Тогда Хоу-чжу вспомнил о гадалке и повелел доставить ее во дворец, но та бесследно исчезла.
      Вскоре один за другим посыпались доклады о надвигающейся беде. Хоу-чжу созвал на совет сановников, но все они молчали. Только один Цюэ Чжэн осмелился выйти вперед и заявить:
      -- Государь! Положение крайне опасное. Призовите к себе сына князя Воинственного и посоветуйтесь с ним!
      Цюэ Чжэн имел в виду Чжугэ Чжаня, сына Чжугэ Ляна.
      Чжугэ Чжань, по прозванию Сы-юань, был человеком незаурядных способностей. Его мать, госпожа Хуан, была дочерью Хуан Чэн-яня и отличалась большим умом и талантами. Она постигла законы неба и земли, владела тайнами передвижения одушевленных и неодушевленных предметов, ей была доступна военная хитрость. Еще в те времена, когда Чжугэ Лян жил в Наньяне, он узнал о мудрости этой женщины и женился на ней. Жена стала его верной помощницей. Умерла она вскоре после того, как покинул мир ее муж, и перед кончиной наказывала сыну быть честным и благородным.
      Чжугэ Чжань с детских лет был умен и находчив. Он снискал расположение Хоу-чжу, и тот отдал ему в жены свою дочь. Впоследствии, после смерти Чжугэ Ляна его титул перешел к сыну.
      В четвертом году периода Цзин-яо Чжугэ Чжань был назначен на должность начальника войск дворцовой охраны. Но в то время в силу вошел евнух Хуан Хао, и Чжугэ Чжань старался как можно реже появляться при дворе.
      И вот Хоу-чжу по совету Цюэ Чжэна решил пригласить Чжугэ Чжаня во дворец. Когда Чжугэ Чжань явился, государь со слезами сказал:
      -- Наша столица в опасности. Враг уже занял Фоучэн. Именем вашего батюшки прошу вас: спасите государство!
      -- Государь мой! -- отвечал Чжугэ Чжань. -- Вы оказывали моему батюшке великие милости, и я готов служить вам до последнего часа моей жизни! Дайте мне войско, которое есть в Чэнду, и я пойду на решительный бой с врагом!
      Хоу-чжу тотчас же исполнил просьбу Чжугэ Чжаня, и тот, попрощавшись с государем, покинул дворец.
      Собрав военачальников, Чжугэ Чжань обратился к ним с вопросом:
      -- Кто из вас желает быть начальником передового отряда?
      -- Батюшка, разрешите мне возглавить передовой отряд! -- отозвался его сын по имени Чжугэ Шан.
      Чжугэ Шану было всего девятнадцать лет, но он успел изучить все книги по военному искусству и постичь законы стратегии. Чжугэ Чжань был доволен словами своего сына и охотно удовлетворил его просьбу.
      В тот же день войско покинуло Чэнду и двинулось навстречу врагу.
      Между тем Дэн Ай, изучив полученную от Ма Мо карту, на которой были подробно нанесены все дороги, реки и горы от Фоучэна до Чэнду, встревожился:
      -- Если противник будет оборонять горы на нашем пути, пожалуй, нам не одержать победу! Надо скорее идти вперед, пока не подоспел Цзян Вэй, а то мы погибнем!
      Вызвав к себе военачальника Ши Цзуаня и своего сына Дэн Чжуна, Дэн Ай сказал им:
      -- Торопитесь с войском к Мяньчжу и задержите там противника. Не теряйте ни минуты! Если враг выйдет к неприступным местам раньше, чем вы, не сносить вам голов!
      Ши Цзуань и Дэн Чжун выступили к Мяньчжу и там встретились с армией противника.
      Выстроив свое войско, в боевые порядки, Ши Цзуань и Дэн Чжун встали под знамена. Шуские войска избрали способ восьми расположений.
      Трижды на их стороне прогремели барабаны, раздвинулись знамена, и несколько воинов, держа пучки стрел, выкатили небольшую колесницу, в которой сидел человек с шелковой повязкой на голове, в одеянии из пуха аиста, с веером из перьев в руке. Рядом развевалось большое желтое знамя с надписью: "Ханьский чэн-сян, князь Воинственный Чжугэ Лян".
      Ши Цзуаня и Дэн Чжуна от страха прошиб пот.
      -- Мы погибли! -- закричали они. -- Чжугэ Лян жив!
      Шуское войско напало на них; вэйцы были разгромлены и обратились в бегство. Дэн Ай на помощь им не подоспел.
      -- Почему вы отступили, не сражаясь? -- укорял Дэн Ай своего сына и Ши Цзуаня.
      -- Наши воины бежали, как только увидели, что вражеские войска ведет Чжугэ Лян! -- оправдывался Дэн Чжун.
      -- А хоть бы и Чжугэ Лян! -- разгневался Дэн Ай. -- Вы-то чего испугались? За нарушение приказа вас следует казнить!
      Но военачальники принялись уговаривать Дэн Ая, и гнев его утих. Он выслал разведку. Вскоре разведчики донесли, что войска ведет вовсе не сам Чжугэ Лян, а его сын Чжугэ Чжань и внук Чжугэ Шан -- начальник передового отряда. В колесницу посадили деревянную статую Чжугэ Ляна.
      -- Готовьтесь к наступлению! -- вскричал Дэн Ай. -- Успех наш зависит от одного сражения! Но если вы не одержите победу, пощады не ждите!
      Ши Цзуань и Дэн Чжун вышли в бой. Но Чжугэ Шан яростно обрушился на них и заставил отступить с большими потерями. Чжугэ Чжань преследовал их больше двадцати ли.
      Ши Цзуань и Дэн Чжун вернулись к Дэн Аю. Видя, что оба они ранены, Дэн Ай не стал их упрекать, а решил созвать военный совет.
      -- Чжугэ Чжань уже дважды разгромил наше войско! -- сказал он военачальникам. -- Если мы не разобьем его сейчас, он уничтожит нас!
      -- А не попытаться ли завлечь его в ловушку? -- спросил военачальник Цю Бэнь.
      Дэн Ай принял этот совет. Вскоре он отправил с гонцом письмо в лагерь противника. Воины привели гонца к Чжугэ Чжаню. Тот вскрыл письмо и прочитал:
      "Полководец Западного похода Дэн Ай начальнику войск дворцовой охраны Чжугэ Чжаню.
      Я убежден, что за последнее время не было столь мудрого и талантливого полководца, как ваш уважаемый батюшка. Еще в те годы, когда он жил в своей хижине в Наньяне, он предсказал возникновение трех царств. Он покорил Ичжоу и помог основать династию. С древнейших времен и поныне редко можно встретить такого мудреца!
      Впоследствии ваш батюшка шесть раз водил свое войско к Цишаню, и не одержал победы лишь потому, что этого не пожелало небо.
      Нынешний правитель царства Шу, Хоу-чжу, неразумен, и силы династии иссякли. Государь царства Вэй повелел мне вести несметную армию в поход против царства Шу. Воины мои почти достигли Чэнду. Почему вы, мудрый полководец, не хотите поступить в соответствии с волей неба и желанием народа и перейти на нашу сторону? Я испросил бы императорский указ о пожаловании вам титула Ланъеского вана. Вы были бы достойны своих предков!
      Поверьте мне, и я буду счастлив. Подумайте над моим предложением".
      Оскорбленный Чжугэ Чжань в ярости разорвал письмо, затем приказал страже отрубить гонцу голову и отвезти ее к Дэн Аю.
      Приказание было исполнено. Дэн Ай вышел из себя и решил немедленно напасть на врага, но военачальник Цю Бэнь сказал:
      -- Погодите! Чжугэ Чжаня можно победить только военным искусством!
      Тогда Дэн Ай отменил свой приказ и велел тяньшуйскому тай-шоу Ван Ци и лунсийскому тай-шоу Цянь Хуну устроить засаду; лишь после этого он начал наступление.
      Чжугэ Чжань в свою очередь желал поскорее завязать бой, и как только противник приблизился, он вскочил на коня и врезался в ряды вэйцев. Войско Дэн Ая обратилось в бегство, и Чжугэ Чжань пустился за ним в погоню. Но вдруг с двух сторон из засады на него напали войска. Чжугэ Чжань укрылся в Мяньчжу, но вэйцы осадили город.
      Тогда Чжугэ Чжань приказал военачальнику Пын Хэ вырваться из кольца врагов и доставить в царство У письмо с просьбой о помощи.
      Военачальник Пын Хэ благополучно добрался до царства У и вручил письмо государю Сунь Сю. Правитель Сунь Сю торопливо прочитал письмо и воскликнул:
      -- Царство Шу в опасности! Мы не можем сложа руки смотреть на его гибель!
      Он тут же назначил старого военачальника Дин Фына главным полководцем, а Дин Фэня и Сунь И -- его помощниками и приказал им идти на помощь царству Шу. Дин Фын выступил в поход на Шоучунь. Его помощники во главе двадцати тысяч воинов направились в Мяньчжу, где находился Чжугэ Чжань.
      Чжугэ Чжань долго ждал помощи из царства У, но так и не дождавшись, сказал военачальникам:
      -- Нам невыгодно сидеть в обороне. Пусть сын мой Чжугэ Шан охраняет Мяньчжу, а мы пойдем в бой.
      Вскоре его войско тремя отрядами выступило из города. Дэн Ай сразу же отступил. Чжугэ Чжань бросился в погоню, но попал в окружение. Он метался из стороны в сторону, пока его не сразила стрела.
      -- Жизнь покидает меня! -- воскликнул он, падая с коня. -- Но я счастлив тем, что послужил государству!
      Собрав последние силы, он выхватил меч и вонзил себе в грудь.
      Это видел его сын, стоявший на городской стене. Надев латы, он вскочил на коня и двинул свои отряды на противника.
      -- Господин мой, не выходите из города! -- закричал вдогонку его помощник Чжан Цзунь.
      -- Род наш пользовался милостями ханьских государей. Я до конца буду верно служить династии и отомщу за гибель моего отца! За батюшку! -- крикнул он на ходу и, не оборачиваясь, поскакал дальше.
      Чжугэ Шан погиб в бою от вражеских стрел. Потомки сложили о них такие стихи:
      Не сказать, чтобы сановник не был хитрым человеком,
      Но судьба род Лю сгубила, видно, ради Сыма Яня.
      В это горестное время два Чжугэ свершили подвиг,
      Верностью своей напомнив о великом Чжугэ Ляне.
      Дэн Ай вошел в город Мяньчжу. Желая отдать должное храбрости Чжугэ Чжаня и его сына, Дэн Ай распорядился похоронить их с военными почестями. Охранявшие город военачальники Чжан Цзунь, Хуан Чунь и Лю Ци также пали в бою.
      Одержав победу, Дэн Ай наградил своих воинов и двинулся на Чэнду.
      Поистине:
      Последние дни Хоу-чжу, -- взгляните поближе на них,
      Не так ли когда-то Лю Чжан лишился владений своих?
      Тот, кто прочитает следующую главу, узнает, как обороняли Чэнду.
      ГЛАВА СТО ВОСЕМНАДЦАТАЯ
      в которой повествуется о том, как великий ван покончил с собой в храме предков, и как два героя соперничали друг с другом из-за славы
      Едва Хоу-чжу узнал о падении Мяньчжу, где погибли полководцы Чжугэ Чжань и его сын, и о том, что враг идет на Чэнду, он созвал на совет гражданских и военных чиновников. Приближенный сановник доложил, что население Чэнду толпами бежит из города, опасаясь за свою жизнь. Хоу-чжу растерянно молчал. В этот момент вбежал гонец с вестью, что вэйские войска приближаются к Чэнду.
      -- Государь, -- обратились к Хоу-чжу чиновники, -- в столице войск мало, обороняться невозможно. Но еще есть время уйти в южные области! Места там неприступные, и неподалеку живут маньские племена; в крайнем случае обратимся к ним за помощью...
      -- Это невозможно! -- возразил сановник Цзяо Чжоу. -- Маньские племена всегда отличались непокорностью, и если они бунтовали в спокойные времена, то чего же ждать от них теперь!
      -- А не уехать ли нам в царство У? -- предложили чиновники. -- Во всяком случае надо принять какие-то решения! Положение очень опасное...
      -- С древнейших времен не бывало таких государей, которые жили бы в чужих царствах! -- запротестовал Цзяо Чжоу. -- Ведь царство У слабее царства Вэй, и признать себя его подданными -- двойной позор, уж лучше покориться вэйцам! Тогда вэйский правитель даст нашему государю землю и оставит его в покое.
      Хоу-чжу, охваченный смятением, удалился во внутренние покои.
      На следующий день чиновники окончательно разошлись в своих мнениях, и Цзяо Чжоу подал государю доклад, стараясь убедить Хоу-чжу в необходимости покориться царству Вэй. Но когда Хоу-чжу, наконец, решился принести покорность и объявил об этом сановникам, из-за ширмы выскочил человек и свирепо закричал на Цзяо Чжоу:
      -- Ничтожный школяр! Ты своими безумными советами хочешь погубить династию! Видано ли, чтоб Сын неба покорялся врагу?
      Это был пятый сын Хоу-чжу по имени Лю Чэнь, ван Северных земель.
      Следует заметить, что у Хоу-чжу было семь сыновей. Старшего звали Лю Сюанем, второго -- Лю Яо, третьего -- Лю Цуном, четвертого -- Лю Цзанем, пятого -Лю Чэнем, шестого -- Лю Сюнем и седьмого -- Лю Цзюем. Из всех сыновей самым одаренным и умным был пятый -- Лю Чэнь, а остальные были хилыми и робкими.
      -- Сановники советуют мне покориться царству Вэй, -- сказал Хоу-чжу своему сыну Лю Чэню. -- А ты, видно, хочешь, чтобы наши города были залиты кровью.
      -- Когда был жив мой дед, император Чжао-ле, Цзяо Чжоу не смел вмешиваться в государственные дела! -- смело ответил Лю Чэнь. -- А сейчас он обнаглел и ведет возмутительные речи! В Чэнду наберется несколько десятков тысяч воинов, и Цзян Вэй со всей своей армией находится в Цзяньгэ -- разве этого мало? Пусть враг прорвется к столице, у нас хватит войска ответить ему ударом двойной силы! Неужели вы, государь, способны по совету какого-то жалкого школяра отказаться от великого наследия своих предков?
      -- Мальчишка! -- закричал Хоу-чжу. -- Что ты понимаешь в требованиях времени?
      Лю Чэнь ударил головой о пол и зарыдал:
      -- Когда династии угрожает опасность, государю и всем его подданным надлежит собственной грудью преградить врагу путь в столицу. Преданные слуги жизнь должны отдать, защищая алтарь династии, чтобы не совестно было в ином мире предстать пред лицом покойного государя.
      Хоу-чжу не слушал сына, но Лю Чэнь продолжал вопить:
      -- Нелегко было моему деду основать династию, а вы хотите отречься от нее? Нет, лучше умереть, чем терпеть такой позор!
      Хоу-чжу приказал сановникам удалить Лю Чэня из дворца, а Цзяо Чжоу -написать грамоту Дэн Аю о готовности царства Шу принести покорность. Затем он вручил Цзяо Чжоу императорский пояс и печать и повелел ехать в Лочэн на переговоры. Цзяо Чжоу сопровождали ши-чжун Чжан Шао и императорский зять Дэн Лян.
      Тем временем конные разведчики донесли Дэн Аю, что в Чэнду на городской стене поднят флаг покорности, и радости Дэн Ая не было границ. В скором времени прибыло к нему и посольство.
      Низко поклонившись Дэн Аю, послы вручили ему грамоту и государственную яшмовую печать. Дэн Ай принял изъявления покорности и написал Хоу-чжу ответное послание, которое отправил в Чэнду с послами царства Шу. А те, возвратившись, обо всем рассказали своему правителю. Хоу-чжу сразу повеселел и послал тай-пу Цзян Сяня к Цзян Вэю передать ему, чтобы он прекратил сопротивление.
      Затем в лагерь Дэн Ая отправился шан-шу-лан Ли Ху со всеми государственными книгами и описью имуществ, в которых значились восемьсот двадцать тысяч дворов, девятьсот тысяч жителей мужского и женского пола, сто две тысячи воинов и военачальников, сорок тысяч чиновников и более сорока тысяч мер зерна, ссыпанного в житницы, две тысячи цзиней золота и серебра, двести тысяч кусков парчи и шелка и несметное количество других ценностей, хранящихся в кладовых.
      Днем принесения покорности Хоу-чжу избрал первый день двенадцатого месяца.
      Когда ван Северных земель Лю Чэнь узнал об этом, он едва не задохнулся от негодования и гнева. С обнаженным мечом в руках вбежал он в свои покои. Жена его, госпожа Цуй, пораженная видом мужа, с удивлением и тревогой спросила:
      -- Что случилось? Чем вы так взволнованы?
      -- Враг приближается к столице, и мой батюшка решил покориться! -с возмущением произнес Лю Чэнь. -- Всю государственную казну уже отвезли в лагерь Дэн Ая. Династии больше не существует! Но я такого позора не приму! Лучше умереть и с чистой совестью предстать перед дедом в подземном мире!
      -- Мудрое решение, -- одобрила госпожа Цуй. -- Ради этого стоит ускорить смерть! Но только прошу вас: сначала убейте меня!
      -- А тебе зачем умирать?
      -- Вы расстаетесь с жизнью ради встречи с дедом в загробном мире, а я умираю ради встречи с мужем -- разве не все равно? Жена должна всюду следовать за своим мужем! Оставим лишние разговоры!
      И она с такой силой ударилась головой о колонну, что тут же упала бездыханной. Лю Чэнь убил трех своих сыновей, отрубил голову жене и, опустившись на колени перед алтарем предков в храме Чжао-ле, с рыданиями произнес молитву:
      -- Великий государь, я не в силах смотреть, как отдают врагу все, что с таким трудом было завоевано вами! Я убил жену и детей и приношу в жертву свою жизнь! Если у вас есть душа, вы поймете чувства своего внука!
      Рыдая кровавыми слезами, Лю Чэнь рывком выхватил меч и глубоко вонзил его себе в грудь.
      Жители столицы горько оплакивали Лю Чэня, а потомки сложили о нем такие стихи:
      Сын Неба и слуги его решили врагу покориться,
      И только правителя сын не складывал гордо оружья.
      Печален был царства конец, но люди твердят и поныне:
      Какая большая душа жила в этом доблестном муже!
      Он жизнь свою отдал мечу, чтоб не было стыдно пред дедом,
      Он горько рыдал, но -- увы! -- не слушал никто его жалоб.
      Когда бы героев таких побольше нашлось в это время,
      Быть может, династия Хань пред силой врага устояла б.
      Когда Хоу-чжу узнал, что сын его покончил с собой, он приказал похоронить его с почестями.
      На следующий день к столице подошли вэйские войска. Хоу-чжу с наследником престола Лю Сюанем и сановниками пешком вышел им навстречу. Следом за ними везли пустой гроб. Но Дэн Ай обошелся с Хоу-чжу очень ласково, поднял его, когда тот поклонился до земли, а гроб приказал сжечь вместе с колесницей, на которой его привезли.
      Потомки сложили скорбные стихи о гибели царства Шу:
      В тот день, когда полчища вэйцев толпились в стенах Сычуани,
      Позорно Хоу-чжу поступился и честью и славой своей.
      Остался в живых Хуан Хао, хитро обманув государя,
      И тщетно спасти государство старался отважный Цзян Вэй.
      Как жаль императора внука, что долг свой исполнил высокий!
      Какая обида кипела в горячих и верных сердцах:
      Что Чжао-ле, император, трудом и оружием добыл,
      Все это в то скорбное утро погибло, рассыпалось в прах!
      Жители Чэнду, воскурив благовония, с поклонами встречали победителя.
      Дэн Ай пожаловал Хоу-чжу звание бяо-ци-цзян-цзюнь и наградил всех сановников. Затем он попросил Хоу-чжу вернуться во дворец и написать обращение, призывающее народ к спокойствию. Тай-чан Чжан Цзюнь и бе-цзя Чжан Шао получили повеление навести порядок во всех областях царства Шу и призвать к покорности Цзян Вэя. Одновременно Дэн Ай отправил гонца в Лоян с донесением о своей победе.
      Когда Дэн Ай узнал о коварстве и предательстве Хуан Хао, он приказал казнить евнуха. Но Хуан Хао сумел подкупить приближенных Дэн Ая и избежать смерти.
      Так окончилось правление династии Хань.
      Потомки сложили стихи, в которых вспоминают о князе Воинственном Чжугэ Ляне:
      Как правдивы его предвещанья -- это знали и звери и птицы.
      Даже тучи и ветры служили Чжугэ Ляну надежным щитом.
      Он напрасно писал свои планы кистью мудрого полководца:
      Все равно император покорно к победителю вышел пешком.
      Гуан Чжун, Ио И овладели хитроумным искусством сражений,
      Но желаний своих не добились ни герой Гуань Юй, ни Чжан Фэй.
      Так сбылись песнопенья Лянфу! И кумирне святой Чжугэ Ляна
      В этот год поклонился весь город в безутешной печали своей.
      Тай-пу Цзян Сянь прибыл в Цзяньгэ и передал Цзян Вэю повеление покориться царству Вэй. Цзян Вэй не мог произнести ни слова, а у военачальников, стоявших возле шатра, волосы встали дыбом и гневом загорелись глаза.
      -- Не сдадимся! -- закричали они, выхватывая мечи. -- Будем биться до конца!
      Крики и вопли воинов слышны были на несколько десятков ли в окружности. Наконец Цзян Вэй собрался с мыслями и обратился к военачальникам:
      -- Я вижу, как вы преданы Ханьской династии! Но не горюйте, я придумал, как восстановить былое могущество царства Шу!
      Военачальники забросали его вопросами, и Цзян Вэй, не торопясь, изложил им свой замысел. Затем на заставе Цзямынгуань был поднят флаг покорности. В лагерь Чжун Хуэя поскакал гонец с донесением, что полководцы Цзян Вэй и его старшие военачальники Чжан И, Ляо Хуа и Дун Цюэ признают себя побежденными.
      Обрадованный Чжун Хуэй велел встретить Цзян Вэя и проводить его в шатер.
      -- Почему вы так поздно явились? -- спросил Чжун Хуэй.
      -- Напротив, я пришел очень быстро, -- ответил Цзян Вэй, -- особенно если учесть, что все войско царства Шу находилось в моем подчинении!
      Чжун Хуэй встал со своего места и поклонился Цзян Вэю как почетному гостю. А Цзян Вэй между тем продолжал:
      -- Ваша слава растет и ширится со времен похода на Хуайнань; благодаря вам возвысился род Сыма, и я охотно склоняю голову перед таким доблестным полководцем, но если бы здесь был Дэн Ай, я бился бы с ним насмерть и ни за что не сдался!
      Польщенный Чжун Хуэй назвал Цзян Вэя своим братом и в знак побратимства дал клятву на сломанной стреле. Так началась дружба двух полководцев.
      Чжун Хуэй сохранил за Цзян Вэем звание полководца войск царства Шу. Цзян Вэй был этим вполне удовлетворен.
      В то время Дэн Ай пожаловал Ши Цзуаню звание цы-ши округа Ичжоу, а Цянь Хуна и Ван Ци назначил на должности правителей других округов. Кроме того, Дэн Ай распорядился построить в Мяньчжу высокую башню, чтобы увековечить свои подвиги, а затем созвал на празднества всех чиновников царства Шу. Во время пиршества, опьянев, Дэн Ай говорил гостям:
      -- Ваше счастье, что вам довелось иметь дело со мной. Если бы сюда пришел другой полководец, вы не пировали бы с ним!
      Чиновники вставали с мест и в знак благодарности кланялись ему.
      Во время пира в зал вошел Цзян Сянь и доложил Дэн Аю, что полководец Цзян Вэй со всем войском сдался Чжун Хуэю.
      С этого момента Дэн Ай возненавидел Чжун Хуэя и решил написать о нем Цзиньскому гуну Сыма Чжао. В письме его говорилось:
      "Я не раз доказывал вам, что во время войны молва предшествует событиям. Ныне, когда с царством Шу покончено, настает время расплаты с царством У. Однако в тяжелом походе войска наши устали, и сейчас начинать новую войну невозможно. Прошу вашего разрешения оставить в Лунъю двадцать тысяч вэйских воинов и столько же сдавшихся воинов царства Шу. Они будут вываривать соль, плавить железо и строить корабли для будущего похода вниз по течению реки Янцзы. Мы создадим грозную армию. Тогда вы сможете отправить посла в царство У и добиться, чтобы враг покорился вам без войны. Этому также будет способствовать молва о моем добром отношении к правителю царства Лю Шаню. Прошу разрешения оставить Лю Шаня в Чэнду, ибо, если вы увезете его в нашу столицу Лоян, правитель царства У не пожелает покориться вам. Пусть покорившийся государь царства Шу поживет в Чэнду до следующей зимы. Пожалуйте ему титул Фуфынского вана, его сыновьям высокие звания, и проявите свое благорасположение к покорившимся. Этим вы внушите страх правителю царства У и в то же время подкупите его своей добротой".
      Прочитав письмо, Сыма Чжао задумался. В душу его закралось подозрение, что Дэн Ай решил выйти из повиновения. Тогда он написал секретное письмо и указ и велел Вэй Гуаню доставить их Дэн Аю. Указ гласил:
      "Полководец Западного похода Дэн Ай, во всем блеске проявив свои способности, глубоко проник во владения врага и заставил покориться правителя царства Шу. Война длилась не более месяца, и за это время он рассеял войска противника с такой легкостью, с какой ветер разгоняет облака. Перед его подвигом меркнет слава Бай Ци, покорившего могущественное княжество Чу, и Хань Синя, одолевшего сильное княжество Чжао. Жалую Дэн Ая званием тай-вэя с правом владения двадцатью тысячами дворов, и двух сыновей его -- титулом хоу с тысячей дворов каждому".
      После того как Дэн Ай прочитал указ, Вэй Гуань передал ему письмо, в котором Сыма Чжао выражал свое согласие с предложениями Дэн Ая, но предписывал ему ждать, пока не будет получен указ Сына неба.
      -- Полководец в походе не повинуется приказам государя! -- воскликнул Дэн Ай. -- Не хотят ли мне помешать? -- И он тут же послал гонца с ответным письмом в Лоян.
      В это время при дворе уже распространились слухи о непокорности Дэн Ая. Подозрения Сыма Чжао усилились особенно после того, как гонец доставил ему ответ полководца.
      "Получив высочайшее повеление, я отправился в поход на запад, -- писал Дэн Ай. -- Одержав большую победу, я буду в дальнейшем действовать, исходя из обстановки. Ждать приказа государя -- значит затягивать время. В "Чуньцю" сказано, что за пределами государства великий муж действует самостоятельно, иначе он не сможет принести пользу своему государю.
      Ныне царство Шу пало, и нельзя упускать момент для нападения на царство У. В "Законах войны" говорится: "Если наступаешь -- не гонись за славой, если отступаешь -- не уклоняйся от наказания". Правда, я не обладаю столь высокими добродетелями, как наши великие предки, но всегда готов пожертвовать жизнью ради государства.
      Заранее предупреждаю вас, что буду действовать".
      Прочитав письмо, Сыма Чжао с волнением сказал Цзя Чуну:
      -- Дэн Ай слишком возгордился своими заслугами! Какие меры принять в том случае, если он задумает изменить?
      -- А вы пожалуйте Чжун Хуэю высокое звание, и это немного поумерит пыл Дэн Ая, -- посоветовал Цзя Чун.
      Сыма Чжао пожаловал Чжун Хуэю звание сы-ту и в то же время поручил Вэй Гуаню взять под свой надзор обоих полководцев. Кроме того, он послал с Вэй Гуанем записку Чжун Хуэю, в которой просил его не спускать с Дэн Ая глаз ввиду того, что последний может взбунтоваться.
      Указ о пожаловании Чжун Хуэю звания сы-ту гласил:
      "Полководец Покоритель запада Чжун Хуэй, который не имеет равных себе среди полководцев других государств, овладел многими городами царства Шу и привел к покорности всю армию противника. В планах своих Чжун Хуэй не допускает просчетов, в действиях своих не тратит лишних сил для достижения успеха. Жалую ему звание сы-ту и титул Сяньского хоу с правом владения двадцатью тысячами дворов, и сыновьям его -- титулы хоу с правом владения тысячей дворов каждому".
      Получив указ, Чжун Хуэй сказал Цзян Вэю:
      -- Заслуги Дэн Ая выше моих, и потому ему пожаловано звание тай-вэй. Не кажется ли вам, что Сыма Чжао подозревает его в мятежных замыслах? Не потому ли Сыма Чжао приставил к нам Вэй Гуаня и поручил мне не спускать с Дэн Ая глаз?
      -- Правильно, Цзиньский гун не доверяет Дэн Аю, -- отвечал Цзян Вэй. -Ведь Дэн Ай -- человек низкого происхождения, в детстве он был простым пастухом. Ему посчастливилось преодолеть Иньпинские горы. Но, если бы вы не задержали меня в Цзяньгэ, он не сделал бы этого! Дэн Ай обратился к Сыма Чжао с просьбой пожаловать Хоу-чжу титул Фуфынского вана; как видно, это нужно ему для того, чтобы завоевать симпатии покоренных. Вот вам самое серьезное доказательство его тайных намерений!
      Чжун Хуэй словно сразу прозрел.
      -- Удалите, пожалуйста, своих приближенных, -- попросил Цзян Вэй. -Я должен сказать вам еще кое-что...
      Чжун Хуэй сделал знак, и приближенные вышли. Тогда Цзян Вэй вынул из рукава карту и протянул ее Чжун Хуэю со словами:
      -- Еще в те времена, когда Чжугэ Лян решил покинуть свою хижину в Наньяне, он подарил эту карту Лю Бэю и сказал ему: "Богатые и плодородные земли округа Ичжоу, раскинувшиеся на тысячи ли, многочисленное и живущее в достатке население создают благоприятные условия для основания династии". Впоследствии Лю Бэй и осел в Чэнду. Ясно, что столь широкие возможности не могли не вскружить голову Дэн Аю.
      Чжун Хуэй развернул карту и, внимательно разглядывая ее, то и дело задавал Цзян Вэю вопросы. Тот терпеливо все разъяснял ему.
      -- Так как же разделаться с Дэн Аем? -- спросил, наконец, Чжун Хуэй.
      -- Прежде всего воспользуйтесь подозрениями Цзиньского гуна и напишите ему, что Дэн Ай поднял бунт. Тогда Сыма Чжао прикажет вам покарать мятежника, и вы схватите его!
      Не теряя времени, Чжун Хуэй отправил в Лоян доклад, в котором написал, что Дэн Ай, присвоив себе слишком большую власть, перестал повиноваться и собирается поднять мятеж и что в поисках поддержки он завязывает близкие отношения с бывшими сановниками царства Шу. К тому же Чжун Хуэй приказал перехватить на полдороге гонца, который вез в столицу доклад Дэн Ая и, подделав почерк Дэн Ая, переписал доклад в более резких выражениях.
      Прочитав этот доклад, Сыма Чжао вскипел от гнева и тут же отправил Чжун Хуэю повеление покарать мятежника. Затем он послал Цзя Чуна во главе тридцатитысячного войска занять ущелье Сегу и сам выступил вслед за ним, захватив с собою вэйского государя Цао Хуаня.
      -- Зачем вы утруждаете себя? -- пытался удержать его си-цао-юань Шао Ди. -Ведь у Чжун Хуэя войск в шесть раз больше, чем у Дэн Ая, и он прекрасно выполнит ваше повеление.
      -- Напомнить тебе твои же слова? -- улыбнулся Сыма Чжао. -- Ведь ты сам доказывал мне, что Чжун Хуэй способен изменить! Вот поэтому я и иду в поход!
      -- А я думал, что вы забыли! -- рассмеялся Шао Ди. -- Но держите это в тайне!
      Цзя Чун тоже не доверял Чжун Хуэю и сказал об этом Сыма Чжао.
      -- Я все это знаю, -- отвечал ему Сыма Чжао. -- Подозрения мои вполне естественны. Пошли в такие места кого угодно, хоть тебя -- все равно надо быть начеку! Скорей в Чанань, а остальное я сделаю сам!
      Лазутчики донесли Чжун Хуэю о том, что войско Сыма Чжао выступило в поход. Чжун Хуэй немедленно пригласил Цзян Вэя на совет.
      Поистине:
      Едва лишь полководцы Шу сдались врагам своим на милость,
      Как тут же из Чананя рать в поход губительный пустилась.
      Если вы хотите узнать, что предложил Цзян Вэй, прочитайте следующую главу.
      ГЛАВА СТО ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
      в которой рассказывается о том, как Цзян Вэй пытался осуществить хитрый замысел, и о том, как еще один император отрекся от престола
      Чжун Хуэй обратился к Цзян Вэю за советом, как схватить Дэн Ая. И Цзян Вэй сказал:
      -- Прикажите это сделать Вэй Гуаню. Дэн Ай несомненно убьет его, а вы за это накажете Дэн Ая.
      Чжун Хуэй, тотчас же вызвав Вэй Гуаня, приказал ему отправляться в Чэнду и арестовать Дэн Ая и его сына. Вэй Гуань беспрекословно подчинился приказу. Но когда он собирался в путь, один из военачальников осторожно намекнул ему:
      -- Стоит ли вам ехать? Ведь Чжун Хуэй рассчитывает на то, что Дэн Ай вас убьет, а это даст ему повод обвинить Дэн Ая в измене.
      -- Не беспокойтесь, я живу своим умом! -- ответил Вэй Гуань.
      Затем он написал три десятка воззваний и разослал их по округам. Воззвания эти гласили:
      "Я получил повеление взять под стражу Дэн Ая, но это не касается его военачальников. Если Дэн Ай явится ко мне с повинной, он сохранит за собой все свои титулы и звания. Если же он посмеет ослушаться, три ветви его рода будут уничтожены".