- Ну, как самочувствие? - спросил осматривавший меня доктор. Как и у всех врачей, его пальцы были ледяными. При этом они были стальными, а его руки - резиновыми и торчали из стены.
      - Я требую, чтобы арестовавшую нас женщину отдали под суд, хоть она и лейтенант морской пехоты. Она застрелила одного из наших людей.
      - Замолчите! Отвечайте лучше на мои вопросы, и скоро это закончится… Как звали ваших погибших товарищей?
      Я задумался.
      Может, этот доктор грубит, потому что он никакой и не доктор, а переодетый доктором следователь? Наверняка всем нам будут задавать один и те же вопросы, чтобы потом сопоставить ответы. Мы, конечно, будем врать, но все-таки надо отвечать одинаково. Как же нам это сделать, не сговорившись?!
      - Одного звали Амундсен, - начал я, но тут же передумал. - Нет, не Амундсен.
      Доктор нахмурился, глядя на меня сквозь толстенное стекло.
      - Амундсен, Амундсен! - успокоил меня он. - Его упомянули двое из ваших.
      Потом он хитро на меня покосился и нахмурился:
      - У вас очень низкое кровяное давление и сердце еле бьется.
      - Как правило, доктора этим довольны.
      - Это ваше обычное давление? - спросил он таким тоном, словно я пришел к нему на прием в поликлинику. - Кстати, в вашем теле почти полностью отсутствует жировая прослойка.
      - А что я могу поделать? Ладно, буду больше есть и меньше двигаться. Можете на меня рассчитывать, я ведь тоже врач… И все-таки - выживем мы или нет?
      - Все кто попадал раньше в такую ситуацию, как вы, уже умерли. Так что, пожалуй, и вы не выживете, - пожал плечами за стеклом врач.
      - А что со мной будут делать сейчас?
      Как же это называется? Шассиньит? А я-то думал, что это одно из колен Израилевых и даже попросил Йоргена поискать это слово в Библии! А может, это горная порода, как доломит? Или автомобиль, как "Турбофлит"? Или пластмасса, как текстолит? Или?..
      - Пару часов назад нам доставили с острова Асенсьон два антибиотика. Первый мы опробуем на одном из ваших товарищей, второй - на другом. Впрочем, я особо не надеюсь на эти препараты.
      - При чем тут антибиотики? Это же не газовая гангрена!
      Аральдит? Арагогнит? Кордит?
      - Вот как? - сказал врач, покосившись на меня из-за стекла. - Так что же это? Может, поделитесь с нами вашим квалифицированным мнением, господин доктор!
      Аэролит? Сидерит?..
      - Это что-то неизвестное. Неземное.
      Эти несколько слов и спасли мою жизнь. На какое-то время.
 
      "Война снеговиков" шла уже три недели… Потерь пока еще не было, но на полуострове Дрейка разбомбили подпольное аргентинское казино, а его персонал и посетителей арестовали. Подо льдом курсировали американские ударные подводные лодки "Лос-Анджелес" и "Филадельфия" и пара русских торпедных подлодок, скорее всего, типа "Альфа". Но, по-видимому, туристические компании наивно полагали, что никто не осмелится торпедировать гражданские суда, плывущие в такой ледяной воде, что попавший в нее человек замерзнет за полсекунды. Инцидент с "Пингвином" был еще впереди, и пассажирские корабли продолжали как ни в чем не бывало курсировать вокруг всей Антарктиды от Земли Королевы Мод до Эребуса, чрезмерно полагаясь на гремевшие в эфире заявления демагогов-политиков.
      "Южный Крест" был как раз таким пассажирским кораблем, принадлежавшим солидной туристической пароходной компании из Дурбана. Конечно, он не мог сравниться с такими гигантами, как "КС-три" или "Китайская Звезда", и не имел открытого бассейна у себя на борту. И все-таки "Южный Крест" являлся во всех отношениях современным кораблем, построенным в Портсмуте.
      Это был один из последних спущенных на воду в Великобритании кораблей, построенных как раз перед тем, как судостроительная промышленность на Британских островах стала до такой степени нерентабельной, что даже Королевский Военно-Морской Флот начал заказывать свои корабли в Корее. Иными словами, "Южный Крест" оснастили всем необходимым для плавания в антарктических водах. На нем был закрытый бассейн с подогревом, а также горячее и холодное водоснабжение во всех ста каютах с двойными иллюминаторами. Имелись здесь даже каюты, расположенные ниже ватерлинии, из которых пассажиры могли глазеть сквозь иллюминаторы на миллиарды морских существ, резвящихся в перенасыщенных кислородом антарктических водах. Поручни на палубе работали с подогревом, чтобы к ним, не дай бог, не примерзли влажные ладони возбужденных туристов. А еще "Южный Крест" был оснащен надводным радаром для обнаружения айсбергов. Под водой айсберги искал сонар. Словом, кроме торпеды, этому кораблю ничто не угрожало, ни американские, ни русские военные суда не решились бы торпедировать безоружный пассажирский лайнер. Но что-то все же произошло.
      Это случилось в тот момент, когда мы смотрели на проплывающий мимо нас сверкающий голубой лед, так похожий на сушу. Именно из-за этого ощущения "Южный Крест" чуть не нашел смерть в морской пучине. За ледяным полем плыл айсберг. Его пятисотметровый выступ ринулся к нам, готовый обрушиться на "Южный Крест", как молот разгневанного Тора. К счастью, Хокон Банг вовремя заметил опасность, положил штурвал на правый борт, и "Южный Крест" послушался руля гораздо охотнее "Титаника".
      Все закончилось хорошо. За айсбергом лежала открытая вода, а за ней Африка. Конечно, в случае невезения на пути в Дурбан мы, возможно, наскочили бы на рифы Южной Георгии, но это было маловероятно.
      На борту "Южного Креста" я чувствовал себя не в своей тарелке, многое меня даже возмущало. Далеко, на другом конце фьорда остальные члены экипажа "Фрама" ютились в малюсеньких кубриках. В свободное время они спали, потому что в таком холоде это было единственным возможным занятием. А здесь пассажиры нежились на водяных кроватях в каютах с кондиционерами!
      Я открыл четырехслойную стеклянную дверь рядом с огромным салоном и, не обращая внимания на порыв ветра, от которого зазвенели все люстры, вошел внутрь, закрыв ее за собой. Передо мной, на до блеска надраенном идеально чистом полу, тянулась цепочка чьих-то грязных следов…
 
      Йорген наклонился над одним из трупов. Это была девочка-подросток негритянских кровей. Наверное, из богатой иоганнесбургской семьи. Она лежала посреди блестящего пола, сжимая в руке висевшее у нее на шее золотое распятье. По ее лицу догадаться об ее негритянском происхождении было непросто. Вместо лица у нее были только мышцы, жир и кровеносные сосуды. Кожи на них не было. Судя по тому, как судорожно были сжаты ее прокусившие язык зубы, она лишилась кожи еще при жизни. Взяв руку девочки, Йорген тщетно пытался нащупать пульс.
      - На этом корабле умерли все, - сказал я. - Не трогай ее, а то заразишься.
      Не найдя пульса, Йорген обернулся ко мне и грустно улыбнулся.
      - Да, конечно, - сказал он. - Но здесь очень холодно. Гораздо ниже нуля. Микроорганизмам не выжить в таком холоде.
      Я с удивлением понял, что за последнюю неделю плавания на "Фраме" так привык к холоду, что перестал его замечать.
      Йорген прав! Даже в такой близости от Южного полюса в салонах комфортабельных лайнеров обычно тепло.
      - Наверное, забыли закрыть дверь, - предположил я.
      - Ничего подобного, - покачал головой Йорген. - Посмотри на термостат. Вон там на переборке.
      Посмотрев на прибор, я убедился в том, что кто-то умышленно отрегулировал температуру в салоне на минус десять.
      - И так повсюду, - сказал Йорген. - В каютах. Везде. Внизу есть закрытый бассейн, так он замерз. А ведь на корабле задраены все иллюминаторы.
      Йорген наклонился, чтобы осмотреть следующего покойника, но я остановил его, взяв за плечо.
      - Хватит. Вставай и пошли. Мы уходим. Это приказ.
 
      Женщина, которую я уже видел в форме лейтенанта морской пехоты, появилась опять. На этот раз на ней был белый халат, а маска закрывала только нижнюю часть лица. Кажется, она стала меньше меня бояться…
      - Красивые у вас глаза, лейтенант! - сказал я.
      За женщиной переминался с ноги на ногу флотский врач.
      - Слушайте меня внимательно. - Женщина не обратила ни малейшего внимания на мой комплимент. - Если вы действительно врач, вы можете пригодиться нам не только как подопытный. Если вы сможете помочь нам, мы постараемся, чтобы вы прожили как можно дольше.
      - Для меня это высокая честь. - Я затряс головою.
      - Не валяйте дурака! Нам сейчас действительно нужны врачи. На этом корабле нас только трое. Мы двое и вы. Командование не разрешило взять больше врачей на корабль, обеспечивающий карантин в этой зоне. Испугалось, что кто-нибудь из них проболтается. А ведь половина нашего личного состава к югу от шестидесятой параллели до сих пор думает, что мы здесь охраняем морских котиков и другую живность!
      - А на самом деле вы пытаетесь воспрепятствовать проникновению в окружающий мир чего-то такого, в чем вы, кажется, сами отчасти виноваты. Правда?
      Женщина кивнула.
      - Знаете, что такое "Визит с Марса"? - спросила она.
      Я покачал головой, но внезапно на меня нашло озарение.
      - Постойте-ка! Кажется, вспомнил! Это большой антарктический научный проект с участием американских и русских ученых? Ваши президенты договорились о нем, чтобы не выглядеть дураками, когда и русские, и американцы решили не лететь на Марс! Вам не хватило денег на такой полет, и вы разрекламировали поиски того, что прилетело с Марса на Землю.
      Женщина поморщилась, услышав мой презрительный тон, но все равно кивнула:
      - Это была обширная программа по сбору метеоритов с Марса. А эти метеориты собирают именно в Антарктиде. Они, конечно, падают на Земле повсюду, но здесь попадают в глубокий лед, который выталкивает их наверх, когда ледники ползут по подводным горным хребтам. При этом все метеориты вылезают наружу одновременно. Достаточно найти нужный ледник, и можно собирать метеориты, как грибы.
      - А шассиньит - разновидность марсианского метеорита, - добавил морской врач. - Наверное, вы и сами догадывались.
      - Врач на "Южном Кресте" залил его прозрачной смолой и показывал любопытным на палубе, - кивнув, сказал я. - Он придавливал им бумаги на столе у себя в каюте. Поэтому-то вы его и проморгали.
      Флотский врач повернулся к женщине-пехотинцу, которая достала блокнот и стала что-то в нем строчить. Устав смотреть на нее, врач повернулся ко мне.
      - Шассиньит - очень необычный метеорит. Это кусочек самого Марса, отколовшийся несколько миллионов лет назад в результате вулканического извержения или столкновения Марса с небольшим астероидом. Таких метеоритов мало, но мы рассчитывали, собрав несколько миллионов метеоритов, найти среди них несколько сот шассиньитов.
      Я начал понимать, о чем он толкует, но от этого мне стало только хуже.
      - А первые признаки жизни вне Земли были обнаружены именно в марсианских метеоритах… - пробормотал я.
      Морской врач кивнул, и, помолчав, сказал:
      - Мы думаем, что теперь вы являетесь носителем марсианской жизни.
      - Полагаете, эти пожиратели кожи прилетели с Марса?
      - Да, сейчас мы думаем именно так. У нас была база по обработке метеоритов в Аллан Хиллз, чуть дальше в глубь Антарктиды от того места, где, по утверждениям команды с "Южного Креста", ими был найден шассиньит. Впрочем, на "Южном Кресте" могли выбросить шассиньит за борт. Ведь мы его так и не нашли… Как бы то ни было, Южная полярная станция потеряла связь с базой в Аллан Хиллз недель десять назад. Туда отправили спасательную команду, и она тоже пропала. А из второй спасательной команды живыми вернулись только трое. Но и они умерли через полтора дня после того, как им удалили хирургическим путем около девяносто пяти процентов кожи… - Флотский врач с извиняющимся видом пожал плечами и добавил: - Тогда мы еще почти не умели препятствовать распространению этой инфекции.
      Вот как! Выходит, он работал на Южной полярной станции!..
      Докторша поспешно покинула помещение, оставив меня наедине со своим коллегой.
      Я постучал по стеклу и поманил его пальцем. Он стал затравленно озираться по сторонам, изучил взглядом мощные болты в раме пуленепробиваемого стекла и, наконец, наклонился к нему так близко, что мне стала видна его очень скверная кожа.
      - Хотите, я скажу, почему вам нечего бояться?
      Морской врач опять испуганно взглянул на дверь и пробормотал:
      - Не надо меня уговаривать…
      - Боитесь, что она и вас прикончит?
      - Не она, так другие, - с кислой миной пробормотал врач. - Мы же военные. Убивать - наша профессия… Ну и почему же нам нечего бояться?
      - Потому что корабельные крысы не умерли.
      Сначала мне показалось, что врач все понял, но потом до меня дошло, что я ошибаюсь.
      Да у него же куриные мозги! Попробую снова!
      - Это заболевание поражает только людей. Оно не трогает крыс и, кажется, даже пингвинов, а то ваша экспедиция к озеру Фрикселл нашла бы там мертвых птиц. Эта болезнь явно земного происхождения, потому что очень хорошо умеет уничтожать людей. Ее появление на льду, где вы собирали марсианские метеориты, - чистое совпадение. Древнейшие смертельные заболевания вообще чаще всего прячутся в ледниках. Если возбудитель этой болезни так опасен, как вы утверждаете, он уничтожил бы всех столкнувшихся с ним. А когда болезнь пожирает всех, кого может поразить, она прекращается, правда? С другой стороны, возбудитель может тихо дремать в глубинах ледника пару тысяч лет, а потом…
      Врач свернул в трубочку концы носового платка, засунул их в ноздри, словно стараясь протереть затуманенный мозг, и фыркнул.
      - Об этом мы уже думали. Кое-кто из нас тоже подозревает, что это древнее земное заболевание. Оно очень похоже на болезнь, которую, кажется, знали древние римляне. В некоторых текстах они называют ее одном словом "ментагра". Буквально это значит "болезнь подбородка". Римляне думали, что оно передается при поцелуях, потому что впервые заметили ее симптомы на губах у больных. На самом деле, инфекция передается по воздуху, но действительно, в первую очередь проявляется в районе рта и носа, поражает дыхательные пути и распространяется на горло, грудь и дальше. Ее описал Плиний в двадцать шестой книге своей "Естественной истории" еще в первом веке новой эры… Видите ли, один из наших командиров изучал в университете классические языки и литературу… - Врач внимательно осмотрел извлеченные из носа кончики платка и нахмурился. - Но это еще ничего не значит. А вдруг в первом веке нашей эры в Риме упал метеорит с Марса? Или финикийцы привезли эту болезнь на кораблях из Антарктиды?
      - Финикийцы не плавали в Антарктиду, а к первому веку нашей эры их вообще не осталось.
      - Наш ученый командир рассказывал о финикийце по имени Ганнон, который решил оплыть вокруг Африки. Кажется, он доплыл до самого Камеруна… - Врач теребил носовой платок в руках. - Как здесь пыльно…
      Шассиньит? Метеорит? Гелигнит? Москитол-Клещевит!.. В этот момент я все понял, но мне и в голову не пришло рассказать об этом флотскому врачу.
      Что же мне делать?! С кем же поделиться моей догадкой?!
 
      - Ты не имеешь права приказывать нам покинуть этот корабль, Скотт! Здесь еще могут быть живые люди! Они же погибнут!
      Закутанные в арктическое снаряжение, мы стояли вчетвером в огромном салоне среди бесконечных столов, накрытых для роскошного ужина.
      - Здесь есть живые люди, - кивнул я. - Это мы. И мы погибнем, если останемся.
      Йорген покачал головой:
      - Я понимаю - как врач ты отвечаешь за нашу безопасность. Но, скорее всего, нам ничего не грозит. Когда здесь произошло несчастье, на корабле было гораздо теплее. Пассажиры и экипаж были беспечны. Они не знали, что среди них появился вирус. А мы отдаем себе отчет в опасности и можем принять меры предосторожности.
      - Пассажиры и экипаж боролись за свою жизнь, - сказал я, показывая на термостат на переборке. - Они понизили температуру на всем корабле, чтобы остановить распространение заболевания, но все напрасно. Этот вирус не боится мороза.
      Один из двоих датчан в нашей экспедиции, прозванный "Педерсен-через-Дэ", потому что был еще "Петерсен-через-Тэ", не выдержал и взорвался:
      - Выходит, мы бросим умирать тех, кто здесь еще может быть жив?! Почему?! Потому что ты боишься за нас?! Или потому что трясешься за свою шкуру?!
      - Послушай, Дэ, мы нашли в корабельном лазарете трупы людей, которым пробовали давать все лекарства, имеющиеся в распоряжении современной медицины. А на "Фраме" у нас есть средства от простуды, головной боли, обморожения и самые примитивные антибиотики. Вот и все! Нельзя занести этот вирус на "Фрам".
      - Думаешь, это вирус? - Датчанин ткнул пальцем в сторону трупа. - А ведь это могли сделать острым ножом. Или скальпелем.
      - Нет. Мне приходилось работать со скальпелем. Посмотрите в лупу. На лице у девочки не поврежден ни один даже самый маленький сосуд. Так может работать только самый выдающийся хирург в мире… Судя по всему, здесь действовал микроорганизм. Может, это что-то вроде некротического фасцита второго типа. Не знаю…
      - Тем более нам надо остаться здесь! - воскликнул Педерсен-через-Дэ, сверкая глазами. - Если этот вирус так опасен, мы не можем возвращаться на "Фрам"!
      - Ты сошел с ума! - вмешался Йорген. - Хочешь лишить экспедицию пяти человек? Без нас остальным не добраться до Полюса!
      Я глубоко вздохнул, печально покосился на труп и развел руками:
      - Дэ совершенно прав, а мне просто не хватало духа в этом признаться. Конечно, цель экспедиции очень важна, но мы не можем возвращаться на "Фрам". Что, если мы всех там заразим?! Останемся здесь и обратимся за помощью по радио.
      Йорген - первый и любимый помощник капитана Амундсена - выругался по-норвежски.
      В этот момент распахнулась дверь, и в салон ворвался Хакон.
      - Скотт! В компьютере судового врача важная информация!
      Я кивнул и пошел за ним. Три норвежца и датчанин последовали за мной.
      Англичане вообще и в первую очередь те, кто не вышел ростом, оказавшись на корабле со скандинавской командой, очень скоро с прискорбием замечают, что они, как говорится, "от горшка два вершка". Сидя за компьютером, я ощутил это особенно остро, когда мои "современные викинги" столпились вокруг меня.
      К счастью, судовой врач вел свои записи по-английски. Если бы он писал на африкаанс, мне пришлось бы запрашивать перевод по радио. В записях говорилось об инфекции, поразившей экипаж "Южного Креста" и его пассажиров после захода в залив у озера Фрикселл, находившегося отсюда всего в нескольких днях плавания.
      - Значит, все это случилось очень быстро… - пробормотал Йорген.
      - Если врач не врет, то да. Только для чего ему врать, если он сам умер?!
      - Трупы начинают попахивать, - сказал кто-то за моим плечом.
      - Пойдите к термостату и понизьте температуру на всем корабле, - не оборачиваясь, приказал я. - Нам не привыкать…
      В записях судового врача говорилось, что "Южный Крест" вез туристов к антарктическим птицам и геологическим диковинкам. Трансантарктические горы - складчатые. Их не скрывает почвенный слой, а в районе озера Фрикселл нет даже снега и льда. О чем еще может мечтать коллекционер минералов?! Любителям провести летний отпуск в Антарктиде окрестности этого озера должны были очень понравиться. А вдоль побережья там гнездятся императорские пингвины, перекочевавшие сюда с острова Росса, после того как браконьеры из Новой Зеландии устроили облаву на птенцов. Императорские пингвинчики недавно превратились в Америке и России в таких популярных домашних птиц, что тамошний черный рынок домашних животных даже переименовали в "черно-белый". А самые безумные фанаты, явно не читавшие рассказы Лавкрафта [Лавкрафт Г.Ф. - известный американский писатель, основоположник "черной фантастики", классик жанра "horror".] о жутких слепых пингвинах-альбиносах, стали разводить белых императорских пингвинов.
      - Нам придется выйти в эфир, - сказал Педерсен-через-Дэ, прервав разговор с Хаконом; они разговаривали не то по-датски, не то по-норвежски, в любом случае я все равно ничего не понимал. - Амундсен разозлится.
      - Еще бы, - сказал я. - Радиопередачу перехватят все американские подлодки и эсминцы в радиусе многих миль. Мы же нарушили стокилометровую запретную зону. Наш корабль задержат и отбуксируют назад на остров Асенсьон, а вонючие малагасийские браконьеры будут и дальше преспокойно ловить у Земли Королевы Мод ледовых рыб. У американцев слишком мало кораблей, чтобы тут все прочесать, и малагасийцы этим бесстыдно пользуются!
      - А я слышал, что у бразильцев есть подводные траулеры, - сказал Хакон.
      - Ну и как ты втащишь сеть с рыбой на подводный траулер? - скептически осведомился Педерсен-через-Дэ.
      Я читал дальше, не обращая на них внимания. Заболевание вспыхнуло всего через несколько часов после того, как последний пассажир поднялся на борт с Земли Виктории. Оно убивало людей "массированным и внезапным некрозом кожи лица, распространявшимся из района рта и носа наподобие декубитальной гангрены".
      - Гангрена! - воскликнул Дэ. - Гангрену вызывает обморожение. Они все обморозились!
      Он хлопнул Хакона по спине:
      - Слышишь?! Они обморозились!
      Я читал дальше. Непосредственной причиной гибели людей мог быть сердечный приступ или удушье. Врач "Южного Креста", которого звали М.Д. Филлипс, не смог определить, от чего прекращали биться сердца умерших - от кислородного голодания или просто от невыносимой боли. Он пытался спасти отдельных больных с помощью искусственного дыхания, но записал, что при этих попытках "лишь проломил им грудную клетку". Сначала он подумал, что это просто вызванная стафилококками кожная инфекция, а потом перепробовал на первом же больном все антибиотики вплоть до ванкомицина. Ванкомицин до сих пор остается самым сильнодействующим из существующих антибиотиков. Врачи даже остерегаются его применять, потому что бактерии под его воздействием часто начинают мутировать и перестают на него реагировать. Обычно ванкомицин используют только для борьбы с золотистым стафилококком, устойчивым к метициллину. На борту "Южного Креста" было мало ванкомицина, но и он не помог. В отчаянии судовой врач прочел все, что нашел в своей довольно богатой медицинской библиотеке о кожных болезнях. Он внимательно изучил все медицинские справочники страница за страницей и наконец пришел к тому же выводу, что и я сам. Этой напастью была не обычная гангрена и не газовая. Скорее всего, бедняги столкнулись с декубитальной гангреной, известной под названием некротического фасцита. Единственное средство против нее - удаление пораженных тканей. Судовому доктору с его ничтожным жалованьем совершенно не хотелось приступать к таким операциям в своем плохо оснащенном плавучем лазарете посреди Южной Атлантики. Кроме того, среди его пациентов могли оказаться люди, способные подать на него за это в суд или просто застрелить его при его первом же появлении в Дурбане. При этом врач "Южного Креста" не относился к категории маньяков, экспериментирующих на своих больных, как на крысах. Когда его самого поразило загадочное заболевание, он надел резиновые перчатки, встал перед зеркалом и стал сам себе срезать кожу с лица. Когда врач умер, на его лице оставалась лишь половина кожи. Разумеется, дольше всего протянули те больные, к кому он почти не прикасался.
      Разве это справедливо?!
      Куривший в коридоре Йорген выругался по-скандинавски.
      - Да тут полно крыс! Ну подожди! Вот я тебя сейчас!..
      Я замер за компьютером:
      - Не трогай ее!
      Йорген замер с металлической трубой от пылесоса в руке:
      - Что?! И крыс нельзя трогать?!
      - Она живая, - сказал я.
      - Сейчас будет мертвая, - с ухмылкой сказал Йорген, взвешивая в руку пылесосную трубу, как меч викинга.
      - Ты что-нибудь слышал о хантавирусе?
      Хокон немного остыл и опустил трубу.
      - О каком вирусе?
      - Крысы - его переносчики. Он легко убивает людей. Десять из двадцати больных, пораженных этим вирусом, умерли. Они умерли не в паршивых судовых лазаретах, а в лучших американских больницах! По-моему, крысы могут переносить и этот микроорганизм. Если хочешь, чтобы шкура сползла с тебя, как чулок, беги и дальше за этой крысой!
      Педерсен-через-Дэ уставился на меня широко открытыми глазами.
      - Крысы переносили Черную Смерть! - заявил он и так поразился своим знаниям, что не удержался и повторил: - Крысы переносили чуму!
      - Норвежские бурые крысы, - уточнил я. - А может, вам нечего бояться? Может, у вас врожденный иммунитет?
      - Но это не бубонная чума! - покачав головой, воскликнул Йорген. - У тех, кто умер от чумы, под мышками раны.
      - Да будет вам известно, - сказал я, не отрываясь от монитора и печатая одновременно, - так и не доказано, какой микроорганизм вызвал Черную Смерть. Большинство считает, что это - возбудитель бубонной чумы. Некоторые думают, что это была сибирская язва. А другие даже полагают, что это именно хантавирус. Вполне возможно, что в Средние века появился какой-то неведомый дотоле вирус, которого с тех пор больше никто не видел.
      - Ни у кого не поднялась температура? - спросил я, нервно облизнув губы.
      Все лениво переглянулись.
      А ведь скоро им будет не оторвать друг от друга глаз!
      - Нет, - сказал Дэ.
      - Тогда свяжитесь с "Фрамом", - приказал я. - "Красно-бело-сяняя экспедиция" завершена.
 
      "Красно-бело-синяя экспедиция" была совместно организована англичанами и норвежцами по инициативе одного чудака по имени Тор Амундсен. Этот дальний родственник знаменитого полярного исследователя не прошел последний этап медицинской комиссии, когда пожелал стать первым полетевшим на Марс астронавтом Европейского космического агентства. Ему не удалось совершить гигантский скачок в будущее, и, наверное, поэтому его заинтересовало прошлое. Этот дружелюбный норвежец из Бергена, бегло говоривший по-английски и по-русски, выступавший за норвежскую лыжную сборную на Олимпийских играх и получивший диплом инженера в столичном университете, поставил перед собой задачу, по сложности сравнимую с первой высадкой человека на Луну. Он решил покорить Южный полюс в день столетнего юбилея подвига его прославленного предка, пользуясь его же методами. Никакой спутниковой связи! Никаких цифровых приборов! Ни радара, ни сонара! Никаких мотонарт!
      Тор собирался дойти до Южного полюса, перенеся при этом такие же тяготы, как и его предок, подражавший, в свою очередь, Нансену.
      Сначала Тор собирал деньги под предлогом того, что хочет повторить попытку Амундсена, пытавшегося достичь Северный полюс в 1910 году. Но ведь и тогдашний Амундсен на самом деле лишь маскировал свои намерения штурмовать Южный полюс! По-моему, меня выбрали из двадцати совершенно равноценных кандидатов только из-за моего имени. Конечно, Скотт мое имя, а не фамилия, но Тор все равно заявил в одном интервью, что у него в экспедиции будут Амундсен и Скотт. А позже я узнал, что англичанина включили в состав экспедиции еще и для того, чтобы один из торговых банков Лондонского Сити ассигновал на ее нужды 200 000 фунтов стерлингов.
      Сто лет назад Роальд Амундсен набрал людей для арктической экспедиции, одолжил корабль под названием "Фрам" у своего друга Нансена, который, кстати, и сам собирался на Южный полюс, а потом внезапно лег курсом на Мадеру и заявил, что плывет в южное полушарие. Пожалуй, нам следовало бы с самого начала догадаться, что Тор Амундсен поступит точно так же.
      Его экспедиция к Южному полюсу была чистой воды безумием. Если в 1910 году Роальд Амундсен просто подвел старого друга, то его дальний потомок явно решил подвести всю экспедицию с собой во главе под монастырь. С сентября 2009 года американские и русские военные корабли патрулировали антарктические воды, пресекая любые попытки охоты на китов. Горячий капитан одного русского эсминца уже изрешетил из крупнокалиберных пулеметов норвежское китобойное судно "Морской Лебедь". По не вполне понятной причине русские и американцы, сидевшие сложа руки, пока люди убивали, насиловали и пожирали друг друга в Руанде, Косове, Северной Ирландии и Квебеке, теперь на полном серьезе взялись за охрану китов. Пока еще они никого не торпедировали, но инцидент с "Морским Лебедем" не улучшил настроения норвежцев на борту "Фрама".
      Конечно, крупные компании без зазрения совести опустошали Антарктиду. Огромные прекрасно отапливаемые отели росли как грибы по периметру всей сравнительно теплой "Антарктической Ривьеры" на Антарктическом полуострове. Костюмы с подогревом позволяли туристам шнырять среди тюленей, кататься на сноубордах с айсбергов и терроризировать стаи испуганных пингвинов на моторных лыжах. (На моторных лыжах катались, естественно, туристы, а не пингвины.) Все это было совершенно незаконно и противоречило положениям Второго Антарктического договора 2007 года. Но ведь и несколько сотен тысяч белых поселенцев в сопровождении нескольких миллионов голов скота исключительно по собственному почину захватили земли индейцев в Северной Америке в XIX столетии. И никто им при этом ни слова не сказал!
      И вот американцы и русские по совершенно непонятным причинам серьезно взялись за дело, попутно повысив рейтинг своих президентов до беспрецедентных высот. Теперь ни один ученый не имел права появиться к югу от 60-й параллели без их письменного разрешения. Однако Тор Амундсен рассчитывал на сенсационный успех своей экспедиции, тайно достигшей Южного полюса под самым носом объединенных морских сил двух сверхдержав. Он выбрал судно с деревянным корпусом, невидимое для радиолокаторов и, скорее всего, для гидролокаторов тоже. В антарктических водах он плыл исключительно под парусами, и его не могли засечь гидрофоны. Тор полагал, что здесь никто не ожидает увидеть деревянный корабль, и наверняка не ошибался, ведь сумели же мы забраться так далеко.
 
      Мы связались по радио с "Фрамом". Тор отказывался верить в наш рассказ и пожелал увидеть все своими глазами. Я приказал находившимся на "Фраме" любой ценой удержать его, чтобы зараза не распространилась среди наших остальных товарищей.
      Сейчас мы с Йоргеном сидели вдвоем в лазарете "Южного Креста". Было еще светло, как часто бывает в Антарктиде, но солнце висело над горизонтом очень низко. Это был не полярный день, а полярные сумерки.