Совершенно подавленный этим заявлением, Нолан произнес:
— Мы тут с Хоффом ходили вниз по дороге в дальний поселок. Они не просто спят, их нельзя разбудить. Их можно тормошить, как кукол, им все равно. После того, как мы рассказали нашим врачам об этом поголовном каталептическом ступоре, они их осмотрели.
— И что они сказали?
— Они придерживаются мнения, что неспешиты активны только под воздействием солнечного света. Когда солнце прячется, их активность исчезает вместе с ним, — в этом затруднительном для него положении он нахмурился и вдруг с надеждой предложил: — Но если бы вы согласились провести шнур энергопитания наружу и дали бы нам пару ламп солнечного света, мы смогли бы расшевелить их и поработать.
— Не стоит, — ответил Лейф.
— Но почему?
— Нас отзовут домой скорее, чем вы сможете добиться каких-нибудь видимых успехов.
— Но послушайте, сэр, — взмолился Нолан, делая последнее усилие. — Все остальные гребут результаты лопатой. Что-то измеряют, подсчитывают и тому подобное. У них есть клопы, орехи, фрукты, растения, деревья, кора, древесина, большие камни, маленькие, образцы грунта, фотографии — все что угодно, просто голова пухнет. Только специалисты по контакту единственные попросили отнестись благосклонно к их поражению, которое мы потерпели только из-за того, что у нас не было достаточной возможности для работы.
— Ладно, — принял вызов Лейф. — Сейчас самое время для вас троих, чтобы все точно рассчитать. Ну так скажите мне: сколько, по-вашему, должна длиться такая достаточная возможность?
Нолан совсем растерялся. Шаркнул ногами, покосился на стены, потом занялся изучением своих пальцев.
— Пять лет? — подсказал Лейф.
Тот не ответил.
— Может, десять?
Опять молчание.
— Или двадцать?
— Вы победили, — проворчал Нолан и направился к выходу. На его лице все еще было написано страстное желание оживить усопшего.
"Вы победили", — подумал Лейф. Он чувствовал себя, будто его сначала обманули, а потом еще и показали язык. Победителями были неспешиты. Они обладали грозным оружием, которое заключалось в простом и неотвратимом признании того, что жизнь может быть слишком коротка.
Четыре дня спустя Девятый Сектор передал послание с Земли.
"Внеземное пространство. Штаб Обороны командиру боевого корабля "Громовержец". Возвращайтесь курсом 09, Штаб Сектора Четыре. Оставьте посланца, если найдется подходящий кандидат. Назначение пожизненное. Ратбоун, Командующий Оперативным Департаментом. Штаб Обороны. Земля."
Он назначил совещание в длинном зале в самом центре корабля. Значительная часть времени была потрачена на выслушивание полученной информации, начиная с добытых Уолтерсоном сведений по радиоактивности и заканчивая замечаниями господина Угря о пресмыкающихся креветках;. В завершение все единодушно пришли к трем главным выводам.
Планета Вечности намного старше Земли. Возраст ее населения сравнительно равен возрасту человеческой расы, расчеты средней продолжительности жизни неспешитов колеблются от восьмисот до тысячи двухсот лет. Несмотря на свою замедленность, неспешиты — разумная, прогрессирующая раса, достигшая уровня развития приблизительно равного тому, на котором находилось человечество за сто лет до первого полета в космос.
Острая дискуссия разгорелась по вопросу о том, способны ли неспешиты когда-либо в будущем совершить короткий полет хотя бы на ракете с автоматическим, быстро функционирующим управлением. Большинство ответило, что нет, но все согласились с тем, что все равно никто не доживет, чтобы присутствовать при этом.
Затем слово взял Лейф.
— Мы оставим здесь одного Земного Посланца, если найдется желающий на это место.
Он оглядел присутствующих в поисках признаков интереса.
— Оставлять кого бы то ни было на этой планете бессмысленно, — возразил кто-то.
— Как большинство инопланетных рас, неспешиты не развивались по пути, идентичному нашему, — пояснил Лейф. — Мы далеко впереди них, знаем тысячи вещей, которые не знают они, включая многие, которые им никогда не постичь. Равным образом они разгадали некоторые секреты, которые мы пропустили. Например, у них есть машины и батареи, о которых нам хотелось бы знать больше. У них могут €ыть разработки, не заметные при первом, поверхностном взгляде. И это не говорит о том, что они работают над ними только теоретически. Урок, усвоенный нами в космосе, заключается в том, чтобы никогда не презирать чужую культуру. Вид, слишком крупный для изучения, скоро становится мелким.
— Ну и что из этого?
— Из этого следует, что кто-то должен взять на себя огромную работу по систематическому выдаиванию из них всего, хоть мало-мальски стоящего. Именно благодаря такому подходу мы и достигли всего того, что у нас есть, — познания о мироздании находятся везде вокруг нас, мы добываем их, а потом применяем.
— Так мы поступали раз за разом в других мирах, — согласился его оппонент. — Но это Планета Вечности, сфера, населенная зомби-существами, где часы тикают один раз в час. Ни у одного землянина, выброшенного на этот космический остров, не хватит времени, проживи он хоть сто лет.
— Вы правы, — ответил Лейф. — Поэтому пост Посланца должен передаваться по наследству. Кто бы его ни занял, ему нужно будет привезти сюда невесту, жениться, вырастить детей и на смертном одре передать этот пост им. Так может смениться шесть, а может и больше поколений. Другого выхода нет.
Лейф позволил слушателям немного переварить сказанное, прежде чем задал вопрос:
— Есть желающие?
Ответом ему была тишина.
— Вы будете здесь в полном одиночестве, за исключением случаев, когда сюда залетит случайный корабль. Но с вами постоянно будет поддерживаться связь, и за вашей спиной всегда будет сила и мощь Земли. Высказывайтесь громче! Первый вызвавшийся получает это место.
Все молчали.
Лейф посмотрел на свои часы.
— Я даю вам два часа, чтобы все обдумать. После этого нас как будто сдует отсюда. Любой претендент найдет меня в моей рубке.
В час "Ноль" "Громовержец" включил свои огнедышащие двигатели и беспрепятственно покинул Планету Вечности, так и не оставив в этом мире своего представителя. Но когда-нибудь такой здесь непременно появится. Когда-нибудь какой-то добровольный отшельник поселится здесь навечно. Среди людей Земли всегда найдется чудак или мученик.
Но время еще не пришло.
На Планету Вечности время еще не пришло.
Бледно-розовая планета, на которой располагался Штаб Четвертого Сектора, выросла уже в большой диск, когда Пэскью все-таки счел нужным обратить внимание на задумчивое состояние Лейфа.
— Уже прошло семь недель, а вы все никак не можете отключиться от этого. Можно подумать, что вам ужасно не хотелось покидать это дрянное место. Что с вами?
— Я же говорил вам. У меня дурное предчувствие. Не могу не думать о них.
— Но это же нелогично, — не выдержал Пэскью. — По общему заключению мы никогда не сможем справиться с этими еле передвигающимися ползунами. Ну и что из этого? Нам нужно оставить их в покое и забыть, вот и все.
— Мы можем оставить их в покое, как вы выразились. Но нельзя просто так о них забыть. В них есть что-то особенное, что мне не нравится.
— Объясните поточнее, — предложил Пэскью.
— Хорошо, я объясню. На Земле происходили десятки крупных войн. Некоторые были вызваны алчностью, личными амбициями, страхом, завистью, желанием спасти репутацию или скрыть абсолютную тупость. Но были и такие, которые возникали из чистого альтруизма.
Пэскью вопросительно хмыкнул.
— Причиной некоторых, — упрямо продолжал Лейф, — стал тот неприятный факт, что дорога в ад вымощена благими намерениями. Большие, стремительно развивавшиеся государства стремились тянуть за собой маленькие, с медленным темпом развития, высокомерно волоча их на привязи. Иногда последние не успевали за первыми и, возмущенные таким принуждением, открывали пальбу, защищая свое право никуда не торопиться. Понимаете, к чему я веду?
— Я понимаю, что вы читаете нам урок, но не вижу его цели, — сказал Пэскью. — Неспешиты не смогут убить и хромого пса. Кроме того, их никто никуда не гонит.
— Я говорил совершенно не об этом.
— Но тогда о чем?
— Мы на. Земле никогда должным образом не представляли себе эту проблему, иначе она не становилась бы причиной стольких войн.
— И что же это за проблема?
— Проблема темпов, — ответил Лейф. — Раньше она не принимала для нас таких размеров, чтобы мы могли понять всю ее важность. Разница между быстрым и медленным всегда была слишком незначительной. — Он указал в иллюминатор на россыпи звезд, мерцавших во тьме мириадами искрящихся крупинок. — Не теперь мы знаем, что там эта разница достигла огромных масштабов. Мы знаем, что среди бесчисленных вечных проблем космоса появилась еще одна — увеличенная до страшных размеров проблема темпов.
Пэскью обдумывал услышанное.
— Я согласен с вами и не могу спорить, потому что это очевидно. Раньше или позже, но мы будем снова и снова сталкиваться с ней. В конечном счете, это обязательно случится где-нибудь еще.
— Отсюда и мои страхи, — подтвердил Лейф.
— Вы же сами их и раздуваете, — заметил Пэскью. — А меня это не беспокоит. Я этого совершенно не боюсь. Какое мне дело до того, что какой-то ненормальный разведчик откроет формы еще более медлительные, чем неспешиты? Они решительно никак не повлияют на мои юные годы.
— Так ли уж ему надо искать более медлительных? — не без ехидства поинтересовался Лейф.
Пэскью удивленно уставился на него.
— О чем это вы?
— Все та же проблема темпов, с которой вы уже согласились. Переверните ее и посмотрите на нее с другой стороны. Что произойдет, если мы наткнемся на форму, которая будет в двадцать раз быстрее нас? Форму, которая будет смотреть на нас так же, как мы смотрим на неспешитов?
Помолчав пару минут, Пэскью потер лоб и неуверенно произнес:
— Это невозможно.
— Разве? Почему?
— Потому что мы бы уже встретились с ними намного раньше. Они должны были найти нас первые.
— А что, если они появятся в сто раз позднее? Или они молодой вид, и их возраст равен одной десятой нашего, но они уже догнали нас по уровню развития?
— Послушайте, — произнес Пэскью, и на его лице появилось то же выражение, которое было у его собеседника в течение последних нескольких недель. — Здесь и так хватает забот, а вы еще придумываете себе новые.
Тем не менее, когда корабль совершил посадку, он все еще продолжал обдумывать все возможные варианты этой задачки; и было видно, что с каждой минутой она тревожит его все больше.
В рубку вошел офицер Четвертого Сектора, неся с собой кипу документов. Это был тучный субъект, сияющий деланным радушием.
— Лейтенант Воген, к вашим услугам, командор, — восторженно доложил он. — Надеюсь, у вас было приятное и полезное путешествие.
— Оно могло быть хуже, — сухо ответил Лейф.
Излучая саму доброжелательность, Воген продолжал:
— Мы получили сигнал с Земли от Маркхэма из Ведомства Назначений. Он хочет, чтобы вы после проверки состояния корабля и дозаправки полетели взглянуть на планету "Девчоночка". Ее точные координаты указаны в послании.
— Как, вы сказали, она называется? — переспросил Пэскью.
— Девчоночка.
— Да хранит нас небо! Девчоночка! — Он тяжело сел и вперился взглядом в стену. — Девчоночка!
Он поиграл пальцами рук и повторил это название в третий раз. По некоторой причине, наилучшим образом ему известной, он был уже просто загипнотизирован Девчоночкой Наконец, как бы что-то подозревая, спросил:
— Кто сообщил о ней?
— Я точно не знаю. Но здесь должно быть написано. — Воген с готовностью порылся в своих бумагах. — Да, вот есть. Этого парня зовут Арчибальд Бойделл.
— Так я и знал! — взвизгнул Пэскью. — Я ухожу в отставку. Я немедленно слагаю с себя обязанности.
— Вы немедленно слагали с себя обязанности, по крайней мере, раз двадцать за последние восемь лет, — напомнил Лейф. — Это становится скучным.
— В этот раз я говорю совершенно серьезно.
— То же самое вы говорили и раньше. — Лейф вздохнул и добавил: — И если вы действительно побежите сейчас писать рапорт, то скоро у вас будет прекрасная возможность вежливо предложить мне пойти к черту.
Пэскью замахал руками:
— Постарайтесь успокоиться и давайте посмотрим на вещи разумно. Какая космическая команда, в здравом уме и истоптавшая в космосе не одну пару этих чертовых ботинок, может отправиться на мусорную свалку с таким именем — Девчоночка?
— Мы можем, — вымолвил Лейф. Он подождал, пока кровь отхлынет у него от лица, и закончил. — Почему бы не нам?
Плюхнувшись на стул, Пэскью минут пять сердито поглядывал на командора, прежде чем заговорил снова:
— Вероятно, что так. Да поможет мне Бог, я, наверное, слабый человек. — Он немного помолчал, гдядя перед собой остановившимся взглядом, затем перенес свое внимание на Вогена. — Назовите ее имя еще раз на тот случай, если я неправильно его расслышал.
— Девчоночка, — услужливо произнес Воген, как бы извиняясь. — Он присвоил ей код 0/0.9/Е5, указывающий на присутствие там разумной, но отсталой формы жизни.
— Он передал какие-нибудь свои наблюдения о ней?
— Одно слово, — сообщил Воген, снова проконсультировавшись с бумагами. — "Ох!"
По телу Пэскью пробежала мелкая дрожь.
Брюс ДЭНИЕЛС
БААЛИМСКИЙ ВОПРОС (Перевод И.В.Василенко)
Bruce Daniels THE BAALIM PROBLEM 1968 by the Conde Nast Publications, Inc
Когда корабль тряхнуло и он со свистом вошел в атмосферу, Пол Скотт так круто выругался, что это прозвучало неприлично даже в устах вспыльчивого обитателя Окраины Вселенной. И дернул же его черт согласиться на эти шпионские игры! Сидел бы себе спокойно на своей ферме на планете Ворн. Ведь известно, что благополучно приземлиться на Баалим еще не удавалось никому. И скорее всего, он вряд ли будет первым, кому повезет. От мычания напуганных коров в заднем отсеке и вовсе становилось не по себе.
Теперь он уже окончательно убедился, что на это поручение мог согласиться только ненормальный. За бортом такая жуткая турбулентность, что все приборы отказывают. На экранах наблюдения — ничего, кроме беспорядочных узоров бушующих пыльных бурь и вулканических газов. Даже инфракрасные сканнеры высвечивают только размытые, наползающие одно на другое горячие пятна, среди которых местами пробиваются обширные холодные участи. Они-то и могут оказаться чем угодно. Но, черт побери, разгадка там, внизу! Теперь, когда он наконец это понял, его не остановит даже пламя преисподней, и он своего добьется!
Проклиная гордыню, из-за которой он попал в такую переделку, фермер покрепче сжал рычаги управления и бросил свой побитый корабль сквозь вихри к самому большому холодному пятну. Он только молил всех семерых безумных богов Зома, чтобы оно не оказалось океаном. Мычание коров вторило его молитве.
А в это время на расстоянии половины Вселенной представитель Федерации Первый Капитан Джон Бэрлд внимательно следил за приборами своего летящего по орбите крейсера и ворчал. Никаких признаков загадочного корабля с Окраины, кружившего над Баалимом на предыдущем витке! Вероятно, он где-то здесь, внизу, в этой адской маслобойке. Ну и дурак! Бэрлд прикинул, что у него в лучшем случае один шанс из тридцати совершить благополучную посадку. И все же корабль с Окраины наверняка как-то связан с загадкой пришельцев, а ее разгадка должна быть на Баалиме.
Вынув из кармана мундира диск с указаниями, Бэрлд вставил его в читающее устройство и еще раз вдумался в полученный приказ: "Убедившись в правдивости или в ложности вышеупомянутых сообщений, Первый Капитан Бэрлд любой ценой должен установить местонахождение корабля или кораблей пришельцев, исследовать их и, по возможности, выяснить, с какой планеты и с какой целью они прибыли, а также определить, насколько серьезную угрозу Федерации и другим планетным системам представляет их присутствие в этом секторе космоса".
Бэрлд снова проворчал. Предельно ясно. "Любой ценой". Насмешливо отдав честь затерянному где-то внизу, в бурях, представителю Окраины, он включил ведущий компьютер крейсера и проверил застежки на ремнях безопасности. Компьютер повел корабль на посадку.
— Вы Пол Скотт с Ворна?
— Да.
Галереи огромного каменного зала заседаний Совета были пустынны. Только за круглым столом напротив Скотта сидели шестеро — представители объединений шести систем, входящих в Кооперативный Совет Окраинных систем. Скотт стоял, с напускным безразличием ожидая, когда Главный член Совета продолжит расспросы. Однако в душе он смятенно терялся в догадках: зачем его вызвали на эту тайную позднюю беседу? Обычно Совет собирался только тогда, когда нужно было обсудить вопросы, представляющие для независимых Окраинных систем взаимный государственный интерес, а не для того, чтобы задавать глупые вопросы мелким фермерам.
— Для сравнительно молодого человека у вас прекрасная характеристика, Пол. Достойно несли военную службу, отличились в Брижской и Каймосской кампаниях. Ваша ферма — одна из самых преуспевающих на Ворне, а помощник члена Совета от вашей планеты информирует нас, что вы намереваетесь скрестить ворнскую породу с поголовьем, доставленным из других систем. Это могло бы решить проблему чумы.
Скотт выжидающе промолчал.
— Присаживайтесь, Пол, и расскажите нам, что вы знаете о пришельцах.
Стараясь скрыть нетерпение, Скотт неуклюже сел за стол. Что это за детская игра в загадки и отгадки? Возможность встречи с незнакомыми формами жизни волновала всегда, еще с тех смутных доисторических времен, когда человек впервые вырвался в космос. Но по мере распространения человечества в звездных системах эта проблема превратилась в предмет праздных рассуждений. А теперь, когда мириады империй теснят друг друга в Галактике, миф о пришельцах — не более чем забавный анекдот.
— Пришельцы? Я развожу скот!
Главный член Совета задумался над ответом Скотта, оценивая его дерзость. Затем удовлетворенно кивнул головой.
— Как вам известно, мы, жители Окраины, находимся на задворках Вселенной. Но даже в нашей полуизоляции, если мы надеемся выжить и преуспеть, мы должны иметь сведения о том, что происходит в Галактике. Отчасти мы полагаемся на данные, получаемые от торговых и коммерческих представителей. Но больше всего рассчитываем на помощь компьютерной сети, которая соединена субкосмической связью с такими же сетями в Федерации и других близлежащих системах. Разумеется, ни одно правительство не позволяет соседям иметь полный доступ к своей внутренней информации, однако мы убедились, что определенное взаимодействие между сетями выгодно.
— Да, но все это какое имеет отношение ко мне?
— Два дня назад, Пол, наша компьютерная сеть получила сообщение, что возле Ваулка-Ш обнаружен дрейфующий аварийный буй. Баулкийцы засекретили информацию об этом деле, но мы точно знаем, что буй был необычной конструкции и исполнения и передавал сигналы бедствия на совершенно непонятном языке.
— Черт подери! Значит, пришельцы — не миф!
— Терпение. Мы не уверены. Если поблизости есть пришельцы, Окраинные системы постараются об этом узнать. Компьютерная сеть сделала вывод о весьма вероятном наличии в четвертом квадранте одиночного корабля пришельцев, терпящего бедствие. — Лицо Главного члена Совета, расплылось в довольной улыбке. — Однако мы, представители Окраины, не очень-то полагаемся на машины, как некоторые наши соседи. Если Совет призван дать рекомендации дальнейших действий, мы предпочитаем исходить из человеческой оценки ситуации. Помощник члена Совета от вашей планеты рекомендовал вас как агента, заслуживающего доверия. Вы часто ездите покупать скот, бывали в других системах и сможете свободно передвигаться, не вызывая подозрений. Мы хотим, чтобы вы исследовали таинственный буй, узнали о пришельцах все, что можно, и сообщили нам. Совет, естественно, оплатит расходы, так что для вас поездка будет бесплатной. Вы согласны на такую командировку?
Скотт несколько минут обдумывал предложение.
— Я как раз собирался посмотреть новую мутантную породу ваулкийской коровы. Да, джентльмены, я возьмусь за это дело.
Инструктаж Первого Капитана Бэрлда был обстоятельным, но привычным.
— Итак, Бэрлд, — подытожил вице-коммодор, — аварийный буй на Ваулке-Ш. Возможно, корабль или корабли пришельцев скрываются поблизости. Если так, нужно предупредить императора и принять меры предосторожности. Лично я считаю, мы должны послать флот, чтобы выбить информацию из Ваулка и выследить пришельцев. Но Центральный Компьютер утверждает, что у одиночного поиска больше шансов. Для подобного задания вы слишком молоды, Бэрлд, но выпала ваша карта, и вы должны быть на высоте. Задание вы получили. Удачи, Первый Капитан.
Пять дней спустя Бэрлд, неотразимый в своем парадном мундире, сидел напротив покрытого испариной чиновника ваулкийского адмиралтейства.
— Проклятье! Что значит — вы не получили запрос? Два месяца назад Федерация отправила уведомление о плановых маневрах флота в данном квадрате с просьбой пропустить ограниченные силы Федерации через контролируемую ваулкийцами часть космоса, а также оформить обычные коммерческие соглашения о дозаправке топливом. Получение просьбы было подтверждено Центральной Связью и отправлено в ваш отдел.
Чиновник нервно вытер залысины.
— Это невозможно, Первый Капитан. Если бы мы ее получили, у меня была бы здесь какая-то запись. Если хотите, я позвоню в Связь и уточню.
— Великие Луны Миббора! — прогремел Бэрлд. — Разве вы не слышали, как я сказал, что в Связи я уже все проверил? Сообщение было отправлено сюда! — Бэрлд взглянул на часы. — Я не знаю, что за этим стоит, — ваша некомпетентность или намеренное оскорбление Федерации, — но если наш флот обстреляют из-за того, что какой-то слишком усердный младший офицер так и не получил уведомление о плановых учениях, мне бы не хотелось иметь на своей совести гибель Ваулка.
— Вы уг-грожаете войной?
— Я ничем не угрожаю. Я просто констатирую факты. Мое правительство направило меня установить, нет ли здесь намеренного оскорбления императорской чести. Я собирался, если это просто ошибка, дать возможность признать, что вы напутали, и исправить ошибку. Однако, если вы не хотите сотрудничать, мне ничего не остается, как поручить нашему послу разобраться с вашим начальством.
Бэрлд сердито поднялся и направился к двери.
— Нет! Подождите, Первый Капитан, — ваулкиец беспомощно хватал руками воздух. — Я хочу сказать, что, возможно, вы и правы… возможно, это была просто ошибка. Знаете ли, сотрудники… В наши дни трудно найти компетентных помощников.
Бэрлд обернулся и каменным взглядом смерил запинающегося чиновника:
— Значит, это была ваша ошибка?
— Ну, э-э… скажем, ошибка была допущена нашим отделом. Но я уверен, мы можем все уладить. У вас есть при себе сведения о передвижении флота и о потребности в топливе?
— У меня есть копия сообщения. Только побыстрее! Я и так потратил на это дело уйму времени, а у меня назначена встреча.
В Космическом порту Ваулка смешались резкие звуки и яркий свет, однако сквозь закопченные окна грязного кабинета домика, приютившегося в углу порта, проникало совсем мало шума и еще меньше света.
— Значит, договорились. Фургон доставит коров сегодня днем. Смогут ваши ребята погрузить их на корабль, чтобы я вылетел на Ворн до наступления темноты?
— Конечно, мистер Скотт. Я работаю в этом порту на погрузке и разгрузке уже восемнадцать лет, и претензий ко мне еще не было.
Скотт откинулся на спинку вращающегося стула и улыбнулся похожему на гнома инспектору, который сидел за столом, заваленным бумагами.
— Бьюсь об заклад, при этом вам приходилось выполнять необычные поручения. Хотя вряд ли с чем можно сравнить корабль, груженный коровами, укачавшимися в невесомости. Тьфу! Ну и работенка!
— Не скажите. Вот на прошлой неделе тоже был необычный груз.
— Да? А что это было?
— Какая-то забавная штука. Что-то вроде аварийного буя, только побольше. Никогда не видел ничего подобного. Космические ребята обнаружили, что он дрейфует здесь неподалеку и сигналит. Они очень обеспокоились. Не просто сняли показания приборов и взорвали, как обычно. Нет, сэр, пришлось посылать один из моих буксиров, чтобы подтянуть его. Этот буй не рассчитан на вхождение в атмосферу. Пришлось повозиться, чтобы вручную опустить его.
— Ну, и что дальше?
— Они его спрятали в маленьком ангаре во-он на той стороне порта. На первых порах вокруг него все суетились, начальство толпилось. Да и сейчас еще держат пару часовых у входа в ангар.
— Неизвестно, откуда он появился?
— Не-ет. Хотя на карте я могу показать, где вы его подобрали.
— Прекрасно. Я с удовольствием послушаю как мы справились с такой сложной работой. Давайте посмотрим карты, а потом выпьем, я угощаю.
— Все это утрясет дело с вашими флотскими учениями, Первый Капитан. Еще раз прошу прощения за недоразумение.
— Пустяки, мистер Фольг. Я рад, что все уладилось. — Бэрлд снова взглянул на часы. — Мне пора бежать. Да, чуть не забыл. Мне нужно заскочить в Безопасность — уточнить кое-какие подробности насчет опознавательных сигналов и тому подобное. Это прямо через холл, да?
— Да. Я вас проведу. Хотя сомневаюсь, что там сейчас кто-то есть, наверное, все на обеде.
— Ничего, я смогу разобраться и с секретарем. Когда мы с послом будем встречаться сегодня с вашим адмиралом, я непременно расскажу ему, как вы нам помогли, мистер Фольг.
Двое часовых у ангара оцепенели, когда крытый фургон, страшно накренившись на мостовую, натолкнулся на стальной столб и наконец врезался в соседнее здание. Из фургона вывалились восемь перепуганных животных. Они растерянно толкались и надрывно мычали. Один из двух быков, найдя мишень для своего негодования, набросился на часовых, которые, удирая, забились в безопасное — место за самолетами. В суматохе никто не заметил ловкого приезжего с Окраины, который проскользнул в ангар с аварийным буем, захватив с собой фотоаппарат и чемодан с приборами для взятия проб.
Первый Капитан Бэрлд нетерпеливо заерзал и снова посмотрел на часы. Секретарша испуганно отпрянула от него.
— Извините, сэр. Командующий Марлон скоро вернется с обеда.
— Послушайте, мисс, я не могу ждать. Я опаздываю на встречу с адмиралом. Почему бы вам сейчас не дать мне папку с материалами о буе пришельцев. А позже я встречусь с командующим Марлоном и дам расписку.
— Я не могу этого сделать, сэр. Это секретный материал.
Бэрлд сердито завис над девушкой.
— Я это знаю. Иначе меня бы здесь не было.
— Но я не могу…
— Послушайте, мисс. Я Первый Капитан Флота Федерации. И прибыл для того, чтобы обсудить дело пришельцев с некоторыми высокопоставленными офицерами вашего флота. Я уже на пятнадцать минут опоздал на совещание. Эта папка мне нужна немедленно. Вы слышали, как мистер Фольг сказал, когда привел меня в ваш отдел, что я здесь по важному делу и что вы должны оказать мне содействие. Вы также слышали, как мы говорили о моей предстоящей встрече с адмиралом. Сейчас, в случае необходимости, я доложу адмиралу, что совещание нужно отменить, потому что его сотрудники Безопасности не могут прервать свой бесконечный обеденный перерыв, а секретарши не в состоянии осознать, что такое чрезвычайные обстоятельства. Федерация и без совещания уцелеет, а вот вы с командующим Марлоном — сомневаюсь!
Секретарша в отчаянии закусила— губу, с трудом сдерживая слезы.
— Ну, если вы настаиваете, что это важно…
— Я настаиваю, что это важно! Давайте папку. Расписку получите сразу после совещания.
Ваулкийцы с пониманием отнеслись к Скотту, растерявшему своих коров. Небрежного водителя, которого, по словам Скотта, он нанял вести фургон, найти не удалось. Но ущерб был незначительный, а суммы денег, тайно перешедшие из рук в руки, — более чем достаточны, и космополиты-ваулкийцы получили огромное удовольствие, наблюдая, как медлительный житель Окраины пытается согнать разбредшихся животных.
Как только стемнело, Скотт взлетел. Отдалившись от Ваулка-Ш, фермер с огромным облегчением вздохнул и принялся обдумывать план дальнейших действий. На первый взгляд, ему удалось осуществить задуманное. Ваулкийские коровы будут хорошим пополнением его стада. У него есть фотографии, пробы металла и подробное описание буя пришельцев и обстоятельства его обнаружения. Логично было бы сделать доклад Совету и вернуться к своей работе. Но неуемная гордость твердила Скотту, что дело сделано лишь наполовину. Он все еще не знает, откуда прилетел тот буй.
Присутствие пришельцев в данном секторе так или иначе окажет огромное влияние на безопасность, процветание и развитие планет Окраины. И на его, Скотта, собственную ферму. Да, разумеется, Совет поручил ему узнать все, что можно, но его сведения о буе недостаточны для глубокой оценки ситуации и выработки на их основе эффективных планов и тактики действий. Скотт пожал плечами. Можно было бы занять бюрократическую позицию и сказать, что оценка и планирование — забота Совета, но он знал, что, по крайней мере в Окраине, это не так. Он — независимый фермер и должен сам решать свою судьбу и свое будущее. А для этого ему нужно больше информации.
Скотт внимательно изучал звездные карты, учитывая последний отрезок пути и местообнаружения буя. Поверхность буя свидетельствовала о неудачном вхождении в атмосферу Ваулка. Однако почти полное отсутствие ржавчины исключало дальний перелет. Если бы то был буй, брошенный командой корабля, прилетевшего из-за пределов данного сектора, то даже в глубинном космосе на нем появилось бы заметное количество ржавчины. Но в пределах сектора ничего не было. Ближайшая система на пути буя — крошечная карликовая звезда с единственной необитаемой планетой Баалим. Тем не менее, если корабль пришельцев, терпящий бедствие, действительно существует, то ему ничего не оставалось бы, как держать путь на Баалим. Да и кто знает, что у пришельцев считается "необитаемым".
