Казалось, Хеллер просто не замечал моего состояния. Какое-то время он с интересом поглядывал по сторонам, явно обмозговывая какоето дельце. «Ага!» – удовлетворенно хмыкнул он в заключение. Потом опять задрал голову вверх.
      – Отлично сделано, крановщик! Спасибо за службу! – раздался его пронзительный голос флотского офицера.
      Крановщик в ответ приветливо помахал нам рукой из поднебесья.
      – Пойдемте, – коротко бросил Хеллер и сразу же зашагал к выходу.
      О, силы ада! Куда это его теперь несет? Собираясь с силами, я молча глядел ему вслед. Что он задумал? Мысли лихорадочно мелькали у меня в голове. Я еще надеялся придумать способ, с помощью которого мне бы удалось восстановить контроль над развитием событий. Но результатом всех этих мучительных раздумий было одно – мне с полной очевидностью стало ясно, что голова моя лежит на плахе. Мой арестант расхаживал свободно, где заблагорассудится, будто он не узник Замка Мрака, а какая-то знаменитость, и ни один из охранников даже и не думал подстраховывать меня. Да он сейчас мог вообще податься куда угодно! Но ни одной здравой мысли так и не приходило мне в голову. Я даже в самых общих чертах не представлял себе, что он сейчас собирался делать. Если Ломбар пронюхает об этом... Беспомощно и совершенно безнадежно я поплелся вслед за Хеллером по направлению к аэромобилю.

ГЛАВА3

      Мы снова поднялись в воздух. Было все еще очень рано, и транспортные потоки между городами пока еще были довольно вялыми. Солнце, казалось, зависло над горизонтом, и все предметы внизу отбрасывали длинную тень. Я не имел ни малейшего представления о том, куда мы направляемся.
      – Горючего у нас достаточно? – спросил Хеллер у моего водителя.
      – Можно залететь куда угодно, если только это не клуб офицеров его величества, – ответил с улыбкой водитель.
      Я укоризненно покачал головой. Хеллер ничего не должен знать о нашем визите туда. Да он буквально разлагает дисциплину в своем ближайшем окружении: мой водитель, например, спокойно распечатал баллончик с шипучкой и сейчас прихлебывал из него с явным удовольствием, любуясь открывающимся перед нами горизонтом.
      – Верните мне перчатку, – сказал Хеллер. Я подал ему ее. Он собрался было сунуть перчатку в карман, но тут заметил, что у нее влажная подкладка.
      Мы летели на высоте примерно двадцати тысяч футов, а скорость полета составляла около пятисот миль в час. К тому же в нашей полосе изредка стал появляться встречный и попутный транспорт. Но именно теперь Хеллер совсем снял руку с рулевой колонки и управлял машиной с помощью колен! Он вывернул перчатку на изнанку, подул в нее, чтобы расправить складки, и, достав свою инженерскую тряпицу с красными звездочками, принялся промокать ею внутренность перчатки.
      – Должно быть, вы здорово переволновались, – сказал он как бы в утешение мне. – Я все никак не могу привыкнуть, что вы можете быть не приучены к некоторым вещам.
      Хеллер, не торопясь, снова вывернул перчатку, подул в нее, чтобы расправить складки, а потом вместе с тряпкой положил в карман.
      – Ладно, Солтен, вы только не волнуйтесь. Мы подыщем что-нибудь такое, что поможет нам быстро и безопасно проделать предстоящий нам рейс.
      Не очень-то обнадеживающее заявление со стороны летчика, который ведет машину, пользуясь одним только коленом, и при этом не обращает ни малейшего внимания на проносящийся мимо транспорт. А перегруженный наш аэромобиль и без того на пределе своих возможностей и вибрирует так, будто готов в любую секунду рассыпаться в воздухе! Мы пролетали немного севернее главной базы Флота. Прямо под нами расстилалась плоская впадина горной долины. Аэромобиль трясло так сильно, что трудно было четко рассмотреть, что там внизу.
      – Ну вот, мы и на месте. – И Хеллер быстро проделал все те действия, которые в любом учебнике могли служить иллюстрацией к вынужденной посадке.
      Пыль вокруг нас постепенно осела, и стало ясно, что мы сели подле низкого административного здания, выбеленного белой краской и украшенного по фасаду старинными бластганами. Здесь было очень тихо. Казалось, что во всей округе нет ни души. Сразу же за зданием простиралось огороженное сеткой огромное и на первый взгляд совершенно пустое пространство. На заборе гигантскими буквами была выведена надпись: АВАРИЙНЫЙ РЕЗЕРВ ФЛОТА.
      Хеллер решительно направился к зданию, и я тоже поднялся вслед за ним по ступенькам крыльца. Внутри был довольно большой холл, уставленный столами, за которыми никто не сидел, с доской для объявлений на стене, без единого объявления на ней. Каждый звук в этом холле отзывался громким эхом.
      Хеллер, повидимому, прекрасно знал планировку этого здания. Он уверенно направился к дальней стене холла и, без стука распахнув дверь, ввалился в помещение, здорово смахивающее на склеп. Грузноватый и мрачный старик в форме астролетчика сидел в кресле, приспособленном для больших перегрузок, держа в руке баллончик с горячим бульоном. Блеклая неясная табличка над ним гласила: «Командор Крап». Он глянул на нас, и грозовые тучи начали собираться на его лице. И вдруг он просиял, как ясное солнышко.
      – Джеттеро! – воскликнул он, вскакивая с места.
      Они бросились друг к другу, подобно двум сталкивающимся космическим кораблям, громко похлопывая друг друга по спине. Оба радостно посмеивались. Наконец командор чуть отстранился.
      – Дайка мне поглядеть на тебя! Ведь я не видел тебя уже целый год!
      Но тут он вдруг заметил мое присутствие. Мрачная гримаса тут же вернулась на место.
      – Да это же «алкаш»!
      И как это все они сразу узнают нас?
      Хеллер без промедления извлек на свет наши бумаги: приказ Великого Совета и его собственное назначение – по всей форме передал их для обозрения командору. Этот достойнейший человек, бегло глянув на них, снова уставился на меня мрачным взглядом.
      – Он в полном порядке, – сказал Хеллер. – Командор Крап, позвольте представить вам офицера Гриса.
      Однако Крап руки мне не подал. Он внимательно просмотрел бумаги и несколько сменил гнев на милость.
      Итак, Джет, чем мы можем тебе помочь? – спросил он.
      Да я сейчас просто присматриваю что-нибудь подходящее, – сказал Хеллер. – Не разрешите ли вы мне пока просто полетать над базой, посмотреть, что тут имеется.
      Я могу предложить тебе нечто получше, – сказал Крап. – Я пойду вместе с тобой. – Он взял свою фуражку, папку с бумагами, и мы выбрались наружу.
      Безлюдное пространство, которое так недавно показалось мне чуть-ли не вымершим сейчас выглядело вроде бы даже перенаселенным. Шестерка гигантов могучего телосложения, все в форме десантников Флота его величества, мрачно сгрудились вокруг аэромобиля, поигрывая электрокинжалами. Мой водитель, бледный как смерть, сидел, не смея пошевелиться, в багажном отделении.
      – Все в порядке, сержант, – сказал Крап. – Это Джеттеро Хеллер.
      Самый крупный из десантников сразу как-то расслабился и подобрел. Приветливо улыбнувшись, он отдал честь одной рукой, как это заведено среди десантных войск.
      – С каких это пор вы водитесь с «алкашами», сэр? – игривым тоном осведомился он.
      Я затаил дыхание.
      Стоит только Хеллеру сказать этим безжалостным громилам, что он в плену и фактически содержится под стражей, то можно быть уверенным, что они тут же прикончат и меня, и водителя, и сделают это с превеликим удовольствием.
      Это моя маскировка, – сказал Хеллер с совершенно серьезным видом. Однако слова эти почему-то у всех вызвали дикий взрыв хохота.
      Сержант, – сказал Крап, когда мы рассаживались на переднем сиденье, – созвонитесь с охраной периметра и сообщите ей, что этому аэромобилю разрешен полет над нашей территорией.
      Хеллер поднял машину в воздух, пролетел над забором и двинулся дальше, ведя машину очень низко и на малой скорости. Эти места я уже видел, но всегда с очень большой высоты и не раз ломал себе голову, прикидывая, что же здесь может находиться. Примерно пятьдесят квадратных миль, сплошь заставленные выкрашенными в черный цвет космическими кораблями, стоящими вертикально. Длинные тени, отбрасываемые кораблями в лучах низкого утреннего солнца, создавали впечатление, что этих кораблей несметное число. Среди них были высокие и приземистые, широкие и узкие. Просто великолепная коллекция!
      Я очень быстро разрушил и ту маленькую толику терпимости, которую как будто бы начал проявлять в отношении меня командор Крап.
      – Аварийный резерв Флота, – сказал я, – а выглядят эти корабли, как кладбище давно отживших машин!
      Крап смерил меня испепеляющим взглядом. Сначала он хотел вовсе не реагировать на мою реплику, однако гордость, похоже, оказалась сильнее сдержанности.
      Эти машины никак не могут считаться просто грудой металла! Они числятся по разряду «отстраненных от активной службы». Когда появляется новая модель, пригодные к службе корабли старой модели сразу же переводятся в аварийный резерв Флота.
      Но я что-то не вижу команд, и вообще здесь нет людей, – возразил я.
      Всегда найдется достаточное количество ушедших в отставку офицеров и отслуживших свой срок астролетчиков, которыми в случае необходимости можно укомплектовать команды этих судов, – сказал Крап. – И можете быть уверены, в случае необходимости Флот с благодарностью вновь примет их на службу.
      Хеллер поспешил переменить тему:
      – Посмотритека, а вот и старина «Джуба»! Я и не думал, что класс пятитысячников заменен новой моделью, во всяком случае, такого я пока не слыхал!
      Я поглядел в указанном направлении. Там возвышался огромный черный корабль, слегка уже покрытый пылью. Он больше всего походил на крупное административное здание в Правительственном городе. Но я так и не успел как следует полюбоваться им, потому что Хеллер чуть было не зацепил одну из его антенн нашим шасси.
      Ряды за рядами – и все это корабли, многие тысячи их. Мы пролетали вдоль этих стройных рядов, и Хеллер внимательно осматривал чуть ли не каждый корабль. Я предпочел бы, чтобы он часть этого внимания переключил на рычаги управления машиной.
      – Если бы ты сказал мне, что тебе нужно, – сказал Крап, – то очень может быть, что я сумел бы тебе помочь. Что это за миссия?
      Зная, насколько неискушен Хеллер в вопросах секретности, я был уверен, что он сейчас выболтает все. Но он сумел все же уйти от прямого ответа.
      – Странное довольно задание, – сказал он. – Я лучше сам погляжу.
      Так мы оказались в самом конце огромного поля.
      – Солтен, вы видите вон того старичка?
      Это было нечто чудовищное. Казалось, что корабль этот был выстроен из отдельных кубов, которые беспорядочно валили один на другой, пока не получилось это чудище высотой в целую гору. Более неуклюжего космического корабля я в жизни своей не видывал.
      Это «Апперкот», – сказал Хеллер. – Перед вами последний образец самых первых межгалактических боевых кораблей. Он входил в состав флота, атаковавшего Волтар. Это – иммиграционный корабль. Ему сто двадцать пять тысяч лет. Он, повидимому, погрузился в грунт футов на тридцать.
      А мне послышалось, будто здесь говорили, что все суда здесь в рабочем состоянии, – не удержался я от колкости.
      Крап пренебрежительно фыркнул:
      Да ведь этот корабль оснащен временными двигателями первого поколения, благодаря которым стала возможной иммиграция из одной галактики в другую. Курсанты Академии приходят сюда на практику, когда изучают корабельные двигатели.
      Ну, этот курс никогда не входил в число моих самых любимых, – довольно неуклюже выкрутился я.
      Мне припомнилось, что и в самом деле были у нас такие выезды на практику, но как-то так выходило, что во время таких поездок я всегда умудрялся получать внеочередные наряды и поэтому оставался в расположении Академии.
      И тут дикий вопль Хеллера заставил меня вздрогнуть.
      Вот он! Вот он! Да вы только посмотрите! Вот он стоит! Ах ты мой красавец!
      Что там? – спросил Крап. – Где?
      Да вот же! Вот! – выкрикнул Хеллер, и аэромобиль резво нырнул на посадку.
      О нет, – почти простонал командор Крап. – Джеттеро! Несмотря на всю мою любовь к тебе, мой мальчик, только не это!
      Наконец-то до меня дошло, что корабль, о котором они говорили, стоял прямо передо мной. Выглядел он, как пигмей среди великанов. А внешний вид у него был самый непрезентабельный, неуклюжий и запущенный. Он стоял вертикально на своем хвостовом оперении. С первого взгляда он показался мне похожим на безголовую старуху с двумя широко раскинутыми и вытянутыми вперед руками. Ее грузное тело как бы прикрывали черные одежды, спадавшие до самой земли. Корабль этот был не выше ста десяти футов. Но зато он был невероятно толст или, вернее сказать, объемен. Вокруг него стояли удивительно стройные корабли, изящные крейсера и патрульные суда, любой из которых я бы смело предпочел этому обрубку устрашающей внешности.
      Хеллер был уже на площадке и, не сдерживая восторга, нежно поглаживал бока этого чудища.
      – Ну, как ты тут, мой хороший? – приговаривал он. – Ты мой красавец! – И тут же он обратился с просьбой к Крапу побыстрее отыскать видеопластинку, с помощью которой можно было бы открыть люк.
      В ответ на это Крап только грустно покачал головой. Я тем временем подошел к Хеллеру, чтобы попытаться понять причину его восторгов.
      –Что это? – спросил я.
      – Да неужто вы сами не видите? – спросил Хеллер. – Это же «Буксир один»! Он был командирским кораблем Управления буксировки! – Он даже дрожал от волнения, подобно мальчишке, которому на день рождения подарили самый желанный подарок. По выражению моего лица, наверное, легко можно было догадаться, что я не разделяю его восхищения этим кораблем. – Солтен, тут все дело в двигателях! Ведь по существу корабль этот – сплошной двигатель! Как и всякий буксир, он имеет машины, равные по мощности машинам самого мощного во всем космосе боевого корабля. А кроме того, это самая быстрая машина во всей Вселен ной!
      «Вот мы и приехали, – заключил я. – Скорость. Наконец-то я узнал твое слабое место, гоночный чемпион Хеллер». Да, все дело в скорости. На нее-то мне и нужно делать ставку! Пусть теперь воображает себе, что я до сих пор так его и не понял.
      Вы, наверное, слышали о локомотивах, которые ходят по транспортным магистралям, таская за собой до дюжины трейлеров? Ну вот, если отцепить от такого моторного локомотива все эти прицепы и запустить его на полную скорость, то получите самую скоростную машину из всех возможных. Точно так обстоят дела и с этими буксирами! Это двигатели самого настоящего броненосца, только спрятанные в такой невзрачной оболочке. Так сказать, только кожа дамышцы. Мощь и скорость! Командор, открывайте же люк! Пусть он сам посмотрит!
      Здесь где-то поблизости должен быть смотритель этого сектора, которого ты хорошо знаешь, Джет, – сказал Крап.
      Он достал из кармана небольшой диск и нажал какие-то кнопки, а потом сообщил в микрофон наши координаты. Потом он взял лестницу и полез наверх, чтобы открыть входной люк.
      Что могли мы увидеть внутри? Пыль! Пыль и полный мрак. Однако Хеллер очертя голову полез вверх по этой лестнице, да еще поволок и меня за собой. В люк, разумеется, он прошел первым. Оказавшись внутри, я с трудом разглядел очертания большого зала, панели управления с множеством рукояток, рычагов и кнопок. Здесь все было покрыто черной противокоррозийной смазкой и выглядело более чем мрачно. Двери, похоже, вели в каюты. Мы стали подниматься, хватаясь за перекладины переборок, которые служат лестницами, когда корабль находится в вертикальном положении. И здесь – кругом пыль!
      Так добрались мы до рубки управления, стены которой были плотно увешаны различными экранами. Но и здесь все тоже было покрыто толстым слоем пыли. Хеллер попытался включить свет, но у него ничего не получалось – повидимому, корабль был отключен от электроснабжения. Открыв небольшую дверь, он проник в машинное отделение, целиком забитое обычными двигателями.
      – Здесь располагаются ускорители корабля, которыми пользуются для маневрирования в атмосфере при скорости, меньшей скорости света. – Он быстро опробовал панели и какие-то блоки. – Все вроде бы в полном порядке.
      Мы спустились вниз, и он прошел в дверь второго машинного отделения, освещая дорогу фонариком. Я же оказался перед каким то механизмом, равного по размерам которому еще нигде не видел. Собственно, мне никогда вообще не приходилось иметь дело с чем-нибудь подобным. Да, здесь явно установлен двигатель, не уступающий по размерам двигателю линейного корабля, однако об остальных его качествах я просто не мог судить. Настроение у Хеллера улучшалось буквально с каждой минутой. Он прогрохотал по ступенькам узкого перехода и открыл дверцу в задней стене центрального машинного отделения. Там я разглядел какие-то гигантские странного вида металлические барабаны.
      – А это – генераторы буксирных механизмов! – объявил он. – По мощности они превышают все известные до сих пор! С их помощью корабль захватывает и тащит все, предназначенное для буксировки.
      Мы выбрались оттуда через боковой выход. Хеллер обвел лучом фонарика огромную рубку. Честно говоря, помимо того, что все было покрыто черными пятнами смазки, я не разглядел ничего примечательного. На редкость грязное судно!
      Наконец мы выбрались наружу. Какой-то древний астролетчик с трудом выбрался из трехколесника – это, оказывается, и был тот смотритель сектора, о котором упоминал Крап. Заметив Джета, спускавшегося из люка по стремянке, он некоторое время внимательно вглядывался в его фигуру.
      – О боги!– воскликнул он наконец.
      Они с Хеллером бросились навстречу друг другу, и опять нача лисьэти традиционные объятия и похлопывания по спине.
      – Этти! Этти! – восклицал растроганный Джет.
      Наконец старик – а ему было никак не меньше ста семидесяти лет – высвободился из объятий Хеллера и тыльной стороной кисти смахнул слезу.
      Джет! О, парень! Как хорошо знать, что ты все еще жив! – Джет, обернувшись, представил ему меня, и старик счел нужным пояснить: – Я был старшим механиком у Джета во время его рекордных гонок в команде Академии.
      Джет собирается взять у нас «Буксир один», – неожиданно объявил Крап.
      Старик Этти сразу же помрачнел.
      Джеттеро Хеллер, ты не хуже меня знаешь, почему «Буксир один» обречен на прозябание здесь.
      Я все знаю, но я работал на корабле этой же модели, и работал успешно. Корабль функционировал как часы – отлично! – попытался отстоять свою позицию Хеллер.
      Да-да. Я знаю. Скорость была отличной, – грустно сказал старый Этти. – Джет, а тебе известно, почему «Буксир один» поста вили здесь на мертвый прикол?
      Он простоял тут не более трех лет, – сказал Хеллер.
      Два, – поправил его Крап.
      Я был на его борту три с половиной года назад. Сразу же после того, как адмирал Уине переоборудовал его под свой флагман.
      О, это так, – сказал Крап. – Адмирал переоборудовал его как следует, – Он бегло справился с каким-то листком среди своих бумаг. – На переоборудование и специальную доводку он израсходовал два миллиона кредиток. Я помню, как он заявил тогда, что все адмиралы имеют флагманы, переделанные в соответствии с их вкусом и фантазией, и что он не видит причин, почему бы и ему не переделать так свой флагман. Естественно, что ему нечас-то приходилось пользоваться этим кораблем. Но и к мнению других он прислушивался ничуть не более, чем ты сейчас.
      Волосы мои почему-то начали становиться дыбом. У Хеллера появилось непривычно упрямое выражение на лице. Куда еще ему не терпится вляпаться?
      – А собственно, что в нем особенного, в этом корабле? – неуверенно поинтересовался я.
      Этти живо обернулся в мою сторону:
      – Этот корабль оборудован не обычными двигателями, где тяга создается за счет преобразования материи. Тут поставлены двигатели типа «будет-было».
      Поначалу я решил, что это имя изобретателя или изготовителя.
      – Временной движитель, – сказал Крап. – Этот тип движителей сконструирован для межгалактических рейсов, где расстояния исчисляются буквально невообразимыми величинами и когда на прямую приходится иметь дело со временем. Когда вы эксплуатируете двигатели такого типа на внутригалактических рейсах, не загружая их при этом достаточным грузом, они накапливают намного больше энергии, чем способны израсходовать. Это не страшно для двигателей огромных линейных кораблей, которые за счет ускорений и маневров при большой собственной массе расходуют этот избыток, но такого не происходит при работе буксиров. И Джет все это прекрасно знает.
      Я, наверное, не имею права считать себя экспертом в области двигателей. Нужно будет как-нибудь попросить специалиста коротенько объяснить мне все эти штуковины. Единственное же, что я сейчас понял из всех объяснений, так это то, что этот (...) буксир опасен!
      И только Этти ввел меня наконец в курс дела.
      Когда старому адмиралу Уинсу сообщили, что корабль той же конструкции, что и «Буксир один», взорвался вместе со всей командой во время холостого пробега без груза на буксире, он тут же приказал отправить этот корабль в аварийный резерв Флота, и с тех пор он стоит здесь.
      В этом случае вопрос решен, – сказал я. – «Буксиродин» нам не нужен.
      Ладно, не будем спорить, – тут же отозвался Хеллер. – Готовьте на него документацию.

ГЛАВА 4

      Я лихорадочно придумывал какой-нибудь способ остановить этого сумасшедшего. Но голова моя просто отказывалась работать!
      Его прямое неподчинение моему приказу, а вернее – явное несогласие с принятым мной решением – лишило меня возможности постепенно овладеть ситуацией, вновь взять рычаги управления в свои руки. Его выступление против меня было сделано столь хладнокровно, а подрыв моего авторитета был настолько демонстративен, что в моральном смысле для меня это было равнозначно выстрелу в упор. И я не мог подыскать сколько-нибудь убедительных аргументов, разве что, набрав полные легкие воздуха, резко выкрикнуть: «НЕТ!» Скорее всего он уловил это. И прежде чем это решительное слово сорвалось с моих уст, он заговорил первым:
      – Солтен, вы отлично знаете, так же, как и я, что мы не имеем права разглашать секреты Аппарата не посвященным в них официальным лицам.
      Это была самая настоящая неприкрытая угроза – откровенная и весьма действенная. Мы с ним находились сейчас на территории Флота. Он был здесь среди своих друзей. С ужасом я припомнил и то, что он посвящен в свято оберегаемый секрет Аппарата – существование Замка Мрака. Вне всяких сомнений, больше он ничего не знал, но и одного этого было более чем достаточно! Что-то внутри меня как бы сломалось. Я и в самом деле утратил контроль над ситуацией. «Но это все временно, Хеллер, это только на настоящий момент ты – хозяин положения. Подожди, стоит нам возвратиться на территорию Аппарата, а еще лучше, как только мне удастся спровадить тебя с этой планеты, берегись – ты дорого заплатишь мне за все!» И я не возразил ему ни словом.
      Не замечая разыгравшейся на его глазах драмы, командор Крап о чем-то вполголоса переговаривался с Этти. И, повидимому, они пришли к какому-то решению. Командор Крап грустно поглядел на Хеллера:
      – Джет, я слишком люблю тебя, чтобы разрешить тебе пользоваться этой машиной.
      Мои надежды, кажется, возрождались из пепла.
      – Джет, мой мальчик, – продолжал старый командор, похлопывая рукой по приказу Великого Совета, – и ты знаешь, и мы тоже прекрасно понимаем, что никакого солидного груза у тебя не будет. Любой корабль, который окажется в твоем распоряжении, вполне справится с обычными для таких миссий функциями. Ты ведь наверняка не отправляешься в другую галактику. Ты будешь действовать в пределах этой. А при таких нагрузках «Буксиродин» выработает куда больше энергии, чем вы в состоянии будете израсходовать. Значит, неизбежно произойдет взрыв, как это и случилось с «Буксиром два». Поэтому не трать зря времени на уговоры. Мы слишком хорошо тебя знаем.
      Хеллер улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой:
      – А что, если я скажу вам, что уже изобрел способ сбрасывать излишек накопленной энергии?
      Надежды мои рухнули.
      Ты хочешь сказать, что еще до отлета собираешься переделать этот корабль? – спросил Крап.
      То, что корабль будет переделан, это я вам твердо обещаю, – сказал Хеллер.
      «Погодите, погодите, – пронеслось у меня в голове. – Но ведь все эти переделки потребуют времени». Крап вопросительно поглядел на старого Этти. Потом оба как по команде молча пожали плечами.
      – Но тут имеется еще одна закавыка, – сказал Крап. Мои надежды снова воспрянули.
      – В обычных случаях, – продолжил командор, обращаясь на этот раз, однако, в мою сторону, – если Джету нужен какой-то корабль, он просто расписывается за него в инвентаризационной ведомости и улетает на нем куда заблагорассудится.
      Я с напряжением ждал следующих слов.
      – Не знаю уж по каким причинам, – сказал командор, похлопывая по тексту приказа Великого Совета, – директивой, касающейся этой миссии, все обеспечение ее возложено на Управление внешних связей. Я просто ума не приложу, каким это образом ваше управление заполучило для данной миссии офицера Флота... Скорее всего у них там не нашлось ни одного человека, способного командовать космическим кораблем, – со злобной насмешкой не преминул вставить старик Этти. – А уж такого человека, как Джет, у них и быть не может... но как бы там ни было, – продолжал невозмутимо Крап, – я в любом случае не могу передать боевую единицу Аварийного резерва Флота Управлению внешних связей, а тем более – их «алкашам». Его светлость лордпопечитель Флота мне голову оторвет за такое дело.
      Спасен! О боги, я спасен!
      – Однако... – Крап на мгновение прервался, доставая какие-то новые бумаги из своей папки.
      Мои надежды вновь заколебались.
      Он тем временем разыскал нужную бумагу.
      – ...по заведенному обычаю мы зачастую продаем сверхнормативные космические корабли коммерческим компаниям, занимающимся межпланетными грузовыми перевозками мирного характера. В таких случаях мы просто снимаем с корабля вооружение вместе с приборами секретного характера и передаем его новому владельцу. А любые сделки, совершаемые нами с коммерческими компаниями, могут производиться с равным успехом и со службами Управления внешних связей. Что же касается «Буксира один», то на нем нет ни вооружения, ни приборов, устройство которых могло бы представлять военную тайну, следовательно... – Он сверился с бумагой. – Стоимость строительства «Буксира один» составила четыре миллиона кредиток... Переделка корабля с учетом пожеланий адмирала Уинса обошлась примерно в два миллиона... Следовательно, по приблизительным подсчетам стоимость корабля составляет примерно шесть миллионов.
      Я снова воспрянул духом. Вся смета Миссии «Земля» ограничена тремя миллионами. А шесть миллионов значительно превышали все фонды, выделенные для миссии.
      Крап тем временем водил пальцем по столбцам цифр.
      – Естественно, цена за подержанный и списанный корабль будет составлять несколько меньшую сумму.
      Затаив дыхание, я молил небо; «Ради всего святого, сделайте так, чтобы сумма эта превышала три миллиона!»
      – Посмотрим, посмотрим, – бормотал, листая бумаги, Крап. – Ага, а вот и оценка нашего «Буксираодин». Тут имеется специальное примечание. В силу того, что в настоящее время за Флотом числится две тысячи сверхнормативных буксиров обычного типа, а также при условии, что покупатель при совершении сделки возьмет на себя обязательство не предъявлять Флоту претензий в случае взрыва корабля, продажная цена на это списанное судно устанавливается в размере пятисот тысяч кредиток.
      Надежды мои рухнули, и все козыри оказались битыми.
      Условия нам подходят, – сказал Хеллер.
      Но вы наверняка переделаете его? – спросил Крап.
      Это абсолютно определенно, – заверил его Хеллер.
      Тогда все в порядке, – заявил Крап и тут же принялся вписывать какие-то статьи, заполнять необходимые графы, вносить специальные оговорки в роковой документ, в силу которого «Буксир один» переходил из распоряжения Флота в полную собственность Управления внешних связей. Но прежде чем взять у меня удостоверение и приложить его оттиск к документу, он припомнил еще кое-что.
      Не думаю, – сказал он, – что вы сможете забрать его прямо сегодня. Вам придется воспользоваться услугами специального инженера.
      Но и это не пробудило ни единой искорки в холодном пепле моих погибших надежд. Как и следовало ожидать, старик Этти не преминул внести свою лепту:
      – Так ему потребуется всего лишь человек, который возьмет на себя обслуживание ускорителей. А там механизм совершенно простой! Если вы отпустите меня на остаток сегодняшнего дня, командор, я с удовольствием возьмусь за это! – Он захихикал. – Если он не заставит меня включить «будет-было» и главные двигатели, а удовольствуется работой планетарных двигателей, можете считать меня его главным механиком! Но только на сегодня!
      На занятиях я всегда отличался своим искусством скрывать собственные чувства. Поэтому я был уверен, что и сегодня не допустил, чтобы на моем лице отразилась хоть тень моих переживаний. Тем более странной и необъяснимой показалась мне скрытая угроза, прозвучавшая в голосе и тоне старого Этти, когда он сказал, обращаясь ко мне:
      – У меня есть жена, есть дети, внуки и правнуки, но я все еще чувствую себя слишком молодым, чтобы погибнуть, сидя за пультом управления временного движителя!
      Идиотское замечание. Но он почему-то счел его презабавным и, хихикая, отправился к соседним кораблям, надеясь добыть у них запасные стержни горючего для нас. Крапу пришлось дважды подтолкнуть меня, пока я заметил, что он намерен вручить мне полный комплект корабельных документов. С чувством, подобным тому, какое должен испытывать человек, подписывающий собственный смертный приговор, я приложил свое удостоверение к бумаге. «Буксир один» стал таким образом экспедиционным кораблем Миссии «Земля»! И я ничем не мог помешать этому. Я был вынужден признать собственное бессилие. По крайней мере на данный момент.