Воины немного передохнули, и Цао Цао приказал двигаться дальше. Он стал расспрашивать, что за местность лежит впереди, и ему сказали, что тут есть две дороги: одна большая, проходящая южнее Илина, а другая узкая, пролегающая через горы к северу от него.
– А как ближе и удобнее попасть в южные области Цзянлина? – поинтересовался Цао Цао.
– Лучше всего ехать туда через долину Хулу, – посоветовали воины.
Цао Цао приказал двигаться в направлении южнее Илина. Вскоре добрались они до входа в долину Хулу. Многие кони пали дорогой; Цао Цао велел остановиться на отдых. Были установлены котлы, из ближайшей деревни принесли рис, начали готовить пищу. Воины резали конину и жарили ее на огне.
Люди сняли с себя промокшую одежду и развесили сушить. Расседланные кони паслись в поле. Цао Цао расположился под деревом. Обратив лицо к небу, он вдруг рассмеялся.
– Недавно вы смеялись над глупостью Чжоу Юя и Чжугэ Ляна, господин чэн-сян, и смехом своим привлекли Чжао Юня, который перебил немало наших людей, – сказали приближенные. – Над чем же вы смеетесь сейчас?
– И все же мне смешно, что Чжоу Юй и Чжугэ Лян остались в дураках! – воскликнул Цао Цао. – Посади они здесь в засаду отряд, и пришлось бы нам туго! Но они не додумались до этого!
И словно в ответ на его слова, впереди раздались крики. Цао Цао как был без лат, так и вскочил на коня и бежал. Воины его бросились ловить разбежавшихся коней. Дым и огонь преградили им выход из долины, а впереди разворачивался отряд вражеских войск. Перед отрядом на коне восседал Чжан Фэй.
– Куда бежишь? Стой, злодей Цао Цао! – кричал он, потрясая копьем.
При виде Чжан Фэя воины Цао Цао задрожали от страха. Сюй Чу на неоседланном коне бросился на Чжан Фэя. Одновременно Чжан Фэя окружили Сюй Хуан и Чжан Ляо.
Оба войска сошлись в жестокой схватке, но Цао Цао был уже далеко. Военачальники поодиночке бежали вслед за ним, а Чжан Фэй гнался за ними по пятам.
Цао Цао мчался без оглядки. Многие военачальники были ранены. Преследователи постепенно отстали.
– Господин чэн-сян, – окликнули его воины, – куда нам ехать? Перед нами две дороги…
– Какая ближайшая? – спросил Цао Цао.
– Большая дорога ровная, но длиннее на пятьдесят ли, а малая, ведущая через Хуаюн, короче, но труднопроходима, на ней много ям и рытвин.
Цао Цао послал людей обозреть окрестность. Те вскоре вернулись и доложили ему, что со стороны малой горной дороги в нескольких местах виднеется дым, а на большой дороге не заметно никаких признаков движения.
– Мы поедем по малой дороге, ведущей в Хуаюн, – заключил Цао Цао.
– Господин чэн-сян, но ведь там дым! – возразили военачальники. – А значит, и войска врага!
– Разве вы забыли, в «Законах войны» сказано: «Там, где кажется пусто, пусть будет полно, а там, где кажется полно, пусть будет пусто», – произнес Цао Цао. – Чжугэ Лян хитер! Он не хочет, чтобы наши войска пошли по горной дороге, и приказал зажечь там огонь. Засада на большой дороге! Я в этом уверен и на его уловку не пойду!
– О, господин чэн-сян, вы так проницательны, что никто не может с вами равняться! – хором воскликнули восхищенные военачальники.
Войско двинулось по дороге в Хуаюн. Люди и кони падали от голода и истощения. Раненые и обожженные воины шли с трудом, опираясь на палки. Все промокли до нитки под дождем. Самочувствие у всех было прескверное. Знамена и оружие находились в полнейшем беспорядке. Многое было брошено на Илинской дороге, где их в первый раз настигли преследователи. Воинам приходилось ехать на неоседланных конях. Кроме того, стояли жестокие зимние холода, увеличивавшие страдания людей.
Заметив впереди какую-то заминку, Цао Цао спросил, почему вдруг все остановилось.
– Впереди дорога покрыта ямами, которые после дождя наполнились водой, – ответили ему. – Кони вязнут в грязи, идти вперед невозможно.
– Когда войско подходит к реке, оно наводит мосты, когда войско проходит через горы, оно прокладывает дороги! – гневно закричал Цао Цао. – Какая там еще грязь? Вперед!
Он приказал слабым и раненым воинам идти позади, а здоровым и сильным носить землю, делать вязанки из хвороста и мостить дорогу.
– Все за дело! Того, кто будет мешкать, казню немедленно!
Воины принялись рубить бамбук и деревья и мостить дорогу.
Цао Цао очень боялся, что преследователи настигнут его, и приказал Сюй Чу и Сюй Хуану с сотней всадников следить за работой.
– Тех, кто будет медлить, убивать на месте без пощады! – распорядился Цао Цао.
Дорога проходила по краям пропасти над нависшими скалами. Многие воины срывались и падали в бездну. На дороге слышались непрерывные стоны и крики.
– Чего они там вопят? – бушевал Цао Цао. – Жизнь и смерть зависят от судьбы! Казнить всех, кто еще посмеет причитать!
Воины разделились на три группы. Первая группа двигалась позади, вторая заваливала ямы и рытвины, третья охраняла Цао Цао.
Наконец ущелье осталось позади. Дорога стала ровнее. Цао Цао оглянулся – за ним следовало всего лишь сотни три всадников. Вид у них был жалкий. Среди них не нашлось бы ни одного, у кого оружие и одежда были бы в полном порядке.
– Поторапливайтесь! – подгонял людей Цао Цао.
– Кони приустали! Хоть немного отдохнуть бы! – просили военачальники.
– Отдохнем, когда будем в Цзинчжоу! – ответил Цао Цао.
Проехали еще несколько ли. Вдруг Цао Цао поднял плеть и опять рассмеялся.
– Чему вы смеетесь, господин чэн-сян? – спросили военачальники.
– Все толкуют об уме и хитрости Чжоу Юя и Чжугэ Ляна, а я думаю, что они все-таки бездарны! – ответил Цао Цао. – Что стоило здесь устроить засаду: человек пятьсот – и мы очутились бы в плену!
Не успел он это произнести, как раздался треск хлопушек, пятьсот воинов с мечами преградили путь беглецам. Во главе их был Гуань Юй на коне Красный заяц. В руках у него был знаменитый меч Черного дракона.
Воины Цао Цао пали духом и молча поглядывали друг на друга.
– Что ж, раз попались, будем драться насмерть! – решил Цао Цао.
– Как же драться, господин чэн-сян? – спросили военачальники. – Даже если бы воины наши не струсили, все равно кони устали!..
– А может быть, вы сами поговорите с Гуань Юем, господин чэн-сян? – спросил Чэн Юй. – Я его хорошо знаю: с гордыми он надменен, со смиренными добр, с сильными беспощаден, но не обижает слабых; он умеет отличать добро от зла. Напомните ему о тех милостях, которые когда-то вы ему оказывали, господин чэн-сян, и мы будем спасены.
Цао Цао выехал вперед. Он низко поклонился Гуань Юю и спросил:
– Надеюсь, Гуань Юй, вы пребываете в добром здравии с тех пор, как мы с вами расстались?
– По приказу Чжугэ Ляна я вас давно поджидаю здесь! – ответил Гуань Юй, тоже кланяясь.
– Видите, в каком я нахожусь положении? – печально спросил Цао Цао. – Войско мое разбито, и я пришел сюда, но и тут мне нет пути! Может быть, вы все же вспомните о наших добрых отношениях в прошлом?
– Да, я помню о ваших милостях, господин чэн-сян, – ответил Гуань Юй. – Но ведь я уже отблагодарил вас за них, убив Янь Ляна и Вэнь Чоу и сняв осаду с Байма! Нет, сейчас я не поступлюсь общественным ради личного!
– А помните, как вы убили военачальников у пяти застав? – продолжал Цао Цао. – Конечно, для благородного мужа справедливость – это главное, но если вы знаете «Чуньцю», то вспомните, как поступил Юйгун Чжи-сы, когда преследовал Цзычжо Жу-цзы [
].
Гуань Юй вообще был человеком справедливым и добрым. Могло ли случиться, чтобы воспоминания о милостях, полученных когда-то от Цао Цао, не тронули его сердце? К тому же жалкий вид самого Цао Цао произвел на него тяжелое впечатление.
– Расступитесь и дайте дорогу! – сказал он, наконец, обернувшись к своим военачальникам.
Когда Гуань Юй вновь повернулся, Цао Цао и его военачальники промчались мимо него. Гуань Юй с громким криком бросился было на отставших воинов Цао Цао, но те соскочили со своих коней и с плачем пали ниц перед ним. Гуань Юй не мог выдержать такого зрелища, а появление Чжан Ляо еще больше его расстроило. Гуань Юй вспомнил о старой дружбе. Он тяжело вздохнул и пропустил всех.
Потомки по этому поводу сложили такие стихи:
Войска Цао Цао разбиты, и сам он бежал в Хуаюн.
И встретился там с Гуань Юем на узкой дороге дракон.
И лишь потому, что тот помнил о милостях прежних его,
Кольцо разомкнул он пред Цао, и спасся от гибели он.
Благополучно выбравшись из ущелья, Цао Цао оглянулся назад: всего двадцать семь всадников следовало за ним.
К вечеру беглецы были уже вблизи Наньцзюня. Вдруг вспыхнули факелы, и отряд войск преградил им путь.
– Я погиб! – в отчаянии воскликнул Цао Цао.
Но отчаяние его оказалось преждевременным, вскоре выяснилось, что перед ними конный разъезд Цао Жэня. Цао Цао успокоился. Вскоре появился и сам Цао Жэнь, который, узнав о поражении, решил здесь поджидать Цао Цао.
– А я-то уж думал, что больше не придется мне увидеться с тобой, – вздохнул Цао Цао.
Воины расположились на отдых в Наньцзюне, куда вскоре пришел и отставший Чжан Ляо. Он рассказывал о добродетелях Гуань Юя.
Чтобы хоть немного рассеять печаль чэн-сяна, Цао Жэнь раздобыл вина. Но, даже сидя за столом, Цао Цао был невесел.
– Господин чэн-сян, ведь вы так не печалились даже тогда, когда вам приходилось вырываться из когтей тигра, бежать от худших бед! – сказали ему советники. – А сейчас вы находитесь в городе. Люди ваши получили пищу, кони – корм. Теперь следовало бы подумать о мщении!..
– Я скорблю о Го Цзя! О, будь он жив, он не допустил бы, чтобы со мной стряслась такая беда! – Цао Цао ударил себя в грудь и громко зарыдал. – Как я скорблю о тебе, Го Цзя!.. Как я страдаю!.. Как я горюю по тебе, Го Цзя!..
Смущенные советники замолчали.
На следующий день Цао Цао вызвал к себе Цао Жэня и сказал ему:
– Я уезжаю в Сюйчан собирать войско, а ты охраняй Наньцзюнь. Я оставлю тебе план, но ты не вскрывай его, если не будет крайней необходимости. А когда потребуется, прочитай и действуй так, как там сказано, чтобы Сунь Цюань не смел зариться на наши южные земли…
– А кто же будет охранять Хэфэй и Сянъян? – спросил Цао Жэнь.
– На твое попечение я оставлю только Цзинчжоу, – сказал Цао Цао. – Сянъян будет охранять Сяхоу Дунь. В Хэфэй я послал Чжан Ляо и дал ему в помощники Ио Цзиня и Ли Дяня. Если у тебя будут какие-нибудь затруднения, немедленно сообщай мне…
Отдав все необходимые указания, Цао Цао уехал. По обычаю он забрал с собой в Сюйчан всех перешедших на его сторону гражданских и военных чиновников, чтобы назначить их на должности.
После отъезда Цао Цао Цао Жэнь уже сам отправил Цао Хуна охранять Илин, на тот случай, если нападет Чжоу Юй.
Отпустив Цао Цао, Гуань Юй со своим отрядом двинулся в обратный путь. Все войска уже вернулись в Сякоу с богатой добычей, и только один Гуань Юй возвращался с пустыми руками.
Чжугэ Ляну доложили о прибытии Гуань Юя как раз в тот момент, когда он приносил свои поздравления Лю Бэю. Чжугэ Лян вскочил с цыновки и поспешил навстречу Гуань Юю:
– Как я рад, что вы совершили великий подвиг! – воскликнул он. – Вы избавили Поднебесную от величайших бедствий! Нам следовало бы выйти за город встречать вас!..
Гуань Юй молчал.
– Что же вы не веселы? Может быть, вы обиделись? – спрашивал Чжугэ Лян, всем своим видом выражая недоумение.
– А вы почему раньше не доложили о прибытии полководца? – обрушился он на приближенных.
– Я пришел просить смерти, – тихо произнес Гуань Юй.
– Как? Разве Цао Цао не пошел по дороге в Хуаюн?
– Нет, он пошел по этой дороге, но я ничего не мог с собой поделать и пропустил его!
– Значит, вы взяли в плен только его воинов?
– Нет, никого не взял…
– А, вот оно что! Так вы вспомнили былые милости и упустили врага! – воскликнул Чжугэ Лян, будто только теперь догадался. – Но у меня есть ваше письменное обязательство! Что ж, придется поступить с вами так, как предписывает военный закон!
Чжугэ Лян приказал страже вывести Гуань Юя и отрубить ему голову.
Поистине:
Жизни он не жалел, чтоб друга спасти своего.
Пусть же на тысячу лет прославится имя его.
Если вы хотите узнать о дальнейшей судьбе Гуань Юя, прочтите следующую главу.
Глава пятьдесят первая
в которой пойдет речь о том, как Цао Жэнь сражался с войсками восточного У, и о том, как Чжугэ Лян в первый раз рассердил Чжоу Юя
Чжугэ Лян хотел казнить Гуань Юя, но Лю Бэй этому воспротивился.
– Простите его на этот раз, учитель, – сказал он. – Пусть Гуань Юй искупит свою вину. Когда-то, вступая в союз, мы поклялись жить и умереть вместе, и хотя Гуань Юй нарушил закон, клятву свою нарушить я не могу!
И Чжугэ Лян простил Гуань Юя.
Одержав победу, Чжоу Юй собрал свое войско, наградил отличившихся военачальников и послал донесение Сунь Цюаню. Пленных он отправил в Восточный У.
Сделав необходимые приготовления, Чжоу Юй выступил в поход на Наньцзюнь. Войско его расположилось вдоль берега реки пятью лагерями. Сам Чжоу Юй находился в центре.
Здесь его застал Сунь Цянь, которого Лю Бэй прислал с поздравлениями. Чжоу Юй велел привести Сунь Цяня к себе. Тот, совершив приветственные церемонии, от имени Лю Бэя передал Чжоу Юю подарки и поблагодарил его за великую доброту.
– Не скажете ли вы мне, где сейчас находится Лю Бэй? – спросил Чжоу Юй.
– Насколько я знаю, он ушел с войском в Юцзян и расположился там лагерем, – ответил Сунь Цянь.
– И Чжугэ Лян тоже в Юцзяне? – спросил Чжоу Юй.
– Да, вместе с моим господином.
– Хорошо. Можете возвращаться. Я сам приеду поблагодарить вашего господина.
Сунь Цянь уехал.
– Почему вы, господин ду-ду, так сильно встревожились? – спросил Лу Су, все время пристально наблюдавший за Чжоу Юем.
– Лю Бэй ушел в Юцзян, чтобы потом ему легче было захватить Наньцзюнь! – воскликнул Чжоу Юй. – Мы столько людей потеряли, столько казны израсходовали, а они возьмут Наньцзюнь голыми руками! Ну, нет! Не бывать этому! Пусть знают, что Чжоу Юй еще жив!
– Но как же им помешать? – спросил Лу Су.
– Я поеду и поговорю с ними. Согласятся они с моим требованием – значит все в порядке. А нет, так я не стану ждать, пока Наньцзюнь окажется в руках у Лю Бэя, и постараюсь разделаться с ним!
– Разрешите мне тоже поехать с вами, – попросил Лу Су.
– Хорошо, поедем.
Чжоу Юй и Лу Су в сопровождении трех тысяч конных воинов направились в Юцзян.
Когда Сунь Цянь вернулся в Юцзян и рассказал Лю Бэю, что Чжоу Юй собирается приехать сам, чтобы поблагодарить за подарки, Лю Бэй спросил у Чжугэ Ляна:
– Интересно, какова настоящая цель его поездки?
– Ясно, что он явится сюда не для того, чтобы поблагодарить вас за какие-то ничтожные подарки, – сказал Чжугэ Лян. – Он хочет поговорить с вами насчет Наньцзюня.
– Как же мне его принять, если с ним будет войско? – спросил Лю Бэй.
– Когда он приедет, вы действуйте так… – И Чжугэ Лян растолковал Лю Бэю, как ему надлежит вести себя с Чжоу Юем.
К встрече Чжоу Юя тщательно готовились. На реке Юцзян выстроились боевые суда, на берегу стройными рядами стояли воины. Когда доложили, что Чжоу Юй и Лу Су едут с отрядом войск, Чжугэ Лян послал навстречу им Чжао Юня с несколькими всадниками.
Молодцеватый и бодрый вид воинов Лю Бэя произвел на Чжоу Юя сильное впечатление. У ворот лагеря гостей встретили Лю Бэй и Чжугэ Лян и проводили их в шатер. После торжественных церемоний в честь гостей был устроен роскошный пир. Лю Бэй провозгласил тост за победу, и вино пошло вкруговую.
– Скажите, зачем вам понадобилось перевести свои войска в Юцзян? – спросил уже изрядно опьяневший Чжоу Юй. – Вы хотите захватить Наньцзюнь?
– Совсем нет! Ведь вы собираетесь взять Наньцзюнь, а я только хочу вам помочь, – ответил Лю Бэй. – Но в самом крайнем случае, если вы откажетесь от своего намерения, Наньцзюнь возьму я.
– А почему нам не занять Наньцзюнь? – спросил Чжоу Юй. – Он почти у нас в руках!
– О нет! Исход этого дела предрешить не так-то легко! – воскликнул Лю Бэй. – Не забывайте, что Наньцзюнь охраняет Цао Жэнь! Цао Цао оставил ему прекрасно разработанный план, и мне кажется, что взять этот город не так просто, как вы думаете!
– Что ж, если это не удастся мне, я готов предоставить возможность вам!
– И вы не станете жалеть, что дали такое обещание? – спросил Лю Бэй. – Пусть этому будут свидетелями Лу Су и Чжугэ Лян.
Лу Су заколебался – ему не хотелось вмешиваться в это дело, но Чжоу Юй не обратил на него никакого внимания.
– Благородный муж никогда не сожалеет о том, что обещает!
– Очень великодушно с вашей стороны, господин ду-ду, – сказал до сих пор молчавший Чжугэ Лян. – Значит, сначала вы попытаетесь занять Наньцзюнь, но если вам не удастся, – его возьмет мой господин. Почему бы ему и не взять?
Чжоу Юй и Лу Су вскоре откланялись, сели на коней и уехали. А Лю Бэй сказал Чжугэ Ляну:
– Учитель, вы посоветовали мне, как отвечать Чжоу Юю, но сколько я ни думал, в чем смысл ваших слов, я так и не понял. Ведь вы знаете, что мне в моем одиночестве даже голову негде приклонить, а Наньцзюнь был бы для меня хоть временным убежищем. Принять условие Чжоу Юя – значит отдать город Восточному У! Что же тогда делать нам?
– Почему это вам, господин мой, вдруг вздумалось захватить Наньцзюнь? – улыбнувшись, спросил Чжугэ Лян. – Вспомните, как я когда-то уговаривал вас взять Цзинчжоу, а вы отказывались!
– То были владения Лю Бяо, моего родственника, – ответил Лю Бэй. – А эти земли принадлежат Цао Цао, и нет ничего предосудительного в том, чтобы их отвоевать.
– В таком случае печалиться вам нечего, – успокоил его Чжугэ Лян. – Пусть Чжоу Юй дерется, а когда настанет срок, я приглашу вас занять высокое место в Наньцзюне.
– Как же вы думаете этого добиться? – поинтересовался Лю Бэй.
– А вот так… – Чжугэ Лян рассказал Лю Бэю, что он собирается предпринять. Лю Бэй пришел в восторг от такого плана и немедля приказал строить укрепленный лагерь в устье реки.
Чжоу Юй и Лу Су вернулись в свой лагерь. Лу Су не терпелось узнать, почему Чжоу Юй предоставил Лю Бэю возможность пойти на Наньцзюнь после них. И он спросил его об этом.
– В том, что Наньцзюнь в два счета будет в моих руках, сомневаться не приходится, – ответил ему Чжоу Юй. – Мне просто хотелось показать им свое великодушие.
Затем Чжоу Юй созвал военачальников к своему шатру и спросил, кто из них хочет напасть на Наньцзюнь первым. Вперед вышел Цзян Цинь.
– Вы поведете главный отряд, а в помощники я дам вам Сюй Шэна и Дин Фына, – сказал ему Чжоу Юй. – Возьмите пять тысяч отборных воинов и переправляйтесь через реку; я сам пойду следом за вами, чтобы помочь, когда потребуется.
Цао Жэню донесли, что войска Чжоу Юя переправились через реку Хань и начали наступление. Цао Жэнь решил, что лучше всего обороняться и в открытую битву не ввязываться. Он расположил свои войска в виде «бычьих рогов» и приказал Цао Хуну стоять в Илине.
– Когда враг подходит к стенам города, не выйти в бой – это трусость! – возразил ему один храбрый военачальник по имени Ню Цзинь. – После недавнего поражения наши войска горят желанием отомстить врагу и сами рвутся в наступление. Дайте мне пятьсот отборных воинов, и я буду драться!
Цао Жэнь разрешил ему выступить.
Навстречу Ню Цзиню из строя противника выехал Дин Фын. Ню Цзинь отважно напал на него, и тот после четырех-пяти схваток отступил. Ню Цзинь во главе своего отряда бросился за ним и ворвался в неприятельский строй. Но воины Дин Фына мгновенно сомкнулись, и Ню Цзинь оказался в кольце. Он метался направо и налево, но вырваться ему не удавалось.
Цао Жэнь все это видел с городской стены. Он быстро надел латы и с несколькими сотнями храбрейших воинов поспешил на выручку Ню Цзиню. Сюй Шэн вступил с ним в бой, пытаясь задержать, но Цао Жэнь обратил его в бегство. Он прорвал кольцо неприятельских войск и освободил Ню Цзиня. Однако, обернувшись, Цао Жэнь заметил, что несколько десятков его всадников осталось в окружении. Тогда он снова бросился в бой и помог своим воинам вырваться. Тут он столкнулся с Цзян Цинем. Но тот не выдержал схватки с Цао Жэнем и подоспевшим Ню Цзинем и бежал.
На помощь Цао Жэню подошел его младший брат Цао Чунь. В жестокой битве враг потерпел поражение и бежал с поля боя. Цао Жэнь с победой возвратился в город.
Цзян Цинь вернулся к Чжоу Юю. Разгневанный полководец хотел казнить виновного, но военачальники отговорили его. Чжоу Юй привел войско в порядок и решил сам вступить в бой с Цао Жэнем.
– Господин ду-ду, действуйте осторожнее, – посоветовал ему Гань Нин. – Цао Жэнь поставил Цао Хуна с войском в Илине, а Илин самое острие «бычьих рогов». Прежде чем брать Наньцзюнь, надо захватить Илин. Дайте мне три тысячи отборного войска, и я возьму его.
Чжоу Юй согласился с доводами Гань Нина и разрешил ему с тремя тысячами воинов идти на Илин.
Разведчики донесли об этом Цао Жэню. Тот призвал к себе своего советника Чэнь Цзяо.
– Илину надо помочь немедленно, ибо если вы потеряете этот город, вам не удержать и Наньцзюнь! – сказал ему Чэнь Цзяо.
На помощь Цао Хуну в Илин пошли Цао Чунь и Ню Цзинь. Цао Чунь предварительно приказал разведчику пробраться в город и передать Цао Хуну, чтобы тот предпринял вылазку и отвлек внимание противника.
Когда Гань Нин со своим отрядом подошел к Илину, из города вышел Цао Хун и вступил с ним в бой. После двадцати с лишним схваток Цао Хун обратился в бегство, а Гань Нин занял город.
В сумерки на помощь Цао Хуну подошли войска Цао Чуня и Ню Цзиня и окружили Илин.
Разведчики донесли об этом Чжоу Юю. Тот был крайне встревожен.
– Поскорее посылайте войско на выручку! – посоветовал ему Чэн Пу.
– Предположим, я пошлю туда помощь, а Цао Жэнь возьмет да и нагрянет сюда, что тогда? – возразил Чжоу Юй.
– А все же Гань Нину следовало бы помочь, – сказал Люй Мын. – Он один из лучших военачальников Цзяндуна!
– Я это знаю и сам пойду ему на помощь, – сказал Чжоу Юй. – Но кого мне оставить здесь?
– Дней на десять я мог бы остаться, – предложил Лин Тун. – Но дольше я не смогу.
Чжоу Юй оставил Лин Туну десять тысяч воинов, и в тот же день сам во главе остального войска выступил к Илину. По дороге Люй Мын сказал ему:
– Южнее Илина есть безлюдная дорога, надо там устроить завал. Если мы противника разобьем, он отступит по этой дороге, но на конях не сможет уйти. Им придется бросить коней, а мы их захватим!
Чжоу Юй так и сделал.
Его огромная армия подошла к Илину. Чжоу Юй вызвал охотников пробиться в город на помощь Гань Нину. Выступил Чжоу Тай и без особого труда прорвался к городским воротам, где его встретил сам Гань Нин.
Чжоу Тай рассказал, что к Илину подошел Чжоу Юй с войском, и приказал передать Гань Нину, чтобы он был готов к нападению на врага из города.
При приближении армии Чжоу Юя к Илину, Цао Хун, Цао Чунь и Ню Цзинь отправили гонца в Наньцзюнь сообщить об этом Цао Жэню. И тот выделил им в помощь еще один отряд.
Воины Цао Хуна вступили в жестокий бой с войсками Восточного У. Но под натиском с одной стороны Чжоу Юя, а с другой – Гань Нина и Чжоу Тая они обратились в бегство и действительно повернули на ту дорогу, о которой говорил Люй Мын. Там они наткнулись на поваленные деревья и дальше бежали пешие. Более пятисот коней досталось врагу.
Чжоу Юй поторапливал воинов – ему хотелось к ночи добраться до Наньцзюня. По дороге они столкнулись с войском Цао Жэня, шедшим на помощь Цао Хуну в Илин. Враги вступили в ожесточенный бой, который длился до наступления темноты.
Цао Жэнь вернулся в Наньцзюнь и созвал своих людей на совет.
– С потерей Илина положение создалось для нас очень опасное, – сказал Цао Хун. – Сейчас как раз время выполнить план, который оставил нам господин чэн-сян.
– Вот это я и хочу сделать, – ответил Цао Жэнь.
Он прочитал бумагу и отдал приказ ночью поплотнее накормить войско, чтобы к рассвету все могли выступить из города.
На городских стенах были выставлены флаги, дабы создать видимость, что в Наньцзюне полным-полно войск, а тем временем воины большими и малыми отрядами уходили из города.
Оказав помощь Гань Нину, Чжоу Юй подошел к Наньцзюню и расположился возле его стен. С вышки Чжоу Юй видел, что войско Цао Жэня выступает из города. Видел он и флаги, развевающиеся на городских стенах, но не заметил там ни одного защитника.
Воины Цао Жэня несли за плечами какие-то узлы, и Чжоу Юй решил, что Цао Жэнь собрался бежать. Быстро спустившись с вышки, он отдал приказ разделить войско на два крыла и с двух сторон ударить на врага; если одному крылу удастся обратить врага в бегство, другое должно преследовать его до тех пор, пока Чжоу Юй ударами в гонг не даст сигнал возвращаться обратно. Оставив Чэн Пу во главе вспомогательного отряда, Чжоу Юй сам пошел брать город.
Когда армии противников построились друг против друга, Цао Хун под грохот барабанов выехал вперед. Навстречу ему по знаку Чжоу Юя двинулся Хань Дан.
Они сошлись в жестоком поединке. После тридцати схваток Цао Хун не выдержал и повернул обратно. Ему на смену выехал Цао Жэнь. Тогда в единоборство вступил Чжоу Тай. После десяти схваток Цао Жэнь обратился в бегство, и его войско пришло в смятение.
Чжоу Юй подал сигнал к наступлению. Его воины гнали противника до самых стен города. Однако войска Цао Жэня в город не вошли, а повернули на юго-запад. Их преследовали Хань Дан и Чжоу Тай. Сам же Чжоу Юй, полагая, что город пуст, велел войскам, не задерживаясь, занять его. В широко распахнутые ворота въехало несколько десятков всадников; за ними последовал Чжоу Юй.
Чэнь Цзяо, советник Цао Жэня, видел все это со сторожевой башни и про себя восхищался прозорливостью Цао Цао, предвидевшего ход событий.
Неожиданно послышались удары в колотушку. В ту же минуту притаившиеся в городе лучники Цао Жэня открыли стрельбу. Стрелы посыпались дождем. Первые ворвавшиеся в город вражеские воины попадали в ров. Чжоу Юй поспешно повернул обратно, но стрела вонзилась ему в левый бок. Чжоу Юй упал с коня…
Из города стремительно ударил Ню Цзинь, намереваясь захватить Чжоу Юя в плен. Но Сюй Шэн и Дин Фын, рискуя жизнью, спасли его. Под натиском войск противника войска Чжоу Юя начали беспорядочное отступление; воины топтали друг друга, многие падали в ров. Пока Чэн Пу собирал свой разбитый отряд, вернулись Цао Жэнь с Цао Хуном и напали на него с двух сторон.
Чжоу Юй понес большое поражение. Но, к счастью, на помощь ему подоспел Лин Тун и остановил врага.
Цао Жэнь во главе своих победоносных войск вступил в город, а Чэн Пу с остатками разбитого войска ушел в лагерь.
Сюй Шэн и Дин Фын внесли в шатер спасенного ими Чжоу Юя. Вызвали войскового лекаря. Тот железными щипцами извлек из раны наконечник стрелы и смазал рану лекарством. Чжоу Юй испытывал сильные страдания, он не мог ни пить, ни есть.
– Наконечник стрелы отравлен ядом, – предупредил его лекарь. – Вылечить такую рану в короткий срок невозможно. Старайтесь не гневаться и вообще сохранять спокойствие, а то рана может раскрыться.
Чэн Пу, принявший теперь командование над войсками, строжайше приказал обороняться в лагерях и необдуманно не вступать в бой.
Спустя три дня к лагерю явился Ню Цзинь и стал вызывать противника на бой. Но Чэн Пу молчал. Ню Цзинь не успокаивался до самого заката солнца и ушел ни с чем. На другой день он снова явился. Чэн Пу по-прежнему не предпринимал никаких действий, даже не докладывал Чжоу Юю, боясь взволновать его.
На третий день Ню Цзинь подошел к самым воротам лагеря и стал похваляться, что возьмет в плен самого Чжоу Юя. Посоветовавшись с военачальниками, Чэн Пу решил временно отступить и повидаться с Сунь Цюанем.
Чжоу Юя мучила рана, но все же он твердо стоял на своем. Зная, что противник ежедневно вызывает их на бой, он негодовал на военачальников за то, что ему ни слова не говорили об этом.
Однажды во главе большого отряда под грохот барабанов явился сам Цао Жэнь. Чэн Пу упорно не принимал вызова. Тогда Чжоу Юй созвал к себе военачальников и спросил:
– Кто это там кричит и бьет в барабаны?
– В лагере обучают воинов, – ответили военачальники.
– Что вы меня обманываете? – в гневе вскричал Чжоу Юй. – Враг приходит и поносит меня, а вы молчите! Где Чэн Пу? Я доверил ему всю власть, а он сидит и смотрит!
Чэн Пу явился в шатер.
– Что там происходит? Почему вы мне не докладываете? – обрушился на него Чжоу Юй.
– Враг вызывает нас на бой, – ответил Чэн Пу, – но я не хотел вас тревожить. Лекарь сказал, что вам нельзя волноваться!
– Почему вы не даете боя? Что вы намерены делать?
– Мы решили временно вернуться в Цзяндун, – ответил Чэн Пу. – Когда вы поправитесь, мы снова пойдем в поход.
– Если благородный муж пользуется милостями своего господина, он почтет за счастье умереть за него на поле боя! – вскричал Чжоу Юй, приподнимаясь на ложе. – Великая честь тому, чей труп привезут домой завернутым в конскую попону! Вы что, из-за одного меня хотите погубить государственное дело?
Военачальники встревожились. Но Чжоу Юй, ни на кого не обращая внимания, облачился в латы и вскочил на коня. Распахнулись ворота лагеря, и Чжоу Юй в сопровождении отряда всадников выехал в поле.
Войска Цао Жэня построились в полукруг. Сам Цао Жэнь верхом на коне остановился под знаменем, размахивая плетью и на чем свет стоит понося Чжоу Юя.
– Эй, Чжоу Юй, мальчишка! Здесь ты нашел свою гибель! Посмотрим, посмеешь ли ты появиться перед строем!
– Чего орешь, болван! – отвечал Чжоу Юй, выезжая на коне вперед. – Видишь Чжоу Юя?
