Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Сказки

ModernLib.Net / Сказки / Гримм Якоб и Вильгельм / Сказки - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 7)
Автор: Гримм Якоб и Вильгельм
Жанр: Сказки

 

 


– Эй, голубушка, заходи-ка наверх, тут свой товар и продашь!

Женщина поднялась со своей тяжёлой корзиной к портному на третий этаж и стала развязывать перед ним все свои банки. Он все их оглядел, осмотрел, каждую поднял, пригляделся, понюхал и, наконец, сказал:

– Варенье, кажется, хорошее. Что ж, отвесь мне, голубушка, четыре лота, а то, пожалуй, и все четверть фунта возьму.

Женщина, понадеявшись сбыть немало своего товара, продала портному столько, сколько он просил, и ушла, ворча от досады.

– Ну, да благословит господь бог это варенье, – воскликнул портной, – и пошлёт мне бодрости и силы! – С этими словами он достал из шкафчика хлеб, откроил себе краюху и намазал её вареньем.

– Оно будет, пожалуй, недурно, – сказал он, – но сперва я закончу куртку, а потом уж как следует и поем.

Он положил кусок хлеба около себя и продолжал шить дальше, но на радостях стал шить крупными стёжками. А запах сладкого варенья между тем разнёсся всюду по комнате, и множество мух, сидевших на стене, почуяли это и целым роем слетелись на хлеб.

– Эй, вы, кто вас сюда звал? – сказал портной и стал прогонять незваных гостей.

Но мухи немецкого языка не понимали, они его не слушались, и их налетело ещё больше. Тут у портняжки, как говорится, терпенье, наконец, лопнуло, он вышел из себя, кинулся, схватил суконку и с криком: «Погодите, уж я вам задам!» – без всякой жалости хлопнул изо всей силы по мухам. Поднял он суконку, поглядел, сосчитал – и лежало перед ним, протянув ноги, не меньше чем семь убитых мух. «Вот я какой молодец! – сказал он, и сам удивился своей храбрости. – Надо, чтоб об этом весь город узнал».

Тут выкроил портняжка наскоро пояс, стачал его и большими буквами вышил на нём: «Побил семерых одним махом». «Да что город, – продолжал он рассуждать дальше, – весь свет должен об этом узнать!» – И сердце его затрепетало от радости, как бараний хвост.

Подпоясался портной поясом и собрался пуститься по белу свету, считая, что портняжная мастерская слишком тесна для его храбрости. Но прежде чем отправиться в путь-дорогу, он стал шарить по всему дому, нет ли чего такого, что можно было бы с собой захватить, но не нашёл ничего, кроме головки старого сыра, и взял её с собой. У ворот он увидал птицу, что запуталась в кустах; он поймал её и тоже сунул заодно с сыром в карман. Потом он смело двинулся в путь-дорогу, – а был он лёгок да проворен и потому никакой усталости не чувствовал.

Путь привёл его к горе, и когда он взобрался на самую вершину, то увидел там огромного великана, который сидел и спокойно поглядывал кругом.

Портняжка смело подошёл к нему, заговорил с ним и спросил:

– Здравствуй, товарищ, ты что тут сидишь да разглядываешь привольный и широкий свет? Я вот иду по белу свету странствовать, хочу попытать счастье, не пойдёшь ли и ты вместе со мной?

Великан презрительно поглядел на портного и сказал:

– Эй ты, жалкий оборванец!

– Как бы не так! – ответил портняжка, и он расстегнул свою куртку и показал великану пояс, – вот, можешь сам прочитать, что я за человек!

Великан прочитал: «Побил семерых одним махом» – и подумал, что речь идёт о людях, которых убил портной, и почувствовал к этому маленькому человечку некоторое уважение. Но ему захотелось сначала его испытать. Он взял камень в руку и сдавил его так, что из него потекла вода.

– Вот и ты попробуй так же, – сказал великан, – если силёнок у тебя хватит.

– Это и всё? – спросил портняжка. – Да это для меня пустяки! – И он полез в карман, достал оттуда головку мягкого сыра и сжал её так, что сок из неё потёк.

– Ну, что, – сказал он, – пожалуй, получше твоего будет?

Великан не знал, что ему и сказать, – от такого человечка он этого никак не ожидал. Поднял тогда великан камень и подбросил его вверх, да так высоко, что тот исчез из виду.

– Ну-ка ты, селезень, попробуй тоже.

– Что ж, брошено хорошо, – сказал портной, – но камень-то ведь опять на землю упал; а я вот брошу так, что он и назад не вернётся. – И он полез в карман, достал птицу и подбросил её вверх. Птица, обрадовавшись свободе, взлетела, поднялась высоко в небо и назад не вернулась.

– Ну, а это как тебе, дружище, понравится? – спросил портной.

– Бросать ты умеешь хорошо, – сказал великан, – но, посмотрим, сумеешь ли ты нести большую тяжесть. – И он подвёл портняжку к огромному дубу, что лежал срубленный на земле, и сказал: – Ежели ты достаточно силён, то помоги мне вытащить дерево из лесу.

– Ладно, – ответил маленький человечек, – ты положи ствол к себе на плечи, а я подниму и понесу сучья и ветки, – это ведь будет куда потяжелей.

Великан взвалил ствол себе на плечи, а портной уселся на одну из веток; и пришлось великану, который оглянуться назад никак не мог, тащить всё дерево да впридачу ещё и портняжку. И был портняжка весел и насвистывал песенку: «Трое портных подъезжало к воротам…», словно тащить дерево было для него детской забавой.

Протащил великан тяжёлую ношу недалёко, но дальше нести был не в силах и крикнул:

– Послушай, а дерево-то мне придётся бросить.

Тут портной проворно соскочил с ветки, схватил дерево обеими руками, будто нёс он его один, и сказал великану:

– Ты такой большой, а дерево-то нести не можешь.

Пошли они дальше вместе. Проходя мимо вишнёвого дерева, великан схватил его за верхушку, на которой висели самые спелые вишни, нагнул её вниз, дал портному и стал его угощать. Но портняжка был слишком слаб, удержать веток не смог, и когда великан их отпустил, дерево поднялось и портной взлетел вместе с ним на воздух. Он упал благополучно на землю, а великан и говорит:

– Что ж это ты, неужто ты не в силах удержать такой маленький прутик?

– Силы-то у меня хватит, – ответил портняжка, – ты думаешь, что это что-нибудь значит для того, кто побил семерых одним махом? Это я через дерево прыгнул, ведь внизу охотники стреляют по кустам. А ну, прыгни-ка ты так, если можешь.

Великан попробовал было, но через дерево перепрыгнуть не мог и повис на ветвях, так что и тут портняжка одержал верх.

И сказал великан:

– Если ты уж такой храбрец, то пойдём вместе со мной в нашу пещеру, там и заночуешь.

Портняжка согласился и отправился вслед за великаном. Подошли они к пещере, глядь – сидят там у костра и другие великаны, и у каждого из них в руке по жареной овце, и каждый её ест. Осмотрелся портняжка и подумал: «А здесь-то куда просторней, чем у меня в портняжной».

Великан указал ему постель и сказал, чтоб он лёг и как следует выспался. Но постель для портняжки была слишком велика, он не лёг в неё, а забрался в самый угол. Вот наступила полночь, и великан, думая, что портняжка спит глубоким сном, поднялся, взял большой железный лом и одним ударом разломал-кровать надвое, думая, что этого кузнечика он уже истребил.

Ранним утром великаны ушли в лес, а о портняжке и позабыли, и вдруг он выходит, весёлый и бесстрашный, им навстречу. Тут великаны испугались и подумали, что он всех их перебьёт, и бросились наутёк.

А портняжка двинулся дальше, куда глаза глядят. Долго он странствовал и вот пришёл, наконец, во двор королевского дворца и, почувствовав усталость, прилёг на траве и уснул. В то время как он лежал, пришли люди, стали его со всех сторон разглядывать и прочли у него на поясе надпись: «Побил семерых одним махом».

– Ох, – сказали они, – чего же хочет этот знатный герой здесь в мирное время? Это, должно быть, какой-нибудь важный человек.

Они пошли и объявили об этом королю, полагая, что на случай войны он будет здесь человеком важным и нужным и что отпускать его ни в коем случае не следует. Этот совет королю понравился, и он послал к портняжке одного из своих придворных, который должен был ему предложить, когда тот проснётся, поступить к королю на военную службу.

Посланец подошёл к спящему, подождал, пока тот стал потягиваться и открыл глаза, и только тогда изложил ему королевское поручение.

– Я затем сюда и явился, – ответил портной. – Что ж, я готов поступить к королю на службу.

Его приняли с почестями и отвели ему особое помещение. Но королевские войны отнеслись к портняжке недружелюбно и хотели его сбыть куда-нибудь подальше. «Что оно из этого выйдет? – говорили они между собой. – Если мы с ним поссоримся, то он, чего доброго, на нас набросится и побьёт семерых одним махом. Уж тут никто из нас против него не устоит». И вот они порешили отправиться всем вместе к королю и просить у него отставку.

– Где уж нам устоять, – сказали они, – рядом с таким человеком, который побивает семерых одним махом?

Опечалился король, что приходится ему из-за одного терять всех своих верных слуг, и захотелось ему поскорей от портного избавиться, чтобы больше его и на глаза не пускать. Но король не решился дать ему отставку: он боялся, что тот убьёт его, а заодно и придворных, а сам сядет на его трон. Долго он думал, раздумывал и, наконец, порешил сделать так. Он послал к портняжке и велел ему объявить, что он хочет ему, как великому военному герою, сделать некоторое предложение.

В одном из лесов его королевства поселились два великана, они своими грабежами и разбоями, поджогами и пожарами великий вред учиняют; и никто не осмеливается к ним приблизиться, не подвергаясь смертельной опасности. Так вот, если он этих двух великанов одолеет и убьёт, то отдаст он ему свою единственную дочь в жёны, а в приданое полкоролевства, а поедут с ним сто всадников на подмогу.

«Это было б неплохо для такого, как я, – подумал портняжка, – заполучить себе в жёны красавицу королевну да ещё полкоролевства впридачу, – такое не каждый день выпадает на долю».

– О, да! – сказал он в ответ. – Великанов этих я одолею, и сотни всадников мне для этого не надо; кто одним махом семерых побивает, тому двоих бояться нечего.

И вот пустился портняжка в поход, и ехала следом за ним сотня всадников. Подъехав к лесной опушке, он сказал своим провожатым:

– Вы оставайтесь здесь, а я уж расправлюсь с великанами один на один. – И он шмыгнул в лес, поглядывая по сторонам.

Вскоре он увидел двух великанов. Они лежали под деревом и спали, и при этом храпели вовсю, так что даже ветки на деревьях качались.

Портняжка, не будь ленив, набил себе оба кармана камнями и взобрался на дерево. Он долез до половины дерева, взобрался на ветку, уселся как раз над спящими великанами и стал сбрасывать одному из них на грудь камень за камнем. Великан долгое время ничего не замечал, но, наконец, проснулся, толкнул своего приятеля в бок и говорит:

– Ты чего меня бьёшь?

– Да это тебе приснилось, – ответил ему тот, – я тебя вовсе не бью. – И они опять улеглись спать. А портной вынул камень и сбросил его на второго великана.

– Что это? – воскликнул второй. – Ты чем в меня бросаешь?

– Я ничем в тебя не бросаю, – ответил первый и начал ворчать.

Так ссорились великаны некоторое время, и когда оба от этого устали, они помирились и опять уснули. А портняжка снова начал свою игру, выбрал камень побольше и кинул его изо всей силы в грудь первому великану.

– Это уж чересчур! – закричал тот, вскочил, как безумный, и как толкнёт своего приятеля об дерево, – так оно всё и задрожало. Второй отплатил ему той же монетой, и они так разъярились, что стали вырывать ногами с корнем деревья и бить ими друг друга, пока, наконец, оба не упали замертво наземь.

Тут портняжка спрыгнул с дерева. «Счастье ещё, – сказал он, – что не вырвали они того дерева, на котором я сидел, а то бы пришлось мне, пожалуй, прыгать, как белка, с дерева на дерево, – ну, да мы уж люди проворные!» Он вытащил свой меч и изо всех сил ударил обоих великанов в грудь, потом вышел из лесу к всадникам и сказал:

– Дело сделано, я прикончил обоих. Однако пришлось мне трудненько; почуяв беду, они вырывали целые деревья из земли, чтобы защититься, но им это мало помогло, раз явился такой, как я, что семерых одним махом побивает.

– А вы не ранены? – спросили всадники.

– Обошлось благополучно, – ответил портной, – и во

Всадники верить ему не хотели и направились в лес. Они увидали там великанов, плававших в собственной крови, а вокруг них валялись вырванные с корнем деревья.

И вот потребовал тогда портняжка от короля обещанной ему награды, но тот уж и так раскаивался в своём обещанье и стал снова придумывать, как бы это ему избавиться от подобного героя.

– Прежде чем ты получишь мою дочь в жёны и пол королевств а в придачу, – сказал он ему, – ты должен совершить ещё одно геройское дело. Живёт в лесу единорог, он причиняет большой вред, ты должен его поймать.

– Единорога я боюсь ещё меньше, чем двух великанов; семерых одним махом – дело как раз по мне.

Вот взял он с собой верёвку и топор, вышел в лес и велел людям, которые были даны ему на подмогу, дожидаться его опять на лесной опушке. Долго искать ему не пришлось; единорог вскоре явился и кинулся прямо на портного, собираясь его тотчас насадить на свой рог.

– Потише, потише, – сказал портной. – Этак быстро дело не выйдет!

Он остановился и стал ждать, пока зверь подойдёт поближе, потом он проворно отскочил и спрятался за дерево. Единорог разбежался изо всех сил и вонзил свой рог в ствол, да так крепко, что у него не хватило сил вытащить его назад, – так он и поймался.

– Теперь-то птичка в моих руках, – сказал портной и, выйдя из-за дерева, накинул единорогу на шею верёвку, потом отрубил ему топором рог, что застрял в дереве, и, когда всё было в порядке, он вывел зверя из лесу и привёл его к королю.

Но король и теперь не хотел дать ему обещанной награды и выставил третье требование. Должен был портной для свадьбы поймать ему дикого вепря, что наносит в лесу большой вред, и должны были в этом деле ему помочь егеря.

– Ладно, – ответил портной, – это для меня детская забава!

Егерей с собой в лес он не взял, и они остались этим очень довольны, потому что дикий вепрь не раз встречал их так, что у них пропала охота за ним гоняться.

Когда вепрь заметил портного, то кинулся на него с пеной у рта и оскаленными клыками, собираясь сбить его с ног. Но ловкий герой вскочил в часовню, что находилась поблизости, и мигом выпрыгнул оттуда через окошко. Вепрь вбежал за ним следом, а портной обежал вокруг часовни и захлопнул за ним дверь, – тут лютый зверь и поймался: был он слишком тяжёл и неловок, чтобы выпрыгнуть из окошка.

Созвал тогда портной егерей, чтобы те собственными глазами увидели пойманного зверя, а наш герой направился тем временем к королю; и как уж тому не хотелось, а пришлось-таки сдержать своё обещание, и он отдал ему свою дочь и полкоролевства в придачу.

Знал бы он, что стоит перед ним не великий герой, а простой портняжка, то было бы ему ещё больше не по себе. Свадьбу отпраздновали с великой пышностью да малой радостью; и вот стал портной королём.

Спустя некоторое время услыхала ночью молодая королева, как супруг её во сне разговаривает: «Малый, а ну-ка, сшей мне куртку да заштопай штаны, а не то отдую тебя аршином». Тут и догадалась она, из какого переулка родом этот молодчик; рассказала на другое утро о своём горе отцу и стала просить его, чтобы избавил он её от такого мужа, – ведь оказался он простым портным. Стал король её утешать и сказал:

– В эту ночь ты опочивальню свою не запирай, мои слуги будут стоять у дверей, и когда он заснёт, они войдут, свяжут его и отнесут на корабль, и будет он отвезён в дальние земли.

Королева осталась этим довольна, но королевский оруженосец, который всё это слышал и был молодому королю предан, рассказал ему об этом замысле.

– Я с этим делом управлюсь, – сказал портняжка.

Вечером он улёгся в обычное время в постель со своей женой. Она подумала, что он уже спит, встала, открыла дверь и легла опять в постель. А портняжка притворился спящим и начал громко кричать: «Малый, сшей мне куртку да заштопай штаны, а не то я отдую тебя аршином! Я побил семерых одним махом, двух великанов убил, увёл из лесу единорога и поймал дикого вепря – мне ли бояться тех, кто стоит за дверью!»

Услыхали слуги, что говорит портной, охватил их великий страх, и они убежали прочь, будто гналось за ними по пятам грозное войско. И никто уже с той поры больше не отваживался трогать портного.

И вот, как был портняжка королём, так на всю свою жизнь им и остался.

21. Золушка

Заболела раз у одного богача жена и почувствовала, что конец ей приходит. Подозвала она свою единственную дочку к постели и говорит:

– Моё милое дитя, будь скромной и ласковой, и господь тебе всегда поможет, а я буду глядеть на тебя с неба и всегда буду возле тебя.

Потом закрыла она глаза и умерла. Девочка ходила каждый день на могилу к матери и плакала, и была смирной и ласковой.

Вот наступила зима, и снег укутал белым саваном могилу, а когда весной опять засияло солнышко, взял богач себе в жёны другую жену.

Привела мачеха в дом своих дочерей. Были они лицом красивые и белые, но сердцем злые и жестокие. И настало тогда тяжёлое время для бедной падчерицы.

– Неужто эта дура будет сидеть у нас в комнате? – сказала мачеха. – Кто хочет есть хлеб, пускай его заработает. А ну-ка, живей на кухню, будешь стряпухой.

Отобрали они у неё красивые платья, надели на неё старую посконную рубаху и дали ей деревянные башмаки.

– Поглядите-ка на эту гордую принцессу, ишь как вырядилась, – говорили они, смеясь, и отвели её на кухню.

И должна она была там с утра до самого позднего вечера исполнять чёрную работу: вставать рано утром, носить воду, топить печь, стряпать и мыть. А кроме того, сводные сёстры всячески старались, как бы её посильней огорчить – насмехались над нею, высыпали горох и чечевицу в золу, и ей приходилось сидеть и выбирать их оттуда опять.

Вечером, когда она от работы уставала, ей приходилось ложиться спать не в постель, а на полу, рядом с печкой, на золе. И оттого, что была она всегда в золе, в пыли и грязная, прозвали её сёстры Золушкой.

Случилось однажды, что отец собрался ехать на ярмарку, и спросил у своих падчериц, что привезти им в подарок.

– Красивые платья, – сказала одна.

– Жемчуга и драгоценные камни, – попросила другая.

– Ну, а ты что, Золушка, хочешь?

– Привези мне, батюшка, ветку, что на обратном пути первая зацепит тебя за шапку, – отломи её и привези мне с собой.

Накупил отец своим падчерицам красивые платья, жемчуга и самоцветные камни, и когда на обратном пути ехал он через лесок, ветка орешника хлестнула его, да так сильно, что и шапку с головы у него сбила, он сорвал эту ветку и привёз её с собой. Воротился он домой и подарил падчерицам то, что они просили, а Золушке отдал ветку орешника.

Поблагодарила его Золушка, пошла на могилу к матери и посадила там ветку и так сильно плакала, что слёзы катились у неё из глаз на землю, и они полили ту ветку. Вот выросла веточка и стала красивым деревом. Золушка трижды в день приходила к дереву, плакала и молилась; и каждый раз прилетала на дерево белая птичка; и когда Золушка ей говорила какое-нибудь желание, птичка сбрасывала ей то, что она просила.

Но вот случилось однажды, что король затеял пир, который должен был длиться целых три дня, и созвал на праздник всех красивых девушек страны, с тем чтобы сын его мог выбрать себе невесту. Когда две названые сёстры узнали о том, что им тоже надо явиться на пир, они стали добрые, кликнули Золушку и говорят:

– Причеши нам волосы, почисть туфли и застегни застёжки, да покрепче, мы ведь идём в королевский дворец на смотрины.

Золушка их послушалась, но заплакала – ей тоже хотелось пойти потанцевать; она стала просить мачеху, чтобы та отпустила её.

– Ты ведь Золушка, – сказала ей мачеха, – вся ты в золе да в грязи, куда уж тебе идти на пир? У тебя ведь ни платья нету, ни туфель, а ты хочешь ещё танцевать.

Перестала Золушка её просить, а мачеха ей и говорит:

– Вот просыпала я миску чечевицы в золу. Коль выберешь её за два часа, тогда можешь идти вместе с сёстрами.

Вышла Золушка чёрным ходом в сад и молвила так:

– Вы, голубки ручные, вы, горлинки, птички поднебесные, летите, помогите мне выбрать чечевицу!

Хорошие – в горшочек,

Поплоше, те в зобочек.

И прилетели к кухонному окошку два белых голубка, а за ними и горлинка, и наконец прилетели-послетались все птички поднебесные и опустились на золу. Наклонили голубки свои головки и начали клевать: тук-тук-тук-тук, а за ними и остальные тоже: тук-тук-тук-тук, и так повыбрали все зёрнышки в мисочку. Не прошло и часу, как кончили они работу и все улетели назад.

Принесла Золушка мисочку своей мачехе, стала радоваться, думая, что ей можно будет идти на пир, но мачеха сказала:

– Нет, Золушка, ведь у тебя нет платья, да и танцевать ты не умеешь, – там над тобой только посмеются.

Заплакала Золушка, а мачеха и говорит:

– Вот если выберешь мне за один час из золы две полных миски чечевицы, то можешь пойти вместе с сёстрами, – а сама подумала про себя: «Этого уж ей не сделать никогда». Высыпала мачеха две миски чечевицы в золу, а девушка вышла через чёрный ход в сад и молвила так:

– Вы, голубки ручные, вы, горлинки, птички поднебесные, летите, помогите мне выбрать чечевицу!

Хорошие – в горшочек,

Поплоше, те в зобочек.

И прилетели к кухонному окошку два белых голубка, а вслед за ними и горлинка, и наконец прилетели-послетались все птички поднебесные и спустились на золу. Наклонили голубки головки и начали клевать: тук-тук-тук-тук, а за ними и остальные тоже: тук-тук-тук-тук, и повыбрали все зёрнышки в миску. Не прошло и получаса, как кончили они работу и улетели все назад.

Принесла Золушка две миски чечевицы мачехе, стала радоваться, думая, что теперь-то ей можно будет идти на пир, а мачеха и говорит:

– Ничего тебе не поможет: не пойдёшь ты вместе со своими сёстрами, – и платья у тебя нету да и танцевать ты не умеешь, – нам будет за тебя только стыдно.

Повернулась она спиной к Золушке и поспешила со своими двумя дочерьми на пир.

Когда дома никого не осталось, пошла Золушка на могилу к своей матери под ореховое деревцо и кликнула:

Ты качнися-отряхнися, деревцо,

Кинься златом-серебром ты мне в лицо.

И сбросила ей птица золотое и серебряное платье, шитые шёлком да серебром туфельки. Надела она быстро это платье и явилась на смотрины.

А сводные её сёстры и мачеха об этом не знали и подумали, что это, должно быть, какая-то чужая королевна, – такая красивая была она в своём золотом платье. Им и в голову не приходило, что это Золушка; они думали, что сидит она дома в грязи и выбирает из золы чечевицу.

Вот вышел ей навстречу королевич, взял её за руку и стал с ней танцевать. И не хотел он танцевать ни с какой другой девушкой, всё держал её за руку, и если кто подходил приглашать её на танец, он говорил:

– Я с ней танцую.

Проплясала она до самого вечера и хотела уже домой возвращаться, а королевич ей и говорит:

– Я пойду тебя проводить. – Ему хотелось узнать, чья это дочка-красавица; но она от него убежала и взобралась на голубятню.

И дождался королевич до тех пор, пока не пришёл отец, и сказал ему королевич, что какая-то неизвестная девушка взобралась на голубятню. Старик подумал: «А не Золушка ли это?» и велел принести топор и багор, чтобы разрушить голубятню, но в ней никого не оказалось.

Вернулись родители домой, видят – лежит Золушка в своей посконной рубахе на золе, и горит у печки тусклая масляная лампочка. А дело было так: Золушка быстро выпрыгнула с другой стороны голубятни и побежала к ореховому деревцу, там она сняла своё красивое платье и положила его на могилу; унесла его птица назад, и надела Золушка опять свою серую посконную рубаху и села в кухне на кучу золы.

На другой день, когда пир начался снова и родители и сводные сёстры ушли опять из дому, направилась Золушка к ореховому дереву и молвила так:

Ты качнися-отряхнися, деревцо,

Кинься златом-серебром ты мне в лицо.

И сбросила ей птица ещё более пышное платье, чем в прошлый раз. И когда явилась она в этом платье на пир, каждый дивился, глядя на её красоту. Королевич ждал её, пока она не пришла, и тотчас взял её за руку и танцевал только с нею одной. Когда к ней подходили другие и приглашали её на танец, он говорил:

– Я с ней танцую.

Вот наступил вечер, и она собралась уходить, и пошёл королевич следом за ней, чтобы посмотреть, в какой дом она войдёт. Но она убежала прямо в сад, который находился за домом. И росло в том саду красивое большое дерево, и висели на нём чудесные груши. Она проворно взобралась на него, как белочка по веткам, а королевич и не заметил, куда она исчезла. Стал он её поджидать, и когда явился отец, королевич ему говорит:

– От меня убежала неизвестная девушка, мне кажется, что она взобралась на грушу.

Отец подумал: «Уж не Золушка ли это?», и велел принести топор и срубил дерево, но на нём никого не оказалось. Пришли они в кухню, видят – лежит Золушка, как и в прошлый раз, на золе; как и тогда, она спрыгнула с другой стороны дерева и отдала птице, что прилетела на ореховое дерево, своё прекрасное платье и надела опять серую посконную рубаху.

На третий день, когда родители и сводные сёстры ушли на пир, отправилась Золушка снова на могилу к матери и молвила деревцу:

Ты качнися-отряхнися, деревцо,

Кинься златом-серебром ты мне в лицо.

И сбросила ей птица платье, такое сияющее и великолепное, какого ещё никогда ни у кого не было; а туфельки были из чистого золота.

Вот явилась она на пир в этом платье, и никто не знал, что и сказать от изумленья. Королевич танцевал только с нею одной, а если кто её приглашал, он говорил:

– Я с ней танцую.

Вот наступил вечер, и собралась Золушка уходить; и хотелось королевичу её проводить, но она так ловко от него ускользнула, что он даже этого и не заметил. Но придумал королевич хитрость: он велел вымазать всю лестницу смолой; и когда она от него убегала, то туфелька с её левой ноги осталась на одной из ступенек. Королевич поднял эту туфельку, и была она такая маленькая и нарядная и вся из чистого золота.

На другое утро пошёл королевич с той туфелькой к отцу Золушки и говорит:

– Моей женой будет только та, на чью ногу придётся эта золотая туфелька.

Обрадовались обе сестры – ноги у них были очень красивые. Старшая отправилась в комнату, чтобы примерить туфельку, и мать была тоже с нею. Но никак не могла она натянуть туфельку на ногу: мешал большой палец, и туфелька оказалась ей мала. Тогда мать подала ей нож и говорит:

– А ты отруби большой палец; когда станешь королевой, всё равно пешком ходить тебе не придётся.

Отрубила девушка палец, натянула с трудом туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он её себе в невесты, посадил на коня и уехал с нею.

Но надо было им проезжать мимо могилы, а сидело там два голубка на ореховом деревце, и запели они:

Погляди-ка, посмотри,

А башмак-то весь в крови,

Башмачок, как видно, тесный,

Дома ждёт тебя невеста.

Посмотрел королевич на её ногу, видит – кровь из неё течёт. Повернул он назад коня, привёз самозванную невесту домой и сказал, что это невеста не настоящая, – пускай, мол, наденет туфельку другая сестра.

Пошла та в комнату, стала примерять, влезли пальцы в туфельку, а пятка оказалась слишком большая. Тогда мать подала ей нож и говорит:

– А ты отруби кусок пятки: когда будешь королевой, пешком тебе всё равно ходить не придётся.

Отрубила девушка кусок пятки, всунула с трудом ногу в туфельку, закусила губы от боли и вышла к королевичу. И взял он её себе в невесты, посадил на коня и уехал с ней.

Но проезжали они мимо орехового деревца, а сидело на нём два голубка, и они запели:

Погляди-ка, посмотри,

А башмак-то весь в крови,

Башмачок, как видно, тесный,

Дома ждёт тебя невеста.

Глянул он на её ногу, видит – кровь течёт из туфельки, и белые чулки совсем красные стали. Повернул он коня и привёз самозванную невесту назад в её дом.

– И эта тоже не настоящая, – сказал он, – нет ли у вас ещё дочери?

– Да вот, – сказал отец, – осталась от покойной моей жены маленькая, несмышлёная Золушка, – да куда уж ей быть невестой!

Но королевич попросил, чтоб её привели к нему: а мачеха и говорит:

– Да нет, она такая грязная, ей нельзя никому и на глаза показываться.

Но королевич захотел во что бы то ни стало её увидеть; и пришлось привести к нему Золушку. И вот умыла она сначала руки и лицо, потом вышла к королевичу, склонилась перед ним, и он подал ей золотую туфельку. Села она на скамейку, сняла с ноги свой тяжёлый деревянный башмак и надела туфельку, и пришлась она ей как раз впору. Вот встала она, посмотрел королевич ей в лицо и узнал в ней ту самую красавицу-девушку, с которой он танцевал, и он воскликнул:

– Вот это и есть настоящая моя невеста!

Испугались мачеха и сводные сёстры, побледнели от злости; а он взял Золушку, посадил на коня и ускакал с ней.

Когда проезжали они мимо орехового деревца, молвили два белых голубка:

Оглянися, посмотри,

В башмачке-то нет крови,

Башмачок, видать, не тесный,

Вот она – твоя невеста!

Только они это вымолвили, улетели оба с дерева и уселись на плечи к Золушке: один на правое плечо, другой на левое, – так и остались они сидеть.

Когда пришло время быть свадьбе, явились и вероломные сёстры, хотели к ней подольститься и разделить с ней её счастье. И когда свадебный поезд отправился в церковь, сидела старшая по правую руку, а младшая по левую; и вот выклевали голуби каждой из них по глазу. А потом, когда возвращались назад из церкви, сидела старшая по левую руку, а младшая по правую; и выклевали голуби каждой из них ещё по глазу.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10