- А с чего ты решила, что меня это трогает? - хамски отозвался Симус.
      Она снова горько улыбнулась.
      - Все верно, ведь я же сука. Насколько я поняла, мужчине из вашего Мира не пристало связывать свою жизнь с такими дрянями, как я.
      Она резко развернулась и направилась к лагерю.
      - Это зависит от них, - крикнул вслед Симус.
      Она не оглянулась. Эх, все женские прелести при ней, не так ли? И всем этим можно распорядиться гораздо интереснее, чем наносить уколы по ее женскому самолюбию. Достаточно с нее простого предупреждения.
      Он себя тут же осудил за подобные мысли во время военного похода. Но эта тема его не покидала, совсем.
      Как только она передала ему командование, отношение к нему изменилось. После этого дня ее напряжение уменьшилось, она стала улыбаться. А два дня спустя уже отпускала шуточки и заставляла солдат смеяться. С ним же была подчеркнуто и нарочито серьезна.
      Ее юмор поддерживал бойцов в этом трудном и изматывающем переходе. По мере продвижения О'Нейл распорядился сократить норму потребления воды наполовину, а затем вдвое.
      Они никогда бы не смогли осилить этот переход, если бы продолжали идти днем под палящими лучами, ведь это только увеличивало жажду. О'Нейл принял решение совершать марши в ночное время, а затем отдыхать. Это немного замедлило продвижение - ведь не каждую ночь светили луны - и преодолевать в полной темноте сыпучие дюны было еще труднее (Зато они были менее заметны для врага. Однажды вдали на вершине песчаного холма он заметил пыльное облако. Песчаная буря? Или кавалерия Ната?).
      Да и песчаные бури заметно осложняли переход. К счастью, они чаше случались в дневное время. Симуса не покидала мысль о том, сколько карабинов было все еще в исправном состоянии?
      На седьмой день Мариетта и Симус приютились вместе на склоне большой песчаной дюны. Капюшоны их накидок были опущены на лица, чтобы хоть немного защитить кожу от больно секущего песка.
      - Эта ночь будет последней, - он старался перекричать ветер.
      Мариетта потянула капюшон, и между ними образовалось что-то вроде соединяющего тоннеля.
      - Да, если твои расчеты были верны. В противном случае нам негде будет добыть глоток воды, - она посмеивалась над ним или вместе с ним, так вернее, ведь она полностью доверяла его опыту. Он решил не уточнять, что они в походе уже на целые сутки дольше. Завтрашнее время прибытия было максимально допустимым. После этого начнется паника.
      Он натянул свою накидку на них обоих, чтобы было удобнее беседовать.
      - Может быть, мне следует поддержать Рету, помочь ей идти? Мне показалось, что у ребенка ноги совершенно сбиты, она не может идти самостоятельно.
      - Ведь ты сказал ей тогда, в первом лагере, что она плохой солдат. Теперь она из кожи вон лезет, чтобы доказать тебе, что это не так. Она из числа тех глупых и несчастных женщин, Симус О'Нейл, которые испытывают потребность производить на тебя впечатление.
      - Хорошо что ты не такая. Мне бы в голову такое не пришло, - он порывисто обнял ее. Она не пыталась сопротивляться.
      Симус сначала робко поцеловал ее обветренное иссеченное песком лицо, затем его поцелуи стали неистовыми. Вся нежность и любовь к ней, так долго сдерживаемая, выплеснулась наружу. Он ощутил ее ответное волнение, ее упругую грудь, ее дыхание... Между ними пробежал огонь. И вместе со страстным желанием пришел страх, ее страх. Она отвернула лицо.
      - О'Нейл, ты невыносим. Целоваться во время песчаной бури, - Ее голос дрожал. - Я для тебя все еще бесчувственная дрянь, да?
      - Как любила говорить моя бабушка, сейчас для всего и время, и место. Тем более для бесчувственной - заметь, прилагательное твое. Я выношу последний приговор. (Симус никогда не знал своей бабушки, но сейчас это не имело никакого значения.) Он снова поцеловал ее. Она мягко отстранилась.
      - Ты хороший парень, Симус О'Нейл. Ты даже сам не знаешь, какой ты хороший. Добрый, нежный, никогда не обидишь слабого. Наверное, я больше не увижу тебя после того, как наша миссия будет окончена. Я хочу сказать, что благодарна судьбе за встречу с тобой, - она нежно дотронулась кончиками пальцев до его губ и выскользнула из-под накидки, побежав к основной группе вояк.
      Это следует понимать таким образом, что если я захочу ее, то она не будет возражать?
      Он провел несколько бесконечно долгих часов без сна, постоянно думая о том, что произошло между ними. Впереди предстоял трудный ночной бросок.
      Я надеюсь, вы слышали слова этой девушки, Дейдра. А ведь я всегда говорил, что ваши дураки не в состоянии оценить моих достоинств. И все-таки, хорошо бы добраться до форта Гиперон до завтрашнего полудня. Одному Небу известно, что у молодой женщины на уме.
      О'Нейл шагал в ночи, у него на руках спала Рета. Она совершенно выбилась из сил. Ее ноги кровоточили, ее невесомое тельце содрогалось от боли.
      Он подхватил ее. В его сильных руках она выглядела маленьким ребенком. Правда, у этого ребенка были совершенно прелестные маленькие груди.
      Яну, или как там зовут этого молодого идиота, досталась стоящая женщина.
      - Я могу идти сама, - слабо протестовала Рета.
      - Ты должна подчиняться старшему, если желаешь себе добра, притворно ворчал он. - Кроме того, мне доставит огромное удовольствие вступить в форт с прелестной молодой женщиной на руках, тем более, что эта ноша невесома.
      Молоденькая девушка залилась румянцем и зарылась у него на груди.
      Спустя короткое время после этого разговора майор Симус О'Нейл привел свой измученный, голодный и умирающий от жажды отряд к открытым воротам форта Гиперон. Большая часть"вояк" сразу же повалилась на землю, как только оказалась под защитой стен форта. Он нежно опустил свою невесомую ношу и, закутав ее в накидку, звонко поцеловал.
      - Ты отличный солдат и великолепная женщина, - шепнул он ей на ухо. Она блаженно улыбнулась сквозь слезы благодарности и удовлетворения.
      Ваше Святейшество, это вы виноваты в том, что я влюбляюсь решительно во всех женщин на этой планете.
      11
      Первое, что сделал О'Нейл - обрушил всю свою ярость на стол с военными картами.
      - Проклятье!
      Карты разлетелись по полу.
      Он устало поднял их и разложил на столе. Прямо перед его глазами оказалась карта Зилонга с подробным планом форта и его окрестностей. Гиперон был расположен в отличном месте. Здесь можно было дождаться, когда "Иона" приземлится или подаст сигнал о возвращении. Здесь был большой запас отличной пищи, прекрасное удобное жилье, дружеское расположение обитателей. А главное - он мог каждый день встречаться с Мариеттой. Ну, чего еще?
      Форт располагался на самом краю континента, вдававшегося своей оконечностью в океан. Земля на территории форта была покрыта сплошным зеленым ковром, с чистейшими источниками питьевой воды, свежим воздухом. Рядом располагалась фабрика по переработке джута - Гиперон мог существовать совершенно независимо от остальной части Зилонга.
      Чуть ниже форта, с противоположной стороны, располагался рудник, который и должен был охранять и защищать форт, так ему объяснили местные.
      - На них используется труд рабов - туземцев, - недовольно ворчал он.
      - А кто в этом больном мире не раб? - отозвалась женщина коменданта форта.
      - А вы неплохо тут устроились, - оценил Симус их положение в разговоре с самим комендантом.
      - Да, мы могли бы стать полностью независимыми, - гордо проговорил гениальный комендант, обаятельный сорокалетний мужчина. Он был хорошо сложен: широк в груди, с узкой талией. - Человек вашей культуры, наверное, уже отметил, что Город - это пережиток, анахронизм.
      - Да уж, - подтвердил Симус. Вообще, этот парень, Кцар, очень напоминал Гармоди, разыгрывая из себя этакого бравого вояку, на самом деле он был непокорным и хорошо развитым человеком.
      - Кто бы там не одержал победу, я надеюсь, что это будет не такой безмозглый простофиля, который сейчас у власти. Ему будет необходим наш форт. Минералы, которыми мы располагаем, уникальны. И если уж так произойдет, ему придется считаться с нашими условиями и интересами.
      - Так вот почему человек с таким опытом и образованием предпочитает нести службу в таком глухом месте. - если уж Симус брался льстить, то не уступал никому.
      - И с легким сердцем. Я сделал все, чтобы оказаться в этих местах, он наполнил ликером бокал Симуса. - У меня не возникает желания присоединиться к Нату.
      - А если он вышвырнет вас отсюда? - Симус блаженно потягивал вино. Стоящая женщина да бутылка стоящего вина - что еще нужно одинокому мужчине? Особенно, если по всем признакам "Иона" больше не существует?
      - Не хотелось бы это испытать, - хохотнул мужчина в ответ. - Да и императором становиться неохота. У императоров слишком короткая жизнь.
      - И все же, вы могли бы сразиться с ним? - Симус осушил очередной бокал. Его трудно было оставить под столом во время пирушки.
      - Только если он попытается захватить мое место, чего ему не видать, - управляющий рудником гордо взмахнул рукой. - Никому это еще не удавалось.
      - Как ты думаешь, когда они попытаются совершить переворот? - Симуса изрядно развезло, но он лучше владел собой, чем комендант.
      - Ну, например, во время следующего Фестиваля, - он вздохнул. Неистовства все больше и больше с каждым годом. Наше счастье, что до этих мест еще не докатилось это безумие. Даже если бы у нас не было...
      Кцар осекся. Хотя он и был изрядно пьян, но, видимо, было что-то весьма секретное, может быть, самое важное для Симуса и его разведывательной миссии, чего этот парень не собирался раскрывать дружелюбному чужаку - посетителю.
      - А чем вызвано такое неистовство? - Симус пытался задать вопрос небрежно, как бы случайно.
      Кцар наполнил бокал Симуса аппетитным розовым желе, очень похожим на взбитые сливки. Симусу пришло в голову, что в бокале проступил образ женщины.
      Конечно Маржи. Очаровательная женщина, хоть и напористая чересчур. Э, нет. А, может быть, это Леди Кардина? Да полно, стала бы она подглядывать за двумя выпившими мужчинами?
      - Думаю, что для такого искушенного в жизненных делах человека, как вы, очевидна болезненная и опасная аллергическая реакция. Болваны вывели новый сорт джута несколько лет назад. Ожидалось, что с тех же площадей будут снимать значительно больший урожай. Можно подумать, что до сих пор нам не хватало. Фестивали и прежде были достаточно безудержными. Поначалу никто этого не замечал, ну, что нравы становятся все более дикими... Ну а потом мы так втянулись, что уже поздно было что-то менять. По моей теории, каждый последующий год население становится все более восприимчивым и чувствительным к воздуху во время сбора урожая.
      - Интересная теория.
      - Это не только теория, парень. У нас здесь не выращиваются новые сорта, зато и бесноватости нет. Разве этот эксперимент не подтверждает мою правоту?
      - Да, пожалуй. И вы здесь не отмечаете праздник Фестиваля так, как в Городе?
      Коменданта качнуло.
      - Ты об оргиях? Я положил этому конец, как только занял это место. Ерунда. Женщины всегда ненавидели этот обычай. Еще и до меня. А знаешь, почему они нуждаются в нас? - он самодовольно хихикнул. - Мы снабжаем их противоядием.
      - Да ты что?
      - Да, дорогой. У нас здесь запас есть, на случай, если нужда появится, любопытное химическое соединение, маленькие пилюли со смесью... но я не хочу тебя утомлять, парень... понял. - И бедняга отключился.
      Симус неуверенно встал, его изрядно покачивало. Знатный вечерок, однако.
      - Вы двое - хуже малых детей, - это появилась миловидная супруга Кцара, словно по расписанию. - Выпиваете, хвастаете и стараетесь переплюнуть друг друга.
      Она перетащила своего благоверного на кушетку. Казалось, что их проделки ее больше забавляют, чем сердят.
      Клянусь, если бы она была моей женой, мне бы не захотелось, чтобы ее лапал кто попало. Совсем, совсем. Была бы у меня стоящая баба... Лапушка, э, да она у меня же есть, вот только жаль, что я не могу вспомнить ее имени. А ведь она предлагала себя, ей-ей, но, кажется, я сейчас не готов.
      - А твой мужик - гигант, - Симус неуверенными шагами направился к двери. - Но насчет выпивки - слабак, не то, что я. Ну что, оставил он меня под столом, а?
      - Не велико достижение. Я тоже так могу, - она благодушно улыбалась, - Отправляйся-ка к своей Мариетте, пока не свалился без памяти, как мой.
      Так вот, как ее зовут.
      - Я не сплю с ней, поняла? Она лакомый кусочек, но это не значит, что я кинусь к ней, поняла?
      - Да, поняла, поняла, - она присела на кушетку к мужу и взяла в свои ладони его руку, - Они сказали, что ты не спишь с ней. Вы, из внешнего мира, немного странные. Нас вынуждают к безбрачию, но мы избегаем этого, как только можем. У вас не принято безбрачие, как я догадываюсь, а вы предпочитаете такие отношения. Как это объяснить?
      Что-то в ее рассуждениях было не так, но мозги Симуса с трудом ворочались. Кроме того, женитьба на подходящей женщине - это ответственное дело. Это не делается наскоком.
      - Да мы все с чудесами, когда дело доходит до секса, разве нет?
      - Согласна... - женщина деликатно поддержала его. - Я здесь, здесь, мой дорогой, - она погладила мужа по щеке. - Ты будешь в полном порядке утром. В крайнем случае - днем.
      Симус достойно одолел переход в убежище. На свою собственную кровать в офицерской гостиной. Не к Мариетте.
      И все-таки жизнь прекрасна, когда душа в душу. Очаровательная женщина днем на берегу, во всех ее одеждах, занимает тебя больше, а вовсе не эти язычники, купающиеся нагишом. Да, хорошая выпивка - чего еще желать?
      Проблемы, конечно, были, но это скорее его промахи. И Мариетта стала для него главной загадкой. От полного презрения к О'Нейлу ее качнуло к поклонению. Конечно, это лучше, он не сомневался. Но как и большинство женщин, с которыми он сталкивался, она решила, что поклонение даст ей право забавляться им. И теперь молодая женщина посмеивалась над ним каждый раз, когда они были наедине, даже когда он не старался ее развлекать.
      - Да, Джимми, теперь я хочу жить, - Шумный смех. - Да, я изменила свое мнение на этот счет. Разве это запрещается? - Снова взрыв веселья. Ты готов? - Хриплые звуки хихиканья. - Тогда кто?
      Вы всего несколько раз целуете женщину среди бескрайней пустыни, и она уже ведет себя так, словно имеет на вас права.
      Конечно, она стоящая женщина, подходит мне, но не жениться же, в самом деле, вот так, сломя голову?!
      Испугался женщины? Это я, Симус Финбар О'Нейл?
      Да, да, ты!
      Она ведь - сущее наказание, ну разве не так?
      Вы меня понимаете?
      Дальше, когда он не был целиком поглощен мыслями об этом очаровательном наказании, существовала проблема, связанная с его взводом.
      Сражение в пустыне сделало их "его" ребятами. Не такими, конечно, как отряд Диких Гусей, но все же бравыми молодыми бойцами, за которых он нес личную ответственность. И, несмотря на то, что они что-то замышляли. Даже этот прелестный маленький ребенок Рета. Они скрывали свои планы от него, а это плохо. А, может быть, скоро они посвятят его в тайну. Неизвестно, что хуже.
      Все это занимало его постоянно. И в конечном счете его окружали люди, о которых нужно заботиться. Люди, которые, каждый по-своему, любили его.
      Ох, вот о чем следует подумать! Женщина хочет затащить меня в постель, а эти сопляки - в заговор. А я - всего лишь обыкновенный поэт и шпион в силу обстоятельств.
      Я не могу дальше выносить эту неопределенность. Праздное безделье рядом с самой красивой женщиной немного скрашивает мое двусмысленное положение.
      Если бы вы могли понять...
      Как только Симус устроился и привел в порядок свои мысли, появился Четвертый Секретарь со своим штабом (к большому огорчению Кцара). Штабные напоминали полицейских. Реакцией Кцара была холодная вежливость; он не хотел иметь ничего общего с Комитетом, но вынужден был проявлять лояльность к представителям власти, хотя и с другого конца континента.
      О'Нейла занимала мысль о том, как же этот парень будет выбирать между Натом и Секретарем.
      О'Нейла проинформировали, что целью визита было торжественное сопровождение Благородного Гостя и отважного Капитана (О'Нейл отметил это повышение в чине) в Город после столь "жестокого испытания". Лейтенант Рета (еще одно продвижение) сможет провести назад остатки отряда, конечно, после полного восстановления сил.
      Кцару эта идея пришлась не по душе, совсем, совсем не по душе. Но он был солдат и умел отличить ультиматум от пожелания. Четвертый Секретарь был первым из зилонгцев, к которому О'Нейл испытывал постоянную неприязнь. Этот лживый урод был из породы людей, хорошо известных на Таре - скользкий бесчестный политикан.
      - Ну и что ты думаешь об этом? - беспокойно спросила Маржи, когда они выглянули в огромное окно апартаментов Коменданта и наблюдали за выездом Секретаря, облаченного в роскошную синюю мантию, в сопровождении вооруженного до зубов "штаба".
      - Я думаю, - ответил мрачно Симус, - что у них есть планетолеты немного большей грузоподъемности, чем они заявляют. Их лошади не были в пути дольше, чем один дневной переход.
      - Так чего же они хотят?
      - Возможно, нас, - он чувствовал себя в западне и лихорадочно пытался найти выход. Альтернативные варианты не привлекали. Мариетта присоединилась к нему, когда он склонился за столом с военными картами. С того интимного эпизода в пустыне, когда они лежали обнявшись, что-то вроде игры происходило теперь между ними. Несколько раз за день он нежно похлопывал ее по любым частям естества, которые проявляли себя нескромно, сгребал в объятия и целовал, но и только. Она не принимала этого всерьез, притворно, по инерции, протестовала: "Джимми, прекрати сейчас же!" - и заливалась смехом.
      - Разве я смешен? - требовал он ответа.
      - Ужасно! - и она заливалась смехом еще пуще.
      В этот раз он игриво прихватил ее за упоительный тыл. После "Джимми, прекрати" и почти истерического хохота, она добавила:
      - Один из наших друзей за дверью.
      - Нигде-то от них не спрячешься. Мы можем побыть наедине, наконец? И вообще, твой Четвертый Секретарь мне не нравится.
      - Он из тех, кто обладает реальной властью в Комитете, - Мариетта содрогнулась. - Я не могу выносить того, как он смотрит на меня.
      Симус не заметил этого. Глазеть на мою женщину? Ладно, поглядим...
      - Давай лишим его такой возможности. Взгляни-ка на карту, - он развернул подробнейшую карту южного полушария. - Только позволь сперва задать несколько вопросов. Ты уверена, что хочешь сбежать от этого чучела? Ведь ты будешь вне закона. Если они позволили тебе вернуться в Город, да еще в сопровождении Четвертого Секретаря, то тебя ждет высокое положение. То, что предлагаю я, связано с большим риском, опасностью, возможно, с медленно и мучительной смертью в случае неудачи...
      - Если это твоя идея, Джимми, нас ждет удача. Я верю, все получится.
      - Посмотри на юг, - зашептал О'Нейл. - Здесь, около форта Гиперон, континент сходится в точку. Горы еще очень высоки - ты же видела вершины, покрытые снежными шапками, из окна кабинета коменданта. А вот здесь низкий перевал, ведущий в джунгли. Вот, прямо за первой грядой. И Река совсем недалеко, она пересекает зилонгское плато, где заканчивается Большим Водопадом. А мы знаем, что туземцы никогда не пересекают Реку, даже если она совсем близко, как в этом месте. Таким образом, джунгли к востоку от этого места свободны от дикарей.
      - Я все это вижу, Джимми, но что мы предпримем потом?
      - Мы уйдем одновременно с Секретарем, послезавтра на закате. К середине ночи мы будем вот здесь, на полпути к тому месту, где они разместили большой транспорт, как раз напротив перевала. Именно здесь мы оставим их и срежем расстояние от гор до джунглей. Это не займет больше полутора-двух дней. Правда, придется пересечь небольшой участок обитаемых дикарями джунглей, чтобы перебраться через Реку. Я не думаю, что здесь у Ната большое войско. А потом последуем вдоль Реки до Большого Озера, соберем что-то вроде плота и пересечем озеро до самого водопада. Ты будешь первая среди зилонгцев, кто увидел это место. И дальше - добираемся до нижних джунглей, где спрятан мой корабль, даем сообщение по радио о том, что мы здесь. Весь Город узнает об этом. Комитету ничего не останется, как встречать своих героев.
      - Симус О'Нейл, ты сумасшедший, - она восхищалась им, ее замечательные карие глаза сияли.
      - Я это уже слышал. Вопрос в том, последуешь ли ты за мной?
      - Да, да, да! - она схватила его за руку и горячо стиснула ее.
      Распрямившись, Симус притянул ее к себе. Когда их губы слились, она отстранилась.
      Теперь она дичится. Да что же происходит?
      - Симус, не надо, пожалуйста, - Машинально он отпустил ее. - Ну, прошу тебя, не смотри так обиженно. Я не хотела задеть твоих чувств. Я очень, очень люблю тебя - разве тебя можно было бы не полюбить? Я последую за тобой на край планеты, но между нами ничего не может быть... Я так решила. Я обязана вернуться в Город и возглавить Молодежный Союз. Мы обязаны спасти наш народ. Ведь очень много хороших людей, несчастных, как Орнигон и Самарита. Они хотят другой жизни. Они должны быть свободны. Ты знаешь, я не рвусь руководить и всегда избегала этого; сейчас же у меня нет другого выбора. Это сражение не твое.
      - Кое-кто распорядился по-другому, - холодно проговорил он. - Я нашел здесь друзей за долгие годы странствий. Я остаюсь.
      Кому я все это говорю? - спрашивал он себя. Ведь они все лжецы, они ничего не говорят до конца. Господи, из-за этой бабы я совсем потерял голову.
      - Не надо говорить этого только для меня одной, - жестко предостерегла она.
      - Женщина, не будь идиоткой! Ты не первая, которой я это говорю. До тебя были Эрни и Сэмми, Хорер, и эта малышка, и Пужон, и Рета.
      Молчание длилось очень долго.
      - Это правда? - мягко спросила она.
      - Послушай, хватит испытывать мое терпение. Я не святой. Да, это правда!
      - Я никогда не считала тебя святым, Симус О'Нейл, - и она поцеловала его так, как ни одному святому прежде не доводилось. Ее губы были намного вкуснее, чем там, в пустыне, волосы пахли цветами, упругие молодые груди вызывали мучительную сладкую боль во всем его теле. Он сжал ее сильные бедра и прижал к себе.
      Чего же еще ждать? Она должна стать моей. Здесь холодно и неуютно, в этой комнате с военными картами. Плевать на все.
      Я хочу ее.
      Он настойчиво теснил ее к креслу в углу комнаты. Наверное, морская отмель подошла бы больше, но она была далеко, эта морская отмель. Он больше не мог ждать.
      Уступая ему, она шепнула:
      - Ты поможешь мне выкрасть успокоительные пилюли?
      12
      - Как? - его романтические иллюзии разбились вдребезги.
      В то время, когда его душу наполняла романтическая страсть, женщина замышляла воровство. Да, теперь, разглядывая, как эта скромница скидывала свою накидку, он понял ее вполне.
      - Они хранят лекарства в подвале, здесь, внизу. Кцар ведь не только солдат, он еще и ученый-исследователь. Вот почему его не трогают и не угрожают баком с кислотой. Он слишком нужен всем им. Ведь мы возьмем лишь столько, сколько потребуется для одного фестивального дня. Нельзя же их вовсе лишить этого препарата. Хорер и Ян обратились ко мне с просьбой сделать это. Я отказалась, но теперь чувствую, что просто обязана это сделать. Рета убедила меня. Она сказала, что если ты спас всем нам жизнь, то у тебя были какие-то причины на это, - безрассудные слова так и выскакивали из нее. Этот горячий шепот и страстный порыв предназначался, увы, уже не Симусу.
      "Рета? Эта узкоплечая маленькая негодница - просто ходячее беспокойство."
      - Ты хочешь снова пройти через весь этот кошмар? - спросил Симус, отстраняясь от Мариетты и садясь в кресло рядом со столом.
      - У молодых есть план. В первый день Фестиваля они возьмут с собой таблетки и штурмуют Военный Центр. У них есть ключи от арсенала. С карабинами и взрывчаткой они захватят Энергетический центр и Главное здание. Они уничтожат Комитет и возьмут управление Городом в свои руки. Когда закончится Фестиваль, весь Зилонг придет в движение, - ее прекрасные карие глаза горели от возбуждения. Правители, Комитет, население фортов типа Гиперон, техники по энергетике используют эти пилюли, чтобы не терять рационального отношения ко всему, что происходит во время фестиваля. При помощи препарата мы захватим власть в городе.
      Симус обхватил голову руками и мрачно склонился над картами.
      - Женщина, у тебя свихнулись мозги. Сколько же шансов на успех у этой безрассудной затеи? Неужели ты веришь в то, что двое детей вроде Яна и Хорера, да и эта маленькая несчастная соплячка Рета смогут расшевелить ваше старое закостеневшее общество?
      - У них столько же шансов, сколько у нас с тобой, если мы предпримем попытку добраться до твоего корабля, "Дова", или как там его? - вспылила она.
      - "Дев", - безразличным тоном поправил Симус.
      - Да, пусть будет "Дев". Когда-нибудь ты мне расскажешь об этом человеке.
      - Он был слишком умен и сообразителен, чтобы не ввязываться в подобные дела, - потом он вспомнил некоторые поступки де Валери и засомневался в своей правоте. Может быть, этот приближающийся день Фестиваля станет для Зилонга пасхальным понедельником.
      "Эта женщина никогда не любила тебя. Она плетет интриги, потворствует безумцам и притворяется, что любит." С горьким удовлетворением он заметил, что его сердце наполняется жалостью к самому себе. "Зачем жить на свете, если твоя единственная женщина просто хочет заманить тебя в революцию?"
      - Хорошо, женщина, я это сделаю. Когда и где? - Это будет самое главное приключение, о котором он поведает своим внукам.
      - Поздно ночью. Я зайду за тобой, когда все окончательно прояснится. Это будет легко, - она светилась неподдельной радостью. Потом она рассмеялась и горячо обняла его.
      "А что? Может быть, она еще не совсем потеряла интерес ко мне? Когда женщины посмеиваются над тобой, значит, еще обожают, верный признак."
      И хотя у Маржи был такой вид, словно она бросится сейчас его целовать, Симус О'Нейл уже не терял голову, романтические грезы покинули его. Не вернулись они и несколько часов спустя, когда она тормошила его, и он ощущал тепло ее тела, вдыхал дурманящий аромат ее кожи. Перед ночной вылазкой она скинула свою робу.
      - Будет только мешать. Кроме того, все равно темно, и тебе ничего не видно.
      - Тем хуже для меня, - громко и печально вздохнул Симус. Его воображение совершило стремительный взлет, и он представил себе ее всю. Старая обида снова напомнила о себе и охладила полет его фантазии.
      "Кстати, еще неизвестно, что мы оба испытаем, когда добудем это вещество".
      Взяв О'Нейла за руку, Мариетта повела его по черному, как смоль, пронизывающему холодом коридору. "А они экономят тепло здесь, в Гипероне". О'Нейл, следуя за девушкой, с нежностью и грустью подумал: "Какая у нее теплая и нежная рука. И как это славно - ощущать тепло этой руки каждую ночь в постели рядом с ней. Что же смущает меня?
      Я скажу, что тебя смущает. Тебе придется терпеть ее язычок и сдерживать свои порывы в дневное время.
      Ну и что, и не с таким справлялся. Придет время и, возможно, ты научишься.
      Я обречен - это мой рок."
      Он перестал спорить с собой.
      Маржи, безусловно, знала маршрут. Внезапно они остановились. Она толкнула дверь, которая плавно и бесшумно открылась.
      - Стража спит. Я... фу... они так крепко нализались. Никто до этого не пытался выкрасть препарат, ведь официально его не существует, прошептала ему на ухо Мариетта.
      - Пристукнуть для верности? - насмешливо поинтересовался Симус.
      - Ш-ш-ш, тише, - она потянула на себя крышку люка, за которой скрывалось темное отверстие. - Здесь лестница. Спускайся первым. Будь осторожен, это очень глубоко.
      Он был предельно внимателен. Край был железный и очень холодный. Босые ноги едва выдерживали. Из отверстия, в которое они карабкались, сильно пахло морской водой. Возможно, это был подземный морской грот.
      Он грустно подумал:
      "Вот мой последний день Финна Маккула, или Маккона, или Конмакна? Никогда не мог запомнить имен из древней мифологии. Я отправился на поиски Священного Грааля на планету Зилонг. Волшебная чаша - коробка с пилюлями, волшебная принцесса - полусумасшедший заговорщик, а я одинокий, несчастный, замерзший, забытый друзьями...
      Она сказала - иди первый. Итак, мне предоставлено право сгинуть в морской пучине, грохочущей внизу.
      Поистине, Ланселот дю Лак!"
      Однако, женщина оказалась совершенно права в одном - путь вниз был бесконечно долог. И когда он, наконец, спустился на каменный пол, его трясло от холода.
      - Как я рада, что ничего не было видно, - нервозно сообщила Мариетта. - Я не выношу высоты.
      - Ты умрешь здесь от холода в коротеньком корсете, - забеспокоился он.
      - Но ты ведь попытаешься согреть меня, - она начала хихикать, постукивая зубами.
      - Да, если ты не прекратишь насмехаться надо мной, - гневно заявил он. - Я - Ланселот в поисках Священного Грааля.
      Ее хихиканье перешло в еле сдерживаемый смех, а потом в громкий хохот.
      - Над чем ты смеешься, несчастная? - потребовал он ответа. - Ты ведь даже не слышала никогда об этом мифе.
      - Мне показалось забавным это имя.
      - Ах, вот в чем дело! Ну, как бы там ни было, давай искать Священный Грааль. Зажигай свой леденящий огонь.
      - Что значит "леденящий огонь"?
      - Неважно. Зажигай его, как я велел.
      Она включила маленький ручной фонарик, болтавшийся у нее на поясе. В слабом свете фонаря проступили очертания маленькой комнаты, в углу которой стояли железные ящики. Мариетта открывала ящики один за другим, пока не обнаружила то, что искала - маленькую деревянную коробочку. Та была наполнена белыми таблетками.
      - Одной сотни этих таблеток достаточно, чтобы спасти Зилонг! - ее колотило от возбуждения. - Держи меня крепче, Джимми. Когда я представляю себе, что это может дать моему миру... я... начинаю бояться.
      Он крепко прижал к себе девушку, поглаживая ее по спине, стараясь унять ее дрожь.