— А где находится картинная галерея, в которой он повесил Ван Гога?

Бренда на мгновение смешалась.

— Ван Гога? — Она вопросительно посмотрела на Мэг и наконец заметила, что лицо подруги сияет от счастья.

— Мэг! Ричард! Значит, все хорошо? — Бренда жизнерадостно улыбнулась и с облегчением плюхнулась в любезно пододвинутое ей Ричардом кресло. — Вид у вас был совершенно безумный, когда вы волокли Мэг из зала.

— Я действительно обезумел от любви к этой строптивой особе. — Ричард нежно привлек Мэг к себе. Та попыталась стыдливо отстраниться.

— Да ладно тебе, — бросила Бренда, — здесь все свои. Заходи. Фред, — пригласила она переминавшегося с ноги на ногу в дверях журналиста.

— Ну и ночка была! Может, вы предложите хотя бы кофе? — с присущей ей бесцеремонностью спросила Бренда. — Я всю ночь бегаю, волнуюсь, надо хоть как-то поддержать свои силы.

— О, конечно. — Ричард провел всех в кухню.

— Мэг, любимая, ты не сваришь кофе, а я пока приготовлю омлет, — попросил он.

— Что? — Бренда даже подскочила. — Все, что угодно, но только не это. Вы когда-нибудь пили кофе ее приготовления?

— Да-а, — протянул Ричард, вспомнив, какой кофе сварила Мэг во время их прогулки на катере. — Но тогда я был очень увлечен соблазнением этой молодой леди и почти не чувствовал вкуса.

— Ну а я не в таком состоянии, да и это же просто опасно — пить такую жидкость.

— Придется самому. А омлет не опасно доверить Мэг?

— Готовит она хорошо, — сказала Бренда.

Мэг не очень нравилось публичное обсуждение ее кулинарных способностей, но Ричард посмотрел на нее с такой нежностью и любовью, что легкая обида мгновенно исчезла.

— Вообще-то хватит и одного кофе, я так рано не привыкла есть, — сказала Бренда.

Через пять минут Ричард разлил горячий ароматный напиток по чашкам.

— Высший класс! — отметила Бренда. — Может, когда вы поженитесь, и Мэг научится варить такой же вкусный кофе.

— Ас чего ты взяла, что мы поженимся? — из чувства протеста спросила Мэг подругу.

— Я могу заглядывать в будущее, — с апломбом ответила Бренда.

— Что-то раньше не замечала за тобой таких способностей! Ну и что же ты видишь?

— Так… — На лице Бренды появилась отрешенность. — Так… Вижу вас в Окридж-холле, и у каждого на руках по младенцу. Да-да. Это двойняшки. Мальчик и девочка.

— Ну хватит, новоиспеченный Нострадамус, — залившись краской, прервала ее Мэг и, смущаясь, посмотрела на Ричарда.

Тот был доволен, можно сказать, весь раздулся от гордости, будто слова Бренды уже сбылись.

— Меня устраивает наше светлое будущее, а тебя, дорогая? — обратился он к Мэг.

Лица всех присутствующих тоже повернулись к ней. Мэг поперхнулась кофе, закашлялась и поставила чашку на стол. Опять он смеется над ней! — Может, теперь погадаем на кофейной гуще? Заглянем в твое будущее, Ричард? — предложила она, чтобы скрыть смущение.

— Нет, нам пора собираться, правда, Фред?

— Давно, я думаю, — произнес журналист первые слова с момента прихода.

Они поднялись.

— Я буду у себя дома, — сказала Бренда, прощаясь. — Пожалуй, надо отдохнуть, а то устала я ото всех этих сердечных драм.

— Я позвоню тебе, Бренда. Когда мы поедем в Окридж-холл? Часов в пять? — спросила Мэг.

— Сегодня ты никуда не поедешь, — вмешался Ричард и тесным кольцом рук обхватил Мэг, как будто та собиралась убежать.

— Да, да, вы с ней построже, — одобрила его действия Бренда.

— Ах ты предательница, — возмутилась Мэг, — да я…

Но Бренда и Фред уже вышли за дверь.

— Уф, — облегченно вздохнул Ричард, закрывая за ними. — Я уж думал, они никогда не уйдут. Нет, нет, мне очень нравится твоя подруга, — поспешно добавил он, видя проскользнувшую по лицу Мэг обиду. — Я бы обязательно в нее влюбился… — Ричард помедлил, — если бы не имел глупость уже полюбить тебя.

— Почему глупость? — с шутливым возмущением вопросила Мэг. — По-моему, это самый разумный твой поступок!

— Ты нужна мне, — мягко проговорил Ричард, — ты мне просто необходима. — Глубоко вздохнув, он заключил ее в объятия, нежно целуя рассыпавшиеся в беспорядке волосы. — С первого же дня твой образ преследовал меня постоянно, что бы я ни делал, чем бы ни занимался! Ты не выходила у меня из головы.

Мэг подняла голову и утонула во взгляде его необыкновенных, непостижимых глаз.

— Я люблю тебя, — тихим голосом проговорила она.

— О, Мэг! — Ричард сжал ее так, что стало трудно дышать, и жадно припал к ее губам.

Она погрузила пальцы в его жесткие волосы и прошептала вслух его имя. Сердце готово было выскочить из груди. Вдруг его сильные руки оторвали ее от пола.

— Дорогая, ты выглядишь такой усталой, — улыбаясь, сказал он. — Тебе просто необходимо отдохнуть. Я отнесу тебя в кровать.

— А ты? — озабоченно спросила Мэг.

— Да и мне часок-другой в постели не повредит. В этот раз они предавались любви медленно и самозабвенно, с наслаждением и страстью лаская друг друга. Казалось, не существовало больше ничего. Единственное, что ощущала Мэг в этот миг, было переполнявшее ее радостное желание близости. Она чуть не умерла от восторженного шока, когда легкими поцелуями Ричард касался ее тела. Рот Ричарда, его руки, его пьянящая близость разжигали в Мэг ответную страсть. Вернее, это была не только страсть, но и нежность, и взаимопонимание, и ликование, объединенные в одно огромное чувство.

И наконец когда, дрожа от нетерпения, она прижалась к нему всем телом, они слились в единое целое. Наслаждение заставило Мэг парить в каком-то другом измерении, где рот ее чувствовал только вкус его губ, ноздри — только его запах, а сердце — его любовь. Это был тот рай на земле, что делает мужчину и женщину особенными и неповторимыми друг для друга.

— Я так счастлив, Мэгги, — нежно сказал Ричард, когда через несколько часов они проснулись в объятиях друг друга.

Мэг внезапно посерьезнела.

— Я правда тебе нужна? Это так неожиданно для меня.

— Только такая глупая девчонка, как ты, может в этом сомневаться. На работе я рычу на подчиненных, а мама… она просто запретила мне приезжать, пока я не научусь вести себя цивилизованно. Ты знаешь, я никогда не испытывал чувства ревности, но вчера готов был прикончить этого Эмилио на месте. Ты превратила меня в ничтожество! В развалину! И духовно и физически.

— Ну, насчет физической развалины ты погорячился, — запротестовала Мэг.

Она лежала на его плече и слышала тихий рокот его голоса.

— Когда ты выйдешь за меня замуж? Только тогда я почувствую себя увереннее!

— По-моему, ты всегда самоуверен, даже слишком!

— Но только не с тобой. Послушай, а может, ты с помощью Бренды приворожила меня?

— Бренда только предсказательница, а не ворожея.

— Ты знаешь, Мэгги. — Ричард поцеловал волосы Мэг. — Я часто думал: если у нас родится ребенок, какого цвета будут у него глаза? Карие или синие?

Он думал о ребенке? Невероятно! Мэг упивалась нахлынувшим счастьем.

— А ты любишь детей? — смущаясь, спросила она.

— Мэгги, милая, у нас будет ребенок? — Ричард резко сел в кровати.

— Ну, не сегодня, не надо так волноваться, — успокоила она. — Я спросила на всякий случай, если…

— Ты не беременна? — продолжал расспросы Ричард.

— Пока нет!

— Почему ты так уверена? Может, после сегодняшней ночи мой ребенок уже растет в тебе. — Он нежно провел по животу Мэг.

Мэг покраснела от его ликующего нетерпения.

— Я хочу иметь дочку с рыжими волосами, — продолжал мечтать Ричард.

— Нет, мальчик с синими глазами лучше.

— Ладно, не будем спорить, — великодушно согласился он. — Ведь Бренда же предсказала двойняшек.

— Надеюсь, что она ошибается. Двойняшки — это все-таки многовато на первый раз.

— Неужели я женюсь на женщине, которая не любит детей? Я знаю, что такое быть единственным ребенком. Нет, у нас будет как минимум четверо! И все рыжие!

— Мне бы хотелось еще немного и работать, — вспылила Мэг.

— Мы достаточно богаты, чтобы позволить себе иметь нянек для детей, — проговорил Ричард. — И вообще, от всех этих споров и… упражнений в постели, — его глаза ласкали ее тело, — я дико проголодался. Мне нужно восстановить силы.

Мэг не спеша поднялась с кровати.

— Хорошо, дорогой, пока я принимаю душ, ты можешь приготовить свой знаменитый омлет… или что-нибудь еще. — Она, покачивая бедрами, направилась в ванную.

— Э-э, как это? Бренда же сказала, что это ты — великолепная кулинарка! — Возмущению Ричарда не было предела.

— У себя дома я бы, пожалуй, накормила тебя, да как! Но в своей кухне каждый хозяйничает сам, — проговорила Мэг, скрываясь за дверью.

— Теперь это и твой дом. Можешь менять в нем все, что хочешь, только обещай не отделывать его в ярко-оранжевых тонах.

— Посмотрим, — донеслось из-за двери.

— Вот так всегда, не успеешь оглянуться, как оказываешься у женщины под каблуком, — с шутливым разочарованием заключил Ричард.

— И часто ты оказывался в такой ситуации? — приоткрыв дверь, с возмущением спросила Мэг.

— Я — в первый раз, но вся история человечества говорит, что я далеко не единственный мужчина, попавший к женщине в рабство. О, у меня идея. — Ричард вскочил с кровати. — Почему бы нам не принять душ вместе?

— Еще чего! — Мэг быстро захлопнула дверь и закрылась на задвижку. — Готовь омлет, не отлынивай!

Примечания