Уже лежа в постели, Гленда думала о том, какой замечательный провела день. Ей вспомнилось, как, прощаясь, Ричард пристально посмотрел на нее и, задержав ее руку в своей, пожелал: «Спокойной ночи, моя маленькая кузина».

Девушка закрыла глаза, но мысли о кузене не давали ей заснуть. Проворочавшись в кровати еще некоторое время, она, отбросив одеяло, встала и посмотрела на часы. Было поздно, и все слуги уже наверняка спали.

Гленда набросила кашемировую шаль поверх длинной старомодной ночной рубашки, которую в первый же вечер ей выдала экономка, объяснив, что ночами во дворце бывает прохладно, и, стараясь не скрипеть массивной дверью, вышла в коридор. Она решила спуститься вниз, в кухню, и выпить теплого молока. Мама всегда считала это лучшим средством, способствующим здоровому сну. Еще находясь на лестнице, Гленда услышала шум, доносящийся из библиотеки.

Осторожно ступая по натертому воском паркету, она подкралась к двери, решив, что если это воры, тут же поднять тревогу. В качестве оружия Гленда избрала тяжеленный канделябр, стоявший в соседней нише.

Дверь в библиотеку была приоткрыта, позволяя расслышать голоса спорящих, поэтому уже через мгновение Гленда успокоенно вздохнула. Голоса принадлежали графине и ее внуку. Девушка уже собиралась продолжить первоначальный путь, как неожиданно услышала свое имя…

Ричард нервно расхаживал по комнате под пристальным взглядом леди Виктории, которая взирала на внука из глубокого кресла. Наконец он остановился и обратился к ней:

– Как ты не понимаешь, что я вообще не хочу жениться! И уж коли у меня нет иного выбора, я предпочитаю, чтобы моей женой стала именно Каролина. Ну почему она тебе не нравится? Она из нашей семьи – это раз. – В подтверждение своих слов он начал загибать пальцы на руке. – Я знаю ее с детства – это два. И три – она просто красивая женщина.

– А еще шлюха и лицемерка. – Голос старой графини был спокоен и бесстрастен. – Не удивлюсь, если узнаю, что количество мужчин, побывавших в ее постели, в несколько раз превышает количество прожитых ею лет.

– Ты что же, считаешь, что она должна была хранить девственность до тридцати лет?

– Во-первых, ей не тридцать, а тридцать один. Я-то знаю, в каком году она родилась, сама присутствовала при родах. А во-вторых, ты мог бы найти себе кого-нибудь и помоложе, учитывая, что должен произвести на свет здорового наследника.

– Но мне неизвестны в нашем семействе другие мало-мальски подходящие на роль моей жены девицы. – Ричард отбивался весьма слабо, очевидно устав от долгой перепалки и уже готовый на союз даже с самим чертом, если это успокоит его бабушку.

– А Гленда? – Судя по тону пожилой дамы, она наконец выложила козырь, который долго скрывала.

– Боже! Да она сущий ребенок! К тому же в ней нет ни капли того шика, которым обладает Каролина.

Ричард с удивлением смотрел на леди Викторию, не понимающую столь очевидных для него вещей.

– Каролину я не приму в качестве невестки, – упрямо возразила графиня, чувствуя, куда клонит внук, и намереваясь твердо стоять на своем.

Дальнейшее Гленда не стала слушать, решив, что с нее вполне достаточно. Наконец-то разрозненные части головоломки стали складываться в ясную картину. Теперь понятно, почему родственники вспомнили о ее существовании, понятно их желание устроить бал в ее честь, понятно, почему старая графиня так обошлась с портретом Каролины. Они что же, считают ее, Гленду, простушкой? Ну нет, она не пойдет у них на поводу!

Девушка твердо решила, что до праздника будет соблюдать все приличия. Несмотря ни на что, Гленде не хотелось обижать пожилую родственницу, которая ей явно симпатизировала, пусть это и было вызвано определенными причинами. Зато, после того как прием окончится, можно будет спокойно распрощаться с беспокойным семейством, и особенно с кузеном.

Скрипя зубами от досады, Гленда не могла не признать, что явное пренебрежение, высказанное молодым человеком в ее адрес, задело ее. Да как он смеет так говорить о ней!..

Впрочем, она сама не согласилась бы на подобный брак. Дед Энтони перевернулся бы в гробу, если бы его внучка не руководствовалась в выборе супруга своими чувствами. Пусть уж лучше самонадеянный кузен женится на Каролине. Судя по тому, что о ней сказала графиня, эти двое вполне достойны друг друга. Размышляя так, девушка добрела до кухни и, отыскав в холодильнике молоко, принялась его греть на плите. Легкий аромат кипяченого молока поплыл в воздухе, и Гленда, вдохнув его, окончательно успокоилась. Наполнив горячим напитком высокий стакан, она поставила его на поднос, прибавив заодно два обнаруженных ею круассана, и собралась уже вернуться в свою комнату, как вдруг за ее спиной раздался голос.

– Так-так-так, пока весь дом спит, моя маленькая кузина совершает набег на кухню!

Ричард, окончив не давший желаемого результата разговор с бабушкой, заметил свет в кухне и решил проверить, в чем дело. К своему удовольствию, он обнаружил там юную родственницу, самозабвенно хлопочущую у плиты.

Застигнутая врасплох, Гленда попыталась оправдаться.

– Мне не спалось, вот я и решила согреть себе молока. – С этими словами она взяла в руки поднос, намереваясь избежать дальнейшего общения с родственником, но он намеренно загородил ей дорогу.

– Как видите, бессонницей страдаете не только вы. Поэтому будет честно, если вы поделитесь божественным эликсиром, который пытаетесь утащить в свою комнату.

Произнеся это, Ричард взял стакан и приник к нему губами. Глядя на двигающийся в такт глоткам кадык, Гленда невольно сглотнула. И пока Ричард пил, ее взгляд невольно скользил по мускулистой груди молодого человека, виднеющейся в полурасстегнутой рубашке.

Девушка была так близка от него, что ощущала аромат его тела, смешанный с запахом чего-то легкого, похожего на лаванду.

– Благодарю вас за то, что позволили мне утолить жажду.

Шутливо поклонившись, кузен вернул ей наполовину опустевший стакан. И Гленда, пробормотав что-то невнятное, выскочила из кухни.

Она пришла в себя, только оказавшись в спальне. Забравшись в кровать, девушка взяла стакан с молоком и, заметив на нем следы, оставшиеся от губ Ричарда, коснулась их своими губами, словно пытаясь почувствовать его тепло… С ужасом поймав себя на мысли, что безумно желает прикосновений кузена, Гленда отставила недопитое молоко и, погасив свет, накрылась одеялом, искренне желая, чтобы сон пришел как можно быстрее.

Ей казалось, что прошло минут пять, не больше. Но когда она открыла глаза, солнечный свет заливал комнату. Гленда сладко потянулась… и, испуганно ойкнув, вновь забилась под одеяло, обнаружив, что на ее кровати сидит Ричард собственной персоной.

Несмотря на то что на нем были простые брюки и рубашка в синюю клетку, выглядел он, как всегда, элегантно. Что было просто непостижимо.

– Прошу прощения, если напугал вас, кузина Глен, – произнес он, хотя тон, каким это было сказано, был далек от извиняющегося. – Я только желал напомнить вам, что в связи с предстоящим балом нас ждет множество дел, и некоторые из них не терпят отлагательства. Поэтому у вас есть двадцать минут, чтобы привести себя в порядок. И пожалуйста, оденьтесь попроще, нежели вчера, нам предстоит пыльная работа.

Сказав это, Ричард удалился. Что было весьма своевременно, ибо, едва дверь за ним закрылась, как об нее с глухим стуком ударилась подушка, запущенная девушкой.

Гленда спустилась в гостиную, где ее ожидал кузен, одетая в джинсовый комбинезон и майку, которую специально подобрала в тон рубашки Ричарда. Сделав вид, что не замечает его одобрительного взгляда, девушка нарочито небрежно спросила:

– Ну и чем мы займемся?

– Полезем на чердак. Думаю, вам там понравится.

Из того, что сегодня он вел себя дружелюбнее, Гленда сделала вывод о его хорошем настроении и решилась на временное перемирие.

Осторожно поднявшись вслед за Ричардом по крутой лестнице, она вступила в чердачное помещение. На огромной площади, занимающей все пространство под крышей, практически не было свободного места от многочисленных сундуков, шкафов и прочих предметов домашнего обихода, убранных сюда за ненадобностью.

Прекрасно ориентируясь, Ричард провел ее в дальний угол, где особняком стоял старинный гардероб орехового дерева.

– Попробуйте выбрать себе наряд. Если хорошо покопаться, можно найти довольно интересные вещи. А я пока поищу гирлянды для иллюминации. Если мне не изменяет память, они должны быть где-то среди диванов.

Оставшись одна, Гленда с любопытством, присущим каждой женщине, распахнула дверцы шкафа и обомлела. На толстых перекладинах висели платья. Часть из них была заботливо помещена в холщовые мешки, очевидно в качестве защиты от моли. Именно они-то в первую очередь и привлекли внимание Гленды.

Нельзя сказать, чтобы одежда была для нее предметом поклонения, но она всегда считала, что от красивой вещи вреда не будет. Платья, представшие ее взору, были не просто красивы. Принадлежащие разным эпохам, они словно обладали качествами своих владелиц, каждое – это целый мир.

Под одним из чехлов Гленда обнаружила то самое платье красного бархата, в котором была изображена на портрете леди Анабелл Стоунбери. Обнаружив в лифе толстые ватные прокладки, Гленда весело хихикнула. Оказывается, пышногрудая Анабелл имела свою маленькую тайну.

Увидев, что на некоторых чехлах стоят имена владелиц платьев, девушка стала внимательно читать их, одновременно восстанавливая в памяти лицо той или иной родственницы. Это занятие настолько увлекло ее, что она и не заметила, как перебрала почти все платья за исключением одного, висящего у самой стенки гардероба.

Гленда подтянула его ближе и бросила взгляд на надпись. Неожиданно любопытство на ее лице сменилось совсем иным чувством, ибо на маленьком клочке ткани, пришитом поверх чехла, значилось «Мисс Глория Фэншоу». Сомнений быть не могло – платье принадлежало ее матери.

Это было изящное произведение портновского искусства, стилизованное под готику. Яркого изумрудного цвета, с высоким лифом, многочисленными, свободно ниспадающими складками и длинными рукавами, искусно отделанными серебряной вышивкой. К платью прилагалась пара бальных туфель.

Решив, что наденет на бал именно этот наряд – как-никак фигурой она пошла в мать, – Гленда захотела поскорее отнести его в свою комнату. Она опасалась любопытного кузена, который наверняка поинтересуется ее выбором, а ей хотелось, чтобы ее появление на балу произвело должное впечатление. Осторожно, чтобы не привлечь внимания Ричарда, Гленда выскользнула за дверь и поспешила вниз.

Каролина как раз примеряла перед зеркалом в спальне новое бриллиантовое колье, когда, вне себя от негодования, в комнату ворвался Хьюго.

– Только не говори, что тебе ничего неизвестно!

Судя по его виду, произошло нечто из ряда вон выходящее, поэтому молодая женщина, оторвав взгляд от своего отражения в зеркале, повернулась к мужу и спросила:

– Что ты имеешь в виду?

После того как вчера в присутствии доверенных лиц она официально стала женой престарелого аристократа, у нее прибавилось уверенности.

– А то, драгоценная моя, что мне сейчас позвонил мой человек из Гринбуш-холла и сообщил потрясающую новость. Оказывается, у Виктории гостит некая молодая особа, к которой графиня весьма расположена. Больше того, она даже готовится устроить в ее честь бал.

– Не вижу повода для беспокойства. Твоя сестрица всегда слыла эксцентричной особой.

– Да, но я еще не сообщил тебе главного. – Старик добавил ехидства в голос. – Эта молодая особа имеет самое прямое отношение к нашему семейству. Кроме того, Ричард сейчас тоже находится в Гринбуш-холле. И только очаровательная Каролина все еще торчит в городе. – Последнюю фразу он произнес с особым раздражением.

Лицо его новоиспеченной супруги приняло задумчивый вид, отчего несколько морщин пересекло высокий лоб, но уже спустя мгновение вновь сияло безмятежностью. Каролина вызвала служанку и приказала упаковать чемоданы.

Сэр Хьюго, наблюдавший за ее действиями, не смог удержаться от вопроса:

– Что ты делаешь?

– Как что? – Каролина резко повернулась и надменно посмотрела на мужа. – Еду навестить старую графиню.

Когда Гленда, оставив платье в своей комнате, вернулась на чердак, Ричарда там уже не было. Отправившись на его поиски, девушка поспешила по направлению к холлу, откуда доносились веселые голоса.

Там, отдавая приказания слугам, вносившим в дом многочисленный багаж, стоял Ричард, а рядом, изящно прислонившись к его плечу, потрясающая брюнетка, в которой Гленда сразу же узнала Каролину. Заметив подошедшую родственницу, молодой человек представил ее своей собеседнице.

– Дорогая, познакомься с нашей маленькой кузиной. Гленда, это Каролина, моя невеста.

– О, надеюсь, мы станем подругами. – Брюнетка, наклонившись, поцеловала ее в щеку. И Гленде пришло на ум сравнение со змеиным укусом.

Судя по всему, от нее ожидался ответный жест, но, как назло, на ум ничего не приходило. Положение спасла вдовствующая графиня, неожиданно появившаяся в дверях.

– Неужели это Каролина?! Чему мы обязаны подобной честью? – Пожилая дама даже не сочла нужным скрыть недовольство, вызванное неожиданным визитом гостьи.

– Я очень соскучилась по вас, тетушка. И, будучи проездом, просто решила навестить. – Каролина делала вид, что не замечает досады хозяйки дома, и была само очарование.

– Насколько мне известно, ты никогда ничего не делаешь «просто». Ну да ладно, коли приехала. Места всем хватит. Да и лишние руки в подготовке праздника пригодятся. Займешься составлением букетов. Признаю, в этом тебе нет равных.

После этого графиня удалилась в свои покои, предварительно наказав мажордому, чтобы прислал к ней Генри Хоссельмеера, как только тот приедет.

Дождавшись, когда старая дама скроется из виду, Каролина сбросила с плеч длинную норковую шубку на руки одного из слуг и продемонстрировала присутствующим свое платье.

– Ричард, как тебе нравится моя последняя обновка от «Унгаро»? Не правда ли, мне идет?

В каждом ее жесте было столько слащавости и жеманства, что Гленда ощутила приступ тошноты. Кроме того, она вполне осознавала, сколь неприглядно смотрится ее комбинезон в сравнении с нарядом холеной красавицы.

Ричарда развеселило поведение невесты. Однако, отвечая ей, он не удержался от ехидства:

– «Унгаро», как всегда, великолепен! Правда, я не очень-то разобрал, что собой представляет сие творение: укороченное платье или удлиненную блузу? Хотя, возможно, именно эта модель вдохновит тебя на создание праздничных букетов.

– Не будь злым! Похоже, в этом доме мне не слишком рады.

Демоническая красотка решила избрать иную тактику и теперь стремилась разжалобить окружающих. Усилия Каролины не пропали даром. Ричард нежно обнял ее за талию и предложил проводить до комнаты. От чего она, естественно, отказываться не стала.

На прощание Каролина адресовала Гленде победную улыбку.

– Увидимся за ужином, милочка.

Проводив взглядом поднимающуюся по лестнице парочку, девушка мысленно пообещала себе, что к ужину подготовится основательно.

Зачесывая волосы кверху и укладывая их в замысловатую прическу, Гленда рассуждала вслух:

– Нет, леди Виктория абсолютно права: Каролина просто не имеет никакого права обладать Ричардом. Несмотря на красоту, она насквозь фальшива и лицемерна.

Девушка попробовала изобразить перед зеркалом недавнюю знакомую: «Дорогой, как тебе мое платье?» Получилось настолько похоже, что Гленда не выдержала и рассмеялась.

– Все же я не могу понять, почему меня так волнуют отношения, что связывают Ричарда с этой женщиной? Неужели я влюбилась в него?.. А хоть бы и так. Я, между прочим, тоже имею право на счастье. – Сделав подобный вывод, она нисколько не удивилась своему открытию. – Эта вампирическая брюнетка, которая, очевидно, считает себя центром вселенной, просто заслуживает того, чтобы ее кто-нибудь проучил. И этим человеком стану я!

Ощутив боевой дух, девушка с особой тщательностью занялась выбором наряда, в котором намеревалась отправиться на ужин:

Экономка графини, обнаружив, что наряды, которые привезла с собой Гленда, не отличаются особым изобилием, провела поиски в дворцовых кладовых. Результат этих стараний сейчас был разложен на кровати в виде десятка всевозможных платьев и накидок.

Девушка помянула добрым словом как заботливую женщину, так и моду, имеющую свойство возвращаться к уже забытым формам, благодаря чему одно из платьев, относящееся к тридцатым годам, было на пике актуальности. Длиной до колен, оно имело тот редкий цвет, который некогда пленял воображение модниц и именовался «пепел розы». По лифу и подолу шла бахрома, спускающаяся серебряным дождем до пола. К туалету прилагалась шаль в восточном стиле, которую при желании можно было превратить в тюрбан, что Гленда не преминула сделать.

Когда она в таком виде спустилась в столовую, все уже заняли свои места. Завидев юную родственницу, Ричард, вскочив, услужливо пододвинул ей стул. При этом лицо Каролины нервно передернулось, а графиня Виктория удовлетворенно сверкнула глазами на Генри, сидящего напротив.

Отметив все это, Гленда мысленно записала очко на свой счет и обратилась к присутствующим:

– Простите, что я задержалась…

– Чепуха! – перебила ее хозяйка дома. – Нет нужды извиняться, когда кругом все свои. Мы как раз обсуждали приготовления к празднику, дитя мое. Честно говоря, я не думала, что мы успеем так быстро все организовать. Определенно можно сказать, что твое появление в свете явится гвоздем сезона. Из двухсот приглашений, разосланных мной, я не получила ни одного отказа.

Графиня многозначительно оглядела присутствующих и, выдержав паузу, торжественно продолжила:

– Час назад мне позвонили из резиденции Тримплтонов. Сэр Гораций лично посетит наш бал.

– Ничего удивительного, если учесть, что его мать долгие годы являлась твоей ближайшей подругой. – Казалось, Ричарда позабавило восторженное отношение леди Виктории к ожидаемому гостю.

– Боже! На приеме будет сэр Гораций, а мне совершенно нечего надеть! Пожалуй, я съезжу завтра с утра в город. – Возглас Каролины остался никем не замеченным.

– Могут возникнуть сложности с представителями прессы, – резонно заметил Генри.

Одна лишь Гленда воздержалась от каких бы то ни было комментариев. Она целиком погрузилась в размышления об удивительном свойстве жизни преподносить ей самые невероятные сюрпризы.

Еще несколько дней назад, работая в библиотеке маленького городка, она сетовала на монотонность своего существования. А сейчас, как представительнице древнего аристократического рода, ей предстояло знакомство с самим лордом Тримплтоном, и не где-нибудь, а в одном из прекраснейших дворцов Англии. Все происходящее казалось ей дивным сном. Упоминание ее имени вернуло Гленду к действительности.

– Что?

– Я спрашиваю, ты уже выбрала костюм для бала? – Каролина проявляла явную заинтересованность, очевидно опасаясь конкуренции.

– Я еще над этим думаю. – Гленду порадовало то, что эта яркая брюнетка, кажется, начинала воспринимать ее всерьез.

Час спустя, когда все разошлись по своим комнатам, планируя дела на будущий предпраздничный день, кто-то тихо постучал в комнату Гленды.

Девушка с явным недовольством вылезла из кровати и, набросив на плечи шаль, открыла дверь, полагая, что это кто-то из прислуги. Каково же было ее удивление, когда на пороге она увидела кузена. В руках он держал поднос, на котором стояли два стакана молока. Лицо молодого человека было таким сосредоточенным, что Гленда не смогла удержаться от улыбки.

Продолжая разыгрывать роль, Ричард обратился к ней чопорным тоном:

– Кузина, памятуя, что вас, как и меня, мучает бессонница, я взял на себя смелость предложить вам стакан теплого молока. Кроме того, я надеялся, что мы сможем обсудить наши совместные действия на завтра.

– Пожалуй, я уделю вам частичку моего драгоценного времени, кузен Ричард. Проходите.

Сделав приглашающий жест рукой, девушка вернулась в кровать со стаканом теплого молока. Молодой человек, поставив поднос на прикроватный столик, устроился у нее в ногах.

– Так что у нас на завтра? – Сбитая с толку столь поздним визитом, Гленда с преувеличенным вниманием воззрилась на гостя.

– Завтра? – Ричард вопросительно посмотрел на нее.

– Ну да! Вы сами сказали, что желали бы обсудить наши планы на завтрашний день. – Внезапная рассеянность родственника насторожила девушку.

– Ах, планы… Вообще-то я пришел не за этим. Дело в том, кузина Глен, только поймите меня правильно… Словом, моя бабушка…

– Что-то случилось с графиней? – встревожилась Гленда.

– Нет-нет, не волнуйтесь, – поспешил успокоить ее Ричард. – Просто она женщина весьма строгих взглядов. Ну, вы понимаете, что я имею в виду, вы же девушка современная. Так вот, моя невеста, Каролина, здесь, во дворце, и я прошу вас обеспечить мне алиби.

– Алиби?

– Если леди Виктория случайно решит зайти ко мне и не обнаружит в моей комнате, вы могли бы подтвердить, что я был у вас и мы занимались подготовкой к празднику?

Наконец-то до Гленды дошло. Ее кузен собирался провести ночь с Каролиной, а ей отводилась роль прикрытия. Да как он смеет!

От обиды на глаза девушки готовы были навернуться слезы, но она нашла в себе силы удержать их. Нет, она не унизится перед ним. Лучше напустить на себя деланное безразличие.

– Нет проблем, дорогой кузен. А теперь, если у вас все, я желала бы лечь спать.

– Намек понят. – Ричард, благодарно улыбнувшись, направился к двери. – Благодарю вас, кузина, и спокойной вам ночи.

Как только он вышел из комнаты, Гленда уткнулась лицом в подушку и разрыдалась, проклиная тот день, когда познакомилась с ним.

Стоя за дверью, Ричард слушал сдавленные рыдания девушки, и сердце его сжималось от жалости. Пожалуй, Каролине придется провести сегодняшнюю ночь в одиночестве, потому как он явно не настроен на какое бы то ни было общение. Он спустился в библиотеку и, устроившись в кожаном кресле у камина, закутался в плед. Глядя на пламя, хищно облизывающее дрова, Ричард ощущал, как что-то похожее гложет его сердце. И не мог понять, почему он так жесток с Глендой.

То, что она влюбилась в него, он догадался еще тогда, когда увидел ее глаза там, в парке, в музыкальном павильоне. Честно говоря, он и сам испытал по отношению к ней нечто похожее на влечение.

Позже Ричард объяснял это тем, что в ней было что-то от Аманды. Те же трогательные доверчивость и хрупкость. Возможно, именно это привлекало его в девушке и одновременно отпугивало. Он опасался брать на себя ответственность, боялся, что не сможет защитить ее от жестокости жизни, как не смог защитить Аманду.

Именно поэтому Каролина – лучший выбор, который он мог сделать. Уж она-то способна о себе позаботиться в любом случае!

Он вовсе не слеп, как считает леди Виктория, и прекрасно понимает истинную сущность своей избранницы. Но в данный момент он нуждался в такой, как Каролина. Рядом с ней он мог забыть о существовании Гленды…

Так, успокаивая себя, Ричард забылся сном, в котором яркие черты красотки Каролины постепенно уступили место нежному образу Гленды.

Поднявшись засветло, Гленда решила, что после вчерашнего визита кузена к ней в комнату она вовсе не желает накануне праздника проводить день в его обществе. Больше всего на свете ей хотелось, укрывшись от всех, побыть в одиночестве в каком-нибудь укромном уголке.

Девушка вспомнила о стеклянном павильоне в отдаленной части парка. Пожалуй, лучшего места для уединения не найти.

Довольная своим решением, Гленда быстро оделась и поспешила спуститься вниз до того, как по дому начнет суетливо бегать прислуга. Тогда никому не придется объяснять свое раннее пробуждение.

Собираясь прихватить пару книг, чтобы скоротать время, Гленда направилась в библиотеку. Плотно сдвинутые портьеры мешали солнечному свету проникнуть в помещение, что делало его мрачным.

Пройдя к окну, Гленда впустила в комнату первые солнечные лучи, подставляя под их ласковое тепло свое лицо. Затем повернулась к книжным шкафам… и замерла на месте, подавив невольный вскрик.

Напротив, в кресле, закинув руки за голову, спал Ричард. Плед, укрывавший его, почти сполз на пол, обнажая мускулистую грудь, равномерно вздымающуюся в такт дыханию. Приоткрытые губы придавали его лицу некую беззащитность, одновременно порождая страстное желание поцеловать их.

Приложив немалое усилие, Гленда стряхнула с себя оцепенение, охватившее ее при виде спящего кузена, и озадаченно нахмурилась. Означает ли его присутствие в библиотеке то, что он вовсе не провел ночь с Каролиной? Но тогда выходит, что он солгал ей вчера вечером. А зачем? Девушка была заинтригована поведением своего родственника.

Осторожно, стараясь не разбудить, она укрыла его пледом. Молодой человек заворочался, на его лице появилась блаженная улыбка, и он прошептал: «Аманда, я люблю ее, прости…»

Гленда замерла от неожиданности, чувствуя прикосновение к чужой тайне. А спустя мгновение уже выскользнула из библиотеки и, покинув дворец, углубилась в парк.

Солнечное утро, радостно встречаемое разноголосым щебетом птиц, обещало теплый и ясный день. Гленда медленно шла по старинной липовой аллее, улыбаясь встречному ветерку, играющему с прядями ее волос. Как хорошо! Ей не хотелось сейчас думать ни о чем: ни о волнении в связи с предстоящим торжеством, ни о кузине Каролине, которая явно питает к ней неприязнь, ни о Ричарде с его тайнами.

Мысли девушки были сейчас здесь, где нежным венком окружали столетний дуб застенчивые фиалки, где шепот листьев прерывался трелью затерявшейся в их тени пичуги, где утренний туман таял в верхушках сосен. Все эти чудеса природы, незаметные в повседневной суете, живительным потоком вливались в душу Гленды, наполняя ее трогательной радостью. Впорхнув вместе с ветром в залитый светом павильон, девушка откинула крышку рояля, и ее пальцы заскользили по клавишам, словно торопясь жить своей особой жизнью. Звуки чарующей мелодии рождались мгновенно и, не задерживаясь, неслись ввысь, наполняя собой самый воздух.

Гленда играла, позволяя воплощаться в дивных звуках самым заветным мечтам, тем, которые прятала в глубине души. Подобно лесной колдунье, она плела свое чародейство, чтобы сотворить иллюзию счастья. И в тот момент, когда казалось, что все ее помыслы обрели плоть, девушка отняла руки от клавиш… Наступившая внезапно тишина оглушила ее своей реальностью, безжалостно разрушая созданное с такой страстью волшебство. Гленда уронила голову на руки и зарыдала, охваченная тоской, сжимающей железными тисками сердце. Постепенно ее рыдания сменились частым вздрагиванием плеч и горькими всхлипами, в которых чуткое ухо могло услышать: Ричард.

Ричард открыл глаза с заметным облегчением. Ночь, гонимая новым днем, унесла с собой беспокойные сновидения. Он не мог точно вспомнить, что именно ему снилось, но мог дать голову на отсечение, что это были призраки прошлого.

Потянувшись, Ричард прислушался. Доносившиеся из кухни приглушенные звуки свидетельствовали о том, что прислуга уже встала и принялась за свои повседневные обязанности.

Осторожно выглянув в холл и убедившись, что его никто не увидит, Ричард отправился в свою спальню. Никому не нужно знать, что он не ночевал у себя. Проходя мимо комнаты Каролины, молодой человек утроил осторожность. Конечно, ему все равно придется объясняться по поводу того, что он так и не пришел к ней ночью, но лучше сделать это позже. Тем более что она наверняка еще спит.

Увы, его ждало разочарование, поскольку Каролина не только уже проснулась, но и поджидала жениха в его же спальне.

Молодая женщина была вне себя от ярости. Да что он о себе возомнил?! Она, отбросив всякую скромность, пригласила его к себе… и прождала до полуночи как полная идиотка! Затем, решив, что он, вероятно, настолько устал за день, что попросту уснул, сама отправилась в его комнату.

Но, судя по всему, он до своей кровати тоже не дошел. Она, конечно, понимает, что у нее на него нет никаких – пока еще – прав, но он мог бы хотя бы предупредить…

Во время этой тирады Ричард, попытавшийся было сказать что-либо в свое оправдание, но тут же осознавший всю тщетность своих усилий, терпеливо молчал. Наконец, когда Каролина умолкла, чтобы набрать в легкие очередную порцию воздуха, он смог высказаться.

– Прости, – произнес он. – Ты не поверишь, но я действительно настолько устал от всей этой предпраздничной суматохи, что уснул прямо в библиотеке.

– Бедный мой! – Даже если Каролина и не поверила ему, то не подала виду. Ее лицо приняло ласковое выражение. Она по-кошачьи скользнула к нему и обняла. – Ты простишь свою глупую девчонку. Я, наверное, просто сгораю от ревности, поэтому и устроила тебе эту сцену. Ну же, скажи, что не сердишься на меня!

– Ты же знаешь, что я просто не могу на тебя сердиться. – Ричард подхватил ее на руки и направился к кровати, поздравив себя с тем, что, похоже, ему удалось выпутаться из этой ситуации.

– Милый, теперь тебе придется подождать до вечера. – Каролина выскользнула из его объятий и направилась к двери. – Я должна съездить в город и навестить портниху, иначе тебе придется краснеть за меня перед гостями, которые съедутся на праздник.

– По мне, так ты в любом платье выглядишь потрясающе, хотя без него нравишься мне гораздо больше. Но если таково твое желание, то мне ничего не остается, как подчиниться и смиренно ожидать своей очереди…

В глубине души Ричард был рад отъезду своей невесты, поскольку желал побыть в одиночестве, дабы привести мысли в порядок. Тем не менее, как только шум мотора машины Каролины затих вдали, молодой человек поспешил в комнату Гленды. Он чувствовал себя виноватым за то, что так жестоко поступил с ней, и желал объясниться.