Он не был похож на последний приют отчаявшегося изгнанника, загнанного далеко за пределы распространения цивилизации. Это была мощная, прекрасно оборудованная база, позволявшая бороться с самыми неблагоприятными обстоятельствами. Место, откуда можно было нанести ответный удар. Но он не стал этого делать. Обладая такой мощью, он предпочел погрузиться в стазис и ждать пробуждения, которого могло и не наступить. Оуэн нахмурился. Вероятно, Империя уже тогда была столь же могущественным противником, как и сейчас. И все же создавалось впечатление, что во всей этой истории были непрочитанные страницы. Он шагал вперед, стараясь быть бдительным и одновременно раскованным. Он не хотел, чтобы его настороженность была воспринята как угроза. Внутри замка наверняка было не меньше защитных приспособлений и наблюдательных постов, чем на его стенах.

Так Оуэн смог беспрепятственно дойти до противоположного конца зала, шагнул в открытую дверь и понял, что находится в каком-то другом помещении, не соединенном с залом. Это вновь сработала зона телепортации. Вскоре Оуэну и его товарищам стали понятны две главные особенности действия этих зон. Во-первых, они располагались возле каждой двери замка; попав в них, нельзя было предсказать, где ты очутишься через секунду. Во-вторых, вернуться обратно тем же способом было невозможно. Так они вслепую скакали из комнаты в комнату, углубляясь все дальше в покои Последнего Оплота. Оуэн пытался ориентироваться по своему внутреннему компасу, но совершенно не понимал, в каком месте замка он находится в данный момент и как оттуда выбраться. Все комнаты были ярко освещены и безукоризненно прибраны, но нигде не было и намека на присутствие людей. Оуэна не покидала уверенность, что за передвижением его отряда пристально наблюдают, хотя нигде не было видно даже подобия сенсора или видеокамеры. Тот, кто управлял зонами телепортации, наверняка имел какой-то тайный замысел, но куда и с какой целью он вел Оуэна, оставалось загадкой.

С трудом сохраняя спокойствие, Оуэн шел через пустынные помещения. Он чувствовал, что инициатива и смекалка уже не играют никакой роли. Его судьба полностью перешла в чьи-то чужие руки, добрые или злые — непонятно. Он все еще поглаживал кобуру дисраптера, однако это едва ли прибавляло уверенности. Одна комната сменялась другой, и в каждой не было ничего примечательного. Почти пустые, без вещей, носивших следы человеческого прикосновения. Это все сильнее убеждало, что замок необитаем.

Это продолжалось до тех пор, пока путешественники не попали в помещение, которое Оуэн назвал про себя «залом военных трофеев». Зал был невелик, в самом центре его стоял застекленный шкаф площадью примерно три квадратных метра. В шкафу, под стеклом, словно боевые трофеи, стояли три воина в старинных доспехах. Глядя на застывшие фигуры, Оуэн подумал, что это восковые куклы или манекены, но, подойдя поближе и уперевшись носом в стекло, он понял, что фигуры были когда-то живыми людьми. Их тела закостенели, лица были бледны, а на пробитых доспехах запеклась кровь.

— Выходит, это настоящие мертвецы? — высказала ту же мысль Хэйзел. — Сначала я подумала, что они погружены в стазис, но здесь не видно никакого оборудования.

— Их как-то удалось законсервировать, — сказал Рэндом. — Я бы очень много отдал за то, чтобы получше рассмотреть их.

— Никаких проблем, — произнес Мун и, не долго думая, ударом кулака разбил одно из стекол.

Оуэн сделал резкий поворот и выхватил дисраптер, каждый его мускул приготовился отразить неведомую атаку. Постепенно расслабившись, он снова повернулся к хэйденмену.

— Мун, если хочешь поиграть в русскую рулетку, приставь себе ко лбу заряженный дисраптер. Ничего не делай, не посоветовавшись со мной. А если бы сработала какая-нибудь охранная система?

— Нам нужна информация, — ответил хэйденмен, совершенно не прореагировавший на всплеск эмоций Искателя.

Хрустя осколками стекла, он переступил порог шкафа и стал разглядывать фигуры мертвецов. Его примеру последовали Рэндом, Хэйзел и Руби. Оуэн понял, что оставаться в позе равнодушного наблюдателя не имеет смысла, и сам зашел за разбитую витрину. При ближайшем рассмотрении фигуры производили еще более странное впечатление. Мун прикоснулся к одной из них пальцем, и мертвец начал медленно покачиваться.

— Что с ними сделали? — прошептала Хэйзел, словно боялась, что мертвец ее услышит. — Это что угодно, но не погружение в стазис.

— Их забальзамировали, — объяснил Мун. — После того как они умерли — явно насильственной смертью, — из них удалили внутренности и закачали какой-то консервирующий раствор.

— Как ты определил? — спросил Рэндом, проявлявший больше любопытства, чем все другие.

— Я чувствую запах химикатов, — ответил киборг. — Кроме того, на коже есть явные следы, которые не скроешь от опытного глаза.

Оуэн не стал спрашивать, что это за следы. Ему явно не хотелось вдаваться в такие детали.

— Как ты думаешь, кем они были? — спросила Руби.

— Семейные хроники гласят, что мой предок, основатель рода Искателей Смерти, вступил здесь в схватку с тремя самыми жестокими убийцами своего времени — пришельцами с Планеты Теней, — ответил Оуэн. — С тех пор о них никто ничего не слышал. По всей вероятности, хищники сами стали жертвами.

— Ты имеешь в виду, что он убил их, а потом выставил здесь как трофеи? — с опаской спросила Хэйзел. — У твоего предка было своеобразное чувство юмора. Или для тех времен это было нормально?

— Нет, — покачал головой Оуэн. — Так не делали даже в то время.

Они покинули комнату с разбитой витриной и продолжили странный осмотр Последнего Оплота. Теперь их руки то и дело тянулись к оружию. Пустынные комнаты словно посылали им предостережения. Оуэн и его спутники чувствовали, что их заманивают в дьявольскую западню, где каждый шаг мог оказаться последним. Кроме того, в пустынных залах стали попадаться странные летающие объекты разных размеров, которые с непонятной целью медленно проплывали в воздухе. На людей, испуганно отскакивающих в сторону, они не обращали никакого внимания. Иногда это были небольшие шары, прокатывающиеся по полу, иногда что-то похожее на силуэты людей, словно в грациозном танце паривших в воздухе. Оуэн все больше мрачнел, но не мог избавиться от мучивших его догадок. Создание человекоподобных роботов было прекращено после восстания искусственных интеллектов. Значит, эти андроиды были созданы девять веков назад, по программам, которые разрабатывались еще раньше. Как можно было создать робота, который бы исправно функционировал несколько столетий? Секреты их создателей были давным-давно утрачены… Сначала зоны телепортации, потом порхающие андроиды. Сколько еще сюрпризов приготовил замок?

Перемещаясь из комнаты в комнату, то ускоряя шаг, то замирая на месте, Оуэн и его спутники оказались в зеркальном зале. Зеркала поднимались от пола к потолку, образовывая непонятный причудливый лабиринт. Они постоянно двигались, поворачивались и наклонялись, разбрасывая во все стороны яркие блики. Отражения рождали новые отражения, уходили в бесконечную перспективу. Они сливались и перемешивались. Некоторые из них начинали жить собственной жизнью, независимо от человеческой фигуры, которая их породила. Лавируя между зеркалами, Оуэн медленно пошел вперед. Отражения делали таинственные знаки, увлекали, заманивали. Ему показалось, что он увидел своего отца, давно умершую мать, другие лица из прошлого, а потом и самого себя, но старого и немощного. Он увидел себя на собственной свадьбе, рядом с одетой в подвенечное платье невестой, а потом на поле боя, устланном мертвыми телами. Увлеченный желанием увидеть и узнать больше, он не мог остановиться, но тут его неожиданно взяла за руку Хэйзел.

— Не увлекайся, Оуэн! Здесь не безопасно. Это ловушка: зеркала показывают тебе то, что ты хочешь увидеть. Пойдем отсюда.

Оуэн позволил увести себя из лабиринта, и весь отряд снова пошел тесной группой, пока зеркальный зал не остался у них за спиной. Каждый увидел в зеркалах что-то такое, о чем не захотел рассказывать остальным. Войдя в зону телепортации, они навсегда покинули зеркальный зал, но их отражения остались блуждать в зеркальном лабиринте.

После очередной телепортации Оуэн попал в царство льда. Пол покрывал ковер из пушистого снега, с потолка свешивались длинные сосульки, а стены были расписаны инеем. Было настолько холодно, что Искатель невольно поежился. Он поплотнее закутался в плащ, засунул руки под мышки и, с трудом согреваясь, смотрел на облачко пара, выплывавшее из его рта. Как только здесь появились спутники Оуэна, они сразу же сбились в кучку — все, кроме Муна, который с одинаковым пренебрежением переносил и жару, и холод.

Морозный воздух прояснил сознание Оуэна. Он медленно осмотрелся по сторонам. В воздухе переливалась почти прозрачная дымка. По сравнению с другими залами это помещение не было очень большим, и все же оно производило странное впечатление: стены, казалось, должны отъехать в стороны, чтобы масштабы зала соответствовали его значительности. Посередине, от пола до потолка, комнату заливал широкий поток света. В самом центре этого серебристого светового столба неестественно прямо, точно бабочка, приколотая булавками, стоял человек.

Оуэн, в котором любопытство смешивалось с благоговейным страхом, подался вперед. Слыша, как хрустит у него под ногами, Искатель невольно подумал, что до него ни один человек не ступал на этот снежный покров. Ему показалось, что он шагнул в далекое прошлое, в тот век, когда Империя была юной и расцветающей. Отважные и дерзкие люди изваяли ее из безжизненной пустоты космоса. В те времена великими были и герои, и злодеи, каждое событие было достойно анналов истории. Дорога Империи была проторена гигантами, и один из них находился в этом зале. Оуэн остановился перед колонной из серебристого света и стал разглядывать того, кто стоял в ее сердцевине.

Он был высок и худощав, хотя мускулам на его руках мог позавидовать и борец. На вид ему было чуть больше пятидесяти лет. Его суровое, словно вырезанное из кости лицо украшала серебристо-седая эспаньолка. Длинные седые волосы были собраны на затылке в «конский хвост». Его одежду составляла потертая меховая куртка, перетянутая кожаным поясом, кожаные штаны и высокие сапоги, которые уже разваливались по швам. Его запястья были украшены золотыми браслетами, на пальцах поблескивали золотые кольца. У бедра висел длинный меч в ножнах, а из кобуры на поясе выглядывала рукоятка огнестрельного оружия непонятного образца. Всем своим обликом он производил впечатление отдыхающей силы. Казалось, что он, собираясь с мыслями, просто закрыл глаза, но может в любой момент открыть их и зорко осмотреть свои владения.

— Так вот он какой! — послышался голос Хэйзел, и Оуэн едва не подскочил от неожиданности. Он не заметил ее появления. Все остальные окружили прозрачный сияющий столб, однако держались от него на почтительном расстоянии. На спутников Оуэна большее впечатление произвела световая колонна, чем человек, который стоял внутри нее. Даже самому Оуэну пришло в голову сравнение с попавшим в кусок янтаря насекомым.

— Да, это он, — наконец, с трудом сдерживая дрожь в голосе, сказал Оуэн, — Искатель Смерти, основатель клана. В нашем роду до сих пор поют песни о его доблести, хотя в Империи это запрещено уже много лет назад. Он провел здесь девятьсот лет, ожидая того, кто придет за ним. Колесо истории вращалось, Империя шла вперед, а он ждал.

— Он выглядит довольно невзрачным, — скептически усмехнулась Руби. — Я бы одолела его в рукопашном бою.

— Ты и вправду собираешься разбудить его? — спросил Рэндом. — Он спал очень долго, жизнь сильно изменилась. Наверное, ему будет очень трудно к ней приспособиться.

— Не забывай, что он воин, — возразил Оуэн. — К тому же некоторые вещи остались неизменными. Например, такие понятия, как клан, верность, предательство. Я думаю, он быстро освоится. А кроме того, нам без него не обойтись.

— Ты прав, — подтвердила Хэйзел. — Многое совершенно не изменилось.

Оуэн хотел ответить, но передумал. Она была и права, и не права одновременно. Шагнув вперед, он протянул руку с отцовским кольцом к сияющей колонне. В тот же миг зал словно осветила вспышка молнии. Оуэн отшатнулся назад. Он попытался убрать руку, но световой столб крепко удерживал ее. Зал наполнился мощным глуховатым рокотом, как будто где-то внизу пришли в действие могучие древние двигатели. Пол задрожал, с потолка, как острые мечи, стали падать сосульки. А потом серебристый свет погас, словно его никогда и не было. Оуэн изумленно посмотрел на стоящего перед ним родоначальника Искателей Смерти. Его грудь медленно поднималась и опадала. Потом он поднял голову и открыл глаза. Они были мягкого серого цвета, но их взгляд был прям и суров.

Предок внимательно посмотрел на Оуэна и покачал головой:

— Я не знаю, кто ты, но на твоем пальце мое кольцо. — Его речь была уверенной и неторопливой, как у человека, привыкшего повелевать. — Ты принадлежишь к нашему роду, мальчик?

— Да, сэр. Я Оуэн Искатель Смерти, ваш потомок. Я — глава клана, хотя царствующая императрица лишила меня титула и объявила вне закона. Мне нужна ваша помощь, сударь. Империя также отнеслась ко мне, как в свое время к вам. Время снова достать меч из ножен!

— Возможно, — сказал древний Искатель. — Сколько я проспал?

— Девятьсот сорок три года, сударь.

— И что, многое изменилось за это время?

— Я бы сказал, на удивление мало. В основном все по-старому. Я могу засвидетельствовать это как историк, посвятивший себя изучению прошлого Империи.

— Разве это занятие для Искателей Смерти? — нахмурился старый воин. — В скольких кампаниях ты участвовал? Сколько сражений выиграл?

— Если честно, ни одного, — признался Оуэн. — По натуре своей я не воин.

Хозяин замка недовольно покачал головой:

— Я действительно слишком долго спал. Кровь Искателей стала чересчур жидкой. Пора выбираться отсюда, мальчик. Мне не по нутру этот холод — он слишком напоминает могилу. Пока мы идем, ты введешь меня в курс дела. И зови меня просто Жиль. Так меня звали до того, как я присвоил своему роду имя «Искатели Смерти».

Не глядя на быстро расступавшихся перед ним спутников Оуэна, он направился к двери. Следом за ним пошел Оуэн и все остальные.

— Историк… — задумчиво повторил Жиль. — Скажи, в мое отсутствие наука сильно продвинулась вперед? Вы до сих пор используете мои дисраптеры?

— Да. В течение нескольких столетий Империя сдерживает научно-технический прогресс. Это способствует стабильности и сохраняет за правящей элитой определенные преимущества. Так легче удерживать власть. Поэтому мы до сих пор пользуемся дисраптерами. Правда, время перезарядки сократилось до двух минут.

— Серьезное достижение! — поморщился Жиль. — Энергетическое оружие, оно способно произвести эффект. Мощная, но ограниченная штука. Огнестрельное оружие намного удобнее, но от него отказались еще тогда, когда я поссорился с императором. Аристократы потребовали запретить его. Его слишком легко изготовить, им слишком легко пользоваться, оно дает слишком большую власть низшим сословиям. А изготовлять дисраптеры очень сложно и дорого. Поэтому на огнестрельном оружии поставили крест: только оно могло открыть дорогу к переделу власти и собственности. Они правильно мыслили! Но я не был их сторонником — ни в этом, ни во многом другом. Отчасти поэтому я и попал сюда.

Остановившись в зоне телепортации, он произнес слово «арсенал!» и мгновенно исчез. Оуэн взглянул на своих товарищей:

— Ну как ваше мнение? Надо ли нам последовать за ним?

— Он твой предок, — сказала Хэйзел. — Решай сам, можно ли ему доверять.

— Я не знаю. Он не совсем такой, каким я его представлял.

— Давайте поставим вопрос по-другому, — рассудительно сказал Рэндом. — Какой у нас есть выбор? Мы ведь даже не способны выбраться отсюда без его помощи.

Он первым шагнул в зону телепортации, то же самое сделали и другие. Произошла обычная смена обстановки, но когда Оуэн пригляделся к новому помещению, у него просто захватило дух. Они очутились в огромном зале, где все стены были заставлены и увешаны различными видами оружия, в том числе и такого, которое Искатель никогда не видел. Там были стволы всех калибров и систем, включая и те, которые не под силу поднять одному человеку. Их трудно было спутать с импульсным оружием.

— Черт побери, что это такое? — поинтересовалась Хэйзел.

— Это огнестрельное оружие, — объяснил Оуэн. — Я видел кое-что из этого в старых архивных альбомах. Оно было удобным, но ничего не могло сделать против энергетических щитов. К тому же уступало дисраптерам по точности и дальности стрельбы. Поэтому его и заменили на импульсное оружие. По крайней мере, это официальная версия.

— Если все оценивать по одному выстрелу, то тут не поспоришь, — согласился Жиль. — Но, стреляя из пулевой винтовки, не надо ждать две минуты, пока она перезарядится. Можно вести огонь до тех пор, пока хватит боеприпасов. Ты был бы удивлен, узнав, какой урон противнику можно нанести, выпуская тысячу зарядов в секунду. Здесь у меня есть стволы на любой случай, большие и маленькие. Есть такие, с помощью которых можно «снять» одного-единственного человека в огромной толпе на расстоянии пяти километров, с помощью других — разрушить целый город.

— Если этот город не защищен силовым щитом, — возразил Оуэн.

— Что верно, то верно, мальчик, — улыбнулся Жиль. — Я рад, что ты хотя бы рассуждаешь, как воин. Силовые щиты — это здорово, но у них тоже есть свои недостатки: они действуют только тогда, когда заряжен их энергетический кристалл. Чтобы снова зарядить кристалл, требуется целая вечность. Так что, штурмуя город, веди плотный огонь, дожидайся, пока энергетические щиты выйдут из строя, а потом бери его голыми руками. — Он взмахнул рукой, обращаясь к спутникам Оуэна: — Познакомьтесь с моим арсеналом. Может быть, что-то придется вам по вкусу. А ты, мальчик, побудь со мной.

Он подождал, пока люди разбрелись по залу, а потом негромко обратился к Оуэну:

— Введи меня в курс дела. Какова численность твоей армии? Сколько оружия потребуется, чтобы обеспечить всех бойцов?

Оуэн ответил ему растерянным взглядом.

— Сказать по правде, у меня нет армии. Все бойцы — это я и четверо моих товарищей. Наш корабль сильно пострадал при посадке и находится недалеко отсюда. Так что мы все здесь…

Жиль поджал губы и сокрушенно покачал головой:

— Злой рок преследует Искателей. К твоему счастью, мальчик, у меня есть корабль. А сколько сил у твоих преследователей? Ведь, наверное, люди Империи сидели у тебя на хвосте, когда ты брал курс на Шандрэйкор?

— Да. Два имперских фрегата.

— Теперь это похоже на настоящее дело. — Жиль впервые взглянул на своего потомка с некоторым уважением. — Не беспокойся, нам удастся взлететь задолго до того, как они прибудут сюда. Расскажи мне о своих друзьях. Они умелые бойцы? На них можно положиться?

— Лучше не придумаешь. Хэйзел д'Арк была пиратом и клонлегером. Руби Джорни — охотница за скальпами, Джек Рэндом — профессиональный повстанец, а тот, который выглядит немного странно, — Тобиас Мун, киборг.

— Киборг? Когда я покидал Империю, работа над ними была в самом разгаре. Ну и как они зарекомендовали себя в драке?

— Мун может намылить шею кому угодно, — улыбнулся Оуэн. — Но я все же стараюсь поглядывать за ним. У этих усовершенствованных воинов есть свои причуды. Но, так или иначе, все мои люди не раз бывали в бою.

— Значит, на них можно положиться? А они будут выполнять приказы?

— Думаю, да. В конце концов, все они, так же как и я, объявлены вне закона. Да и ты тоже. Их надо убедить, что, выступив под твоим началом, они будут преследовать свои интересы, тогда они пойдут за тобой. Но от них не стоит ждать беспрекословного подчинения и строгой дисциплины. У них нет любви и уважения к власти вообще и к аристократам — в частности. Но они славные ребята. В основном.

— Ну а что в отношении тебя самого, Оуэн Искатель Смерти, ставший историком? Ты умеешь драться?

— Я уверен, что да, — твердо сказал Оуэн. — Меня учили этому лучшие наставники, а кроме того, я могу входить в состояние «спурта». Я не создам тебе проблем.

— «Спурт»? Это еще одна новинка, которую осваивали, когда я расстался с Империей. Вы преподнесли мне немало сюрпризов, сударь. К сожалению, у меня есть тоже один сюрприз. Как сообщили мои компьютеры, только что на орбиту Шандрэйкора вышел имперский крейсер. Силовой щит Последнего Оплота не позволит их сенсорам обнаружить замок, но твой разбившийся звездолет они засекут очень быстро. После этого они сразу же направят сюда хорошо вооруженный отряд, чтобы расправиться со всеми, кто остался в живых после аварии. Кстати, я уже перегрузил твой искусственный интеллект в свою компьютерную систему. Довольно умное создание, но излишне самоуверенное.

— Оз! — воскликнул Оуэн. — Так ты, оказывается, здесь?

— А где мне еще быть? — ответил Озимандиус. — Ты бы посмотрел, в какой антиквариат меня засунули. Я не удивлюсь, если он подключен к паровому двигателю. Но дай мне неделю-другую, и я приведу здесь все в порядок.

— Веди себя пристойно. Как-никак, мы здесь гости. Давай поговорим обо всем позже. Сейчас надо навострить уши и стараться во всем быть полезным.

— Я тебя понял.

— Он со мной уже много лет, — объяснил Жилю Оуэн. — Иногда он создает проблемы, но свое дело знает превосходно.

— Между прочим, я все слышу, — не удержался компьютер.

— Оз, заткнись!

— Скажи, Оуэн, — серьезно спросил Жиль, — а почему ты вообще решил отыскать меня?

— Мой единственный путь к спасению — поднять восстание против императрицы. А в этом мне не обойтись без «генератора тьмы». — Под пристальным взглядом Жиля Оуэн мог сказать только правду. — Ведь ты до сих пор владеешь этим устройством?

— Нет. Но я знаю, где оно находится. Я лишь однажды привел его в действие, и в одно мгновение погасла тысяча звезд. «Генератор тьмы». Тысячи обитаемых планет лишились своих звезд; миллиарды их жителей погибли. Подумай, сколько призраков тревожили мой сон. Будучи Верховным Воином, я совершил немало противоречивых поступков — и закрывал на это глаза, но погасшие звезды не могли оставить мою совесть в покое.

В свое время я дал клятву верой и правдой служить Империи, не допустить, чтобы в угоду чьим-то алчным замыслам она распалась на части. «Генератор тьмы» я изобрел по чистой случайности, когда работал над другими проблемами. Я был единственным, кто мог воспользоваться этим страшным оружием. На мне лежала главная ответственность за его применение. И я поступил так, как подсказывала мне совесть: взял это устройство с собой и скрылся. Затаился на этой планете, где меня никто не мог отыскать, кроме наследников. А в качестве дополнительной меры предосторожности спрятал устройство в надежном месте. Оно находится в самом центре Лабиринта Безумия, под остывшей поверхностью Мира вольфлинов — планеты, затерянной в просторах Черной Тьмы.

Оуэн посмотрел на Жиля долгим вопросительным взглядом. Вольфлины были для него персонажами легенд и сказаний — так называли первых человекоподобных существ, созданных с запрограммированным генетическим кодом. Из них хотели сделать живые машины для убийства, образцовых солдат, но, к сожалению, ученые Империи перестарались. Вольфлины практически не имели уязвимых мест. Империя стала опасаться того, что создала собственными руками, и истребила всех вольфлинов на той самой планете, на которой они были созданы. Когда Мир вольфлинов стал частью Черной Тьмы, о них перестали вспоминать даже историки. Неудивительно, что спрятанное там устройство Искателя Смерти никто не смог обнаружить. За пределы Внешнего Кольца выходило очень мало звездолетов, и еще меньше возвращалось обратно.

— Нам нужен «генератор тьмы», — сказал наконец Оуэн. — Без него нет смысла начинать восстание.

Жиль испытующе посмотрел на Оуэна:

— А восстание — это так важно?

— Ты слишком долго спал, — раздался голос незаметно подошедшей к ним Хэйзел. — Поэтому не знаешь, насколько плохи дела в Империи. Если ты аристократ, денежный мешок или человек со связями, ты можешь все иметь, все творить и никто не остановит тебя. Ты можешь разрушить чужую жизнь, и за это с тебя никто не спросит.

— Они пользуются нами, а потом выбрасывают на свалку, — подтвердил Мун. — И никому до этого нет дела.

— Всю свою сознательную жизнь я сражался с Империей, — сказал Джек Рэндом. — Я пролил кровь в сотне миров только для того, чтобы признать, что война за правду и справедливость кончилась ничем. У них есть звездолеты, оружие, армии; а на нашей стороне только правда. А ее недостаточно.

Жиль посмотрел на Руби Джорни. Она стояла чуть поодаль, сложив на груди руки. Похоже, тема разговора ее не очень волновала.

— А что ты скажешь, охотница за скальпами? Какова твоя точка зрения? Неужели ты воздержишься от призыва к благородству моей души?

— Я неплохо жила, охотясь за врагами Империи, — спокойно ответила Руби. — Расправлялась с преступниками. Теперь я сама вне закона. Забавно, что ситуация так изменилась…

— А что заставило тебя изменить свою жизнь?

— Хэйзел — моя подруга, — улыбнулась Руби. — У нее не хватило ума спрятаться от бури, но иногда буря настигает тебя и в самом надежном укрытии. Империя хочет видеть ее мертвой, я хочу, чтобы она осталась жить. Так что Империю надо послать к черту. Кроме того, в случае нашей победы мне обещали столько денег, сколько я могу унести. А вы еще удивитесь, когда увидите, какие тяжести я таскаю.

— Руби! — улыбнулась Хэйзел. — Я не думала, что у тебя такие финансовые проблемы.

— Не строй из себя умницу. Если бы вознаграждение за твою голову было чуть-чуть повыше, твоя судьба могла сложиться иначе.

Жиль снова повернулся к Оуэну:

— Если я приведу вас к «генератору тьмы», как вы будете его использовать? Это оружие трудно применять избирательно. С его помощью вы сможете уничтожить планету, на которой живет императрица, но попутно вы уничтожите тысячу других планет. Неужели вы пойдете на это? На создание Черной Тьмы в самом сердце Империи?

— Но ты сам применял его, — возразил Оуэн.

— И ты видишь, что со мной стало. Мне казалось, что я имею на это право, но я ошибся. А как поступишь ты? Какой ценой ты хочешь заплатить за свою победу?

— Я не знаю. Я уже видел достаточно смертей, и ни одну из них нельзя в полной мере считать оправданной. — При этом Оуэн вспомнил девочку, кричавшую на окровавленном снегу Мистпорта; ее ноги, перерубленные ударом его клинка. — Возможно, я просто уничтожу устройство и не позволю, чтобы оно попало в руки императрицы. Ведь она не колеблясь использует его против своих врагов. Я не знаю, Жиль. Я еще не готов к таким решениям. Я не воин и не революционер, я — просто историк, изучающий старые книги и документы. Спроси Джека или Хэйзел. Спрашивай кого угодно, только не меня.

— Я получил ответ на свой вопрос, — сказал Жиль Искатель Смерти. — Теперь я сделаю то, что мне предначертано судьбой, а потом настанет и ваш черед. Я приведу вас к месту, где спрятан «генератор тьмы». И помолимся Богу, чтобы прибыть туда раньше людей императрицы.

— У тебя есть корабль? — спросила Жиля Хэйзел.

— О да, — ответил Жиль. — С моим кораблем все в порядке.

— А сколько времени потребуется, чтобы зарядить его энергетическую установку? — не успокаивалась женщина. — Наверняка придется немало помучаться, чтобы стряхнуть с него нафталин.

— Мои компьютеры начали приводить его в порядок в тот момент, когда я проснулся, — объяснил Жиль. — К тому же за ним хорошо присматривали. Я никогда не исключал возможности спешного отлета.

— Хорошо, если это быстроходный корабль, — сказала Руби. — У нас на хвосте будет серьезный противник, особенно тот, который вышел сейчас на орбиту.

— А сейчас дайте мне слово, — вступил в разговор Мун; Жиль с неподдельным интересом посмотрел на киборга — в его механическом голосе слышались резкие требовательные ноты. — Мои собратья были созданы на затерянной планете Хэйден. Ее координаты были забыты — во многом из-за того, что первоначально она носила другое имя. И из-за того, что она погрузилась в Черную Тьму. Прежде чем на эту планету высадились создатели хэйденменов, она называлась Миром вольфлинов.

— Это становится интересным, — не удержалась Хэйзел. — Оказывается, «генератор тьмы» и спящая армия хэйденменов находятся на одной и той же планете? Неужели это реально?

— На мой взгляд, почти нереально, — предположил Оуэн. — Такие выдумки были в духе моего отца. Но он вряд ли мог иметь к этому отношение.

— Реально или нет, но я, кажется, выбрал не такое безопасное место для своего генератора, как мне казалось, — сказал Жиль. — И если корабли Империи однажды сумели добраться до Мира вольфлинов, то они могут сделать это снова. Мне кажется, нам пора отправляться в путь.

— Мне нравится это предложение, — поддержал Жиля Джек Рэндом и с деловым видом бросил взгляд на содержимое арсенала. — Здесь можно выбрать подходящие игрушки, Искатель. У меня была возможность собрать такую коллекцию, но оружие приходилось раздавать бойцам… Против кого был предназначен весь этот арсенал?

— Против тех же врагов, которые стали жертвой «генератора тьмы». Против Империи вспыхнуло восстание, мощное, хорошо подготовленное, собравшее под своими знаменами миллионы людей. С помощью моего устройства все они были уничтожены за долю секунды. У них даже не было возможности сдаться.

— Подожди, подожди, — не понял Оуэн. — Официальная история давала иную версию. Там утверждалось, что устройство было использовано лишь после того, как все другие средства оказались бессильны. Под угрозой было существование самой Империи. Поэтому они применили «генератор тьмы».

— Генератор применил не кто-нибудь, а я лично, — сурово возразил Жиль. — Мой палец нажал на кнопку. Не было ни предупреждений, ни переговоров, ни подлинной угрозы для Империи.

— Так зачем же ты сделал это? — спросила Хэйзел.

— Он был моим императором. — Жиль сделал долгую паузу, и никто не стал задавать ему новых вопросов. Потом он пожал плечами и саркастически улыбнулся Оуэну: — Историю пишут победители, сударь. Тебе надо бы знать это.

Космический крейсер «Бесстрашный» кружил по орбите Шандрэйкора.