Капитан удивленно вскочил и вытянулся во весь рост – изумление его еще больше возросло, когда он сообразил, что прибывшие – одно из подразделений Аппарата.
      – ...вод! Стой! Напрво! – выкрикнул Снелц. – Равняйсь! Смирно! К ноге!
      С лихостью, которая является отличительным признаком десантников, полувзвод сорвал бластганы с плеча, так же лихо проделал ими полный оборот перед собой, перекинул за спину, затем снова крутанул перед собой и только потом одновременно грохнул прикладами у правой ноги об пол. Такого я не видывал, пожалуй, с выпускного парада в Академии, коронным номером которого были показательные выступления десантников.
      – Рррняйсь! Нннправо! – пролаял Снелц.
      Приклады чуть приподнялись над полом, ноги проделали четкий маневр, а приклады снова грохнули об пол одновременно с каблуками. Печатая шаг, Снелц приблизился к выпучившему от растерянности глаза капитану и доложил:
      – Прибыли-на-смену-караула, сэр! – и лихо отсалютовал ему своим жезлом.
      Несмотря на весь этот немыслимый спектакль восьмерки обычно неряшливых, грязных, полупьяных уголовников из числа подонков, собранных Аппаратом в Лагере Смерти, я очень обрадовался при виде их. Это было отделение, присланное нести здесь ночную охрану. Утром его сменит второе отделение того же взвода, а это отправится на двенадцатичасовой отдых. Так они попеременно и будут охранять здесь нас. У них наверняка имеется какой-то воздушный транспорт, оставленный снаружи, для доставки смен сюда и обратно. Ну, хотя бы это наконец наладилось. И Хеллер здесь будет под надежной охраной. Я даже залюбовался защитными касками и от личной строевой подготовкой этой восьмерки.
      А почему, собственно, восьмерка? В отделении должно оставаться только семь человек, после того как я проломил череп одному из них. Опытный офицер Аппарата всегда обращает внимание на такие детали. Я попытался приглядеться к ним повнимательней, но разглядеть лица в защитных шлемах, скрытых за опущенными забралами, было невозможно. Скорее всего Снелц получил замену выбывшему.
      Совершенно ошарашенный, капитан из службы безопасности ангара в ответ на лихой салют Снелца отсалютовал ему баллончиком с тапом.
      – Караул сдан, валяйте, – сказал он при этом, пародируя флотскую выправку.
      Снелц повернулся к выстроенной шеренге. Жезл его снова проделал замысловатый круг.
      – Каррраул, смирно! – И жезл, проделав очередной круг, оказался направленным на фигуру, стоящую в самом центре шеренги.
      – Часовой Ип! Заступить на пост внутри корабля! Шагом марш! Охранник, которого он назвал Ипом, демонстрируя великолепную выправку, вышел из строя, повернулся кругом и, застыв на мгновение, с особым шиком прищелкнул каблуками. Потом он сделал немыслимо сложный маневр своим тяжелым бластганом – переворот перед собой, переворот за спиной – и взял «на караул». Отсалютовав таким образом строю, он с прежней четкостью повернулся кругом через левое плечо и, печатая шаг, направился к лестнице. Его сапоги простучали по ступеням, и вот уже входной люк захлопнулся за ним.
      И тут произошла очень странная вещь, произошла настолько быстро, что я просто растерялся. Оставшиеся в строю охранники Снелца разом издали торжествующий вопль. Вся их воинская дисциплина моментально улетучилась куда-то. Они принялись прыгать, размахивать руками, подбрасывать вверх свои бластганы. Потом они начали радостно обниматься, хлопать друг дружку по спине и даже кружиться в каком-то диком танце, выкрикивая во все горло какую-то бессмыслицу.
      Куда девалось вымуштрованное и дисциплинированное отделение? Даже Снелц поддался всеобщей эйфории и на глазах у всех исполнил некое подобие вальса. А тут еще и капитан службы безопасности, который тем временем пристроился у импровизированной стойки, подлил масла в огонь.
      – Давайте сюда, ребята, хватит (...), – крикнул он им. – Тут еще осталось немного тапа. – И вся компашка с возгласами и смехом направилась к выпивке.
      Вплоть до этого момента я все еще не подозревал ничего дурного, но тут догадался, что происходит что-то неладное. Я опрометью бросился к буксиру, открыл входной люк и проник внутрь. Дверь за моей спиной захлопнулась. Я открыл вторую... И тут я остановился как вкопанный.
      В проходе стоял Хеллер. Свежевыкупанный, ухоженный Хеллер в синем пиджачном костюме в блестку.
      Напротив него стоял «часовой», который как раз снимал с головы защитный шлем с визором. Волна белокурых волос каскадом вы валилась изпод шлема, и предо мной во всей красе предстала смеющаяся графиня Крэк собственной персоной!

ГЛАВА 8

      Они бросились в объятия друг друга, будто не виделись целые годы. Они обнимались, нежно поглаживали друг друга и снова обнимались. Наконец, после затяжного поцелуя, Хеллер не много отстранился от графини.
      – Погоди, – сказал он, – у нас в запасе почти целая ночь.
      Он явно сдерживал свои чувства, потому что всего минуту назад казалось, что выдержки их хватит только на то, чтобы добраться до стоявшего у стены дивана.
      – А теперь, дорогая, – сказал Хеллер, все еще задыхаясь, – я должен показать тебе, что за прелесть это волшебное судно!
      Поначалу мне показалось, что я улавливаю в его словах оттенок сарказма. Я недоверчиво поглядел на них, но с еще большим недоверием окинул взглядом окружающую обстановку. Да, здесь теперь было чисто. Но картина в целом ничем не отличалась от офицерских или даже просто служебных помещений на любом из кораблей Флота.
      – Наверху, прямо над нами находится рубка управления. Идемте, посмотрите, как там хорошо. – И он повел нас туда.
      Теперь там все блестело чистотой, и хотя корабль все еще не привели в рабочее состояние, освещение здесь было отличным. Рубка выглядела почти точно так же, как и на остальных судах, разве что было больше приборов и панелей управления. Однако ничего особенного в ней не оказалось. Хеллер не стал докучать нам детальным описанием приборов и механизмов. Радостное выражение на лице графини Крэк несколько увяло. Я не мог не отметить про себя, что она была попрежнему прекрасна даже в черной и мешковатой форме охранников Аппарата, однако сейчас, при осмотре рубки, она смотрела на все эти приборы как на врагов, которые унесут от нее Джеттеро – в тот момент я просто мог читать ее мысли.
      Хеллер толкнул дверь, расположенную недалеко от входного люка.
      – Здесь находится кают-компания команды. – Это было совсем тесное помещение, рассчитанное не более чем на восемь человек. Он тут же подметил удивление, отразившееся на лице графини. – О, на этом корабле очень малочисленный экипаж – капитан, два астро-пилота, два инженера-механика. Остается всего лишь три места!
      «Я вижу, что ты все еще мыслишь категориями боевых кораблей, команда которых насчитывает до пятисот человек и более», – подумал я.
      Хеллер провел графиню дальше в сторону кормы и отворил еще одну дверь.
      – А это – каюта капитана. – Каюта была крохотной, но отлично оборудованной.– Точно таких же размеров каюта расположена по другому борту, и там размещена судовая библиотека с большим выбором справочной литературы.
      Она смотрела на все это, слегка помахивая шлемом, который держала за ремешок. Видно было, что интерес к этим помещениям она проявляет только ради того, чтобы не обидеть Джеттеро. А может, чисто поженски пыталась разгадать тайную силу того восторга, который вызывал в нем этот корабль. Очень может быть, что в корабле этом она видела возможного соперника.
      Хеллер сделал еще несколько шагов в сторону кормы и отворил новую дверь.
      – А здесь – кухня для команды. Видишь, помещение совсем маленькое, но все необходимые машины тут имеются. Здорово, правда?
      Графиня без особого энтузиазма подтвердила, что это действительно здорово.
      – А по другому борту такое же точно помещение занимают прачечная и пошивочная мастерская.
      «А почему бы тебе не сказать ей, – подумал я, – что тут, прямо за переборкой, скрывается смертоносная угроза – главные двигатели, двигатели, которые взрываются, когда ими управляют восторженные психи вроде тебя?»
      – Следующие три двери – это каюты команды. – И Хеллер приоткрыл одну из них. Каютка была крохотной – только разворачивающаяся на триста шестьдесят градусов койка с искусственной гравитацией, шкафчик и спрятанные в стене душ с туалетом. – Три точно такие же каюты располагаются по противоположному борту. Так что места для команды здесь хватает с избытком.
      По выражению лица графини я понял, что она в это время прикидывает в уме, как вообще кто-то может в такой каюте хотя бы одеться.
      – А прямо под нами и над нами располагаются кладовки и шкафы. Они очень легко открываются, стоит вдвинуть эти пластины. Такие же точно идут и по другому борту. Так что и места для запасов здесь сколько угодно. Здорово, правда?
      Графиня подтвердила: здорово и правда. Она начинала проявлять некоторое нетерпение. Мы снова двинулись в сторону кормы и остановились перед большой герметически закрытой дверью.
      – Итак, мы осмотрели помещения для рядового и офицерского состава, – сказал Хеллер. – А теперь закройте на минутку глаза.
      Она послушно закрыла. Я закрывать не стал. Хеллер принялся вертеть колесо запорного устройства, и наконец с легким щелчком дверь отворилась. На какое-то мгновение мне показалось, что за дверью произошло короткое замыкание, настолько ярким был свет. О боги, да что же это такое? Ослепительный блеск до боли в глазах!
      – А теперь откройте глаза, – сказал Хеллер.
      И графиня Крэк открыла, а открыв, произнесла: «Оооо!» Это было продолжение коридора, но здесь все было совсем иным. Колеса запорных механизмов на дверях, ручки, поручни – все сделано из блестящего белого металла. Утопленные в стены светильники рассеивали разноцветные лучи, образуя сложный рисунок.
      А что это за металл? – отважился я наконец. – Когда я осматривал утром корабль, все было черным-черно.
      Серебро, – сказал Хеллер. – Здесь все сделано из кованого серебра. Когда корабль ставили на консервацию, забыли покрыть металлические части консервантом. Завтра их смажут в несколько слоев антикоррозийным составом, и они уже никогда не потемнеют
      Кованое серебро? – только и спросила графиня Крэк, глядя в глубь коридора.
      Совершенно верно, – подтвердил Хеллер. – Ведь на буксире не приходится учитывать вес. Честно говоря, на нем постоянно ощущается нехватка собственного веса. И начиная от этой двери и до самой кормы все детали отлиты из серебра. Присев у стены, графиня ощупывала заинтересовавшую ее чемтопанель.
      Просто невероятно, – проговорила она. – Неужто это знаменитая черепица с Астобола – практически вечная каменная пряжа, которой украшен императорский дворец? – Она недоверчиво прикасалась к стенам и даже ощупала пол.
      Правильно, – сказал Хеллер. – Вещество это не горит, не ломается, не бьется, не проводит ток, а кроме того, не пропускает и не резонирует звук. Поэтому сюда не доходит шум от двигателей. Вся кормовая часть корабля полностью звукоизолирована – И это было несомненно так. Как только дверь закрылась за нами, глухой шум, доносившийся из ангара, моментально исчез. – Именно таким способом адмирал избавился от шума главного двигателя. Однако мне, наверное, следовало бы для начала рассказать тебе историю этого судна.
      И он довольно сжато поведал историю адмирала Уинса и буксира, переоборудованного по воле адмирала под флагманский корабль, полностью исключив из рассказа все, что касалось движителей на основе «будет-было». Не упомянул он и о судьбе судна той же модели, что и «Буксир один».
      – Я не знал даже, что он находится в аварийном резерве Флота, – продолжал Хеллер. – Я надеялся найти там один из флагманов патрульной флотилии. Среди них попадаются весьма забавные корабли. И вдруг вижу – «Буксир один»! Такая неожиданная удача. Да, но вы тут еще не все видели. Уинс израсходовал на него два миллиона кредиток, а судну всего около десяти лет и оно, можно сказать, так и не побывало в космосе. Идемте дальше.
      Теперь он уже ни к чему не прикасался. У следующей двери он просто скомандовал: «Откройся», и дверь отворилась.
      – Приготовление пищи, – пояснил он. – Здесь создаются образцы, а воспроизводство по образцам происходит у другого борта. – Он направился к следующей двери, скомандовал: «Откройся», и дверь открылась. – Склад оборудования. У противоположного борта в таком же помещении расположен банк данных.
      Мы подошли к переборке с герметической дверью. Когда мы впервые попали на борт, дверь эта была открыта, но я сумел разглядеть лишь мрачную и пыльную металлическую пещеру за ней.
      Закройте глаза, – сказал Хеллер. Графиня закрыла. Я – нет.
      Откройся, – скомандовал Хеллер.
      Бесшумно завертелись колеса, дверь распахнулась. Я не поверил своим глазам.
      – Откройте глаза, – сказал Хеллер.
      И если в прошлый раз графиня Крэк сказала «Оооо!» тихо и изумленно, то сейчас она громко воскликнула. Перед нами раскрылась большая и просторная, прекрасно меблированная столовая.
      Помимо гиро-столов со стульями и диванами, здесь были и поворачивающиеся полки с книгами, и загадочные приспособления, которые, повидимому, служили разогревателями для пищи и сервизами. Все было сделано с безукоризненным вкусом. Но не это повергло меня в изумление. Тарелки, баллончики, вазы и даже уголки стола и стульев отливали золотом.
      Это золото? – спросил я.
      Чистое золото, – ответил Хеллер. – Теперь вы понимаете, почему я сегодня же расставил охрану. Все сервизы находились в шкафах, а их легко мог открыть любой.
      Хеллер скомандовал: «Отражение!»
      До этого момента я не замечал здесь зеркал. Стены были нейтрального матового тона. Теперь же, однако, все стены осветились и стали отражать окружающее, а поскольку они еще отражали и друг друга, то создавалось впечатление, будто столовая эта бесконечна.
      – Оооо! – воскликнула графиня Крэк.
      – И это еще не все, – сказал Хеллер. – Вся кормовая часть построена вокруг генератора буксирующего луча, а эти генераторы занимают меньше места, чем главные двигатели. Поэтому адмирал сконструировал то, что в архитектуре называется «кругом ящиков». Приглядевшись внимательней, вы обнаружите, что в каждом переходе из одного помещения в другое имеется ступенька, ведущая вверх или вниз. Под ступенькамито • и скрываются кабели генератора. Так что здесь использовано буквально все пространство. Адмирал весьма остроумно решил задачу, не правда ли? Но пойдемте дальше.
      Мы двинулись вдоль стены и скоро оказались еще в одном довольно просторном помещении. Это была богато украшенная золотом и серебром спальня с огромной кроватью с искусственной гравитацией. Свежие покрывала были соблазнительно отброшены. Хеллер и графиня многозначительно переглянулись.
      – Идемте, идемте, – сказал Хеллер. – Ночь еще не скоро кончится.
      Переступив порог, мы оказались в гимнастическом зале! По правде говоря, он был не очень велик и, подпрыгивая, можно было очень даже свободно стукнуться головой о потолок, но тем не менее это был гимнастический зал, вполне пригодный для тренировок..
      – Гимнастика! – отдал команду Хеллер.
      Из стены мягко и бесшумно выдвинулись гимнастические машины, беговые дорожки и станки с переменной нагрузкой, заменяющие целый набор гантелей и штанг.
      – Загар! – произнес, Хеллер.
      Из стены выдвинулся и принял рабочее положение стол, на который можно было лечь так, чтобы оказаться почти целиком под лучами искусственных солнц.
      – Массаж!
      Тут же появилась лежанка для массажа, поверхность которой начала мягко вибрировать.
      – Рукопашный бой! – приказал Хеллер. Лежанка немедленно исчезла.
      Не могу сказать, что именно я ожидал увидеть, но уж во всяком случае совсем не то, что произошло на самом деле. Открылся настенный шкаф, и появилось нечто, более чем похожее на живого дуэлянта. Я почувствовал, как графиня подсознательно напряглась и приняла боевую стойку. Это создание выглядело достаточно агрессивным. Хеллер сделал выпад и нанес ему быстрый и весьма квалифицированный удар ребром ладони, от которого тот ловко увернулся.
      И тут я разобрался, что это такое. Да это же трехмерное изображение! Сквозь пританцовывающую перед нами фигуру я мог различать стоящие за ним предметы, детали обстановки. Создавалось изображение благодаря очень сложному световому эффекту, и я рассмотрел даже тонкие лучики, идущие от потолка. О таком тренажере я уже где-то слышал и раньше. Устройство это используется для практических парных занятий.
      Хеллер нанес ловкий удар ногой. Появилась легкая вспышка. Эта штуковина грохнулась навзничь на пол, и чей-то голос произнес: «Пощадите, мой повелитель!»
      – Хватит, – коротко бросил Хеллер. Призрак исчез. – Он может вести поединок электрическими кинжалами, мечами, дубинкой и просто голыми руками. До сих пор я еще ни разу не видел, чтобы кто-нибудь из них падал. Обычно при получении удачно нанесенного в жизненно важную точку удара они подают сигнал вспышкой. А вы обратили внимание, что массажный столик не использует карданные передачи? И знаете почему? Дело в том, что вся эта задняя часть судна,– он похлопал по переборке и выразительно обвел глазами пространство, – оборудована автоматически регулируемыми спиралями гравитационного имитирования. Обычно на них требуется такое количество энергии, что от установки их приходится отказываться. Здесь же на «Буксиреодин» запасов энергии более чем достаточно.
      «И если ты от избытка этого не избавишься вовремя, – подумал я, – то и тебя, и корабль твой разнесет в пыль!»
      Все это означает, в частности, – продолжал Хеллер, – что тут можно заниматься сколько угодно и какими угодно упражнениями, абсолютно не заботясь об экономии энергии. Совершенно неизбежные гравитационные удары, которые так часты на других буксирах, здесь гасятся полностью. А главное – здесь, в кормовом отсеке, не приходится «плавать» в режиме невесомости. А это значит, что тут не наставишь себе шишек.
      Это прекрасно, – сказала графиня.
      Интересно, что бы она сделала, если бы узнала, что Хеллер сообщает ей не более однойдесятой всей правды. И тут мне стало ясно, что она употребила бы все свое влияние, чтобы отвести его от этого опасного корабля. И я торжественно поклялся не допустить, чтобы она узнала, какую смертельную ловушку для ее красавчика представляет этот буксир.
      – И еще один маленький секрет этого помещения, – прошептал нам Хеллер с видом заговорщика. – По команде вход сюда закрывается и весь комплекс моментально преобразовывается в парную баню. – И он повел нас дальше.
      Следующей комнатой была великолепно отделанная ванная. Он снял с крюка полотенце, и, тут же, подчиняясь этой команде, по стенам и по потолку начали плавать трехмерные изображения разно цветных рыбок. Создавалось впечатление, что ты находишься на морском дне. Да, это запросто заставит астролетчика забыть о том, где он находится! Хеллер повесил полотенце на место, и рыбки моментально исчезли.
      Затем мы поднялись по небольшой лесенке. Теперь мы, похоже, попали в верхнюю часть кормового отсека.
      И тут снова из уст графини вырвалось: «Оооо!» И в самом деле, здесь было чему подивиться. Мы вошли в огромную комнату. Полы были устланы драгоценными коврами темных тонов. Мебель здесь тоже была из светящегося черного дерева. Но помещение это не являлось рабочим кабинетом. Кругом были расставлены удобные кушетки с обивкой из черной кожи. Неужто из кожи? Да, вне всяких сомнений, из натуральной кожи! Черные плоскости стен блестели как зеркало.
      – Садитесь, – сказал Хеллер. – А вот теперь вам и в самом деле предстоит кое-что увидеть!
      Я просто недоумевал: чем же еще он собирается нас удивить? Графиня опустилась в кресло и вся обратилась в ожидание, небрежно покачивая шлемом, который держала за ремешок. Подобно церемониймейстеру, Хеллер торжественно поднял руку.
      – Осенний лес! – скомандовал он.
      И в тот же миг вокруг нас появилось трехмерное изображение великолепного осеннего ландшафта. Казалось, вокруг нас шумел настоящий лес. Даже деревья покачивались как бы под ветром, да и ветерок легкий тоже ощущался. О небо! Этим ветерком доносило даже аромат с полей. И все это выглядело таким настоящим!
      – Оооо! – в восторге воскликнула графиня.
      – А посмотрите, что сейчас будет, – сказал Хеллер. – Зима!
      И перед нами возник совершенно иной ландшафт – царственные величавые горные вершины, заснеженные поля, застывшие черные деревья без листьев. И мрачный вой зимнего ветра. Мне стало так холодно, что пришлось даже проверить, не изменилась ли темпера тура в помещении. Нет, температура осталась прежней.
      – Весна! – сказал Хеллер.
      И сразу же послышался хор птичьих голосов. Буйное цветение деревьев заполонило пространство. Повеяло легким теплым ветерком. Сквозь полупрозрачные кроны деревьев хорошо просматривался цветущий сад, в глубине которого влюбленная пара шагала по дорожке, держась за руки.
      Это мне нравится больше всего, – сказала графиня.
      Тут целая коллекция времен года с самых разных планет. Просто на этот раз я выбрал планету Манко, чтобы доставить вам удовольствие.
      И выбрал совершенно правильно, это просто великолепно! – Однако, похоже было, что графиня вот-вот расплачется, и Хеллер, полный раскаяния, бросился утешать ее. – Нет, нет, все нормально, – бормотала она, утирая слезы. – Просто дело в том, что, если не считать сегодняшнего рейса, я не видала ни неба, ни полей уже целых три года! – Усилием воли она сдержала слезы и проговорила: – Я не хотела портить тебе этот спектакль.
      Хеллер внимательно посмотрел на нее, как бы желая убедиться, что с ней все в порядке. Потом подал новую команду:
      – Космос!
      Я невольно поежился. Должен сказать, что я недолюбливаю космическое пространство. Я не люблю смотреть во время полетов в иллюминаторы, даже в тех случаях, когда мне попадается место рядом с ними. Безграничное, бессердечное, грубое пространство, поле действия яростных первозданных сил, невообразимые расстояния, жестокая черная пустота, особенно когда ты вдруг оказываешься как бы в центре ее, вызывают не восхищение, а ужас. Меня такое зрелище только подавляет. А сейчас все вокруг меня вдруг превратилось именно в такое пространство. Мрачная беспредельность космоса дышала нам в лицо. Мириады далеких звезд и туманностей, подавляя неумолимой заданностью этого гармоничного хаоса, рождали чувство подвешенности в этой кромешной бездне. Вид же какой-то планеты с ее холодной луной только усиливал ощущение. Я постарался перевести глаза на мебель, надеясь, что добротная массивная обстановка кабинета вернет ощущение стабильности и позволит мне хоть както сохранить достоинство.
      Чтобы переменить ситуацию, я громко, стараясь как можно лучше сымитировать тон и голос Хеллера, подал команду: «Осень!» Я рассчитывал, что сейчас вернется прежняя картина осени. Однако ровным счетом ничего не изменилось. «Зима!» – скомандовал я. Снова никакой реакции. А ведь механизм настройки здесь явно подчиняется голосу. Вокруг нас, однако, попрежнему царствовала безграничная пустота космоса. Мрачные и жестокие просторы. Я посмотрел на Хеллера.
      Почему ничто не меняется?
      Весь кормовой отсек корабля, все шкафы, двери и прочее настроены на частоты и модуляции моего голоса, – пояснил Хеллер. – А двух одинаковых голосов вообще нет в природе. – Он повернулся в сторону графини: – Правда, есть возможность настроить этот механизм таким образом, что он будет реагировать на два и даже более голосов. Мне нужно будет обязательно ввести твой голос в банк данных.
      А как же насчет меня? – спросил я. – Имейте в виду, вы обязательно должны показать мне, как производится перенастройка и вообще как управлять всеми этими механизмами. Ведь мне тоже предстоит лететь на этом судне.
      Хеллер молча посмотрел на меня. Он так и не показал ни мне, ни кому-либо вообще, как изменять настройку всех этих устройств. И я так и не освоил, как там все открывается и закрывается. По правде говоря, я вообще не мог попасть в кормовую часть корабля. Думаю, что Хеллер в конце концов изменил процесс настройки таким образом, что даже техники Флота его величества ничего не могли там поделать. Но в тот момент я просто пришел в ярость. Ну, только бы мне убрать тебя с этой планеты, а там... Дикая тошнота подступила у меня к самому горлу. Должно быть, сказалась эта подвешенность в пустоте, когда от космоса тебя отделяет только ковер на полу.
      – А теперь, – ласковым тоном обратился Хеллер к графине, – я подготовил сюрприз специально для тебя. Тут есть одна вещица, которая была весьма популярна лет пятьдесят назад. Мне удалось раздобыть части пленки. – Он достал из кармана крохотную кассету, пошарил под софой, на которой сидел, нажал какуюто кнопку и вдвинул кассету в приоткрывшуюся щель. Я старательно запомнил это место, ведь таким образом он выдал, где находится механизм настройки. Это пригодится на будущее! Окружающий нас космос исчез. Наконец-то!
      Теперь мы очутились в театральном зале. Мы сидели там в качестве зрителей наряду примерно с двумя сотнями других. Все эти люди выглядели как живые. Прямо перед нами находилась не большая сцена. Декорации представляли лесную опушку. Деревья были явно сделаны из папьемаше, и между ними виднелась нарисованная дорожка. Сцена освещалась прожекторами. Заиграла музыка. Актер в костюме животного, изображавшего опасного хищника лепертиджа, вышел из-за кулис. На нем были короткие гетры и шляпа, а в передней лапе он держал тросточку. Всем своим видом он изображал, будто ищет что-то, заглядывая за деревья. Затем, весело пританцовывая и поглядывая по сторонам, он запел, и деревья на сцене тоже начали покачиваться в такт музыке.
      Сегодня на тропе лесной.
      Попал я прямо в сети.
      И пал я ниц перед тобой,
      Забыв про все на свете.
      Выйди, выйди, детка,
      Выйди на поляну,
      Или мое сердце
      Не снесет обману.
      Опутан сетью сладких чар,
      С тобой я счастлив был.
      Но ты, раздув в душе пожар,
      Исчезла, словно дым.
      Выйди, выйди, детка,
      Выйди на поляну,
      Или мое сердце
      Не снесет обману
      Ах, лепертидж, душа моя,
      Поверь словам ты этим:
      Ты самая-пресамая
      Красивая на свете!
      Выйди, выйди, детка,
      Выйди на поляну,
      Или мое сердце
      Не снесет обману.
      После этого дурацкого припева между деревьями показалась пара огромных светящихся фосфорическим блеском глаз, которые дважды подмигнули, и кокетливый голос, здорово напоминающий мурлыканье зверя, сказал: «А почему бы и нет?» И тут занавес задвинулся. Зал разразился продолжительными аплодисментами.
      Графиня расхохоталась так безудержно, что вынуждена была прислониться к Хеллеру. Затем она обвила руками его шею и прошептала: «Дорогой мой». После чего чуть отодвинулась и, блестяще имитируя последнюю фразу песенки, промурлыкала: «А почему бы и нет?» И они оба принялись хохотать.
      – Знаешь, таких песенок тут сколько угодно, – сказал наконец Хеллер. – И множество всяких игр. Но мы еще не все осмотрели. У меня для тебя подготовлен приятный сюрприз.
      И когда только у него иссякнет запас этих сюрпризов? Песенка показалась мне достаточно глупой. Может быть, таким образом Хеллер хотел напомнить графине об их первой встрече, когда она заводила в клетку настоящего лепертиджа. Скорее всего так оно и есть. Да, сюжетик подобран вполне подходящий для злобной и кровожадной графини Крэк. Вот уж действительно – самый на стоящий лепертидж!
      Хеллер провел графиню по узкому проходу на новый уровень, но, прежде чем позволить ей ступить на ведущую вниз ступеньку, рукой прикрыл ей глаза.
      – А теперь – гляди, – сказал он, отнимая руку.
      И графиня тут же издала свое обычное «Оооо!». Здесь находилась вторая гардеробная с гирокроватью и платяными шкафами. И на этой кровати лежали два совершенно великолепных туалета. Один представлял собой прозрачный ночной халат, сшитый из тончайших серебряных кружев. Второй был бальным платьем золотистого цвета.
      Графиня бросилась к нарядам, прижала их к груди и снова заплакала. Немного успокоившись, она поцеловала Хеллера.
      – У меня еще никогда в жизни не было ничего подобного, – сказала она.
      Хеллер обнял ее. Потом он счел необходимым пояснить.
      – У адмирала была жена, которая обычно летала вместе с ним. Теперь же все это принадлежит тебе, дорогая. – И он снова поцеловал ее.
      Потом он подошел ко мне и взял меня за локоть.
      Собственно говоря, мы осмотрели теперь все, – сказал он. – Давайте перейдем в гостиную и дадим леди избавиться от своего слишком воинственного наряда, искупаться и переодеться.
      Я быстро! – выкрикнула графиня, глядя влюбленными глазами вслед Хеллеру.
      Не торопись, спокойно занимайся своими делами! – крикнул тот в ответ. – Теперь у нас времени сколько угодно!
      Мы сидели в гостиной с ее золотыми тарелками.
      «Время... – мрачно подумал я. – Да, теперь ты уверен, что у тебя есть время. Как же ловко ты обвел меня вокруг пальца. Ты и не собирался улетать отсюда. Тебе просто нужен был этот роскошный и чуть ли не волшебный корабль».
      – Поражаюсь вашей выдержке! – сухо заметил я. – Вы ведь просто водили меня за нос весь этот день!
      В ответ Хеллер только пожал плечами и добродушно улыбнулся:
      – Видите ли, Солтен, вы ведь сами сказали, что Замок Мрака слишком неудобен для нормальной жизни.
      И он как ни в чем не бывало принялся потчевать меня алой шипучкой из золотого баллончика. Но я прекрасно понимал, что ему не хочется, чтобы я засиживался здесь.
      – До завтра, – так же сухо сказал я и, встав, зашагал к выходу. Сейчас я уже точно знал, что теперь мне никакими силами не выпихнуть Хеллера с этой планеты, если даже под него подсунуть целый мешок взрывчатки. А отвечать за все придется мне!

Часть шестая

ГЛАВА 1

      Глупо, конечно, было вот так запросто встать и уйти. Но я почему-то не мог больше находиться рядом с графиней Крэк. Внутри судна у меня постоянно ощущались боли в желудке. А вот сейчас, когда я вышел наконец наружу и оказался в темноте ангара, боли сразу прекратились.Зато я почувствовал голод.