Глава 9

Грей во все глаза смотрел на Беркли. Он совладал с собой, хотя и был потрясен до, глубины души. Наконец он помотал головой, словно оправляясь от удара.

— Человек, которого я убил, — пробормотал он и, прежде чем Беркли открыла рот, остановил ее, подняв руку:

— Ладно, не будем об этом. — Его ладонь несколько секунд висела в воздухе, потом он опустил ее себе на шею, нагнул голову и начал разминать сведенные судорогой мышцы. Наконец подняв голову, он увидел встревоженный взгляд Беркли. Значит, она беспокоится из-за него, явно не сознавая, что и сама внушает ему опасения. — С чего ты взяла, что я кого-то убил?

Беркли поджала губы.

— Я не ребенок. И не сумасшедшая. Так что оставь этот снисходительный тон.

Грей счел за лучшее промолчать.

— Или, быть может, я ошиблась? — допытывалась Беркли.

«Что она имеет в виду? Мой снисходительный тон? Или убийство? Пора внести ясность», — подумал Грей.

— Беркли, я никого не убивал. — Насколько он знал, это была чистая правда. — А теперь скажи, почему ты мне не веришь.

— Я узнала об убийстве, взяв твою руку.

— То же самое ты говорила, предсказывая гибель Майка. Беркли отвела взгляд.

— Я рада, что Майк выздоравливает. Я не желаю, чтобы он умер, тем самым подтвердив мои слова. Но, кое в чем, я оказалась права. Я почувствовала, что он нас покинет. Я лишь не правильно истолковала свои догадки. И сказала ему, что его ждет встреча с семьей.

— Это осуществится только благодаря моему вмешательству. Ведь это я оплачиваю его проезд.

Беркли вздернула голову; В ее взгляде читалась искренняя убежденность.

— Неужели ты не понимаешь, Грей? Совсем не важно, почему произойдет то или иное событие. Главное в том, что оно произойдет. Без твоего участия ничего не случилось бы. Ты с самого начала был орудием провидения.

— Рассуждая подобным образом, ты можешь представить любое событие в таком свете, будто предсказывала его заранее.

— Именно для этого я каждый вечер спускаюсь в зал. Меня наняли, чтобы я показывала этот фокус завсегдатаям «Феникса».

— Что ж, это действительно так. — Грей видел, что Беркли еще не высказалась до конца.

— Но тебе не по вкусу то, что я верю в свои способности. Не в этом ли дело? — Беркли пренебрежительно взмахнула рукой, отметая возражения Грея. — Можешь не отвечать. Ты убедил себя в том, что это просто салонный трюк. Да и чему я, собственно, удивляюсь? Андерсон… мой отец действовал точно так же. Он так и не поверил в мои таланты, но не желал рисковать. Он постоянно держал меня взаперти, не спускал с меня глаз и требовал, чтобы я неукоснительно выполняла его распоряжения. — Она в упор посмотрела на Грея. — Я не вижу большой разницы между вами.

— Я и не думал делать из тебя циркового медведя.

Беркли безрадостно усмехнулся.

— Я была в Сиднейском квартале, Грей. Я видела несчастное животное, прикованное цепью у входа «Бешеного гризли». Мой поводок лишь немногим длиннее.

Грей потянулся к ней, но она оказалась проворнее. Отдернув руку, как только его пальцы коснулись ее запястья, Беркли вскочила с кровати, не оглядываясь, вышла в гардеробную и захлопнула за собой дверь.

В тот день Беркли не перенесла свои платья в номер Грея и не пришла к нему вечером. Она забрала шкатулку с серьгой с его камина и вернула ее на прежнее место.

Ни в этот, ни в последующие дни Грей не просил ее провести с ним ночь. Казалось, его ничуть не интересует, где обретается Беркли.

На людях они держались с холодной вежливостью и избегали встреч наедине. Ради собственного спокойствия Беркли продолжала звать его Греем, когда они вместе спускались в игорный зал. Слухи об их близости уберегали девушку от домогательств посетителей. Но служащих «Феникса» было трудно обмануть. Для них Грей и Беркли оставались мистером Джейнуэем и мисс Шоу.

— Сэм хочет обзавестись ледорубом, — сказал ей как-то раз Нат.

Беркли постучала пальцами по книжной странице, призывая мальчика вернуться к уроку чтения. Они сидели за игорным столиком неподалеку от входа в «Феникс». Кроме Сэма, возившегося за стойкой, в зале не было ни души. Все утро и несколько послеобеденных часов двери отеля были открыты только для постояльцев и обслуги. Это время посвящалось наведению порядка. Сэм Хартфорд производил учет, составлял заказы и пополнял припасы в таверне. Доннел Кинкейд оценивал ущерб, наносимый каждую ночь кем-нибудь из разбушевавшихся гуляк, и руководил ремонтными работами в игорном зале и расположенных над ним комнатах. Из кухни в задней части здания доносился зычный голос Энни Джек. Она отдавала распоряжения помощникам, хотя большую часть работы делала сама. Чтобы обслуживать постояльцев и посетителей игорного зала, требовалось тридцать человек — закупщики и музыканты, уборщики и официанты. Теперь, когда все жилые помещения были заняты, в обеденном зале второго этажа постоянно находилось несколько гостей. В любое время суток лестница, ведущая из кухни в обеденный зал, была самым оживленным местом в отеле.

В дневные часы Грей изредка показывался на людях. Если у него не было дел в банке, порту или конторах поставщиков, он уединялся в кабинете с Шоуном, проверяя финансовые книги и занимаясь делами иных своих предприятий.

Пока двери «Феникса» были закрыты, Беркли пользовалась относительной свободой. Теперь, когда Майк пошел на поправку и собирался в путь на Восток, она все больше времени уделяла Нату, оберегая его от стычек с Греем. Чтобы избежать этих стычек, Беркли непрерывно занимала мальчика каким-нибудь делом. Нат был готов услужить любому постояльцу или работнику «Феникса», но наибольшим его расположением пользовалась Беркли. Когда она решила по утрам после завтрака учить его чтению и письму, он с удовольствием принял ее предложение. Если Беркли отправлялась на прогулку или по магазинам, Нат неизменно сопровождал ее. Он разделял с Беркли каждую трапезу, если, конечно, она не хотела уединиться. Девушка удерживала его от шалостей и проказ и спасала от одиночества.

До сих пор такой распорядок устраивал их как нельзя лучше. Вот почему Беркли очень удивилась, когда Нат закрыл учебник Эмерсона.

— Это обязательно? — жалобно спросил он.

— О чем ты меня спрашиваешь, Нат? Секунду назад ты говорил что-то о ледорубах. Порой мне трудно уследить за ходом твоих мыслей.

За время пребывания в «Фениксе» щеки Ната немного округлились. Он улыбнулся от уха до уха:

— Между прочим, мистер Джейнуэй частенько говорит о вас то же самое.

Беркли вздохнула. Обаятельная улыбка Ната ничуть не смягчила ее.

— Мы с мистером Джейнуэем отлично понимаем друг друга. А тебе, Натаниэль, не следует повторять чужие слова, в которых ты не разобрался.

Услышав, что Беркли назвала его полным именем, мальчик встрепенулся.

— В таком случае я не скажу вам, что говорил Сэм насчет ледоруба.

— Я не знаю даже, что это такое. — Беркли подняла палец, давая Нату понять, что не желает выслушивать его объяснения. — Давай-ка лучше спросим самого Сэма. — Она заговорила чуть громче, чтобы ее голос донесся до стойки бара:

— Сэм, я отлично знаю, что ты слышишь нас обоих. Зачем Нат завел разговор о том, что тебе нужен ледоруб?

Голова Сэма поднялась над столешницей бара.

— Чтобы колоть лед? — предположил он, бросив на мальчика кислый взгляд.

— Нет, Сэм, — возразил Нат. — Помнишь, что ты сказал сегодня утром после завтрака? Мы все сидели за столом, не было только мистера Джейнуэя и мисс Шоу. Доннел заметил, что отношения между ними становятся все холоднее, а Шоун добавил, что теперь будет являться к завтраку в пальто. Тогда ты рассмеялся и сообщил, что собираешься обзавестись этим чертовым ледорубом. — Нат посмотрел на Беркли:

— Прошу прощения за ругательное слово. Я лишь повторил то, что слышал. — Он вновь взглянул на Сэма:

— Помнишь, Сэм?

— Что-то не припомню, чтобы я ругался. — На покрасневшем лице Хартфорда появилось предостерегающее выражение. — Мисс Шоу требует, чтобы мы не сквернословили при тебе.

— Но в остальном Нат не ошибся? — осведомилась Беркли.

— Кажется, нет. — Сэм начал стирать с крышки бара воображаемое пятно.

— Вы сплетничаете обо мне и мистере Джейнуэе?

— Нет, леди. — Сэм трудился все усерднее. — Во всяком случае, сплетен мы не распускаем. Но сегодня утром было холодновато, и нам показалось, что оладьи Энни покрылись ледком вроде того, что чувствуется в ваших с мистером Джейнуэем разговорах. Вы держитесь любезно, но слишком уж отчужденно. И даже не обладая вашими способностями, каждый увидит, что вам не по себе, а мистеру Джейнуэю и вовсе худо. Мы с Доннелом заметили, что все это началось с той поры, когда здесь появился Нат. Шесть недель, ну, может, днем больше или днем меньше. Естественно, пошли пересуды…

Помолчав, Беркли забрала у Ната учебник и поднялась.

— Мне очень жаль, что мы поставили тебя и других в столь неловкое положение.

Сэм бросил тряпку.

— Эх-хх… Послушайте, мисс Шоу, не принимайте все это так близко к сердцу. Кажется, я тут нагородил чепухи.

— Нет, ты совершенно прав. — Беркли грустно улыбнулась. — Пожалуй, мне пора.

Нат встал. Сэм прикоснулся пальцем к шляпе. Они смотрели, как Беркли поднимается по лестнице, и когда она скрылась в коридоре, обменялись встревоженными и чуть укоризненными взглядами.

Беркли вернулась в игорный зал в шесть часов. Грей пришел несколькими минутами ранее и, заняв свое привычное место у конца стойки, рядом с входной дверью, приветствовал проходящих мимо него посетителей. Он увидел в зеркале отражение Беркли, спускавшейся по лестнице. Юбка ее платья из кремового шелка легко колыхалась. Она словно плыла. Оттуда, где стоял Грей, казалось, что ее рука скользит над перилами, служившими ей не столько опорой, сколько связью с грешной землей.

Грей видел, что взоры всех мужчин, заметивших появление Беркли, устремляются на нее. Застывшая на ее лице улыбка была обращена ко всем вместе, но ни к кому по отдельности. Глаза Грея и Беркли на мгновение встретились в зеркале. Грей повернулся к ней, но она уже отвела взгляд.

Работой Беркли Грей был вполне удовлетворен. Она порхала по залу, перебрасываясь словцом с завсегдатаями и знакомясь с теми, кто пришел сюда впервые. Останавливалась у столиков и наблюдала за игрой. Время от времени тот или иной гость показывал девушке свою ладонь или давал денег, предлагая ей сыграть. Беркли никогда не выигрывала. Старатели смеялись и добродушно подтрунивали над невезением Беркли, дивясь тому, что ее редкостный дар бессилен за карточным столом. Им и в голову не приходило, что такая непрерывная череда проигрышей попросту невозможна.

«Кажущаяся неловкость Беркли Шоу сродни лисьей повадке», — подумал Грей. Каждое поражение девушки оборачивалось выигрышем для заведения, а тот, в свою очередь, выгодой для нее. Просто Беркли дожидалась своих денег с большим терпением, нежели гости «Феникса».

Грей оторвал от нее взгляд, заметив приближающегося Доннела. Его кустистые брови сошлись на переносице.

— Что случилось? — спросил Грей.

— Вы не видели Ната?

— Я предпочел бы, чтобы он не спускался сюда. А что? Что тебе нужно?

— Мне нужен Нат, — сказал Доннел. — Он должен был разносить уголь по номерам. Ночь обещает быть холодной.

— Загляни в мои апартаменты, — посоветовал Грей. — В последний раз я видел его в своей библиотеке, он принес «Трех мушкетеров». Мисс Шоу заставляет его читать Эмерсона[4]. — Грей покачал головой, сочувствуя юнцу. — Какая, должно быть, скука для него.

Доннел хмыкнул.

— Любая книжка покажется парню скучной, коли его заставляют корпеть над ней.

Он двинулся прочь, но Грей остановил его.

— Не вздумай наказывать Ната. — Глаза Грея напоминали ледышки. — Найди его, отправь работать, а потом пришли ко мне. Расспроси мисс Шоу, может быть, она знает, где мальчик. — Грей снял ладонь с широкого плеча Кинкейда. — Поговорим позже.

Донкел кивнул и принялся протискиваться сквозь толпу.

Несколько часов спустя Доннел вновь попался Грею на глаза. На сей раз он очень осторожно пробирался среди гостей, словно опасался задеть их. Доннел нагнулся к Беркли, и она подставила ему ухо, держа в руке чью-то ладонь. Только теперь Грей понял, отчего Доннел так старательно избегал сталкиваться с гостями — его ладони почернели от угля, который он разносил по комнатам.

Грей увидел, как побледнела Беркли, выслушав Доннела. Однако она не бросила руку клиента, не отправилась вслед за Доннелом, и Грей мысленно похвалил ее за выдержку. Прежде чем откланяться, девушка довела дело до конца. Как всегда, к ней тут же обратился кто-то еще, но Беркли, но обыкновению, ответила отказом. Она отправилась в свой номер, и ни один человек в зале, кроме Грея, не догадался о том, что она не вернется в зал.

К тому времени, когда Грей появился в ее комнатах, Беркли собралась уходить. На ней была черная шерстяная накидка с капюшоном, скрывавшим ее волосы. Она нервно теребила пальцами завязки, низко наклонив голову, и едва не столкнулась с Греем.

Он схватил девушку за локоть, впервые за шесть недель прикоснувшись к ней без предупреждения. Беркли подняла голову, и Грей увидел, что она не просто испугана, но потрясена. Его рука опустилась. Он не знал, что делать — извиниться или хорошенько встряхнуть ее. Пока Грей раздумывал, Беркли проскользнула мимо него.

Он пошел рядом с ней.

— Не молчи, Беркли. Что случилось? Куда ты идешь?

— Нат пропал. Доннел искал мальчика повсюду. И даже взялся за его работу, желая убедиться, что Нат не застрял у кого-нибудь из постояльцев. Но в номерах его не было. Доннел обшарил все помещения. Он говорит, ты встречал его сегодня утром в своей библиотеке. А до того он был со мной и Сэмом. Если верить Доннелу, с тех пор Ната не видел никто.

— Прошло уже двенадцать часов.

— Совершенно верно. — Беркли на мгновение задержалась на площадке черной лестницы. — Я поеду с Сэмом. Тебе незачем взваливать на себя эту обузу.

— Какого черта? — Грей не отставал от нее ни на шаг. — Почему ты решила, что это обуза для меня? Думаешь, тебя одну беспокоит, что случилось с парнем?

— Все мы хороши. Двенадцать часов прошло, и никто не заметил, что он исчез. — Беркли вошла в кухню, натягивая перчатки. — Прошу прощения…

Грей махнул рукой, велев Энни и ее помощникам продолжать работу, и вслед за Беркли вышел из кухни.

— Я пойду с тобой. Беркли пожала плечами.

— Как хочешь.

Грей обогнал ее и преградил путь к конюшне.

— Черт побери, Беркли, я не виноват!

— Ошибаешься. Мы оба виноваты. Спроси Сэма.

Грей отнял у Сэма вожжи и велел спуститься с облучка. На лице Хартфорда отразилась досада.

— Я готов помочь. — Подсадив Беркли в экипаж, он спрыгнул на землю. — Кто знает, что взбрело в голову мальчишке.

— Я сам отвезу ее, — бросил Грей. — Беркли посоветовала узнать у тебя, почему я виноват в том, что Нат пропал.

— Я сказала, что и сама в этом виновата, — подала голос Беркли, усаживаясь.

Сэм надвинул шляпу на брови.

— Мисс Шоу кажется, будто Нат решил, что ему здесь не место — и все из-за того, что я сказал сегодня утром. Я объяснял ей — вы ведь знаете, я не умею подбирать слова, — так вот, я говорил ей, что в отеле все знают о вашей ссоре. И еще я припомнил, что она началась в то самое время, когда мисс Шоу привела сюда Ната. Я и не думал связывать эти две вещи.

— Я знаю, Сэм. — Грей положил руку на плечо Хартфорда. — Придержи-ка ворота.

Как и предсказывал Доннел, ночь выдалась холодная. Беркли вынула из-под сиденья одеяло и прикрыла им свои колени и колени Грея.

— Насколько я понимаю, у тебя есть кое-какие догадки относительно того, куда мог направиться Нат, — сказал Грей. — Так что придется тебе указывать дорогу.

— На Джексон-стрит есть склад строительных материалов и красок. Нат обретался там, пока не попал в «Феникс».

Грей подумал, не служил ли этот склад приютом и для самой Беркли.

— Я знаю, где это. Хозяин склада — Джон Харди. — Он натянул поводья, и четверка лошадей резво обогнула угол.

Здание склада растянулось на всю длину квартала. Следуя указаниям Беркли, Грей направил экипаж в узкий боковой проулок. Он еще не успел привязать лошадей, а Беркли уже подбежала к подвальному окну. Когда Грей подошел к ней, она стояла на коленях, пытаясь открыть раму.

— Вставай, — велел Грей. — Я самоткрою. Испортишь платье.

— Я заплатила за него из собственного кармана.

Грей вздохнул. Окно скрипнуло.

— Если его так трудно открыть, вряд ли Нат пользовался им в последнее время.

— Его всегда было трудно открыть.

Тем самым Беркли ответила на невысказанный вопрос Грея. Ей уже случалось проникать в склад через это окно.

— Ты хочешь пробраться внутрь?

— Другого пути нет.

— Есть, — возразил Грей. — Я могу съездить к Джону домой и попросить открыть нам двери.

— К этому времени Ната и след простынет.

— Ты не протиснешься в окно.

Беркли осторожно опустила раму, поднялась на ноги, задрала подол платья, сняла нижние юбки, а также накидку и сунула все это Грею:

— Отнеси в повозку.

— Ради всего святого, Беркли…

— Я впущу тебя через дверь. Потерпи минуту. — Вновь опустившись на колени, Беркли налегла плечом на оконный переплет и распахнула его. Сунув голову внутрь, она протиснула плечи, вытянула руки и соскользнула на земляной пол подвала. Нельзя сказать, что она проделала этот трюк с акробатической ловкостью, однако даже не ушиблась. Отряхнув одежду, Беркли поднялась на цыпочки и плотно притворила за собой окно.

Грей расхаживал по улице взад и вперед. Всякий раз, когда он проходил мимо лошадей, те начинали бить копытом. «Интересно, — подумал он, — что сказали бы патрульные из комитета Брэннана, застав меня в этом переулке?» Он не был «сиднейским гусем», напротив, представлялся легкой добычей.

— Чтоб ее черти взяли, — пробормотал Грей. — Кажется, она и не думает…

— Грей! Сюда! — донесся из-за склада голос Беркли. Грей повернулся, с трудом различая темный проем двери открытой девушкой. Он быстро двинулся к двери. Беркли бросила на него пристальный взгляд:

— Ты, наверное, решил, что я тебя не впущу.

— Ничего подобного, — солгал Грей. Беркли ему не поверила, но спорить не стала.

— Закрой дверь. Здесь нужно соблюдать осторожность. Тут и там валяются бревна, а мы не можем зажечь огонь. Будем искать вместе или разделимся?

Грею оставалось лишь гадать, почему Беркли задала этот вопрос. Видимо, она опасалась остаться одна.

— Пойдем вместе.

Они двигались медленно, преодолевая многочисленные препятствия. Грей ушиб колено о штабель досок, а Беркли упала, споткнувшись о мешки с песком.

— Нат уже давно услышал бы нас, — прошептал Грей, опрокинув ногой банку краски.

— Ш-шш!

— Почему ты думаешь, что он убежит от нас?

— А ты думаешь иначе?

Грей споткнулся о кирпичи, и Беркли дернула его за рукав:

— Потише, пожалуйста.

Они продолжали пробираться среди штабелей досок и кирпича.

— Куда мы идем? — спросил наконец Грей. — В какое-то определенное место или Нат может прятаться где угодно? Беркли остановилась и показала вперед и вверх.

— Туда.

Грей вгляделся в темноту и увидел прямоугольную тень, простиравшуюся почти на всю ширину склада. Это был чердак. Они преодолели последние несколько шагов до лестницы.

— Я ни разу там не бывала, — шепнула Беркли. — Все время спала в подвале. Нат рассказал мне о чердаке.

— Ты не заберешься туда в платье, — заметил Грей. На чердак вела неподвижно закрепленная вертикальная лестница, спускавшаяся до самого пола склада. Грей взялся за перекладину на уровне плеча, но подниматься не спешил, ожидая возражений девушки.