Глава 8

— Ну, нашли уже злого духа?

Кэлен, оглянувшись, увидела осторожно пробиравшегося сквозь тучу квохчущих кур Чандалена. Царивший в доме полумрак успокаивающе действовал на птиц, хотя некоторое возмущение они все еще проявляли. Здесь было собрано несколько красных кур, пара белых, но большинство были пестрые — порода более спокойная, чем остальные. Очень ценное качество, иначе царящее здесь столпотворение превратилось бы в хаос летающих перьев.

Кэлен с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза, услышав, как Чандален рассыпается в извинениях перед пернатыми, которых осторожно отодвигал ногой в сторону, освобождая себе дорогу Она охотно высказалась бы по поводу его смешного поведения, кабы не его тревожащая экипировка — у левого бедра приторочен длинный кинжал, у правого — короткий; на одном плече — полный колчан, на другом — лук.

Но еще более выразительный знак тревоги висел у него на поясе. Трога.

Трога представляла собой обычную струну, достаточно длинную, чтобы ее можно было свернуть в кольцо и набросить человеку на голову. Ее накидывали сзади, а потом резко разводили в сторону деревянные рукоятки. Человек с умением Чандалена мог запросто снять трогой голову противника прежде, чем тот издаст хотя бы звук.

Во время сражений с Имперским Орденом, захватившим Эбиниссию и вырезавшим беззащитных женщин и детей, Кэлен не раз доводилось видеть, как Чандален трогой обезглавливал вражеских часовых и солдат. Для битвы со злым духом — куриным монстром — он не стал бы вооружаться трогой.

В кулаке Чандален сжимал пять копий. По потемневшей поверхности острых, как бритва, наконечников Кэлен догадалась, что их только что натерли ядом.

Обработанные таким образом копья требовали очень осторожного обращения.

В замшевом мешочке на поясе он нес костяную коробочку с темной пастой, сделанной из листьев банду — яд, убивающий через десять шагов. Также Чандален нес с собой несколько листочков квессин-доу, противоядия от десятишагового яда.

Применять противоядие нужно было очень быстро: само название яда говорило, с какой скоростью он действует.

— Нет, Птичий Человек еще не нашел курицу-что-не-курица, — ответила Кэлен.

— Почему ты разрисован глиной и так вооружен? Что происходит?

Чандален перешагнул через курицу, не соизволившую убраться с дороги.

— У моих людей, тех, что в дальнем патрулировании, возникли некоторые проблемы. Я должен пойти посмотреть, в чем там дело.

— Проблемы? — насторожилась Кэлен. — Какого рода проблемы?

— Точно не знаю, — пожал плечами Чандален. — Охотник, что пришел с докладом, сообщил, что там какие-то люди с мечами...

— Орден? Имперцы, идущие с битвы, что велась на севере? Это могут быть мародеры, забредшие слишком далеко, или разведчики. Может, нам стоит послать сообщение генералу Райбиху? Его армия еще неподалеку и успеет вернуться и нанести удар, если генерала вовремя оповестить.

Чандален жестом успокоил ее.

— Нет. Мы вместе с тобой сражались с солдатами Имперского Ордена. Это не имперские войска и не разведчики. Мои люди не думают, что эти враждебно настроены, но мне доложили, будто они сильно вооружены и очень уверены в себе, что говорит о многом. Поскольку я знаю ваш язык, мои люди хотят, чтобы при встрече со столь опасными чужаками ими руководил я.

Кэлен было собралась жестом подозвать Ричарда.

— Пожалуй, нам с Ричардом лучше пойти с тобой.

— Нет. Многие желают путешествовать по нашим землям. Мы часто встречаем чужаков с равнин. Это моя обязанность. Я сам займусь этим и не позволю им подойти к деревне. К тому же вам двоим положено наслаждаться первым днем семейной жизни.

Кэлен молча полоснула взглядом продолжавшего сортировать кур Ричарда.

Через ее голову Чандален обратился к стоявшему неподалеку Птичьему Человеку:

— Почтенный старейшина, я должен отправиться к моим людям. Приближаются чужеземцы.

Птичий Человек посмотрел на того, кто был здесь своего рода генералом, ответственным за оборону Племени Тины.

— Будь осторожен. Поблизости бродят недобрые духи.

Чандален кивнул. Прежде чем он успел удалиться, Кэлен схватила его за руку.

— Не знаю, как там насчет злых духов, но другие опасности тоже имеются. Будь осторожен, ладно? Ричард очень встревожен. Может, я и не понимаю причины, но доверяю его интуиции.

— Мы же с тобой вместе сражались, Мать-Исповедница! — подмигнул Чандален. — Ты ведь знаешь, я слишком силен и хитер, чтобы меня можно было изловить.

Глядя вслед пробиравшемуся среди куриной толпы Чандалену, Кэлен обратилась к Птичьему Человеку:

— Ты обнаружил что-нибудь... подозрительное?

— Я еще не увидел курицу-что-не-курица, но буду продолжать искать, пока не найду, — ответил Птичий Человек.

Кэлен пыталась найти способ вежливо поинтересоваться, трезв ли достопочтенный старейшина, но, не найдя, решила спросить о другом:

— А как ты определяешь, что курица — не курица?

Загорелое лицо сосредоточенно сморщилось.

— Я просто чувствую.

Кэлен решила, что избежать скользкой темы все же не удастся.

— Может быть, поскольку ты отмечал свадьбу выпивкой, тебе лишь показалось, будто ты что-то видел?

От широкой улыбки морщины на обветренном лице старейшины стали еще глубже.

— Возможно, выпивка расслабила меня настолько, что я стал лучше видеть.

— И ты все еще... расслабленный?

Скрестив руки на груди, Птичий Человек внимательно оглядывал кур.

— Я знаю, что видел.

— А откуда ты знаешь, что это была не курица?

Потеребив пальцем нос, он некоторое время размышлял над вопросом. Кэлен терпеливо ждала, наблюдая, как Ричард быстро шарит среди кур, будто разыскивает потерявшуюся любимую зверушку.

— На праздниках вроде вашей свадьбы, — произнес через некоторое время Птичий Человек, — наши мужчины в танце рассказывают разные истории, случившиеся в жизни нашего племени. Женщины не танцуют такие танцы, только мужчины. Но во многих историях персонажи — женщины. Ты видела эти танцы?

— Да. Вчера я видела, как танцоры изображали историю первых людей Племени Тины, наших праматери и отца.

Старейшина улыбнулся, будто это упоминание задело какие-то нежные струнки в его душе. Это была улыбка гордости за свой народ.

— Если бы ты появилась в середине танца и ничего не знала о нашем племени, догадалась бы ты, что танцор, изображавший праматерь нашего племени, — не женщина?

Кэлен задумалась. У Племени Тины для таких танцев имелись специальные облачения. Ни по какому другому поводу их никогда не надевали. И для Племени Тины танцоры в таких одеждах были захватывающим зрелищем. Мужчины, изображавшие женские партии в этих танцах, прилагали много усилий, чтобы казаться женщинами.

— Точно не скажу, но скорее всего я бы поняла, что это не женщины.

— А каким образом? Что бы их выдало? По каким признакам ты бы это поняла? Ты уверена?

— Вряд ли я сумею это объяснить. Просто что-то кажется не так. Думаю, глядя на них, я точно бы знала, что это мужчины, а не женщины.

Тут впервые за все время беседы он обратил на нее свои карие глаза.

— Вот и я знаю, что это не курица.

— Может, утром, когда ты выспишься как следует, глядя на курицу, ты увидишь лишь курицу?

Птичий Человек на это сомнение в своем здравомыслии отреагировал лишь легкой улыбкой.

— Тебе нужно пойти поесть. Забери с собой своего новоиспеченного мужа. Я пошлю кого-нибудь за вами, когда найду курицу-что-не-курица.

Не успела Кэлен подумать, что мысль очень даже неплоха, как увидела, что Ричард направляется к ним. Она благодарно схватила Птичьего Человека за руку.

На то, чтобы собрать всех кур, ушел почти весь остаток дня. Пришлось занять обе хижины, отведенные для злых духов, и еще одну пустую. В столь серьезном деле приняла участие чуть ли не вся деревня. Работенка оказалась не из легких.

Ребятишки проявили себя просто бесценными помощниками. Подогреваемые чувством ответственности, что принимают участие в решении столь важной для деревни задачи, они указали все места, где прячутся и сидят на насестах куры.

Охотники бережно собрали всех кур, хотя Птичий Человек тогда указал на пеструшку той же породы, что Ричард выгнал из дома, когда пришел на встречу с Зеддом, и той же породы, что Ричард, по его словам, видел под стрехой дома, когда они пришли к Юни.

Чтобы убедиться, что все куры до единой собраны в трех хижинах, по всей деревне провели тщательнейшие поиски.

Приближаясь, Ричард быстрой улыбкой приветствовал Птичьего Человека, но глаза его оставались серьезными. Кэлен пробежала пальцами по его сильной руке, радуясь, несмотря на сильное раздражение, что может снова коснуться его.

— Птичий Человек говорит, что еще не нашел нужную тебе курицу, но будет продолжать поиски. Он предложил нам пойти поесть, а он пошлет кого-нибудь за нами, когда ее найдет.

— Он не найдет ее здесь, — бросил Ричард, направляясь к двери.

— То есть как? Откуда ты знаешь?

Если Кэлен все это просто надоело, то Ричард был откровенно зол, что не нашел искомое. Кэлен подумала, что он считает, будто доверие к его словам под угрозой. Зедд с Энн, молча стоявшие возле двери, тихо наблюдали, как Ричард ведет поиски, не мешая ему делать то, что он считает нужным.

Ричард на секунду замер, взъерошив рукой густую шевелюру.

— Кто-нибудь из вас знает книгу под названием «Близнец Горы»?

Зедд потер подбородок, задумчиво глядя на соломенную крышу.

— Боюсь, что нет, мой мальчик.

Энн, судя по всему, мысленно перебирала знакомые названия.

— Нет. И никогда не слышала о такой.

Ричард еще раз оглядел набитую курами пыльную комнату и выругался сквозь зубы.

— А о чем она, мой мальчик? — почесал ухо Зедд. Ричард, даже если и расслышал вопрос за царящим птичьим гомоном, то не подал виду и не ответил.

— Мне нужно осмотреть остальных кур.

— Я могу спросить у Верны и Уоррена, если это так важно. — Энн достала из кармана маленькую книжечку. — Уоррен может знать.

Ричард рассказал Кэлен, что книжечка, которую Энн носит с собой и теперь показала ему, называется «дорожный журнал» и она волшебная. Дорожные журналы парны, и все, написанное в одном из них, мгновенно появляется в двойнике.

Сестры Света, отправляясь в долгие странствия, пользовались этими маленькими книжечками как средством связи. Услышав предложение аббатисы, Ричард просветлел:

— Да, будь добра! Это важно, — и снова двинулся к двери. — Мне надо идти.

— Пойду посмотрю, как там женщина, потерявшая ребенка, — сообщил Зедд. — Помогу ей получше отдохнуть.

— Ричард, — окликнула Кэлен, — ты не хочешь перекусить?

Ричард лишь жестом предложил ей следовать за ним и вышел на улицу, прежде чем она успела договорить. Зедд лишь недоуменно пожал плечами и последовал за внуком. Кэлен, крякнув с досады, двинулась за ними.

— Должно быть, для тебя, Исповедницы, выйти замуж по любви — это как сказка, вдруг воплотившаяся в жизнь, — сказала Энн, не двигаясь с места, где уже простояла битый час.

Кэлен резко обернулась:

— Ну да, это так.

Энн улыбнулась с искренней теплотой:

— Я так рада за тебя, дитя, что с тобой случилось чудо, и ты получила в мужья человека, которого любишь.

Пальцы Кэлен легли на ручку двери.

— Иногда меня это до сих пор удивляет.

— Должно быть, обидно, когда муж уделяет внимание другим делам, а не молодой жене, вроде бы игнорирует ее, — поджала губы Энн. — Особенно в первый день после свадьбы.

— А! — Кэлен отпустила ручку и сложила руки за спину. — Так вот почему Зедд ушел! Нам предстоит женский разговор, да?

Энн засмеялась.

— Ох, как же я люблю, когда мужчины, которых я уважаю, женятся на умных женщинах! Ничто так не определяет характер мужчины, как его отношение к умным людям.

Кэлен вздохнула и подперла плечом стенку.

— Я знаю Ричарда и знаю, что он не нарочно испытывает мое терпение... Но это действительно наш первый день. Я почему-то думала, что он пройдет несколько иначе, чем... чем в охоте за воображаемым куриным монстром. Мне кажется, он так озабочен тем, чтобы со мной ничего не случилось, что сам выдумывает опасности.

— Ричард очень любит тебя, — сочувственно сказала Энн. — Я вижу, что он встревожен, хотя и не понимаю почему. На Ричарде лежит колоссальная ответственность. — Сочувствие мгновенно исчезло из ее голоса. — Все мы должны идти на жертвы, когда речь идет о Ричарде. — И она сделала вид, что смотрит на кур.

— В этой самой деревне, до того, как пал снег, — ровным взвешенным тоном ответила Кэлен, — я отдала Ричарда твоим сестрам Света в надежде, что вы сможете спасти ему жизнь, хотя и полагала, что это положит конец всякой моей надежде на совместное с ним будущее. Чтобы вынудить его пойти с сестрами, мне пришлось заставить его поверить, будто я предала его. Да имеешь ли ты хоть малейшее представление...

Кэлен усилием воли вынудила себя остановиться, чтобы не тревожить лишний раз болезненные воспоминания, В конечном счете все обернулось к лучшему. Теперь они с Ричардом вместе. Остальное — не важно.

— Я знаю, — прошептала Энн. — Тебе не нужно мне ничего доказывать, но, поскольку это я приказала привести его к нам, мне нужно кое-что тебе объяснить.

Аббатиса явно уловила скрытое за словами Кэлен обвинение, однако ответила очень вежливо.

— Что ты хочешь сказать?

— Много-много лет назад волшебники древности создали дворец Пророков. Я жила в этом дворце под защитой уникального заклинания более девятисот лет. Это там, за пять столетий до того, как все произошло, Натан, пророк, предскажи рождение боевого чародея. Там мы с ним вместе работали в хранилище с книгами пророчеств, пытаясь постичь камень, которому еще только предстояло упасть в пруд, пытаясь предвидеть круги, которые пойдут от него.

— Исходя из моего опыта, — скрестила руки на груди Кэлен, — могу сказать, что пророчества больше путают, чем открывают.

— Я знаю некоторых сестер Света постарше тебя на сотни лет, которым еще только предстоит это понять, — хмыкнула Энн. И задумчиво продолжила:

— Я ездила повидать Ричарда, когда он только родился — новая жизнь, юная душа, осветившая этот мир. Его мать была так счастлива, так благодарна за то, что этот чудесный подарок уравновесил зло, причиненное ей Даркеном Ралом. Она была поразительной женщиной и не перенесла горечи и отвращения на своего сына. Она так гордилась Ричардом, так была исполнена мечтаниями и надеждами. Когда Ричард был младенцем, сосущим материнскую грудь, мы с Натаном взяли с собой его отчима, чтобы добыть Книгу Сочтенных Теней с тем, чтобы Ричард, когда вырастет, обладал достаточными знаниями и смог защититься от той скотины, что изнасиловала его мать и дала ему жизнь. Пророчество, видишь ли, — криво усмехнулась Энн.

— Ричард мне рассказывал. — Кэлен глянула на Птичьего Человека, сосредоточенно изучавшего клюющих пол кур.

— Ричард и есть тот, кто наконец родился; боевой чародей. В пророчествах не сказано, добьется ли он успеха, но он — тот, кто рожден для битвы — битвы за то, чтобы Благодать осталась такой, как она есть сейчас. Но такая вера иногда требует огромных душевных сил.

— Почему? Если он тот, кого вы ждали, кого хотели получить?

Энн откашлялась, как бы собираясь с мыслями. Кэлен показалось, что на глазах у женщины блестят слезы.

— Он разрушил Дворец Пророков. Из-за Ричарда удрал Натан. А Натан опасен. В конце концов, это ведь он сообщил тебе имена трех шимов. Чрезвычайно опасный и опрометчивый поступок, который может привести всех нас к гибели.

— Это спасло Ричарду жизнь, — напомнила Кэлен. — Не скажи мне Натан имена шимов, Ричард был бы мертв. И тогда ваш камень оказался бы на дне пруда — за пределами досягаемости, не способный оказать помощь кому бы то ни было.

— В общем-то верно, — согласилась Энн. Весьма неохотно, как отметила про себя Кэлен.

Прикинув, как вся эта история выглядит с точки зрения Энн, Кэлен потеребила пуговицу.

— Наверное, это было тяжко — смотреть, как Ричард уничтожает Дворец. Рушит твой дом.

— Вместе с ним он уничтожил и окружавшее Дворец заклинание. Теперь сестры Света будут стареть, как и все остальные. Во Дворце я бы, возможно, прожила еще сотню лет. А сестры там прожили бы не на одну сотню лет больше. А теперь я всего лишь старуха, чей срок близится к концу. Ричард отнял у меня сотни лет жизни. Отнял у всех сестер.

Кэлен молчала, не зная, что сказать.

— Будущее всех и каждого зависит от него, — нарушила наконец возникшую паузу Энн. — И мы должны ставить это свыше наших личных интересов. Именно поэтому я и помогла ему разрушить Дворец. И по этой же причине я следую за человеком, уничтожившим дело всей моей жизни. Потому что истинное дело моей жизни — помогать этому человеку в борьбе, а не следовать моим личным интересам.

Кэлен убрала за ухо мокрую прядь.

— Ты говоришь о Ричарде так, будто он какой-то новый инструмент, изготовленный для твоих нужд. Он — человек, который стремится делать то, что необходимо, но у него тоже есть собственные желания. И свою жизнь он проживет сам, а вовсе не следуя твоим или чьим-то там еще планам, которые вы выстроили за него, исходя из каких-то пыльных старых книг.

— Ты не поняла. Именно в этом и состоит его ценность — в его интуиции, любознательности, в его душевных качествах. И в его разуме. — Энн постучала себя по виску. — И наша задача не направлять его, а следовать за ним, даже если указанный им путь и болезнен для нас.

Кэлен знала, что сказанное Энн — правда. Ричард уничтожил альянс, объединявший Срединные Земли на протяжении тысячелетий. Как Мать-Исповедница Кэлен была главой Совета и, следовательно, всех Срединных Земель. Именно под ее руководством Срединные Земли склонились перед Ричардом — Магистром Ралом, Владыкой Д'Хары. Во всяком случае, те страны, которые на данный момент уже сдались ему. Она понимала правильность его действий и их необходимость, но это, безусловно, был чрезвычайно болезненный путь.

Однако решительные действия Ричарда были единственным способом реально объединить все страны в единую силу, у которой имелся шанс выстоять против Имперского Ордена. И теперь они с Ричардом вместе, рука об руку, прокладывали новый путь, объединенные одной целью и общей решимостью.

Кэлен снова скрестила руки на груди и прислонилась к стене, наблюдая за глупыми курами.

— Если ты хотела заставить меня почувствовать себя виноватой за мои эгоистические планы на мой первый день замужества, то тебе это удалось. Но я все равно ничего не могу с этим поделать.

Энн ласково взяла Кэлен за руку.

— Нет, дитя. Я этого вовсе не хотела. Я знаю, насколько поступки Ричарда могут порой выводить из себя. Я лишь прошу тебя проявить терпение и позволить ему действовать так, как он считает нужным. Ричард не обращает на тебя должного внимания вовсе не из вредности, просто он действует так, как того требует его сущность боевого чародея. Однако его любовь к тебе может отвлечь его от того, что он должен делать. Ты не должна вмешиваться, требуя, чтобы он бросил какое-то дело, которое он без твоего вмешательства продолжил бы.

— Да знаю я, — вздохнула Кэлен. — Но куры...

— Что-то не так с магией.

— Что ты хочешь сказать? — хмуро глянула Кэлен на старую колдунью.

— Не могу сказать точно, — пожала плечами Энн. — Мы с Зеддом ощутили некоторые изменения наших магических способностей. Нечто слишком эфемерное, чтобы сказать определенно. А ты не замечала никаких изменений?

В приступе ледяного ужаса Кэлен обратила мысли внутрь себя. В ее магии Исповедницы было трудно вообразить какие-то изменения, даже крошечные. Магия просто была, и все. Ощущение волшебной силы внутри казалось успокаивающе знакомым. Впрочем...

Кэлен внутренне отпрянула от этой чудовищной мысли. Магия и так была вещью достаточно эфемерной. Однажды волшебник уже заставил Кэлен поверить, что она утратила свое могущество, хотя на самом деле ничего подобного не произошло. И то, что она тогда поверила ему, едва не стоило ей жизни. И выжила она только потому, что вовремя сообразила: ее могущество по-прежнему при ней и им можно воспользоваться, чтобы спастись.

— Нет. Ничего не изменилось, — ответила Кэлен. — Я как-то на собственном опыте узнала, как легко обмануться и поверить, что твоя магия ушла. Скорее всего это ерунда — вы просто обеспокоены, только и всего.

— Вполне вероятно. Но Зедд считает, что будет только разумно предоставить Ричарду возможность делать то, что он делает. То, что Ричард, не владея магией на нашем с Зеддом уровне и исходя из каких-то своих собственных соображений, полагает, будто происходит нечто серьезное, лишь усиливает наши с Зеддом подозрения. И если это так, он уже намного опередил нас в этом деле, и нам остается лишь следовать за ним.

Энн снова коснулась ладони Кэлен узловатой рукой.

— Я бы попросила тебя не отвлекать его твоим вполне понятным желанием, чтобы он крутился подле тебя. Я прошу тебя предоставить ему возможность делать то, что он должен.

«Крутился» — как же! Кэлен просто хотелось взять его за руку, обнять, поцеловать. Улыбаться — и видеть ответную улыбку.