Глава 36

Он провел ночь в комнате номер 14 наверху, но спал мало. В шесть открылся ресторан, он сбегал вниз выпить чашечку кофе и вернулся. Гостиница была оригинальная, старинная и представляла собой три старых городских дома, впоследствии соединенных между собой. Во все стороны вели маленькие двери и узкие коридоры. Казалось, будто время здесь остановилось.

Впереди был длинный утомительный день, но ему предстояло провести его с ней, и он был рад этому. Он допустил ошибку, серьезную ошибку, но она простила его. Ровно в восемь тридцать он постучал в дверь комнаты номер 1. Она быстро открыла и тут же закрыла за ним дверь.

В джинсах и фланелевой рубашке она как будто вновь стала студенткой юридического факультета. Налив ему кофе, она села за маленький столик с телефоном, вокруг которого валялись листки с записями из юридического блокнота.

— Хорошо спалось? — спросила она, но лишь из вежливости.

— Нет, — Грей бросил на кровать номер “Таймс”. Он уже просмотрел его, и в нем опять ничего не было.

Дарби взяла телефон и набрала номер юридического факультета Джорджтаунского университета. Она посмотрела на него, слушая в трубку, а затем сказала:

— Отдел занятости, пожалуйста. Последовала длинная пауза.

— Алло. Это Сандра Джерниган. Я пайщик фирмы “Уайт и Блазевич” здесь в городе, и у нас проблема с компьютерами. Мы пытаемся восстановить некоторые записи, касающиеся наших сотрудников, и в бухгалтерии меня попросили узнать имена ваших студентов, работавших у нас прошлым летом. Кажется, их было четверо.

Секунду она слушала.

— Джерниган. Сандра Джерниган, — повторила она. — Понятно. Сколько времени это займет? Пауза.

— А вас зовут Джоан? Спасибо, Джоан. Дарби прикрыла трубку рукой и глубоко вздохнула. Грей внимательно следил за ней, но с губ его не сходила улыбка восхищения.

— Слушаю, Джоан. Семь студентов. У нас такая неразбериха в записях. У вас есть их адреса и номера социального страхования? Они нужны нам в связи с налогами. Конечно. Сколько времени это займет? Отлично. У нас есть мальчик-курьер в этом районе. Его зовут Сноуден, он будет у вас через тридцать минут. Спасибо, Джоан. — Дарби повесила трубку и закрыла глаза.

— Сандра Джерниган? — спросил Грей.

— Я не умею врать, — сказала она.

— Ты великолепна. Ну, а мальчик-курьер, полагаю, — я.

— Ты вполне можешь сойти за него. В твоей внешности есть что-то от переростка, отчисленного с юридического факультета. — “И довольно симпатичного”, — отметила она про себя.

— А тебе идет эта фланелевая рубашка.

Она медленно пила холодный кофе.

— Возможно, сегодня будет трудный день.

— Пока все идет неплохо. Я возьму список и буду ждать тебя в библиотеке. Идет?

— Хорошо. Отдел по трудоустройству находится на пятом этаже юридического факультета. Я буду в комнате 336. Это маленький конференц-зал на третьем этаже. Сначала возьмешь такси. Мы встречаемся там через пятнадцать минут.

— Слушаюсь, мэм.

Грентэм вышел. Дарби выждала пять минут, потом вышла со своей парусиновой сумкой.

Поездка на такси была недолгой, но нелегко было двигаться в утреннем потоке машин. Жизнь в бегах уже и без того была достаточно тяжела, а еще и играть в детектива — это уже было слишком. Она уже пять минут ехала в такси, когда вдруг вспомнила о возможности преследования. Может быть, это хорошо. Может быть, утомительный день в качестве журналиста, ведущего расследование, отвлечет ее от постоянных мыслей о Хромом и других мучителях. Она поработает сегодня и завтра, а в среду вечером будет уже на побережье.

Итак, они начнут с юридического факультета Джорджтаунского университета. Если это приведет в тупик, они попробуют на юридическом факультете университета Джорджа Вашингтона. Если останется время, то попытаются навести справки в Американском университете. Всего три попытки — и она уедет.

Такси остановилось у Макдоноу-холла, у главного основания Капитолийского холма. С этой сумкой и во фланелевой рубашке она была похожа на одну из многих студенток-юристов, снующих вокруг перед началом занятий. Она поднялась по лестнице на третий этаж и вошла в конференц-зал, закрыв за собой дверь. Эта комната время от времени использовалась для занятий и для собеседований при приеме на работу, проводимых прямо на территории университета. Она разбросала на столе свои записи как обычная студентка, готовящаяся к занятиям.

Через несколько минут в дверь протиснулся Грей.

— Эта Джоан — милейшая женщина, — сказал он, положив список на стол. — Имена, адреса и номера социального страхования. Здорово, правда?

Дарби посмотрела в список и вынула из сумки телефонную книжку. Они нашли в книжке пять из имеющихся имен. Взглянув на часы, она сказала:

— Сейчас пять минут десятого. Держу пари, половины из них в это время не будет в аудиториях. У некоторых занятия начинаются позже. Я позвоню этим пяти и выясню, кто из них дома. Ты займись теми двумя, у которых не записаны номера телефонов, и раздобудь расписание их занятий у регистратора.

Грей взглянул на часы.

— Давай встретимся здесь через пятнадцать минут.

Сначала вышел он, потом Дарби. Она направилась к телефонам-автоматам, которые находились на первом этаже за учебным корпусом, и набрала номер Джеймса Мэйлора.

Ответил мужской голос:

— Алло?

— Это Дэннис Мэйлор? — спросила она.

— Нет. Я Джеймс Мэйлор.

— Извините. — Она положила трубку. До его дома было десять минут ходьбы. У него не было девятичасового занятия, и, если у него занятия в десять, он будет дома еще сорок минут. Конечно, предположительно.

Она позвонила остальным четырем. Двое ответили, и она убедилась, что это действительно они, а два других телефона не отвечали.

Грей с нетерпением ждал в кабинете регистратора на третьем этаже. Студентка-клерк, работающая по совместительству, пыталась найти регистратора, которая была где-то в глубине помещений. Студентка сказала, что не знает, смогут ли они предоставить расписание занятий. Но Грей уверенно заявил, что смогут, если захотят.

Из-за угла вышла регистратор. Вид у нее был недоверчивый.

— Чем могу помочь?

— Я Грей Грентэм из “Вашингтон пост”, пытаюсь найти двух ваших студентов — Лауру Каас и Майкла Эйкерса.

— Какие-нибудь неприятности? — нервно спросила она.

— Нет, нет. Всего несколько вопросов. Они сегодня на занятиях? — Он улыбался, и это была теплая, доверительная улыбка, с которой он обычно обращался к женщинам старше его. Она редко подводила его.

— У вас есть удостоверение личности или что-нибудь такое?

— Разумеется. — Он открыл бумажник и медленно помахал им перед ней, как это делает полицейский, который знает о своих правах и не считает нужным докладываться.

— Вообще-то я должна посоветоваться с деканом, но...

— Отлично. Где его кабинет?

— Но его сейчас нет. Он уехал из города.

— Мне нужны только расписания их занятий, чтобы я мог их найти. Я не прошу ни их домашних адресов, ни оценок, ни характеристик, ничего конфиденциального или личного.

Она взглянула на студентку-клерка, которая пожала плечами, как бы говоря: “А что в этом такого?”

— Минуту, — сказала регистратор и скрылась за углом.

Дарби ждала в маленьком конференц-зале, когда он выложил на стол компьютерные распечатки.

— Согласно этому, Эйкерс и Каас должны быть сейчас в аудиториях, — сказал он.

Дарби взглянула в расписание.

— У Эйкерса уголовная процедура. У Каас — административное право; у обоих с девяти до десяти. Попробую их разыскать.

Она показала Грею свои записи.

— Мэйлор, Райнхорт и Уилсон были дома. Я не смогла дозвониться до Рэтлифф и Линни.

— Мэйлор живет ближе всех. Я смогу быть там через несколько минут.

— Как насчет машины? — спросила Дарби.

— Я звонил в “Херц”. Ее должны доставить на стоянку “Пост” через пятнадцать минут.

Жилище Мэйлора находилось на третьем этаже склада, перестроенного для студентов и прочих лиц с крайне скромным бюджетом. Мэйлор ответил на первый же стук. Он говорил через дверную цепочку.

— Ищу Джеймса Мэйлора, — сказал Грей с видом его старого приятеля.

— Это я.

— А я Грей Грентэм из “Вашингтон пост”. Хотел бы задать вам парочку пустячных вопросов.

Цепочку сняли, и дверь открылась. Грей вошел в двухкомнатную квартиру. В центре, загораживая почти все, стоял велосипед.

— Так в чем дело? — спросил Мэйлор. Он был заинтригован и, казалось, горел желанием отвечать на вопросы.

— Насколько я понял, вы работали клерком в “Уайт и Блазевич” прошлым летом.

— Верно. Все три месяца. Грей записывал в свой блокнот.

— В каком отделе?

— Международном. В основном, рутинная работа. Ничего особенного. Много исследований и составление черновых проектов соглашений.

— Кто руководил вами?

— Руководителя как такового не было. Мне давали задания три младших служащих, главным над ними был Стэнли Купман.

Грей вынул из кармана плаща фотографию. На ней был снят Гарсиа, стоящий на тротуаре.

— Вы его знаете?

Мэйлор взял фотографию и внимательно посмотрел. Затем покачал головой.

— Нет, не думаю. А кто он?

— Юрист. Я думаю, сотрудник “Уайт и Блазевич”.

— Это большая фирма. Я торчал лишь в уголке одного из отделов. Знаете, там более четырехсот юристов.

— Да, я слышал. Вы уверены, что не видели его?

— Абсолютно. Они занимают двенадцать этажей, на многих я никогда не бывал.

Грей положил фотографию в карман.

— Вы знаете других клерков?

— Конечно. Двое из Джорджтаунского университета, я их знал раньше — Лаура Каас и Джоанн Рэтлифф. Два парня из университета Джорджа Вашингтона — Пэтрик Фрэнкс и второй — по фамилии Ванлэндингам; девушка из Гарварда по имени Элизабет Ларсон; девушка из Мичиганского университета — Эми Макгрегор и парень из Эмори, некто Моук, но, кажется, его уволили. Летом всегда много клерков.

— Хотите в последующем пойти туда работать?

— Не знаю. Не уверен, что подойду для работы в больших фирмах.

Грей улыбнулся и спрятал блокнот в задний карман.

— Послушайте, вы все же работали там. Как мне найти этого парня?

Секунду Мэйлор думал.

— Я понимаю, вы не можете пойти туда и начать всех расспрашивать.

— Разумное предположение.

— И все, что у вас есть, это фотография?

— Да.

— Тогда, думаю, вы делаете как раз то, что нужно. Кто-нибудь из клерков узнает его.

— Спасибо.

— Этот малый что-нибудь натворил?

— О, нет. Он мог быть свидетелем кое-чего. Но шансы, похоже, невелики. Грей открыл дверь.

— Еще раз спасибо.

Дарби изучала осеннее расписание занятий на доске объявлений в вестибюле напротив телефонов. Она еще точно не знала, что будет делать, когда закончатся девятичасовые занятия, но изо всех сил старалась что-нибудь придумать. Доска объявлений была в точности такая же, как в Тьюлане: расписание занятий приколото кнопками аккуратно в ряд; уведомления о заданиях; объявления с предложением книг, велосипедов, комнат, соседей по комнате и сотни других предметов первой необходимости, беспорядочно прикрепленные повсюду; объявления о вечеринках, внутриуниверситетских матчах и заседаниях клубов. Молодая женщина с ранцем и книгами по туризму остановилась рядом и стала читать объявления. Без всяких сомнений, это была студентка. Дарби с улыбкой обратилась к ней.

— Простите. Вы, случайно, не знаете Лауру Каас?

— Знаю.

— Мне нужно передать ей записку. Не могли бы вы мне ее показать?

— Она в аудитории?

— Да, она у Шипа на административном праве, аудитория 207.

Они пошли, болтая по пути. Внезапно вестибюль заполнился людьми — из четырех аудиторий повалили студенты. Студентка-турист указала на высокую плотного телосложения девушку, которая шла в их сторону. Дарби поблагодарила и пошла вслед за Лаурой Каас. Когда толпа стала редеть и рассеиваться, Дарби обратилась к ней:

— Извините, Лаура. Вы Лаура Каас? Крупная девушка остановилась и уставилась на Дарби.

— Да.

Это была та сторона дела, которая не нравилась Дарби: необходимость лгать.

— Я Сара Джэкобс и работаю над статьей для “Вашингтон пост”. Можно я задам вам несколько вопросов?

Она выбрала Лауру Каас первой потому, что у нее не было занятий в десять. А у Майкла Эйкерса были. Она попытается увидеть его в одиннадцать.

— О чем?

— Это займет только одну минуту. Мы могли бы зайти сюда? — Дарби указала в сторону пустой аудитории. Лаура медленно пошла за ней.

— Вы работали клерком в фирме “Уайт и Блазевич” прошлым летом?

— Да, работала. — Она говорила медленно, с оттенком подозрительности.

Сара Джэкобс старалась совладать с нервозностью. А это было нелегко.

— В каком отделе?

— По налогам.

— Вам нравится заниматься налогообложением, да? — Это была жалкая попытка завязать легкую беседу.

— Нравилось. Теперь я это ненавижу.

Дарби засмеялась так, будто бы это было самое смешное из того, что она слышала за многие годы. Она вынула из кармана фотографию и протянула ее Лауре Каас.

— Вы узнаете этого человека?

— Нет.

— Кажется, это юрист из “Уайт и Блазевич”.

— Там их много.

— Вы уверены?

Лаура отдала фотографию.

— Д-да. Я никогда не покидала четвертый этаж. Чтобы увидеть всех, понадобились бы годы, а все они так быстро приходят и уходят. Вы знаете, как это у юристов.

Лаура оглянулась по сторонам, и беседа прекратилась.

— Я очень вам признательна, — сказала Дарби.

— Не стоит, — ответила Лаура, выходя из дверей.

Ровно в десять тридцать они вновь встретились в комнате 336. Грей поймал Эллен Райнхарт на автомобильной дорожке у дома, когда она уходила на занятия. Она работала в отделе судопроизводства под началом пайщика по имени Дэниел О’Мэдли и провела большую часть лета в Майами на учебном процессе. Она отсутствовала два месяца и вернулась в вашингтонское отделение недавно. “Уайт и Блазевич” имела отделения в четырех городах, включая Тампу. Девушка не узнала Гарсиа, к тому же она спешила.

Джудит Вилсон в квартире не оказалось, однако ее соседка по комнате сказала, что она вернется к часу.

Итак, они вычеркнули Мэйлора, Каас и Райнхарт. Обсудили шепотом свои планы и вновь разошлись. Грей уехал искать Эдварда Линни, который, согласно списку, работал клерком в “Уайт и Блазевич” два последних лета. Его не было в телефонной книге, но жил он в Весли Хайте, к северу от основного кампуса Джорджтаунского университета.

В десять сорок пять Дарби вновь слонялась перед доской объявлений в надежде на еще одно чудо. Эйкерс был мужчиной, и к нему нужен был другой подход. Она надеялась, что он там, где ему следовало быть — в аудитории 201, изучает уголовную процедуру. Ей удалось успокоиться, и она ждала минуту или две, когда распахнулась дверь и пятьдесят студентов-юристов высыпали в холл. Нет, она никогда не смогла бы быть репортером. Она не смогла бы подходить к незнакомым людям и засыпать их кучей вопросов. Это как-то неловко и стыдно. Все же она подошла к застенчивому на вид молодому человеку с грустными глазами и в толстых очках и сказала:

— Простите, вы, случайно, не знаете Майкла Эйкерса? Кажется, он из этой группы.

Парень улыбнулся. Приятно, когда тебя выделяют из толпы. Он указал на группу мужчин, направляющихся к главному входу.

— Вон тот, в сером свитере.

— Спасибо.

Она отошла от него. Выйдя из здания, группа распалась, а Эйкерс и его приятель пошли по тротуару.

— Мистер Эйкерс! — окликнула она. Оба студента остановились и оглянулись. Они заулыбались, глядя, как она, волнуясь, подходит к ним.

— Вы Майкл Эйкерс? — спросила она.

— Это я. А вы кто?

— Меня зовут Сара Джэкобс, я работаю над статьей для “Вашингтон пост”. Могу я поговорить с вами наедине?

— Разумеется.

Его приятель понял намек и удалился.

— О чем же? — спросил Эйкерс.

— Вы работали клерком в фирме “Уайт и Блазевич” прошлым летом?

— Да.

Эйкерс был настроен дружелюбно. Ему это нравилось.

— В каком отделе?

— В отделе недвижимости. Чертовски скучно, но все же это была работа. А зачем вам?