- Я не согласна с вами, то есть с мнением этого большинства.
      - Лично я в этом ничего вредного не вижу, - подчеркнул профессор, поняв, что она хотела найти в нем своего единомышленника. - А что вас так беспокоит?
      - К сожалению, Петр Петрович, меня беспокоит то, к чему вы совершенно равнодушны, - вздохнула Генриетта Степановна. - А я так рассчитывала на вашу помощь.
      - Если вы, уважаемая, готовили мне роль Василия Степановича Кривошеева, то действительно напрасно. Я никогда не стану людям мешать верить в чудо! Это не гуманно. Да и, в конце концов, это их право...
      После этого разговора она закрылась на кухне и закурила. Ей хотелось понять себя. Всячески пыталась успокоиться, смириться с поражением, но чувство гордости заставляло искать выход. Ведь должно же быть единственно правильное решение, которое может принести ей победу!
      После долгих раздумий Генриетта Степановна пришла к выводу, что она неравнодушна к Кукушкину. Стыдно было думать об этом, но расстаться с этой мыслью ей не удалось до самого утра.
      А утром она позвонила Кукушкину домой. Ей нужна была только победа, даже ценой уступок и унижений. Но его телефон молчал, и она решила снова ехать во Дворец культуры.
      Всеволод Львович был в трансе. Второй день он уговаривал Кукушкина возобновить выступления, но безуспешно. Более того, Вася даже отказался отработать перенесенные представления. Второй день он находился в гримерной и никого не пускал. Переговоры велись через закрытую дверь. Единственное, что позволил ему Кукушкин, так это бросить в открытую форточку несколько экземпляров вечерней газеты, в которой было напечатано публичное извинение перед ним.
      - Вот что, дорогой мой гастролер, - наконец не выдержал импресарио, если вы не хотите соблюдать условий нашего трудового договора, тогда платите неустойку. Я не намерен из-за ваших капризов терпеть убытки!
      - Согласен, - ответил Вася с постели, на которой он лежал во фраке, и рассмеялся. - Убытки перекройте моей зарплатой! Но если этого будет недостаточно, у меня еще кое-что сохранилось из ваших сбережений!
      Хитроумова передернуло. Он долго молча ходил по приемной, будто искал пятый угол в квадратной комнате. И наконец нашел.
      По контракту сегодня был день зарплаты. Вызвав по телефону срочно кассиршу, которая работала в кооперативе по совместительству, он отправил ее в банк за деньгами. Через час они уже были готовы выплатить Васе зарплату.
      - Василий Васильевич, откройте, пожалуйста, дверь кассиру и получите свой добросовестно заработанный гонорар! - вежливо окликнул его Всеволод Львович и тихо постучал.
      - Заходите, дверь открыта! - ответил Кукушкин, уже сидя в кресле и покуривая. Хитроумов пропустил кассира вперед, затем с улыбкой зашел сам и с протянутой рукой поспешил к Васе. Пока они обменивались рукопожатиями, кассирша достала деньги, расходный ордер и положила на стол.
      - Напишите, пожалуйста, сумму прописью, поставьте сегодняшнее число и распишитесь в получении, - с волнением сказала женщина и дрожащей рукой протянула получателю шариковую ручку.
      Кукушкин спокойно расписался и посмотрел на три пачки не распечатанных пятидесятирублевых купюр. Затем одну из них надорвал и дал несколько ассигнаций кассиру.
      - Ой, вы так добры, спасибо! - женщина от радости покраснела и несколько раз всхлипнула. Перед уходом она долго кланялась и желала многих лет жизни дарителю.
      Оставшись наедине с Кукушкиным, Хитроумов подчеркнуто сказал:
      - Василий Васильевич, я считаю, что со мной работать можно. Гонорары я плачу приличные. Но если вас они не устраивают, подумаем, как их увеличить.
      - Хорошо, Всеволод Львович, о своем решении я вам сообщу завтра, ответил Вася и спрятал деньги в карман пиджака, который висел на спинке кресла. - А сегодня мне еще нужен выходной. Всех денег не заработаешь, а душевный покой важнее.
      Кукушкин захотел отметить свой день зарплаты с кем-нибудь из своих проверенных любовниц. С Любой решил порвать навсегда. Олю он поклялся не беспокоить до конца своей жизни. Оставалась только Вита. При мысли о ней у него сжалось сердце, и ему показалось, что он по ней соскучился.
      - Пожалуйста, вызовите мне такси, - попросил он Хитроумова и начал переодеваться.
      В театре он Виту не застал и сразу же поехал к ней домой. Увидев Кукушкина на пороге своей квартиры, Вита бросилась ему на шею. Она сначала обцеловала ему все лицо и лишь потом провела его в свою комнату. Только сейчас Вася почувствовал, что она его любит, как кошка. Из ее мыслей он понял также, что она была беременна от него на втором месяце.
      - Ты хочешь мне родить потомка?! - Кукушкин нежно погладил Виту по животу. - Ну что же, я согласен. Материальное обеспечение гарантирую.
      - Если я даже и соберусь рожать, то не для тебя, а для себя, - с гордостью ответила она и оттолкнула его руку. - И ничего мне от тебя не надо. Мне достаточно, если я буду тебя видеть хоть раз в месяц. И не обманывай себя и других, все равно ты не сможешь любить только одну женщину. Ты Кукушкин, а это значит...
      - Кстати, сегодня у меня праздник. Сегодня у меня зарплата! - весело сказал он и выложил перед ней на стол все полученные деньги. - Это для твоего будущего сына! Половину положи на книжку.
      Вита в изумлении села на диван и долго смотрела на деньги. Она, конечно, и раньше не сомневалась в щедрости Кукушкина, но чтобы до такой степени...
      - Слушай, Василек, так ты же можешь содержать целый гарем. Нет, ты не человек, ты демон-соблазнитель! Но сколько б ты не старался, из тебя все равно не получится ни мужа, ни отца. Ты вечный любовник. Тебя это не пугает?
      Кукушкин рассмеялся, поднял Виту на руки и начал кружиться с ней по комнате.
      Она была невероятно счастливой:
      - Люби меня, Кукушкин, люби! Люби сегодня, сейчас. Я не хочу думать, что будет потом. Я хочу твоей любви, я хочу страдать только из-за тебя! Люби, люби, люби!..
      Генриетта Степановна прождала в приемной Кукушкина до вечера. Она все время представляла, как будет признаваться ему в любви и извиняться перед ним. Каждый продуманный ею эпизод отрепетировала неоднократно, удивляясь своим внезапно открывшимся актерским способностям, но чем ближе было к вечеру, тем больше она остывала. Наконец ей надоело ждать, и она решила оставить ему записку.
      Но тут она случайно посмотрела на себя в зеркало. "Господи, да кому ты нужна, старая дура! - в ужасе подумала она, испугавшись своего лица. - Так это еще на тебе полпуда пудры и всякой прочей дряни. А если это все смыть?! Нет, что-то здесь не то, по-моему, это зеркало какое-то кривое. Утром я была очень даже ничего. Господи, и что только время не делает с человеком! Ладно, хватит ныть, от волнений и переживаний ты лучше не станешь", - решила Генриетта Степановна и с улыбкой подмигнула сама себе.
      8
      Роберт Михайлович Маршал, юрист по образованию, имел собачий нюх на деловых людей. Собственно, собак он любил больше, чем людей, хотя на работе ему приходилось строить из себя великого человеколюба. Личная жизнь у него, можно смело сказать, не удалась. Первый раз он женился четверть века тому назад. Только через год совместной супружеской жизни ему стало известно, что его жена была наркоманкой. Но развелся он с нею гораздо позже, когда продвинулся по служебной лестнице благодаря тестю.
      Последующий его брак был еще менее удачным, хотя выгод от него получил немало. Второй его тесть занимал солидное положение в городе, и с его помощью Маршалу удалось получить кресло мэра одного из районов. Вскоре после этого он узнал, что его жена супружеской верности предпочитает разврат. Местные внутренние органы разоблачили подпольный "Клуб независимых женщин", в котором она была активным участником. Пустив в ход все свои связи, Роберт Михайлович погасил скандал практически без потерь. Правда, ему пришлось (без всякого сожаления, между прочим) пожертвовать женой, переселив ее в отдаленные места на Крайнем Севере.
      Третий раз Маршал женился очень осторожно. В жены он на этот раз взял скромную деревенскую девушку. Нельзя сказать, что она его осчастливила, но домохозяйка и служанка из нее получилась отменная. Ни о какой любви речи, конечно, не могло быть, так как каждый из них знал, на что идет. Жена его получила прописку и превосходную квартиру, а он всегда был сыт и "выглажен". Любовь Роберт Михайлович, естественно, искал на стороне, а жена закрывала на это глаза, что вполне его устраивало.
      Родила ему жена единственную дочь, и недавно они отметили двойной праздник: совершеннолетие дочери и свою хрустальную свадьбу. На торжество были приглашены все лучшие люди города, среди которых впервые оказался и Хитроумов. Правда, Всеволод Львович был приглашен сестрой Маршала Екатериной Михайловной, но это ничего не меняло: случайные гости в этом доме не появлялись.
      Подарки принимались только из чистого золота в форме ювелирных изделий. Лишь особо приближенные к семье Маршалов преподносили конверты с наличными. Хитроумов подарил дочери перстенечек с изумрудом, а родителям набор миниатюрных золотых чайных ложечек. По этой причине он оказался в числе самых почетных гостей и сидел за столом рядом с Робертом Михайловичем.
      После довольно длительного застолья Маршал пригласил его в свою бильярдную покурить. Роберт Михайлович предложил ему сыграть партию на желание. Хотя Хитроумов неплохо играл в бильярд, но согласился с некоторым опасением, так как плохо представлял, какие желания могут возникнуть у этих "всемогущих людей.
      Партия была упорная, хотя разговор начался достаточно дружелюбно.
      - Всеволод Львович, так что за человек этот ваш Кукушкин? - спросил соперник, промазав довольно легкий шар.
      Всеволод Львович сначала забил "подставку", затем у него довольно удачно получился "дуплет", и только после третьего забитого шара он ответил:
      - Работать с ним можно, хотя, Роберт Михайлович, человек он опасный.
      Кий в этой партии Маршалу уже не пришлось взять; последние пять шаров были забиты подряд.
      - Даже опаснее, чем вы? - спросил Маршал спокойно. - Вы обыграли меня всухую, так что я выполню ваше двойное желание.
      - Я хочу, чтобы вы мне дважды пожали руку, - вежливо сказал гость, не скрывая, что это для него важнее всего.
      - Ну что же, приятно иметь дело с таким соперником, - хозяин с улыбкой пожал ему руку и даже похлопал по плечу.
      - Может, хотите реванш?
      - Спасибо, реванш я беру в другой игре, - ответил Роберт Михайлович и достал из буфета две рюмки и бутылку коньяка. - Я рад, что с вами познакомился. Если не ошибаюсь, вы работали директором ресторана?
      - Ошибаться, Роберт Михайлович, не позволяет вам ваша ответственная должность, - подчеркнул Хитроумов, принимая от него наполненную рюмку.
      - Хорошо, что вы это понимаете. Если так и дальше пойдет, то, думаю, наше взаимопонимание перерастет в дружбу.
      Они чокнулись и выпили до дна. Хитроумов радовался, что наконец-то он попал в "высший свет", но только неведомо ему было, какая роль ему уготовлена...
      Кукушкин решил продолжить сотрудничество с Хитроумовым. Правда, он оставлял за собой право в любой момент прекратить его, предупредив, разумеется, за две недели. Такое соглашение устраивало Васю, но никак не удовлетворяло импресарио. Поэтому Всеволод Львович решил закабалить его.
      Однажды он отсутствовал во Дворце целый день и появился только к вечеру изрядно навеселе.
      - Василий Васильевич, все дела на время к черту, пора заняться вашим бытом! - весело сказал он.
      Кукушкин понял, что речь идет о каком-то приятном для него сюрпризе. Хотя и осознавал, что бескорыстно Хитроумов никогда и ничего не делает, но даже не стал прослушивать его мысли.
      После второго выступления Всеволод Львович привез его на своей машине в тихий "аристократический" район города. Они приехали смотреть Васину новую квартиру.
      - Шестьдесят метров полезной жилой площади вам достаточно? - спросил импресарио, как только они вошли в прихожую.
      - И сколько я вам за это должен?
      - Если я вам завезу завтра-послезавтра еще и мебель, то примерно месяцев два поработаете бесплатно.
      - Оплатить это никак нельзя?
      - Василий Васильевич, вы же знаете, что я джентльмен и люблю пользоваться заработанными деньгами. Я не признаю ворованное.
      - В таком случае, почему вы решили, что я соглашусь жить в этой явно ворованной хатенке? - спросил Вася, хотя светлая и просторная трехкомнатная квартира ему очень понравилась.
      - Ну что вы, все по закону. - Всеволод Львович достал из кармана ордер и торжественно вручил ему: - Пожалуйста, живете, радуйтесь и набирайте вес.
      Кукушкин, прочитав свою фамилию на ордере, некоторое время колебался, но все же взял его в руки. В это время на окне прозвенел телефон, который Вася заметил только сейчас. С удивлением он поднял трубку:
      - Алло...
      - Здравствуйте, Василий Васильевич Кукушкин! - послышался мягкий мужской голос. - Поздравляю вас с новым жильем.
      - Здравствуйте, спасибо, а?..
      - С вами говорит Роберт Михайлович.
      - Простите, но я вас не помню.
      - Это неважно. С вами наверняка сейчас стоит рядом Всеволод Львович, и он вам представит меня заочно. До свидания!
      Вася положил трубку и спросил у Хитроумова:
      - А кто такой Роберт Михайлович?
      - С вами, Василий Васильевич, говорил сам народный слуга! - ответил импресарио, подняв указательный палец. - О, он умеет служить народу...
      - В том смысле, что служба позволяет ему жить за народный счет? спокойно сказал Кукушкин, с удовлетворением осматривая очередную комнату. - Эту квартиру, наверное, должна была получить какая-то честная рабочая семья, а он...
      - Ошибаетесь, Василий Васильевич, такими квартирами не балуют рабочие семьи.
      - Короче, раньше были подпольные революционеры, а сейчас подпольные миллионеры, - пошутил Вася и, с поразительным равнодушием пожав руку Хитроумову, добавил: - Так как там в вашей конституции говорится: все наше, только умей взять?!
      - В нашей конституции, Василий Васильевич, в нашей, - поправил его импресарио и вынул из кармана пиджака маленькую бутылочку коньяка...
      Через два дня Кукушкин переселился в новую квартиру.
      Вася считал, что заслужил это жилье если не по закону, то по праву, так как закон не может предусмотреть права всех и во всех случаях жизни. С мебелью Хитроумов ему, конечно, тоже угодил на все сто процентов. О таких арабских гарнитурах он мог только мечтать, ничего подобного, вероятно, не видел даже грузчик Гриша.
      В этот же день, вечером, к нему пришел человек, которого он узнал сразу. Это был тот самый мужчина с колючим взглядом, с которым Вася встретился на сцене на первом своем представлении. Еще тогда Кукушкин понял, что он для него небезопасен...
      - Вот я и пришел, когда счел это необходимым, - сказал неизвестный, как только переступил порог квартиры. - Не ждали? Ну, привыкайте, теперь я буду часто навещать вас неожиданно. Мы же с вами договаривались встретиться наедине и поговорить...
      - Кто вы? - спросил Кукушкин, когда тот зашел в гостиную без приглашения.
      - А вы узнайте из моих мыслей.
      - В хаосе ваших мыслей сам черт руки и ноги сломает...
      - Вот именно, что черт сломает, а вы нет! - засмеялся нежданный гость, завистливо рассматривая квартиру. - Впрочем, вы тоже хорош гусь, хотя многие считают, что вы не из нашего мира, почти божество. Я же принципиальный противник какого бы то ни было обожествления.
      - Мне кажется, что вы даже против цивилизации...
      - Правильно, я против цивилизации вообще! Она ведет человечество в пропасть. Да, в пропасть, и больше никуда. Человек, искушенный бесовскими желаниями, губит природу. Губит все живое на земле!
      - Понятно, вы неудачник, - догадался Вася и закурил.
      - Возможно. Но я не считаю себя неудачником. Неудачником меня называют приспособленцы. Зато народ, то есть честные люди, меня считают истинным философом и мудрецом. А я считаю себя тем человеком, которому приспособляться не позволяет совесть и честь. К вашему сведению, я даже вегетарианец. Ведь вы, мясоеды, едите трупы! Жрали бы уж лучше живых поросят и прочих других животных - и то честнее было бы...
      После этих слов Кукушкин вздрогнул и почувствовал тошноту.
      - Что, страшно?! - снова рассмеялся гость, приглаживая свои седые длинные волосы. - А убивать живое и хищнически поедать - не страшно? Хорошо же устроился на земле человек - царь природы! И главное, находит всему оправдание. Вам не кажется, что это вопиющая несправедливость?!
      Кукушкин молчал и курил. Он чувствовал себя подавленным и даже чем-то провинившимся перед этим несчастным философом.
      - Молчите, - неизвестный заговорил мягче и тише. - И хорошо, что молчите. Другой на вашем месте уже выставил бы меня за порог, а вы еще терпите. Значит, у вас еще есть интеллигентность. Поверьте, в наше время это очень большая редкость! А таких, как я, обычно отправляют в психушку или в тюрьму. Чтобы не ворошил совесть. И правильно - кому это нужно?!
      - Что вы от меня хотите? - спросил Вася и опустился в кресло, вдруг почувствовав слабость в ногах. - Садитесь, пожалуйста. Может, хотите выпить?
      - Спасибо, я люблю стоять. Только благодаря тому, что я мало сижу и лежу, меня обходят стороной болезни вот уже полвека. А пью я только кипяченую воду и настои из трав. Я бы с удовольствием пил и сырую воду, но ваша любимая цивилизация лишила меня такой возможности.
      Только сейчас Кукушкин обратил внимание на то, что его таинственный гость был довольно крепкого телосложения. Одет аккуратно. Лицо продолговатое и достаточно привлекательное, глаза хоть и небольшие, но жгуче-черные и пронзительные.
      - Вы женаты? - спросил Вася и сразу почувствовал какую-то неловкость.
      - Василий Васильевич, зачем тиражировать таких, как я?! - Гость отошел к окну и пошире открыл балкон. - Извините, но вы курите соусированный табак... Лучше я останусь в единственном экземпляре. Я, конечно, не против размножения, но уж больно мне не хочется, чтобы мои дети страдали в вашем цивилизованном кошмаре.
      - Так что вы хотите от меня? - повторил свой вопрос Кукушкин, затушив окурок в шикарной хрустальной пепельнице.
      Неизвестный долго молча смотрел в окно, затем, не оборачиваясь, ответил:
      - Я хотел бы пожить у вас некоторое время. Площадь и средства ваши позволяют, остается только ваша добрая воля.
      - А вам что, негде жить? - Вася решил, что он пошутил.
      - Представьте себе, да. Я нигде не прописан и нигде не работаю. Меня содержат добрые люди, а в благодарность за это я их развлекаю. Вроде шута. И когда чувствую, что уже начинаю надоедать, ищу себе других... Но я многое умею делать и работаю с удовольствием. Могу строить и разрушать, могу сходить на базар и приготовить любое блюдо, могу успокоить человека и избавить его от многих стрессов. Короче, я очень многое могу. Единственное, чего я никогда не смогу, так это убивать в прямом и переносном смысле. Так что, мне кажется, вам хотя бы в первое время я не помешаю. Может, даже наоборот.
      - Извините, но я вам не верю, - как ни пытался Вася настроиться на его мысли, ничего не получалось. - Ведь были же у вас когда-то родители?! И жили же вы где-то раньше?!
      Гость походил задумчиво по комнате, потом, разминаясь, сделал несколько странных приседаний на одной ноге и после глубоких вдохов и выдохов ответил:
      - Василий Васильевич, за один вечер я всего вам не расскажу о себе. У меня очень интересная и богатая биография. Но я вам обещаю, что постепенно вы все узнаете. А сейчас - хотите, я поведаю вам, что вас ждет в ближайшее время?
      - С удовольствием послушаю, - иронично согласился Кукушкин.
      - Вас купят и продадут. У вас будет слава до тех пор, пока вы будете развлекать толпу. Но скоро, очень скоро вас пригласят некоторые мужи в свои шикарные квартиры, на свои королевские охоты. И тут вы сорветесь. Вы увидите своими глазами то, что вам не позволено видеть по рангу. И вы не сможете стать их человеком. И за это вас начнут преследовать. Вас даже постараются лишить жизни, чтобы оставить от вас один символ...
      - Не очень-то счастливое будущее вы мне пророчите, - озадаченно сказал Вася и впервые мысленно услышал от гостя единственное слово: "сынок".
      Неизвестный об этом подумал так нежно и выразительно, что даже сам вздрогнул, но тут же внутренне напрягся и заставил себя говорить совсем о другом, будто боялся раскрыть какую-то очень важную тайну:
      - А вы красивый, мужчина. У вас, наверное, была очень красивая мать.
      Кукушкин промолчал. Он вдруг почувствовал, что присутствие нежданного гостя становится приятным ему. Васе даже показалось, что перед ним родной и близкий человек.
      - Так как, Василий Васильевич, насчет вашей доброй воли? - напомнил неизвестный.
      - Что?.. Конечно, конечно, - встряхнув головой, ответил хозяин квартиры и поднялся с кресла. - Живите у меня сколько вам угодно.
      - Василий Васильевич, но у меня за душой - ни миллиона, - шутя предупредил обрадованный гость.
      - Ничего, ваше несчастье мой желудок как-нибудь переварит, - сострил Вася в ответ. - С деньгами даже дурак умный. К вашему "ни миллиона" я кое-что добавлю. Но все же как мне вас называть?
      - Просто отцом, если вам так удобно...
      Кукушкину стало удивительно хорошо, и он, улыбаясь, сказал:
      - А вы знаете, я согласен, пусть будет хоть какой-нибудь отец, чем никакого. Если вы мне и мать найдете, я не стану возражать.
      9
      На следующий день Кукушкин решил навестить своих бывших сотрудниц и кое-кому отомстить. Причем месть его была весьма оригинальной.
      Валентине Михайловне Вася отомстил золотым браслетом за фельетон, который, как он потом понял, был написан не без ее участия. Она покраснела, как невинная деревенская девушка, и даже забыла, что в таких случаях говорят.
      - А я чо, я ничо, - пролепетала она.
      Галочке Кукушкин подарил французские трусики на "молнии".
      - Ой, Вась Васевич, какая прелесть! - растаяла она у него на глазах. А откуда вы знаете мой размер?
      - Галочка, ваша попочка даже снилась мне ночами, так что ничего удивительного...
      Другим сотрудницам, которые перед ним ничем не провинились, он вручил дешевые безделушки. Зато Генриетте Степановне Вася преподнес особый подарок - чек на пять тысяч рублей и свои заметки на тему: "Как строить отношения между супругами в условиях полного хозрасчета".
      Директора Дворца бракосочетания сначала бросило в холодный пот, когда она увидела на пороге своего кабинета Кукушкина. Но когда она прочитала на чеке сумму, ей показалось, что у нее появилась умопомрачительная температура.
      Все ее мысли Васе были вполне понятны. К тому же он вспомнил ее недавние слова о том, что женщинам нужно прощать, и великодушно сказал:
      - Уважаемая, мне так скучно без вас. Вы были ко мне так добры, мне было с вами так интересно...
      - Василий Васильевич, а я к вам приходила и прождала напрасно почти до вечера. Я х-хотела перед вами извиниться и, не поверите, признаться в любви. Я понимаю, что вам это до лампочки... - тихо заговорила она, опустив голову. - Понимаю, что рассчитывать на взаимность глупо, но, не взыщите, так уж устроена женщина...
      Так Кукушкин отомстил за перенесенные обиды. Он чувствовал себя победителем. С женщинами только так и надо. Их только посади на колени, а на голову они сами...
      Но на такие незначительные эпизоды Кукушкин мало обращал внимание. Он прекрасно знал, что впереди его ждут события намного масштабнее. Ему хотелось, чтобы они побыстрее пришли в его жизнь, потрясли и перевернули все вокруг, потому что жить становилось скучно.
      Немаловажным событием стало его личное знакомство с Маршалом. Роберт Михайлович воспользовался приглашением Хитроумова и посмотрел выступление, о котором слышал раньше много лестных отзывов. Никак в этот вечер. После представления он нашел Кукушкина в гримерной и предложил отвезти его домой на своей "Волге" с персональным водителем. Наступил момент, когда возникла необходимость наладить прямой контакт.
      - О, раньше слуги народа жили за Волгой, а сейчас ездят в "Волгах", иронично сказал Вася, садясь в машину. - Диалектика.
      - Как народный избранник, я люблю только то, что не чуждо моему народу, - самодовольно ответил Маршал и решил сесть рядом с ним. - Достоинство начальника не в том, что он делает, а в том, что не делает. Знаете пословицу: "Глупым - счастье от безделья, умным - горе от ума"? Так вот, глупых понять можно, потому что они знают, чего хотят. А чего хотят умные?..
      Водитель гнал машину, не обращая внимания на дорожные знаки и светофоры.
      - И чего, по-вашему, хотят эти самые умные? - спросил Вася.
      - Каждодневной революции. Сегодня, видите ли, их не устраивает то, что было вчера. А завтра их не устроит то, что есть сегодня. Покой, видите ли; им только снится. Зато этот его величество покой нужен глупцам! Еще как нужен! И чихали они на всякие революции. Ведь даже самая маленькая, бескровная революция без мордобития не обходится. А зачем драться, Василий Васильевич, когда можно все разделить по возможностям? По потребностям, конечно, не получится - на всех не хватит поровну. Зато условно мы все равны! - Маршал захохотал и положил руку на плечо Кукушкину: - Вот и мы с вами равны... перед законом. Правда, у каждого из нас свои законные возможности. Думаю, вы в этом уже убедились сами. Кстати, вы собираетесь меня приглашать на новоселье?
      - Роберт Михайлович, все в вашей власти...
      - Нет, извините, моя власть на вашу гостеприимность не распространяется.
      - В таком случае поехали хоть сейчас, - Вася понял из мыслей Маршала, что им предстоит деловая беседа.
      Позже он убедился, что водитель держал в голове его новый адрес. Оказывается, Маршал все запланировал: "Ну что ж, Хитроумов тоже когда-то был уверен, что сможет приручить меня", - мысленно засмеялся Вася.
      В гостиной Кукушкина их ждал шикарно накрытый стол. Ужин приготовил Васин "отец". Они застали его в очень странной позе на диване. В одних трусах, невероятно скрюченный, он сидел на руках и был неподвижен, как статуя.
      - Что это у вас за лягушка? - удивленно спросил Маршал и дотронулся до него, а когда понял, что это живой человек, испуганно отскочил. - Тьфу ты черт!
      - Добрый вечер, земляне, - сказал "отец", не шелохнувшись. - Я вам приготовил ужин. Ешьте себе на здоровье.
      Роберт Михайлович потряс головой и, ничего не понимая, спросил снова:
      - Кто это?
      - Мой отец, - ответил спокойно Кукушкин и открыл бар со спиртными напитками. - Что будем пить?
      Маршал пригладил ладонью свои густые седые волосы, вытер узковатый вспотевший лоб и плюхнулся в кресло.
      - Давайте водочки, - вздохнул он, с неприязнью поглядывая на "отца". Он что у вас, из психиатрички сбежал?
      - Не обращайте внимания, Роберт Михайлович, мой отец не из нашего мира, - успокоил его хозяин квартиры и поставил на стол хрустальный графинчик с водкой.
      Они опрокинули по две рюмашки, закусили и вышли на балкон перекурить. Разговор Маршал начал осторожно:
      - Василий Васильевич, вы нужны не только народу, но и его власти.
      - Чтобы укрепить власть власти над народом? - спросил Вася.
      - А я сам вышел из низов...
      - Естественно, ведь буржуазии у нас сейчас нет.
      - Но власть у нас действительно народная, - повысил Маршал голос, давая понять, что он не любит, когда его перебивают: - Другое дело, что наш народ любит преувеличивать. Если из какой-то мухи можно сделать слона, то сколько, представьте себе, можно сделать слонов из человека. Вот как вы думаете, Василий Васильевич, что такое правда?
      - Правда она и есть правда, и ее ни с чем не перепутаешь, - ответил Кукушкин, подчеркнуто помахав сигаретой, которой угостил его гость.
      - Правда, дорогой, это то, о чем не говорят вслух. Только у дураков нет своей правды, поэтому им нужна общая правда. Зато у каждого мыслящего человека есть своя правда, которую он и отстаивает всю жизнь.
      - А почему, я не понял, о правде не говорят вслух?
      - А зачем мне слышать о вашей правде, которая мне не нужна и которая мне известна? - быстро последовал ответ.
      - А мне кажется, Роберт Михайлович, что правда - это гораздо проще и яснее. Вот, к примеру, мне понравилась сигарета, которой вы меня угостили - это и есть правда. Как вы считаете, я имею право на свое мнение перед властью?
      - Конечно, но, уверен, что вы не всегда воспользуетесь этим правом.
      - Почему?
      - А если б моя сигарета была отвратительной, вы бы мне сказали об этом вслух? - с улыбкой спросил Маршал.
      - Нет, Роберт Михайлович, правда - это то, что вы никогда не курили и не курите отвратительные сигареты. Разве я не прав?
      - Тут вы правы, - ответ Маршалу понравился, и они вместе дружно рассмеялись.
      Услышав о Кукушкине, Роберт Михайлович решил, что это именно тот человек, который может его спасти от возмездия за все его грехи. Он прекрасно понимал, что, в случае его разоблачения, нести кару придется самому. И никто не станет мараться, чтобы его защитить. Поэтому необходимо всех держать на контроле...
      - Василий Васильевич, я буду с вами короток и откровенен, - сказал Маршал, выбросив окурок вниз на клумбу. - Вы довольны своей квартирой?
      - Само собой, - с благодарностью ответил Кукушкин.
      - Квартира и мебель - это мой вам подарок. Если хотите, завтра получите "Волгу". Последнюю модель. Мне от вас нужны будут только некоторые дружеские услуги. Я повторяю, всего лишь дружеские.
      "Значит, Хитроумов меня обманул, - подумал Вася и покачал головой. - Ну что ж, главное - что мне это известно. Ай да Всеволод Львович, как он красиво меня обвел вокруг пальца! Преподносить такие подарки за чужой счет - неслыханная наглость, и по джентльменским законам за что надо отвечать..."
      Кукушкин уже знал, в чем будут заключаться будущие "дружеские услуги" Маршалу, поэтому, не задавая никаких вопросов, ответил: