Семеро храбрецов

днажды встретились семеро смелых храбрецов. Первого звали Шульц, второго – Якли, третьего – Марли, четвёртого – Ергли, пятого – Михель, шестого – Ганс, а седьмого – Вейтли.

Задумали они вместе весь свет обойти, приключений поискать и свою храбрость показать. А чтобы странствовать им было безопасней, заказали они себе у кузнеца копьё. Одно копьё на всех, но зато длинное и крепкое.

За это копьё ухватились они все семеро. Впереди пошёл самый смелый и самый сильный – Шульц. А за ним – Якли, а за Якли – Марли, а за Марли – Ергли, а за Ергли – Михель, а за Михелем – Ганс, а последним шёл Вейтли.

Шли они день, шли они два. На третий день к вечеру, когда уже стемнело, дошли до большого луга. А на лугу сено лежало.

Пролетел тут мимо семерых храбрецов шмель. Пролетел он и зажужжал: «Ж-ж-ж!» Храбрый Шульц очень испугался, чуть копьё не выронил.

– Ох! – говорит он товарищам. – Слышите, слышите? В барабан бьют!

А Якли говорит:

– Ах-ах! Порохом пахнет. Сейчас из пушки стрелять будут.

Тогда Шульц совсем испугался, бросил копьё и побежал. Побежал и нечаянно наступил на зубья граблей, которые лежали на траве. Грабли подскочили и стукнули его по лбу.

– Ай-ай, – закричал храбрый Шульц. – Сдаюсь, берите меня в плен!

А Якли, Марли, Ергли, Михель, Ганс и Вейтли бросили копьё и закричали:

– Если ты сдаёшься, так и мы сдаёмся! Берите нас всех в плен!

Кричали, кричали, а потом видят – некому их в плен брать: одни они на лугу.

– Вот что, – говорит Шульц. – Не надо об этом случае рассказывать. А то над нами смеяться будут.

Так они и порешили: молчать до тех пор, пока кто-нибудь из них случайно не проболтается.

А через несколько дней с ними новая беда приключилась, пострашнее первой.

Шли они через пашню, а там сидел заяц, грелся на солнышке и дремал.

Уши у него торчали вверх, а глаза были большие и словно стеклянные.

Испугались наши храбрецы, стали думать, как им быть: бежать или напасть на это чудовище?

– Братцы, – говорит храбрый Шульц, – нам предстоит опасный бой. Чем храбрее мы будем, тем скорее победим. Я так думаю.

– И я тоже, – сказал Якли.

– И я, – сказал Марли.

– И я, – сказал Ергли.

– И я, – сказал Михель.

– И я, – сказал Ганс.

– И я, – сказал Вейтли, который шёл позади всех. Взялись они вместе за копьё и побежали на зайца. Пробежали немного и остановились.

А Вейтли, который бежал позади всех, закричал:

А Шульц закричал:

Стали они спорить, кому вперёд идти. А заяц всё сидит на том же месте.

Наконец Шульц набрался храбрости и опять побежал, а остальные храбрецы за ним.

– Ату его, ату-ту-ту! – закричал Шульц.

– Ату его, ату-ту-ту! – закричал Якли.

– Ату его, ату-ту-ту! – закричал Марли.

– Ату его, ату-ту-ту! – закричал Ергли.

– Ату его, ату-ту-ту! – закричал Михель.

– Ату его, ату-ту-ту! – закричал Ганс.

– Ату его, ату-ту-ту! – закричал громче всех Вейтли, который бежал позади всех.

Но тут заяц проснулся и ускакал.

– Вот, – говорит храбрый Шульц, – значит, мы опять маху дали. Это был заяц.

Пошли они дальше.

Пришли к большой реке, – лодки не видно, моста нет. Как же на тот берег перебраться? А на том берегу сидел рыбак с удочкой. Вот Шульц и кричит ему:

– Как бы нам на тот берег перебраться?

– Поищи броду! – отвечает рыбак.

А Шульцу показалось, что рыбак сказал: «Влезай в воду». Он и полез в воду. Прошёл несколько шагов, а дальше идти не может. Река глубокая, и ноги в тине завязли. Шапка у него с головы слетела и по воде плывёт, а на шапку лягушка села. Села и заквакала:

– Ква-ква!

Якли говорит:

– Это Шульц нас зовёт. Пойдём за ним.

Вошли они все в воду и тоже в тине завязли. Стоят и кричат:

– Помогите – тонем! Помогите – тонем!

Кричали до тех пор, пока рыбак за ними с того берега на лодке не приехал и их из реки не вытащил.

Обогрелись храбрецы, обсушились и пошли по домам.

– Не буду я больше путешествовать, – сказал Шульц.

– Конечно, лучше дома сидеть, – сказал Якли.

– Дома тепло, – сказал Марли.

– Дома сухо, – сказал Ергли.

– Дома никто тебя не тронет, – сказал Михель.

– Дома можно на перине спать, – сказал Ганс.

– Дома я никого не боюсь, – сказал Вейтли, который теперь шёл впереди всех.

Вот так храбрецы!