Прозрачный «фонарь» автоматически потемнел, но свет солнца все равно резал глаза. Увеличив скорость до максимума, Оуэн взял курс на север. Зеленоватые просторы Виримонде дышали покоем и безмятежностью. Не укладывалось в голове, что в этом прекрасном мире кто-то может посягать на его жизнь. С одной стороны расстилались необозримые пастбища, с другой — поля пшеницы. Их разделяли невысокие каменные изгороди. Кое-где на полях были видны фигурки спокойно работавших людей. Это был обычный, будничный день. Но в сознании Оуэна промелькнуло горькое воспоминание, и его благодушие тотчас же исчезло. У него не было времени и желания жалеть себя. Оторвав взгляд от работающих в поле людей, он обратился к бортовому компьютеру. Все системы работали нормально, уровень заряда энергетической установки был достаточным, чтобы добраться до того места, где он спрятал «Санстрайдер». Если, конечно, не возникнет непредвиденных препятствий. Ракетоплан не имел вооружения и силовых щитов. Залп дисраптера пройдет через обшивку, как через бумагу. Оуэн почувствовал себя уязвимым и одиноким в этом хрупком ракетоплане, но, преодолев секундную растерянность, взял себя в руки.

Неожиданно в его ушах послышалось бормотание бортового компьютера, сообщившего, что позади появились два летательных аппарата. Они показались всего минуту назад, но уже заметно сократили разрыв. Оуэн в сердцах выругался. Оснащение его службы безопасности ракетопланами обернулось для него же серьезной проблемой. Он попытался увеличить скорость, но, растратив энергозапас, ракетоплан не реагировал на команду. Первый же расчет показал, что преследователи нагонят его задолго до подлета к «Санстрайдеру».

— Оз, ты все еще со мной?

— Тебе незачем кричать. Я не глухой.

— Тогда бери на себя управление ракетопланом: ты сможешь быстрее реагировать на изменение обстановки.

— Слушаюсь, Оуэн!

Ракетоплан неожиданно накренился на один борт, затем принял прежнее положение, нырнул вниз и снова стал набирать высоту.

— Обманные маневры! — пояснил компьютер.

— В следующий раз, — рассерженно сказал Оуэн, с трудом удерживаясь в кресле, — предупреждай меня о своих маневрах.

— Конечно, Оуэн. Я также хочу предупредить тебя, что, согласно показаниям наших сенсоров дальнего действия, на преследующих нас ракетопланах установлено по крайней мере три дисраптера. Одного точного попадания будет достаточно, чтобы мы воткнулись в землю.

— Спасибо, я и сам понял это. Какие еще хорошие новости ты сообщишь мне?

— Опять-таки по данным сенсоров дальнего действия, в погоню за нами отправились еще три ракетоплана. Пока что их трудно идентифицировать, но, судя по скорости, это гораздо более мощные машины, и расстояние между нами с каждой секундой сокращается.

«Вот и настал тот день, — подумал Оуэн, — когда придется рассчитаться за все свои ошибки».

Его ракетоплан вдруг резко бросило в сторону — это залп дисраптера ударил в плоскость левого крыла. Весь аппарат задрожал, как в лихорадке, его скорость начала резко падать. Подчиняясь приказу компьютера, ракетоплан взмыл вверх, но повреждение не прошло для него даром. Скорость заметно снизилась, высота падала, а преследователи быстро приближались.

— Ты должен вернуться к управлению, Оуэн, — неожиданно сказал искусственный интеллект. — На мою программу началась решительная атака, и я не в состоянии помогать тебе. Свяжись со мной, если доберешься до «Санстрайдера». Если нет, то считай, что я до конца был твоим другом. Привет!

— Оз! Озимандиус! Не замолкай, черт тебя побери! — Оуэн сделал паузу, но ответа не последовало. — Дьявол! Спурт!

Он подумал о том, что второй «спурт» в течение такого короткого отрезка времени — это очень скверно, но другого выхода не было. Ему нужна была ускоренная реакция и мгновенные рефлексы. В его висках опять застучала кровь, но во всем организме ощутился прилив сил и энергии. Ракетоплан опять качнуло — его настиг еще один залп. Двигатель начал терять свой привычный ровный гул. Нос ракетоплана клюнул вниз, и машина устремилась к земле. Оуэну казалось, что все это происходит невообразимо медленно, и, хотя руки моментально нажали клавишу на панели управления, он мог только скорректировать падение, но не предотвратить его. Он по-прежнему был очень далеко от своей конечной цели и впервые понял, что спастись ему все-таки не удастся.

Снизу на него медленно наползала земля. Выбрав для аварийной посадки широкую поляну за живой изгородью из невысоких деревьев, он так стиснул штурвал, что казалось, раздарит его. Ракетоплан стал выравниваться. Тем временем раздался хлопок нового залпа импульсной пушки, и все индикаторы на панели управления погасли. Ракетоплан камнем полетел вниз, двигатель заглох, земля стремительно понеслась навстречу. Первым обломилось левое крыло, из-за чего машина вошла в штопор. От удара о землю Оуэна швырнуло вперед, в его грудь, сдавив легкие, врезались ремни безопасности.

Несколько секунд он висел на ремнях, оглушенный и беспомощный, но состояние «спурта» напомнило о себе. Ракетоплан зарылся носом в землю, а Оуэн висел над покрывшимся паутиной трещин прозрачным фонарем кабины. Он нажал на застежку ремней и едва успел выставить сжатую в кулак руку, как полетел вниз через треснувший фонарь. Часть фонаря разлетелась на мелкие осколки, но этой пробоины было все же недостаточно, чтобы вылезти наружу. Кабина была полна дыма, и за своей спиной Оуэн слышал потрескивание пламени. Схватившись за края фонаря и отбив несколько крупных осколков, чьи острые края врезались в его ладони, он отогнул металлическую раму. От его невероятного усилия жесткая стальная конструкция лопнула в нескольких местах. На ладонях показалась кровь. Тем временем дым, разъедавший легкие, уже заполнил всю кабину. Справившись со стальной кромкой фонаря, Оуэн наконец-то вылез из ракетоплана.

Его обессилевшее тело мешком рухнуло на землю. Он неподвижно лежал на изрытой почве несколько секунд, пока состояние «спурта» не помогло ему встать на ноги. Тем временем в кабине ракетоплана уже полыхал огонь, густой черный дым столбом поднимался в небо. Преследователям не составит особого труда отыскать его.

Ракетоплан врезался в землю, едва перелетев через живую изгородь. Дальше расстилались убранные поля. Оуэн плохо представлял, где в данный момент он находится: все карты сгорели в кабине ракетоплана. Он еще раз повторил вызов по своему имплантированному передатчику, но искусственный интеллект на связь не вышел. В крови, словно жидкое пламя, бурлили стимулирующие гормоны, мышцы требовали действия. Его не покидало чувство уверенности, что он полностью контролирует ситуацию.

Оуэн хладнокровно осмотрел свои руки. Травмы были не слишком серьезными, а небольшие порезы даже успели затянуться. Ни в руках, ни в других частях тела боли не чувствовалось — и он знал, что, находясь в состоянии «спурта», не почувствует ее. На самом деле измученное тело подвергалось гораздо более серьезной опасности от «спурта», чем от нескольких царапин и синяков. Человеческий организм не был приспособлен к такой длительной активизации всех своих жизненных сил.

Оуэн взглянул вверх и увидел, как с высоты по направлению к нему снижаются два ракетоплана. Еще три такие же машины зависли, словно странные воздушные змеи, в некотором отдалении от места его приземления. Взяв в одну руку меч, в другую — дисраптер, Оуэн направился к живой изгороди. Он хотел иметь какое-то прикрытие с тыла. Возможно, ему никогда уже не стать таким воином, как его отец, но все же он — Искатель Смерти и должен показать врагам, что это такое, кто бы они ни были. Скорее всего, это люди из его службы безопасности, неблагодарные ублюдки. Он прислонился спиной к стволу дерева и твердо уперся ногами в землю. Теперь они могли атаковать его в лоб и с флангов, но не с тыла. Хорошо, что в этом мире можно было быть хоть в чем-то уверенным.

Чем больше Оуэн приглядывался к ранам, тем серьезнее они выглядели. Поэтому он решил больше не смотреть на них. «Спурт» поставил преграду для боли и шока, но для этого потребовались немалые ресурсы организма. Такая активность не продлится слишком долго, особенно если придется вступить в серьезный бой. Он опять взглянул в небо, на парящие, словно грифы, ракетопланы. Две машины уже приземлились на почтительном расстоянии от места катастрофы, и находившиеся в них люди спрыгнули на землю. Оуэн насчитал четырнадцать человек и удовлетворенно покачал головой. Приятно сознавать, что к нему отнеслись серьезно. Другое отношение он посчитал бы оскорбительным.

Тем временем посадку совершили три других ракетоплана. Оуэн постарался сосредоточиться. У людей, прилетевших на других аппаратах, наверняка есть импульсное оружие. С учетом этого не важно, как долго продлится состояние «спурта» и какую силу оно ему придаст. Против него собралось слишком много противников. И даже если благодаря действию «спурта» произойдет чудо и он выйдет победителем из этого боя, его организм не выдержит столь длительной стимуляции. И победив, и проиграв, он все равно обречен. Наверное, именно в этом и проявлялась судьба Искателей Смерти.

Оуэн отчетливо представил, что на этом поле ему придется умереть всеми забытым, одиноким, преданным теми, кому он доверял, но, как ни странно, эта мысль не привела его в отчаяние. Он потерял все, что ему было дорого, и кое-что, о чем не стоило жалеть: титул, деньги, положение, любимого человека… «Я так был привязан к тебе, Кэти!.. Даже если бы я нашел выход из этой западни — может быть, с помощью „спурта“, — меня ожидала судьба преступника и отщепенца, убить которого мог каждый встречный. Боже мой, а ведь я убил Кэти!»

Несмотря на состояние «спурта», Оуэн почувствовал навалившуюся на него усталость. Он не хотел умирать. Он просто не видел смысла в продолжении борьбы. Все, что он ценил в этой жизни, было отнято людьми, находившимися на огромном расстоянии отсюда. Месть казалась нереальной и никчемной. С ее помощью не вернешь то, что он потерял. И если ему суждено погибнуть, то, наверное, это надо сделать спокойно и достойно, не сопротивляясь и не визжа, как свинья на бойне.

Оуэн вышел из состояния «спурта» и тотчас же почувствовал, как заболели раны. Отовсюду заструилась кровь, стали подкашиваться ноги. Собрав последние силы, он положил на землю дисраптер и меч. Слишком много чести будет для этих ублюдков вступить с ним в бой. Тем временем люди, когда-то охранявшие его, медленно приближались, держа наготове оружие. Оуэн собрал остаток сил, чтобы, проявив честь и достоинство, умереть с гордо поднятой головой…

…Все изменилось за считанные секунды. В небе показался стремительно снижавшийся космический корабль. Охранники засуетились, нестройно крича и разбегаясь в разных направлениях. Грохочущий, как гром, звездолет закрыл собой солнце и, вздымая клубы пыли, опустился на поле и замер — огромный, чудовищный, безжизненный. Оуэн тоже хотел бежать, но ноги не слушались его. Он в оцепенении смотрел на квадратный, массивный, как башня, космический аппарат — примитивный стальной контейнер без маркировки и опознавательных знаков. Это означало только то, что он использовался нелегально. Постепенно Оуэн понял, что это не звездолет, а скорее, спускаемый модуль.

Распахнулся герметично закрытый люк, из него выдвинулся стальной трап. В проеме люка показалась человеческая фигура. Через секунду Оуэн определил, что это была женщина, примерно одного с ним возраста и, как он мог судить, далеко не в лучшем физическом состоянии. Ее космический комбинезон был опален огнем, следы ожогов были заметны и на лице. Ее можно было бы назвать красивой, если бы бледное лицо не было искажено болью. В руках она держала самый громоздкий и угрожающий дисраптер, какой Оуэну доводилось видеть.

Женщина взглянула на Оуэна и знаком указала на открытый люк:

— Что ты ждешь, идиот? Эти сволочи в любую секунду могут вернуться, и я не намерена вступать с ними в перестрелку. Двигай своей задницей и поднимайся сюда!

Оуэн рванулся к трапу. Он не знал, кто она такая, что она от него хочет, да и какое это имело значение. Всего минуту назад он готовился к смерти, но сейчас снова обрел надежду и захотел жить. Он умел откликаться на зов судьбы, понимать ее с полуслова. Оставляя за собой кровавые следы, он взобрался по тралу и перевалился в люк. В ту же секунду трап был убран и крышка люка герметически задраена.

Кабина модуля была оборудована двумя аварийными гамаками из широких ремней, в один из которых с облегчением опустился Оуэн. Женщина заняла место в другом и стала лихорадочно нажимать клавиши на панели управления. Взревели двигатели, космический модуль дернулся и оторвался от земли. Удобно устроившись в гамаке, Оуэн стал разглядывать свою спасительницу. Самым простым объяснением ее поступка могло быть то, что она тоже охотилась за его головой и не захотела с кем-либо делить обещанное вознаграждение. Но ему почему-то не верилось в это. Задай он ей несколько вопросов — и ее намерения наверняка бы прояснились, но для этого у него было мало сил. Оуэн решил говорить без обиняков и, болезненно поморщившись, откашлялся:

— Я — Оуэн Искатель Смерти. Кто ты такая и почему помогла мне?

Он с удивлением осознал, как слабо и безжизненно звучит его собственный голос, но если женщина и обратила на это внимание, то не подала вида.

— Меня зовут экстрасенс д'Арк. Как я оказалась здесь — это долгая история. А спасла я тебя просто потому, что сама попадала в такую ситуацию и не задумываясь беру сторону того, кто проигрывает. Что же ты натворил, если на тебя одного накинулась целая свора?

— Меня объявили вне закона. За мою голову назначена очень приличная цена. Ты можешь подумать над этим.

— Успокойся, парень. Я тоже не в ладах с законом. Даже если я позарюсь на вознаграждение, то сразу же сама окажусь добычей служб безопасности. Сегодня таких, как мы с тобой, немало, но ты должен благодарить лично Железную Стерву. Искатель Смерти… Это имя раззвонили по всей Империи.

— Я весьма польщен, — криво усмехнулся Оуэн. — Между прочим, я был правителем этой планеты.

— О, да ты важная птица! — Хэйзел даже присвистнула от удивления. — Мне не приходилось вращаться в таких высоких сферах. Ну ладно. Теперь скажи, куда нам направить нашу бадью? У нас на хвосте пять вражеских аппаратов, которые нас здорово поджимают. Учти, кроме того, что это всего лишь спасательный модуль, его энергетическая установка почти разряжена. Так что свои амбиции нам придется окоротить. Мы сможем лететь не больше сорока минут — при условии, что не затратим энергию на прикрытие силовым щитом.

Оуэн неудовлетворенно покачал головой:

— Но ты так и не объяснила мне, почему ты решила рискнуть своим модулем и собственной безопасностью, чтобы спасти меня.

— Аутсайдеры должны приходить друг другу на выручку. Больше им не на кого рассчитывать. Человек вне закона не должен быть слишком разборчивым в друзьях. Если ты выберешься из этой передряги, то сам будешь придерживаться такого же правила. Жизнь вне закона на многое открывает глаза.

— Хорошо. Держись к северу. Миль через десять ты должна выйти на большое озеро — если я не совсем еще потерял ориентировку. Скажешь мне, когда оно покажется.

Он раскинулся в гамаке и попытался собраться с мыслями. Теперь у него появился союзник и шанс на спасение. Если бы им удалось добраться до «Санстрайдера», он еще мог бы кое с кем рассчитаться. Эта мысль придала ему новые силы, и он с большим оживлением стал осматриваться по сторонам. Кроме пары гамаков, панели управления и стальных переборок, в кабине ничего не привлекало внимания. Обстановку можно было назвать аскетической, но вместе с тем она вызывала ощущение надежности. Особенно если учесть, что на спасательном модуле не было нужды в лишних деталях и приспособлениях.

— Я уже давно не летал на таких примитивных аппаратах, — признался Оуэн. — Наверное, у этой штуки паровой двигатель?

— Еще одна такая остроумная реплика — и ты можешь уйти не прощаясь, — отрезала Хэйзел. — Не смейся над этой кастрюлей, благодаря ей мы спасли свои задницы… Так! Бортовые сенсоры зафиксировали большое неподвижное водное пространство прямо по курсу. А сенсоры на корме сообщают, что число наших преследователей заметно возросло. Что ж, Искатель Смерти, теперь самое время предложить какой-нибудь хороший план нашего спасения, потому что все мои идеи иссякли.

— Успокойся, — уверенно сказал Оуэн. — У нас есть кое-что, с помощью чего мы красиво уйдем. Эта штука ждет нас на самом дне озера.

Хэйзел ответила ему недоверчивым взглядом:

— Нам что, придется нырять?

— Ты попала в точку. Моя космическая яхта лежит на самом дне озера, в скрытой нише. Ее трудно обнаружить даже самым мощным сенсором. О ней не знает никто, кроме меня. Я всегда держал ее наготове для непредвиденных ситуаций. Все мои предки страдали манией предосторожности, и я не исключение. Положение лорда способствует развитию такого недуга. А теперь снижайся прямо в озеро и уходи на глубину. Я тем временем установлю связь с яхтой, демонтирую силовые щиты и запущу двигатели. Когда ты приблизишься к «Санстрайдеру», сенсоры сообщат об этом. Причаливай и швартуйся к основному переходному люку.

«Санстрайдер» — это моя гордость. У нее достаточно энергии и разных приспособлений, чтобы уйти от любой погони. Если мы взлетим и наберем скорость, то гнаться за нами бесполезно. Яхта оборудована новым типом энергетической установки, самой мощной из всех последних разработок. Такие установки есть на десяти звездолетах Империи, не больше, а нам не грозит встреча с ними. Эта яхта стоила мне целого состояния, но я всегда верил в свой дар предвидения. Итак, можно снижаться!

Хэйзел улыбнулась и недоверчиво покачала головой:

— Вот так живут три процента избранных! Мы снижаемся, Искатель! Я надеюсь, что ты не ошибся в своих расчетах.

— Можешь мне верить. Разве я похож на обманщика?

— Откуда мне знать?

Оуэн негромко усмехнулся, наблюдая, как спасательный модуль погружается в озеро. За иллюминаторами аппарата стеной встала темная толща воды, и Хэйзел сразу же впилась взглядом в панель сенсоров. Через мгновение она взволнованно наклонилась вперед. На пути движения модуля возникли силуэты каких-то огромных существ. Они достигали нескольких метров в длину и, судя по показаниям сенсоров, были живыми организмами. В несколько секунд они окружили модуль и стали плавать вокруг него, двигаясь для своих размеров с необычайной проворностью. Руки Хэйзел стали инстинктивно искать какое-нибудь оружие, но чудовища, похоже, не собирались атаковать аппарат. Более того, ей показалось, что они выполняют роль почетного эскорта. С этой мыслью она недоуменно взглянула на Оуэна:

— Сенсоры показывают, что у нас появилось сопровождение. Не знаю, что это, но они огромной величины и явно живые. Тебе приходилось сталкиваться с чем-нибудь подобным?

Оуэн устало улыбнулся:

— Это водяные ящеры из океанов Виримонде. Я поселил сюда пару таких особей, чтобы отвадить от озера любопытных. Не хотелось, чтобы мою яхту обнаружил какой-нибудь удачливый ныряльщик. После этого рыбная ловля в озере стала весьма опасным занятием. Зато сейчас здесь нет отбоя от туристов. Мне бы надо брать процент с этих доходов.

Хэйзел недоверчиво посмотрела на него:

— Но почему же они не атакуют нас?

— Потому, что в действительности они едва ли способны причинить кому-нибудь настоящий вред. Они поражают своими размерами и имеют огромные зубы, но чертовски миролюбивы. Если на них прикрикнуть, они пускаются наутек. Конечно, я никому не рассказывал об этом. Но нам нечего беспокоиться. Они просто проявляют свое любопытство. Не обращай на них внимания.

Хэйзел почувствовала себя уязвленной — оказывается, она приняла солнечный зайчик за блеск молнии, — но ничего не сказала в ответ.

Вскоре они достигли скрытой в каменной нише космической яхты. Оставив спасательный модуль дрейфовать над «Санстрайдером», Хэйзел дала команду бортовому компьютеру пришвартоваться к основному люку яхты. Ящеры с любопытством покружились над ними и вновь исчезли в непроницаемо-темной воде.

Некоторое время Оуэн и Хэйзел просто лежали в своих гамаках. Чтобы добраться до цели, они потратили слишком много энергии и нуждались в отдыхе. Усталость, пронизывавшая их до мозга костей, не давала им сделать ни одного лишнего движения. Оба с трудом преодолевали искушение закрыть глаза и уснуть. Оуэн, однако, понял, что подобное расслабление неминуемо приведет к плачевным последствиям. Он заставил себя встать из гамака и не очень вежливо потребовал того же от Хэйзел, пообещав ей, правда, что ее ждет комфортабельная каюта космической яхты.

Преодолевая боль в обожженных руках, она повернула ручку люка и предложила Оуэну пойти первым. Он иронически улыбнулся и, покачиваясь на нетвердых ногах, вошел в переходной шлюз яхты. После того как он набрал секретный код, внутренняя дверь шлюза растворилась. Оуэн шагнул туда первым, следом за ним вошла Хэйзел.

С их появлением на борту стало автоматически включаться освещение. Перешагнув через порог переходного шлюза, Хэйзел не смогла сдержать восхищенного вздоха. Во внутренней отделке яхты комфорт граничил с вызывающей роскошью, великолепные ковры поражали взгляд не меньше, чем новейшие компьютеры. В одном из отсеков был устроен бар в старинном стиле, отделанный красным деревом и заполненный хрустальной посудой.

Заметив ее реакцию, Оуэн усмехнулся и указал рукой на стоявшее рядом кожаное кресло.

— Согласись, она производит впечатление. Сорок пять метров от носа до кормы, с усиленным корпусом, облицованным золотыми пластинами. Плюс всякие штучки, которые я заказал по каталогу. Ты можешь пока передохнуть, а я выясню, что произошло с искусственным интеллектом.

Через коммуникационное устройство он связался с компьютером яхты, потом вышел на компьютерную сеть поместья и перегрузил программу Озимандиуса в яхтенный терминал. На все это потребовалось чуть больше секунды, после чего Оуэн быстро прервал связь: в компьютерной сети поместья мог таиться какой-нибудь подвох. Когда в его ушах раздался спокойный голос Озимандиуса, он облегченно вздохнул.

— Оуэн, мой дорогой мальчик, впредь не оставляй это на последний момент. Но, как бы то ни было, я рад встретить тебя целым и невредимым. В твоем поместье все перевернули вверх дном, здесь идет форменный грабеж. Имперские хакеры по-прежнему пытаются взломать пустую оболочку, которую я оставил им для приманки. Это наверняка займет у них еще несколько минут, но в наших интересах убраться с этой планеты ко всем чертям. И чем скорее, тем лучше. Мы уже слишком долго засиделись в гостях и можем поплатиться за это… Я вижу, ты обзавелся новым другом. Ты не хочешь познакомить нас?

— Хэйзел д'Арк, — чуть слышно сказал Оуэн. — Так же как и я, она вне закона. На первое время ограничить ее допуск ко всем системам.

— Я тебя понял, Оуэн. С твоего разрешения, я начну проверку систем корабля и подготовлю его к старту.

— Да, займись этим. И следи за сенсорами раннего предупреждения. Если в районе озера появится что-то подозрительное, я должен вовремя узнать об этом.

— Да, Искатель Смерти, ты обзавелся стоящим кораблем, — раздался рядом с Оуэном голос Хэйзел. Она сидела развалившись в огромном кресле, словно тряпичная кукла, оставленная рядом с камином; в ее руке был большой бокал с вином. — За те деньги, которые ты вложил в эту яхту, я смогла бы купить небольшое герцогство. В последний раз я видела такую роскошь только в гостиной одного шикарного борделя на планете Локи.

Оуэн поморщился, но тут же изобразил вежливую улыбку:

— Я очень рад, что ты все это оценила. Ну а теперь я предлагаю перейти в другую каюту. Там у меня есть одно устройство, которое добавит нам обоим энергии.

Хэйзел недоверчиво нахмурила брови:

— Я надеюсь, ты не имеешь в виду кровать?

— Да нет, — Оуэн коротко усмехнулся. — Я понимаю твою настороженность, но речь идет вовсе не об этом. По-моему, и ты, и я сейчас в другом настроении. Так что проследуй за мной, пожалуйста.

Хэйзел допила свое вино, небрежно поставила бокал на пол и не без труда встала с кресла. Оуэн сознательно не стал предлагать ей помощь. Она преодолела секундную слабость, но вскоре уже твердо стояла на ногах. Все же беспощадно-яркий свет, заливавший все помещения яхты, обнажал следы испытаний, выпавших на ее долю. Ее одежда была обожжена и разорвана, на лице и руках виднелись большие синяки и ожоги. Изящные руки напоминали скорее обугленные когтистые лапы. Оуэн предложил ей руку, и она — нехотя, словно делая одолжение, — согласилась. Он провел ее в соседнюю каюту — небольшое, компактное помещение, в центре которого лежал продолговатый цилиндр из отшлифованного металла, примерно двух с половиной метров длиной и почти метр в диаметре. Хэйзел взглянула на него долгим, недоверчивым взглядом. Цилиндр был подозрительно похож на контейнер для хранения трансплантируемых органов.

— Ну хорошо, — сказала наконец она, — считай, что я клюнула. Что это за штука?

— Это регенератор клеток, — горделиво сказал Оуэн. — Обеспечивает моментальное заживление при небольших травмах, а при более продолжительном применении устраняет даже серьезные раны. Действует по такому же принципу, что и аппарат для клонирования человеческих тканей. Его разрешено применять только в тех случаях, когда кому-нибудь из высокопоставленных лиц грозит смерть или невосполнимая потеря здоровья. Но я не стану болтать об этом каждому встречному, и ты, надеюсь, тоже. Хочешь пойти первой?

— Спасибо, только после вас! — поспешно пошутила Хэйзел, и Оуэн не смог сдержать улыбку.

С помощью своего коммуникационного устройства он привел агрегат в действие, и цилиндр медленно раскрылся. Внутри него с удобством мог разместиться лежащий человек. С ободряющей улыбкой Оуэн влез в цилиндр. В каюте воцарилась полная тишина.

Хэйзел осмотрелась по сторонам. Она с трудом преодолевала подтачивавшее ее желание перейти в другую каюту и набить карманы разными дорогими безделушками. Но внутренний голос подсказывал ей, что это может плохо кончиться отчасти потому, что это было бы предательством по отношению к доверившемуся ей Оуэну, но в основном из-за чувства, что за ней беспрестанно наблюдают. Стараясь потверже стоять на ногах, она оперлась о цилиндр, откашлялась и спросила громким голосом:

— Эта яхта оснащена искусственным интеллектом?

— Да, мисс, — послышался голос компьютера из динамиков под потолком каюты. — К вашим услугам искусственный интеллект по имени Озимандиус. Чем могу быть полезен?

— Расскажи мне об Оуэне Искателе Смерти.

— Оуэн Искатель Смерти. Глава клана Искателей Смерти, правитель планеты Виримонде — до тех пор, пока не был объявлен вне закона. При всех его недостатках, весьма достойный человек. Вы можете вполне положиться на него и позволить ему делать то, что он считает нужным.

— Это звучит как-то неопределенно, — усомнилась Хэйзел.

— Но тем не менее это так. Он никогда не был образцом добродетели и далеко не всегда мог реализовать свои способности. Но я надеюсь, что чрезвычайная ситуация, в которой он оказался, заставит его по-настоящему раскрыться. Если, конечно, его жизнь не оборвет какая-нибудь непредвиденная случайность.

Хэйзел хотела уже одернуть разболтавшийся компьютер, но тут цилиндр стал раскрываться, и ей пришлось отойти в сторону. От резкого движения она ощутила секундную дурноту, но все же смогла взять себя в руки. А Оуэн уже стоял возле нее и — она с трудом верила своим глазам! — выглядел совершенно другим человеком. От его синяков и шрамов не осталось и следа, плечи были горделиво расправлены. Даже его одежда была зашита и почищена.

Заметив ее реакцию, Оуэн улыбнулся:

— Я же говорил тебе: на этой яхте есть все, о чем ты мечтала, и даже кое-что такое, что тебе и во сне не снилось. Залезай в цилиндр, и машина быстро приведет тебя в порядок.

Хэйзел не была до конца уверена, что все окончится благополучно, но у нее просто не было выбора. Состояние шока, позволявшее ей не чувствовать боль от ушибов и ожогов, давно прошло. Теперь каждое движение причиняло боль, нервная система была на грани истощения. Спорить и возражать было уже неуместно, так или иначе, но надо было довериться Искателю, хотя он и был аристократом.

Она покорно кивнула головой и шагнула внутрь цилиндра. Там она вытянулась на ровном, словно операционный стол, ложе и мысленно вверила себя в руки судьбы. Увидев смыкающиеся над ее головой стенки цилиндра, она закрыла глаза.

— Нет ли необходимости произвести какие-нибудь изменения в организме этой молодой дамы? — вкрадчиво спросил у Оуэна компьютер.

— Какие такие «изменения»? — нахмурившись, переспросил Оуэн.

— Ну, с помощью специальных программ, которыми я могу воздействовать на ход ее реабилитации, я могу сделать ее… более покладистой. Например, запрограммировать ее на беспрекословное подчинение твоей воле или на неприменение оружия. Это не причинит ей ни малейшего вреда. В конце концов, это просто мера безопасности, Оуэн. Не забывай, что она преступница…

— Так же как я, — резко оборвал его Оуэн. — Оставь ее мозг в покое. Это мой приказ.

— Хорошо. Пусть будет так, как ты хочешь.

Оуэн не мог понять, почему это так возмутило его. Компьютер был запрограммирован на любые действия в интересах Искателя Смерти. Он просто делал свое дело. Но и Хэйзел рисковала собственной жизнью ради его спасения без какой-либо выгоды. Прежде так не поступал никто, и Оуэн до сих пор не мог понять, как надо расценивать такой поступок. Но, как бы то ни было, он считал своим долгом взять эту женщину под свою защиту. Даже от себя самого, если это потребуется.

— Сенсоры зафиксировали что-нибудь? — помолчав, спросил он.

— Пока — ничего. Нырнув в озеро, ты всех здорово озадачил. Я осуществляю радиоперехват всех их переговоров. Некоторые утверждают, что это было последним отчаянным шагом, попыткой самоубийства. Сейчас они спорят, ждать ли твоего появления на поверхности или продолжать преследование под водой.

— Дай мне знать, когда они наконец договорятся. — Оуэн с наслаждением потянулся. — Я до сих пор не могу поверить, что моя судьба изменилась так резко. Как человеку, имевшему все на свете, мне не хватало только одного: возможности разом потерять все, что я имел. По-моему, произошла какая-то чудовищная ошибка. Меня было не за что объявлять вне закона!