Глава 10

– Как ты можешь говорить о разлуке, когда мы только что обрели друг друга? Неужели близость значит для тебя так мало? – потрясенно спросил Ник.

– Нет, я была счастлива с тобой. Но это временное счастье. Мои тревоги и заботы не исчезли, и наши чувства еще больше все усложняют. – Серина обратила на него молящий взгляд. – Я даю слово, что не стану доносить на тебя властям. – В душе ее шла борьба: как расстаться с ним после такой ночи? Но ведь не может она связать свою судьбу с разбойником?

Значит, надо постараться забыть то, что было, и чем скорее, тем лучше, пока она не привязалась к нему. Он не только разбудил в ней страсть, но и, затронул струны ее сердца. Она влюбилась, и это пугало ее больше, чем заточение. Любовь делает человека уязвимым.

– Если тебе небезразличны мои чувства, отпусти меня, – продолжала она.

– Я не могу рисковать, – произнес он после продолжительного молчания. – Пока нет. – Он вздохнул. – Но скоро.

– Зачем же ждать?

Его взгляд прошелся по ее телу, и она смущенно потупилась.

– У меня на это достаточно причин, Серина. Единственный способ заручиться твоим молчанием, это выведать твой секрет. И я подозреваю, у тебя есть тайна, которую ты желала бы скрыть.

– Ты что же, собираешься меня шантажировать? – Она лихорадочно натянула на себя старую рубашку. Еще одно его слово, и она завопит от злости. И хуже всего, что он прав: ей действительно есть что скрывать. – Ты никогда не узнаешь всей правды, пока я сама тебе не скажу, – отрезала она. – Мне жаль тебя разочаровывать, но никакой особой тайны у меня нет.

Она вскочила с кровати и принялась натягивать на себя свои грязные лохмотья, пропахшие потом и дымом. Господи, полцарства за горячую ванну! Она встала у окна и стала смотреть, как в доме напротив служанка застилает постель.

– Почему ты мне не доверяешь? Я не предам того, кому отдалась, – проговорила она, с трудом сдерживая раздражение. – Но, видно, тобой движет низменная цель. Ты соблазнил меня, чтобы подчинить себе.

Он саркастически усмехнулся.

– Я не настолько расчетлив и хладнокровен. И ничего такого не планировал.

– Ты надеялся, что я выболтаю свои секреты в порыве страсти? – выпалила она, нервно расхаживая по комнате. Холодный пол леденил ее босые ступни. Чтобы чемнибудь себя занять, она решила разжечь огонь в камине.

– Нет, – покачал он головой, – но, признаюсь, твои кошмары меня сильно заинтересовали. В ту первую ночь, когда я поднялся к тебе, ты кричала: «Не умирай, папочка, не умирай!»

– Ну да, он умер, и что такого в этом сне? О чем ты подумал? – Она раздула пламя, и оранжевые язычки заплясали в камине.

– Ты его убила? – Вопрос прозвучал резко, как удар хлыста. – И потому бросилась бежать куда глаза глядят?

– Думай что хочешь, Ник, – произнесла она нарочито спокойным тоном. – Что бы я ни сказала, тебя это не убедит. Чем больше я буду оправдываться, тем больше ты будешь стараться проникнуть в мое прошлое, пока не отыщешь то, чем меня можно будет шантажировать. – Она оглянулась на него. – Я разочаровалась в тебе, Ник. Я считала, что ты лучше, чем я о тебе думала, и теперь презираю себя за свою наивность.

– Не казни себя. Я такая же жертва обстоятельств, как и ты. Тюремщик не должен вступать в интимные отношения с узницей, иначе он привыкнет к ней и ему трудно будет с ней расстаться.

– Ты говоришь о расставании, но я сомневаюсь, что ты когданибудь меня отпустишь.

– После нашей ночи любви я был бы последним дураком, если бы тебя отпустил. Ни одной женщине не удавалось еще разжечь во мне такой пожар и, боюсь, не удастся, если мы с тобой расстанемся.

Она удивленно покосилась на него – вот это откровение! Сердце ее подпрыгнуло в груди. Ей захотелось броситься в его объятия, но между ними столько недомолвок.

– Это к делу не относится, – нахмурилась она. – И я бы предпочла, чтобы ты держал свои эгоистические желания при себе. Впрочем, неудивительно, что ты опять думаешь только о своем удовольствии.

Он встал и поднял с пола купленную им одежду и протянул ей.

– Надень это.

– Ни за что! – Она вздернула подбородок и гордо посмотрела ему прямо в глаза.

– Опять все сначала? И это после того, что у нас с тобой было? – прорычал он в ярости.

– При свете дня мне стало стыдно за свое поведение, а твои подарки меня оскорбляют. Кроме тех нескольких часов, что мы были вместе, нас ничто не связывает. Я попрежнему твоя узница, а ты мой тюремщик. Мы с тобой враги.

– Чепуха! Я вовсе не собирался воспользоваться твоей слабостью.

– Неужели? Ты ведь должен был утолить свою страсть…

– Как и ты – свою, мисс Упрямица. Это игра для двоих. Она прижала ладони к горящим щекам.

– О, Ник, как бы я хотела забыть эту ночь! К ее изумлению, он расхохотался.

– Тебе еще предстоит научиться обуздывать свои желания, Серина. Сейчас тебя это смущает, но наступит момент, когда тебе снова захочется повторить этот опыт. И я буду рад тебе услужить.

– Да как ты смеешь насмехаться надо мной! – закричала она и пулей вылетела из комнаты.

Ник смотрел ей вслед, любуясь тонкой талией, которую так нежно обнимал и так яростно сжимал в порыве страсти. Она выскочила за дверь и понеслась вниз по ступенькам, прижимая руки к пылающим щекам. Он почувствовал вдруг странную нежность, хотя он почти ничего не знал о ней. Что ж, надо оставить ее одну – пусть успокоится немного. Внизу на кухне полно еды, но у него сейчас нет ни малейшей охоты есть ее подгоревший бекон или пережаренную яичницу.

Он усмехнулся и сладко потянулся, ощущая себя бодрым и полным сил. Подняв с пола рубашку, он натянул ее, а потом заправил постель.

Вернувшись к себе в комнату, он умылся, мечтая о горячей ванне в особняке Левертонов на Берклисквер. Здесь у него нет слуг, чтобы нагреть воду и потереть ему спину.

Он выглянул в окно. Повсюду в округе царит нищета. Когдато это был респектабельный район, но теперь трущобы со всех сторон окружили торговые лавки.

Ник надел темнозеленый камзол, накинул на плечи плащ и нахлобучил треуголку. В этот момент из кухни донесся страшный грохот и звон посуды. Не хотел бы он сейчас быть свидетелем неумелых попыток Серины приготовить завтрак.

Его ужасно раздражала ее неловкость, как бы она ни старалась сделать все в лучшем виде. Она с детства привыкла повелевать слугами, которые все были для нее на одно лицо. Да и кто будет запоминать, как зовут лакея, или благодарить служанку, которая приносит хозяйке завтрак в постель? Подобная несправедливость всегда бесила Ника. У него тоже были слуги в Холлоуз, но он обращался сними как с равными. Они были гораздо разумнее и рассудительнее многих его друзейаристократов, и благодаря их усилиям поместье процветало. Фермер из него, конечно, никудышный, но он старается, и верные слуги делают все от них зависящее.

Решив проведать Пегаса, Ник вышел на улицу. Он закрыл дверь на замок и положил ключ в карман. Обойдя дом, он увидел, что охранник уже занял свой пост около двери в кухню и переругивается с узницей. Ник ухмыльнулся и, насвистывая веселый мотивчик, двинулся вдоль по улице.

Сначала он навестит Пегаса, потом отправится в сиротский приют, предварительно купив гостинцев, сделает коекакие дела и встретится с друзьями. Он забыл зайти к Треву Эмерсону, и теперь ему придется извиниться. Потом он должен нанести визит женщине, которая так глубоко затронула его сердце. Прошла всего неделя с того дня, как Маргерит стала женой Чарлза, по боль уже почти утихла. Он и сам немало этому удивлен. Может, это была не любовь?

Да, он всегда будет боготворить Маргерит, но эта часть его жизни уже ушла в прошлое. Странно, как быстро все переменилось.

Еще несколько набегов, и закладная на сиротский приют будет выплачена. После этого Полуночный разбойник исчезнет навсегда. А то, не ровен час, удача улыбнется Тревору Эмерсону и Ника поймают. И пусть они друзья, но Трев будет на стороне закона.

За все в жизни приходится платить, особенно это верно для несчастных сирот. Бедняки всегда платят больше всех: им грозит виселица за украденное яблоко, а судьи берут взятки. Несправедливо!

Ник не на шутку разозлился при мысли об этом, но вовремя взял себя в руки.

Он вышел на Бродстрит, зашел в кофейню на углу, пообедал, купил булочек для сирот и направился в приют, который находился неподалеку от Вифлеемской королевской больницы в районе Мейфэр.

По пути он зашел в лавку и купил бумаги для рисования, мелки, холст и краски. Он знал, что художники любят сами смешивать краски, но понятия не имел, как они это делают. Это занятие развлечет узницу, и она перестанет на него дуться.

Он отнес покупки в портшез и сказал носильщикам, чтобы они несли его на Берклисквер.

Делиция уже должна получить его письмо с объяснением того, почему он не приехал в Холлоуз. Если он задержится здесь надолго, она наверняка отправится за ним в Лондон и остановится в особняке Левертонов. У нее потрясающая интуиция – она чует беду за версту. Ему не хотелось бы ее обманывать, но не может ведь он рассказать ей о своей преступной деятельности?

И стоит ли посвящать ее в подробности порочной жизни Итана?

Нет, правду больше скрывать нельзя. Делиция должна узнать, что ее брат опозорил семью. Ник тяжело вздохнул.

Выйдя из портшеза и расплатившись с носильщиками, он поднялся по ступенькам, держа покупки в руках. Войдя в холл, он услышал, как наверху звонко смеется Делиция.

– А, вот и ты, дорогой! – воскликнула она, сбегая по ступенькам навстречу брату. Она бросилась ему на шею и расцеловала. – Я думала, ты совсем про меня забыл. Мне было так скучно без тебя в деревне, что я решила приехать в Лондон.

– Надеюсь, ты ехала с вооруженным эскортом, – нахмурился Ник. – Юная леди не должна путешествовать одна.

– Я знаю. Со мной было трое слуг с мушкетами и дубинками. Тетя Титания нас встретила. Она стала совсем плохо слышать.

Титания Левертон жила на верхнем этаже особняка и редко спускалась вниз. Ник догадывался, что она недолюбливает Итана, и не осуждал ее за это. По крайней мере она придаст респектабельности пребыванию Делиции в этом доме.

Он крепко обнял двоюродную сестру. Ее золотистые волосы сияли, улыбка ослепляла и делала прекрасным ее личико с невыразительными чертами. На ней было кремовое платье с широким кринолином, голубые глаза лукаво сверкали.

– Я взяла с собой подругу. – Она кивнула на стройную темноволосую молодую леди, сидевшую на диване. Девушка застенчиво посмотрела на него карими глазами и улыбнулась.

– И хорошо сделала, сестренка.

– Это Каландра Вайн, моя лучшая подруга. Калли, это мой брат, Николас Тсрстон.

– Помоему, мы уже встречались, – с улыбкой заметил Ник. – Много лет назад, когда были детьми.

Калли Вайн покраснела и потупилась. Как «е похожи ее манеры на открытый прямой взгляд Серины!

– Калли здесь со мной уже неделю. Итан ее тоже знает. Он переписывался с ней после бала в Суррее. Она ему понравилась – разве это не чудесно, Ник? – Делиция радостно всплеснула руками.

Ник помрачнел. Он прочел в глазах Делиции надежду на скорую свадьбу брата и подруги. Но каждый, кто будет иметь дело с Итаном, запятнает свое имя.

– Правда? Ну и как вам мой брат, мисс Вайн?

– Он настоящий джентльмен. Умеет развлечь – рассказывает смешные анекдоты.

«Всякие лживые байки», – пробурчал про себя Ник. Но если Итан пытается когото очаровать, значит, у него на уме недоброе. Интересно, может, мисс Вайн наследница? Он ничего не знает о ее семье.

– Вы приехали одна? – спросил он. – Или с вами ктото из родственников?

– Моя горничная, – ответила мисс Вайн.

– И моя, – подхватила Делиция. – Мы не одни, не волнуйся. И здесь тетушка.

– Да, и почаще ее навещайте. Ей скучно у себя наверху. «Что станется с тетушкой, если Итан продаст дом, чтобы выплатить долги? – подумал Ник. – Придется ей тогда переселиться в Холлоуз. Никто не будет вытаскивать Итана из ямы на этот раз. Пусть продает поместье и особняк Левертонов в Беркшире, а сам отправляется в деревенский коттедж». Ник наклонился к Делиции и тихо сказал:

– У мисс Вайн имеется состояние?

– Фи, Ник! – скривилась его сестра и легонько хлопнула брата по руке сложенным веером. – Ты что, хочешь поправить свои денежные дела, женившись на богатой невесте?

– Ты, как всегда, делаешь поспешные выводы, – обиделся Ник. – Но Итан наверняка не прочь жениться на деньгах.

Делиция покачала головой.

– Калли не наследница.

– Тогда присматривай за ней и нашим братцем. Мне бы не хотелось, чтобы очаровательная мисс Вайн попала в беду.

Он внимательно посмотрел на сестру. Интересно, догадывается ли она о тяжелом положении семьи?

– У мисс Вайн есть опекун – отец, брат, дядя?

– Только брат, да и то он часто уезжает за границу. Он приедет только на Рождество. Вот почему я пригласила ее погостить у нас.

Ник коснулся ее нежной щечки.

– Ты, как всегда, сама доброта. Хорошо бы сыскался для тебя подходящий жених – он будет счастливейшим из смертных.

Делиция вздохнула и рассеянно потеребила локон, выбившийся из прически. Ее глаза подернулись печалью. Была ли она влюблена? Может, он не заметил? Надо присматривать за сестрой, чтобы она не оказалась в положении Серины, которая вынуждена была бросить все и бежать куда глаза глядят.

– Я очень беспокоюсь о тебе, сестренка. Она улыбнулась дрожащими губами.

– Ты боишься, что я останусь старой девой, как тетя Титания?

– Нет, но я не уверен, что тебе хорошо в Холлоуз. Тебе не скучно, не тоскливо там?

– Ник! – Делиция рассмеялась и развернула веер. – Что за чепуху ты говоришь! И что на тебя нашло? Поверь, мне вовсе не скучно.

– Рад слышать. А кстати, не знаешь ли ты одну леди из Сомерсета по имени Серина? Не помню ее фамилию.

Делиция наморщила лоб и выпятила нижнюю губку.

– Нет… Не знаю. – Она лукаво блеснула глазами. – Ты наконец нашел даму своей мечты?

Ник пожал плечами.

– Ты слишком любопытна, сестренка. – Он не хотел говорить о Серине и быстро сменил тему.

– Давайка вернемся к мисс Вайн. – Он, решил проверить, какие чувства испытывает эта невинная девушка к Итану. Она была прелестна в розовом шелковом платье с алмазным ожерельем на шее.

Итан присоединился к ним час спустя – довольно рано по его меркам. Обычно он спал до обеда. Он вошел в комнату, щегольски разодетый, и если бы не круги под глазами, которые не могла скрыть никакая пудра, он был бы довольно красивым молодым человеком. Некоторым юным леди нравятся молодые повесы, и Ник украдкой взглянул на Калли.

Она смущенно улыбнулась, слушая витиеватые комплименты Итана, отвесившего ей изящный поклон.

Ника чуть не стошнило при виде любезностей брата. Он вспомнил, как тот однажды ударил по лицу куртизанку в доме Лотос. Ник тогда подрался с Итаном, защищая девицу. И как только сэр Джеймс Левертон мог воспитать такую змею?

– Ник? Я и не заметил, как ты прокрался в дом, – самым сладким тоном проговорил Итан.

Ник стиснул зубы.

– Мне захотелось повидать Делицию. Я очень по ней соскучился.

– Вот это да! А мне ты об этом не сказал! – Делиция сложила веер и притворно надулась. – Ты бросил меня в Суссексе, а сам умчался в Лондон, даже не попрощавшись.

Итан бросил на Ника подозрительный взгляд.

– Почему это тебе так срочно понадобилось в Лондон, братец?

– Дела, которые тебя не касаются. Я написал тебе записку, – сказал Ник и повернулся к Делиции.

– В которой сообщил, что скоро вернешься. Но прошло несколько дней, а тебя все не было. Мне тоже захотелось развлечься – тебе же было весело в Лондоне, правда?

– Да уж, – пробормотал Ник, смущенно покосившись на невинных леди, сидевших перед ним на диване. Калли Вайн с любопытством смотрела на него, склонив головку набок.

– Я не совсем понимаю вас, мистер Терстон. Может, объясните?

Ник почувствовал, что краснеет.

– В другой раз.

Делиция наклонилась к подруге и чтото прошептала ей на ухо. Калли вспыхнула и уставилась в окно.

– Понятно, – пролепетала она. – Прошу простить за бестактный вопрос.

– Мой братец любит говорить загадками, – усмехнулся Итан, многозначительно посмотрев на Каландру.

Ник вздрогнул. Надо будет предупредить Делицию. Она совершенно не замечает у Итана никаких недостатков и обожает, как младшая сестра старшего брата. Но скоро наступит день, когда ей придется узнать горькую правду. При мысли об этом сердце Ника сжалось от боли.

– У меня назначена встреча, – солгал он. – Но в следующую пятницу я приглашен на костюмированный бал к леди Хесслер. Я был бы рад сопровождать вас обеих. А пока продумайте костюмы. Я выпишу вам чек, и вы сможете участвовать в благотворительном базаре.

Делиция повисла у него на шее и расцеловала в обе щеки.

– Ник, благодарю тебя! Ты умеешь меня развеселить. Ник рассмеялся, настроение его улучшилось. Он заметил злобный огонек во взгляде Итана и понял, что за щедрость, проявленную к Делиции, его ждет неприятный разговор. Он обнял сестру и поцеловал ручку мисс Вайн. «Если Итан тронет хоть волосок на голове этого создания, я вызову его на дуэль», – решил он. На этот раз биться они будут до смертельного исхода.

Глава 11

Кучер Рой испуганно уставился на багровое от злости лицо Лютера Хиллиарда. Дверь была закрыта, и сбежать через черный ход не было никакой возможности. Здесь, в дешевой гостинице, он ждал мисс Серину. Можно было бы выскочить на улицу и смешаться с толпой, но толстяк преградил ему путь.

Рой сжался под ледяным взглядом Лютера.

– По правде сказать, я не знаю, где мисс Серина. В Суссексе на нас напали два разбойника, и после этого она исчезла.

– Ты знаешь, почему мисс Серина в такой спешке покинула ХайКресент?

– Нет, – ответил Рой, не желая делиться своими подозрениями. – Я думал, она поссорилась с сэром Эндрю.

– Сэр Эндрю мертв. И теперь я, сэр Лютер, унаследовал землю и титул. Не мешало бы тебе быть со мной почтительнее. – Он сделал шаг вперед, и Рой попятился от него, пока не уперся спиной в стену.

Очутившись в ловушке, он поклонился и произнес:

– Сэр Лютер.

– Ты должен был знать, когда она появится в Лондоне. – Лютер грубо схватил Роя за шерстяную куртку, так что та треснула. – Ты лжешь мне?

– Нет, сэр Лютер! Если бы мисс Серина меня искала, я бы вам сказал.

Сэр Лютер прищурил заплывшие жиром глазки, обдав Роя смрадным дыханием.