Георгий Иванович Гурджиев
      Беседы с учениками
      ЧЕЛОВЕК --ЭТО МНОГОСЛОЖНОЕ СУЩЕСТВО
      Лондон, 1922 г.
      Человек -- это многосложное существо. Обычно, когда мы говорим о себе, то говорим "я". Мы говорим: "Я" делаю это, "я" думаю о том, "я" хочу сделать то-то. Но это наше заблуждение.
      Этого "я" не существует или скорее существуют сотни, тысячи маленьких "я" в каждом из нас. Мы разделены в самих себе, но мы можем узнать множественность своего существа только посредством наблюдения и изучения. В данный момент -- это одно "я" в следующий момент -- это другое "я". Многие "я" в нас являются противоречивыми, вот почему мы не функционируем гармонично.
      Мы обычно живем только с ничтожной частью наших функций и нашей силы, потому что не отдаем себе отчета в том, что являемся машинами и что не знаем природы и функционирования нашего механизма.
      Мы -- машины. Мы полностью управляемы внешними обстоятельствами. Все наши действия следуют в направлении меньшего сопротивления давлению внешних обстоятельств.
      Проведите опыт: сможете ли вы управлять своими эмоциями? Нет. Вы можете пытаться уничтожить эмоцию или одну эмоцию заменить другой. Но вы не в состоянии их контролировать. Именно они контролируют вас.
      Или вы решили что-то сделать -- ваше интеллектуальное "я" может принять решение. Но когда наступает момент исполнения, вы, возможно, застигаете себя врасплох, делая прямо противоположное.
      Если обстоятельства благоприятствуют вашему решению, вы, возможно, смогли бы исполнить его, но если они неблагоприятны, то вы сделаете все то, что они вам прикажут. Вы не контролируете свои действия. Вы -- машина и внешние обстоятельства руководят вашими действиями, не считаясь с вашими желаниями.
      Я не говорю: никто не может контролировать свои действия. Я говорю: вы не можете, потому что вы разделены. В вас существуют две части: одна -сильная, другая -- слабая. Если ваша сила возрастает, то ваша слабость также будет возрастать и станет негативной силой, если вы только не научились ее останавливать.
      Если бы мы научились контролировать свои действия -- все было бы совершенно иначе. Когда будет достигнут некий уровень существа, мы реально сможем контролировать каждую часть самих себя. Но сегодня мы таковы, что даже не можем сделать того, что решили.
      (В этот момент вмешивается теософ, утверждая, что мы можем изменить условия.)
      Наша обусловленность никогда не меняется. Она всегда неизменна. Не существует истинного изменения, существует лишь модификация обстоятельств.
      ВОПРОС: Не изменение ли это, если человек становится лучше?
      ОТВЕТ: Человек ничего не значит для человечества. Один человек становится лучше, другой -- хуже; это одно и то же.
      ВОПРОС: Не прогресс ли то для лжеца, а не для того, кто хочет быть искренним?
      ОТВЕТ: Нет. Это то же самое. Сначала он лжет механически, потому что не может говорить правду. Затем он механически говорит правду, потому что это стало для него легче. Истина и ложь имеют ценность только по отношению к нам самим, если мы можем их контролировать. В нашем положении мы не можем быть "нравственными", потому что мы механические.
      Мораль относительна -- субъективна, противоречива и механистична. Как для нее, так и для нас. Физический человек, эмоциональный человек, интеллектуальный человек--каждый обладает совокупностью моральных принципов, соответствующих своей природе.
      В каждом человеке машина разделена на три существенные части, три центра.
      Наблюдайте за собой (неважно когда) и спросите себя: "Откуда взялось "я", которое работает в этот момент? Принадлежит ли оно интеллектуальному центру, эмоциональному центру или моторному центру?" Вы обнаружите, что оно, вероятно, очень отличается от того, что вы могли бы себе представить, но оно принадлежит к одному из этих трех центров.
      ВОПРОС: Не существует ли абсолютного кода нравственности, который должен будет заставить всех признать себя таким же образом?
      ОТВЕТ: Да, как же. Когда мы сможем использовать все силы, контролирующие центры, тогда мы сможем быть "нравственными". Но до тех пор, пока мы используем только часть наших функций, мы не можем быть "нравственными". Во всем, что мы делаем, мы действуем механически, а машины не могут быть нравственными.
      ВОПРОС: Это кажется безнадежной ситуацией...
      ОТВЕТ: Очень верно. Это безнадежно.
      ВОПРОС: Тогда как мы можем изменить и использовать все свои силы?
      ОТВЕТ: Это другое дело. Главная причина нашей слабости -- это наша неспособность приложить нашу волю одновременно к трем центрам.
      ВОПРОС: Можем ли мы, по крайней мере, приложить свою волю к одному из них?
      ОТВЕТ: Конечно, мы иногда делаем это. Иногда мы способны контролировать один из них на определенный момент, но с совершенно необыкновенным результатом.
      (Он рассказывает историю о заключенном, который, чтобы послать записку своей жене, бросает бумажный шарик через очень высокое и трудно доступное окно. Это его единственное средство обрести свободу. Если он промахнется в первый раз, то у него не будет другого шанса. Он сразу добивается успеха, осуществляя абсолютный контроль над своим физическим центром, благодаря которому он может совершить то, что в других условиях он не смог бы сделать никогда).
      ВОПРОС: Знаете ли вы кого-нибудь, кто когда-либо достиг этого высшего состояния существа?
      ОТВЕТ: Это не послужит ничему, скажу я "да" или "нет". Если я говорю "да", то вы не можете это проверить, и если я говорю "нет", то вы не продвинетесь дальше. Речь не идет о том, чтобы мне верить. Я вас прошу не верить ничему тому, что вы не можете сами проверить.
      ВОПРОС: Если мы полностью механистичны, то как мы можем достигнуть контроля над собой? Может ли машина сама себя контролировать?
      ОТВЕТ: Верно. Конечно, нет. Мы не можем сами себя изменить, мы можем только немного модифицироваться. Но благодаря помощи извне мы можем быть изменены. Согласно эзотерическим теориям, человечество разделяется на два круга: большой внешний круг, который охватывает все человеческие существа, и в центре маленький круг людей, которых наставляют и которые понимают. Именно реальное наставление, которое может нас изменить.может исходить только из этого центра, и цель этого образования состоит в том, чтобы подготовить нас к получению такого наставления. Мы не можем изменить себя сами. Это может произойти только извне.
      Все религии создают иллюзию о существовании общего центра знания. Знание присутствует во всех священных книгах. Но люди не стремятся его найти.
      ВОПРОС: Но не обладаем ли мы уже большим количеством знаний?
      ОТВЕТ: Да, у нас слишком много знаний всяких видов. Наше действительное знание основано на восприятиях чувств -- как у детей. Если мы желаем обрести истинный вид знания, мы должны изменить себя сами. Развивая наше существо, мы можем достичь более высокого состояния сознания. Изменение знания идет от изменения существа. Знание само по себе ничем не является. Сначала мы должны достичь "знания себя". И с помощью этого знания себя мы научимся изменяться-- если все-таки мы хотим изменяться.
      ВОПРОС: Однако это изменение должно исходить извне?
      ОТВЕТ: Да. Когда мы готовы для нового знания, оно к нам приходит.
      ВОПРОС: Можем ли мы изменить свои эмоции с помощью сознания?
      ОТВЕТ: Центр нашей машины не может изменить другой центр. Например, в Лондоне я раздражительный, меня угнетает климат и я в плохом настроении, тогда как в Индии мне хорошо. Мой рассудок советует мне ехать в Индию, где я мог бы избавиться от этой раздражительности. Напротив, в Лондоне я вижу, что я могу работать. В тропиках я не мог бы работать столь хорошо; следовательно, я был бы раздражен в другой смысле. Вы видите, что эмоции существуют независимо от разумного, и вы не можете изменить одно посредством другого.
      ВОПРОС: Что такое состояние высшего существа?
      ОТВЕТ: Существует несколько состояний сознания:
      1. Сон, в котором наша машина продолжает функционировать, но под очень слабым давлением.
      2. Состояние бдения, в котором мы находимся в данный момент. Обычный человек знает только эти два состояния.
      3. То, что называется "самосознанием". Это момент, когда человек предоставлен самому себе и своей машине. У нас он происходит вспышками, но только вспышками. Существуют моменты, когда вы представлены не только тому, что вы делаете, но самому себе в ходе этого действия. Вы одновременно видите "я" и "здесь" такого "я здесь", одновременно гнев и "я", которое в гневе. Назовем это, если хотите, "самовызовом".
      Теперь, когда вы являетесь всецело и постоянно сознательным "я" и тем, что оно делает, и знаете, о каком "я" идет речь, тогда вы сами себя осознаете. Самосознание -- это третье состояние.
      ВОПРОС: Не легче ли этого достичь в пассивном состоянии?
      ОТВЕТ: Да, но это бесполезно. Вы должны изучать свою машину, когда она работает.
      По ту сторону третьего состояния сознания существуют другие состояния, но сегодня говорить об этом нет необходимости. Только человек, достигший состояния наивысшего существа, является полным человеком. Другие являются только частями людей.
      Необходимая внешняя помощь приходит либо от хозяев, либо от образования, о котором я говорю.
      Отправные точки самонаблюдения таковы:
      1. Мы не являемся "одним".
      2. У нас нет самоконтроля: мы не контролируем наш механизм.
      3. Мы не вызываем самих себя. Если я говорю: "я читаю книгу" и не знаю, что "я" нахожусь в ходе чтения, то это одна вещь. Но если я осознаю, что "я" читаю, то это есть самовызов.
      ВОПРОС: Не приводит ли это к цинизму?
      ОТВЕТ: Конечно. Если вы удовлетворяетесь, видя, что вы и все люди являются машинами, то вы станете просто циником. Но если вы продолжаете свою работу, то вы перестаете быть циником.
      ВОПРОС: Почему?
      ОТВЕТ: Потому что вы сделали выбор, подумав о том, кем вы хотите стать: или полностью механическим, или полностью сознательным. Это раздел путей, о котором говорят все традиционные учения. ВОПРОС: Нет ли других путей для достижения нашей цели?
      ОТВЕТ: В Англии нет. На Востоке --это другая вещь. Существуют разные методы для различных людей. Но вы должны найти хозяина.
      Вы только можете решить то, что вы хотите сделать. Попросите в глубине сердца то, что вы хотите больше всего, и если вы способны на это, то вы будете знать, как это сделать.
      Подумайте хорошенько и затем вперед!
      ОДНОСТОРОННЕЕ РАЗВИТИЕ ЧЕЛОВЕКА
      Париж, август 1922 г.
      В каждом из вас, одна из составляющих вас "внутренних машин" является более развитой, чем ^остальные. Эти машины не имеют между собой никакой связи. Человеком -- без кавычек--может быть назван только тот, у кого три машины развиты одинаково.
      Одностороннее развитие человека может быть только вредным. Человек может обладать некоторым знанием, он может знать все, что должен делать... Это знание будет бесполезным и может проявиться опасным образом.
      Каждый из вас деформирован. Тот, у которого развита только личность, является калекой. Он никоим образом не может быть назван совершенным человеком: он четверть, треть человека.
      То же самое можно сказать о человеке, у которого развита только сущность или только мышцы. Тем более невозможно назвать "совершенным человеком" того, у кого более или менее развитая личность сочетается с довольно хорошо развитым телом, в то время как его сущность остается совершенно атрофированной.
      Короче говоря, человек, у которого развито две трети машины, не может называться человеком.
      Таким образом, человек, развитие которого остается односторонним, испытывает больше желаний в данной сфере, желаний, которые он не может удовлетворить и от которых в то же время не может отказаться. Его жизнь становится жалкой. Чтобы обозначить это состояние от стерильных до полуудовлетворенных желаний, я не могу найти более лучшего термина, чем "мастурбация".
      С точки зрения идеально-гармоничного развития этот односторонний человек является ничтожеством.
      Получение внешних впечатлений зависит от ритма внешних стимулов и от ритма функционирования чувств Эффективное получение впечатлений возможно только тогда, когда эти ритмы сообщаются друг с другом.
      Если вы или я произнесли бы два слова, то одно из них имело бы одно содержание, а другое иное. Каждое из моих слов имеет определенный ритм. Если я произнесу двенадцать слов, как один из моих слушателей получит их, скажем, три с телом, семь с личностью и два с сущностью. Поскольку машины не связаны между собой, каждая из них зарегистрирует только часть того, что будет сказано. И когда слушатель попытается припомнить все, то целостное впечатление будет утрачено и не может быть восстановлено.
      Это происходит всякий раз, когда человек хочет что-то сообщить другому. Отсутствие связи между машинами позволяет ему выразить только часть себя.
      Каждый хочет чего-то, но он сначала должен обнаружить и проверить все то, что является ложным или чего ему не хватает, и он должен сохранить сознание того, что человек никогда не может быть человеком, пока в нем нет правильных ритмов.
      Рассмотрим процесс восприятия звука. Звук одновременно достигает приемных аппаратов трех машин. Но, в силу различия их ритмов, только одна из них может принимать впечатление, так как приемный отдел Других машин менее быстр. Требуемый результат не будет достигнут, если человек принимает звук собственным мышлением и если он слишком медлит, чтобы донести его телу, которому этот звук предназначен; следующий звук, также предназначенный телу, полностью вытесняет первый.
      Если человек решил что-то сделать, например, побить кого-то или нанести удар по чему-либо, и если в нужный момент тело не исполняет это решение -потому что оно не столь быстро,-- то сила удара будет значительно слабее, или удара совсем не будет. Так же как и все эти восприятия, проявления человека не могут никогда быть полными.
      Печаль, радость, голод, холод, зависть и все другие чувства и ощущения проявляются только одной частью обычного человеческого существа, вместо того, чтобы проявляться им полностью.
      ПЕРВЫЕ КОНТАКТЫ
      Нью-Йорк, 13 февраля 1924 г.
      ВОПРОС: Каков метод Института?
      ОТВЕТ: Это субъективный метод, то есть учитывающий индивидуальные особенности каждого. Для всех имеется только одно общее правило: наблюдение. Каждый нуждается в нем. И это нужно не для изменения, а для того, чтобы увидеть себя. У каждого человека свои собственные особенности, свои собственные привычки, которых в общем-то он не видит. Он должен их увидеть; таким образом он откроет "много Америк". Каждый маленький факт имеет свою специфическую причину. Когда вы накопите материал о себе, тогда будет возможен разговор -- а сейчас все, с чем мы говорим, является теоретическим.
      Если баланс склоняется в одну сторону, то нам нужно тем или иным образом установить равновесие.
      Стараясь наблюдать за собой, мы учимся концентрировать в себе то, что может быть даже очень полезным в обычной жизни.
      ВОПРОС: Какую роль в саморазвитии играет страдание?
      ОТВЕТ: Существует два вида страдания: сознательное и несознательное. Только глупец страдает несознательно.
      В жизни есть два направления, две реки. В первой закон касается самой реки, без капель воды. Мы эти капли. Капля то на поверхности, то в глубине. Страдание зависит от положения, в котором оно находится. В этой реке страдание совершенно бесполезно, поскольку оно является случайным и несознательным.
      Параллельно той реке имеется другая. У капли первой реки есть возможность перейти во вторую. В ней существует другой вид страдания: сегодня капля страдает потому, что вчера она недостаточно страдала. Здесь играет роль закон вознаграждения. Капля также может страдать заранее. Раньше или позже, все должно быть оплачено. Для космоса не существует времени. Страдание может быть произвольным: можно страдать за вчерашний день и можно за завтрашний. Или можно просто страдать потому, что плохо себя чувствуешь.
      Только произвольное страдание имеет ценность.
      ВОПРОС: Был ли Христос Учителем, получившим школьную подготовку, или он был случайным гением?
      ОТВЕТ: Без знания он не смог бы стать тем, кем он стал, и не смог бы сделать то, что он сделал. Конечно, там, где он был, существовало знание.
      ВОПРОС: Если мы только машины, то какой смысл в религии?
      ОТВЕТ: Для одних религия -- это закон, гид, направление. Для других -это жандарм.
      ВОПРОС: Что значит то утверждение, что Земля жива?
      ОТВЕТ: Живые только мы. Если одна часть живая, то все тоже живое. Вселенная -- это цепь и Земля -- звено этой цепи. Там, где есть движение, есть жизнь.
      ВОПРОС: Не говорит ли это о том, что тот, кто не умирает, не может родиться?
      ОТВЕТ: Все религии говорят о смерти, которая должна иметь место в нашей жизни на земле. Эта смерть должна предшествовать возрождению. Но что должно умереть? Ложная вера в собственное знание, самолюбие и эгоизм. Наш эгоизм должен быть сломан. Но мы должны учитывать, что являемся очень сложными машинами и что этот процесс уничтожения представляет собой долгую и трудную задачу. До того, как станет возможен реальный рост, наша личность должна умереть.
      ВОПРОС: Обучал ли Христос танцам?
      ОТВЕТ: Я этого не видел (так как меня там не было). Нужно различать "танцы" и "гимнастику" -- это разные вещи. Мы не знаем, насколько его последователи умели танцевать, но мы знаем, что там, где Христос получил свое воспитание, преподавалась "священная гимнастика".
      ВОПРОС: Есть ли какая-либо ценность в католических церемониях и обрядах?
      ОТВЕТ: Я не изучал католический ритуал, но я хорошо знаю ритуалы греческой Церкви, и в них, по форме и церемониалу, существует реальный смысл. Всякая церемония, в той мере, где она продолжает практиковаться без изменений, сохраняет свою ценность. Ритуалы, как древние танцы, были гидом, книгой, где была написана истина. Но чтобы их понять, необходим ключ.
      Старые народные танцы также имеют смысл, они содержат даже рецепты приготовления варенья.
      Церемония -- это книга, где записано много вещей. Тот, кто понимает, тот может ее прочесть. В церемонии зачастую больше содержания, чем в ста книгах. В жизни все меняется, но обычаи и церемонии остаются.
      ВОПРОС: Существует ли перевоплощение души?
      ОТВЕТ: Душа -- это роскошь. Никто еще не родился с полностью развитой душой. Прежде чем говорить о перевоплощении, мы должны знать, о каком человеке, о какой душе и о каком перевоплощении идет речь. Душа может разложиться сразу после смерти, или это может занять определенное время. Например, душа может кристаллизоваться в пределах Земли и остаться там, не будучи кристаллизованной для Солнца.
      ВОПРОС: Могут ли женщины работать так же хорошо, как мужчины?
      ОТВЕТ: У мужчин и у женщин наиболее развитые стороны не одинаковы. У мужчин это интеллектуальная сторона, которую мы назовем А; у женщин -эмоция, или Б. Работа Института иногда будет вестись больше по линии А, и это будет очень трудно для Б. В другие моменты она будет вестись больше по линии Б и станет более трудной для А. Но для действительного понимания главное -- это слияние А и Б; оно произведет силу, которую мы назовем С.
      Да, и у мужчин, и у женщин равные шансы!
      САМОНАБЛЮДЕНИЕ
      Нью-Йорк, 13 марта 1924 г.
      Самонаблюдение -- это очень трудное дело. Чем больше вы наблюдаете за собой, тем больше вы в этом отдаете себе отчет.
      На данный момент вы должны в этом упражняться, но не для результата, а для понимания того, что вы не можете наблюдать за собой. До сих пор вы думали, что видите и знаете себя.
      Я говорю об объективном самонаблюдении. Объективно вы не способны себя видеть, даже на минуту, потому что речь идет об отличительной функции: функции хозяина.
      Если вы думаете, что можете наблюдать за собой в течение пяти минут, то это неверно; что двадцать минут или минута, все равно. Если вы просто констатируете, что не можете наблюдать за собой, тогда вы правы. Ваша цель --достигнуть этого.
      Чтобы осуществить эту цель, вы должны сделать несколько попыток. Их результатом не будет самонаблюдение в полном смысле слова. Но сам факт попыток укрепит ваше внимание. Вы научитесь лучше концентрироваться. Позже все это вам пригодится. В дальнейшем вы сможете истинно взывать к себе.
      Сегодня вы располагаете только частичным вниманием, идущим, например, от тела или от чувств.
      Если вы работаете сознательно, то вы вызовете самих себя, не сразу, но понемногу, потому что самовызов является все более и более требовательным. Это не так легко.
      Упражнение самонаблюдения будет достаточным на несколько лет. Не соблазняйтесь ничем другим. Если вы работаете сознательно, то вы увидите то, в чем нуждаетесь.
      ЭНЕРГИЯ --СОН
      Ле Приерэ, 30 января 1923 г.
      В недавней беседе я вам сказал, что в ходе каждого суточного периода наш организм производит определенное количество энергии, необходимой для нашего существования. Я повторяю: определенное количество. Однако это количество энергии превышает ту, которая требовала бы нормального расходования. Но наша жизнь настолько анормальна, что в ней мы расходуем наибольшую часть (энергии) и иногда даже целиком, и расходуем ее напрасно.
      Один из важнейших факторов потребления энергии зависит от всех бесполезных движений, которые мы совершаем в повседневной жизни. Позже, после некоторых опытов, вы увидите, что наибольшая часть этой энергии выделяется именно тогда, когда наши движения менее активны.
      Например, сколько энергии потребляет человек, посвятив целый день физической работе? Много. Однако он ее расходует еще больше, если сидит и ничего не делает. Наши большие мышцы потребляют меньше энергии, потому что они лучше приспособлены к инерции, тогда как маленькие мышцы расходуют ее больше, так как они менее к нему приспособлены; они могут двигаться только за счет силы. Например, когда я сижу так, как теперь, вам кажется, что я не шевелюсь. Но это не значит, что я не расходую энергию. Каждое движение, каждое напряжение, большое или малое, невозможно Для меня, пока я не расходую эту энергию. В этот момент моя рука сжимается, но я не шевелюсь. Тем не менее я расходую больше энергии,, чем если я шевельну рукой (он делает жест).
      Это очень интересная вещь, и вы должны попытаться понять то, что я говорю о инерции. Когда я делаю внезапное движение, выделяется энергия, но когда я повторяю это движение (он делает тот же жест), инерция не требует больше энергии.
      После того, как дан первоначальный импульс, поток энергии останавливается и инерция берет эстафету.
      Всякое напряжение требует энергии. При отсутствии напряжения расходуется энергии меньше. Если моя рука находится под напряжением, как сейчас, то это требует постоянного тока, это значит, что она соединена с аккумуляторами. Также если я перемещаю руку таким образом, в моменты остановок, я опять расходую энергию.
      Если человек страдает хроническим напряжением, то даже сам ничего не делая, даже лежа, он расходует больше энергии, чем человек, занимающийся целый день физической работой. В то же время человек, не имеющий таких маленьких хронических напряжений, наверное, не растрачивает энергию, когда он не работает или не двигается.
      А теперь спросим: много ли среди нас таких, кто свободен от этой ужасной болезни? Мы не говорим о людях вообще, а о тех, кто здесь присутствует; другие нас не интересуют.
      Мы почти все имеем эту великолепную привычку.
      Не забудем, что эта энергия, о которой мы говорили так легко и которую мы непроизвольно расходуем без всякой надобности,-- та, в которой мы нуждаемся для работы, которую мы намерены начать. Без нее мы не сможем ничего совершить.
      Мы не можем иметь больше энергии. Импульс энергии никогда не возрастает, машина остается такой, какой была сотворена. Если она создана для выработки десяти ампер, она будет продолжать вырабатывать десять ампер. Сила тока может быть увеличена при условии изменения всех проводов и всех бобин. Одна бобина, к примеру, представляет нос, другая -- ногу, третья -цвет кожи или объем желудка... Машина не может быть изменена, структура останется такой, какой есть. Сумма производимой энергии постоянна; даже если машина проверена, эта сумма почти не возрастает.
      То, что мы намерены предпринять, требует больших усилий. И усилие требует много энергии. Но вид усилий, которые мы до сих пор предпринимали, требует такого расходования энергии, что мы не в состоянии совершить то, что имели в виду.
      Следовательно, с одной стороны, мы нуждаемся в большом количестве энергии, а с другой -- наша машина сконструирована таким образом, что она не может производить ее больше. Как выйти из этой ситуации? Единственный выход, единственный возможный метод-- это экономить энергию, которой мы располагаем. Если мы хотим изменить энергию, когда нам это нужно, мы должны научиться экономить везде, где это возможно.
      Сейчас для нас очевидно, что одна из основных утечек энергии связана с нашим состоянием непроизвольного напряжения. У нас существуют многие другие утечки энергии, но их труднее восстановить, чем первую. Мы начнем с этой, которую легче всего восстановить. Затем, в конце, мы научимся другим.
      Сон человека -- это не что иное, как разрыв связи между центрами. Центры человека никогда не спят. Потому что ассоциации устанавливают их жизнь, их движение, они никогда не прекращаются, никогда не останавливаются. Остановка ассоциаций означает смерть. Движение ассоциаций не прекращается ни на мгновение, ни в каком центре. Они действуют даже в самом глубоком сне. Если в бодром состоянии человек видит, слышит, мыслит, то в полусонном также он видит, слышит, мыслит и называет это состояние сном. Даже в состоянии, когда он верит, что абсолютно перестает видеть или слышать, он также называет это состояние сном, ассоциации продолжаются.
      Единственное различие состоит в силе связи между одним и другим центрами.
      Память, внимание, наблюдение -- это не что иное, как исследование одного центра другим, или прослушивание одного центра другим. Таким образом, центры в качестве таковых не нуждаются ни в остановке, ни в сне. Сон не несет им ни добра, ни зла. Сон, как его называют, не является объектом, приносящим отдых центрам. Как я уже сказал, глубокий сон наступает тогда, когда связи между центрами разорваны. В действительности, глубокий сон, полный отдых машины устанавливается однажды, когда все связи, все отношения перестают функционировать.
      У нас множество центров и столько же связей; скажем пять. (На самом деле это не так: некоторые люди имеют две связи, у других их семь. Мы взяли пять за среднее). То, что характеризует состояние бодрствования, это когда наши связи остаются неповрежденными. Но если одна из них разрывается или перестает функционировать, мы не можем ни заснуть, ни проснуться.
      Если связь прервана, мы больше не просыпаемся, мы больше не засыпаем. Если две связи разорвались, мы еще меньше просыпаемся-- но мы никогда не засыпаем. Если разорвалась третья связь, мы не просыпаемся и совсем никогда не засыпаем. И так далее.
      Следовательно, мы имеем не два состояния, сон и бодрствование, как мы думаем, а несколько состояний. Между самым активным и самым напряженным состоянием, которое кому-то, быть может, знакомо, и самым пассивным существуют определенные ступени. Если одна из связей собирается разорваться, то внешне это не ощутимо и остается незаметным для другого. Бывают люди, способность которых двигаться, ходить, жить прекращается только тогда, когда все их связи разорваны. Для других достаточно повредить две связи, чтобы они впали в сон.
      Если мы рассмотрим лестницу между сном и бодрствованием, составляющую семь связей, тогда существуют люди, которые продолжают жить, говорить, ходить на третьей ступени сна.
      Глубокие состояния сна являются такими для всех, но промежуточные ступени часто бывают субъективны.
      Существуют даже "феномены", у которых максимальная активность проявляется в тот момент, когда одна или несколько их связей разорваны. Если по своему образованию это состояние становится привычным для человека, если в нем его устраивает все, то его активность устанавливается вслед за этим, и он может быть активным только при условии, что это состояние появится. Но лично для вас активное состояние относительно: в некотором состоянии вы можете быть активны. Существует объективное активное состояние, когда все связи не тронуты. Для всех состояний существует соответствующая субъективная активность.
      Таким образом, существуют ступени сна и бодрствования. Активное состояние -- это состояние, когда все мыслительные и чувственные способности работают на пределе своей возможности и своей напряженности. Если существует объективное состояние бодрствования, так сказать, аутентичное состояние бодрствования, то .существует также и объективное состояние сна. "Объективное" -- на самом деле значит активное и пассивное.
      Во всяком случае, каждый должен понимать, что сон достигается только тогда, когда все сообщения между центрами разорваны. Только тогда машина может производить то, что положено производить сну.
      Глубокий сон -- это такое состояние, когда у нас нет "ни снов, ни ощущений. Если нам что-то снится, значит какая-то связь не разорвана, так как память, наблюдение, ощущение -- это не что иное, как исследование одного центра другим. Следовательно, когда вы видите то, что происходит с вами или когда вы вспоминаете себя, то значит, что один центр следит за другим. Если он может наблюдать, то значит существует какая-то вещь, через которую можно наблюдать. И раз существует то, через что можно наблюдать, значит связь не нарушена.
      Стало быть, если машина в хорошем состоянии, то ей достаточно немного времени для производства количества материи, которая является разумным основанием сна; во всяком случае, намного меньше времени, чем мы привыкли спать. То, что мы называем сном, когда мы спим семь часов, десять часов или Бог знает сколько времени, это не сон. Большая часть этого времени проходит не во сне, а протекает в промежуточных состояниях, бесполезных состояниях дремоты.
      Некоторым людям нужно несколько часов, чтобы заснуть, и несколько часов, чтобы отойти ото сна. Если бы мы могли сразу засыпать и быстро переходить от сна к бодрствованию, то мы предоставили бы этим промежуточным состояниям только треть или четверть того времени, которое по-настоящему теряем.