Он вышел на террасу. Внизу расстилался Гайд-парк – зеленый оазис среди суеты большого города. Курт поднес бокал к губам, сделал первый глоток и почувствовал, как виски согревает кровь.

Да, вот она, горькая правда: если бы состояние фон Левенштейнов осталось нетронутым, если бы он познакомился с Лорелеей, как знакомятся все люди, полюбил бы ее и попросил бы ее руки, старая графиня небо и землю перевернула бы, чтобы не допустить брака любимой внучки с ублюдком уличной шлюхи. А теперь пресмыкается перед ним и навязывает ему свою ненаглядную Лорелею. Все из-за тугого кошелька. Для таких людей, как фон Левенштейны, нет в жизни ничего важнее денег.

Курт поднес бокал к губам и нахмурился, обнаружив, что тот пуст. Вернувшись в гостиную, налил себе вторую порцию… затем третью…

Он мечтал о том сладостном миге, когда, глядя Лорелее в глаза, объявит, что его адвокаты уже подготовили бумаги, аннулирующие сделку. Фирма «Дамское изящество» ему не нужна. И уж конечно не нужна сама Лорелея!

Так он ей и скажет. И посмотрит, что за чувства отразятся на ее прелестном личике, когда эта гордячка узнает, что собственная бабушка пыталась продать ее ненавистному Рудольштадту! И что ненавистный Рудольштадт скорее возьмет в жены драную кошку!..

Курта разбудил настойчивый звонок. Не открывая глаз, он хлопнул ладонью по будильнику, но звон не прекратился. Сообразив, что звонит телефон, Курт сел и, морщась от тяжелой ломоты в висках, схватил трубку.

– Алло… – прохрипел он.

– Доброе утро!

Графиня. С трудом приоткрыв слипающиеся веки, Курт взглянул на часы. Без пяти пять.

– Графиня? – Он прочистил горло. – Не хотел бы показаться невежливым, но…

– Я вас разбудила? Курт прикрыл глаза.

– Ну, честно говоря…

– Прошу прощения. Понимаю, сейчас и вправду очень рано. Я всю ночь не спала, и… Курт, я совершила ошибку. Знаю, этого делать не следовало, но…

– Графиня!.. – Курт приложил ладонь ко лбу. Господи, за что ему такая пытка? Всего-то три-четыре порции бурбона. – Пожалуйста, графиня, говорите помедленнее.

– Курт, пожалуйста, обращайтесь ко мне по имени. Меня зовут Луиза.

О черт! А это еще с какой стати?

– Луиза, – осторожно начал Курт, – вы, возможно, забыли, что Австрия и Англия расположены в разных часовых поясах…

– Послушайте меня, Курт! Я все испортила…

И графиня пустилась в нескончаемый монолог. Увы, просьбе говорить помедленнее она не вняла.

Зачем, ну зачем я столько выпил? – страдал Курт. Нашел что праздновать, идиот! Расплата, месть – что за ребячество? Можно подумать, у него есть время для подобных игр! Сегодня, когда дойдет до дела, он просто объявит, что не заинтересован в приобретении компании «Дамское изящество». О безумной идее женитьбы на Лорелее, разумеется, даже упоминать не станет. А потом распрощается, улетит в Вену и забудет об этой дурацкой истории.

Графиня все не умолкала. О чем она, черт возьми? – устало подумал Курт.

– Луиза, – заговорил он наконец, прерывая поток слов, – сделайте мне одолжение, вдохните поглубже и начните сначала, хорошо? Объясните, что не так.

Графиня сделала глубокий вдох и торжественно объявила, что сама, сама все испортила.

– Все! – Тут голос ее задрожал. – Я так виновата, так виновата… Вы не представляете, как мне теперь стыдно за свою глупость!

Отчего же не представляю? – усмехнулся Курт. Это чувство мне знакомо. Не стоило лететь в Лондон. Не стоило – ни на секунду – давать понять графине, что я готов отнять у нее компанию. И что согласен с ее безумным планом.

– Курт, вы меня слушаете?

– Слушаю, Луиза. О какой глупости вы говорите?

– Я проболталась. Вчера вечером, за ужином, я рассказала о наших планах Лорелее.

Курт вздохнул. Только что старуха болтала, как обезумевший попугай, а теперь из нее приходится клещами тянуть каждое слово!

– О каких планах?

– Да о помолвке! – нетерпеливо объяснила графиня. – Я сказала Лорелее, что вы собираетесь сделать ей предложение.

– Вы… что?! – Курт вскочил и гневно уставился на ни в чем не повинный телефонный аппарат. – У нас не было никаких планов!

– Ну как же! Вы с Лорелеей…

– Никаких «нас с Лорелеей», черт побери! Разве я сказал «да»?

– Но и не сказали «нет».

– Графиня, вы превзошли самое себя! – резко бросил Курт. – Я не собирался делать вашей внучке предложение!

– Возможно, стоило сказать об этом раньше, – ледяным тоном ответила графиня. – Но сейчас это уже неважно. Когда я сказала Лорелее, что она должна стать вашей женой, она рассмеялась мне в лицо.

На щеке у Курта задергался мускул. – Вот, значит, как?

– Да. Хохотала так, будто услышала что-то невероятно смешное.

– Понятно. – Курт скрипнул зубами. – Значит, мысль о браке со мной ее позабавила?

– Это еще мягко сказано! Она сказала… Ну ладно. Неважно.

– Совершенно верно, неважно. – Курт помолчал. – И все же мне хотелось бы услышать.

– Да, право, не стоит…

– Луиза, что она сказала?

– Что… что скорее выйдет замуж за чудовище из космоса.

– Очаровательно, – холодно проговорил Курт.

– Простите, вы сами попросили.

– Да, точно. Интересный выбор. Не думаю, что столь темпераментная женщина сможет быть счастлива с существом, чья анатомия отличается от человеческой!

– Не понимаю…

– А вам и не нужно понимать, черт побери!

– Вы правы. – Графиня покаянно вздохнула. – Это я во всем виновата. Надо было оставить все на ваше усмотрение. Может быть, вы сумели бы ее убедить…

– Я же сказал: я не собираюсь жениться на Лорелее! Не собираюсь, ясно?

– Значит, я потеряю компанию «Дамское изящество».

– Об этом, – холодно ответил Курт, – мы поговорим сегодня утром, когда соберемся все вместе.

– Лорелеи не будет.

– Что значит «не будет»? Графиня, ваша внучка – управляющая фирмой. Она должна присутствовать.

– Что же я могу сделать? Она говорит, что не придет.

Курт до боли в суставах сжал телефонную трубку.

– Скажите ей, что я хочу ее видеть. Что это не предложение, а приказ. Скажите ей, черт побери!

– Не могу.

– Тогда я сам скажу!

– И вы не сможете. Видите ли, мы с внучкой крупно повздорили. Боюсь, я была с ней чересчур резка. Сказала, что своим высокомерием и упрямством она порочит имя фон Левенштейнов.

– И правильно сказали.

– Но после нашего спора Лорелея решила уехать.

– Уехать? Куда?!

– Вчера поздно вечером она уехала в деревню.

Курт устало провел рукой по волосам. Невероятно! А ведь еще вчера все казалось таким простым…

– Дайте мне ее телефон. Я позвоню и объясню, что она должна вернуться.

– Я не знаю телефона. Даже не знаю, где это. Знаю только, что у нее есть где-то домик в деревне… Похоже, я вообще многого не знаю о своей внучке. – В голосе графини появились ядовитые нотки. – Например, до вчерашнего дня я была уверена, что вы друг с другом незнакомы…

– Поверьте, – процедил Курт, – мы совсем не знаем друг друга.

– А Лорелея говорит совсем другое. Уверяет, что вы действительно однажды встречались, что это была короткая и неприятная встреча.

– В самом деле? – с обманчивой мягкостью поинтересовался Курт. – А что она еще рассказала?

– Больше ничего. Сказала только, что не желает вас больше видеть. – Из трубки до Курта долетел еле слышный вздох. – Поверьте, мне неприятно это повторять, но как еще мне убедить вас, что она не согласится вернуться, даже если вы ее найдете… что, скорее всего, вам не удастся.

– Ваша внучка, Луиза, слишком долго прожила вдали от родины. Вы правы: нужно напомнить ей, что такое долг и уважение к своим обязательствам. – Курт раскрыл блокнот и взял карандаш. – Что вы знаете об этом загородном домике?

– Ровно ничего. Только то, что это где-то в деревне.

Где-то в деревне… На редкость точное указание. Чтобы отыскать Лорелею Лоуренс, ему придется прочесать всю Англию.

– А что случилось? Почему так необходимо ее присутствие? Какие-то проблемы?

Курт едва не рассмеялся. Проблемы… Можно ли назвать «проблемой» уязвленную мужскую гордость?

– Да нет, ничего страшного, – холодно ответил он, взглянув на часы. – Ее присутствие не обязательно, да и ваше тоже.

– Очень хорошо! Я устала, изнервничалась и была бы счастлива вернуться домой.

– Если желаете, могу организовать это прямо сейчас, – быстро, словно опасаясь, что передумает, сказал Курт. – Мой шофер заедет за вами и отвезет в аэропорт. Вы полетите домой на моем самолете.

– Курт, мне не хотелось бы доставлять вам хлопоты…

– Никаких хлопот. Мне так или иначе придется здесь задержаться. У меня в Лондоне дела.

– Ну, если вы уверены…

– Совершенно уверен.

– Благодарю вас, Курт. Й еще раз простите за то, что нарушила ваши планы.

– Это вы меня простите за вспыльчивость. В самом деле, вы не могли знать, что я не собираюсь жениться.

– Честно говоря, я не слишком удивлена. Это было бы уж слишком хорошо.

Курт кивнул. Он успокоился, графиня, кажется, тоже; пожалуй, самое время объявить, что он не претендует на «Дамское изящество»…

Но Курт промолчал.

– За вами заедет мой шофер. Объясните ему, куда ехать.

– Благодарю вас.

– Не за что.

Курт повесил трубку и задумался. Почему он не сказал графине, что о судьбе «Дамского изящества» ей беспокоиться не стоит? Компания – все, что у нее есть, и он не намерен отнимать у старухи ее последнее достояние. Все, чего он хотел, – расквитаться с Лорелеей. Сравнять счет за те долгие ночи, когда он лежал без сна и думал о ней…

Он сжал кулаки так, что костяшки побелели.

Значит, она расхохоталась, когда услышала, что он хочет на ней жениться? Что ж, в постели с ним она не смеялась. Нет, там она задыхалась, вскрикивала, тихо, сдавленно стонала от наслаждения – и даже воспоминания об этих звуках сводили Курта с ума.

Итак, все ясно. В постели он ей подходит, но эта гордячка скорее умрет, чем появится с ним в свете. Скорее выйдет замуж за чудовище с жабрами и щупальцами, чем за Курта Рудольштадта!

Он пружинисто встал.

Лорелее нужно преподать урок. И будь он проклят, если не займется этим лично!

Курт начал с холодного душа. Ледяная вода не охладила его гнева – на это он и не рассчитывал. Но холодный душ помог овладеть собой и справиться с волнением.

Любого врага можно одолеть. Но для этого нужны точный расчет, холодная голова и безжалостное сердце.

Курт вышел из душа и завернулся в полотенце. Как, бишь, зовут помощника Лорелеи – Питер? Нет, Пол. А фамилия? Эшли, Эшби, Эштон… Точно, Эштон.

Домашний номер Курт нашел в телефонной книге. Пол Эштон взял трубку после двенадцатого звонка.

Нет, сэр, он понятия не имеет, где расположен загородный дом мисс Лоуренс. Да, разумеется, телефон для экстренной связи у него есть, но, сэр, он не думает, что…

Несколько вполголоса сказанных слов – и Пол Эштон был уже на все согласен. Мелкий раболепный человечек, поморщившись, подумал Курт. Но на этот раз трусость и раболепие его вполне устраивали.

Записав номер, Курт позвонил частному детективу, проводившему некоторые расследования для «Рудольштадт интернэшнл». Детектив перезвонил через час – достаточно времени, чтобы натянуть джинсы, рубашку, мокасины и взять напрокат автомобиль. А также отдать необходимые распоряжения пилоту и шоферу лимузина.

– Кстати, Джон… – Курт взглянул на листок блокнота, где торопливо нацарапал адрес, сообщенный детективом. – Вы не знаете, как быстрее доехать до Стенфорда, что в графстве Дартмур? Да? Отлично. Угу… Так, где там Сосновый тупик, вы вряд ли знаете… Нет, спасибо, все нормально. Сам найду.

Он повесил трубку и пружинистым шагом направился к дверям.

Несколько секунд спустя Курт уже сидел в арендованной машине и направлялся к деревушке, затерянной среди дартмурских болот.

Здешний свой бревенчатый дом Лорелея купила лишь для того, чтобы растить сына вдалеке от лондонских знакомых. Однако уже через несколько месяцев она почувствовала, что всем сердцем любит эту невзрачную землю, что впервые с детских лет чувствует себя здесь по-настоящему дома.

Задумчивая тишина низких окрестных холмов, шепот сосен в ветреную погоду неизменно успокаивали ее тоску и тревогу, дарили покой измученной душе.

Неизменно… но не сегодня, напомнила себе Лорелея. Она резала салат для обеда. Уильям отправился рыбачить с приятелем и его отцом. Оно и к лучшему, рассудила Лорелея: для мальчика я – как открытая книга; ни к чему, чтобы он ощутил во мне сдавленный гнев… гнев на отца, которого Уильям никогда не узнает.

Неужели Курт серьезно воображает, что она согласится стать его женой? Неужели и бабушка думает так же?

Похоже, так и есть. Он считает, что она готова продать себя в рабство за «Дамское изящество», – это само по себе возмутительно; но то, что так же думает и бабушка…

– Лорелея, я здесь ни при чем, – убеждала ее Луиза вчера за ужином. – Я просто передаю тебе предложение. Не воображай, пожалуйста, что это моя идея.

Лорелея свирепо вонзила нож в сердцевину помидора.

Может быть, так оно и есть. Но, судя по всему, предложение Курта бабушку не удивило и не оскорбило.

– Какое еще предложение? – спросила она тогда. – Он еще мало у нас отнял? Ему требуется кровь?

Луиза сделала вид, что не замечает раздражения внучки.

– Гедр Рудольштадт просил передать тебе, что согласен простить долг… на определенных условиях.

Сердце Лорелеи пропустило такт, а затем забилось как бешеное. Может быть, Курт Рудольштадт – не такой уж мерзавец, как она о нем думала?

– Что за условия?

– Он хочет, чтобы ты согласилась стать его женой.

От этих слов у Лорелеи буквально отвисла челюсть.

– Ч-ч-что?!

– Курт хочет на тебе жениться.

– Что за глупые шутки?

– Я тоже сначала подумала, что это шутка. Но Курт говорил вполне серьезно.

– Я должна выйти замуж за этого… за это… за человека, которого совершенно не знаю, который мне ни капельки не нравится, которого видеть больше не хочу?

Дальше Лорелея наговорила такого, что теперь сама себе удивлялась. Остановилась она, только сообразив, что несправедливо изливать гнев на ни в чем не повинную бабушку. Однако все же опять взорвалась, когда Луиза осторожно заметила, что мысль о браке, пожалуй, не так уж глупа.

– «Глупа» – мягко сказано! Это безумная, идиотская, ни на что не похожая идея!

– Герр Рудольштадт обеспечит тебе спокойную и комфортную жизнь, – негромко продолжила свою линию Луиза.

– Спасибо, я и так всем обеспечена. Да как ты могла подумать…

– И потом, ты ведь последняя в роду. Нам нужен наследник.

У Лорелеи сжалось сердце. Наследник у рода фон Левенштейн есть. Только бабушка об этом еще не знает.

– Не волнуйся, наследник будет. Обязательно будет… когда-нибудь.

– Когда-нибудь? – Луиза нахмурилась. – И когда же? Женщине в твоем возрасте давно пора быть замужем.

– Женщине в моем… Господи помилуй, мне еще и тридцати нет!

– И все же тебе нужен мужчина.

Перед глазами у Лорелеи вспыхнул яркий образ: Курт сжимает ее в объятиях, его мускулистое тело обнажено, и у нее перехватывает дыхание от его красоты…

– Никакой мужчина мне не нужен, – ледяным тоном ответила она. – Мне и одной неплохо.

– Подумай о «Дамском изяществе». Я не вижу другого способа сохранить фирму.

– И ты серьезно думаешь, что за «Дамское изящество» я соглашусь продать душу сатане? Или тело – дьяволу в человеческом облике? Прости, мне жаль, что мы теряем компанию, но…

– В былые времена, – величественно приподняв подбородок, заговорила Луиза, – слияние могущественных родов считалось славным и достойным делом. Наш род гордится чистотой своей крови, его история уходит во тьму веков. Да, в жилах Курта не течет кровь знаменитых Рудольштадтов – зато на его стороне успех, сила и власть. Неужели ты не понимаешь, как выгоден будет этот союз для нас всех?

– Хочешь сказать, я должна пойти на эту смехотворную сделку ради твоего удовольствия?

– Разумеется, нет. Я просто напоминаю тебе, что собственные прихоти – не главное в жизни.

– Бабушка, я не продаюсь. Разговор окончен.

– Кто говорит о сделке или о продаже? Речь идет о слиянии…

– Так ты этого хочешь! Так вот: скорее я сгорю в аду! Скорее выйду замуж за… да хоть за чудовище из космоса!

– Как пожелаешь, дитя мое. Я передам твой ответ Курту. Постараюсь смягчить твои выражения.

– Передай именно так, как я сказала! – гневно потребовала Лорелея. Но в тот же миг ее охватил стыд: она вспомнила о возрасте бабушки и о ее больном сердце. – Поверь, я не хочу спорить с тобой или тебя расстраивать. Я люблю тебя всем сердцем. Знаешь, может быть, будет лучше, если завтра я просто не приду на встречу? В конце концов, зачем мне там появляться?

Луиза вздохнула.

– Ты права. Наверно, лучше тебе на время исчезнуть…

Разделавшись с помидорами, Лорелея перешла к огурцам.

Когда она объявила, что уезжает на неделю в свой деревенский домик, Луиза удивленно подняла брови.

– Ты никогда не рассказывала, что у тебя есть домик в деревне.

– Разве? – бросила Лорелея так небрежно, как только могла. – Наверное, случая не было.

Они еще немного поболтали, стараясь загладить осадок от размолвки, затем Лорелея распрощалась с бабушкой и стремглав бросилась в Дартмур, надеясь, что долгая дорога охладит ее гнев и приведет мысли в порядок. Но ее надежды были напрасны.

Джозеф Лидс обещал привести мальчишек домой к ужину, а значит, к этому времени она должна овладеть собой.

– Мы принесем кучу рыбы на ужин! – пообещал, уходя, Уильям.

– Вот такой рыбы! – широко развел руками сынишка Джозефа.

Его отец украдкой подмигнул Лорелее.

– Вы все-таки приготовьте что-нибудь на ужин, а то вдруг у рыбы на сегодняшний вечер другие планы.

Лорелея улыбнулась. Она прекрасно знала, что в местном заросшем ряской пруду рыба не водится.

Джозеф Лидс, симпатичный вдовец средних лет, ей нравился. Он симпатизировал Уильяму и частенько брал его с собой – то на рыбалку, то в поход, то еще куда-нибудь…

«Похоже, он к вам неровно дышит!» – поддразнивала Лорелею Джуди, К несчастью, сама Лорелея не чувствовала к Джозефу ничего, кроме дружеской симпатии. Он прекрасный человек, но ему не хватает силы характера, обаяния – всего того, что в избытке есть у…

Черт возьми! Лорелея недовольно сдвинула брови. Опять этот Курт не идет у нее из ума!.. А еще Джозеф добрый, отзывчивый и великодушный – полная противоположность Курту Рудольштадту!

И все же Курт – отец ее сына;

– Лорелея!