Когда Олег пришел в себя, то по каким-то неуловимым приметам решил: снаружи уже вечер. То есть он провел в беспамятстве больше десяти часов.
      Он сел, застонав от вспыхнувшей в затылке боли. Но боль быстро ушла.
      Гибкая грациозная фигура тут же оказалась рядом с Олегом.
      Шествующая-По-Ночной-Тропе. Ее руки обняли Саянова, горячее бедро прижалось к его бедру.
      Олег посмотрел вниз и увидел на гладкой коже тонкий затянувшийся рубец.
      Маленькие руки обежали все тело Олега, обследовали его бережно и дотошно, а потом с ласковой настойчивостью уперлись в грудь, опрокидывая навзничь.
      Олег помотал головой. Тело его освобождалось от сонной немощи с поразительной быстротой.
      Маленькая богиня нажала сильнее, и Олегу пришлось опереться на руку, чтобы не оказаться лежащим на спине.
      – Ну-ка полегче, детка, – сказал он, снимая руки Шествующей со своей груди.
      – О! – удивилась она. – Но я хочу…
      Олег притянул ее к себе и закрыл рот поцелуем. Ее губы были неумелыми, но Саянов был уверен: она быстро научится.
      – Принеси мне воды! – велел он, отпустив ее.
      – Воды? Тебе? – Ее изумление возросло. – Но если ты хочешь пить, то…
      – Шэ! – произнес Олег очень серьезно. – Ты будешь делать то, что я прошу.
      – Шэ? – Бровки девушки поднялись.
      – Я буду звать тебя так, – пояснил Олег.
      – Тебе не нравится мое имя?
      – Мне нравится звать тебя: Шэ. Не возражай! – добавил он мягко.
      Не следовало забывать, что эта сногсшибательная красавица вдвое сильнее его.
      – А теперь принеси мне воды.
      Она все еще колебалась.
      – Ты не должен отказывать мне, – произнесла Шествующая. – Мы, Древние, говорили о тебе, пока ты странствовал в мире Туманной Луны. Раз уж ты показал, что можешь принадлежать сразу двоим, соединяться с тобой будут двое: я и След Прошлого. Но сначала – я! И давать тебе пищу тоже буду я. К чему говорить пустые слова, когда я вижу: ты готов соединиться со мной?
      Насчет готовности Шествующая была права.
      – Принеси мне воды, – спокойно сказал Саянов. – И забудь о том, что вы решили. Иначе я пойду развлекаться вон к той женщине!
      Он кивнул в сторону ближайшей козоногой. В конце концов, все они были достаточно красивы, а Олег мог быть уверен: ни одна ему не откажет. Черт возьми! Он обзавелся гаремом! И каким!
      – К Рожденной-В-Ручье? – Шествующая была ошеломлена. – Но она трижды имела Дающего Семя, и ее дочь, Стерегущая Воды, уже имела Дающего Семя. Разве она лучше меня? – В вопросе не было и тени кокетства.
      – Ты – лучше, – охотно признал Олег. – Но она будет делать то, о чем я попрошу.
      – Ты полагаешь? – усомнилась девушка.
      – В таком случае я пойду к другой!
      Шествующая была шокирована.
      – Но мы решили…
      – Я решил иначе!
      Они все еще обнимали друг друга, и Олег позволил себе кое-какие вольности. Но остановил девушку, попытавшуюся ответить тем же.
      – Вода! – напомнил он.
      – Но как я это сделаю? – озадаченно спросила Шествующая.
      – А как вы носите воду?
      – А зачем ее носить? – удивилась козоногая. – Хочешь пить – идешь и пьешь.
      – А если не можешь идти?
      – Тогда умрешь, – с полнейшим равнодушием ответила козоногая. – Те, что не могут добыть себе необходимое в мире Светлой Луны, идут в мир Темной.
      – То есть умирают?
      – Да, вы называете это так.
      – Но меня же кормили, – напомнил Олег.
      – Ты – Дающий Семя! – торжественно произнесла Шествующая. – Маат велит тебя кормить и поить. И каждая из нас знает, как и чем возместить твои силы. И я знаю, не сомневайся. Хотя, – призналась девушка с некоторым смущением, – я никогда не кормила Дающего Семя. Мне ведь еще только шестьсот двенадцать полных лун.
      – Сколько?
      – Шестьсот двенадцать полных лун. Я участвовала в восемнадцати жребиях, но Маат не благословила меня.
      Маат, надо полагать, какая-нибудь местная богиня. Олегу было плевать на дикарские суеверия. Даже на суеверия столь очаровательных и экзотических дикарок. Но возраст… Если перевести на годы, получится полтораста с гаком. Врет или правда?
      – Ты будешь меня кормить, – разрешил он.
      – О да! – с готовностью согласилась Шествующая и снова попыталась повалить Олега на сено.
      Но он не дался. Саянов взял ее руки, соединил их лодочкой:
      – Вот так. Поплотнее. Зачерпнешь воду и принесешь мне.
      – Ты же не напьешься таким количеством… Может… – она задумалась на секунду, – мне взять раковину?
      Саянов мысленно поаплодировал сам себе.
      – Нет, – сказал он. – В твоих руках. – И добавил многозначительно: – Тебе не придется жалеть о том, что выполняешь мои просьбы.
      Шествующая подумала еще немного и легко вскочила на ноги:
      – Хорошо. Я принесу.
      И ускакала.
      Через полминуты она вернулась и, опустившись на колени, протянула Олегу сомкнутые ладони.
      Саянов наклонился к ним, медленно выпил принесенную воду.
      – Тебе ведь не было неприятно? – спросил он, улыбаясь и вытирая рот тыльной стороной ладони.
      – О нет! Это… необычно. Хочешь, я принесу еще?
      Но Саянов поймал ее за руку:
      – Постой! Воды довольно! Запомни: многое из того, что я буду делать, покажется тебе необычным. Но обещаю: тебе будет приятно. Ты поняла?
      – Поняла. А теперь…
      – А теперь ляг на спину!
      Глаза девушки округлились.
      – Я? Зачем?
      – Шэ!
      – Хорошо. Я лягу. Но когда ты соединишься со мной?
      – Скоро! Вот умница! Вытяни ноги и закрой глаза.
      Девушка послушалась. Олег некоторое время разглядывал ее, вытянувшуюся на каменном полу, потом коснулся пальцами ее горла. Грудь Шествующей быстро поднялась и опустилась. Олег кончиками пальцев провел по сторонам ее шеи, а от шеи – вниз. Руки его накрыли полушария грудей, слегка стиснули их, снова заскользили вниз, прошлись по натянувшейся коже живота девушки.
      Шествующая еще раз судорожно вздохнула, потянулась…
      – Лежи! – властно бросил Саянов.
      Обогнув выпуклость лобка, руки его коснулись гладких бедер. Мышцы их были округлыми, далеко не такими развитыми, как у более старших обитательниц пещеры.
      Указательным пальцем правой руки Саянов провел по свежему шраму. Девушка вздрогнула, но не пыталась помешать.
      Золотистый пуховый покров начинался сразу от коленной чашечки. Он был не так густ, как у Земноликой или Дающей Плод. У Шэ сквозь него легко прощупывалась кожа. Икроножная мышца была твердой, как железо, а лодыжка – гладкой и очень тонкой. Тоньше, чем запястье Олега. Зато – со стальными жгутами сухожилий. Кожа на почти человеческой пятке была нежной, как у младенца. Но там, где стопа округлялась, переходя в копыто, кожа была жесткой и шероховатой примерно на ширину сантиметра. Там же Олег нащупал два крохотных отростка, слева и справа, – рудиментарные пальчики.
      Твердая поверхность самого копыта на ощупь напоминала отполированный бильярдный шар. Но кромки были очень острыми. Едва коснувшись их, Олег вспомнил сходное ощущение: будто потрогал клык собаки.
      – Ты чувствуешь, когда я прикасаюсь к тебе здесь? – спросил Олег, поглаживая изнутри образованную двумя расходящимися концами вилочку.
      – Да…
      Как и прежде, нечеловеческая нога не вызывала у Саянова ни отвращения, ни даже брезгливости. Она выглядела естественно. И была естественной. Не менее естественной, чем его собственная. Интересно, какой виток эволюции создал этих красавиц?
      Девушка открыла глаза:
      – Ты медлишь? Зачем?
      Олег положил руку на ее живот, и у него тотчас возникло ощущение: упругая плоть этого безукоризненного живота обняла его пальцы, и они погрузились в нее…
      Хотя он отлично видел свою руку, лежащую на поверхности этой великолепной чаши.
      – Закрой глаза!
      Олег не собирался отвечать на вопросы.
      Светлые волоски на лобке девушки не имели сходства с шелковистым пухом, покрывавшим ее икры.
      «А жаль!» – подумал Саянов.
      Под его ладонью, под приятной теплой бархатной кожей, под твердыми мускулами живота Шэ возникло движение. Олег угадал эту пульсацию за мгновение до того, как она началась. По изменившемуся аромату, острому запаху жаждущей близости козоногой, так хорошо знакомому. Больше ничто не говорило о растущем желании. Кисти рук Шествующей свободно лежали ладонями вверх, губы были слегка раздвинуты, веки – опущены.
      Но Саянов увидел, как чуть согнулись и прижались друг к другу колени ее сомкнутых ног. Рука его дрогнула, пальцы невольно впились в мякоть под нежной кожей внизу живота Шэ.
      Глаза девушки распахнулись. Руки потянулись к чреслам Олега. Но он накрыл ее кисти собственными руками и, подняв, соединил над головой Шэ. Груди девушки приподнялись, и соски коснулись волос на груди Саянова. Он бедром оттолкнулся от пола и всей тяжестью упал на девушку сверху. Олег ощутил себя легким и твердым, будто сделанным из крепкого, хорошо высушенного дерева. Хотя вес его перевалил за восемьдесят, Шествующая будто не почувствовала тяжести. Ноги ее разошлись, икры легли сверху на икры Олега, заскользили вверх, щекоча кожу пуховым покровом.
      Тело ее было готово принять плоть Саянова и знало, что нужно делать. Однако! Олег испытал короткий шок: это умное великолепное тело оказалось девственным!
      «Шестьсот двенадцать лун, восемнадцать жребиев…» – вспомнилось Саянову, когда он почувствовал сопротивление…
      Больше он ничего не успел подумать. Пальцы Шествующей вонзились ему в ягодицы, и он охнул от боли, когда его плоть одним могучим толчком была вдавлена в девственное лоно.
      Вскрик его слился с воплем Шэ, тела их забились в слитном ритме, содрогнулись – и через несколько секунд распались.
      Олег скатился на пол, упал на спину и остался лежать, раскинувшись на колкой соломе со сгустком пульсирующей, нарастающей боли вместо сердца, почти не чувствуя тела и совершенно не ощущая собственных гениталий. Словно их не было – только режущая боль внизу живота, соперничающая с болью в груди. Уже догадываясь, что произошло что-то очень нехорошее, Олег попытался вздохнуть, но не смог. И провалился во тьму.

      Саянов пришел в себя и закашлялся, поперхнувшись.
      Сильная рука обнимала его за плечи. Он подумал: Шэ!
      Но это оказалась другая.
      – Пей! – велела козоногая, выжимая из плода сок. – Пей. Ну ты и силён, человек!
      Это показалось Саянову издевкой.
      Внезапно он вспомнил, чтоон ощутил, проваливаясь в беспамятство.
      И ему очень захотелось убедиться, что главное – на месте.
      Слабой рукой Саянов проверил наличие детородных органов. Органы были на месте, где им положено быть. Вот только чувствительность была – как у парафиновой свечки. Нулевая.
      Испугаться Саянов не успел.
      – Это пройдет, – угадала его мысли козоногая. – Ты очень силен, – повторила она, вкладывая ему в рот сладкий пищевой комок.
      – Не нахожу, – отозвался Олег, вяло шевеля челюстями.
      В жизни каждого мужчины бывают эпизоды, когда чувство юмора полностью исчезает. Сейчас с Саяновым произошел как раз такой случай.
      – Маат была с вами, – проговорила козоногая.
      Теперь Саянов вспомнил ее: это она вмешалась в драку, свалив Земноликую.
      – Как тебя зовут? След Прошлого?
      – Да.
      Похоже, ей было приятно, что Олег знает ее имя.
      – Расскажи, что со мной произошло, – попросил Саянов.
      – Ты соединился с Шествующей-По-Ночной-Тропе, – сказала козоногая.
      – Это я помню. Что случилось со мной?
      – Ты соединился с Шествующей-По-Ночной-Тропе, – повторила козоногая. Она не поняла вопроса.
      – Милая, я, как ты выражаешься, соединялся много раз. И в прошлом, и с твоими симпатичными сестричками. И ни разу в жизни во время этого процесса со мной не случалось такого неприятного казуса.
      – Земноликая и Дающая Плод принимали семя прежде, чем встретили тебя, – сказала След Прошлого.
      – Об этом я тоже догадался, – хмыкнул Олег. – Но, поверь, малышка Шествующая – не первая девственница в моей жизни.
      – У тебя были самки Детей Дыма. – След Прошлого пренебрежительно фыркнула. – Маат дает им жизнь, но они больше не приносят Ей даров. Только мы, Древние, чтим Маат. Ты соединялся с Земноликой, и она зачала от тебя. (Так вот почему подружка ко мне остыла!» – догадался Саянов.) Но чрево Земноликой уже было открыто. И Дающий Семя, который это сделал, умер. Так случается часто. Когда чрево Древней открывается для новой жизни, Дающий Семя может отдать не только семя, но и часть собственной жизни. Или всю жизнь, если сила его жизни невелика. Или если Маат захочет взять его жизнь целиком. Твою жизнь Маат хотела забрать до конца.
      – Почему? – чувствуя холодок в позвоночнике, спросил Олег. Похоже, он зря счел таинственную Маат простым суеверием. Это «суеверие» сегодня чуть его не прикончило.
      – Маат знает, – философски ответила След Прошлого.
      – И что теперь? – встревожился Саянов. – Может, я могу что-нибудь для нее сделать? Чтобы она не сердилась?
      – Ты можешь не тревожиться, – успокоила его козоногая. – Ты оказался так силен, человек, что Маат полюбила тебя!
      – Откуда ты знаешь?
      – О! Я знаю! Мать сущего ничего не скрывает от нас, Древних.
      – Ты все время твердишь, что я силен, – сказал Олег. – Почему?
      – Будь ты слаб, ты был бы мертв. Даже Шествующая-По-Ночной-Тропе все еще пребывает в краю Туманной Луны, а ты уже бодрствуешь. Ты очень силен. В тебе, верно, кровь Древних? (Это была шутка, понял Саянов.) Хочешь соединиться со мной?
      А это уже была не шутка.
      – Ты с ума сошла! – убежденно произнес Олег. – Да я даже пениса своего не чувствую.
      – Это не страшно, – успокоила его След Прошлого. – Ты согласен?
      – А нужно мое согласие? – с иронией спросил Саянов.
      Он чувствовал себя не сильнее выброшенной на песок медузы.
      – Я думаю, что мне нужно и твое согласие, – очень серьезно ответила След Прошлого. – Я слышала твой разговор с Шествующей-По-Ночной-Тропе.
      «Да уж, – подумал Саянов. – Об уединении мне придется забыть надолго».
      – Дам я согласие или не дам – тебе не выжать из меня и капли семени! – Саянов негромко рассмеялся. – Подумай, стоит ли стараться ради столь сомнительного результата? А вдруг я после этого помру?
      – Принимать Семя – наивысшая сладость. – Голос козоногой был очень серьезен. – И ты не умрешь. Не думай, что мы только берем, человек. Мы отдаем куда больше тому, кто умеет взять! Я думаю, ты умеешь…
      – Не знаю.
      – Соединись со мной!
      – Вряд ли я в состоянии…
      – Ты только скажи «да» – и больше ни о чем не беспокойся, – уверенно заявила След Прошлого. – Обещаю, тебе будет хорошо!
      И она оказалась права. Всё получилось, и получилось неплохо.
      «А я действительно крепкий парень! – подумал Олег Саянов получасом позже. – И не только крепкий, но и умный. Теперь они все будут плясать под мою дудку. Если, конечно, таинственная Маат не будет против…»

      Первая попытка Саянова покинуть пещеру не удалась. Шествующая и След Прошлого вцепились в него мервой хваткой.
      – Там – солнце! – заявила След Прошлого. – Ты хочешь ослепнуть, человек?
      Олег не настаивал. Главное – козоногие в принципе не против того, чтобы он покинул пещеру. А коли так, то можно подождать еще несколько часов.
      – Расскажи мне о Маат, – попросил он Шествующую. – Это ваша богиня?
      – Богиня? Почему ты так решил?
      Саянов пожал плечами:
      – А разве – нет?
      – Ты можешь считать ее богиней, – согласилась Шествующая. – Когда-то она была богиней для Детей Дыма. Спроси об этом След Прошлого. Она знает.
      – Спрошу, – согласился Саянов. – Но сейчас я хочу узнать, что есть Маат для тебя.
      – Для меня она – не Маат, – сказала козоногая. – Для Древних у нее другое имя.
      – Какое? Я могу его узнать?
      – Нет! – отрезала Шествующая.
      – Почему? Его нельзя произносить вслух?
      Олег вспомнил: что-то такое было в какой-то из религий.
      – Можно. Но ты всё равно его не воспримешь.
      Саянов задумался… Что ж, такое возможно. Не исключено, что диапазон слуха у Древних пошире, чем у людей.
      – И все же ты попробуй, – предложил Олег. – Вдруг у меня получится.
      – Нет, – вновь отказалась козоногая. – Настоящее имя Маат – это власть над живым. Ты уже слышал его.
      – Когда это?
      – Имя Маат властвует над живым. Мои сестры связывали тебя ее именем. Или ты забыл?
      – Такое забудешь… – пробормотал Олег, вспомнив свою первую встречу с Древними.