Глава 6

Тремонт окинул взглядом Истлина поверх бокала с портвейном, который держал в руке. Он с одобрением отметил, что молодой человек точно выждал время, прежде чем явиться к нему. Тремонт был признателен Истлину, что тот не начал обсуждения политических проблем за обедом, которое превратило бы их трапезу в сущий ад. Софи непременно цеплялась бы к каждому слову. Похоже, девчонка считает, что всегда способна добавить что-то существенное к разговору.

— Так вы находите, что идея с Сингапуром заслуживает внимания, — задумчиво повторил Тремонт, откидываясь на спинку кресла, в котором он чувствовал себя как в старых удобных домашних тапочках. — Китайское правительство собирается поддержать проект?

— Мое мнение не играет здесь никакой роли. Если верить отчетам, китайцы не собираются чинить препятствия осуществлению проекта Ост-Индской компании по установлению контроля над Сингапуром, — ответил Истлин уклончиво.

— Но они не стремятся и помочь.

— Нет.

— Ну что ж, — Тремонт сделал еще один маленький глоток, продолжая держать бокал с портвейном в руках, — у меня есть кое-какие сомнения. Меня смущает торговля опиумом. Никто не заговаривает вслух о том, что торговый оборот тогда возрастет десятикратно, хотя всем это хорошо известно.

Истлин не ожидал, что мнение Тремонта может совпасть с его собственным. Укрепление позиций Ост-Индской компании в Сингапуре естественным образом привело бы к развитию торговых отношений, а опиум — довольно выгодный товар, способный принести большую прибыль.

— Я никогда не слышал от вас подобных аргументов, — констатировал Истлин.

— Полагаю, несвоевременно делать сейчас публичные заявления о торговле опиумом, — неторопливо разъяснил граф. — Слишком многие собираются нажить на ней значительный капитал, и их нельзя сбрасывать со счетов. Данный вопрос весьма деликатен. Высказывая его, я наверняка наживу себе врагов, хотя, впрочем, несомненно, приобрету и друзей. — Граф сделал многозначительную паузу, вертя в руках ножку бокала. — Насколько я понимаю, вы намерены обеспечить самую широкую поддержку сингапурскому проекту?

Истлин недобро усмехнулся, зная, что Тремонт определенно лукавил, и его мнение способно оказать решающее влияние на исход кампании.

— Я думаю, мое присутствие говорит само за себя, — произнес маркиз вслух.

— Да-да, конечно. — Тремонт глубоко задумался. Наконец, выдержав достаточную паузу, он спросил: — Чего же вы от меня хотите, Истлин?

— Попробуйте рассмотреть проблему с разных сторон — все, о чем я вас прошу. Это ведь сущая малость, Тремонт.

— В самом деле. И из-за такой вот малости вы проделали огромный путь, проявив известную настойчивость.

Ист пожал плечами, понимая, что Тремонт не желает раньше времени раскрывать свои карты. Он будет выторговывать как можно более выгодные условия для заключения сделки.

— Я нахожу Лондон слишком утомительным. Что может быть лучше деревенской жизни? Мне кажется, вы наверняка согласитесь со мной, милорд. — Истлин медленно обвел глазами просторный кабинет Тремонта.

Оценив изящную мебель и задержавшись взглядом на книжных полках, покрывавших стены от пола до потолка, он сделал заключение, что граф проводит в библиотеке немало времени. На широком бюро аккуратно сложены бумаги с заточенными перьями. Небольшой застекленный шкафчик, где Тремонт держал спиртное, вмещал изрядное количество графинов. Некоторые из них стояли уже неполными. Значит, граф частенько обращается к их содержимому, слуги только успевают их наполнять.

— Как ни забавно, но я предпочитаю Лондон, а деревенскую жизнь нахожу сносной, но не более. — Тремонт встал с кресла, чтобы налить себе еще портвейна. — Однако заботы о доме и землях требуют моего присутствия. Я совсем забыл спросить, как вы устроились. Вам понравилась ваша комната? София, кажется, убеждена, что она вам не подходит.

— Прежде ее занимал отец леди Колли. Возможно, ей неприятна сама мысль, что в ней может поселиться кто-то другой.

— С тех пор прошло уже три года, — раздраженно заметил Тремонт, возвращаясь с бокалом обратно к креслу. — Пора бы Софии перестать жалеть о том, чего уже не вернешь.

Истлин подумал, что рассуждения Тремонта звучат довольно жестоко, но ничего не сказал. Попытка защитить Софи могла бы серьезно осложнить его отношения с Тремонтом.

— Если вы не возражаете, граф, я бы предпочел другую комнату. У меня нет ни малейшего желания доставлять беспокойство леди Софии.

— Как вам будет угодно.

— Спасибо. — От Истлина не укрылось, что Тремонт дал согласие с явной неохотой. Ист допил портвейн и отставил бокал. — Так вы подумаете о предложении Ост-Индской компании, граф? Мы могли бы вернуться к нашему разговору завтра.

— Разумеется. Здесь есть о чем подумать. — Тремонт подпер голову рукой и принялся откровенно разглядывать своего гостя. — Но мы так и не обсудили ваше собственное предложение.

— Мое предложение? — переспросил Ист. — О чем вы? — Ист не вполне понял, что имел в виду Тремонт.

— Может быть, вам нужно подумать. Я с превеликим удовольствием выслушаю вас завтра, — усмехнулся Тремонт.

Истлин неспешно шел по ночному Тремонт-Парку, как во время обычной дневной прогулки. Расставшись с Тремонтом, маркиз предпочел побродить по саду, вместо того чтобы воспользоваться возможностью и как следует осмотреть дом. Домом он займется утром. К концу вечера Тремонт уже достаточно набрался и завтра вряд ли окажется способен рано подняться, рассуждал Истлин. Обсуждение сингапурского проекта скорее всего будет отложено на вторую половину дня. Впрочем, маркиза гораздо больше беспокоило, что сначала Тремонт захочет поговорить с ним о Софи.

Иста поразила способность дядюшки леди Колли терпеливо ждать своего часа. Присутствие Софи за столом не позволяло поднимать определенные вопросы за обедом. Но как только они с графом остались наедине, Истлин почувствовал, что тот собирается загнать его в угол. Тремонт проявил большой интерес к сингапурскому делу и внимательно выслушал Истлина. Однако договориться с графом оказалось непросто. Похоже, старик заранее уверен в своей победе, и завтрашний разговор не сулит Истлину ничего хорошего.

Маркиз чувствовал, что Тремонт что-то затевает, и испытывал смутное беспокойство. Возможно, у старика где-то в рукаве припрятан козырной туз. Увлеченный своими мыслями, Ист не сразу заметил Софи.

Увидев Истлина, Софи хотела отойти в сторону, чтобы укрыться от его взора. Но оказалось уже слишком поздно. Теперь ей ничего не оставалось, как стоять и ждать, пока он подойдет. В серо-голубом лунном свете черты его лица приобрели оттенок мрамора, форму которому придала рука античного мастера. Ист улыбался. Но теперь в его черных глазах уже не плясали прежние насмешливые искры. Его потемневший взгляд казался пронизывающим, и в нем появилось что-то хищное. У Софи возникло странное ощущение, что к ней приближается охотник.

— Не ожидал снова встретить вас сегодня вечером. Довольно поздний час для прогулки, вы не находите? — слегка склонил голову маркиз.

— Я думала, вы сегодня ляжете спать пораньше. Вам ведь пришлось проделать немалый путь.

— Ну да, я уже наигрался в карты, выпил достаточно портвейна и выкурил немало сигар. И как выяснилось, все проделанное нисколько не способствует сну. А что же вы?

— В отличие от вас я не считаю, что сейчас слишком поздно для прогулок. Я часто гуляю в этот час. За соснами есть небольшое озеро, куда я люблю ходить. В такую ночь отражение луны в воде озера выглядит особенно красиво.

Истлин задумчиво смотрел на Софи, видя смущение девушки. Леди Колли сложила руки за спиной, как будто хотела что-то спрятать. Ее била едва заметная дрожь, прекрасные золотые волосы почернели в лунном свете ночи и выглядели так странно, что Ист не смог побороть в себе желание коснуться завитка на виске Софи. Почувствовав влагу на кончиках пальцев, Истлин широко улыбнулся.

— А-а, леди София, — протянул он. — Вы, наверное, упали в озеро.

Софи опустила руки, и Истлин заметил, что она держит полотенце.

— Вы прекрасно знаете, что я купалась, — вымолвила она.

— Вода, видимо, была… мм… бодрящей, — весело рассмеялся Ист.

— Я бы сказала, ледяной…

Истлин решил проявить милосердие:

— Вам, должно быть, очень холодно. Пойдемте. Позвольте мне проводить вас обратно в дом. Там вы согреетесь. — Не дожидаясь согласия леди Колли, он взял ее под руку и вывел на садовую дорожку. Забрав из ее окоченевших пальцев полотенце, он скрутил его в роскошный турецкий тюрбан и водрузил ей на голову. — Может быть, в фешенебельных лондонских салонах ваш новый головной убор и не вызвал бы особого восторга, но здесь, в деревне, он всем придется по душе. — Истлин снял с себя сюртук и накинул его на плечи Софи. — Ну что, так лучше?

Леди Колли и в самом деле почувствовала себя намного лучше. Обещание теплого дня оказалось обманчивым. Вода, немного прогревшаяся на поверхности, в глубине озера оказалась просто ледяной. Софи предприняла отчаянную попытку согреться, доплыв до противоположного берега и обратно, но все напрасно. И лишь теперь благодаря Истлину Софи ощутила долгожданное тепло. Стоило ему дотронуться до ее волос и бережно взять ее под руку, как Софи почувствовала, что жар разливается по ее телу.

— Благодарю вас, — произнесла она, испытывая явное облегчение, что озноб больше не донимает ее, а зубы не выбивают дробь. — Вы очень добры.

— Нисколько, — ответил маркиз. — Я полагаю, что Тремонт не простил бы мне, если бы я не попытался вас согреть.

— Милорд, вы говорите сущую бессмыслицу. Моему дяде нет до меня никакого дела. Его никогда не интересовали мои чувства, и данный случай не исключение.

— Если вы предпочитаете думать так, не стану вас разубеждать.

Софи возмущенно фыркнула.

— Мне кажется, вы хотели что-то сказать… — Истлин замолчал, но Софи не произнесла ни слова. Тогда Ист решил перевести разговор на другую тему: — Я слышал в Лондоне о вашей помолвке с мистером Джорджем Хитом, но так и не упомянул о ней. Совершенно непростительная неучтивость с моей стороны.

— Неучтивость? Едва ли, — ответила Софи. — Скорее, сегодня днем вы проявили разумную осмотрительность. Разве вы не слышали, что мистер Хит женился на мисс Ребекке Сейерс?

— Да, — нерешительно произнес Истлин, невольно залюбовавшись профилем Софи. — Согласившись на брак с Хитом, вы обещали ему не только свою руку, но и сердце?

— Нет.

— Вы согласились стать женой мистера Хита, хотя и не испытывали к нему особых чувств, а меня отвергли именно на этом основании. Я не понимаю вашей логики, Софи.

— Да, не понимаете. Но я не собираюсь вам ничего объяснять. Боюсь, вам придется просто принять все как есть. — Софи плотнее запахнула на себе сюртук Истлина. — Я рада, что мистер Хит в конце концов нашел в себе мужество поступить так, как подсказывало ему сердце. Он вполне заслуживает счастья, и, мне кажется, он обретет его скорее, если рядом будет мисс Сейерс, а не я.

— Я думаю, вы недооцениваете себя.

— Нет, — решительно заявила Софи. — Вы не правы.

— Я, например, чувствую себя вполне счастливым рядом с вами.

— Мне бы не хотелось слышать от вас подобную льстивую чепуху. Раньше я могла положиться на вашу честность и надеялась, что так будет и впредь. — Софи повернулась к маркизу и осуждающе посмотрела на него.

Истлин и Софи приближались к дому. На веранде по-прежнему горело несколько светильников. Софи сделала шаг в сторону террасы, но Истлин поспешно схватил ее за локоть и удержал.

— Вы несправедливы ко мне, — заговорил он взволнованно. — У меня и в мыслях не было льстить вам. Я лишь пытался выразить то, что думаю. Вы преуменьшаете не только собственные достоинства, но и мои чувства.

Испытывая скорее удивление, но никак не стыд, Софи отвела взгляд и отвернулась. Истлин взял леди Колли за подбородок и повернул ее лицо к себе.

— Софи, посмотри на меня. — Если бы Истлин сейчас не касался ее подбородка, он бы не заметил, как она вздрогнула. — Если ты не поднимешь глаза, я тебя сейчас поцелую.

Смелый вызов произвел желанный эффект. Софи подняла глаза и встретилась взглядом с маркизом. Теперь ее глаза цвета дикого меда казались почти черными.

— А знаешь, все равно я тебя поцелую.

Да, она знала. Ей стоило больших усилий не прильнуть к его губам, когда он наклонил голову. Софи хотелось прижаться к его груди, обхватить его и крепко обнять. Собственно, и сегодняшнее купание состоялось для того, чтобы погасить вспыхнувшее чувство. Она и не думала вновь столкнуться с Истлином, скорее наоборот. Вода должна была немного остудить ее кипящую кровь. Однако результат купания оказался не совсем таким, как она того желала. Маркизу ничего не стоило свести на нет все ее усилия.

Теплые и нежные губы Истлина коснулись ее губ, и Софи почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Закрытые веки Софи задрожали, и, когда Истлин оторвался от ее губ, она порывисто вдохнула и испугалась. Она пожалела, что отступать уже поздно, проклиная в глубине души свой эгоизм и неблагоразумие.

Ист прижался лбом к ее лбу и прошептал ее имя, почти касаясь губами пылающих губ Софи. Для леди Колли оно прозвучало одновременно и нежно, и оскорбительно. Она сама не смогла бы до конца понять почему.

— Я попросил Тремонта приготовить для меня другую комнату.

— Я не знала. Благодарю вас, — произнесла Софи сдавленным голосом.

— Я поступил так не ради вас, Софи, а потому, что дверь в вашу комнату притягивала бы меня и оказалась бы слишком тяжелым испытанием. Я понял, что не хочу ему подвергаться, — объяснил Истлин.

— Но…

— Я бы не выдержал его, дорогая Софи, вы были бы скомпрометированы, и нам пришлось бы пожениться. Вот и вся правда.

— То есть вы полагаете, я позволила бы себя скомпрометировать?

Истлин удивленно приподнял бровь:

— Рискуя показаться чрезмерно самонадеянным…

Софи уперлась ладонями в грудь Иста и оттолкнула его от себя.

— Дайте мне пройти, милорд.

Тихонько посмеиваясь, Истлин отошел в сторону и освободил ей дорогу.

— Позволю себе заметить, что ваша одежда совсем сухая, — произнес он вслед Софи. — И что у вас с собой нет мокрой одежды. — Истлин и не думал отводить глаза, когда она бросила на него испепеляющий взгляд. — В следующий раз, Софи, когда решите поплавать без одежды, непременно вспомните, что у меня в ванне намного теплее.

На следующий день Софи решила, что избегать Истлина глупо. Что толку притворяться, будто она не замечает маркиза, постоянно встречая его повсюду в доме. В обеденном зале она старалась вести себя как обычно и даже обменялась с Истлином несколькими фразами. А вот Тремонт так и не появился, что показалось Софи довольно странным. Однако Истлин объяснил, что у ее дядюшки мигрень.

— Он слишком много выпил вчера за картами, — проговорил Ист, с аппетитом принимаясь за яичницу и не сводя глаз с Софи, которая с рассеянным видом едва прикоснулась к еде. — У вас нет аппетита?

Софи и вправду потеряла аппетит. Но гордость заставила ее храбро проглотить большой кусок яичницы.