Глава 26

К тому времени Джерри уже находился в замке часа полтора. Он собирался запоздать (это считалось изысканным), но счел за лучшее разведать обстановку до начала активных действий. Подобно другим гостям, он был отведен в предназначенную ему комнату в западном крыле внушительного здания. Гостю предложили отдохнуть с дороги и оставили одного. Однако Джерри принялся блуждать по коридорам в надежде наткнуться на Рэй. Увы, среди повсюду мелькавших молодых женщин в белых передниках и наколках горничных Рэй не было.

Устав от поисков, Джерри вернулся к себе. Его приунывший вид без слов сказал Дрю Гудфеллоу, который разыгрывал роль престарелого камердинера, о неудаче.

— Скоро тебе придется спуститься, мой мальчик, но не волнуйся, я ее поищу, — сказал тот в виде утешения. — Я такой неприметный, что никто ничего не заподозрит, даже если я с ней заговорю.

— Скажите ей, что нам необходимо объясниться. — Джерри уселся и схватился за голову. — Она, конечно, откажется! Попробуйте ее убедить. Это важно, черт возьми!

— Почему ты все время повторяешь, что она откажется тебя видеть?

— Почему, почему! — Джерри вскочил и забегал по комнате. — Да потому что во время нашей последней встречи, в Хемминге, я… я ее очень обидел. Теперь она не захочет и смотреть на меня.

— Так вот почему ты так изводился все это время! Мог бы поделиться со мной и облегчить душу.

— Чтобы и вы от меня шарахались?

— Я калач тертый, мой мальчик.

— Если бы вы не отвернулись от меня за то, что я натворил, то я бы отвернулся от вас.

— Вот оно что… — Старик впал в раздумье, слегка покачивая седой головой. — Значит, когда слова не подействовали, ты прибегнул к силе…

— Не к силе, а к насилию! А потом… я еще больше все испортил.

— Значит, это из-за Рахаб ты так долго колебался, прежде чем принять приглашение в Линфилд? Ясно. А то я никак не мог понять, чего ради ты медлишь, когда сам затеял это дело с расписками.

— Я все надеялся выманить этого негодяя герцога в Лондон, но ничего не вышло. Хотелось бы знать, не совершил ли я ошибку, когда принял приглашение в Линфилд. Вот дьявол! В последнее время все идет наперекосяк! Я бы предпочел сыграть с Ньюборо на его титул, поставив на кон расписки, но тот сбежал из Лондона и, похоже, спрятался за спиной Найджела. А тот и сам не прочь заграбастать Стэнхоуп. Он так прямо и написал в приглашении — что будет играть на долги Ньюборо.

— Горячее будет дельце.

— Как в пекле, — сухо согласился Джерри.

— Ладно, мой мальчик, дай только выпроводить тебя отсюда, и я сразу отправлюсь на поиски твоей ненаглядной. Может, тебе невдомек, но когда надо, я могу молоть языком почище других. Сделаю все, чтобы убедить ее перемолвиться с тобой словечком.

Погруженный в мрачные раздумья, Джерри не замечал, как Гудфеллоу суетится вокруг него. В вечернем костюме он выглядел очень импозантно и, взглянув в зеркало, признал это. Элегантный джентльмен был, несомненно, благородного происхождения. Повертев в руках трость, непременный атрибут человека светского, он вдруг сделал изящный поклон своему отражению. Гудфеллоу фыркнул и подошел снять с его плеча воображаемую пушинку.

— Чудненько, мой мальчик, просто чудненько. А теперь иди и займись делом. Желаю удачи!

Когда Джерри переступил порог бального зала, голоса скрипок уже вплелись в неровный общий гул. Слышались высокий, возбужденный женский смех и обрывки фраз. Здесь собралось изрядное количество народу. Убранство помещения говорило о щедрой натуре хозяина дома. Мебель блистала свежей полировкой, гирлянды из цветов наполняли воздух благоуханием, а расставленные в нишах игорные столы были заново обтянуты зеленым сукном.

Едва Джерри назвал свое имя чопорному сухопарому дворецкому, как его перехватила троица джентльменов, знакомых еще по Лондону.

— Элегантно, не правда ли? — спросил один. — Но все это великолепие не идет в счет с новой пассией герцога. Говорят, она бьет наповал.

Джерри улыбнулся против воли, и весьма кстати, потому что как раз в этот момент его представили герцогу Линфилду. Первый обмен взглядами позволил каждому из них оценить друг друга как своего будущего соперника в карточной игре, однако для окружающих выражение их лиц осталось благожелательным и любезным. Герцог нашел, что еще больше жаждет помериться силами с лордом Адамсом, Джерри — что еще меньше хочет сидеть с этим человеком за одним столом, даже игорным.

— Дорогая, — сказал Найджел, поворачиваясь к своей спутнице, на которую Джерри не обратил внимания, — позволь представить тебе лорда Томаса Адамса, человека богатого и загадочного. Он в некотором роде мой почетный гость. Помнишь, я упоминал, что собираюсь играть на долговые расписки Ньюборо? Так вот, как раз с этим джентльменом. Адамс, относитесь к этой даме как к хозяйке бала. Мисс Рахаб Маклеллан.

Лишь мимолетная пауза последовала перед тем, как Джерри галантно склонился к руке Рэй.

— К вашим услугам, мадам, — сказал он спокойно, в душе изнемогая от болезненного изумления.

Он ощущал то леденящий холод, то иссушающий зной. Его сердце сжималось, словно угрожало обратиться в камень. В голове проносились дикие, безумные мысли. Вместо Рэй перед ним стояла восхитительная женщина, в баснословно дорогих драгоценностях, одетая по последней моде и настолько невозмутимая, словно ей было не в новинку играть хозяйку столь многолюдного бала. Руки у нее были белые и холеные. По всей видимости, они уже давно не знали грубой работы. Судя по тому, как Найджел поглаживал одну из них, он имел на это право. Рэй все-таки стала его подстилкой. Ей это как будто даже нравилось. Нравилось быть падшей.

— Очарована, милорд, — произнесла она мелодично и холодно.

Рэй удалась ее роль. Она заметила Джерри еще на пороге и краем глаза наблюдала за ним в ожидании, когда они окажутся лицом к лицу.

— С вашей стороны было очень любезно принять приглашение на наш скромный бал. Уверена, что многие в этом зале были бы огорчены вашим отказом. Гости предвкушают вашу партию с хозяином дома.

— Не больше чем я, мисс Маклеллан, — приятным тоном ответил Джерри и повернулся к герцогу: — Хотелось бы, однако, знать, почему всем и каждому известно о партии?

— Попросите разъяснений у лорда Ньюборо.

— Мне бы следовало догадаться. Что ж, раз среди нас есть болтун, так тому и быть, хотя обычно я не люблю за игрой быть объектом всеобщего внимания.

— Волноваться не о чем, — успокоил герцог. — Партия будет разыграна в библиотеке, в стороне от сутолоки и шума. С моей стороны будет избранное число зрителей. Боюсь, Ньюборо в их числе — в конце концов, это его долговые расписки. Вы можете поступить так же. Поразмыслите на досуге, чья моральная поддержка вам по душе. Мисс Маклеллан проводит вас в библиотеку, и вы сможете, так сказать, осмотреть поле грядущей битвы. Я готов прислушаться к любому вашему замечанию. Если что-то окажется не по вкусу, скажите.

— Вы само великодушие, Линфилд, но я уверен, что придраться будет не к чему. Да я и не намерен придираться. Обещаю вернуть вам мисс Маклеллан к началу танцев, ведь вы, несомненно, откроете бал вместе с ней.

— Вы правы, первый танец мой.

— Могу я рассчитывать на второй?

Прежде чем ответить, Рэй обратила взгляд к Найджелу, и Джерри едва сохранил хладнокровие. Получив легкий кивок, она адресовала ему любезную улыбку.

— Счастлива принять приглашение. — Она чуть заметно сжала руку герцога. — Позвольте ненадолго покинуть вас, ваша светлость. Я отведу нашего почетного гостя.

Они не обменялись и словом до тех пор, пока не закрыли за собой дверь библиотеки, но и там, помня об отличной акустике громадного помещения, Рэй понизила голос почти до шепота:

— Говори тише! Нас могут подслушать.

— Можно подумать, тебя это беспокоит!

— Что ты этим хочешь сказать? — резко осведомилась Рэй. — Что я тебя выдала? Я никогда бы не сделала этого!

— А почему я должен верить? Ты утверждала, что никогда не станешь любовницей Найджела, но ведь это случилось!

— Да как ты смеешь?! — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Если я его любовница, то ты — самый благородный и покладистый человек на свете!

— Как это понимать? — смутился Джерри.

— А так, что ты на редкость ловко лишил меня способности быть чьей бы то ни было любовницей! Просто поставил на этом точку! Меня тошнит при одной мысли о близости с мужчиной, и Найджел убедился в этом не однажды, а трижды! Ну что? Теперь ты понял? Он не может уложить меня в постель. Это твоих рук дело, и я не знаю, смеяться мне или плакать. Судя по твоей кислой мине, Джерри, ты тоже не знаешь. О нет, убери руки! Я не могу выплакать горе в твоих объятиях, даже если бы хотела. Если ты до меня дотронешься, придется бежать наверх переодеваться, потому что я окачу твой шикарный наряд тем, что съела за обедом. Странный вид самозащиты, не правда ли? Не очень элегантный, зато действенный.

Джерри отступил и скрестил руки на груди. Презрение в голосе Рэй было сродни жестокой пощечине. Разумеется, он не думал, что она с ходу повиснет у него на шее, но еще меньше ожидал такой словесной порки. Она была права: он понятия не имел, как реагировать, как отнестись к последствиям того, что натворил. С одной стороны, он был счастлив, что Найджелу не удалось сделать Рэй своей любовницей, с другой — глубоко подавлен тем, что внушил ей такое отвращение к физической близости.

— Возможно… — начал он нерешительно, — возможно, это твоя естественная реакция на герцога…

— Ты не хочешь брать на себя ответственность или мучиться угрызениями совести, но уж извини, все не так просто. Ньюборо тоже досталось. Дело не в том, кто ко мне прикасается, а в том, что при этом я вижу твое лицо! Я всегда считала тебя человеком хладнокровным, но теперь знаю, до чего ты самоуверен. И ты имеешь на это право, Джерико Смит, потому что ты — единственный, чьей любовницей я была!

Губы Джерри шевельнулись. Он облизнул их и повторил едва слышно:

— Рыжая…

Ласковое прозвище заставило Рэй опомниться.

— Я не хотела… не хотела высказывать тебе все в такой манере… да и вообще высказывать — ведь этим ничего не исправишь. Но слова «любовница Найджела»… это было так несправедливо, что захотелось в ответ бросить тебе в лицо что-нибудь горькое. Не принимай мои слова близко к сердцу, тем более что нам предстоит вернуться к гостям и вести себя как ни в чем не бывало. Нельзя слишком медлить, это насторожит герцога. Ты должен знать, что он приказал мне смотреть тебе в карты. Он еще не решил, как поступить с Ньюборо: разорить его самому или предоставить это тебе.

Рэй повернулась и пошла к двери. Джерри догнал ее и удержал.

— Все это меня не интересует!

— А должно бы! — отрезала она, вырвавшись. — Ты можешь заполучить назад Стэнхоуп еще до конца недели.

— А тебя?

— В конце недели меня сможет заполучить любой, — ровно произнесла Рэй.

Этот загадочный ответ так ошеломил Джерри, что он не нашел слов, чтобы ответить.

Они вернулись в бальный зал молча. Когда Рэй появилась на пороге, Найджел сделал знак музыкантам, и те заиграли первый танец. Хозяин дома и хозяйка бала вышли в круг.

— Знаешь, а ведь мне и в голову не пришло спросить, умеешь ли ты танцевать, — заметил герцог, когда их примеру последовали другие и бальный зал превратился в водоворот красочных женских нарядов. — Интуиция, должно быть. Ты превосходно танцуешь.

— Я получила некоторое воспитание, милорд, однако в последнее время моей стране было не до танцев.

— Что Адамс? Какие-нибудь замечания?

Рэй подумала, что Джерри, должно быть, не обратил внимания ни на игорный стол, ни на библиотеку в целом.

— Нет, он всем доволен.

— Как ты его находишь?

— Мое мнение не в счет.

— Напрасно ты так думаешь, — неожиданно мягко сказал Найджел.

Рэй сбилась с ритма. Выправив шаг, она подняла настороженные глаза.

— Не делай вид, что удивлена. Ты должна догадываться, что я нахожу твой характер достойным восхищения. Какая жалость, что ты носишь имя Маклеллан и потому не стоишь моего внимания!

— Которое мне совершенно ни к чему!

Найджел засмеялся. Окружающие все как один повернулись на звук его смеха.

— Осторожнее, милорд. Люди могу подумать, что вы наслаждаетесь моим обществом.

— В самом деле наслаждаюсь и не намерен этого скрывать. Ты так упорствуешь в своей неприязни… — Он помолчал и вдруг спросил: — Могу я надеться, что к пятнице ты все-таки напишешь это злосчастное письмо?

Намек на предстоящую охоту заставил Рэй побледнеть. На этот раз она сбилась так, что герцогу пришлось замедлить шаг в ожидании, когда она совладает с собой. Но и после этого движения девушки остались скованными.

— Чтоб вам сгореть в аду! — произнесла она сквозь зубы, стараясь удержать на лице милую улыбку.

— И все-таки как ты находишь Адамса? — невозмутимо спросил Найджел.

— Никак! Я ничего о нем не знаю и не умею оценивать людей с первого взгляда. Впрочем, он серьезен, внутренне замкнут и отстранен. Это роднит его с вами. Надеюсь, он обставит вас подчистую.

— Какой смысл в тщетной надежде? Ты мне для того и нужна, чтобы я мог обставить его. Придется тебе приложить старание и втереться к нему в доверие. Делай все, что угодно, только не задирай для него юбки на глазах у гостей.

Рэй промолчала. Через мгновение танец кончился, и Джерри подошел ее пригласить. Повинуясь настойчивому взгляду герцога, она мило улыбнулась и последовала за ним в круг.

— Здесь едва хватает места, чтобы двигаться, — сказала она, чтобы не молчать.

— Я никак не думал, что соберется столько народу.

— Насколько мне известно, это еще немного, бывало больше. Не волнуйся, часть гостей разъедется до конца недели.

— Вот и хорошо.

— К сожалению, разъедутся все более-менее приличные люди. Самые испорченные останутся. Ты тоже?

— В приглашении стояло «целая неделя».

— Извини, меня мучает жажда.

Еще более озадаченный этим диалогом, Джерри вывел Рэй из круга танцующих. С бокалами шампанского в руках они отошли в пустующую нишу и уселись там на канапе. Отсюда можно было видеть любого, кто вздумал бы приблизиться к ним, а значит, не опасаться, что разговор станет достоянием чужих ушей.

— Найджел приказал мне втереться к тебе в доверие, — сказала Рэй. — Делай вид, что очарован.

— Я и так очарован.

Она засмеялась, словно услышала хорошую шутку.

— И очень хорошо, потому что от этого, быть может, зависит твое будущее.

Пока Рэй рассказывала Джерри про найденные в Библии документы, Джерри улыбался, склонялся к ней и вообще всячески разыгрывал комедию флирта. Однако глаза его были испытующими, очень внимательными.

— А теперь нам пора к остальным, иначе начнутся пересуды.

— Вы такая занимательная собеседница, мисс Маклеллан! — громко произнес Джерри и поднялся.

Некоторое время после этого Рэй играла роль хозяйки бала: переходила от гостя к гостю, занимала беседой, смеялась шуткам. Она еще не высказала Джерри всего и сильно досадовала на это, но внешне держалась безупречно. В какой-то момент она заметила, как он беседует с герцогом, и задалась вопросом, что они могут так оживленно обсуждать. Рэй также заметила, что он всячески избегает Ньюборо и тот не на шутку этим рассержен.

У Рэй не было недостатка в партнерах, и так как каждый из них непременно пытался выпытать историю ее появления в Линфилде, приходилось ловко уводить разговор в сторону. Мало-помалу начинало сказываться напряжение, и ко времени ужина нервы у Рэй звенели, как натянутые струны. За столом она сделала вид, что отдает должное деликатесам, но почти не притронулась к еде. Ее место было между лордом Эвансом и лордом Лесли. Друзья герцога поражались его бессердечным эгоизмом. Как он мог скрывать такую драгоценность, как она? Хотя их тон был безукоризненно любезным, Рэй поняла намек: они досадовали, что Найджел не поделился с ними своей любовницей.

После ужина большинство гостей вернулись к танцам, но часть перешла в музыкальную комнату и к игорным столам. Избранное меньшинство последовало за герцогом в библиотеку, и Рэй снова оказалась рядом с Джерри. Она начинала сомневаться в том, что переживет этот вечер.

Игорный стол был размещен точно в центре комнаты между рядами полок. Чуть в стороне от него было расставлено восемь кресел для приглашенных. Джерри отказался звать кого-либо из своих лондонских знакомых, но спросил Рэй, не хочет ли она быть его «счастливым талисманом». Разумеется, она согласилась и заняла место за его стулом — так, чтобы, приподнявшись, например, в азарте, видеть его карты. Все расселись, один лакей подал нераспечатанную колоду карт, другой внес поднос с напитками.

— Адамс, мы с вами уже обсудили правила предстоящей игры, — непринужденным тоном начал Найджел. — Но прежде чем я доведу их до сведения собравшихся, прошу объяснить, что заставляет вас так упорно трудиться, коллекционируя долговые расписки графа Стэнхоупа.

— Это не имеет отношения к картам, — столь же непринужденно ответил Джерри, очевидно, ожидавший этого вопроса.

— Вот как?

— Я бы предпочел не делиться этим секретом. Хочу лишь заметить, Линфилд, что вы ошибаетесь насчет упорства с моей стороны. Это было легче легкого и к тому же доставило мне большое удовольствие.

Рэй затаила дыхание в ожидании того, что Ньюборо вскочит на ноги и бросит Джерри вызов немедленно. Однако этого не случилось, граф ограничился тем, что вперил в него пронзительный взгляд. Найджел кивнул с таким видом, словно все понял.

— В таком случае начнем с правил игры. Мы разыграем перед вами, господа, партию в вист для двоих игроков, каждый из которых получит тринадцать карт. В дальнейшем карты берутся по одной каждым игроком и после каждой взятки, пока колода не будет исчерпана. После этого будет разыграно то, что останется у нас на руках. Лесли, вы будете считать очки. Вместо того чтобы все время повышать ставки и тем самым свести все удовольствие к одной игре, мы с Адамсом решили оценить каждое очко в десять фунтов. Это правило будет действительно вплоть до пятницы, когда стоимость очка возрастет до сотни фунтов. Победителем будет признан тот, у кого к концу недели на руках окажутся все долговые расписки Ньюборо. Игра пойдет только на них. Поскольку мой первоначальный «капитал» составляет всего две тысячи и не идет ни в какое сравнение с «капиталом» Адамса, вполне возможно… — Найджел бросил на Джерри насмешливый взгляд, — хотя, конечно, совсем не обязательно, что я все потеряю уже сегодня или в лучшем случае завтра, но будем надеяться, этого не случится. За любым из нас остается право выйти из игры после первой же колоды, но если нет, после каждой четвертой будет перерыв на полчаса. — Он обвел глазами собравшихся. — Надеюсь, объяснение было исчерпывающим?

Раздался ропот согласия.

— Чудесно. Предлагаю перейти от слов к делу. Разыграем, кому сдавать.

Он знаком предложил Джерри снять карты. Тот так и сделал и показал всем нижнюю — это был валет. У герцога оказалась семерка, поэтому Джерри снова принял карты и умело их перетасовал. Движения его были ловкими, привычными. Он роздал карты и положил остаток строго на середину стола, чтобы они были всем видны.

Оба противника были опытными игроками, поэтому ни один из них не раздумывал подолгу, прежде чем метать, и взятка стремительно переходила либо к одному, либо к другому. Рэй осенило, что игра была названа «вистом» не случайно. Слово происходит от whisk — «один взмах», поэтому и колода убывала просто на глазах. В ожидании сигнала она то и дело поглядывала сквозь ресницы на Найджела. Но герцог, казалось, был безраздельно поглощен игрой, и она расслабилась, решив, что в этот день он вполне обойдется собственными силами. И верно, ко времени первого перерыва он выиграл четыреста фунтов.

Рэй воспользовалась передышкой, чтобы вернуться в бальный зал. В отличие от библиотеки, где царили серьезность и сосредоточенность, здесь веселились вовсю. Она предпочла бы остаться, но не нашла предлога да и не осмелилась бы. Когда Найджел окликнул ее, девушка поняла, что настало время вернуться.

— Дорогая, не стоит все время теребить ожерелье. Это мешает сосредоточиться, — сказал он, когда они под руку шли к библиотеке.

Рэй отдернула руку от изумрудов, словно они обожгли ее.

— Прошу простить, я… я не знала, что делаю это. И что, все время игры…

— Именно так.

— О! Но ведь вы все равно выигрываете.

— Справедливо. И все же прошу не прикасаться к ожерелью без знака с моей стороны.

Но знака так и не последовало. Во втором туре выиграл Джерри — триста фунтов. Рэй послушно держала руки на коленях и все время поглядывала на герцога, чувствуя себя сидящей на горячей сковородке. Однако внешне она являла собой воплощенное спокойствие. Да и не только она. Приглашенные сосредоточенно наслаждались зрелищем, лишь Ньюборо выказывал признаки нервозности.

Когда часы на каминной полке ударили час пополуночи, Джерри объявил, что на первый раз с него довольно. Рэй облегченно вздохнула. За это ей достался неодобрительный взгляд герцога, злобный — Ньюборо и смешок со стороны Джерри.

— Просто мне пришло в голову, что хозяйка бала должна хорошенько отдохнуть, ведь завтра ее снова ожидают нелегкие обязанности, — сказал он учтиво и перетасовал карты. — Мисс Маклеллан, мне следовало бы подумать об этом раньше.

Она вспыхнула, смущенная тем, что не сумела скрыть усталости.

— Джентльмены, не затрудняйтесь, — сказала она, покидая свое кресло. — Я сама поднимусь наверх. Доброй ночи!

Только за дверью Рэй сообразила, что так и не дождалась, когда Лесли объявит результат. Впрочем, она уже знала, что выигрыш на стороне Джерри.

Глава 27

Горничная ушла, освободив Рэй от тисков бального платья.

Снизу все еще доносились звуки скрипок и валторн, а значит, бал продолжался. Рэй задалась вопросом: неужто все эти увеселения будут длиться до рассвета? Как Найджел представлял себе обязанности хозяйки бала? Не мог же он всерьез ожидать, что она будет на ногах всю ночь, пока последний гость не поднимется к себе!

В наружной двери повернулся ключ, и Рэй поспешила в постель, как в укрытие. Герцог появился в ее спальне буквально через полминуты.

Рэй встретила Найджела сидя с тщательно подоткнутым вокруг ног одеялом. Огонек свечи бросал тень на его сухощавое лицо, отчего оно казалось еще более суровым. На пороге он помедлил. Казалось, герцог был озадачен тем, что она по-прежнему его дичится.

— Я пришел только затем, чтобы высказать, что благодарен за этот первый вечер. Ты держалась безупречно. Не нужно буравить меня взглядом, я не претендую на твое тело. Или ты предпочла бы обратное?

— О нет! — вырвалось у Рэй.

— В таком случае ты не слишком огорчишься, если я найду утешение в объятиях другой?

— Ни капли!

— Я запер дверь, так что можешь не опасаться незваных гостей. Пусть думают, что ты представляешь некоторую ценность как любовница.

— Вы очень добры.

— Вот уж нет. Я лишь подогреваю страсти. Не забывай, что скоро охота. Пусть как следуют распалятся.

— Оставьте меня в покое!

— В данный момент я так и намерен поступить. Завтра вечером ты появишься в серебристом платье, изумруды к нему отлично пойдут. Кстати, приготовься пустить их в ход.

Найджел ушел, а Рэй еще несколько часов лежала без сна. Она то сбрасывала с себя одеяло, то ныряла под него с головой. В конце концов девушка забылась беспокойным сном.

Джерри довольно долго стоял над спящей. Наконец положил в карман ключ от двери, наклонился и накрыл рот Рэй ладонью. Потом шепотом позвал ее по имени.

Сон Рэй больше напоминал тяжелое забытье и сопровождался короткими обрывками тревожных сновидений. Открыв глаза, она обнаружила, что над ней склоняется темная фигура. Крик ужаса сам собой рванулся из груди, однако воздуха почему-то не хватило.

— Тише! Это я, Джерри!

Прежде чем шепот достиг ее ушей, Рэй впилась зубами в ладонь, зажимавшую рот. Последовал приглушенный возглас боли.

— Джерри? — невнятно пробормотала она, продолжая сжимать ладонь зубами.

— Да, черт возьми! Отпусти же, ты мне пустишь кровь!

Шторы были задернуты, комната погружена в кромешную тьму, поэтому понадобилось время, чтобы разглядеть, как Джерри потирает укушенную ладонь. Рэй приподнялась на локтях.

— Как ты здесь оказался?! Ты в своем уме?

— Вряд ли. — Джерри присел на край кровати. — Мне нужно тебе кое-что сказать, не прогоняй меня так сразу.

— По-моему, ты мне снишься…

— Ничего подобного, я вовсе не плод твоего воображения. — Он осмелился накрыть ее руку своей. Девушка не шелохнулась. — Так можно мне остаться и высказать, с чем пришел?

— Ты хочешь просто поговорить? — уточнила Рэй, не скрывая недоверия.