Пани Юдита - Гарантия на счастье

— Будь осторожна.

Она взглянула на телефон.

А разве она когда-нибудь была неосторожной?

— Я вернусь к одиннадцати.

Тогда будет слишком поздно, чтобы разговаривать.

— Мне кажется, сейчас не время для такого разговора. — Она посмотрела на него, с трудом скрывая нетерпение.

Было поздно.

— Тебе всегда так кажется. Просто посмотри на меня, ну пожалуйста, посмотри мне в глаза.

Она медленно обернулась, маленькая радуга на. мгновение заиграла на свету и погасла, как внезапно потушенная керосиновая лампа или свеча. Казалось, можно было ощутить запах только что погашенного фитиля, который, устав бороться за жизнь, клонится в липкий, мягкий воск, медленно и необратимо.

— Посмотри на меня, — попросил он.

Она не могла смотреть на него. Каждое его движение было чужим и раздражало. Что бы он ни делал: доставал ли чашки, заваривал ли чай, сыпал ли на приготовленный фильтр ароматный кофе, мыл ли посуду, или выбрасывал использованный фильтр в мусорное ведро.

То, как он двигался, поправлял волосы, расправлял плечи, щурился — все это вызывало в ней ненависть, которая упрямо рвалась на свободу, несмотря на попытки запрятать ее поглубже.

Она не могла смотреть на него. Закрыла глаза и увидела Того Мужчину. Мужчину, который ушел от нее шесть лет назад. Который ее оставил. Ее ладони, благодарные, вдохновленные его взглядом, улыбкой, нетерпением, ладони, жаждущие ласки, для него становились нежнее и с радостью служили ему.

Для Того Мужчины она с любовью заваривала и кофе, и чай. А когда однажды, у него дома, его руки протянули ей ароматный напиток… От этих воспоминаний по спине пробежали мурашки. Казалось, она вновь ощутила на языке каждую восхитительную каплю этого нектара. В руках Марчина чашки не теряли блеска, а чай приобретал необыкновенный вкус и запах.

— Посмотри на меня, — услышала она голос мужа и заставила себя обернуться. Посмотрела.

Морщинки вокруг глаз. Отвратительные. Ненавистные. Этот умоляющий взгляд выцветших голубых глаз. Круги под глазами. От недосыпания и беспокойства. Эти круги на сухой, пергаментной коже, просящей о милосердии, — для нее.

— Я смотрю.

— Ведь мы столько лет прожили вместе.

Голос был хриплый, он когда-то курил.

Ее передернуло. Она не хотела слышать этот голос.

— Я иду спать.

— И все эти годы для тебя ничего не значат?

Для нее ничего не значат?

Конечно, значат. А особенно теперь. Они напоминают, сколько времени ушло впустую, пока она сидела, лежала, стояла, бегала, спешила, скучала, уставала, не высыпалась, разочаровывалась… Значат. Много значат. Для нее это потерянные годы. Время ее несвободы. Но теперь все. Хватит. Больше никогда.

Нечто непонятное и темное шевельнулось в груди и подступило к горлу.

Она встала. Все же она должна беречь этого человека. Нельзя допустить, чтобы нечто, скрывающееся в глубине ее души, вылилось на него. Если оно выйдет из-под контроля… она может не успеть предотвратить несчастье.

В конце концов, они шесть лет прожили вместе.

Может, даже не самые плохие шесть лет. Но они уже в прошлом.

— Я лягу в мастерской, — сказала она.

— Постой!

Это сильно ее задело, но она не позволит себе переживать по этому поводу. Она не хочет лежать около него. Не хочет спать на одной кровати. Она хочет уйти. Чтобы искать. Чтобы вернуть настоящую любовь. Чтобы не растратить впустую свою настоящую жизнь.

— Спокойной ночи, поговорим завтра.

Она не будет больше бояться, ненавидеть, раздражаться, больше не будет видеть это лицо, чужое сейчас, близкое когда-то, мир можно изменить, и себя можно изменить, жизнь можно изменить, да, да, да, да, да…

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.