Глава 6. ГОРОД ПОД ПЕПЛОМ

Джон Сайленс, снова ставший по милости ее императорского величества капитаном звездного флота, сидел в командирском кресле нового корабля «Бесстрашный» и тщетно пытался расслабиться. Дело было не в конструкции кресла, просто оно было новым и непривычным, как и все на этом корабле. Оно еще не подавалось, там где нужно, под усилиями его мышц, не позволяло делать какие-то привычные движения, как старое кресло на «Ветре тьмы». Но старое кресло погибло вместе с обломками некогда славного боевого крейсера. Тот корабль прослужил ему много лет. Сайленс сокрушенно покачал головой. Да, он снова на службе, командует новым кораблем и имеет еще один шанс, на который даже не смел надеяться. Все, что от него требовалось, — это признать себя виновным. «Что ж, — подумал Сайленс, — каждый должен заниматься своим делом, я всегда об этом говорил».

Но он не мог не признать, что «Бесстрашный» был особенным кораблем, — и не только потому, что несколько недель назад сошел со стапелей космической верфи, сиял чистотой и был практически не обкатан. Даже если бы он эксплуатировался в половину предельных нагрузок, то все равно был бы самым скоростным и боеспособным звездолетом Империи — настоящим чудом космической техники. На «Бесстрашном» был установлен новый двигатель, а мощность его энергетических щитов была достаточной, чтобы выдержать посадку на солнце. «Бесстрашный» был олицетворением всего лучшего и передового в космическом флоте, и Сайленс не мог не оценить доверия императрицы, поручившей ему командовать этим кораблем. Какой-нибудь другой капитан мог поддаться искушению и рвануть на таком красавце куда-нибудь за пределы Внешнего Галактического Кольца и создать там свою собственную маленькую Империю. Зная, что другие подобные корабли появятся не раньше чем через десять лет, можно было бы чувствовать себя в безопасности. Но Лайонстон знала, что Сайленс такого не выкинет. Она сохранила ему жизнь и должность, хотя могла отобрать и то и другое, потому что верила в него, и вот он опять стал ее верным солдатом, готовым служить до последней капли крови, пока оба они не превратятся в прах.

Но сейчас, здесь он прежде всего был капитаном нового типа корабля — гигантской машины, которая по-настоящему еще не была проверена и лишь на деле могла доказать свою надежность. Заключения экспертов обнадеживали, но решающее слово было за самим Сайленсом. Инженеры имели склонность к излишнему оптимизму, особенно когда им не нужно было рисковать собственной жизнью. Кроме того, Сайленс знал историю происхождения нового космического двигателя. Инженеры извлекли его из корабля пришельцев, совершившего аварийную посадку на планете Ансили примерно год тому назад. Капитан допускал, что в космических лабораториях хорошо разобрались в особенностях технологии пришельцев, но на всякий случай всегда помнил, где находится ближайший спасательный модуль. Это была изнанка монаршей милости: направив опального капитана на «Бесстрашный», она могла ни о чем не жалеть при катастрофе.

Он с трудом отогнал эту назойливую мысль и сосредоточился на огромном мониторе, установленном перед его креслом. Примерно два часа назад «Бесстрашный» сделал маневр и вышел на орбиту планеты Грендель, но его суперсовременные сенсоры не зафиксировали пока ничего существенного. Информация, которая поступала от них, была если не загадочной, то по крайней мере неполной и не позволяла сделать никаких определенных выводов. Практически на любой вопрос, который он задавал своим компьютерам, на дисплее загоралось разочаровывающее «недостаток информации», а искусственный интеллект корабля после неистовой ругани Сайленса замолчал, как обиженный ребенок. Но откладывать посадку на планету было больше нельзя. Приказ императрицы был однозначен. Нужно было обнаружить и вскрыть склепы Спящих, а затем подчинить или уничтожить существ, которые там скрывались. В этом не было ничего нового — так Империя обращалась со всеми космическими пришельцами. Но пришельцы, обитавшие на Грендель или, вернее, под ее поверхностью, были явно не похожи на остальных. Это были свирепые, непредсказуемые машины для убийства, зверски расправившиеся с последней экспедицией Империи, пытавшейся вступить с ними в контакт. Какой-то глупец открыл один из склепов, и последствия не заставили себя ждать. Сайленс надеялся, что сейчас все будет по-другому. Во-первых, он имел представление, кто его ждет, во-вторых, производить вскрытие склепа он собирался при поддержке пятидесяти морских пехотинцев, десяти боевых экстрасенсов и двадцати вампиров.

По крайней мере, это несколько меняло соотношение сил.

Признаться, Сайленс был удивлен, когда узнал, что в боевых частях Империи еще используются вампиры. Сфера их применения была ограниченной, содержание обходилось очень дорого, да и любителей работать с ними практически не было. К тому же люди столько слышали о «плазменных детках»…

Корабль снабдили не только новой командой, но и новыми наркотическими препаратами для этой команды. Люди проводили все свободное время в корабельных лабораториях, поглощенные приготовлением боевых наркотических смесей, лишь поначалу посматривая, как на это прореагирует новый капитан. Присматривался к капитану и новый офицер службы безопасности, которого звали В. Стелмах. Свое имя он не удосужился сказать, а Сайленс не особенно настаивал на этом, предполагая, что за буквой «В» скрывается что-нибудь экстравагантное (Вернон, Валентин… Вайолет?). Большой, толстый, неразговорчивый и совершенно лишенный чувства юмора, Стелмах всегда был неподалеку от капитана и разведчицы, косясь в их сторону любопытным взглядом. Это постоянно напоминало о том, что с них еще не снято взыскание. Сайленс старался не обращать на эти взгляды внимания.

Он посмотрел на Фрост, застывшую точно изваяние позади его кресла. Ее твердый взгляд изучал ландшафт планеты Грендель, заполнившей весь экран монитора. С тех пор как Лайонстон объявила, что им обоим даровано прощение, капитан и разведчица так толком и не поговорили друг с другом. Они были слишком заняты подготовкой корабля к старту, причем специфика работы разъединяла их, и кроме того… Сайленс не был уверен, что им было о чем говорить. Разведчица спасла ему жизнь, но он так и не понял почему. Кого-либо другого он мог бы прямо или косвенно спросить об этом, но разведчица совершенно не располагала к сентиментальным разговорам. Видимо, сказывалась ее специфическая подготовка. Люди говорили, что в разведчиках так же мало человеческого, как и в пришельцах, с которыми они имеют дело, что их единственное признание — быть холодными, расчетливыми убийцами.

В таком случае на планете Грендель она будет чувствовать себя как дома.

Сайленс тихо вздохнул и полностью переключился на экран монитора. Грендель заполнила всю его площадь — ровная серая сфера, где под слоем пепла скрывалось что-то угрожающее. Когда-то на поверхности планеты высились руины покинутых пришельцами городов, повсюду можно было встретить их машины и приспособления. Теперь от них не осталось и следа. Имперский флот выжег всю поверхность планеты, чтобы гарантировать гибель наводящих ужас существ, затаившихся в склепах Спящих.

С тех пор на планете Грендель был объявлен бессрочный карантин. За его соблюдением следили шесть звездных фрегатов, постоянно дежуривших на орбите. Сайленс считал это излишней мерой, но только до тех пор, пока не познакомился с уцелевшими видеоматериалами о работе и гибели на Грендель первой исследовательской экспедиции. Теперь он был даже рад, что на орбите дежурили звездолеты. Даже не из-за того, что они могли оказать ему поддержку в случае повторения критической ситуации. Нет, они просто были гарантией, что, как бы ни развивались события, ни один пришелец не покинет планету. Даже если для этого всю ее придется вновь подвергнуть жесткому облучению. Сайленс слегка вздрогнул, словно увидел свою собственную могилу, и постарался отогнать эту назойливую мысль. Надо было делать все по порядку. Для начала — проверить, что режим карантина не нарушается, и составить об этом рапорт. Он уже распорядился, чтобы его связали с флагманом дежурной эскадры, и на экране показалось холодное, бесстрастное лицо капитана Бартека, командира флагмана «Непокорный». Бартека по прозвищу Мясник.

За его плечами было выжигание трех планет и подавление не меньше десятка восстаний: ему предоставляли право единолично решать такие вопросы. Он слыл любимцем Железной Стервы, и неудивительно, что обеспечивать карантин на Грендель было доверено именно ему. Если бы кто-то решился дать ему взятку, то вернулся бы обратно с собственными потрохами во рту.

Сайленс вежливо кивнул капитану сторожевого звездолета:

— Последний контакт перед посадкой, капитан Бартек. Хотим на всякий случай проверить, все ли здесь в порядке, для составления рапорта.

Бартек надменно взглянул на Сайленса:

— Для рапорта зафиксируйте: карантин не нарушен. С момента его установления ни один корабль не совершил посадку, на поверхности планеты также не отмечено никаких признаков жизни. Мне приказано находиться на орбите и наблюдать за высадкой космических катеров. После высадки ваших людей катера вернутся на корабль, где будут тщательно проверены моими специалистами. Так что, если вы потеряете контроль над ситуацией, вероятный противник не сможет овладеть вашими средствами передвижения и взлететь с планеты. Вы должны понять меня, капитан: вами и вашим отрядом можно пожертвовать. Мне было категорически приказано не оказывать вам помощи после совершения посадки. Что бы ни случилось, совершив посадку, вы должны полагаться лишь на собственные силы. В самой критической ситуации, оценивать которую буду я лично, я уполномочен уничтожить «Бесстрашный», чтобы избежать проникновения на него пришельцев. Надеюсь, я ясно обрисовал вам перспективу, капитан?

— Совершенно ясно, — сухо ответил Сайленс. — Да, я не один раз смотрел видеоматериалы первой экспедиции. У них не было никаких шансов. Конец связи.

Лицо Бартека исчезло, и на экране снова возник загадочный ландшафт планеты Грендель. Глядя на экран, Сайленс почувствовал неясное движение за своей спиной.

— Какие-то проблемы, разведчица?

Фрост пренебрежительно хмыкнула:

— Он думает, что очень крутой. Все, на что он способен, — это отдавать команды, сидя за силовым щитом. Он никогда даже не видел в глаза тех, кого убивал. Любимчик военной академии, но со слабым нутром. С очень слабым нутром!

— Ему не о чем беспокоиться. А нам, похоже, надо готовиться к серьезной заварухе, не рассчитывая на какое-либо прикрытие.

— Зато я теперь могу не беспокоиться, что мне выстрелит в спину мой же союзник. — Тут она бросила быстрый взгляд на офицера службы безопасности, молча изучавшего показания сенсоров на дополнительном мониторе. — Правда, мы не можем чувствовать себя в безопасности даже на собственном корабле. В. Стелмах. Интересно, что означает это «В»? Выродок, враг… Вошь?

— Скорее всего, и то, и другое, и третье, — спокойно предположил Сайленс. — Вы всегда можете уточнить это, обратившись к компьютеру.

— Я уже попыталась это сделать. Но он блокировал информацию своим персональным кодом. Наверное, там и вправду что-то позорное.

— Забудьте об этом. Мы будем делать то, что нам поручено, так, как всегда. Надеюсь, нам повезет больше, чем во время предыдущей акции. На Ансили было тяжело, но Грендель выглядит ничуть не лучше. Жаль, что из первой экспедиции никто не остался в живых. Я бы не прочь получить информацию об особенностях этой планеты из первых рук.

— Один участник экспедиции выжил, — сказала Фрост. — Это была их разведчица. Она не смогла вовремя предупредить об опасности.

— Конечно, кому остаться в живых, как не разведчице! Что же стало с ней?

— Ее отправили на одну из заброшенных планет.

— Туда, где ей совершенно нечего делать… Типичный случай. Хотя я удивляюсь, что ее не казнили.

— Она сама наложит на себя руки.

Сайленс решил не развивать тему. Ясно, что судьба коллеги из предыдущей экспедиции была небезразлична Фрост. Все разведчики претендовали на то, чтобы быть совершенными, незаменимыми, непобедимыми. Так гласил их профессиональный устав. Точно так же капитан звездолета должен быть уверен, что лучше всех разбирается в своем корабле. Сайленс невесело улыбнулся и откинулся на спинку кресла. Наступало время для сборов в дорогу, и первым делом надо было изучить место посадки. Его координаты были уже определены, управляемые с корабля роботы, заранее спущенные на планету, обустраивали посадочную площадку. Сайленс посмотрел на экран персонального монитора и задумчиво нахмурился. На Грендель больше не было твердой поверхности. Только пепел. Данный участок планеты был выбран потому, что, согласно показаниям сенсоров, склеп располагался именно здесь, на полуторакилометровой глубине. Здесь до него было проще всего добраться. Строительные и буровые роботы уже сооружали в пепле посадочную шахту…

Однако вокруг склепа был не только пепел. На несколько километров вокруг простирался древний город или, точнее, его руины. На поверхности планеты таких руин не осталось. Действие импульсного оружия превратило планету в океан пепла, от полюса до полюса. Но под пеплом, чудом оставшись после этой страшной операции, лежали останки цивилизации. Первая экспедиция пошла по подземному городу к склепу. Во время своего продвижения люди попросту начали сходить с ума. Город обладал какими-то неведомыми свойствами, непостижимыми для человеческого разума. Сенсоры не фиксировали ничего определенного — судя по их показаниям, город был мертв и пуст. Посреди простиравшихся на несколько километров руин стоял склеп Спящих — колоссальная стальная гробница размером с большую гору. Но сон тех, кто спал в ней, был очень чутким.

Сайленс не один раз видел мертвый город в видеодневниках экспедиции, но они мало проясняли ситуацию. Эта информация была далеко не полной, хотя и вызвала неприязненное чувство. Ее детали были слишком странными, слишком непривычными для человеческой логики. Они не были похожи на все то, что Сайленсу приходилось видеть до сих пор. Даже Фрост нашла их чересчур угрожающими, а ее опыта контактов с внеземными цивилизациями с лихвой хватило бы на весь экипаж «Бесстрашного».

Хотя в команде звездолета тоже были более чем странные субъекты. Вспомнив кое-кого из них, Сайленс поморщился. Сейчас надо было проверить готовность экипажа к посадке. Вызвав по командирскому каналу связи сержанта морских пехотинцев Анджело Налла, он коротко кивнул, увидев на экране широкое, немного нахмуренное лицо:

— Как там твои ребята, сержант? Нет ли каких-нибудь проблем?

— По-моему, все в порядке. Их проинструктировали о том, что произошло с предыдущей экспедицией. Я не могу сказать, что после этого их переполняет оптимизм, но по крайней мере они знают, с чем могут столкнуться. Тройная надбавка к жалованью немного поднимет им настроение, а в запасе есть еще боевой препарат — эти «колеса» превратят монахиню в бешеного волка… Но, мне кажется, его надо приберечь на самый крайний случай. Химическая храбрость — это, конечно, здорово, но я предпочитаю все в естественном виде. Лично я очень надеюсь на великолепное оружие, которым нас снабдили. У меня при виде его просто разгорается аппетит. Время перезарядки, правда, две минуты, но что касается убойной силы и площади поражения, то я не видел ничего подобного. Глядя на эти дисраптеры, я чувствую себя тепло и уютно.

— Я рад слышать это, сержант. Но я должен напомнить вам, что первая экспедиция тоже была вооружена до зубов, но это не смогло им помочь. Так или иначе, все ваши люди должны иметь на вооружении портативные установки залпового огня, осколочные и зажигательные гранаты, силовые щиты, не говоря уже о дисраптерах. Не скупитесь на боеприпасы — я отвечаю за все. Вы должны лично проследить за тем, чтобы люди взяли максимум груза и вооружения, но при этом свободно двигались. Мне также разрешили использовать две портативные импульсные пушки и «энергетические силки». Готовьте людей к высадке. Мы начнем ее через час, не позже.

— Понятно, капитан. — Сержант Налл сделал секундную паузу, а потом продолжил: — Сэр, с боевыми экстрасенсами мне приходилось иметь дело, но вампиры… Неужели они тоже будут в нашем отряде?

— Вы не ошиблись, сержант. А что вас так настораживает? Вы хотите, чтобы я раздал вашим людям чеснок и распятия?

— Нет, сэр. У нас не будет проблем, сэр.

— Я рад слышать это.

Сайленс отключил связь, и озадаченное лицо сержанта исчезло с экрана. Хотя Налл так и не решился сказать о своих сомнениях, Сайленс понял его и без слов. Вампиры не привлекались к службе в регулярных боевых подразделениях, как морские пехотинцы или даже экстрасенсы. Их использовали скорее как оружие. Им ставилась цель, а потом они сами выполняли поставленную задачу. Хотя и боевыми экстрасенсами было не так просто управлять. Это были существа на грани психической аномалии, что и использовалось в боевой ситуации. До начала боевых действий их сдерживали с помощью психоэнергетических блокираторов, а с началом боя блокировку снимали и надеялись на лучшее. Сведенные в ударную группировку, экстрасенсы обладали большей разрушительной силой, чем импульсная пушка, однако их не всегда можно было остановить простой командой. Официально их использование было признано нецелесообразным, и то, что императрица настояла на включении в отряд непредсказуемых бойцов, говорило о чрезвычайно рискованном характере предприятия. Сайленс заранее решил, что до самого начала высадки будет держать экстрасенсов в стазис-поле. Так было безопаснее для всех. То же самое не мешало бы проделать и с вампирами.

Он задумчиво нахмурился. Официально вампиры подчинялись Стелмаху и действовали только по его прямому приказу. Эта экспедиция должна была стать последней проверкой на пригодность вампиров для боевых действий. Если они не проявят себя должным образом в этой экспедиции, то опыты с ними будут прекращены. Вампиры знали об этом и должны были усердно выполнять приказы, не создавая лишних проблем. Поодиночке эти создания были превосходными воинами — быстрыми, сильными, совершенно не знавшими страха, но при взаимодействии с другими бойцами могли провалить любую операцию. Ненасытная жажда крови делала их безудержными в атаке, но… крайне недисциплинированными. Сайленс вздохнул. Он откладывал беседу с вампирами до последнего момента, но теперь отступать было некуда. Связавшись с их кубриками, он стал терпеливо ждать. Размещались вампиры в своем, изолированном от других отсеке корабля и с другими членами экипажа не общались.

На экране командирского монитора появилось лицо мертвеца. Его кожа была бледной, без единой кровинки, выражение лица холодное и отстраненное, словно вампир внимал какой-то завлекающей его песне, недоступной пониманию нормального человека. Лицо вампира утопало в темноте: в соответствии с их пожеланиями, у них в кубриках не включалось освещение.

Сайленс откашлялся и тут же подумал, что это было напрасно. Его голос стал слишком чистым и ясным.

— С вами говорит капитан. В течение ближайшего часа мы произведем высадку на планету. Я надеюсь, ваши люди уже проинструктированы и готовы?

— Да, капитан. Мы с нетерпением ждем, когда это начнется.

Кроме Стелмаха, у вампиров был свой командир, не имевший официального звания, но пользовавшийся неформальным авторитетом. Механизм завоевания этого авторитета не был понятен даже специалистам, исследовавшим вампиров.

Вампира, который говорил с Сайленсом, звали Циэннан Бадд. Когда-то он был живым человеком, со своими надеждами, мечтами и чувствами. Его убили, наполнили вены синтетической кровью, и теперь то, что он чувствовал, не имело никакого отношения к природе человеческой души.