Действительно за углом стояла маленькая машина - джипп.
      - Садитесь за руль. У меня болит рука.
      - Вы ранены? - с тревогой спросил я.
      Я с восхтщением взглянул на нее.
      - Значит, вы...
      - Да. Мисс Динамит, - спокойно заключила она.
      Фантастическая ночь пролетела для меня как в угаре.
      Сначала бешенная гонка в джипе по кривым и темным улицам. Потом раскошный номер первоклассного отеля, мягкий полусвет, пушистые ковры, низенькая широкая кровать, лучистое вино и прелестная незнакомка в моих объятиях.
      Я знал, что в жизни бывает всякое, но такое... Все мои волнения и тревоги остались где-то далеко позади. От ошеломившей меня поездке в Иокогаму, от забот по розыску моей сестры ни осталось и следа.
      Бесконца покрывал я поцелуями полуобнаженное тело желанной женщины, которая возбужденно смеялась, болтала как шаловливая девчонка и сама игриво подставляла мне свои одурманившие меня голые груди.
      Кто бы мог подумать, что эта милая девчонка несколько часов тому назад учасвтвовала в каком-то крупном криминального характера деле.
      - Кто ты? Скажи как тебя зовут?
      Но она только смеялась и ерошила волосы у меня на голове.
      - Погоди, все узнаешь, милый...
      Она ласкалась, как кошечка и я забывал все свои вопросы и сомнения.
      - Я буду звать тебя Диной... уменьшительным... Дина. Можно?
      - Хорошо, Анри. Ну поцелуй еще раз свою Дину.
      Медленно не отрываясь от ее губ, я стащил с нее остатки одежды, оставив только беленькую рубашенку и, оторвавшись от нее, торопливо разделся сам.
      Голый я лег с ней рядом на тахту.
      Она, взглянув на мой, готовый к бою член, стыдливо улыбнулась. Я привлек ее к себе. Лежа на боку мы тискали друг друга в объятиях, целуясь в захлеб. Не забывал я и о ее теле, или нежно и страстно пробегая по ее спине, талии и ягодицам, чувствуя как все ее горячее, прекрасное тело, сладострастно потягиваясь тянется ко мне.
      Сначала "он" уперся в ее шелковистые волосики, и слегка вздрагивая, стремился продвинуться дальше. "Его" давление заставило приподнять ее одну ногу, которой она сразу нежно обняла мое бедро... "Он" сразу воспользовался случаем и тотчас же скользнул вдоль влажных губ и дальше, под ее ягодиц в ее теплый упругий живот и тесно прижался к моему. Любопытные пальчики ее руки блуждали по моей спине, пояснице и как бы натягивали меня на нее.
      Похоть властно требовала удовлетворения. Замирая в поцелуях, лаская друг друга во рту языком я чувствовал, как ее маленький "язычек" в другом, не менее горячем "рту" вздрагивая прижимался к шейке моего члена.
      Желание половой близости было настолько велико, что обычное совокупление не могло в полной мере удовлетворить его. Я это чувствовал и был в этом уверен. Страсть охватившая ее тело была не меньше моей. Мне хотелось чего-то особенного необычного, чего-то захватывающего, сладостно-изнуряющего. И тут я вспомнил совокупление в весьма нескромной позе, с моей маленькой Кито. Мне сейчас же захотелось повторить эту экстравагантную позу в еще более бесстыдном варианте.
      - Я очень хочу тебя, Дина... А ты?
      - Да...
      - Я хочу очень сильного наслаждения и прошу тебя лечь так как я хоч у...
      - Как?
      - Я покажу... Вот так... На подушке...
      Я положил Дину на спину и подсунул ей под голову маленькую подушку. Две большие подушки я положил ей под задницу так, что последнее оказалось поднято почти вертикально вверх, а ее ноги повисли над ее грудью...
      - О, нет!... Что ты... - вяло протестовала она. - И я не понимаю...
      - Милая погоди... Я очень так хочу...
      Торопливо я повернулся к ней спиной и, обняв ее задницу своими бедрами, сделал попытку соединиться.
      После нескольких неловких усилий мне удалось вдвинуть головку члена в ее зияющее отверстие и опустился на согнутые руки и грудь... И кажется, покраснел от стыда... Необъяснимое чувство наслаждения охватило меня. Эксгибиционизм обострял его чувства. Да, эксгибионизм! Мои напряженные, большие яйца касались ее венерического холмика, шелковистых волосиков на нем и мягко прижимались к ним и все это, и все, что было вокруг видели глаза Дины... Я физически чувствовал на своих ягодицах, и на всем остальном обжигающий взгляд ее чудесных глаз...
      Неудобная неестественная поза таила в себе неизведанную остроту наслаждения.
      Уткнувшись лицом в постель, опираясь на нее грудью и руками я сильно изгибал поясницу, которая, как ее задница были высоко расположены над нашими головами. само сладостное соединение я не мог видеть, но зато его могла видеть Дина и, конечно, его видели ее глазки, что я сразу же почувствовал. Не смотря на сильный изгиб ее поясниц и давление моих бедер на ее ноги, она ответила мне чуть заметным движением своей поясници.
      Неестественно отогнутый назад член входил все глубже. Страсная Дина, раздвинув бедра и согнув ноги в коленях, старалась надавить пятками на мою поясницу. При этом член входил все глубже и глубже...
      Минутами мы прерывали свои движения, очень утомленные, но лишь до того, чтобы, передохнув и приловчившись, еще теснее слиться в этой совершенно исключительной позе.
      Через некоторое время наши движения стали ритмичней, плавнее, напряжение и ослабление мускулов наших поясниц иногда стало происходить в унисон, одновременно.
      Чудовищно-бестыдный вид, открывавшейся глазам Дины, очевидно, безмерно ее возбуждал. Ее бедра и ягодицы сладостно трепетали, во влагалище начались сладострастные спазмы. Далеко позади себя я слышал ее прерывистое дыхание, сопение, приглушенные стоны.
      Изредка, приподняв голову я хватал широко открытым ртом воздух, а затем, вновь уткнувшись лицом в постель, подбивая кулаками подушку под ее зад, и уже совсем неестественно прогибая свою поясницу и раздвигая в противоположные стороны свои бедра я вновь принимался с жадностью совокупляться.
      Наши бедра мешали нам, заставляя наши мускулы до предела до боли напрягаться, чтобы только соединиться до предела. Это было изнурительно и чудовищьно сладостно... Ее влагалище все плотнее и сильнее охватывало мой член, доводя страсть до апогея. Иногда я наталкивался на ее матку, и исторгая позади себя сладостные крики, а затем вновь натирал ее, упиваясь похотливыми, жалобнами стонами Дины...
      Сильные спазмы ее влагалища и конвульсивные подергивания всего ее тела вызывали тотчас же и мой ответный, долгосдерживаемый оргазм. С невероятным и неописуемым наслаждением, задыхаясь я спускал долго и обильно... А Дина жалобно кричала, охватывая свом влагалищем, судорожно сжимавшим мой член...
      Оргазм у меня и у Дины был необычайно сильным. Удовлетворение было бесподобным... До предела утомленный, мне кое - как удалось сползти с ее задницы и лечь рядом. Дина продолжала оставаться в той же позе, не в силах сползти с подушек, лежавших под ее ягодицами. Я помаленьку ее освободил от неестественной позы, нежно поцеловал и почти мгновенно заснул.
      Сколько времени я спал не знаю. Дикий и пронзительный крик разбудил меня. Сна как не бывало. Но, не шевелясь я приоткрыл глаза пытаясь быстро охватить и оценить какую-то новую, неожиданную обстановку, в которой я очутился. Я тотчас же увидел Дину, сидевшую в распахнутом халатике на ковре и с ужасом глядевшую на валявшуюся у ног ее какую-то разорваную фотокарточку и конверт.
      Я поднялся на локти, но прежде чем я смог раскрыть рот, чтобы спросить в чем дело, щелкнул замок, дверь открылась и в комнату вошел Ред. За его спиной виднелась тоненькая фигурка Марсель.
      - Я тебе говорила, что она здесь! - полушепотом проговорила Марсель. - Я видела их джип и подумала, что у них одна дорога, только сюда!
      Окаменевшим взглядом смотрел Ред на полное ужаса лицо Дины, а затем медленно, кек бы с трудом, повернулся ко мне. Его рука зашевелилась в кармане. Марсель быстро схватила его, но было поздно! Из кармана Реда прогремел выстрел и мне показалось, а может было так, что пуля коснулась моих волос. Но так или иначе они зашевелились...
      Инстинктивно я как мог свалился на подушку и замер. Бросаться на таком растоянии на противника, вооруженного пистолетом, было безрассудно.
      Двойной, душераздирающий крик пронзил комнату. Дина без чувств упала на ковер, а Марсель бросилась ко мне.
      - Куда! Не сместа! - прогремел Ред, удерживая ее за плечо.
      С крайним напряжением я следил за движением Реда из-за опущенных век.
      Сжимая в кармане пистолет, Ред медленно сделал шаг в сторону лежавшей в обмороке Дины... Сделай еще шаг и я, сжавшись как пружина, готов был броситься на него, но в эту секунду взгляд Реда упал на фотокарточку, валявшуюся на ковре. Он наклонился, поднял карточку и некоторое время бессмысленно смотрел на нее. Потом, перевернув, взглянул на какую-то надпись на обороте, вновь быстро перевернул фото, внимательно вгляделся в него и вдруг... дико захохотал!
      Его ненормальный смех заполнил всю комнату, заглушая какой-то тихий говор и топот ног, доносившийся через неплотно прикрытую дверь из коридора.
      - Это ты виновата, ревнивая сука!
      Марсель вздрогнула от этого рева Реда и попятилась в угол. Со скрюченными пальцами Ред двинулся на Марсель, коорая с посеревшим лицом прижалась в угол.
      - Не подходи... - одними губами прошептала она - Не подходи! Или...
      В руках Марсель блеснул револьвер. Страшные пальцы Реда приближалиь к шее Марсель. Но внезапно, быстрее мысли, грянул выстрел и в ту же секунду с глухим хлопком погасла висячая лампа. Кто-то рванул дверь и в осветившемся с коридора проеме я заметил силуэты каких-то входящих людей и гибкую фигуру Марсель, юркнувшую в коридор.
      - Кто здесь стрелял?! - крикнул кто-то и зажег карманный фонарик, в свете которого стала видна фигура Реда, отшвырившего от двери каких-то людей, бешенно ему сопротивляющихся. Вырваться в коридор все же Реду удалось, но на его плечах и руках повисло трое довольно решительно настроенных людей.
      Видимо Ред понял, что его жертва ушла и немного успокоился, вернулся в сопровождении двух полисменов и коридорного в комнату. Пользуясь суматохой я кое-как успел одеться и, сидя на тахте одевал ботинки. Зажгли бра и в комнате стало светлей.
      - Живой!! - заорал Ред, едва вступив на порог, и бросился было ко мне, но его удержали полицейские.
      - Да отвяжитесь вы! - рванулся от них Ред так, что оба полисмена отскочили от него на несколько шагов, а старший полисмен, осматривавший Дину, вскочил и выхватил пистолет.
      - Вот вам!
      Ред отвернул лацкан пиджака и показал удивленным и присмиревшим полисменам какой-то значок.
      - И это тоже!
      Ред протянул какой-то документ старшему полисмену.
      - Ясно. Извините...
      - Ее надо в постель! - перебил Ред полисмена и вместе с ними бережно перенес Дину на тахту, с которой я уже успел встать.
      - А ты, парень, извини меня! - повернулся ко мне Ред - Откуда же мне было знать...
      Вбежал еще один запыхавшийся полисмен:
      - Ушла!... Исчезла!...
      - И хорошо! Она уже больше не нужна, - перебил его Ред, смачивая водой виски Дины и обрызгивая ей лицо. Вбежавший, с недоумением взглянул на него.
      - Это наш, - в пол голоса рассеял его сомнения старший полисмен.
      - А что же здесь собственно произошло? - задал он вопрос Реду.
      - Пустяки! Семейная ссора. Но все в порядке.
      - А кто бежал?
      - Одна ревнивая девчонка. Из-за нее и вся кутерьма. Не беспокойтесь! Ну я теперь сам тут справлюсь... До свидания! Спасибо за службу!
      Полисмены, раскланявшись с Редом ушли, а за ними вышел и коридорный, успевший все прибрать на ковре и подмести пол.
      - Ред, дай мне пожалуйста воды, - прозвучал удивительно нежный голос Дины. Но... только этот голос был обращен не ко мне, а к Реду. Ред бросился к графину, а у меня тоскливо заныло сердце.
      - "Как все это понимать? В каких они отношениях?... - думал я не зная, что предпринять и совершенно не понимая таких крутых поворотов в настроении бешенного Реда.
      - Ну, парень, - вновь обращаясь ко мне на "ты", проговорил он. Я рад что все так обошлось. Приходи сюда завтра, вечером. Потолкуем. А сейчас сам видишь, как я ее напугал. Но кто мог знать? Теперь ей надо полный покой. Я сам посижу возле нее.
      - "Вежливо выпроваживает, - подумал я, - Но как же она?"
      А Дина с трудом, приподнявшись на локоть, взглянула на меня каким-то по истине странным взглядом, вздрогнула и бессильно опустилась на подушку.
      - Я счастлива, Ред, что ты не ранил его, - прошептала она. Завтра пусть приходит.
      - Но дорогая я же не знал!
      - "Все ясно, -горько подумал я, - меня использовали, как игрушку"..
      Стиснув зубы, я сдержанно поклонился и не оглядываясь быстро вышел. Закрывая за собой дверь, я услышал брошенное мне в догонку:
      - Да, ты не обижайся парень!
      Только лишь в вестибюле я хватился конверта. Его не было в кармане.
      - "Так это она мой разорвала и разглядывала какие-то фото!... Но что же там такого ужасного?"
      Я бросился обратно к лифту, но нашел в себе силы сдержать этот порыв. Я не был в состоянии вновь видеть прекрасную Дину и рядом с ней сумасшедшего Реда.
      - "Завтра заберу конверт", - решил я.
      Забылся я тяжелым сном. Но спал я не долго. Сильные, свежие, неизгладимые впечатления, необычайных и для ночи, рано разбудили меня. Позавтракав и совершив небольшую прогулку, я уселся за свои записки и провел за ними почти целый день, занес в них я, кажется, все. После этого почувствовал я себя немного легче. Как-будто часть тяжелого груза свалилась с плеч.
      В утренних газетах я с интересом прочел описание ограбления конторы кокого-то Иссии. Сообщалось, что задержали двух женщин, подозревамых в участии в этом деле. Сообщалось, что: "Два полисмена, проведшие несколько часов во дворе соседнего дома, с заткнутыми тряпками ртами, надетыми на головы брезентовыми мешками и, привязанные к столбам деревянного забора, после своего освобождения показали, что они встретили "Мисс Динамит" в сопровождении сотрудника французского посольства по имени Анри. Фамилию они не помнят. Их сообщники, напав на полисменов, парализовали их действия. На очной ставке, с задержанными женщинами, полисмены проявили некоторое колебание в опознании одной из них, ссылась на то, что в темноте ясно разглядеть "Мисс Динамит" они не могли. Расследование в отношении этой женщины, оказавшейся иностранной подданой, будет проведено в возможно кротчайший срок, в виду решительного протеста против ее задержания германского консула.
      В газетах так же говорилось о том, что - "сделано официальное представление французскому консулу по поводу упомянутого некоего Анри, поведение которого безусловно указывает на его прямую связь с разыскиваемой "Мисс Динамит". В представлении приведенного описания наружности этого француза со слов полисменов".
      На последней страннице я прочел объявление:
      "В районе взрыва конторы господина Иссии найден сверток ношенной одежды. За справками обращаться в 17-й полицейский участок".
      С новой силой и быстротой кружились мои мысли. Какую же наиболее правильную линию действий избрать после такого кругооборота событий? Искать документы Ришара? Но теперь они ни что иное, как не досягаемый мираж.
      А пробудившееся и вспыхнувшее с такой силой чувство страсти к прекрасной француженке? Но ведь это тоже мираж и ничего более. Из памяти все настойчевее выплывает образ моей маленькой Кито. Где она? Ясно, пожалуй одно, что путь к ней могут указать лишь "мирные люди". Ну а есл и... Нет, надо еще раз продумать все, сказанное в штабе. Еще и еще раз все взвесить, тщательно обдумать. И если придеться что-то решать, то ничего половинчатого здесь быть не может. Или - или... А значит... совершенно трезво, но и смело взглянуть на все вещи и точно оценить реальную обстановку.
      Гром небесный! Как же это случилось? как в этом разобраться? Вчера вечером, собравшись с духом, я позвонил Дине, попросив позволения взять у нее забытый, как я вежливо выразился, конверт. Дина тотчас же без малейшего колебания, попросила меня зайти к ней немедля. И вот я у нее. Она одна. Печально и с каким-то не то страхом, не то недоумением взглянула она на меня так, что я даже оторопел.
      - Вот конверт. Возьми. - тихо проговорила она, обращаясь ко мне по-прежнему на "ты".
      - Благодарю.
      Я положил конверт в карман.
      - Нет, взгляни сейчас же, что там!
      Я немедленно вынул почему-то задрожавшими пальцами конверт, извлек из него фотокарточку и взглянул на нее. Еще ничего не сообразив, я почувствовал, что произошло что-то страшное. На фотографии я сразу узнал себя, снятым тогда, когда я был еще школьником и рядом с собой маленькую сестру. На обратной стороне фотокарточки рукой отца было написано:
      "Жерар и Элли, Марсель 1939 г."
      Я вертел в руках карточку и напряженно думал:
      "Марсель... Жерар и Элли. Да... но что же здесь...
      Я снова всмотрелся на фото. Рядом со мной сидела девочка с очень знакомым лицом. Очень! Мой растерянный взгляд остановился на лице Дины... Боги небесные! Ведь это же Элли! Но, неужели Элли?! Не веря своим глазам я еще раз сравнил фото с оригиналом. Последние следы исчезли.
      - Элли! Сестра!!
      - Жерар!!...
      Неужели такое бывает в жизни? И почему это случилось со мной? А может и не случилось и это тоже всего лишь мираж? Но все кажется проходит в этом лучшем из миров, прошло и первое острое впечатление, вернее потрясение, прошли и слезы и тяжелые вздохи и в конце концов, кое-как упокоившись мы засыполи друг друга бесчисленными вопросами.
      Понемногу перед нашими умственными взорами возникали картины нашего недавнего прошлого. На перебой друг другу мы спешили рассказать как можно больше о себе и узнать как можно больше о другом.
      - А то, что мы сделали дорогая Элли, так это ровным счетом нмчего не значит, - успокаивал я ее и себя в ту минуту, когда она вдруг задумалась и, загадочно поглядела на меня, покраснела, как-будто что-то вспоминая.
      - Ты думаешь?
      - Конечно! Тем более, что мы же не знали и ни какой вины здесь нет и быть не может. Помнишь, как в библии?...
      Я замялся, позабыв кто же именно, согласно библии, совокупляется с сестрой.
      - Да, но то в библии... и кроме того там же говорится, что за этот грех бог их наказал.
      - Да, но у них были дети! - нашелся я.
      - А ты думаешь, что у нас... - она прикусила губки, но лукаво улыбнулась.
      - Ах, Элли. Я так тебя люблю!
      Я схватил ее руку и горячо поцеловал.
      - И ни о чем не жалею! - добавил я.
      - Ришар! Что ты говоришь! Сейчас же перестань!
      Когда пришел Ред он застал нас за оживленной, дружеской беседой, а мы его встретили, как лучшего старого друга.
      Домой возратился я спокойный и довольный, с восстановленным душевным равновесием. Засыпая, я уже с удовольствием вспоминал подробности интимной близости с Элли и, наряду с некоторой ревностью к Реду, чувствовал сильную эрекцию члена, что еще долго не давало возможности мне уснуть.
      Прошло несколько дней. И так Элли с Редом уезжают в Америку, в Филадельфию. Я решил вручить Элли все свои записки, чтобы она сохранила их для меня, внимательно их прочла и поняла, почему я остаюсь в Японии, почему я делаю такой решительный шаг в жизни. Элли должна все это понять и я почему-то уверен, идти мы будем вместе с ней по новому пути, на который я вступаю первый. К этому призывает меня совесть, мой долг перед моим отцом, моя любовь к Кито...
      Вчера вечером позвонила Элли. Ред уехал на два дня в Осаку и она приглашает меня к ужину. Через час я был у нее. И на этот раз мы не могли наговориться, все новые и новые детали, события всплывали в памяти, все новые и новые пердположения на будущее всплывали в наших головах и требовали обсуждение.
      Мы сидели рядом на широком диване и я по дружески обнял ее за талию. Постепенно моя рука стала чувствовать... женщину, упругое тонкое тело женщины, которой я уже обладал раз... Мой член начал напрягаться. Элли, очевидно, заметила это и, почувтвовала возле себя возбуждающегося самца, тихонько отодвинулась.
      - Не надо, Ришар...
      - Элли...
      - Что?
      - Как тебе сказать... Я не жалею, что тот раз так случилось...
      - Перестань! Разве можно так?
      - Ответь мне на один вопрос.
      - Ну?
      - Элли... тебе было тогда приятно?
      - Не говори про глупости.
      - Элли... Было? Скажи, дорогая, тебе было сладко?
      - Ну, было. И что же из этого?
      - Очень?
      - Сам знаешь...
      - Элли, ты спустила?
      Я поглаживал ее талию и прижимал к себе. Элли наклонила головку, но бросив взгяд на мой член, который оттопыривал брюки отвернула ее в сторону.
      - Элли, ответь.
      - Что? - ее голос стал совсем тихим.
      - Ты спустила?
      Я взял ее руку и положил на свой член. Она нерешительно отдернула руку, но чуть отдвинувшись от меня тихо проговорила:
      - Ришар, мы сделали очень дурно.
      - Элли, да ничего плохого мы не совершили! Мы испытали с тобой величайшее наслаждение и только.
      - Но ведь я же твоя сестра!
      - Ну и что же? Если половая близость дает нам такую радость, то зачем ее отвергать? Это все только условности.
      - Ты думаешь?
      - Так оно и есть. Половая близость с тобой дала мне величайшее наслаждение. Такого я еще не испытывал.
      - С кем?
      - Со многими.
      - Например?
      - В последнее время с Марсель, с Кито...
      - Ришар, ты должен рассказать мне все подробно.
      - Конечно! С большим удовольствием! К стати, все подробности у меня записаны.
      - Дашь почитать?!
      - Обязательно. Я и сам об этом думал. Мне кажется, лучше будет если ты возьмеш мои записи с собой в спокойную Америку, сохранишь их для меня и сама кое над чем поразмыслишь.
      - Так ты записал и то, что со мной?
      - И это.
      - Да... Интересно...
      - А первую половину своих записок я оставлю во Франции. Спрятав их там.
      - А я их увижу?
      - Да. А за это ты должна мне все рассказать о себе.
      - Все у меня в дневнике. Прочтешь.
      - И как у тебя первый раз?
      - Все, все! Абсолютно все! А у тебя?
      - В моих записках можешь не сомневаться. Все подробности занесены. А то, что было в школе и еще до школы, то об этом почитаем вместе с тобой, когда старые записки будут у меня.
      - Но кое-что и теперь расскажешь?
      Элли лукаво и игриво взглянула на меня.
      - Ах ты милая проказница!
      Я с жаром поцеловал ее в щеку. Она обняла меня за шею и я впился в ее губы... в засосе... долго... Я уже без малейшего с ее стороны сопротивления и нежно и торопливо ласкал и мял ее упругие грудки.
      - Перестань. - прошептала она. - Расскажи лучше...
      - Элли... я хочу... А ты?
      - Может быть это нельзя... Ты лучше расскажа...
      - Хорошо. Но будет приятнее рассказывать, если... если соединиться ... Хочешь?
      - Ты не сможешь тогда говорить...
      - Элли... взгляни!
      Я погладил свой член, контуры которого рельефно обрисовывались на моих тонких брюках.
      - Уже видела... Жерар, а может быть не нужно? И я хочу, чтобы ты рассказывал о Жанне...
      - Нашей маленькой кузине?
      - Да. Я помню, что ты был в нее влюблен.
      - Это была моя первая любовь, если не считать кое-что еще... Мне было тогда лет 14, а ей...
      - Двенадцать.
      - Да, да. Лет 12 с лишним. А почему ты о ней вспомнила?
      - Она же была моей подружкой и мы с ней всем делились... Но я чувствовала, что она мне не все говорит. Она признавалась в поцелуях и объятиях с тобой, но о большем ничего не говорила. А я была уверена, что ...
      - И ты была права Элли. Я с ней совокуплялся.
      - Нет, в самом деле?
      - Конечно! И она глупенькая такая горячаяя была...
      - Жерар...
      - Что?
      Элли наклонилась к моему уху и чуть слышно прошептала:
      - Я ей завидовала...
      Я вновь впился в ее губы... Она осторожно оттолкнулвмс меня.
      - Расскажи...
      - Хорошо, Элли...
      - Ну, что тебе?
      - Я буду так сидеть, как сижу, ты приляг на подушки... откинься на спинку... Вот так... А ножки положи на мои... Так. Я их буду ласкать...
      - Зачем это?... Ну, хорошо... Хватит! Рассказывай.
      Я почувтвовал, как ее ножка мягко легла на мой член и я с удовольствием потянулся и прижал рукой ее ножки еще теснее к себе.
      - Ну, что ты?
      - С Жанной я действительно начал целоваться и обниматься, как только она приехала к нам в начале летних каникул. Ты тогда была совсем маленькой...
      - Я уже помню о том как она рассказывала как вы искали укромные уголки... А потом?
      - Потом... Я ласкал у нее между ножек... У нее тогда совсем не было там волосиков... Вот здесь.
      Я проник своей рукой между плотно сжатыми бедрами Элли и слегка притронулся к лобку.
      - Ришар, перестань!... Ну, а она? Трогала тебя?
      - Я сам прижимал ее руку или ею водил по своим брюкам... натирал... А через несколько дней после этого, когда мы с ней однажды вечером стояли под верандой, я растегнул свои брюки и засунул туду ее руку...
      - А она?... Отдернула ее?
      - Нет. Я целовал ее, а она сама держала свою руку на моем члене и, конечно, ощущала, как он вздрагивает... Так же как ты... сейчас чувствуешь это своей горячей ножкой... Да, Элли?
      - Ты опять?
      - Элли...
      - Ну, что еще?
      - Элли милая... Я только растегну брюки... и прижмусь к твоей ножк е...
      - Ришар, ты совсем несносный... Что ты делаешь?... Как нестыдно...
      - Вот и все... чувствуешь?
      - Продолжай!
      - Так вот я направил руку Жанны, сжимал ее ладонь и пальчики вокруг своего члена и когда, наконец, она сама сжала его своей милой ручкой я начал ее онанировать...
      - Неужели ты уже знал это.
      - Конечно, а знаешь, кто меня научил.
      - Мальчишки, кто же еще!
      - Помнишь, у нас была горничная, такая высокая, красивая блондинка.
      - Сюзанна?
      - Вот, вот она!
      - И что?
      - Она очень любила меня онанировать.
      - Не может быть! Я помню она была такая скромная, застенчивая, всегда ходила, потупив глаза и краснела при всех удобных и неудобных случаях!... И когда же это было.
      - С год до Жанны. Мне тогда было около 13 лет, а Сюзанне лет 16 или 17, вероятно. Я помню, что у меня уже тогда стоял как кол, хотя еще маленький.
      - Ришар...
      - А ты бы знала, Элли, с каким искусством Сюзанна искала и находила многочисленные удобные пути, чтобы хоть немного побыть вместе.
      - И она сама начала?
      - Да. Целоваться, пожалуй мы начали вместе, а трогать половые органы начала она. Часто, когда никого не было в соседних комнатах, а я сидел в кабинете за уроками, она тихонько заходила ко мне, растегивала брюки, я откидывался на спинку стула, вытягивал под стол ноги и уже ничего не соображал. А она... делала мне и при этом сама сильно возбуждалась...
      Раccказывая это я поглаживал кончиком пальца, набухший, как бугорок, покрытый тонкой тканью ее трусиков.
      - Ришар, перестань... Что ты делаешь?... А Сюзанна что?
      - Когда дома никого не было она учила меня онанировать ее, что доставляло и мне и ей огромное удовольствие...
      - А... большего ты с ней не имел?
      - Нет, но она рассказывала мне подробно, как это делается, но со мной она занималась только онанированием. От ее искусстной ручки я начал впервые спускать.
      - А она?
      - Сюзанна любила лежать на диване, приподняв ноги и все время говорила, как ей делать... - "Немного выше... медленнее... сильней, чуточку быстрей... вот уже приближается... Ришар скорее... сейчас спущу... еще... Ришар... я спускаю... спускаю-ю-ю..." И это было чаще всего днем и редко вечером. Я склонялся над ней, стоял у дивана и любовался тем, как она задыхаясь, краснела, вздрагивала, вытягивалась, как при последних ее криках сильно увлажнялись, и без того мокрые ее половые части... Конечно, я с ней очень хорошо изучил это, и то, как спускают девушки... Элли... А у тебя тоже очень мокро...
      - Ты виноват! не трогал бы... и не было бы... А ты? как же ты тогда?
      - Сюзанна часто держала меня за член. Ласкала его. А сразу после того, как она спускала она добивалась того же и у меня, что было очень легко, так как я возбуждался онанируя ее, что кажется и без ее пальцев спускал бы... Иногда закончив спускать, Сюзанна захватывала мой член себе в рот, делала несколько сосательных движений и... все... я ей делал в рот и тут же, обессилив, валился на нее передохнуть...
      - Ришар, какой же ты был бессовстный...
      - Элли у тебя губы стали толстые... И клитор... твердый...
      - Перестань... А с Жанной?
      - Жанну я онанировал месяца два, пока она не начала спускать мне на пальцы. но еще до того я научил ее онанировать себя и спускал ей в руку.
      - Где же это вы делали? Я ни разу не видела...
      - И в комнате, и в лесу и почти каждый вечер, когда ты уходила спать. несколько раз мы залазили на чердак...
      - Ришар, а когда ты ее?...
      - В конце лета.
      - Элли, прости меня я сниму твои трусики.
      - Зачем? Так хорошо...
      - Элли, ты же понимаешь... я не могу...
      - Ну какой ты право... Да не тяни так. Осторожнее... Все! Сиди теперь спокойно! Продолжай... Да, а как же Сюзанна?
      - С Сюзанной я продолжал тоже, но реже. Она начала встречаться с одним клерком, но она знала все, что я делаю с Жанной, учила меня, как лучше начать совокупление с Жанной. Правда и без нее я этого очень хотел. Но Сюзанна во многом мне помогала. Часто она сама устраивала так, что мы с Жанной оставались вдвоем и она нас стерегла. Ну и конечно, наблюдала за нами...
      - Просто невероятно! Я и догадываться не могла бы! Ну...
      - Помню, как-то раз мы остались вчетвером дома. Сюзазанна мне сказала, чтобы я действовал смелее и так как она советовала мне, а тебя увела купаться на реку. Как только вы ушли мы с Жанной начали ласкать и мять друг друга за половые органы. Потом улеглись на диван. Жанна разрешила снять с себя труски, я спустил до колен с себя брюки и пытался лечь на нее. Она изворачивалась сталкивала меня с себя, но после долгой возни все-таки пустила меня между своих ножек. Когда я дотронулся членом до ее голеньких половых органов она затихла, отвернула лицо в сторону, сама немножко согнула ножки в коленях приподняла их и стала ждать...