26 марта 1928 года ВЦИК и СНК отметили в качестве положительных моментов работы НКВД: "правильность в основном направления политики... в области применения исправительно-трудовых мер воздействия на лиц, находящихся в местах лишения свободы, рост культурно-просветительной работы среди заключенных, а также организацию научного изучения преступника и преступности". Наряду с этим в постановлении указывалось и на крупные недочеты в работе исправительно-трудовых учреждений:
      "а, недостаточно обоснованное предоставление в ряде случаев льгот для классово чуждых и социально опасных элементов; б, недостаточную дисциплину в местах заключения; в, слабое руководство наблюдательными комиссиями и недостаточное внимание к работе распределительных комиссий; г, недостаточное внимание к перевоспитанию заключенных, принадлежащих к рабоче-крестьянской молодежи".
      ВЦИК и СНК признали необходимым в области карательной политики применять суровые репрессивные меры исключительно в отношении классовых врагов, преступников-профессионалов и рецидивистов. В отношении же социально неустойчивых элементов, совершивших преступления случайно, рекомендовалось развить в максимальной степени практику замены кратких сроков лишения свободы иными мерами наказания, применять лишение свободы только в тех случаях, когда иные меры либо невозможны, либо явно нецелесообразны.
      ВЦИК и СНК предложили упорядочить режим в местах заключения, в частности, ограничить льготы классово чуждым элементам, социально опасным преступникам и профессионалам рецидивистам; устранить полностью совместное содержание социально опасных элементов и случайных преступников; расширить компетенцию начальников мест заключения в области их полномочий по поддержанию режима, сохранив за наблюдательными комиссиями функции наблюдения и общественного контроля; при постановке культурнопросветительной работы обратить особое внимание на впавшую в преступление рабоче-крестьянскую молодежь.
      15 декабря 1930 года ЦИК и СНК СССР за подписями М. Калинина, а также А. Рыкова и А. Енукидзе принимают два постановления: "О ликвидации народных комиссариатов внутренних дел союзных и автономных республик" и "О руководстве органами ОГПУ деятельностью милиции и уголовного розыска". В постановлении так объяснялась необходимость упразднения НКВД: "На новом этапе в условиях социалистической реконструкции народного хозяйства комиссариаты внутренних дел союзных и автономных республик, объединяющие руководство различными, органически не связанными между собой, отраслями управления и народного хозяйства коммунальным делом, милицией, уголовным розыском, местами заключения, стали излишними звеньями советского аппарата.
      Исходя из этого, ЦИК и СНК РСФСР 31 декабря 1930 года постановили упразднить НКВД РСФСР. В тот же день был издан приказ по НКВД РСФСР N 337 о ликвидации наркомата.
      В нем было сказано:
      "а. Главное управление коммунального хозяйства и управление милиции с их полным штатом и наличным составом работников выделить из системы НКВД и, согласно имеющимся директивам правительства, передать в непосредственное подчинение Совету Народных Комиссаров РСФСР. б. Главное управление мест заключения и Государственный институт по изучению преступника и преступности с их полным штатом и наличным составом работников передать в ведение Народного комиссариата юстиции РСФСР. в. Административно-организационное управление расформировать, а функции общего администрирования и надзора как в центре, так и на местах передать соответствующим органам, согласно постановлению Президиума ВЦИК. г. Управление кадрами, 1-е управление, Управление делами и финотдел расформировать, передав их функции и аппарат соответствующим частям коммунального и административного сектора с подлежащими их ведению учебными заведениями в центре и на местах; д, краевые (областные) административные управления, административные управления автономных областей и административные отделы районных исполкомов и горсоветов самостоятельных городов реорганизовать в управления (отделы) милиции (и уголовного розыска) при соответствующих исполкомах".
      Итак, НКВД РСФСР не стало. За весь период советской истории НКВД упразднялся дважды: в 1930 году - НКВД РСФСР и других союзных и автономных республик, а в 1960 году - МВД СССР.
      25 ноября 1932 года В. Н. Толмачев был арестован.
      Особое совещание своим постановлением от 16 января 1933 года за антисоветскую агитацию заключило В. Н. Толмачева и Н. Б. Эйсмонта в спецлагерь сроком на три года.
      После отбытия наказания В. Н. Толмачев работал заведующим береговыми разработками Костромской топливной конторы. 30 марта 1937 года был арестован вторично и 20 сентября 1937 года Военной коллегией Верховного Суда СССР за контрреволюционную деятельность приговорен к расстрелу.
      МИНИСТРЫ: ГЕНРИХ ЯГОДА
      В 1934 году второй раз в истории Советского государства органы госбезопасности и внутренних дел были объединены в составе одного ведомства (напомним, что первый раз это было сделано в 1922-1923 гг., когда НКВД РСФСР и ГПУ возглавлял Ф. Э. Дзержинский)
      10 июля 1934 года ЦИК СССР принял постановление "Об образовании общесоюзного Народного комиссариата внутренних дел", в составе которого были созданы Главные управления государственной безопасности, рабоче-крестьянской милиции, пограничной и внутренней охраны, пожарной охраны-, исправительнотрудовых лагерей и трудовых поселений и некоторые другие службы.
      Генрих Григорьевич Ягода (Енох Гершонович Иегуда) родился в 1891 году в семье мелкого ремесленника в городе Рыбинске. Его отец, Григорий Филиппович Ягода (по некоторым данным Гирш, Гершон Фишелевич Ягуда, Иегуда), был часовым мастером (аптекарем, печатником-гравером), мать, Мария (Хася) Гавриловна, домохозяйкой. Детей в семье было много - три брата и пять сестер. Генрих по получении среднего образования работал в качестве статистика. В молодости примкнул к революционному движению, участвовал в нелегальной ученической организации в Нижнем Новгороде, в 19041905 годах работал в подпольной типографии. В 1907 году вступил в нижегородскую организацию РСДРП. Здесь, в Нижнем Новгороде, он знакомится с Я. М. Свердловым, на племяннице которого, Иде Леонидовне, Ягода впоследствии был женат.
      При царизме Г. Г. Ягода арестовывался и два года находился в ссылке.
      По полицейской справке от декабря 1904 года, родители Генриха Гершон Фишелевич (1861 г, рожд.) и Хася Гавриловна (1865 г р.) Иегуда - рыбинские мещане Ярославской губернии. У них 5 детей (по старшинству) - Эсфирь, Михаил, Роза, Енох (Генрих), Хая-Тоба.
      Ягода среднего образования не получил, в учебных заведениях никогда не учился (как и все Ягоды, кроме Хай), готовясь к экстерну на грошовых домашних уроках.
      Подозревали, что Ягода работал на царскую охранку, и, может быть, небезосновательно. Но гак как сотрудники охранки после победы Октябрьской революции уничтожили почти все архивы, то такие подозрения нуждались в доказательствах. Дела такого рода были очень запутанными, так как косвенные доказательства всегда ненадежны, а прямых улик не было, и проверить подозрения практически было невозможно. Скользкий характер эти подозрения носили и потому, что царская охранка любила и умела запутывать следы, направляя тех, кто стремился узнать подлинность предполагаемого, по ложному пути. А в трудные годы революционного подполья каждый, кто попадался в руки жандармов, вынужден был изворачиваться и маневрировать, чтобы сохранить себя для партии и революции. Вот почему сегодня отдельные коллизии прошлых лет могут показаться многим сомнительными
      За время совместной работы с Ф. Э. Дзержинским и В. Р. Менжинским Г. Г. Ягода сделал немало полезного для упрочения Советской власти, укрепления органов ВЧК - ГПУ - ОГПУ. То есть несомненно, что Ягода наряду с остальными министрами и наркомами был одним из создателей ужасающего репрессивного механизма, почему и несет личную ответственность за массовые нарушения законности.
      В 1931-1932 годах Г. Г. Ягода, как и многие другие работники ОГПУ, принимал активное участие в организации строительства Беломорско-Балтийского канала, где широко применялся труд заключенных. После окончания строительства большая группа чекистов была награждена правительственными наградами. Получил орден Ленина за эту стройку и Г. Г. Ягода.
      25 декабря 1933 года был издан приказ ОГПУ о награждении Высшей пограничной школы ОГПУ почетным знаком ВЧК - ОГПУ и о присвоении школе имени заместителя председателя ОГПУ Г. Г. Ягоды Позднее его именем были названы Болшевская трудовая коммуна НКВД, мост через реку Тунгуску. Так что к моменту, когда Г. Г. Ягода возглавил НКВД СССР, он был довольно опытным и известным работником.
      В ряде документов до 1934 года ОГПУ критиковало органы юстиции за плохое состояние дел в лагерях и колониях. В эти и последующие годы по мере увеличения размаха репрессий происходит значительный рост числа заключенных. Если в 1933 году в местах лишения свободы их было 334 тыс., в 1934 году 510 тыс., в 1935 году - 991 тыс., то в 1936 году - уже 1296 тыс. В соответствии с ростом количества рабочей силы прибавлялось дел и у ГУЛАГа, фронт народнохозяйственных работ у НКВД стремительно расширялся.
      Набравшись опыта при сооружении БеломорскоБалтийского канала, НКВД активно приступил к строительству канала Москва - Волга.
      После создания НКВД СССР Г. Г. Ягода и его аппарат проводят линию на ужесточение требовательности к сотрудникам. В силу этого 1935 год дал наибольшее количество привлеченных к уголовной ответственности работников милиции по сравнению с последующим периодом.
      В 1935 году к уголовной ответственности было привлечено 13 715 работников милиции, а в 1936-м - 4568 человек, в 1937-м - 8905 человек, из них осуждено соответственно 5284, 2621 и 3057 человек.
      Система исправительно-трудовых учреждений разбухала на глазах. К апрелю 1935 года только в Москве и Московской области находилось 30 тюрем, 8 исправительно-трудовых колоний, 9 сельскохозяйственных исправительно-трудовых колоний, 4 колонии для несовершеннолетних и областная больница мест заключения - а всего 52 учреждения.
      Но дни Ягоды уже сочтены. 3 апреля 1937 года его отстраняют от исполнения обязанностей комиссара, по его делу начинается следствие, а 4 апреля 1937 года он уже арестован. Так система, которую он насаждал и укреплял, поглотила и его самого. Началось развенчание кумира 14 апреля 1937 года имя Г. Г. Ягоды снимается с Высшей ордена Ленина пограничной школы НКВД, 31 мая - с Болшевской трудовой коммуны НКВД и с моста через реку Тунгуску по железной дороге ВолочаевкаКомсомольск. Его выводят из состава ЦИК и т, д.
      В процессе следствия теперь уже новый нарком внутренних дел СССР Н. И. Ежов заключает с Г. Г. Ягодой по известной схеме договор на жизнь - за признательные показания. Ягода принимает игру. Он раскаивается во всех мыслимых и немыслимых грехах: и в том, что он был одним из руководителей правотроцкистского подпольного блока с целью свержения Советской власти и восстановления капитализма; и в соучастии по делам об убийствах С. М Кирова, В. Р. Менжинского, В. В. Куйбышева, А. М. Горького и его сына М. А. Пешкова; и в покушении на жизнь Ежова; и в помощи иностранным шпионам и т, д. Правда, когда Вышинский на процессе стал совсем уж переигрывать и обвинять в шпионаже самого Ягоду, он ответил: "Нет, в этом я не признаю себя виновным. Если бы я был шпионом, то уверяю вас, что десятки государств вынуждены были бы распустить свои разведки".
      Суд приговорил 17 обвиняемых, в том числе и Г. Г. Ягоду к расстрелу.
      МИНИСТРЫ: ЕЖОВЫ РУКАВИЦЫ
      Ежов наряду с Берией был наиболее мрачной фигурой из всех наркомов (министров), а время его руководства деятельностью НКВД самой черной страницей вошло в историю наркомата.
      Вначале биография Николая Ивановича Ежова ничем не отличалась от биографии типичного рабочего на рубеже XIX-XX веков. Он родился в 1895 году в Петербурге. С 14 лет начал работать на различных заводах Его образование не превышало начальной школы. С марта 1917 года, после Февральской революции, Ежов вступает в большевистскую партию и участвует в революционных событиях в Петрограде.
      В годы Гражданской войны Ежов - военный комиссар ряда красноармейских частей, где служит до 1921 года. После окончания Гражданской войны он уезжает в Туркестан на партийную работу. В 1922 году - секретарь Семипалатинского губкома, затем Казахского краевого комитета партии.
      С 1927 года - на ответственной работе в ЦК ВКП(б). Не блистая образованием и интеллектом, он отличался слепой верой в Сталина и жесткостью характера.
      В самый сложный период жизни деревни - во время коллективизации - Ежов в 1929-1930 годы работает заместителем наркома земледелия СССР, будучи непосредственно причастен к политике уничтожения крестьянства. В 1930-1934 годы он заведует Распределительным отделом и Отделом кадров ЦК ВКП(б), то есть реализует на практике все кадровые задумки Сталина. Видимо, успешно, так как высокие должности сыпались на него как из рога изобилия.
      Ежов приложил руку и к судьбам самых близких друзей своего предшественника: его первого помощника, старого чекиста Прокофьева, Лурье, Островского, Фельдмана, барона Стейгера (доверенное лицо Ягоды.)
      Одних он расстрелял без всяких преамбул, других бросил в тюрьму, чтобы заставить их сыграть роль в процессе, который он готовил... В целом 325 чекистов Ягоды были расстреляны или посажены во внутреннюю тюрьму Ежов неумолим: он абсолютно лишен нервов.
      1 октября 1936 года Ежов подписывает первый приказ по НКВД о своем вступлении в исполнение обязанностей народного комиссара внутренних дел Союза ССР. Его взлет продолжается В январе 1937 года Ежову, как ранее Ягоде, а потом и Берии, присвоено звание гене-рального комиссара государственной безопасности, в этом же месяце он утверждается почетным красноармейцем 13-го Алма-Атинского мотомеханизированного полка 16 июля 1937 года Президиум ВЦИК принимает решение о переименовании г. Сулимова Орджоникидзевского края в г. Ежово-Черкесск, а на следующий день М* Калинин и А Горкин подписали постановление ЦИК СССР, в котором сообщалось о награждении Н. И. Ежова орденом Ленина - за выдающиеся успехи в деле руководства органами НКВД по выполнению правительственных заданий. 16 февраля 1938 года издается указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении школе усовершенствования командного состава пограничных и внутренних войск НКВД имени Ежова Н. И, и т, д.
      Придя к руководству, Ежов много внимания уделяет укреплению органов НКВД. Рассмотрим лишь некоторые документы. 28 сентября 1938 года он подписывает приказ "О результатах проверки работы рабоче-крестьянской милиции Татарской АССР". В нем констатировалось, что проведенной проверкой вскрыт ряд вопиющих нарушений и игнорирование приказов и директив НКВД СССР, приведших на практике к развалу работы милиции, засорению кадров, разгулу грабителей, воров и хулиганов. Начальник управления Аитов вместо организации борьбы с преступностью занимался очковтирательством За восемь месяцев 1937 года в Казани произошло 212 грабежей, а в отчетности показано лишь 154 (написано как будто бы про сегодняшний день, хотя с того времени прошло много лет).
      "Хулиганы-поножовщики в Казани настолько распоясались, что передвижение по городу граждан с наступлением вечера становится опасным. Ряд мест общественного пользования, в частности, Ленинский сад, улица Баумана и другие находятся во власти хулигановбандитов... Вместо ареста хулиганов практиковалось наложение штрафов, но даже штрафы не взыскивались... Безнаказанность преступников порождала политический бандитизм... Руководство милиции создало в аппарате полную безответственность и безнаказанность... Важнейшие участки работы милиции находятся в состоянии развала".
      Меры, которые намечались в приказе, вполне соответствовали духу времени. Предписывалось снять с работы, немедленно арестовать и предать суду начальника Управления милиции и начальника политотдела, а также девять других работников, ряду сотрудников были объявлены взыскания. А заканчивался приказ: "Народному комиссару внутренних дел Татарской АССР капитану государственной безопасности т. Михайлову в двухмесячный срок привести милицию Татарской ССР в боеспособное состояние и мне доложить. Ежов". Здесь весь нарком - деловой, властный, жесткий.
      Таким он выглядит и по другим документам. Так, он упрекает тюрьмы Главного управления госбезопасности (ГУГБ) НКВД СССР за слабый режим и объявляет совершенно секретное "Положение" о порядке его укрепления с целью полной изоляции подследственных арестованных от внешнего мира и от арестованных других камер, а также о строгом соблюдении правил внутреннего распорядка.
      Были определены и меры наказания к "хулиганствующим заключенным в тюрьмах ГУГБ". За оскорбительные словесные и письменные заявления заключенных или оскорбительные выходки (плевки, ругательства, попытки нанесения оскорбления действием) предусматривался перевод в более строгую тюрьму, применение более строгого режима, заключение в карцер до 20 суток, предание суду. Так, в приказе от 8 февраля 1937 года Ежов предписывает предать суду следующих "содержащихся в тюрьмах ГУГБ осужденных на разные сроки заключения, приславших мне в связи с введением нового тюремного режима и процессом оскорбительные заявления: Карсанидзе Ш. А., Смирнова В. М., Кузьмина В. В., Сатаневича В. М., Котолынова П. И., Строганова Д. И., Гольдберг Р. М., Марголина-Сигал Г. Г., Петунина К. Г., Петрова А. П. Посадить в карцер на 20 суток Копытова Г. С., Гагуа А. Н., Алексидзе В. И., Карабаки А. Г., Геворкян А. Е., Пурцеладзе А. П., Ващина-Калюгу К. П., Ваньяна Г. А., Исабекян А. А., Джапаридзе В. Н., Бер А. А. ".
      Вот так. Работники НКВД могли делать все - вплоть до безнаказанного убийства людей или доведения их до самоубийства, но упаси Бог, если заключенный начнет как-то защищать свое достоинство - он сразу становится хулиганствующим элементом.
      В другом приказе, разосланном на места в целях ориентировки и устрашения оперативных работников, Ежов обвиняет начальника особого отдела Главного управления госбезопасности 6-й стрелковой Орловской дивизии лейтенанта госбезопасности Ширина Б. И, в том, что "до сего времени по контрреволюционному элементу, находящемуся в дивизии, полного оперативного удара не нанесено". А мера та же - "за развал оперативной работы, отсутствие борьбы с контрреволюцией, за связь с врагами народа - арестовать и предать суду".
      14 марта 1938 года из Ухтомского райотдела милиции Московской области был взят на допрос арестованный Печек А. X., который скончался в результате избиений. Как показали допрошенные позднее сотрудники райотдела, арестованного били кулаками и ногами по телу, при этом его поддерживали, чтобы не падал. Установку об избиении всех арестованных, которые признали себя виновными в контрреволюционной деятельности, дал своим работникам начальник районного отделения НКВД Малышев Г. Д., а он получил ее сверху. Только в этом райотделении в период с января по март 1938 года такие методы были применены примерно к 40-50 арестованным.
      В НКВД Московской области следователи, применяя в процессе следствия меру физического воздействия к арестованным руководящим работникам автозавода имени Сталина, превращали их показания о производственных неполадках и ошибках, имевших место на заводе, в умышленные вредительские акты. Работники НКВД провозгласили, что на заводе существует разветвленная правотроцкистская организация, хотя фактически ее там не было.
      1 ноября 1936 года нарком издает специальный приказ. В нем говорилось, что постановлением партии и правительства от 9-13 ноября 1931 года на государственный трест Дальстрой была возложена задача освоения одной из самых отдаленных окраин Союза - Колымы.
      Угодливый всесоюзный староста, жена которого тоже была отправлена в лагерь, в своем ведомстве с помощниками лишь конвейерно подписывал списки на членов ЦИК СССР - "врагов": 13 июня - на 6 человек, 14 июля - на 2 человека, 31 июля - на 14, 13 августа - на 25, 26 августа - на 12, 28 августа - на 7, 11 сентября - на 8, 29 сентября - на 19,1 7 октября - на 16 человек и далее, и далее. Так мелодично и последовательно уничтожались избранники народа.
      В Горьком, на автозаводе, беспартийный кузнец, выдвигая того же Ежова в депутаты, сказал:
      "Всех революционных подвигов тов. Ежова невозможно перечислить. Самый замечательный подвиг Николая Ивановича - это разгром японско-немецких троцкистско-бухаринских шпионов, диверсантов, убийц, которые хотели потопить в крови советский народ... Их настиг меч революции - верный страж диктатуры рабочего класса - НКВД, руководимый тов. Ежовым".
      Министр внутренних дел СССР в 1956-1960 годах Н. П. Дудоров в своих воспоминаниях сообщает, что в июне 1937 года Ежов представил списки на 3170 политических заключенных к расстрелу. В тот же день списки были утверждены Сталиным, Молотовым и Кагановичем. Таких списков было много.
      9 декабря 1938 года "Правда" и "Известия" опубликовали следующее сообщение: "Тов. Ежов Н. И, освобожден, согласно его просьбе, от обязанностей наркома внутренних дел с оставлением его народным комиссаром водного транспорта.
      Народным комиссаром внутренних дел СССР утвержден тов. Л. П. Берия".
      По свидетельству А. Антонова-Овсеенко, Ежов в должности наркома водного транспорта стал беспробудным пьяницей, который "на службе появлялся не каждый день, обычно с опозданием. Во время совещаний катал хлебные шарики или прилежно конструировал бумажных голубей".
      10 апреля 1939 года Ежов был арестован по обвинению в руководстве заговорщической организацией в войсках и органах НКВД СССР, в проведении шпионажа в пользу иностранных разведок, в подготовке террористических актов против руководителей партии и государства и вооруженного восстания против Советской власти. Словом, вся терминология, которой он так часто пользовался, теперь была применена к нему.
      Н. И. Ежов отверг на суде все обвинения в свой адрес об антипартийной деятельности, шпионаже и т.д., которые он признал на предварительном следствии. В то же время Ежов заявил, что "есть и такие преступления, за которые меня можно и расстрелять. Я почистил 14 тысяч чекистов. Но огромная моя вина заключается в том, что я мало их почистил. Везде я чистил чекистов. Не чистил их только лишь в Москве, Ленинграде и на Северном Кавказе. Я считал их честными, а на деле же получилось, что я под своим крылышком укрывал диверсантов, вредителей, шпионов и других мастей врагов народа".
      Приговором Военной коллегии Верховного Суда
      СССР от 3 февраля 1940 года Ежов Н. И, был осужден к исключительной мере наказания; приговор приведен в исполнение на следующий же день, 4 февраля того же года.
      БЕРИЯ, БЕРИЯ ВЫШЕЛ ИЗ ДОВЕРИЯ...
      Вот что говорит о Берии Хрущев в своих воспоминаниях: "Я уже давно знал, что никакой он не коммунист. Я считал его коварным оппортунистом..."
      Бывший министр сельского хозяйства И. А. Бенедиктов в интервью в 1980 и 1981 годах указывал: "Возьмите, например, Берию. Да, пороки у него имелись, человек был непорядочный, нечистоплотный - как и другим наркомам, мне от него немало натерпеться пришлось. Но при всех своих бесспорных изъянах Берия обладал сильной волей, качествами организатора, умением быстро схватить суть вопроса и быстро ориентироваться в сложной обстановке".
      Ю. Афанасьев в интервью одному из польских журналов за 1988 год предложил даже реабилитировать Берию.
      Л.П. Берия родился в марте 1899 года в селении Мерхеули около г. Сухуми в бедной крестьянской семье. В 1915 году он переехал в г. Баку, где в. 1919-м окончил строительно-техническое училище. В последующем он поступил в политехнический институт, но окончил лишь 2 курса. С этим образованием он и прошел по жизни. Отец Берии - Павел Хухаевич, мать - Марта Ивановна, в семье была еще глухонемая сестра Лаврентия - Анна. В 1918-1929 годах Берия работает в Грузии и Азербайджане в качестве техника, служащего таможни. В 1921 году назначается сначала заместителем начальника секретно-оперативного отдела Азербайджанской ЧК, затем начальником этого отдела - заместителем председателя АзЧека. В 1923 году он переводится в ЧК Грузии, где работает до 1931 года председателем ГПУ Грузии, председателем Закавказского ГПУ. С 1931 по 1938 год Л. П. Берия на партийной работе, был первым секретарем Закавказского крайкома ВКП(б), первым секретарем ЦК КП Грузии.
      Будучи секретарем ЦК КП Грузии, Берия заявлял в 1937 году, что, если арестованные не дают нужных показаний, их нужно бить.
      5 марта 1937 года объявляется постановление ЦИК СССР о присвоении имени т. Берия Л. П. Ленинаканскому пограничному отряду, а через четыре дня - 9 марта 1937 года - подобное постановление о присвоении имени т. Ежова Н. И. Славутскому Краснознаменному пограничному отряду.
      С 1941 года и до конца своей карьеры Берия помимо должности наркома являлся заместителем Председателя Совнаркома (Совета Министров) СССР, заместителем председателя Государственного Комитета Обороны и т, д. В январе 1941 года ему присваивается звание генерального комиссара государственной безопасности, а вскоре после окончания войны - Маршала Советского Союза. С 1943 года он Герой Социалистического Труда. К 1949 году на его груди уже четыре ордена Ленина, два ордена Красного Знамени и даже орден Суворова I степени, которым он был награжден, как сказано в указе, "за образцовое выполнение специального задания правительства", а если говорить открыто, "за выселение народов Северного Кавказа и Крыма".
      Женой Берии была Нина Теймуразовна, 1905 года рождения, по образованию агрохимик, кандидат сельскохозяйственных наук. После ареста Берии на допросе она показала, что знала о нечистоплотности Берии, поэтому уже с 1941 года не находилась с ним в близких отношениях, однако не собиралась расторгать брак во имя сохранения семьи и внимания к сыну.
      При Берии функции НКВД продолжали еще больше расширяться, щупальца органов проникали все глубже в тело страны. В 1938 году наркомат принял в свое ведение Центральное архивное управление и все архивы на местах. Это, конечно, привело к тому, что архивы стали еще более закрытыми. Лишь через 20 лет при ликвидации МВД СССР в 1960 году архивная служба страны была преобразована и создан Главархив при Совете Министров СССР с соответствующими органами на местах.
      Постановление "Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия", подписанное Л. П. Берией, потребовало и впредь продолжать беспощадную борьбу со всеми врагами СССР, но организовать ее с помощью более совершенных и надежных методов. Среди недостатков, которые были выявлены в работе органов НКВД и прокуратуры, названы следующие. Работники НКВД совершенно забросили агентурно-осведомительную деятельность, предпочитая действовать упрощенным способом, путем массовых арестов, обсуждают вопросы о предоставлении лимитов для производства таких арестов.
      Было запрещено производство каких-либо массовых операций по арестам и выселению, предписано производить аресты только по постановлению суда или с санкции прокурора. Ликвидировались судебные тройки.
      26 ноября 1938 года Берия уже как нарком внутренних дел подписывает приказ о порядке осуществления требований этого постановления, из тюрем и лагерей освобождают немало безвинных людей, в том числе военных работников. Повышалась требовательность к лицам, нарушающим законность. Так, приказ УНКВД по Московской области от 3 февраля 1939 года сообщил следующее.
      При рассмотрении судебными инстанциями следственных дел Загорского РО УНКВД Московской области обнаружено, что начальник РО младший лейтенант госбезопасности Сахарчук Н. К, преступно извращал методы следствия, представлял в УНКВД вымышленные справки на арест, составлял ложные протоколы допросов обвиняемых и свидетелей, которых путем физического воздействия принуждал подписывать несоответствующие действительности показания. Сахарчук от занимаемой должности отстранен и предан суду.
      Или другие примеры. 31 января 1939 года Берия подписывает приказ об аресте и предании суду Ревтрибунала 13 сотрудников дорожно-транспортного отдела НКВД Московско-Киевской железной дороги за безосновательные аресты железнодорожников и неправильные методы ведения следствия.
      Приказом, подписанным Берией 5 февраля 1939 года, была арестована и привлечена к ответственности группа работников особого отдела Краснознаменного Балтийского флота за производство необоснованных массовых арестов и применение незаконных извращенных методов ведения следствия.
      9 ноября 1939 года НКВД СССР издает приказ "О недостатках в следственной работе органов НКВД", в котором предписывалось освободить из-под стражи незаконно арестованных по всей стране, установить строгий контроль за соблюдением всех уголовно-процессуальных норм и т, д. Такова была теория. Но вот какова практика.
      Из письма Всеволода Мейерхольда на имя Вышинского от 13 января 1940 года:
      "Меня клали на пол лицом вниз, жгутом били по пяткам, по спине; когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам. Следующие дни, когда эти места ног были залиты обильными внутренними кровоизлияниями, то по этим красно-сине-желтым кровоподтекам снова били этим жгутом, и боль была такая, что казалось, на больные чувствительные места налили крутой кипяток (я кричал и плакал от боли). Руками меня били по лицу... Следователь все время твердил, угрожая: "Не будешь писать, будем бить опять, оставим нетронутыми голову и правую руку, остальное превратим в кусок бесформенного окровавленного тела". И я все подписывал до 16 ноября 1939 года".
      2 февраля 1940 года В. Мейерхольд был расстрелян.
      С 1 июля 1943 по 1 мая 1945 года на освобожденной от врага территории органами НКВД было арестовано 77 152 человека, в том числе дезертиров из Красной Армии - 14 254, полицейских - 10 048, изменников, перебежавших на сторону врага, - 6223, бандитов - 6197, старост - 4638 и др.
      Кроме того, в соответствии с постановлениями ГКО от 27 декабря 1941 года и СНК СССР от 24 января 1944 года все бывшие в окружении и плену военнослужащие Красной Армии через сборно-пересыльные пункты поступали в спецлагеря НКВД на проверку, откуда проверенные передавались через военкоматы для отправки в Красную Армию, частично на работу в промышленность, а частично и арестовывались органами "СМЕРШ". Так, к 20 октября 1944 года в такие спецлагеря НКВД поступило 354 590 человек, из них после проверки возвращено в Красную Армию 249 416, находилось в стадии проверки 51 615, передано в промышленность и охрану 36 630, арестовано органами "СМЕРШ" 11 566, убыли по разным другим причинам, в том числе в госпитали Наркомата обороны, и умерли 5347 человек.