Александр Мазин
      Урнгур (Дракон Конга-3)
      Книга третья
      УРНГУР
      Глава первая
      Ар-Тохар умирал медленно. Грузное тело его уже начало остывать, а мысли все еще шевелились под чудовищным, покрытым язвами теменем.
      Ар-Тохар, Страж Беды, жил так долго, что стал серым и древним, как сами скалы Тесных Врат. Он никогда не спал и теперь, погружаясь в покой, у которого нет имени, испытывал чувство, неведомое ему прежде.
      Кожа Ар-Тохара, толстая бугристая шкура, крепкая, как моченое дерево Хма, покрылась сетью мокрых трещин, и, привлеченные запахом слизи, уже сползлись к нему белые медлительные черви, уже вбуравились внутрь расплющенного собственной тяжестью брюха и принялись выедать почерневшие от яда внутренности.
      Пепел прогоревшего костра припорошил остатки недоеденного мяса. Рядом лежала окованная красной медью палица. Поднять ее не под силу и трем мужчинам. Словно язык пламени горела она в лучах заходящего солнца.
      В пяти шагах остановил колесницу Ангтэй, с удовлетворением посмотрел на поверженного. Верховые за спиной Ангтэя бросали на умирающего колосса опасливые взгляды. Страшен Ар-Тохар, Страж Беды: восемь локтей от толстого черепа до черных беспалых стоп. Вечность назад сотворил его маг - сторожить Тесные Врата. Вечность сидел здесь, твердый и тяжелый, как базальтовый валун, Ар-Тохар. Еще дрожит толстое веко, но мертвей мертвого Страж Беды. Открыта хитроумному Ангтэю долина Аит. Скоро наполнятся мясом тучных быков животы воинов. Скоро напьются теплой крови их мечи. Все богатства Аит, все женщины Аит, вся сила Аит будут его, Ангтэя!
      Хороша Дорога Древних! Быстро покатится по ней колесница. Трепещи, долина Аит!
      - Рагха, Ангтэй!!!
      Горы шатаются от боевого клича воинов.
      Услышал умирающий. И услышал ушами Стража создатель его, одинокий маг. Откинулось веко Ар-Тохара, чтобы увидел маг Ангтэя. И ужаснулся.
      Набрал в грудь горный, холодный воздух крепкорукий Ангтэй...
      Далеко одинокий маг. Но стремительна мысль его.
      - Тур! Мощный Тур! - воззвал. - Есть дело для тебя! Окажи любезность!
      - Рад! Рад! - откликнулся Быкоглавый. - Слышу тебя, старый бродяга! Любезность, говоришь?..
      - Па-ашел!!! - выдохнул колесничему Ангтэй. Двинулась колесница. Двинулись за ней меднолицые всадники...
      И остановились. Потому что зашевелился вдруг Ар-Тохар. Поднял черное лицо. Оперся на толстые, как туловище парда, руки. Ужас сковал войско. Один лишь Ангтэй не видел колосса. Весело катится колесница по гладкой дороге!
      А Страж Беды уже сидел поперек пути, и уже потянулась к палице рука его...
      Замерли всадники.
      Встал Ар-Тохар, мертвый, страшный, с проеденным червями брюхом, с сукровичными трещинами на раздувшемся лице.
      Сотни стрел упали на него, но отскочили от твердой кожи, а те, что вонзились в широкие язвы, задрожали, как вздыбленная щетина.
      Пошел Ар-Тохар. Упала косо окованная медью булава на передовых. И восемь трупов легли на серые скалы. Еше раз упала булава - и стало их двадцать шесть, потому что тесен проход.
      Как бежали герои, спасаясь от Вечного Стража! Как благословляли они богов! Те, что уцелели.
      Мчался Ангтэй по Дороге Древних и не смотрел назад, потому что радовалось сердце его...
      Глянул на него сверху Ар-Тохар, отложил в сторону грозную палицу, взял камень весом с пару быков и метнул.
      И упал камень точно в центр колесницы...
      Легенда о долине Аит
      Эрд, Нил и Ортран ехали рядом, и черный пард Ортрана постоянно пытался обогнать других. Следом - Этайа с Санти, за ними - Биорк с двумя вьючными на поводу. Один из вьючных время от времени глухо рычал: ему не нравилась ноша - туша синей ящерицы, которую вагар подстрелил утром.
      Небо было мглистое, забитое серой ватой. И от этого обступивший дорогу лес казался мрачнее, чем на самом деле. Смешанный лес: голубая и зеленая листва, красная, голубая и зеленая хвоя. Одичавшие плодовые деревья рядом с широколапыми гигантами, распушившими мягкие иглы.
      Полчаса назад путешественники обогнали караван из шестнадцати повозок. Караванщики, на подбор - крепкие поджарые молодцы. Хищные цепкие зырки из-под пестрых головных повязок, длинные конгские мечи. Так не похоже на добродушных купцов Низовья! Только слепой мог бы назвать их дружелюбными. Впрочем, благодаря Нилу, Ортрану и Эрду, маленький отряд выглядел достаточно внушительно.
      Общительный Нил тут же по обыкновению завязал разговор с предводителем, разделил с ним хурм и узнал, что в сорока милях выше по дороге больший деревня с постоялым двором.
      - Можем там заночевать, - сказал он друзьям.
      - Что за люди? - поинтересовался Эрд.
      - Контрабандисты, - ответил за Нила Ортран. - Торгуют с Урнгуром. Серьезные мужи. Если у тебя больше денег, чем силы, от них лучше держаться подальше.
      - Это не о нас! - засмеялся Нил. - Хотя кое-кто не прочь размяться, а, светлейший?
      - Может, стоит расспросить их о пути в обход Урнгура? проигнорировал замечание Эрд.
      - Они не скажут, - ответил Ортран. - Я знаю эту породу: двое таких были под моим началом во Владении. Отличные бойцы. Но скрытные: свой язык, свои законы. Говорят, они воруют женщин и продают их в Урнгур.
      - А что еще?
      - Еще: оружие, пряности, ткани. А оттуда - драгоценные камни, металл, чудодейственную смолу. Впрочем, в точности я не знаю.
      - Эти горы не похожи на горы фьёльнов! - заметил Санти, когда в одном из просветов они увидели красно-коричневые склоны южного хребта.
      - Во всем Мире нет гор, подобных нашим. Так же, как и Золотых Лесов. Впрочем, и этот лес хороший. Не злой.
      Распластавшаяся в воздухе летающая ящерица-хонга спланировала через дорогу над их головами. Санти проводил ее взглядом.
      - Кажется, я мог бы посадить ее себе на плечо, - сказал он.
      - Зачем? - удивилась фьёль. - У нее собственный путь. Пусть летит.
      "Тай! - произнес юноша мысленно. - Тебе никогда не хотелось сделать так, чтобы люди следовали за тобой?"
      "Так?" - Этайа показала Санти картинку: она, летящая на драконе, а внизу - огромная толпа людей. Это означало: могу, но - зачем?
      "Ну, все-таки приятно чувствовать себя сильным?" - Дуновение ветра растрепало волосы юноши.
      "Видел ли ты когда-нибудь дракона, собирающего стаю черных падалыциков?"
      "Но магия фьёльнов может сделать людей подобными фьёльнам! Разве это не благо?"
      "Подобными, Санти. Только - подобными. Зачем нам подобные? Гончар лепит маску, похожую на лицо. И всегда найдется кто-то, кому маска - милей лица. Когда ты поймешь магию фьёльнов, то перестанешь спрашивать. А если бы ты пожелал, то узнал бы ответ и без меня: мы не гончары".
      - Просто я хотел поговорить с тобой! - улыбнулся юноша. И мысленно: "Скажи, если нам будет грозить опасность, магическая опасность, ты вмешаешься?"
      "Да. И не только я".
      "Кто же еще?"
      Он увидел сначала смеющийся рот Этайи, а потом лицо мужчины с глубоко запавшими глазами, над которыми серебряный обруч с черным камнем. Санти тотчас вспомнил.
      - Я видел! Видел его! - воскликнул он так громко, что ехавшие впереди оглянулись. - Я видел его! - повторил юноша тише. - Там, в подземелье Древних!
      "Я рада! Это - друг! Но не надейся, что он сделает за тебя твое дело!"
      "Не надеюсь". - И негромко пропел:
      - Мой путь, твой путь!
      Если корабль начинает тонуть
      Весел не убирать.
      Мой путь, твой путь!
      Если любимую не вернуть
      Незачем умирать.
      Мой путь, твой путь!
      Если стрела продырявила грудь
      Некому выбирать.
      - Так, - сказал он, - поют у нас в Конге.
      "А как поешь ты?"
      Санти задумался...
      - Я пою иначе. Но не хотел бы, чтоб со мной поступали так, как я пою!
      - Эй, отец! - пробасил Нил. - Говорят, мясо синей ящерицы вкусней телятины?
      - Какая разница твоему брюху? Торф, навоз, уголь - пожару все равно! - откликнулся вагар.
      Впрочем, солнце уже перевалило через зенит, и пора было останавливаться для обеда. Всадники въехали в лес, отыскали подходящую поляну и расседлали пардов, чтоб те могли свободно пастись.
      Маленький следопыт поймал ящерицу и принялся уплетать ее с забавным урчанием. Костер весело трещал, пожирая сухие сучья. Вскоре поджаренные на палочках грибы отправились в котел с мясной похлебкой.
      Вернулся Нил с полным мешком спелых мелких фруктов для Этайи, которая не ела мяса. Ортран через всю поляну бросил ему наполненный вином мех. Гигант поймал его присосался к горлышку.
      - Уф! - сказал он, оторвавшись. - Славный денек! - И заткнул мех деревянной пробкой. Земля слегка вздрогнула.
      - Клянусь рогами Тура! - озабоченно сказал великан. - Твердь стала подвижной, как шкура парда! Отец! Ты не мог бы взглянуть, как там дальше с дорогой?
      Биорк кивнул и подошел к своей суме. Там лежали приспособления, которые используют вагары для лазания по скалам и деревьям. Маленький воин привязал к ногам "когти", одел на руки толстые перчатки с шипами на ладонях. Выбрал дерево - старый кедр.
      - О! - воскликнул Ортран, увидев, как Биорк карабкается вверх по стволу со скоростью бегущей ящерицы.
      Взобравшись почти на самую вершину, Биорк встал на толстую ветвь, горизонтально отходящую от ствола, и пошел по ней туда, где крона была реже. Снизу его видеть не могли, но сам он в одном из просветов увидел человеческие фигурки, совсем крошечные: как-никак высота не шуточная - локтей шестьдесят. Вагар шел до тех пор, пока ветка не стала ощутимо покачиваться. Чувство равновесия у Биорка было идеальное - сорваться он не мог, но конец ветви был намного тоньше, чем ее основание. Она могла попросту сломаться. Впрочем, там, где стоял вагар, обзор уже был достаточный. Биорк видел тракт, караван внизу, а выше - ровные зеленые полосы возделанных полей, озеро и домики селения. "Миль двадцать пять", - прикинул он. Еще он увидел гору. Высоченный конус, поднимающийся к небу там, где рыжие склоны южного хребта сходились с черной стеной Закатных гор. Вершина конуса была увенчана снежной короной.
      "Столп Небес!" - догадался Биорк
      Спустился он так же проворно, как и поднялся.
      Эрд расстелил карту, и четверо воинов склонились над ней. Санти из любопытства тоже присоединился к ним.
      - Думаю, это последнее большое селение, которое мы встретим, - сказал Ортран, имевший кое-какие сведения о западной части Конга. - Леса тянутся еще на сто - сто пятьдесят миль. Потом - пустыня.
      - Она проходима? - спросил Эрд.
      - Вот здесь обозначена дорога! - вмешался Биорк. - Она намного хуже этого тракта?
      - Думаю, намного лучше. Это старая дорога. Проложенная еще до Эпохи Перемен.
      - Приятная новость! - заметил Нил. - Древние умели строить. А как там насчет еды?
      - Кактусы. Они - и еда, и вода. Как полагаешь, они придутся тебе по вкусу?
      - Думаю - нет. В свое время я поел их довольно! - усмехнулся гигант. - Надеюсь, отец подстрелит что-нибудь посущественней!
      - А зверье? - спросил Биорк. - Есть опасные твари?
      - Я слышал только о хуругах. [Хуруг - ящер примерно в три-четыре метра длиной, телосложением напоминает варана, но свиреп и неразборчив в пище, как акула. И зубами оснащен такими же. Глуп настолько же, насколько свиреп.] А выше, в горах... Не знаю. Хребты высоки. Вряд ли кто забредет с юга или с запада.
      - Я никогда не видел хорахша! [Хорахш - хищный динозавр юга Черного материка. Самый крупный хищный ящер Мира. Размерами примерно соответствует тиранозавру рекс, но намного более опасен, поскольку очень быстр и практически неуязвим для ручного оружия. Впрочем, в Гибельном лесу есть твари и поопасней хорахша.] - вдруг сказал Эрд. - С удовольствием поглядел бы на него!
      - О да! - улыбнулся Ортран. - И он - на тебя. Мы все, и парды в придачу, сошли бы ему в качестве легкого завтрака. К счастью, здесь их нет. Но поезжай на юг, светлейший, - и найдешь. И хорахша, и еще кое-кого!
      Эрд подозрительно посмотрел на воина: не издевается ли? Ортран был серьезен, как сам Повелитель Судеб.
      - Пойду займусь мясом, - сказал Нил. - Мы можем до вечера разглядывать карту, но только боги знают, где мы будем вечером!
      - Биорк, ты не видел караванщиков оттуда, сверху?
      - Они далеко. Волы идут медленно.
      - Уж не опасаешься ли ты купчишек? - удивился Эрд.
      - Каждый из "купчишек" стоит двух-трех солдат! - возразил Ортран.
      - Да? А сколько стоишь ты?
      - Полагаю, хорошего выстрела будет довольно любому из нас! - вмешался Биорк. - Уж не забыл ли ты уроки моего брата, светлейший?
      - На что ты намекаешь? - обиделся Эрд. - Что я мог забыть уроки собственного наставника? То, что я не смог прикончить магхара соххоггои, еще не значит, что я разучился владеть мечом! Я сражаюсь клинком, а не магией! запальчиво закончил Эрд.
      Биорк тихо засмеялся и повалился на спину. Глядя в сплетение ветвей над головой, он начал размеренно произносить:
      - Воин не должен говорить о своих силах. Воин не должен презирать других. Воин должен быть осторожным в...
      - Воин не должен вслух произносить сто шестнадцать правил, если шесть локтей камня не отделяют его от мира! - крикнул возившийся у костра Нил.
      - Истинно так, сын! Я забылся. Этот край расслабляет. Здесь так тепло и безопасно! - вагар потянулся, выгнувшись, как леопард.
      - Тур-Победитель! - воскликнул Ортран. - Здесь безопасно?
      - А был ли ты в Проклятых землях, благородный? - поинтересовался вагар. - Кстати, место, куда мы идем, может оказаться еще похлеще!
      - Я не трус! - с достоинством произнес Ортран. - Раз я связал свою жизнь с вами - она ваша. Кроме того, никто, кроме вас, не сможет восстановить мою честь.
      - Слово Асенара! - очень серьезно сказал Эрд. - Если мы вернемся, я сам буду говорить о тебе с Императором.
      В молчании прошло несколько минут, а потом Санти спросил:
      - Биорен! Ты думаешь, желтокожий магхар не пользовался магией? Как же тогда он мог исчезать и появляться?
      - Бывает, - отозвался вагар. И вдруг оказался стоящим на ногах. Хотя только что лежал на спине. - Примерно так, друг Санти.
      - Что ты сделал? - спросил Эрд. - Я видел такое прежде, но думал, что это магия.
      - Помнишь девятнадцатое правило?
      - Рука опережает глаз?
      - Да. Это - следующий шаг. Противник Эрда умел делать это куда лучше меня. Никакой магии!
      - А как научиться? - спросил Санти.
      - Тебе? - глаза вагара излучили веселье. - Никак! Я не понимаю, что за нужда в этом тебе, друг Санти? Спроси у Этайи, она скажет.
      - Туринг! - перебил его Эрд, обиженный тем, что от него отвернулись. - Но я убил его? Как? Каким образом?
      - Мечом! Довольствуйся тем, что знаешь, сын Дина! - отрезал вагар.
      Он терпеть не мог, когда его называли турингом.
      - Достойные господа! К столу! - позвал Нил.
      - Это ты называешь столом! - проворчал вагар, усаживаясь на землю и принимая миску с похлебкой. - Хотя пахнет недурно!
      Санти вдруг обнаружил, что Этайи на поляне уже нет.
      "Тай! Тай!" - встревожившись, мысленно позвал он.
      "Я приду! - пришел ответ. - Ешь, не беспокойся!"
      Песик-следопыт подкрался к юноше и стащил у него кусок мяса. Прямо из миски.
      - Ах ты разбойник! - закричал вагар. - Я тебя!
      Следопыт удрал под куст. Но украденный кусок уволок с собой.
      Нил отнес ему пустой котел, и песик, справившись с мясом, принялся вылизывать внутренние стенки котла.
      - Удивительно! - восхитился гигант. - Сколько может сожрать этот малыш!
      - У вас много общего, сынок! - заметил Биорк. - Поспать он тоже не против. Кстати, сочувствую тебе, но через полчаса мы должны быть в седлах. Надеюсь, во Владении ты отоспался впрок?
      - Не только отоспался! - гигант подмигнул Эрду, но тот не обратил внимания. В последнее время он стал куда менее обидчивым.
      * * *
      Селение вынырнуло из-за поворота так неожиданно, что северяне придержали пардов. Только что вокруг была сплошная стена леса, а тут мили и мили - возделанные поля, сады. И синяя гладь горного озера. Несколько десятков ухоженных домиков - между берегом и дорогой. Два - побольше. Один - наверняка постоялый двор, о котором говорили караванщики.
      Встречные, в основном крестьяне, без смущения разглядывали путешественников. Чужие тут не в новинку.
      Постоялый двор был невелик. Двухэтажное здание с обширным двором, стойлами для пардов и волов. Ворота распахнуты. Заслышав топот, из дома вышел хозяин. Сам. И тотчас, забыв о собственной важности, рысью побежал навстречу. Одежда Эрда и доспехи Ортрана производили впечатление.
      На зов вмиг сбежались слуги, приняли пардов, подхватили вещи. Забегая вперед и беспрестанно кланяясь, хозяин повел гостей в дом, грубо отталкивая загораживающих дорогу. Обитатели постоялого двора смотрели на прибывших без враждебности. Но и без симпатии. У большинства были такие лица, что Санти на всякий случай проверил, на месте ли кошелек, врученный ему Этайей.
      Хозяин отвел путешественников на самый верх, показал комнаты, вероятно, лучшие в доме. Здесь уже лежали чьи-то вещи, но по его распоряжению слуги вынесли все лишнее и мгновенно навели порядок.
      Комнаты, все три, были так себе. Но, безусловно, ничего более приличного не отыскалось бы и в ста милях вокруг. Лебезящий хозяин заверил, что обед будет достоин самого Великого Ангана. И цену запросил, смущаясь и пошмыгивая носом, тоже достойную Великого Ангана. Но Эрд не привык торговаться.
      Пока остальные устраивались, Санти выскользнул во двор. Как раз вовремя, чтобы услышать любопытный разговор, который вели хозяин постоялого двора и приземистый широкогрудый конгай с лицом, перекошенным из-за скверно сросшегося рубца.
      - Ты обещал эти покои мне! - угрожающе говорил перекошенный.
      - А сколько ты мне заплатишь, Хуруг? - хозяин совершенно не боялся, и вся любезность его осталась наверху.
      - Мы договорились, Паук! Ты обещал. И деньги взял!
      - Я учту их в наших будущих расчетах! - быстро ответил хозяин.
      - Ну, Паук, пеняй на себя! - злобно пообещал перекошенный.
      - Ты меня попугай! - повысил голос хозяин. - У тебя с собой кто? Пятеро да трое. Да ты сам. А у меня одних слуг - две дюжины!
      - Полсотни удальцов! - рявкнул Хуруг. Санти показалось: он вот-вот бросится на хозяина постоялого двора. - Завтра они будут здесь! Попоешь!
      - А кто купит у тебя товар, Хуруг? - ехидно спросил собеседник. - В Фаранг поедешь? Или к Великому Ангану? Не одиноко будет твоей голове, когда ее оденут на шест, Хуруг?
      - Хор-рошо же, Паук! - зарычал перекошенный, буравя собеседника красными от хурма глазками. - Сам их выкину! И золотишко перетрясу! Кто в вашей дыре мне указ? А тебе - шиш! - Он сделал неприличный жест и пошел прочь.
      Хозяин захохотал:
      - Попробуй, попробуй! Вот тебе башку и проломят. Видал герб у здоровяка со "звездой"? Страж красноглазого! А другие еще покруче. Это тебе, Хуруг, не купцов трясти!
      - Много ты о купцах знаешь! - проворчал Хуруг, проходя мимо затаившегося Санти.
      - Хуруг, говоришь? - проговорил Биорк, когда Санти передал ему подслушанный разговор. - Тварь сильная. И подлая. Будем держать руки на мечах. Хотя не думаю, что вдевятером они нападут. Поостерегутся.
      - Ты воин, - сказал юноша. - Тебе решать.
      - Не волнуйся! - Вагар приподнялся на носки и ободряюще похлопал Санти по плечу. - Мы тоже звери зубастые. Пойдем пообедаем.
      - Поужинаем! - улыбнулся юноша.
      В трапезной, тускло освещенной и не очень опрятной, оказалось довольно много народу, человек пятьдесят. Стол, который хозяин предложил шестерым путешественникам, стоял особняком на небольшом возвышении. И блюда им подавали не те, что другим. Санти показал Биорку Хуруга. Бандит сидел в дальнем углу и пил вино в компании восьмерых таких же, свирепого вида, парней. Нетрудно было заметить, что другие посетители относятся к ним с опаской.
      Друзья ели в молчании. Хозяин то и дело подходил, справлялся, не нужно ли что-нибудь. Он даже принес вазу со свежими цветами и поставил, поклонившись Этайе, на середину стола. Санти с трудом мог представить, что этот вежливый, внимательный человек - тот самый, кто недавно разговаривал с Хуругом.
      Утолив голод, путешественники сразу поднялись к себе. В их распоряжении были три комнаты: две большие и одна поменьше, которую взяла себе Этайа. Санти провалился в сон, едва голова его коснулась подушки. Но успел заметить, что постельное белье чистое и отменного качества.
      Глава вторая
      Закатные горы берут начало от северо-западного побережья Черной Земли и пересекают континент сначала с северо-запада на юго-восток, потом строго на юг, а затем отворачивают на юго-запад, отделяя примерно пятую часть материка. Что лежит к западу от Закатных гор, достоверно не известно, так как мало желающих скитаться по Проклятым землям. Немногим больше известно и об Урнгуре, горной стране, затерявшейся между западным и восточным хребтами Закатных гор. Ходят слухи, что обитают там истинные потомки жителей великого государства Махд-Шагош, повелевавшего Миром до Эпохи Перемен. Впрочем, те урнгуриы, коих могут видеть их соседи, не могут подтвердить эти слухи. Страна их бедна, как следует думать, и главное ее богатство - чудодейственная смола, исцеляющая раны лучше, чем искусство мага. Границы же Урнгура запретны для чужеземцев.
      Там, где Закатные горы изгибаются с юго-востока на юг, берет начало Драконий хребет, разделяющий Конг и Хуриду, а там, где горная цепь поворачивает с юга на юго-запад, от нее отходит Южный хребет, за которым лежат непроходимые и страшные джунгли, Гибельный лес...
      Сигвар Гурский. "Описание земель"
      Глава "Черная Твердь"
      Проснулся Санти задолго до рассвета и не по своей воле. Его разбудило негромкое тявканье следопыта в соседней комнате. Встревожившись, он сел на постели, но тут же успокоился, когда обнаружил, что Этайа не спит, а Нил и Биорк не только не спят, но оба одеты и вооружены. Слух у Санти был хороший, и потому он услышал тихий-тихий скрежет. Кто-то ковырялся в замке. Но не их, а соседней с ними комнаты, той, где спали Эрд с Ортраном. Лучшее, что юноша мог сделать, - это не шевелиться. Биорк, двигаясь тише, чем кошка, приблизился к двери, осторожно приоткрыл ее и сделал знак Нилу.
      Великан встал посреди комнаты, согнул колени, медленно-медленно втянул в себя воздух и задержал дыхание. Заинтересованный Санти не сводил с него глаз.
      Раздался щелчок отпертого замка, потом сильнейший удар и звон сорванной задвижки. И в этот же миг Нил взмыл вверх и ударил ногами в перегородку между комнатами.
      И стена взорвалась.
      Когда пыль рассеялась, Санти увидел в огромном проломе всех четверых: Биорка, Нила и Эрда с Ортраном. Двое последних голые, но с мечами в руках. Пятеро "гостей" валялись на засыпанном обломками кирпичном ковре, а шестого Нил держал за шиворот. "Гость" слабо трепыхался.
      Санти быстро оделся и пролез в пролом.
      - Может, стоит догнать его, отец? - спросил Нил, указывая на разорванную оконную сетку.
      - Равахш его...! - выругался Ортран. - Кто такие?
      Нил взял за подбородок пойманного бандита и задрал его голову вверх.
      - Кто таков? - рявкнул он.
      Пойманный так перетрусил, что не мог вымолвить ни слова. Только нечленораздельно мычал.
      В комнату ворвался хозяин постоялого двора со слугами и светильниками.
      - Что?.. - закричал он с порога. И тут увидел пролом. Челюсть его отвалилась.
      - Моя... Мои... - лепетал он. Меч Ортрана коснулся его носа.
      - Твои, говоришь? - осведомился он. - Сейчас ты пойдешь к ним! - И отвел оружие для удара.
      Хозяин отскочил с необычайным проворством.
      - Нет, господин! Нет! - завопил он. - Я ни при чем!
      Слуги бросились ему на помощь, но довольно было одного вида Эрда и Нила, чтобы они замерли.
      - Что "нет"? - спросил Ортран, смягчаясь.
      - Не мои люди! Не я! Хуруг! Я ни при чем! Моя стена! Мои лучшие комнаты! О боги! - запричитал он, поняв, что еще поживет немного.
      - Не врет, - подтвердил Биорк. - Я запомнил этих еще с ужина.
      - Ты был обязан нас предупредить! - строго сказал он хозяину. - И стена бы осталась целой.
      - Может, приколоть его, Биорен? - предложил Ортран. - Думаю, без него не обошлось. А пользы от него...
      - Нет! Нет! Не убивай! - завопил хозяин, прижимаясь к стене. - Я полезный! Я очень полезный! Все расскажу! Все, что пожелаете! Только не надо убивать!
      - Умолкни! - Ортран ударил его плашмя мечом, и хозяин повалился на ковер.
      Нил все еще держал за шиворот сомлевшего бандита.
      - Взбодри-ка его! - сказал Биорк.
      Нил сжал пальцами ухо грабителя. Тот мигом пришел в себя и завопил. Нил отпустил ухо.
      - Хуруг? - спросил Биорк.
      Глаза бандита обшарили комнату, остановились на разорванной сетке.
      - Сбежал! - прошептал он.
      - Вижу! Куда сбежал?
      - Не знаю! Меня убьют!..
      - К шайке своей сбежал! - подал голос хозяин. - Где-то поблизости. Он должен знать!
      - Ты!.. - зарычал на него бандит.
      Пальцы Нила впились ему в затылок.
      - И-и-и! - заверещал бандит. - Пусти! Пусти!
      - Хорошо кричит! - удовлетворенно заметил гигант. - Давай я сломаю ему спину?
      - Валяй, - согласился Биорк. - Пусть у чернокрылых будет праздник. Не все же им дохлятину жрать! - Он толкнул ногой одного из лежавших на ковре.
      Нил ослабил хватку, и бандит быстро сказал:
      - Я знаю, начальник! Я знаю, где они! Я приведу вас! Только сохраните мне жизнь! - Глазки его забегали.
      - Как в этой местности не любят умирать, - заметил Нил. - Что этот, что тот! - Он сплюнул в сторону хозяина гостиницы.
      - Я - сам по себе! - сказал хозяин, обращаясь к Ортрану. - Учтите, у Хуруга полсотни парней! Если вы дадите мне немного денег, я найду вам помощников!
      Ортран бросил меч в ножны.
      - Нужна нам помощь? - спросил он Биорка.
      - Да! - заявил Нил. - Я голоден. Пусть принесут пожрать!
      - Ты слышал? - спросил Биорк хозяина. - Буди своих поваров, и пусть пошевеливаются: мы выезжаем через два часа.
      - Не надо меня убивать! - завопил бандит.
      - Отдохни пока! - кулак Нила опустился ему на макушку.
      - Предупреди Этайю, Санти, - сказал вагар.
      - Она знает! - ответил юноша.
      - Чего ты ждешь? - спросил Нил хозяина. - Этого? - и сжал огромный кулак.
      Хозяин опрометью бросился вон.
      - Пойду вздремну, пока нет еды, - зевнув, сказал Нил. - Кто-нибудь покараулит?
      - Иди, конечно! - отозвался Ортран. - Спасибо! Вы нас выручили!
      - Не думаю! - сердито заявил Эрд. - Я прикончил троих! И остальных прикончил бы, если бы вы все не испортили!
      - Ну извини, светлейший! - усмехнулся великан. - Я думал, ты спишь!
      - Сплю? Когда вышибают дверь моей комнаты?
      Нил второй раз зевнул:
      - У тебя будет возможность развлечься. Если хозяин не соврал, найдется еще полсотни желающих поиграть с твоим мечом.
      Солнце еще не взошло, но они уже выступили в путь. Было достаточно светло. За спиной остались последние возделанные поля. И деревья вокруг стали намного ниже. Еще двадцать-тридцать миль - и они исчезнут совсем: в горах другая растительность. Тракт был достаточно широк, чтобы две повозки разъехались, не сцепившись. Лапы пардов взбивали рыжую мелкую пыль. Справа поднимался некрутой склон. Слева земля полого уходила вниз. Ехали прежним порядком. Нил - впереди, он расшнуровал куртку и с удовольствием вдыхал прохладный воздух.
      - Эй, Ортран! - Он обернулся к воину. - Скоро станет холодно! Совсем как дома! Может быть, и снег выпадет?
      - Надеюсь, так высоко карабкаться нам не придется, - отозвался бывший Начальник Стражи.
      - А я люблю снег! - признался великан. - И, Эрду: - Что-то ты печален, светлейший! Взбодрись! Чую своим сломанным носом: нам предстоит драка! Ого!
      И затянул песню, которой научился во Владении:
      Солдат, солдат, глотни вина
      Во славу всех богов!
      Пусть будет кровь твоя красна,
      Красней, чем у врагов!
      Ортран подтянул ему таким же мощным басом:
      Глотни, солдат, и дай глотнуть
      И мне, солдат, - за нас!
      Сегодня топчем пыльный путь,
      А завтра топчут нас!
      Их громкие голоса будто разбудили солнце. Оно вынырнуло из дымки слева от дороги, и парды по собственной инициативе прибавили шаг.
      - Старая конгская песня! - сказал Санти Этайе. - Хотел бы я, чтоб мои песни жили хотя бы вполовину того, сколько живет она!
      Дорога между тем перестала подниматься вверх, зато теперь с левой стороны тоже был уходящий вверх склон. Через милю с небольшим они оказались в настоящем ущелье. Эрд вспомнил о том, как его чуть не прикончили конгайские всадники, и с опаской разглядывал поросшие кустарником склоны.
      Биорк свистнул.
      - Ну-ка, замолчите, парни! - крикнул он, догнав передних и осадив парда.
      Нил и Ортран оборвали пение.
      - Что, отец? - спросил великан.
      - Тихо! - Биорк спрыгнул на землю и прижал ухо к каменистой почве. Потом извлек из сумки следопыта. Ветер дул навстречу, и песик сразу учуял чужих. Он сипло тявкнул. Биорк вернул его обратно в седельную суму.
      - Наверху - чисто! - сказал Нил, осмотрев склоны.
      - Впереди - дюжины четыре верховых, - сказал вагар. - Едут быстро.
      Ортран взялся за "звезду смерти".
      - Не спеши! - сказал ему Нил. - Они еще далеко!
      Всадники двинулись дальше. Нил, Ортран и Эрд - впереди. Затем Биорк. Санти с Этайей - последними. Юноша хотел было присоединиться к воинам, но, уловив мысль Этайи, остался с ней.
      Ехали молча. Парды, ощутив напряженность хозяев, тоже старались бежать мягче. Через полмили перед ними открылся сравнительно прямой участок дороги, а впереди - облако рыжей пыли.
      Облако приближалось. Уже можно было разглядеть всадников. Дорога шла под уклон, и парды мчались во всю прыть. Биорк не ошибся: пять-шесть десятков.
      Демон Ортрана оглушительно заревел. Остальные шестеро подхватили. В ответ раздался еще более мощный рык: боевые парды радовались предстоящей схватке. Три воина разъехались в стороны, давая друг другу простор. Биорк остался позади.
      Ортран медленно поехал вперед. Враги были уже совсем близко. Их разгоряченные скачкой лица были под стать оскаленным мордам пардов. Демон присел на задние ноги, приготовившись к прыжку. Тяжелый шар "звезды смерти" мерно раскачивался на цепи. В одинокой закованной в сталь фигуре Ортрана была такая уверенность, что скакавшие впереди невольно придержали пардов. Человек, в котором северяне узнали Хуруга, вынесся из рядов навстречу Ортрану и сдержал зверя, только когда между ним и северянином осталось не больше пяти локтей.
      - Что нужно? - рявкнул Ортран. Всадники Хуруга перегородили тракт. Оружие они держали наготове, но напасть не спешили.
      - Твои деньги! - нагло заявил бандит. - Отдай золото - и ступай куда пожелаешь!
      - Возьми! - насмешливо ответил Ортран и подал Демона навстречу. Хуруг попятился.
      - Хон! - закричал он.
      Воин на огненно-рыжем парде выехал вперед и загородил своего начальника. Статью он не уступал Нилу, и нос его был так же расплющен. Шлем, кираса и огромный меч в два с половиной локтя длиной и в ладонь шириной этакий здоровенный обоюдоострый кусище железа - составляли его вооружение.
      Нил встрепенулся.
      - Ортран! Этот - мой! - закричал великан, посылая вперед своего парда. - Хо-хо-хо, жирный бычок! Иди ко мне.
      Зверь Хона прижал уши и зашипел. Пард Нила прыгнул, и противники сшиблись. Лязгнули мечи, завизжали парды, завертелись, поднимая пыль. Воин Хуруга, держа меч двумя руками, хекнув, обрушил его на голову врага. Нил отразил удар и плашмя так двинул клинком по голове Хона, что тот едва не вылетел из седла.
      Шлем бандита перекосился, пард осел на задние ноги, шарахнулся в сторону.
      - Ты огорчаешь меня, достойный! - закричал Нил. - Дерись же!
      И Хон дрался. Хотя всем уже было ясно, что шансов у него нет. Нил осыпал его градом ударов. Не самых сильных, но достаточных, чтобы кираса покрылась вмятинами. По бедру бандита струилась кровь: пард Нила ухитрился цапнуть Хона за ногу. Темнокожее лицо посерело, от прежней уверенности не осталось и следа. Он с удовольствием удрал бы, но северянин все время наседал, не давая бандиту развернуть парда. Нил наслаждался игрой и не собирался ее кончать прежде, чем она ему надоест.
      - Довольно, Нил! - крикнул ему Эрд. - Мы устали ждать!
      - Как скажешь, светлейший! - весело отозвался великан.
      И быстрым рубящим ударом "вскрыл" кирасу противника. Сам Хон почти не пострадал. Удар был идеально точен, и меч Нила едва коснулся кожи. Но когда Хон увидел окровавленные клочки ватной куртки, торчащие из-под разорванного металла, он решил, что ранен смертельно. Повалившись на шею парда, бандит пронесся мимо Нила, мимо расступившихся северян - и поскакал вниз, в сторону селения. Никто его не остановил. Хуруг, проявляя осмотрительность, достойную предводителя, уже укрылся за спинами своих парней. Вагар послал ему вслед арбалетную стрелу. Но стрелять со спины пляшущего парда нелегко даже вагару, и он промахнулся. Стрела просвистела в двух пальцах от головы Хуруга и сшибла шлем со стоявшего рядом всадника. В ответ две арбалетные стрелы скользнули по шлему Ортрана, не причинив вреда. Демон в один прыжок покрыл расстояние, отделявшее Ортрана от врагов. Эрд с мечом в одной руке и маленьким круглым щитом в другой поспешил за хольдцем, чтобы прикрыть тому спину. Но в этом не было нужды. Наоборот, от Ортрана лучше было держаться подальше. "Звезда смерти" полностью перекрыла полосу в пять шагов шириной, не позволяя приблизиться к воину. Но Ортран не стал ждать, пока на него нападут.
      Его пард одним прыжком оказался в гуще разбойников. Шипастый шар описал волнистую кривую - три всадника с разбитыми головами повисли на поясных ремнях. А три зверя с опустевшими седлами стали барьером, не дававшим другим приблизиться к хольдцу на расстояние, достаточное для удара мечом. Зато шипастый шар опрокинул еще двоих.
      Когда Демон прыгнул вперед, три бандита оказались за спиной Ортрана. Пока они пытались подступить к хольдцу сзади, меч Эрда опрокинул двоих, разрубив одному затылок, а второму - спину повыше поясницы. Третий успел развернуться, но только для того, чтобы умереть от удара в лицо. Больше Эрду делать было нечего, и он уже подумывал о том, как бы проскочить под кружащимся шаром. Но тут бандиты по сигналу дружно набросились на Ортрана. Нескольких он поверг, двоим удалось проскочить мимо разящей "звезды". Ортран получил несколько скользящих ударов. Не пытаясь даже отбивать их, полагаясь лишь на прочность доспехов, он уворачивался и следил, чтобы остальные держались на расстоянии. Один из его врагов подобрался совсем близко и едва не вонзил клинок в щель забрала. Хольдец оказался проворнее - заостренный конец шеста ударил в рот напавшего, превратив зубы в крошево и продырявив глотку. Второй враг решил, что проще будет разрубить голову парда. Однако он не знал Демона. Мощные челюсти перехватили предплечье, с хрустом переломив кость. Воин закричал. Его собственный пард полоснул Демона клыками. Тот выпустил измочаленную руку и набросился на зверя за мгновение до того, как шипастый шар оборвал жизнь всадника. Пард обратился в бегство, черный зверь устремился за ним, насколько это было возможно в образовавшейся давке. Демон рвал все, до чего мог дотянуться. Шипастый шар Ортрана летал, как цеп на молотьбе. Парды визжали, разбойники вопили, "звезда смерти" с грохотом плющила шлемы. Позади неистовствовал Эрд, разя тех, кому удавалось проскочить мимо Ортрана. Несколько минут бойни - и бандитов охватила паника. Пожалуй, вверх по дороге они помчались еще быстрее, чем недавно - вниз. Миг - и осталась только поднятая пыль да два десятка пардов с искусанными боками и изувеченными всадниками, повисшими на ремнях. Нил издал протяжный вой, и звери унеслись прочь, волоча за собой мертвецов. Биорк подобрал мечи и увязал их в один из вьюков. Ортран обтер морду Демона и смазал укус на шее животного целебной мазью. На самом воине не было и царапины. Эрд подошел к нему.
      - Вряд ли в этом краю тебе найдется достойный противник, благородный! - заметил он.
      - Прости, лишил тебя удовольствия! - ответил хольдец. - Но эти крысы дерутся как крестьяне. Убивать их - не великая честь!
      - У тебя хороший пард!
      - Сам учил! - произнес воин не без гордости. - И в нем добрая кровь.
      - Попроси Нила или светлейшую заговорить рану! - предложил Эрд.
      - Это не рана - царапина! - отказался Ортран, пряча флакон с мазью.
      - Как знаешь! Приятно было посмотреть на тебя в бою! - сказал Эрд.
      Ортран вежливо наклонил голову. Эрд ответил тем же и отъехал в сторону.
      Больше путешественников никто не тревожил. Двумя днями позже они выехали на древнюю дорогу. Бурые склоны с желваками скальной породы и рыжими осыпями, кое-где прикрытые травой и стелющимся кустарником. Высокие темно-зеленые кактусы, прямые, как корабельные мачты.
      Нил пришиб камнем здоровенного, два локтя в поперечнике, краба и запек в углях. Мясо оказалось таким вкусным, что не было нужды приправлять его специями.
      Старая дорога представляла собой сплошное покрытие грязно-белого цвета, почти не пострадавшее от времени, но кое-где полузасыпанное обвалами или наполовину висящее над обрывом. Даже повозке, запряженной волами, ничего не стоило делать по ней пятнадцать - двадцать миль в день.
      На одном из таких участков, повисших над пропастью, Ортран задержался, чтобы показать едва видную внизу тоненькую синюю ниточку - Фуа.
      - Там, - он указал на ее исток, - Далаанг, логово Спящего Дракона. Если бы не дымка, увидели бы золотые башни Дворца Великого Ангана.
      - Ты был там? - полюбопытствовал Эрд.
      - Нет. Но слышал много. Далаанг - мозг Конга.
      - Скорее уж жало!
      - Ты не прав! - возразил хольдец. - Сам Великий Анган, верно, из соххоггоев, но заправляет не он. Это не Владение. И пусть конгские чиновники похуже глорианских, но ведь и получше "братьев" Хуриды.
      - Почему тогда они не раздавят красноглазых? - сердито спросил Эрд. Будь у меня хоть тысяча лучников, я выпотрошил бы все Владения за месяц!
      - И конгайская армия стерла бы тебя в труху! - вмешался Биорк. Соххоггои - это Великий Анган. А Великий Анган - символ, высшее. Зато в сравнении с красноглазыми любой чиновник - добряк и человеколюбец! Армию не обижают, у флота особые привилегии. Кому не нравится? Крестьянам? Купцам? Так, Ортран?
      - Чиновники - нормальные люди! - сказал хольдец. - Жадные, конечно, но дело с ними иметь можно. А воины-моряки вообще отличные парни. Кстати, тот, кого ты убил, - Шинон - был и вовсе славным парнем. Зря ты его, он бы тебе понравился!
      - Он мне и понравился! - хмуро ответил светлорожденный. - Я ему нет. Не по вкусу пришелся. И не по зубам! - Эрд сжал колени, и его пард обогнал других.
      - Он ему поверил, Шинону, - пояснил Нил, - а тот его предал. Обидно, верно?
      Ортран покачал головой:
      - Шинон был честным солдатом. Я его хорошо знал. Не понимаю, как так вышло. Жаль!
      Санти слушал, не упуская ни единого слова. Сколько раз он готов был вмешаться: как смеют чужестранцы хулить его Конг! Но сумел сдержаться: они старше, опытней, они воины и политики. Да, он - конгай, но и только. Певец. А потом Ортран сказал о смерти Шинона, и юноша опечалился. Начальника Гавани он знал и привык уважать. Возненавидел бы убийцу, если бы то был не Эрд. Ненавидеть Эрда Санти не мог.
      Этайа чувствовала его состояние, но не вмешивалась. Он должен справиться сам.
      - Через два дня будем у подножия Столпа! - сказал Ортран.
      - Если ничто не помешает, - уточнил осторожный Биорк.
      Конус потухшего вулкана, величественный и прекрасный, уходил белоснежной вершиной в прозрачное небо.
      - Кто нам может помешать? - удивился Ортран. - В горах вряд ли отыщется войско, с которым любой из нас не справился бы и в одиночку!
      Биорк не стал возражать. Он не предсказывал будущее, а прогнозировал его. Зная, какие силы втянуты в игру, он, по немалому своему опыту, полагал: если враг молчит, значит, что-то готовит.
      Он, естественно, уступил первенство Ортрану, лучше знавшему Конг. Но сам предпочел бы менее очевидный путь. Чем неожиданней собственный выбор воина, тем меньше неожиданного остается у врага.
      - Светлейшая! - вагар приблизился к Этайе. - Может, нам избрать другую дорогу?
      - Другого пути пока нет, - сказала фьёль. - И этот путь - не путь.
      - Нам нужно вернуться?
      - Нет. Мы пойдем вперед. Пусть качнутся весы.
      По мере того как солнце поднималось выше, воздух теплел. Тени, отбрасываемые растущими на западном склоне кактусами, укорачивались. Над ними метались разноцветные стайки медовниц. Стелющийся кустарник расцвел крошечными белыми цветками. Внизу, в Междуречье, уже собрали урожай, а в горах весна еще только начиналась. Цепочка желто-зеленых скальных крабов прошествовала через дорогу. Парды осторожно переступали через них. Не потому, что боялись цепких клешней, а из свойственной им деликатности по отношению к живому. Кроме того, они были сыты: далеко не все кактусы защищали свою съедобную мякоть колючками. Всадники следили, чтобы животные наедались впрок, запасали жир. Неизвестно, что ждет впереди. Откормленный пард бежит медленнее, зато дольше - если приходится попоститься.
      - У нас в Фаранге о горах рассказывают разное, - сказал Санти вагару.
      - Что именно?
      - Всякое. Плохое, хорошее...
      - Плохое я уже слышал. А хорошее?
      - Говорят, там, наверху, есть волшебные долины, укрытые от злых сил. А живут там...
      - А! - перебил Биорк. - Это говорят обо всех горах! Поверь мне, друг Санти, все, что нас ждет, - это холод, безводье и всякая ползучая дрянь!
      - Как знать! - Санти не мог забыть о стране фьёльнов.
      - Благородный Ортран!
      Эрд подъехал к хольдцу.
      - Позволь мне задать тебе несколько вопросов.
      После того как они сражались бок о бок в ущелье, светлорожденный, по собственному кодексу чести, мог спрашивать бывшего стража соххоггоев о чем угодно.
      - Да, светлорожденный Эрд, спрашивай. И если ты будешь звать меня только по имени, я сочту это за честь.
      - Расскажи мне о Желтом Цветке!
      Улыбка сошла с лица хольдца.
      - Что же ты хочешь знать? - неохотно проговорил он.
      - Все, что знаешь ты: кто он, откуда? - Эрд понимал, что Ортран не хочет говорить на эту тему, но он желал знать!
      - Я сам привез его во Владение три года назад, - хмуро сказал бывший Начальник Стражи. - Это был чудесный мальчуган!
      - Мальчуган? - удивился светлорожденный. - Я дал бы ему никак не меньше двадцати пяти лет!
      - Выслушай все, - произнес Ортран холодно. - И постарайся больше не называть меня лжецом.
      - Прости! - сказал Эрд с искренним сожалением. - Я не мыслил оскорбить тебя!
      Хольдец кивнул, принимая извинение.
      - Владычица любила диковины, - продолжал он. - Живые и неживые.
      - Любила?
      - Любит. Я оговорился. Каждый раз, когда я приезжал в Фаранг по делам Владения, капитаны кораблей, у которых было что-нибудь любопытное, давали мне знать. Мне - в первую очередь: я больше платил. Но в тот раз я приехал за шелком. Знакомый капитан известил, что у него товар, который мне подойдет. Я приехал. Думал, он предложит мне шелк, а моряк сначала показал мальчишку. Желтого, как золотой песок. Капитан снял мальчика с пиратского корабля. Тот имел глупость напасть на судно, когда то перевозило команду солдат на южное побережье. Это был необычайный мальчик, светлейший! Ласковый, как котенок, такой же грациозный и очень красивый. А пахло от него так, словно малыша умастили благовониями. Не дешевыми! И еще: мальчик был немой! Не говорил ни слова, хотя слышал хорошо! Впрочем, немота не снижала его цены. Скорее наоборот. Ты знаешь, светлорожденный, сколько болтают мальчишки двенадцати лет от роду? Капитан назвал мальчика Желтый Цветок. Он был из крестьянского рода, этот капитан: у крестьян в ходу такие имена. И, клянусь Рогами, имя было удачным!
      Хольдец какое-то время ехал молча. Он вспомнил тот день: чисто вымытую палубу, блестевшую в лучах солнца, маленькую каюту на корме, устланную пестрыми коврами, и безмятежное лицо спящего мальчика.
      Капитан немного приоткрыл дверь, чтобы Ортран мог взглянуть на него.
      - Не хочу будить! - проговорил он смущенно.
      И нежные нотки в хриплом голосе моряка, то, что он понизил до шепота свой зычный бас, не вязалось с тем, что прежде знал об этом человеке северянин.
      Но позже, когда Ортран увидел Цветка, проснувшегося, похожего на утренний луч солнца, он больше не удивлялся.
      - Ты был бы поражен, светлейший, - продолжил хольдец, отрывая взгляд от дороги, - узнав, сколько предложили за мальчика фарангские любители! Но капитан не продал его! Даже за такие деньги! И не потому, что испытывал к Цветку страсть, нет, моряк по-прежнему предпочитал женщин! Он просто привязался к малышу и позвал меня не для торговли. Вернее, он все-таки предложил мне шелк. Тайский. И я купил ткань. И еще выкупил корабль у владельцев, чтобы подарить судно капитану! И тот понял, для чего я сделал это! И ему пришлось отдать мне мальчика! Чтобы не потерять лицо! Цветок был единственным, чем моряк мог отдарить меня!
      - Очень неглупо, благородный Ортран! - сказал Эрд.
      - Да. Но лучше бы мальчик остался у капитана! - Хольдец вдруг помрачнел, и несколько минут они ехали молча.
      - Твоя... госпожа была недовольна? - наконец спросил Эрд.
      - Нет! Напротив! Она была в восторге! - Ортран усмехнулся и дернул себя за длинный ус. - Она была в восторге. И я получил награду. И воспитывать мальчика поручено было мне. Приятное поручение! Я нанял лучших фарангских учителей. А воинскому искусству учил сам. Он так быстро все схватывал, светлорожденный! Через полгода Цветок уже читал и писал, как каллиграф, и манеры его стали очень хорошими. А ведь когда я привез мальчика во Владение, он ел руками, как омбамту!
      - Что же Нассини? - спросил Эрд.
      - Она иногда приглашала его к себе ненадолго. Поговорить, полюбоваться - не больше. Выжидала, пока берилл будет огранен. Она умеет ждать, светлейший! Но даже после этих коротких встреч Цветок возвращался ко мне (я поселил его в своих покоях, светлейший!) грустным. И печаль его была тем заметнее, что обычно глаза мальчика сияли, как два солнца. Я плохо говорю, светлорожденный Эрд! Надо быть скаддом, чтобы рассказать о том, каким был Цветок три года назад!
      - Мне довольно твоей речи! - учтиво сказал Эрд. - Продолжай, прошу!
      - Малыш не умел говорить! Но он умел смеяться. И умел слушать! Он привязался ко мне не меньше, чем я к нему! Он стал бы для меня жизнью, если бы не Нассини! Ты понимаешь, о чем я?
      Эрд кивнул.
      - Прошло шесть сезонов, целых полтора года. А потом соххоггоя взяла его. Но не так, как прежде. Целую ночь пробыл у нее Цветок. А потом еще день. И еще одну ночь. И все это время ни Владычица, ни он не покидали покоев. Пищу приносили и оставляли в передней комнате: Нассини не позволяла тревожить себя без зова.
      На третье утро госпожа послала за мной и велела мне забрать мальчика. Цветок был без чувств и похож на мертвого. Но, к счастью (или к несчастью), он был жив, светлейший. Но больше не улыбался. Сидел, забившись в угол, угрюмый, испуганный, как брошенный детеныш.
      А день спустя соххоггоя вновь потребовала мальчика. Я не мог сказать ей "нет"! Ты поймешь меня, светлорожденный Эрд! Поверь, любому другому я не позволил бы и посмотреть на малыша!
      - Я верю тебе! - сказал Эрд. - Говори, благородный Ортран!
      - Я отвел его! - сказал Ортран. - А через час Нассини опять послала за мной: Цветок сбежал!
      Пока гонец отыскал меня, прошло почти полчаса. Я допросил стражников - те ничего не видели. Тогда я велел обшарить Владение, а сам отправился к себе. И придя, послал отменить поиски: Цветок был дома.
      Я не стал допрашивать мальчика, светлейший, хотя он мог бы написать о том, что произошло. Не стал! И не подумал о магии. Или о том, что мальчик может оказаться магхаром! Он был слишком красив для магхара, светлейший! И я предпочел забыть. Тем более что соххоггоя не спрашивала меня и почти на три месяца оставила Желтого Цветка в покое.
      Малыш немного отошел. Снова стал читать. И я решил возобновить занятия с ним. И, представь, едва мы взяли мечи, он изумил меня так, как никому прежде не удавалось!
      Цветок не стал владеть клинком лучше, но зато он стал так стремителен, что я понял: умение фехтовать ему не потребуется. И без того Цветок смог бы проткнуть меня трижды, быстрее, чем я сказал бы "хой!". Он был как язык змеи, светлейший!
      - Я помню! - сказал Эрд.
      - Да. - Ортран посмотрел вокруг, покачал головой. - Я увлекся рассказом, светлейший! - заметил он. - А надо бы смотреть за тем, что происходит вокруг!
      - Глаз Нила и Биорка достаточно! - нетерпеливо проговорил Эрд. - Не изволишь ли ты продолжить?
      - Как тебе угодно! Один из моих парней сказал:
      "Начальник! Сдается, желтокожий растет слишком быстро, а?"
      Я отчитал солдата: подчиненный не поучает командира. Но, приглядевшись, понял, что солдат прав. Паренек рос как гриб в сезон дождей.
      Бывает, подумал я. В этом возрасте мальчишки вымахивают на пол-локтя за месяц.
      Прошло три месяца, и соххоггоя потребовала привести мальчика к ней. И на сей раз - приковать к стене, чтобы не сбежал.
      Я выполнил приказ.
      И не успел отойти от ее покоев и на тридцать шагов, как услышал крик.
      Кричала Нассини. И кричала так, что я, не раздумывая, в первый и последний раз, незваный, вбежал в ее комнаты.
      И вовремя, светлейший! Еще минута - и парнишка свернул бы Владычице шею. Он действительно здорово вырос за эти три месяца! Когда я вышиб дверь, Желтый Цветок стоял на спине у госпожи и тащил ее голову за волосы вверх. Не будь эти соххоггои такими крепкими, тонкая шейка хрустнула бы, как речной тростник!
      Хольдец в волнении ударил кулаком по луке седла с такой силой, что Демон изогнул шею, чтобы посмотреть на хозяина. Ортран похлопал его между ушами и, протянув руку к привязанной к седлу фляге, отпил немного вина. Он подал флягу Эрду. Тот из вежливости сделал пару глотков.
      - Увидев меня, парнишка отскочил к стене! Удрать он не мог - мешала цепочка, приковывавшая его ногу к стене. Рубашка на Цветке была вся в крови. Не его - соххоггои. Лицо ее было разбито.
      Поглядев на Нассини, я так рассвирепел, что чуть не убил мальчишку!
      Владычица приказала мне спрятать меч! А желтокожего моего воспитанника забрать. Но не наказывать. Напротив, обращаться бережно. Я не удивился, светлейший. Я ведь знал Нассини!
      С того вечера мой Цветок стал совсем тихим. И не доставлял никаких хлопот, только очень много ел. Учителей я отослал, и сам перестал с ним заниматься. Но Цветок продолжал читать. Читал много и очень быстро. И мускулы тренировать не забывал. А уж бездельничающим я его никогда не видел. И парень все время рос. В четырнадцать выглядел на шестнадцать! Он становился мужчиной, светлорожденный! И он обещал вырасти замечательным мужчиной: образованным, красивым, прекрасно сложенным и, как никто, владеющим своим телом! Великолепный был бы мужчина, светлейший! Но - магхар!
      Когда соххоггоя опять велела доставить Цветка к ней, парень каким-то образом догадался об этом. Богам ведомо, что было у него внутри! Богам да, может быть, Нассини. Только для госпожи он был лишь лучшей из игрушек.
      Цветок отказался идти к ней, светлорожденный! Я пробовал применить силу: физически-то я был намного сильнее. Но он не давал себя поймать! И двигался так быстро, что глазу не уследить. Появится - исчезнет! Ты помнишь, светлейший? Я ничего не мог сделать и позвал солдат. Моя ошибка!
      Меня парень щадил. А уж с ними не стал церемониться. Трое были мертвы прежде, чем успели взяться за мечи. Четвертый, как щенок, забился под стол. Я его не осуждаю. Хотя Цветку ничего не стоило достать беднягу и там, парень оставил солдата в покое. Все, чего желал Цветок, - чтобы его не трогали! Ума не приложу, почему мой магхар тогда не сбежал? Вся стража Владения не остановила бы его!
      Но Цветок не сбежал. Я собственноручно выволок трупы и выпроводил оставшегося в живых. Потом запер дверь и отправился докладывать госпоже.
      А Нассини слушала так, будто все знала заранее. И, выслушав, только кивнула. А потом дала мне розовый порошок и велела подмешивать Цветку в пищу. Понемногу.
      И Цветок потерял волю. Делал что скажут. Ел, спал, безропотно шел к госпоже, когда звала.
      Владычица сказала: дай ему женщину.
      Я дал Цветку женщину. С хорошим голосом. Я еще раньше заметил: ему нравилось пение. Может, оттого, что сам мой магхар был немым?
      Цветок продолжал взрослеть. И понемногу стал снова читать. Соххоггоя велела поселить его внизу, в подземелье, но устроить очень хорошо. Держали его в цепях, но я постарался, чтобы цепи были необременительны. Пусть малый оказался магхаром, но мне он по-прежнему был по душе. Наверняка Цветок мог бы освободиться от цепей, но Нассини, видно, растолковала ему, что будет, если он останется без наркотика. Я даже представляю ее удовольствие от такого рассказа! Привычка крепче цепи! Лишенный наркотика на один день, Цветок становился нормальным. Нормальным магхаром, конечно! И быстрота его оставалась с ним. Владычица стравливала Цветка с провинившимися воинами, со зверьми. Нассини нравилось смотреть, как мой воспитанник расправляется с ними. А уж сынок ее, тот просто визжал от восторга! Хотя зрелище поначалу выглядело не очень-то: на любого Цветок тратил лишь пару мгновений. Но потом и сам желтокожий научился находить вкус в поединке. Стал выбирать оружие. Во Дворце отличная коллекция оружия, светлейший! Но с оружием или без - победитель был предопределен! Цветок убивал черного леопарда голыми руками! И один стоил целой армии! Да никакая армия не смогла бы с ним справиться! Каким мой магхар мог бы стать воином, не окажись он во Владении!
      Ортран сжал коленями бока парда, и Демон, рыкнув, рванулся вперед, на десяток шагов обогнав Эрда. Светлорожденный не поторопил своего парда, зная, что Ортран сейчас вернется. И не ошибся.
      - Прости, светлорожденный Эрд! - извинился хольдец, придерживая Демона. - Мне нелегко говорить!
      - Ему нравилось убивать? - спросил Эрд.
      - Нет! - сказал хольдец. - Не убивать. Цветку нравилось побеждать! Он не мог понять, мой мальчик, что там, где исход известен заранее, - победы нет! Но помнил: побеждать! Ведь я сам учил парня этому. Воин в начале пути должен любить победу. Он мог пойти далеко. Но не пошел. Хотя соххоггоя готовила ему какую-то особенную роль. Как-то даже сказала, что собирается родить от него. Я не очень-то поверил: соххоггои рожают только от своих. Хотела она или нет, но у нее ничего не вышло. Ни у нее, ни у других. Парень, похоже, был стерилен. А рос так же быстро, как и прежде. За три года он стал взрослым мужчиной. А потом ты его убил. Не спрашивай, как это произошло. Я понимаю не больше, чем ты, светлейший. - Ортран, немного помолчав, добавил: - Ты узнал все. Прошу, больше не спрашивай меня - о Цветке я дважды говорить с тобой не буду! - И отъехал в сторону прежде, чем Эрд успел что-то сказать.
      Светлорожденный не обиделся. Наоборот, после этого рассказа Ортран словно бы стал ему ближе.
      Глава третья
      Некий молодой маг из тех, кого называют Алчущими Силы, полюбил женшину-вагарку. И сказал ей об этом.
      Женщина же не любила его и ответила так:
      - Боюсь тебя! Ты слишком велик! Уходи!
      А подумала:
      "Я искусна в колдовстве, а он - из последних магов, и вполовину так не силен, как я! На что он мне?"
      Опечалился молодой маг, пошел к Учителю своему и просил:
      - Помоги!
      Учитель же так сказал:
      - Не пристало мне, мастеру, тягаться с женщиной. И не пристало мне иметь ученика, пусть и недавно взятого, что не может справиться с женщиной! Вот тебе урок: в три дня покори ее. Нет - лишу тебя жизни!
      Еше более опечалился молодой маг. Вагарка и вправду была сильна в волшбе - нелегко ее очаровать!
      Три дня прошло. Женщина была неприступна. Не знал молодой маг, как ему сблизиться с ней. Зато знал (подслушал) заклинание демона Плешивой Горы, той, что на восточном берегу Имирова моря, где теплое течение омывает берег и он не оброс льдом, как на западе.
      И сказал молодой маг той, кого желал:
      - Приди в мой дом! Покажу тебе нечто дивное.
      А что - не сказал. Она же была хоть и колдунья, но женшина, и потому ответила:
      - Приду!
      Обратился он тогда к Учителю:
      - Царствующий надо мной, посети мою обитель, чтобы увидеть: женщина моя!
      Сказал ему и Учитель:
      - Приду!
      Маг же возвел в своем жилише круг Силы и запер его своим собственным именем: Кратор. А потом призвал Демона. Страшен был Демон, а обликом воистину неописуем. И готов был поглотить все сущее.
      Пришла женщина из вагаров. Встретил ее молодой маг, ввел в дом и показал ей Демона.
      Ужаснулась женшина, а маг сказал:
      - Стань моей, иначе освобожу его!
      - Как скажешь ты! - ответила женщина.
      И отдалась ему. И были они вместе.
      Пришел Учитель мага. И увидел их вдвоем. А Демона не увидел, потому что не ждал и не искал: слабым считал ученика. Для тех же, кто не ищет и не ждет, демоны до времени невидимы.
      - Что теперь? - спросил ученик.
      - Теперь будешь жить! - сказал Учитель. И молодой маг поднялся с ложа, подошел к Учителю и толкнул мастера в круг Силы. И поглотил его Демон. И сказала магу женшина:
      - Вот, ты не таков, каким казался! Силой взял меня, а теперь возьми по собственной моей воле! Ты люб мне, Кратор!
      И освободился Демон...
      Хольлская сказка
      Войдя в опочивальню, Верховный Жрец и сирхар Урнгура Ди Гон по привычке бросил взгляд на мерцающее рядом с альковом "волшебное око". То, что он там увидел, застало сирхара врасплох. Квадратная челюсть его отвалилась, а рука инстинктивно вцепилась в Хлыст. Трой-Странник с нескрываемой иронией глядел на Ди Гона из дымчатой глубины "ока".
      - Не ожидал? - спросил Трой.
      Черный камень над его высоким лбом полыхнул рубиновым отсветом.
      Сирхар Урнгура попятился. "Око" было только оком, а не ухом. Никогда прежде оно не передавало звука.
      - Я не боюсь тебя, Странник! - вызывающе заявил Ди Гон, хотя вид его свидетельствовал обратное.
      - Это дело твое! - отозвался человек с камнем. - А с подглядыванием все!
      - Колдовство Древних служит мне! - запальчиво воскликнул Ди Гон. - Я укротил его! Что смыслишь в нем ты, Странник?
      - Уж если ты смыслишь, Катышок, - заметил тот, кого назвали Странником, - я точно управлюсь!
      Сирхар кусал губы. Глаза метали молнии. Маг уже успел забыть, как его дразнили в ученичестве.
      - Ты посмел!..
      - Ага! - весело сказал собеседник. - И учти: я разбираюсь в любых игрушках. А вот ты, Катышок, похоже, так и не понял, во что влез, а?
      - За мной - сила самого Хаора! - угрожающе прошипел Верховный Жрец. Ты готов сразиться с богом, Странник?
      Губы человека с камнем растянулись еще шире. Только губы. Глубоко посаженные глаза были холодны, как осколки льда.
      - Хочешь взглянуть на того, кто за мной, Катышок? - И резко бросил: Смотри!
      Тотчас лицо человека исчезло из светящегося "ока", а взамен в нем возник образ, от которого ноги Ди Гона превратились в студень.
      - Н-не может б-быть! - пролепетал он, пятясь.
      "Око" ослепительно вспыхнуло, из создающего образы жезла повалил желтый вонючий дым, и "око" угасло навсегда.
      - Не может быть! - повторил Ди Гон немного тверже. - Странник солгал! Иначе... иначе... О Хаор! Помоги мне! Клет! Клет! - закричал он, распахивая дверь.
      Слуга тотчас примчался на зов и застыл, тяжело дыша.
      - Нужно девять жертв, Клет, - сказал Ди Гон. Он уже успокоился. Если слуга заметил исчезновение "ока", то спросить об этом не посмел.
      - Девять жертв, - повторил сирхар. - Все - мужчины-воины.
      - Но, - нерешительно возразил доверенный, - час неурочный...
      Ди Гон задумался. И мгновенно нашел выход.
      - Иди прямо к начальникам хогр. Скажи: добровольцы. И каждый получит вечную жизнь. И народ их увидит. Всё понял?
      Слуга кивнул.
      - Шевелись!
      Клет бросился вон, а Ди Гон с удовольствием потер бритый подбородок.
      - А ты дурак, Странник! - пробормотал он. - Дурак, что показался! Поглупел от времени! Теперь я знаю, с кем имею дело!
      Тень скользнула по лицу Ди Гона: он вспомнил о последней "картине", показанной "оком". Но колдун сумел отогнать пугающую мысль.
      - Ты еще попробуешь моей магии, Странник!
      Ди Гон подошел к окну и с высоты ста локтей посмотрел на озаренные лучами солнца крыши Среднего и Нижнего городов, спускающиеся с вершины холма к реке. У врат, отделяющих Средний город от Верхнего, королевского, топтались четверо стражей в остроконечных шлемах и рыжих плащах. Желая испытать свою силу, Ди Гон сосредоточил взгляд на одном из них, пробормотал заклинание.
      Маленькая фигурка качнулась и повалилась навзничь. Три других стражника бросились к упавшему. Сирхар Урнгура, усмехнувшись, отошел от окна: сила была при нем. И еще - Дитя, чья мощь превосходила силу любого мага, даже Троя-Странника.
      Вернулся Клет. Погруженный в собственные мысли, Ди Гон не сразу заметил его.
      Слуга кашлянул.
      - Сделано, сирхар! - доложил он. - Через час начальники хогр дадут людей. Но ты... Тебе придется выполнить обещанное: воины желают увидеть обретших вечную жизнь!
      - Увидят! Приготовь все для приношения. Позови старших жрецов: Тунга, Пуопа и Беда. Троих довольно. Если все пройдет как подобает, получишь девушку. Сам выберешь из тех, что привезли в прошлом месяце.
      - Благодарю, сирхар! - Клет отвесил низкий поклон и вышел.
      Ди Гон направился в соседнюю комнату, чтобы переодеться: он делал это сам, потому что не доверял слугам. Он помнил, как ушел в Нижний Мир его учитель и предшественник.
      В предалтарной Храма Хаора было холодно. Воинов бил озноб, но не потому, что они мерзли (урнгрцам привычен холод), - от страха.
      Ди Гон лично осмотрел каждого и нашел, что все подходят как нельзя лучше.
      - Воины! - произнес он с пафосом. - Ныне - ваш день! Ныне идете вы в лоно могучего и доброго Хаора, чтобы он очистил ваши души и даровал им ваши тела навеки. Если сочтет вас достойными дара, воины. Если же нет, то участь ваша будет другой. Великое перерождение ожидает вас, воины. Страшное произойдет с вами. Не осрамитесь! Не осрамите меня, вашего ходатая перед Великим!
      Урнгурцы с трепетом глядели на коротышку колдуна. Впрочем, в этот момент он казался им огромным, как сам Хаор. Не без помощи иллюзии, конечно.
      Из открытых ртов солдат шел пар, а кожа покрылась пупырышками: подземелье есть подземелье. Голому тут неуютно, даже если его и не пугают Хаором.
      - Вот дверь, через которую вы войдете в бессмертие, - вещал маг. - По одному! Каждый из вас пойдет таким, каким пришел в мир - нагим и одиноким! Первый - ты! - Ди Гон ткнул пальцем в грудь широкоплечего поджарого мужчины лет под сорок. - Остальные - по жребию! - Маг бросил на каменный пол костяной волчок с красной стрелкой. И покинул их.
      Алтарная комната. Длинное помещение с низким потолком, вырубленное в скале. Вернее, расширенная руками человека подземная артерия, по которой когда-то вытекла на поверхность кровь тверди - выталкиваемая подземным давлением лава. Тусклые коптящие факелы на стенах. Массивные, грубо вытесанные колонны.
      Полый алтарный камень располагался в дальнем конце зала, неподалеку от противоположного отверстия, которое было замуровано, чтобы подземные духи не поднимались из недр за душами живых.
      Первый из Приносимых, опасливо озираясь, вошел в Алтарную. Один из жрецов, Тунг, тотчас плотно запер за ним дверь, а потом, подхватив под руки, Тунг и Пуоп поволокли человека к алтарю. Воин не сопротивлялся, лишь затравленно взглядывал то на одного, то на другого. Худые лица жрецов ничего не выражали: они выполняли рутинную работу.
      - Хаор-р! - басом взревел третий жрец, огневолосый и длинный, как жердь, Бед. - Хаор-р!
      Пуоп и Тунг, хакнув, забросили воина, как огромную куклу, в длинную выемку алтарного камня.
      - Вот человек отдается тебе! - вновь взревел Бед. Голос его глох, придавленный низким потолком пещерного Храма.
      - Возьми его!
      - Возьми! Возьми! - подхватили Тунг и Пуоп.
      - Возьми! - негромко произнес Ди Гон.
      И по слову мага длинная зеленая молния ударила из отверстия над алтарем. Ударила прямо в распростертое тело и объяла его зеленым пульсирующим пламенем. Неестественно выгнувшись, человек забился на камне, замычал, замолотил спиной по твердому ложу.
      Пламя постепенно угасло. И вместе с ним, содрогнувшись последний раз, угас человек.
      Бед схватил умершего за волосы и стащил с алтаря.
      Ди Гон, отдыхая, прикрыл глаза, а Тунг с Пуопом уже отправились за следующим.
      Когда все девять были аккуратно уложены один возле другого, Верховный Жрец выставил помощников вон. Больше они не нужны. Жрецы - только руки: не станет сирхар Урнгура сам перетаскивать мертвецов!
      Колдун распечатал привязанный к поясу хрустальный флакон и отпил глоток зелья: церемония пьет силу, как песок - воду. Но лишь он один может совершить Преображение: дать мертвым телам мертвую силу. Путь Могущественного открыт ему одному. И никто не должен видеть его сейчас. Ди Гон облизнул губы и потер замерзшие ладони: ничего, сейчас он согреется!
      Колдун выпрямился, закрыл глаза, медленно выпустил воздух через сжатые зубы.
      - Хаор! - позвал он. - Твой раб здесь!
      И пропел первое из тридцати шести заклинаний. Превращение началось.
      * * *
      Мощенную мраморными плитами площадь Трех Святынь между Домом Сирхара и Королевским Дворцом до отказа наполнил народ: слуги, жрецы, воины королевских хогр. Вокруг Лобного Камня, плоской глыбы в шесть локтей высотой, уложенной точно в центре Шугра, неприступной столицы Урнгура, башенками высились крытые носилки Женщин Селений: каждая - в окружении мужей и телохранителей.
      Густая толпа раздвинулась: к площади подъехала колесница сирхара. Три огромных, алых, как кровь, кугурра легко влекли ее к Лобному Камню. Сирхар правил ими сам. Только сила заклятия удерживала зверей в повиновении. Размеры, неестественный окрас, ужас, мерцающий в глубине желто-зеленых глаз хищников, вызывали священный трепет. Оставленный толпой проход был намного шире, чем это требовалось для небольшой колесницы.
      Следом за сирхаром катилась открытая повозка, влекомая дюжиной упряжных собак. Девятеро Преображенных ехали на ней. Громкие возгласы раздались в толпе: воины узнали своих товарищей.
      Колесница и возок остановились. Сирхар прямо из колесницы шагнул на лестницу и поднялся на плоскую вершину Лобного Камня. Девятеро последовали за ним. Толпа сомкнулась, и проход исчез.
      Сирхар откинул плащ, поднял над головой руку, сжимающую рукоятку Хлыста.
      - Королева! - воскликнул он. - Женщины! Люди! Да не угаснет Великий Огонь! - Он повернулся в сторону величественного конуса Священной Горы и поклонился. - Вот избранные волей Хаора. Бессмертие даровано им. Кто желает испытать одаренных?
      Толпа безмолвствовала. Ди Гон бросил взгляд в сторону Дворца Королевы. Повелительница Урнгура в окружении Приближенных Женщин и избранных мужей стояла на балконе как раз напротив Лобного Камня.
      - Ты! - указал Ди Гон на одного из телохранителей. - Поднимись сюда!
      Воин оглянулся на свою госпожу. Женщина кивнула, и он поднялся наверх.
      - Покажи свой меч! - велел ему сирхар. Солдат вынул оружие: обычный клинок.
      - Выбери любого из них! - Ди Гон указал на Преображенных.
      Воин нерешительно потоптался на месте, а потом кивнул на ближайшего.
      - Подойди! - приказал тому сирхар. - А ты воткни ему меч в живот! Быстро!
      Воин заколебался.
      - Дай сюда, трус! - Ди Гон выхватил у солдата оружие и с силой вонзил меч в живот Преображенного. Разорвав куртку, клинок на ладонь вышел из спины. Толпа ахнула и загудела.
      - Вынь меч! - приказал пронзенному сирхар.
      Преображенный взялся двумя руками за эфес и медленно вытащил лезвие. Лицо его при этом осталось совершенно спокойным. Взяв у него оружие, Ди Гон поднял меч над головой. Клинок был чист. Сирхар вернул меч телохранителю.
      - Иди!
      И тот с облегчением покинул Камень. Преображенный тоже присоединился к восьми другим.
      Сирхар развязал черный шелковый пояс, охватывающий его талию. По приказу мага двое из Преображенных, сделав из пояса петлю, накинули ее на шею третьего и изо всех сил потянули в разные стороны. Через несколько минут Ди Гон велел им прекратить: никаких признаков удушья на лице удавливаемого не появилось. На сей раз толпа безмолвствовала: ждали продолжения.
      - Факел! - отрывисто бросил Ди Гон. И вытянул руку с Хлыстом.
      Ослепительная полоса пламени вырвалась из рукоятки. Толпа зашевелилась, загудела. Так было всегда. Ди Гон никогда не упускал возможности продемонстрировать Хлыст в действии. Факел вспыхнул, едва огненный язык прикоснулся к пропитанной маслом ветоши.
      Ди Гон взял руку Преображенного и вложил ее в пламя. Лицо Преображенного осталось таким же бесстрастным, как если бы он окунул руку в воду.
      - Раз, два... - медленно считал сирхар.
      При счете "семь" он вынул руку из огня и, подняв, показал толпе. Ладонь была слегка закопченной. И только.
      - Он бессмертен! - закричал сирхар, продолжая держать руку Преображенного над его головой. Это было не просто - Преображенный был много выше ростом.
      - Сирхар! Сирхар! - вопила толпа.
      Колдун бросил взгляд на балкон. Мужья Королевы оживленно переговаривались, но сама она молчала. На ее широкоскулом лице не было восторга. Но и недовольства тоже не было.
      Преображенные неторопливо спускались с Камня и садились в повозку. Представление закончилось.
      Ди Гон спустился вслед за ними. Клет (тут как тут!) помог ему подняться на колесницу.
      - Думаю, с другими добровольцами сложностей не будет, - тихо сказал он. И добавил еще тише: - Но я не советовал бы тебе показывать их вблизи!
      - Почему?
      - Вблизи они слишком похожи на мертвецов! Я получу свою женщину, сирхар?
      - Да!
      Кугурры сорвались с места и с грозным рычанием ринулись вперед. Люди поспешно уступали им дорогу. Позади трясся возок с Преображенными.
      Спустя два часа, когда огненный шар солнца упал за зубцы гор, семеро из Преображенных стояли перед Ди Гоном.
      - Запоминайте! - раздельно говорил им сирхар. - Высокий, очень высокий, очень сильный, светловолосый! - Он с досадой вспомнил о потере "волшебного ока". - Вы должны его убить! И убедиться, что он мертв. Вот что: принесите мне его голову! Может статься, что сталь будет отскакивать от него. Тогда вы его задушите. Ясно?
      - Да! - произнесли семеро одновременно.
      - Вы поняли, где будете его ждать?
      Вновь дружное "да".
      - Лучше всего дождитесь, когда он отделится от других. Другие меня не интересуют - только этот. Идите! Семеро разом повернулись и покинули комнату. Ди Гон обхватил руками большую голову.
      - О-о! - застонал он. - Оставь меня, боль! Уйди! Уйди!
      * * *
      Семеро, в длинных плащах, под которыми позвякивало оружие, достигли внешних ворот Шугра, и стражники, узнав, с почтением выпустили их наружу. Створки ворот замкнулись за ними, и семеро быстрым шагом двинулись вверх по освещенной лунами дороге.
      Глава четвертая
      ... Еще купил он у урнгурского купца барабан, кожа на котором была человеческая. По заявлению продавца барабан сей имел волшебную силу, ибо умерщвлен был тот, чье тело покрывала эта кожа, в нужное время и в нужном месте, а сердце его было сожжено на алтаре урнгурского бога. Мой друг показал барабан нашему магу, и тот, изучив его, посоветовал барабан уничтожить, что мой друг и сделал, не без огорчения, поскольку отдал за волшебный инструмент три золотых.
      Сигвар Гурский. "Описание земель"
      Глава "Черная Твердь"
      В тот день северяне обогнали еще один караван, точную копию встреченного внизу. На сей раз они не стали вступать в разговоры, а просто объехали повозки и, провожаемые взглядами, двинулись дальше. Конус потухшего вулкана впереди закрывал часть неба.
      - Мы обогнем его с юга! - сказал Ортран. - Там очень удобное место, Легкий Перевал. Может быть, мы столкнемся с урнгурскими контрабандистами, но не думаю, что они опасны для нас.
      - Сейчас будет толчок! - вмешался Нил. - И сильный!
      Спутники посмотрели на него: земля вздрагивала едва ли не по три раза за день.
      - Тогда переждем здесь, - сказал Ортран. - Дальше - крутой склон. Если толчок будет действительно сильным, могут обрушиться скалы.
      Они спешились. Теперь и парды почувствовали опасность, забеспокоились. Фьёль ласково заговорила с ними, и животные легли наземь. Они негромко рычали.
      - Сядем! - предложил Нил.
      Они устроились на пологом склоне, между похожими на гигантские свечи кактусами.
      Толчок, действительно, был силен. Земля провалилась под ними, потом ударила снизу. Парды, повизгивая, вскочили на ноги. Второй толчок был слабее первого, но несколькими мгновениями позже друзья услышали отдаленный взрыв. Черное облако дыма повисло над вершиной Столпа Небес. Снежная шапка исчезла, и сквозь черный султан огоньком поблескивало красное пламя. Очередной толчок подбросил людей вверх.
      - Извержение, - констатировал Биорк.
      - Но вулкан спит уже тысячу лет! - воскликнул Ортран.
      - Думаешь, галлюцинация? - Вагар показал на узкую ниточку лавы, медленно ползущую по склону горы.
      Облако над кратером все увеличивалось. Грохот, напоминающий раскаты дальнего грома, не стихал. Еще один красный червячок пополз по горе.
      - Есть ли другой путь? - спросил практичный вагар. - Этот, похоже, заперт.
      - Мы можем попробовать... - предложил Ортран.
      - Попробовать пройтись по вулкану во время извержения? Мне это нравится! - засмеялся Нил.
      - Легкий Перевал достаточно далек от вершины! - возразил хольдец. Кроме того, с юга лавовых потоков может и не быть!
      - Я только спросил: есть ли другой путь? - уступил Биорк.
      - Я не знаю, - ответил Ортран.
      - Тогда у нас нет выбора! - констатировал Нил. - Вперед!
      - Подождите меня здесь! - сказал Ортран.
      Он вскочил на Демона и во весь опор поскакал по дороге в сторону горы.
      Однако через полчаса он вернулся. Запыхавшийся Демон лег на землю, вывалив розовый язык.
      - Возвращаемся! - удрученно сказал Ортран. - Дорогу завалило камнями.
      - Расчистить можно? - на всякий случай спросил Нил.
      Ортран покачал головой.
      - Тогда поедем! Толчков больше не будет.
      - Может, парни из каравана знают другой путь? - предположил Биорк.
      - Даже если и знают - вряд ли скажут, - отозвался хольдец. - Но мы можем спросить.
      Они двинулись обратно и вскоре увидели караван, ползущий вверх по дороге примерно в полутора милях от них. Когда расстояние сократилось, стало заметно, что купцы обеспокоены, хотя повозки продолжали так же неторопливо катиться вперед. Два всадника обогнали караван и вскоре оказались рядом с северянами.
      Ортран поднял правую руку:
      - Приветствие!
      Один из контрабандистов, ехавший на желто-коричневом коренастом парде, тоже поднял руку.
      - И тебе приветствие, воин! - И покосился на знак стража соххоггоев, украшавший кирасу Ортрана.
      - Успехов твоей торговле! - сказал хольдец, проигнорировав красноречивый взгляд. - Недобрые вести!
      - Догадываюсь! - буркнул контрабандист. - Дорогу завалило?
      - Ты прав. Большие камни. Даже нам не проехать.
      - Знал, что это когда-нибудь случится! - бросил купец своему напарнику. - Ты видел сам? - спросил он Ортрана.
      - Да!
      - Придется тебе повернуть волов, браток! - пророкотал Нил, объезжая Демона, чтобы приблизиться к купцу. Великан широко улыбался. Куртка его была расстегнута, несмотря на довольно холодный воздух. - Пирон - твое имя? Я не забыл?
      - Р-раздери меня магхар! - Обветренное лицо старшины каравана расплылось в улыбке. - Брат Нилон! Рад!
      Не слезая с седел, мужчины обнялись. Парды недоверчиво обнюхали друг друга. Караванщик оказался одним из фарангских кровников Нила.
      - Укрытие радости в буре бед - встретить тебя! - сказал Пирон.
      - О! Боги создали горы, чтобы люди не разжирели! Позволь, я представлю тебе моих друзей!
      - А я - моих! - оба рассмеялись. Они и впрямь радовались встрече. Караван остановился. Спустя некоторое время Нил, Ортран, Биорк и Эрд пили вино вместе с Пироном и двумя его помощниками: Сузом и Каланом, заедая красное вино жирной бараниной, поджаренной на костре. Этайа и Санти устроились отдельно. Так же, как и две дюжины контрабандистов, составлявших команду Пирона. Четвертая группа, три миловидные молоденькие девушки, расположились рядом с одним из возов. Оттуда они бросали на северян любопытные взгляды.
      - Не может быть, чтобы путь через горы был единственным! - убежденно заявил Нил. - Просто мы обленились из-за дороги древних: знай подгоняй волов!
      - Нам хватает хлопот и без лазанья по скалам! - отрезал Пирон. - Не забывай: мы торгуем без пошлин, но и без разрешения!
      - Тем выше ваша прибыль! - заметил Ортран. - Или ваши урнгурские собратья вас обжуливают?
      - Нет, они честные ребята!
      - Клянусь шкурой хуруга, подохшего месяц назад, их доходы пополняют казну кого-нибудь из урнгурских владык. Иначе вместо "честных ребят" вас встретил бы десяток-другой парней с такими железными штуками в руках!
      - У тебя... гм... своеобразная речь, брат Нилон. Но, думаю, ты прав. Со стороны Урнгура дорога такая же удобная. Хотя Легкий Перевал - не земли Урнгура.
      - А чьи же?
      - Кто знает! Ничьи, я полагаю.
      - Так почему же урнгурцы не сделают их своими? - спросил Биорк. - Или этого не допустит Конг?