Начать с того, что отсутствие всякого наружного порядка для них дело обычное; издавна привыкли они, не дожидаясь приказаний, сами разбираться в окружающем их хаосе, сами находить исход из него.
К положительным качествам и свойствам буров надо отнести: большую выносливость и неприхотливость, если того требуют обстоятельства; способность совершать большие переходы, не подрывая сил конского состава; знание местности и умение ориентироваться на незнакомой местности; прекрасное владение ручным огнестрельным оружием; внимательное отношение к окружающей обстановке в бою и по большей части правильная, хотя и своеобразная, оценка ее и, как следствие этого, умение обходиться без указаний начальников.
Всякий бур даже гордится и хвастается тем, что «в бою всякий сам себе офицер», и если, с одной стороны, это приводило к тому, что люди отказывались исполнять приказания начальников, то, с другой – оно им помогало выходить из затруднительного положения, в крайности рассыпаясь почти поодиночке и становясь, таким образом, неуловимыми для противника, с тем чтобы через некоторое время снова собраться воедино.
Хладнокровие и спокойствие во всех случаях и при всякой обстановке – свойства, неоценимые для воина, предоставленного самому себе. Инстинктивно безотлагательно проводился за все время военных действий принцип: никогда не доводить боевых столкновений до такого момента, после которого может последовать тяжелое поражение, иначе говоря, всячески уклоняться от занесенного противником удара» [
].
Уже после начала военных действий, и по мере приобретения бурами опыта, стали происходить заметные изменения в тактике действий отрядов буров.
Европейские военные авторитеты долгое время терялись в догадках по поводу стойкой нелюбви буров к штыкам и штыковым атакам, на протяжении веков являвшихся неотъемлемым атрибутом всех военных конфликтов на территории Старого Света.
Другой российский офицер, непосредственно следивший за событиями англо-бурской войны – капитан М. А. фон Зигерн-Корн – в этой связи отмечал:
Отсутствие в рядах буров профессиональных военных, имеющих представление об основах военной стратегии, с одной стороны, имело положительное значение – не придерживаясь устаревших канонов, они сумели тактически грамотно вести боевые действия против превосходящих сил противника и добиваться успеха. В то же время в стратегическом плане буры, безусловно, проигрывали англичанам.
Как отмечали по горячим следам офицеры французского генерального штаба, анализировавшие ход англо-бурской войны:
По мнению европейских военных специалистов, меры, предпринятые бурскими республиками накануне войны, носили оборонительный характер, причем их руководство заботилось о защите только своей наиболее угрожаемой части территории.
Трансваальское правительство, не забыв еще события 1880 года, считало наиболее вероятным, что вторжение английских войск произойдет с территории Верхнего Наталя. Это предположение подтверждалось сосредоточением здесь большей части войск вероятного противника и переброской подкреплений из метрополии.
Поэтому первостепенной задачей армии Трансвааля становилась защита проходов в Дракенбергских горах, а целью сосредоточения буров у Мафекинга было опасение, что этот город может стать базой для наступления англичан.
Внимание руководства Оранжевой Республики было сосредоточено на городе Кимберли, являвшимся центром добычи алмазов. Здесь находился премьер-министр Капской колонии Сесил Родс, а город также мог стать отправным пунктом английского вторжения, поэтому главные силы армии республики расположились в этих местах.
Принимая решение о подобном расположении войск, как наиболее соответствующем примитивной организации вооруженных сил бурских республик, их руководители не могли не знать той исключительно благоприятной обстановки, в которой они находились в течение первых недель боевых действий.
Зная слабость английских гарнизонов в южно-африканских колониях и имея постоянные сведения о передвижениях частей британской армии и прибытии к ним подкреплений, военно-политическое руководство бурских республик посчитало необходимым перейти, не теряя драгоценного времени, к наступательным действиям с целью попытаться разгромить слабые английские гарнизоны до прибытия дополнительных контингентов из Великобритании.
Кроме того, предполагалось, что наступление буров вызовет восстание африканеров.
Учитывая все эти обстоятельства, руководители буров решили перейти в наступление по всей границе обеих республик, хотя оно, неизбежно, должно было привести к распылению и без того ограниченных сил буров.
Поздней осенью 1899 года в портах Капской колонии царило оживление – почти ежедневно из метрополии прибывали военные транспорты с английскими войсками – британское правительство спешно наращивало группировку своих войск в Южной Африке в преддверии неизбежной войны с неуступчивыми бурами.
Хотя еще задолго до войны, в мае 1897 года, мобилизационный комитет Великобритании приступил к обсуждению вопроса о проведении мобилизации, им была допущена серьезная недооценка сил неприятеля, в силу чего предполагалось использовать для боевых действий против буров около 49 тысяч человек.
Однако к октябрю 1899 года в Южной Африке находилась примерно половина запланированного к развертыванию контингента – 24 тысячи британских солдат.
Согласно донесению российского военного агента в Лондоне полковника Ермолова:
«В субботу, 7 октября, английское военное министерство отдало специальный приказ по армии о призыве резервистов категорий А, В и С, всего в числе, не превышающем 25 000 человек…
Первый день мобилизации – сегодня; последний – 17-го, то есть резервисты должны прибыть к сборным пунктам между 9 и 17 октября. Таким образом, мобилизация неторопливая.
Всего будет отправлено (начиная с 21 октября), третьим пакетом подкреплений, 52 138 человек и 114 орудий, то есть пойдет 28 батальонов, восемь полков кавалерии, 19 батарей и разные инженерные, обозные, санитарные и иные части вспомогательного назначения. В это число войск подлежит включить те 1200 человек обозных войск, кои отплыли из Саутгемптона на «Braemar Castle» в прошлую пятницу.
Таким образом, уже было в Южной Африке или на пути туда войск первой и второй отправки, согласно моему последнему донесению: 16 с половиной батальонов, пять полков кавалерии, десять батарей (около 21 000 человек). Ныне отправляется: 28 батальонов, восемь полков кавалерии, 19 батарей (52 000). Всего, следовательно, будет: 44 с половиной батальона, 13 полков кавалерии, 29 батарей (около 73 000)».
В дальнейшем с Британских островов и из колоний на южноафриканский театр военных действий до осени 1900 года были направлены около 100 тысяч солдат и офицеров регулярной армии.
До конца военных действий на юг Африки прибыло еще более 100 тысяч солдат регулярной армии, 60 батальонов пехоты милиционных войск и другие подразделения.
Помимо этого, сюда же прибыли воинские части из Индии, Австралии, Новой Зеландии, Канады.
Военное министерство Великобритании накануне начала военных действий планировало развернуть в Южной Африке крупную группировку своих войск, имеющих следующую организацию:
Главнокомандующий – генерал Редверс Буллер (Sir Redverds Buller), начальник штаба – генерал Арчибальд Хантер (Sir Archibald Hunter). Под непосредственным начальством главнокомандующего развертывался 1-й армейский корпус (около 36 000 человек) в составе:
1-я пехотная дивизия – начальник генерал Метуэн (Lord Methuen): 1-я пехотная бригада генерал-майора Кольвиля (Colvile) (3-й батальон гвардейского гренадерского полка, 1-й и 2-й батальоны гвардейского Кольдстримского полка, 1-й батальон гвардейского Шотландского полка), 2-я пехотная бригада генерал-майора Хилдъярда (Hildyard) (2-й батальон Королевского Вест-Соррейского полка, 2-й батальон Девонширского полка, 2-й батальон Вест-Йоркширского полка, 2-й батальон Королевского Ист-Соррейского полка);
2-я пехотная дивизия – начальник генерал Клери (Sir F. Clery): 3-я Шотландская пехотная бригада генерал-майора Уошопа (Wauchope) (2-й батальон Королевских гайлендеров, 1-й батальон Шотландской легкой пехоты, 2-й батальон Сафордских гайлендеров, 1-й батальон Argyll and Sutherlander Highlanders), 4-я легкая пехотная бригада генерал-майора Литтлетона (Lyttleton) (2-й батальон Шотландских стрелков, 3-й батальон Королевского стрелкового корпуса, 1-й батальон Дургамской легкой пехоты, 1-й батальон стрелковой бригады);
3-я пехотная дивизия – начальник генерал Гатакр (Sir Gatacre): 5-я Ирландская пехотная бригада генерал-майора Фицруа-Гарт (Hart) (1-й батальон Королевских Инискиллингских фузилеров, 2-й батальон Королевских Ирландских стрелков, 1-й батальон Коннаут-Рейнджерский, 1-й батальон Королевских Дублинских фузилеров), 6-я фузилерская пехотная бригада генерал-майора Бартона (Barton) (2-й батальон Королевских фузилеров, 2-й батальон Королевских Шотландских фузилеров, 1-й батальон Королевских Уэльсских фузилеров, 2-й батальон Королевских Ирландских фузилеров);
кавалерийская дивизия (две кавалерийские бригады, всего – 5534 человека) – начальник генерал Френч [
]: 1-я кавалерийская бригада полковника Бабингтона (Babington) (6-й гвардейский драгунский полк, 10-й гусарский полк, 12-й уланский полк), 2-я кавалерийская бригада генерал-майора Брабадзона (1-й, 2-й и 6-й драгунские полки).
Генерал-лейтенант Редверс Буллер должен был прибыть в Капскую колонию только 31 октября 1899 года, всего несколькими днями раньше высадки основных сил 1-го армейского корпуса.
Для охраны путей сообщений (главным образом железных дорог) использовались войска генерала Форестер-Уокера (Forestier-Walker) (2-й батальон Нортумберлендских фузилеров, 2-й батальон Сомерсетской легкой пехоты, 2-й батальон легкой пехоты Герцога Кромвельского, 1-й батальон Уэльсского полка, 2-й батальон Нортамтонширского полка, 2-й батальон Шропширской легкой пехоты, 1-й батальон Гайлендеров Гордона) общей численностью около десяти тысяч человек.
На территории Наталя к началу боевых действий дислоцировались войска (Natal field force) под командованием генерала Вита (его вскоре сменил генерал-лейтенант Джордж Уайт) – 4-я пехотная дивизия полковника Пэнн-Саймонса, в состав которой входили: 7-я пехотная бригада полковника Говарда (1-й батальон Девонширского полка, 2-й батальон Гайлендеров Гордона, 1-й батальон Глочестерского полка, 1-й батальон Манчестерского полка) и 8-я пехотная бригада генерал-майора Юла (Yule) (1-й батальон Лейчестерского полка, 1-й батальон Королевских стрелков, 2-й батальон Королевских Дублинских фузилеров, 1-й батальон Королевских Ирландских фузилеров), четыре отдельных батальона и 3-я кавалерийская бригада полковника Броклурста (3-й гвардейский драгунский полк, 5-й уланский полк, 18-й и 19-й гусарские полки), всего около 13 000 человек.
Поскольку буры не стали дожидаться, пока англичане закончат все приготовления к войне, и первыми начали боевые действия, в результате вышеперечисленных мероприятий у границ бурских республик британскому командованию удалось сосредоточить лишь оборонительную (на момент начала войны) группировку своих войск – остальные были еще в пути.
Назначенный командующим британскими войсками в Натале генерал-лейтенант сэр Джордж Уайт (Sir George White), до этого служивший в Индии, доносил после прибытия в Южную Африку военному министру в Лондон:
«Высадившись 4 октября в Дурбане, я вступил в командование войсками в Натале и отправился прямо в Питермарицбург. Королевские и колониальные войска, находившиеся в Натале, были расположены следующим образом:
в Питермарицбурге – 1-й батальон Манчестерского полка с его ротой конной пехоты, 2-й батальон корпуса Королевских стрелков в Исткорте, отряд флотских волонтеров Наталя, отряд Королевских Натальских стрелков;
в Колензо – корпус Дурбанской легкой пехоты;
в Ледисмите – 5-й уланский полк, команда 19-го гусарского полка, группа из трех ездящих батарей, 10-я горная батарея, 23-я инженерная рота, 1-й батальон Девонширского полка, 1-й батальон Ливерпульского полка с его ротой конной пехоты, 26-й полевой госпиталь и отряды колониальных войск;
в Гленко – 18-й гусарский полк, группа ездящей артиллерии, 1-й батальон Лейчестерширского полка с его ротой конной пехоты, 1-й батальон корпуса Королевских стрелков с его ротой конной пехоты, 2-й батальон Королевских Дублинских фузилеров с его ротой конной пехоты, 6-й полевой ветеринарный госпиталь».
По мнению российского военного агента в Лондоне полковника Ермолова, этих войск было достаточно для обороны Наталя, но явно не хватало для защиты линий сообщения с Дурбаном в случае рейдов отрядов буров.
На территории Капской колонии летом 1899 года располагались пять пехотных батальонов (1-й батальон Нортумберлендского фузилерного полка, 1-й батальон Королевского Мюнстерского фузилерного полка, 1-й батальон Королевского Ланкаширского полка, 1-й батальон Королевского Ланкаширского полка, 2-й батальон Королевского Беркширского полка, 2-й батальон Йоркширской легкой пехоты), 9-й уланский полк, три ездящие батареи и две крепостные артиллерийские роты. В дальнейшем они были значительно усилены переброшенными из Англии и Индии войсками. Начальником войск в Капской колонии состоял генерал Форестер Уокер (Forestier-Walker).
Всего на территории Наталя и Капской колонии находилось 24746 солдат и офицеров регулярной британской армии.
Общее руководство британскими войсками на юге Африки было возложено на генерала Редверса Буллера (Redvers Buller), о котором полковник Ермолов сообщал в Петербург:
«Генерал Sir Redvers Buller долго был генерал-адъютантом армии. Африку знает хорошо; один из наиболее известных английских генералов; характером, приемами, силой воли, репутацией упорного и энергичного напоминает нашего генерала Гурко. Когда возник настоящий кризис, он согласился принять на себя ведение войны только под условием, чтобы ему дали то количество войск, которое он признает достаточным – 75 000».
Уже в ходе боевых действий, после ряда неудачных для английских войск сражений с бурами, британское правительство сменило командование своих войск в Южной Африке – новым главнокомандующим стал фельдмаршал Робертс, а начальником его штаба назначен генерал Китченер [
].
В вышедшей еще в период англо-бурской войны в Санкт-Петербурге книге А. Виноградского давалась следующая характеристика высшему командованию британской армии:
«Главнокомандующий всеми войсками в Южной Африке Фельдмаршал Робертс.Лорд Фредерик Слей-Робертс поступил на службу в 1851 году и в 1857 году отличился во время восстания сипаев в Индии, где и служил очень долго впоследствии как офицер генерального штаба. После него он участвовал в шести походах, за заслуги в Афганской войне 1878–80 гг., где командовал корпусом, освободившим Кандагар, получил титул лорда Кандагарского. В 1881 году начальствовал английскими войсками в Натале, в 1885 году в Малайе, в 1893 году в Индии, в 1895 году в Ирландии, стал фельдмаршалом. Его военная репутация создалась в 80-е гг. и нынешнюю войну он проделал, будучи 68 лет от роду. Он строг с войсками, но добр, справедлив, относится к ним отечески и потому очень любим и популярен в армии.
Генерал Китченер.Вступил на службу в 1871 году. До 1883 года находился в Египте. Незнатного происхождения, он обязан своим служебным успехом только своим дарованиям. Железная воля, неутомимость, настойчивость, омрачаемые, к сожалению, бессердечием, перетекающим подчас в жестокость, отличительные черты его характера. Его слава создалась отличной подготовкой и исполнением египетского похода 1896–98 гг., закончившегося победой под Омдурманом. Здесь он приобрел известность как хороший организатор и администратор. Это побудило назначить его начальником штаба к Робертсу. Несмотря на противодействие высших военных чинов, недолюбливавших его за незнатное происхождение. В 1900 году ему не было еще 50-ти лет.
Генерал Буллер.Считался самым выдающимся боевым генералом в Англии после лорда Робертса. Участвовал в экспедиции против зулусов в 1878–79 гг., где имел случай ознакомиться с условиями ведения войны в Южной Африке, а позже отличился в сражении под Эль-Кебиром в 1882 году. Затем служил одно время в разведочном бюро, был сотрудником лорда Уольслея и участвовал в 80-х годах в нескольких экспедициях в глубь Африки. В генерал-лейтенанты произведен в 1891 году и в 1899 году осенью назначен командующим всеми войсками в Южной Африке, должность которого удерживал за собой до назначения Фельдмаршала Робертса главнокомандующим» [
].
Накануне начала боевых действий расположение британских войск на южноафриканском театре военных действий было следующим: в городах Кимберли и Мафекинг – гарнизоны, состоящие главным образом из иррегулярных войск (не случайно, уже после начала войны, на защиту Мафекинга из Родезии срочно отправился полковник Баден-Пауэлл (Baden-Powell) с полком, только что им сформированным); в северной части Капской колонии – занятые небольшими подразделениями железнодорожные узлы; главные силы дислоцированы в Верхнем Натале с центром в Ледисмите. Основные запасы продовольствия были сосредоточены в трех пунктах на границах Трансвааля, где предполагалось сосредоточение войск.
О том, что представляли собой внешне британские солдаты и офицеры, можно судить по донесению полковника российского Генерального штаба Стаховича, ставшего непосредственным свидетелем боевых действий на юге Африки:
«Нижний чин носит: фланелевую рубаху, шерстяные носки, фланелевый набрюшник; мундир и брюки из весьма плотной отличного качества бумажной материи цвета хаки (слово khaaky по-индустански значит грязный), то есть серовато-желтого.
Покрой мундира весьма практичен: широкий (можно поддеть фуфайку), однобортный (пять пуговиц), почти без талии, длиной на четыре с половиной вершка ниже талии; имеются на груди два наружных больших и весьма удобных кармана (покрой офицерского мундира совершенно тот же, но наружных карманов четыре; большое количество поместительных карманов – большое удобство в походе); материя офицерского мундира большей частью очень тонкая шерстяная; вместо длинных брюк – рейтузы из очень прочной шерстяной материи.
Брюки на выпуске, но во время похода нога от щиколотки до колена бинтуется фланелевыми бинтами (не нахожу это удобным, хотя, конечно, это значительно легче нашего высокого сапога); башмаки из нечерненной кожи, со шнуровкой, весьма прочной работы.
Заслуживает особого внимания цвет обмундирования: я совершенно уверен, что нет другого цвета, более трудноразличаемого издали, чем серовато-желтый (по крайней мере при колоритах, существующих в Южной Африке); в смысле опрятности он тоже не оставляет желать ничего лучшего – пыль, грязь, пятна на нем почти не заметны. Преимущества цвета хаки особенно рельефны, когда сравнивать его с белым (наша рубаха и китель).
Головной убор – каска из пробочного вещества, очень прочного, легкого и эластичного, обтянутая такой же материей, что и мундир; для вентиляции наверху устроены три отверстия, а внизу воздух проходит между наружной оболочкой каски и тем кожаным кругом, который примыкает к голове. Каска легка, свежа и отлично предохраняет глаза и затылок от солнца.
Вообще обмундирование солдата надо признать вполне удобным и отлично приспособленным к климату» [
].
Обмундирование солдат и офицеров британской армии стало образцом для подражания всем армиям Европы еще на долгие годы после окончания англо-бурской войны. Даже классический военный мундир британского покроя – его до сих пор носят военные многих стран мира – получил собственное имя по фамилии участника войны – генерала Френча. Во френчи цвета хаки очень скоро стали переодеваться все европейское военное сословие, а в ботинках с обмотками советские солдаты брали Берлин в 1945 году.
Как видим, Великобритания в течение всего XX века была главным законодателем военной моды и основоположником стиля «милитэри».
При ведении боевых действий в Южной Африке английские солдаты были, как правило, вооружены магазинными винтовками Ли-Метфорд, имея с собой по 150 патронов к ней (100 – в сумках на поясном ремне, а 50 – в карманах) и штык в ножнах на поясном ремне.
Винтовка Ли-Метфорд Мк1 калибра 7,69 мм с магазином, вмещавшим восемь патронов (располагались в два ряда), была принята на вооружение британской армии в 1889 году. В 1892 году появилась ее модификация, имевшая уже десятизарядный двухрядный магазин. Прицельная дальность стрельбы составляла около 2000 метров. Патроны снаряжались бездымным кордитным порохом.
Офицеры британской армии в качестве личного оружия имели револьверы Веблей и Смит-Вессон.
Подразделения британской армии к моменту начала войны имели на вооружении большое количество станковых пулеметов Максим, которые широко применялись во время боевых действий на южноафриканском театре военных действий. Использовались в боях и станковые пулеметы Кольт на высоких колесных лафетах.
Батареи корпусной артиллерии имели на вооружении 12 и 15-фунтовые пушки, а также пятидюймовые мортиры.
Дивизионная артиллерия была представлена тремя батареями 15-фунтовых пушек (в составе каждой пехотной дивизии). В составе кавалерийских батарей имелась конная артиллерийская батарея.
Основным орудием дивизионной артиллерии британских войск была 15-фунтовая пушка (калибром 76,2 мм), весившая около 970 кг. Основным типом боеприпасов к ней служили шрапнельные снаряды весом 6,4 кг. Начальная скорость снаряда составляла 480 м/с при скорострельности 5 выстрелов в минуту. 12-фунтовая пушка (калибр 76,2 мм) весила 811 кг. В боях на юге Африки также использовались 12-фунтовые и 4,7-дюймовые скорострельные морские пушки.
Помимо полевых орудий, на вооружении английской армии имелись 5-дюймовые мортиры, осадные 4 и 5-дюймовые орудия, 6-дюймовые мортиры.
Для связи британские войска использовали телеграф (в 1-м армейском корпусе имелся телеграфный дивизион), поэтому буры постоянно старались нарушить линии связи противника. Для разведки и корректировки артиллерийского огня англичане широко применяли воздушные шары, которые организационно были сведены в воздухоплавательные отделения (в составе 1-го армейского корпуса их было два).
Основным тактическим соединением британской армии в период англо-бурской войны были пехотные дивизии, имевшие в своем составе, как правило, штаб, две пехотные бригады, кавалерийский эскадрон, группу ездящей артиллерии (три батареи по шесть орудий, всего 18 пушек), полевую инженерную роту, полевой госпиталь, муниционную колонну и обозную роту.
Пехотная бригада состояла из четырех батальонов пехоты, полевого госпиталя, роты носильщиков и продовольственной колонны.
Сражавшаяся на юге Африки кавалерийская дивизия генерала Френча имела в своем составе две кавалерийские бригады (по три кавалерийских полка и батальону конной пехоты в каждой). Среди кавалерийских полков были драгунские, гусарские и уланские полки.
Уже в ходе войны в составе британских войск появились бригады конной пехоты, созданные по примеру «коммандо» буров и призванные повысить мобильность частей английской армии.
Кроме того, из моряков британских кораблей была сформирована так называемая морская бригада, имевшая на вооружении артиллерийские орудия, снятые с боевых кораблей.
При совершении маршей английский солдат имел при себе хлопчатобумажный вещевой мешок, в котором нес продовольствие (полтора фунта сухарей, кофе, чай, сахар, соль, перец, рис – общим весом полфунта, неприкосновенный запас – банка мясных консервов), запас белья (носки, полотенце, ночной колпак(!), вторая фланелевая рубаха), ложку, вилку и ножик, а также жестяную флягу для воды в чехле, малую лопатку. На спине переносилось кругло свернутое одеяло.
На каждые 16 человек полагалась круглая палатка, перевозившаяся на повозке в обозе. Каждый пехотный батальон имел семь повозок грузоподъемностью более тонны, запряженных десятью мулами каждая. На них перевозился двухдневный запас продовольствия и фуража, имущество полковой канцелярии, личные вещи офицеров (но не более 16 килограммов на каждого), ротное имущество, шанцевый инструмент.
Кроме того, на батальон полагались две водяные бочки, запряженные шестью мулами каждая. Для перевозки боеприпасов имелись двухколесные (четыре на пехотный батальон) и четырехколесные (три на кавалерийский полк) патронные ящики.
Британские кавалеристы, в отличие от пехоты, имели вязаные подштанники, наплечники из стальной сетки (для защиты от сабельных ударов) – но от них вскоре отказались, поскольку буры не имели шашек и до сабельных боев дело не дошло. Патроны (до 80) размещались в чрезплечных патронных перевязях, на поясной портупее крепилась сабля. Уланы и драгуны, кроме того, имели еще пики.
Остальное имущество размещалось в вещевом мешке и седельном вьюке.
Иногда, для обеспечения маневренности или в силу других обстоятельств (речь о них впереди), от части обоза отказывались, беря с собой только самое необходимое.
Надо заметить, что английская кавалерия в ходе англо-бурской войны ничем себя не проявила. В большинстве сражений с ее участием она играла второстепенную роль, чаще всего ограничиваясь ролью пассивных наблюдателей, хотя британские генералы и пытались использовать ее для обхода и окружения войск противника.
Однако по причине малопригодного для действий больших масс кавалерии рельефа местности, нерешительности кавалерийских командиров (речь об этом впереди) это удавалось ей крайне редко. Война на юге Африки показала, что время кавалерийских атак уходит в прошлое – пулеметы и магазинные винтовки не оставляли шансов на поле боя лихим гусарам и драгунам Ее Величества.
Основным тактическим приемом британской пехоты на начальном периоде англо-бурской войны была фронтальная атака позиций противника в сомкнутом строю, при поддержке артиллерии, переходящая в штыковой бой, как требовали воинские уставы того времени.
Однако в первых же боях с бурами выяснилось, что те не желают воевать по классическим правилам, предпочитая расстреливать из укрытий атакующих солдат, а если те приблизятся вплотную к ним, немедленно отходить, ни в коем случае не вступая в штыковой бой.
Поэтому очень скоро объективным наблюдателям стала очевидной устарелость тактических приемов английской армии в наступательном бою – огневой подготовки атаки с близкого расстояния и последующей атаки пехоты в сомкнутом строю.
Как оказалось, они были малоэффективны против применявшегося бурами рассыпного строя, а английские солдаты были обучены лишь залповому огню, а не прицельной стрельбе.
Прекрасная огневая подготовка (а все они были охотниками с многолетним опытом) позволяла бурам, не вступая в ближний бой, наносить противнику максимальный урон при минимальных собственных потерях. Если англичанам и удавалось добиться победы, то только за счет многократного численного превосходства.
Только через несколько месяцев после начала войны британская пехота стала использовать разомкнутый строй на поле боя, атаку стрелковыми цепями при интенсивном огневом воздействии на противника.
