Потом он еще пытался отвертеться, утверждая, что ему понадобятся деньги на еду, но ему было хорошо известно, что, когда следует, я могу очень твердо стоять на своем. В конце концов он бросил бумажку через плечо в моем направлении. И хотя я был совершенно уверен, что он отделил эту единственную купюру от целой пачки, аэромобиль выкидывал такие головокружительные виражи, пробираясь среди транспортного потока, что я решил удовлет вориться этой суммой. Заднее окно было раскрыто, а я не пристегнулся к сиденью страховочным поясом. Банкнота чуть было не вылетела в окно. Вот была бы неудача!
      У входа в мою контору мне повстречались двое мальчишек – Тик-Так и Милашка. И почему-то им хватило одного взгляда на меня, чтобы тут же упасть в объятия друг другу и горько заплакать. Остальные клерки из главного зала отсутствовали, хотя время ленча давно прошло. Был самый разгар рабочего дня. А может, сегодня у них укороченный день? – подумал я.
      Сутулая фигура Ботча выползла из кабинета, и тут он разглядел меня.
      – О, это опять вы! – проскрипел он. – И что это вы за манеру взяли появляться тут и сразу все переворачивать вверх ногами?
      Я попытался указать ему на то, что меня здесь не было целых три недели. Он же невозмутимо продолжал гнуть свое, будто я тут вечно путаюсь у всех под ногами.
      Не желая связываться, я молча прошел в свой кабинет. Там я бросил взгляд на стол, со страхом ожидая увидеть ордер на мой арест. Там не было ровным счетом ничего, если не считать толстого слоя пыли. Значит, все попрежнему.
      Строители завершили работу. Я зашел в туалет и проверил ее качество. И в самом деле, стоило нажать особым образом участок на стене, как часть стены поворачивалась, открывая пару ступенек наверх, к стремянке, ведущей на крышу. Бесшумно разбивающееся стекло выглядело достаточно невинно, открывая панораму на реку, несущую свои воды под обрывом в пятьсот футов. Вернувшись в кабинет, я увидел, что Ботч – удивительно непоследовательный человек – положил мне на стол несколько бумаг, требующих подписи.
      – Раз уж вы пришли, то можете сделать хоть что-то полезное и подписать бумаги. Вы ведь так и не подписали и не заверили счета первого подрядчика, так теперь вам придется подписать и заверить сразу два счета. Да и у меня теперь новый должностной оклад, а кроме того, потребуются определенные суммы на покрытие некоторых расходов Тула и Одура. А тут пришла еще порция груза с БлитоПЗ, за который вам следует расписаться, удостоверив, что он прибыл в полном порядке. Кроме того, сейчас значительно возросли производственные расходы нашего отдела. – Он постепенно теснил меня к моему месту за столом. – Никак не могу понять, почему бы вам, если уж вы вечно врываетесь сюда, заодно не поработать немного!
      И я принялся штамповать бумаги. Я решил, что не останусь у него в долгу – и принципиально не стал даже читать содержания документов. Высокомерие – лучшая форма поведения с такими людьми. Только пренебрежение со стороны вышестоящих способно поставить такого подонка на место. Внезапно я обратил, внимание, что прикладываю удостоверение к чистым бланкам. Нет, такие номера у меня не пройдут. Бланки должны быть заполнены. Это придало мне смелости.
      – Вижу, Ботч, что у тебя уже полное размягчение мозгов. Ты же забыл заполнить бланки, прежде чем нести мне их на подпись! Стареешь, Ботч! Это самый настоящий маразм!
      Это его проняло, он сердито собрал бумаги со стола и молча покинул кабинет. С этими подонками следует обращаться весьма сурово. Ломбар был прав, когда сетовал, что у нас так мало офицеров, выпускников Академии, а уж тем, которые попали сюда, приходится трудиться подобно невольникам, чтобы работа Аппарата шла как по маслу.
      Я встал из-за стола и направился в общую комнату. Все клерки тут же разбежались кто куда, и комната сразу опустела. Однако не всем удалось улизнуть – внезапно я услышал какое-то движение чуть слева позади меня. Оказалось, что это Тик-Так и Милашка. Я преграждал им путь, не давая выйти, и они стояли, окаменев от ужаса.
      А за ними я заметил еще одного человека – это был оператор инструктор из тренировочного центра Аппарата. И можете себе представить, он сидел подле совершенно нового терминала главного банка данных! Как неуместно выглядел этот терминал с его новыми осветительными пластинами, клавиатурой и экранами, мигающими разноцветными огоньками, среди грязной и колченогой мебели общего зала.
      Я почти мгновенно вновь овладел ситуацией. Когда Ботч вошел в помещение, я уже был настроен на суровый лад.
      – А каким образом этот терминал оказался здесь? – строго осведомился я.
      Ботч, который просто помешан на соблюдении всевозможных правил и инструкций, особенно если они касаются секретности между различными ветвями Аппарата, прежде всего приказал оператору покинуть помещение, а когда тот ушел, обернулся ко мне:
      – Вы подписали и заверили приложением удостоверения заказ на него три недели назад. Вам положен этот прибор с того момента, как вас повысили в звании, хотя ума не приложу, зачем кому-то могло понадобиться повышать вас!
      Я прекрасно понимал, что причина вовсе не в этом. Сейчас его устами говорили восьмидесятилетние бесплодные старания стать офицером.
      – Терминал установлен здесь для того, чтобы эти мальчишки могли пользоваться им!
      И тут Ботча прорвало.
      Какая наглость! – воскликнул он. – Да неужто вы требуете, чтобы они выуживали дополнительные сведения у этого грязного и старого лорда?
      Именно этого я от них и ожидаю. Вся та самая разнообразная и обширная информация, которую эти машины могут извлечь из банка данных, ничто по сравнению с тем, что может знать Эндоу. И уж пусть они приложат максимум усилий, чтобы забраться к нему в постель, иначе мне придется обратиться за помощью к другим родственным организациям!
      Мальчишки и без того уже едва держались на ногах, прижавшись друг к другу. А теперь они просто свалились в обморок. Ботч вылетел из комнаты, отшвыривая по пути стулья, и с грохотом захлопнул за собой дверь. Судя по всему, я его здорово достал.
      Я переступил через лежавших на полу мальчишек и уселся за панелью терминала. Так-так. Теперь у меня имеется собственная связь с главным банком данных! Переключив машину с тренировочного режима на рабочий, я вынул из машины удостоверение старшего клерка помощника Ботча и хотел было вставить свое, однако вовремя передумал и оставил там удостоверение клерка. В суматохе он, наверное, просто забыл его здесь.
      Я набрал свое имя и фамилию, а также прочие персональные данные – вообще на это уходит некоторое время, потому что среди десятков миллионов офицеров Волтара числится двадцать две тысячи шестьсот восемьдесят один Солтен Грис, а мне вовсе не требовались данные на кого-то из моих однофамильцев.
      «ОРДЕРА НА АРЕСТ?» – набрал я наиболее интересующий меня вопрос.
      «ПОКА НЕ ВЫДАНЫ», – ответила машина.
      «ТЕКУЩЕЕ СОСТОЯНИЕ ПО ПЛАТЕЖНЫМ ВЕДОМОСТЯМ?» – набрал я следующий вопрос.
      И тут на экране загорелись мерцающие предупредительные красные лампочки.
      «ВНИМАНИЕ, ВНИМАНИЕ, ВНИМАНИЕ! ВСЛЕДСТВИЕ ТЕХНИЧЕСКОЙ ОШИБКИ ЭТОМУ ОФИЦЕРУ БЫЛА ВЫДАНА СУММА, НА ОДНУ КРЕДИТКУ ПРЕВЫШАЮЩАЯ ЕГО ГОДОВОЕ ЖАЛОВАНЬЕ. ЗАПРЕЩЕНЫ ВЫПЛАТЫ ВПЛОТЬ ДО ТОГО МОМЕНТА, КОГДА ИМ БУДЕТ ВОЗМЕЩЕНА ОШИБОЧНАЯ ПЕРЕПЛАТА».
      Ну вот, а я так надеялся, что смогу получить аванс за три недели. Но все не так уж и плохо. Мне все-таки сопутствует удача. Благодаря моей предусмотрительности у меня в кармане лежит одна кредитка, и я спокойно могу отослать ее в финорганы. Я даже полез в карман и вдруг заметил, что машина продолжала выстукивать свое.
      «ПРЕДУПРЕЖДАЕМ, ПРЕДУПРЕЖДАЕМ, ПРЕДУПРЕЖДАЕМ! ЕСЛИ УКАЗАННЫЙ ВЫШЕ ОФИЦЕР УТРАТИТ ЛЮБОЙ ИЗ ЕГО ДОЛЖНОСТНЫХ ОКЛАДОВ БЕЗРАЗЛИЧНО ПО КАКОЙ ПРИЧИНЕ, ЛИБО БУДЕТ ПОНИЖЕН В ДОЛЖНОСТИ, ЛИБО ПОД ВЕРГНУТ ШТРАФУ, НЕМЕДЛЕННО ДОЛОЖИТЕ ОБ ЭТОМ ОТ ДЕЛУ ФИНАНСОВЫХ ОПЕРАЦИЙ ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА».
      Я похолодел от ужаса. Что будет со мной, если меня отстранят от выполнения Миссии «Земля»? В горах – егеря, в Правительственном городе – Финансовое управление. Словом, порядочному человеку просто негде приклонить голову. От них не спрятаться!
      Нельзя сказать, что я не знал всего этого раньше, однако столь прямая угроза превратиться в бездомного бродягу, живущего сбором отбросов на помойках, если вообще тебя оставят в живых, настолько расстроила меня, что я едва не прозевал, как замигала красная лампочка, предупреждающая, что через пять секунд терминал будет отключен.
      Я тут же поспешно набрал на клавишах: «ТРЕБУЕМАЯ СУММА НА ПУТИ К АДРЕСАТУ», затем написал свои имя и фамилию на клочке бумаги, ниже надписал адрес, завернул кредитку в этот листок и сунул пакетик в капсулу. Капсулу я бросил в соответствующую щель, набрав на клавишах: «ИСПРАВЛЕНИЕ ФИНАНСОВОЙ ОШИБКИ», и машина, причмокнув, увела по воздушной почте мои последние деньги. Довольно скоро на экране появилась надпись: «ИСПРАВЛЕНИЕ ПРИНЯТО».
      С той же поспешностью я вновь набрал: «ТЕКУЩЕЕ СОСТОЯНИЕ ПО ПЛАТЕЖНЫМ ВЕДОМОСТЯМ?»
      На что машина ответила: «ВЕСЬМА СОЖАЛЕЕМ, НО НА ИСПРАВЛЕНИЕ ОШИБОК В ПЛАТЕЖНЫХ ВЕДОМОСТЯХ ТРЕБУЕТСЯ ДВА МЕСЯЦА».
      И прежде чем я успел хоть что-нибудь возразить, машина вновь принялась высвечивать на экране: «ПРЕДУПРЕЖДАЕМ, ПРЕДУПРЕЖДАЕМ, ПРЕДУПРЕЖДАЕМ! ЕСЛИ УКАЗАННЫЙ ВЫШЕ ОФИЦЕР УТРАТИТ ЛЮБОЙ ИЗ ЕГО ДОЛЖНОСТНЫХ...»
      Я в сердцах ударил по клавишам и отключился от банка данных. (...)! Мне нужно было послать им фальшивую бумажку – то-то бы они попрыгали!
      Я был настолько расстроен и зол, что совершенно забыл о двух телах, лежавших в глубоком обмороке за моей спиной, и чуть было не растянулся во весь рост, споткнувшись о них, когда направлялся к выходу. Выйдя на улицу, я прежде всего глубоко вздохнул для укрепления духа. Кислый запах, столь характерный для занятого Аппаратом района, усиливаемый Смрадом, доносящимся от реки Уайл, не шел ни в какое сравнение с воздухом горных кряжей Бланка.
      – Офицер Грис, – заставил меня вздрогнуть голос притаившегося в тени Ске. – Не кажется ли вам, что нам следовало бы слетать к ангарам Аппарата, пока рабочий день не кончился?
      «И пока за мной остаются все должностные оклады», – мысленно добавил я. И поторопился занять свое место в аэромобиле. Теперь мне во что бы то ни стало нужно добиться, чтобы миссия эта пришла в движение. Любой ценой! Пусть это даже убьет меня, что, вне всяких сомнений, будет достойным венцом предпринятых мною усилий.

ГЛАВА 7

      Мы зависли в небе над ангарами Аппарата, дожидаясь, пока освободится предназначенный для посадки круг. Моя решимость и осознание срочности предстоящих дел были настолько велики, что я даже начал испытывать нетерпение. Сидеть вот так – на мягком сиденье нового аэромобиля, нежась в легких лучах заходящего солнца и в то же время отдавая себе полный отчет в том, что все это никак не отдаляет от тебя перспективу оказаться, в конце концов, в придорожной канаве! Где-то очень далеко на западе я мог разглядеть очертания Ардаукуса – таким странным именем был наречен Город Трущоб. Даже на таком огромном расстоянии он выглядел пыльным и грязным. Ломбар был несомненно прав – город этот должен быть уничтожен. Но только без меня в качестве его жителя!
      Из-за чего задержка? – сердито спросил я, не выдержав.
      Место занято снабженческим транспортником Флота, – ответил, пожимая плечами, Ске.
      Меня охватила тревога. Я делал все возможное, чтобы воспрепятствовать Хеллеру вступать в контакт с чем-нибудь, имеющим хоть малейшее отношение к Флоту. А тут прямо у меня под носом, над белым кругом, очерчивающим посадочную площадку, завис в воздухе, слегка покачиваясь, транспортник Флота, из которого в данный момент выгружали нечто громоздкое и вроде бы медное – какой-то цилиндр загадочного назначения.
      Цилиндр как раз осторожно опускали на транспортную тележку. С нарастающей тревогой и раздражением я наблюдал за этими маневрами. А тем временем пилот отцепил тросы от груза, и они начали медленно подниматься, наматываемые на бобину. Не дожидаясь даже, когда они будут свернуты полностью, голубой транспорт резко взмыл вверх к самому синему небу. Грузовая тележка въехала в ангар, и мой водитель резко, будто сам флотский, повел машину к посадочному кругу.
      Я был весьма обеспокоен тем, что Флот мог иметь хоть какоето отношение к нашей миссии. Мысль об экипаже патрульного корабля Флота, который уже наверняка нашел свою смерть в подвалах Замка Мрака, и словах, которые на прощание сказал мне Соме, чуть было не заставила меня приказать Ске стартовать, едва он завершил посадку.
      Однако и явная угроза моему положению, открытая мне компьютером, была еще слишком свежа в памяти. Я выскочил из аэромобиля и побежал вслед за тележкой. Она уже находилась внутри ангара. Крюк подъемного крана стремительно опускался, чтобы зацепить кольца на боках цилиндра.
      И Хеллер был тут как тут, опускаясь вниз на крюке. Я инстинктивно отступил назад. У «Буксира один» в верхней его части было снято несколько листов обшивки. Точно в середине, как бы по хребту.
      Хеллер тем временем подавал рукой сигналы зависшему под самой крышей в своей кабинке крановщику. Он соскочил прямо наверх цилиндра медного цвета, а затем жестами заставил подвести крюк так, чтобы его можно было вставить в массивное кольцо. Хеллер умело закрепил крюк и, подав сигнал, был поднят вместе с цилиндром высоко в воздух.
      Я тем временем успел разглядеть надпись на цилиндре: «ОПАСНО!!! БЕРЕГИСЬ ВЗРЫВА! НЕ ОТКРЫВАТЬ!»
      О боги, в отчаянии взмолился я. Ведь буксир и без того представляет собой самую настоящую бомбу, зачем же еще добавлять сюда такое добро?
      Водитель буксирной тележки спустился со своего высокого места. Рабочий день у него, похоже, закончился, и он принялся раскуривать ароматическую палочку.
      А были тут за последнее время еще какие-нибудь суда, приписанные к Флоту? – как бы невзначай осведомился я.
      А в чем дело? Неужто вы сами их не видели? – Он, как видно, даже не заметил, что я отсутствовал три недели.
      Ну, так прилетали или нет? – не отступал я.
      Да как сказать, за последние день-два этот – первый. Вчера и позавчера вроде бы не было.
      А что здесь вообще творится? – спросил я.
      Вот в том-то и дело, (…)!– Он указал на покачивающийся вверху цилиндр. – В полете нельзя производить замену преобразователя времени. А в том, что они берут с собой запасной двигатель, конечно, есть свой резон. Теперь у них будет отлично оборудованная ремонтная база. Я-то ведь был раньше оператором двигателя, до того, как космос залил мне сала за шкуру.
      Хеллер направлял тем временем огромный медный цилиндр в отверстие в обшивке, проделанное на самом верху корпуса.
      – Он так никому и не доверил работу по его погрузке, – сказал водитель тележки. – А может быть, все сами отказались иметь дело с этой штуковиной. Ох, уж эти (...) «будет-было»! Они достаточно опасны даже на линейных кораблях. Ведь они и были сконструированы именно для линейных кораблей, а не для каких-то там (...) буксиров. Но я все-таки не могу понять, зачем ему мог понадобиться запасной преобразователь времени.
      Хеллер продолжал руководить спуском. С того места, где я стоял, он казался крохотной черной точкой. Огромный цилиндр под ним угрожающе раскачивался.
      – Послушайтесь моего совета, – сказал водитель тележки. – Никогда не вскрывайте этих проклятых конверторов времени. Верьте всему, что написано у них на бортах. Тут проще всего потерять руку. А вообще-то у меня в запасе есть еще один более умный совет: ни за что и никуда не отправляйтесь на этом (...) буксире!
      Чувствовалось, что он опасается даже просто находиться вблизи буксира. Я пошел в глубину ангара. Дневной полу-взвод охраны был здесь. Никто из солдат даже не посмотрел в мою сторону. Я подошел к унтеру, который командовал ими.
      – Много поступало сюда грузов с базы Флота? – спросил я его. Он огляделся.
      Похоже, что большинство подрядчиков уже разошлись по домам, – сказал он. Но слова его никоим образом не могли считаться ответом на мой вопрос.
      А как хоть выглядели доставляемые ими товары? – настаивал я.
      А как, повашему, выглядят длинные ящики? – раздраженно ответил он вопросом на вопрос.
      Куда их загружали? – все еще не сдавался я.
      В нижний трюм, разумеется. Послушайте, – вдруг сказал он, пристально приглядываясь ко мне, как бы впервые обратив на меня внимание, – у вас что, зрение испортилось или еще чтонибудь?
      Значит, он не обратил внимания на мое отсутствие.
      Из огромного отверстия в обшивке вынырнул крюк подъемного крана – повидимому, цилиндр попал точно на уготованное ему место. На крюке попрежнему сидел Хеллер. Потом крюк со страшной скоростью понесся вниз. Хеллер соскочил в тот момент, когда крюк с грохотом опустился на пол ангара.
      – Ну вот, Солтен, – сказал он таким тоном, будто мы продолжаем разговор, прерванный каких-нибудь полчаса назад,– как я и говорил вам, любые упоминания о культуре, равно как и наблюдения за образом жизни, полностью отсутствуют во всех прежних отчетах экспедиций на БлитоПЗ. Поглядите, пожалуйста, в своих архивах – может быть, хоть там удастся что-нибудь откопать. Договорились? – И он крикнул в сторону кабинки крановщика: – Отлично сработано, мастер. Благодарю вас от лица службы! – И дружески помахав тому рукой, легко побежал к буксиру и тут же скрылся во входном люке.
      Рабочий день завершился. Люди постепенно разбредались. Солнце исчезло за горизонтом.
      И вдруг тишину прорезала бодрая команда: «Ррраздва, ррраздва, рраздва!» Так отсчитывают шаг только у десантников Флота, потому что в Аппарате о таком и не слыхивали. Раздался дружный топот ботинок шагающего взвода. Промаршировав в глубь ангара, солдаты застыли и по всей, форме обменялись приветствиями с унтером. Потом до меня донеслось: «Караул! К разводу – товсь! Часовой Ип, на пост внутри корабля – шагом марш!»
      И графиня Крэк с необычайным изяществом, свойственным только ей, печатая шаг, скрылась во входном люке.
      Полувзвод издал радостный вопль, и строй тут же рассыпался. Здесь все шло точно так же, как и прежде!
      Снелц побрел к своему старому креслу пилота и привычно развалился в нем. Я без промедления направился к нему.
      Он как раз разжигал ароматическую палочку.
      Ветрено что-то сегодня в пустыне. Хотите палочку? – бросил он так, будто идея эта внезапно осенила его.
      Я полагаю, что ты задолжал мне нечто более внушительное, – сказал я со сдержанной угрозой.
      Да? – деланно удивился он и, пошарив в боковом кармане мундира, добыл оттуда пятерку. – А мне казалось, что я уже отдал ее вам пару дней назад. Ну что ж, берите, пожалуйста.
      Наверняка он успел задолжать мне большую сумму, но, сообразив, что он даже и не подозревает о моем длительном отсутствии, я настроился на более мирный лад, хотя это меня и несколько обескуражило. Я положил пятерку в карман и пошел, размышляя о превратностях судьбы, из ангара. Теперь у меня есть целая пятерка. Это настолько приободрило меня, что я тут же решил отправиться «домой».
      К себе я поднялся по боковой лестнице, перешагивая через сломанные и скрипучие ступеньки. В холле мне послышались чьито шаги. Было уже совсем темно. Стараясь ступать как можно тише, я пробирался вдоль стены в свою комнату. Путь был мне отлично знаком. В прошлом я проделывал его, очень часто. Я вообще отличаюсь умением незаметно подкрадываться к объекту. Дверь в мою комнату на сей раз не была забита досками. Я бесшумно отворил ее. Слабая осветительная пластина мерцала под потолком, и в ее свете я разглядел стоящую всего в трех футах от меня Мили.
      В глазах ее я уловил готовность тут же обыскать мои карманы. Во избежание конфликта я немедленно достал пятерку и торжественно вручил ее хозяйке. Она даже не подумала поблагодарить меня. Но, правда и не напомнила мне о том, что я должен ей за весь прошлый год.
      – Я бы очень хотела, чтобы вы хоть изредка подметали за собой пол! – только и сказала она. – Вонища здесь стоит просто жуткая! – И она тут же удалилась.
      Потом я долго лежал на своей сломанной кровати и вглядывался в темноту. Я отсутствовал три недели. Меня уже давно могли считать мертвым. И вот за весь сегодняшний день ни одному человеку и в голову не пришло обратиться ко мне со словами: «По слушай, а где это ты пропадал?»

ГЛАВА 8

      Если я вообразил, что жизнь пойдет своим чередом и никто так и не будет обращать на меня внимание, то ошибся самым жестоким образом. И не было у меня ни малейшего предчувствия того, что сегодня Хеллер своими дурацкими и безответственными действиями вырвет затычку из бочки и тем самым положит начало целой лавине событий, которыев конечном итоге приведут всех нас к катастрофе.
      Проснулся я задолго до рассвета, испытывая жуткое чувство голода. Меня просто в ужас привела мысль о том, что я опять доведу себя до такого состояния, что мне вновь приснится дьявол с Манко – ведь безденежье вынудило меня обойтись без пищи весь прошлый день. Мне совсем не улыбалось еще раз подвергнуться допросу относительно моей грядущей работы в качестве представителя владыки потустороннего мира. Поэтому я быстро поднялся, оделся, сбежал вниз, разбудил пинками водителя и приказал ему безотлагательно доставить меня прямо к моему офису. Несмотря на темноту мы рванули, что называется, с места в карьер.
      Я надеялся попасть туда до Ботча и обследовать шкафы клерков, рассчитывая найти запас горячего бульона. Это был весьма хитроумный план – я тщательно продумал все его детали, включая и работу с компьютером как причину своего раннего появления на службе. Была даже мысль для полной достоверности сказать, что мне пришлось как проклятому трудиться всю ночь, но ее я отмел, предусмотрительно решив, что Ботч едва ли поверит.
      Попав внутрь, я включил самый слабый свет и, поработав некоторое время с магнитными кольцами разной частоты, вскрыл замки принадлежавшего клеркам шкафчика с провизией. Я прошел великолепную школу взлома и подбора отмычек, досконально освоив профессию взломщика, как это называлось в наставлении, поэтому почти моментально оказался обладателем не только нетронутого баллончика с горячим бульоном, но и небольшого, черствого, однако вполне съедобного куска булочки, забытого здесь кем-то по чистой случайности.
      Обжигая язык и нёбо, я торопливо выпил бульон, а потом побежал к компьютеру, хрустя на ходу булочкой и не забывая следить за тем, чтобы не, очень-то увлекаться и не сломать о нее чубы. Пока что дела шли просто отлично: я раньше всех сумел добраться до офиса, а главное – никто не видел, чем я тут занимаюсь. Отменная выучка дала мне массу преимуществ перед остальными. Я уселся за компьютер. Однако, как говорится, нельзя объять необъятное. Планируя настоящую операцию, я все-таки упустил из виду необходимость подготовить перечень вопросов, которые мне следовало задать компьютеру. Этот маразматик Ботч не забыл-таки убрать свое удостоверение из щели компьютера, и мне пришлось воспользоваться на этот раз своим.
      Как только я его вставил, тотчас загорелись экраны, а пока я придумывал, что бы мне такое запросить в банке данных, они чуть было не отключились снова. Страшно трудно бывает вот так с раннего утра сосредоточиться на какой-нибудь проблеме, и совсем тут неважно, пил ты уже горячий бульон или нет. Но вдруг мне на память пришло вчерашнее замечание Хеллера. Я тут же принялся набирать запрос: «БЛИТОПЗ, ВЫВОДЫ ОТНОСИТЕЛЬНО КУЛЬТУРЫ И ЭТНОЛОГИИ ПО ВСЕМ ОБСЛЕДОВАНИЯМ, ПРОВЕДЕННЫМ БОЛЕЕ СТА ЛЕТ НАЗАД».
      Казалось, что экраны даже растерялись немного или заметались в нерешительности. Они замигали снова, а потом последовал ответ: «К СОЖАЛЕНИЮ, ЗАТРЕБОВАННЫЕ МАТЕРИАЛЫ ИЗЪЯТЫ ИЗ БАНКА ДАННЫХ».
      Вот тебе и раз, подумал я. Я могу понять, если изымаются материалы последних лет, но зачем было изымать то, что проделано кемто более сотни лет назад? А ведь Хеллер весьма недвусмысленно добивался именно таких материалов. Я просто обязан был представить хоть что-нибудь, доказывающее ему, что все эти дни я работал. С этими мыслями я набрал следующий запрос: «ПОПРАВКА: ВСЕ ПОДОБНЫЕ МАТЕРИАЛЫ, СОБРАННЫЕ ДО ДВАДЦАТИ ЛЕТ НАЗАД»,
      На сей раз компьютер ответил кратко: «ИЗЪЯТЫ». Это я воспринял как вызов. Можно очень разозлиться на компьютеры, особенно если садишься за них с самого раннего утра. Я решил подойти с другого конца: «ПОПРАВКА: ВСЕ МАТЕРИАЛЫ ВПЛОТЬ ДО НАСТОЯЩЕГО ДНЯ».
      Компьютер высветил на экране: «ВЕСЬМА СОЖАЛЕЕМ. СУДЯ ПО УДОСТОВЕРЕНИЮ ЛИЧНОСТИ ЗАДАЮЩЕГО ВОПРОС, ВАМ ДОЛЖНО БЫТЬ ИЗВЕСТНО, ЧТО БАНК ПОДОБНЫМИ МАТЕРИАЛАМИ НЕ РАСПОЛАГАЕТ. ОНИ ИЗЪЯТЫ».
      (...)! Это совсем меня разозлило. Получается, что у них нет ничего такого, что я мог бы предъявить Хеллеру в доказательство моей полезности для дела. Нет, все-таки должна найтись на них какая-то управа.
      «ПРОШУ ДАТЬ МНЕ КОПИИ ИЗЪЯТЫХ МАТЕРИАЛОВ». На мгновение мне даже показалось, что экран затуманился. Но тут же на нем возникла надпись: «КАКИМ ЭТО ОБРАЗОМ МОЖНО СНЯТЬ КОПИЮ С ЧЕГО-ТО НЕСУЩЕСТВУЮЩЕГО, ЧТОБЫ ДО КАЗАТЬ ВАМ, ЧТО ЭТО НЕСУЩЕСТВУЮЩЕЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕ СУЩЕСТВУЕТ?»
      (...) компьютеры! Зря их называют думающими машинами. Они зачастую так нелогичны. Мыслить же они не способны вовсе.
      Я посидел немного, сурово хмурясь, и наконец придумал.
      «ПРОШУ СООБЩИТЬ МНЕ НОМЕР УДОСТОВЕРЕНИЯ И ЛИЧНОСТЬ ЛИЦА, ПРОИЗВОДИВШЕГО ИЗЪЯТИЕ».
      Казалось, компьютер теперь сам призадумался. И вдруг, к моему удивлению, он высветил на экране: «ЛОМБАР ХИССТ». Тут были также приведены занимаемая должность и факсимиле удостоверения личности! Можете себе представить, великий Ломбар Хисст оставил свое имя в этой машине!
      Я лихорадочно забарабанил по клавишам: «ВЫДАЙТЕ КОПИЮ».
      Из печатающего устройства послушно поползла бумажная лента. Это была официально заверенная копия текста, мерцающего на экране. В ней говорилось: «ВСЕ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ, ЭТНОЛОГИЧЕСКИЕ, ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПОДОБНЫЕ ИМ МАТЕРИАЛЫ, КАСАЮЩИЕСЯ БЛИТОПЗ, ДОЛЖНЫ ПОСТОЯННО И ПОЛНОСТЬЮ ИЗЫМАТЬСЯ ИЗ БАНКА ДАННЫХ СОГЛАСНО ПОДПИСАННОМУ ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД ПРИКАЗУ ЛОМБАРД ХИССТА, НАЧАЛЬНИКА АППАРАТА КООРДИНИРОВАННОЙ ИНФОРМАЦИИ УПРАВЛЕНИЯ ВНЕШНИХ СВЯЗЕЙ ВОЛТАРИАНСКОЙ КОНФЕДЕРАЦИИ. ФАКСИМИЛЕ УДОСТОВЕРЕНИЯ ЛИЧНОСТИ ПЕРСОНЫ, ПОДПИСАВШЕЙ ДАННЫЙ ПРИКАЗ, ПРИЛАГАЕТСЯ К НАСТОЯЩЕМУ ДОКУМЕНТУ».
      Наконец-то у меня оказалась хоть какаято официальная бумага, которая доказывала, что я действительно трудился на благо миссии и никуда не пропадал. Я аккуратно сложил копию и спрятал ее в карман.
      Я уже собирался было отключить компьютер, когда до меня донеслись голоса из боковой комнаты.
      Но я не хочу идти! – Это был голос Тик-Така.
      Ах ты, бедняжка, я прекрасно понимаю, что ты сейчас должен чувствовать. – Это был голос Ботча. – Но эта скотина способна на самые безумные меры. – Интересно было-бы узнать, о ком это он говорит.
      В ответ послышались бормотание и какие-то всхлипывания.
      – А пока для тебя главное – успокоиться, – говорил Ботч. – Вот тебе платок и высморкай нос. Ты ведь размазал пудру по лицу и вообще – потекла вся краска. – Кто-то шумно высморкался. – Вот и молодец! – И голос Ботча зазвучал поделовому: – Здесь пакет с ничего не стоящей информацией. Точно такие же бумаги пойдут к Хиссту обычным путем. А этот пакет – смотри, я кладу его в сумку для секретных бумаг – ты отнесёшь прямо к лорду Эндоу, в его приемную. Но не показывай его содержимого секретарю лорда. Настаивай на том, что вручишь его лично лорду Эндоу в приватной обстановке. Тебя обыщут на предмет наличия оружия – пожалуйста, не ломайся во время обыска, – а затем пропустят к нему. Лорд Эндоу сам вскроет сумку для секретных бумаг. Он сразу же поймет, что информация эта бросовая, и спросит у тебя, зачем тебе понадобилось свидание с ним. И тогда ты скажешь, что увидел его на последнем параде, когда он ехал верхом, и тебя поразила в самое сердце любовь к нему с первого взгляда.
      Вновь послышались бормотание и всхлипывания. Наконец голос Тик-Така проговорил:
      Я слышал, что он такой большой!
      Верно, бедняжка, я тоже слышал. Поэтому возьми с собой эту мазь. А теперь беги, пока этот невообразимый (...) не придумал для тебя чего-нибудь похуже!
      Честно говоря, я был шокирован. Ведь Ботча могли посадить в тюрьму только за то, что он осмелился назвать лорда невообразимым (...)! Но тут сразу требуется отметить и хорошую для меня сторону. Ботч уже стал проводить в жизнь мой проект. Я поднялся со своего места, я даже готов был выйти к Ботчу и сказать, что очень доволен тем, как он изменил свое отношение к служебному долгу, но вдруг услышал его яростный вопль и грязные ругательства.
      Да, такого набора площадной брани мне не случалось слышать даже в среде космических пиратов! Но самым страшным для меня было то, что тираду свою он завершил словами: «...я вызову бригаду из отдела служебных расследований, и пусть они установят, что именно произошло с этим шкафчиком для бульона!»
      Вот тебе и раз! Я, оказывается, забыл запереть его. Некоторое время я даже подумывал, а не воспользоваться ли мне новым путем отхода. Но силы мои были подкреплены горячим бульоном и сухариком. Ранний завтрак здорово поддержал меня, и это давало на дежду выстоять в борьбе. Я как ни в чем не бывало вышел и прошествовал мимо открытого шкафчика с подогревом для бульона.
      – Не найдется ли у вас лишнего баллончика с бульоном? – поинтересовался я как бы невзначай.
      Ботч стоял у открытой дверцы и молча смотрел на меня. Я вышел на улицу. У меня осталось впечатление, что он заподозрил, что я причастен к пропаже.
      Разбудив успевшего снова заснуть водителя, я приказал ему лететь к ангарам Аппарата. Я еще не знал тогда, что путь мой направляют самые мрачные божества – исчадия глухих лесных дебрей, приносящие людям сплошные беды. Отпущенное мне время сжалось до предела. Вернее, истекло.

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ

ГЛАВА 1

      В ангаре жизнь била ключом.
      Мы прилетели туда как раз в тот момент, когда прибывали бригады рабочих. Куда ни глянь – повсюду сновали расторопные парни. Одетые в спецовки и комбинезоны цвета своих компаний, они карабкались по лесам и носились туда-сюда с чрезвычайно деловым видом. Картина олицетворяла собой предприимчивость и деловитость, какой никогда не приходится наблюдать в службах Аппарата.