Хизер ГРЭМ
      ВЛЮБЛЕННЫЙ МЯТЕЖНИК
      ТОМ 1
      Перевод с английского В.И. Ткаченко
      Анонс
      Красавицу Аманду Стирлинг захлестнула буря войны, буря, навеки изменившая ее судьбу и подарившая ей великую любовь - любовь мужественного Эрика Камерона Любовь, не страшащуюся ничего - ни интриг завистников, ни враждебности близких, ни опасностей, что таятся за каждым углом Любовь пылкую и чувственную, страстную и святую Любовь, ставшую истинным смыслом судьбы Аманды - нелегкой судьбы, полной борьбы и побед, утрат и обретений.
      ПРОЛОГ
      Не предай свое сердце
      - Аманда!
      Дверь в спальню распахнулась, и в этот момент с моря донесся отдаленный грохот пушечного выстрела Просыпаясь на ходу, Аманда вскочила с постели и кинулась к высоким окнам В гавани стояли корабли, на них реяли британские флаги.
      Даниелла, ее служанка, встала рядом Вновь выстрелила пушка.
      Аманда заметила над морем черное облако взрыва - Это лорд Данмор! Он стреляет по нашему дому! - воскликнула, задыхаясь, Аманда Обернувшись, она встретила осуждающий взгляд темных глаз Даниеллы.
      - Ох, ваше сиятельство, он явился отомстить, несмотря на все то, что вы ему предложили При резких сливах Даниеллы глаза Аманды сверкнули, ярость наполнила ее сердце Ведь она выполнила все без исключения условия, принятые ею в сделке с королевским губернатором, а он снова угрожает Камерон-Холлу Бежав из Уильямсберга, он принялся мстить с моря, разрушив почти все побережье! И вот теперь появился здесь.
      Страх сжал ее сердце Он знал! Он знал об оружии и порохе, которые привезли на склад Он знал Но это не она сообщила ему. Она бы никогда не пошла на такое Ее уже нечем было запугать, она не смогла бы совершить подобное..
      По крайней мере теперь. Только не против Эрика - Аманда - Тес! Я должна действовать быстро.
      Аманда кинулась к платяному шкафу - Помоги мне! - отрывисто бросила она Даниелле.
      Выскользнув из пеньюара, она дрожащими пальцами пыталась зашнуровать корсет.
      Даниелла пришла на помощь своей госпоже.
      - Что вы собираетесь делать?
      - Отправить слуг и рабов в лес. А сама выйду на переговоры с Данмором.
      - А если с ним ваш отец? Или лорд Тэрритон?
      - О дьявол! - вырвалось у нее Такие выражения совсем не подобали благородной даме, но события последних двух лет сделали из Аманды совершенно другую женщину, совсем непохожую на леди.
      Прежде чем Даниелла успела ответить, Аманда остановила ее повелительным взглядом:
      - Помолчи, мне надо сосредоточиться.
      - Вам надо было подумать о последствиях раньше, миледи, до того как вы взялись играть роль шпионки! - горестно воскликнула Даниелла.
      - Довольно, мадемуазель! - оборвала служанку Аманда.
      Она выбрала блузку, нижнюю юбку и, поспешно надев их, стала натягивать чулки, путаясь в подвязках. Бросив взгляд на свою кровать, она невольно поежилась что ее ожидает? Что она натворила? Молиться ли ей теперь за победу англичан или желать им поражения?
      Аманда не знала, что и думать.
      - Мои туфли, - пробормотала она, скользнув в черные кожаные башмачки с хрустальными пряжками. - Ну, Даниелла... - начала она, но не закончила В дверях спальни появился британский офицер, лорд Роберт Тэрритон. Аманда поняла, что он помчался сюда, как только началась атака с моря.
      - Здравствуй, Аманда. - Он помолчал, оглядев ее с ног до головы, затем усмехнулся:
      - О, миледи! Что за вид? Долго же мне пришлось ждать, чтобы поймать тебя.
      - Ты не можешь сделать этого, - бесстрастно, с презрением ответила она.
      Аманда стояла, настороженно наблюдая за Робертом Тэрритоном.
      Он был хорош собой, белокурый, со светлыми глазами на красивом лице с тонкими чертами. Когда-то она считала его самым красивым мужчиной на свете, но потом стала замечать чрезмерную опытность в его улыбке, которая портила прекрасные черты, придавая им выражение жестокости.
      К сожалению, она слишком поздно обнаружила истинную сущность этого человека.
      - Мы приехали за тобой, - произнес он.
      Ее сердце в ужасе затрепетало.
      - Я с вами не поеду.
      - Как? Высокородная леди вдруг решила связать свою судьбу с мятежниками? Не глупи. Говорят, Камерон знает, что ты предупредила нас. Будь благоразумна! Вряд ли он будет так же обходителен с тобой, как я. Все это он произнес быстро, входя в комнату.
      Он взглядом вкинул элегантную кровать, гардероб, инкрустированные столики, благородную высоту окон, и его челюсти сжались сильнее, словно от сдерживаемой ярости.
      - Эрик знает! - У нее вдруг перехватило дыхание. - Но я не предавала...
      - Мадам, это сделали вы. Мы здесь. И я действительно пришел за вами! воскликнул он с внезапной яростью.
      У Аманды пересохло в горле, когда он бросился к ней. Даниелла попыталась преградить ему путь, но он грубо оттолкнул старую служанку. Через мгновение он уже был рядом с Амандой Она попыталась сопротивляться, впившись ногтями ему в щеку. Но Тэрритон лишь расхохотался и, поймав за пальцы, грубо вывернул ей руку.
      - Не стоит играть в ваши игры. Принцесса. Вы позвали, и вот; я здесь!
      - Нет! - задыхаясь от ужаса", воскликнула она. Ее предали.
      Она знала, что оружие было спрятано в доках, но она больше не была Принцессой Она никому не проговорилась Молодая женщина продолжала яростно вырываться, но он крепко держал ее. Бездыханная Даниелла лежала на полу.
      - Ты убил ее! - закричала Аманда, пытаясь высвободиться из железных рук. - Боже! Как я ненавижу, как презираю тебя...
      - Старуха не помрет. Пойдем. И предупреди своих людей, чтобы покинули комнаты. Мы поджигаем дом.
      - Я ни за что не пойду с... - начала было Аманда. И тут до нее дошел смысл его слов. "Мы поджигаем дом. Поджигаем дом. Камерон-Холл". - Нет! - В яростном порыве она вновь бросилась на него, царапая ненавистное лицо. По его щеке заструилась кровь. Сейчас она боролась за свой дом, за стены, которые вдруг стали так отчаянно дороги ей.
      - Нет, вы не можете сжечь поместье, не смеете...
      Он перехватил ее пальцы; лицо стало совсем белым, только алели царапины, оставленные ее ногтями.
      - Я обязан сжечь дом, - сказал он. - Однако...
      - Однако что? - Она вскинула голову.
      - Выйдите отсюда вместе со мной. Поднимитесь добровольно на борт "Леди Джейн", кстати, захваченного нами корабля вашего мужа, и я сделаю так, что огонь будет слабым, и слуги успеют вернуться и быстро его погасить.
      Она в мучительном сомнении вглядывалась в него, лихорадочно соображая. И поняла, что у нее нет выбора. Он может потащить ее силой, невзирая на сопротивление и крики.
      - Я пойду, - сказала она, пытаясь сдержать слезы, готовые хлынуть из глаз. Они не могут сжечь дом! Они не посмеют. Она старалась держаться как можно дальше от англичанина, прижимавшего Платок к лицу и подталкивавшего ее вперед.
      На лестнице толпились слуги. Аманда с трудом сглотнула и обвела взглядом их всех: Пьера, Маргарет, Реми, Кэссиди.
      - Вы все должны как можно быстрее выйти отсюда. Они собираются сжечь дом.
      - Посмотрите на нее! Посмотрите на эту стерву тори! - закричала Маргарет.
      Лицо Аманды стало пепельно-серым. Роберт шагнул вперед, намереваясь ударить женщину.
      - Нет! - запрещающе крикнула Аманда.
      Он обернулся к ней, улыбаясь, и предложил руку:
      - Принцесса?
      Закусив губу, она оперлась на его руку и, не оглядываясь, стала спускаться вниз по лестнице. Реми плюнул ей вслед, но она только сильнее выпрямилась и не проронила ни слова. Она ведь тори. Это правда. У двери Аманда обернулась последний раз, крикнула:
      - Уходите! Пожалуйста, уходите! Они...
      - Этот дом - гнездо подлого заговора против помазанника Божия, короля Англии! Покиньте его или сгорите вместе с ним! - прокричал Роберт, увлекая Аманду за собой.
      На крыльце он остановился и сказал что-то одному из своих офицеров. Молодой человек с плотоядной ухмылкой посмотрел на Аманду, затем кивнул своему командиру.
      - Дом останется цел, но доки мы уничтожим, - объявил Роберт.
      Она уже чувствовала запах гари. Пылало одно из табачных хранилищ. Когда огонь доберется до складов с порохом, здесь повсюду будут греметь взрывы.
      Роберт потащил ее к своей лошади. Солнце ярко светило, птицы щебетали в небесах. Зеленел сочной травой склон холма. Но свежий ветерок с реки был отравлен горьким запахом дыма. Далеко внизу Аманда увидела лорда Даймора, уже высадившегося на берег, и его людей, сновавших между своими кораблями и "Леди Джейн", которая стояла на якоре у доков.
      - Садитесь скорее, мадам. Мы поедем верхом, - прошептал Роберт ей на ухо.
      Аманду замутило. Она с трудом могла себе сейчас представить, что когда-то любила этого человека. Сердито отстранившись, она взобралась на серого в яблоках жеребца. Позади нее уселся лорд Тэрритон.
      Секунду спустя они уже мчались в направлений доков. Ее руки были холодны, но еще более сильный холод сковывал ее сердце. Она впала в какое-то оцепенение.
      Но вот Роберт остановил жеребца и спустил Аманду на землю.
      Внезапно над рекой грянул пушечный выстрел. Люди в форме офицеров британского флота, суетившиеся вокруг "Леди Джейн", готовя корабль к отплытию, разом повернулись на звук выстрела, пытаясь определить, откуда их атакуют.
      - Черт побери! - выругался Роберт.
      Пораженная, Аманда смотрела на реку. Тай появились корабли.
      Корабли без флагов британской короны.
      - Это он! - едва, смогла выдохнуть Аманда. Но он же должен быть в Нью-Йорке или в Нью-Джерси! Далеко-далеко отсюда.
      - Да, он явился. Но интересно, что он предпримет, когда обнаружит тебя? Повесит? Принцесса, вам стоит молиться, чтобы победа была на нашей стороне. Идемте!
      Роберт обхватил ее рукой за талию, почти подняв в воздух. Аманде показалось, что она ни разу не коснулась земли, пока они не достигли "Леди Джейн", уже готовой к отплытию. Они взбежали по трапу и оказались на борту.
      Капитан Дженнингс, один из людей лорда Данмора, поклонился ей с извиняющимся видом:
      - Нас атакуют, но не бойтесь, ваше сиятельство, я доставлю вас к лорду Данмору, после чего вы благополучно отбудете в Англию!
      Глаза Аманды наполнились слезами. Когда-то она мечтала услышать подобные слова. Теперь же у нее просто не было выбора. Ее мечты сгорели в пламени, охватившем эту землю.
      Камерон-Холл останется невредим. Для нее же все закончилось с того момента, когда англичане нагрянули в поисках оружий, спрятанного на складах в доках. Теперь ей уже никто не поверит.
      Рядом с кораблем взорвался снаряд. Кто-то закричал, раненный стальным осколком. Бой разгорался, а они еще даже не вышли в открытые воды.
      Молодой капитан бросился на нос корабля и поднес к глазам подзорную трубу.
      - Чтоб мне пропасть, этим кораблем командует Камерон! Канониры, к орудиям! Сержант, командуйте "огонь"!
      Роберт схватил Аманду за руку и поспешно увлек на корму, где возвышалась просторная капитанская каюта. Из нее открывался великолепный вид на море. Рывком отворив дверь, англичанин втолкнул ее внутрь и, войдя следом, запер дверь за собой. Его глаза горели. Он был возбужден, явно предвкушая победу.
      - Он умрет, Аманда. Я клянусь!
      Ей показалось, что она сейчас потеряет сознание. За бортом вновь громыхнула пушка, и даже в каюту, где они стояли, проникли клубы черного порохового дыма.
      - Тебе никогда не убить его! - воскликнула она.
      - Клянусь, я сделаю это! - В два шага он оказался подле Аманды. Ту передернуло, когда он схватил ее за плечи. - Я прикончу его. И еще не успеет остыть его тело, а ты уже будешь, обнаженная, извиваться подо мной! - Она попыталась вырваться, но он лишь рассмеялся:
      - Молитесь всем святым, леди, чтобы было именно так, ибо он знает о вашем предательстве. Уж он-то убьет вас обязательно!
      Аманда изо всех сил ударила его коленом в пах. Он отшатнулся.
      Молодая женщина прижалась к стене, готовая бороться. Но тут дверь распахнулась, и в каюту вбежал офицер в форме шотландских горных стрелков.
      - Лорд Тэрритон! Милорд, вы нужны наверху. Миледи! Лейтенант Патрик Макдугал, к вашим услугам. Готов защищать вас не щадя жизни!
      Скрежеща зубами от боли, Роберт бросил на Аманду злобный взгляд. Но солдатское чувство долга взяло верх, и он, отложив на время расплату, выбежал из каюты. Шотландец кивнул Аманде, вышел и закрыл за собой дверь, став подле на страже Вновь раздавшийся грохот артиллерийской канонады заставил молодую женщину зажать уши ладонями.
      Они все умрут.
      Подбежав к задрапированным бархатными портьерами окнам, она выглянула наружу. Корабль под названием "Родная земля" почти навис над капитанской каютой. Он надвигался, весь ощетинившись абордажными крюками; люди с него прыгали на палубу "Леди Джейн". На корабль Эрика. Корабль, захваченный англичанами... А она на его борту. Он ни за что не поверит в ее невиновность.
      С горестным восклицанием она вскочила на ноги, полная решимости не допустить непоправимого. Они не могли еще отплыть далеко от берега. Ей надо добраться до пристани, оказаться подальше от всех.
      Роберт, несомненно, обманет ее. Он и не подумает везти ее к лорду Данмору и отпускать потом в Англию.
      А Эрик... Он убьет ее.
      Она поспешила к выходу из каюты, снаружи; доносился звон скрещиваемых клинков. Аманда распахнула дверь и застыла в ужасе от открывшейся ее взору картины.
      Бой перешел в рукопашную схватку не на жизнь, а на смерть.
      Стоя в дверном проеме, Аманда увидела, как рухнул мертвым на палубу капитан, пронзенный шпагой. Аманде пришлось отступить в сторону: к ее ногам упали как подкошенные двое солдат, наносивших друг другу удары кулаками. Она чуть не поскользнулась в луже крови, натекшей из перерезанного горла бородатого английского пехотинца в красном, мундире. И тут Аманда с замирающим сердцем увидела Эрика.
      Он сошелся в яростном поединке с Робертом на носу "Леди Джейн".
      Оба были отличными фехтовальщиками, но все же мало кто мог сравниться с Эриком Камероном в быстроте и искусстве владения стальным клинком. Он внезапно бросился в атаку, заставив Роберта отступить, сталь его шпаги засверкала на солнце. Он был неотразим и грозен провоцировал Роберта на беспорядочные яростные удары, поддразнивал соперника, нанося тому внезапные уколы в горло острием шпаги Держа левую руку за спиной, он сделал новый выпад, стремительный и изящный, и.., вынудил лорда Тэрритона бросить оружие.
      - Черт возьми! Кто-нибудь, Задержите этого человека! - закричал Роберт.
      Пятеро моряков Данмора откликнулись на призыв Тэрритона о помощи и бросились к ним. Это были достойные противники.
      Держа руку на горле, Аманда следила за боем, тихо вскрикивая при каждом ударе. Не сознавая, что делает, молодая женщина нагнулась и подняла с палубы шпагу.
      Роберт Тэрритон бросился наутек. Аманда видела, как он кинулся к вантам у центральной мачты и прыгнул в море.
      - Ого! И вы участвуете в схватке?
      Веселый молодой солдат с окровавленным плечом, в штанах из оленьей кожи, какие обычно носят в западных графствах, стоял перед ней. Она опустила глаза и только тут обнаружила, что держит в руке шпагу со следами крови. Подобного кровопролития она еще не видела.
      Война всегда была где-то вдалеке, новости о сражениях приходили в победных реляциях, и в них не упоминалось о том, как кричат умирающие. Она покачала головой, а солдат вдруг стал серьезным:
      - Мадам, если вы собираетесь сражаться, я приму вызов!
      - Принцесса! - крикнул кто-то. - Женщина, должно быть, и есть Принцесса!
      В ужасе Аманда сжала рукоять шпаги. Она не хотела убивать этого парня, но и не собиралась умирать здесь, на палубе "Леди Джейн".
      - Нет, я не хочу драться, но и не сдамся! - воскликнула она, взмахнув шпагой перед собой, и солдату пришлось отступить. Аманда тут же повернулась и побежала обратно к капитанской каюте. Повстанцы бросились за ней.
      Задыхаясь, она вбежала в каюту и захлопнула за собой дверь. Ее шотландец бросился навстречу врагу, сжимая заряженное кремневое ружье. Но выстрелить он так и не успел. Шпага пронзила его грудь, и шотландец рухнул к ногам Аманды.
      - О Боже, нет! - воскликнула она, упав на колени рядом с ним и пытаясь зажать ему рану.
      Шум на палубе стих, и Аманда поняла, что все кончено.
      Едва прекратилась пальба, как дверь в капитанскую каюту с треском распахнулась, едва не разлетевшись на тысячи щепок.
      В дверном проеме стоял мужчина, необычайно высокий, широкоплечий. Он замер на пороге, и даже на расстоянии Аманда почувствовала исходившую от него ярость, ощутила напряжение, сгустившееся в воздухе.
      У Аманды Пересохло во рту. Она не знала, то ли радоваться тому, что он остался жив, то ли проклинать за то, что он, не погиб.
      Она не вскрикнула, не произнесла ни слова Лишь подняла на вошедшего глаза, все еще стоя на коленях перед лейтенантом Макдугалом и тщетно пытаясь остановить кровь, льющуюся из раны в его груди Макдугал был мертв Она больше ничего не могла для него сделать.
      Ей же предстояло объяснение с человеком, стоявшим в дверях.
      Аманда схватила ружье лейтенанта и, пошатываясь, поднялась с колен, с трудом удерживая тяжелое, неудобное ружье. Макдугал больше ничем не мог ей помочь, а она, как никогда, нуждалась сейчас в защите Хотя она была преисполнена решимости драться, ее пробрала дрожь, а сердце судорожно сжалось в груди от его пронзительного, тяжелого взгляда.
      Камерон. Лорд Эрик Камерон. Или теперь уже генерал-майор лорд Камерон, подумала она, еле сдерживая рыдания.
      - Эрик! - выдохнула она его имя - Принцесса! - отозвался тот. Его голос был низким и хриплым; от этого голоса холодок пробежал по спине Аманды. Не спуская с нее глаз, он вытащил из-за обшлага сюртука носовой платок и начисто протер лезвие шпаги, затем вдел оружие в ножны на бедре. Как занятно встретить вас здесь, - произнес он - Вы, миледи, должны были заботиться о домашнем очаге А я, как адъютант Джорджа Вашингтона по особым поручениям, должен был находиться рядом с ним.
      Но как я мог оставаться на своем посту, если получил срочную депешу от генерал-бригадира Льюиса, командующего виргинским ополчением, с предупреждением, что наше оружие и мой собственный дом в опасности. Что нас всех предали.
      - Эрик!
      - Лорд Данмор, благородный губернатор Виргинии, который ныне опустошает ее побережье, был выбит из Уильямсберга летом 1775 года, но, как вам хорошо известно, Принцесса, он ушел в море и на корабле его величества "Фови" обрушился на прибрежные города, разоряя их во имя короля Почему-то он всегда слишком точно знал, что происходит на берегу Позднее, в день празднования Нового года, он сровнял с землей Норфолк пушками своего флота и продолжил рыскать по побережью, угрожая теперь моему собственному дому.
      - Если ты выслушаешь меня...
      - Нет, Аманда Я слишком долго слушал тебя Я продолжал верить, что чувство чести заставит тебя молчать, несмотря на то что нам не удалось склонить тебя на свою сторону. Теперь-то я знаю всю правду, - произнес он с подозрительной кротостью, но это не обмануло Аманду - Опусти ружье, спокойно потребовал он.
      Ее охватил смертельный ужас. Она выбрала свой путь. Хотя она и не совершала предательства, в котором он ее подозревал, но все же до сих пор принадлежала к другому лагерю в этой войне Аманда высоко подняла голову, стараясь не выдать страха Когда-то это напоминало игру наподобие шахмат Шах и снова шах Но даже когда она играла и он позволял ей добиваться определенного преимущества, от него все равно исходила угроза Ведь Эрик сказал как-то: она поплатится, если он когда-нибудь узнает, что она предает его.
      И вот теперь ее поймали на том, чего она не совершала!
      Он стоял здесь, такой сильный, такой непреклонный Дым и туман, застигавшие палубу, постепенна рассеивались, и его черты становились видны все отчетливее. Белые рейтузы плотно облегали мощные мускулистые ноги, темно-синий сюртук с эполетами подчеркивал ширину плеч Эрик был в перчатках, но она и так прекрасно помнила его руки Помнила их нежность, их силу.
      Его гипнотический взгляд удерживал ее на месте. Этот завораживающий, неотразимый взгляд. Сине-стальные, с серебристым отливом глаза смотрели на нее с таким яростным выражением, что она почти забыла, что сжимает в руках заряженное ружье. Аманда едва удерживала громоздкое оружие, но не хотела, чтобы он заметил это. Она не может уступить, она никогда не сдастся.
      Ей хотелось заплакать. Она отчаянно желала напомнить ему, что никогда не предавала свою родину - Англию, но он был взбешен не ее привязанностью, а тем, что, как он считал, она совершила.
      - В случившемся нет моей вины! - горячо воскликнула она.
      Его бровь удивленно выгнулась.
      - Вы невиновны, Принцесса?
      - Говорю тебе...
      - Нет, послушайте меня, миледи, я отлично знаю, что вы британская шпионка, небезызвестная Принцесса, поскольку сам частенько подпитывал вас дезинформацией, которая благополучно попадала в руки Данмору. Все это время вы предавали меня.
      Она тряхнула головой, сглотнув комок, подкативший к горлу. Камерон говорил бесстрастно. Но огонь, бушевавший за его показным спокойствием, поселил ужас в ее сердце. Она никогда еще не видела его таким.
      Когда она отвергала его, он был настойчив и терпелив. Когда она была холодна, он весь пылал. Он всегда был рядом с ней и для нее, несмотря на любые скандальные разоблачения, о которых узнавал. Он всегда был рядом, отважный рыцарь, готовый биться за нее не на жизнь, а насмерть. А она боялась отдать свое сердце Эрику Камерону.
      И теперь, вовлеченная в этот отчаянный водоворот любви и страстей, она воистину потеряла себя. Единственное, что осталось, - это страстное стремление уцепиться хоть за какое-то подобие достоинства и чести. Ей придется быть сильной, понадобится вспомнить искусство сопротивляться.
      К тому же ужасно было сознавать, что она должна ловчить и хитрить вопреки здравому смыслу в этой борьбе. Сегодня он, как никогда, казался воплощением силы, стоял, заполнив дверной проем, в своих ботфортах и треуголке с кокардой, подчеркивавшей твердые и красивые черты. Волосы заплетены в косичку, но без следа пудры. Он стоял в уверенной и одновременно угрожающей позе, полный яростной решимости.
      - Отдай мне ружье, Аманда! - повторил он.
      Низкий, хрипловатый голос, казалось, обволакивал ее всю. Уверенный, требовательный, с легким налетом грубоватости жителя колонии, но все же сохранивший следы оксфордской школы. Такой необычный и притягательный. Эрик Камерон принадлежал к ее кругу, но одновременно его отличала и первобытная сила колониста. Он был силен в вопросах военной стратегии, но умел драться и врукопашную. Военному делу он учился и у великих генералов, и у кровожадных ирокезов и шауни. Он был похож на эту страну: мускулистый и жилистый, дикий и необузданный, хотя манеры его были утонченными и он носил высокий титул лорда.
      - Аманда! - Он шагнул было к ней.
      - Не подходи, Эрик! - предупредила она.
      Он качнул головой, и в его глазах молодая женщина увидела всю силу обуревавшего его гнева. Ей захотелось отшвырнуть ружье и убежать. Сегодня она потеряла все.
      - Послушай, Аманда! Предупреждаю, что мое терпение действительно на исходе. Я почти боюсь дотронуться до тебя, боюсь, что не совладаю с собой и навсегда закрою твои прекрасные глаза! Я забираю ружье.
      - Нет, - почти прошептала она, - пропусти меня. Дай мне уйти. Клянусь, я невиновна.
      - Позволить сбежать Принцессе? Да что с вами, миледи? Вы с ума сошли! Меня же повесят за такое!
      Он произнес это непринужденным тоном, после чего уверенно шагнул к ней. Увидев его движение, изящное как у фехтовальщика, Аманда отшатнулась.
      - Нет! - закричала она. - Я выстрелю, Эрик, клянусь...
      - А я ведь верю вам, миледи! - отозвался он, продолжая надвигаться с насмешливым вызовом в глазах. - Стреляйте в меня, если посмеете! Но прежде убедитесь, что ваше ружье заряжено!
      В молниеносном броске он схватил ружье за ствол и отшвырнул в противоположный угол каюты. Спусковой механизм сработал раздался выстрел, и пуля впилась в стену.
      Он тяжело посмотрел на нее. Потом улыбнулся с легкой горечью:
      - Оно действительно было заряжено, миледи. И было нацелено прямо мне в сердце.
      Она никогда еще не видела более холодных глаз. Никогда раньше его губы не кривила столь презрительная усмешка.
      - А теперь, Принцесса...
      - Подожди! - Аманда с трудом сглотнула. Она испугалась, что упадет в обморок.. Внезапно нахлынувшие воспоминания обожгли ее, бросили в дрожь. Она так много знала о нем. Знала испепеляющий жар его страсти и помнила, как леденяще-холодна его ярость. Помнила нежные прикосновения его пальцев и несгибаемую силу его воли, его непреклонность. Он мог бы сейчас сделать шаг вперед, сломать ей шею и закончить на этом. И судя по выражению его серебристо-синих глаз, именно это ему хотелось сделать.
      "Боже! Убереги меня от этого мужчины, которого я люблю!" - взмолилась она про себя.
      - Подождать чего, миледи? Спасения души? Вы его не найдете!
      Молодая женщина уставилась на обломки ружья на полу. Он швырнул его с такой силой, что тяжелый приклад разлетелся в щепки. Она бросила на него еще один короткий взгляд и сорвалась с места, мечтая убежать, готовая рискнуть чем угодно, лишь бы скрыться от него.
      Она оказалась недостаточно проворной. Его рука перехватила ее, пальцы вцепились в волосы. Вскрикнув от боли, она забилась, когда он привлек к себе ее извивающееся тело. Она пыталась вырваться из кольца его рук, упираясь ладонями ему в грудь, молотя по ней кулаками. Слезы отчаяния хлынули из глаз. Она попыталась ударить его, но тут же почувствовала на запястьях железную хватку. Он вывернул их и завел ей за спину, и Аманда даже в пылу борьбы чувствовала влажный жар его тела, сильного и крепкого, напоминающего о прошлом. Она вскрикнула, когда он притянул ее к себе, не размыкая рук, и наконец замерла, тесно прижатая к нему, откинув голову, чтобы видеть его глаза.
      Удерживая одной рукой ее запястья за спиной, ладонью другой он коснулся ее щеки и тихонько погладил.
      - Такая красивая. И такая вероломная. Но теперь для вас все кончено. Сдавайтесь, миледи.
      Они смотрели друг другу в глаза. Что-то из того, что было между ними, коснулось ее сердца и пламенем вырвалось наружу. Одно лишь прикосновение его сильных рук всколыхнуло ее чувства Когда-то любовь полыхала так неистово и сильно! Глаза Аманды жгли слезы, но она не могла позволить себе расплакаться. Она отрицательно качнула головой и осмелилась на слабую улыбку:
      - Не сдаюсь, милорд. Не отступаю и не сдаюсь.
      Снаружи послышались шаги, кто-то вошел в каюту и остановился рядом с ними. Молодой человек с едва только начинающими пробиваться усиками. При виде Аманды глаза его расширились.
      - Мы поймали ее! Принцессу! Это она передавала сведения англичанам и выдала наш корабль!
      - Да, мы поймали ее, - легко сказал Эрик, все еще пристально глядя ей в глаза, но думая о чем-то своем.
      Она не отвела взгляда, чувствуя, что молодой офицер наблюдает за ними. Эрик пробормотал проклятие я отшвырнул ее от себя. Аманда едва не упала, но сумела сохранить равновесие и, выпрямившись, прислонилась к деревянной обшивке каюты. "Как забавно. На море спокойно, покачивания судна на волнах почти не ощущается, как в каюте бушует самый настоящий шторм", - пронеслось у нее в голове.
      Молодой человек внезапно тихонько присвистнул, вглядевшись в нее повнимательнее.
      - Неудивительно, что она обводила наших вокруг пальца с такой легкостью, - пробормотал юноша.
      При словах молодого офицера Эрик Камерон почувствовал, как у него внутри все сжалось. Кажется, она стала еще прекраснее.
      Замершая у стены, загнанная в угол, но так и неукрощенная, красивая, как никогда Перед ним было живое воплощение женственности и грациозности. Хрупкая, с царственной осанкой, с грудью, вздымающейся над корсажем при каждом вдохе., с белой кожей.
      Совершенная, как мраморное изваяние На ней было зеленое шелковое платье с верхней юбкой и корсажем из золотой парчи. Шея и плечи открыты, а волосы мягкими локонами ниспадали до плеч. Глаза были того же невероятного зеленого цвета, что и платье. Рыжие волосы потрясающе красиво контрастировали с блеском шелка и парчи.
      Их огненный цвет менялся в зависимости от освещения, алея порой, как самый яркий закат.
      Ему захотелось распустить эти волосы, дать им свободно заструиться в руках Он не хотел видеть ее такой холодной и красивой, такой неподвижной и величественной. Будь она проклята! В ее глазах по-прежнему не было покорности.
      - Верно, - произнес он негромко. - Одурачить мужчину ей ничего не стоило.
      - Интересно, повесят ее или нет? - спросил молодой офицер. - Генерал, неужели мы повесим женщину?
      Аманда ощутила, как ее охватил страх, и с трудом сглотнула, пытаясь сдержать слезы, готовые брызнуть из глаз. Она словно увидела жутковатую картину воочию. Зазвучит барабанная дробь. Виселица.
      Справедливое наказание за предательство. Ее поведут на эшафот. Затянут петлю, и она ощутит, как ворсинки пеньковой веревки покалывают кожу на шее.
      Данмор клялся, что повесит Эрика, как только захватит его. Но лорда Камерона это не волновало Аманда недоумевала что же за лихорадка охватывает человека, заставляя его быть столь преданным безнадежному делу?
      Эта страсть заставила Эрика Камерона оставить на произвол судьбы свои поместья в Англии, рисковать своим благосостоянием, титулом и Престижем, даже самой жизнью У него было все, и он готов был пойти на любые жертвы ради своих мятежных убеждений.
      Ей тоже случалось рисковать жизнью ради дела, в которое она верила. И теперь ее жизнь была тоже поставлена на карту.
      Молодой офицер все еще разглядывал ее. Он опять тихо вздохнул.
      - Милорд, вы, конечно, не сможете ее повесить?
      - Нет, не смогу, - спокойно ответил Эрик, продолжая смотреть на нее своими серебристо-синими глазами - Видишь ли, она моя жена.
      Молодой офицер ахнул. Эрик порывисто обернулся к нему - Скажи Даниэлю, чтобы он выдвигался к Камерон-Холлу.
      Пришли кого-нибудь за этим шотландцем. Англичан похоронить в море, наших погребем в усадьбе. - Он повернулся к Аманде:
      - Увидимся позднее, любовь моя. - Отвесив ей глубокий поклон, он стремительно вышел из каюты, сопровождаемый юным офицером.
      Вскоре пришли двое солдат и, молча кивнув ей, осторожно вынесли тело убитого шотландского лейтенанта.
      Затем дверь со стуком захлопнулась.
      Он ушел. Эрик покинул ее Бушевавший в каюте шторм утих, но ее все еще трясло, она все еще переживала свой страх, все еще не могла понять: то ли благодарить Бога, то ли слать ему проклятия. Они так долго были в разлуке, а теперь война подошла к ним вплотную и битва началась в их душах.
      Аманда бросилась на капитанскую койку; сердце ее неистово билось. Сквозь полуопущенные красивые занавески и узорчатые окна виднелся далекий берег, к которому они приближались.
      Камерон-Холл Возвышающееся на холме белое красивое поместье, казалось, само плыло ей навстречу; Оно выглядела таким мирным!
      Британцы успели поджечь его, но Роберт не солгал. Небольшие очаги пожара, очевидно, удалось ликвидировать без особого труда Над зданием и окружающими постройками не было видно черных клубов дыма, только склады в доках сильно пострадали от огня. Но они не представляли особой ценности. Главное - дом, подумала она-Она любила это поместье, наверное, даже больше, чем сам Эрик. Оно стало ее долгожданным раем. В течение последних тревожных месяцев, проходя через холл вдоль череды семейных портретов, она воображала себе жизнь женщин, которые были здесь хозяйками до нее. Она следила за тем, как чистится их серебро, заботилась о белье и мебели, оставшихся после них.
      Внезапно ей стало зябко. Он не собирается убивать ее. Но тогда что он намерен с ней сделать? А может, ей поклясться, что она никогда больше не покинет дом, не станет вновь ввязываться в эту войну? Она никогда, никогда не смогла бы поджечь дом. Но теперь Эрик ни за что ей не поверит.
      Аманда прикрыла глаза. Послышались приказы швартоваться. Она представила, как матросы подбирают паруса "Леди Джейн", скатывая их в тугие рулоны, как корабль встает к причалу в глубоководном доке.
      Донесся стук упавших на берег сходней и победный клич солдат, ступивших с корабля на землю.
      Патриотам так нужна была эта победа! Англичане наступали на Нью-Йорк, и у Вашингтона не хватало войск, чтобы встретить их подобающим образом. Колонисты воевали против одной из самых совершенных армий мира.
      О, неужели он не видит, что происходит, мучительно размышляла она. Англичане, в конце концов, все равно одолеют, и тогда Эрика повесят. Они повесят и его, и Джорджа Вашингтона, и Патрика Генри, и Адамсов, и Хэнкока, и всех этих отважных, но неразумных людей!
      Вновь отворилась дверь. Аманда села на койке, подогнув под себя ноги. Сердце провалилось куда-то вниз. За ней пришел Фредерик, печатник из Бостона. Когда-то Эрик спас его от смерти, и тот - Аманда знала - с радостью отдал бы за него жизнь.
      - Где Эрик? - требовательно спросила она.
      - Ваш супруг вскоре присоединится к вам, миледи, - ответил Фредерик. Он попросил меня проводить вас домой.
      - Проводить домой?
      - Миледи, никто из нас и в мыслях не держит причинить вам зло... Фредерик замялся. - Даже несмотря на то, что вы шпионка.
      - Фредерик, ради Бога, я.,.
      Он поднял на нее страдальческие глаза:
      - О, миледи! Камерон-Холл! Как вы могли предать его родной дом?
      - Я не предавала, Фредерик, - устало произнесла Аманда.
      - Но тогда...
      - Я просто не знаю, как это доказать.
      - Миледи, мне достаточно вашего слова.
      - Спасибо. - Аманда не сказала ему, что ее муж подобным не удовлетворится. Почувствовав, что на глаза наворачиваются слезы, молодая женщина поспешно зажмурилась. Если бы Эрик осуждал ее, если бы бросал обвинения с яростью и возмущением, ей было бы легче.
      - Пойдемте, - позвал Фредерик.
      - Куда ты меня поведешь? - спросила она.
      - Куда же еще, как не в ваш собственный дом, миледи.
      Она согласно кивнула и скользнула в узкую дверь. Взобралась по лестнице на верхнюю палубу. Когда она появилась наверху, вдохнув свежий вечерний воздух, разговоры на палубе стихли и все как один уставились на нее, бросив прочищать пушки "Леди Джейн" и подвязывать паруса.
      Аманда постаралась пройти мимо, держась прямо, хотя ей показалось, что все смотрели на нее с немым осуждением. Кто-то начал насвистывать мотив старой шотландской баллады. Затем один за другим солдаты стали кланяться ей. Смущенная Аманда кивала головой в ответ все время, пока Фредерик вел ее с корабля. Наконец она по сходням сбежала на пристань.
      Их ожидала маленькая карета. На козлах сидел Пьер. Он даже не взглянул в ее сторону. Аманда подошла к карете и забралась внутрь, Фредерик последовал за ней. Молодая женщина оглянулась на корабль. Пожилой капитан в зеленой форме пехотинца отдал ей честь.
      Аманда бросила быстрый взгляд на Фредерика.
      - Не понимаю, - пробормотала она.
      Сидевший рядом Фредерик улыбнулся - Они приветствуют своего отважного противника, потерпевшего поражение.
      - Но ведь они должны ненавидеть меня.
      - Да, некоторые ненавидят. Но большинство уважают поверженного врага, который сражался по зову своего сердца. А те, кто действительно знает секрет Принцессы, вполне возможно, надеются, что вы перейдете на сторону вашего мужа.
      - Я не могу отказаться от своих убеждений.
      - Так же, как и мы, миледи, - ответил Фредерик и погрузился в молчание. Пьер щелкнул кнутом над головой лошади, и карета тронулась в путь, громыхая колесами по каменистой дороге.
      Откинув занавеску, Аманда смотрела на обсаженную деревьями дорогу, поднимающуюся к поместью.
      От больших стеклянных окон до внушительных портиков дом был воплощением очарования прибрежной Виргинии. Она полюбила этот дом с того самого момента, когда впервые увидела. Ей было дорого здесь все: от сверкающей глянцевой полировкой лестницы красного дерева до галереи с портретами Камеронов, каждый кирпичик и камешек.
      Карета остановилась. Пьер открыл дверцу, по-прежнему избегая смотреть на хозяйку. Аманде захотелось его ударить. Захотелось крикнуть, что во всем случившемся нет ее вины. Но разве кучер поймет, если Аманда ушла отсюда вместе с Робертом?
      Аманда выскользнула из кареты и двинулась "к дому, сделав вид, что не замечает слуги Фредерик моментально оказался рядом, и уже вместе они стали подниматься вверх по ступеням. Аманде пришло в голову, что он сопровождает ее не просто так.
      Фредерик прочистил горло:
      - Лорд Камерон скоро прибудет в свои покои, миледи.
      Аманда взглянула на него и кивнула. В голове промелькнула мысль: может, броситься в сторону и убежать в лес, что начинается сразу за палями? Но нет, этого ей не вделать никогда. Кое-кто из окружающих все еще верил ей, некоторые даже любили. Правда, не так, как ее мужа.
      - Благодарю, Фредерик, - произнесла Аманда и, с достоинством подобрав юбки, продолжила свой путь по лестнице. Поднимаясь, она слышала за спиной его шаги!
      Прохода вдоль портретов по галерее, она чувствовала, словно все предки Камероны смотрели на нее сверху с осуждением и презрением "Я не виновата!" - хотелось выкрикнуть ей. Но это бессмысленно.
      Она приговорена. Увидев собственный портрет, она подумала: интересно, как быстро Эрик уберет его со стены? Была ли среди Камеронов хоть одна жена, предавшая собственный дом?
      Наконец Аманда добралась до хозяйских покоев. Фредерик пропустил ее и притворил двери. Она осталась одна. Снова чувство безысходности сдавило ее грудь. Еще совсем недавно она лежала в постели и мечтала. Фантазировала о том, как муж вернется домой.
      Негромкий крик отчаяния вырвался из груди. Она не могла больше выдерживать пытку ожиданием, особенно здесь. Сколько воспоминаний связано с этими комнатами! Здесь бушевали страсти, происходили пламенные примирения, звучал его смех...
      Ее взгляд упал на уютную кровать, стоявшую на, возвышении. С изящной резьбой по темному дереву, задрапированное в шелк и парчу, это ложе любви казалось ей таким уединенным. Оторвав взгляд от кровати, Аманда посмотрела вверх, на часы в стиле королевы Анны, стоявшие на трюмо. Почти шесть. Наконец-то наступил вечер. Но Эрика все нет.
      Аманда беспокойно заходила по спальне, слишком озабоченная своим неясным будущим, слишком испуганная, чтобы вспоминать прошлое.
      Темнота сгущалась.
      Постучав, в комнату вошел Кэссиди, угольно-черный камердинер Эрика, с серебряным подносом в руках. Он с грустью посмотрел на хозяйку.
      - Что? Ты тоже пришел, чтобы Повесить меня, Кэссиди?
      Тот покачал головой:
      - Нет, леди Камерон. Возможно, я знаю об этом деле больше, чем могли заметить люди.
      Он был ее другом. Но в первую очередь он был другом Эрика.
      Аманде удалось улыбнуться:
      - Спасибо.
      - Я принес вина и жареную индейку. А Като и Джек сейчас принесут воды для сидячей ванны.
      - Спасибо, Кэссиди. - Она неловко улыбнулась ему.
      Его акцент был прелестен. В нем слышалось что-то от произношения самого Эрика, которое он приобрел в Оксфорде. Кэссиди был весь словно составлен из Черного и белого, настоящий слуга-джентльмен знатного лорда. Он был рожден рабом, а здесь стал свободным человеком.
      Аманда вдруг ощутила себя узницей в собственной комнате, в своем же доме. Невольница, больше чем любой из рабов, когда-либо принадлежавших Камеронам.
      Не проронив больше ни слова, Кэссиди поставил поднос на стол Джек и Като, одетые в красно-бело-зеленые ливреи, цвета Камеронов, принесли воду и выволокли в центр комнаты сидячую ванну. Аманда кивком поблагодарила слуг. Она боролась не с ними.
      - Где лорд Камерон? - спросила она у Кэссиди.
      - Занят делами, миледи. Они собираются преследовать лорда Данмора и выбить его с нашего побережья раз и навсегда. , Дела... Значит, он может вовсе не вернуться. Она будет проводить день за днем в этой комнате, ожидая приговора Аманда откашлялась.
      - А он.., он вернется, ты не знаешь? Или меня собираются передать представителям континентальных властей?
      - О нет! Милорд Камерон придет обязательно.
      Его слова не воодушевили молодую женщину.
      Кэссиди поклонился и исчез вместе с остальными. Дверь захлопнулась. Она услышала, как поворачивается в замке ключ. Ее заперли.
      Присев к столу, Аманда попыталась поесть. Еда была превосходной, но аппетит не приходил, поэтому она ограничилась глотком вина и замерла, уставившись в темноту ночи за окном.
      Какое-то время спустя она вспомнила об остывающей воде в ванне, об ужасающем запахе, исходящем от ее одежды и волос. Взглянув на дверь и чувствуя, как постепенно проходит оцепенение, она испугалась, что сейчас войдет муж. Пришлось напомнить себе, что он может не появиться несколько дней.
      Осушив для храбрости бокал вина, Аманда скинула пышное платье, чулки, корсет, нижние юбки и ступила в воду Тепло воды было восхитительно. Окунувшись с головой, чтобы намочить волосы, она начала ожесточенно смывать грязь с головы и тела.
      Но смыть свои страхи и тяжелые мысли ей не удалось. Что бы подумал Эрик, если бы знал, что она ушла с Робертом Тэрритоном во имя спасения дома? Он бы ей не поверил, конечно. Он бы подумал, что она сама хотела уехать с Тэрритоном.
      Вечер становился прохладным. Выйдя из ванны, Аманда завернулась в огромное полотняное полотенце и, дрожа как в ознобе, пожалела, что не попросила Кэссиди разжечь огонь Подойдя к окну, она раздвинула шторы. Далеко внизу, у доков, она заметила сильное оживление. Пожалуй, чуть ли не половина ополчения расположилась на их территории.
      "Боже! Дай мне мужества! - взмолилась она., - А если не можешь, сделай так, чтобы я сейчас провалилась сквозь пол".
      Бог не услышал ее мольбы.
      Раздался какой-то звук, и Аманда резко обернулась. Это был Эрик. Он вошел, неслышно открыв дверь, и теперь стоял, молча глядя на нее. Их глаза встретились. Он повернулся и запер дверь, затем прислонился к ней и вновь устремил на нее тяжелый взгляд. И мягко, но с безошибочно угадываемой неприязнью произнес:
      - Ну вот. Принцесса, и пришло наше время. Время расставить все по своим местам.
      Сердце Аманды бурно заколотилось в груди. Она попыталась что-то сказать, но слова словно застряли в горле.
      Он ждал ее ответа, но, ничего не услышав, скривил губы в насмешливой улыбке и приблизился к ней, темный, высокий и решительный.
      - Да, миледи, настал наконец час истины.
      Час истины.
      Он настал гораздо раньше. Очень-очень давно. Тогда, когда он впервые увидел ее тем давним вечером в Бостоне.
      Все началось тогда. Ураган войны.
      И буря чувств, вспыхнувшая между ними...
      ЧАСТЬ I
      ЧАЙНАЯ БУРЯ
      Глава 1
      Бостон, Массачусетс
      6 декабря 1773 года
      - Виски, Эрик? - предложил сэр Томас.
      Эрик Камерон стоял у окна с узорчатым переплетом в великолепном доме сэра Томаса Мабри. Почему-то его потянуло сюда, после того как были подписаны все контракты. Редко проезжавшие кареты стучали колесами по брусчатке улиц, но ничто больше не нарушало тишины ночи. Колокольни старых церквей блестели в лунном свете, и отсюда, с вершины холма, Эрику были видны все окрестности. Зеленые просторы потемнели в ночи, призрачными тенями едва угадываясь за кругами света городских фонарей, и казались тихими и мирными, как и все вокруг.
      Но все же в городе ощущалось какое-то напряжение. Беспокойство. Эрик не мог подобрать этому определение даже для себя, но ясно чувствовал.
      - Эрик?
      - О, простите! - Он повернулся к хозяину, принимая предложенный ему бокал. - Благодарю, Томас.
      Томас Мабри чокнулся с бокалом Эрика:
      - Лорд Камерон. Тост за вас, сэр, И за наше совместное предприятие на вашей "Бонни Сью". Пусть плывет к далеким берегам и сделает нас богачами.
      - За "Бонни Сью", - поддержал тост Эрик и пригубил виски.
      Только что они с сэром Томасом договорились вложить средства в новый корабле для дальних плаваний.
      Эрик поставлял партии своего табака и хлопка прямо в Англию, но возникавшие в последнее время проблемы и собственное чутье, подсказывавшее, что налоги будут расти, побудили его рискнуть и отправить свои корабли в Южную Европу и дальше, в Азию, для закупок чая и других экзотических товаров, которые он раньше получал из Лондона.
      - Интересный вечер, - сказал Томас, тоже выглянув в окно. - Говорят, что должно состояться грандиозное собрание горожан. Около семи тысяч человек.
      - По какому же поводу?
      - Из-за этого дела с чаем, - раздраженно, ответил Томас. - И скажу тебе, парламент поступил ужасно глупо. Так, словно тупость была основным критерием, по которому избирали его членов.
      Удивленный и заинтересованный, Эрик проглотил почти все виски, оставшееся в бокале.
      - Ты встал на сторону бунтовщиков?
      - Я? Намек на измену, не так ли? - Томас хмыкнул, потом рассмеялся. Скажу тебе следующее. Ничего хорошего из этого не выйдет. Британское правительство предоставило своей Ост-Индской компании существенные налоговые льготы на поставляемый сюда чай.
      Этой привилегией могут пользоваться лишь очень немногие, заранее определенные лица, а следовательно, большинству местных коммерсанттов грозит разорение. Что-то случится. В этом-то городе! С такими ораторами, как Адамсы и Джон Хэнкок, нас ждут неприятности, это уж точно!
      - В таком случае наше маленькое предприятие ; представляется мне все более перспективным, - заметил Эрик, - И верно! - развеселился Томас. - Что ж, либо мы вместе разбогатеем, либо нас обоих повесят. Это точно.
      - Может быть, - усмехнулся Эрик.
      - Ну а теперь, когда мы уже обсудили деловые вопросы и состояние дел в колонии, - произнес сэр Томас, - нам, наверное, следует вернуться в танцевальный зал и присоединиться к гостям бала. Сердце Энн-Мари будет разбито, если ты не пригласишь ее на танец.
      - Сэр Томас, я не могу допустить и мысли О том, чтобы причинить огорчение даме, - сказал Эрик. Он обещал дочери своего старого друга, что они не будут заниматься делами весь вечер и что он вернется в зал и присоединится к ней. - Правда, ее танцевальная карточка заполняется очень быстро.
      Сэр Томас хохотнул и похлопал компаньона по плечу:
      - Но глаза ее прикованы только к тебе, мой друг!
      Эрик вежливо улыбнулся, не соглашаясь. Глазки Энн-Мари были не менее бойкими, чем ее ножки. Она была честолюбивым и кокетливым, но очень милым и непосредственным созданием. Эрик отлично знал, как высоко он котируется на "брачном рынке". Его огромные богатства делали бы его привлекательным, даже если бы ему было за восемьдесят, а его происхождение Позволило бы закрыть глаза на кривые ноги, гнилые зубы и плешь на голове. Но ему не было еще и тридцати, да и красотой Бог не обидел.
      Возможно, Энн-Мари когда-нибудь и удастся завлечь его в свои сети. Ему просто не хотелось пока быть пойманным.
      Раздался стук в дверь, и на пороге появилась сама девушка. Энн-Мари была пепельной блондинкой с огромными голубыми глазами на кокетливо-веселом личике. Радостно улыбнувшись Эрику, Она взяла его под руку:
      - Эрик, ты ведь уже идешь, не правда ли?
      - Дочка, дай нашему гостю допить виски, - со смехом попросил сэр Томас.
      - Я быстро, - уверил Энн-Мари Эрик. Проглотив янтарную жидкость, он улыбнулся девушке, которая обиженно надула губки.
      Внезапно улыбка исчезла с его лица: его взгляд привлекло яркое пятно, мелькнувшее в открытой двери. Странное ощущение, которое французы называют дежа-вю <Уже видел (фр.). - Здесь и далее примеч, ред.>, нахлынуло на него, хотя смутный образ лишь на секунду попал в его поле зрения.
      Но вот танцующие в зале вновь продефилировали мимо них.
      Поскольку кавалер девушки переместился влево, он смог разглядеть ту, которая так сильно приковала к себе его внимание. На ней было платье глубокого темно-синего цвета с пышной развевающейся юбкой и смелым декольте, отороченным по краям красной лентой и кремовыми кружевами. На синеву платья густым и элегантным каскадом спадали темные локоны вьющихся волос. Они обрамляли обнаженные плечи и пышную грудь, подчеркивая каждый ее вздох, каждое движение. Эти волосы были такими темными.., и одновременно при изменении освещения казались вовсе не черными; а красными, цвета позднего заката.
      Переведя наконец взгляд с груди на лицо девушки, Эрик почувствовал, что у него перехватило дыхание. Никогда еще он не видел таких потрясающих глаз чистейшего изумрудного цвета в обрамлении темных ресниц. Поразительным было и лицо девушки: совершенной лепки, узкое и изящное, с тонким носом с горбинкой, высокими скулами, изящно выгнутыми бровями. Единственное, что не позволяло назвать это лицо идеальным, так это немного широковатый рот. Нет, губы не были бледными или бесформенными и некрасивыми, отнюдь.
      В них было что-то, чего нет у холодного мраморного изваяния, поскольку нижняя губа была чуть полноватой, а верхняя чуть вздернутой.
      Эти губы выглядели так чувственно, что даже невинная улыбка, которой девушка дарила партнера, казалось, демонстрировала темперамент и страстность.
      На щеке незнакомки, почти рядом с маленьким, красивой формы ухом, виднелась крошечная черная бархатная мушка, придававшая законченность атому воплощению женской красоты. И все же девушка напоминала ему кого-то. Не видел ля он ее раньше? Он бы Запомнил встречу с такой красавицей. Теперь-то он уж точно никогда ее не забудет. С того момента, как Эрик увидел ее, он не шевельнулся, не произнес ни слова, хотя никогда еще не чувствовал в себе такого наплыва эмоций. Он жил беззаботной жизнью, помня о своем происхождении, но и тщательно лелея свою независимость: женщины добродетельные и не очень - всегда были частью этой жизни.
      Но никто из них не смог так пленить его. Заставить ощутить удивление, жар, напряжение и.., чувственный голод одновременно.
      - Эрик? Ты все еще с нами? - - спросила раздосадованная Энн-Мари.
      Томас Мабри засмеялся:
      - Полагаю, он увидел кого-то из знакомых, дорогая.
      - Знакомых? - Эрик изобразил вежливое удивление.
      - Леди Аманда Стирлинг. Из Виргинии, как и ты, Эрик. Правда, последние несколько лет она провела в Лондоне, в пансионе для девушек. А ты, наверное; пропадал в море на своих кораблях, когда она вернулась обратно.
      - Ах да, возможно, - рассеянно Ответил Эрик.
      Значит, эта девушка - леди Аманда Стирлинг. Они встречались много лет назад. Однако получилось так, что оба они вряд ли когда-нибудь забудут эту встречу. Это произошло на охоте. Аманда была совсем еще ребенком, всего восьми лет, а он, будучи в гостях, уже волочился за вполне взрослой смазливой горничной со второго "этажа особняка пригласившего их хозяина. Юная леди Аманда направила своего пони поперек хода его лошади, и результат оказался плачевным:, оба вылетели из седел. Когда же Эрик отшлепал ее, она его укусила.
      Ему было наплевать на лорда Стирлинга, так что он отвесил ей еще несколько затрещин. Она взбесилась, как маленький дьявол. Ничего себе ребеночек!
      И вот этот ребенок вырос.
      - Эрик, мы будем танцевать!? - тактично поинтересовалась Энн-Мари. - Обещаю представить тебя. Папа, а ты, пожалуйста, напомни мне, что когда Мэнди <Уменьшительное от Аманда.> у нас в гостях, балов устраивать не надо, хорошо?
      Томас расхохотался. Эрик присоединился к нему, а Энн-Мари мило улыбнулась. Собрав разбегающиеся мысли, Эрик Камерон галантно предложил даме руку:
      - Энн-Мари, окажите мне честь.
      Он вывел ее в зал, и они начали танец. Энн-Мари довольно улыбалась, когда он уверенно кружил ее в танце, глазами все выискивая девушку, которая завладела его мыслями. И он увидел ее вновь. Увидел, как она смеется, болтая с партнером, заметил чертенят, прыгающих в ее глазах. Да, ее не укротишь одними словами, такая всегда будет поступать по-своему и бороться за свою независимость всеми силами.
      Ее смех вновь донесся до Эрика, и он почувствовал, как его охватывает бесшабашная дрожь. Пусть ад разверзнется под ногами и время потечет вспять, но он должен обладать этой женщиной!
      "Интересно, кто тот мужчина, с которым она веселится?" - подумал он.
      Энн-Мари, снисходительно следившая за ним, ответила на невысказанный вопрос.
      - Это Дэмьен Розвелл, ее кузен, - мягко пояснила она.
      - Кузен? - Эрик улыбнулся, и рука его крепче сжала ладонь партнерши.
      Энн-Мари понимающе кивнула.
      - Но - и это печальное для вас "но" - должна предупредить, что леди влюблена.
      - Неужели?
      Влюбленность зачастую ничего не значит. Девушки в нежном возрасте Аманды Стерлинг влюбляются и разочаровываются чуть ли не каждый день. Их отцы редко позволяют подобным увлечениям, пробуждающим мечты и волнующим сердца, заходить далеко.
      Но в ее глазах отражались и тайна, и страстность. Улыбнувшись, Эрик подумал, что подобную сорвиголову надо вести под венец, причем срочно и, конечно, с достойным ее человеком.
      - И он тоже ее любит, - продолжала Энн-Мари;
      - Кто он?
      - Лорд Тэрритон. Роберт Тэрритон. Он говорит, что обожает Аманду с давних пор и что она отвечает ему взаимностью. В марте ей исполняется восемнадцать, полагают, что тогда лорд Тэрритон будет просить у лорда Стирлинга ее руки. Великолепная пара! Они оба истинные тори, оба владеют обширными землями и достаточно богаты.
      Но ты нахмурился, Эрик, - заметила Энн-Мари.
      - Разве?
      Тэрритон... Он знал этого юношу, хотя и поверхностно. Старый лорд Тэрритон был отличным солдатом во время индейских войн, но Эрик полагал, что юный Тэрритон вряд ли унаследовал лучшие качества своего покойного отца. Их поместья были не настолько далеко друг от друга, чтобы они не встречались время от времени, да и особенности уклада светской жизни Виргинии не поощряли излишней замкнутости.
      В высшем свете судачили, что лорд Тэрритон искал союза с овдовевшей герцогиней Оуэнфилдской. Поскольку дама была молодой и бездетной, то получение разрешения на передачу титула лорду Тэрритону было вполне реальным делом.
      - Нет, ты все-таки хмуришься! И в таком состоянии становишься буйным. Сжал меня так, что трудно дышать. Вряд ли найдется такая смелая женщина, которая захочет, чтобы ты начал ухаживать за ней.
      Эрик ухмыльнулся словам Энн-Мари, подумав, что они всегда смогут остаться самыми добрыми друзьями. Он начал было уверять ее, что она может осмелиться на все, на что пожелает, но поймал себя на том, что не может смотреть через ее плечо.
      Аманда Стирлинг закончила танцевать. Ее молодой спутник что-то жарко шептал ей у дверей зала. Девушка поцеловала юношу в щеку и проводила его взглядом. Дэмьен Розвелл схватил сюртук и шляпу и незаметно исчез в ночи.
      Минуту она стояла неподвижно. Затем бросилась к дверям, нашла среди груды одежды необъятных размеров черный плащ с капюшоном и заторопилась на ночную улицу.
      - Что...
      - В чем дело?
      - Ну вот. Она только что ушла.
      - Аманда! - огорченно воскликнула Энн-Мари. - Как она могла! Если лорд Стирлинг вернется...
      Эрик пристально посмотрел на девушку. Она была очень бледна и не на шутку встревожена.
      - У него сегодня вечером дела в городе. Может быть, он не вернется он иногда остается в других местах. - Энн-Мари замолчала, глядя на него широко раскрытыми глазами. Эрик понял: девушка пытается намекнуть, что лорд Стирлинг частенько посещает район борделей, оставляя дочь на попечение сэра Томаса.
      - А если он вернется?
      - Дело в том, что он...
      - Я знаю Стирлинга, - сказал Эрик, ожидая продолжения.
      - Я всегда боюсь, что он.., он обидит ее.
      - Такое уже случалось?
      - Мне о подобном по крайней мере неизвестно. Но он, которой так на нее смотрит , на собственную дочь Я ей не завидую, несмотря на ее титул и богатство. И молюсь, чтобы Роберт поскорее на ней женился Эрик поцеловал ее в щеку.
      - Я ухожу. И найду ее, - заверил он Энн-Мари. Она вес еще с тревогой смотрела на него. - Дождись меня, - попросил он тихо. - Я вернусь, обещаю.
      Ободряюще улыбнувшись, Эрик Камерон покинул зал Взяв накидку и шляпу, он тоже вышел на темную улицу. Сегодня ночью Бостон был оживлен. Интересно, что происходит, подумал Эрик. Он позвал конюха сэра Мабри, и тот быстро привел ему коня.
      - Не знаешь, что происходит в городе? - спросил он парня:
      Темные глаза скосились в его сторону.
      - Говорят, что это будет "чаепитие". Чайная буря, лорд Камерон. Наступают смутные времена, милорд. Попомните мои слова, плохие дни настают.
      - Возможно, - согласился Эрик. Он тронул коня. Действительно, что-то затевается сегодня ночью. Он слышал топот множества ног, крики.
      Дэмьен Розвелл скрылся в этой ночи. А леди Аманда Стирлинг последовала за ним. Какой путь она выбрала В это опасное время? Он сильнее пришпорил коня, полный решимости найти ее.
      ***
      Фредерик Бартоломью поеживаясь крался по улице. Ночь была холодной, спустившийся на гавань туман клубился вокруг городских фонарей, придавая кораблям, стоявшим на якоре в бухте, призрачный вид. Сегодняшняя ночь была тихой, но это была обманчивая тишина.
      Фредерик мог видеть огромные мачты гордых парусников, вздымавшиеся высоко в небо и, казалось, исчезавшие там, в облаках. Холодные зимние волны тихонько плескались о борта кораблей. Ночной бриз, принеся холод, разогнал зимний туман и задул несильно, но ровно.
      Вдруг мирное течение ночи было прервано. Раздался выстрел.
      - В гавани Бостона сегодня "чаепитие"! - закричал кто-то.
      Послышались тяжелые шаги. Шаги десятков людей. И ночь ожила.
      "Мы, должно быть, выглядим забавно", - подумалось ему. Их было примерно пятьдесят человек, бегущих из тумана и темноты к кораблям сквозь зимнюю стужу. На первый взгляд их можно было принять за индейцев, поскольку они были обнажены до пояса, с затемненной до бронзового цвета кожей, в темных париках и разрисованные, словно вышли на тропу войны.
      Они и вышли на своего рода войну, хотя и не были индейцами и кораблям они не несли смерть, хотя мечтали о гибели тираний.
      Они спустились к трем британским кораблям, прибывшим в порт. и взобрались на них. Фредерик находился в задних рядах.
      Лидеры "индейцев" были вежливы, они потребовали у капитанов лишь ключи от чайных трюмов.
      - Давайте, ребята! - послышалась команда Фредерик все еще держался на расстоянии, глядя, как его друзья хотя и с извинениями, но укладывают на землю охранников После этого он присоединился к остальным. Каждый выполнял свою задачу.
      В результате триста сорок ящиков с чаем были выброшены в море. В темноте ярко заполыхали факелы. Люди сделали свое дело быстро и беспрепятственно, поскольку британцы не ожидали подобной акции, а большинство жителей Бостона было на стороне нападавших.
      Фредерик Бартоломью, печатник по профессии, спокойно смотрел, как тюки с чаем падают в море. Стоявший рядом приятель Джереми Даггин хмыкнул:
      - Хорошенькая заварка получается, крепкая и бодрящая!
      - Они ответят репрессиями, - напомнил ему Фредерик.
      Немного помолчав, Джереми ответил:
      - У нас нет другого выхода, парень. Никакого. В противном случае британцы так и будут продолжать шарить в наших карманах - Друзья, поторопитесь! Приберитесь на палубах, смотрите, чтобы все осталось в порядке. Мы пришли не для того, чтобы увечить капитанов и матросов, нам нужен был только чай. Давайте быстрее!
      Акцию спланировали люди постарше. Молодежь с радостью выполнила то, о чем их попросили. Многие из юношей были студентами Гарварда. Для некоторых из них это была лишь забавная проказа.
      Другие понимали, чем это может кончиться, но все как один делали то, что нужно, и, уходя, навели на кораблях порядок. Ключи были учтиво возвращены капитанам, - Уходим! - крикнул кто-то. - Дело сделано. Разбегайтесь!
      Скоро; здесь будут солдаты!
      - Пошли, что ли, Джереми! - позвал Фредерик. Они оба были грязные и замасленные, в кожаных бриджах и жилетках. Фредерика начала бить крупная дрожь. Здесь, на воде, было очень зябко.
      - Да, поторопимся, приятель! - ответил Джереми.
      Они спустились в лодки, на которых предстояло добраться до причала.
      - И впрямь словно чайник! Гавань сегодня стала чайником! Она бурлит, в ней заваривается чай! То ли еще будет, увидите! - Это выкрикнул один из их предводителей, страстно, от всего сердца.
      "Британская армия считается одной из лучших в мире. Если дойдет до войны, то..." - мелькало в голове у Фредерика.
      Если их поймают...
      Их слишком много. С ними весь Бостон, за исключением британских войск и горстки лоялистов <Лоялисты - сторонники английской короны в тридцати североамериканских колониях во время Войны за независимость.>. Но вот "индейцы" снова очутились на берегу. Они особенно не таились, направившись маршем к огромному старому вязу - "дереву свободы". Их не повесят за сегодняшнее.
      Губернатор не сможет перевешать всех. Если британская власть и раньше думала, что Бостон наводнен мятежниками, то пусть теперь воочию увидит людей, возмущенных ее подлыми действиями.
      - По домам, ребята! Здорово поработали! - выкрикнул один из лидеров акции.
      Фредерик внутренне напрягся. Он еще не закончил с делами сегодняшней ночи. В то время как остальные начали потихоньку разбредаться по домам и излюбленным тавернам, Фредерик остался ждать у вяза.
      Вскоре перед ним из темноты возникли двое. Один из них - Поль Ревье был его коллегой, тоже печатником. Другой был богатый и почитаемый всеми Джон Хэнкок. Он доводился двоюродным братом известному патриоту Сачуэлю Адамсу, но к активному участию в патриотическом движении его подтолкнул захват англичанами его судна "Либерти". Хэнкок был мужчина приятной наружности, одетый в богато отделанный золотым кантом сюртук и такие же бриджи.
      - Удалось достать оружие, Фредерик? - спросил Хэнкок.
      Фредерик кивнул.
      - Мы все еще надеемся, что до конфликта не дойдет, но "Сыны свободы" обязаны принять меры предосторожности уже сейчас, - пояснил Ревье.
      Именно Поль Ревье привлек Фредерика к участию в движении.
      Фредерик начинал у старика подмастерьем. Теперь они оба печатали памфлеты и листовки, призывавшие к независимости.
      - Винтовки из Виргинии, сэр. Один мой добрый друг путешествует по западным графствам и скупает французское оружие у индейцев! - нервно выпалил Фредерик. Это уже не "чаепитие" - подобные действия считаются тяжкой изменой. - Фургон дальше по улице, около кладбища.
      - Хорошая работа, Фредерик! А твой виргинец действительно настоящий друг. Иди вперед, а ребята незаметно последуют за тобой.
      Если заметишь красный мундир - убегай. Сэм сказал, что кто-то нас предает, так что капитану Дэвису известно, что мы приобретаем оружие. Поспеши и будь осторожен!
      Фредерик кивнул. Ему очень хотелось вернуться домой. Он всем сердцем верил в правоту их дела, так же как верил в любовь своей юной жены и в будущее новорожденного сына. Он уже пытался объяснить Элизабет, что именно ради их будущего Он идет с друзьями сегодняшней ночью. Они свободные люди. Они завоевали право представительства в 1215 году, когда бароны заставили короля Иоанна Безземельного подписать Великую хартию вольностей. Они полноправные англичане даже здесь, в колониях. Их беспокоят не столько налоги, сколько то, что, платя их, они лишены права отстаивать свои интересы в парламенте.
      Наконец он миновал кладбище: От вида обшарпанных надгробий еле видных в ночном тумане его передернуло. Он почти достиг фургона, груженного французским оружием...Дыхание! участилось. Прямо перед ним возникла ;смутная фигура того, с кем ему надлежало встретиться.
      Мужчина резким движением отсалютовал ему и быстро исчез между надгробиями. Под ногой Фредерика гулко отозвалась брусчатка мостовой. Он миновал фургон и глубоко вздохнул. Он был уже почти дома.
      Внезапно раздался цокот каблучков: по улице бежала женщина в развевающемся плаще.
      - Дэмьен? - позвал женский голос.
      Сердце Фредерика застучало. Она преследует не человека по имени Дэмьен, она преследует его! Он нырнул за угол и бросился бежать по освещенной фонарями улице, затем остановился. По улице шел патрульный. Патрульный в красном мундире.
      - Стой! - окликнул его солдат.
      Ни в коем случае - лучше смерть в муки ада! - ему нельзя останавливаться. Фредерик бросился через улицу. За спиной вскрикнула женщина:
      - О нет, нет!
      Кремневое ружье выстрелило, и Фредерик догадался, что крик женщины помешал патрульному прицелиться как следует. Он едва сдержал крик, когда пуля впилась в его плечо. Зажав рану здоровой рукой, он прижался к кирпичной стене какого-то здания. Он слышал, как патрульный спорит с женщиной, слышал ее нежный голос. Кто она?
      Почему спасает ему жизнь?
      Закрыв глаза, он возблагодарил Господа за эту небольшую поблажку, но когда попытался открыть их снова, то обнаружил, что почти ничего не видит. Фредерик падал, сползал по кирпичной стене прямо в грязь под ногами.
      Раздался цокот лошадиных копыт.
      По улице скакал всадник. Фредерик попытался оттолкнуться, от стены. Ему нужно найти место, где спрятаться. И быстро.
      Шатаясь, он вышел на дорогу. Подняв, глаза, увидел колокольню старой Северной церкви, возвышающуюся над туманом. И туман клубится в его глазах? Сейчас он упадет...
      Никогда больше не увидит он Элизабет. Не будет больше баюкать на руках новорожденного сына. Вот, значит, какова цена свободы?
      Кровь и смерть? Он больше не увидит ее лица. Никогда не увидит ее улыбки, не почувствует, как ее губы нежно ласкают его разгоряченную кожу.
      Всадник ехал прямо на него. Фредерик выставил перед собой руки, но крупный вороной жеребец сам остановился, чуть ли не в шаге от него.
      - Стой, малыш, тпру! - скомандовал всадник, в то время как Фредерика качнуло назад. Незнакомец спешился.
      Фредерик изо всех сил пытался удержаться на ногах, но все же упал. Мужчина, приближавшийся к нему, был высок и широк в плечах, в черном плаще, подбитом теплым мехом. На нем были сапоги, безупречно белые рейтузы и алый сюртук, плиссированная рубашка отделана кружевами. Сквозь застилавший глаза туман Фредерик сумел распознать в нем не просто богача, а человека, словно источавшего власть и уверенность, с точными и гибкими движениями опытного фехтовальщика или кулачного бойца. Представитель высшего света.
      - Что, Бога ради... - начал было незнакомец.
      - Ах, во имя Господа, милорд, убейте меня поскорее! - закричал Фредерик. Непроизвольно качнувшись вперед в попытке увернуться от ожидаемого выстрела, он разглядел лицо незнакомца. Какое примечательное лицо! Блестящая сталь глаз, твердый подбородок, сильные скулы. Мужчина в плате был темноволос, без парика. Фигура его выглядела внушительно, поскольку он был не только высок, но и обладал великолепно развитой мускулатурой.
      - Остынь, парень, я не намерен совершать убийство на улице, - произнес незнакомец, едва заметно усмехнувшись. - Ты не индеец, это ясно. Могу предположить, что ты участвовал в той заварухе в гавани. Так?
      Фредерик угрюмо молчал, понимая свою обреченность.
      - Ага, здесь, кажется, кое-что похуже, - пробормотал незнакомец.
      - Ищите, в этой стороне! - раздался крик с улицы. - Я уверен, что видел одного из них!
      - Постойте! - услышал Фредерик неистовый крик женщины.
      Незнакомец тоже замер, - услышав его. Он казался озадаченным.
      - Приближается "красный мундир", - пробормотал мужчина - Нам нужно убираться отсюда, малыш. У меня свои дела, но прежде Я хочу посмотреть, насколько серьезно ты ранена Для начала... - Он снял свой плащ и завернул в него Фредерика.
      - Я не малыш. Я женатый человек, и у меня есть ребенок.
      - Значит, ты обогнал меня, парень. Ну ладно, давай обопрись на мое плечо, нам надо быстрее уходить.
      - Вы сдадите меня...
      - И оставлю твоего мальчугана сиротой? Нет, дружище, ясно и слепому, что британцы отомстят за сегодняшнюю ночь, но я не вижу причины, по которой тебе из-за этого стоило бы лишаться жизни.
      Фредерик отнюдь не был тщедушным, но незнакомец легко поднял его на руки и взвалил на черного жеребца. Вскочив в седло позади Фредерика, он на секунду задумался.
      - Полагаю, не стоит возвращаться в Фэнл-Холл. Нам надо двигаться в западном направлении.
      Судорожно хватая воздух ртом из-за невыносимой боли в плече, Фредерик с трудом сглотнул комок в горле.
      - Мой дом, милорд, здесь неподалеку, ниже по улице.
      Ну вот он и проговорился. Рассказал этому человеку, где живет.
      И тем самым, возможно, навлек опасность на Элизабет и ребенка.
      Возможно, он предрешил их судьбу.
      - Показывай направление, и я отвезу тебя домой.
      Но прежде чем Фредерик успел поднять руку, из-за угла показался патрульный. По пятам за ним следовала женщина в плаще.
      - Сэр! Пропал человек, говорю же вам! Вы должны бросить свою глупую охоту на людей и помочь мне, - раздался взволнованный женский голос.
      Патрульный застил на месте, вглядываясь в скрючившегося на спине лошади Фредерика. Он сделал шаг вперед.
      - Аманда!
      Фредерик заметил, как девушка окинула его равнодушным взглядом, но патрульный, очевидно, не заметил выражения ее лица. Мужчина сделал к ней еще один шаг и привлек к себе.
      - Моя нареченная, офицер. Ее отец будет ужасно огорчен, если узнает, что она без присмотра бегает по улицам. Он может обвинить меня в нерадивости, и, в конце концов, мой друг, имейте сострадание Если вы сообщите кому-нибудь об этом, милый приз может уплыть из моих рук.
      - Что? Ваша невеста?! - попыталась протестовать она.
      - Да! - отрезал незнакомец, сощурив глаза. - У нее бывают провалы в памяти! - поспешно добавил он, прижимая девушку к себе и отлично имитируя нежные чувства. Фредерик расслышал, как он с напористой требовательностью прошептал. - Если хотите, чтобы с вашим Дэмьеном все было в порядке, немедленно замолчите.
      Она напряглась, но перестала вырываться.
      - Забирайте свою даму, милорд, чтобы она больше не задерживала меня, умоляюще проговорил патрульный. - Я разыскиваю опасного вооруженного мятежника. Я шел по его следу... А кто это на вашей лошади? - с внезапной подозрительностью спросил он.
      - Мой друг слишком бурно повеселился сегодня. Мы были у сэра Томаса Мабри, и видите ли... Молодежь иногда злоупотребляет представляющимися по такому случаю возможностями. Не правда ли, Мэнди?
      Девушка сжалась в комок, но согласно кивнула. Потом улыбнулась патрульному, и Фредерик заметил, что она очень красива.
      - Гости уж очень разгулялись, офицер, - пробормотала она.
      - Кажется, нынче веселятся повсюду! - Патрульный отдал честь. Милорд, если ваши проблемы решены, я продолжу свои поиски.
      - Совершенно верно! Благодарю вас.
      Патрульный двинулся прочь... Стук его каблуков по булыжникам мостовой вскоре затих вдали.
      - Кто вы такой, сэр, и что вы себе позволяете? - прошипела женщина. Где Дэмьен? Что вам о нем известно?
      - Мне известно только то, мадемуазель, что вы чуть не привели прямо к нему солдат короля.
      - И что произошло бы тогда? - требовательно спросила она.
      - Не знаю и не желаю знать. А вот этому человеку требуется немедленная помощь.
      - Помощь? Да он ранен! Боже мой Так он один из этих негодяев, отступников...
      - Он - истекающий кровью человек, миледи, и поскольку вы здесь, то поможете ему! А затем я провожу вас домой!
      - Мне не требуются никакие провожатые...
      - Вам требуюсь я, миледи. А мне в данный момент нужны вы.
      Ну же, позвольте мне положить вам руку на плечо. И еще я буду петь.
      Так мы дойдем до дома этого несчастного. Парень! Ты должен показывать дорогу, поскольку я не знаю, куда идти.
      Выбора не оставалось. Фредерик назвал незнакомцу номер дома, и они поспешили вперед. До них все еще доносились голоса солдат, рыскавших по улицам.
      Ночь становилась все более оживленной, по мере того как вести о вечернем событии распространялись по городу от дома к дому.
      Через несколько шагов им вновь повстречались солдаты. Незнакомец положил голову девушке на плечо и, подражая нетвердой походке пьяного, затянул песню.
      - Прекрати, ты, деревенщина! - воскликнула она.
      - О, Мэнди, любимая! Да, я деревенщина. Простите, офицер! - Он споткнулся, с глупым видом огляделся вокруг и вновь привлек к себе женщину, при этом продолжая вести коня в нужном направлении.
      Солдаты, расхохотавшись, оставили их в покое.
      Фредерик почти физически ощутил, как женщина скрипнула зубами, и если бы не был серьезно ранен, то, наверное, тоже рассмеялся бы. "Интересно, что они собираются со мной делать?" - мелькнуло в голове. Они, же оба аристократы. Живые, настоящие аристократы, в самом сердце территории "Сынов свободы".
      Ведь этот город - город патриотов, с гордостью подумал Фредерик, потом снова вернулся мыслями к человеку "Который вез его домой.
      Он поморщился. Этот человек был лордом. Но его акцент звучал как-то.., по-колониальному, утонченный, с мягким пришепетыванием, не то что грубый северный диалект. Может быть, стоит надеяться на лучшее? Ведь дружил же Джордж Вашингтон, набирающий силы в Виргинии, с лордом Фэрфаксом, ярым лоялистом. Придет время, когда каждому придется выбирать, на чьей стороне быть. И очень скоро.
      Они подошли к дому, и незнакомец осадил коня. Фредерик не осознавал, насколько он ослабел, до тех пор пока его осторожно не сняли с жеребца.
      - Помогите мне! - требовательно обратился мужчина к девушке.
      Заметно негодуя, она все же подчинилась и поддерживала Фредерика, покуда он не оказался в руках незнакомца.
      Быстро и уверенно тот довел его до крыльца и постучал. Элизабет открыла дверь. Фредерик попытался оторвать голову от плеча незнакомца, успел увидеть ее лицо, серые глаза с тревожным выражением.
      Она поспешно затащила пришедших внутрь маленького, но уютного домика.
      - Фредерик! - воскликнула она, когда дверь за ними захлопнулась.
      - Пуля попала ему в плечом, и временами ваш муж теряет сознание, пояснил незнакомец. Теперь он говорил быстро. - Нам надо извлечь пулю. Возможно, сломана ключица, но в первую очередь, мадам, необходимо смыть краску на случай непрошеных визитеров.
      - Краску? - У Элизабет перехватило дыхание.
      Она какое-то время всматривалась в незнакомцев. Девушка была просто красавица, к тому же великолепно одета. Властность и знатность мужчины тоже не вызывали сомнений, да и одежда выдавала его высокое происхождение.
      - Давайте-ка положим его, - мягко предложил мужчина.
      - О да, конечно! - согласилась Элизабет.
      Фредерик то впадал в беспамятство, то приходил в себя, когда они укладывали и обмывали его. Ему поднесли бутылку домашнего виски, и он сделал изрядный глоток. Затем мужчина начал нащупывать пулю у него в плече, в то время как Элизабет со слезами на глазах зажимала мужу рот рукой и умоляла не кричать.
      - Дайте-ка мне, - вдруг вмешалась девушка. Элизабет и незнакомец уставились на нее в недоумении. Она пожала плечами. - У меня есть кое-какой опыт.
      - Откуда? - удивился незнакомец.
      Она бесстрастно повела плечом.
      - В моего отца несколько раз попадали пули, - ответила она, Улыбнувшись Фредерику, она поднесла лезвие ножа к ране. Тот потерял сознание.
      Эрик спокойно наблюдал, как леди Аманда Стирлинг извлекает пулю из плеча молодого человека. Ее движения были одновременно и нежны и искусны. Она шепнула, что даже лучше, что он потерял сознание, поскольку теперь не почувствует боли.
      - Плечо не сломано, я в этом совершенно уверена. - Она взглянула на Элизабет, молча плакавшую рядом, сложив руки на переднике. - Промойте рану спиртом, и, уверяю вас, все будет в порядке.
      Элизабет Бартоломью бросилась на колени, схватив руку леди Стирлинг:
      - Благодарю вас! Благодарю от всего сердца!..
      - Что вы! - Красивое лицо Аманды Стирлинг вспыхнуло, став нежно-розовым. - Не благодарите меня! Только Господу известно, как я оказалась здесь. Я намерена немедленно покинуть этот дом. Это гнездо измены...
      - Вы добрая, леди! Такая добрая...
      Аманда Стирлинг подняла Элизабет.
      - Пожалуйста, не надо. Я ухожу. Я...
      - Леди Стирлинг и не помышляет о том, чтобы донести на вас, - твердо произнес Эрик.
      Аманда бросила на него быстрый взгляд, в котором он заметил ярость и протест, однако не опровергла его слов.
      - Передайте вашему мужу, когда он очнется, что он изменник и злоумышленник, - сказала она женщине.
      - Но вы ведь не выдадите нас?
      - Нет. - Девушка явно боролась с собой. - Нет, даю слово, что не выдам вас.
      Эрик подошел к ней и взял за руку.
      - Я вернусь, - пообещал он Элизабет. - Я провожу леди Аманду и...
      - Я вполне могу вернуться самостоятельно...
      - На улицах полно "Сынов свободы", миледи, так же как и британских солдат, не говоря уже об обычных насильниках и бандитах, готовых воспользоваться суматохой в городе. Я обещал Энн-Мари найти вас и ради нее обязан возвратить вас домой.
      Эрик сжал ее руку с силой, которой она не могла сопротивляться Аманда почувствовала непреклонную решимость в его словах и поэтому просто посмотрела на его руку и спокойно ответила:
      - Прекрасно.
      Она собралась уходить, но, немного помедлив, обернулась к Элизабет. Молодая женщина склонилась над супругом с такой нежностью и беспокойством в глазах, что даже леди Стирлинг немного смягчилась - Хорошенько ухаживайте за ним, - едва слышно произнесла она и поспешно вышла из дома.
      Эрик последовал за ней и успел взять под руку, не давая убежать вперед Девушка резко повернулась и, царственно подняв голову, окинула его возмущенным взглядом. Эрик улыбнулся:
      - Вы приехали верхом?
      - Нет, я...
      От негодования у него даже сел голос:
      - Вы прошли все это расстояние в такую ночь пешком? Что за идиотизм! Вас могли обчистить до нитки, раздеть, изнасиловать, убить!
      - Грубиян!
      - А вы просто дурочка!
      Она попыталась вырвать руку. Но он уже сам отпустил ее и, обхватив за талию, подсадил на своего коня. Прежде чем она успела сказать хоть одно слово протеста, он вскочил в седло позади нее. Ее спина ощутимо напряглась.
      - Откуда мне знать, что вы сами не собираетесь ограбить, изнасиловать или зарезать меня, сэр? - холодно поинтересовалась она.
      - Я порядочнее, чем вы думаете. Я предпочитаю теплых, изобретательных и ласковых женщин, а убийство просто не входит в список моих нездоровых увлечений. - И Эрик пустил коня галопом.
      Отвернув лицо от пронизывающего ночного ветра, дрожа от холода, Аманда крикнула, чтобы он мог ее услышать:
      - Вы можете отвезти меня к дому сэра Томаса, но это бесполезная трата времени. Я должна найти Дэмьена!
      Эрик погрузился в раздумья. Он догадывался, где мог находиться молодой Розвелл, если он каким-то образом связан с заговорщиками.
      Он осадил коня так резко, что Аманда упала на него. Сладкий аромат ее волос дразнил его обоняние, волнующее Тепло ее тела обжигало.
      - Милорд!.. - начала было она, но Эрик, не обращая на девушку внимания, повернул коня налево и пришпорил его.
      - Тогда, пожалуй, сначала найдем Дэмьена, - сказал он.
      Они пронеслись по улицам и остановились у какой-то таверны.
      Улица была пустынной, тусклый свет едва пробивался из окон здания.
      Эрик соскочил с коня. "
      - Никуда не уходите, - приказал он, повернулся и исчез в таверне.
      Помещение было забито людьми; они тихо, торопливо переговаривались между собой. Пьяных не было видно, в таверне собрались в основном рабочие в грубых куртках, плащи и треуголки были свалены в кучу у едва теплящегося камина. При появлении Эрика Камерона глаза присутствующих устремились в его сторону. Некоторые, при виде его богатой одежды побледнели.
      Какой-то человек протиснулся вперед; "Хозяин заведениях, - подумал Эрик.
      - Милорд, чем мы могли бы вам служить?..
      - Мне нужно переговорить с мистером Дэмьеном Розвеллом.
      - Милорд, но он не...
      - Я здесь, Кэми. - Молодой человек, бывший кавалером Аманды в танце, вышел вперед и протянул руку:
      - Вы лорд Камерон. Я о вас наслышан.
      Эрик приподнял брови:
      - Правда?
      - Зачем вы искали меня? - осторожно спросил Дэмьен.
      Эрик кашлянул, чтобы прочистить горло.
      - Это не я. Вы нужны одной даме.
      - Аманда! - задохнулся тот. - Значит, она знает...
      - Она ничего не знает. Но может быть, вы пройдете со мной?
      Дэмьен поспешно кивнул, и они с Эриком вышли из таверны вместе, не оглядываясь.
      - Дэ-мьен! - раздалось восклицание девушки. - Ты заставил меня беспокоиться! - Она грациозно соскользнула с коня и бросилась к ним.
      - Аманда! Тебе не следовало ходить за мной!
      - Но ты в опасности и совсем один, - озабоченно проговорила она.
      Эрик отступил на крыльцо таверны, глядя, на этих двоих. Дэмьен повернулся к нему:
      - Благодарю вас, милорд. Примите мою самую искреннюю благодарность. Если я когда-нибудь смогу быть вам полезен...
      - Я дам вам знать, - лениво протянул Эрик; Галантно прикоснувшись двумя пальцами к шляпе, он попрощался с Амандой:
      - Доброй ночи, миледи.
      - Милорд, - сухо ответила Девушка. если бы она была кошкой, то ее спина была бы сейчас выгнута дугой, а коготки выпущены наружу Очевидно, он не произвел на нее благоприятного впечатления. Тем не менее он широко улыбнулся, несмотря на жар, распиравший его изнутри. Его не волновали ее манеры, он готов подождать. Она еще не знает, что увидит его снова. И снова, и снова. В конце концов он добьется своего.
      Сняв шляпу, Эрик низко поклонился и вскочил на коня.
      - Кто был этот высокомерный.., ублюдок? - услышал он ее вопрос, обращенный к кузену.
      - Мэнди! Я поражен! Что за выражения? - упрекнул кузину Дэмьен.
      - Так кто это был?
      - Лорд Камерон Лорд Камерон из Камерон-Холла.
      - О! - выдохнула она. - Тот самый!
      Видимо, она тоже вспомнила их давнюю встречу. Эрик улыбнулся и направил своего коня в темноту Они еще встретятся...
      Глава 2
      Когда Фредерик очнулся, он все еще лежал на софе. В камине потрескивали дрова, распространяя приятное тепло.
      За дверью послышались оживленные голоса. Элизабет и тот мужчина, его спаситель, стояли на пороге, разговаривая с "красным мундиром".
      - Уверяю вас, сержант, - говорил мужчина, - что я ничего не знаю ни о "чаепитии" в гавани, ни о спрятанном оружии И могу заверить вас, что юная леди также ничего не знает, Я был бы благодарен, если бы нас оставили в покое Я приходил сюда недавно со знакомой дамой Вы понимаете, как трудно порой найти уединенное место для встреч. Затем я вернулся, чтобы уговорить чету Бартоломью переехать в Виргинию, где я предложил им службу в Камерон-Холле, но издательское дело Фредерика оказалось настолько успешным, что...
      - Он печатает изменнические пасквили! - напористо возразил сержант. И это уже доказано, сэр!
      - Что? Разве он не свободный англичанин, обладающий определенными правами? Будет вам, приятель, при чем здесь это? Говорю же, сержант, мы с Элизабет пили чай, когда вы нас так бесцеремонно прервали. Я хотел бы, чтобы нам больше не мешали. За эту ночь меня, так же как, уверен, этих достойных людей, беспокоили более чем достаточно. Вы меня поняли?
      - О да, сэр, вполне! - Сержант отдал честь. - Да, милорд.
      Доброй ночи, милорд.
      "Милорд Камерон..." Фредерик улыбнулся-! Он слышал об этом человеке. Эрик Камерон воевал, возглавляя отряд виргинцев в войнах с индейцами и французами. Он заседал в губернаторском совете Виргинии, был сказочно богат, владел поместьями в колониях, на островах и в Англии. Но несмотря на это, он непрерывно лез под пули. Он не только воевал с индейцами, но мог и общаться с ними, выучив их язык.
      Он был влиятелен и принадлежал к высшей родовой знати, при этом оставаясь стопроцентным американцем, как утверждали многие.
      Виргиния, конечно, не Массачусетс, семена недовольства здесь проросли не так густо, но это все же была великая колония, давшая миру великих государственных мужей.
      Дверь за сержантом захлопнулась, было слышно, как задвинули засов. Элизабет вся дрожа прислонилась к косяку.
      - Я сейчас упаду...
      - Умоляю вас, мадам, держитесь! - воскликнул Эрик, поддерживая молодую женщину.
      - Вы снова спасли нас. О, милорд, мы обязаны вам жизнью! Что бы вы ни захотели...
      - Я уже захотел хороший глоток чего-нибудь покрепче, - рассмеялся Эрик. - И перемолвиться словечком с вашим мужем.
      Элизабет кивнула и бросила тревожный взгляд на Фредерика, затем выбежала на кухню, а Эрик подошел к раненому. Взяв себе стул, он оседлал его и уставился на печатника.
      - Я хочу знать все. Все о сегодняшних событиях.
      - Но вы и так должны знать...
      - Я ничего не знаю. Я из Виргинии. Сюда приехал по делам и наткнулся на тебя.
      Фредерик глубоко вздохнул. Этот человек был настойчив, он требовал немедленного ответа.
      - Мы не хотели, чтобы это произошло...
      - Не надо об этом. Проблемы зрели здесь еще со времени 1770 года... Тебя, конечно, не повесят за участие в сегодняшнем "чаепитии", - продолжал Эрик. - А вот за контрабанду оружия с целью использования против короля и короны могут вполне. Расскажи, что и как произошло с этим оружием?
      Фредерик вздрогнул:
      - Оружием?
      - Ты виновен. В укрывательстве оружия.
      Фредерик нервно облизнул губы. Об оружии он знал все. Не имело смысла отрицать это.
      - Мы не планировали ничего особенного Мы не собираемся держать оружие в Бостоне. Больше я вам ничего не скажу.
      - Ты прав. Ты не должен ничего говорить. Пока.
      Фредерик посмотрел на собеседника и попытался приподняться.
      Но Эрик не смотрел в его строну, он уставился на огонь в камине.
      Пламя придало необычный цвет его глазам. Они казались темными, цвета индиго. И в то же время отливали сталью, горели серебристым огнем. Лорд Камерон погрузился в раздумья, но Фредерик не мог догадаться, о чем он размышляет.
      - Скажи, один человек, виргинец по имени Дэмьен Розвелл, участвует в этом деле?
      Фредерик судорожно вздохнул.
      - Милорд, можете сдать меня властям, но я не выдам никаких имен.
      - Какая разница! Ты уже подсказал мне все, что было нужно.
      - А как же.., как же та леди, что дала мне руку?
      Эрик задумчиво показал головой, его глаза затуманились.
      - Тебе нечего бояться этой дамы. По крайней мере в том, что касается сегодняшних событий.
      - Она так добра...
      - Не так уж она и добра, мой друг, хотя и не желает признаться, что сама заинтересована в сохранении тайны. Так что вы в безопасности.
      Фредерик кивнул, помолчал, потом заговорил снова с неподдельным удивлением:
      - Но вы ведь аристократ, сэр. Для вас тоже многое поставлено на карту.
      - Я обещал, что не выдам вас. А мое слово редко подвергается сомнению, сэр!
      - О, благослови вас Господь! Еще и еще раз! , - взволнованно воскликнула Элизабет и упала на колени.
      Эрик улыбнулся, погладил ее по волосам и взглянул на Фредерика:"
      - Ты гораздо богаче меня. У тебя есть те, о ком надо заботиться.
      Эта прелестная женщина и твой сын. То, чем ты обладаешь, бесценно.
      В будущем будь осмотрительнее, когда решаешься во что-то ввязываться.
      - Мое будущее - мой сын, и именно ради него я решился на это. Я не лорд, у меня, так же как и у моего отца и деда, не сохранилось воспоминаний о родине предков.
      Эрик засмеялся и встал со стула.
      - Да будет вам известно, что мои предки основали Хандред, еще когда Джеймстаун только зарождался. - Он ненадолго замолчал. - Мы пролили кровь за эту землю. Мои отец, дед и прадед - все они нашли упокоение в земле Виргинии. - Он пожал плечами, и Фредерик увидел за силой и жесткостью этого человека добрый юмор, обаяние его спокойной улыбки. - Да, возможно, мое благополучие поставлено на карту, но поскольку я люблю свою землю, буду драться за нее и с радостью отдам за нее жизнь.
      - С кем вы будете драться, милорд? - спросил Фредерик.
      - Юдин Бог знает это. Лучше помолимся о мире. Элизабет, подайте мне, пожалуйста, плащ.
      Элизабет принесла плащ и накинула ему на плечи. Он двинулся к выходу.
      - Mилopд? - окликнул его Фредерик.
      Эрик обернулся. Фредерик протянул руку:
      - Благодарю вас, лорд Камерон. Я ваш слуга на всю жизнь!
      Камерон пожал протянутую руку.
      - Меня зовут Эрик. Я рад, что приобрел новых друзей, Фредерик. И запомню, что теперь у меня здесь есть друзья.
      - О, милорд.., то есть Эрик. Вы правы. Самые преданные друзья!
      С улыбкой на лице Эрик повернулся и шагнул из дома в ночь.
      Элизабет опустилась на кровать подле мужа, и они оба провожали своего гостя глазами, пока за ним не захлопнулась дверь. Элизабет слегка дрожала, но Фредерик ничего не сказал ей. Они оба поняли: в их жизнь вошло что-то неведомое.
      Величие осенило их, распространив свое благоволение.
      ***
      Эрик вскочил на своего великолепного жеребца и натянул поводья.
      Затихло громыхание солдатских сапог, и ночь вновь стала молчаливой.
      Холодной, спокойной, чуть туманной. Церковные шпили возносились в темноте, словно стремясь коснуться небес, тускло светили уличные фонари. Вокруг стояла тишина.
      "Сегодняшней ночью я стал мятежником, - подумал Эрик Камерон. - А может, и не сегодня". Возможно, семена недовольства давно" зрели в душе, еще со времен франко-индейской или, как ее называли на континенте. Семилетней войны.
      Война. Дело снова идет к войне. Никто не хочет говорить об этом! Даже самые отчаянные радикалы" осторожно обходят подобные темы.
      Мысли вернулись к леди Стирлинг, к негодованию, бушевавшему в ее глазах, когда она заявила Элизабет, что ее муж - изменник. Леди сделала свой выбор и будет верна короне. Инстинктивно Эрик чувствовал, что Фредерик может не опасаться: она не станет вредить ему.
      Аманда не знала, что ее кузен Дэмьен добывает оружие для "Сынов свободы", но кое о чем догадывалась. А пока страх за него терзает ее, девушка будет молчать, каковы бы ни были ее убеждения. Бедная девочка! Ее сердце будет разбито. Этот глупец Тэрритон наверняка бросит ее, а ее близкий родственник замешан в мятеже.
      Больше этой ночью делать ему было нечего.
      Эрик повернул коня в сторону особняка Томаса Мабри. Дом был погружен в абсолютную тишину, но он тихонько постучал в дверь.
      Энн-Мари открыла сразу же и взглянула на него широко распахнутыми сияющими глазами. Ясно, что она дожидалась его.
      - Леди Аманда вернулась благополучно?
      Энн-Мари кивнула, схватила его за руку и втащила внутрь.
      - Она легла спать, и слава Богу! Лорд Стерлинг вернулся, он намерен завтра отбыть домой. А Аманда на несколько недель уезжает к тетушке в Южную Каролину. Та ждет ее в гости. Если бы Мэнди не оказалось на месте, кто знает, что могло произойти! Отец бы тогда не отпустил ее, а я, честно говоря, всегда за нее переживаю, когда она остается дома.
      Эрик нахмурился:
      - Но почему? Что он может ей сделать? Она его дочь, его плоть и кровь.
      Энн-Мари налила ему виски.
      - Меня все это тревожит. Она не замечает опасности. Ходит по грани, но не обращает на это внимания, - девушка запнулась, - не видит грозящих ей бед. Я говорю о Дэмьене. - Энн-Мари бросила на Эрика быстрый взгляд. Видишь ли, она любит его всем сердцем.
      В этом выражается вся ее цельная натура. Когда Аманда привязана к кому-то так сильно, она становится отчаянной до безрассудства. О!
      Кажется, я болтаю лишнее! А ведь хотела просто выразить тебе двою самую, искреннюю благодарность.
      Он нежно поцеловал ее в Щеку.
      - Всегда рад служить тебе, Энн-Мари, - заверил он девушку.
      Она улыбнулась:
      - Жаль только, что ты меня не любишь.
      Он попытался возразить, но она улыбнулась и приложила пальчик к его губам.
      - Не надо, не отрицай! -Мне самой нужен только тот мужчина, который полюбит меня по-настоящему, милорд, имейте это в виду! - Чуть увлажнившиеся глаза придали едва заметный налет грусти ее улыбке.
      - Энн-Мари, ты бесценное сокровище, и я никогда не подпущу к тебе ни одного мужчины, кроме того, который будет обожать тебя.
      Он допил виски и направился к двери.
      - Куда ты? - спросила она.
      - За вещами. А потом - домой.
      - Домой? Глубокой ночью? Тебе не стоило бы выезжать в такое время.
      - Что ты, девочка! Уже утро. Наступает новый день. Совершенно новый день... - непроизвольно вырвалось у него.
      - Тебе лучше остаться...
      - Я должен ехать.
      Она вышла с ним. Отвязав поводья, он вскочил на коня и, улыбнувшись, махнул ей рукой.
      - До скорой встречи! Передай мою благодарность отцу.
      - Да, Эрик! И.., спасибо тебе. Огромное спасибо!
      Он тронул коня, еще раз махнув рукой на прощание. Начинало светать. Бостон пробуждался для нового дня.
      Почему-то ему вдруг показалось важным добраться до дома как можно скорее. Захотелось ступить на родную землю, вдохнуть свежий ветерок с реки Джеймс. Боже, как он любит эту землю! Земля всегда была его любовью. Он грустно улыбнулся, поняв, что завидует Фредерику, завидует тому, что у него есть сын. Может быть, пришло и ему время жениться, ведь Камерон-Холлу нужны наследники. И мечтает о сыне, который научится любить эту землю так же, как его отец.
      Мысли о наследнике появились не просто так, подумал он Возможно, их навеяла встреча с леди Стирлинг, с грустью признался Эрик самому себе Встреча с девушкой, в чьей душе сосредоточились все переживания этой ночи огонь и неистовство, вспышки откровенного желания - все то, что так необходимо ему.
      Остановившись под уличным фонарем, он улыбнулся вспомнив какой девчонкой она была когда-то Порывистой и одновременно такой аристократичной уже тогда приковывающей к себе взгляды. Она была совсем юной, но ее изумрудные глаза сияли своим загадочным блеском, а ярость, бушевавшая в них, была неописуемой. У нее был негромкий, лукавый смех и стальная воля.
      "Осторожнее, приятель! - оборвал он себя - Эта девушка становится для тебя наваждением. А сейчас неподходящее время для того, чтобы попадать в плен чар леди Аманды Очень скоро начнется война".
      В воздухе носилась какая-то энергия, что то нашептывал ветер И шепот этот становился все громче Предвестник войны.
      Эрик ехал домой, не зная еще, что его следующая встреча с дочерью лорда Стерлинга принесет ему не меньше волнений, чем опасные события нынешней ночи.
      Глава 3
      Прибрежная Виргиния
      Июнь 1774 года
      Летняя ночь была прекрасна как никогда, казалось Аманде Китайские фонарики, развешанные по всей усадьбе, мягко сияли Ветерок был ласков, хотя и прохладен для этого времени года, распускались цветы, и магнолии наполняли воздух восхитительным благоуханием.
      Лето выдалось жарким, но сегодня этого совсем не чувствовалось Нынешний вечер казался тихим и прекрасным, и морской ветерок нежно нашептывал что-то свое.
      Аманда поежилась Камерой мог выдать властям и молодого печатника, и Дэмьена Но не сделал этого Таким образом все оказались связаны этой общей тайной. При мысли об этом Аманду кинуло в жар, но, переведя дыхание, девушка быстро взяла себя в руки. С тех пор прошло несколько месяцев но она ни разу не видела этого человека И хорошо бы никогда больше его не увидеть. А когда придет Дэмьен она посоветует своему глупому братцу держаться подальше от политики Сама она тоже не будет говорить о ней сегодняшним вечером Отец не одобрял ее осведомленности в политике, и сегодня она постарается молчать, чтобы сделать ему приятное, а обсудит лишь кое-что в приватном разговоре с Дэмьеном.
      С балкона второго этажа Стирлинг-Холла она наблюдала за подъездной дорожкой Дул легкий ветерок, принося с собой аромат цветов Аманда испытывала насаждение. Идеальная ночь Скоро в галерее над танцевальным залом начнут разыгрываться музыканты, соберутся гости, и самые элегантные мужчины и женщины Виргинии закружатся в танце Прибудут красавицы, блистающие шейками, батистом и парчой, с припудренными волосами, с мушками из крохотных кусочков бархата на щеках Их прически будут тщательно уложены декольте вызывающе открытыми, а разговоры легкими и непринужденными Вместе с ними появятся не менее обаятельные мужчины. Они тоже будут разодеты по последней моде На них будут шелковые или атласные бриджи, тонкие чулки, башмаки с серебряными пряжками и рубашки, отделанные кружевами Аманда лишь неделю назад вернулась от тетушки из Южной Каролины, и сегодняшний бал был для нее первым в летнем сезоне Вечер обещал быть великолепным.
      Начали прибывать роскошные кареты с гербами знатных фамилий на дверцах Освещенные луной они катили по дубовой аллее. Первым приехал лорд Гастингс - старый друг ее отца. Даже в сумерках она узнала его карету, запряженную четверкей белых жеребцов с заплетенными гривами и хвостами.
      Скоро соберутся все. И лорд Роберт Тарритон появится тоже.
      При мысли о нем у Аманды, перехватило дыхание, и она, с трудом справилась с кружащим голову чувством. Да, лорд Тэрритон приедет.
      Он найдет ее среди танцующих...
      - Аманда! Аманда! Гости съезжаются! Немедленно ступай вниз.
      Ее мечты рассеялись как дым от резкого окрика отца.
      - Да, папа!
      - Я иду вниз, гости уже собираются в зале. Аманда!
      - Иду, папа! - снова крикнула она в ответ.
      Его черствость больно кольнула ее, но Аманда, как обычно, загнала это чувство поглубже внутрь. Единственный ребенок, она ни в чем не испытывала недостатка, но отец никогда не проявлял к ней ни малейших нежных чувств. Иногда ей казалось, что он ненавидит ее за то, что своим рождением она убила собственную мать. Аманда не понимала причин такого отношения, но с годами сумела закалить свое сердце и старалась не обращать внимания на странное поведение отца. Рядом с ней всегда была Даниелла, любившая ее. Харрингтон, дворецкий и старший управляющий, был сдержан на людях, но дарил ее лаской наедине. По крайней мере ей было известно, что такое человеческая забота.
      А теперь...
      Теперь у нее есть Роберт. Лорд Роберт Тэрритон. И она полагала, что сегодня вечером он намерен сделать ей предложение. Она его тоже любит.
      Были в ее жизни и другие мужчины. По правде говоря, с грустной улыбкой призналась себе Аманда, их было немало. Она получила прекрасное воспитание, одевалась со вкусом и была дочерью своего знатного отца. Десятки молодых людей из самых богатых семей называли себя ее поклонниками, она смеялась и флиртовала с ними, никому не отдавая предпочтения; Отец же, несмотря на вею свою холодность, никогда не принуждал ее к замужеству; Даже когда Джон Мюррей, лорд Данмор, королевский губернатор колонии, шутливо заметил, что она уже в том возрасте, когда можно устраивать ее судьбу, отец ответил, что в этих вопросах Аманда сама себе хозяйка, да к тому же ей еще не исполнилось полных восемнадцать, так что время терпит.
      Она действительно была самостоятельной и наслаждалась жизнью. До того как покинуть колонии, чтобы учиться в Лондоне, Аманда каталась верхом с сэром Генри Хершаллом, пила лимонад со льдом на балконных качелях с Джоном, младшим сыном графа Латимерского, и играла в гольф с командиром отряда шотландских горных стрелков, лордом Ньюбери. Даже Роберта она третировала нещадно, пока, возвратившись домой в ноябре прошлого года, вдруг не поняла, что влюблена в него самым чудесным образом.
      - Аманда!
      - Иду, папа!
      Может быть, Роберт уже появился? Войдя в зал, Аманда с улыбкой оглядела гостей. Внезапно ей показалось, что ее мечта вот-вот сбудется, и она перевела взгляд на входную дверь. Как раз в этот момент в; нее входил какой-то мужчина. Он протянул Харрингтону перчатки и шляпу и, улыбнувшись, что-то сказал.
      Вдруг он поднял глаза, словно почувствовав ее присутствие. Их взгляды встретились.
      Так, как она и мечтала...
      Только это был не лорд Роберт Тэрритон.
      Это был ее кошмар - лорд Камерон.
      Замерев в дверях, Эрик Камерон глядел на девушку, хозяйку бала, завороженный и восхищенный ее красотой. Ее изумрудные глаза сверкали тем же негодованием, с каким она обрушилась на него как-то много лет назад. Он почти посочувствовал лорду Тэрритону, если тот еще не успел объясниться с ней. Сам губернатор сказал Эрику, что Тэрритон если и не испытывал особого восторга от перспективы обладать молодой герцогиней Оуэнфилдской, однако заполучить ее титул и богатства! Явно горел нетерпением: Глядя на Аманду, Эрик понял, что она еще ничего не знает. Она нарядилась, чтобы, поразить возлюбленного, но ее взволнованные глаза были гораздо более привлекательны, нежели любой бархат и кружева. Она, конечно, сознает свое женское очарование, но, наверное, не представляет, насколько хороша сейчас, вот так стоя на ступенях лестницы, насколько изящен жест руки, взметнувшейся от перил к горлу. Ее нельзя было напевать высокой, но хрупкость и необычайная стройность ее фигуры создавали иллюзию, что Аманда выше, чем есть на самом деле. Длинная точеная шея и высокая округлая грудь, соблазнительно видневшаяся из расшитого корсажа платья, дополняли пленительный облик.
      Но самыми чудесными были ее волосы. Они то оранжево пламенели, то струились темно-каштановой волной, обрамляя каскадом локонов и завитков прекрасное лицо цвета слоновой кости. Над одним ухом их прихватывала золотая заколка, а с другой стороны они свободно спадали.
      Эрик Камерон отвесил Аманде низкий поклон. Судя по тому, что она едва ответила на его приветствие, ее возмущение после той ночи в Бостоне еще не улеглось. У него не было тогда особенного выбора, но она вряд ли когда-нибудь поймет или простит его. Слегка изогнув тонкие брови, Аманда подобрала юбки и поспешила вниз по лестнице.
      Как радушная хозяйка, она приветствовала гостей: подставляла щеку для поцелуя близким друзьям, царственно протягивала руку тем, кого знала хуже, - вокруг нее сразу образовалась толпа желающих выразить ей свое почтение.
      - Ба! Мэнди! Мэнди, дорогая! Ты просто потрясающе выглядишь! налетела на нее какая-то дама. , Присмотревшись, Эрик разглядел леди Женевьеву Норман, одну из самых богатых наследниц в округе, обладательницу бесчисленных поместий в Англии. Она была по-своему красива, но всегда казалась Эрику не более чем забавной, и он старался держать ее на расстоянии.
      Женевьева была продувной бестией, обожала скандалы и любила дразнить своим богатством многочисленных поклонников.
      - Лорд Камерон! - послышался трубный голос, и перед Эриком вырос сам хозяин бала, лорд Найджел Стирлинг, протягивающий руку.
      Эрик вдруг вспомнил, что ему говорила об этом человеке Энн-Мари.
      Но пока по Аманде не видно было, чтобы она испытывала какие-либо притеснения. - Эрик, друг мой, мне не терпится поговорить с вами.
      До меня дошли весьма пугающие слухи.
      Эрик пожал протянутую руку и улыбнулся:
      - Слухи? Как таинственно! Интересно будет послушать, что обо мне говорят.
      - Пойдемте выпьем бренди у меня в кабинете. Хочу побеседовать с вами наедине, - предложил Стирлинг.
      Эрик пожал плечами и улыбнулся, окинув изучающим взглядом хозяина дома. То был приземистый мужчина с тяжелой челюстью и маленькими карими глазками. Эрик недоумевал, как у такого типа могла родиться столь красивая дочь. Да и характер лорда Стирлинга не отличался привлекательностью. Напористый, грубоватый, неуживчивый, сварливый, он к тому же чрезмерно чванился своей знатностью.
      Но поскольку сегодня он был хозяином вечера, а Эрик был его гостем, то даже несмотря на то что они постоянно пикировались в губернаторском совете, правила хорошего Тона требовали уделить ему внимание.
      - Как пожелаете, Найджел. Но предупреждаю, это ничего не изменит.
      - Пойдемте, я все же попытаюсь.
      Они двинулись через зал. По пути Эрик кивал друзьям и знакомым, раскланивался с дамами. За спиной у него зашептались, и его улыбка стала еще шире. Что за благородное общество! Он уже стал в нем паршивой овцой.
      - Дорогая! Вот ты где. Ты знакома с лордом Камероном? Ах да.., вы же встречались, правда, много лет назад. Аманда несколько лет провела в школе для девушек в Англии, а по возвращении гостила у родных в Южной Каролине. Вы помните мою дочь, лорд Камерон?
      - Мы виделись недавно, Найджел. У Томаса Мабри в Бостоне.
      - Да? Так вы тоже были на том балу у Мабри?, - ; Да, папа, лорд Камерон был там.
      Эрик взял руку девушки и, низко склонившись, слегка коснулся губами тыльной стороны ладони. Он ощутил, как бьется пульс на ее запястье. Подняв голову; он заглянул в ее горящие глаза и слегка провел большим пальцем по тонкой голубой жилке, бьющейся под фарфоровой белизны кожей.
      - Я навсегда запомню тот вечер, - вежливо произнес он.
      Ее глаза слегка расширились. Она почти вырвала свою руку из его пальцев, но ответила спокойно и с достоинством:
      - Лорд Камерон, приятно увидеться с вами снова.
      Он подумал, что ей не так уж и приятно видеть его, и опечалился и развеселился одновременно. Вблизи она выглядела еще прелестнее.
      Ее красоту подчеркивала брызжущая жизненная энергия, создающая живой и теплый золотистый ореол вокруг. Он понял, что вызывает у нее только отрицательные эмоции.
      - Миледи, - откланялся он. Теперь страсти накалены до предела. Он следует своему курсу, и, естественно, это вызывает у многих негодование.
      - Оставь один танец для лорда Камерона, - велел отец Аманде. Пойдемте, Эрик, прошу, а то я так и не смогу переговорить с, вами.
      Эрик Камерон еще раз поклонился Аманде и проследовал за Стирлингом в его кабинет.
      Камерон! Аманда вся кипела, глядя, как его спина исчезает за дверьми отцовского кабинета. Камерон! Он явился, чтобы поиздеваться над ней! В эту волшебную ночь он вломился сюда!
      Стиснув зубы, Аманда пришла к заключению, что этот тип почти не изменился.. В нем и прежде было мало от галантного кавалера, а самоуверенности и нахрапистости хоть отбавляй. А какое высокомерие!
      Ей никогда не забыть тот день на охоте. Может быть, она чересчур увлеклась погоней за лисой, но это не давало ему права поднимать на нее руку. Она подумала тогда, что он не осмелится на такое, но вскоре ей пришлось убедиться в обратном. Ему было семнадцать, и он торопился назад, к, одной из, хорошеньких горничных лорда Гастингса. Прислуга по всему дому шепталась о нем, и кое-что доходило и до нее. Он пользовался бешеным успехом.
      - Вот идет самый привлекательный мужчина во всех колониях, проворковал за спиной мягкий голос.
      Аманда резко обернулась и увидела леди Женевьеву, обмахивающуюся веером и провожающую глазами лорда Камерона.
      - Камерон? - скептически хмыкнула она.
      Женевьева кивнула с видом знатока.
      - Лорд Камерой, - ; произнесла она, словно пробуя это имя на вкус и находя его весьма приятным. Потом снова повернулась к Аманде:. Сорвиголова, не правда ли? Решительный, мятежный.
      Ни перед кем не склонит головы. Все оборачиваются, когда он входит. Ты разве не чувствуешь этого? Напряжение.., какой-то жар, дорогая? О, я вся пылаю!
      От слов Женевьевы Аманда почувствовала, будто ее спину обдало струей горячей воды, и поежилась, вспомнив свои ощущения от его глаз на своем лице, от его губ, коснувшихся ее кожи. Вздернув подбородок, она отогнала наваждение. Она не хочет даже думать, об этом человеке, у нее одно желание - найти Роберта.
      - Лорд Камерон - изменник, и больше никто. Я даже представить себе не могу, зачем отцу понадобилось его приглашать.
      - Когда-нибудь он может оказаться бесценным союзником, - ответила Женевьева. - Ему доверяют как радикалы, так и, как ни странно, люди, которых он отвергает сейчас. Твой отец не глуп, крошка. Уверена, он намерен остаться в самых дружеских отношениях с лордом Камероном.
      - А ты, Женевьева? Ты тоже хочешь остаться в самых дружеских отношениях с лордом Камероном?
      - Ах! - рассмеялась Женевьева. - Маленькая тигрица показывает коготки? Я? Знаешь, мы с ним добрые друзья. Что же до обязательств, на всю жизнь, то я люблю балы и празднества, королевскую роскошь. - словом, изящную сторону жизни. Наш неистовый и; гордый лорд Камерон прокладывает путь в совершенно, другом направлении. Возможно, однажды его повесят, а если нет, то вполне может статься, что он окажется на тюремных нарах. Правда, я танцевала с ним. Чувствовала его руки и теперь иногда думаю: а не лучше ли лежать с ним на нарах в тюрьме, чем с любым другим на шелковых простынях? Но не волнуйся, крошка, в состязании могут участвовать все желающие.
      - Не стоит беспокоиться, Женевьева, - приторным голосом ответила Аманда. - Я тебе не соперница. У меня не вызывает ни малейшей заинтересованности изменник королю.
      Женевьева изящно взмахнула веером, улыбнувшись кому-то на другом конце зала.
      - Полагаю, из-за лорда Тэрритона?
      - Полагай что хочешь! - отрезала было Аманда, но у Женевьевы был такой заговорщицкий вид, что стало ясно: сейчас она откроет какую-то тайну, которая кажется ей весьма забавной.
      - Я кое-что знаю, Аманда. Могу рассказать, если хочешь.
      - Хорошо, Женевьева. Выкладывай, что там у тебя.
      - Лорд Тэрритон обручился. Он собирается жениться на герцогине Оуэнфилдской. Она вдова, а поскольку ее незабвенный покойный супруг не оставил наследников, то юный Тэрритон приобретет титул герцога Оуэнфилдского.
      - Я тебе не верю! - задохнулась Аманда. Девушка была так потрясена, что забыла о сдержанности.
      - Тогда спроси Роберта сама, - невинно предложила Женевьева. - Извини, дорогая Мужчины собираются у кабинета твоего отца, и я совершенно уверена, что они попытаются поджарить Камерона на вертеле. С удовольствием посмотрю, как он будет отбиваться.
      Женевьева поспешила к выходу из зала. Извиняясь на ходу, она выскользнула через заднюю дверь. Очевидно, она собиралась пройти по террасе до больших окон и устроиться на одной из скамеек-качалок, откуда, скрытая от глаз мужчин, могла бы слышать весь разговор.
      Аманда обвела взглядом зал. Роберта нигде не было видно. Она должна немедленно его найти и переговорить с ним. Женевьева солгала. Роберт любит ее. Пусть она не может дать ему титул, зато у нее богатое приданое. Ничто не препятствует их свадьбе. Они оба виргинцы. Неужели ему захочется жить где-то за океаном?
      Но все же слова Женевьевы оставили неприятный осадок в душе, поскольку та не насмешничала и не злорадствовала, а просто сообщила, что ей известно, и упорхнула в погоню за лордом Камероном.
      Аманда вздохнула, готовая последовать за ней.
      Но сделать это оказалось не так уж и легко. Ее останавливали молодые люди, бесчисленные гости постарше, я, как хозяйка вечера, она обязана была, соблюдая приличия, проявлять к ним внимание. Наконец ей удалось, выскользнуть из зала, как раз когда музыканты заиграли менуэт.
      Снаружи Аманда не обнаружила Женевьевы, но, подойдя к открытым окнам, почувствовала, как вдруг забилось сердце, рядом с ее отцом, лордом Камероном и лордом Гастингсом в кабинете стоял Роберт.
      - Вы отворачиваетесь от нас. Камерон, совершая подобный поступок, говорил лорд Гастингс.
      Сидевший у отцовского стола Камерон отставил свой бокал с бренди.
      Затем встал и, заложив большие пальцы за пояс, взглянул в лицо Гастингсу:
      - Лорд Гастингс, позвольте не согласиться с вами. Палата представителей постановила, что день молитвы за братский город может быть проведен. Скажите, сэр, кого мы оскорбили молитвой?
      - Вы не обязаны были участвовать! - запальчиво воскликнул Роберт.
      Камерон удивленно и насмешливо изогнул темную бровь, обернувшись в сторону Тэрритона.
      - Да, не обязан. Я присутствовал там потому, что очень хотел этого. Британцы закрыли порт Бостона...
      - Британцы! Мы и есть британцы! - возмутился отец Аманды.
      - Нет другой земли, которую бы я с большей любовью назвал родиной, чем Британию, сэр, но боюсь, что я не британец. Я виргинец.
      Я подданный его величества, но, как подданный, сохраняю свои права.
      Я присутствовал на молитвенном дне...
      - Бостон не братский город для нас! Посмотрите только, как они себя ведут! - воскликнул Гастингс.
      - Бесспорно, вы имеете полное право считать так, - учтиво ответил Камерон, низко поклонившись, после чего повернулся к хозяину дома: - Лорд Стирлинг, я не, могу извиняться за то, во что верю всем сердцем. Лорд Данмор только что распустил палату представителей, но боюсь, они будут собираться с еще большей регулярностью.
      Они уже выбрали своих делегатов на Континентальный конгресс, и хотелось бы верить, что удастся найти мирный путь решения конфликта, иначе...
      - Черт побери, Камерон! Вы храбрый солдат, богатый человек, мы все восхищаемся вами. Но вы опять ведете предательские речи! - взревел Стирлинг, громыхнув кулаком по столу.
      - Я говорю не как изменник, сэр. Но несомненно, разногласия с метрополией должны быть улажены. Я предложил оставить свое кресло в совете, потому что понимаю, насколько моя позиция раздражает всех вас. Я снова буду настаивать на своей отставке, хотя мне кажется, Что в моих словах есть много разумного. А теперь, джентльмены...
      Камерон внезапно замолчал. Аманда поняла, что он заметил, как она наблюдает за ним, подслушивая разговор и разглядывая комнату.
      Девушка поспешно нырнула за одну из колонн, но не отвела от него взгляд. Эрик улыбнулся, склонив голову, но она успела уловить улыбку в его глазах. "Он знает, что я разыскиваю Роберта", - подумала она.
      Будь проклят этот изменник! Ей все равно, потому что Роберт тоже заметил ее. Лорд Камерон быстро взял себя в руки и продолжил говорить. Роберту же не удалось скрыть своих эмоций. Ласковая улыбка озарила его лицо, и он направился к высоким окнам.
      - Роберт... - начал было лорд Стирлинг нахмурясь.
      - Ах, сэр, мне и самому захотелось глотнуть свежего воздуха, - сказал лорд Камерон. - Может быть, мы прервемся, милорды?
      Не дав остальным мужчинам возможности возразить, он торопливо поклонился и быстро вышел из кабинета.
      - Да я никогда... - открыл было рот ее отец, но Роберт поспешно перебил его:
      - Сэр; здесь ужасно душно. Прошу меня извинить, лорд Стирлинг, лорд Гастингс.
      Отвесив прощальный поклон, он удалился. Аманда торопливо побежала к дверям, ведущим в зал. Оттуда уже хорошо было слышно, как музыканты наигрывали виргинскую мелодию. Мужчины и женщины срывались с места под совершенно другой мотив, нежели неторопливый менуэт. Они смеялись, касаясь друг друга; их глаза разгорелись;
      Аманда нашла Роберта, но тут ее взгляд остановился на паре в центре зала. Лорд Камерон пригласил леди Женевьеву. Ну и ладно, они достойны друг друга, подумала Аманда, но все же не отвела глаз:
      Эрик и Женевьева очаровательно смотрелись в паре.
      Он, высокий и смуглый, склонился над светловолосой красавицей, крепко прижав ее к себе. Она же радостно смеялась, в кошачьих глазах светилось женское лукавство. Казалось, сам воздух вокруг них стал горячим.
      Ее любовь чище и возвышеннее, убеждала себя Аманда, а Женевьева лгунья. Роберт и не подумает жениться на другой.
      Женевьева что-то шепнула лорду Камерону, и они вдвоем исчезли из зала.
      Аманда вновь поискала взглядом Роберта и наконец увидела его, спешащего к ней. Она так обрадовалась тому, что нашла его, и тому, что сейчас никто им не мешает, что обвила его шею руками и, привстав на цыпочки, поцеловала в губы.
      На секунду Роберт замер, затем его руки обхватили ее и крепко сжали. Его губы жадно искали ее рот; гладя ее волосы, он языком проник сквозь преграду ее губ. Девушка отстранилась, опасаясь не столько его пылкости, сколько близости людей.
      - Аманда, Бога ради, дай мне дотронуться до тебя! В последний раз нам не удалось побыть наедине ни секунды, твой отец постоянно находился рядом! - воскликнул Тэрритон, но она заставила его умолкнуть; приложив пальчик к его губам.
      - Пойдем в беседку, - шепотом приказала она.
      Схватив его за руку, она сбежала по ступеням задней лестницы, увлекая его за собой. Она хорошо знала эту беседку: здесь она играла, будучи ребенком, и сейчас, переплетя пальцы с пальцами Роберта, Аманда быстро нырнула в заросли кустарника. Ночь была тепла. Нежный ветерок тихонько шелестел листвой, в серебристом лунном свете распустившиеся цветы стелились по земле пестрым ковром.
      - Аманда! - позвал Роберт, но она, смеясь, обогнула живую изгородь из дикой вишни и оказалась у статуи Венеры, стоявшей в центре журчавшего фонтана. Прекрасная мраморная статуя казалась живой, скульптору удалось, воплотить в ней образ чистоты и невинности. Два купидона над головой богини играли локонами мраморных волос, кованая чугунная скамейка поджидала тех, кто приходил полюбоваться статуей.
      Задыхаясь, Аманда упала на скамью.
      - О, Роберт! - - в восторге прошептала она. - Наконец-то мы одни!
      Послышался странный шорох. Аманда нахмурилась было, но затем решила, что это просто ветер шумит в ветвях.
      Она улыбнулась возлюбленному и взяла его за руку.
      - Сядь рядом, мне надо поговорить с тобой.
      - Аманда, сначала я должен поцеловать тебя.
      - Роберт! Сядь!
      Он повиновался, и девушка прильнула к возлюбленному, положив голову ему на плечо. Он медленно, очень медленно склонился к ней. Затем нашел ее губы и приник к ним нежным и крепким поцелуем.
      Аманда провела пальцами по его щеке и почувствовала, как его ладонь накрыла ее руку. Она прижалась к нему еще сильнее. Ей было слышно, как бьете" его сердце. Руки Роберта заскользили по ее корсажу, лаская обнаженную грудь.
      Какое-то внутреннее тревожное чувство подсказало девушке, что она ведет себя не так, как пристало леди. Она любит, ей хочется просто прильнуть к любимому, нежиться в его объятиях и вместе мечтать о будущем.
      Нужно отодвинуться. Его поцелуи и ласки становились все смелее. Они были в садовой беседке одни; Аманда поняла, что излишне раздразнила его.
      - Любовь моя, подожди! - вздохнула она, поймав его ищущие пальцы и прижав их к бедру.
      Он, казалось, не вполне понимал ее слова. Тяжело дыша он уставился на девушку. Затем снова потянулся было к ней, но она отстранилась.
      - Роберт...
      - Ты должна быть моей!
      - Я люблю тебя. Наше время придет, но, Роберт...
      - А я хочу тебя сейчас! Мне нужно почувствовать твои губы, твое тело, я хочу быть рядом с тобой. Я же мужчина, Боже праведный, неужели ты не понимаешь этого?
      - О, Роберт! Я тоже мечтаю о тебе, но мы должны подождать.
      Ты ведь все понимаешь. Мой отец... - Нет, дело было не только в отце. Дело было в чести. Она дочь лорда Стирлинга из Стирлинг-Холла и, хотя любит и любима, обязана держать себя в руках. До тех пор, пока не будут произнесены заветные слова. До тех пор, пока они не соединятся перед Богом.
      - Иди же ко мне, любовь моя. Почувствуй мои губы, мои поцелуи...
      Ее испугало то неистовство, с которым Роберт вновь схватил ее.
      Они много раз раньше смеялись и дурачились, но такого между ними еще не было. Стоило ей, бывало, нахмуриться, и его пыл угасал, а сейчас он не обращает внимания даже на ее сопротивление.
      - Роберт! - Вырвавшись, Аманда вскочила на ноги.
      Тэрритон быстро поднялся за ней и обхватил ее плечи. Когда он заговорил, голос его звучал хрипло:
      - Аманда, полно, мы уже не раз играли в эту игру. Ты наверняка чувствуешь то же, что и я, страдаешь и корчишься так же, как и я, так же сильно мечтаешь о том, чтобы твое желание сбылось. Я готов отдать жизнь за одно прикосновение к тебе, за один твой поцелуй, а ты продолжаешь дразнить и мучить меня, насмехаться надо мной. Мы уже не дети. Я больше не могу терпеть!
      Девушка вывернулась из его рук с искренним состраданием к нему, но все же немного встревоженная.
      Она не хотела того, чего с такой страстью жаждал он. Для женщины в браке кроется несколько иной смысл, нежели тот, что видят мужчины Ей хотелось быть близко к нему, нравилось, что ее любят.
      Остальное, Аманда была убеждена, придет со временем, - Мы не можем, Роберт. Пока не поженились.
      - Поженились?!
      То, как он произнес это слово, моментально подсказало ей, что Женевьева не солгала. Нет, не нужно сожалеть о том, какие страдания она причиняет Роберту, лорду Тэрритону Сердце пронзила боль. Ей захотелось упасть на землю, закричать. Может быть, умереть.
      - Так это правда? - воскликнула она, отшатываясь от него - Ты собираешься жениться на герцогине ради ее поместий и титула!
      - Аманда! - С совершенно несчастным лицом Роберт снова потянулся к ней. - Аманда, я люблю тебя. Но у меня нет выбора. А для нас с тобой это не имеет значения.
      - У тебя нет выбора! - воскликнула она. - Ах ты, отвратительный, гнусный, трусливый мерзавец! Как ты смел?! - И девушка наотмашь ударила его по щеке.
      Хватая ртом воздух, он сузившимися глазами смотрел на нее.
      - У меня нет выбора!
      - Никогда больше не подходи ко мне. Никогда!
      - Я не мерзавец, миледи. Подождите, когда ваш отец решит выдать вас замуж, тогда посмотрим, пойдете ли вы против понятия долга и приличий.
      - Понятие долга! Ты сказал, у тебя нет выбора? - снова вскипела Аманда:
      - Так Просто было сказать "нет", милорд! Но ты не захотел говорить "нет", не правда ли? Ах да, конечно! Ты же станешь герцогом Что ж, пусть будет так. Бери в жены герцогиню, получай титул Надеюсь, это будет достойным вознаграждением за твою жалкую душонку и мое разбитое сердце.
      - Черт побери, Аманда! - закричал Роберт и, бросившись к ней, крепко прижал к себе - Ты не права! Подожди, тебя просватают за какого-нибудь жалкого урода вроде лорда Гастингса, с тремя подбородками и четырьмя складками на животе, тогда ты раскаешься в том, что оскорбляла меня, Я люблю тебя, и ты не сможешь забыть меня Увидишь, А теперь хватит изображать стерву и дразнить .
      - Как ты смеешь... - начала она низким охрипшим, голосом, дрожащим от негодования и душевной боли.
      - Ты сама довела меня до этого! Строила мне глазки и кокетничала, довела меня чуть ли не до сумасшествия своими прикосновениями, а теперь требуешь, чтобы я не приближался к тебе...
      - Отпусти!
      Он продолжал сжимать ее в объятиях Его губы удушающе впились в ее рот Аманда ударила его в грудь, но все было тщетно. У нее начала кружиться голова, и она подумала, что долго не выдержит. Она не могла поверить, что ей приходится сопротивляться, что любовь обернулась кошмаром, а мечты рассыпаются в прах одна за другой - Нет! - вскрикнула она, уворачиваясь от его губ и с ужасом ощущая, как Роберт с силой дернул шнуровку корсажа.
      В отчаянии она извивалась в его руках, все еще не теряя надежды вырваться и решив бороться до последнего. Но едва она сумела высвободиться настолько, чтобы занести руку для удара, он кинулся вперед и швырнул ее на землю с такой силой, что, упав, она не могла вздохнуть от боли. Роберт навалился на нее и зашептал - Аманда .
      Ее имя застряло у него в горле, так как его схватили сзади и, высоко подняв в воздух, швырнули в кусты. Пораженная Аманда перевела взгляд со своего поверженного недруга невысокого мужчину, который стоял рядом и смотрел на упавшего Роберта с нескрываемым отвращением.
      Камерон. Лорд Камерон.
      - Да как вы смеете?! - Разъяренный Тэрритон вскочил на ноги. Пригнувшись, словно раненый бык, он ринулся в атаку. Камерон шагнул чуть в сторону и нанес Тэрритону такой удар по затылку, что противник рухнул вниз лицом на землю у ног Эрика.
      Застонав, Роберт, пошатываясь, встал.
      - Послушайте, какое право вы имеете, быть здесь? Никакого Это наше личное дело!
      - Разве? - холодно и совершенно спокойно произнес Камерон.
      Он скрестил руки на груди и перевел взгляд на Аманду - Не думаю, что между вами остались еще невыясненные вопросы, не так ли?
      - Это не ваше дело! - запальчиво повторил Роберт.
      Щеки Аманды помимо воли вспыхнули. Она не могла поверить, что оказалась в таком унизительном положении Ей хотелось прикончить их обоих.
      - Ты негодяй! - выдохнула она.
      - Аманда... - заговорил Роберт.
      - Ты мерзавец, я тебя ненавижу, клянусь!
      Роберт взглянул на Эрика Камерона и вдруг, широко размахнувшись, попытался ударить его. Было даже жалко смотреть, с какой легкостью Камерон перехватил на Лету его руку и вывернул ее - Вот что, милорд Тэрритон, ровно произнес Камерон, - вполне допускаю, что эта девица зажгла огонь в ваших чреслах, и верю, что она может раздразнить мужчину до умопомрачения.. Но все же она сказала "нет". А вы, сэр, считаете себя аристократом Вряд ли вам к лицу подобные манеры, не так ли?
      Аманда задохнулась, разъяренная тем, что Камерон говорит от ее имени, и тем, что он стал свидетелем ее унижения. Девушка была не в состоянии испытывать к нему благодарность. С трудом сглотнув, она шагнула к нему.
      - Лорд Камерон... - Она произнесла это тихо, мягко, как положено леди. - Вы! Снова вы! Наваждение моей жизни! - И тут она ударила его.
      Лицо Эрика окаменело, но он даже не моргнул глазом.
      - На первый раз вы можете себе это позволить, миледи. Больше не пытайтесь. Что касается вас... - Он оттолкнул Роберта. - Вечер окончен, милорд.
      Лорд Тэрритон опустил голову.
      - И все равно это не ваше дело!
      - Специально для вас, сэр, объяснюсь. Поведение этой леди - моя и только моя забота Так же как и ее благополучие. Сегодня вечером, лорд Тэрритон, я лишь слегка размялся Тронете ее еще раз, и я, возможно, решу убить вас.
      - Что? ..
      - Я тот самый жалкий урод, за которого она будет вынуждена выйти замуж, лорд Тэрритон. Сегодня я просил руки леди у ее отца, и тот милостиво дал свое согласие. - Эрик Камерон поклонился Аманде. - Воистину, миледи, я стану вашим наваждением на всю жизнь.
      Глава 4
      - Я не верю вам, - растерянно проговорила пораженная Аманда.
      Конечно же, это окажется ложью. Еще не оправившись после стычек с Робертом, Аманда испугалась, что сейчас, упадет в обморок. Ей было больно, так больно, как никогда раньше Ощущение, что ее предали, стало невыносимым, ведь не только Роберт, но и собственный отец отвернулся от нее. Отец не оставил ей свободы выбора, не нашел ничего лучшего, чем отдать в руки какого-то мятежника.
      Отшатнувшись от Камерона, она замотала головой:
      - Сэр, вы лжете!
      Он выгнул бровь, и хотя сохранил на лице учтивое выражение, его серебристо-синие глаза опасно сузились.
      - Нет, миледи, я не лгу, - произнес он мягко и перевел взгляд на Роберта; - Лорд Тэрритон, мое предостережение остается в силе А поскольку вы теперь человек, не обремененный узами сердечной привязанности к этой даме, то, возможно, вам следует уделить все внимание герцогине, вашей будущей супруге - Выдержав паузу, он протянул руку Роберту. - Уходите. Немедленно!
      - Аманда! - умоляюще воскликнул Роберт. - Мы обсудим это потом...
      - Обсудим это?! - взорвалась она. - Нет, милорд Тэрритон, мы никогда больше не будем обсуждать это. Мерзавец! Я так любила тебя. - Голос девушки упал до шепота.
      - - Аманда.., но я действительно люблю тебя, я пытался рассказать...
      - Лорд Тэрритон! - решительно прервал его Эрик. - Это весьма трогательная сцена, но при сложившихся обстоятельствах В голосе Эрика послышались угрожающие нотки Роберт смешался и, не говоря больше ни слова, прошел между Амандой и Эриком Убедившись, что его шаги затихли, девушка повернулась к Камерону - Я сожалею, что вас заставили страдать Боюсь, что о помолвке лорда Тэрритона всем стало известно уже довольно давно, обратился к ней Эрик. - Вы, полагаю, не слышали об этом только потому, что гостили у тетушки.
      - Я отнюдь не страдаю, лорд Камерон, - солгала Аманда На самом деле ей хотелось умереть на месте от боли и унижения, которые она испытала? Она ненавидит его. Ненавидит даже больше, чем Роберта, поскольку он стал свидетелем ее позора.
      - Леди Стирлинг Она не нуждается ни в его помощи. Ни в его сочувствии. Ей хотелось остаться одной, хотелось выплакаться в одиночестве.
      - Немедленно оставьте меня, сэр. Вы гораздо более гнусный тип, чем лорд Тэрритон. Вы не имеете права быть рядом, вам нечего здесь делать.
      - Прошу меня извинить, леди Стирлинг - Теперь голос его звучал холодно, даже угрожающе. - Я не имел намерения следить за вами. Просто я услышал ваши отчаянные крики и предположил, что вам требуется помощь.
      - Предположили...
      Он сел на скамейку у статуи Венеры, лениво разглядывая ее.
      - Скажите, разве я не спас вас? Неужели мое появление помешало вам?
      Лишь через несколько секунд смысл его вопроса дошел до ее сознания Аманда пришла в бешенство: словно фурия она набросилась на Эрика, но тот мгновенно вскочил и, перехватив ее руки, завел их за спину девушки, прижав ее к себе. Она отчаянно сопротивлялась, стремясь освободиться, даже попыталась снова ударить его. Потеряв равновесие, Аманда начала падать. Он ловко повернулся с таким расчетом, чтобы при падении оказаться между ней и землей Упав, Аманда вновь оказалась в плену, прижатая им к земле. Измученная борьбой, но по-прежнему неукрощенная, она смотрела на него снизу вверх, прерывисто дыша, не в состоянии говорить. Эрик рассмеялся, однако смех прозвучал как-то натянуто, и девушка подумала: а так ли уж его забавляет все происходящее?
      - Я предупреждал вас, - сказал он спокойно. - Один раз вы меня уже ударили. Больше я вам этого не позволю.
      - Не смейте смеяться надо мной!
      - Помилуйте, миледи. Я и не думал над вами смеяться.
      - Отпустите меня!
      - Но мы поняли друг друга?
      - Лорд Камерон, я абсолютно убеждена, что никогда не смогу понять вас!
      - Возможно, вам следует все же попытаться.
      - Я хочу подняться!
      - Миледи, любое ваше желание для меня закон.
      Он легко вскочил на ноги, но Аманда не обрела свободы, поскольку его руки не выпустили ее запястий.
      Откинув голову назад, она подняла взгляд, готовая снова к борьбе. Прищурившись, Аманда заговорила так же спокойно, как и он, но в каждом слове звенел металл:
      - Я требую, лорд Камерон, чтобы вы отпустили меня. Или вы воображаете, что я мечтаю навек остаться в ваших объятиях? Неужели мне остается только надеяться, что кто-нибудь еще, обрученный со мной, появится в беседке и спасет меня?
      Он засмеялся открытым, искренним смехом. К ней вернулось странное чувство, вызвавшее ощущение теплой волны, охватившей тело. Ей вспомнились слова Женевьевы: "Самый привлекательный мужчина во всех колониях". И еще она отчетливо ощущала его руки на своем теле.
      Сильные, со стальными мускулами. Крепкий, подвижный торс и твердые бедра плотно прижимались к ней. Дыхание Аманды невольно участилось, ей захотелось убежать.
      - Миледи, - произнес он, - Вы не потеряли ни крупицы вашего аристократического высокомерия. А его у вас, насколько мне помнится, было в избытке еще в раннем детстве..
      - Вы были очень грубым подростком, а теперь стали очень грубым мужчиной, лорд Камерон. Вы не только изменник, вы еще и обыкновенный мужлан!
      - На эту тему, миледи, вам следовало бы высказываться с величайшей осторожностью.
      - Ваши действия...
      - Я не изменник, а человек убеждений. Но разве мужлан, миледи? Неужели я должен был стоять смирно и ждать, пока вы своими острыми коготками располосуете мне лицо? Вам ведь этого хотелось, не так ли? Пустить мне кровь, миледи?
      - Вы глубоко заблуждаетесь. Я никому не желаю зла.
      Он все еще крепко прижимал ее к себе. Его пальцы уверенно охватывали ее запястья, а губы были так близко от губ Аманды, что его дыхание обжигало. Кружево рубашки и атлас сюртука касались ее полуобнаженной груди.
      - Тэрритон - глупец!
      - Как вы смеете его судить!
      - Человек, готовый променять такую редкую красоту на презренный металл, и есть глупец.
      - Но кто дал вам право судить его?
      - Ах да! Он же не собирался совсем вас бросить. Он хотел - заполучить и любовь, и деньги.
      Она снова попыталась ударить его. Смеясь, Эрик силой усадил ее на скамейку.
      - Осторожнее, миледи! Я отчаянно стараюсь не быть мужланом, но очень трудно вести себя по-рыцарски, когда вы столь решительно настроены причинить мне боль.
      - Это вы причиняете мне боль, - парировала она. Прижатая к его бедру, Аманда находилась в весьма двусмысленном положении. Он все еще удерживал ее руки, и хотя постарался ослабить хватку, не приходилось сомневаться, что она по-прежнему оставалась его пленницей.
      - Прошу прощения. Как я уже говорил, мое единственное намерение состоит в том, чтобы выполнять ваши пожелания.
      - О, вы лжете!
      - Но это не так, миледи!
      - Я никогда, никогда не выйду за вас, так что можете не стараться выполнять мои желания.
      - Что ж, я повержен, - шутливо посетовал Эрик. Но ни малейшей подавленности в его поведении не было заметно. Наоборот, он, казалось, забавлялся от души. Все осталось по-прежнему. Он все так же считал себя взрослым, хозяином мира, а Аманду - ребенком, забравшимся поиграть в его владения.
      - Я закричу, - шепотом пригрозила она.
      - Кричите, - согласился он.
      Кричать она не стала. Лишь нежно выдохнула навстречу его губам, прильнувшим к ее рту. Он не колебался, от него исходили уверенность и сила Он не предлагал нежности, он не просил, а требовал Его язык мягко, но одновременно напористо, с чувственным бесстыдством проник меж ее губ Она ощущала его дыхание его запах, сокровенная мужская сущность словно вливалась в нее Ей удалось наконец вы освободить руку, но вместо того, чтобы оттолкнуть Эрика, та опустилась на лацкан его сюртука Аманду била дрожь Ей следовало бы бороться за свою жизнь, но, заключенная в его объятия, она не находила сил чтобы рвануться прочь. Его поцелуй был похож на вторжение на нежное насилие над ее ртом, но он был столь сладостен, что девушка, не в силах противостоять, полностью отдалась своим ощущениям На глаза навернулись слезы, ей вдруг стало ясно, что волшебная ночь закончилась Ушла невинность, беспечность Она полюбила, поверила мужчине, поверила в любовь А ею пренебрегли И затем она обнаружила, что может отзываться на прикосновения, чувствовать, испытывать гнев и презрение к другому мужчине и в то же время жаждать его поцелуя, поцелуя врага.
      Наконец, задыхаясь от ужаса, она высвободилась Пальцы вспорхнули к губам, руки стыдливо прикрыли грудь.
      - Довольно! - потребовала она, поднялась и отошла.
      Как же она их ненавидит, его и Роберта "Никогда-никогда больше не полюблю!" - поклялась себе мысленно Аманда и в особенности этого человека, наблюдающего сейчас за ней с явным любопытством в глазах. Его дыхание не сбилось, он не дрожал и не волновался Слава Богу, что он хотя бы перестал насмехаться над ней, судя по тому, что взгляд его стал жестким и суровым.
      - Хватит! - все еще дрожа, повторила она - Воистину вы не лучше его!
      - Нет, я все-таки лучше, - мягко ответил он - По крайней мере я могу предложить вам честный брак, а он - нет.
      - Брак?!
      - Да, брак! Своего рода юридический договор Она пропустила издевку мимо ушей - Вы мятежник, мошенник, лесной бродяга! И не подумаю всерьез относиться к вашему предложению Напрасно вы считаете, что запугали меня в Бостоне Он засмеялся - Ваш отец воспринял мое предложение очень серьезно Что же до моих чувств, то я очарован вами Она покраснела и опустила глаза Вы ничем не лучше Роберта Вами движет похоть Она уловила едва заметную улыбку на его лице - Похоть? Это ваше определение, миледи, хотя признаю, в нем содержится некоторая доля истины Но мне видится нечто большее Сердце, которое бьется по-новому, глаза, готовые бросить вызов хоть самому дьяволу.
      - И дьявол - это вы? Ведь у вас именно такая репутация, лорд Камерон!
      - Я не дьявол, сударыня Просто мужчина, обуреваемый желаниями Аманда отодвинулась еще дальше, крепче обхватив себя руками Неужели его договор с отцом на самом деле правда? Весь высший свет Виргинии, по крайней мере их круг, был единодушно настроен против лорда Камерона Хотя Камерон-Холл был великолепным поместьем, и к тому же Эрик Камерон владел бесчисленными плантациями хлопка и табака, а его родословная брала начало где-то на границе нынешнего тысячелетия, разлад мятежно! о лорда с обществом становился все сильнее, по мере того как он отдалялся от своего сословия и все ближе сходился с бунтовщиками - Я не верю вам, - повторила она шепотом, но уже более спокойно - Мой отец не мог, просто не мог дать согласия на этот брак!
      - Миледи, я никогда не лгу, - снова повторил Эрик И шагнул ближе, отчего ей захотелось повернуться и убежать Ненавидя себя за трусость, Аманда готова была рвануться прочь, но не сдвинулась с места. Ее удержало отнюдь не мужество, а что-то в выражении его глаз.
      Остановившись в нескольких футах от нее, он ласковым движением протянул руку, - Она подумала, что Эрик собирается вновь заключить ее в объятия, но он этого не сделал, и, честно говоря, она не знала, радоваться этому или огорчаться.
      - Я не намерен принуждать вас. Если вы решительно отвергаете меня, миледи, тогда не будем больше возвращаться к этой теме. Тем не менее я предлагаю вам еще раз серьезно подумать, прежде чем принимать.., предложение лорда Тэрритона.
      Инстинктивно Аманда подняла руку, собираясь залепить ему пощечину. Он оказался достаточно проворен, чтобы перехватить ее руку, прежде чем та успела коснуться "его лица. Камерон погладил большим пальцем ее ладонь, затем прижался к ней губами. Девушка часто задышала, ощутив, как бешено забилось сердце. Ей хотелось одного: убежать от него и от необычайных чувств, что рождали его прикосновения - Я же сказал, миледи, вам не удастся больше ударить меня.
      Она улыбнулась:
      - Лучше быть любовницей лоялиста, чем женой предателя.
      - На самом деле? Я думаю, что вы глубоко заблуждаетесь. Хотя бы насчет себя самой, леди Стирлинг. Юный Тэрритон - мальчишка, играющий во взрослые игры. Он вам не подходит. Он желает вас, возможно, даже влюблен. Но у него не хватит мужества бороться за вас, миледи, и вас будет ждать сильное разочарование.
      - Понятно Вы хотите сказать, что в вас-то я никогда не разочаруюсь? с вызывающим сарказмом поддела его девушка.
      - Именно, - отозвался он, - вы не разочаруетесь во мне. Если бы я захотел соблазнить вас, то не стал бы пытаться вас изнасиловать, и в конце концов, не сомневайтесь, вы стали бы моей.
      Аманда открыла было рот, чтобы возмущенно возразить, но ей не удалось произнести ни звука. Он вновь уверенно притянул ее к себе, нашел ее губы. Она всхлипнула и сильно ударила его в грудь, но он даже не заметил этого, целуя ее с беспощадной решимостью. Его жадные губы опалили ее сухим жаром, язык, преодолев слабое сопротивление, глубоко проник внутрь, лишив Аманду воли и рассудительности.
      Она против воли прижалась к нему, почувствовав, что закружилась голова, и боясь упасть. Но это не имело значения, так как, целуя Аманду, Эрик с легкостью удерживал ее. Она мельком подумала, что он ни за что не даст ей упасть, поняла вдруг, что ее переполняет жар, о существовании которого она до сегодняшнего дня и не подозревала.
      Но тут он внезапно отпустил ее, безмятежно улыбнувшись.
      - Вам следует выйти за меня замуж, миледи, поскольку я уверен, что смогу выполнить обещание никогда не разочаровывать вас.
      - Я буду сопротивляться вам всю жизнь! - воскликнула Аманда, только сейчас осознав, что сама прижимается к нему, ища опоры.
      - Можете воевать со мной, но разочарованы не будете. А теперь, миледи, прошу меня извинить, я оставлю вас наедине с вашими мыслями.
      Он отпустил ее руку, низко поклонился и повернулся, собираясь уходить.
      Дрожащая Аманда все же решила оставить последнее слово за собой:
      - Вы изменник, лорд Камерон! Вы изменили королю, предали своих!
      Эрик развернулся и вновь отвесил ей глубокий поклон:
      - Как вам будет угодно, миледи. Не смею спорить с вами.
      Затем повернулся и исчез в темноте.
      Аманда рухнула на скамейку, чувствуя, что слезы вот-вот польются из глаз. Борясь с волнением, она закрыла лицо руками. Ее все еще трясло. Он пробудил в ней чувства, о которых она и не подозревала...
      И которых сейчас стыдилась.
      Она ненавидит его. Ненавидела в Бостоне и ненавидит сегодня.
      Как смел он вновь одержать над ней верх?! Он знал о Роберте - Боже, все вокруг знали о Роберте, все, кроме нее!
      - Аманда!
      Услышав, что ее зовут, девушка встрепенулась и улыбнулась сквозь слезы.
      - Дэмьен! - отозвалась она, узнав родной голос. Девушка знала, что кузен быстро найдет дорогу к ней, ведь он так же хорошо был знаком с окрестностями беседки, как и она: детьми они часто играли здесь. - Дэмьен!
      Миновав последний ряд кустов, он возник перед ней, невообразимо элегантный, красивый, в модном парике Понимая, что выглядит весьма изысканно, Дэмьен остановился на секунду, чтобы покрасоваться перед кузиной.
      - Истинный джентльмен и бродячий лорд, - пошутил он, рассмеявшись, и бросился к ней Аманда повисла у него на шее - Дэмьен! Ты вернулся! А я думала, что ты остался в Филадельфии с братом и разъезжаешь с ним от Бостона до Нью-Йорка. Я беспокоюсь, когда вы уезжаете, боюсь, что вы можете попасть в беду!
      Он покачал головой, и ей на секунду показалось, что печальные мысли затуманили его красивые глаза.
      - Я достаточно проворен, чтобы увернуться от любой беды, - заверил он кузину со смехом - Я услышал, что лорд Стерлинг устраивает бал, и поторопился приехать, думая, что моя дорогая милая кузина, возможно, будет нуждаться во мне.
      Аманда отстранилась, посмотрев Дэмьену прямо в глаза, Затем тихонько вздохнула.
      - Значит, ты тоже знаешь. Весь свет знает о Роберте и герцогине Оуэнфилдской, кроме меня, и в результате я попала в ужасно глупое положение.
      Если бы она не сдерживалась, то опять разрыдалась бы.
      - Аманда, он тебя не стоит, - торопливо заговорил Дэмьен.
      Положив руку на плечо девушки, он усадил ее на скамейку.
      Она с любовью улыбнулась ему:
      - Может быть, и так, но я любила его, Дэмьен. И что мне делать теперь?
      - Забудь его. Будут другие мужчины, готовые предложить тебе руку и сердце, свою любовь...
      - Ну, одно предложение я уже имею, - сказала она, горько засмеявшись Но без любви. Поразительная история. На сцене появился лорд Камерон и предложил себя мне в мужья.
      - Камерон! - воскликнул потрясенный Дэмьен.
      - Ага, тот самый изменник. Такое ощущение, что сегодня вечером все меня предают. Даже отец сказал ему "да"!
      Засунув большие пальцы за пояс, Дэмьен начал с задумчивым видом вышагивать перед ней. Потом посмотрел кузине прямо в глаза:
      - Он завидный жених, Мэнди. Ты это знаешь. Мамаши вокруг уже давно предлагают ему своих дочек, но Эрик до сих пор не проявлял никакого интереса к подобным проискам Знаешь, тебе оказана большая честь.
      - Он тебе нравится! - обвиняюще воскликнула она. - Вы были добрыми приятелями в Бостоне, мне казалось, но ты должен быть крайне осторожен, Дэмьен. Тебе известно, что этот человек - изменник!
      Дэмьен долго колебался, затем ответил:
      - Нет, я не считаю его изменником, дорогая кузина.
      Охнув, Аманда пошатнулась, схватив брата за плечо, чтобы удержаться на ногах.
      - Ты не знаешь, что говоришь! Я.., я знаю, что он виновен в отвратительных деяниях, я видела это своими глазами. И он слушает этих фанатиков, этих глупцов...
      Дэмьен покачал головой, грустно глядя на нее:
      - Я не думаю, что эти люди фанатики или глупцы, Мэнди. - Она непонимающе уставилась на него, а он, внезапно разволновавшись, схватил ее за руки. - В Филадельфии я встретил писателя и издателя Бенджамина Франклина Я...
      - Бенджамина Франклина? Газетчика? Того самого, что издает "Альманах бедного Ричарда"?
      Франклин жил в Пенсильвании, его ежегодник с прогнозами погоды, пословицами и народными приметами был настольной книгой чуть ли не каждой семьи от Джорджии до Мэна и дальше, вплоть до канадских колоний.
      - Да, Франклин Бенджамин Франклин. Его там считают великим человеком. Настоящим мудрецом.
      - Он печатает пасквили, полагаю.
      - Он бы тебе понравился, Мэнди.
      - Ох, Дэмьен! Ты пугаешь меня. Мне не нравится компания, с которой ты связался. Франклин Хочет войны.
      - Нет! Никто не хочет войны. Но если ты послушаешь этих людей, то многое поймешь.
      - Я так устала от этих бесконечных разговоров о войне! - выдохнула Мэнди.
      Дэмьен рассмеялся:
      - Кузина, тебя еще не было на свете, когда разразились войны с индейцами и французами Ведь это было в 1754 году. А когда они закончились в шестьдесят Третьем, тебе едва исполнилось восемь. Так почему ты считаешь себя таким большим военным специалистом?
      Она внезапно опустила голову, вспомнив, что именно в 1763 году впервые встретилась с Эриком Камероном. Лорд Гастингс пригласил гостей на охоту как раз накануне отправки резервных виргинских частей. Юному Камерону не обязательно было участвовать в этой экспедиции, но к тому времени его отец уже сложил голову в одном из сражений, и дед не стал отказывать внуку в праве драться, если тот так решил. Эрик запомнился ей молодым, нахальным и нетерпеливым. Готовым драться Уверенным и собранным.
      И невероятно грубым с ней.
      - Я не специалист по войне, Дэмьен, и не хочу им быть, - уверила Аманда кузена - И я очень тревожусь за тебя - Нет! Ах, дорогая, пожалуйста, ради Бога, не беспокойся обо мне. Ведь перед тобой Дэмьен, изворотливый и ловкий. Запомни это.
      - Я буду иметь это в виду, когда они тебя повесят - Меня не смогут повесить. - Так же как и твоего нареченного...
      - Нареченного?
      - Но ты же сказала, что лорд Камерон сделал тебе предложение...
      - Предложение? Нет, я этого не говорила. Он обрушил на нас с Робертом известие о том, что отец согласился с его предложением о нашем браке Но потом...
      - Что потом?
      - Он сразу же сказал мне, что без моего согласия не будет настаивать на браке. - Аманда запнулась, посмотрев на Дэмьена:
      - Почему отец вдруг пошел на это? Он убежденный лоялист. Разве может это быть похоже на правду?
      - Черт побери...
      - Дэмьен, не сквернословь.
      - Я? Да ты, Мэнди, когда не в духе, ругаешься так, что покраснеет любой матрос!
      - Не болтай ерунды. Леди не ругаются. Но если бы я решила выразиться, то не стала бы говорить всякие грубости, а сказала бы...
      "О Боже!", и все.
      - Будь я проклят! Не скромничай, Мэнди!
      - Черт побери! Да перестань же!
      - Если бы ты не была такой изысканной дамой, то именно так и выражалась бы все время, - пробормотал он с притворной покорностью. Но тут же нахмурился, став серьезным. - Кто может сказать, что на уме у твоего отца? Одно я знаю точно: меня он явно недолюбливает.
      Аманда поморщилась Это было правдой Дэмьен был сыном младшего брата ее матери, и Найджел Стирлинг терпел его, создавая видимость семейных уз, но никогда не выказывал ни малейшей приязни к племяннику. Майкл, старший брат Дэмьена, появлялся в,; Стирлинг-Холле крайне редко Он не скрывал, что терпеть не может своего дядю, и хотя Аманда нежно любила Майкла, теперь они виделись редко, потому что тот перебрался в Пенсильванию.
      - Я уверена, что пала любит тебя, - начала неловко оправдываться Аманда, но Дэмьен перебил ее, махнув рукой:
      - Кузина, я не хочу показаться грубым, но иногда я сомневаюсь в том, любит ли он даже тебя. Ладно, не обращай внимания. Какой я все-таки неотесанный! Говорю такие ужасные вещи... Пойдем в дом. Он спрашивал о тебе, и я не хочу навлечь его гнев на нас обоих. К тому же...
      - Что? - быстро спросила Аманда запнувшегося кузена.
      - И надо идти танцевать, дорогая. Ты долгана танцевать, смеяться и делать вид, что великолепно проводишь время.
      - О! - Кровь отхлынула от лица Аманды при воспоминании о том, как ее унизили и оскорбили. Откинув назад волосы, она поправила заколку. - Я хорошо выгляжу, Дэмьен?
      - Хорошо? Ты потрясающе красива. И мы пустимся в такой пляс, что подошвы будут гореть, и одурачим всех! - Он схватил кузину за руку и быстро повел к выходу из беседки. - Помнишь, когда мы были детьми? Я так любил это место. Ты собиралась замуж самое меньшее за герцога. А я хотел похитить самую прекрасную индейскую девушку и завоевать мир.
      Задыхаясь от быстрой ходьбы, пытаясь не отстать от Дэмьена, Аманда засмеялась. Но смех получился невеселым. Мечты подобны облачкам, которые возникают только для того, чтобы их рассеял внезапный яростный шторм.
      Аманда остановилась, не доходя до дома. Ей были видны фонарики, ярко сияющие на крыльце, силуэты гостей в высоких окнах: элегантные мужчины, красивые женщины с высокими прическами, в широких по последней моде юбках. Она стала взрослой. Это было внезапное, пугающее ощущение, словно она постарела за один день. Жизнь оставалась игрой, но ставки теперь стали более высокими. Аманда невольно поежилась.
      - Скоро все переменится, правда, Дэмьен?
      - Кто знает, что готовит нам будущее? - пожав плечами, вопросом на вопрос ответил молодой человек. - Возьми меня за руку и пойдем в танцевальный зал.
      Взлетев по ступеням на широкое крыльцо, они проскользнули в зал через дальний конец коридора. Сделать это оказалось не так легко, поскольку им встретился отец Аманды. Он стоял и смотрел, как они приближаются.
      - Дэмьен! - отрывисто бросил лорд Стирлинг. - Мне надо с тобой поговорить. А с тобой, девчонка, - холодные глаза с неприязнью уставились на девушку, - с тобой я разберусь потом!
      - О, леди Стирлинг! - раздался чей-то голос. Она повернулась, узнав этот глубокий звучный тембр. Рядом стоял Эрик Камерон. Он поклонился ее отцу. - Пусть мы с вашей дочерью не станем мужем и женой, но несколько минут назад она обещала мне танец.
      - Несколько минут назад?..
      - Совершенно верно, сэр. Вы позволите?
      Улыбнувшись лорду Стерлингу, Эрик подхватил Аманду и увлек ее в центр зала, где танцующие пары выстраивались в круг. Когда заиграла музыка, она не смогла сдвинуться с места. Эрик ободряюще посмотрел на девушку и улыбнулся:
      - Танцуйте, леди Аманда. В вас есть стержень, я знаю. Выше голову! Тряхните своими великолепными кудрями и одарите меня вашей ослепительной улыбкой. Смейтесь, и пусть весь мир летит к черту!
      Они перешептываются у вас за спиной, обсуждая ваше скандальное поведение, ведь вы уединились в беседке с помолвленным мужчиной.
      Слухи и сплетни. Покажите, что вы и в грош не ставите мнение толпы, С чего вы взяли, что меня волнует чье-то мнение? - парировала она. Их руки соприкоснулись, и они закружились в танце.
      - Нет так нет. Но вас волнует собственная честь.
      - Разве?
      - Да, безмерно.
      - В таком случае я не пошла бы танцевать с известным подстрекателем.
      - Подстрекателем? Ах, миледи! Я не обладаю красноречием, способным увлечь массы.
      - Но молва о вас идет повсюду: от наших мест до самых дальних уголков колоний, лорд Камерон. Как вы объясните это?
      - Вы не слышали настоящих ораторов, миледи. Они воспламеняют сердце, вот что главное. Дело не в оружии и не в кровопролитии Истина скрывается в сердце и душе народа.
      - Значит, вы хотите войны?
      - Никто не хочет войны.
      - Вы несносны!
      - Возможно. Но как я уже говорил, слово способно изменить мир, миледи.
      Аманда вдруг почувствовала озноб, сама не зная почему. Эрика Камерона никак нельзя было назвать смиренным человеком, поэтому от его слов на нее повеяло холодом.
      Словно у края могилы...
      Или то было пророчество, что придет день" когда ей придется рассчитывать только на его красноречие и способность управлять людьми?
      Никогда! Он изменник!
      - Вы лгун, подлец и негодяй!
      Рассмеявшись, лорд Камерон склонил к Ней голову, и Аманда поняла, что весь зал следит за ними.
      - Неужели я так ужасен, миледи? Жаль, поскольку я чувствую, что вы стоите меня во всем. И я с уверенностью осмеливаюсь считать, что однажды, когда затянутся ваши сердечные раны, вы это поймете - Я справлюсь со своими ранами, но никогда не буду считать себя парой вам, милорд. - Аманда любезно улыбнулась, и они еще быстрее закружились в танце. Он не отрывал от нее глаз, а она с каждым шагом все полнее ощущала тепло летней ночи, сверкание праздничных огней. Его уверенность в себе была чрезмерной, но при одной мысли о его поцелуе, его прикосновениях у Аманды перехватывало дыхание, сердце начинало неистово биться. Она поняла, что не в силах бороться с волнением, которое он в ней пробуждал. Камерон приводил ее в бешенство, и она хотела только одного - доказать, что никогда не подчинится ему Обратите внимание, дорогая! На нас смотрит леди Женевьева.
      - Может быть, она ревнует. Вы ведь недавно танцевали с ней?
      - Да, танцевал Но ей я не делал предложения - Понятно. Но вы, вероятно, предлагали леди Женевьеве кое-что другое?
      - Ваши глаза, любимая, позеленели от ревности?
      - Я вам не любимая, а глаза у меня зеленые от рождения, милорд.
      - Леди Женевьева сама предлагает то, что считает нужным, - мягко произнес он. И Аманда дернулась в попытке вырваться из его объятий, поскольку поняла вдруг, что они были любовниками, и разозлилась оттого, что это так сильно ее задело, - Я очень устала. Может, прекратим это притворство?
      - Ни в коем случае! Подбородок вверх, глазам - сиять, и пусть весь мир катится к черту, не забыли?
      - Сами вы катитесь к черту, сэр Позвольте мне .
      - Нет, не позволю.
      И он не позволил Он держал ее крепко, так что Аманда оказалась пленницей танца Кружась в вальсе, они обгоняли другие пары, ее волосы и широкая юбка развевались; казалось, что сама красота сверкает огнем в руках высокого смуглого мужчины. Продолжая кружиться, они вылетели из зала на террасу, и Аманда невольно рассмеялась, потому что Эрик не остановился, а повел ее в танце вниз по ступеням, на лужайку, И здесь, освещенные луной, они продолжили свой танец.
      Девушка запрокинула голову, улыбаясь. А ведь кое в чем он оказался прав. Она действительно хочет, чтобы ветер развеял ее заботы, хочет вести себя так, как ей заблагорассудится, не обращая внимания на шушуканье окружающих, хочет показать им всем, что она не брошена, что ей совсем не больно. Эрик заметил ее улыбку.
      - Соблазнительница и смутьян, миледи? Покажем всем, что жить надо в полную силу и что главное - довериться своим чувствам?
      - Вы смутьян. Но я не соблазнительница!
      - О! Прошу разрешения с вами не согласиться!
      - Вы просите, сэр? Странно, но я не замечала в ваши" словах просьбы.
      Он улыбнулся:
      - Образно выражаясь, миледи.
      - Унижать - вот что вы умеете лучше всего.
      - Как вам будет угодно, леди Стирлинг, как вам будет угодно!
      И вдруг оказалось, что они уже не танцуют, а стоят в свете луны.
      Его губы больше не улыбались. Пристальные глаза укололи ее словно серебристые шпаги.
      - Слова носятся в воздухе, Аманда. Злые слова. Если я когда-нибудь вам понадоблюсь, знайте, я приду.
      - Вы мне не понадобитесь, - пообещала она.
      Но кажется, это было не совсем правдой, так как, хотя ночь была тепла, она дрожала и, несмотря на бурные события сегодняшнего вечера, ей хотелось спрятаться в кольце его рук, почувствовать себя в безопасности. Но все же, подумалось ей, несмотря на всю легкость его тона, этот мужчина не будет покладистым мужем, наоборот, жестким, решительно идущим своим путем. Женщина, которая полюбит его, будет вынуждена подчиниться его железной воле.
      Нет! Никогда Аманда не отдаст свое сердце и душу такому, как он. Та боль, что ей пришлось испытать сегодня, - это одно, но оказаться в плену яростной страсти этого человека - совсем другое. Это может принести такие страдания, о которых страшно даже задумываться. Странные ощущения обволокли Аманду словно туман. Ей стало жарко, как-то неловко. Странные, неведомые ощущения охватили ее тело.
      - Вы.., вы не можете любить меня, ведь вы меня совсем не знаете! воскликнула она.
      - Я знаю о вас очень многое, - ответил Эрик, улыбнувшись в очередной раз. - И не забывайте, что я просто сгораю от страсти к вам.
      - Вы просто хотите одержать надо мной верх! И больше ничего.
      Я не упала сразу в ваши объятия, как с готовностью делали другие.
      Вам нравится побеждать и коллекционировать трофеи. - Но меня вам не одолеть, сэр!
      - Вполне допускаю. Поэтому буду считать вас достойным противником. Эрик ненадолго замолчал, а затем указал куда-то за ее плечо. - Интересный сегодня вечер. Ваш бывший возлюбленной, кажется, нашел себе утешение.
      - Что? - Аманда развернулась и, потрясенная, увидела Роберта, выходящего на крыльцо. Вместе с Женевьевой. Он крепко сжимал ее в объятиях. Та обвила руками его шею и, откинув голову, засмеялась грудным смехом. А затем поцеловала его.
      Не думая о приличиях, свидетелях, гостях, Аманда закинула руки на шею мужчине, который стоял рядом с ней, и, встав на цыпочки, прильнула к нему всем телом. Инстинктивно она прогнулась, приникая губами к его рту. Ее язык коснулся его зубов.
      И тут мир взорвался для нее. Его рот поддался ей, И она оказалась в его руках, кружась под лунным светом, почти не касаясь земли. Его язык проник в ее рот и словно ворвался в самую душу, своим жадным влажным огнем коснувшись сердца. Он положил руку ей на грудь, и что-то в ней жарко шевельнулось в ответ на его прикосновение...
      Желание.
      - Ох... - Аманда задохнулась, когда его губы наконец оторвались от ее рта.
      Он продолжал держать ее в объятиях так, что ее ноги не касались земли. Она вгляделась в его лицо и заметила, как дерзкая улыбка слегка тронула уголки его губ, хотя тон остался серьезным.
      - Надеюсь, мои действия соответствовали вашим желаниям, миледи? Блестящий ответный удар! Боюсь, бедняга сейчас проглотит свой язык. Должен ли я отпустить вас и прекратить его агонию? Или вы предпочитаете продлить его мучения? Готов служить вам любым способом, который вы предпочтете.
      - О! Вы негодяй! - Девушка задохнулась от негодования. - Отпустите меня! Сейчас же!
      Он повиновался. Мгновенно. Она чуть не потеряла равновесие и удержалась на ногах только потому, что успела снова обхватить его за шею.
      - Лорд Камерон...
      - Да, любимая, что теперь? Никак не получается доставить вам удовольствие.
      - Это потому, что я глубоко презираю вас.
      - Что ж, с нетерпением буду ждать ваших поцелуев, которые вы подарите мне, когда поймете, что любите меня.
      - Поцелуев! Да я буду плевать на ваш труп, когда вас повесят!
      - Ш-ш-ш! Осторожнее, он приближается. А за ним следом Женевьева. Ага, вот и леди Гастингс. Забавно, сколь многим гостям вашего отца вдруг срочно понадобилось подышать свежим воздухом.
      Не торопитесь, соскользните на землю спокойно. - Он осторожно поставил девушку на ноги. Она все еще была близко к нему, но поза была уже вполне приличной. Он поддерживал ее рукой, сопровождая в прогулке под луной. Аманда бросала на него яростные взгляды, но не сопротивлялась. Ей не хотелось чтобы скандальные сплетни о ее поведении дошли до отца.
      - Когда-нибудь вы мне за это заплатите, - пообещала она самым любезным тоном.
      - Заплачу? Но, миледи, весь сегодняшний вечер я искренне стремился помочь вам справиться с трудностями. В вашей нежной душе живет мстительность. Ужасно! Когда мы поженимся, мне придется выбить ее из вас.
      Аманда отшатнулась было, но увидела смех в его глазах.
      - Возможно, я выйду за вас замуж перед тем, как на вашей шее затянут петлю. У вас, как я понимаю, великолепная собственность.
      - Вы должны ее осмотреть. Приезжайте в Камерон-Холл в любое время, миледи. Если окажетесь в Уильямсберге, будьте моей гостьей независимо от того, дома я или нет. Я отдам распоряжения Матильде, и вам будут рады в любое время. А.., вот идет ваш отец.
      Думаю, он разыскивает вас.
      Эрик приветственно поднял руку. Найджел Стирлинг остановился на крыльце, засунув руки в карманы сюртука. Увидев Эрика и свою дочь, он начал спускаться по ступеням.
      Аманде не понравилось изучающее выражение в отцовских глазах.
      Ей был неприятен его взгляд, еще более холодный, чем обычно.
      - Вот вы где!
      - Вечер просто обворожителен. Конечно, не настолько, как ваша дочь, но сочетание подобных прелестей не оставило мне выбора. Простите меня, сказал Эрик.
      - Я прощаю вас за вашу молодость и влюбленность, лорд Камерон. И за все остальное, - ответил Найджел. Он расплылся в сердечной улыбке, но Аманда по-прежнему ощущала исходящий от отца холод. - Мэнди, гости начинают расходиться. Будь добра, проводи их.
      - Конечно, папа. Прошу меня извинить, лорд Камерон.
      Эрик взял ее руку и поцеловал. Она подождала, пока он поднимет на нее глаза, и любезно прошептала:
      - До свидания.
      - Я еще не ухожу, - ответил Он, нахально выгнув бровь.
      Она поджала губы, повернулась и упорхнула в дом.
      Отец задержался для недолгого разговора, затем последовал за ней, задержавшись у дверей, в то время как Аманда остановилась у лестницы рядом с перилами.
      Гастингсы и Хардинги собрались уходить, и Аманда приказала Даниелле принести их шляпы и одежду. Ее благодарили за чудесный вечер, а она приятно улыбалась, гадая, жалеют ли дамы ее или торопятся добраться до дома, чтобы обсудить ее скандальное поведение. Аманде это было безразлично. Она высоко держала голову и сохраняла на лице легкую улыбку. Никому бы и в голову не пришло; насколько она несчастна.
      Следующей прощалась миссис Ньюмейер, выразившая восхищение великолепным угощением. Грациозно улыбаясь, Аманда вдруг вспомнила, что даже не взглянула на буфетный стол.
      Затем перед ней возник Роберт, страдальчески заглядывая ей в глаза. Посмотрев на него, можно было решить, что это его бросили.
      Ему удалось отвести ее в сторону, поскольку отец был занят разговором у дверей.
      - Боже мой, как ты могла! - жарко зашептал Роберт.
      - Как могла я?
      - Я видел, как он обнимал тебя. Это было неприлично.
      - Неприлично! Роберт, он предложил мне выйти за него замуж.
      Ты же этого не сделал! Именно ты хотел заставить меня совершить нечто неприличное!
      - Он никогда не женится на тебе, - грубо произнес Роберт.
      - Неужели?
      - Это ложь. Ловушка. Он баснословно богат, а ты хотя и богатая наследница, но гораздо беднее его. Он не может иметь серьезных намерений. Ты не...
      - Я не так баснословно богата? Роберт, убери от меня руки.
      Тебе не дано понять, что не все мужчины мечтают просыпаться с денежным мешком на соседней подушке. А теперь оставь меня в покое.
      Роберт как-то весь съежился и поник. Хотя боль от предательства и разбитых надежд все еще мучила ее, Аманда удивилась открытию, которое только что сделала. Он совершенно не нравился ей в своем теперешнем виде.
      - Ты сама не пойдешь за него. Он же чертов патриот.
      - Патриот? Насколько я понимаю, в это слово можно вкладывать разные значения. И я намерена выйти за него.
      Ее перебило легкое покашливание. Обернувшись, Аманда увидела лорда Камерона. В его глазах светилось веселое лукавство.
      - Доброй ночи, любимая, - сказал он, нарочно повернув Аманду спиной к Роберту. - Я скоро вернусь. Конечно, для того, чтобы обсудить приготовления к свадьбе.
      Ей захотелось ударить его, но она не посмела. Роберт все, еще стоял рядом. Аманда выдавила на лице улыбку.
      - Прощай, любимый, - проговорила она.
      Эрик низко поклонился. У дверей он задержался для разговора с Найджелом.
      Взбешенный Роберт развернулся и почти выбежал из дома.
      Все больше гостей начали подходить прощаться. Аманда мечтала укрыться в своей комнате, но осталась стоять у лестницы, продолжая" улыбаться отъезжающим.
      Последним прощался Дэмьен, дом которого находился в часе езды от их особняка. Она поцеловала его и пообещала вскоре съездить с ним в Уильямсберг. Затем Дэмьен пожелал доброй ночи лорду Стирлингу.
      - Да. Доброй ночи, молодой человек.
      Они пожали друг другу руки, и Аманда подумала, что Дэмьен был прав: отец не любит его. Сцепив руки за спиной, она пожалела, что отец даже не пытается этого скрыть.
      Дверь наконец закрылась. Опустив глаза, к лорду Стирлингу подошла Даниелла:
      - Что-нибудь еще, сэр?
      В ее голосе все еще чувствовался слабый французский акцент, и Аманде пришло в голову, что даже, это раздражает отца. Он посмотрел на Даниеллу с отвращением, хотя она была образцовой служанкой.
      Великолепно руководила слугами в доме и управляла рабами, но у лорда Стирлинга никогда не находилось для нее доброго слова.
      Аманда подумала, что Даниелла осталась в доме ради нее. Ее брат и муж погибли в трюме грузового корабля, который привез их в Виргинию. В том же трюме умерла ее новорожденная; дочь, - Нет. Ты свободна.
      Даниелла повернулась, чтобы уйти. Лорд Стирлинг перевел взгляд со служанки на дочь, но холодная неприязнь в его глазах не растаяла.
      - Ну а теперь твоя очередь, Аманда.
      - В чем дело, папа? - устало спросила девушка.
      - Подойди сюда.
      Ее немного озадачил его тон, но она слишком устала, чтобы протестовать. Она пересекла зал и остановилась рядом с отцом.
      Неожиданно он ударил ее по лицу с такой силой, что девушка с криком упала на колени, чуть не потеряв сознание от боли. Даниелла, не успевшая выйти из зала, услышала ее крик и бросилась к своей госпоже.
      - Вон отсюда! - резко приказал Даниелле лорд Стирлинг. - Или тебя высекут. Можешь быть свободна.
      Поколебавшись, Даниелла сделала еще шаг к Аманде. Встав на колени, девушка предостерегающе подняла руку:
      - Я в порядке, Даниелла. Я справлюсь сама, - добавила она по-французски.
      Отец, казалось, ненавидит даже французский язык. Его глаза от негодования потемнели еще больше.
      - Никогда не смей идти против моего слова. Я добился определенной договоренности. А ты ее разрушила.
      - Что? - поражение спросила Аманда.
      - Лорд Камерон сообщил мне, что не заинтересован в браке, который нежелателен тебе. Ты забыла, что твоей судьбой распоряжаюсь я? Не ты!
      - Нет! - закричала девушка Эта ночь, которая, она надеялась, станет ночью чудес, обернулась кошмаром. - Ты не можешь заставить меня выйти замуж, папа! Я не верю в это. Я...
      - Не беспокойся. Лорд Камерон больше не хочет, чтобы та стала его женой.
      - Неужели ты насильно выдашь меня замуж?
      - Когда я решу, ты пойдешь под венец И не посмеешь ослушаться, иначе тебя ждут розги. А теперь иди в свою комнату. Убирайся прочь с моих глаз!
      Аманда стояла, глядя ему в лицо, чувствуя, как опухает щека и слезы наворачиваются на глаза.
      - Я. я ненавижу тебя! - прошептала она.
      Но, к ее удивлению, он улыбнулся С удовлетворением - Ненавидь сколько угодно. Но ты носишь мое имя и будешь мне подчиняться. А теперь - марш в свою комнату!
      Аманда повернулась и бросилась вверх по лестнице. Больше всего на свете ей хотелось скрыться от него. Добравшись до своей комнаты, она закрыла дверь на ключ и бессильно Прислонилась к ней, ловя ртом воздух.
      Разрыдавшись, Аманда упала на кровать. За какой страшный грех небо ниспослало ей все несчастья нынешней ночи?
      Волшебство умерло.
      Но даже в своем горе девушка смутно понимала: кошмар еще только начинается.
      Мир меняется, весь мир меняется. Ветры перемен задули над землей, и никто, никто не устоит перед ними.
      Глава 5
      Следующие несколько недель Аманде удавалось не попадаться на глаза отцу, да и он не искал встреч с дочерью Помогали и его частые деловые отлучки, но даже когда он возвращался, она без особого труда избегала его общества. Лорд Стирлинг обедал в своей комнате, Аманда - в своей.
      Для нее наступили тяжелые времена, так как ей пришлось признать, что ее предал не только человек, в которого она имела глупость влюбиться, но и собственный отец, который оказался совершенно равнодушным к ее судьбе. Раньше она думала, что он суров с ней ради ее же блага, но теперь поняла, что ему ненавистен даже один ее вид.
      Затем ее мыслями завладел Эрик Камерон, Несмотря на ее категорический отказ от его предложения, он с готовностью позволил ей использовать себя для того, чтобы отомстить Роберту и тем самым спасти остатки ее гордости.
      С того самого вечера он не давал о себе знать. Дни текли, и становилось все яснее, что он больше не появится. Его обещание прийти для обсуждения приготовлений к свадьбе было предназначено исключительно для Роберта.
      Но все же она ждала его. Он был не тем человеком, который отступается от того, в чем заинтересован. А он сказал, что хочет ее.
      Может быть, его желание не столь уж и сильное? Аманда убеждала себя, что это, безусловно, к лучшему, но, беспокойно ворочаясь без сна в своей постели, почему-то вспоминала только об Эрике Камероне: о его дерзких прикосновениях и заразительном смехе, о его властном взгляде.
      Дни текли спокойной чередой, несмотря на ее страхи в ожидании приезда Эрика Камерона. К ее разочарованию, он все не приезжал.
      Самолюбие Аманды оказалось ущемлено еще раз. Как бы ей хотелось избавиться от этих странных приливов жаркого беспокойства при воспоминании о его объятиях, о нежности его губ.
      Отцовская жестокость тоже ранила душу. Если бы она не любила так свой дом, то могла бы всерьез задуматься над побегом. Она даже начала перебирать возможные варианты на случай, если ее положение станет совсем отчаянным. Можно поехать в Бостон и остановиться у Энн-Мари, но если отец захочет выдать ее замуж за какого-нибудь отвратительного старца, то он приедет за ней и сэр Томас безропотно выдаст ее ему. От тетки по отцу из Южной Каролины она только что вернулась. Хотя Аманда любила тетушку и двоюродных братьев, ей было хорошо известно, что, когда той придется выбирать между ней и отцом, тетка выберет отца.
      Гуляя как-то по шедшей вдоль дома, по аллее в тени дубов, Аманда внезапно испугалась, вспомнив, что отец собирался, когда она только вернулась из Южной Каролины, отправить ее в Англию. Тогда она не протестовала, поскольку думала, что он любит ее и хочет обезопасить.
      Теперь девушка понимала, что он просто хотел отделаться от нее" положить на полку как вещь, чтобы потом использовать как пешку в одной" из своих доходных комбинаций. У нее часто забилось сердце. Она не поедет в Англию. Она будет отчаянно сопротивляться до тех пор, пока к нему не вернется здравый смысл Аманда засмотрелась на склон холма, спускающийся к реке с задней стороны дома В Стирлинг-Холле было все необходимое для ведения хозяйства: огромная коптильня, прачечная, загоны для скота, конюшня, каретный двор, бондарня, кузница и мастерская сапожника.
      За этими строениями располагались лачуги рабов и домики побольше для вольнонаемных слуг, а еще дальше виднелись поля и дома фермеров-арендаторов. Отцу прекрасно жилось в поместье. Плодородная земля давала отличный урожай самого лучшего табака. Он же не утруждал себя мыслями о хозяйстве, не пачкал руки в земле, не прикасался к бухгалтерским книгам. Он охотился, танцевал, занимался политикой, много пил и играл в карты. Аманда знала, что у него есть любовница в Уильямсберге, поговаривали даже, что он спал с одной из молодых рабынь-мулаток.
      В день своего пятнадцатилетия Аманда в ярости поколотила Дэмьена, когда тот рассказал ей об этом. Но когда девушка спросила Даниеллу, правда ли это, то была поражена тем, что служанка не стала этого отрицать.
      Аманда знала, что отец не самый приятный человек. Она просто никогда не задумывалась о том, как он относится к ней на самом деле.
      Хотя подсознательно это ощущала. Может быть, именно поэтому она с такой опрометчивостью бросилась в объятия Роберта.
      - Аманда! Аманда!
      Она обернулась. Со ступеней крыльца ей махала Даниелла. Нахмурившись, Аманда поспешила к дому. В темных глазах Даниеллы светилось беспокойство.
      - Ма petite <Моя крошка (фp.).>, тебя ищет отец. Он в Своем кабинете. Тебе нужно явиться немедленно.
      Аманда напряглась, У нее не было никакого желания видеться с отцом, но нельзя было не повиноваться. Он имел над ней абсолютную власть. Если бы он захотел, он мог ее высечь, мог отослать из дома.
      Единственным выходом для нее тогда стал бы побег.
      Она расправила плечи.
      - Спасибо, Даниелла. Я увижусь с папой прямо сейчас.
      В коридоре по пути к его кабинету Аманда тщательно расправляла складки на юбке, стараясь взять себя в руки. Постучав в дверь, подождала, пока он пригласит ее войти. Услышав разрешение, девушка, вся собравшись, вошла и встала у его стола в молчаливом ожидании. Перед лордом Стирлингом лежал открытый гроссбух, куда он занес несколько цифр, прежде чем поднять взгляд на дочь В уставившихся на нее глазах был свинцовый холод. Он с отвращением смерил ее взглядом.
      - Приготовься к путешествию.
      - Как? - удивилась она. - Я не хочу уезжать.
      - Меня не волнуют твои желания. Я еду в Уильямсберг. Губернатор пригласил меня. И он специально просил, чтобы ты приехала тоже. Так и будет.
      Ее сердце возликовало. Он не собирается отсылать ее из колоний.
      Жаль лишь, что придется ехать с ним вместе.
      - Прекрасно. Когда мы выезжаем?
      - Сегодня после полудня. Будь готова к трем.
      На этом аудиенция закончилась. Отец снова уткнулся в гроссбух.
      Аманда развернулась и вышла из кабинета. В зале ее ждала Даниелла.
      - Все в порядке, - успокоила ее Аманда. - Мы сегодня уезжаем, В Уильямсберг.
      - Я еду с тобой?
      - Я не догадалась спросить. Да, ты должна поехать. Иначе я не смогу...
      - Не сможешь? - переспросила Даниелла.
      - Вынести его общество, - тихо договорила Аманда, затем повернулась и поспешила вверх по лестнице.
      В три она уже ждала в прихожей. Тимоти и Реми, домашние рабы, снесли вниз ее чемоданы. Девушка была одета в платье из белого муслина с мелкими бордовыми цветочками и бархатную накидку такой же расцветки. Накидка красивыми складками ниспадала на широкие верхние юбки, спускаясь сзади благородным каскадом. На ногах были изящные перламутровые туфельки, на голове - соломенная шляпка, украшенная букетиком из веточек сливы. Стоявшая за ней Даниелла была одета в серое полотняное платье. Но и она постаралась надеть верхние юбки помоднее. Шляпка на голове служанки была чуть меньшего размера, чем у Аманды. Она все еще очень красива, подумала Аманда о Даниелле. Несмотря на годы.
      Появился отец, хмуро оглядел дочь, отдал последние распоряжения слугам и приказал садиться в карету. Буравя Даниеллу пристальным взглядом, он пожал плечами.
      - Ни слова по-французски, - сказал он, когда та начала садиться в карету. - Я не потерплю этой тарабарщины, понятно?
      - Да, милорд, - просто ответила Даниелла.
      Опустив глаза, она забралась в карету, а сердце Аманды при взгляде на эту сцену кольнула холодная игла. Ей вдруг стало ясно, что отец пользовался Даниеллой так же, как своей любовницей в Уильямсберге и той рабыней-мулаткой. Ей стало душно, отчаянно захотелось не видеть его лица хотя бы в течение нескольких часов предстоявшего путешествия.
      Поездка получилась отвратительной, почти вся она прошла в молчании. Отец читал свою газету, постоянно хмурясь. Даниелла смотрела в окно. Пошел дождь, карета подскакивала на ямах и ухабах дороги.
      Как и все остальные, Аманда сидела молча. Глядя в окно, она мечтала о том, чтобы скорее приехать, скорее избавиться от отцовского общества. И лишь когда они въехали в Уильямсберг, свернули сначала на Глостер-стрит, а затем на Маркет-Грин, Аманда с радостью поняла, что они уже приехали. Откинувшись на сиденье, она подумала, что отец займется своими делами, а она сможет свободно, побродить по магазинчикам, повидать друзей, попробует забыть то, что произошло, и обдумает свое будущее.
      Карета остановилась у губернаторского дворца. Расторопные слуги помогли гостям выбраться наружу и позаботились о багаже. Аманду и отца провели через парадный вход в холл, а Даниеллу увели в крыло для прислуги.
      Пока они ожидали хозяина, Аманда старалась не смотреть на отца, сосредоточив свое внимание на внушительной коллекции оружия, искусно развешанного на стенах.
      - А, лорд Стирлинг!
      Девушка обернулась и увидела спешащего к ним Джона Мюррея, лорда Данмора, губернатора Виргинии. Лорд Данмор был высоким, привлекательным мужчиной с рыжими волосами и глазами янтарного цвета. Его темперамент соответствовал внешности. Он всегда нравился Аманде. Величавый, но в то же время живой и энергичный, он был добряком, но отличался мудростью решений во взаимоотношениях с официальными избранниками народа. Лишь в последнее время ему стала порой изменять выдержка.
      Его костюм был великолепен: желтые бриджи, бежевые сапоги и горчичного цвета фрак. Волосы завиты и напудрены, а рука, протянутая Аманде, мягка. Улыбнувшись, Данмор поцеловал ей руку.
      - Леди Аманда, вы стали настоящей красавицей! Ваш приезд - честь для нас. Очень жаль, что графиня не сможет повидаться с вами.
      - Благодарю вас, милорд, - проворковала Аманда. - А разве ваша супруга в отъезде?
      - Нет, она неважно себя почувствовала сегодня после обеда. - Лорд Данмор счастливо улыбнулся. - Может быть, вы слышали, что мы ждем ребенка?
      - Нет, милорд. Но я так рада за вас!
      Аманда отступила назад, думая, что хозяину дома более интересен ее отец. И это ее, в общем, устраивало. Ей хотелось побыстрее покинуть обоих.
      - Найджел, старый черт, ты отлично выглядишь!
      - Ты тоже, Джон.
      - Пойдемте, чай накрыт в саду.
      Джон Мюррей предложил Аманде руку. Пока они шли по огромному залу для приемов к дверям, ведущим в сад, он непринужденно болтал о погоде и о том, как цветут розы этим летом. Пройдя по дорожке, обсаженной красивой живой изгородью, они очутились в ухоженном саду. Здесь уже стоял стол, сервированный серебром. Возле каждого прибора лежала большая льняная салфетка. Рядом со столом стоял дворецкий, готовый обслуживать гостей.
      Аманда опустилась в кресло и вежливо поблагодарила, когда ей налили чаю. Она едва притронулась К пирогу, поняв, что не сможет есть, пока отец находится рядом.
      - Не правда ли, сегодня славный денек? - воскликнул Джон Мюррей. Аманда вежливо слушала и поддакивала, гадая, когда же они начнут покашливать, намекая, что их разговор может затянуться и вряд ли будет интересен молодой леди.
      К удивлению Аманды, этого не произошло Она пила уже вторую чашку и наблюдала за маленькой птичкой, жалея, что не может так же легко упорхнуть отсюда, Когда заметила, что оба мужчины умолкли и смотрят на нее. Она покраснела и отставила чашку.
      - Простите, я замечталась.
      - Ах, миледи, это естественна. Сегодня чудный день! И мысли юной особы, наверное, далеки от двух стариков, сидящих в саду? Я слышал, добавил лорд Данмор, - что лорд Камерон просил вашей руки, милая леди.
      Аманда снова покраснела и вздернула подбородок, не глядя на отца.
      - Насколько мне известно, он просил у отца разрешения ухаживать за мной, милорд.
      - И вы отвергли его.
      - Я.
      - Девушка слегка запнулась, чувствуя буравящий взгляд отца. Потом непринужденно улыбнулась. - Милорд, я слышала, что он водит знакомство с некоторым" лицами, чье поведение я не одобряю Его политические взгляды сильно разнятся с моими.
      - Его политические взгляды! Найджел, ты слышал? - Данмор рассмеялся. Уж вас-то, юная леди, не стоило бы так волноваться из-за политики.
      Джон Мюррей все еще посмеивался, но Аманда заметила взгляды, которыми оба мужчины обменивались снова и снова. Ее охватило тревожное чувство Данмор придвинулся к ней , - А вы знаете, Аманда, что он один из богатейших людей Виргинии? Владелец бесчисленных акров земли Он титулован, его глубоки уважают К тому же он молод, известен своей храбростью. честностью и благородством. Возможно, в нем есть некоторая жест кость, он упрям и несдержан, но его гнев проявляется, как говорят лишь в самых крайних случаях. Его считают самой блестящей партией как особы знатных, даже королевских кровей, так и самые выдающиеся представительницы других сословий.
      Она молчала, и лорд Данмор заговорил снова.
      - У него великолепные зубы, а одна из моих горничных недавно заметила, что его лицо с этими завораживающими глазами кажется ей образцом мужской привлекательности Вы не могли бы объяснить мне, миледи, почему вы испытываете неприязнь к этому человеку? - Аманда замолчала, совершенно неготовая к такому откровенному разговору. Подобные вопросы могут обсуждать отец с дочерью, и больше никто. Но даже отцу она не могла сказать, что причиной этой неприязни была любовь к другому. Она могла бы, конечно, сказать им обоим, что лорд Камерон больше не хочет на ней жениться, что он манипулировал ею как марионеткой и что она терпеть не может его смех или притворное понимание в глазах.
      - Я не могу сказать, милорд, - улыбнувшись, ответила наконец Аманда Кто может сказать, почему нам нравится или не нравится мужчина?
      Откинувшись на спинку кресла, Данмор кивнул.
      - Ваш отец имеет право высказать свое родительское мнение, дитя, напомнил он ей - А в данный момент - Данмор помолчал - Эрик Камерон один из самых талантливых моих командиров Я вскоре возглавлю поход на Запад усмирять восстание индейцев-шауни, - и Эрик будет моей правой рукой Он может собрать больше людей для экспедиционного корпуса и в солее короткие сроки, чем мы, даже если объявим мобилизацию Он очень важен для меня.
      - Могу представить, милорд, - осторожно согласилась Аманда Опустив ресницы, она посмотрела на отца, гадая, куда дальше повернет этот разговор Джон Мюррей не играет в праздные игры. Он могущественный человек и хорошо знает цену своему времени.
      Отец продолжал хранить молчание Лишь следил за ней сузившимися глазками.
      - Любите ли вы Англию, моя дорогая? Почитаете ли своего короля? внезапно спросил лорд Данмор, глядя на девушку как на обвиняемую.
      - Конечно! - Она даже задохнулась, пораженная резкой сменой темы.
      - Я так и думал! - провозгласил он гордо. И снова склонился к ней Леди Аманда, я хочу попросить вас об одной услуге У нее задрожали пальцы, в душу закрался страх.
      - Как я уже говорил, лорд Камерон вскоре отправляется на Запад Индейцы очень сильно досаждают нашему населению, и их надо приструнить Мы с Камероном будем в этом походе рядом. Он дал мне слово участвовать.
      Эрик Камерон уезжает? Прекрасно! Но что тогда им от нее надо?
      - А до того времени я хотел бы, чтобы вы встречались с ним.
      - Простите, милорд?
      - Ради меня, ради Англии, леди Аманда. Это также воля вашего отца Встретьтесь с ним Подружитесь Притворитесь, что, возможно, подумаете над его предложением.
      Она, не помня себя, вскочила на ноги и очнулась, лишь когда разбилась упавшая на землю чашка.
      - О нет! Я не могу! Я действительно не могу! Я люблю Англию и буду верна королю до гроба, но я не могу...
      - Он проводит много времени в одной таверне вместе с некоторыми горячими головами. С теми людьми, которых, возможно, вскоре ждет арест за их политические деяния. Я хочу знать, по-прежнему ли лорд Камерон верен короне. И еще я хочу знать, какие планы строят эти так называемые патриоты.
      - Но, милорд, люди открыто выражают свои взгляды! Я допускаю, что лорд Камерон изменник, но тогда по закону таковыми являются и сотни других людей. Лорд Данмор...
      - Погодите. Взгляды других меня не интересуют. А вот лорда Камерона очень. Слишком многие могут слепо последовать за ним, а если, моя дорогая, он виновен в том, что собирает оружие, чтобы направить его против короля, то он самый настоящий изменник и его необходимо остановить.
      - Но я.., я не в силах остановить его!
      Данмор отодвинулся. Наконец настала очередь говорить лорду Стирлингу. Он встал, холодно посмотрев на дочь.
      - Ты можешь. И ты сделаешь это.
      - Папа...
      - Видишь ли, в кармане у лорда Данмора лежит распоряжение на арест твоего кузена Дэмьена.
      - Что?! - У Аманды перехватило дыхание.
      Улыбаясь, Найджел Стирлинг продолжал смотреть на нее. Он наслаждается, поняла она. Ему действительно доставляло удовольствие видеть, как ей больно, как она потрясена, нравилось принуждать ее. В ушах зашумело. Аманда вдыхала аромат цветов, слышала чириканье птиц в небе. День был таким чудесным.
      И таким ужасным.
      Она перевела взгляд на губернатора и поняла, что это правда - Какое преступление совершил Дэмьен? - спросила она глухо, из последних сил пытаясь удержаться от панического крика. Они могли и не вдаваться в подробности. Аманда давно, очень давно подозревала, что Дэмьен совершает какие-то безрассудные поступки. Она следила за ним в Бостоне, потому что боялась за него. Она не думала, что ее кузен принимал участие в той акции в гавани, когда сбросили в море чай, но он покинул вечер так поспешно...
      - Дэмьен Розвелл виновен во многих преступлениях, дорогая.
      Мы знаем, что он нелегально ввозил в страну оружие и боеприпасы, хранил и распространял запрещенную литературу.
      - Запрещенную литературу! Но, лорд Данмор, тогда вам придется перевешать половину населения колонии.
      - У меня есть конкретные доказательства того, что он занимался контрабандой оружия, - тихо, но твердо проговорил Данмор. Его тон был искренне сожалеющим. Затем он замолчал, и за эти секунды кровь в жилах Аманды стала холодной как лед. Она не может допустить, чтобы с ее кузеном случилась беда. Пусть даже он и вел себя глупо. - Его преступление, - мягко добавил Данмор, - называется изменой и карается смертью. Но Дэмьен - мелкая рыбешка, и, зная, как дорог вам этот молодой человек, мы не хотели бы, чтобы жертвой стал именно он, а не настоящие акулы.
      Аманда без сил упала в кресло. Ей не верилось, что все это происходит всерьез. Она вздернула подбородок, решив, что будет холодна, так же как отец. После сегодняшнего она никогда не сможет его простить. Она ненавидела Найджела Стерлинга всем сердцем.
      - Что вы хотите от меня?
      - Правды о Камероне. Что он намерен делать, что уже сделал?
      Я должен знать, не отвернется ли он от меня в трудный момент, если проблемы с радикалами станут слишком серьезными.
      - Если я добуду нужные вам сведения, то...
      - Тогда я уничтожу ордер на арест вашего кузена.
      - Я не против.., не против того, чтобы стать.., шпионкой, милорд. Я не против послужить Англии, ведь я предана короне. Но, милорд, если вы попросите о чем-нибудь еще...
      - Вы нужны мне, леди Аманда.
      - Но лорд Камерон отнюдь не, дурак, - сказала она с тревогой.
      - Да, я понимаю. Он мой друг, даже если нам суждено стать врагами. Вы должны вызвать в нем доверие. Черт побери, девочка! Я должен знать, верен он мне или нет.
      - Вы.., вы оба принуждаете меня! - закричала Аманда.
      Лорд Данмор поднялся. Она видела, что ему неприятно происходящее. Ему не нравилось то, чем он просил ее заняться.
      Но отец просто наслаждался этой картиной. Только сейчас Аманда поняла, что в этом заключается вся его гнусная сущность.
      - Подумайте об этом. Ваша служба будет оценена по достоинству, добавил Данмор. Он положил ей руку на плечо. - Решение принимать вам, дорогая. Оставляю вас наедине с вашими мыслями.
      Он ушел, и Аманда осталась.., наедине с отцом. Она долго вглядывалась в него, слыша щебет птиц, чувствуя тепло солнца и дыхание ветерка на щеках. Затем заговорила спокойно, но зло:
      - Я тебя ненавижу! И никогда не прощу этого!
      Он встал и подошел так близко, что Аманда отшатнулась, едва подавив порыв убежать. Он схватил ее подбородок и больно сжал.
      - Ты сделаешь так, как тебе сказано. Я ждал все эти годы, когда ты наконец окажешься мне полезной. Ты заработаешь мне почетное место у трона короля. А если нет, то Дэмьена повесят. Поняла?
      Вырвавшись из хватки отца, девушка попыталась сдержать слезы, навернувшиеся на глаза.
      - Я уже говорила лорду Данмору, что Эрик Камерон не дурак!
      Он знает, что я презираю его!
      - Ты должна заставить его поверить, что изменила к нему отношение.
      - Он мне де поверит.
      - Убеди его.
      - Ты что же, хочешь, чтобы я отдалась ему как проститутка?
      Найджел Стирлинг скривил губы в ухмылке:
      - Если потребуется, моя дорогая, то да.
      Судорожно вздохнув, Аманда выпрямилась и подхватила - Ты чудовище! закричала она. - Ни один отец не потребовал бы такого от собственного ребенка!
      Его ухмылка стала еще более злобной.
      - Я чудовище, а ты отродье шлюхи, - произнес он тихо. - Воспользуйся своими наследственными качествами.
      Потрясенная, она громко охнула:
      - Нет! Как ты смеешь! Как можешь ты так говорить о моей матери?! - И девушка в ярости бросилась к нему.
      Найджел Стирлинг был крупным мужчиной. Грубо схватив дочь, он с силой стиснул ей руку. Обдав ее своим дыханием, он вперил в девушку пристальный взгляд, сохраняя на лице ненавидящую улыбку.
      - Мне доставит наслаждение высечь тебя кнутом. Я могу сделать это, так же как добиться, чтобы Дэмьена повесили. - Он помолчал, глядя ей в глаза с выражением, которое убедительно свидетельствовало, что это не пустая угроза. - Тебе следует приготовиться к вечерней прогулке. Дэмьен здесь, в Уильямсберге. Я сообщил ему, что мы приезжаем, и дал разрешение прокатиться с тобой по городу. Я жду его к семи. Он всего лишь юноша. Уверен, Что многие будут плакать, если его повесят. Не вздумай совершить ошибку и предупредить его! Если ты это сделаешь, считай, что он покойник.
      Найджел отпустил ее и зашагал прочь, оставив в саду одну.
      Аромат летних цветов обволакивал Аманду. Продолжали щебетать птицы, ветер с тихим шорохом шевелил листву деревьев. Она опустилась в кресло, уронив сжатые кулаки на колени, боясь, что потеряет сознание.
      Где-то в глубине особняка лежит сейчас графиня. Счастливая улыбка трогает ее губы. Она, наверное, мечтает о своем ребенке и, когда он родится, будет вместе с лордом Данмором нянчить его и с любовью и заботой строить планы будущего для своего дитяти.
      Что же за чудовищная тайна связана с ее жизнью, если даже собственный отец так ненавидит ее? Называет ее мать шлюхой. А ее заставляет торговать собой.
      Поднеся кулаки ко рту, Аманда впилась зубами в костяшки пальцев, молча проклиная Дэмьена за его глупость. Но Дэмьен любит ее всем сердцем. А в ее жизни так мало истинных чувств, ей так недостает чистой и безграничной любви.
      Они толкают ее к лорду Камерону. Швыряют в пасть волку. Волку?
      Да, именно волку. Но почему он не приехал за ней сам? А как бы поступила она? Отец не знал, какими грубыми эпитетами они успели обменяться. Он не в состоянии понять, насколько в действительности опасно для нее делать вид, что она внезапно изменила свое мнение о нем.
      Медленно поднявшись, Аманда повернулась к особняку. Должно быть, уже около семи.
      Она готова послужить Англии, она многое и с радостью готова сделать для лорда Данмора.
      Но это...
      Ее начало трясти, и она зашагала быстрее. Все еще дрожа, девушка вошла в дом и поспешно поднялась в отведенную спальню. Она понимала, что надо умыться и переодеться, но упала ничком на кровать. Дрожь не проходила.
      Ей представилось лицо Эрика Камерона, вспомнилось его сильное тело, смех и жесткость. И тут она поняла, отчего ее бьет такая мучительная дрожь. Она сама назвала истинную причину. Этот человек отнюдь не глуп. И если заподозрит ее в предательстве... Если поймает ее...
      С трудом сглотнув, Аманда осознала, что боится. Очень, очень боится.
      ***
      Толпа притихла, когда Эрик вошел в таверну "Роли". Она была известна тем, что здесь собирались люди из оппозиции, и потому на Эрика смотрели с некоторым предубеждением, так как он был лордом, а это предполагало верность короне. К тому же он владел многочисленными поместьями в Англии.
      Мужчины - в основном плантаторы и фермеры, а также коммерсанты и лавочники, оглядываясь, уважительно кивали ему и затем вновь утыкались в свои тарелки и кружки с элем. Он раскланивался в ответ, не обращая внимания на подозрительные взгляды. Пройдя в глубь зала, он снял треуголку, сбросил плащ и занял столик у задней двери.
      Владелец таверны поспешил приветствовать его:
      - Лорд Камерон посетил нас, чтобы почувствовать дух заведения? Чрезвычайно польщены. Это честь для нас.
      - Так уж и честь! Скажи-ка, здесь ли полковник Вашингтон?
      Владелец побагровел.
      - Ну, я не знаю...
      - Все в порядке, - со смехом произнес, кто-то. Из коридора, ведущего в отдельные кабинеты, выглядывал сам Вашингтон. Это был высокий, широкоплечий человек с черными волосами, уже тронутыми сединой и аккуратно заплетенными в косичку на затылке.
      - Это мой друг, он пришел встретиться со мной. Эрик! Проходи, что же ты? Там со мной люди, которые очень хотят тебя видеть.
      Идя за своим другом по коридору, Эрик заметил, что за последний год Джордж сильно постарел. У них с женой Мартой не было общих детей, но он обожал своих пасынков. В прошлом году умерла его падчерица Пэтси, и потеря тяжело сказалась на нем.
      - Проходи сюда, - пригласил Вашингтон, открывая дверь одного из маленьких кабинетов-- Здесь со мной сегодня, только Томас и Патрик. Я скоро уеду.
      - Уедешь?
      - Мы созываем первый Континентальный конгресс в сентябре.
      - Ах да, конечно!
      Они вошли в комнатку. Патрик Генри и Томас Джефферсон сидели у камина. Генри первым вскочил на ноги:
      - А, лорд Камерон, добро пожаловать!
      - Эрик, присядь, выпей бренди, - предложил Джефферсон. В глазах его таилось лукавое выражение. Он тоже постарел, подумал Эрик.
      - Благодарю, с удовольствием, - ответил он. Придвинув кресло к огню, Эрик принял бокал из рук Вашингтона. - Как поживаете, - Неплохо, отозвался Джефферсон - Я слышал, вы отбываете на Запад с ополчением лорда Данмора чтобы подавить восстание шауни Эрик кивнул Окончательно все решилось только сегодня вечером, но он, считал что делает верный шаг Очевидное решение, не так ли? - мягко спросил он - Мне предложили возглавить поход против общего врага, с которым нельзя справиться, сидя здесь.
      Вашингтон поднял на него жесткий взгляд.
      - Мой друг лорд Фэрфакс собирается возвращаться в Англию. Может быть, вам следовало бы сделать то же самое?
      Эрик неторопливо улыбнулся и покачал головой.
      - Нет Я не могу вернуться в Англию, сэр, поскольку не приезжал оттуда. Я виргинец.
      Все трое обменялись взглядами Джефферсон опять улыбнулся.
      - До меня дошли слухи, что в Бостоне некий дерзкий лорд в самый критический момент спас раненого м-м-м индейца. Вы ничего подобного не слышали!
      - Только краем уха, - ответил Эрик.
      - Будьте осторожны, мой друг, - предостерег Вашингтон.
      - Скажите, есть какие-нибудь доказательства, подтверждающие этот слух?
      - Никаких! - с довольным видом произнес Генри.
      Эрик склонился к огню, чувствуя идущее от камина тепло, вслушиваясь в потрескивание горящих поленьев.
      - Власти в Лондоне отменили закон о гербовом сборе, но приняли новые законы еще больше ограничившие наши свободы Мы считали себя англичанами эти иллюзии развеялись, когда нам отказали в праве быть ими, - Произнес Джефферсон.
      - Новые законы, которые вы имеете в виду, были тоже отменены, перебил Эрик.
      - За исключением закона о налоге на чай, - любезно напомнил Джефферсон.
      - А отменили их только потому, - горячо заговорил Генри, - что, как обнаружил лорд Норт, полученные суммы не окупают даже затрат на сбор налогов.
      Все дружно рассмеялись, но резко оборвали смех, услышав стук в дверь Вашингтон стремительно поднялся, чтобы открыть дверь На пороге стоял хозяин таверны.
      - Там женщина, - сообщил он.
      - Какая женщина?
      - Леди Стирлинг Она ищет лорда Камерона.
      - Камерон! - Вашингтон развернулся и посмотрел на Эрика, который как раз собирался раскурить трубку Подняв брови, Вашингтон пожал плечами Озорная улыбка появилась на его губах - Одно из главных сокровищ Виргинии, - заметил Джефферсон.
      - Дочь лорда Стирлинга, - добавил Генри тоном, ясно выразившим насколько осторожным следует быть с этим человеком - М-м-м - пробормотал Эрик, - видите ли, джентльмены, я попросил у лорда Стирлинга разрешения поухаживать за его дочерью Но вот беда, ее сердце принадлежит другому и она довольно резко отвергла меня.
      - Но теперь она здесь Юная леди н в таверне Ее репутация может быть испорчена навсегда, - задумчиво произнес Вашингтон - Она одна? - спросил Эрик трактирщика - Наверняка нет!
      - Он улыбнулся Вашингтону - Я бы предпочел подмоченную репутацию сэр.
      - Ее сопровождает кузен, мистер Дэмьен Розвелл, - сообщил хозяин.
      Мужчины быстро переглянулись Эрик пожал плечами и спокойно посмотрел на трактирщика.
      - Тогда передай леди, что я приду немедленно Служить ей - мое единственное желание Дверь за хозяином заведения захлопнулась.
      - Дэмьен Розвелл - преданный патриот, - сказал Генри. - Он из тех, кто на практике сейчас делает больше, чем все мы, вместе взятые.
      - Совершает более серьезные изменнические деяния, как сказал бы король. Надеюсь, у молодого человека хватает осмотрительности вести себя осторожно со своей кузиной, - согласился Джефферсон.
      Взглянув на Эрика, Вашингтон пожал плечами.
      - Может быть, она из-за любви к нему прониклась в конце концов и его идеями.
      Эрику вспомнилось, с какой сноровкой Аманда извлекла пулю из плеча печатника в Бостоне Вспомнилось, и в какую ярость она впала, оказавшись в двойственной ситуации и вынужденная следовать его приказам. Из страха за Дэмьена.
      Нет. Она не разделяет их взглядов Ни в коей мере.
      - Возможно, ей что-то нужно, - произнес он.
      - Что ж, вам надо увидеться с молодой леди, чтобы это узнать, не так ли? - предположил Генри.
      - Шпионить за шпионкой? - засмеялся Джефферсон, но его глаза остались серьезными.
      - Ей ничего не удастся выведать, - сказал Эрик.
      - Так уж и ничего? - спросил Вашингтон. - Некоторые полагают, что вы вовлечены в наши дела гораздо глубже, чем кажется - Люди верят всему в нынешние времена, - спокойно ответил Эрик.
      - И все же будь поосторожнее, - предостерег Вашингтон - Говорю тебе как друг, Эрик, и как человек, желающий тебе добра.
      Эрик снова сел и забарабанил пальцами по деревянному подлокотнику кресла.
      - Быть может, ты и прав. Благодарю за предостережение, но я всегда осторожен Возможно, я выясню кое-какую правду о леди с помощью небольшого обмана-- Он поднялся вновь и поклонился - А процесс выяснения правды, джентльмены, может оказаться захватывающим. С нетерпением ожидаю начала игры.
      Они засмеялись.
      - Желаю вам удачи на конгрессе, - добавил Эрик.
      - А вам успеха в войне против индейцев, - сказал Джефферсон.
      Эрик усмехнулся и вышел из комнаты. За дверью он ненадолго остановился, прежде чем войти в главный зал для нежданной встречи с леди Стирлинг.
      Улыбка исчезла с его лица, глаза посуровели. Он вспомнил, как она его ненавидит, и понял, что ничто не изменилось. Она хочет использовать его Что ж, пусть попробует.
      Но потом Эрик вспомнил, как выглядела Аманда, когда он увидел ее на лестнице, снова представил, как держит ее в объятиях. Почувствовал нектар ее губ, совершенство ее тела, прижатого к его телу, как будто вновь увидел огонь в ее глазах. Он всерьез был уверен, что будет обладать ею. В свое время, когда посчитает нужным. Эрик Камерон ни на секунду не забывал, как упоительно желать эту женщину, какие чувства пробудила она в его душе. Он был готов проявить неуемную, первозданную решимость, преследуя свою цель.
      По вот она здесь И не потому, что ее обуяло желание, в этом он был уверен Она собралась поиграть с огнем.
      Да, она играет с огнем, подумал Эрик. Но это ее выбор, ее игра, и видит Бог, он готов сразиться с Амандой Стирлинг.
      И победить.
      ЧАСТЬ II
      ШПИОНКА ПОНЕВОЛЕ
      Глава 6
      Аманда была очень красива. Эрик увидел ее гораздо раньше, чем она его заметила. Сидя за столиком, девушка была погружена в серьезный разговор со своим кузеном. В глазах читалось неподдельное, хотя и глубоко запрятанное волнение, и Эрик поймал себя на мысли, что завидует Дэмьену. Глядя на нее, сидящую в мерцающем свете камина, он подумал, что с радостью бы продал душу дьяволу и отправился в преисподнюю, если бы она хоть раз посмотрела на него так же, как на Розвелла.
      Эрик был охвачен желанием, как сам же и говорил. Наверное, это тоже было правдой. Но он был достаточно осторожен, чтобы дождаться, когда придет его время. Он не ожидал, что Аманда сама будет искать его, но вот она здесь. С Дэмьеном. Интересно, что ей известно о делах ее кузена? Независимо от того, насколько сильно дорога ей Англия, она никогда не подвергнет опасности молодого Розвелла.
      Аманда Стирлинг отвергла предложение вступить с ним в брак, но теперь она вернулась. Какая жалость! Ее нежная улыбка, обращенная к нему, вполне может оказаться лживой. Аманда пришла, чтобы сразиться с ним, иначе она ни за что не переступила бы порог этой таверны.
      Ее красота была ее оружием. Она собиралась им воспользоваться и, судя по всему, была уверена в своей силе.
      Сегодня Аманда была в зеленом, подчеркнуто скромном платье с плотным корсажем из парчи, отделанным лентами. Зеленый цвет оттенял манящую глубину ее глаз, усиливая их изумрудное сияние.
      - Леди Стирлинг, Дэмьен, - приветствовал Эрик эту пару, подойдя к столу.
      Дэмьен поднялся, Аманда осталась сидеть. Она протянула Эрику руку и одарила его одной из тех улыбок, за которые мужчины с радостью идут на смерть.
      Он поцеловал затянутые" в Перчатку пальцы, покосился на Дэмьена и сел рядом с Амандой.
      - Рад видеть тебя, дружище, - сказал он Дэмьену.
      - Я тоже, сэр.
      - И конечно; твою обворожительную кузину, - произнес он, глядя на Аманду. - Но все же, миледи, я озадачен. Мне отчего-то казалось, что у вас нет желания встречаться со мной вновь.
      - Неужели? - Ее голос звучал мягко, но как-то отстраненно. - Вы ошибались.
      Казалось, она слегка вздрогнула, но тут же улыбка вернулась на ее лицо. Аманда оживилась, ее глаза засверкали как бриллианты. И щеки чуть тронул розовый румянец, полные губы цвета красного вина изогнулись в улыбке, и в этот момент у Эрика не осталось сомнений, что он еще никогда не встречал более привлекательной женщины. Он не просто желал ее тела, он мечтал обладать ее душой, всей, без остатка. Гладить ее волосы. Ощущать на себе невинный и доверчивый взгляд ее глаз, их завораживающую силу. Он хотел прижимать ее к себе и видеть, как волнуется ее грудь, чувствовать на щеке ее прерывистое дыхание.
      - Значит, я ошибался? - вопросительно произнес он.
      Девушка кивнула:
      - Я пришла извиниться. Вы появились тогда в не самый удачный для меня день. Я, безусловно, благодарна вам. И очень сожалею, что была груба с вами. Пожалуйста, простите меня.
      - Что же мне остается делать, миледи? - ответил он.
      - Простите мою кузину, милорд, - г мягко вмешался Дэмьен. - Вы забыли, что здесь еще есть я.
      Эрик засмеялся, посмотрев на Дэмьена. Ему очень нравился этот молодой человек. Он был решителен, дерзок, остроумен, но, помимо этого, еще и талантлив, с твердым характером. Дэмьен уже сделал свой выбор. Эрику было известно, что Розвелл действовал в тесном контакте с бостонцами. Большинство все еще хотело договориться по-хорошему. Но Дэмьен был среди тех, кто считал вооруженное столкновение неизбежным. Даже несмотря на то что Вашингтон был очень осмотрителен в своих высказываниях, Эрик был уверен: он тоже полагал, что грядет кровавая бойня.
      - Тысяча извинений, сэр. Боюсь, меня слишком заинтересовала ваша кузина. Не правда ли, любопытно: леди отправляется в таверну искать мужчину, чтобы принести ему извинения.
      Характер у нее не изменился, отметил Эрик, хотя она все еще пыталась держать себя в руках. Ресницы были опущены, но он заметил огонек, мелькнувший в ее глазах. Когда Аманда подняла голову, она уже улыбалась.
      - Вас удивляет, что я пришла сюда? Но мне сказали, что здесь собираются самые разные люди. Убранство залов, говорят, более изысканное в таверне миссис Кемпбелл, но кухня здесь отличная. Напитки сносные, а публика.., самая уважаемая.
      - Возможно. Но для такой знатной дамы?..
      - Но ведь присутствует же здесь такой знатный лорд, как вы.
      - Есть определенная разница между нами, - сказал он спокойно.
      Аманда слегка покраснела и, чтобы скрыть замешательство, схватила со стола оловянную кружку, отпила глоток зля и улыбнулась:
      - Мы живем в прекрасном новом мире, так ведь говорится? Мне он нравится. - Ее ресницы то взмывали вверх, то опускались, улыбка была неотразимой. Она флиртовала с ним. Ее пальцы легко, словно крылья, легли на его ладонь.
      Он поймал эти пальчики.
      - Вы лоялистка до мозга костей, Аманда.
      Она попыталась сохранить на лице улыбку и одновременно освободить руку из его захвата.
      - Милорд! Вы хотите сказать, что сами думаете иначе? Вы отрекаетесь от короля? Я не слышала пока, чтобы даже самые отъявленные мятежники осмеливались на такое!
      Он мог и не отвечать Аманде. За него это сделал Дэмьен. Наклонившись, молодой человек горячо зашептал кузине:
      - Тес, Аманда! Одному Богу известно, кто может нынче подслушать наши слова! Лорд Камерон не сказал ни слова об отречении от короны. На самом деле он преданный слуга трона, который бросает свое имущество и отправляется в поход против Шауни, где будет рисковать своим здоровьем, будущим и самой жизнью.
      - Тебе стоит позаботиться о собственной жизни и здоровье, кузен, мягко предупредила Аманда.
      Дэмьен отшатнулся, уставившись на кузину.
      - Что ты имеешь в виду?
      "Она прекрасно знает, что имеет в виду", - подумал, Эрик. Вечер становился все более интересным.
      - Ничего, - ответила девушка и отвернулась от кузена с обаятельной улыбкой на губах. - Поговаривают, что это именно то место, где все и происходит.
      - Что.., все? - невинно подзадорил ее Эрик.
      - Подпольные встречи. Выступления, одним словом...
      "Мятеж", - хотела она сказать.
      Аманда мило надула губы.
      - Забавно, Дэмьен. Но это так волнует, - обратилась она к Эрику.
      "Как вдохновенно она притворяется!" - подумал Эрик. Впрочем, какая разница?
      - Вас это захватывает, леди Стирлинг?
      - Безумно!
      - У лоялистки появилось новое пристрастие?
      - Нет, милорд, просто растущий интерес к политике, - парировала она Законы толпы полны загадок.
      Поднявшись, отвесил ей глубокий поклон.
      - Леди Стирлинг, Дэмьен, я собирался уходить Быть может, если вы все еще заинтересованы в продолжении нашей политической дискуссии, вы соблаговолите посетить мой дом.
      - Что?! - воскликнула Аманда.
      Он подавил улыбку при виде ее замешательства.
      - Я собирался уходить, миледи Но буду весьма рад, если вы поедете со мной Вы, миледи, и, конечно, Дэмьен тоже - С удовольствием, - быстро согласился Дэмьен - А ты, Мэнди?
      - Я... я - Девушка колебалась, вглядываясь в Эрика Камерона Затем вновь нашла в себе силы улыбнуться - Неужели вы готовы простить мне мои плохие манеры и даже хотите видеть в собственном доме?
      - Моя дорогая леди Стирлинг, вам всегда будут рады в моем доме На самом деле вы и, конечно же, ваш отец можете в любое время поселиться в моем доме, чему я буду более чем рад.
      - В этом нет необходимости, - сказав она, сохраняя на липе любезную улыбку. - Мы гости лорда Данмора.
      - О, вы остановились во дворце, а я предлагаю вам свое убогое жилище Совершенно уверен что леди Данмор отвела вам комфортабельную комнату для гостей на втором этаже Она роскошно убрана Я не могу предложить вам столь великолепных покоев.
      - Милорд, леди Данмор действительно предоставила мне очаровательную комнату Вы хорошо знаете дворец.
      - Я и сам частенько гостил там, - мягко произнес Эрик - И сожалею, что на время пребывания в Уильямсберге вы не моя гостья - Он, в свою очередь, очаровательно улыбнулся. Неплохо было бы узнать, где точно остановилась девушка и где се можно найти, если по требуется - Миледи, мне бесконечно легко простить вас Прошу, моя карета ждет на улице Ваша может поехать следом.
      Дэмьен горел энтузиазмом, и Аманда, казалось, поняла, что у нее нет выбора Эрик взял свой плащ и шляпу и пошел впереди них к выходу Карета с гербом Камеронов на дверцах уже поджидала их Кучер начал было слезать с козел, но Эрик взмахом руки остановил его.
      - Все в порядке, Пьер Я сам опущу ступени Мы едем домой.
      - Да, сэр, - по-французски ответил кучер.
      Эрик открыл дверцу, опустил подставку для ног и помог Аманде сесть в карету Когда они на мгновение оказались близко друг к другу, он успел вдохнуть аромат ее волос Неужели она всегда пахнет так сладко и приятно, словно нежный цветок в летний день?
      - Дэмьен, после вас, - пригласил Эрик молодого человека Проследив за тем, как тот забрался в карету, лорд Камерон последовал за своим гостем.
      Забравшись внутрь, он постучал по крыше кареты, и лошади тронулись Его городской дом находился недалеко от таверны "Роли".
      - Вы живете рядом с губернаторским дворцом, да? - поинтересовался Дэмьен.
      Эрик кивнул.
      - Довольно близко.
      - Отличное, отличное место! - Дэмьен захлопал в ладоши, и Эрик рассмеялся.
      - Этот дом принадлежал моей бабке по отцовской линии Дэмьен склонился к Эрику.
      - Говорят, ваш дед был пиратом, - взволнованно заявил он Эрик вежливо приподнял бровь.
      - Развей.
      - Да Я слышал, будто он сделал вид, что стал пиратом, и шпионил для губернатора чуть ли не за самим Черной Бородой Скажите, вы что-нибудь знаете о сокровищах?
      Эрик засмеялся.
      - Боюсь что нет, Дэмьен. Он играл роль пирата, но "грабил" исключительно свои корабли. То золото, которое он якобы захватывал, было его собственным, и, насколько мне известно, он ничего не знал ни о каких сокровищах Черной Бороды.
      - Черной Бороде отрубили голову, - начал оживленно рассказывать Аманде Дэмьен, - и насадили накол в назидание другим пиратам. А его матросов судили здесь и почти всех повесили.
      - Тебе бы лучше позаботиться о собственной шее, кузен, - я вновь предупредила Аманда и побледнела, заметив пристальный взгляд Эрика. Она часто задышала, Эрик лишь улыбнулся, видя ее замешательство. Он не совсем понимал, что происходит, но девушка, видимо, не планировала заранее поездку к нему домой.
      Вскоре карета остановилась. Пьер спрыгнул с козел и открыл дверцу.
      Эрик быстро выбрался наружу и протянул Аманде руки. Взяв за талию, он осторожно опустил ее на землю, затем неохотно разжал руки. Ее широко раскрытые темно-зеленые глаза смотрели прямо на него. В это мгновение он почувствовал чуть ли не жалость к ней. Даже несмотря на то что его страсть к Аманде с каждой встречей разгоралась, а она просто хотела воспользоваться им. "Хорошо, что я о себе достаточно высокого мнения", - подумал Эрик. Презрение, иногда слишком откровенно проглядывавшее в ее взгляде, наверное, убило бы его.
      - Вам нравится самшит? - спросил он ее, идя под руку с ней к дому; за ними шел Дэмьен. - Мой управляющий выращивает эти кусты. Жаль, что я редко бываю в городе, чтобы уделять посадкам должное внимание.
      - А где же вы бываете? - спросила Аманда.
      - Ну конечно же, в Камерон-Холле, - ответил он, открывая дверь.
      Как только они вошли в прихожую, им навстречу выбежала высокая худая женщина в домашнем чепце.
      - Лорд Камерон, я не ожидала вас так рано, - сказала она, принимая у хозяина плащ и шляпу.
      - Я же обещал быть дома не поздно, Матильда, и в добром здравии, быстро ответил он. - Это леди Стирлинг и ее кузен Дэмьен Розвелл.
      Матильда поспешно закивала Км обоим. Аманда пробормотала приветствие, оглядывая холл. Богатство Камерона было очевидным: увешанные роскошными коврами стены, богатая коллекция оружия, дорогая полированная мебель. В комнате стоял кленовый комод, стоивший больше, чем годовой заработок мастера, который его сделал. Повсюду были расставлены серебряные канделябры, а взглянув поверх лестницы, она увидела целый ряд картин на стенах.
      - Прошу вас сюда, леди Стирлинг, - вполголоса произнес Эрик.
      Он провел ее в свой кабинет, теплую комнату с уютными парчовыми креслами, массивным дубовым письменным столом, напольным глобусом, бесконечными стеллажами с книгами и мраморным камином.
      Аманда вздрогнула, почувствовав, что он положил ей руку на талию.
      Его прикосновение нельзя было забыть. Хотя Эрик был безукоризненно вежлив, настоящий аристократ и джентльмен, она знала, что он наблюдает за ней с жадным любопытством. Он все понял, подумала девушка, и от этой мысли ей стало зябко. Он заманивает ее, выжидая момент, чтобы наброситься, словно барс.
      Но у нее нет другого выхода. Дэмьен ее кузен, ее друг. Если он попал в беду, ее долг помочь ему. Лорд Камерон не может ни о чем догадываться. Она подружилась с ним, только и всего, И ничего не может от него узнать. Они не смогли войти в круг его друзей, так как покинули таверну. А теперь она у него дома.
      - Располагайтесь, миледи, - радушно произнес Эрик Камерон, показывая на одно из кресел. Она села и попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какой-то неуверенной.
      - Чудесный дом! - восторженно произнес Дэмьен.
      - Благодарю. Хотите бренди, Дэмьен? Леди Стирлинг, хотел бы предложить вам чаю, но я присоединился к его бойкоту.
      - С удовольствием выпью бренди, - любезно отозвалась Аманда.
      - Ты - бренди? - засмеялся Дэмьен.
      - Да, - подтвердила она, улыбаясь и делая ему знак глазами.
      Ей хотелось выпить целый графин бренди. Хотелось представить, что она далеко-далеко отсюда и никто не вовлекал ее шантажом в этот обман.
      Лорд Камерон, глядя на нее, приподнял темную бровь. Но, не сказав ни слова, разлил бренди из графина со стола в три бокала и подал один из них девушке, вложив его в ее руку. Их пальцы соприкоснулись, и Аманду вдруг вновь охватил озноб. Сегодня Эрик Камерон был одет во все темное. Бриджи и фрак были темно-синего цвета, и только белая рубашка с кружевами чуть смягчала строгость костюма Этот мрачноватый наряд удивительно шел ему, подходя к темным волосам и таким пронзительным серебристо-синим глазам. Его взгляд проникал, казалось, в самую душу, и Аманда постаралась опустить глаза. Эрик словно башня возвышался над ней, стоя у кресла и не выпуская бокал с бренди. Он все вглядывался в девушку, как будто пытался отыскать ответ на мучивший его вопрос.
      - Спасибо, - поблагодарила она, принимая бокал. Эрик улыбнулся и отошел к Дэмьену.
      Дэмьен быстро принял бокал и ринулся изучать книги, выстроившиеся на полках. Подбежав к глобусу, он крутанул его я замер зачарованный.
      - Вы счастливчик, лорд Камерон, - наконец сказал Дэмьен - У вас такой красивый дом! Полагаю, Камерон-Холл не менее прекрасен?
      - Вероятно, это так, - отозвался Эрик, внимательно глядя на Аманду. Она хотела отвести взгляд и не смогла. Он вечером приобрел почти мистическую власть над ней.
      "Не поддавайся", - убеждала она себя.
      - Вы играете в шахматы, леди Аманда?
      - Да.
      - Сыграйте со мной.
      Какую игру он имел в виду? Трудно было сказать, когда он смотрел на нее такими испытующими глазами.
      Она пожала плечами:
      - Если хотите.
      Он поднялся и подошел к маленькому столику с встроенной шахматной доской. Фигурки, сделанные из слоновой кости, лежали в маленьких ящичках по бокам столика.
      Эрик расставил их и приглашающе посмотрел на Аманду. Они придвинули свои кресла, и девушка еще сильнее ощутила его близость.
      - Вам начинать, - сказал он ей.
      Аманда двинула вперед пешку. Он повторил ее ход. Она молча пошла еще раз. Он ответил. Ее взгляд упал на его руки, на длинные пальцы с ухоженными ногтями. Загадочные руки, бронзовые от загара.
      Крупные, но одновременно узкие и изящные кисти были не гладкими, а загрубевшими, как если бы он много занимался физическим трудом.
      Девушка подняла взгляд и увидела, что он следит за ней, что давно настала ее очередь ходить. Она побледнела от досады и сделала глупый ход второй пешкой. Эрик взял ее конем, а она не смогла нанести ответный удар.
      - В любви и войне, так же как и в шахматах, миледи, опасно отвлекаться от противника хотя бы на секунду.
      - Вы даете мне совет? - спросила она. - Мы едва начали игру. Может быть, милорд, вам придется обороняться гораздо раньше, чем вы думаете.
      - Я не считал, что уже нападаю.
      - Вы разве играете не для того, чтобы выиграть? - спросила она.
      Он лениво улыбнулся, взглянул на нее своими серебристыми глазами и откинулся на спинку кресла.
      - Я всегда выигрываю, леди Стирлинг.
      - Всегда?
      - Всегда, - уверил он ее бесстрастно.
      Она оторвала от него взгляд и сосредоточилась на шахматной доске Дэмьен наблюдал за ними молча.
      Несколько минут они быстро передвигали фигуры. Оба играли искусно. Аманда потеряла коня и ладью, но взамен взяла коня, слона и две пешки противника. Вскоре игра замедлилась, поскольку они оба стали более осторожными, стремясь продумывать ходы на несколько шагов вперед.
      Эрик посмотрел на доску и двинул коня на поле, с которого следующим ходом мог бы сделать Аманде шах. Она заметила его ход и защитила короля, что, однако, стоило ей слона.
      - Ах! Будьте внимательнее, миледи. Я уничтожаю ваши защитные ряды. Фигуру за фигурой.
      - Я не побеждена, милорд.
      - - Хочу надеяться, что нет. Вы не были бы достойной противницей, если бы не боролись до конца.
      Аманда снова поежилась. Они говорили не о шахматах, совсем не о них. А Дэмьен совершенно ни о чем не догадывался.
      Они играли уже больше часа, когда партия закончилась вничью и Дэмьен вновь отвлек внимание Эрика.
      - Меня заинтересовали ваши книги, лорд Камерон! - сказал он.
      - Вот как? Я заметил, что вы смотрите на монографию по животноводству. У меня есть аналогичный труд по ботанике. Если хотите, можете их взять.
      - С превеликим удовольствием, - обрадовался Дэмьен.
      - Тогда пойдемте, кажется, эта книга наверху. Аманда, вы нас извините?
      - Конечно, - поспешно; пробормотала девушка. Сердце забилось сильнее, ей не терпелось, чтобы мужчины побыстрее покинули кабинет.
      Когда они ушли, она вскочила на ноги. Повинуясь безотчетному стремлению, она обежала вокруг письменного стола и, выдвинув верхний ящик, начала лихорадочно рыться в бумагах, которые там лежали.
      Тут были счета и квитанции, даже записка, которую он написал сам себе, чтобы не забыть купить игрушку дочери Матильды на ее день рождения. И список вин, хранящихся в его погребах. Но ничего, что указывало бы на изменническую деятельность.
      Аманда собралась сесть обратно в свое кресло, но остановилась и открыла стенной шкафчик. Там лежало Письмо, судя по обратному адресу, отправленное из Бостона.
      Мужчины уже спускались вниз. Аманда глубоко вздохнула и засунула письмо в один из карманов своей юбки. Быстро прикрыв дверцу шкафчика, она бросилась обратно к креслу.
      - Уверен, вы получите огромное удовольствие от книги, - говорил Камерон, - если любите землю.
      - Очень. Почти так же, как лошадей, - весело отвечал Дэмьен.
      - Вы говорите, как мой друг полковник Вашингтон. Он обожает лошадей и постоянно возится с растениями.
      - Я попал в хорошую компанию, - отозвался Дэмьен, и Аманда поморщилась. Хорошая компания для виселицы! Правда, теперь это не особенно волновало девушку, поскольку ее сердце неистово стучало в груди и она едва могла дышать. Ей казалось, что вот сейчас Эрик выдернет ее из кресла и его руки начнут грубо шарить по ее телу, пока не найдут письмо. А затем сомкнутся на ее шее.
      - Аманда, я должен отвезти тебя обратно. Твой отец будет волноваться. - И станет еще более жестоким. Дэмьен не сказал этого, но Аманда почувствовала, что за его словами кроется именно этот смысл.
      - Тогда едем в губернаторский дворец, - решила она, чувствуя себя неловко под взглядом Эрика. Почему всегда кажется, что эти серебристые глаза знают гораздо больше, чем выдают?
      Эрик улыбнулся, взяв ее за руку, и девушка пожалела, что не может вырвать ее. Казалось, что он не просто касается ее, а вкладывает в свой жест гораздо больше. Тепло его пальцев разлилось по всему телу Аманды.
      - Я получил истинное удовольствие, миледи. Жаль, что вы остановились у лорда Данмора. Как я уже говорил, я бы с радостью предложил вам этот дом. Или Камерон-Холл, если бы вы захотели.
      Аманда улыбнулась и высвободила руку. Надо уходить. Она вся пылала жаром и дрожала при одной мысли о письме в кармане.
      - Благодарю вас, - только и сказала она.
      Девушка повернулась и пошла к двери. Матильда вышла проводить их, а Эрик прошел вместе с ними до дороги, где стояла их маленькая карета со старым кучером-негром. Томас спал, и Аманде было приятно, что ее кузен разбудил его с осторожностью. Дэмьен такой хороший! Разве может он быть изменником?
      - Позвольте помочь вам, миледи. - Пока Дэмьен говорил с кучером, Эрик Камерон поднял ее и подсадил в карету. Она почувствовала его руки у себя на талии, и ее глаза расширились от страха Она поспешно попыталась скрыть свой испуг, наклонив голову и опустив ресницы. Затем подняла их вновь, успев взять себя в руки, но с бешено бьющимся сердцем.
      Дэмьен все еще разговаривал с кучером Эрик посмотрел на нее с кривой усмешкой на губах.
      - Можно подумать, леди Аманда, что мое прикосновение возбудило вас.
      - Что?
      - Возбудило, миледи. Вы отлично знаете значение этого слова - Лорд Камерон, как вы смеете...
      - Леди, мне давно не приводилось видеть таких широко раскрытых глаз. А вот здесь, на шее, голубая жилка пульсирует просто с сумасшедшей скоростью. - Он придвинулся к ней. - Можно подумать, что вам хочется, чтобы вас снова поцеловали - Вы ошибаетесь, лорд Камерон.
      - Неужели? - В его голосе слышался напор. - Значит, ваше сердце отозвалось не на прикосновение любимого. Тогда можно предположить, что вы что-то от меня скрываете. Что вы воровка, прячущая украденное в карманах.
      - Не говорите глупостей, - удалось выдавить из себя Аманде.
      Его улыбка стала еще шире:
      - Тогда будем считать, что ваше сегодняшнее извинение было искренним.
      - Мое извинение было самым искренним, - ответила Аманда, не смея поднять голову, чтобы смело взглянуть ему в лицо.
      - Я рад, - произнес Эрик Камерон.
      С этими словами он поднялся по ступенькам, очутился в карете и сел рядом с ней. Девушка почувствовала прижавшееся к ней мужское тело, жаркое и напряженное. Она открыла рот, чтобы возразить, но не смогла произнести ни слова. Эрик протянул руку и Погладил ее щеку.
      Потом он обхватил пальцами затылок Аманды, и она прикрыла глаза, поскольку ощущения были столь приятными, словно ее опьянила одна только близость мужчины. Наверное, сказалось бренди, разлившееся огнем внутри. Она не могла протестовать. Могла лишь сидеть и чувствовать, больше ничего...
      Его губы оказались очень близко к ее губам и прошептали:
      - Я очень, очень рад. Мне становится так неприятно, когда я обнаруживаю вашу неискренность.
      Несколько секунд Аманда не могла подыскать достойного ответа.
      Она пыталась найти слова и доводы.
      - Я предлагаю вам дружбу, - прошептала она, не в силах отодвинуться от него. Девушка ощущала неожиданное и удивительное сочетание силы и нежности в его объятии. Она помнила эти руки. Сильные руки, которые, если потребуется, свернут шею любому мужчине. Или женщине.
      Ей в голову лезут глупости. Он не причинит ей вреда. Как бы сильно она его ни предавала.
      Или нет?
      Аманда сглотнула, пытаясь смотреть на него с невинным выражением. Он не забудет и не простит, если его предать. Может быть, он и не причинит ей вреда, но все же Аманда почему-то была уверена, что если Эрик Камерон узнает правду о ней, то она будет жалеть о том, что сделала, всю жизнь.
      Ей захотелось оттолкнуть его, выскочить из кареты и бежать не оглядываясь до самого губернаторского дворца. Но она не могла сделать этого. Эрик держал ее по-прежнему крепко, и так же твердо и изучающе смотрели его глаза. Его рот был так близко от лица Аманды Он провел губами по ее щеке, прикоснулся к мочке уха, и девушка почувствовала, что не может вырваться, не в силах сопротивляться его мужскому напору. Эрик склонился над Амандой, глаза его заглянули, казалось, в самую глубину ее души. Она придвинулась ближе к нему, желая большего. Желая попробовать...
      Губы Аманды раскрылись, но она не успела вздохнуть: его поцелуй запечатал ей рот. Она ощутила аромат Эфенди и жар его губ. Его язык с чувственной прямотой проник глубоко в ее рот, руки стали ласкать сначала лицо, а потом и грудь. Аманда не могла дышать. Она лишь чувствовала, как жидким огнем течет по ее жилам бренди. Бренди, подобно мужчине проникшее внутрь и заставившее ее загореться сладостным и ошеломительным желанием ощутить и узнать больше.
      - Мэнди... - начал было Дэмьен, но осекся и закашлялся.
      Эрик Камерон с улыбкой оторвал свои губы от рта Аманды. Усадив ее обратно на сиденье кареты, он спрыгнул на землю и посмотрел на Дэмьена. Эрик совсем не выглядел виноватым. Его темные волосы немного растрепались, упав на лоб. Аманда представила Эрика Камерона пиратом, каким был его предок, и только теперь осознала, что сидит, прижав пальцы к губам, не в силах унять дрожь. Пламя желания еще бушевало в ней. Она не знает, что это такое - желание, но что-то пылало в глубине ее существа. И разбудил в ней эти чувства какой-то смуглый изменник. Аманду охватила ярость.
      Шлюха. Отец назвал ее шлюхой и дочерью шлюхи.
      Она не верит этому. И никогда не поверит.
      Эрик Камерон следил за ней. Дэмьен стоял неподвижно, и она тоже молчала; казалось, прошла вечность, прежде чем Эрик вновь заговорил с ней:
      - Я просил вашей руки, леди. Предложение остается в силе, если я вам понадоблюсь.
      Ей удалось ответить:
      - Я не могу выйти за вас.
      - И все же, Аманда, повторяю: если я вам понадоблюсь, я всегда к вашим услугам. Я буду страдать от вашего равнодушия, но готов жениться на вас, даже зная, что вы любите другого. Только не пытайтесь предавать меня.
      - Предавать вас, сэр? Господи, скажите, в чем же я могу предать вас?
      - Любого мужчину можно предать.
      - Я не предам вас, - легко солгала Аманда.
      - Хорошо, - отозвался Эрик. Но не улыбнулся, и глаза его все еще отливали стальным блеском. Он повернулся к Дэмьену:
      - Я не предлагаю извинений, Дэмьен, поскольку женюсь на вашей кузине, если она согласится.
      Дэмьен не бросился на защиту Аманды. Он переводил взгляд с Эрика на кузину.
      - Но почему? - вежливо поинтересовался он.
      Аманда и Эрик оба, уставились на него.
      - Прости, Мэнди, - обратился он к ней, - но ты была так груба с лордом Камероном. И вы вели себя сегодня отнюдь не как ангел, милорд. Я знаю, что вы всегда добиваетесь своего, и поэтому мне просто любопытно.
      - Дэмьен! - предостерегла его Аманда.
      Эрик засмеялся:
      - Да, мой дорогой, ваша кузина задириста и даже подчас груба, но она действительно самое красивое создание, какое я Встречал в своей жизни.
      - Но вы не любите меня! Вы сами признали это, - растерянно пробормотала Аманда. Нет, он не любил ее, но сегодня вечером ее саму все больше влекло к Эрику Камерону. Она может презирать его за то, что он предатель, за то, что он знал о ней, за то, что читал в ее душе, но ее неудержимо тянуло к нему! Ее манили его прикосновения, ей хотелось узнать, каких еще мест на ее теле могут коснуться его руки, его губы. Она покраснела от стыда. - Вы просто не можете...
      Он усмехнулся, и ее словно обожгли его слова, произнесенные чуть хрипловатым голосом:
      - Аманда, я могу. Да, леди, может быть, я не люблю вас. Вы уж точно не любите меня Но как вы решительно заметили во время нашей последней встречи, вожделение может управлять сердцем мужчины, его душой и разумом, а вы, леди, довели меня почти до крайности. Я действительно желаю вас и едва держу себя в руках Поосторожнее с вашими поцелуями, пока дело не зашло слишком далеко.
      - С моими поцелуями! - с негодованием закричала Аманда - Вы раните меня в самое сердце. Вы же целовали меня сегодня, разве не помните?
      - Дэмьен, поехали, пожалуйста!
      - М-м-м.., конечно, - согласился Дэмьен, но продолжал стоять, ухмыляясь.
      - Дэмьен, сейчас же!
      Молодой человек нырнул в карету Аманда уставилась прямо перед собой, решив больше не смотреть в сторону Эрика Камерона. Она уставилась на свои колени, чувствуя внутри палящий жар Она не вынесет этих переживаний. Она так сильно была влюблена в Роберта. Но с этим дерзким Камероном она испытывала совершенно иные чувства, которые были ей непонятны. В голове снова завертелись отцовские слова Она - дочь шлюхи .
      Сердце девушки протестовало. Она видела портреты своей красивой матери, видела ее нежную улыбку, ум, светившийся в глазах Мать не могла быть шлюхой Аманда никогда не видела ее, но не могла поверить в подобную ложь - Остаюсь вашим преданным слугой, миледи! - произнес Камерон.
      Дэмьен с улыбкой махнул ему и постучал в крышу кареты Томас взмахнул кнутом, и карета покатила вниз по улице. До дворца было совсем близко.
      Карету качнуло, и Аманда почувствовала дурноту. Она покосилась на Дэмьена, зная, что он наблюдает за ней - Роберт Тэрритон ему и в подметки не годится, - мягко заметил Дэмьен.
      Готовая вцепиться кузену в волосы, она возмущенно произнесла:
      - Дэмьен, не смей больше говорить мне подобное! После всего того, что он наговорил и сделал! После всего того, что ты слышал собственными ушами!
      - Он был честен, - тихо отозвался Дэмьен. - А вот ты - нет, кузина.
      Аманде хотелось кинуться на него, но она сдержалась.
      - Оставь меня в покое, Дэмьен.
      - Аманда, - мягко сказал он.
      - Что?
      - Я люблю тебя, ты знаешь, - напомнил молодой человек.
      Она вздохнула:
      - О, Дэмьен! Я тоже тебя люблю.
      В темноте кареты он сжал руку кузины. В это время карета въехала на аллею, ведущую к парадному входу дворца.
      - Я отведу тебя к отцу, а потом мы с Като отправимся отдыхать. Дэмьен, усмехаясь, помог Аманде выбраться из кареты. - Я пойду на встречу со своим дядей-людоедом вместе с тобой, - с шутливой напыщенностью произнес он.
      - Ничего, я справлюсь, - уверила кузена Аманда.
      Он пожал плечами:
      - Пойдем.
      Дверь уже открыл слуга в красивой ливрее. Они вошли в холл, и Аманда сразу увидела спускающегося к ним по лестнице отца.
      - Я привез ее домой, дядя. Надеюсь, вовремя и в добром здравии, сказал Дэмьен.
      Найджел Стирлинг отрывисто кивнул юноше:
      - Прекрасно. Можешь приходить еще, племянник.
      Дэмьен искоса посмотрел на Аманду, затем пожелал ей спокойной ночи и быстро удалился.
      Как только дверь за ним закрылась, слуга незаметно испарился и девушка осталась наедине с отцом.
      - Итак?
      Она пожала плечами:
      - Лорд Камерон собирается по призыву губернатора направиться в западные графства воевать с индейцами - Он действительно намерен ехать?
      - Да, несомненно Данмор уже об этом знает.
      - Камерон представил тебя своим знакомым?
      - Нет.
      - Тогда ты провалилась. Он не?..
      - Он вновь просил меня стать его женой, папа, - ответила Аманда холодно, - поэтому я не провалилась, не беспокойся.
      Стирлинг помолчал, потирая подбородок. Аманда выдержала его взгляд, ощущая растущую неприязнь к этому человеку. Он ненавидел ее, и она быстро училась ненавидеть его.
      Вдруг девушка вспомнила о письме в кармане. - Она же взяла его для того, чтобы отдать отцу.
      Но почему-то Аманда не смогла этого сделать. По крайней мере пока не прочтет это письмо. "
      - Когда он вернется, ты вновь увидишься с ним.
      - Насколько я знаю, шауни свирепы и беспощадны. Может быть, он не вернется.
      - Тогда не придется волноваться по этому поводу, и мы подумаем о другом будущем для тебя. - Лорд Стирлинг улыбнулся. - Лорд Гастингс овдовел недавно. Он будет счастлив взять тебя в жены.
      Лорду Гастингсу было за шестьдесят, и он был обладателем огромного живота и милой привычки пороть своих рабов. Аманда внутренне содрогнулась, но продолжала смотреть на отца, презирая его все сильнее. Раньше девушку никогда не пугало его общество, но теперь она вдруг поняла, что со страхом думает о предстоящих днях. Отец продаст ее первому встречному и сделает это с облегчением.
      - Мы отправляемся домой завтра утром, - заявил Стирлинг. - Можешь идти спать. А Дэмьен будет в безопасности. Какое-то время.
      Аманда задрожала, испугавшись внезапной жестокости его улыбки. Не отдавая себе отчета в своих действиях, девушка заговорила:
      - Лорд Камерон предложил мне погостить у него в доме, пока он будет в отлучке. Думаю, мне следовало бы принять приглашение.
      - Ты не... - начал было Стирлинг, но прервал сам себя, улыбнувшись. Да-да, тебе следует поехать. Пока Камерона не будет, ты сможешь обыскать дом и обнаружить его переписку. Мы накроем целое гнездо смутьянов и повесим их всех как изменников.
      А их признают изменниками, если мы сможем представить доказательства суду.
      - Нет никакой измены, отец, неужели ты не видишь этого! Этот человек Друг лорда Данмора...
      - Нет. Ни у кого сейчас нет друзей, девчонка. Заруби это себе на носу. Ни дружба, ни кровные узы скоро не будут иметь значения.
      Аманда почувствовала, как холодная волна прокатилась по телу.
      Отец отвернулся и пошел к лестнице.
      - Скажи, что ты выйдешь за него замуж. Не обязательно это делать на самом деле, но одно твое согласие откроет тебе все двери.
      - Папа...
      - Хорошенько подумай об этом, моя дорогая. - Взявшись за перила, лорд Стирлинг обернулся. - Такой шаг спасет твою честь.
      Невеста Роберта Тэрритона уже прибыла из Англии, их свадьба намечена на середину октября. В глазах общества тебе лучше быть к тому времени обрученной с лордом Камероном. - Он начал подниматься по ступеням, бормоча себе под нос; - Возможно, тебе имеет смысл выйти за него. Если он невиновен, то составит престижнейшую партию. А если виноват, его повесят и вся собственность Камеронов перейдет к тебе.
      Сердце Аманды словно сжала холодная рука.
      - Я не выйду за него! - крикнула она, бросившись за отцом.
      Тот остановился и взглянул на нее сверху вниз.
      - Ты поступишь так, как тебе сказано! - отрубил он и двинулся дальше.
      Аманда стиснула зубы. Побег? Надо бежать! Ей хотелось исчезнуть, раствориться в ночи, лишь бы избавиться от него.
      Но тогда Дэмьена повесят.
      Подождав, пока он не скроется из виду, она взлетела по лестнице в свою комнату и, тяжело дыша, упала на кровать.
      Только теперь девушка вспомнила о письме и немедленно сунула руку в карман. Пальцы нащупали конверт, а сердце бешено заколотилось в груди Она держала его жизнь в своей руке.
      И, Бог свидетель, Аманда не знала, хочет ли она, чтобы письмо подтвердило измену Камерона, или нет.
      Вытащив наконец конверт из кармана, девушка задрожала Разглаживая в пальцах бумажный квадратик, она вновь ощутила жар его поцелуя, прикосновения его рук. Да! Она сможет выдать его. Она должна Она лоялистка, а он - патриот К тому же на другую чашу весов поставлена жизнь Дэмьена.
      Аманда перевернулась на спину и осмотрела конверт. В углу написан адрес и имя Какой-то Фредерик из Бостона.
      Она запустила дрожащие пальцы внутрь Конверт был пуст.
      Упав на кровать, девушка начала смеяться. Постепенно смех перешел в рыдания.
      Немного погодя она всхлипнула в последний раз, успокаиваясь.
      Все оказалось напрасно.
      Теперь ей придется продолжать играть в эту мучительную игру и дальше. Придется войти в его дом, придется давать обещания, которые она не собирается выполнять Боже правый, она не может!..
      Боже правый, она вынуждена-.
      Глава 7
      В дверь Аманды негромко постучали. Она поспешно сунула конверт обратно в карман, встала с кровати и подошла к двери.
      - Да? - отозвалась она тихонько.
      - Это я, Даниелла, - сказали за дверью по-французски.
      Аманда быстро открыла дверь, и Даниелла, одетая в простенькое голубое платье с ослепительно белым передником, скользнула в комнату. Ее волосы были распущены и спадали по спине темными волнами.
      Даниелла потрепала Аманду по щеке.
      - Хорошо провела вечер, детка?
      - Да.., неплохо, - солгала Аманда с вымученной улыбкой, которая, конечно, не смогла обмануть женщину. - Ты знаешь, как я люблю Дэмьена.
      Даниелла кивнула и подошла к большому платяному шкафу в, углу комнаты Открыв створки, она вытащила ночную рубашку Аманды из мягкого шелка, с манжетами и оторочкой из фламандских кружев на груди.
      - Лорд Стирлинг действительно покупает тебе все самое лучшее, ласково проговорила Даниелла. - Ты снова поссорилась с ним Аманда пожала плечами:
      - Пожалуй, нет Все было как обычно.
      - Ты ошибаешься. С каждым днем становится все хуже и хуже.
      Он видит, как ты вырастаешь в женщину - Даниелла замолчала, глаза ее сверкали. - Мне нужно было убить его много лет назад!
      - Даниелла! - поражение воскликнула Аманда. - Да как ты могла подумать о таком? Тебя же повесят. И может.., может быть, даже Бог не простит тебя.
      - Бог меня простит! - с жаром ответила Даниелла и сочувственно посмотрела на девушку. - Лучше пусть повесят меня, чем он будет творить с тобой такое.
      Аманду вновь охватила дрожь, и это ей совсем не понравилось.
      - Он мой отец Он никогда по-настоящему не навредит мне - Но слова не помогали. Дрожь не прошла Перед глазами стояла сцена, во время которой Найджел назвал ее мать шлюхой и заявил, что она, Аманда, такая же Даниелла хотела что-то сказать, но промолчала и стала помогать Аманде снимать платье. Оставшись в одних чулках и нижней юбке, Аманда обхватила себя за плечи.
      - Какой была моя мама, Даниелла?
      - Красивой, - тепло отозвалась служанка. - С глазами цвета морской волны и волосами такими же яркими, как закат солнца От ее улыбки сразу зажигались ответные улыбки, а характер у нее был добрый и нежный Она была очень красивой - Подобрав с пола юбку, через которую только что переступила Аманда, Даниелла, немного поколебавшись, добавила:
      - Ты ее точная копия. Вот почему...
      - Что почему?
      Даниелла покачала головой.
      - Она была очень добра ко мне и Полю.
      - Полю?
      - Моему брату. Он умер еще до того, как ты родилась.
      Даниелла развязала ленты на корсете Аманды и помогла ей надеть ночную рубашку Пробормотав слова благодарности, девушка присела на кровать, чтобы снять туфли и чулки с подвязками, одновременно не спуская глаз с Даниеллы, убиравшей ее вещи в шкаф и кофры.
      - Мне никогда не забыть, - продолжала Даниелла. - Это было ужасно! Мы, акадийцы, были фермерами в Нова-Скотии Когда французское правление сменилось английским, мы присягнули на верность королю. Потом разразилась новая война, французы испугались, что мы будем воевать на стороне англичан, а англичане заподозрили, что мы вернемся к французам. И они просто отобрали нашу землю и выгнали нас с земли, на которой МЫ родились.
      Аманда, сидя на кровати в одном чулке, стискивала кулаки при мысли о несправедливости и страданиях, причиненных народу Даниеллы. Многих из тех, кто выжил в путешествии, не приняли на колониальном побережье, и им пришлось снова уйти и искать пристанище дальше на западе, у французов.
      Даниелла медленно вздохнула:
      - Прости. Это было очень давно, в 1754 году, еще до того как ты родилась.
      - Но моя мама была жива. И была добра и милосердна. Добра, милосердна и красива.
      Даниелла кивнула:
      - Она была очень хорошей. Разве кто-нибудь говорил тебе другое?
      Аманда поспешно замотала головой. Она знала, что слова, которыми ранил ее отец, ранят Даниеллу еще сильнее.
      - Мне просто захотелось услышать о ней от тебя, вот и все - Тогда спокойной ночи, та belle jeune flile <моя юная красавица (фр.).>, - ласково проговорила Даниелла. Она поцеловала Аманду в лоб и с улыбкой вышла из комнаты.
      Аманда забралась под одеяло. Ночь была не очень холодная, но огонь в камине едва-едва теплился, а в воздухе ощущалась осенняя свежесть. "Я просто замерзла, - пыталась убедить себя Аманда. - Стоит согреться, и дрожь прекратится".
      Закрыв глаза, она начала молиться, чтобы сон облегчил ее душу.
      Но несмотря на усталость, девушка никак не могла заснуть. В голове вертелись события сегодняшнего дня, перед глазами встал отец, называющий ее мать шлюхой. Называющий шлюхой ее. Угрожающий ей. А затем лицо отца уплыло куда-то, и Аманда увидела перед собой Эрика Камерона, вглядывающегося в нее своими стальными глазами, знающего.., что-то очень важное. Перед глазами задвигались шахматные фигуры. Эрик склонился над ней;
      - Шах и мат, миледи. Шах и мат.
      Аманда вздрогнула. Должно быть, она задремала а сейчас очнулась. Она не понимала что происходит, не могла разобраться в своих ощущениях.
      Огонь почти совсем погас, - окно, спальни было распахнуто. Светлые занавеси колыхались на ветру. Аманда могла бы поклясться, что, когда она ложилась спать, окно было закрыто.
      Откинув одеяло, девушка опустила босые ступни на пол, встала и подбежала к окну. Лунный свет проникал в комната, ветер усиливался.
      Занавеси надул ветер, тонкий шелк ночной рубашки облепил, тело девушки.
      Аманде показалось, что она видит в комнате чью-то тень. Девушка развернулась, но в ослепительном свете луны ничего не увидела.
      Однако в комнате кто-то был. Она чувствовала чье-то присутствие.
      - Кто.., кто это? - Аманда задохнулась. Вместо крика из горла вырвался лишь свистящий шепот.
      Внезапно в комнате что-то шевельнулось. Аманда увидела приближающийся силуэт и хотела закричать, но ее губы закрыла чья-то ладонь. Она лихорадочно замолотила кулаками, задев незнакомца, но тут ее подняли в воздух и с силой бросили на кровать. Оглушенная, Аманда попыталась откатиться подальше, но ее притянули обратно, и кто-то тяжело навалился сверху. Извиваясь, она сумела высвободить колено и сорвать ладонь со рта. Аманда судорожно вдохнула, но крикнуть так и не смогла: одна рука незнакомца снова обхватила ее подбородок и закрыла губы, а другая крепко сжала ее тело. В бешенстве Аманда вцепилась в державшие ее пальцы, царапая их ногтями, но незнакомец глубоко вдавил ее в кровать. Он все еще держался сзади, прижимая Аманду к себе; рука его, словно железный обруч, обхватила девушку под грудью.
      - Tec... - прошептал пришелец. Теплое мужское дыхание, приятно отдающее смесью бренди и хорошего трубочного табака, коснулось ее щеки. Аманда попыталась укусить его, но не смогла: ее держали слишком крепко. Она снова попробовала вывернуться, но с ужасом поняла, что от этого подол ночной рубашки задирается все выше и выше, обнажая ноги. Сквозь тонкие кружева Аманда чувствовала на своей груди чужие пальцы.
      - Леди, я говорю серьезно. Ни звука! И лежите смирно!
      Аманда замерла.., от потрясения. Это был лорд Камерон!
      Осознав это, она впала в панику и начала биться и вырываться с новой силой. Грубо выругавшись, он подмял Аманду под себя, зажав ей рукой рот, навалившись всем телом, притиснув свои бедра к ее бедрам. Девушка уже не могла дышать и испугалась, что сейчас потеряет сознание. Его глаза странно блестели в лунном свете, смешавшемся с бликами умирающего в камине огня. Камерон смотрел на нее с выражением, в котором не было ни любви, ни юмора.
      - Не двигайтесь, - опять предупредил он, дерзко глядя прямо ей в глаза. Потом очень медленно убрал руку с губ девушки.
      - Убирайтесь! Я сейчас закричу изо всех сил! - возмущенно произнесла она.
      - Да, именно этого я и боялся, - сказал он.
      Аманда вздрогнула, увидев у него в руке нож. Эрик Камерон вытащил клинок из ножен на поясе и поднес его к ложбинке между ее грудей. Девушка судорожно втянула воздух, пытаясь сохранить мужество, затем подняла на него глаза.
      - Вы не сделаете этого. Не ударите ножом невинную женщину.
      - Но вы отнюдь не невинная женщина! - парировал он.
      Он знает. Он видел, как она взяла конверт. Аманду обуял страх.
      - Вы не убьете меня, я знаю. А я буду кричать. Вы отвратительны! Как вы посмели ворваться сюда?! Я закричу, и мой отец сделает так, что вас повесят...
      - Ваш отец будет рад, если в свое время меня повесят, но, готов биться об заклад, сейчас ему это невыгодно. А как же ваше любезное извинение, которое вы принесли мне только сегодня? - спросил он. - Предупреждаю вас, леди... - Он помолчал, дав ей почувствовать холод стального лезвия. - С вами может случиться большое несчастье.
      - Вы вломились в мою комнату.., в губернаторский дворец! - Внезапно Аманда торжествующе улыбнулась. Он не посмеет причинить ей вред, она была в этом убеждена. Открыв рот, Аманда собралась закричать, невзирая на последствия.
      Его пальцы молниеносно закрыли ей рот. Мелькнуло лезвие ножа, и Аманда обнаружила, что, хотя лезвие не коснулось ее тела, ночная рубашка оказалась располосованной на кусочки и шелк больше не прикрывает ее грудь...
      - Леди, если вы не замолчите, я выволоку вас отсюда и нагишом проведу по улицам Уильямсберга. Здесь достаточно много людей, которым это понравится, поскольку оголтелые тори вроде вас не пользуются ныне в наших местах особенной популярностью.
      - Вы не...
      - Не искушайте меня чересчур, миледи. Я готов на многое.
      - Вы мерз...
      - Нет-нет, миледи. Вы снова торопитесь. Будьте осторожнее, в выражениях.
      - Я не.
      - Перестаньте!
      Его рука сильнее сжала Аманду. Но она не обратила на это внимания Она не собиралась осторожничать Рванувшись изо всех сил, девушка попыталась освободиться из железного захвата, крутясь и извиваясь.
      Эрик не стал усмирять ее Он просто крепко держал ее руки, позволив вертеться и изгибаться. Аманда поняла, что он почти забавляется, глядя на ее тщетные усилия. Он лишь крепче стиснул пальцы на ее запястьях, а остальное сделала тяжесть его тела.
      Она же...
      Она добилась лишь того, что оказалась еще ближе прижатой к нему, а ноги оголились так же, как и грудь.
      - Лежите спокойно! - еще раз потребовал он Аманда притихла, страшно покраснев, потому что одежды на ней почти не осталось, а он разглядывал ее с явным удовольствием. Она попробовала отвернуться, но он крепко держал ее подбородок. Наконец девушка замерла, чувствуя, что кружева его рубашки касаются ее обнаженных сосков, и понимая, насколько двусмысленно положение, в котором она находится Почему-то он всегда одолевает ее. Аманда облизнула губы, с ужасом осознав, в какой позе они лежат А что, если его руки придут в движение, подумалось ей Что, если дотронутся до нее? Она представила его губы на твоих губах, и ей захотелось узнать, какие ощущения она испытает, если эти губы спустятся ниже, коснутся ее шеи, ее груди. Аманда почувствовала твердость его бедер, прижатых к ее бедру, упругость его мужского естества рядом со сваей почти обнаженной кожей и внезапно умолкла окончательно, больше не сопротивляясь и лишь отчаянно надеясь, что Эрик отодвинется от нее.
      Девушка шевельнула головой, и Эрик отнял пальцы От ее вспухших губ.
      - Я не буду кричать! Не буду. Клянусь.
      Он долго и пристально вглядывался в нее Затем сел. Она оставалась его пленницей, зажатая между мускулистыми бедрами - Что вам нужно? - прошептала она.
      - Многое, - ответил он обыденным тоном, - но в настоящий момент я хочу, чтобы вы вернули мое письмо, Аманда напряглась, затем заставила себя расслабиться и удивленно раскрыть глаза.
      - Отчего вы думаете... - начала она с улыбкой.
      - Я не думаю, я знаю. И Бога ради, не нужно этого актерства, ибо, хотя вы так красиво взмахиваете ресницами, вы лгунья и нам обоим об этом известно. Я хочу получить свое письмо немедленно, не то вам придется горько раскаяться.
      Аманда так и вскипела, ненавидя его за безжалостную способность видеть ее насквозь. Скрипнув зубами, она произнесла:
      - Воистину, лорд Камерон, вы ведете себя невоспитанно.
      - Если бы я был благовоспитан, то не оказался бы здесь. Я не претендую на то, чтобы быть кем-то, Аманда. Я не джентльмен, но и не дурак, так что имейте это в виду. Давайте письмо.
      - Я.., у меня его болите нет.
      Его пальцы впились ей в плечи с такой силой, что она вскрикнула от боли. Швырнув Аманду обратно на кровать, не обращая внимания на то, что причиняет ей боль, он склонился над ее лицом и, приблизив губы почти к самым губам девушки, проговорил:
      - Вполне может статься, что сам я когда-нибудь сверну себе из-за вас шею, леди Стирлинг, но я не позволю, чтобы ваше вероломство подвергало опасности жизнь других людей. Где конверт?
      - Я отдала его отцу.
      - Вы лжете! - бросил он так быстро, что она вздрогнула, задохнулась и закусила губу, пытаясь оставаться спокойной.
      Она забыла о ноже. Теперь он был у самой ее щеки. Камерон слегка провел лезвием по ее лицу.
      - Вы не сделаете этого! - произнесла она С вызовом.
      - Может быть, и нет. - Его глаза стали почти черными, но по-прежнему блестели в темноте. - Возможно, я использую другие методы, чтобы достичь своей цели.
      Аманда не поняла. Что он имеет в виду, но угроза была слишком явной. Ей не хотелось знакомиться с тем, что под ней подразумевалось.
      - Оно.., оно в кармане платья.
      Если Эрик Камерон и испытывал к ней пылкую страсть, то ничем этого не выдал. Моментально вскочив, он рывком вытащил ее из кровати. Подняв упавшую во время их борьбы шляпу, он надел ее на голову. Спотыкаясь и пытаясь запахнуть на себе разорванную ночную рубашку, Аманда поспешно подошла к шкафу. Он следовал в двух шагах за ней. Она едва нашла в себе силы отворить дверцу, но не успела достать платье, как он оттолкнул ее и сразу запустил руку в потайной карман, вшитый в юбку. Достав конверт, он швырнул платье обратно в шкаф и захлопнул дверцу.
      - Зачем вы взяли его?
      - Затем.., потому что вы изменник! И вы должны покинуть мою комнату. Немедленно!
      - Вот как? И вы намерены доказать, что я изменник?
      - Нет! - вскрикнула она в ужасе. - Я только.., я...
      - Ну-ну, продолжайте.
      - Убирайтесь отсюда! Пока я не закричала!
      Но он не сдвинулся с места, продолжая пристально смотреть на нее. Аманда отступила, придерживая на груди ночную рубашку В причудливых сумерках комнаты он казался странно возбужденным, хотя она больше не чувствовала в нем ярости. Эрик шагнул к ней, высокий как башня, в своей треуголке и плаще.
      - Почему вы не отдали его своему отцу? - требовательно спросил он.
      - Мне. мне не представилось возможности.
      - Лжете.
      - Хорошо. Я захотела прочесть его сама. Но как видите, письма в конверте нет Но тогда., почему вы пришли, если конверт был пуст?
      Он подошел к кровати и присел, внимательно глядя на нее.
      - На нем есть имя, - пояснил он Она поежилась, ощутив, как взгляд его серебристых глаз словно прикоснулся к ней, дотянувшись сквозь сумерки. Имя Фредерика. Печатника из Бостона. Того "индейца", что бросал в море чай, помните?
      Она торопливо сглотнула, пугаясь выражения глаз, не отпускавших ее.
      - Вы получили свой конверт. Теперь уходите.
      Он покачал головой.
      - Я еще не решил, что делать с вами.
      - Со мной? - воскликнула она. Откинув голову, она с вызовом посмотрела на него.
      - Вы копались в моих вещах и украли мою собственность.
      - Если вы не уберетесь отсюда через две секунды, обещаю, я закричу так, что сюда Сбежится вся британская армия.
      Он устроился поудобнее - Отличные ребята У меня немало друзей среди них. - Он пожал плечами. Затем встал и медленно, угрожающе двинулся к ней.
      Она стояла почти у самой двери. Дальше отступать было некуда. Но закричать она все равно не смогла. - Если вы закричите, - пообещал он мягко, - я принесу вашему отцу самые искренние извинения, но скажу, что это вы соблазнили и завлекли меня сюда, после чего изображу разбитое сердце и посочувствую другим, которых вы, наверное, обманули точно так же. - Он оперся рукой о стену, сверкнув белозубой улыбкой.
      Пораженная и обескураженная, Аманда в замешательстве уставилась на него.
      - Он знает, что я...
      - Что вы презираете меня? Ах, леди Стирлинг! Вы пришли ко мне сегодня вечером. И своими правдивыми устами принесли извинения, которые звучали слаще, чем мед.
      - Но... - Аманда осеклась. Они оба замолчали, услышав шаги в коридоре.
      Внезапно лезвие ножа оказалось у ее лица.
      - Спокойно! - пригрозил он. - Одно слово, и кто-нибудь умрет!
      Он отвернулся и словно растворился в воздухе. Аманда вглядывалась в сумрак, пытаясь определить: то ли он выбрался в окно, то ли спрятался в туалетной комнате, примыкавшей к спальне.
      В дверь громко постучали. Она встала у двери, во рту пересохло.
      - Кто там?
      - Твой отец. Открой.
      Аманда немного поколебалась, потом распахнула дверь, но осталась стоять на пороге, не давая ему войти в комнату.
      - В чем дело? - негромко спросила она.
      Отодвинув ее, он вошел, зажег свечу от головни из камина и начал оглядываться. Подойдя к ней, он пристально посмотрел ей в глаза.
      - Я слышал голоса.
      - В самом деле?
      Он молча с силой ударил ее по лицу. Аманда свалилась на кровать. Вскочив на ноги, она инстинктивно попыталась собрать на груди остатки разорванного корсажа. В душе вновь пробудилась ненависть к отцу. Он подошел ближе, внимательно всматриваясь ей в глаза и, подняв палец, заговорил:
      - Пока я отвечаю за тебя, девчонка, прелюбодеяния я не допущу.
      Конечно, от проститутки может родиться только проститутка, но прежде ты послужишь моим целям, а уж потом делай что хочешь.
      Он стоял перед ней со сжатыми кулаками, ссутулившись, а Аманда молилась, чтобы Эрик Камерон уже ушел. Она, не смогла бы вынести, чтобы он оказался свидетелем такой скандальной сцены. Если он еще поблизости, то поневоле не сможет пропустить ни слова.
      Какая же она глупая, пронеслась в голове мысль. Если бы она закричала, зарыдала, то могла бы теперь сказать правду! Но в словах Камерона тоже была правда. При таком отношении к ней отца дело вполне могло обернуться Так; словно это она пригласила Камерона сюда.
      Аманда взяла себя в руки и заговорила спокойным тоном:
      - Здесь никого нет, папа. Я одна. Пожалуйста, оставь меня, дай мне поспать.
      - Здесь никого нет?
      - Нет.
      - Не обманывай меня! Я приказал тебе пустить в ход твои чары и увлечь лорда Камерона. И ты выполнишь мой приказ!
      Она резко втянула воздух сквозь стиснутые зубы, посмотрев в темноту. "Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы он уже ушел, пусть его здесь не будет".
      Отец неожиданно подошел к ней ближе. Она почувствовала смущение, видя, как он жадно ощупывает ее глазами, в которых зажегся странный голодный огонь. Протянув руку, он приподнял ее подбородок и опустил взгляд на ее грудь, едва прикрытую обрывками ночной рубашки. Его палец провел по ее шее, затем скользнул ниже...
      - Что случилось?
      - Я неудачно повернулась во сне. Шов разошелся, вот и все. Я починю ее.
      - Конечно, починишь, - подтвердил он зло.
      Лорд Стирлинг протянул руку еще ближе... Аманда почувствовала, что ее сейчас стошнит. Вскрикнув, она отскочила от двери. Он сощурил глаза, словно собираясь схватить и повалить ее, и впервые в жизни она испугалась его как мужчину. Он заставил ее почувствовать себя испачканной.
      Аманда торопливо распахнула дверь. Если он еще раз приблизится, она закричит. Губернатор - добропорядочный англичанин, который может, правда, снизойти до небольшого шантажа или взятки, но если она изобразит истерику, он по крайней мере добьется, чтобы ее оставили в покое. Отец не посмеет напасть на нее на глазах у лорда Данмора.
      - Спокойной ночи, отец, - сказала Аманда.
      Стирлинг уставился на дверь, потом перевел взгляд на дочь. У основания его шеи бешено пульсировала жилка. Он с трудом сглотнул и прошел мимо, но в дверях остановился:
      - Мы с тобой еще не закончили, дочь моя. Погоди, мы ведь скоро вернемся в свой дом!
      И он резко захлопнул за собой дверь. Аманда в отчаянии прижалась к ней лбом и заплакала. Внезапное движение за спиной заставило ее резко обернуться.
      Эрик Камерон никуда не уходил. Он спрятался и стоял молча и неподвижно за дверью, ведущей в туалетную комнату. Теперь он стоял перед Амандой, разглядывая ее со смешанным выражением ярости и сострадания на лице. Но Аманда не нуждалась в его жалости!
      - Мне хотелось убить его! - произнес он гневно.
      В удивлении она изогнула бровь. Даже в темноте, не видя его, она чувствовала, как он напряжен. Его больше возмутил ее отец, нежели она сама.
      - Он мой отец, - сказала девушка, пожав плечами. Она не хотела, чтобы он видел, как ей больно.
      - Тем более его следовало прикончить за те, как он с вами обращается.
      Как можно величественнее она запахнула на груди разорванный ворот ночной рубашки.
      - Боже мой, вы когда-нибудь уберетесь отсюда?
      Эрик Камерон подошел к ней, взял за плечи и заглянул в глаза.
      Яростная борьба с самим собой отражалась в его кобальтовых глазах.
      - Значит, вам приказали извиниться передо мной?
      - Вы нашли свое письмо. А теперь, пожалуйста, уходите...
      - Предупреждаю вас, миледи, - произнес он совсем мягко, - я не позволю предать себя еще раз. Почему вы не открыли ему, что я здесь?
      - Вы обещали кого-нибудь убить, если я это сделаю.
      - И вы поверили?
      - Какая разница? - едко бросила Аманда. - Вы бы сказали, что это я вас привела.
      - И он бы мне поверил?
      Аманда не ответила. Ей не хотелось больше видеть его пытливые серебристо-синие глаза или чувствовать на себе его руки. Ей хотелось остаться одной.
      - Отвечайте!
      Как быстро он переходит от нежности к требовательной ярости.
      - Да! Он бы поверил вам. Он.., он презирает меня, - призналась она негромко и вывернулась из его рук. - Во имя Господа, оставьте меня в покое!
      - Не я это начал, леди, но я это закончу, - пообещал он.
      Аманда не поняла смысла его слов, и это встревожило ее.. Его напряжение, казалось, еще возросло, и он принялся мерить шагами комнату, словно вдруг расхотел уходить. Аманду вновь стала бить дрожь.
      - Вы знаете, что я совершила...
      - Я знаю, что он хочет кое-что продать. А я готов купить.
      - Мой отец...
      - Вас нужно от него забрать.
      В его словах Аманда почувствовала жар и ярость, хотя тон был мягким. Она протестующе покачала головой:
      - Вы не понимаете! Я считаю вас изменником! Все, что я сделала...
      - Дурочка. Мне будет удобнее иметь вас перед глазами. Я поговорю с ним и предупрежу, что не потерплю, чтобы мою невесту били или даже просто касались.
      - Я никогда не выйду за вас замуж.
      - Маленькая идиотка! Никто не заставляет вас выходить замуж.
      Я предлагаю вам выход, сам не знаю почему. Наверное, потому, что другой такой красивой девушки нет на свете, - проворчал Эрик. - А вы именно такая, - добавил он уже мягче, - красивая и холодная.
      Но все же я увидел в вас живые чувства. Я даже ощутил их. Так почему вы так отчаянно пытаетесь делать вид, что не понимаете меня?
      - Потому что я ненавижу вас, лорд Камерон! - закричала Аманда. Она ненавидела его за то, что он с такой легкостью заставлял ее дрожать, сгорать изнутри и заливаться краской, не в силах вздохнуть, словно она была той, кем назвал ее отец...
      Шлюхой.
      - Не важно! Если вы просто...
      - Я ничего не буду делать просто, - уверил он ее вдруг охрипшим голосом. Затем приблизился к Аманде и на этот раз даже не заметил ее слабой попытки вырваться из его рук. - Вы приедете завтра. Вам нельзя здесь больше оставаться.
      - О чем вы говорите?
      - Я оставлю приглашение у лорда Данмора. Если им так хочется меня повесить, я сам принесу им веревку. Что бы ни было у губернатора на уме, он порядочный человек. Я также поговорю с вашим отцом. Помолвка принесет вам свободу. Вы поедете в Камерон-Холл завтра же..
      - Вы с ума сошли! - воскликнула Аманда. - Я украла ваше письмо, вы знаете, что я вас ненавижу, но, несмотря ни на что, забираете меня? А почему вы решили, что я поеду?
      - Потому что я скоро покину Камерон-Холл и он останется в вашем полном распоряжении.
      Аманда замолчала. Она, поняла, что поедет. Желание убежать от отца было слишком сильным.
      Камерон взмахнул перед ней своей шляпой.
      - Вам следует выйти за меня, и побыстрее, ведь меня может пронзить индейская стрела.
      - Не верю, что мне может так невероятно повезти, - так же иронично ответила она.
      Эрик Камерон сверкнул зубами в опасной улыбке и вдруг, протянув руку, поправил на ней ночную рубашку. Шелк вырвался из его пальцев, скользнул вниз, и она осталась стоять перед ним в гордой наготе. Негромко вскрикнув, Аманда отбросила его руку, но, теплые и нежные пальцы успели погладить ее кожу.
      - Возможно, вам все же придется скоро выйти За меня. Ради спасения своего доброго имени.
      - Мое доброе имя загублено окончательно, лорд Камерон. Но мне это безразлично, - царственно заявила она.
      Он ответил тихим грудным смешком, но тут же посерьезнел, и в его глазах, устремленных на нее, мелькнули жалость и сострадание.
      - Вы не должны бояться меня.
      - Неужели? - с притворной любезностью поинтересовалась Аманда, крепко сжимая полы рубашки. И натянуто улыбнулась, ожидая, что он ответит.
      - Вам следует бояться тех, кто вас окружает, леди. Приезжайте в Камерон-Холл по доброй воле, не то я сам найду способ спасти вас от себя самой.
      - Не понимаю, что вы имеете в виду?
      - Я молюсь, чтобы вам не пришлось узнать истинный смысл моих слов, предостерег он. Затем низко поклонился. - Прощайте, миледи.
      Эрик Камерон повернулся и.., исчез. Только ветер взметнул занавеси в открытом окне.
      У нее пересохло в горле, она часто задышала. Несмотря на то что она боялась лорда Камерона, она точно знала: если он оставит приглашение, утром она поедет в Камерон-Холл.
      Она не осмелится оставаться с отцом. Лорд Камерон не ошибался в одном: помолвка купит ей свободу.
      ***
      Камерон-Холл впервые показался перед ней, когда следующий день уже клонился к вечеру и на землю легли золотистые сумерки. Она не знала, когда Эрик успел поговорить с обоими ее опекунами, но молча выслушала, как отец объявил о ее помолвке, а лорд Данмор сообщил, что Пьер и карета Камерона ждут, когда она и Даниелла будут готовы.
      Лорд Камерон собирается вот-вот уехать, но он хотел бы, чтобы невеста познакомилась с усадьбой в его отсутствие Дата свадьбы, принимая во внимание нынешние неспокойные времена, будет объявлена позднее.
      Когда Аманда уже собралась садиться в карету, отец схватил ее за руку:
      - Осмотрись там хорошенько Обыщи его стол, просмотри бумаги, и ты найдешь правду. Все что угодно, письма, адреса, имена - мы должны заполучить их. Тебе понятно?
      - Он убьет тебя, отец, если узнает, каков ты на самом деле, произнесла она бесстрастно.
      - Ты все еще моя дочь и подчиняешься мне! - грубо напомнил ей Стирлинг - А я могу увезти тебя домой, когда захочу. К тому же есть еще и твой кузен. Подумай об этом, девчонка Он отпустил ее руку. Затем с улыбкой уставился на Аманду, и то же неприятное чувство, какое она испытала вчера, наполнило ее страхом. Она поняла, что никогда не сможет больше оставаться с ним наедине.
      - Если ты тронешь меня, он тебя убьет? - произнесла она жестко и удивилась страху, метнувшемуся в отцовских глазах. Человек, который меньше месяца назад открыто травил своего будущего зятя за его политические взгляды, вдруг стал слишком подозрительным и осторожным.
      Аманда вздохнула с облегчением, когда он отступил. Даниелла уже сидела в карете.
      Лорд Данмор занимался текущими делами дня, и у ворот стоял только отец, провожая карету, катившуюся по аллее. Он даже не помахал рукой вслед, и Аманда испытала облегчение Она откинулась на подушки, радуясь передышке. Впереди было три часа езды по полуострову к Камерон-Холлу.
      Стоило ей впервые увидеть поместье, как она ощутила странное волнение в крови. Огромные дубы бросали тень на длинную аллею, ведущую к дому, в их кронах клубился вечерний туман Но вот деревья внезапно расступились, и перед путешественниками возник дом, возвышающийся над окрестностями на покрытом изумрудной травой холме.
      Это было огромное строение из кирпича, которое опоясывала внушительных размеров терраса с величественными дорическими колоннами, придававшими элегантность и законченность архитектуре здания - Mon Dieu! <Боже мой!> пробормотала Даниелла, откинув занавески на окнах, чтобы получше разглядеть дом. Ее глаза блестели от восторга, когда она посмотрела на Аманду. - Вот это дом, однако!
      Аманда тщетно попыталась улыбнуться. Поместье действительно было великолепное. Пока они ехали по аллее, Аманда успела заметить ровные ряды служебных построек, окруженных садами и огородами.
      Сады, казалось, тянулись бесконечно, а главное здание сверкало на солнце и словно возносилось в облака. Это всего лишь красивая иллюзия, порожденная туманом, подумала она, но не могла не признаться себе, что дом и правда прекрасен. Далеко налево простирались поля, на которых трудились многочисленные работники Издалека Аманда не могла рассмотреть, где рабы, а где трудятся белые фермеры-арендаторы - согнутые фигурки казались одинаковыми. Далеко за ними, там, где склон холма отлого спускался к реке, начинался лес, а вдалеке за домом виднелись доки. Поместье лорда Камерона было расположено очень удачно, рядом с рекой, и дополнительно выигрывало оттого, что имело собственную пристань и глубоководный причал.
      Глаза Даниеллы лучились Счастьем.
      - Нам здесь будет хорошо, дорогая. Этот лорд очень богат, он женится на тебе и не отдаст тебя отцу... Вот он! Нас встречает сам лорд Камерон! радостно воскликнула Даниелла.
      Но Аманда не разделяла ее радость. Проглотив комок в горле, она отдернула занавеску. Он поджидал их на ступенях дома. На нем были белые бриджи и чулки, сапоги и темно-синий фрак. Как обычно, кружевная рубашка была безукоризненно отглажена, а волосы хоть и не припудрены, но аккуратно расчесаны и собраны сзади. Аманда вынуждена была признать, что в таком виде он не посрамил бы и королевский дворец.
      Карета остановилась. Пьер спрыгнул с облучка. Лорд Камерон что-то крикнул ему, и тот засмеялся, затем помог Даниелле выбраться из кареты.
      - Добро пожаловать, Даниелла, - произнес Камерон и взял ее за руку. Добро пожаловать в Камерон-Холл.
      Смущенная, Даниелла заулыбалась, а лорд Камерон поцеловал ей руку.
      - Merci, Merci! - пробормотала Даниелла краснея.
      Она так счастлива, подумала Аманда. И возможно, имеет на это право, поскольку Найджел Стирлинг никогда не проявлял по отношению к Даниелле ничего, хоть отдаленно напоминавшего доброту. Наоборот, постоянно унижал ее. Но Аманда почувствовала на себе взгляд Эрика и зарделась. Он знал, что она приедет. И она знала.
      Лорд Камерон взял ее руку.
      - А тебе, любимая, мои самые горячие приветствия. Надеюсь, что ты будешь здесь очень счастлива. И в безопасности.
      В безопасности? Сомнительно. Сможет ли она спастись от него?
      Взяв за руки, Эрик притянул девушку к себе. Поцеловав в обе щеки, неторопливо отпустил ее, вглядываясь в глаза.
      - Пьер, найди, если сможешь. Тома и позаботься, пожалуйста, о чемоданах леди Стирлинг.
      - Хорошо, - кивнул Пьер, усмехнулся и побежал в дом.
      Аманда невольно засмотрелась на Эрика Камерона, такого внушительного на фоне украшенной гербами кареты. Он чувствовал себя здесь так комфортно и уверенно, но все же готов был поставить свое благополучие на карту.
      - Пройдем внутрь? - предложил он.
      Она кивнула и только тут осознала, что за все это время не произнесла еще ни слова.
      - Да, конечно.
      - Пойдем, Даниелла. Думаю, тебе тоже понравится небольшая экскурсия.
      - Спасибо, - торопливо ответила женщина. Найджел Стирлинг ненавидел, когда она говорила по-французски. Он ненавидел даже то, что Аманде легко давался этот язык.
      Но лорд Камерон вовсе не был против французского. Он ласково улыбнулся, и в эту секунду Аманду охватил необычайный трепет: улыбка сделала его действительно неотразимым, обаятельным и юным.
      Только когда кто-то вставал ему поперек дороги, улыбка пропадала и сменялась выражением собранности и готовности к борьбе.
      Она уже встала на его пути.
      Эрик провел ее в просторный зал. Двойные двери в противоположном конце выходили на реку, и по нему гулял свежий ветерок.
      Посередине находилась величественная лестница, по обеим сторонам которой располагались двери, ведущие в крылья дома. Перила были из полированного красного дерева, стены покрывали шелковые обои из Европы, потолок был отделан роскошной лепниной. Слуга в малиновой ливрее поспешно спускался по лестнице им навстречу.
      - А вот и Ричард! Ричард, это леди Стирлинг и ее служанка, мадемуазель Даниелла.
      Белокурый и сухощавый Ричард поклонился:
      - К вашим услугам, миледи, мадемуазель. Сэр пожелает чего-нибудь?
      - Ежевичного чая в библиотеку через час, Ричард. Я думал показать миледи и мадемуазель их комнаты и дать им время привести себя в порядок и освежиться после дороги.
      - Очень хорошо, сэр, - произнес Ричард и, поклонившись, покинул их.
      Лорд Камерон повел своих гостей вверх по ,широкой и изящной лестнице. На площадке они оказались перед целой галереей семейных портретов. Пораженная Аманда остановилась у первого из них. Темноволосый мужчина в старинном платье смотрел на нее такими же, как у Эрика Камерона, серебристо-синими глазами. Рядом висел портрет красивой белокурой голубоглазой женщины.
      - Джемия и Джасмин, - пояснил лорд Камерон. - Ходили слухи, что она была кабацкой девкой, но дед был так очарован ею, что женился, невзирая на ее происхождение.
      Аманда взглянула на Эрика и покраснела, встретив его пристальный взгляд.
      Аманда вновь посмотрела на портреты, и ей захотелось, чтобы эти люди были ее предками. Ей хотелось, чтобы у ее семьи было такое прошлое, хотелось, чтобы эти красивые люди смотрели на нее сверху с любовью.
      Аманда задрожала и испугалась, что сейчас заплачет. Все так бессмысленно! Она здесь, чтобы спастись от отца. Воинственные шауни убьют лорда Камерона, и этот замечательный дом достанется ей.
      - Миледи? - Эрик вежливо ожидал ее.
      Она поспешила за ним. Он распахнул одну из дверей в южном коридоре. Девушка вошла в огромную комнату с полированной кроватью и персидскими коврами на блестящем деревянном полу. Широкие и высокие окна выходили на реку, между ними находился массивный камин, а перед ним - изящный инкрустированный столик. К столику были приставлены два парчовых французских кресла, расположенные так, чтобы из них можно было любоваться видом за окнами. Это была комната для принцессы, гораздо более изысканная, чем та, в которой Аманда жила в губернаторском дворце.
      - Подойдет вам? - спросил Камерон.
      Она кивнула, затем опустила голову. Эрик отвернулся и обратился к Даниелле:
      - Мадемуазель, ваша комната следующая по коридору.
      Дверь туда была уже открыта, и Даниелла, поблагодарив хозяина, в восторге удалилась. Аманда все еще стояла с опущенной головой, но чувствовала, что он рядом, слышала шорох его одежды, приятный аромат хорошего табака, бренди, кожи и еще чего-то неуловимого, возможно, дорогого мыла. А еще был его собственный, откровенно мужской запах. Аманда облизнула губы и повернулась к Эрику. Он смотрел на нее с непроницаемым видом, сцепив руки за спиной.
      - А где ваша комната, лорд Камерон? - спросила" она.
      Он вежливо приподнял бровь, затем улыбнулся:
      - Смежная через гардеробную, леди Стирлинг. - Он, забавляясь, наблюдал, как она побледнела, и после паузы добавил:
      - Ключ от гардеробной будет у вас, конечно.
      - Конечно.
      - Но тогда возникает вопрос: почему это вас волнует? Хотите знать, где я сплю, или вас больше интересуют мои вещи?
      - Меня не волнует...
      - Нет, волнует, так что, пожалуйста, избавьте нас обоих от вашего вранья. Обыскивайте сколько вашей душе будет угодно. Если я обнаружу вас слишком близко от своей кровати, мне может прийти в голову соблазнительная мысль выслушать ваши лживые оправдания на ней. Гордость, любовь моя, умирает с трудом.
      - Могу представить, ибо ваша чудовищно велика!
      - Возможно, не без основания.
      - Вы себе льстите.
      - Разве? Думаю, что нет. Полагаю, что я знаю вас лучше, чем вы сами, и потому у меня есть преимущество.
      Она открыла было рот, чтобы возразить, но он не дал ей такой возможности. Поклонился и повернулся уходить, но остановился на пороге..
      - Ричард придет, чтобы проводить вас в библиотеку. Вам надо будет познакомиться с моим камердинером Кэссиди и еще с Маргарет. Она обеспечит вас и Даниеллу всем необходимым. С этого момента, миледи, вы сами себе хозяйка. И мне, моя прелестная маленькая шпионка, будет занятно посмотреть, куда приведут вас ваши нежные ножки.
      - Не туда, где!.. - крикнула она ему вслед. - Не туда, где...
      - Где вас могут поймать? - подсказал он любезно. Он неторопливо оглядел ее и улыбнулся. - Вам уже шах.
      - Я не сдамся!
      - Ах, поверьте мне, так и будет.
      Он повернулся и исчез за дверью.
      Глава 8
      Осмотр комнаты не занял у Аманды много времени, хотя одно только присутствие в поместье Камерона сильно волновало ее. Ей нравились дом и земли, окружавшие его, вид на реку за окнами, радовало острое чувство свободы. Аманда не понимала себя. Она приехала сюда под фальшивым предлогом, собираясь сыграть в опасную игру с опасным человеком. Но Найджел Стерлинг остался далеко, и пока этого достаточно.
      Кувшин был наполнен чистой свежей водой; таз, губка и полотенца приготовлены к ее приезду. Девушка быстро умылась, расчесала волосы щеткой, отделанной серебром, и торопливо оглянулась на входную дверь. В дальнем конце комнаты виднелась еще одна дверца. И она не смогла устоять.
      Ключ торчал в замке. Она имеет возможность запереться от него.
      Улыбнувшись, Аманда повернула ключ. Затем толкнула дверь и вошла в соседнюю комнату.
      Из окон здесь тоже открывался вид на травянистый склон, спускающийся к реке, к докам и пакгаузам. Солнечные лучи красиво освещали комнату; легкие занавески, выбиваясь из-под тяжелых бархатных портьер, трепетали на ветру. Его кровать показалась ей огромной. Из темного дерева, под высоким балдахином на четырех витых столбиках. Но сама комната не выглядела темной. Она была очень просторной и хотя выглядела типичной комнатой мужчины, могла, как казалось, приютить и женщину. Камин был тоже большим, с деревянными панелями, украшенными изящной резьбой. Свечи в элегантных серебряных подсвечниках и красивые стеклянные лампы ожидали прихода ночи. У окна, поблескивая в солнечных лучах, стоял небольшой столик красного дерева. Большой пушистый ковер покрывал деревянный пол, а стоявшие вдоль стен шкафы и комоды были даже более изысканными, чем в его городском особняке в Уильямсберге. В воздухе витал едва уловимый аромат. Аромат виргинского табака, тонкой кожи и смешавшийся с ними слабый запах мужского одеколона. Это был будоражащий, влекущий букет.
      Такой же, как и этот мужчина.
      Аманда почувствовала, что у нее загорелись щеки, и торопливо выскочила из комнаты, забыв, что она шпионка, а шпионы не краснеют и не покидают в смятений место, которое является главной целью их поисков.
      Покинув комнату, она почти побежала мимо картин по коридору к широкой полукруглой лестнице. Но, достигнув верхней площадки, остановилась. У подножия лестницы ее поджидал человек. Он был так же высок, как Камерон, и черен, как черное дерево. Он стоял прямой как стрела, одетый в красивую, отлично сшитую ливрею, подчеркивающую блеск его кожи. Он выглядел величественно, если это слово было применимо к рабу.
      Аманда постаралась успокоить дыхание, пока он отвешивал ей низкий поклон.
      - Леди Стирлинг, я Кэссиди, камердинер лорда Камерона. Я сейчас провожу вас к нему, а если вам когда-либо потребуется помощь, просто дайте мне знать.
      Аманда кивнула, пораженная изысканной речью слуги. Держась с достоинством, она спустилась по лестнице. Он больше ничего не сказал, а просто пошел впереди через огромный главный зал и подвел ее к двойным дверям. Открыв их, он незаметно отошел в сторону.
      - Леди Стирлинг, лорд Камерон.
      Аманда вошла в прелестную гостиную. Эрик ожидал ее, стоя у камина, отделанного дымчато-серым мрамором. Полы были устланы персидскими коврами, стены затянуты тонким шелком. Чайный столик, уставленный серебряной и хрупкой фарфоровой посудой, стоял рядом с французской софой, поражающей богатством обивки.
      - Пожалуйста, присаживайтесь, Аманда, - пригласил Эрик Камерон, кивнув негру. - Вижу, вы уже встретили Кэссиди.
      - Да, - ответила Аманда, нервно присаживаясь на краешек софы. Она улыбнулась Кэссиди. Он удивительно напоминал своего хозяина. Этот раб выглядел чрезвычайно сильным человеком, который был бы очень полезен на полевых работах. Ее отец ни за что бы не стал держать такого силача в качестве домашнего слуги.
      Кэссиди низко поклонился и покинул их.
      Аманда снова повернулась к Эрику и обнаружила, что он внимательно рассматривает ее испытующими серебристо-синими глазами. Боже, не совершила ли она глупость, приехав сюда? Ей нравился дом, нравились охватившие ее волнение, чувство свободы Но она совсем запуталась, не понимая, какие чувства испытывает теперь к этому человеку.
      Ее влекло к нему, как Еву к Адаму, и это влечение горело в ней, хотя она ни на секунду не забывала отцовских слов. Она не могла поверить, что ее прекрасная мать была женщиной легкого поведения, но когда Эрик Камерон подошел к ней ближе, Аманда невольно задумалась: что же за кровь так бушует в ее жилах?
      - Так вот какой он - Кэссиди, - пролепетала она. - Он выглядит скорее как принц, чем как домашний раб.
      - Насколько мне известно, по крови он мог бы быть нубийским принцем. И Кэссиди не раб. Он заслужил себе свободу. Он остается со мной по собственной воле, и я плачу ему жалованье.
      - Как.., интересно, - пробормотала Аманда. Ей было трудно выдерживать его взгляд, и она быстро опустила глаза, гадая, что он успел в них прочесть. - Значит, это и есть ежевичный чай? Какой забавный!
      - Нет. Он ужасен. Но к нему можно привыкнуть.
      - Я разолью?
      - Будьте любезны.
      Ее руки тряслись. Аманда сжала зубы, стараясь подавить дрожь в пальцах. Сосредоточившись на своем занятии, она низко склонила голову, но когда странный ежевичный чай был разлит, подняла глаза и чуть не вскрикнула: Камерон стоял прямо перед ней и смотрел ей в глаза. До него было не больше фута. Аманда не слышала, как он подошел, не догадывалась, что он так близко.
      Его чашка стукнула о блюдце. Аманда сглотнула, заметив его неотразимые глаза и жилку, бьющуюся на шее.
      - Вы напугали меня, - с трудом произнесла она.
      Эрик взял чашку у нее из рук и поставил на столик, по-прежнему не спуская с нее глаз.
      - Выходите за меня замуж, - сказал он.
      - Я не могу! - беспомощно прошептала Аманда.
      Он схватил ее за руки и присел рядом с ней на софу. Грустная улыбка скривила его губы, хотя в глазах осталось напряженное выражение.
      - Нет ничего, что могло бы вам помешать. Наоборот, все говорит за то, что вам следует это сделать.
      - Я не люблю вас!
      - Ну конечно, вы все еще влюблены в этого хлыща.
      - Хлыща! Роберт Тэрритон...
      - Он фат, клянусь Богом! Но никто, кроме него самого, не убедит вас в этом. Он на следующей неделе женится. И есть еще ваш отец. Очень опасный человек.
      - Мой отец! - Аманда вспыхнула, отлично понимая, что он говорит сущую правду, и не менее отчетливо ощущая его тело рядом со своим. Никогда еще она не чувствовала себя такой живой, ее кожа горела все сильнее, сердце билось, словно к нему прикасались рукой.
      Ее влекло... Она испугалась. Его страсть к ней может обернуться против нее. Он безотчетно волновал ее, одновременно пугая до глубины души. Союз с ним может оказаться союзом с самим дьяволом.
      Аманда тряхнула головой. Она забыла обо всем, ей не хотелось чаю, не хотелось ничего. Ее заворожили длинные смуглые пальцы, накрывшие ее ладонь. Большим пальцем Эрик поглаживал нежную кожу ее запястья, вызывая внутри странный жар, который вытеснил все разумные мысли.
      - Ваш отец не позволит вам долго водить его за нос, хотя мне не совсем понятна его игра. Если вы не определите дату нашей свадьбы, он найдет вам другого мужа. Поговаривали, и вы, наверное, в курсе дела, что он хотел обручить вас с лордом Гастингсом, человеком вдвое старше вас и, как мне известно из достоверных источников, храпящим по ночам с силой урагана.
      Аманда не смогла сдержаться и рассмеялась. Он придвинулся еще ближе и нежно провел пальцами по ее щеке. Затем так же чувственно коснулся ее губ.
      - Я не столь молод, как Тэрритон, и, признаюсь, на моей шкуре есть пара шрамов, но, клянусь, все мои зубы целы и здоровы, второго подбородка нет, и моюсь я довольно регулярно. Я богат, у меня много земель, дом, конюшни полны лошадей, а на полях зреют табак и пшеница. Выходите за меня! Кстати - и это тоже из достоверных источников, - я не храплю. - Аманда снова рассмеялась, но его глаза потемнели и, казалось, приковали ее к себе. - Обещаю, что буду прекрасным любовником.
      - О! - вспыхнула она.. Но смех все еще пересиливал возмущение. Недавно он вломился в ее спальню, грубо бросил на кровать. Но бесстыдные речи, которые он повел сейчас, возмутили девушку еще больше. - Вы, сэр, самый большой эгоист, какого я видела в жизни!
      Скажите, а последние сведения тоже исходят из заслуживающих доверия источников?
      - Уверен, что смогу предоставить рекомендации, если они вам потребуются.
      - От леди Женевьевы? - резко бросила она.
      - Вы просто ревнуете. Выходите за меня, - продолжал настаивать он. - И побыстрее. Пока я не уехал. Тогда, если шауни раскроят мне череп, вы останетесь здесь в полной безопасности.
      - Я не могу выйти за вас так поспешно.
      - Ага, значит, вы все-таки подумаете!
      Аманда не могла не улыбнуться. Окружающий мир исчезал куда-то, когда он был перед ней, такой неистовый и непреклонный. С ним она чувствовала себя защищенной. Никто, даже ее отец, не сможет ее обидеть.
      - Вы кое о чем забыли.
      - О чем?
      - Я лоялистка. И говорю это не под влиянием моего отца или лорда Данмора. Я боюсь радикалов и того, что они затевают. А вы, сэр, патриот.
      - Можете оставаться лоялисткой.
      - И вашей женой?
      - Пожалуйста, Верьте в свои идеалы сколько вашей душе угодно, только не пытайтесь предавать меня.
      Аманда судорожно вздохнула. Как может она обещать такое, когда ее швырнули в его объятия именно с этой целью? Она опустила взгляд на его руки, сжимавшие ее ладони. Эти руки загрубели от физического труда. Или, может, то были руки солдата, привыкшие держать оружие и поводья коня? Она не знала. Она знала только, что их загрубелость так красиво оттеняет мягкую, ухоженную кожу ее рук. Аманда подняла на Эрика глаза и внезапно страшно испугалась: нет, не этого человека, а глубины собственных чувств, вспыхнувших в ней. Если он поцелует ее сейчас, она захочет испить его поцелуй до конца.
      Словно шлюха.., словно шлюха, как назвал ее отец. Дочь своей матери.
      Лицо Аманды омрачилось, Эрик нахмурился, вглядываясь в нее.
      - В чем дело?
      - Ни в чем! Ни в чем! - закричала она., Замотав головой, девушка вскочила на ноги. - Я не могу выйти за вас. Не могу. Мы на разных берегах. Это невозможно. Если вы теперь захотите, чтобы я уехала...
      - Уехала! - Он встал, видя внезапное страдание, исказившее ее черты. Уехала? Что вы, конечно, нет. Я не хочу отправить вас в объятия лорда Гастингса с его четырьмя подбородками. К этой карикатуре на человека!
      Аманда едва улыбнулась, хотя еще не совсем пришла в себя. Спрятав лицо в ладонях, она выбежала из гостиной.
      Ворвавшись в свою комнату, Аманда увидела, что чемоданы уже принесли, и, очевидно, скоро появятся горничные, чтобы развесить одежду по шкафам, расставить обувь и разложить белье по полкам. Но пока в спальне никого не было. На землю опустился вечер. В камине пылал огонь, разгонявший ночную сырость. Открытые окна выходили на реку.
      Мало-помалу сердце перестало бешено колотиться. Здесь она в безопасности. Эрик Камерон мог дразнить и провоцировать ее, игнорировать приличия, забираться в губернаторские покои и даже применять к ней физическую силу. Но он никогда не станет заставлять ее делать что-либо против ее воли. Он не ударит ее в гневе и не будет цинично использовать в своих целях. Чувство, охватившее Аманду, было сродни тому ощущению, какое испытываешь, когда тебя любят. Она улыбнулась, затем переоделась в ночную рубашку. Аманда так расслабилась, что бездумно побросала на пол чулки, подвязки, туфли, корсет и платье, забралась в удобную кровать и мгновенно уснула. Она спала крепко, без сновидений, и даже не услышала стука в дверь, когда Даниелла пришла узнать, будет ли она ужинать.
      Не услышала она, и как открылась дверь между комнатами, когда часы пробили полночь.
      Эрик стоял и смотрел на спящую Аманду. В отблесках затухающего в камине огня ее лицо казалось совсем юным. Такая хрупкая и беззащитная.
      Он протянул руку, но не посмел дотронуться до девушки. Улыбнувшись, он повернулся и ушел к себе. Игра стала другой. Пусть чуть-чуть, но другой.
      ***
      Утром, когда Аманда вышла в столовую, Эрика там не оказалось.
      Девушка, о которой он упоминал, - Маргарет, румяная дочь фермера с блестящими темными глазами и кудрявыми черными волосами, сообщила, что хозяин имения собирается сделать смотр своему войску. Затем Маргарет вышла, и за столом прислуживал Том. На завтрак вместо ежевичного чая подали кофе, рыбу под нежным маринадом и свежеиспеченные булочки. Покончив с едой, Аманда решила осмотреть поместье Выйдя через заднюю дверь, она двинулась по дорожке, огибающей хозяйственные постройки.
      Занятая своими мыслями, девушка подошла к конюшне. И, к немалому удивлению, увидела там свою горничную, погруженную в серьезный разговор с высоким белым мужчиной. Аманда хотела подойти к ним, но остановилась. Оба говорили по-французски и очень быстро.
      Шептались и жестикулировали, словно заговорщики.
      Аманда инстинктивно скользнула за стену амбара и принялась разглядывать мужчину. Он был Приятной наружности, в возрасте около сорока лет, с темными волосами и живыми глазами, которые необыкновенно одухотворяли его лицо. Черты мужчины были достаточно тонкими, и он походил бы на учителя, если бы не был так высок и мускулист, если бы не простые штаны и грубые чулки полевого работника Собеседник Даниеллы не был похож На кузнеца, и Аманде стало интересно, кто же он.
      - Леди Стирлинг.
      Аманда подпрыгнула от неожиданности. Как стыдно, что ее застали подглядывающей за слугами! Рядом возвышался Кэссиди; его черная кожа блестела на солнце.
      Лицо камердинера оставалось невозмутимым.
      - Приехал лорд Данмор, миледи, проверить войска лорда Камерона. С ним ваш отец и лорд Гастингс.
      - Я сейчас же иду, Кэссиди. - Аманда поспешила за Кэссиди, но тот быстро уступил ей первенство. - Значит, лорд Камерон уже вернулся?
      - Да. Они все ждут вас в гостиной.
      - Благодарю.
      Вернувшись на дорожку, Аманда увидела, что задний двор покрылся палатками. Прибывшие расположились прямо на газоне. Какой-то капитан муштровал группу пехотинцев у реки. Другие солдаты сидели на ящиках или просто на земле, чистили оружие, пили воду из фляг, дружно смеялись. Аманда не могла разглядеть лиц, но насчитала не меньше пятидесяти человек. Все они были в одежде из оленьей кожи, по-видимому, прибыли из западного графства. Аманда остановилась, чтобы подождать Кэссиди.
      - Кто эти люди? Они не похожи на регулярные войска.
      - Нет, леди Стирлинг. Это отряд, собранный лордом Камероном из фермеров, крестьян и ремесленников. И родственников.
      - Родственников?
      - Дальних скорее всего. Половина местного населения - Камероны. У них есть собственные владения, у некоторых - целые поместья. Все они расположены неподалеку отсюда, на старых землях Карлайлской сотни. Первые лорд и леди имели нескольких детей, а так как прошло уже более ста лет, можете представить, сколько их потомков живет ныне на белом свете.
      - Да, конечно, - пробормотала Аманда.
      - Миледи, вас ждут.
      Она едва вырвалась из лап отца, и вот он снова как стервятник следует за ней. Не ответив Кэссиди, Аманда ускорила шаг, поднялась по ступеням заднего крыльца и прошла через зал прямо в гостиную.
      Все мужчины были там: отец и лорд Данмор, лорд Гастингс со своими четырьмя подбородками и сам Эрик. Лорд Данмор, как всегда, великолепно выглядел: элегантно одетый, с выразительными карими глазами, На Эрике были темно-синие бриджи и белая рубашка. Аманда нашла его глаза по привычке, становившейся с каждой встречей все прочнее.
      - Аманда, моя дорогая! - Отец привлек ее к себе и поцеловал в щеку.
      Девушке захотелось закричать, и вырваться из его рук, но она сумела сохранить самообладание и, освободившись из его объятий, любезно протянула руку губернатору, который склонился перед ней.
      - Я приехал посмотреть, как идет у Эрика набор пополнения. Я не предполагал, что он наберет так много людей, - сказал лорд Данмор.
      - Пока прибыла только половина, Джон. Остальные, полагаю, будут здесь к концу недели. Мы будем готовы выступить в самое ближайшее время.
      - Хорошо. Льюис и его люди из западных графств уже на границе. Мы навалимся на шауни Одновременно и покончим с ними раз и навсегда, решительно заявил губернатор.
      Бросив взгляд на Эрика, Аманда поняла: Он не верит, что можно так просто решить проблему, но оставил свое мнение при себе. Вместо этого он объявил:
      - Надеюсь, обед готов и его можно подавать на стол. Джентльмены, Аманда, прошу вас.
      Она думала, что Эрик возьмет ее под руку, но рядом стоял лорд Гастингс. Старик быстро вцепился ей в локоть, с улыбкой глядя своими маленькими темными глазками.
      - Вы позволите, миледи?
      - А.., конечно, - пробормотала Аманда и позволила старику провести ее в столовую. Она возблагодарила Господа, когда Гастингс выпустил ее и все расселись за столом.
      Столовая занимала почти все левое крыла-гадания, за длинным столом вполне могли бы усесться двадцать человек, но сегодня их было только пятеро, разместившихся на его дальнем конце. Стены столовой были увешаны оружием, а высоко над камином был укреплен большой семейный герб. Вдоль всех четырех стен стояли банкетки, а у окон - глубокие кресла. В них, представилось Аманде, наверное, отдыхали и общались гости до и после трапезы. Женщины скорее всего занимали кресла у камина, когда мужчины удалялись выпить бренди и выкурить трубку.
      Перестав разглядывать комнату, Аманда увидела, что лорд Данмор смотрит на нее. Покраснев, девушка осведомилась о здоровье графини.
      - Спасибо, жена чувствует себя хорошо.
      - Я не знал, что она болела, - нахмурившись, заметил Эрик - Нет-нет, от этой болезни на свет скоро появится еще один виргинец, - засмеявшись, сказал губернатор.
      - О, тогда выпьем за здоровье вашей супруги! - Эрик поднял бокал мадеры.
      Все пригубили вино Том и Кэссиди подали превосходно зажаренную дикую цесарку с гарниром из летних кабачков и стручковой фасоли Об Аманде как будто забыли. Лорд Данмор с Эриком догрузились в обсуждение вопросов тактики будущей войны Эрик спокойно возражал своему собеседнику по многим позициям - Я уже воевал с индейцами раньше, губернатор. Они не дикари и временами действуют почти как мы. А белые люди в пограничных районах снимают скальпы так же часто, как индейцы Они могут напасть из засады, могут напасть ночью, и их ни в коем случае не следует воспринимать как примитивных дикарей. Особенно шауни.
      Аманда поежилась, внезапно осознав, что ей совсем не хочется, чтобы Эрик Камерон попал под нож индейца. А, он спокойно расположился в своем кресле, такой бесстрашный, но, в то же время такой пердусмотрительный. Побледнев, Аманда, отложила вилку.
      - Джентльмены, наш разговор неприятен даме! - запротестовал лорд Гастингс.
      - Неужели? - развеселился Эрик, поглядев в сторону Аманды. - Искренне прошу меня извинить, миледи.
      Она улыбнулась и быстро встала:
      - Думаю, мне лучше выйти подышать свежим воздухом. Если джентльмены меня простят...
      Мужчины встали, но Аманда, не дав никому возможности возразить, поспешно выскользнула из столовой в зал Выйдя на парадное крыльцо, она остановилась, глядя на бесконечную дорогу, убегающую вдаль.
      - Леди Аманда!
      Девушка обернулась и обнаружила, к своему искреннему неудовольствию, что лорд Гастингс последовал за ней. Она попыталась изобразить улыбку, пока старик пыхтя ковылял к ней.
      - Вам нехорошо? - спросил он.
      - Нет-нет, мне жаль, что вы прервали обед...
      - Это я сожалею, что вы расстроились Но возможно, для вас было полезно понять, что молодой Камерон может не вернуться обратно. - Лорд Гастингс горестно прищелкнул языком.
      - О, я , я уверена, что Эрик вернется. Он воевал с индейцами и раньше. Он будет осторожен.
      - И все же.., моя дорогая, я надеюсь, что вы не думаете обо мне плохо.
      - Нет.., конечно, нет, лорд Гастингс. Я никогда не забуду те чудесные дни в моем детстве, когда вы нас приглашали поохотиться.
      - Вы больше не ребенок, Аманда. И не должны волноваться за свое будущее Я всегда буду к вашим услугам. Я знаю, что я старый человек, но я искренне и преданно люблю вас Я уже говорил с вашим отцом Если что-то пойдет не так, как вы планируете сейчас, он согласится на нашу свадьбу.
      Выражение его маленьких мутных глазок вызывало у Аманды тошноту и брезгливость С трудом сглотнув, она изумленно уставилась на старика. И в это мгновение заметила остальных мужчин, выходящих на крыльцо. Эрик шел между губернатором и ее отцом.
      - Как вы.., добры, - с трудом сохраняя любезность. Ответила Аманда. Стоило представить его руки, дотрагивавшиеся до, нее, как ее охватывали озноб и тошнота. - Вы очень, очень добры, но.., видите ли, мм.., мы не можем ждать. Не можем ждать...
      - Не можете ждать чего? - вмешался лорд Стирлинг.
      Аманда нервно облизнула губы. Эрик, словно забавляясь, наблюдал за ней. Не замечая его иронического взгляда, Аманда сожалеюще улыбнулась Гастингсу, затем прошла мимо него и, приблизившись к Эрику, взяла его под руку.
      - Мы.., мы решили, что не можем ждать окончания войны с шауни. Мы собираемся пожениться немедленно.
      - Как? Ведь до нашего отъезда осталось всего несколько дней! удивился губернатор.
      - Да-да, конечно, - тихо проговорил Эрик и, прищурившись, посмотрел на Аманду своими кобальтовыми глазами. - Нам надо было рассказать обо всем раньше, как только приехал твой отец. - Его дерзкие глаза не отрывались от лица девушки. - И именно мысль о том, что я могу погибнуть, подтолкнула нас к этому решению. Если получится, я смогу хотя бы оставить наследника.
      - Но вы не можете пожениться в такие сроки... - начал было лорд Стирлинг.
      - Прошу прощения, сэр! Лорд Данмор может выдать мне специальную лицензию, а церемония будет скромной и совершится в церкви Брутонского прихода через неделю.
      - Это невозможно... - опять начал Найджел.
      - А мне нравится ваша идея, Эрик, - сказал губернатор. На какую-то секунду у него прорезался шотландский акцент, а карие глаза весело сверкнули. - Мне она очень нравится. Мы обвенчаем нашу маленькую лоялистку с этим сомневающимся парнем и тем самым удержим его в наших рядах. Что вы на это скажете?
      Все рассмеялись. Фраза прозвучала легко и на Какое-то время сгладила неловкость ситуации.
      - Может быть, ввиду таких обстоятельств Аманде следует вернуться со мной в Уильямсберг? - предположил Стирлинг.
      - Нет! - отрезал Эрик так быстро, что это граничило с грубостью. Сразу улыбнувшись, он продолжал уже мягче:
      - Джентльмены, мы проведем ночь здесь и завтра все вместе вернемся в город.
      - Прекрасно! - согласился губернатор, похлопав лорда Стирлинга по плечу. - Прекрасная пара, Найджел! Пойдем отведаем прекрасного бренди твоего зятя и поднимем тост за твоих будущих внуков!
      С этими словами лорд Данмор увел Найджела Стирлинга обратно в дом. Лорд Гастингс посмотрел на юную пару и, вздохнув, поплелся за ними в дом.
      Стоило им остаться одним, Аманда сразу попыталась вырваться из рук Эрика. Но он не отпустил ее.
      - Я в восторге! - шепнул он. - Чем вызвана ваша внезапная пылкость? Неужели вы наконец обнаружили в себе если не любовь, то хотя бы влечение ко мне?
      - Не говорите чепухи! Я обнаружила... Я обнаружила четыре подбородка лорда Гастингса, - выпалила она.
      Его улыбка стала еще шире. На щеке образовалась ямочка, а глаза засеребрились, словно сам дьявол бросил в них пригоршню блестящих монет.
      - Вы сами решились на это, Аманда. Вы не отступите?
      Она сглотнула, покачав головой. Дыхание у нее перехватило.
      - Нет-нет, я не отступлюсь...
      - Вовсе не обязательно произносить это тоном идущего на казнь.
      - Но именно так я себя и ощущаю.
      Эрик запрокинул голову и расхохотался; потом поднял пальцем подбородок Аманды, пытливо взглянув ей в глаза-.
      - Вы ошибаетесь. Я докажу вам, что в браке можно Найти удовольствие.
      - Удовольствие! - Ее передернуло. - Какое может быть удовольствие! Особенно для жены.
      - Оно обязательно будет, - пообещал он. Глаза его, казалось, вливали в нее страстное и твердое обещание. Он коснулся пальцами ее шеи, и тут же их губы слились. Аманда смежила веки и почувствовала, будто внутри ее зажегся костер и обжигающая волна пронеслась но телу. Потом его губы оторвались от ее губ и приникли к шее девушки.
      Она едва не растаяла от блаженства, но внезапно вздрогнула и отпрянула. Озадаченный, Эрик поймал ее за руку и притянул обратно. На ее щеках выступил румянец.
      - Что, скажите на милость, опять неладно? - требовательно спросил он.
      - Это не правильно! - задыхаясь, ответила Аманда.
      Он сердито прижал Аманду к себе, вновь приподняв ей подбородок, чтобы заглянуть в глаза.
      - Не правильно? Леди, вы не потаскушка, которую я выбрал на ночь. Мы собираемся пожениться.
      Она опустила ресницы.
      - Пустите меня, пожалуйста! Мы еще не женаты.
      Но он не уступал:
      - Завтра мы станем мужем и женой. И когда это произойдет, не думайте, что сможете апеллировать к моему благородству и требовать, чтобы я оставил вис в покое. Я беру себе жену, потому что желаю ее.
      И вы это прекрасно понимаете.
      - Да! - Аманда вырвалась и бросилась вниз по ступеням.
      Он было собрался последовать за ней, н(у остановился, а затем вернулся в дом.
      ***
      Этой ночью Аманда была слишком взволнована, чтобы вспоминать темноволосого мужчину, с которым утром так оживленно беседовала Даниелла. Девушка без устали мерила шагами комнату, предпочтя Поужинать в одиночестве в своей спальне. Она ходила из угла в угол, повторяя Даниелле, что, должно быть, сошла с ума - ничего другого ей тогда в голову прийти не могло. Даниелла сидела странно тихо, - но Аманда ничего не замечала.
      В восемь часов в дверь постучали, и девушка остановилась, посреди комнаты. Не дожидаясь ответа, лорд Стирлинг отворил дверь и вошел в спальню дочери. Бросив взгляд на Даниеллу, он отрывисто бросил:
      - Выйди!
      Женщина посмотрела на Аманду, но повиновалась достаточно быстро. Найджел прикрыл за Даниеллой дверь.
      - Значит, ты собираешься завтра выйти за него замуж?
      - Да, папа. Ведь ты этого хотел, не правда ли?
      - Да. Только я хочу, чтобы ты помнила: даже став его женой, ты все равно остаешься моей дочерью.
      - Что ты хочешь этим сказать?
      - Что ты будешь поступать так, как я Скажу.
      Она улыбнулась, радуясь предстоящей свадьбе хотя бы по одной причине: Эрик Камерон защитит ее от всего.
      - Мой будущий муж - влиятельный человек. Он может не согласиться.
      - Он не сможет спасти шею Дэмьена Розвелла от виселицы.
      Аманда побледнела, вся ее радость мгновенно испарилась. А Стирлинг продолжал говорить, не обращая на дочь внимания:
      - Дэмьен будет сопровождать Камерона в походе, ты этого не знала? Нет, не думаю. Может, кого-нибудь из них убьют. И интересно, кого?
      Он собрался уходить.
      - Не забудь, многое в твоем будущем я держу в своих руках, мое дорогое дитя.
      Отец прав. Эрик Камерон не сможет защитить ее от всего.
      На следующее утро Даниелла разбудила ее очень рано. Полусонная Аманда медленно одевалась. Даниелла выбрала голубовато-серое платье с расшитыми жемчугом кружевами. Она не стала прикрывать или заплетать волосы Аманды, а позволила им свободно ниспадать вниз волной темного пламени. Одевшись, девушка спустилась вниз. На лестнице выстроились слуги. В ее честь были подняты бокалы; все приветствовали ее как леди Камерон. Аманда поблагодарила слуг, но была бледна и не, смогла даже улыбнуться.
      Она молчала всю долгую дорогу до Уильямсберга. Они с Даниеллой поехали вдвоем - Эрик умчался с остальными еще раньше, чтобы провести необходимые приготовления.
      Даниелла радовалась предстоящей свадьбе. Ей лишь не нравилась такая спешка. Нужно было оставить время на шитье свадебного платья, нужно было сделать оглашение в церкви. Но все равно это было прекрасно, Боже, как прекрасно! Ее девочка, ее малышка навсегда вырвется из лап этого монстра.
      "Этот монстр" был ее отцом, поняла Аманда. Но Даниелла ошибалась. Ее любимица не могла вырваться из его ляп;
      В церкви Аманда не воспринимала слов священника. Она чувствовала духоту маленькой церкви, слышала перешептывания людей на скамьях. Звучный, хорошо поставленный голос Эрика, стоявшего рядом, доносился до нее словно издалека. Затем она уловила, что наступила пауза, и заставила себя говорить, гадая, те ли слова произносит. Она клялась любить, почитать и слушаться.
      Вдруг она увидела, что священник улыбается: и предлагает Эрику поцеловать новобрачную. Затем губы Эрика прикоснулись к ней с такой страстью, какой она не ощущала еще никогда. Ее покинуло дыхание и чуть ли не сама жизнь. Его поцелуй не так сильно отличался от предыдущих, но теперь в нем было нечто большее. Не возбуждение, пожалуй, а.., обладание.
      Послышалось радостное восклицание, и вперед протиснулась леди Женевьева. Смеясь, поцеловала новобрачную, а затем и Эрика Камерона, слегка выйдя за рамки приличии. Но это уже не имело значения, поскольку странное собрание успело прийти в веселое расположение духа. Аманду крепко поцеловал Данмор, затем подошли с поздравлениями члены губернаторского совета и члены палаты представителей.
      Вокруг сгрудилось слишком много людей. Не в состоянии дышать, чувствуя себя словно в западне, Аманда пробралась сквозь толпу и вышла из церкви на кладбище. Там она прислонилась к холодной стене, закрыв глаза и тяжело дыша. Открыв глаза, она увидела, что за ней последовал Вашингтон. Высокий, с серо-голубыми глазами, он печально улыбался ей:
      - С вами все в порядке, леди Камерон?
      "Камерон. Теперь это мое имя", - подумала Аманда. Она открыла рот, чтобы ответить, но слова не шли с языка, и она знала, что взгляд у нее затравленный. Она кивнула. Вашингтон улыбнулся ей:
      - Если я когда-нибудь вам понадоблюсь, не стесняйтесь обратиться ко мне. Я вижу, к нам идет ваш муж. Желаю вам долгой и счастливой жизни, миледи, и надеюсь, что вы посетите нас в Мауят-Верноне. Мы вместе помолимся за мир.
      - Да, мы будем молиться за мир, - согласилась Аманда.
      Деревья зашумели над ними, и в этот момент они дружески улыбнулись друг другу. Тут их прервали: Аманду нашел Дэмьен. Улыбнувшись Вашингтону своей застенчивой улыбкой, он поцеловал кузину.
      - Поздравляю, леди Камерон!
      - Дэмьен! Я тебя не видела.
      - Я был в церкви. Ни за что бы не пропустил такое событие. - Он подхватил ее на руки и закружил, но вдруг остановился, смеясь. - Лорд Камерон! Вот она! Ваша жена!
      Дэмьен передал ее на руки Эрику. Аманда обвила руками шею мужа и встретилась с ним глазами. Он улыбнулся жене, и нежность его улыбки согрела ее. Аманда застенчиво улыбнулась в ответ, а Эрик уже смеялся чьей-то шутке, говорил гостям, что в его городском особняке вино и эль сегодня будут литься рекой.
      До дома новобрачных было недалеко, и всю дорогу Эрик нес жену на руках, сопровождаемый толпой поздравляющих. Дальнейшее Аманда помнила смутно, за исключением того, что улыбка ее весь день была беспокойной и она без конца наполняла и наполняла свой бокал, возможно, даже слишком часто.
      Аманда думала, что празднество затянется до ночи, но, несмотря на то что дом был полон гостей, Эрик довольно скоро подошел к ней и привлек к себе. Почувствовав на себе его руки, она вздрогнула.
      - Но...
      - Мы едем домой.
      - Домой?
      - В Камерон-Холл.
      - Как же... - пролепетала она и умолкла, поняв, что рада этому.
      Долгая дорога отодвинет ту минуту, когда они останутся наедине, минуту, которой она так боялась, мысль о которой погружала ее в пучину откровенного ужаса. Сегодня она продала себя то ли дьяволу, то ли изменнику - невозможно было определить. Сделала она это с открытыми глазами, но все равно испытывала страх.
      - Спич! - крикнул кто-то из гостей, и Эрик произнес речь, смешав в ней любовь и индейцев и заметив напоследок, что извиняется за то, что пришлось провести праздник в такой суматохе, поскольку этих дьяволов-шауни совершенно не волнует его любовь.
      Смех сопровождал новобрачных до кареты. Посадив Аманду в экипаж, Эрик забрался следом. Даниелла поехала в отдельной карете.
      Когда лошади зацокали копытами по мостовой, Аманда откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза, боясь посмотреть на сидевшего рядом мужчину. Эрик внезапно повернулся К жене, и ее глаза широко распахнулись: Аманда испугалась, что он сейчас ее обнимет.
      Но Эрик не стал этого делать. Сидя в полумраке кареты, он только смотрел на нее.
      - Впереди долгий путь. Ты, женушка - ведь мы теперь на ты, - выпила э-э.., чуть больше, чем следовало. Постарайся уснуть.
      - Дамы не пьют, - ответила Аманда.
      - Они также и не ругаются, но Дэмьен сказал мне, что ты" можешь заставить покраснеть любого погонщика скота.
      Опустив глаза и зардевшись, Аманда заявила, что с его стороны очень грубо говорить так. Эрик засмеялся и обнял ее, прижав к себе.
      Аманда уже приготовилась спорить, но почувствовала, что его пальцы гладят ее волосы.
      - Отдохни, дорогая.
      Так Аманда и сделала. Погрузившись в сон, она не проснулась, даже когда Эрик вынул ее из кареты и понес по лестнице. Только тогда, снова испугавшись, она открыла глаза. Боже, они вернулись домой! Аманда гадала, в чью спальню он отправится. Эрик пронес ее по коридору, мимо Портретов, в свою комнату, положил на необъятную кровать, потом выпрямился.
      - Я пришлю тебе Даниеллу, думаю, она уже приехала.
      Он вышел, а Аманда сразу вскочила на ноги. У камина ожидала ванна с горячей водой. Она стала нервно расхаживать по комнате, сожалея, что за время сна хмель совершенно выветрился из головы.
      Отворилась дверь. Вошедшая Даниелла сразу прижала Аманду к груди, но та, заломив руки, отпрянула.
      - Я не смогу это сделать!
      - Ну-ну, милая, конечно, сможешь! - не согласилась Даниелла.
      Она помогла Аманде расстегнуть платье и спустила его с плеч.
      - Я не могу дышать.
      - Это все корсет.
      Даниелла быстро распустила шнуровку, но это не помогло. Ей "пришлось усадить Аманду на кровать, чтобы она могла снять туфли, чулки и подвязки; ветерок, дувший из окна, холодил кожу, и Аманда задрожала.
      - Скорее полезай в ванну, пока не простудилась, - позвала Даниелла.
      Погрузившись в горячую воду, Аманда уловила запах роз. Даниелла аккуратно приподняла волосы Аманды, чтобы не замочить их, и подала ей круглое французское мыло и мочалку. Намылив мочалку, Аманда машинально стала мыться, но тут ее снова охватила дрожь.
      Даниелла принесла на подносе Маленькую рюмку.
      - Бренди.
      - Слава -Богу! - Аманда залпом проглотила, обжигающую жидкость. - Еще! - задыхаясь, попросила она Даниеллу.
      Даниелла вновь наполнила рюмку, и Аманда одним глотком осушила ее. И тут же разозлилась на себя. Она ведет себя как последняя трусиха. Кто он такой, чтобы так его бояться? Он хотел свадьбы, но она просто не готова стать его женой. Эрик поймет, она заставит его понять.
      Тщательно вымывшись, Аманда встала и завернулась в протянутое Даниеллой полотенце. Потом она стояла дрожа, пока Даниелла надевала на нее тонкую, отделанную кружевами шелковую рубашку.
      Несмотря на то что в камине горел огонь, Аманда чувствовала ночную прохладу. Ее дрожь вовсе не вызвана страхом, окончательно уверила она себя.
      - Спокойной ночи, дорогая! - проговорила по-французски Даниелла, нежно поцеловав ее в щеку.
      - Ты уходишь! - воскликнула Аманда.
      - Ну конечно, - сказала Даниелла, покачав головой. Но не успела она повернуться, чтобы выйти, как дверь распахнулась и вошел Эрик.
      Его темные волосы были влажными, словно он принял ванну где-то в другом месте. На нем был длинный бархатный халат, перехваченный поясом. Курчавые темные волоски выглядывали из-под воротника халата, там, где он расходился на груди. Аманда словно загипнотизированная уставилась на эту грудь, почувствовав, что вот-вот упадет.
      - Прошу простить меня, милорд, - быстро проговорила Даниелла.
      - Спокойной ночи, Даниелла, - сказал он, не отрывая глаз от жены.
      Даниелла вышла из комнаты, дверь за ней закрылась.
      Аманда облизала губы И откашлялась, отступая к окну.
      - Эрик...
      - Да? - Он шагнул к ней. В его движениях была грация дикой кошки и такая же спокойная решимость.
      - Я.., ох.., я не могу!..
      - Не можешь?
      - Я не могу этого.
      - Вот как? - Он помолчал, вежливо улыбаясь. - Что значит не можешь?
      - Я... - Аманда опустила взгляд на свою рубашку и застыла в ужасе, поняв, что тончайший шелк облепляет твердые бугорки ее сосков и не скрывает рыже-золотистого треугольника между бедер. Она быстро подняла глаза на мужа, жалея, что не может сорвать с окна занавеску и закутаться в нее. Он снова двинулся вперед. Она замотала головой:
      - Эрик, умоляю тебя, будь джентльменом и пойми...
      Он вновь остановился, как бы раздумывая над ее словами.
      - Нет.
      - Нет?!
      Он покачал головой и продолжил движение.
      - Я объяснил тебе вчера, чего я жду... Ты дала мне слово, что не повернешь назад.
      - Я и не собираюсь отступаться. Клянусь! Эрик, пожалуйста, постарайся понять. Я тебя совсем не знаю...
      - К утру, любовь моя, ты узнаешь меня очень хорошо.
      - Эрик, видит Бог, я не могу...
      Он поймал Аманду за руку и резко притянул к себе. Она почувствовала напряжение его тела под халатом: ее шелковая рубашка создавала между ними преграду не более реальную, чем туман. Почувствовала его возбуждение, заглянула в его темные глаза и увидела в них серебристые искорки смеха. Он склонился к самым ее губам и прошептал:
      - Ты можешь, любовь моя. Видит Бог, ты можешь. - Он поднял жену на руки. - И теперь, Аманда, если ты не возражаешь, я больше не стал бы поминать Бога в свою первую брачную ночь.
      И Эрик бросил ее на прохладные простыни постели. Аманда попыталась приподняться, но услышала его смех, а затем почувствовала на себе вес его тела, вжимающего ее все глубже в мягкое ложе.
      Глава 9
      Она почувствовала легкость, словно ее погрузили в волшебные облака, и в то же мгновение все вокруг стало необыкновенно четким и осязаемым. Она ощущала течение реки, тепло огня и мерцающих свечей. А также жаркое мускулистое мужское тело сверху. Халат едва прикрывал его. Упершись руками в грудь Эрика, Аманда испытала невольное наслаждение от прикосновения кончиков пальцев к темным жестким волосам, от ощущения бугристых мышц под кожей. Подняв глаза, она увидела, что он улыбается. Нет - смеется!
      - Не смей злорадствовать и насмехаться надо мной! - закричала она.
      Его улыбка стала еще шире, и он заразительно расхохотался, блестя своими серебристо-синими глазами Поцеловав ее, неспособную шевельнуться, в лоб, Эрик провел губами по ее щеке и губам, заставив жаждать продолжения. Он заговорил, и его дыхание мягко защекотало ее кожу, обволакивая странной лаской:
      - Я не смеюсь над тобой, любовь моя, а если показался злорадным, прости меня.
      - Не прощу тебе ничего! - взорвалась Аманда, глядя ему прямо в глаза, в которых отражение свечей зажгло какой-то дьявольский огонек. Но лучше было смотреть ему в лицо. Она не смела опустить глаза на его тело. Было достаточно того, что она его чувствовала.
      - Да, ты не простишь! - прошептал он. - И никогда не прекратишь бороться, но сейчас, мой маленький ястреб, ты оказалась воробышком в моей постели.
      - Воробышком! - Аманда приподнялась, оказавшись прижатой к его груди. И задохнулась, поняв, что он нарочно спровоцировал это движение, что, прижавшись к нему, она лишь усилила все, что было в нем мужского и нетерпеливого, твердого и неистового. Ее пальцы впились в его плечи. Почувствовав напряженность его мощных мускулов, Аманда поняла, что не сможет сбросить его. Внезапно она начала дрожать. Облизав губы, хотела что-то сказать, но именно в этот момент Эрик наконец решил ее поцеловать. Его язык проник глубоко в ее рот, словно ворвавшись ей в душу. Каждое движение было таким рассчитанно медленным, таким отбирающим дыхание, что ее дрожь стала напоминать лихорадку. Он улыбнулся в темноте и провел пальцем по ее влажным губам.
      - Вижу, что ястреб возвращается. Ты же ничего не боишься, Аманда. Так зачем бояться меня сейчас?
      - Я не боюсь тебя, - прошептала она.
      - И не должна, - сказал он. - Я не лгал тебе. Жизнь дается для того, чтобы прожить ее наслаждаясь, моя любовь, даже здесь!
      Обещаю показать тебе, что это возможно.
      - Если ты сделаешь это сегодня, это будет изнасилованием, и тогда, клянусь, я никогда не прощу тебя.
      - Это не будет изнасилованием.
      - Нет, будет! - закричала Аманда, поддавшись внезапной панике. В отчаянном порыве она ударила его изо всех сил, и ее колено попало ему точно в пах.
      Поначалу она не поняла, что натворила.
      Эрик замер, напрягшись, лицо исказила гримаса боли. Аманда заметила, что он ослабил хватку, и, рванувшись, высвободилась из его рук.
      Но не успела она скатиться с кровати, как почувствовала, что ее крепко схватили сзади за рубашку. Ткань затрещала, когда она, вскрикнув, попыталась встать. Невидимая сила развернула девушку, и она снова упала на колени; нога Эрика наступила на подол рубашки. Аманда подняла глаза и увидела, что Эрик, разъяренный, тянется к ней.
      - Аманда, любовь моя, ты настоящая стерва!
      - Нет, - прошептала она, сама не понимая, относится ли это к его словам или к тому, что должно произойти между ними этой ночью. - Нет! выдохнула она, отчаянно стараясь высвободить рубашку.
      Глядя на Эрика снизу вверх, она не могла унять дрожь. Аманда увидела, что причинила ему сильную боль, и испугалась. Как глупо!
      Нужно было продолжать уговаривать его.
      - Я не хотела сделать тебе больно! - закричала она.
      - Неужели? Значит, это был твой вариант нежной супружеской ласки? Тогда, моя дорогая, тебе нужно преподать урок.
      Ей вовсе не понравилось беспощадное выражение на лице мужа.
      - Эрик...
      - Вставай, Аманда) - Он протянул ей руку.
      Девушка уставилась на эту сильную руку, понимая, что не сможет заставить себя взять ее.
      Вырвав наконец подол рубашки из-под его ноги, Аманда вскочила и бросилась в другой конец комнаты. Обернувшись, чтобы встретить его лицом к лицу, она прижалась спиной к стене. Эрик спокойно подошел к жене и, не касаясь ее, оперся руками о стену с двух сторон от ее головы. Неожиданно он улыбнулся:
      - Мы уже говорили об этом. Ничто и никто, любимая, не изменит течения этой ночи. Все будет так, как должно быть.
      Аманда задохнулась, потрясенная его словами, и попыталась сопротивляться, когда он поднял ее на руки. Она извивалась и брыкалась, но Эрик донес ее до кровати и опустил на одеяло. Девушка хотела подняться, но он уже прижал ее сверху и завел ей руки за голову.
      - Сегодня ночью мы станем мужем и женой! - свирепо пообещал он. Затем поймал ее лицо за подбородок свободной рукой и поцеловал.
      Поцеловал крепко, страстно, открытым ртом, отбирая дыхание и лишая сил, разума и остатков воли бандитским бесстыдством своего языка Аманда не запомнила, сколько длился их поцелуй. Оторвавшись от губ жены, он пронзил ее возбужденным взглядом и жестко произнес:
      - Ты моя жена, Аманда! Твое обязательство делить со мной ложе было подтверждено клятвой у алтаря, и не пытайтесь, леди, изменить своему слову!
      Она встретила его взгляд, зная, что будет сопротивляться, несмотря на все его слова, но в то же время с удивлением прислушиваясь к странным толчкам своего сердца; Она ненавидит его...
      Но.., кажется, она его хочет.
      Эрик отпустил запястья девушки, взял ее ладони в свои, переплетя пальцы, и плотно прижал их к ее голове. Волосы Аманды струились меж сплетенных пальцев, став ярко-красными в свете огня. Он улыбнулся глядящим на него широко открытым глазам, изумрудным в переменчивых отблесках пламени камина.
      Он хотел ее сейчас как никогда, с нетерпением, пугавшим его. До прихода сюда Эрик клялся себе, что обойдется с ней нежно, но он не ожидал столь яростного сопротивления и того, что гнев заставит его действовать так жестко. Он также не ожидал, что его желание будет столь нетерпеливым, почти невыносимым. Аманда сказала, что это станет изнасилованием.
      Эрик хмуро решил про себя, что изнасилования не будет. Хотя так или иначе сегодня он овладеет ею. Он не может дать Аманде уйти. Не может допустить, чтобы она, его законная жена, уснула сегодня не в его постели, чтобы их брак не стал окончательно свершившимся.
      И он произнес, тяжело дыша:
      - Я не возьму вас, мадам, пока вы сами не дадите согласия. Но вы не будете мне мешать добиваться его.
      - Я никогда не дам такого разрешения!
      - Лежи смирно и Не отвергай моих поцелуев и ласк...
      С ее губ был готов сорваться протест, но не успела Аманда открыть рот, как Эрик запечатал его поцелуем Затем его губы оторвались от ее рта и начали медленно бродить по телу, едва касаясь кожи.
      Аманда уставилась в потолок, в то время как он покрывал поцелуями ее шею, продвигаясь все ближе к тому месту, где шелк рубашки обтягивал ее грудь. Она чувствовала напрягшуюся у ее бедер мужскую плоть, но решила не обращать внимания на жар и дрожь, охватившие ее собственное тело. Боже, сделай так, чтобы все поскорее закончилось!
      Но все только начиналось. Желание не лишило Эрика терпения и раскрепощенности, и Аманда почувствовала, что от его горячего дыхания, обжигавшего ей шею, внутри рождается и крепнет какое-то приятное подрагивание. Она прикрыла глаза и судорожно вздохнула, потому что его руки тоже не теряли времени дарам, с неторопливостью добиваясь своей цели. Он накрыл ладонью ее грудь и большим пальцем играл с соском. Девушка изогнулась от пронзительного пугающего ощущения и спрятала лицо на шее Эрика. У нее вырвался приглушенный вскрик, когда вслед на ее соске жарко сомкнулись его губы.
      Потом Эрик припал губами ко второй груди, словно не желая, чтобы та осталась холодной и беспризорной Когда он закончил эту дразнящую игру, Аманда почти без сил прижималась к нему.
      Рубашка мешала, и Эрик, охваченный нетерпением, одним резким движением разорвал тонкую ткань.
      - Что ты наделал! - воскликнула Аманда, глядя на него расширившимися от гнева и тревоги глазами. - Ты испортил мою рубашку...
      - Любимая, пропади пропадом твоя рубашка! - произнес он, стягивая с жены остатки шелка и бросая их на пол Аманда потянулась было за исчезающей тканью, но, прижатая его бедром и рукой, осталась лежать. Совершенно обнаженная Ее изумили чувства, поселившиеся в ней: гнев, страх. и напряженное возбуждение.
      - Ты сказал, что не возьмешь меня, пока я сама не дам согласия!
      - Но, любимая, ты нарушила свою часть нашей договоренности - Свою часть! Я не хочу вообще участвовать во всем атом!
      - Ты хочешь, Аманда Ты тоже из крови и плоти Ты созрела для этого, и я докажу тебе, что семейная жизнь не так уж и страшна Лежите спокойно, леди, и дайте мне продолжить. А еще лучше, не лежите пластом, изгибайтесь, крутитесь подо мной, прижимайтесь ко мне, - приказал он, твердо и требовательно глядя ей в глаза.
      - Эрик!
      - Молчи!
      Прижав губы к бьющейся на шее голубой ниточке, он начал гладить ее тело с жадностью, которую не мог больше скрывать Он провел руками по ее бедрам, погладил зовущий рыжий треугольник между бедер, затем двинулся вверх и, освоив живот и Талию, подобрался к глубокой ложбинке меж грудей. Аманда бессознательно вцепилась пальцами ему в плечи.
      Тогда Эрик быстро поднялся, и скинул с себя халат.
      Посмотрев вниз на свою жену, он увидел, что она лежит с закрытыми глазами, опустив длинные ресницы, с чуть приоткрытыми губами, из которых вырывается тихое дыхание. Грудь Аманды в волнении вздымалась быстрыми красивыми толчками. Прежде чем вновь опуститься на нее, Эрик помедлил, получая удовольствие просто от созерцания ее обнаженного тела Пряди рыжих волос, словно языки жидкого пламени, разметались по подушке, завораживая и притягивая его Лихорадка, которая охватила его, когда он первый раз увидел Аманду танцующей с Дэмьеном, вернулась вновь, заставив задрожать от предвкушения исполнения его мечты. Эрик поспешно опустился на кровать, боясь разрушить очарование, окутавшее Аманду, спугнуть хрупкую покорность его воле. Она его жена, он может взять ее как захочет, и никто его ни в чем не упрекнет. Но он хочет большего.
      Эрик поймал ее точеные ножки, развел их в стороны и улегся между ними Аманда всхлипнула, но слабый всхлип потерялся в громком стоне. Эрик легко нашел сладкий бутон, в котором таилось ее желание, и коснулся языком самого сокровенного места Аманда забилась, сначала желая вырваться, но в следующую секунду ей захотелось узнать больше. Догадавшись о происшедшей с женой перемене, вкусив нектар ее тепла, Эрик ощутил нетерпение задвигавшегося под ним тела, жаждущего выпустить на волю то пламя, что он разжег в ней. Бурные всхлипы срывались: с ее губ, а бедра поднимались во все убыстряющемся темпе. Затем Аманда напряглась, выпрямилась и закричала, взорвавшись в сладчайшем восторге. Не теряя времени, Эрик приподнялся над ней.
      - Мадам, вы остановите меня? - требовательно спросил он Аманда лежала молча, глаза ее были закрыты Он наклонился ниже, спрашивая с еще большим нажимом:
      - Аманда, я могу взять свою жену сегодня ночью?
      Ее губы чуть-чуть приоткрылись. Он положил ладонь на ее грудь, шепнув в ямочку у ключицы:
      - Дорогая...
      - Да! - вырвался из ее горла еле слышный шепот. Затем она вскрикнула, открыв на секунду изумрудные глаза, и закрыла их вновь, обняв его. Она не могла смотреть сейчас ему в лицо, но это было не важно.
      Двигаясь, он касался ее, гладил ее грудь, щеки, вновь грудь. Находил губами ее губы, распаляя жену поцелуями. Ее губы приоткрылись, из них вырвался слабый стон, и тут его охватило ликование:
      Аманда снова начала двигаться. Двигаться в унисон с его толчками, опускаясь и поднимаясь под ним, словно волна огня.
      Где-то в середине последовавшей бури Эрик наконец позволил себе чистое удовольствие полноценного обладания женой, полного погружения в ее пылающую огнем желания плоть. Безудержное вожделение, которое он сдерживал так долго, выплеснулось наружу, и он взял ее с первобытным слепящим желанием, с неустанным напряжением и энергией и наконец ощутил взрыв наслаждения, заставивший его содрогнуться раз и еще раз глубоко внутри нее.
      Они оба были опутаны ее волосами. Аманда открыла глаза только тогда, когда Эрик коснулся ее щеки, и застонала, попытавшись отвернуться в порыве какого-то нового ужаса. В тревоге и нетерпении он повернул ее обратно к себе.
      - Что-нибудь не так?
      Она прислонила голову к его плечу, жарко шепча:
      - Это не правильно! О Боже, что ты сделал ей мной!..
      - Я удивлен, любимая. Что я сделал такого, чего не сделал бы, окажись твоим мужем, юный Тэрритон или Гастингс с его подбородками, а?
      - Дело не в этом, - прошептала она.
      - А в чем? Во мне? Простите меня, миледи, но я думал, что причинил вам так мало боли, насколько было вообще возможно. Нет, называйте меня эгоистом сколько вам угодно, но все же могу поклясться, что доставил вам удовольствие.
      - О!,"
      Аманда отвернулась. Он поймал жену за плечи и, уложив на спину, склонился над ней, требовательно заглядывая в глаза.
      - В чем дело?
      Она облизнула губы.
      - Дело не в тебе, а во мне!
      Он откинулся назад, стараясь, чтобы тяжесть его тела не давила на нее;
      - В тебе...
      Она закрыла глаза. Никогда еще ему не приходилось видеть на лице женщины выражения такого откровенного несчастья.
      - Милорд, - произнесла она едва слышно, - только женщина легкого поведения может.., чувствовать такое...
      Конца фразы он не расслышал, поскольку ее шепот становился все тише.
      - Кто тебе такое сказал? - спросил он так резко, что она вновь испуганно распахнула глаза.
      - Я вела себя так.., ты, должно быть, ужаснулся.
      - Ты вела себя так, как нужно. Я не в ужасе, а в восторге. Ты моя жена. Теплая и влекущая. И признаюсь, я покорен навсегда. Если я чему и ужасаюсь, так это тому, что скоро вынужден буду тебя покинуть.
      Ее глаза были такими большими и беззащитными. Что же так сильно пугает ее? Эрику отчаянно захотелось защитить ее от всех напастей жизни. Он прижал жену к себе и горячо зашептал:
      - Скажи мне! Кто сделал это?
      - Я не могу! - прошептала она, но не отстранилась. Наоборот, свернувшись клубочком, прижала сжатые в кулаки руки к его груди, спрятав голову у него под подбородком. Он вдохнул аромат ее волос и дал себе самому клятву, что будет любить ее до дня своей смерти, защищать от всех превратностей судьбы.
      - Ш-ш-ш... Я больше не буду спрашивать. Когда ты станешь мне доверять, расскажешь сама. А пока поверь моим словам: ты более совершенна, чем я смел бы мечтать, и я этому очень рад. - Поколебавшись, он добавил:
      - Я ведь обещал, что это будет приятно.
      Аманда вздрогнула, и он рассмеялся, проведя пальцем вокруг ее уха.
      - Ну же, признайтесь, мадам, разве вам не было приятно?
      - О каких гадостях вы спрашиваете, сэр!
      - Тогда я проведу повторный урок! - сообщил он и подмял жену под себя. Ее глаза испуганно распахнулись, но тут же улыбка тронула губы. Он поцеловал ее.
      И он любил ее снова, опять доведя до пика высшего наслаждения и сам испытав такую же сладостную агонию чувств. Изможденная и ослабевшая, она прильнула к Эрику, и он крепко обнял ее, обвив рукой чуть пониже милых выпуклостей груди. Он думал, что Аманда уже заснула, когда раздался шепот:
      - Милорд? - Ее голос был тих, мягок и ленив.
      - Да, любимая?
      - Честно говоря... Думаю, это можно назвать.., приятным.
      Он улыбнулся и позволил себе закрыть глаза. Никогда еще сон его не был столь глубоким и безмятежным.
      ***
      Через, несколько дней Аманда уже удивлялась, как она могла думать о том, чтобы отказать Эрику. Он был требовательным, ненасытным, непредсказуемым и волнующим, а самое главное, он жил в соответствии со своим принципом: надо жить в полную меру и стараться сделать жизнь приятной. Зная, что близится отъезд, он развил кипучую деятельность. Просыпаясь, Аманда обнаруживала, что он уже внизу, занимается с солдатами, а с великим тщанием одевшись, выходила на лестницу, только чтобы увидеть, что он, уже закончив муштровку, взбегает по ступеням. Не слушая протестующих возгласов, он со смехом хватал ее на руки, и все старания Аманды, все любовно подобранные детали туалета оказывались разрушенными, поскольку ему хватало всего нескольких секунд, чтобы раздеть ее.
      Хотя поле перед Камерон-Холлом заполонили многочисленные солдаты, занятия с которыми отнимали много времени, Эрик все же нашел возможность показать Аманде их ближайшие владения. Как-то днем они заехали на кладбище, и он рассказал ей историю одной из своих прапрабабок, которая вышла замуж за индейца. Оказалось, что светловолосые, голубоглазые ребятишки, которых они видели днем раньше в соседнем поместье, - ее дальние потомки. Эрик с Амандой вышли с кладбища, и он повел ее к реке, где они остановились в сосновой рощице. Здесь дул легкий ветерок с реки, издалека доносились звуки свирелей и рожков, под которые маршировали ополченцы на холме.
      Эрик поднял жену на руки, и, не успев опомниться, она очутилась на мягком ковре из опавшей хвои, глядя вверх на слепящее солнце, которое то заслоняли, то открывали ветви деревьев. Эрик положил руки на кружево ее корсажа, и Аманда, задохнувшись, сердито запротестовала, говоря, что здесь нельзя. Она все еще продолжала возражать, но его аргументы были быстры, а руки еще быстрее, и, не успев ничего понять, девушка уже лежала обнаженная на сладко пахнущей земле, смеясь и сердясь одновременно, а затем и смех и возражения уступили место ослепляющему, как солнечные зайчики, желанию, вспыхнувшему в них обоих с внезапной острой силой Речной ветерок обдувал их влажные тела, придавая этому месту очарование райских кущ. Аманда поежилась, и он согрел ее своим телом. Она погладила его по щеке, и Эрик, поймав ее руку, опустил вниз, показывая, как держать и ласкать то. - что поднялось под воздействием волшебного ветерка и от близости ее тела. Аманда и не подумала отказываться, ибо его поцелуй проник в нее так же глубоко, как и его мужская плоть, и жидкий огонь разлился по всему телу под натиском его языка и чресел. Только когда наступили сумерки и спустилась на землю вечерняя прохлада, они наконец поднялись и, одевшись, вернулись в дом.
      Вечером они впервые поссорились как муж и жена, хотя предмет ссоры был для них не нов.
      Прибыл Дэмьен для прохождения службы под началом Эрика.
      Ему присвоили чин капитана и назначили командовать ротой, которую он сам же и набрал. Аманда, обрадованная, встретила кузена на крыльце. Он горел энтузиазмом в предвкушении похода, но еще больший восторг у него вызывали последние события в Уильямсберге и вообще в колониях. Вашингтон вернулся в Маунт-Вернон, сообщил Дэмьен, а Патрик Генри и Эдмунд Пендлтон остановились у него в доме, прежде чем всем втроем отправиться в Филадельфию на Континентальный конгресс. Ходят упорные слухи, что там будут сделаны жесткие заявления в адрес Англии.
      Слушая Дэмьена, Эрик подошел к камину и раскурил трубку с помощью уголька. Он молчал все время, пока Дэмьен рассказывал:
      - Вот-вот начнутся перемены Попомните мои слова, милорд, вскоре те люди, которые сейчас правят нашими колониями, будут дрожать от страха, ожидая ареста.
      - Осмелюсь заметить, что горстке солдат будет затруднительно арестовать целый конгресс, - сказал Эрик.
      - Все будет зависеть от того, на чьей стороне окажутся симпатии народа, не правда ли, сэр? Только тогда станет ясно, чья возьмет. примкнут ли руководители ополчения к короне или будут с патриотами - Прекрати, Дэмьен! - приказала Аманда. - Твои слова пахнут изменой.
      - Мэнди, Мэнди, хватит нести эту чушь об измене! Воля народа должна возобладать. - Дэмьен наклонился вперед. - Лорд Камерон, наш новый поход на Запад обещает быть интересным. Когда мы усмирим шауни, мы сможем подписать с ними договор, который окажется весьма важным впоследствии И можно будет купить французское оружие, которого там, на озерах, в избытке...
      - Дэмьен! - оборвала его Аманда, встав с кресла и посмотрев на мужа Заставь его замолчать, Эрик Темные брови лорда Камерона вопросительно поднялись:
      - Аманда, я не могу заставить твоего кузена не думать...
      - Ты его командир, Эрик! Я требую, чтобы ты прекратил этот разговор об оружии и войне сейчас же!
      - Аманда, это мой дом, - напомнил ей Эрик, - и хотя я готов выполнить любое твое желание, я не приемлю приказов.
      Девушка в гневе повернулась и выскочила из комнаты, хлопнув дверью с такой силой, что было слышно, наверное, всем слугам в доме.
      Когда Даниелла пришла сказать, что накрывают на стол для обеда, она отказалась спуститься и потребовала поднос в комнату. Потом распорядилась, чтобы приготовили ванну, но не в супружеской спальне, а в соседней, с запирающейся дверью Кипя и негодуя, Аманда погрузилась в горячую воду с бокалом подогретой мадеры в руках. Она поклялась, что ее муж понесет заслуженное наказание за то, что так грубо обошелся с ней.
      Но Аманде не суждено было сдержать свою клятву. Едва она уложила волосы повыше и погрузилась в воду, приятно снимавшую раздражение, как замок на двери отлетел с громким треском В проеме двери стоял Эрик, глаза его были темны и яростны, в чертах лица проступило незнакомое жесткое выражение. Она судорожно вздохнула, но потом крепко сжала губы, разозлившись сама.
      - Замок означает, что я не хочу, чтобы ты входил сюда! - запальчиво крикнула она.
      - Вы вышли за меня замуж, миледи. Я буду входить к вам, когда пожелаю.
      В несколько шагов он сократил дистанцию, оказавшись рядом.
      Испугавшись, она встала. Мокрая и распаренная, готовая сопротивляться, подстегиваемая страхом и беспокойством.
      - Стой, Эрик, не смей приближаться ко мне! Говорю тебе...
      У нее перехватило дыхание, когда он схватил ее в охапку и вынул из воды, не обращая внимания на то, что мочит свой парчовый камзол и рубашку. Она забилась в его руках, пытаясь сделать ему больно, а затем вдруг ей захотелось немедленно вырваться, ибо она увидела огонек, который зажгло ее сопротивление в его глазах.
      - Нет! - выдохнула она, с силой ударив его в грудь, но Эрик донес Аманду до кровати, где она еще недавно надеялась найти уединение, и лег сверху. - Я разорву тебя на куски! - в отчаянии пригрозила она.
      - Если ты намерена так сделать, Аманда, то делай это с супружеской нежностью и криком восторга на губах.
      - О! - зарычала она и попыталась достать его коленом, но он увернулся и одарил ее взглядом, словно ножом полоснувшим по сердцу. - Ты глупец, ты добьешься только того, что Дэмьена и тебя повесят, а я не хочу этого!
      Он взял лицо жены в ладони и сердито посмотрел ей в глаза.
      - В спальне политики быть не должно, - твердо произнес он.
      - Я лоялистка, и ты это знал, когда женился на мне. Ты обещал, что не будешь бороться с моими взглядами!
      - Я не собираюсь бороться с твоими политическими воззрениями, но, клянусь всем святым, не дам тащить их за собой в постель. Вы не будете больше хлопать дверьми или пытаться сделать из меня пришибленного кастрированного идиота по дурацким политическим убеждениям. Это понятно?
      Она ненадолго задумалась, выпрямившись под ним и сжав зубы.
      Затем со страстью выкрикнула:
      - Нет!
      Его глаза потемнели. Аманда подумала, что он сейчас ударит ее, так сильно заходили желваки у него на скулах.
      - Отпусти меня! - в ярости и страхе потребовала она.
      - Ни за что!
      Он с легкостью завел Аманде руки за голову, несмотря на ее сопротивление и ругань. Затем провел губами по ее тубам, опустился ниже, к ложбинке меж грудей, не отрывая глаз от лица жены Она встретила его взгляд и поняла, что он читает в глубинах ее души больше, чем ей бы хотелось. Внезапно она рванулась с дикой силой, ударила Эрика кулаком в грудь и вырвалась из его объятий Она хотела скатиться с кровати, но он схватил ее за волосы и затащил обратно, вновь подмяв под себя Его глаза сверлили ее с воинственным выражением. Прочно удерживая руки Аманды, он захватил в плен ее рот. Тем вечером что-то неизгладимое влилось в нее вместе с его семенем. Она не понимала, что это было. Аманда шептала, что ненавидит его, даже когда ее руки в порыве страсти обвили его плечи; она выкрикивала ругательства, даже когда ее тело сотрясала сладостная дрожь. Битва между ними затихла, но она далеко еще не закончена, подумала Аманда.
      Она почувствовала его пальцы на щеке и только тогда поняла, что плачет. Он быстро приподнялся, настороженный и напрягшийся, но и встревоженный тоже.
      - Я причинил тебе боль?
      Она покачала головой, избегая его взгляда.
      - Аманда!
      - Нет! Ты не сделал мне больно.
      Он встал, поправляя одежду.
      - Спускайся обедать. Разговоров об оружии больше не будет, и обещаю, что буду присматривать за твоим кузеном.
      - И будешь сам собирать оружие! - прошептала она.
      - Что?
      - Ничего! Пожалуйста, пусть будет так: ничего!
      - Тогда спускайся вниз, и разговор окончен.
      - Я не могу! - все еще шепотом произнесла она. - Боже! Весь дом слышал, как хлопнула эта дверь.
      Он взял ее за руки и притянул к себе. Его улыбка вдруг стала лукавой, дразнящей и вызывающей.
      - Не думаю, миледи, что вам стоит сгорать от стыда. Вместо этого сойдите вниз с улыбкой на губах, с высоко поднятой головой и своим знаменитым надменным взглядом.
      Она отодвинулась от него.
      - Обед наверняка совсем остыл.
      - Одевайся, или я одену тебя сам.
      Она выругалась, затем обозвала его всеми обидными прозвищами, которые пришли ей на память, но когда он двинулся к ней, решила, что лучше сама выберет платье и примет его предложение о помощи. Он застегнул Крючки на корсете, несмотря на напряженную спину жены, и когда Аманда закончила одеваться, настоял на том, чтобы она села, а он расчесал бы ей волосы. Она увидела в зеркале его руки на своей коже, поскольку платье начиналось гораздо ниже, у груди, увидела, какие они крупные, загорелые и мускулистые, и в то же время ощутила, какими нежными они могут быть, когда гладят ее. Она поежилась, встретив его глаза в зеркале, и он улыбнулся с непонятным выражением на лице.
      - Леди, никто не может оспорить вашей красоты, так же как твердости вашего характера. Пожалуйста, вот моя рука. Вы украшение этого древнего дома, и надеюсь, останетесь им и впредь. Даже если меня повесят.
      Аманда встала, и холодок коснулся ее сердца, так как в глубине души она знала, что, несмотря на все их стычки, она не перенесет, если его повесят.
      Вместе они спустились по лестнице Том и Кэссиди встретили их у дверей столовой. Когда они приблизились к этой парочке, Эрик вдруг рассмеялся, как будто услышал от Аманды великолепную шутку, наклонился к ее уху и что-то зашептал. Она повернулась к нему, и на губах ее заиграла ответная улыбка. Представление прошло успешно. Никого не должно волновать, что происходит между хозяином и хозяйкой, поскольку они молодожены и вольны вести себя как захотят.
      Дэмьена, однако, она не простила. По крайней мере до позднего вечера, когда, поднявшись, предложила мужчинам продолжить разговор одним Затем горячо обняла кузена, за которого так боялась.
      - Прости! - шепнул Дэмьен виновато. - Мы выбрали разные пути.
      Никогда еще Аманда Не видела его таким печальным, серьезным и словно в один момент постаревшим.
      Она ничего не сказала. Отвернулась и вышла, не подставив мужу щеку для поцелуя. Слуг, которые могли бы ее увидеть, уже не было.
      Правда, поднявшись наверх, она не стала ложиться отдельно, а легла на ту кровать, которую они делили с Эриком. Она еще долго не могла заснуть, переживая все то, что произошло между ними. Наконец ее глаза закрылись, так как было уже очень поздно Огонь в комнате почти погас, и Аманда уснула.
      Она пробуждалась медленно, с ощущением его губ на своей спине.
      Девушка ни о чем не думала, просто наслаждалась нежными движениями его рук на своих бедрах, тем, как он поглаживал ягодицы. Его губы и язык с горячей и томной негой ласкали ее плечи и спину Затем она почувствовала, как его тело, нагое, жаркое и твердое, прижалось к ней.
      Она начала было переворачиваться, но он прошептал ей в ухо:
      - Аманда, я уезжаю сегодня рано утром Эрик привлек жену к себе, целуя в затылок, шею, плечи. Его руки нашли ее грудь Его нетерпеливость растрогала ее. В их любви сквозила горечь, но она не могла отказать ему. Ей не хотелось думать о предстоящих одиноких ночах.
      - Я не отступаю...
      - И не сдаешься! - согласился он, но слова ничего не значили, так как она все равно уступила ему сегодня ночью Его неистовые возгласы удовольствия, однако, подарили ей чувство, что, может быть, она вовсе не проиграла, и если он сохранил свою силу, то она тоже оставила при себе свою любопытную власть над ним.
      Когда Аманда проснулась, она увидела Эрика, стоявшего у окна спиной к кровати. Она напряглась всем телом, увидев, что он одет в замшевую куртку с бахромой, лосины из грубой кожи и высокие сапоги. Она смотрела на него в замешательстве. Ведь еще так рано! Потом она вспомнила, что и должно быть рано: сегодня он уезжает. Почувствовав на себе ее взгляд, Эрик обернулся, подошел к кровати и присел рядом. Каскад непокорных рыжих волос заструился меж его пальцев, и он улыбнулся с горькой иронией:
      - Как тяжело оставлять тебя такой! Я сижу здесь и почти готов послать к черту честь и долг и сказать Данмору, что не хочу рисковать своей головой, поскольку моя душа прикована к тебе.
      Аманда зарделась от его слов. Он провел большим пальцем по ее щеке, и девушке захотелось схватить эту руку и молить, чтобы он не уезжал, особенно теперь, когда научил ее столькому в жизни, научил.., любви? Она так сильно ненавидела его, боялась его, нуждалась в нем, а теперь не знала, как назвать то чувство, что так отчаянно терзало ее сердце. Они прожили эти несколько дней после свадьбы в мире мечты, и вот теперь окружающий Мир вторгается в их покой. Но за эти дни она все сильнее подпадала под очарование резких черт его лица, изгиба губ, блеска глаз. Девушке захотелось дотронуться до него, и она, потянувшись, прижала ладонь к его свежевыбритой щеке. Затем скинула одеяло, поднявшись, чтобы поцеловать его, чтобы вложить в этот поцелуй правду: что она будет очень скучать без него, что каждый день, пока он не вернется, будет молиться, чтобы его уберег Господь.
      Эрик оторвался от ее губ, поймал ее ладонь и осторожно поцеловал. Потом с юмором, но и с нежностью вопросительно изогнул бровь - Должен ли я понимать это так, что тебя не очень разочарует, если индейцы оставят мой скальп нетронутым? Даже после того, что произошло вчера вечером?
      Она кивнула, вдруг испугавшись говорить. Она уже любила однажды и узнала, что по следам любви идет предательство. Собственный отец отвернулся от нее.
      - Будь осторожна, любовь моя. Будь очень осторожна, - сказал он.
      - Храни тебя Господь, Эрик, - прошептала Аманда.
      - Скажи мне, какие чувства ты испытываешь от супружества, в которое бросилась очертя голову? Что лучше: терпеть мой характер или подбородки лорда Гастингса? - спросил Эрик, все еще водя губами по ее коже, обдавая теплом своего дыхания.
      - Я не скажу.., что мне было неприятно, - ответила она, боясь посмотреть ему в глаза. - За исключением одного случая. А тебе? - в свою очередь, потребовала она ответа, наконец посмотрев ему в лицо.
      - Я знал, чего хотел, мадам, с того момента, когда впервые увидел вас, - признался он Его губы бархатно защекотали ее рот. - Не предай мое сердце, Аманда, это все, о чем я прошу. - Он поднялся и вышел из комнаты.
      Девушка еще долго лежала, ощущая вкус его поцелуя на своих губах. Затем вскрикнула и, поспешно вскочив на ноги, распахнула дверцу гардероба в поисках платья из тяжелого белого бархата. Быстро натянув его на себя и застегнув все крючки, Аманда бросилась вниз по лестнице. В коридоре стоял Том, держа серебряный поднос с традиционным подорожным кубком.
      - Позволь мне? - умоляюще произнесла она и, не ожидая ответа, сбежала, босая, по ступеням крыльца.
      Эрик возвышался на своем огромном вороном жеребце перед ровным строем войска. Аманда с волосами, развевающимися как лесной пожар на фоне белого бархата, бежала по лужайке к мужу. Офицеры, отдававшие команды, замерли в молчании, а Эрик, прекратив осмотр отряда, повернулся и увидел ее перед собой.
      Такой она и вспоминалась ему долгими походными ночами.
      Гордая и свободная, с растрепанными пламенеющими волосами, восторженными изумрудными глазами, стоящая, как дикарка, босыми ногами на земле, с совершенной фигурой, еще более подчеркнутой белым бархатом платья. Она подала ему кубок, и воздух огласил многоголосый клич, согревший его душу и разорвавший сердце.
      Он выпил виски и поставил кубок на поднос.
      - Храни вас всех Господь! - выкрикнула она, и вновь воздух сотрясли приветственные возгласы в честь хозяйки Камерон-Холла.
      А Эрику показалось, что он заметил слезы в изумрудных глубоких глазах жены.
      Эрик наклонился и поцеловал Аманду в губы. Затем тронулся вперед, на Запад.
      Глава 10
      Октябрь 1774 года
      Этой осенью против шауни выступили два отряда, двинувшиеся к реке Огайо. Лорд Данмор повел своих людей по левой стороне долины Эрика с ним не было. Решили так, что он возьмет группу своих ветеранов индейской войны и присоединится к генералу Эндрю Льюису, человеку, которого Эрик весьма уважал, старому соратнику Вашингтона еще по кампании против француза де Куена. Льюис повел свой отряд мимо форта Питт, в то время как люди губернатора двигались по долине реки Каковы.
      Западное ополчение представляло собой весьма интересную смесь человеческих типажей. Многие из них носили одежду из оленьей кожи, могли снять скальп с индейца и похвастаться этим. В долине реки Виргинии жизнь все еще была сурова, и народ здесь жил трудно Индейцы дали войску Льюиса прозвище "Длинные ножи", тем самым подтверждая их умение обращаться с этим оружием.
      Но целью экспедиции была борьба не со всеми индейцами. Пока лорд Камерон ехал бок о бок с Льюисом, генерал посвятил его в тонкости обстановки, которая оставалась неизменной.
      - Мы захватываем землю, обиженные индейцы убивают поселенцев, затем поселенцы отвечают тем же, и им все равно, кого они убивают: делавара, чероки, шауни или кого-нибудь еще. Зачастую погибают индейцы из дружественных нам племен, и тогда племя перестает быть нашим союзником. Стало еще хуже, когда алчные торговцы наводнили район спиртным и попросту споили большинство индейцев Но сейчас нас интересует только вождь по имени Кукурузный Стебель, самый свирепый из воюющих с нами индейцев. Сами делавары и чероки дрожат при упоминании Кукурузного Стебля.
      - Я тоже слышал подобное, - подтвердил Эрик. Кукурузный Стебель был высокопочитаем среди индейцев. Он пытался объединить все племена Огайо.
      Льюис посмотрел на небо.
      - Данмору придется нелегко, - сообщил он Эрику. - Местность, на которой ему предстоит действовать, возможно, является канадской территорией в соответствии с Квебекским соглашением. Но даже если это и не так, то из-за нее все еще спорят Виргиния и Пенсильвания.
      - Но они лишь преследуют индейцев, и больше ничего.
      - А вы, вы ведь уже навоевались с индейцами во время предыдущих войн?
      - Меня попросили собрать отряд.
      - На побережье давно, очень давно не слышно военных кличей.
      Что ж, если встретим Кукурузного Стебля, то наслушаемся их в избытке.
      Правота этого утверждения подтвердилась в Пойнт-Плезанте, где они наткнулись на шауни под предводительством Кукурузного Стебля, как и предсказал Льюис. Индейцы высыпали из леса, словно размалеванные дьяволы, и с дикими криками бросились на них, блестя на солнце смазанными маслом телами. Сквозь рев индейцев и звуки собственного голоса, отдающего команды, Эрик слышал громовой клич Кукурузного Стебля. Индейский вождь, щедро раскрашенный, подбадривал своих соплеменников голосом Бога.., или сатаны. Его люди бросились вперед, не обращая внимания на сталь и пули, презирая саму смерть.
      Наконец опустилась ночь, и индейцы отступили, смутными тенями скользнув к реке и переправившись на ту сторону Огайо. Поле боя осталось за ополченцами. С трудом осознав, что врагов перед ним уже не осталось, Эрик посмотрел на утонувшую в сумерках поляну. Повсюду лежали мертвые тела.
      - Что ж, давайте позаботимся о раненых, - отрывисто приказал он, придя в себя и услышав ужасные крики умирающих и стоны раненых. Услышав от одного из своих сержантов, что на поле, вперемешку с блестящими телами индейцев, лежит не менее двухсот человек из их отряда, он стал поторапливать товарищей.
      До глубокой ночи выискивали они живых среди, мертвых, оказывали посильную помощь раненым и умирающим Эрик боялся наткнуться на Дэмьена, которого не видел с самого утра. Ему не хотелось возвратиться домой без кузена своей жены. "Аманда безоговорочно вверила его жизнь в мои руки и надеется, что он останется жив", - подумал он.
      Уныние охватило его при виде потерь среди ополченцев Наконец Эрик отыскал Дэмьена на кушетке у хирурга. Врач обследовал кровоточащую рану на голове молодого человека - Зацепило по касательной, честное слово! Я думал уже, что конец! Но хорошего человека так просто не убьешь, не правда ли, сэр?
      - Да, хорошего человека нелегко свалить, - согласился Эрик Пройдя вдоль ряда солдатских палаток, он заглянул к Льюису, который заявил, что намерен завтра же утром начать строительство форта, затем поспешил в свою палатку У него осталась бутылочка доброго Карибского рома. Упав на топчан, он воздал должное обжигающему напитку Родной дом казался сейчас таким далеким. Перед глазами все еще мелькали силуэты шауни. Все вокруг выглядело красным Цвета крови.
      Эрика зазнобило. Он сам был на волосок от смерти. Когда-то он сражался безрассудно, с бесшабашной храбростью. Тогда он был юношей и не верил в то, что может умереть С возрастом пришло понимание того, что все люди смертны, что и он сам когда-нибудь умрет Ныне же Эрик был полон решимости обмануть смерть.
      Внезапно сердце его сильно забилось Может быть, Аманда зачала ему наследника? Сына., или дочь Ребенка, которого он научит любить землю, ездить верхом, пахать и сеять, читать азбуку ветра, стоя у реки.
      Затем он подумал: а может, и Тэрритон так же ворочается без сна, мечтая об Аманде? Нет, он не мучается с такой силой, поскольку ему неизвестно райское наслаждение обладания ею. Счастье держать ее в руках и., любить.
      Ополченцы были злы, потому что хотели добить врага. Генерал Льюис хорошо относится к своим людям, думал Эрик, но он командующий и к тому же виргинец, и его намерения совершенно непонятны тем, кто находится с ним рядом.
      Он просил Эрика сопровождать его на обратном пути домой Эрик подавил острое желание вернуться в Камерон-Холл как можно скорее и согласился.
      ***
      У Аманды было все, о чем только можно мечтать. Была свобода, она управляла этим великолепным поместьем в отсутствие Эрика, каждое ее пожелание считалось законом Ей оказалось несложно войти в роль хозяйки, поскольку дом не очень сильно отличался от Стирлинг-Холла. Хотя хозяйство велось как следует и без ее помощи, Аманде нравилось вникать во все мелочи, и она пыталась аккуратно, без нажима принимать участие в управлении поместьем. Аманда вызвала подозрение у Тома, когда тот застал ее за прилежным изучением бухгалтерских книг, но она была достаточно предусмотрительна и, одарив его одной из самых своих ослепительных улыбок, показала, где они могли бы умерить расходы и пустить сэкономленные средства на ремонт дома Ее потрясло сообщение Даниеллы о том, что в доме у нее есть враг. Юная Маргарет нашептывала слугам, что леди Камерон заботится о поместье, так как надеется, что возможная гибель хозяина сделает ее полновластной владелицей. Аманда ужаснулась. Первым ее желанием было отхлестать Маргарет по пухлым щечкам и отправить паковать свои пожитки, но она не сделала ни того ни другого, решив не выдавать своей ярости Грязные сплетни слуг не должны затрагивать достоинство хозяйки Камерон-Холла, и Аманда решила, что никто не увидит ее расстроенной.
      Когда одна из кобыл начала жеребиться и роды оказались тяжелыми, Аманда немедленно поспешила на конюшню Темноволосый француз, который шептался как-то с Даниеллой, был там. Его звали Жак Биссе. Этот акадиец был управляющим, ответственным за плантации, лесные делянки и конюшни, так же как Том отвечал за содержание дома в порядке, а Кэссиди - за все личные потребности Эрика.
      Аманда нечасто встречала его, и на сей раз он, казалось, был не очень доволен ее приходом, хотя проявил вежливость. Она оставила без внимания его настроение и заговорила с ним на французском, поинтересовавшись, каково состояние кобылы и думает ли он. Что они могут ее потерять.
      Акадиец отрывисто сообщил, что плод не правильно повернулся в утробе и пока ему не удалось вернуть его в нужное положение.
      - Что ж, сэр, мои руки гораздо меньше ваших, и возможно, мне повезет больше, - сказала она.
      Пораженный управляющий стоял, перекрыв ей подход к стойлу.
      " - Но, леди Камерон, вам не должно входить сюда в такой момент...
      - Мне должно то, что я посчитаю нужным, месье Биссе, - ответила Аманда, но, увидев, как он озадачен, не удержалась от лукавой усмешки, затем рассмеялась и рассеяла его недоумение:
      - Правда-правда! У нас в Стирлинг-Холле были отличные арабские лошади и много других скаковых пород. А моего отца, который никогда не появлялся в конюшнях, мало волновало, чем я занимаюсь... - Девушка замолчала, испугавшись своих слов. Не обращая внимания на Биссе, она обогнула его и, не думая о платье, собственной безопасности или чем-либо другом, вошла в загон. Мягко разговаривая со встревоженной роженицей, она погрузила руки внутрь. К собственному восторгу, ей удалось перевернуть плод, и хотя роды заняли еще несколько трудных часов, а она была измучена и перепачкана, удовольствию ее не было предела. Красивый крошечный жеребеночек со звездочкой во лбу оказался широкогрудым, с длинными ножками. Они с Жаком радостно смеялись, глядя, как он, пошатываясь, пытается подняться на дрожащие ножки. Улыбнувшись Жаку, Аманда заметила, что улыбка сошла с его лица и он смотрит на нее с жалостью и сочувствием. Она сама перестала смеяться и почувствовала себя неловко. Она не боялась его, он казался ей загадкой. И девушка решила, что обязательно узнает, о чем он спорил с Даниеллой. Может, эти двое влюблены, подумалось ей Мысль захватила ее. Если ее собственный странный брак приведет к счастью Даниеллы, она будет только рада.
      Сидя в ванне, Аманда поддразнила своей догадкой Даниеллу, но та, мгновенно потеряв самообладание, начала горячо отрицать свой предполагаемый любовный интерес к французу.
      - Да ладно тебе, Даниелла! У него такие потрясающие глаза! продолжала Аманда. - Огромные и зеленые, в обрамлении длинных темных ресниц. А черты лица тонкие и правильные. И настолько гармоничны, словно их лепил талантливый скульптор, умело подобравший цвета и пропорции. Тебе следует выйти за него, Дани!
      - Прекрати дразнить меня, дитя мое! Наш брак невозможен!
      - О, Даниелла!..
      - Он мой брат!
      - Брат? - поражение воскликнула Аманда. - Но.., но ты говорила, что твой брат умер!
      - Я думала, что он погиб, - сказала Даниелла, в волнении то сворачивая, то разворачивая полотенце Аманды. - Я не знала, что он жив, пока не приехала сюда.
      - Тогда мы должны...
      - Мы ничего не должны! Аманда, умоляю тебя, никому не говори об этом. Никому ни слова, что мой брат жив.
      Аманда озадаченно воззрилась на свою служанку. Даниелла уронила полотенце и упала на колени подле ванны.
      - Пожалуйста...
      - Даниелла, успокойся. Я никогда не сделаю ничего во вред тебе, ты же знаешь. Я не понимаю, почему ты так расстроилась, но.., о нет, Даниелла, он ведь не преступник?
      - Клянусь, что нет! Но сохрани наше родство в тайне. Все эти годы он сам не знал, кто он такой...
      - Что?
      - Он едва не погиб. Он почти уже был мертв. Но его нашел отец лорда Камерона и выходил, однако Жак Так с тех пор и не вспомнил, кто он и что с ним случилось.
      - Пока не увидел тебя? - спросила Аманда.
      - Да, да... Ты должна сохранить эту тайну. Много лет он был Жаком Биссе, и надо, чтобы он им остался.
      - Скажи мне...
      - Я больше ничего не могу тебе сказать. Если ты хоть немного любишь меня...
      - Ты знаешь, что я люблю тебя всем сердцем, и если ты так хочешь, то твоя тайна останется со мной.
      Даниелла горячо обняла девушку, не обращая внимания на то, что мочит платье. И Аманда промолчала, хотя ее снедало любопытство.
      Она решила, что обязательно выяснит правду.
      ***
      Вскоре до Аманды дошли новости, что отряды разделились и Эрик возвращается с генералом Льюисом. Она даже успела получить письмо, которое он написал после битвы у Огайо. Пьер, ездивший в Уильямсберг за очередным номером "Виргиния газетт", сказал ей, что губернатор уже вернулся. Сердце ее забилось сильнее, но надежда тут же угасла, когда она узнала, что Эрика с губернатором нет.
      Аманда с нетерпением думала, что не может больше оставаться в неведении. Наконец решение созрело. Позвав дворецкого, она победно улыбнулась ему.
      - Том, пожалуйста, позови Пьера и скажи, чтобы закладывал карету. Сегодня вечером мы едем в Уильямсберг. Мои чемоданы будут готовы через час. Ты не видел Даниеллу?
      - Видел. Она пошла в прачечную. Я пришлю ее к вам немедленно, леди Камерон.
      Том, кажется, не одобрил ее намерения, но не мог остановить Аманду. Она лучезарно улыбнулась:
      - Я ненадолго. Я только хочу узнав, где мой муж, может быть, там есть новости на этот счет.
      Он кивнул, но, судя по всему, остался при своем мнении. Аманда тряхнула волосами. Именно ради свободы она вышла замуж, и никто не вправе ограничивать эту свободу.
      - Спасибо, Том, - произнесла она весело и поспешила наверх паковать вещи.
      Даниелла тоже не выказала особой радости, но Аманда и на нее не стала обращать внимания. Будет так приятно пожить в городском особняке, побродить по улицам, посетить магазины.
      - И встретиться с твоим батюшкой! - остудила ее восторг Даниелла.
      Аманда на секунду замерла, перестав поправлять корсет. Ее сердце упало. Нет. Она еще не обрела свободу. Она все еще боялась могущества отца, способного погубить Дэмьена и, ее саму.
      - Ненавижу его! - прошептала она.
      Даниелла не стала ее ругать. Она просто закрыла крышку походного сундука, отворила дверь и позвала Тома, чтобы тот помог снести вниз вещи.
      ***
      Аманда подъехала к городскому дому, когда уже стемнело. Несмотря на свое удивление, Матильда приветствовала леди Камерон в ее доме, проводив в гостиную, пока приводили в порядок хозяйские комнаты.
      - Город нынче сошел с ума, миледи. На каждом углу выступают ораторы, какую кофейню ни возьми, везде разговоры и споры.
      - А что случилось? - спросила Аманда.
      - Ну как же! Вернулись наши представители с Континентального конгресса. Теперь они создали ассоциацию. Мы больше не каждый сам по себе. Отныне мы должны строго соблюдать бойкот британских товаров, объединяться в группы бойкота. Будут созданы специальные комитеты, призванные следить за выполнением решений ассоциации.
      Планируется даже отменить Дамфрийские скачки! Можете себе представить, каково это для добрых граждан Виргинии!
      Было трудновато справиться с собой, но, перед экономкой своего мужа Аманда постаралась с осмотрительностью подбирать выражения.
      - И к чему это приведет?
      - Говорят, что губернатор вне себя от гнева, и это правда. С его-то буйным шотландским темпераментом! Он пока молчит, но вы знаете, что палата представителей распущена до весны. Я думаю, его крайне раздражает перспектива того, что депутаты выплеснут все свои мятежные идеи на улицы, и тогда не избежать уличных беспорядков.
      Невысокая негритянка-горничная появилась в дверях и, поклонившись Аманде, сообщила, что ее комната готова. Усталая Аманда поднялась, решив хорошенько выспаться, а уж утром самой проверить, каковы настроения в городе.
      - Слышно что-нибудь о лорде Камероне? - спросила она экономку.
      - Ну конечно же! Вам больше не стоит беспокоиться, дитя, так как боевые действия закончились. Ваш муж проявил себя великолепно.
      Сам водил своих людей в атаку и встречал этих красных дьяволов не моргнув глазом. Он возвращается домой по дороге, ведущей через Ричмонд. Так что скоро, несмотря на крюк, который ему приходится делать, он будет дома. К Рождеству.
      Аманда лежала без сна уже более часа, а потом, вдруг разозлившись, села. Он не написал ей, что с ним все в порядке; единственное послание от него пришло еще с дороги. Слуги знают больше, чем она.
      Кипя от гнева, Аманда ворочалась и крутилась в кровати, чувствуя, как жаркая злость бушует внутри. Но не гнев лишил ее сна. Ее распирало желание.
      ***
      Не успела Аманда спуститься вниз утром, как услышала веселый голос леди Женевьевы Норман. Она напряглась, вспомнив о своей былой уверенности в том, что какое-то время Эрик и эта женщина были любовниками, но затем сочла за лучшее отогнать от себя эту мысль. Когда она спустилась в холл, Женевьева, великолепно выглядевшая в шелках и парче, тепло обняла ее.
      - Замужество идет тебе, Мэнди, дорогая, хоть ты и украла нашего бесценного лорда Камерона. - Молодая женщина понизила голос:
      - Отец сказал мне, что ты приехала вчера вечером. Пойдем прогуляемся по улицам, посмотрим, что происходит!
      Движимая любопытством, Аманда в ответ обняла Женевьеву, удивляясь собственному ловкому притворству.
      - Прекрасно, пойдем скорее.
      - На Глостер-стрит открылась прелестная маленькая кофейня.
      Зайдем туда и увидим занятное сборище.
      - Я бы хотела посмотреть на.., сборище, - согласилась Аманда, и они вышли на улицу.
      Приятно было просто вернуться в Уильямсберг, почувствовать себя легко и свободно, разглядывать витрины и изучать моды, шляпки и драгоценности.
      - Домотканое полотно - последний писк моды, - сказала Женевьева, морща носик.
      Так оно и было.
      Они остановились купить свежий выпуск "Виргиния газетт". В это время впереди началось какое-то замешательство. Аманда бросилась на женский крик и увидела толпу, собравшуюся на ступенях у дверей магазина. Какой-то мужчина вошел в лавку и начал выбрасывать на середину улицы одну за другой штуки полотна. Затем ногами стал втаптывать ткань в грязь и навоз на проезжей части-- Остановите его! - закричала Аманда, бросившись вперед.
      Она привыкла, что обычно люди расступаются перед ней, но на сей раз никто не шевельнулся. Возбужденная людская толпа, окружившая магазин, осталась неподвижной.
      - Вы не сможете жить спокойно в нашем городе, миссис, пока продаете английские товары! - выкрикнул кто-то.
      Владелица магазина отступила. Пробравшись сквозь толпу, Аманда гневно закричала:
      - Это уничтожение частной собственности! Уличный самосуд!
      Кое-кто обернулся с пристыженным видом. Но большинство смотрело на нее вызывающе.
      - Дорогая моя девочка, комитеты следят за тем, чтобы все делалось согласно правилам ассоциации, поэтому подобные случаи имеют место. Меня лично это только радует!
      Аманда, услышав знакомый голос, радостно обернулась, несмотря на смысл произнесенной фразы.
      - Дэмьен! - воскликнула она. Обняв кузена, она, смеясь, отступила, чтобы получше его разглядеть. Он был, одет в костюм из оленьей кожи, какие носят жители западных графств, и выглядел очень провинциально. Вид у него был совсем больной. Она не могла представить, что ее кузен, так заботившийся всегда о своей внешности, может стать таким.
      - Дэмьен! Ты вернулся цел и невредим!
      - Как видишь. Небольшая ссадина на виске, а в остальном - полный порядок.
      - О, Дэмьен! Бедняжка! А.., а Эрик с тобой?
      - Нет, извини, я.., гм.., выехал раньше, чем он. Эрик задержался по просьбе генерала Льюиса. Но он скоро будет здесь. - Улыбнувшись, Дэмьен поклонился спутнице Аманды:
      - Леди Женевьева, очень приятно снова встретить вас.
      Аманда ожидала, что Женевьева сейчас презрительно вздернет свой маленький подбородок, но та поступила совершенно иначе. Привстав на цыпочки, она взяла юношу за руки и, потянувшись, поцеловала в Щеку.
      - Дэмьен, вы снова с нами. Слава Богу! Мы собирались зайти в кофейню. Не присоединитесь к нам?
      - Я не посмею оставить такую лоялистку, как Аманда, одну на улице, а то, боюсь, она попадет в какую-нибудь переделку.
      - Переделку! Эти люди ведут себя как последний сброд! И еще так кичатся тем, что они виргинцы, потомки свободных предпринимателей, хотя на деле не кто иные, как кучка отребьев общества и религиозных фанатиков.
      Дэмьен рассмеялся:
      - Это правда, дорогая, мы, виргинцы, держим нос по ветру. Но нынче пахнет восстанием, и это факт. Пойдемте все-таки выпьем кофе.
      Он подхватил обеих дам под руки, и они поспешили вниз по улице к кофейне. Заведение было заполнено посетителями, но расторопный хозяин быстро очутился перед новыми гостями, готовый услужить. Едва он принес им чашечки с дымящимся кофе и свежие утренние пирожные, вокруг завязался оживленный разговор. Какой-то молодой человек - наверное, студент из колледжа Вильгельма и Марии - начал красноречиво развивать тему несправедливого отношения к колониям:
      - Мы, видит Бог, свободные англичане! Мы имеем все права свободных англичан и не позволим парламенту забирать наших людей в Англию, чтобы судить там за измену или другие преступления!
      - Верно, верно! - раздались бурные крики.
      Аманда почувствовала, как ее охватил озноб.
      - Можно подумать, что мы в состоянии войны! - прошептала она.
      Ей не понравился взгляд, который кинул на нее Дэмьен. Он извинился и заговорил с какими-то людьми у них за спиной. Рослый детина из мебельного магазина подошел к Аманде, нервно теребя свою шляпу.
      - Вы леди Камерон, я не ошибся?
      - Да, это я.
      - Я только хотел сказать вам, что воевал под началом вашего мужа при Пойнт-Плезанте. Никогда еще не приходилось мне служить с таким прекрасным командиром и отважным человеком. Я буду рад служить ему, когда бы ни потребовалось.
      - Благодарю вас, - пролепетала Аманда и тут же взволнованно обратилась к нему:
      - Вы можете рассказать мне, что-нибудь еще о муже?
      В кофейне повисло странное молчание, и казалось, все посетители повернули головы к Аманде. Молодой человек, призывавший к неповиновению, поднял чашку и воскликнул:
      - Да это леди Камерон! Тост за супругу нашего героя! Мадам, вам следовало бы быть там.., хотя Нет, Не следовало, так как кровь там текла ручьем.
      Внезапно все захотели поговорить с ней. Многие из мужчин участвовали в индейской кампании лорда Данмора. Один юноша красочно описал поведение ее мужа в бою:
      - Клянусь, один из этих шауни ка-ак прыгнет на него и сбил с коня! Я уж было совсем уверился, что наш лорд Камерон последний раз в своей жизни смотрел на это небо, но вдруг он сбросил дикаря и, Бог не даст соврать, прирезал беднягу быстрее, чем чихнула бы корова А потом в мгновение ока очутился на ногах, без мушкета, бился с дикарями врукопашную и успевал отдавать приказы, даже стоя по колено в крови павших товарищей. Он, правда, не разрешил нам снимать скальпы, а когда мы двинулись на север, запретил убивать индейских детей, несмотря на то что мы пытались доказать ему, что из маленьких бестий потом вырастут взрослые воины.
      Аманда улыбнулась:
      - У моего мужа много родственников среди индейцев-паманки.
      Очевидно, это повлияло на его решение.
      - Может, и так Как дела его сиятельства?
      Она напряглась, но сумела сохранить на лице улыбку.
      - Полагаю, у него все в порядке.
      - Ах да, нет писем, но думаю, вы уже на днях получите известия от мужа.
      За нее вновь подняли тост Женевьеве, кажется, очень нравилось все это. Ее глаза блестели, она восторженно хлопала в ладоши Аманда ужасно хотела узнать новости об Эрике, но, выяснив, что, несмотря на все кровавые битвы, он жив и здоров, забыла о своих переживаниях и страшно разозлилась Она перестала слушать окружающих, а тем временем Женевьева продолжала кокетничать, смеяться и болтать с мужчинами. Неожиданно Аманда услышала приглушенные голоса мужчин за спиной - и среди них голос Дэмьена.
      - Мне удалось. - ;, партия в сто штук.., отличные французские ружья, которые я сторговал у одного делавара вскоре после Пойнт-Плезанта Затем Дэмьен понизил голос. Начался спор по поводу цены. Подслушивая, Аманда почувствовала, что у нее загорелось лицо.
      - Отлично. Мы спрячем их на складе в Джонсборо, как только стемнеет. Место это заброшенное. Если возникнут проблемы, то ни у кого не конфискуют собственность и никому не будет грозить опасность отправки в Англию.
      "Дэмьен!" - хотелось крикнуть Аманде. Наде сказать ему, что Данмор знает о его занятиях контрабандой оружия. Может быть, тогда он прекратит свои глупые и опасные затеи. Она резко встала, удивив Женевьеву.
      - Я хочу уйти! Простите...
      Проскочив сквозь толпу, окружившую их, Аманда поспешно выбежала на улицу и двинулась к дому. Дэмьен нагнал ее.
      - Аманда...
      - Дэмьен! Ты идиот!
      Он стиснул челюсти.
      - Послушай, кузина, это ты глупишь! - произнес он с раздражением. Вся Америка вооружается...
      - Да, но не ведет предательскую деятельность!
      - А что предательского в моих делах? Желание защитить себя?
      - Они за тобой следят, Дэмьен!
      Он отшатнулся от нее:
      - Кто?
      Она не ответила, потому что рядом вдруг возникла беззаботно смеющаяся Женевьева.
      - Хороши друзья! Оставили меня на растерзание толпе!
      - Что вы, Женевьева! - Дэмьен низко склонился над ее рукой. - Сочту своим главным долгом и величайшим удовольствием проводить вас обеих домой.
      Они прошли сначала к особняку Камеронов. Аманда поцеловала Дэмьена и бросила на него выразительный взгляд, полагая, что он вернется.
      Но он не вернулся, даже когда на город спустился вечер. Обеспокоенная, она сошла вниз. Затем попыталась читать и, взяв книгу наугад, увидела, что это та самая монография по ботанике, которую Эрик давал Дэмьену летом. У нее вырвался негромкий вскрик, когда из книги выпал маленький листок. Она долго рассматривала его, сначала решив, что это просто схема посадки самшитовых кустов. Но на листке виднелись какие-то загадочные символы. И тут кровь отлила от лица Аманды: она поняла, что одни символы означают денежные суммы, а другие - порох и оружие.
      Она упала в кресло дрожа. Эрик был изменником, в этом не оставалось ни малейшего сомнения. Он был вовлечен в заговор гораздо серьезнее, чем она когда-либо подозревала.
      Карта была как раз тем доказательством, найти которое требовал ее отец.
      Девушка взяла ее и задумчиво поднялась к себе. В спальне она засунула карту на дно одной из шкатулок с драгоценностями. Затем спустилась вниз, поставила книгу обратно на полку и, вернувшись в свою комнату, легла, свернувшись калачиком под одеялом.
      ***
      Два дня спустя в особняк пожаловал ее отец. Она сидела в гостиной, листая подшивку "Виргиния газетт" и пытаясь уяснить, как разворачивались события после Континентального конгресса. Читая между строк, она убедилась, что губернатору Данмору надо благодарить Бога за то, что он распустил парламент Виргинии, поскольку депутаты вернулись домой, наполненные духом неповиновения. Даст Бог, они успеют немного выпустить пар, прежде чем соберутся на первое заседание весной. Новости пугали Аманду.
      Она глотнула ежевичного чая, поморщилась было, но затем поняла, что его вкус кажется ей теперь не таким ужасным.
      В этот момент явился лорд Стирлинг.
      Даниелла открыла дверь. Аманда из гостиной услышала, как он вошел, и поднялась, намереваясь выйти в холл, чтобы встретить его.
      Но он не дал ей такой возможности, ворвавшись в гостиную как шторм.
      За ним вошла Даниелла, робко объявившая о его прибытии.
      - Уйди, я буду говорить с дочерью наедине! - бросил Найджел.
      Они не виделись уже довольно давно, но не стали делать вид, что рады этой встрече. Аманда смотрела на отца с нескрываемой враждебностью.
      - Доброе утро, папа. Если ты явился за моим мужем - предполагаемым изменником, - то он еще не вернулся с западного фронта, где сражался за губернатора. - Она любезно улыбнулась. - Выпьешь чаю, отец? Или чего-нибудь покрепче? Скажи, чем я обязана... удовольствию видеть тебя?
      - Дэмьену Розвеллу, - бесстрастно ответил Стирлинг, бросая свою треуголку на диван. Подойдя к камину, чтобы согреть руки, он обернулся и улыбнулся ей в лицо; - Ага, куда подевалось твое Высокомерие, девчонка?
      Аманда поняла, что побледнела. Подняв голову, она смерила отца холодным взглядом.
      - Вы не посмеете арестовать его в нынешних условиях. Вся колония возьмется за оружие. Если же его повезут на суд в Англию...
      - А если он просто исчезнет однажды ночью, будет лучше?
      - Данмор никогда не пойдет на такое.
      - Ошибаешься. Данмор - человек нервный, особенно теперь, когда Пейтон Рандолф повсюду кричит о законах природы и требует выборов в виргинский конклав. Ну кто заметит исчезновение молодого шустрого парня? - Лорд Стирлинг перестал изображать улыбку и уставился на нее жестким взглядом. Я с легкостью расправлюсь с ним сам. Я убивал и раньше, девчонка, не сомневайся. И убью еще раз, если потребуется. Это мой путь к королевской милости, и я ее добьюсь.
      Холод сковал Аманду, ей захотелось подойти к огню, чтобы почувствовать хоть толику тепла. Но у камина стоял Найджел Стирлинг, а она ни за что не смогла бы сейчас приблизиться к нему хотя бы на шаг.
      - Мой муж убьет тебя!
      - Вот как! Ты, значит, предала Англию и переметнулась на сторону этого сброда?!
      - Я верна короне.
      - Тогда докажи это - или, клянусь, Дэмьен Розвелл не доживет до утра Так или иначе, леди, я позабочусь, чтобы он умер. И не обольщайся нынешней обстановкой в колонии. Одна быстрая и решительная акция Лондона - и этот мятеж будет подавлен в зародыше Аманда молчала, глядя на него. Она ему поверила. Он мог убить Дэмьена или захватить и сделать так, чтобы его отправили в Ньюгейтскую тюрьму. Пусть это противозаконно, но у отца достаточно влияния, чтобы выполнить свою угрозу.
      Найджел шагнул к ней.
      - Не приближайся! - предупредила она, и отец остановился, в очередной раз улыбнувшись.
      - Докажи! Если ты так предана короне, послужи ей!
      Она лихорадочно соображала, сердце провалилось куда-то вниз.
      Вспомнив разговор в кофейне, Аманда подумала, что, наверное, сможет спасти Дэмьена, на деле послужить, короне и в то же время не подвергнуть при этом риску ничью молодую жизнь - Существует склад оружия, - выпалила она.
      Глаза Стирлинга засверкали от удовольствия.
      - Где?
      - У.., у реки. На складе в Джонсборо.
      Стирлинг улыбнулся и взял свою шляпу.
      - Если ты сказала правду, девчонка, то, значит, подарила себе Рождество Прощай, дочь.
      Он ушел. А Аманда еще бесконечно долго не могла пошевельнуться. Ей было так холодно, что даже жар огня не смог бы согреть ее сейчас. Она не ощущала, что только что помогла Англии. Она чувствовала себя так, словно предала не только патриотов...
      Но и Эрика.
      Пройдя через комнату к графину с бренди, она налила почти полный бокал и быстро выпила. Налила еще, выпила и только тогда почувствовала хоть какое-то подобие живительного тепла.
      Но всю ночь ей снились юноши из кофейни. Они шеренгой надвигались на нее, выставив вперед мушкеты, глаза горели обвиняющим огнем, лица застыли словно маски. Они приближались, а она отступала, заходясь в беззвучном крике. Но вот они остановились и расступились, чтобы дать дорогу новому человеку. Она услышала уверенные шаги И увидела его лицо. Это было лицо Эрика, такое же холодное, как зимний ветер, без следа любви или сочувствия. Словно блестящая сталь, его глаза вонзились в нее, затем он протянул руку и его пальцы сомкнулись у нее на...
      Вскинувшись, Аманда закричала, настолько реальной была картинка сна. И тут же поняла, что это не сон, что она борется с живым мужчиной, что это Эрик склонился над ней. Он настоящий, из плоти и крови, и с любопытством смотрит на нее сверкающими серебристыми глазами, и на губах его играет улыбка.
      - Тес! Боже, леди, что за встреча! Я протягиваю руку, чтобы дотронуться до тебя, я мечтал об этом всю нашу долгую разлуку, а ты шарахаешься от меня, как от чудовища.
      Она замерла; страх постепенно отпускал ее, но до конца не исчез и, наверное, останется с ней навсегда.
      - Эрик! - задохнулась она. И, протянув руку, тронула его лицо.
      Его волосы были влажными, он лежал на ней обнаженный, и Аманда догадалась, что, приехав, он обнаружил, что она спит, принял где-то в другой комнате ванну и вернулся обратно. Нет, он ей не снится, и взгляд его отнюдь не холодный и не презрительный Его глаза возбужденно блестели, тело пылало, он весь дрожал от едва сдерживаемого желания. Облизнув губы, она посмотрела на него и, забыв о своей злости, забыв обо всем, закричала:
      - Эрик!
      Схватив обеими руками его чисто выбритое лицо, она притянула его к себе и едва не потеряла сознание, ощутив нетерпеливый жар его поцелуя. Оторвавшись наконец от его губ, она попыталась что-нибудь сказать, напомнить о своей обиде и этим постараться задвинуть поглубже собственные страхи.
      - - Ты не писал!
      - У меня было мало времени.
      - Я беспокоилась...
      - Неужели? - Он помолчал, глядя на нее сверху блестящими глазами, и изогнул бровь, отчего резкие черты его лица стали походить на маску сатира. Затем склонился к ней совсем близко и прошептал с жарким желанием прямо в губы:
      - Прости мне эту ночь, ибо я больше не могу выносить того, что мы не вместе!
      Его руки рванули ее ночную рубашку, шелк затрещал, и Аманда почувствовала завораживающую сладость прикосновения его тела к своему. Его руки и губы были везде. Они двигались с буйной страстностью, нетерпеливой устремленностью. Она нежно застонала, почувствовав, как ее тело заряжается его теплом, оживает, требуя новых ласк, как внутри разгорается костер желания. Она выгнулась навстречу его губам, запустила пальцы ему в волосы и задохнулась, затрепетав, когда почувствовала, как его пальцы проникли между ее бедер и с беспощадной точностью обнаружили крошечный бугорок высшего наслаждения.
      За лаской и поглаживанием рукой последовала решительная и одновременно нежная атака его языка, пившего нектар ее тела до тех пор, пока Аманда не прижалась к нему всем телом, моля в забвении сама не зная о чем. И тут же его сильные руки приподняли Аманду, и, смотря ей в глаза, он вошел в нее с таким бурным неистовством, что ее словно обожгло изнутри, пронзило насквозь, и она воспламенилась вместе с ним. Не отрывая глаз от ее лица, он вновь и вновь проникал в нее, и всхлипы сладчайшего, безумного наслаждения начали вырываться из ее груди. Он крепко держал ее в объятиях, и они неслись сквозь ночь и звезды, а бурный пульс страсти рождал в них нескончаемое блаженство.
      Глава 11
      Эти последние недели перед Рождеством стали самым счастливым временем в жизни Аманды, вернее, могли бы стать, если бы не очевидность нависшей над ними угрозы. Первые дни после возвращения мужа Аманда с тревогой ждала, что вот-вот что-нибудь случится. Но в Виргинии все оставалось спокойно.
      В конце месяца выпал снег, и Эрик посчитал, что им пора ехать домой. Аманда была рада отъезду, она соскучилась по Камерон-Холлу.
      Его обитатели устроили своим хозяевам теплую встречу. Даниелла, приехавшая раньше, поджидала их на крыльце вместе с Жаком Биссе. Том спустился по ступенькам, поднеся им серебряный поднос с заздравными кубками. Рядом стоял Кэссиди, готовый выполнить любое распоряжение. Чуть поодаль выстроились Маргарет, повар и Другие слуги, и когда Пьер открыл дверцу кареты, дружный хор голосов приветствовал молодых супругов. Аманда сделала большой глоток подогретого сладкого вина, поэтому, когда они с мужем уселись за обеденный стол, на губах ее играла улыбка и вела она себя мило и непринужденно.
      После ужина Эрик выхватил жену из кресла, не обращая внимания на слуг, которые поспешили незаметно удалиться, и торжественно понес ее наверх, в спальню. А она, обняв мужа за шею, смотрела на него завораживающими сияющими глазами. Войдя в их комнату, Эрик усадил ее на кровать, которую они делили, и, встав На колени, снял с Аманды черные атласные туфельки. Он неожиданно поднял голову, и в этот момент заметил в ее глазах выражение, которого раньше не видел.
      Как будто странные тени, порожденные лунным светом, опустились на них. Он, почему-то вздрогнул. Она вышла за него замуж вынужденно; они никогда не говорили друг другу слов любви, хотя не раз шептали страстные признания в моменты близости.
      Она протянула руку и коснулась его лица с печальной улыбкой на губах.
      - Что случилось?
      Он покачал головой, все еще вглядываясь в ее лицо, затем провел пальцами по отделанному мехом корсажу! Сладкий влекущий аромат ее тела словно окутал его с ласковой нежностью. Аманда подалась к Эрику, и он прижался к ее груди щекой, затем вновь посмотрел ей в лицо:
      - Я просто думаю, леди, всегда ли вы будете столь нежной, ласковой и любящей?
      - Всегда, - шепнула она, взъерошив его волосы и прижимаясь крепче к нему.
      Он встал вместе с ней и потянул вниз все великолепие ее наряда: бархат, меха, кружева и шелк. Платье упало с плеч девушки, обнажив ПО пояс ее совершенную фигуру, и по прекрасному совершенству ее наготы свободно и буйно рассыпались волосы. Он припал к ее губам и удивился странной лихорадочной дрожи, охватившей его этой ночью.
      - Ты поймала меня в волшебную паутину, Аманда. Паутину из шелка и стали, мягкую и в то же время крепкую. Одно твое слово, и я с радостью пожертвую жизнью; за одно лишь прикосновение ко мне твоих пальчиков, любимая, я могу сдвинуть горы. Леди, я ваш навсегда!
      - Я буду любить вас искренне и нежно всю жизнь, милорд.
      Он провел указательным пальцем по ее щеке, затем обвел линию губ.
      - Не предавай свое сердце, Аманда. Это самый страшный грех в жизни.
      Она раскрыла губы, чтобы возразить, но в этот момент Эрик схватил ее властно и со страстью. И туман рассеялся, и пугающая реальность разбуженных чувств вернулась к Аманде. Он брал ее грубовато, но в то же время оставался нежным любовником. Никакие другие руки не могли так трогать женщину, как эти, никакие другие пальцы не могли так нежно гладить и касаться самых сокровенных мест на ее теле. Ничей другой шепот не ласкал так ее слух, ничьи губы не покрывали всю ее поцелуями, столь настойчиво пробуждающими чувственность. Они оседлали ветер, и ветер танцевал с ними, подводя их к одному пику наслаждения за другим, пока она не пресытилась блаженством и не заснула.
      ...Утром Аманда обнаружила Эрика сидящим за маленьким столиком в их комнате, пьющим кофе и читающим последний номер "Виргиния газетт". Он был уже полностью одет в обычный костюм, состоящий из темно-синих бриджей, белой рубашки без кружев и оборок, сюртука и высоких сапог. Его плащ лежал на кресле у двери. Аманда догадалась: он собрался объезжать свои владения.
      Эрик почувствовал, что она не спит, и улыбнулся, хотя глаза его остались хмурыми. Аманда улыбнулась в ответ, поднялась и, завернувшись в простыню, подошла и встала за спиной мужа.
      Он отпил глоток кофе и показал ей статью в газете. "Моряки Данмора захватили склад на побережье. В Джонсборо обнаружено различное французское оружие".
      Аманда порадовалась, что стоит у него за спиной. Расширившиеся от страха и огорчения глаза могли бы выдать ее. Она не могла говорить.
      Но муж и не подозревал ее. Он лишь покачал головой.
      - По крайней мере никто не убит и не ранен. Неизвестно, откуда взялось это оружие - место там заброшенное. Слава Богу! Я смертельно устал наблюдать, как гибнут люди. - Он поставил чашку, поднялся и рассеянно поцеловал ее. - Я уезжаю. Может быть, ты прокатишься с нами верхом завтра?
      Она кивнула, все еще не в состоянии говорить. Он вновь посмотрел на нее.
      - У тебя видь нет причин для того, чтобы не садиться в седло?
      - Я.., я не понимаю, что ты имеешь в виду, - удалось ей выдавить из себя.
      Эрик внимательно осмотрел ее с головы до пят.
      - Я имею в виду, - мягко произнес он, - что пока нет признаков того, что у нас появится ребенок?
      - О! - вздохнула Аманда с облегчением и, покраснев, отрицательно покачала головой.
      Он еще раз поцеловал ее и, отвернувшись, взял с кресла свою треуголку. Но вдруг повернулся и, лукаво усмехнувшись, обнял ее и нежно поцеловал, вложив в поцелуй удивительную интимность и жар чувств, которые когда-то впервые пробудили в ней волнение желания.
      У Аманды ослабели колени, сердце застучало в груди, а страх и беспокойство сразу куда-то улетучились. Она прижалась к мужу и, когда он отнял губы от ее губ, встретила его взгляд ослепительной улыбкой, полной нежности.
      - Я почти готов забыть о сегодняшних делах, - сказал Эрик.
      - Впереди всегда есть ночь.
      - Жаль упускать прекрасный момент!
      - Милорд, разве посмею я спорить с вами?
      Он начал смеяться, и Аманда не знала, как далеко заведет их этот захватывающий дыхание диалог, когда раздался осторожный стук в дверь и Эрик с сожалением оторвался от жены.
      ***
      На следующий день они поехали вместе. Им пришлось пробираться сквозь глубокий снег на полях, мерзнуть под пронизывающим ветром, двигаясь вдоль реки. Зима вошла в полную силу, но, несмотря на мороз и непогоду, Аманда чувствовала себя прекрасно. Ей нравились домики арендаторов с их соломенными крышами, глинобитными стенами, с кухнями, в которых обычно размещались домашние очаги и ручные мельницы. Но прежде всего в этих домиках царили тепло и смех, звенели детские голоса. Жак сопровождал их повсюду, куда бы они ни направились. Этот мужчина казался Аманде все более занятным. Он был удивительно красив, с тонкими чертами лица и темными глазами, опушенными длинными ресницами. Истинный француз в поведении и манере одеваться, он все же оставался акадийцем и с подозрением относился к англичанам и французам, отвернувшимся от его народа.
      Аманда видела, что он тоже наблюдает за ней, но это ее не раздражало. От его взгляда ей становилось тепло.
      ***
      Наступило Рождество. Была отслужена праздничная служба, и началось торжество, на которое все собрались в Камерон-Холле. С дверей свисали веточки омелы, весь дом украшали букеты из падуба, венки и ленты. Потрескивая дровами, ярко пылали камины, музыканты наигрывали старые мелодии, пришедшие из Англии, и более живые колониальные напевы. Лорд и леди принимали участие в каждой забаве. Аманда танцевала с безукоризненно одетым Томом, с маленьким кругленьким поваром, застенчивым и смущающимся грумом. Она смеялась, радостно ловя одобрительные взгляды мужа из другого конца комнаты, когда вдруг раздался стук в дверь. Эрик, перегнувшись через перила балюстрады, остановил Тома и Кэссиди и сам пошел открывать. Отворив дверь, он отступил, пропуская новых гостей.
      - Так-так! - загрохотал голос ее отца. - Вот и дочь!
      В холл вошли Найджел Стирлинг, лорд Гастингс и лорд Тэрритон, герцог Оуэнфилдский, со своей новоиспеченной супругой.
      Музыка прекратилась, слуги перестали смеяться; в зале повисла странная тишина.
      - Здравствуй, папа, - холодно приветствовала отца Аманда. Ее пальцы дрожали. Разве могла она забыть про захваченное оружие, про то, что лгала человеку, которого полюбила. Боже праведный! Ну почему он явился именно в этот день?
      Но было поздно сетовать: Найджел был уже рядом, пожимая ей руки, щекоча щеку равнодушным поцелуем. Том моментально оказался подле, приняв пальто и шляпы гостей. Аманда поприветствовала лорда Гастингса, Роберта с его герцогиней и быстро предложила всем пройти в обеденный зал, где еще жарко горел огонь и на столах стояла горячая праздничная еда. Аманда заметила, что Эрик пристально смотрит на нее, и ей захотелось прочитать его мысли.
      Когда она повела, гостей в столовую, сзади послышалась какая-то возня. Удивленная, Аманда обернулась. К своему потрясению, она увидела, что Эрик обхватил руками Жака Биссе и удерживает сильного француза, пытающегося вырваться. Несмотря на напряженную борьбу, Эрик улыбался:
      - Иди, любимая, я сейчас вас догоню.
      - Но, Эрик...
      - Наши гости, Аманда.
      Смущенная увиденным, она тем не менее поспешила вперед, чтобы проводить новых гостей в столовую. Закрывая дверь, она успела увидеть, как Даниелла подбежала к человеку, которого называла своим братом, и что-то быстро начала говорить ему. Аманда не смогла уловить смысл слов. Вздохнув, она отвернулась и оказалась лицом к лицу с вновь прибывшими. Отец изучал ее своими испытующими глазками, лорд Гастингс, как обычно, смотрел масленым взглядом, Роберт с откровенной похотью, а бедная герцогиня уставилась на нее своим покорным и словно постоянно испуганным оленьим взглядом.
      - Энни, ты должна попробовать наш рождественский грог! - весело произнесла Аманда. - И всем вам стоит его отведать. Папа, я знаю, что ты предпочитаешь другое, но это бесподобная смесь, в которой чувствуется и виски. - Она не ждала ответов, а играла роль радушной хозяйки, разливая грог по бокалам из серебряного кувшина, стоявшего на маленькой масляной горелке, постоянно горевшей, чтобы сохранить содержимое горячим. В каждый бокал она положила по палочке корицы. Через пару минут в комнате появился Эрик, чуть заметно растрепанный после странной схватки в коридоре.
      - Добро пожаловать, - приветствовал он новых гостей и взял руку Энни изысканным жестом виргинского аристократа. Поцеловав ее пальцы, он улыбнулся молодой женщине - гораздо более ласково, чем улыбался Аманде. И она тут же поняла, что ему просто очень жаль эту кроткую женщину, чьим мужем стал Роберт. - Герцогиня, для меня большое удовольствие видеть вас здесь. Сожалею, что пропустил вашу свадьбу. Насколько я понимаю, это было выдающееся событие. - " Его глаза сверкнули. - Скажите, правильно ли я чувствую в вас что-то особенное?
      - Точно. - Роберту хватило такта подойти к жене, обнять за плечи и притянуть к себе. - Мы ожидаем первого ребенка.
      - О! Как чудесно! - воскликнула Аманда, поднимая бокал за эту пару. Тост за вас обоих и за здорового, счастливого малыша!
      - От души присоединяюсь! - поддержал жену Эрик. - За здорового, счастливого малыша. Прощу, леди, согрейтесь у огня.
      Эрик был бесподобно предупредителен с Энни и своей непринужденностью и теплотой заставил ее почувствовать себя как дома.
      Но непринужденный разговор довольно быстро закончился. Найджел Стирлинг вспомнил о планах созыва тайного совещания - конвента.
      - Наступает время, когда каждый должен будет определиться!
      Либо он останется слугой короля, либо станет его врагом.
      Эрик отмахнулся, но Аманда заметила в его глазах напряженный блеск. Она знала, что в таком состоянии его следует опасаться, но сомневалась, что ее отец увидел или почувствовал угрозу.
      - Найджел, я совсем недавно вернулся со службы по призыву Данмора, заявил Эрик. - Я воевал с индейцами, пока политики занимались спорами. Почему же вы все это мне говорите?
      - Потому что, сэр, вам должна быть ненавистна эта возня! Вы, с вашей силой, авторитетом и влиянием, должны бы бороться против горячих голов, а не поддерживать их!
      - Или возглавлять! - резко бросил Роберт.
      Вскочив, Аманда подбежала и встала между мужчинами.
      - Я этого не допущу! - заявила она, вздернув подбородок. - Это мой дом, и сейчас Рождество. Каждый должен либо вести себя как следует в праздник, либо уехать. Здесь не таверна, чтобы позволять себе подобное поведение! Всем ясно? Найджел, ты мой отец, и поэтому я рада твоему присутствию, но при условии, что ты не будешь сеять раздоры.
      Повисло долгое молчание. Аманда почувствовала, что Эрик смотрит на нее, постепенно остывая.
      - Аманда... - начал лорд Стирлинг.
      Эрик шагнул вперед.
      - Вы слышали, что сказала моя жена? Сейчас Рождество, и мы счастливы видеть вас у нас в гостях. Но пусть в этом доме царит дух Рождества. Пойдемте, леди Энни, я слышу, заиграли медленную мелодию. Если ваш супруг позволит, я с удовольствием и с осторожностью станцую с вами.
      Роберт рассеянно кивнул. Не успел Эрик увести Энни на место, отведенное для танцев, как он обвил руки вокруг талии Аманды и крепко прижал ее к себе. Слишком крепко. Стараясь не обращать внимания на своего партнера, Аманда танцевала, полностью сосредоточившись на музыке и па танца.
      Чудесно пела скрипка, ее жалобные звуки в сопровождении флейты и арфы сплетались в чарующую мелодию, которая могла бы быть такой.., если бы она не чувствовала на себе руки Роберта.
      - Замужество идет тебе, Аманда. Ты стала еще красивее.
      - Спасибо. И поздравляю. Ты скоро станешь отцом.
      - А ты еще не зачала? Скажи, ты хотя бы спишь с этой скотиной?
      - С величайшим удовольствием, - сладко пропела она. И почувствовала, как его руки до боли сжали ее пальцы.
      - Ты лжешь! - заявил он.
      - Нет лучшего любовника для женщины, чем он.
      - Ты все еще не простила... Но ты все равно меня любишь!
      Предупреждаю, скоро придет время, когда ты прибежишь ко мне.
      - О! В самом деле?
      - Очень скоро в этот город войдут британские солдаты, и людей, подобных твоему мужу, сметет волна возмездия.
      Она хотела ответить ему какой-нибудь ужасной резкостью, но не успела: ее отец тронул Роберта за плечо, и тот, состроив раздраженную гримасу, был вынужден выпустить девушку из рук. Удовольствия от смены партнера она не испытала, но выбора не было.
      - Ты хорошо поработала, дочь, - мягко произнес отец. Ее сердце тревожно екнуло. - Оружие было спрятано там, где ты указала.
      - Значит, мы в расчете.
      - Нет такого понятия "в расчете". Ты будешь служить мне, когда я этого потребую.
      - Ты глуп, отец. Это не так-то легко! Ты все еще ничего не понимаешь? В Бостоне выписано море разрешений на арест, но ни одно не исполнено. Люди отвергают тот хаос, который вы несете.
      Найджел улыбнулся:
      - Не забудь, дочь, я никогда не угрожаю попусту. Когда потребуется, ты будешь выполнять мою волю.
      Он остановился, передав ее лорду Гастингсу. Совершенно разбитая после отцовских слов, Аманда попыталась улыбнуться старику и собралась с силами, чтобы вытерпеть его близость. Она была уверена, что тот пускает слюни, косясь на ее грудь, и к тому времени когда музыка наконец стихла и танец закончился, она была готова зарыдать и убежать отсюда куда глаза глядят прямо по снегу. Извинившись, Аманда выскользнула наружу через заднее крыльцо: ей необходимо было глотнуть свежего воздуха, пусть и студено-холодного.
      Ночной ветер дохнул ей в лицо. Она сгребла снег с перил и стала прикладывать его к щекам и открытой груди. Потом, поежившись, задумчиво уставилась вдаль. День заканчивался, превратившись в серые, унылые сумерки. А еще совсем недавно был ярким, сверкающим Рождеством.
      - Аманда!
      Вздрогнув, она обернулась. Эрик тоже вышел на крыльцо. На нем была всего лишь шелковая рубашка, но он, казалось, не замечал холода. Ветер растрепал ему волосы, темная прядь упала на лоб. Подойдя ближе, он обнял жену.
      - Что происходит?
      - О чем ты? - спросила Аманда.
      - Зачем он приехал?
      - Отец? Потому что сегодня Рождество.
      Он продолжал вглядываться в ее глаза, и по мере того как пауза затягивалась, кусачий мороз, казалось, проникал в нее все глубже, сковывая холодом сердце. Сейчас было самое время. Нужно обвить его шею руками и признаться во всем.
      Но она не могла. Прежде всего она не могла не думать об Англии.
      Предать свою веру было выше ее сил.
      И еще был Дэмьен. Она не могла рисковать его жизнью Аманда облизнула губы и в отчаянии подумала: что же будет, если дело дойдет до войны? Она жена Эрика Камерона, и у нее нет сомнений в том, что ради своих убеждений он готов пожертвовать всем Пожертвует ли он ею с такой же легкостью? А она сама? Пусть она не смеет пока произнести это вслух, но она по-настоящему любит его Глубоко и гораздо более сильно, чем могла бы себе когда-нибудь представить.
      От этого ей стало страшно.
      - Он приехал, - прошептала она, - чтобы досадить мне.
      Руки Эрика, обнимавшие ее, напряглись, - А Тарритон?
      - Роберт? - вздрогнув, переспросила она.
      - Я видел, с каким жаром и страстью ты разговаривала с ни".
      Скажи, это был гнев или что-то иное?
      - Только гнев, клянусь!
      - Видит Бог, как я хочу поверить тебе...
      Она отшатнулась, ненавидя его в этот момент.
      - Ты никогда не притворялась, что любишь меня, - напомнил Эрик Он все надвигался на нее и казался сейчас чужим и незнакомым Схватив за руку, он вновь притянул жену к себе.
      - Он женатый человек и готовится стать отцом! - выдохнула Аманда.
      - А ты замужняя женщина.
      - Как ты мог подумать... - начала она, но затем оборвала себя гневным возгласом и бросилась обратно в дом.
      Вечеринка угасала. Слуги торопливо собирали стаканы, подносы и серебряные кубки, из которых еще совсем недавно пили рождественские напитки Аманда думала, что отец и остальные останутся, но те отказались. Вскоре гости распрощались, объяснив, что хотят вернуться в Уильямсберг засветло.
      Эрик тихо вошел в дом вслед за Амандой. Он сердечно пожелал отъезжающим счастливого пути, вел себя как истинный лорд - хозяин своего замка.
      Аманда укрылась от мужа в спальне. Надев теплую фланелевую рубашку, она рассерженно уселась перед трюмо и принялась расчесывать волосы.
      Несколько минут спустя Дверь распахнулась. Эрик, который явно выпил больше обычного, немного постоял на пороге, затем вошел и рухнул на кровать. Сбросив башмаки, сюртук и рубашку, он оставил их валяться там, куда они упали Аманда чувствовала на себе его взгляд.
      Он смотрел на нее неотрывно, как она ни старалась его не замечать.
      - Так почему же, дорогая жена, нам никак не удается зачать ребенка?
      Расческа замерла в руке Аманды при этом тягостном вопросе.
      После небольшой паузы она снова принялась расчесывать свою темно-рыжую гриву.
      - Это ведомо только Богу, но не мне.
      Он вскочил на ноги и подошел к ней сзади. Взяв щетку из ее пальцев, он сам начал расчесывать ей волосы. Мягкие локоны теплой волной касались его обнаженной груди. Аманда сидела смирно, сжавшись в комок в ожидании.
      - Ты ничего не делаешь, чтобы предотвратить беременность? - наконец спросил он.
      - Конечно, нет! - задрожала ома от возмущения И тут же вскочила, развернувшись:
      - Как ты только мог предположить такое!
      Это ведь ты, ты женился, а потом уехал, оставив меня одну!
      - Аманда .
      - Нет!
      - Да, - просто сказал он, привлек ее к себе и поцеловал в лоб.
      Его тихий смех защекотал кожу ее щеки - Может быть, после этой ночи ты будешь лучше понимать меня, - прошептал он. - Гнев, страсть, любовь и боль. Иногда они настолько сливаются друг с другом, что становятся невыносимой пыткой. Я хотел тебя, когда ты была в гневе, хотел, когда ты откровенно пренебрегала мной, иногда думая, что я глупец, а иногда презирая себя за слабость. Такова мужская натура.
      Она прижалась к нему, обрадовавшись, что он не посмеялся над ней. Эрик негромко вздохнул, его дыхание всколыхнуло ее волосы.
      - Если бы мир мог остаться таким навсегда...
      Отзвук его слов растаял в ночном воздухе. Впервые с тех пор как Аманда вернулась домой, она виновато вспомнила о карте, которую спрятала на дно одной из своих шкатулок с драгоценностями. Она вздрогнула, и Эрик обнял жену крепче.
      - Ты озябла?
      - Нет, - солгала она. Но на самом деле ей стало холодно как никогда. Даже в его объятиях?
      Она решила поговорить о чем-нибудь другом, уйти от опасной темы.
      - Что стряслось сегодня с Жаком? Ты так и не рассказал мне, что это был за странный инцидент.
      - Видишь ли, он хотел убить твоего отца. Я остановил его.
      Аманда так и вскинулась, думая, что он дурачит ее. Вглядевшись в темноте в его привлекательные черты, она заметила, что он хотя и улыбается, но говорит совершенно серьезно. Отблески пламени плясали на его бронзовой мускулистой груди, освещали закинутые за голову руки.
      - Почему он хотел убить моего отца?
      - Кто знает... Или, может, все знают, - произнес он тихо.
      Протянув руку, Эрик нежно погладил жену по щеке. - Порой мне самому хочется его прикончить. Он весьма неприятный человек.
      Аманда покраснела, и ее ресницы затрепетали. Эрик потянулся к ней и вновь увлек ее в теплое кольцо своих рук.
      - Ты не в ответе за своего отца, - вскользь заметил он, закрывая тему!
      - Ты не наказал Жака?
      - Наказал Жака? Конечно, нет. Он очень гордый человек. Он не какой-то там раб или наемный слуга. Он может развернуться и уйти при первом же намеке на оскорбление. А мне он очень нужен.
      Она улыбнулась в темноте, думая, что он все-таки поддразнивает ее.
      - Как же тогда ты успокоил Жака?
      Он надолго замолчал.
      - Я сказал ему, что сам хочу его убить, - ответил Эрик наконец. Его тяжелая рука пресекла ее попытку приподняться. - Давай спать, Аманда. Сегодня был трудный день.
      Она послушно замерла рядом с ним, но еще долго лежала без сна.
      ***
      Они отправились в Уильямсберг, чтобы там встретить новый, 1775 год. Губернатор устроил прием, и, несмотря на политический климат, на нем собрались все влиятельные лица - и лоялисты, и патриоты.
      Глядя на блестящее общество, собравшееся на приеме, Аманда почувствовала тяжесть в груди. Сегодня, подумала она, возможно, последний раз, когда всех этих людей можно увидеть вместе: например, Дэмьена, кружащего, смеясь, в танце Женевьеву, а затем почтительно раскланивающегося с губернатором и его супругой. Музыка была отличной, общество приятным, но у нее было такое подавленное настроение, что она держалась за руку мужа и преимущественно молчала.
      Дэмьен пригласил кузину на танец, и она пожурила его за то, что он не приехал к ним на Рождество. Но молодой человек весь танец оставался очень хмурым, держался холодно. Аманда едва не сорвалась, но тут появился ее отец, предложив один танец, и Дэмьен бесстрастно уступил ему место.
      - Мне нужны новые сведения, - потребовал лорд Стирлинг.
      - Что?
      - Британские войска в последнее время направляются в основном в Бостон, а не сюда, в Уильямсберг. А нам нужна помощь. Если я не получу новой информации, мы не сможем рассчитывать на прибытие подкреплений.
      - У меня больше ничего нет для тебя! Эрик только что вернулся домой, и.., сейчас зима.
      - Надо постараться.
      - Я не буду этого делать.
      - Посмотрим, - спокойно сказал лорд Стирлинг и оставил Аманду стоять одну посреди зала. Она поспешно отошла к чаше с пуншем, но сладкий напиток оказался чересчур слабым. Здесь и нашел ее Роберт Тэрритон.
      - Ищешь что-нибудь покрепче, любимая?
      - Я тебе не любимая.
      Он тоже глотнул пунша, рассматривая ее в лорнет. Волосы Аманды были собраны в высокую прическу, линию открытых плеч подчеркивала норковая оторочка платья.
      - Скоро пробьет час. В марте будет созван Виргинский конвент.
      В Ричмонде. Делегаты прячутся от губернатора.
      - Зачем им прятаться, если мистер Рандолф открыто обращался к губернатору по поводу выборов?
      Тэрритон улыбнулся:
      - Твой муж тоже приглашен.
      - Как? Ведь заседания наверняка будут закрытыми..
      - И тем не менее, мадам, мне стало известно из весьма надежных источников, что он согласился участвовать. - Роберт поклонился, широко улыбаясь. - Час настает, Аманда... - прошептал он и тоже растворился в толпе.
      Окинув взглядом зал, Аманда увидела, что Эрик погружен в серьезный разговор с человеком, который, как она знала, был членом палаты представителей. Чувствуя себя дважды преданной, Аманда схватила свою шубу и направилась в сад. Высокий негр в роскошной ливрее открыл ей дверь, и девушка выскользнула в ночь. Она бесцельно бродила по вымершему саду с увядшими цветами, такому же холодному и зимнему, как ее сердце. Она никогда не обманывала себя, но хотела оправдаться. Эрик - изменник, это ей известно. Она презирает его за это. Но почему-то получилось так, что она безумно любит этого изменника.
      Как ей быть, если мир расколется на части?
      Проходя мимо коновязи, Аманда услышала странный шум: что-то возбужденно говорили конюхи, ржали лошади. На секунду она замерла, но затем поспешила посмотреть, что случилось.
      Седовласый старик объяснял молодым конюхам, как лучше поставить на ноги свалившуюся на землю лошадь. Животное распласталось на снегу в карикатурном подобии сна.
      - Что произошло? - воскликнула Аманда.
      Старик, несмотря на мороз вытирающий пот с лица, бросил на нее быстрый взгляд и почтительно поклонился:
      - Миледи! Боюсь, мы теряем животину. И я не знаю почему!
      Этот отличный жеребец принадлежит мистеру Дэмьену Розвеллу. Все было в порядке, и вдруг он начинает околевать!
      Конюхам наконец удалось поставить лошадь на ноги. Красивые темно-карие глаза животного вдруг открылись. Казалось, они смотрят прямо на Аманду со смертной тоской и немым укором. Затем ноги лошади вновь подломились. Глаза закатились, и, несмотря на все усилия конюхов, она снова рухнула на Твердую стылую землю.
      Аманда попятилась. В горле застрял крик. Это была лошадь Дэмьена. Мертвая, на земле. Как предупреждение: вот что может вскоре ожидать Дэмьена, если она ослушается отца.
      - Миледи, - позвал кто-то.
      Это было последнее, что, она слышала. Вслед за лошадью Аманда рухнула на землю, потеряв сознание.
      ***
      Она пришла в себя на руках у мужа. Его, серебристо-синие глаза, ставшие темно-кобальтовыми, смотрели на нее с подозрительностью и тревогой. Опустив ресницы под проникающим взглядом Эрика, она еще крепче прижалась к нему.
      - Я отнесу тебя в дом...
      - Нет! Пожалуйста, поедем домой.
      Вокруг них собралась толпа. Дэмьен тоже был здесь. Ей не хотелось видеть озадаченное лицо кузена, и она лежала с закрытыми глазами. Эрик объявил, что жене просто хочется домой, и отнес ее в карету.
      По дороге он не проронил ни слова. Когда они подъехали к дому, он отнес Аманду наверх, попросив экономку приготовить чай, настоящий чай, который привез его корабль из Китая.
      Прибежала Даниелла, чтобы помочь Аманде раздеться, и озабоченно захлопотала вокруг своей госпожи.
      Аманда тупо повторяла, что с ней все в порядке. Но когда она переоделась и легла, Эрик сам принес чай Ей очень не понравилось подозрительное и задумчивое выражение его лица, поэтому она предпочла закрыть глаза. Но он заставил ее сесть, выпить несколько глотков чаю и после этого потребовал, чтобы она рассказала, что же все-таки случилось.
      - Лошадь. Она.., она издохла.
      - За этим кроется что-то еще.
      Аманда обожгла его рассерженным взглядом.
      - Если бы подобный обморок произошел с Энни или Женевьевой, ты и все остальные сказали бы, что это было зрелище не для дамы!
      - Но ты, хоть и женщина, скроена из более крепкого материала Ты не столь чувствительна и слабонервна, как остальные, и не столь изнежена, как многие дамы света.
      Поддавшись гневу, она резко приподнялась на кровати, чуть не опрокинув поднос с чаем, Эрик вовремя успел подхватить его и опасно сощурил глаза.
      Поставив поднос на трюмо, он обернулся к жене:
      - Аманда...
      Она привстала на колени, с вызовом глядя на него.
      - А сами вы каковы, милорд? - с жаром упрекнула его она - Я была весьма удивлена, узнав, что вы собираетесь ехать в Ричмонд!
      Она застала Эрика врасплох, и он сразу разозлился. С недовольным лицом он процедил:
      - Понятно. Вам удалось ускользнуть на свидание со старым любовником и успеть выведать все новости. Вы отличная шпионка.
      - Я вовсе не шпионка! - закричала она, замолотив кулачками по его груди. - В то время как вы, милорд...
      Он перехватил запястья Аманды и сузившимися глазами посмотрел на нее сверху вниз.
      - Да-да, знаю, я изменник. Что случилось с лошадью Дэмьена, Аманда?
      Она поспешно потупила глаза, пытаясь вырваться из железного захвата Ей не хотелось говорить ему, что Дэмьен да и он сам стоят на краю гибели, что их ждет участь не менее страшная, чем та, что постигла лошадь.
      - Я устала, Эрик.
      - Аманда...
      И тут с ее губ сорвалась ложь, о которой она будет сожалеть всю оставшуюся жизнь, ложь, ставшая отвратительной ей самой, едва успела обрести форму слов, произнесенных шепотом:
      - Я неважно себя чувствую Кажется., кажется, это ребенок.
      Он мгновенно отпустил руки Аманды. Уложив ее обратно в кровать, он просиял, глаза его заблестели. Лицо стало необычайно юным и выразительным, а шепот - невыразимо нежным. Прикосновения были столь легки и ласковы, что она едва могла это вынести.
      - Ты думаешь...
      - Я пока не знаю. Просто, пожалуйста.., пожалуйста.., я так устала сегодня!
      - Я постелю себе в комнате напротив, - моментально принял решение Эрик. Он поцеловал ее в лоб, потом в губы, и его прикосновения были словно дуновение самого нежного ветерка. Он встал, и сердце Аманды болезненно сжалось, затрепетало в груди при виде того, как он уходит.
      Она осталась лежать и баюкать свое отчаяние "и несчастье. Время тянулось невыносимо медленно. В конце концов она встала и торопливо оделась. Дрожащими пальцами открыла шкатулку с драгоценностями и нащупала карту, что когда-то выпала из книги по ботанике.
      Ей незачем никому говорить, где она ее нашла. Может быть, на полу в какой-нибудь таверне.
      Крадучись Аманда выбралась из спальни, осторожно спустилась по лестнице и нырнула в темноту ночи.
      Пройдя полквартала от дома, она едва сумела сдержать крик и прикрыла рот ладонью, когда неясная тень отделилась от одного из деревьев. Загородив дорогу, перед ней возник Найджел Стирлинг со скрещенными на груди руками.
      - У тебя что-то есть для меня, дочь? Я был совершенно уверен, что ты не теряла времени даром.
      Она сунула карту ему в руки:
      - Больше ничего не будет, слышишь? Никогда!
      - Что это?
      - Думаю, это склады оружия на Полосе приливов. Ты слышал меня? Я это сделала. Но больше делать не буду.
      - А если начнется война?
      - Оставь меня в покое!
      Она развернулась и убежала.
      И тут Стирлинг принялся хохотать. Даже добежав почти до самого дома, она слышала, как он давится смехом.
      Но ей уже было все равно. Наконец-то она избавилась от него, по крайней мере на несколько ближайших месяцев. А что произойдет потом, известно лишь Господу.
      Взбежав по ступеням крыльца, Аманда открыла дверь и захлопнула ее за собой. На мгновение устало прикрыв Глаза, она с облегчением оттолкнулась от двери, собираясь подняться к себе.
      И замерла с перехваченным судорогой горлом, не в силах двинуться с места. В глазах все завертелось, но спасительная темнота забытья не укрыла ее на этот раз Она отчетливо видела, что на верхней площадке лестницы стоит муж. На нем был ночной халат, расстегнутый до пояса, из-под которого выглядывала мускулистая обнаженная грудь, покрытая темными курчавыми волосками, придававшими ему мужественный вид.
      - Его пальцы вцепились в перила, словно мечтая точно так же сомкнуться на ее шее. Глаза стали темными как ночь, в них клокотала ярость, такая же, что прозвучала в его вопросе:
      - Где ты была?
      - Мне нужно было глотнуть свежего воздуха - Ты же хотела отдохнуть.
      - А теперь мне захотелось подышать.
      - Где ты была?
      - Джентльмен, даже если он муж, не имеет права задавать леди вопросы подобным тоном!
      - Мы давно выяснили, что я не джентльмен, а ты не леди. Где ты была?
      - На улице!
      В его глазах явно читалась угроза. Когда он двинулся к ней, она отступила в коридор.
      - Ты не сможешь заставить меня рассказать тебе, - громко заговорила она. - Тебе не удастся заставить меня...
      Голос Аманды становился все тише, по мере того как он все приближался и приближался. Она слепо ткнула в его сторону руками, страшась его злости. Эрик даже не обратил внимания на ее жест неожиданно присев, он перекинул ее через плечо.
      - Нет! Ты не смеешь.., прекрати сейчас же! Кто-нибудь из слуг нас увидит.., прибежит прекрати!
      Его рука с силой опустилась чуть пониже ее поясницы.
      - Плевать я хотел на то, что сбегутся слуги, и на то, что мне не удастся заставить тебя рассказать, почему ты шляешься по улицам ночью! Если вы ведете себя таким образом, мадам, то будь я проклят, если буду спать не в своей постели!
      Она забилась на его плече, но без малейшего успеха. Когда они добрались до спальни, последовала короткая и яростная борьба, но стоило его губам коснуться ее, как она вспомнила его слова. Гнев.., он так похож на страсть, так близок к желанию. Она хотела бороться, но не могла. Огонь вспыхнул, в мгновение ока превратившись в пожар.
      Она не предала свои идеалы, но теперь ей было все равно. Несмотря на вспыхнувшие сейчас чувства, она поняла, что лишилась сегодня чего-то очень важного.
      Эрик уехал рано утром. Он оставил записку, в которой сообщил, что отправляется на конвент, а она должна вернуться домой. Причем сделать это ей следует без излишнего шума, так как кое-кому из слуг отдан приказ доставить ее домой либо по доброй воле, либо силой.
      На записке не было ни подписи "Твой любящий Эрик", ни "С любовью, Эрик", ни просто "Эрик". То, что ей предназначалось, уместилось в последней грозной фразе: "Блюдите себя, мадам, а не то..."
      С горестным воплем Аманда швырнула подушку в угол спальни и, рыдая, упала на кровать. Все чувства, что она обнаружила в себе, все, что она обрела, оказалось потерянным. Любовь сгорела, едва, успев расцвести, разбилась о скалистые берега революции.