Он тщательно пересчитал живую силу противника, которая попадала в поле его зрения. Чтобы не осталось сомнений, пересчитал их снова, затем в третий раз. Каждый раз число совпадало: итак, на площадке собрались десять бронированных элементалов и пятьдесят пехотинцев в полной боевой выкладке, правда, без бронежилетов. Ага, если Соколы реально собирались поддержать Дымчатых Ягуаров, эта поддержка будет чисто символической. Уж если пятнадцать его лучших воинов не смогли остановить наступление Клана, то что уж говорить об этих!..
— Нет, у вас на посту есть более мощное оружие… Следи за ними во все глаза, рядовой. — Монтжар хлопнул по спине мускулистого рыжеволосого паренька, уставившегося на Отряды Сокола.
— Будет сделано, босс. — Юный разведчик усмехнулся, но ни на секунду не отвел взгляда от цели, теперь плохо видной в сгущающихся сумерках. — Буду извещать вас обо всех перемещениях наших соседей.
Обратный путь занял лишь несколько минут. На сей раз Монтжар торопился так, что исцарапал все руки об острые выступы камней. Он торопился так, что практически скатился со склона под ноги своей команды и тут же потянулся к наушникам.
— Балерина, Балерина, это Рино, вспышка, фургон. — Монтжар выговаривал каждое слово медленно и четко, выстраивая текст чрезвычайно срочного сообщения точно по военному уставу. — Рино обнаружил движение внутри цели. Мы заметили один-ноль эхо с пять-ноль небронированными пехотинцами — это поддержка. Цель еще не покинула пределов периметра, но похоже на то, что они собираются это сделать. Рино продолжает наблюдение. Жду инструкций.
Монтжар знал, что Ариана Уинстон легко поймет его загадочное сообщение и сразу догадается, что Нефритовые Соколы собрали все силы гарнизона, которые включают в себя десять бронированных элементалов и пятьдесят пехотинцев, пока находящихся внутри Гнезда. Пока ничто не говорило о том, что Соколы собираются выступить, оставив на базе часть состава, но Монтжар с грустью решил, что они не отважатся бросить Гнездо без сильной охраны.
— Рино на связи, — донесся из наушника хриплый мужской голос. — Балерина вне игры. Мы пробуем поставить защиту. Включаем реле.
Пошли томительные секунды. Монтжар буравил глазами несчастный радиоприемник, моля, чтобы зловещий красный глаз погас и зажегся зеленый, свидетельствующий о возобновлении связи. Вдруг красная лампочка потухла, раздался треск и радио ожило.
— Рино, Балерина на связи. — Звук постоянно пропадал, был неровным, и голос почти заглушался сильным треском и шумами, как если бы были включены радиоглушилки. — Балерина не способна послать вам помощь. Балерина и Лев сейчас в стесненных обстоятельствах. Весь резерв группы Майка Браво необходимо командировать на передовую. Держитесь на своих позициях и продолжайте наблюдение. Если Лисы оставляют цель, действуйте по своему усмотрению. Помните одно — пока они не начали стрелять, вы не имеете права открыться. Если Лисы попытаются смыться, определите, куда и с какой скоростью они направятся.
— Балерина, это Рино. Вас понял. — Монтжар сам удивился той горечи, которая прозвучала в его коротком ответе. Он понял, что все резервные силы Особого Отряда роботов брошены на передовую, основную линию сражения и что тяжелые роботы Змеи сильно пострадали в заварухе. Впрочем, как и люди. Это отнюдь не облегчало его миссию. — Сигнал принят, Балерина. Рино подчиняется. Конец связи.
— Что она сказала, босс? — Капрал Ричардсон увидел выражение лица командира и вздрогнул. — Настолько плохо?
— Настолько плохо, Тим. — Монтжар горько покачал головой. — Приказывают оставаться на позициях и продолжать наблюдение. Действовать по усмотрению, но огонь первыми не открывать.
— Да-а-а-а…
Прежде чем кто-либо успел произнести хоть слово, вечерний воздух разорвал воющий звук снаряда, выпущенного из портативной установки.
Монтжар рухнул на колени и осторожно высунул голову из-за укрытия, окружающего пост. В нескольких сотнях метров вправо и чуть южнее своего укрытия он увидел яркую полосу шлейфа, оставленного в вечереющем небе залпом твердотопливных ракет, которые вылетели из-за гряды валунов, погруженных во тьму. Снаряды уверенно понеслись в сторону Нефритовых Соколов и разорвались в нескольких метрах от выстроившихся в шеренгу элементалов, окутав их облаком жидкого огня.
Далеко не мальчик в военном деле, Монтжар знал, что такие ракеты с зажигательной смесью были отличным оружием против роботов. Они были разработаны с таким расчетом, чтобы не уничтожить робота прямым попаданием в его туловище, но вынудить пилота робота либо катапультироваться, либо заживо сгореть в кабине бронированной машины. Эффект, который производили эти ракеты в отношении элементалов и пехоты, был еще ужаснее. Горящий напалм окутал фигуру одного из элементалов и подобрался к нескольким пехотинцам, которые мгновенно превратились в живые факелы. Конечно, элементал под защитой брони хоть как-то мог перетерпеть липкий адский огонь, но у незащищенных пехотинцев такой возможности уже не было. Они погибали в геенне огненной, горели заживо, пока чей-то милосердный выстрел из автомата не пресекал их мучения.
Прежде чем пехотинцы упали замертво на каменистую почву внутри Соколиного Гнезда, несколько элементалов пришли в себя и начали поливать окрестности из огнеметов и лазерных пушек.
Хотя никакой команды не поступило, боевики Монтжара бешено отреагировали на выстрелы врага. Несколько ракетных залпов вспыхнуло в темноте, и стоящий впереди отряда воин-элементал загорелся и едва устоял на ногах. Боеголовки явно пробили его доспехи. Тут же запылал один из боевых роботов. У Монтжара волосы на голове зашевелились от ужаса, когда он увидел, что огромный мощный элементал упал на землю и на его груди разорвался целый склад бронебойных ракет. Тут же его собратья присоединились к драке — некоторые из них спешно заряжали лазеры, прыгая по каменистому склону, другие поливали окружающую темноту струями лазерных вспышек. Лишенные защитной брони пехотинцы, будучи более осмотрительными и не менее отважными, тут же заняли оборону, используя все возможные укрытия, которые только смогли найти. Они неистово палили в окружающий мрак из лазерных пушек дальнего действия.
Монтжар утешал себя тем, что они никак не могут увидеть его спрятавшихся в укрытии и одетых в камуфляж Бешеных Лис. Пехотинцы Соколов, вероятнее всего, стреляли наугад, а может, пробовали нащупать цель по отблескам вспышек на стволах орудий монтжаровских боевиков.
Монтжар проклинал все на свете. Один из его людей нарушил дисциплину и посмел без приказа начать стрельбу. Таким образом, нейтралитет между ними и Нефритовыми Соколами был очень некстати нарушен.
Длинная автоматная очередь прошила вершину скалы, за которой прятался наблюдательный пункт. Командир боевиков инстинктивно пригнул голову, прекрасно понимая, что уловка бесполезна. Если бы один из этих стальных великанов точно навел приборы на цель, отдавая себе отчет, кто скрывается за камнями, он был бы мертв прежде, чем узнал об этом. Он должен был остаться в живых. И вдруг среди рева орудийного огня до слуха Монтжара донесся звук, которого он совершенно не ожидал услышать. Это был усиленный динамиками голос командующего Соколами, требующий, чтобы его люди прекратили стрельбу.
До конца не поняв, почему он тоже так поступил, Монтжар закричал:
— Прекратить огонь! Прекратить огонь! Все Рино, немедленно прекратить огонь!
Выстрелы становились реже, и наконец перестрелка медленно угасла. В течение томительных минут в наступившей тишине две враждующие стороны стояли друг против друга в опускающейся на горы ночи и смотрели друг на друга сквозь мрак. В наступившей тишине Монтжар уловил слабый металлический скрип, который приближался через поле к его командному пункту. До боли в глазах вглядываясь во тьму, Монтжар наконец сообразил включить фонарь, укрепленный на шлеме, и в свете прожекторов он увидел элементам без всяких знаков отличия на броне.
Мощный воин, результат элитного генного проектирования, поднял щиток брони, закрывающей его лицо, очевидно, в жесте доверия.
Только по голосу Монтжар смог определить, что элементал — женщина. Ее богатый обертонами глубокий альт громко прозвучал в сумерках:
— Я звездный капитан Гития, Клан Нефритовых Соколов. Кто командует воинами, напавшими на меня?
— Я. — Монтжар распрямился в полный рост, ощущая себя грузным и неуклюжим рядом с этим высоким изящным существом, стоящим перед ним. — Я — капитан Третьего отряда Бешеной Лисы Роджер Монтжар.
Гития смерила его холодным взгядом.
— Почему вы открыли огонь по моим войскам без предварительного вызова, исподтишка?
Сознание Монтжара отказывалось верить услышанному. Как?! Никогда он не слышал, чтобы Нефритовые Соколы не то что покинули поле боя — чтобы они обратились к кому-то с просьбой о прекращении огня! Нет, должно было случиться нечто экстраординарное, чтобы такое произошло!
— Мой воин открыл огонь без команды, — начал объяснять Монтжар, отстегивая шлем и обнажая голову. — Если только он остался в живых, он будет примерно наказан.
— Ага, — издевательски отозвалась Гития. В ее голосе звучало столько ненависти и гнева, что Монтжар содрогнулся, как от удара. — Хан Марта Прайд проинструктировала меня, чтобы я любой ценой избегала конфликта с вашими силами на Охотнице. Если на нас нападут первыми, мы должны защищаться, но как можно скорее прекратить бой, не погрешив против правил чести.
Возможно, ваши лидеры чувствуют, что они имеют полное право устроить Суд Уничтожения над Дымчатыми Ягуарами. Но поймите, капитан Роджер Монтжар, я воин Клана Нефритового Сокола. Я обязана выполнять приказы Хана. И если вы снова атакуете мою базу, я решу, что вы расширяете возможности вашего Суда Уничтожения и включаете в него Нефритового Сокола. Я вам обещаю — после вашей смерти, которая наступит очень скоро, вы не успеете пожалеть об этом решении.
Не говоря ни слова больше, Гития опустила на лицо защитный щиток и гордо удалилась в сторону лагеря Сокола.
Отвесив ей в спину вежливый удивленный поклон, Монтжар живо махнул рукой одному из разведчиков.
— Сержант Босворт, — обратился он к старшему из команды, — кто устроил этот ад?
— Рядовой Лебель, сэр, — откликнулся Босворт.
— Пришли его на командный пост. Хочу ему сказать пару слов.
— Не могу, сэр. Он мертв. — Босворт устало вздохнул. — Он был убит первым же ответным залпом.
— Вы думаете, Соколы знали об этом? — Голос Монтжара звучал так же измученно.
— Сэр?..
— Вы думаете, Соколы знали о том, что они убили Лебеля? Капитан сказала мне, что они прекратили огонь, как только их честь была восстановлена. По крайней мере что-то в этом роде… Может быть, она подразумевала именно это? Лебель убил пару ее воинов, они в отместку убили его. Уверен, что они не сомневались в исходе игры.
— Может быть, капитан. — Босворт стащил с головы шлем и пригладил серые жесткие волосы. — Никогда я не понимал этих вояк из Кланов.
XII
Командный пост Легкой Кавалерии Эридани
Гора Шабо, Лутера Охотница
Кластер Керенского, Пространство Кланов
27 марта 3060 г.
Далеко впереди, на значительном расстоянии от своего наблюдательного поста, генерал Уинстон видела покров тяжелого дыма, устилающий равнины Лутеры, — отсюда он казался тяжелым серо-синим одеялом, простершимся до самого горизонта. Со дня страшной битвы так и не прошло ни одного дождя, который мог бы погасить местами вспыхивающий на месте сражения огонь; не налетел даже ветер, чтобы развеять напоминающий о недавней бойне тяжелый дым. Темнота, стремительно опустившаяся на землю, скрыла следы ужасной катастрофы, совсем недавно происшедшей на плоской широкой равнине, запертой в треугольнике моря, гор и реки. Прерия ограничивалась на северо-востоке солеными водами Дхуанского моря, Черной Рекой Шикари на юге и зубчатыми пиками гор Когти Ягуара на западе.
Покачиваясь на удобном стуле в расположении своего лагеря с чашкой кофе в руке, Ариана Уинстон наблюдала за тем, как на небе со стороны запада восходит жаркое желтое солнце Охотницы. Ягуары вынуждены были покинуть поле боя и уйти с равнины — отряды Арианы погнали их на юго-восток от Лутеры. Сент-Ивские Уланы, поддержанные шестым батальоном Легкой Кавалерии, ринулись в погоню за Ягуарами. Они надеялись загнать Ягуаров в реку и там расстрелять их по частям, когда они попробуют переправиться. Не тут-то было! Арьергард отступающих открыл такой плотный огонь по преследователям, что силам Внутренней Сферы пришлось их оставить в покое и возвратиться в лагерь. Сражение было закончено, Легкая Кавалерия и Комгвардия вновь заняли первоначальные позиции вокруг Лутеры. Уинстон вместе со своим штабом опять обосновалась на командном посту в Поле Героев, в тени горы Шабо.
Уинстон считала сражение безусловно выигранным. Во-первых, у них в руках осталась столица планеты с космодромом, а главное, что даже более важно, гора Шабо — символическое сердце Клана Ягуаров с теперь уже разрушенным центром управления и связи Клана на вершине, а также неповрежденное генетическое хранилище. Это ли не полная победа Внутренней Сферы!
Легкая Кавалерия Эридани в тот день проявила себя с самой лучшей стороны. Хотя Комгвардия и Уланы достойно участвовали в битве, все же Легкая Кавалерия вынесла главный удар атакующих войск Ягуаров и выстояла, да и после они дрались с врагом не на жизнь, а на смерть. Многие из разрушенных, разбитых роботов, покореженными останками устилавших поле боя, когда-то принадлежали ее бригаде… Правда, Ариану утешала и давала право спокойно дышать мысль о том, что большинство пилотов боевых роботов, которые вели эти машины в битву, все же смогли спастись и катапультироваться из гибнущих механизмов. Но те немногие, кто не избежал смерти, лежали на совести Уинстон тяжким грузом.
Нет, в это время краски горя или сожаления еще не успели раскрасить холст ее сознания в унылый цвет. Это придет позже. Она размышляла о потере ценных боевых роботов, о гибели обученных пилотов-мастеров, управлявших ими. Потери в живой силе и боевой технике — вот что волновало ее. Цифры, данные, факты. Ладно, Легкая Кавалерия может восстановить хоть часть роботов, подремонтировать тех, кто остался на ногах. Может быть, собрать из частей оставшихся на поле битвы механизмов, брошенных отступающими Ягуарами, новые? Все равно этого казалось слишком мало, нужна была новая техника. Как же много воинов полегло в сражении! Что же касается Ягуаров, то они находились в ничуть не лучшей форме. Их машины, вроде бы немного более мощные, так же были восприимчивы к внутреннему ущербу, как и машины Внутренней Сферы. К тому же воины Клана начали сражение с меньшим количеством роботов. И разведчики, и подсчеты военных потерь в один голос свидетельствовали, что Ягуары понесли очень тяжелые потери. Несколько легких и средних омнироботов были сильно повреждены артиллерийским огнем. Опять же в сражении чуть не врукопашную, когда Ягуары попытались вклиниться в ряды войск Внутренней Сферы, погибли элементалы и еще несколько машин… Нет, в результате соотношение сил осталось приблизительно таким, как и перед началом сражения,
— с перевесом в сторону Сферы…
— Генерал… — Шепот за плечом резко вывел Уинстон из задумчивости.
Все еще чувствуя бурление в крови, вызванное недавней битвой, Уинстон подскочила на стуле, выронив из рук чашку с недопитым кофе. Чашка с печальным звоном разбилась о камни, которые во множестве валялись на Поле Героев. Пластмассовый стул с грохотом последовал за чашкой, перевернувшись в воздухе. Уинстон тут же присела на одно колено и с боевым криком выхватила тяжелый автоматический маузер, который она обычно носила на правом бедре и держала его на взводе. Огромное черное дуло уставилось прямо в центр лба потрясенного рядового Элиаса Грау из службы безопасности.
— Солдат, — прорычала Ариана, опуская дуло маузера, — ты что, не знаешь, что выбрал самый удачный путь, чтобы получить пулю в лоб?!
— Извините, мэм, — промямлил напуганный Грау. — Полковник Амис послал меня за вами. Несколько разведчиков сообщили о приближении врага.
Грау еще не успел закончить рапорт, а Уинстон уже вскочила и почти бегом, не разбирая дороги, бросилась в направлении передвижного фургона штаба.
— Говори, Эд, — задыхаясь, проговорила она, влетев из сумерек в затемненную передвижную станцию, где испускали слабое сияние экраны мониторов и тихо жужжали терминалы связи.
Полковник Эдвин Амис, колоритный командир Двадцать первого полка, поднял на нее усталый взгляд.
— Босс, у нас пара разведчиков. Они определили, что вот здесь движется огромный отряд, очень напоминающий ударную группу роботов Клана. — Амис попыхивал сигарой, тыча в монитор толстым пальцем. — После сегодняшней заварушки, сдается мне, остался как раз этот отряд. Думаю, они планируют устроить ночную атаку.
Уинстон припала к мониторам на пульте, которые в трехмерном изображении воспроизводили область последнего контакта с врагом. Крошечная синяя точечка легкого танка «Бигль» мерцала тихим светом между двумя горными хребтами, в дюжине километров южнее позиции войск Внутренней Сферы. Несколько больших отметок в форме ярко-красных боевых роботов медленно перемещались в сторону наблюдательного пункта разведчиков. Они и представляли медленно продвигающиеся вперед силы Клана.
— О'кей. — Уинстон глубоко вдохнула, а затем с шумом выдохнула воздух. Ситуация для нее прояснилась. Мозг работал абсолютно четко. — Эд, вперед на осмотр вашего отряда. Мы выстраиваем боевую линию к югу от города. Легкая Кавалерия Эридани находится в лучшей форме — и в техническом отношении, и в плане боевого настроя. Сделайте так, чтобы полковник Регис Гранди перевел Комгвардию в район космопорта. Если нам вдруг придется оставить Лутеру, он должен поджечь космопорт и отступить. Аналогичным образом Сент-Ивские Уланы должны выстроиться на Поле Героев. Они, конечно, находятся в самой плохой форме. Пускай остаются в резерве. Оставим небольшой тактический запас. Если даже Ягуары в темноте промахнут мимо наших основных сил, Уланам придется взять на себя задачу продержаться до подхода нашей основной массы войск. Приказ майорам Райану и Полинг: лечить раненых, заботиться о техниках и обслуживающем персонале. А теперь действуй, Эд.
Амис испустил короткий радостный возглас и выпрыгнул из штабного фургона. Уинстон улыбнулась, услышав в темноте его жизнерадостный баритон:
— Нога в стремя, народ!
Эта древняя фраза будоражила кровь солдат Легкой Кавалерии Эридани и бойцы в ответ издали восторженный рев. Пилоты роботов тут же полезли в кабины по стальным креплениям корпуса. Все разговоры были прерваны на полуслове. Наполовину съеденные продовольственные пайки мгновенно были брошены на землю и забыты. Один стрелок мощного танка, как Ариана узнала позже, в момент, когда прозвучал сигнал сбора, находился в гальюне. Он натянул на себя брюки и, даже не давая себе труда застегнуть их, нырнул в башенку «Дрилсона», не завершив важного процесса.
Амис был способным, испытанным в боях полевым командиром, к тому же проницательным тактиком. Уинстон доверила ему командование тремя полками Легкой Кавалерии Эридани, которые лишь он с присущей ему жесткой хваткой мог развернуть и поставить в самой выгодной позиции.
Бросив последний взгляд на монитор, Уинстон увидела около него техника
— именно он отвечал за мобильную связь.
— Проверьте связь в моем «Циклопе», — приказала Уинстон. Не успел техник кивнуть в знак согласия, как она развернулась и быстрым шагом вышла из фургона.
Где-то в темноте неожиданно заработала автопушка. Ее рев постепенно повысился до оглушительного, резкого стаккато, а затем наступила полная тишина. Уинстон сидела в кабине огромного человекообразного «Циклопа» и сердито вглядывалась в дисплеи тактических мониторов. Происходило что-то странное, но она никак не могла понять что. Ее разведчики вели продвигающиеся отряды Дымчатых Ягуаров почти до самой Лутеры, И вот теперь, в одно мгновение, связь с группой разведчиков полностью прекратилась.
Уинстон вела за собой отряд боевых роботов средней тяжести, приписанных к Шестому батальону. Их поддерживала следующая чуть в отдалении команда бронированных пехотинцев, устремившихся в ночь, чтобы обнаружить малейшие следы близкого присутствия ставшего внезапно неуловимым врага. Ни малейшего следа Ягуаров! Ничего! Нет, хотя роботы батальона наткнулись на чадящие громадины четырех сожженных легких танков, преследовавших после битвы воинов Клана.
— Черт возьми, что происходит? — прошипела Уинстон.
— Извините, генерал. — Она услышала ответ Гэри Рибика, одного из командующих батальоном полковника Антонеску. — Один из моих мальчишек решил, что увидел машину Клана, но мы там ничего не обнаружили.
«Держать себя в руках, мы слишком нервничаем», — подумала Ариана. Она наполовину повернулась к своему помощнику и приказала Кипу Дугласу переключить прибор на частоту Комгвардии.
— Полковник Гранди, есть движение на вашем фронте?
— Нет, мэм. — Гранди явно был в замешательстве, — Ни словечка, ни движения с тех пор, как ваши разведчики потеряли след Ягуаров. Я уж начал подумывать, не выдумали мы их сами?
— Ха, я бы тоже так подумала, если бы не двенадцать наших мертвых солдат и четыре сгоревших танка. — Голос Уинстон неприятно задрожал. — В противном случае я бы согласилась с вами, полковник.
— Да, мэм. — Гранди подчеркнуто любезно ответил на упрек. — Каковы ваши распоряжения?
Уинстон на мгновение задумалась, но не успела она произнести и слова, Гранди вновь заговорил, причем в его голосе явственно звучали гнев и возбуждение:
— Генерал, совершено нападение на Комгвардию! Повторяю, нас атакуют! По грубым прикидкам, на нас напала сотня роботов. Они теснят нас очень трудно удерживать позиции. Я вижу, они хотят принудить нас отойти от космопорта. Я нуждаюсь в подкреплении! Немедленно!
— Проклятье! — ругнулась Уинстон. — Да, полковник, слышу вас. Держитесь, пока можете. Высылаю подкрепление. Если вас оттеснят от космопорта, взорвите его.
Щелкая тумблерами переключения каналов, Уинстон выкрикивала приказы:
— Внимание всем рейнджерам, Балерина на связи. Враг обходит нас с фланга и атакует космопорт. Комгвардия держится, но враг значительно превосходит в силе. Мы идем на помощь. Магьяр, двигай Сто пятьдесят первый в сторону космопорта, выдели Комгвардии свой резерв.
— Магьяр подтверждает сообщение, генерал. Мы в пути, — отозвался полковник Антонеску.
— Стоунволл, — продолжала Уинстон. — Ваш полк выполнит крутой поворот вправо и двинется в направлении правого фланга Ягуаров. Сэнди, мне жаль огорчать вас, но вы окажетесь перед необходимостью вытянуть боевые линии, чтобы прикрыть позиции Двадцать первого полка вашими людьми. Сможете выполнить?
— Да, генерал.
Хотя Барклай ответила без колебаний, Уинстон уловила легкую запинку в ее голосе.
— Хорошо! — рявкнула Уинстон, хотя отлично понимала, что все уже куда как нехорошо. — Выступаем!
Командир галактики Ханг Мета заметила движущуюся вспышку с левого бока. Повернув большого неповоротливого «Рожденного в Котле», она переместила влево прицел дальнобойных пушек и лазерной установки, вмонтированной в левую руку ее боевого друга. Сине-золотой человекоподобный робот неспешно выступил из-под рифленого металлического навеса станции, находящейся рядом с космопортом Лутера, на черное гудроновое шоссе. Военная программа компьютера Меты идентифицировала машину как «Спартанца», старую модель Звездной Лиги, устаревшую уже добрых триста лет назад. Похоже, робот, стоящий прямо перед ней, был одним из уцелевших мехов такого класса.
После того как ее объединенные силы обнаружили и сожгли четыре мелких танка, которые послали захватчики с целью проследить передвижения ее воинов, Мета неожиданно приняла смелое, нехарактерное для Клана решение. С целью запутать и смутить предупрежденного об их приходе и хорошо вооруженного врага, она повернула колонну резко на юг. Они переправились через мелкую мутную Черную Реку Шикари к югу от Лутеры. Форсированный марш в полной тьме и еще один переход вброд через реку — в этой части очень глубокую и широкую. Вода доходила роботам до бедра. Так ее войска вышли на восточную границу города.
Она намеревалась двигаться прямо на Лутеру. Принимая во внимание многочисленные сообщения союзников из низших каст, которым удалось покинуть зону оккупации Внутренней Сферы, Мета нашла подтверждение своим догадкам: захватчики прилагают все усилия, чтобы не допустить сражения в пределах городских стен. Нет, только на подступах к городу, в открытом поле! Другие информировали ее о том, что варвары во главе с презренными наемниками из Легкой Кавалерии Эридани стремились уничтожить только военные активы. Господи, как же они, должно быть, ослабели, если могут разрушать только военную технику врага! Будь Мета на их месте, она бы не задумываясь стала уничтожать противника везде, где только можно.
Помимо основной атаки на варваров, захвативших Лутеру, командир галактики Ханг Мета постепенно приводила в движение второй план, который и должен был принести ей и ее воинам вечную славу и почет.
«Уничтожить эту машину почти позорно, — думала Мета, с презрением разглядывая ящикоподобного неуклюжего робота. — Это, возможно, последний робот такого типа…»
Она сердито отогнала от себя глупую мысль, ругая себя за недопустимую для воина слабость и чувствительность. Недаром у Ягуаров издавна была в ходу пословица: «Тот, кто цепляется за прошлое, прошлому и принадлежит», в которую Мета с детства поверила всем сердцем.
Словно в подтверждение древней мудрости, монитор ее «Рожденного в Котле» тут же выдал информацию о противнике: вражеский механизм прекрасно функционировал в пределах расширенного диапазона — с установками для запуска РДЦ и большими импульсными лазерами у него все было в порядке. Отлично! Медленно, с оттягом, проникнутая высокомерным сознанием того, что ее машина является одним из самых совершенных роботов, когда-либо сконструированных ее Кланом, Мета повела на себя ручки управления, переводя сетку прицела на округлую голову робота противника.
А между тем роботу Комгвардии пришлось совсем несладко: в левой половине груди потрескивали поврежденные провода высокой энергии. И не успела Мета даже сообразить, что происходит, как оттуда вырвался мощный поток заряженных частиц из плазменного орудия и порвал на куски левую голень ее «Рожденного в Котле». Укрепленная гиперволокном стальная броня таяла и разрушалась под воздействием невероятной тепловой и кинетической энергии протонной пушки врага.
Мета быстро восстановила равновесие. Пара голубых полос, сопровождаемых залпом большого лазера, вырвалась из стволов ее орудий.
«Спартанец» покачнулся, будто эта стремительная молния и яркий свет взрезали его толстую броню до самого нутра. Но нет — пилот быстро пришел в себя и решил ответить. Еще один залп ПИИ вонзился в «Рожденного в Котле», оторвав несколько крупных полос брони от мощного корпуса машины. Она ответила варвару двумя залпами высокоэнергетической пушки. Поток частиц прожег дыру в стене укрытия над головой робота. Пульсирующая нить лазера нащупала одно из самых уязвимых мест противника — колено — и вонзилась в тяжелую сталь коленной чашечки. Тут же Мета почувствовала резкий тепловой скачок, наступивший в результате перегрева оружия. Нет, так нельзя, нужно держать оптимальную температуру в границах допустимого.
Впрочем, Мете не о чем было беспокоиться: в затяжной дуэли преимущество оказывалось на ее стороне. Большая часть оружия ее «Рожденного в Котле» была рассчитана на поражение цели на расстоянии приблизительно в семь сотен метров. Расширенный диапазон ПИИ «Спартанца» с трудом дотягивал и до шестисот пятидесяти, но не более того. Это вооружение создавалось для ближнего боя. Очевидно, пилоту Комгвардии это тоже было известно.
Опасаясь, что сейчас на него рухнет простреленный Метой навес, «Спартанец» одним прыжком выскочил из укрытия. Может быть, он собрался бежать? Забыв о возможности перегрева и отказа техники, Мета дала по «Спартанцу» одновременный залп из двух ПИИ, поддержав атаку невероятным двойным выстрелом из тяжелых лазерных пушек, установленных на плечах «Рожденного в Котле». Пот тек по ее пылающим щекам.
Все четыре выстрела достигли цели. «Спартанец» согнулся пополам, как человек, которого в драке пнули ногой в живот, выстрелы лазерной пушки и взрывы ракет порвали его туловище почти пополам. Другой, более слабый, лазер взрезал уже поврежденное левое колено «Спартанца». Последний удар ракеты ближнего действия в грудь робота Комгвардии произвел ужасающий эффект: в машине сдетонировали боеприпасы, и сердцевина машины в синей броне разорвалась на тысячи осколков. Пилот не катапультировался.
Хоть полковник Чарльз Антонеску, двигавшийся вместе со своими людьми в сторону космопорта, и не понял значения ярко-оранжевой вспышки, он все же на секунду замедлил шаг. Хиленький «Стервятник» попытался встать на их пути, но концентрированный одновременный залп почти всей его команды превратил робота Ягуаров в кучку дымящегося пепла, прежде чем бедный «Стервятник» успел сделать хоть выстрел.
Теперь на перехват их отряда бросилось довольно большое количество омнироботов при поддержке менее универсальных, но не менее опасных «второсортных» машин. Сердито потрясая в воздухе гигантскими стальными руками своего «Геркулеса», Антонеску испустил пронзительный крик: «Взять их!» — и вместе с полком ринулся в бой. И хотя его Черные Кони были изрядно потрепаны предыдущими сражениями, они представляли собой все еще довольно мощную силу. Они влетели в строй Ягуаров, разрушив таким образом тщательно спланированное командиром галактики Метой нападение так, как молоток разбивает фарфоровую вазу.
Воинам Клана пришлось отвернуться от нынешних противников, сил Комгвардии, чтобы грудью встретить нового и потенциально коварного противника, угрожающего им на фланге. Антонеску взял на прицел небольшую группу элементалов и одним залпом из сдвоенной автоматической пушки и огнем крупного лазера накрыл врага облаком огня и дыма. Когда дым слегка рассеялся, Антонеску увидел, что два неповоротливых бронированных пехотинца лежат в пыли мертвыми. Их однополчане неуклонно продолжали рваться вперед. Ракеты заскрежетали по броне, прикрывающей торс и ноги «Геркулеса».
