Далей Грей
      ДОМ НАШЕЙ МЕЧТЫ
      пер. Н.Куликовой
      Oни сидели рядышком на диване в моем кабинете, и у меня мелькнула мысль, что я еще никогда не встречал столь неподходящих друг другу супругов. Ей было около пятидесяти, и поражала ее неуемная полнота. Он же, напротив, маленький и хрупкий, выглядел на несколько лет моложе. У нее было крупное, массивное лицо округлой формы, карие глаза и прямые черные волосы. Он был рыжеватый, с водянисто-серыми глазами. Она - ужасающе некрасива; он же воспринимался достаточно изящным и даже привлекательным.
      Она непрерывно говорила, а он большую часть времени хранил молчание.
      Для женщины ее габаритов она казалась весьма подвижной. Разговаривая, дама размахивала своими красивыми руками, а когда улыбалась, что происходило достаточно часто, обнажала два ряда все еще великолепных зубов.
      - Итак, вы понимаете, - наконец произнесла она, - мы решили, что нам надо обратиться к вам.
      - Да, конечно, - вежливо проговорил я, - понимаю.
      - Дело не в деньгах - их у меня предостаточно. Просто мой муж любит работать.
      Муж невыразительно кивнул.
      - Надо сказать, что он может долго работать на одном месте. Думаю, прежняя работа ему просто наскучила. Я права, Генри?
      - Дорогая, но это не совсем так, - возразил Генри.
      - Ну, не то чтобы наскучила, просто нам нравится путешествовать и мы действительно путешествует, не так ли, Генри?
      - Да, моя дорогая, ты привыкла путешествовать.
      - Да, - самодовольно произнесла она, -M я люблю путешествовать. И делала это еще когда была девушкой. У моего отца для этого было достаточно денег. Возможно, именно поэтому я буквально чокнулась на путешествиях. Во время оной из таких поездок я и встретила Генри, не так ли, Генри?
      - Да, дорогая.
      - Знаете, это было в Австралии. Вы, наверное, и сами заметили по его акценту. Он хочет от него избавиться.
      Я бросил взгляд на мужчину, но кроме легкого подрагивания рыжеватых ресниц его лицо в целом сохраняло бесстрастное выражение.
      - Итак, - продолжала она, - чем вы можете нам помочь?
      - Видите ли, - осторожно начал я, - ваша просьба несколько необычна, однако вы совершенно правы, дом сейчас пуст. Хотя я и понятия не имею, захочет ли лорд Драммонд его сдать. Но если вы хотите, можете оставить это дело мне, а я постараюсь выяснить, что здесь можно сделать.
      - Хорошо, - она величественно встала. - Вы известите меня, как только что-нибудь узнаете?
      - Конечно, - заверил я ее. - Я сделаю все возможное.
      - Я в вас не сомневаюсь, - она озарила меня благосклонной улыбкой, накинула соболиную пелерину и натянула перчатки.
      - Пошли, Генри, - сказала она, и оба удалились из комнаты.
      Я сразу же позвонил лорду Драммонду; он, как мне показалось, в принципе не возражал против сдачи дома.
      - Конечно, - добавил лорд, - мне был надо побольше разузнать о них, ознакомиться с рекомендательными письмами и прочее. Но в целом.как мне представляется, дело стоящее. Со смертью жены управляющего дом опустел. Хотя дом и находится в моем имении, расположен он достаточноизолированно, так что маловероятно, что они будут мне досаждать. Кстати, вы не находите, что это буде неприятно им самим? Они ведь городские? В общем, думаю, нам надо установить какой-то испытательный срок, скажем, месяцев восемнадцать. И потом, мне бы очень хотелось выяснить, каким образом они вообще узнали про этот дом.
      Я написал миссис Денчуорт и передал ей содержание разговора с лордом Драммондом, включая и его расспросы. Она ответила письмом, в котором сообщала, что оба супруга в восторге, особенно муж, который теперь связывает с этим домом все свои надежды. Будучи во время войны в Англии, он жил на постое в соседней деревне. Тогда-то он увидел этот дом и был буквально очарован им.
      Чуть позднее пришли рекомендательные письма, и супруги встретились с лордом Драммондом, после чего он позвонил мне и сказал, что в любое удобное для меня время я могу приступить к выполнению всех необходимых формальностей.
      - А странная все-таки пара, - заметил он. Она - совершенная образина, тогда как он, кажется, вполне приличный парень. Во всяком случае, они показались мне платежеспособными. Оказывается, здесь, в Блейдоне ему предложили прекрасную работу инженера-коснтруктора (поэтому-то они и хотят снять дом в этом месте), так что можно попробовать. В любом случае большую часть зимы меня в имении не будет и нам не придется слишком часто сталкиваться носами. Да и сумма, которую они намерены платить, тоже кажется мне весьма приличной.
      Вплоть до рождественских праздников я не получал ни от Драммонда, ни от Денчуортов никаких известий. Наконец от супругов пришла открытка очевидно, написал ее сам мистер Денчуорт, поскольку почерк отличался от предыдущего послания. Он писал: "Благодарим Вас за содействие в аренде помещения. Моя жена называет его "Домом нашей мечты", и я с ней абсолютно согласен. Мы оба живы и здоровы. С наилучшими пожеланиями. Мэрджори и Генри Денчуорт".
      Я забросил открытку вместе с остальными рождественскими поздравлениями и вновь вспомнил про Денчуортов лишь во время случайного визита к лорду Драммонду, который нанес в тот же месяц по поводу других домов по окрестностям Брейдона. Освободившись ко времени вечернего чая, я решил навестить их.
      Миссис Денчуорт явно была рада видеть меня, хотя супруг вел себя более сдержанно. Она грациозно налила мне чаю из серебренного чайника, всем своим видом показывая, что является, полноправной хозяйкой в доме. Своим мужем она помыкала как лакеем и даже отчитала его за то, что он первым налил молоко именно в свою чашку.
      - Такой невнимательный, - заметила женщина.
      Я тогда нонял, что жена основательно действует ему на нервы, хотя он ничего и не сказал. Когда же она с пренебрежением отозвалась об Австралии и унизительно поправила его произношение, он побелел, а когда послала на кухню за другим чайником, и вовсе волком посмотрел на нее.
      При этом, как мне показалось, она не обращала никакого внимания на подобные признаки напряженности и чувствовала себя возбужденной лишь оттого, что муж затеял какуюто перестройку в доме.
      - Он абсолютно все делает своими собственными руками, гордо заявляла женщина. - Строительные работы по дому его хобби, причем у него получается просто великолепно.
      По истечении восемнадцати месяцев я снова получил весточку от мистера Денчуорта.
      "Решили с женой не продлевать контракт на аренду, - писал он. - Мы были здесь просто счастливы, а лорд Драммонд оказался великолепным хозяином, однако жена хочет попутешествовать. Зимний климат Англии для нее слишком суров, а она привыкла к солнцу, и поэтому через несколько недель мы отправляемся в Гонолулу".
      Вскоре после этого я случайно встретил лорда Драммонда на Сент-Джеймс-стрит. После обычных приветствий я сообщил ему о планах Денчуортов и спросил, не хочет ли он снова сдать дом в аренду.
      - Почему бы и нет, - сказал он. - Все было хорошо, и они меня совершенно не беспокоили. Так увлечены друг другом, везде и всюду вместе. Если по-честному, я это не вполне понимаю. Разумеется, у каждого свой вкус и прочее, однако она никак не соответствует моему представлению об идеальной спутнице жизни. Все говорит, говорит, говорит, каждый пенс контролирует, и к тому же на несколько лет старше его. Более того, она заставила его бросить работу ради путешествия на Гавайи, тогда как сам он очень понравился буквально всем в округе. И потом, потратили столько денег на переустройство дома, а теперь все это - выброшенные деньги. Я, разумеется, полностью доволен, жаловаться не на что. Мне говорили, что он первоклассный инженер-конструктор. Первоклассный! На все руки мастер.
      На прощание он помахал мне зонтиком, и мы расстались.
      После этого я видел Денчуорта только однажды. Меня послали в командировку на Ямайку, и там я однажды забрел в "Раунд-хилл" - один из самых роскошных отелей в мире.
      Там я и увидел Денчуорта - он выглядел великолепно: преуспевающий и счастливый человек. Мне показалось, что он удивился, увидев меня, однако был очень любезен и все расспрашивал о лорде Драммонде. Я рассказал, что его светлость чувствует себя хорошо и, что было вполне естественно, поинтересовался его супругой. Его лицо сразу же помрачнело.
      - Она умерла, - печально произнес он. - Я очень тоскую по ней.
      - Извините, - пробормотал я, - не знал.
      - Да. И так неожиданно, так неожиданно. Такую женщину, как она, мне уже никогда в жизни не встретить.
      Не успел я задать ему следующий вопрос, как к нему подошла прелестная девушка, и они о чем-то заговорили. Я уже опаздывал на какую-то деловую встречу, так что откланялся и вскоре совершенно забыл о нем.
      Больше я его никогда не встречал.
      А недавно я получил от него письмо, как оказалось посмертное. Вот о чем он писал:
      "Дорогой Эндрюс! Дело это весьма деликатное и я не решился написать непосредственно лорду Драммонду, хотя, полагаю, ему следует знать о нем. Вы помните, как были добры, когда несколько лет назад помогли нам с женой снять тот дом, Милтон-хаус в Блейдоне? И его светлость тоже был очень добр и любезен по отношению к нам. Он оказался настолько учтив, что даже позволил мне осуществить кое-какие переделки в доме. Здание действительно нуждалось в обновлении, к тому же в нем не хватало ванных комнат, и мы их построили за свой счет. Лорду Драммонду это пришлось по душе, чему я был искренне рад. Однако если он или кто другой вздумают осуществлять дальнейшие переделки в доме, их может весьма огорчить и расстроить то обстоятельство, что в стене между ванной комнатой и спальными апартаментами замуровано тело моей жены. (Моя супруга всегда говорила, что "спальные апартаменты" - это отвратительное выражение, однако я не нахожу более точного названия).
      В брак со своей женой я вступил исключительно из-за ее денег, поскольку, как она совершенно правильно говорила, я всегда был очень ленив, работать не любил. Она беспрестанно пилила меня за это, хотя я не могу себе представить, за что же еще кроме денег, я или кто другой мог жениться на женщине ее возраста и внешности? После пяти лет почти невыносимой совместной жизни я наконец решился избавиться от нее. Как и любой другой убийца, я обдумывал пути и способы осуществления задуманного и был уже на грани отчаяния, потому как ничего толкового мне не приходило в голову. Неожиданно я получил письмо от одного английского друга, с которым познакомился в Англии во время войны, когда служил в военно-воздушных силах. Он предлагал мне работу на своей недавно открывшейся в Блейдоне фабрике, и я понял, что фортуна улыбнулась мне.
      Видите ли, Милтон-хаус был идеальным местом для осуществления моего плана. Я хорошо знал его еще с тех пор, когда квартировал в тех местах, а кроме того, он был очень удобен с учетом перспективы работы на фабрике. Если обнаружится, что дом пустует, думал я, то мне наверняка удастся добиться исполнения моего сокровенного желания. Я написал своему другу и попросил его навести справки, и он сообщил, что мне повезло - дом действительно свободе. Поэтому я принял его предложение, ну а остальное вы знаете.
      Мне не составило большого труда убедить жену зайти к вам еще до того, как она лично осмотрит дом. Более того, супруга была так рада снова оказаться в старой доброй Англии- она, как вам известно, была англичанкой. Кроме того, она обрадовалась этому в связи с тем обстоятельством, что я наконец решил осесть и начать сам зарабатывать на жизнь.
      Я же сказал ей, чтавлюбился в Милтон-хаус, что это именно то, что нужно, и к тому же прекрасное место для нее самой. что ж, так в действительности и оказалось.
      Даже без согласия лорда Драммонда на проведение строительных переделок в Милтон-хаусе я наметил в нем немало других возможностей для осуществления задуманного, однако, когда было получено его разрешение, все пошло как по маслу. Еще с военных времен я хорошо запомнил потайной проем в стене огромного открытого камина в гостиной, проложенный еще в период гражданской войны.
      В частности, я вспомнил, что располагавшийся в этом месте кирпичный дымоход образовывал большой выступ в стене главной спальни, и мне оставалось лишь намекнуть жене, что этот "орнамент" придает комнате особый колорит, чтобы она тут же энергично запротестовала и потребовала немедленно его заделать. Что и говорить, дымоход действительно был довольно уродлив, и лорд Драммонд, с его тонким вкусом, быстро согласился с моим предложением: построить в спальне еще одну стену вровень с передним краем выступа дымохода, с тем чтобы за ней получилось как бы два отсека. Один из этих отсеков превращался в часть ванной комнаты, а второй... Во втором отсеке сейчас покоится тело моей жены.
      Я не хочу утомлять вас деталями и скажу лишь, что когда пришло время, я заманил ее в этот закуток, ударил по голове тем, что обычно называют тупым предметом, и замуровал тело. Оно и сейчас все еще там.
      Ее исчезновение осталось незамеченным, поскольку за несколько недель до убийства она приобрела очень дорогой дом в Гонолулу, который я, естественно, затем весьма удачно продал, а также потому, что я заранее распространил слухи о том, что жене на неделю раньше меня надо съездить в Лондон и купить там кое-что из платьев. Иными словами, в Блейдоне все знали, что я отвез ее в Лондон вместе со своим багажом, чтобы она могла отвести свою женскую душу, побродить по магазинам и сделать необходимые покупки. (Думаю, что багаж все еще находится на Пэддингтонском вокзале в отделении невостребованных вещей, разумеется, безо всяких бирок). Когда вы будете читать эти строки, я, увы буду уже находиться рядом со своей супругой "в той обители, ходу из которой нет никому" и т.д., что на цветистом языке, которым так любила изъясняться моя жена, означает лишь то, что меня не будет в живых. Последний год я тяжело болел, и доктора сказали, что я безнадежен.
      Все это столько короткое время я вволю наслаждался жизнью на денежки своей бывшей супруги. Я был в состоянии оплатить бесчисленные маленькие "шалости" собственной персоны, поскольку банк, в котором жена хранила деньги, до сих пор пребывает в уверенности, что она еще жива - к счастью, ее почерк и роспись оказалось так легко подделать.
      Доброта лорда Драммонда должна быть вознаграждена - потому я и пишу это письмо.
      Искренне ваш
      Генри Денчуорт.
      P.S. К мысли о том, чтобы замуровать свою жену в стену дома, я пришел более или менее случайно, и поскольку в своей исповеди перед вами я и так зашел достаточно далеко, думаю, что могу продвинуться еще дальше, а потому говорю вам, что это уже моя четвертая жертва.
      Останки моей матери и сестры покоятся под цементным полом в доме, расположенном по адресу: Австралия, Мельбурн, Южная Ярра, Перегрин-плейс, 104, В то время я занимался ремонтом нашего дома, и он оказался идеальным местом для захоронения тел. Как и моя жена, обе они были властными женщинами, против которых я в конце концов решил восстать.
      Третьей моей жертвой оказалась девушка, с которой я жил в гражданском браке (еще одно выражение, которое моя жена считала вульгарным). Это убийство было обнаружено, поскольку чтобы спрятать тело, я разрезал его на части и закопал ихнеподалеку от уединенной фермы, примерно в семидесяти милях от Сиднея. К сожалению, ее обезглавленное туловище, которое я засунул в коричневый бумажный мешок из-под муки, лежало слишком близко от поверхности земли, а владельца фермы, опять же, какая досада, за это преступление казнили, поскольку о моем присутствии в том районе в ту ночь ничего не было известно,
      Теперь вы поймете, что когда дело дошло до убийства жены, я решил воспользоваться методом "А", который доказал свою высокую эффективность.
      Должен признать, что при осуществлении последнего убийства произошел один неприятный инцидент, из-за которого я в течение нескольких дней немало поволновался. Я уже сказал вам, что ударил жену по голове тупым предметом, после чего замуровал ее. Так вот, выяснилось, что удар мой был недостаточно силен, в результате чего, находясь в своем заточении, жена ожила (вы только представьте себе это!) и в течение двух с половиной дней беспрерывно вопила и колотила по стене, пытаясь выбраться оттуда, все это время я испытывал, мягко выражаясь, определенное беспокойство, поскольку данная ситуация едва не нарушила все мои планы. Однако в конце концов все закончилось благополучно.
      P.P.S. Постскриптумы моя жена всегда считала вульгарным и "бабским" занятием. У нее даже была своя теория на тот счет, что если человек хочет сказать что-то интересное, то он должен отразить это в самом письме.
      Надеюсь, не слишком утомил вас.
      Г.Д."