- Понял. Разрешите выполнять?
      - Их вина очевидна. Смотрите, как бы она не стала еще и вашей.
      - Слушаюсь!! - рявкнул бравый служака.
      Зет выключил селектор: - Остается выяснить: где вы прохлаждались целых пять дней? Почему не явились сразу, немедленно?
      Ульc показал на распухшее колено и засохший струп на месте укуса.
      - При высадке меня укусила желтая пиявка.
      - Сочувствую. Вернее, поздравляю, поскольку вы живы.
      - Как только я смог передвигаться самостоятельно, я отправился к вам. Вот и все.
      - Неправдоподобно. В вашей истории слишком много неправдоподобного.
      - Жизнь бывает похлеще всякой выдумки. Не хотите - не верьте. Но что тогда на самом деле, по-вашему?
      - На самом деле вы - боевик разведслужбы, допустивший массу оплошностей. Главная из них - потеря шлюпки. Теперь вы пытаетесь меня перехитрить, чтобы добраться до шлюпки и благополучно вернуться к своим.
      - Ах так? Но если я послан разведкой, значит, контейнеры перехвачены. Вы раскрыты. Все пропало.
      - Не думаю. Пока что пропали вы. Причем ваша смерть будет незавидной, знаете ли.
      - Но где же логика?! - вспылил Ульc.
      - Не кричите. Я лишился большого удовольствия - уничтожить всех вас. Взамен получил маленькое - уничтожить одного шпиона. Меняется масштаб, но не само удовольствие.
      - Да вы маньяк! - ахнул разведчик.- С кем я связался! С узколобым дикарем!
      - Выбирайте выражения.
      - Дичь, бред! Зачем разведке провоцировать вас?! Зачем посылать шлюпку, зная, что у вас оружие и локатор! Да позвольте же! Я разве похож на самоубийцу?!
      Его прервал сигнал селектора.
      - Докладывает F,- послышалось из динамика.- Часовые во всем признались.
      - Ну и отлично.
      - Как прикажете с ними поступить?
      - Вы еще спрашиваете, как поступить в подобных случаях? - Зет раздраженно ткнул пальцем в выключатель.На чем мы остановились?
      - На том, что я не самоубийца. Но допустим, я все-таки агент. Один как перст, на штатной корабельной шлюпке, не имеющей разведывательного оборудования. Ни прикрытия, ни связи... В общем, заведомо обречен на неудачу и послан на верную смерть. Как по-вашему, это стиль разведки?
      - Рассуждение не лишено тонкости. А может, именно на это сделан расчет.
      - Расчет? Какой расчет? Какова цель? Обезвредить вас? Вы и так никому не опасны. Если ваши люди арестованы разведкой, никому больше дела нет до вас лично. Пока лет через тысячу не научитесь производить сами сверхтяжелое топливо. А до тех пор сидите себе на планете, как сыч в дупле. Так что никакого расчета быть не может.
      - Расчет прост,- возразил юноша.- Вряд ли выявлена поголовно вся агентура. И вы посланы разузнать...
      - Ничего я не желаю разузнавать!! - снова взорвался Удьс,- Чихал я на вашу агентуру! Я привез топливо! Понимаете? Топливо! А вы дурака валяете. А время и так упущено. Что, если настоящие разведчики уже на пути сюда?
      - Пусть попробуют сунуться.
      - А зачем соваться, с какой стати? Они угонят грузач, только и всего.
      - Хорошо,- подумав, сказал Зет.- Все логично, достоверно, убедительно. За исключением одной детали. Такой смелый, ловкий и хитрый человек, как вы, мало похож на резервного пилота второго класса. Вы матерый профессионал. Вот кто вы такой.
      С минуту они молчали, сверля друг друга глазами.
      Ульc в душе отдал должное тому, как изящно его переиграли. Продолжать запирательство не имело смысла.
      - Да,- нарушил он молчание.- Вы правы. Я кадровый агент разведслужбы.
      Юноша удовлетворенно улыбнулся:
      - А вот это уже гораздо интереснее. Получите жизнь в обмен на подробные сведения. Рассказывайте: как произошел наш провал, что стало известно разведке и что она пытается выяснить? А главное - что ваши хозяева намерены предпринять в дальнейшем. Потом подумаем вместе, как выправить положение.
      - Подождите. Я просто не все сказал. Должен уточнить: я агент в прошлом. Недавно был дисквалифицирован за недисциплинированность и переведен в резервные пилоты. Это единственное, о чем я умолчал.
      - А, крах карьеры. Обида на судьбу.
      - Не на судьбу. На всех этих зажравшихся чистоплюев...
      - Тут-то вам и предложили сотрудничать с нами?
      - Да. Учтите, я знаю разведку как свои пять пальцев. Знаю космос, колонию. Обучен пилотажу. Думаю, вы оцените меня по достоинству.
      - И все-таки это не делает вашу историю правдоподобнее. Пока что вы меня ни в чем не убедили.
      - Слушайте, Зет...- устало проговорил разведчик.
      - Господин Зет, с вашего позволения.
      - ...зачем вы вообще заварили эту кашу, если боитесь собственной тени?
      - План операции разработан давно, еще моими предшественниками. Последний из них скоропостижно скончался от сердечного приступа, и я заступил на его место.
      Вот оно что. Пересменка властей. Надо полагать, очередной Зет еще не вполне вошел в курс дела. И очень хорошо. Прежний, опытный, мог и не попасться в ловушку.
      Повезло.
      - Что теперь прикажете делать? - поинтересовался разведчик.-Отвезти контейнеры обратно в Космопорт и принести от вашего имени извинения?
      - А что предлагаете вы?
      - Да поди ты к черту! Идиот! Сопляк! Я же привез ключи от мира!!
      - Вы забываетесь, милейший.
      - Трусливый кретин!! - гаркнул Ульc.-С минуты на минуту все может рухнуть! И без того сколько времени упущено! А ты празднуешь труса! Болван!
      - Вы, кажется, забыли, что находитесь в моей власти,- презрительно сощурился господин Зет.
      - Нет уж, птенчик! - Ульc вскочил с кресла и наклонился над невозмутимо сидящим Зетом, уперев руки в бока.- Это я взял тебя за глотку! Ты у меня вот где! - Он потряс кулаком.- Хочешь владеть Галактикой? На! Только пополам. Поделим добычу от сих до сих. Пятнадцать килопарсек - тебе, пятнадцать мне. Иначе я и пальцем не шевельну, пусть все летит к черту!
      Зет поднял брови: - О, у вас неплохие аппетиты.
      - А ты что думал!
      - Предположим, я согласен. Какие вам нужны гарантии?
      - Я сам себе гарантия. Без меня тебе не обойтись. Такой человек, как я,- находка, неужели непонятно? Или ты надеешься в одиночку управиться со всей Галактикой? Формально диктатором будешь ты. Пожалуйста. Я буду считаться твоим наместником. Забирай всю мишуру и титулы, а править будет каждый сам, в своей половине.
      - Забавно,- Зет усмехнулся уголками губ.- Вы недурно торгуетесь. Должен признать, что ваши претензии не лишены оснований. На вашем месте любой повел бы себя так же. Я предвидел это и готов принять ваши условия.
      - Но учти,- не успокаивался Ульc.- Вздумаешь нарушить уговор - пеняй на себя. Придушу голыми руками. И никакие штемпы не спасут.
      - Бросьте. Я реалист. Наместник действительно необходим. Ваша кандидатура, сколько могу судить, подходит. Думаю, между нами не возникнет больше трений.
      - По рукам! - воскликнул разведчик.
      Лицевые мускулы Зета чуть дрогнули, он с трудом подавил усмешку.
      - Кто бы вы ни были на самом деле, колебаться бессмысленно,- сказал он.- Вселенная стоит на кону, и жребий брошен. Если вы лжете, я заведомо проиграл, если нет - выиграл. Не стоит бояться того, что уже свершилось.
      Он включил селектор:
      - Господин F? Через три минуты постройте у выхода отряд в сорок человек. Я прогуляюсь по равнине.
      - Как? - изумленно переспросил голос в аппарате.
      - Я неясно выразился? Мне необходимо пройтись к реке и обратно. Обеспечьте охрану.
      - Так вы в самом деле выйдете из Башни? - продолжал недоумевать F.
      - Да. Выполняйте.
      Зет встал и распахнул дверь лифта в стене.
      - Прошу.
      Они вошли в кабину и стремительно понеслись вниз.
      - Я строго приказал не подпускать к шлюпке никого без моего личного присутствия,- объяснил Зет.- Предосторожность никогда не бывает излишней.
      - Разумно,- кивнул Ульc.
      Лифт остановился. На площадке выходного шлюза их ожидал выстроенный в две шеренги отряд черных балахонов. Одутловатый толстяк в белой хламиде с черной полосой, очевидно господин F, склонился в низком поклоне.
      Зет сдержанно кивнул ему и, сопровождаемый по пятам Ульсом, прошествовал к трапу. Вышколенная стража заключила их в каре и зашагала, подлаживаясь к походке повелителя и угрожающе выставив острые заступы.
      Трап спускался в темный, дурно пахнущий барак штемпов. Рифленый настил сменялся мощеной дорогой, ведущей за распахнувшиеся с поспешностью ворота.
      - Нельзя ли помедленнее? - проворчал Ульc.- У меня нога еще не в норме.
      - Ах да.- Зет убавил шаг.
      Они вышли на рассветную равнину. Стоял час, когда удушливая духота тропической ночи сменяется дневным зноем. Светило еще не показалось из-за бурой гряды плоскогорья, но небо уже посветлело и стало серо-голубым.
      Где-то там, за непроглядной толщей атмосферы, кружился над планетой грузач с тридцатью контейнерами горючего в трюме.
      Передняя шеренга каре перестроилась в виде клина.
      Пинками охрана будила и разгоняла лохов, оказавшихся на пути властелина.
      - Баржу сажайте прямо у ворот Башни,- вполголоса втолковывал Зет.Загрузим контейнеры и сразу взлетим.
      - Как поступить с грузачом?
      - Оставьте на орбите. После взлета я попрактикуюсь в стрельбе по движущейся мишени. Пригодится впоследствии.
      - А поселение?
      Зет недоуменно вскинул брови, словно Ульc сморозил невесть какую глупость.
      - Мы больше не нуждаемся ни в лохах, ни в штемпах,- объяснил он.
      Шествие пересекло равнину, миновало дюны и вышло к пересохшему ложу водохранилища, где неподалеку от памятного разведчику валуна, омываемая сбоку торопливым горным ручьем, в который превратилась река, лежала в оцеплении тройного кольца штемпов разъездная шлюпка. Завидев белую мантию в центре черного каре, стража поспешно расступилась.
      Ульc осмотрел шлюпку и убедился, что она в полной сохранности. Затем приложил палец к выемке на борту, и колпак откинулся.
      - Велите им помочь,-попросил разведчик, навалившись грудью на край борта и пытаясь закинуть на него ногу.
      Зет еле уловимо кивнул, и штемпы бросились подсаживать Ульса.
      - Жду баржу,- коротко бросил Зет и повернулся, чтобы уйти, - Минутку! Чуть не забыл. Еще два слова.
      - Что такое?
      Ульc покосился на стражу. Зет обернулся и указал взглядом дистанцию, на которую следовало отступить черным балахонам. Те суетливо повиновались.
      - Слушаю,- сказал Зет, чуть склонившись к сидящему в кресле разведчику. Тот ухватил властителя за шиворот, другой рукой нанес удар в нервный ствол пониже уха и рывком перевалил обмякшее тело через борт.
      Не успела стража опомниться, как захлопнулся прозрачный колпак и шлюпка свечой взмыла в небо.
      Часть третья
      ПРИНЦИП ГУМАННОСТИ
      ВЗГЛЯД ИЗВНЕ
      Среди несметного скопища звезд, разметавшихся овальным вихрем на тысячи парсеков, среди этой искрящейся, невообразимо громадной карусели с краю, вокруг неприметного в числе прочих светила, обращалась маленькая голубая планета, и в четырехмерной вмятине, продавленной ее ничтожной массой, кружилась и кружилась по эллиптической траектории металлическая крупинка, ставшая по воле случая гробницей для одного разумного существа и тюрьмой для двоих других, и она несла в своем чреве тридцать скорлупок, начиненньгх сверхтяжелым самораспадающимся веществом, из-за которого схлестнулись в смертельном поединке две судьбы, заключенные в еще более крохотную крупицу металла, чем та, что вращалась по эллипсу вокруг планеты, и эти крупицы, большая и маленькая, стремительно, по их масштабам, сближались, затем одна поглотила другую, и вот уже далеко позади осталась голубая планета, а извергающая сноп энергии металлическая крошка несла сквозь межзвездное пространство находившихся в ней существ со всеми их страстями, чаяниями, борьбой, вместе со всем, что заботило и застилало в тот момент их умы, мешая осознать, где они находятся на самом деле, не в металлической же оболочке, летящей сквозь пустоту, нет, шире, гораздо шире, чем дано помыслить, и если бы существовал некто, способный окинуть всю картину мироздания взглядом извне, точнее говоря, если бы существовал такой взгляд, сам по себе, вне каких-либо зависимостей, и взаимодействий, и следствий, и, как знать, может быть, он, действительно есть, хотя по меньшей мере странно - рассуждать о существовании того, что объемлет все сущее без остатка, так вот, если допустить наличие такого взгляда извне, он и не заметил бы передвижения металлической, населенной живыми существами пылинки, а даже заметив, не счел бы достойным своего внимания или, скорее, вообще не различил бы те всплески биополя, интерференцию силовых линий, непредсказуемые и неуправляемые пучки смешанных излучений, словом, все те страсти, сотрясающие горстку разумной протоплазмы, разделенной на несколько биологических особей и несущейся внутри извергающей энергию полой крупицы, затерянной где-то с краю искрящейся, невообразимо громадной карусели, среди овальным вихрем разметавшегося на тысячи парсеков несметного скопища звезд.
      ЗАВТРАК ВДВОЕМ
      - Ну вот, теперь вы у меня в гостях,- сказал Ульc, заметив, что господин Зет очнулся.- И вопросы начну задавать я. Не обессудьте.
      Юноша пристально смотрел на него.
      - Хорошо сработано,- признал он.- Что ж, я ведь не исключал эту возможность.
      А он умеет проигрывать, подумал Ульc. При всей ненависти к нему разведчик понимал, что этот противник достоин уважения.
      - Приступим к беседе, господин Зет. Время дорого.
      - Прежде всего, я хочу есть,-капризно заявил юноша.- По вашей милости я до сих пор не позавтракал.
      Туг Ульc и сам почувствовал, до чего у него подвело живот.
      - Сейчас я принесу еду,- пообещал он, вышел и на всякий случай заблокировал дверь капитанской каюты, в которую поместил своего пленника.
      Открыв соседнюю, ведущую в кают-компанию дверь, он невольно замер на пороге. Несмотря на исправно работающую систему кондиционирования, в нос ему ударил трупный душок.
      На полу среди разбросанных пустых ампул, скомканных оберток, вскрытых коробок, объедков сидел Хиск, вертя в руках разряженный инъектор. Ширакеш прикладывал сопло то к локтевому сгибу, то к бедру и, впустую нажав на спуск, блаженно закатывал глаза к лазурному потолку. Он словно бы не замечал Ульса. У стены лежал Тод. Голова лжемеханика неестественно запрокинулась, на вздутом лице проступили фиолетовые пятна. Взгляд остекленелых глаз казался обиженно-недоумевающим.
      - За что ты его?..- спросил потрясенный разведчик.
      Ширакеш захихикал.
      - Ишь, воняет,- проговорил он.- Похлеще, чем живой.
      - Я спрашиваю, за что ты его задушил?
      - Нечего ширву зря тратить. Я лег в отключку. А он мою тележку отначил, гнида. Мне самому и то не хватало,- надув губы, заявил колонист.
      Ульc заглянул в широко раскрытые, безмятежные глаза ширакеша и вздрогнул. Хиск лишился рассудка.
      Разведчик ухватил тяжелого мертвеца под мышки, оттащил в подсобку.
      Теперь уже две заиндевелые капсулы лежали рядом, совершенно не отличимые друг от друга. Стоя над ними, Ульc почувствовал, что его сердце как будто тоже окунулось в жидкий азот.
      Обеих смертей могло не быть.
      Это вовсе не означало, что он счел себя их виновником. Да и не в вине суть. А в том, что безвозвратно исчезли две души, два разума, и перед тяжестью утраты меркнут любые различия между ними, потому что, как бы ни был человек добр или зол, честен или подл, чист или порочен, смерть остается смертью. Она сметает всех, не приемля различий, и в миг ее торжества гаснет целая Вселенная. Ийянин Мэг и колонист Тод погрузились в Великое Ничто. Из всеобщего мироздания вычтены два частных мироздания. Ульc понимал, что его совесть не обретет покоя, пока он будет помнить об этом. И еще сознавал, что в забвении ему будет отказано.
      Со стесненной душой вернулся разведчик в капитанскую каюту. Недоуменный взгляд Зета напомнил ему об обещанном завтраке. Снова он отправился в кают-компанию, где не обращающий ни на что внимания Хиск играл пустыми ампулами, раскладывая их то веером, то рядком.
      Ульc взял два запаянных в толстый пластик пакета из наполовину опустошенного ящика с припасами.
      Ознакомившись с их содержимым, Зет слегка покривился, но последовал примеру разведчика и, содрав фольгу с прозрачной плошки, обмакнул в минерализованную воду белковый брикет.
      - А знаете, недурно,- признал он, прожевав разбухшую массу.
      - За неимением лучшего,- буркнул Ульc, вспомнивший о чанах с аминореллой.
      - Ну и куда же мы теперь летим?
      - Пока берем разгон. Особенно торопиться некуда. Нам ведь есть о чем поговорить, не так ли?
      - Ошибаетесь. Я не намерен беседовать с рядовым исполнителем. Это не мой уровень.
      - Хотите вы этого или нет, а разговора по душам не избежать.
      - Повторяю, мы с вами стоим на совершенно разных ступенях,- возразил холодно Зет.- Вы - не что иное, как своего рода штемп. Вас выдрессировали для исполнения охранительных функций. И вряд ли для вас важны тонкости кого и от кого охранять. А я намерен объясняться лишь с теми, кто реально отправляет функцию власти. С вашим руководством.
      - В том и закавыка, что я теперь сам себе и руководитель, и власть. Я действительно бывший разведчик, разжалованный во вторые пилоты. После гибели капитана командование кораблем перешло ко мне.
      - О, надеюсь, блистательная карьера не вскружила вам голову?
      - Ничуть.
      Насытившийся разведчик смотрел, как Зет увлеченно потягивает сладкий крем из тюбика. Этот юнец с внешностью ангела чуть не перехитрил разведку и едва не сокрушил Галактическую Лигу. Невольно Ульсу вспомнились изувеченные Черной Смертью лохи, безумные глаза Аора, нож в груди капитана Мэга...
      Окончив завтрак, Зет бросил сплющенный тюбик под стол и проронил: Все-таки я предпочел бы собеседников позначительнее, чем новоиспеченный капитан грузача.
      - Поднимите тюбик и положите на стол,- приказал Ульc.
      - Даже не подумаю.
      Их взгляды скрестились: насмешливый - Зета и ненавидящий - разведчика.
      - Уверяю, рано или поздно вам придется это сделать.
      - Я слишком привык к тому, что мне оказывают мелкие услуги,- вздохнул юноша.- Можете поднять сами, и считайте это за честь.
      - Как хотите. Предупреждаю: пока не уберете тюбик, не получите больше еды.
      Глаза Зета округлились: - О-о, я и не знал, что разведка применяет пытки...
      - Какие там пытки, просто привитие гигиенических навыков.
      Зет сверлил Ульса бешеным взглядом. Потом что-то разом погасло в его глазах. Он нагнулся, поднял тюбик и положил рядом со вскрытым пакетом.
      - Только не подумайте, что сможете чего-либо добиться угрозами,-предупредил он.-Я нисколько вас не боюсь.
      - А ЗрЯ.
      - Ну что вы можете мне сделать? - скорчил высокомерную гримасу Зет.Подвергнуть пыткам? Казнить?
      - Вы прекрасно знаете, что это противоречит главному принципу нашей жизни.
      - Правда, вы можете отправить меня в заточение, - продолжал юноша.- Но я и так жил в тюрьме. Я не мог покинуть Башню, а тем более планету. Думаю, самый разумный выход из положения - вернуть меня в мою Башню. Наверняка ваше начальство признает это наиболее целесообразным.
      - Что ж, вернуть я вас могу,-задумчиво промолвил Ульc.- Хоть сейчас лягу на обратный курс. Только выпущу вас на равнину, причем голенького. Будете жить среди лохов, будете лохом. Почувствуйте на своей шкуре, какова Черная Смерть. Лучевые ожоги, дистрофия, катаракта и так далее. Хотите?
      - Вы не посмеете.
      - Еще как посмею.
      - Что ж, охрана узнает меня в любой одежде. Стоит мне подойти к воротам, и...
      - И ваши штемпы с наслаждением зарубят вас лопатами. Как только узнают в лицо - забьют насмерть, изуродуют до неузнаваемости, и никто с них не взыщет. Полагаете, им не за что с вами поквитаться?
      Зет не возразил. Похоже, его проняло.
      - А что как верну вас, да только не на вашу, а на другую планету? продолжил разведчик.- На такую, где светлая кожа не в почете? И будете вы вместе с другими белыми рабами гнуть спину на плантации, по колено в грязи, изнемогая от лихорадки. Будете получать в обрез баланды, зато вдоволь кнута. Уж тогда-то не останется никаких шансов вернуться в боевую рубку Башни. Как насчет этого, господин Зет?.
      - Я не верю, что вы способны на такое зверство.
      - А что остается делать? Пока ваша агентура не выловлена до последнего человека, вы угрожаете гибелью всему человечеству. И было бы сущим безумием возвратить вас в кресло диктатора.
      - Так. Разумно. А можете ли вы гарантировать мне беспрепятственное и безопасное возвращение, если я пойду на уступки?
      - Иными словами, укажете ваших сообщников?
      -Да.
      - Тогда нет смысла вас карать. Обещаю, вы возвратитесь в Башню.
      - Вы правомочны решать такой важный вопрос? Вы, именно вы, самочинно?
      - Конечно. В данном вопросе я не менее правомочен, чем Галактическая Лига в полном составе. Я даю вам честное слово, и никто в ойкумене не допустит, чтобы, оно оказалось нарушено. Бесчестье одного - позор для всех. Таковы наши принципы.
      - Очень мило. Но я предпочел бы иметь гарантом саму Галактическую Лигу или как ее там.
      Ульc покачал головой.
      - Не выйдет,- сказал он.- Зачем беспокоить занятых людей попусту? Мы с вами как-нибудь сами разберемся. Не хотите отвечать - ваше право. А я вправе под свою ответственность поселить вас на такой планете, что вы проклянете день и час, когда появились на свет. Вот что я сделаю. А потом займусь дальнейшим расследованием. И можете не сомневаться, доведу его до конца.
      - И вас не накажут за самоуправство?
      - Как-нибудь стерплю еще один строгий выговор. А может, до этого и не дойдет. Я ведь действую не по чьемулибо заданию, а в силу вынужденных обстоятельств. Я вас взял в плен, я с вами и поступлю, как сочту нужным, принимая во внимание исключительную обстановку. Так что советую снизойти до моей скромной персоны и не слишком злоупотреблять моим добродушием. Его запасы могут иссякнуть.
      Зету не понадобилось много времени для раздумий.
      - Да, все логично и убедительно,- признал он.- Пожалуйста, к вашим услугам.
      Разведчик не сомневался, что ему удастся сломить сопротивление противника и подчинить его своей воле. Но он предвидел затяжной, изматывающий спор, бурю побочных эмоций, постепенное, шаг за шагом, отступление допрашиваемого в тупик, откуда можно выйти лишь ценой безоговорочной капитуляции. А Зет сдался до неправдоподобия легко и просто, словно компьютер, играющий в нак-нак, стоило довести до его сведения предполагаемые ответные ходы.
      БЕСЕДА ВНЕ ЖАНРА
      Ульc решил начать издалека, чтобы, как говорят в разведке, "раскатать" собеседника, а заодно и удовлетворить собственное любопытство.
      - Для начала изучим картину в целом,- начал он. - Как я понимаю, изначально на вашем звездолете имелся довольно большой процент энергичных, умных людей. Они быстро научились задавать тон, и блатным вожакам, от которых на корабле не предвиделось большого проку, пришлось отступить на второй план. Готов допустить, что на первых порах ваша каста руководствовалась самыми благими намерениями. Сохранить знания, не допустить варварства, противостоять деградации и так далее. Но потом, как и всякая каста, Хранители выродились в самодовлеющий замкнутый клан. Поглощенные заботой о своем благе, они уже не так рьяно преследовали первоначальные цели...
      - Ошибаетесь,- перебил его Зет.- Нашей целью была и остается месть.
      - Ах да. Ведь на корабле имелось вооружение. Кстати, почему его не демонтировали перед высылкой?
      - Видимо, не сочли нужным возиться, резать и заваривать обшивку. Легко снимавшиеся важные узлы изъяли и привели в негодность. Но зато за сотни лет, прошедшие после посадки на планету, нам удалось привести крейсер в полную боеготовность.
      - Понятно. С посадкой вам, скажем прямо, не повезло. Автоматика не учла совокупности всех природных факторов, ландшафта и обрекла вас жить на пятачке. К тому же вас до сих пор теснят коренные обитатели...
      - Вы имеете в виду оронгов?
      - Кого же еще?
      - Кто вам сказал, что они - аборигены? - удивился Зет.- Ничуть не бывало. Они, как и мы, прилетели на том же самом корабле.
      - Как?! - изумился Ульc.
      - Проще простого. Со временем крейсер оказался перенаселен, ибо Хранители оказались не в силах наладить эффективное регулирование рождаемости. Тогда часть пассажиров перешла в кормовой отсек. Естественно, без всяких слецкостюмов. А что такое дельта-излучение, вам, надеюсь, известно. Его уровень, правда, не превышал смертельного. Но дети этих людей оказались мутантами, причем из поколения в поколение мутация прогрессировала. Поначалу оронги показались нам даже милыми. Этакие шаловливые зверюшки. Мутантов заперли в их отсеке, наладили им подачу аминореллы из общего трубопровода. Но при их темпах размножения пищи скоро перестало хватать. Сами понимаете, инкубатор с аминореллой имел ограниченную мощность. Вообще в полете все жили впроголодь...
      - Все, за исключением Хранителей?
      - Разумеется. Так вот, со временем мутанты стали поедать друг друга. И буквально в последние дни полета обнаружилось, что естественный отбор в условиях кормового отсека подарил нам расу могучих и свирепых каннибалов. Уничтожить их не представлялось возможным. Решили уморить голодом. Но звездолет к тому времени уже совершил посадку. А поскольку снаружи имелось нормальное атмосферное давление, блокираторы кормового аварийного люка отключились автоматически. Долго ли, коротко ли, один из беснующихся голодных оронгов рванул рычаг, и люк открылся. Остальное понятно без комментариев.
      - Ну и ну,- только и смог вымолвить Ульc.
      - Хорошо еще, что оронги панически боятся темноты и никогда не охотятся ночью. В противном случае на равнине не осталось бы ни одного живого лоха.
      - А заодно пришел бы конец и Башне.
      - О да! Между прочим, оронги приносят и своего рода пользу, не позволяя лохам уходить далеко от Башни. Если бы сельва не кишела ими, разве могли бы мы держать этот сброд в повиновении? Сосуду нужны стенки, иначе содержимое растечется. А пятимерный луч прекрасно демонстрирует всему населению и мощь Хранителей, и правомерность их существования. Не так ли?
      - А не кажется ли вам, что вы паразитируете на лохах?
      - Очень может быть. Но у нас решительно нет другой возможности сохранить звездолет и культуру, а стало быть, надежду на лучшее будущее.
      - Чего стоит будущее, оплаченное таким настоящим? - тихо спросил Ульc.
      - Вы нас обвиняете?
      - Нет, я просто спрашиваю.
      - Извольте, я отвечу. Лохи настолько деградировали, что не могут сами себя обеспечивать аминореллой. Им лень. Они будут голодать, но и не подумают прикатить цистерну с водой, чтобы наполнить бочки. Приходится принуждать их, посылая стражу, чтобы она заставила их обеспечить себе пропитание.
      - Неужели вы не понимаете, что это ваша каста погрузила их в дикость и невежество? Вы, только вы низвели их до уровня животных!
      Зет брезгливо поморщился:
      - Нам не нужны подданные с академическим образованием. Вполне достаточно того, что они отличают уранит от куска пустой породы. Поймите, мы не садисты. Но наши возможности крайне скудны. Мы можем существовать лишь за счет быдла. И быдло должно быть быдлом, чтобы оно не способно было даже помыслить об иной жизни.
      - Они не быдло, в том-то и дело,- возразил Ульc.- Я жил среди них. И я знаю, что говорю. Они - все что угодно, только не быдло. Как бы вы ни пытались втоптать их в грязь, они остаются людьми.
      - Вы судите о нас с каких-то абстрактных и тривиальных позиций. Повторяю, мы не изверги. Мы вполне разумные властители. Например, мы всячески приветствуем разделение наших подданных на покорных лохов и уклоняющихся от добычи урановой смолки урок. Ибо лохи, даже если способны к воспроизводству потомства, плодят калек. А урки - носители здорового генофонда, не соприкасавшегося с радиацией. Если бы не они, равнина с течением времени оказалась бы населена ублюдками. Некому стало бы пополнять ряды штемпов и контингент Хранителей Мудрости.
      - Кроме разумности есть еще человечность.
      - Гм... Вряд ли вы способны воспринять то, что я вам скажу, однако послушайте. Власть есть знание, а знание - власть. Обе функции бесчеловечны в том смысле, какой вы придаете этому слову. Я бы сказал, что они внечеловечны по отношению к лицу, которое эти функции отправляет.
      - Вы жонглируете понятиями. Суть от этого не меняется.
      - Я же говорил, вы не поймете.
      - Вот что я хотел бы понять,- немного погодя заговорил Ульc.-Скажите, Зет, а ведь там, на равнине, живут ваши отец, мать, ваши братья и сестры. Если они еще живы, конечно. У ваших братьев руки разъедены язвами. Ваш отец ослеп от лучевой катаракты. С вашей матерью забавляется на пляже первый встречный. Неужели это никогда не приходило вам в голову? Вам не страшно? Не больно за них?
      Юноша высокомерно вскинул голову.
      - Не говорите мне о биологических узах. Для нас, Хранителей Мудрости, они - ничто. Меня вскормил и воспитал Корабль. И я предан одному ему. Это колоссальное стальное чрево, этот гигантский каменный столб - истинные мать и отец мои.
      - Ладно, оставим символику. Но хоть что-то человеческое в вас должно быть, в конце концов?
      - Что вы имеете в виду?
      - Потребность в любви. В спутнице. В детях.
      - Хранители не нуждаются в ложных ценностях. Мы - мозг Корабля. Любые страсти нам только помешали бы, внесли разлад и смуту в нашу жизнь. Все, что выходит за рамки рационального, мы отметаем начисто.
      - Могу представить, с каким трудом вам это удается.
      - Ничуть. Я стерилизован,- заявил Зет.- Как и все Хранители.
      Потрясенный Ульc не нашелся, что сказать.
      Тонкий голос, одутловатость, безволосый подбородок...
      Несчастный. И он еще гордится этим своим увечьем...
      Разведчик вспомнил об отце. Тот тоже был разведчиком, лучшим другом Старика. Он погиб в рейде. Мать Ульса не перенесла утраты. Она осталась жить, однако горе исподволь разъедало ее мозг, словно кислота. Когда наконец окружающие поняли, что кроется за овладевшими ею отрешенностью и замкнутостью, процесс оказался необратимым. Ее поместили в клинику. А мальчик, едва подрос, сбежал из интерната и пришел в разведучилище.