ГЛАВА 42

Кап! Кап! Кап! Звук, слишком сильный, назойливо лез в голову. Капало где-то совсем рядом, у самого его уха, и брызги от этих капель обдавали лицо холодным дождем. Наверно, это и помогло Сергею прийти в себя раньше, чем рассчитывали его палачи. Впрочем, по большому счету, для них это уже не имело никакого значения. Сделав свое дело, они поспешили уйти до наступления темноты, прежде чем аборигены смогли отомстить им за вторжение в свои жилища. Операция «Ночной рейд» была придумана Митрохиным с одной-единственной целью — без всяких проблем, не привлекая внимания подлинных хозяев лагеря, избавиться от своего давнего врага. Он узнал его сразу, как только Трофимов появился в кабинете. Железная выдержка, приобретенная за долгие годы тюремного заключения, помогла ему не выдать себя. Митрохин не знал, почему Трофимов появился в его лагере. Зато он знал, что его давний враг напрямую связан с иновремянами, и не хотел рисковать. В его лагере существовал простой и неоднократно опробованный способ избавления от неугодных личностей. К этому способу и было приказано прибегнуть Завидову. Сергей ошибался, считая, что происшедшее с ним — результат мести Завидова. Этот человек и шага не мог сделать без приказа того, кто прикрывал все его бесчинства.

Прямо перед Сергеем, метрах в десяти, виднелся высокий вход в пещеру. Он висел над ее полом, от которого его отделяло метра два пространства, притянутый за руки к ржавым железным кольцам, вбитым в отвесную стену. Ею заканчивалась неглубокая пещера.

Онемение мышц после выстрела парализатора еще не прошло, и он не чувствовал боли в растянутых между железными кольцами руках, на которые приходился весь вес его тела. Само тело казалось деревянной болванкой. Сергей не мог привести в движение ни один мускул.

«Почему в лицо все время капает эта вода?» — пронесся в его голове беззвучный вопрос. Ответа, разумеется, не было, но постепенно в памяти восстановилась картина последних событий. Предательство Ипата, подменившего зарядник в его пистолете, и выстрел парализатора, сваливший его на землю… Все это случилось в поселке аборигенов.

До заката оставалось еще часа два, когда в него выстрелили. Сейчас он не мог видеть солнца, но по освещенности той части леса, которую можно было разглядеть из пещеры, понял, что без сознания провел не меньше часа.

Следующая его мысль была более актуальной. «Почему они меня не убили и для чего привязали здесь? Что это за место?» И когда очередная капля обдала его лицо ледяным веером брызг, он вспомнил. Вспомнил легенду о жертвенном камне аборигенов. В ночных нарядах ее рассказывали новичкам с леденящими душу подробностями.

Где-то высоко в горах, в лабиринте причудливых скал, есть белая кварцевая плита с выдолбленным в ней желобком для стока крови и вот такими ржавыми кольцами, к которым привязывают жертву и оставляют там на ночь. Никто не режет пленников, не совершает над ними никаких обрядов, все происходит само собой. Естественным путем. Утром шаман возвращается, достает из-под камня глиняную чашу, из того места, куда ведет желобок. Она полна крови, а пленник, бледный как смерть, заканчивает свой путь до восхода солнца.

Никто не знает, что там происходит ночью, то ли сам камень высасывает из несчастной жертвы всю кровь, то ли под камнем живут какие-то неведомые существа, помогающие жертве отправиться на тот свет… Но при чем здесь пещера? О пещере в этой легенде не говорилось ни слова. И никто не видел самого камня. Никому не удалось пройти через лес, забраться в горы и вернуться обратно, чтобы рассказать о том, что происходит вдали от лагеря землян. Возможно, все это лишь досужие выдумки, а может быть, нет никакого белого камня, а есть вот такая пещера, где пленника оставляют на растерзание летучим ночным вампирам…

Скорее всего, в эту ночь ему предстоит лично убедиться в том, как много правды в этих легендах…

К мышцам шеи начала возвращаться подвижность, и это позволило Сергею слегка повернуть голову и увидеть, что он привязан к самой обычной стене из необработанного темного гранита.

Никакого белого камня здесь определенно не было. Но это открытие не придало ему бодрости. Он не первый из числа тех несчастных, кто, уйдя в очередной поход из митрохинского лагеря, никогда уже не вернулся обратно.

Сумерки за пределами пещеры между тем сгустились, и сиреневая дымка вечернего тумана закрыла от него наружный пейзаж. И как только это произошло, далеко в лесу проснулись барабаны.

Теперь к мучительному звуку капель добавился еще и этот, постепенно нарастающий грохот. В дополнение ко всем прелестям мышцы начали оживать, и сразу же во все его большое тело вернулась боль.

Звук барабанной дроби оборвался перед входом в пещеру, и перед глазами Сергея предстал шаман аборигенов. Он появился неожиданно, словно соткавшись из уплотнившейся дымки вечернего тумана.

Если бы Сергей стоял на земле, то этот человечек едва ли достал ему до пояса.

На шее у дикаря висел несоразмерно большой барабан, почти волочившийся по земле. Шаман был грязен, худ и измазан разводами какой-то краски. «Почему все дикари так любят краску? Наверно, они пытаются компенсировать ею недостаток одежды», — подумал Сергей отвлеченно, словно все происходящее не имело к нему никакого отношения. Окружающее после парализующего шока все еще воспринималось не совсем реально.

На шамане действительно почти не было одежды. Повязка из каких-то листьев, а на шее сверкающее ожерелье.

Это ожерелье не вязалось с остальным обликом шамана, и Сергей подумал, что обознался, принял за ожерелье из драгоценных камней до блеска начищенную полоску металла.

Но вслед за шаманом у входа в пещеру появилась группа аборигенов с факелами в руках. Они почтительно держались за спиной своего предводителя. В пещере стало светло, и это позволило Сергею подробно рассмотреть визитеров. На шее у шамана действительно висело сверкающее ожерелье из драгоценных камней, оправленных в филигранную, тончайшей работы золотую скань. Этот предмет настолько не вязался с грязными телами карликов, с барабаном и длинными тонкими костями, заменявшими шаману палочки, что невольно снова и снова притягивал к себе взгляд.

Откуда здесь взялось ювелирное изделие необыкновенной красоты и фантастической стоимости? Кто его создал? Из каких глубин времени перенесли сюда эту необычную вещь? И лишь теперь он понял, почему появились мысли, никак не связанные с его собственной судьбой. Вместе с последним ударом барабанов боль в перекрученных мышцах полностью покинула его.

Тело стало легким и воздушным. Теперь он не висел на впившихся в тело веревках, а словно бы парил под потолком пещеры. И оттуда, сверху, он мог себе позволить безучастно наблюдать за копошившимися внизу карликами.

Отвлеченное эстетическое настроение Сергея было грубо прервано, когда перерезали веревки, связывавшие его руки. Сразу же вернулась резкая боль, и он понял, что не в силах стоять на собственных ногах. Он даже не знал, есть ли у него ноги. Откуда-то появились носилки.

Его посадили на них, и шаман сдернул с него куртку, собираясь примерить ее на себя. Это было плохо, очень плохо, потому что, несмотря на свое эйфорическое состояние, Сергей хорошо помнил, что в подкладке куртки осталось его единственное оружие, шариковые гранаты, так и не замеченные его палачами. Теперь он их лишился.

Торжественный процесс одевания на шамана трофейной куртки был неожиданно прерван возгласом одного из аборигенов. Все они разом отшатнулись от пленного и уставились на него. Собственно, даже не на самого Сергея, а на его обнаженную грудь, где сквозь разорванную рубаху отчетливо виднелся выжженный на его коже трехпалый знак огненного Феникса.

Словно не поверив собственным глазам, шаман сделал шаг по направлению к сидящему на носилках Сергею. Карлику даже не пришлось нагибаться, он лишь протянул руку, оказавшуюся на одном уровне с его плечом, и осторожно прикоснулся к клейму на груди Сергея.

— Откуда у тебя этот знак, иновремянник? — спросил шаман, не разжимая губ. Голос прозвучал отчетливо и сухо, лишенный всякой интонации и обертонов.

Сергей попытался ответить, но губы плохо слушались его, вместо слов раздалось лишь нечленораздельное мычание.

— Не пытайся говорить! Думай! — приказал шаман, и тогда Сергей спросил, стараясь мысленно как можно отчетливее выговаривать слова:

— Вы знаете об огненной птице?

— Я знаю об огненной птице. А что ты о ней знаешь?

— Я знаю о ней немного. Она вывелась из каменного яйца, которое я носил на груди. Расставаясь со мной, она оставила этот знак.

Рассказ Сергея почему-то усилил сомнение шамана. Он положил свою ладонь на знак Феникса, долго ощупывал его и наконец спросил:

— Зачем ты придумал всю эту ложь, иновремянник?

— Я ничего не придумывал!

— Это ненастоящий знак!

— Я что, продаю вам его? Чего вы от меня хотите?

— Правды. У нас есть способ узнать настоящую правду. — Повернувшись к своим спутникам, шаман отдал резко прозвучавшую команду: — Несите его к скале истины!

Носилки с Сергеем подхватили четверо самых рослых аборигенов, но было видно, что даже этим четверым огромное, по их меркам, тело Сергея показалось неподъемным.

Заметив, что они еле плетутся и вот-вот уронят носилки, шаман пробормотал какое-то ругательство, а затем отбил на барабане короткую, ритмичную трель, совершенно непривычную для человеческого уха.

Носилки дрогнули в руках аборигенов и словно потеряли весь свой вес. Носильщики сразу же припустились бегом по тропе, идущей круто в гору.

Поляна с шалашами осталась далеко внизу. Туда, где находилась пещера, его подняли люди Завидова, но теперь носилки понесли еще выше, и перед Сергеем открылось широкое пространство.

Воздух был прозрачен, а ночные тени еще не успели полностью закрыть горизонт. Сергей видел опушку леса, квадратики коттеджей военного городка, похожие отсюда на игрушечные детские кубики. Среди бескрайнего, украшенного желтоватыми разводами леса они смотрелись чем-то инородным, почти оскорбительным для пейзажа этой планеты, чью тихую ненавязчивую красоту невозможно было заметить с первого взгляда.

А перед самым закатом, когда последние лучи солнца на минуту осветили вершины деревьев, расположенных с противоположной стороны долины, широким клином рассекавшей лес, ему показалось, что он увидел в глубине леса домики другого человеческого поселения.

Возможно, там жили те, кому солдаты Митрохина собирались нанести визит в ближайшее время, он так и не сможет предупредить их о грозящей опасности. Завершив круг, мысли вновь вернулись к его собственной судьбе. Нормальная подвижность мышц вернулась к нему вместе с болью, и он старался не показать этого своим носильщикам и охранникам, выжидая подходящий момент для того, чтобы попытаться вернуть себе свободу.

Шаман, облаченный в куртку Сергея, шествовал впереди процессии. Выглядел он нелепо. Куртка волочилась по земле, а рукава, закинутые за спину, хлопали от ветра, словно два крыла. Сергей снова вспомнил о гранатах и с сожалением подумал, что времени вернуть куртку у него не будет даже при самом благоприятном раскладе.

Тропа резко свернула, огибая перегородивший дорогу утес, и за поворотом открылся вид на плоскую вершину горы.

То, что Сергей там увидел, потрясло его до глубины души.

На вершине, господствуя над всем окружающим пейзажем, величественно возвышалось скульптурное изображение огненной птицы.

Прежде всего поражали ее размеры. Птица была высечена из цельного куска белого мрамора размером с двухэтажный дом. Творения Церетели рядом с этой скульптурой выглядели бы жалкими поделками, впрочем, они всегда такими и были. Развернутые крылья птицы, украшенные золотой фольгой, полыхали в лучах заходящего солнца первозданным пламенем. Но самым странным и необъяснимым казалось совершенство и тщательность, с каким была выполнена эта гигантская скульптура, производившая неизгладимое впечатление на человека, увидевшего ее впервые.

Подобный шедевр не могли создать жалкие дикари, строившие древесные шалаши и развлекавшиеся танцами под барабанный бой… Или все же могли? «Не такие уж простые у них барабаны…» — подумал Сергей, вспомнив неожиданно исчезнувший вес носилок.

Тропа сузилась, и теперь вся группа вынуждена была идти в затылок друг другу. Левая половина носилок висела над пропастью, появление скульптуры подействовало на Сергея так сильно, что он упустил благоприятный момент, и теперь предпринять что-либо стало уже невозможно. Он боялся даже шевельнуться, чтобы не потерять равновесия.

Впереди и сзади носилок плотной цепочкой шествовали аборигены, вооруженные короткими копьями. Оставалось только ждать, когда они достигнут конечной точки маршрута.

Через полчаса весь отряд очутился на широкой площадке вершины, прямо под раскрытым клювом скульптуры. Оказалось, что между огромными каменными лапами птицы находилась дверь, ведущая куда-то в глубь скалы.

Шаман извлек из своего барабана короткий утробный рокот, и дверь немедленно распахнулась.

Из украшенных золотой резьбой дверей показалась величественная процессия.

Первой шла женщина в оранжевых одеждах, с золотым обручем на голове и легкой вуалью, скрывавшей ее лицо. Шлейф ее оранжевого плаща струился на ветру, как пламя. За предводительницей, по двое в ряд, шествовали вооруженные стражи. Мужчины, в отличие от дикарей, оказались на голову выше Сергея. Когда процессия остановилась в нескольких метрах от висевших в воздухе носилок, у Сергея уже не осталось сомнений в том, что перед ним нормальные представители человеческой расы.

Возможно, их отделяли от него тысячелетия во времени, но это, безусловно, были люди. Трофимов не знал, из прошлого или из далекого будущего явились они на эту дикую планету, но это сейчас казалось несущественным, — главное, перед ним были нормальные люди, и у него появилось гораздо больше шансов найти с ними общий язык, чем с колдунами-карликами.

Шаман что-то резко произнес на гортанном и незнакомом наречии, — и хотя губы шамана не двигались, а слова по-прежнему звучали у Сергея в голове, он не понял из этой фразы ни одного слова.

Женщина ответила обычной звуковой речью на том же непонятном языке. Ее слова были мелодичны, а тон казался легким и непринужденным, словно визит дикарей с пленником на передвигавшихся по воздуху носилках был для нее обычным делом.

Шаман снова ответил, теперь он почти кричал, и по его исказившемуся от ярости лицу Сергей понял, что переговоры идут совсем не так, как этого хотелось карлику. Женщина ответила длинной фразой, в которой на этот раз прозвучали повелительные нотки.

Шаман топнул ногой и в ярости приподнял свой барабан. Очевидно забыв во время спора о необходимости скрывать содержание своей речи или просто посчитав это больше нецелесообразным, женщина ответила на том языке, на котором шаман разговаривал с Сергеем в пещере.

— Ты мне угрожаешь, Шарако? Ты, наверно, забыл, кто я, и совсем потерял разум. Может быть, тебе напомнить о том, что случилось с твоим предшественником?

— Времена изменились, Илия, а твои друзья далеко! Мне надоели ваши поучения. Этого иновремянника ты не получишь. Мы принесем его в жертву богу огня сегодня, на восходе солнца!

— А как быть со знаком птицы, который украшает его грудь?

— Это фальшивый знак, я проверял!

— Может быть, лучше проверю я? — И, не дожидаясь ответа, она протянула руку по направлению к Сергею. Он ощутил мгновенный укол боли и волну жара, распространявшуюся от отметины на его груди.

Неожиданно из клейма на груди Сергея вырвался красноватый луч, осветивший вытянутую вперед руку женщины.

— Он настоящий, Шарако. Теперь, надеюсь, ты в этом убедился?

ГЛАВА 43

Шаман, не обращая внимания на предупреждение женщины в оранжевом плаще, поднял свои палочки-кости и резко опустил их вниз. Барабан взревел на одной ноте, удары слились в единый звук, внутри которого невозможно было различить никакого ритма.

Резко и неожиданно налетел ветер, через мгновение он наполнился такой силой, что швырнул носилки Трофимова на землю, а женщину и ее спутников отбросил к дверям, из которых за несколько минут до этого они вышли.

Воспользовавшись секундным замешательством своих стражей и тем обстоятельством, что никто не ожидал от него активных действий, Сергей вскочил с носилок, сорвал с пояса ближайшего дикаря широкий топор с бронзовым лезвием и со всего размаху опустил его на барабан жреца.

Барабан лопнул, как пустая тыква, ветер мгновенно стих. Шаман издал какой-то нечеловеческий вопль, в котором смешались отчаяние и ярость, а затем бросился на дерзкого пленника. Несмотря на небольшой рост, он оказался слишком быстр и силен для Сергея со всеми его обновленными возможностями. Даже после утраты магического оружия колдовская сила не оставила шамана полностью. И он свалил Сергея на землю ошеломляющим ударом невидимого воздушного кома, похожим на удар футбольного мяча, вылетевшего из-под ноги лучшего российского футболиста.

— Убейте его! — прокричал шаман, и его спутники, выхватив оружие, бросились на Сергея сразу со всех сторон. Но в это время стоявшая на пороге женщина громко и коротко произнесла на своем певучем гортанном наречии какие-то непонятные слова. Сергей не понял, было ли это какое-то заклинание или команда, но каменная птица, возвышавшаяся над всей площадкой, на которой развертывалось действие, неожиданно приподняла голову.

Похоже, аборигены хорошо знали, что может последовать вслед за этим, потому что они мгновенно обратились в бегство. Лишь один шаман не тронулся с места.

И тогда из приоткрытого клюва птицы вырвался поток пламени. Ударив шамана в грудь, он сбросил его охваченное огнем тело со скалы.

Далеко внизу, в ущелье прогремел мощный взрыв, и облако черного дыма, в которое превратилась куртка Сергея, вместе со спрятанными в ее подкладке гранатами, возвестило о бесславном конце жреца. Теперь бронзовый топор, оставшийся у Сергея в руках, стал его единственным оружием в непонятной ситуации, в которой он оказался. Струя пламени, покончившая со жрецом, обдала его таким жаром, что он и сам едва устоял на ногах.

Женщина в оранжевом плаще, мановением руки оставив своих спутников у дверей, направилась к Сергею.

— «Несущий знак птицы», в трудную минуту ты выручил нас. Так будь же нашим гостем, и пусть порог нашего дома будет и твоим порогом.

— Кто вы?

— Такие же путешественники во времени, как и ты сам. Здесь не лучшее место для разговора. Наши враги могут опомниться и вернуться. Они неплохо владеют отравленными стрелами и наверняка захотят отомстить за смерть своего шамана.

Не возражая, Сергей последовал за незнакомкой, на ходу отмечая, как прекрасно ее тело и как совершенны движения. Казалось, она плыла над каменистым утесом, лишь слегка касаясь его поверхности.

Но настоящее потрясение ожидало его чуть позже, когда они вошли под своды пещеры, охраняемой каменной птицей, и Илия небрежным движением сбросила свой плащ вместе с вуалью и драгоценным обручем на руки одного из охранников.

В помещении было светло, а внутренне убранство покоев, в которых очутился Сергей, даже отдаленно не напоминало пещеру.

Скорее уж современные апартаменты, созданные слегка свихнувшимся дизайнером… Мягкие плафоны, упрятанные в стены, расстеленные по всему полу синтетические ковры, в которых нога утопала по щиколотку, а пыль и грязь, едва коснувшись их поверхности, бесследно исчезали.

Странное впечатление производило обилие белого металла и стекла. Мебель можно было рассмотреть, только приблизившись к ней вплотную. Множество дверей, ведущих из этой центральной залы в другие помещения, и многочисленные предметы роскоши, скульптуры непривычных для Сергея форм, изящные вазы, украшения из золота и драгоценных камней, с нарочитой небрежностью разбросанные по всему интерьеру, свидетельствовали о том, что живущие здесь не привыкли отказывать себе ни в чем.

Но все это было мгновенно забыто Сергеем, едва его спутница повернулась к нему без вуали, до сих пор скрывавшей ее лицо.

Сказать об этой женщине, что она красива, — значит, ничего не сказать. За этим лицом стояли столетия генной инженерии, косметики и медицины, которая еще и не снилась Земле. Едва взглянув на лицо незнакомки, Сергей понял, какая бездна времени отделяет его от этих людей.

В первые минуты он смотрел на нее, как смотрят на картину в музее, его мужской взгляд отказывался распознать в ней женщину. Слишком далека, слишком прекрасна, слишком недосягаема была она для него.

— Сколько вам лет?.. — охрипшим от волнения голосом спросил он, не сразу сообразив, что его вопрос может быть неправильно истолкован и показаться бестактным.

Илия лишь улыбнулась, никак не отреагировав на его промах.

— Я имею в виду, какая эпоха? Сколько тысячелетий отделяет ваш народ от моего? — попытался Сергей исправить свою неловкость.

— Не так уж много. Десять, может быть, двенадцать. Ваша планета находится вне нашего сектора, и точнее определить сложно. Сегодня вы уничтожили главное оружие ширванов, их магический барабан. Для того, чтобы сделать новый, потребуется несколько дней и еще столько же, чтобы зарядить его энергией. Новый жрец будет слабее старого. Мы должны использовать это уникальное стечение обстоятельств и попытаться прорваться… Но простите. Мне надо переодеться. Этот маскарадный костюм мешает мне. Лован ответит на все ваши вопросы. — Ничего больше не объяснив, она исчезла в одной из боковых дверей, и Сергей, испытав некоторое разочарование, остался наедине с одним из ее спутников, светловолосым молодым человеком, одетым в комбинезон серебристого цвета.

— Илия руководит нашей экспедицией, а я заведую здесь техническими устройствами. Мы плохо знаем этические правила вашего сектора, у вас принято знакомиться?

— Разумеется… — несколько растерянно ответил Сергей. — Но мы вроде бы уже познакомились?

— А официальный ритуал? Разве его не существует?

— Ну, можно, например, пожать руку и вслух произнести свое имя, но это скорее формальность, чем ритуал.

— Тогда оставим это. У нас очень мало времени до того момента, когда здесь начнется настоящая заварушка. Мне поручено ввести вас в курс дела. Наверняка у вас возникло множество вопросов, я попытаюсь кратко ответить на них доступным вам языком.

Внутренне Сергей поморщился от его слов, он терпеть не мог высокомерия, даже в тех случаях, когда у собеседника имелись для этого все основания.

— Что вы здесь делаете, Лован? Я не заметил признаков развитой цивилизации в этом мире, значит, вы тоже гости здесь?

— Не совсем… Мы осваиваем эту планету на протяжении многих столетий. Ее расположение уникально. Здесь сходятся… как бы это понятнее выразить… сразу несколько временных плоскостей. Их наличие дает возможность с наименьшими затратами энергии прокладывать каналы в различные временные слои.

— Зачем? Для чего вам это нужно?

— Хороший вопрос. Вначале нами двигало стремление к познанию, накопление научных данных, на основе которых наши историки вывели безошибочные теоремы общественного развития, учитывающие огромное количество факторов. Опираясь на эти теоремы, можно предсказать будущее с очень высокой степенью вероятности. Уже ради этого стоило попробовать, не так ли?

— Разумеется. А затем вы, очевидно, поняли, какую уникальную выгоду может получить ваша цивилизация, научившись управлять временем.

— Управлять временем невозможно. Мы всего лишь наблюдатели, — довольно сухо ответил Лован, он не скрывал, что замечание Сергея ему не понравилось.

«Так я тебе и поверил», — подумал Сергей и продолжил, не обращая внимания на неудовольствие своего собеседника.

— Видите ли, Лован, как вы, наверно, уже знаете, моя судьба сложилась несколько необычно для простого обитателя Земли. Мне пришлось встретиться с расой иновремян, которая считает, что временем можно управлять, и довольно успешно пытается это делать.

— Это отщепенцы, нарушившие мировую конвенцию! Любое вмешательство в исторический ход событий чревато непредсказуемыми и почти всегда негативными последствиями. Позже мы поняли, что даже простое наблюдение не всегда безопасно. Прокладка любого нового временного канала чревата… Впрочем, мы слишком увлеклись научными теориями! — неожиданно оборвал себя Лован. — Мне поручено познакомить вас с вполне конкретной ситуацией, сложившейся на этой планете. Времени на теоретические дискуссии у нас просто нет. Поэтому изложу вам самую суть и постараюсь ответить на существенные вопросы.

Пару тысячелетий назад на этой планете нами был создана центральная станция… Своеобразный распределительный вокзал, с которого наши экспедиции получали возможность отправляться в различные временные слои. Как я уже говорил, положение этой планеты во временном потоке уникально, и именно поэтому она была выбрана в качестве объекта для строительства распределительной станции. В то время цивилизация на Дорсане, так мы назвали эту планету, находилась в зачаточном состоянии. До сих пор мы не знаем, наше появление здесь подтолкнуло ее бурное развитие, или она обладала неким, не учтенным нашими учеными потенциалом развития, но факт остается фактом.

— А как же ваши безошибочные формулы общественного развития? Здесь они не сработали?

Проигнорировав его вопрос, Лован продолжил так, словно его не прерывали:

— Совершенно неожиданно для нас, развитие аборигенов изменило направление, и вместо обычного техногенного пути дорсанцы выбрали магию — путь, который наши ученые считали совершенно бесперспективным. Но дорсанцам удалось достичь здесь неожиданных успехов. Вы имели возможность убедиться в этом. С помощью магии звуков они научились управлять воздухом до такой степени, что стали представлять собой серьезную опасность.

Вначале каждое наше появление на их планете воспринималось как некое божественное явление, но позже возникли неприятности. Какое-то время мы пустили развитие дорсанской цивилизации на самотек, у нас не хватало ресурсов, чтобы заниматься каждой второстепенной цивилизацией. Наши экспедиции не появлялись на Дорсане до тех пор, пока обстоятельства не вынудили нас срочно выслать сюда аварийную команду.

— Какие именно обстоятельства?

— Сбой в работе центральной распределительной станции.

— И в этом были повинны дорсанцы?

— Что вы! Конечно, нет! Проникнуть на станцию извне невозможно. Произошло нечто, совершенно уникальное и неожиданное для нас. Какая-то иная цивилизация, находившаяся вне сектора нашего контроля, самостоятельно изобрела генератор временного пробоя и сумела его запустить. Скорее всего, они даже не ведали, что творят. Эксперименты со временем весьма опасны. Создавая «дикий» временной канал, как мы его называем, без приемной станции на противоположном конце, невозможно предсказать, в какой временной слой он выведет своих создателей и какую «дорогу» откроет…

— Я знаю, чем это кончилось для нашей планеты…

— К сожалению, все, что вы знаете, только начало. Мы хотели исправить возникшую опасную ситуацию.

— Исключительно из альтруистических побуждений?

— Перестаньте иронизировать, господин Трофимов! Так, кажется, у вас принято обращаться к собеседнику, забывшему о правилах вежливости? Тем не менее я отвечу на ваш вопрос. Нет. Мы не альтруисты. Канал, созданный на вашей планете, пробил несколько наших каналов, нарушил работу центральной станции и открыл дорогу на нашу собственную планету тем самым «милым» существам, с которыми вы уже успели познакомиться.

— Вы неплохо осведомлены… — несколько растерянно заметил Сергей. — Даже знаете мою фамилию.

— Разумеется, я хорошо осведомлен. Прежде чем была предпринята наша экспедиция, нам предоставили возможность ознакомиться со всеми записями. Любое событие, любой факт фиксируется во временном потоке самой природой и может быть восстановлен.