После чего разгневанная фараонша изо всех сил ударила Супруга зонтиком... А потом еще и еще. Она так сильно колотила Хохумхотепа, что временная трибуна не выдержала и с треском рассыпалась, а напуганный громкими криками и треском сломавшейся трибуны слон передавил всех собравшихся.
      Всех, кроме Питера Поподополиса. Ты ведь помнишь, как в самом начале сказки я особенно подчеркнула тот факт, что Поподополисы всегда умели прекрасно приспособиться к любым обстоятельствам. Вит и сейчас, когда все вокруг отчаянно боролись за свою жизнь, Питер, воспользовавшись ситуацией, незаметно подобрался к реке, украл лежавший на берегу челнок и, как сумасшедший работая веслами, отправился по реке на север. В последний раз его видели у летней резиденции фараонов. Говорят, он шел куда-то на запад страны. Но об этом другая сказка. А созданная Питером необыкновенная скульптура получеловека-полульва до сих пор стоит на песке, и все по-прежнему называют ее Сфинксом.
      Замолчав, Абби вслед за Селби взглянула на мальчика. Улыбаясь во сне, ребенок безмятежно спал. Рядом с его кроватью свернулась клубочком Клео.
      - Вот это да! - прошептал Селби: - Какая ужасная история!
      - Что же ты не помог мне рассказать ее как следует, - обиженно ответила Абби - Впрочем, мне лично эта правдивая история очень нравится. Да ты и сам знаешь, Сфинкс до сих пор стоит в пустыне.
      - Ужасная история, - повторил старший Фарнсворт, крепко прижал ее к себе... и нежно поцеловал. - Но сказка действительно великолепна, и, если бы я был этим самым фараоном Хохумхотепом... Кстати, откуда ты взяла это имя?
      - Прочитала его в списке имен фараонов. Разве ты никогда не видел этого списка в Мемфисе?
      - Нет, - улыбаясь ответил Селби. - Я не был в нем с тех пор, как они перестали там играть нью-орлеанский джаз.
      - Да не в том Мемфисе! - возмущенно воскликнула Абби.
      Она собиралась добавить что-то еще, но он снова поцеловал ее. И ей почему-то расхотелось говорить.
      6
      Сентябрь всегда считался в Новой Англии межсезоньем. Жаркие, влажные дни августа, которые так хорошо проводить на пляже, уже прошли. А разноцветный октябрь, когда листья начинают окрашиваться в желто-оранжевые и красные тона и люди специально выезжают на природу, чтобы полюбоваться этой красотой, еще не наступил.
      Но сразу после Дня труда природа, казалось,. наконец обратила внимание на календарь. Начались дожди. Конечно, было еще не так холодно, как зимой, но довольно прохладно и зябко после долгого и теплого лета.
      За последнее время по побережью прокатилась волна штормов - вестников предстоящей зимы. По наносимому ущербу они ничуть не уступали ураганам. В такие ненастные дни люди предпочитали отсидеться дома и пребывали в подавленном и грустном настроении.
      Понедельник на Ютамеке был одним из таких дней. В полдень Абби сидела у окна своей спальни, наблюдая за тем, как, поднимая на морских волнах белые гребешки, навевающий уныние ветер несется дальше над островом. Даже птицы и те попрятались. Не найдя прибежища на Ютамеке, они перелетели на континент и тысячами гнездились на плоских крышах торговых центров Вудс-Хола и Хайанниса...
      Абби нужно было как следует подумать. Несколько проведенных вместе с Селби Фарнсвортом и его сыном дней пролетели незаметно. Словно упавший с дерева лист, Абби вихрем влетела в их жизнь и закружилась вместе с ними. Теперь пришло время остановиться и принять какое-то решение.
      Что представляет собой этот Селби Фарнсворт? Ей удалось выяснить, что он конгрессмен от штата Огайо, юрист и вдобавок еще и писатель. Но все это напоминало разрозненные фрагменты мозаики и никак не желало складываться в единое целое. Сам Селби не оказывал ей в этом никакого содействия, и Абби приходилось буквально вытягивать из него хоть какие-то сведения. Чем-то старший Фарнсворт все же напоминал известного барона Мюнхгаузена: он никогда не договаривал все до конца. Как же он тогда сказал ей? "Правда - это драгоценная жемчужина, которую нужно носить осторожно". Да какое мне дело до всего этого! - подумала она. В моей жизни этот человек всего лишь случайный прохожий. Еще несколько дней, и мы простимся друг с другом. Я вернусь в "Санди миррор", а он будет продолжать писать романы, принимать законы и чем там еще конгрессмены занимаются на работе.
      Тем не менее что-то во всей этой ситуации тревожило Абби. Когда она, закрыв глаза, размышляла о нем, то, как выяснилось, ее интересовала не его работа и не его положение в обществе, а сам Селби Фарнсворт как мужчина и как личность. Она старалась вспомнить, что он рассказывал о себе, но вместо этого в памяти упорно всплывало приятное ощущение его объятий; Абигейл изо всех сил пыталась думать о том, как небрежно он воспитывает своего ребенка, но вместо этого вспоминала сладкий как мед вкус его поцелуев.
      В течение какого-то времени Абби боролась с наваждением. Но затем была вынуждена сдаться, бросить свои размышления о Селби и вернуться к реальности...
      Снизу доносились звуки беготни. Это Гарри и его отец носились по всему дому, играя в какую-то замысловатую игру, понятную только мужчинам. Затем все стихло. Усилием воли Абби заставила себя снова взяться за работу. Еще совсем немного, и текст будет готов.
      В голову опять полезли "осенние" мысли. Через несколько дней нужно будет возвращаться домой, в Вашингтон. К монотонной, такой обыденной жизни. Да, Абигейл знала этот город именно таким: сказочный для немногих, он был полон тоскливой обыденности для большинства проживающих в нем людей.
      Стараясь хоть как-то взбодриться, она достала свежую блузку, свои лучшие джинсы и, тщательно одевшись и до блеска расчесав волосы, направилась к лестнице. Позади нее тут же раздалось шлепанье когтистых лап. Клео, очевидно, пряталась от беспорядочной кутерьмы внизу. Да, приятно иметь собаку, которую можно погладить не нагибаясь, достаточно большую, чтобы при случае она могла служить охраной, и, наконец, жизнерадостную и полную любви к ближнему. Словно прочитав мысли Абби, Клео на мгновение, остановилась и лизнула хозяйке руку.
      Внизу было на удивление спокойно. Лишь изредка из столовой доносились детское бормотание и низкий мужской голос. Неслышно подойдя к двери в столовую, Абби заглянула вовнутрь. Оба Фарнсворта склонились над шахматной доской. Маленький Гарри, высунув от усердия язык, и его отец - с не меньшим напряжением, хотя и скрывая это, - внимательно следили за действиями друг друга. К Абигейл вновь пришло осознание того чувства привязанности, даже любви, которое испытывали друг к другу эти двое. Наблюдая сейчас за ними, Абби вновь подивилась: как жена Селби могла бросить все это?
      Не желая прерывать игру, Абби бесцельно пошла по коридору. Вот и кабинет, куда они так долго не могли попасть накануне вечером. В комнате без окон было абсолютно темно. Имевшая привычку всегда носить с собой спички, Абигейл зажгла две из трех стоявших в кабинете ламп, от чего все вокруг сразу преобразилось. Действительно уютное местечко!
      Она провела пальцем по запыленным корешкам стоявших на нижних полках томов. Отметив разнообразие книг, некоторые из которых были изданиями прошлого столетия, Абби все же усомнилась, что дядюшка Тедди читал их. Конечно, он жил в девятнадцатом веке, но тогда был совсем мальчишкой. Вообще, обилие книг ее удивило. Очевидно, она не столь уж хорошо знала этого человека. И все-таки странно, ведь за всю свою жизнь Абби ни разу не видела дядюшку Тедди с книгой в руках...
      На стоящем посреди комнаты столе виднелись находки, сделанные Селби и Гарри при раскопках мусорной ямы: две заржавевшие банки - одному Богу известно, что в них когда-то хранилось, - и большой флакон или, быть может, старая бутылка из-под вина. Смахнув с нее грязь, Абби мельком взглянула на этикетку. Так и есть - надпись на этикетке сделана по-французски, а этот язык всегда был выше понимания Абигейл. Но она все же разобрала, что когда-то в бутылке содержалось вино, французское вино, известное во всем мире и стоящее, как она догадывалась, довольно дорого... Недоуменно пожав плечами, Абби поставила бутылку обратно на стол.
      Донесшиеся из столовой звуки явно свидетельствовали об окончании игры. Удобно расположившаяся в большом вращающемся кресле, Абби не торопилась покидать дядюшкин кабинет. Кресло при вращении немного поскрипывало, но это лишь усиливало ощущение уюта. Однако не успела она расслабленно откинуться на его спинку, как в комнату заглянул Селби.
      - Так вот, значит, где ты прячешься! - Абби задумчиво взглянула на него. Что представляет собой этот мужчина? Кто он - положительный герой из книги или черствый, холодный человек? Она еще не решила это для себя.
      - Я вовсе не прячусь, - тихо ответила она. - А просто думаю.
      - Занимаешься медитацией?
      - Я знала, что ты так скажешь. Да, и занимаюсь медитацией. Но сейчас... Боюсь, у тебя слишком взыграет самолюбие, но сейчас я думала о тебе.
      - Ну и?.. - поинтересовался Селби. Войдя в комнату, он закрыл за собой дверь. - Это даже интересно. И какие же у тебя мысли на мой счет? - Обойдя вокруг стола, он развернул кресло с сидевшей в нем Абби так, чтобы свет от лампы падал ей в лицо.
      - Жаль, что здесь нет моей двоюродной бабушки, - со вздохом ответила Абигейл. - Она бы в одно мгновение вывела тебя на чистую воду. Сама я плохо разбираюсь в людях.
      - Ты имеешь в виду ту самую А. Летицию?
      - Да, мою двоюродную бабушку Летти. Других у меня нет. Она родная сестра дядюшки Тедди, и этот дом когда-то принадлежал им двоим.
      - Ну и что бы сказала твоя тетушка Летти?
      Абби хмыкнула.
      - Вам лучше присесть, мистер Фарнсворт.
      Кроме как в кресло, сесть в кабинете было не на что. С улыбкой глядя на Абби, Селби примостился на краешке стола.
      - Ну что ж, я готов. Так что же все-таки сказала бы твоя бабушка?
      - Моя двоюродная бабушка Летти спросила бы: "А каковы ваши намерения, молодой человек? Насколько они серьезны?"
      - О Боже. - Селби медленно сполз со стола. Улыбка исчезла с его лица. Я не ослышался?
      - Нет. Сама бы я некогда не осмелилась задать подобных вопросов, но моя двоюродная бабушка запросто сделала бы это. Так кто же ты все-таки для меня, Селби? И что будет с нами по прошествии этих нескольких дней? Что будет, когда я вернусь к своей работе, а ты снова будешь заседать в Конгрессе?
      - Я... - Он замялся, очевидно не зная, как ответить. А потом, по-мальчишески улыбнувшись, откровенно признался: - Абби, я и сам еще толком не знаю, каковы мои намерения. Женщины для меня - терра инкогнита. Я, правда, женился на одной из них, и у нас родился прекрасный сын. Но я никогда, никогда, не понимал ее. Она так и осталась для меня загадкой.
      - И тогда твоя жена ушла от тебя?
      - Образно говоря, да, ушла.
      - Что ты хочешь этим сказать?
      - Только то, что, уходя, моя бывшая жена захватила с собой мою чековую книжку, сняла все деньги с нашего общего счета и забрала нашу единственную хорошую машину. Шесть месяцев я ничего о ней не слышал, затем из Лас-Вегаса пришло уведомление о разводе.
      - Думаю, ты действительно вправе сказать, что никогда до конца не понимал свою жену, - согласилась Абби. - А ты скучаешь по ней?
      Селби растерянно молчал, машинально приглаживая свои густые волосы.
      - Не уверен, - наконец проговорил он, - Еще года два-три назад я бы сказал: "Да, очень". Но за последние несколько дней, проведенных здесь на острове, я ни разу не вспомнил о ней.
      Абби усмехнулась.
      - Как в той песне! "Когда я не могу быть рядом с любимой девушкой, то сразу увлекаюсь той, другой, которая всегда со мной".
      - Смейся-смейся, если тебе так нравится, - ответил он. - Но для меня это действительно серьезная проблема. Ведь ты очень хорошая женщина, Абби, очень.
      - Мне приятны ваши слова, о великодушный господин, - насмешливо ответила Абби.
      Несмотря на показную веселость, на душе у нее скребли кошки. Да, Абигейл Спенсер, женщина-то ты необыкновенно хорошая, да вот только кто захочет жениться на тебе? Только не Селби Фарнсворт! Улыбка сползла с ее лица. Не желая, чтобы он видел слезы, которые она не в силах была сдержать, Абби развернулась вместе с креслом, оставив ему для обозрения свой затылок.
      - Нам осталось всего несколько дней. - Абби едва справилась с предательской дрожью в голосе. - Нужно только как-то пережить их, и все. Катер должен прийти за мной послезавтра. Но может, ты пустишь в ход свои чары и ускоришь его прибытие?
      - Я? Каким это образом? Я здесь застрял так же, как и ты. - Подойдя к Абби и положив ей на плечи руки, Селби повернул ее лицом к себе. - Кроме того, - прошептал он, - мне дорог каждый проведенный с тобой вместе день.
      - Так я и поверила! - неожиданно потеряв всякий контроль над собой, бросила Абигейл.
      Слезы ручьем хлынули из глаз. От переполняющей ее обиды она изо всех сил забарабанила кулачками по его груди,
      Селби молча притянул ее к себе. Уткнувшись лицом ему в грудь, Абби зарыдала сильнее. Он нежно похлопал ее по спине.
      - Ну же, Абигейл, да ты, никак, расплакалась? - Придерживая ее лицо за подбородок, Селби своим платком вытер ей слезы.
      Да, расплакалась, выхватив из его рук платок и старательно сморкаясь, подумала она. И как это ты только заметил?! Когда он наконец выпустил ее из своих объятий, Абби бессильно откинулась на спинку кресла...
      Старший Фарнсворт теперь стоял по другую сторону стола. Абигейл внимательно вглядывалась в это по-мужски жестокое, едва видное в полумраке комнаты лицо. Он нервно покусывал губы, глубокая складка пересекла его лоб. Скрестив на груди предательски дрожащие руки, Абби тоже изо всех сил пыталась обрести контроль над собой. Нужно направить разговор в другое русло, решила она. Неожиданно Селби сам пришел к ней на помощь, нечаянно зацепив рукой стоящие на столе консервные банки. Те с грохотом покатились по полу.
      - Что это? - спросил Селби.
      - Это? Ничего особенного. Просто удобный предлог, чтобы сменить тему разговора, не так ли? - заметила она.
      - Да ты только взгляни! - Селби взял в руки покрытую пылью и грязью бутылку.
      Абби хотелось помочь этим неуклюжим попыткам перевести разговор на другую тему. Но не найдя, что сказать, она молча протянула ему носовой платок.
      - Да ты только взгляни на это! - протерев бутылочную этикетку, повторил Селби.
      Браво! - подумала Абби. Не прошло и десяти секунд, как ты сменил тему разговора. Что ж, мистер Фарнсворт, хотя мое глупое сердце и разбито вдребезги, я все-таки подыграю вам в вашей идиотской игре.
      - Я, конечно, взгляну, - согласилась она. - Но вот только на что?
      - На эту бутылку, - терпеливо объяснил он. - В ней был французский коньяк. Видишь надпись на этикетке? Тысяча восемьсот пятьдесят второй год.
      - Боже мой, значит, этой бутылке больше ста лет?!
      - Конечно. - Селби довольно пощелкал языком, словно бы представляя, как пробует этот волшебный напиток. Но, судя по твоей реакции, ты явно не понимаешь, что я имею в виду.
      - Нет.
      - Это бутылка из-под старого, столетней выдержки коньяка. Если нам удастся найти хотя бы несколько таких бутылок, не пустых, конечно, то, поверь мне, это и будут те самые сокровища, о которых все говорят.
      - Вино - сокровище? - недоверчиво переспросила Абби.,
      - Не вино, а коньяк, - поправил ее Селби. - Предположим, что твой дядюшка, а может, даже и его отец, заложил целый погреб такого коньяка. Если это так, то содержимое этого погреба сегодня целое состояние, ведь каждая такая бутылка стоит сотни долларов. Так что подумай как следует, Абби. Где твой дядюшка мог бы спрятать коньяк, если бы он у него был?
      - Ума не приложу, - ответила она. - В доме вообще нет погреба, только хранилище для овощей.
      - Значит, погреба нет? - В голосе Селби прозвучали скорбные нотки.
      - Боюсь, что да. Что же касается хранилища, то дядюшка вряд ли оставил бы там что-нибудь, кроме картошки. Несмотря на внушительные размеры дома, сам дядюшка Тедди считал его всего лишь летним коттеджем.
      - Секретничаете? - поинтересовался неожиданно вошедший Гарри.
      - Скорее, нет, - ответил его отец. Мальчишка сурово взглянул на Абби,
      - Ты опять целовалась с моим отцом?
      Поднявшись со своего места, Абби ответила ему не менее суровым взглядом.
      - Нет, мы не целуемся. Но если вдруг мне захочется поцеловаться с твоим отцом, то я не намерена спрашивать твоего разрешения.
      - Ладно-ладно, - более миролюбиво заметил мальчик. - Не стоит раздувать из мухи слона. Если вам обоим так хочется целоваться, то, думаю, я смогу привыкнуть к этому. А все-таки, чем же вы тут занимаетесь?
      - Сколько лет этому ребенку? - требовательно спросила Абби.
      - Гарри всего восемь, но, вероятно, скоро исполнится сразу восемьдесят. Мы ищем сокровища, сынок.
      - Сокровища? - Лицо мальчика даже засветилось от радости, отчего он еще больше стал похож на отца. - Ура, сокровища! - Он запрыгал по комнате, изображая нечто похожее на танец индейца, ступившего на тропу войны. Сокровища! Так где же они?
      - В этом-то вся загвоздка, - ответил Селби. - Бьюсь об заклад, что сокровища где-то здесь, в доме. А ты как считаешь?
      - Согласна, - сказала Абби. - Дядюшка всегда предпочитал держать дорогие его сердцу вещи подле себя. Не удивлюсь, если в этой комнате есть тайник. Насколько я помню, дядюшка почти не бывал в гостиной, предпочитая проводить время в кабинете.
      В проеме приоткрытой двери показалась Клео. Услышав шум, она пришла, чтобы принять участие во всеобщем веселье. Несколько раз гавкнув, собака радостно бросилась вдогонку за Гарри, но скоро уже нельзя было понять, кто же за кем гоняется. При виде этой картины Абби даже забыла обо всех своих горестях, и на ее губах заиграла легкая улыбка.
      - Ну-ка прекратите! - наигранно строго прикрикнула она.
      В комнате мгновенно воцарилась тишина. Вот это окрик, про себя отметила Абигейл. Вероятно, со временем я все же научусь кричать на детей, и тогда мои племянники и племянницы будут вздрагивать от звука моего голоса. И все-таки как хочется иметь собственных ребятишек, а не оставаться на всю жизнь незамужней теткой! От этой мысли Абби снова с головой окунулась в отчаяние.
      - Тайник? В этой комнате? - всерьез уточнил Селби. - Ты уверена?
      - Нет, не совсем. Моя мать не особенно ладила с дядюшкой Тедди, и поэтому я не слишком-то часто бывала в этом доме. И все же однажды я слышала дядюшкины слова, что он хранит все свои ценности в кабинете.
      - Так давайте осмотрим его, - деловито предложил Гарри.
      Оба Фарнсворта энергично принялись за поиски. Наблюдавшей за ними Абби ничего не оставалось, как забиться в угол и не мешать.
      До отказа заполненные старинными изданиями в твердых переплетах книжные полки полностью закрывали три стены кабинета. После их безрезультатного осмотра мужчины снова вопросительно взглянули на Абигейл.
      - Похоже, что тут все-таки ничего нет, - наконец сказал Гарри. - Кроме книг, их здесь ужасно много.
      - Да, действительно, - вступил в разговор его отец. - И все они изданы в конце прошлого века, Что, твой предок действительно читал так много?
      - Меня мучает тот же вопрос. Дело в том, что за всю свою жизнь я ни разу не видела в руках дядюшки Тедди ничего, кроме "Уолл-стрит джорнэл" или "Дейли Рейсинг форм".
      - В самом деле? Это уже интересно, - тихо отметил Селби. - Ведь здесь больше книг, чем могло бы поместиться на "Титанике"...
      - А что такое "Титаник"? - перебил его Гарри.
      - Не приставай с расспросами, - засмеявшись и чуть взъерошив волосы мальчика, ответил Селби. - Сейчас нам не до того, чем когда-то был "Титаник". Так, значит, "все самое ценное в этой комнате"? Книг дядюшка Тедди не читал, а все стены его кабинета заняты дорогими изданиями...
      - Пап, о чем ты сейчас думаешь? - поинтересовался мальчик.
      - Да так, вдруг вспомнил один детективный роман. Лучше всего прятать что-то на самом виду...
      Подойдя к полкам, Селби принялся методично освобождать их от книг. Кроме пыли, ничего любопытного за книгами не оказалось.
      - Интересно, - задумчиво произнесла Абби. - А ты когда-нибудь опишешь эту историю в одной из своих книг?
      - О чем это ты?
      Абигейл лихорадочно соображала, что ответить. Ведь Селби и не подозревал, что она давно уже раскрыла его секрет.
      - Так что же ты все-таки знаешь о моих книгах? - подойдя к креслу, он склонился над ней. Абби даже пришлось откинуться назад.
      - Ничего, - ответила она. - Мне почему-то показалось, что ты пишешь детективные романы.
      - Что еще тебе показалось? - Селби буквально пронзал ее стальным взглядом.
      - На этот вопрос я отвечать не буду. Согласно пятой поправке к конституции.
      - Пап, смотри, - неожиданно позвал мальчик. Гарри стоял у шкафа, пальцем указывая на освобожденную им от книг полку. В глубине виднелась какая-то ручка.
      - Боже мой, да это как раз то, что нам нужно! - воскликнул Селби.
      - Папа, можно мне повернуть эту ручку? - спросил мальчик.
      - Ну что ж, давай, - разрешил отец. Мальчишка уже взялся за ручку, которая даже заскрипела от неудовольствия, когда ее повернули. Полки подались, сдвинулись с места, сверху посыпались книги... Несмотря на то что два толстенных фолианта свалились ему прямо на голову, Гарри даже завизжал от восторга.
      - Ну, что я говорил? - гордо заявил Селби. Потайной шкаф был полностью забит бутылками с коньяком. Тысяча восемьсот восемьдесят второй год, тысяча восемьсот семидесятый, тысяча восемьсот семьдесят четвертый...
      - Так что же мы все-таки нашли? - поинтересовался мальчик. От счастья он даже слегка пританцовывал на месте. - Кока-колу?
      - Боюсь, что нет, - сказал отец. - Это кое-что подороже.
      С помощью Гарри он принялся освобождать другие шкафы. Еще несколько тайников, и еще много-много бутылок с коньяком. Закончив с подсчетами, на которые ушло еще минут тридцать, Селби наконец подошел к по-прежнему сидящей в углу с раскрытым от изумления ртом Абби.
      - Всего четыреста двадцать пять бутылок с коньяком столетней выдержки, - объявил он.
      Господи, подумала Абигейл, Боже милостивый. Эти слова благодарного удивления как нельзя лучше соответствовали и ситуации, и обуревающим ее чувствам.
      - Пап, а это хорошо? - поинтересовался Гарри.
      - Отлично! Мисс Спенсер теперь очень богатая женщина. ;
      - Да ну, - недоверчиво произнес мальчик. - И все это состояние в этих старых и грязных бутылках?
      - Зато их не пришлось выкапывать из земли, ведь верно?
      - Это точно, - ответил Гарри. - Но это было бы даже интересней.
      - Знаете что, давайте все-таки вернемся к реальной жизни, - наконец сказала Абби. - Выпить все это сейчас мы не сможем, так что предлагаю снова закрыть шкафы и отправиться обедать.
      Через некоторое время они сидели в предвкушении обеда за кухонным столом. На этот раз меню отличалось большим разнообразием, чем обычно. Яиц в холодильнике было предостаточно, поэтому Абби приготовила омлет. В их распоряжении также имелись холодное молоко и салат под неизвестным названием. Абигейл приготовила его из того, что было под рукой, и ее немного мучили угрызения совести: ведь салат удался скорее по счастливой случайности.
      - А ты прекрасно готовишь, - заметил Селби, когда первый голод был утолен.
      - Да где там, - скромно ответила Абби. - Вот моя мама, так та действительно необыкновенный повар.
      - Послушай, - влез в разговор Гарри, - а если ты выйдешь за моего папу, твоя мама не сможет переехать к нам жить?
      - О чем это ты? Разве я говорила, что собираюсь замуж за твоего отца?
      Абби почувствовала, как кровь прихлынула к ее лицу, что, конечно, не могло остаться незамеченным. Абигейл Спенсер, подумала она, какая же ты дура! Влюбилась в этого мужчину и заодно в его сына! В это самое время в дверь настойчиво постучали.
      - Кто это может быть? - удивленно спросил Гарри.
      - Понятия не имею, - ответила Абби. Не успела она добавить и слова, как мальчишка, пыхтя как паровоз, помчался к входной двери. Не дожидаясь помощи взрослых, он с трудом открыл массивную дверь.
      На крыльце, стараясь хоть как-то спрятаться от проливного дождя под скорее декоративным навесом, сгрудились трое мужчин в насквозь промокших плащах.
      - Входите, - пригласила их Абигейл. С радостью приняв приглашение, эти трое вошли в дом.
      - Мэм! - обратился к ней очень приятный молодой человек лет двадцати двух. Второй мужчина по возрасту вполне мог бы сойти за его отца. Третьего, позади них, Абби не успела как следует рассмотреть.
      - Чем могу служить? - поинтересовалась она.
      - Мы сотрудники береговой службы, - представился молодой человек. - Я лейтенант Джанус, а это - старшина Франклин... Вы владеете островом? спросил он, обратившись к Селби.
      Абби мысленно хихикнула. Да, такова уж их природа, подумала она. Сначала равенство мужчин, и только затем эти самые женщины.
      - Владелица острова - я.
      - Извините, мэм, - сказал он. - С Кэтти-Чанг нам сообщили, что к острову прибило лодку, которая, похоже, сама отвязалась от причала. Тем не менее мы до конца не уверены, что в ней не находились люди. Не располагаете ли вы какой-нибудь информацией на этот счет? - Закончив говорить, молоденький лейтенант взглянул на старшину. Тот одобрительно кивнул.
      - Да, это моя лодка, - ответила Абигейл. - Вернее, я взяла ее напрокат на пятнадцать дней. Как вы верно предположили, лодка отвязалась и ее унесло от берега.
      - А другие лодки у вас есть?
      - Нет.
      - А телефон?
      - Тоже нет.
      - Тогда хотя бы радиосвязь?
      - Ее тоже нет.
      - Ну и доставили же вы нам хлопот на этой неделе, - заметил молодой человек. - Что ж, я занесу ваши объяснения в отчет для штаба береговой охраны в Бостоне. И все же, живя на таком уединенном острове, впредь вам следует быть более осмотрительными.
      - Не стоит беспокоиться, - вступил в разговор Селби. - В следующий раз я обязательно прослежу за тем, чтобы она взяла с собой радиопереговорное устройство.
      - Не хотите ли немного передохнуть и обсушиться? - предложила Абигейл. - Погода просто ужасная!
      Хорошо бы они задержались, думала она. Этот самоуверенный тип распоряжается мной, словно я одна из принадлежащих ему вещей. И если я хоть на минуту останусь наедине с Селби Фарнсвортом, то возьму кухонный нож и укорочу ему его чертов язык.
      - Спасибо, мэм, погода вряд ли скоро улучшится, - сказал сотрудник береговой службы.
      Третий мужчина, все это время стоявший позади в полумраке холла, неожиданно протиснулся вперед.
      - Вы помните меня, леди? Я - Харрельсон из "Провидено газетт", напомнил он. - Мистер Фарнсворт, мне бы хотелось...
      Если когда и можно вспылить, то сейчас самый подходящий момент, решила Абби.
      - Вон из моего дома! - скомандовала она. - Я уже просила вас убраться отсюда.
      - Что? Послушайте, я только хочу спросить мистера Фарнсворта...
      - Убирайтесь! - повторила Абигейл, ее лицо раскраснелось, на этот раз от гнева. Она набросилась на представителей береговой служба: - Почему вы привезли с собой этого человека? Он что, тоже служит у вас?
      - Вы имеете в виду Харрельсона? - уточнил лейтенант. - Нет, просто у нас принято подвозить людей на острова.
      - Может, у вас так принято, но меня не устраивает присутствие этого человека на моем острове! - выпалила Абби. - Он - репортер! Пусть убирается ко всем чертям!
      - Послушайте, этим вы ничего не добьетесь, - заявил газетчик. - Я уже все выяснил. Это член палаты представителей мистер Фарнсворт, а с ним его сын. Единственное, что мне осталось узнать, это - кто вы? Его последнее увлечение?
      - Вон из моего дома! - Абби чеканила слова так, словно била кнутом по спине наглеца. - Гарри, сходи в кухню и принеси метлу.
      Сотрудник береговой службы смущенно заметил:
      - Прошу прощения, мэм. Не думал, что мы доставим вам столько неприятностей.
      - Я не желаю обсуждать больше этот вопрос, - ответила Абигейл. Благодарю за проявленную в отношении нас заботу. Пожалуйста, уезжайте побыстрее и прихватите с собой этого человека. Если он еще раз хотя бы одной ногой ступит на мой остров, я... я пристрелю его. А пока... Клео, Клео!
      Старая собака мирно спала в кабинете. Неторопливо открыв глаза, она поднялась и направилась на голос хозяйки. Колли, очевидно, еще помнила коротышку, так как при виде его тут же приготовилась к атаке. Грозно рыча, она двинулась на газетчика.
      - Хорошо-хорошо, - тут же согласился Харрельсон, - я ухожу. Но вы еще пожалеете об этом!
      - О, как вы меня напугали, - с издевкой заметила Абигейл. - Если мы с вами еще когда-либо встретимся, то только в суде. Вон отсюда!
      - Ну что ж, в таком случае нам пора, - тактично заметил лейтенант. Спасибо, мэм, слава Богу, что все закончилось благополучно. Всего хорошего.
      - Какой приятный молодой человек, - начала было Абби, когда за незваными гостями закрылась дверь. - И какой симпатичный...
      Подойдя сзади, Селби одной рукой обнял ее за талию.
      - Боюсь, - медленно произнес он, - что это было огромной ошибкой с твоей стороны, Абигейл.
      7
      Плохо начавшись, к вечеру день стал совсем неудачным.
      Абби сидела на массивном диване в гостиной. Огонь в камине почти погас. Подбросив пару поленьев, она как завороженная наблюдала за весело поблескивающими языками пламени.
      Гарри уже отправился спать. Его отец, поднявшийся вместе с ним, сейчас, очевидно, рассказывал сыну что-нибудь вроде сказки о кролике Поподополисе. Абби вдруг почувствовала себя так, словно были нарушены принадлежащие ей авторские права...
      Часы пробили девять, и наверху все стихло. В гостиную вошла Клео. Как всегда по вечерам, перед сном, она нуждалась в проявлении внимания и любви. Хорошо зная привычки собаки, Абигейл тут же спустила ноги на пол. Колли до смерти хотелось спать, но в то же время обуревало желание находиться поближе к хозяйке. В тишине позднего вечера Абби отчетливо слышала ставшее уже астматическим дыхание своей любимицы. Хорошая старая псина, подумала она в то самое мгновение, когда собака всем своим восьмидесятифунтовым весом расположилась у нее в ногах.