Глава 9

Брай закрыла глаза, пытаясь осмыслить значение слов, произнесенных Люком.

Внезапно она рассердилась и, открыв глаза, уставилась на него:

— Я думала, что ты меня правильно понял… Я говорила тебе…

— Ты говорила, что не склонна делить со мной мою постель. Но ты ничего не говорила о том, чтобы разделить твою.;

— Естественно, нет! Не вижу в этом никакой разницы.

Люк посмотрел на Теда. Было похоже, что тот не прислушивается к их разговору, но Люк на всякий случай понизил голос,

— Ничем не могу тебе помочь. Бри. Тебе не кажется, что среди слуг пойдут разговоры, если мы первую же брачную ночь проведем в разных спальнях?

— У нас нет никакого брака!

— Я-то не нуждаюсь в напоминании, но вот ты, возможно, забыла о своем решении претендовать на таковой.

— Мама и Оррин не спали в одной спальне, тем не менее никто не сомневался в их браке.

Эта информация не сбила Люка с толку.

— Но в начале их брака они спали вместе, разве не так?

Брай медлила с ответом. Ей пришло в голову, что она может сейчас соврать, но ведь со временем он все равно узнает правду.

— Да, — неохотно согласилась она. — Но нам не обязательно следовать их примеру.

— Есть неписаные правила, и ты можешь не знать о них, пока их не нарушишь. Неужели ты в самом деле хочешь, чтобы кто-нибудь из слуг рассказал матери или Оррину, что мы спим в разных спальнях?

— Значит, ты все решил заранее?

— Конечно, — подтвердил Люк.

— Мне не нравится, когда ты загоняешь меня в тупик.

— Я этого не делаю. — Люку хотелось обнять ее, но, подумав, он отказался от этой мысли. Он хотел ее успокоить, только и всего, но она могла расценить это как агрессию. — Если перспектива делить со мной постель слишком тебя пугает, я могу остаться в своей комнате и делать вид, что постоянно тебя навещаю. Может, таким образом мы решим нашу проблему.

Брай тут же обнаружила, что ей теперь дышится легче и думается яснее. Наверное, дело в том, что Люк перестал загонять ее в угол?

— Ты можешь спать в соседней комнате, — проговорила она, помолчав. — В той, которую Оррин предлагал тебе в первую ночь, когда ты приехал в «Конкорд».

— Бывшая комната нянюшки Комати?

— Да. Мы откроем дверь, соединяющую комнаты, и сделаем вид, что ты ею пользуешься.

— Или скажем, что ты храпишь по ночам и не даешь мне спать, — предложил Люк свой вариант.

— Я не храплю, — обиделась Брай.

— Откуда ты знаешь? — заинтересованно спросил он

— Ну хорошо. Но среди слуг начнутся разговоры…

— Слуги могут говорить все, что угодно, но твоя мать захочет узнать правду. Или она, или Оррин могут потребовать от нас объяснений.

Откинувшись на сиденье, Брай посмотрела на видневшиеся вдали окна «Конкорда». Чем ближе они подъезжали к дому, тем ярче светились окна ее родного дома.

— Неужели ты будешь одним из тех мужей, которые всегда правы? — спросила Брай с тихим вздохом.

— О Господи, надеюсь, что нет!

Он сказал это с таким жаром, что Брай рассмеялась.

— Отлично. Не уверена, что ты бы мне нравился, если бы это было так. — Она искоса взглянула на него. — И не думай, будто ты нравишься мне сейчас. Я пока не решила, как буду относиться к тебе в дальнейшем.

— Я так далеко и не загадываю.

Брай фыркнула и сосредоточила внимание на приближающемся доме, пытаясь изобразить довольный вид и по возможности избегать стычек с мужем в первый день своего замужества.

Адди хлопала в ладоши и хихикала, как маленькая девочка, когда Люк, взяв Брай на руки, перенес ее через порог. .Когда он собрался поставить ее на пол, Брай вцепилась ему в шею и указала глазами на длинную лестницу.

— Раз вы это дело начали, сэр, так уж доведите его до конца.

Джеб потянул Адди за руку..

— Не стой на дороге, — ухмыльнулся он. — Мистер Люк отнесет мисс Бри прямо в спальню.

Адди смотрела, как Люк несет Бри вверх по лестнице. Когда они скрылись за поворотом, она, приложив уголок фартука к повлажневшим глазам, сказала Джебу:

— А теперь мы можем наслаждаться горячим чаем и пирожными.

— Прекрасная идея! — обрадовался Джеб. — Мы никогда себе не простим, если не сделаем этого.

Как только они оказались одни, Брай отпустила шею Люка.

— Поставь меня на пол! — приказала она. Люк с готовностью подчинился.

— Ты могла бы сказать мне об этом, когда мы подходили к лестнице.

— Могла бы, — согласилась Брай, разглаживая платье. По причинам, ей непонятным, она дышала с трудом. — Но ты не заслужил такого снисхождения. Или ты уже устал, бедняжка?

— Я таскал бревна, могу потаскать и тебя.

В подтверждение своих слов он, легко подхватив Брай, перекинул ее через плечо и понес через весь коридор в спальню. Брай издавала странные звуки, но он не обращал на них никакого внимания. Закрыв ногой дверь, он подошел к кровати, опустил ее на постель и быстро отступил, опасаясь, что она запустит в него чем-нибудь тяжелым.

И вдруг он услышал ее смех. Она хохотала от души, ее глаза сияли, красивое лицо раскраснелось, и, судя по всему, она получила большое удовольствие. Люк понял, что странные звуки, которые она издавала, когда он ее нес, не означали возмущение, а были попыткой сдержать смех, распиравший ее.

Такая реакция поставила его в тупик, и это сразу отразилось на его лице. Брай снова расхохоталась.

— Ты ведешь себя нахально, Кинкейд, — проговорила она, успокоившись.

Черные брови Люка поползли вверх.

— Я?

— Перекинуть меня через плечо? Не каждый бы до этого додумался. Ты ведь не хотел, чтобы я разозлилась, правда? Пожалуйста, ответь мне, для чего ты это сделал?

— Сказать по правде, миссис Кинкейд, я вообще не думал о твоей реакции. По моему мнению, ты весьма самодовольна, и я просто хотел сбить с тебя спесь. Мне и в голову не приходило тебя злить, но, если бы это случилось, я бы не удивился.

— Мне следовало бы отругать тебя, но я не стану этого делать. Это слишком утомительно. Но не думай, что я всегда буду такой податливой!

— Сомневаюсь, что в ближайшее время в твоем характере произойдут какие-либо изменения. Ты наверняка останешься прежней.

— Ты так думаешь?

— Я в этом уверен. — Люк лег на кровать рядом с ней, положив руки на грудь и сцепив пальцы в замок.

— Что, по-твоему, ты сейчас делаешь? — спросила Брай, повернув к нему голову.

— Способствую твоему выздоровлению.

— Ты меня провоцируешь. — Подняв руку, она указала на дверь за их головами. — Твоя кровать в той комнате.

Люк поцеловал ее и улыбнулся.

— Ты исцелилась, — поставил он диагноз. Не в силах удержаться от смеха, Брай продолжала, махать рукой в сторону двери.

Люк поднялся с постели, взял лампу с прикроватного столика и направился к двери. Ключ торчал в замке. Он повернул его и нажал на ручку. Затем через плечо посмотрел на Брай. Перевернувшись на живот, она внимательно наблюдала за ним.

— Не надо делать вид, что она не открывается, — проворчала Брай. — Я в любой момент могу проверить это сама.

— Пожалуйста, — ответил он, жестом предлагая ей подойти к двери.

Брай даже не пошевелилась. Она была уверена, что он блефует.

— Люк, не дразни меня. Открой дверь.

Он снова повернул ключ, несколько раз нажал на ручку, затем толкнул дверь. Она не открывалась.

— Это уже не смешно, — буркнула она.

Люк промолчал. Когда Брай подошла к нему, он поднял лампу повыше, чтобы она могла видеть, что делает. Она сделала все то же самое, что и он, — и с тем же результатом.

Расстроенная, Брай ногой толкнула дверь. На двери это никак не отразилось, а вот ногу себе она зашибла.

— Черт! — выругалась она. — Черт! Черт! Черт!

— Что прикажете теперь делать? — спросил Люк.

— Ты должен войти в комнату со стороны коридора. Дай мне зажечь другую лампу, прежде чем ты унесешь эту.

Брай зажгла лампу и, выпроводив Люка, села в большое кресло и сняла ботинки. Не прошло и минуты, как он вернулся. Брай быстро опустила платье и встала.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что у нас проблемы и с другой дверью?

— Нет, если ты не хочешь это слушать.

— Это просто невероятно!

Выбившийся из прически локон упал ей на глаза. Нетерпеливо сдув его, она последовала за Люком. Брай толкала и пинала дверь и продемонстрировала Люку весь свой запас ругательных слов.

— Тише, — осадил он ее. — Адди и Джеб еще не легли. Они могут тебя услышать.

Брай прислонилась к двери и, закрыв глаза, стала массировать виски.

— Ты сможешь открыть эти двери утром? — спросила она.

— Я могу открыть их и сейчас, если тебе угодно.

— Мне угодно, но стук вызовет массу вопросов, отвечать на которые у меня нет сил. Ты можешь спать на полу в моей комнате.

— Спасибо, но я предпочитаю спать в собственной постели. До Брай дошло, что они не могут обсуждать такие вопросы в коридоре. Оттолкнувшись от двери, она схватила Люка за рукав и потащила к себе в спальню. Когда они снова оказались за закрытой дверью, она набросилась на него:

— Раньше ты приводил мне массу доводов, по которым тебе не хочется спать в своей постели!

— Тогда у меня была альтернатива — спать с тобой в твоей постели. В мои планы не входило спать на полу. Соседняя комната могла бы стать компромиссом, но теперь у нас нет другого выхода.

— Тогда на полу буду спать я.

— Прекрасно.

Челюсть Брай слегка отвисла, когда она услышала его ответ.

— Ты это серьезно? — недоверчиво спросила она. — Ты хочешь сказать, что позволишь мне спать на полу? — Я хочу сказать, что позволю тебе делить со мной эту постель. Все остальное — на твое усмотрение. — Он подошел к кровати и поставил лампу на стол. — На случай если ты решишь ко мне присоединиться, какую сторону ты предпочитаешь?

— У меня нет предпочтительной стороны. Я сплю, раскинув руки и ноги во все стороны.

Люк видел, что она пытается отпугнуть его этим признанием. Однако образ Брай с раскинутыми на постели руками и ногами вовсе не представлялся ему неприятным.

— Я приложу все усилия, чтобы тебе не помешать, — пообещал он.

— В этом нет необходимости. — Подойдя к кровати, Брай начала стаскивать с нее одеяла.

Она устроила себе постель на полу рядом с камином и, проведя по ней ладонью, решила, что ее ложе получилось достаточно мягким.

Услышав звук сбрасываемых ботинок, Брай через плечо посмотрела на Люка. Он уже снимал с себя сюртук.

— Ты ведь не собираешься раздеваться здесь? — буркнула она.

— А где же мне раздеваться? Не волнуйся, я останусь в подштанниках.

Брай быстро отвернулась и для надежности закрыла глаза.

— Разве у тебя нет ночной рубашки? — спросила она.

— Она в моей комнате.

— Я принесу ее тебе.

— Не смеши меня. Во-первых, если ты помнишь, я не смог открыть дверь моей комнаты, а во-вторых, мы ведь не собираемся спать вместе. Не смотри на меня — и через минуту я буду под одеялом.

Однако минутой дело не обошлось. Скрипя зубами, Брай начала мысленно отсчитывать секунды, когда услышала, как он моется под ее умывальником и тщательно складывает свою одежду, в чем она не видела особой необходимости. Она повернулась только тогда, когда под ним заскрипел матрас. Пока он натягивал на себя простыню, Брай успела заметить его обласканные солнцем плечи и грудь. Во рту у нее пересохло, и она с трудом выдавила из себя:

— А как, по твоему мнению, должна переодеваться я?

— Что? — Люк приподнялся на локте. — Простыня сползла с его плеча, приоткрыв грудь. — Ты говоришь, словно у тебя во рту камни. Ты, случайно, не отрабатываешь дикцию?

— Я отрабатываю терпение, — четко ответила она. — Отвернись.

— Может, мне задуть лампы?

— Нет! — Чтобы усилить значение этого слова, Брай даже замахала руками. — Я сама с ними разберусь!

Люк кивнул. Его огорчила его забывчивость — ведь он знал, что Брай не может спать в темноте. Он молча смотрел, как она подошла к прикроватному столику, сняла стеклянный абажур с одной из ламп, вытянула губы, словно для поцелуя, и слегка дунула. Пламя заколебалось и погасло. Затем она привернула фитиль второй лампы.

— Ты не должен поворачиваться, — раздраженно проворчала Брай. Взяв с постели подушку, она бросила ее к себе на одеяла. — С тебя хватит и одной. А сейчас повернись ко мне спиной.

Люк почувствовал себя дрессированной собачкой Брай, а не ее мужем. Хорошо еще, что она не приказала ему стоять на задних лапах и служить. Он перевернулся на другой бок с такой скоростью, что она смутилась. Звук, вырвавшийся из его горла, был чем-то средним между ворчанием и смехом.

— Что это было? — спросила она, кружась на одном месте в тщетной попытке расстегнуть на спине маленькие перламутровые пуговки.

— Ничего.

— Надеюсь, не храп? Может, ты уже захрапел?

— Я не храплю, и хорошо об этом знаю.

Брай перестала трудиться над пуговицами. Он сказал ей, что у него нет жены, невесты и даже возлюбленной, и ей не приходило в голову, что у него могли быть случайные связи с другими женщинами. У нее испортилось настроение.

— Ты знал многих женщин? — тихо спросила она.

— Разумеется! Нана Дирборн. Моя мать. Тетя Нэнси. Тетя…

— Я не о них говорю! Я имею в виду совсем других женщин.

— Тогда мне хотелось бы знать, что ты подразумеваешь под словом «многих»?

— Больше двух, — ответила Брай. Она увидела, что он стал поворачиваться в ее сторону. — Лежи как лежал! Я пока еще не справилась с пуговицами.

— Позволь мне помочь тебе. У меня в этом деле есть некоторый опыт. Еще тогда, когда я носил короткие штанишки, я помогал женщинам расстегивать и застегивать пуговицы.

— Ты снова говоришь о своих тетушках? — рассмеялась Брай.

— Удивительно, как быстро ты догадалась. Иди сюда. Я обещаю держать глаза закрытыми.

Брай не знала, может ли она ему доверять, но все же подошла к кровати и, сев на самый краешек, услышала, как он придвигается поближе к ней.

— Всего несколько пуговиц, — предупредила она. — С остальными я справлюсь сама.

— Как хочешь. — Он расстегнул первую пуговицу и быстро закрыл глаза. — Ты действительно хочешь знать о других женщинах?

— Нет, — ответила Брай, поеживаясь от нежного прикосновения его пальцев. — Полагаю, что глупо об этом спрашивать. А вот что мне действительно хочется знать — был ли ты когда-нибудь влюблен?

— Ага! Это совсем другой вопрос. — Люк нащупал вторую пуговицу и тоже расстегнул ее. — Это была мисс Абигайл Честерфилд. Я был безумно в нее влюблен.

Брай захотелось увидеть его лицо, и она Начала поворачиваться.

— Мои глаза все еще закрыты, — на всякий случай предупредил он.

Но не это было причиной, почему ей захотелось посмотреть на него. Она чуть не сказала ему об этом, но придержала язык, сама не понимая причины своего поведения. Ей надо вести себя осторожно, иначе Люк обвинит ее в романтичности.

— Расскажи мне о мисс Честерфидд, — попросила она. Люк рассмеялся:

— Она подбила бы тебе оба глаза, если бы ты назвала ее так. Эбби — единственное имя, на которое она отзывалась. Она была лучшим игроком в поло на Уотер-стрит. Все мальчишки с нашей улицы были влюблены в нее.

— Сколько тебе было лет?

— Шесть.

— А ей?

— Тринадцать. Она занимала все мои мысли, пока я жил у Наны Дирборн. Вот поэтому я и решил, что влюблен. Я думал о ней больше, чем Джек, а Джек был моим лучшим другом.

— Да, это пример настоящей любви, какую только можно вообразить. Ты когда-нибудь видел ее после этого?

Люк закончил расстегивать пуговицы. Она встала с постели, и он открыл глаза. Она стояла перед ним, придерживая. ворот платья. То один рукав, то другой сползал с ее плеч, и он был рад, когда она отступила в тень и вернулась в свое гнездышко у камина. Он повернулся к ней спиной и натянул на себя одеяло.

— Ты когда-нибудь видел ее снова? — повторила Брай. Она сняла платье, положила его на стул и надела ночную рубашку. Наконец она забралась под одеяло.

Голос Люка был слегка хриплым, когда он ей ответил. Он чувствовал себя человеком, чье любопытство удовлетворяется созерцанием эротических снов. Шелест шелка и батиста были для него пыткой.

— Я видел ее, — произнес он. — Я пошел посмотреть на нее, как только распаковал вещи. Она держала на руках одного младенца, а второй цеплялся за ее юбку. Она ждала своей очереди в парикмахерскую. Она все еще очень хорошенькая. В тот день я потерял из-за нее два доллара.

Высунув голову из-под одеяла, Брай взглянула на спину Люка.

— И каким же образом ты потерял свои деньги?

— Играл в поло. — Люк повернулся лицом к Брай и посмотрел на нее. — Ты думаешь, я играл ради своего удовольствия? — спросил он.

— Не вижу здесь никакого удовольствия.

Брай все еще продолжала устраиваться в постели. Взбив подушку, она сунула под нее руку и закрыла глаза.

— Бри?

— Угу.

— И все-таки в этом есть удовольствие.

Брай ничего не ответила. Прежде чем заснуть, она еще долго слышала его взволнованное дыхание.

Адди постучала в дверь ее спальни. Ответа не последовало, и тогда она прижалась к ней ухом. В комнате было тихо. Нахмурившись, она посмотрела на Марту, держащую поднос с завтраком.

— Даже не знаю, что и думать, — вздохнула Адди. — Мисс Бри никогда не спит так долго.

— Возможно, она утомилась?

— Скорее всего. — Адди широко улыбнулась. — Давай подождем.

Внезапно дверь распахнулась, и показалась взлохмаченная голова Люка. Адди и Марта через его плечо увидели крепко спящую Бри, раскинувшуюся в центре постели. Рядом с кроватью на полу лежала гора одеял. Одна нога Брай свисала с края кровати; рука была откинута на то место, где спал Люк. Ее волосы были рассыпаны по обеим подушкам, а голова повернута в их сторону, чтобы они могли видеть сладкую, удовлетворенную улыбку на ее полураскрытых губах.

— Вот это да, мистер Люк, — прошептала Адди. Широко раскрытыми глазами она смотрела на Бри. — Вот это да!

— Расцениваю это как комплимент, — хмыкнул Люк. Он посмотрел на поднос, который держала Марта. — Забираю наш завтрак. До встречи, леди. — Ему пришлось приложить некоторое усилие, чтобы забрать поднос из рук Марты. Когда он завладел им и стал закрывать дверь. Марта прошептала ему вслед:

— Она утомлена до изнеможения. Мой мужчина тоже доводил меня до такого состояния.

Люк усмехнулся и закрыл дверь. Он сел на край постели, поставив поднос на стол.

— Можешь открывать глаза. Бри. Ты смогла убедить их! Я чуть было и сам не поверил тебе. — В паху у него болело, и он отодвинул от себя руку Брай. — Вставай, — скомандовал он.

Подойдя к столу, он снял крышки со всех блюд, стоящих на подносе, насладился их ароматами и хлопнул в ладоши, предлагая Брай присоединиться к нему.

Невыспавшаяся Брай с трудом села в постели. Вкусный запах еды щекотал ей ноздри. Она провела рукой по спутанным волосам и откинула их назад. Сонным взглядом она уставилась на Люка, когда он начал размахивать перед ее носом кусочком бекона.

— У тебя разве нет рубашки? — спросила она, стараясь не смотреть на его грудь. Он развалился на кровати, голый по пояс, и нетерпеливо взирал на поднос с едой, который поставил между ними.

— Доброе утро, миссис Кинкейд, — сказал он и кивнул на стул, куда Брай повесила свое платье.