– А ты не собираешься стать этим умным мужчиной? – поинтересовался Сэм, не скрывая усмешки.
      – Я и Хлоя Хадсон? – недоверчиво спросил Зеб. – Ты с ума сошел! Я не подхожу ей, а она не подходит мне. Мне вообще никто не подходит, разве что для забавы время от времени. Я не создан для семьи.
      – Кто это сказал?
      – Джоанна.
      – Забудь о ней. Она не знала, о чем говорит, – заверил его Сэм. – Что-то аппетит разыгрался от таких разговоров, – внезапно сменил он тему. – У Джорджа на плите стоит чили. Может, пригласим Хлою?
      – Нет, – выпалил Зеб.
      – Но мы у нее в долгу, – возразил Сэм. – За все, что она вчера сделала.
      – Я сегодня накормил ее обедом, – объяснил Зеб.
      – Очень мило с твоей стороны. – Сэм направился к двери.
      – Да, но я не могу делать это каждый день. – Но Господи, Боже мой, как бы ему хотелось! Каждый день подолгу предаваться с ней любви… – Это отнимает много времени… и поставит ее в неловкое положение.
      Сэм озадаченно смотрел на него.
      – Но мы же собрались прямо с завтрашнего дня помогать ей разливать воду по бутылкам. Или нет?
      – Я же сказал! Мы поможем ей подготовить бутылки с водой, а потом устранимся, и она прогорит. Понятно? – Что такое с его братом, не понимает простейших вещей? Да, он, Зеб, хочет, чтобы она уехала, но хочет, чтобы оставалась. Он не хочет помогать ей, потому что чем больше помогает, тем больше привязывается к ней, а это к добру не приведет.
      Сэм пожал плечами, и Зеб не сомневался, что тот понял гораздо больше, чем нужно.
 
      Хлоя мало, что понимала в деле розлива родниковой воды, но догадалась, что сперва нужно собрать образцы. Так что, пока не стемнело, она обошла все вокруг, набирая воду в бутылки из-под джина, которые нашла в одном из домиков. Она рисовала себе картины, как на полках магазинов будут красоваться ряды чистеньких сверкающих бутылок с ее родниковой водой. Представляла этикетки «Ключи Парадиз», ценники, рекламу, процветающий бизнес…
      И все это благодаря Зебу Боуи! Подогревая банку супа на костре, она невольно вспомнила, что поначалу он произвел на нее впечатление грубого, похотливого ковбоя, которому от жизни только и надо, что поплескаться в горячей воде, а потом покувыркаться на сене. А оказалось, что он успешный бизнесмен и нежный, опытный любовник.
      Опытный? О, более того: вдохновенный, изобретательный, неистовый, божественный – она могла бы перечислять его достоинства всю ночь. Теперь она будет бесконечно думать о времени, проведенном с ним днем, вспоминать последний поцелуй на обочине, когда они прощались. Этот поцелуй обещал продолжение.
      Хлоя тогда смотрела вслед грузовику, уходившему на ранчо, и гадала: у Зеба тоже плывет под ногами земля во время их поцелуев? Перевернулась ли, как у нее, вся его жизнь в один волшебный, чудный миг? Кто-то из классиков заметил, что «летний полдень» – самые прекрасные слова в английском языке. Такое могла сказать только женщина, которая провела летний полдень в саду богов, среди рыжих скал и благоуханных сосен, предаваясь любви с Зебом Боуи.
      К чему это приведет, она не знала, и ей было все равно. Зато Хлоя теперь была твердо уверена, что она совсем не та женщина, которая, пошатываясь, лезла в гору с чемоданом и кофеваркой. Она окрепла физически, и все идет к тому, что скоро окрепнет душой. Благодаря Зебу она почувствовала себя желанной. Может, он ее и не любит, ведь напрямую ей об этом Зеб не говорил, но он заставил ее так себя почувствовать. Она заснула с улыбкой на устах и надеждой в сердце – пылкой надеждой, что новый бизнес будет процветать, а Зеб рано или поздно ее полюбит.
      На следующий день Зеб и Сэм заявились с утра, готовые помогать. Надежда захлестнула Хлою с головой. Она была преисполнена благодарности, но никак не могла подобрать нужные слова, чтобы выразить свои чувства. Однако говорить ей не понадобилось: братья Боуи тараторили вовсю, шутили, спорили, и Хлоя была им признательна за это, потому что собственные голосовые связки ей отказали. Зеб этого, кажется, не заметил.
      Он работал голый по пояс, расчищая путь для проезда грузовика от его дороги к ее имению. Он убедил Хлою, что нужна площадка для грузовиков, на которые будут грузиться бутылки с ее чудной родниковой водой для вывоза на рынки. Он пилил деревья, она сгребала сучья. Он выкорчевывал пни, она исподтишка за ним наблюдала.
      Руки сами тянулись дотронуться до него, что-бы ощутить биение его сердца. О Господи, она совсем потеряла голову. Интересно, что он думает про вчерашнее? Она оторвала взгляд от его мускулистого тела и яростно накинулась на работу. Пот градом катился по ее лицу, рубашка прилипла к спине.
      После нескольких часов упорной работы она пошла к себе, чтобы приготовить что-нибудь поесть. Ныла спина, болели ноги, но нужно было накормить братьев. Она должна им гораздо больше, чем просто обед, но они, понятно, денег не возьмут. Братья Боуи сильные, доброжелательные, более усердных работников она в жизни не видела. И, слава Богу, что ей пришлось работать, не то она что-нибудь ляпнула бы: например, спросила Зеба, не забыл ли он их вчерашнюю близость и что она для него значит.
      Хлоя приготовила гигантских размеров омлет с сыром и диким луком и поджарила картошку. Потом они втроем сидели на земле, поглощали обед и запивали все родниковой водой.
      – Ты прав, Зеб, она хорошо готовит, – заметил Сэм.
      Зеб кивнул, а Хлоя скромно улыбнулась.
      – Я слышал, вчера он водил тебя на обед, – сказал Сэм.
      – Это был пикник. – У Хлои прорезался голос.
      – Пикник? Да что ты! Муравьи, пчелы, трава и все такое? – Сэм стрельнул взглядом в Зеба.
      – Я не заметила муравьев. – Хлоя опустила глаза в тарелку.
      – Что же ты заметила? – поддел ее Зеб.
      Хлоя глотнула холодной воды, чтобы остудить жар, от которого разгорелось лицо. Она благоразумно решила пропустить этот двусмысленный вопрос мимо ушей.
      – С тех пор как я здесь, у меня каждый день пикник.
      – Зимой тебе здесь еще больше понравится, – заверил Сэм. – Очень красиво.
      – Если любишь снег и лед, – вставил Зеб.
      – Вы будете смеяться, но я никогда не видела снега.
      – Не видела снега? Сколько тебе лет?
      – Тридцать два.
      – Ей тридцать два года, а она не видела снега, ты слышишь, Зеб?
      – Слышу.
      Хлоя чувствовала на себе его оценивающий взгляд. Думает, что она не выдержит здешнюю зиму? Может, и в самом деле не выдержит.
      – Я рассчитывала, что мой водный бизнес будет действовать только летом. И здравница тоже.
      – А что ты будешь делать зимой? – поинтересовался Сэм.
      – Вернусь на работу. Я медсестра.
      – Она медсестра. Ты слышишь, Зеб?
      – Конечно. Я не глухой. Я слышу все, что она говорит, – буркнул Зеб и швырнул в брата горсть камушков. В ответ Сэм выплеснул на него кружку воды. – Смотри, заставишь Хлою радоваться, что она единственный ребенок в семье, – предупредил Зеб.
      – Это правда?
      – Нет, у меня есть старшая сестра, но мы с ней никогда не дрались. Стыдно смотреть, как взрослые люди набрасываются друг на друга. Тем более кровные братья. Моя сестра никогда не кинула бы в меня камень, а я не стала бы поливать ее водой. Это недостойно, – чопорно закончила она.
      – Ты права. Это постыдно, – пробормотал Зеб. – Недостойно. – Со свирепой гримасой он неожиданно выплеснул на Хлою целый стакан минеральной воды, облив ей лицо и рубашку.
      Вода была ледяная, и Хлоя на какое-то мгновение оцепенела. Оправившись, она зашипела:
      – Как… как ты смеешь… – и тут же выплеснула стакан воды Зебу в лицо.
      Он расхохотался и схватил ее в охапку. Стакан покатился по земле.
      – Я, пожалуй, пойду. До завтра, Хлоя, – сказал Сэм и, уходя, подмигнул брату.
      В следующий момент вокруг нее сомкнулись руки Зеба, и она запаниковала. Это может войти в привычку – предаваться с Зебом любви средь бела дня, а ей однажды уже пришлось порывать с привычками. Она его хочет, хотела всю ночь, но ему-то нужен всего лишь летний романчик. А ей… если она еще раз отдаст свое сердце мужчине, это будет навсегда. Не то чтобы она собиралась выходить замуж, но…
      – Я… мне нужно работать, – выдохнула она.
      Их губы были на расстоянии дюйма друг от друга. Хлоя и Зеб стояли совсем близко, выжидая, кто сделает первый шаг.
      Ей показалось, что прошла вечность, прежде чем он положил руки на ее мокрые волосы и прильнул губами в долгом поцелуе.
      – Мне тоже нужно работать. Мой босс – настоящий эксплуататор. – Он еще раз поцеловал ее. – Ты такая вкусная… босс.
      Его грудь была обнажена, а ее рубашка насквозь промокла. Хлоя хотела ее снять. Хотела, чтобы Зеб ее снял, и одна мысль об этом приводила ее в трепет.
      – Это может войти в привычку, – пробормотала Хлоя, положив руки ему на голые плечи.
      – Я не против.
      – Да, но я не хочу мимолетной интрижки.
      – А чего ты хочешь? Я все могу, ты только намекни.
      Большим пальцем он погладил Хлою по щеке и нижней губе с такой нежностью, что к ее глазам подступили слезы. Ну вот, ей опять грозит средь бела дня предаться любви с мужчиной, в которого нельзя влюбляться, если ценишь свою независимость. А она ей тяжело досталась.
      Она решительно отвела его руку и глубоко вздохнула.
      – Чего я хочу? Хочу быть самодостаточной. Чтобы ни от кого не зависеть и никто бы не зависел от меня. Одним словом, я не хочу снова влюбляться. И не собираюсь больше влюбляться, это тебе понятно?
      Он кивнул и медленно опустил руки.
      – Душечка, я понимаю тебя лучше, чем кто-либо. Мы оба обожглись, и оба не собираемся повторять ошибки. Мы идеально подходим друг другу.
      Да, конечно, ему идеально подходит такой тип взаимоотношений. В конце лета она уедет. У него останутся только воспоминания. И то вряд ли. А она окажется в том же положении, в каком была, когда ее бросил Брэндон. Даже в худшем.
      – Нет уж, спасибо, – сказала она.
      – Что?
      – Мне не нужна короткая связь. И долгая – тоже. Так что для меня сейчас самое лучшее – это выйти из игры. – Она улыбнулась.
      Он пожал плечами и снял с ветки рубашку. Протянул ей руку:
      – Остаемся друзьями?
      Хлоя улыбнулась и пожала ее.
      – Друзьями.
      Она смотрела, как он, посвистывая, уходит по тропе, и завидовала его безмятежности. Хорошо, что у нее хватило мужества положить этому конец. А ведь они бы могли сейчас лежать в гамаке, их рубашки висели бы рядышком на ветке, а они тем временем… Хлоя сжала руками виски, чтобы задушить остатки сожалений и хоть немного успокоиться.
      На следующий день братья опять пришли, как ни в чем не бывало, словно наемные работники, и принялись за расчистку места, где можно будет собирать, очищать и разливать по бутылкам минеральную воду.
      – Почему вы это делаете? – спросила она, дав им на прощанье зеленого чая.
      – Ты наша соседка. Хотим тебе помочь, – просто ответил Сэм.
      – Вам что, нечего делать?
      – Есть что. Но мы перед тобой в долгу, потому что старик Горацио нам много помогал: однажды он расчистил дорогу, когда нас занесло, и мы семь дней не могли выйти из дома. такое не сбывается.
      – Что вы делаете зимой? – поинтересовалась Хлоя.
      – Ремонтируем оборудование, – сказал Сэм.
      – А ты что делаешь зимой? – спросил в свою очередь Зеб.
      – В свободное от дежурства время околачиваюсь в соседней кофейне, пью кофе и смотрю на дождь.
      – Скучает без настоящего кофе, – объяснил брату Зеб. – Мой не пьет.
      – Когда у меня появится здравница, там будет электричество, а значит, и кофе… Да, а как же бизнес? Для него ведь тоже понадобится электричество?
      Зеб покачал головой, достал записную книжку и сделал пометку.
      – Воду будет откачивать газовый насос.
      – Насос? А я думала, можно заливать воду прямо из ручья и потом отвозить в город. Надо все делать проще, по крайней мере, поначалу.
      Зеб и Сэм переглянулись, и Хлоя поняла, что по наивности брякнула какую-то глупость.
      – О'кей, что мне нужно кроме насоса?
      – Чан, куда закачивать воду из ручья, пластиковый шланг для подачи воды, пластиковые бутылки.
      – Но я хотела стеклянные, с этикеткой «Ключи Парадиз».
      – Да, но они дорого стоят и легко бьются. Тебе нужны пластиковые двухлитровые бутылки. И фильтр.
      – А фильтр зачем? Вода ведь чистая.
      – Может, и чистая, но надо подстраховаться, чтобы не было осадка, – заверил ее Сэм. – Никто не станет покупать твою воду, если на дне бутылки песок.
      – И плавают всякие малявки, – добавил Зеб.
      – Как… какие малявки? Рыбки?
      – Амебы и прочая нечисть.
      – Надо отдать воду на анализ, – решила она.
      – Хорошая мысль, – согласился Зеб и взял у нее из рук бутылку. – Мы отвезем ее в округ, там есть лаборатория. А то закупишь оборудование, а потом выяснится, что вода негодная.
      – То есть как негодная?! Прадедушка пил, сотни гостей «Парадиза» пили, я пила! – В доказательство она глотнула воды из жестяной кружки. – Я сама отвезу воду на анализ. Вы уже так много для меня сделали, что я не могу вас просить.
      – Можешь, – сказал Зеб. – Нам все равно по пути.
      – Тогда я поеду с вами.
      Зеб и Сэм переглянулись. У нее упало сердце. Они не хотят брать ее с собой. Они собираются по пути куда-то заехать, куда ей нельзя.
      – Не беспокойтесь, я доеду сама.
      – Нет. Поедем вместе.
      Она не хотела, чтобы ее считали неблагодарней, но и оставаться в стороне не могла. Неужели и они не понимают, что это ее земля, ее минеральные источники и для нее очень важно пройти самой все этапы становления бизнеса?
      После дискуссии, затянувшейся на полчаса, Оратья пришли к выводу, что лучше всего поехать в окружную канцелярию в среду. Но, не дожидаясь среды, они пришли на следующий же день, исходили ручей вверх и вниз, выбирая место для чана и насоса.
      – Чан должен быть ниже по течению, чтобы сила тяжести помогала, – предложил Сэм, закинув лопату на плечо.
      – Даже ежу понятно, что место чана – наверху. Раз у нее будет насос, ей не нужно полагаться на силу тяжести. – Зеб показал на плоскую пустошь выше по склону. – Вот прекрасное место, где можно будет заливать бутылки, и загружать грузовик.
      – У нее нет грузовика, – возразил Сэм.
      – Я могла бы…
      – Для начала будет пользоваться нашим, а со временем заведет свой, – сказал Зеб.
      – Я не могу…
      Зеб перебил ее:
      – В конце концов, у нее будет конвейер, сборочная линия, один человек наполняет, другой закрывает, третий…
      – Секундочку! – вмешалась Хлоя. – Можно мне вставить слово? Я не хочу создавать большое предприятие и управлять целым штатом. Знаете, что со мной случилось в больнице? Я была рядовой медсестрой, потом меня выдвинули в администрацию, и с тех пор я не ухаживаю за больными. Так что я предпочитаю начать с малого и этим ограничиться. Ты сам говорил: это то, что произведет впечатление на кредиторов!
      – Верно, – согласился Зеб. – Извини. Увлекся. Не могу с собой справиться. Твой план великолепен.
      – Странно, что дедушка до этого не додумался.
      – Да… У него и так был хлопот полон рот. – Зеб приставил лопату к дереву. – Увидимся в среду, – закончил он. И они ушли.
      Хлоя смотрела им вслед. Она знала, что сама положила конец близким отношениям с Зебом. Это была ее идея – оставаться друзьями. Но она не ожидала, что он так легко согласится. Ведь они видятся каждый день! За помощь она ему благодарна, еще больше – за сдержанность, которой, видит Бог, у нее нет. Почему же она стоит, смотрит ему вслед и чувствует себя покинутой? Тоскует по его поцелуям, по сильным рукам, по глазам, горящим огнем желания. Хочет, чтобы он хотя бы по-дружески поцеловал ее на прощанье. Или сказал что-нибудь – хоть что-нибудь! – чтобы она не чувствовала себя так одиноко.
      В среду Зеб и Сэм зашли за ней, и вскоре она сидела между двумя братьями в кабине грузовика, а сзади в ящиках гремели бутылки с образцами воды. Скоро Зеб понял, что напрасно посадил Хлою посредине: при каждом повороте ее бросало на него, и всякий раз, когда их плечи соприкасались, в нем вспыхивало жаркое, необузданное желание.
      Он так гордился тем, что у него хватало выдержки каждый день уходить от нее, соблюдая «чисто дружеские отношения». Это оказалось трудно, но возможно. Однако не сегодня. Сейчас, в эту минуту, все, о чем он мог мечтать, – это как бы остаться с ней наедине, найти место на лугу или на холме, на солнце или под луной и снова предаться безумной, страстной любви.
      Но этому не суждено свершиться. Это будет несправедливо по отношению к ним обоим, поскольку никто из них не хочет в будущем оказаться отвергнутым.
      – Ребята, я вам признательна за то, что вы больше не принуждаете меня продать Ключи, – сказала она, пристегивая ремень.
      – Это не наш метод, – заявил ни с того ни с сего Зеб. – В конце концов, мух ловят на мед, а не на уксус.
      Он видел, что она покосилась на него. Наверное, никак не возьмет в толк, при чем тут мед. Ему вдруг вспомнилось, как в то утро она слизывала мед с его губ. Он заерзал, пытаясь отогнать видение и сосредоточиться на дороге.
      – Хочу внести полную ясность: я ни за что не продам Ключи, – продолжала она. – Если ничего не выйдет с продажей воды, у меня остается здравница. Кстати, а вы уже купили быка?
      – Пока нет, – сквозь зубы процедил Зеб. Не купили из-за ее упрямства и нежелания продавать землю, черт бы ее побрал!
      – Мы берем быков с других ранчо, – объяснил Сэм. – Это дорого, но все же дешевле, чем покупать своих. Видишь ли, в прошлом году нас преследовали неудачи: сначала эта эпидемия сгубила полстада, в том числе и племенного быка, а потом случилось наводнение.
      Зеб послал Сэму убийственный взгляд. В присутствии Хлои нельзя было упоминать о наводнении, это могло привести к разговору о плотине. К счастью, Сэм понял смысл его взгляда и вовремя замолк.
      – Что за наводнение? – поинтересовалась, как ни в чем не бывало Хлоя. – Мое имение оно тоже задело?
      – Твое – нет, – торопливо отозвался Зеб. – Но мы потеряли все корма. Пришлось закупать новые.
      – Подсели на несколько тысяч баксов, – добавил Сэм.
      – Я знаю, что ты ходил в банк за деньгами и тебе не дали кредит, – медленно проговорила она, глядя на бегущую вдаль дорогу. – Тогда на какие деньги вы собираетесь купить быка? В этой связи мне непонятны две вещи: зачем вам мое имение и как вы собирались расплачиваться.
      – Я думал, ты не хочешь говорить о продаже имения. Но если хочешь…
      – Нет-нет, лучше не надо. Я просто увидела противоречие, только и всего.
      Зеб издал легкий вздох облегчения и из соображений благоразумия сменил тему. Они с братом стали сравнивать достоинства херфордской и шотгорнской пород скота, затем перешли к кормам для каждой породы. Хлоя зевнула, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Постепенно голова ее склонилась Зебу на плечо и устроилась там так уютно, что он потерял нить рассуждений.
      Его мгновенно окутал запах ее духов, разметавшиеся локоны скользили по щекам. Зеб вцепился в руль обеими руками, чтобы побороть искушение обнять ее. Во-первых, Сэм будет шокирован. А во-вторых, они всего лишь друзья. Да, вот именно, всего лишь друзья.
      Сэм меж тем с жаром рассказывал о том, что в породе важнее, внешний вид или родословная. Как всегда, они говорили громко.
      – Короткие ноги, крепкая шея и объемистое тело дадут сто очков вперед любой родословной, – твердил Сэм.
      – Вот тут ты ошибаешься. Внешняя красота приходит и уходит, а порода всегда видна. Происхождение – вот что самое главное.
      – А как же характер? – моргая спросонок, вмешалась в разговор Хлоя.
      Братья замолчали и посмотрели на нее.
      – В каком смысле? – осторожно поинтересовался Зеб.
      – Ну, характер. Честность, цельность, принципиальность.
      – Как ты можешь судить о характере? – озадаченно хмурясь, спросил Зеб.
      – Я думаю, характер чувствуешь интуитивно. Но интуиция иногда подводит. Лично своей я не доверяю. Поэтому никогда не выйду замуж.
      – Ты о чем говоришь? – изумился Зеб.
      – А вы о чем? – опомнилась она и поочередно посмотрела на братьев.
      – О быках. У них не бывает характера, во всяком случае, такого, о котором ты говоришь. Они все одинаковые. Бык есть бык, – улыбнулся Сэм.
      – Ох, а я думала… Неважно. – Хлоя снова закрыла глаза и прислонилась затылком к заднему окошку.
      – Характер… – проворчал Зеб. – Что ж, постараемся найти честного и принципиального быка.
      Еще полчаса Хлоя то спала, то притворялась спящей, чтобы опять не попасть впросак. Наконец они приехали в Макклюр, центр округа, в котором имелись городская площадь, административное здание и место для проведения ярмарок. Сэм отправился навестить приятеля, а Зеб и Хлоя понесли образцы воды в лабораторию, размещенную в подвале. Там им сказали, что результат бактериологического анализа будет готов через несколько недель.
      У Хлои вытянулось лицо.
      – Я не могу ждать несколько недель, – заявила она Зебу. – Мне нужно знать результат, чтобы взять заем, сделать чертежи, закупить оборудование и подготовить к зиме одну из хижин, куда я сложу все вещи. – Хлоя вдруг в полной мере осознала всю масштабность проекта. – Не знаю… Может, это не такая уж хорошая мысль.
      Зеб уставился на нее, открыл, было, рот, чтобы согласиться с этим утверждением, но передумал и промолчал.
      – Я все представляла совсем иначе, – она потерла лоб. – Какая же я была наивная. Думала, получу кредит и открою здравницу! А сама не могу даже наладить бизнес по розливу минеральной воды. – Она оглядела коричневатые стены. – Столько бюрократических тонкостей, столько работы… О Зеб, что я делаю?
      – Ты начинаешь собственный бизнес. Теперь бросать нельзя.
      Он взял ее за плечи и заглянул в глаза. Она улыбнулась осторожно, как бы сомневаясь в своих силах, и у него сжалось сердце. Неужели его отговоры так много для нее значили? Она вообще очень податлива – то уверена в себе, то беззащитна. Но он-то что делает? Что говорит? Он же хочет, чтобы она все бросила!
      – Ты действительно думаешь, что я справлюсь? – спросила она, устремив на него доверчивый взгляд.
      – Конечно, справишься, если очень захочешь. Но не лучше ли расслабиться и просто наслаждаться Ключами, пока можно?
      – Пока можно? Что это значит?
      – Это значит… как только ты получишь результаты анализа и начнешь розлив, у тебя совсем не будет свободного времени. – Вот те на, опять двадцать пять! Ну и пустомеля! Просто ему жутко не хочется видеть ее подавленной, он хочет видеть ее победительницей. Забыл, что ее успех – это его провал? – Я имел в виду, что «Ключи Парадиз» не вечны, надо ими наслаждаться, пока можно, – выкрутился он.
      – Если ты, правда, в меня веришь, – сказала она, глядя на него с надеждой и благодарностью, – то я постараюсь продлить отпуск, а если не разрешат, найду место получше больницы.
      У Зеба упало сердце. Продлить отпуск. О Господи!
      – Я бы на твоем месте не спешил, – предостерег он. – Ты же не хочешь порвать со своей работой?
      – Почему бы и нет? Чем больше я думаю о том, что нужно возвращаться к нудной бумажной волоките, тем меньше меня это привлекает. А здесь каждый день новая проблема.
      – Заладила, – буркнул Зеб. – Если так уж любишь проблемы, то полюбишь и нашу зиму.
      С этими словами он шустро зашагал по коридору и вышел на улицу. Черт возьми, из-за нее он говорит и делает то, чего не должен ни говорить, ни делать, если хочет сохранить ранчо для следующих поколений Боуи. А может, не будет других Боуи? Сэм не проявляет намерения жениться. А что до него самого, так на нем ветвь Боуи уж точно загнется. Потому что он никогда не женится.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ