— Не двигайтесь, — опять предупредил он, дерзко глядя прямо ей в глаза. Потом очень медленно убрал руку с губ девушки.

— Убирайтесь! Я сейчас закричу изо всех сил! — возмущенно произнесла она.

— Да, именно этого я и боялся, — сказал он.

Аманда вздрогнула, увидев у него в руке нож. Эрик Камерон вытащил клинок из ножен на поясе и поднес его к ложбинке между ее грудей. Девушка судорожно втянула воздух, пытаясь сохранить мужество, затем подняла на него глаза.

— Вы не сделаете этого. Не ударите ножом невинную женщину.

— Но вы отнюдь не невинная женщина! — парировал он.

Он знает. Он видел, как она взяла конверт. Аманду обуял страх.

— Вы не убьете меня, я знаю. А я буду кричать. Вы отвратительны! Как вы посмели ворваться сюда?! Я закричу, и мой отец сделает так, что вас повесят…

— Ваш отец будет рад, если в свое время меня повесят, но, готов биться об заклад, сейчас ему это невыгодно. А как же ваше любезное извинение, которое вы принесли мне только сегодня? — спросил он. — Предупреждаю вас, леди… — Он помолчал, дав ей почувствовать холод стального лезвия. — С вами может случиться большое несчастье.

— Вы вломились в мою комнату… в губернаторский дворец! — Внезапно Аманда торжествующе улыбнулась. Он не посмеет причинить ей вред, она была в этом убеждена. Открыв рот, Аманда собралась закричать, невзирая на последствия.

Его пальцы молниеносно закрыли ей рот. Мелькнуло лезвие ножа, и Аманда обнаружила, что, хотя лезвие не коснулось ее тела, ночная рубашка оказалась располосованной на кусочки и шелк больше не прикрывает ее грудь…

— Леди, если вы не замолчите, я выволоку вас отсюда и нагишом проведу по улицам Уильямсберга. Здесь достаточно много людей, которым это понравится, поскольку оголтелые тори вроде вас не пользуются ныне в наших местах особенной популярностью.

— Вы не…

— Не искушайте меня чересчур, миледи. Я готов на многое.

— Вы мерз…

— Нет-нет, миледи. Вы снова торопитесь. Будьте осторожнее, в выражениях.

— Я не.

— Перестаньте!

Его рука сильнее сжала Аманду. Но она не обратила на это внимания Она не собиралась осторожничать Рванувшись изо всех сил, девушка попыталась освободиться из железного захвата, крутясь и извиваясь.

Эрик не стал усмирять ее Он просто крепко держал ее руки, позволив вертеться и изгибаться. Аманда поняла, что он почти забавляется, глядя на ее тщетные усилия. Он лишь крепче стиснул пальцы на ее запястьях, а остальное сделала тяжесть его тела.

Она же…

Она добилась лишь того, что оказалась еще ближе прижатой к нему, а ноги оголились так же, как и грудь.

— Лежите спокойно! — еще раз потребовал он Аманда притихла, страшно покраснев, потому что одежды на ней почти не осталось, а он разглядывал ее с явным удовольствием. Она попробовала отвернуться, но он крепко держал ее подбородок. Наконец девушка замерла, чувствуя, что кружева его рубашки касаются ее обнаженных сосков, и понимая, насколько двусмысленно положение, в котором она находится Почему-то он всегда одолевает ее. Аманда облизнула губы, с ужасом осознав, в какой позе они лежат А что, если его руки придут в движение, подумалось ей Что, если дотронутся до нее? Она представила его губы на твоих губах, и ей захотелось узнать, какие ощущения она испытает, если эти губы спустятся ниже, коснутся ее шеи, ее груди. Аманда почувствовала твердость его бедер, прижатых к ее бедру, упругость его мужского естества рядом со сваей почти обнаженной кожей и внезапно умолкла окончательно, больше не сопротивляясь и лишь отчаянно надеясь, что Эрик отодвинется от нее.

Девушка шевельнула головой, и Эрик отнял пальцы От ее вспухших губ.

— Я не буду кричать! Не буду. Клянусь.

Он долго и пристально вглядывался в нее Затем сел. Она оставалась его пленницей, зажатая между мускулистыми бедрами — Что вам нужно? — прошептала она.

— Многое, — ответил он обыденным тоном, — но в настоящий момент я хочу, чтобы вы вернули мое письмо, Аманда напряглась, затем заставила себя расслабиться и удивленно раскрыть глаза.

— Отчего вы думаете… — начала она с улыбкой.

— Я не думаю, я знаю. И Бога ради, не нужно этого актерства, ибо, хотя вы так красиво взмахиваете ресницами, вы лгунья и нам обоим об этом известно. Я хочу получить свое письмо немедленно, не то вам придется горько раскаяться.

Аманда так и вскипела, ненавидя его за безжалостную способность видеть ее насквозь. Скрипнув зубами, она произнесла:

— Воистину, лорд Камерон, вы ведете себя невоспитанно.

— Если бы я был благовоспитан, то не оказался бы здесь. Я не претендую на то, чтобы быть кем-то, Аманда. Я не джентльмен, но и не дурак, так что имейте это в виду. Давайте письмо.

— Я… у меня его болите нет.

Его пальцы впились ей в плечи с такой силой, что она вскрикнула от боли. Швырнув Аманду обратно на кровать, не обращая внимания на то, что причиняет ей боль, он склонился над ее лицом и, приблизив губы почти к самым губам девушки, проговорил:

— Вполне может статься, что сам я когда-нибудь сверну себе из-за вас шею, леди Стирлинг, но я не позволю, чтобы ваше вероломство подвергало опасности жизнь других людей. Где конверт?

— Я отдала его отцу.

— Вы лжете! — бросил он так быстро, что она вздрогнула, задохнулась и закусила губу, пытаясь оставаться спокойной.

Она забыла о ноже. Теперь он был у самой ее щеки. Камерон слегка провел лезвием по ее лицу.

— Вы не сделаете этого! — произнесла она С вызовом.

— Может быть, и нет. — Его глаза стали почти черными, но по-прежнему блестели в темноте. — Возможно, я использую другие методы, чтобы достичь своей цели.

Аманда не поняла. Что он имеет в виду, но угроза была слишком явной. Ей не хотелось знакомиться с тем, что под ней подразумевалось.

— Оно… оно в кармане платья.

Если Эрик Камерон и испытывал к ней пылкую страсть, то ничем этого не выдал. Моментально вскочив, он рывком вытащил ее из кровати. Подняв упавшую во время их борьбы шляпу, он надел ее на голову. Спотыкаясь и пытаясь запахнуть на себе разорванную ночную рубашку, Аманда поспешно подошла к шкафу. Он следовал в двух шагах за ней. Она едва нашла в себе силы отворить дверцу, но не успела достать платье, как он оттолкнул ее и сразу запустил руку в потайной карман, вшитый в юбку. Достав конверт, он швырнул платье обратно в шкаф и захлопнул дверцу.

— Зачем вы взяли его?

— Затем… потому что вы изменник! И вы должны покинуть мою комнату. Немедленно!

— Вот как? И вы намерены доказать, что я изменник?

— Нет! — вскрикнула она в ужасе. — Я только… я…

— Ну-ну, продолжайте.

— Убирайтесь отсюда! Пока я не закричала!

Но он не сдвинулся с места, продолжая пристально смотреть на нее. Аманда отступила, придерживая на груди ночную рубашку В причудливых сумерках комнаты он казался странно возбужденным, хотя она больше не чувствовала в нем ярости. Эрик шагнул к ней, высокий как башня, в своей треуголке и плаще.

— Почему вы не отдали его своему отцу? — требовательно спросил он.

— Мне. мне не представилось возможности.

— Лжете.

— Хорошо. Я захотела прочесть его сама. Но как видите, письма в конверте нет Но тогда., почему вы пришли, если конверт был пуст?

Он подошел к кровати и присел, внимательно глядя на нее.

— На нем есть имя, — пояснил он Она поежилась, ощутив, как взгляд его серебристых глаз словно прикоснулся к ней, дотянувшись сквозь сумерки. — Имя Фредерика. Печатника из Бостона. Того «индейца», что бросал в море чай, помните?

Она торопливо сглотнула, пугаясь выражения глаз, не отпускавших ее.

— Вы получили свой конверт. Теперь уходите.

Он покачал головой.

— Я еще не решил, что делать с вами.

— Со мной? — воскликнула она. Откинув голову, она с вызовом посмотрела на него.

— Вы копались в моих вещах и украли мою собственность.

— Если вы не уберетесь отсюда через две секунды, обещаю, я закричу так, что сюда Сбежится вся британская армия.

Он устроился поудобнее — Отличные ребята У меня немало друзей среди них. — Он пожал плечами. Затем встал и медленно, угрожающе двинулся к ней.

Она стояла почти у самой двери. Дальше отступать было некуда. Но закричать она все равно не смогла. — Если вы закричите, — пообещал он мягко, — я принесу вашему отцу самые искренние извинения, но скажу, что это вы соблазнили и завлекли меня сюда, после чего изображу разбитое сердце и посочувствую другим, которых вы, наверное, обманули точно так же. — Он оперся рукой о стену, сверкнув белозубой улыбкой.

Пораженная и обескураженная, Аманда в замешательстве уставилась на него.

— Он знает, что я…

— Что вы презираете меня? Ах, леди Стирлинг! Вы пришли ко мне сегодня вечером. И своими правдивыми устами принесли извинения, которые звучали слаще, чем мед.

— Но… — Аманда осеклась. Они оба замолчали, услышав шаги в коридоре.

Внезапно лезвие ножа оказалось у ее лица.

— Спокойно! — пригрозил он. — Одно слово, и кто-нибудь умрет!

Он отвернулся и словно растворился в воздухе. Аманда вглядывалась в сумрак, пытаясь определить: то ли он выбрался в окно, то ли спрятался в туалетной комнате, примыкавшей к спальне.

В дверь громко постучали. Она встала у двери, во рту пересохло.

— Кто там?

— Твой отец. Открой.

Аманда немного поколебалась, потом распахнула дверь, но осталась стоять на пороге, не давая ему войти в комнату.

— В чем дело? — негромко спросила она.

Отодвинув ее, он вошел, зажег свечу от головни из камина и начал оглядываться. Подойдя к ней, он пристально посмотрел ей в глаза.

— Я слышал голоса.

— В самом деле?

Он молча с силой ударил ее по лицу. Аманда свалилась на кровать. Вскочив на ноги, она инстинктивно попыталась собрать на груди остатки разорванного корсажа. В душе вновь пробудилась ненависть к отцу. Он подошел ближе, внимательно всматриваясь ей в глаза и, подняв палец, заговорил:

— Пока я отвечаю за тебя, девчонка, прелюбодеяния я не допущу.

Конечно, от проститутки может родиться только проститутка, но прежде ты послужишь моим целям, а уж потом делай что хочешь.

Он стоял перед ней со сжатыми кулаками, ссутулившись, а Аманда молилась, чтобы Эрик Камерон уже ушел. Она, не смогла бы вынести, чтобы он оказался свидетелем такой скандальной сцены. Если он еще поблизости, то поневоле не сможет пропустить ни слова.

Какая же она глупая, пронеслась в голове мысль. Если бы она закричала, зарыдала, то могла бы теперь сказать правду! Но в словах Камерона тоже была правда. При таком отношении к ней отца дело вполне могло обернуться Так; словно это она пригласила Камерона сюда.

Аманда взяла себя в руки и заговорила спокойным тоном:

— Здесь никого нет, папа. Я одна. Пожалуйста, оставь меня, дай мне поспать.

— Здесь никого нет?

— Нет.

— Не обманывай меня! Я приказал тебе пустить в ход твои чары и увлечь лорда Камерона. И ты выполнишь мой приказ!

Она резко втянула воздух сквозь стиснутые зубы, посмотрев в темноту. «Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы он уже ушел, пусть его здесь не будет».

Отец неожиданно подошел к ней ближе. Она почувствовала смущение, видя, как он жадно ощупывает ее глазами, в которых зажегся странный голодный огонь. Протянув руку, он приподнял ее подбородок и опустил взгляд на ее грудь, едва прикрытую обрывками ночной рубашки. Его палец провел по ее шее, затем скользнул ниже…

— Что случилось?

— Я неудачно повернулась во сне. Шов разошелся, вот и все. Я починю ее.

— Конечно, починишь, — подтвердил он зло.

Лорд Стирлинг протянул руку еще ближе… Аманда почувствовала, что ее сейчас стошнит. Вскрикнув, она отскочила от двери. Он сощурил глаза, словно собираясь схватить и повалить ее, и впервые в жизни она испугалась его как мужчину. Он заставил ее почувствовать себя испачканной.

Аманда торопливо распахнула дверь. Если он еще раз приблизится, она закричит. Губернатор — добропорядочный англичанин, который может, правда, снизойти до небольшого шантажа или взятки, но если она изобразит истерику, он по крайней мере добьется, чтобы ее оставили в покое. Отец не посмеет напасть на нее на глазах у лорда Данмора.

— Спокойной ночи, отец, — сказала Аманда.

Стирлинг уставился на дверь, потом перевел взгляд на дочь. У основания его шеи бешено пульсировала жилка. Он с трудом сглотнул и прошел мимо, но в дверях остановился:

— Мы с тобой еще не закончили, дочь моя. Погоди, мы ведь скоро вернемся в свой дом!

И он резко захлопнул за собой дверь. Аманда в отчаянии прижалась к ней лбом и заплакала. Внезапное движение за спиной заставило ее резко обернуться.

Эрик Камерон никуда не уходил. Он спрятался и стоял молча и неподвижно за дверью, ведущей в туалетную комнату. Теперь он стоял перед Амандой, разглядывая ее со смешанным выражением ярости и сострадания на лице. Но Аманда не нуждалась в его жалости!

— Мне хотелось убить его! — произнес он гневно.

В удивлении она изогнула бровь. Даже в темноте, не видя его, она чувствовала, как он напряжен. Его больше возмутил ее отец, нежели она сама.

— Он мой отец, — сказала девушка, пожав плечами. Она не хотела, чтобы он видел, как ей больно.

— Тем более его следовало прикончить за те, как он с вами обращается.

Как можно величественнее она запахнула на груди разорванный ворот ночной рубашки.

— Боже мой, вы когда-нибудь уберетесь отсюда?

Эрик Камерон подошел к ней, взял за плечи и заглянул в глаза.

Яростная борьба с самим собой отражалась в его кобальтовых глазах.

— Значит, вам приказали извиниться передо мной?

— Вы нашли свое письмо. А теперь, пожалуйста, уходите…

— Предупреждаю вас, миледи, — произнес он совсем мягко, — я не позволю предать себя еще раз. Почему вы не открыли ему, что я здесь?

— Вы обещали кого-нибудь убить, если я это сделаю.

— И вы поверили?

— Какая разница? — едко бросила Аманда. — Вы бы сказали, что это я вас привела.

— И он бы мне поверил?

Аманда не ответила. Ей не хотелось больше видеть его пытливые серебристо-синие глаза или чувствовать на себе его руки. Ей хотелось остаться одной.

— Отвечайте!

Как быстро он переходит от нежности к требовательной ярости.

— Да! Он бы поверил вам. Он… он презирает меня, — призналась она негромко и вывернулась из его рук. — Во имя Господа, оставьте меня в покое!

— Не я это начал, леди, но я это закончу, — пообещал он.

Аманда не поняла смысла его слов, и это встревожило ее.. Его напряжение, казалось, еще возросло, и он принялся мерить шагами комнату, словно вдруг расхотел уходить. Аманду вновь стала бить дрожь.

— Вы знаете, что я совершила…

— Я знаю, что он хочет кое-что продать. А я готов купить.

— Мой отец…

— Вас нужно от него забрать.

В его словах Аманда почувствовала жар и ярость, хотя тон был мягким. Она протестующе покачала головой:

— Вы не понимаете! Я считаю вас изменником! Все, что я сделала…

— Дурочка. Мне будет удобнее иметь вас перед глазами. Я поговорю с ним и предупрежу, что не потерплю, чтобы мою невесту били или даже просто касались.

— Я никогда не выйду за вас замуж.

— Маленькая идиотка! Никто не заставляет вас выходить замуж.

Я предлагаю вам выход, сам не знаю почему. Наверное, потому, что другой такой красивой девушки нет на свете, — проворчал Эрик. — А вы именно такая, — добавил он уже мягче, — красивая и холодная.

Но все же я увидел в вас живые чувства. Я даже ощутил их. Так почему вы так отчаянно пытаетесь делать вид, что не понимаете меня?

— Потому что я ненавижу вас, лорд Камерон! — закричала Аманда. Она ненавидела его за то, что он с такой легкостью заставлял ее дрожать, сгорать изнутри и заливаться краской, не в силах вздохнуть, словно она была той, кем назвал ее отец…

Шлюхой.

— Не важно! Если вы просто…

— Я ничего не буду делать просто, — уверил он ее вдруг охрипшим голосом. Затем приблизился к Аманде и на этот раз даже не заметил ее слабой попытки вырваться из его рук. — Вы приедете завтра. Вам нельзя здесь больше оставаться.

— О чем вы говорите?

— Я оставлю приглашение у лорда Данмора. Если им так хочется меня повесить, я сам принесу им веревку. Что бы ни было у губернатора на уме, он порядочный человек. Я также поговорю с вашим отцом. Помолвка принесет вам свободу. Вы поедете в Камерон-Холл завтра же..

— Вы с ума сошли! — воскликнула Аманда. — Я украла ваше письмо, вы знаете, что я вас ненавижу, но, несмотря ни на что, забираете меня? А почему вы решили, что я поеду?

— Потому что я скоро покину Камерон-Холл и он останется в вашем полном распоряжении.

Аманда замолчала. Она, поняла, что поедет. Желание убежать от отца было слишком сильным.

Камерон взмахнул перед ней своей шляпой.

— Вам следует выйти за меня, и побыстрее, ведь меня может пронзить индейская стрела.

— Не верю, что мне может так невероятно повезти, — так же иронично ответила она.

Эрик Камерон сверкнул зубами в опасной улыбке и вдруг, протянув руку, поправил на ней ночную рубашку. Шелк вырвался из его пальцев, скользнул вниз, и она осталась стоять перед ним в гордой наготе. Негромко вскрикнув, Аманда отбросила его руку, но, теплые и нежные пальцы успели погладить ее кожу.

— Возможно, вам все же придется скоро выйти За меня. Ради спасения своего доброго имени.

— Мое доброе имя загублено окончательно, лорд Камерон. Но мне это безразлично, — царственно заявила она.

Он ответил тихим грудным смешком, но тут же посерьезнел, и в его глазах, устремленных на нее, мелькнули жалость и сострадание.

— Вы не должны бояться меня.

— Неужели? — с притворной любезностью поинтересовалась Аманда, крепко сжимая полы рубашки. И натянуто улыбнулась, ожидая, что он ответит.

— Вам следует бояться тех, кто вас окружает, леди. Приезжайте в Камерон-Холл по доброй воле, не то я сам найду способ спасти вас от себя самой.

— Не понимаю, что вы имеете в виду?

— Я молюсь, чтобы вам не пришлось узнать истинный смысл моих слов, — предостерег он. Затем низко поклонился. — Прощайте, миледи.

Эрик Камерон повернулся и… исчез. Только ветер взметнул занавеси в открытом окне.

У нее пересохло в горле, она часто задышала. Несмотря на то что она боялась лорда Камерона, она точно знала: если он оставит приглашение, утром она поедет в Камерон-Холл.

Она не осмелится оставаться с отцом. Лорд Камерон не ошибался в одном: помолвка купит ей свободу.

Камерон-Холл впервые показался перед ней, когда следующий день уже клонился к вечеру и на землю легли золотистые сумерки. Она не знала, когда Эрик успел поговорить с обоими ее опекунами, но молча выслушала, как отец объявил о ее помолвке, а лорд Данмор сообщил, что Пьер и карета Камерона ждут, когда она и Даниелла будут готовы.

Лорд Камерон собирается вот-вот уехать, но он хотел бы, чтобы невеста познакомилась с усадьбой в его отсутствие Дата свадьбы, принимая во внимание нынешние неспокойные времена, будет объявлена позднее.

Когда Аманда уже собралась садиться в карету, отец схватил ее за руку:

— Осмотрись там хорошенько Обыщи его стол, просмотри бумаги, и ты найдешь правду. Все что угодно, письма, адреса, имена — мы должны заполучить их. Тебе понятно?

— Он убьет тебя, отец, если узнает, каков ты на самом деле, — произнесла она бесстрастно.

— Ты все еще моя дочь и подчиняешься мне! — грубо напомнил ей Стирлинг — А я могу увезти тебя домой, когда захочу. К тому же есть еще и твой кузен. Подумай об этом, девчонка Он отпустил ее руку. Затем с улыбкой уставился на Аманду, и то же неприятное чувство, какое она испытала вчера, наполнило ее страхом. Она поняла, что никогда не сможет больше оставаться с ним наедине.

— Если ты тронешь меня, он тебя убьет? — произнесла она жестко и удивилась страху, метнувшемуся в отцовских глазах. Человек, который меньше месяца назад открыто травил своего будущего зятя за его политические взгляды, вдруг стал слишком подозрительным и осторожным.

Аманда вздохнула с облегчением, когда он отступил. Даниелла уже сидела в карете.

Лорд Данмор занимался текущими делами дня, и у ворот стоял только отец, провожая карету, катившуюся по аллее. Он даже не помахал рукой вслед, и Аманда испытала облегчение Она откинулась на подушки, радуясь передышке. Впереди было три часа езды по полуострову к Камерон-Холлу.

Стоило ей впервые увидеть поместье, как она ощутила странное волнение в крови. Огромные дубы бросали тень на длинную аллею, ведущую к дому, в их кронах клубился вечерний туман Но вот деревья внезапно расступились, и перед путешественниками возник дом, возвышающийся над окрестностями на покрытом изумрудной травой холме.

Это было огромное строение из кирпича, которое опоясывала внушительных размеров терраса с величественными дорическими колоннами, придававшими элегантность и законченность архитектуре здания — Mon Dieu![6] — пробормотала Даниелла, откинув занавески на окнах, чтобы получше разглядеть дом. Ее глаза блестели от восторга, когда она посмотрела на Аманду. — Вот это дом, однако!

Аманда тщетно попыталась улыбнуться. Поместье действительно было великолепное. Пока они ехали по аллее, Аманда успела заметить ровные ряды служебных построек, окруженных садами и огородами.

Сады, казалось, тянулись бесконечно, а главное здание сверкало на солнце и словно возносилось в облака. Это всего лишь красивая иллюзия, порожденная туманом, подумала она, но не могла не признаться себе, что дом и правда прекрасен. Далеко налево простирались поля, на которых трудились многочисленные работники Издалека Аманда не могла рассмотреть, где рабы, а где трудятся белые фермеры-арендаторы — согнутые фигурки казались одинаковыми. Далеко за ними, там, где склон холма отлого спускался к реке, начинался лес, а вдалеке за домом виднелись доки. Поместье лорда Камерона было расположено очень удачно, рядом с рекой, и дополнительно выигрывало оттого, что имело собственную пристань и глубоководный причал.

Глаза Даниеллы лучились Счастьем.

— Нам здесь будет хорошо, дорогая. Этот лорд очень богат, он женится на тебе и не отдаст тебя отцу… Вот он! Нас встречает сам лорд Камерон! — радостно воскликнула Даниелла.

Но Аманда не разделяла ее радость. Проглотив комок в горле, она отдернула занавеску. Он поджидал их на ступенях дома. На нем были белые бриджи и чулки, сапоги и темно-синий фрак. Как обычно, кружевная рубашка была безукоризненно отглажена, а волосы хоть и не припудрены, но аккуратно расчесаны и собраны сзади. Аманда вынуждена была признать, что в таком виде он не посрамил бы и королевский дворец.

Карета остановилась. Пьер спрыгнул с облучка. Лорд Камерон что-то крикнул ему, и тот засмеялся, затем помог Даниелле выбраться из кареты.

— Добро пожаловать, Даниелла, — произнес Камерон и взял ее за руку. — Добро пожаловать в Камерон-Холл.

Смущенная, Даниелла заулыбалась, а лорд Камерон поцеловал ей руку.

— Merci, Merci! — пробормотала Даниелла краснея.

Она так счастлива, подумала Аманда. И возможно, имеет на это право, поскольку Найджел Стирлинг никогда не проявлял по отношению к Даниелле ничего, хоть отдаленно напоминавшего доброту. Наоборот, постоянно унижал ее. Но Аманда почувствовала на себе взгляд Эрика и зарделась. Он знал, что она приедет. И она знала.

Лорд Камерон взял ее руку.

— А тебе, любимая, мои самые горячие приветствия. Надеюсь, что ты будешь здесь очень счастлива. И в безопасности.

В безопасности? Сомнительно. Сможет ли она спастись от него?

Взяв за руки, Эрик притянул девушку к себе. Поцеловав в обе щеки, неторопливо отпустил ее, вглядываясь в глаза.

— Пьер, найди, если сможешь. Тома и позаботься, пожалуйста, о чемоданах леди Стирлинг.

— Хорошо, — кивнул Пьер, усмехнулся и побежал в дом.

Аманда невольно засмотрелась на Эрика Камерона, такого внушительного на фоне украшенной гербами кареты. Он чувствовал себя здесь так комфортно и уверенно, но все же готов был поставить свое благополучие на карту.

— Пройдем внутрь? — предложил он.

Она кивнула и только тут осознала, что за все это время не произнесла еще ни слова.

— Да, конечно.

— Пойдем, Даниелла. Думаю, тебе тоже понравится небольшая экскурсия.

— Спасибо, — торопливо ответила женщина. Найджел Стирлинг ненавидел, когда она говорила по-французски. Он ненавидел даже то, что Аманде легко давался этот язык.

Но лорд Камерон вовсе не был против французского. Он ласково улыбнулся, и в эту секунду Аманду охватил необычайный трепет: улыбка сделала его действительно неотразимым, обаятельным и юным.

Только когда кто-то вставал ему поперек дороги, улыбка пропадала и сменялась выражением собранности и готовности к борьбе.

Она уже встала на его пути.

Эрик провел ее в просторный зал. Двойные двери в противоположном конце выходили на реку, и по нему гулял свежий ветерок.

Посередине находилась величественная лестница, по обеим сторонам которой располагались двери, ведущие в крылья дома. Перила были из полированного красного дерева, стены покрывали шелковые обои из Европы, потолок был отделан роскошной лепниной. Слуга в малиновой ливрее поспешно спускался по лестнице им навстречу.

— А вот и Ричард! Ричард, это леди Стирлинг и ее служанка, мадемуазель Даниелла.

Белокурый и сухощавый Ричард поклонился:

— К вашим услугам, миледи, мадемуазель. Сэр пожелает чего-нибудь?

— Ежевичного чая в библиотеку через час, Ричард. Я думал показать миледи и мадемуазель их комнаты и дать им время привести себя в порядок и освежиться после дороги.

— Очень хорошо, сэр, — произнес Ричард и, поклонившись, покинул их.

Лорд Камерон повел своих гостей вверх по , широкой и изящной лестнице. На площадке они оказались перед целой галереей семейных портретов. Пораженная Аманда остановилась у первого из них. Темноволосый мужчина в старинном платье смотрел на нее такими же, как у Эрика Камерона, серебристо-синими глазами. Рядом висел портрет красивой белокурой голубоглазой женщины.

— Джемия и Джасмин, — пояснил лорд Камерон. — Ходили слухи, что она была кабацкой девкой, но дед был так очарован ею, что женился, невзирая на ее происхождение.

Аманда взглянула на Эрика и покраснела, встретив его пристальный взгляд.

Аманда вновь посмотрела на портреты, и ей захотелось, чтобы эти люди были ее предками. Ей хотелось, чтобы у ее семьи было такое прошлое, хотелось, чтобы эти красивые люди смотрели на нее сверху с любовью.

Аманда задрожала и испугалась, что сейчас заплачет. Все так бессмысленно! Она здесь, чтобы спастись от отца. Воинственные шауни убьют лорда Камерона, и этот замечательный дом достанется ей.

— Миледи? — Эрик вежливо ожидал ее.

Она поспешила за ним. Он распахнул одну из дверей в южном коридоре. Девушка вошла в огромную комнату с полированной кроватью и персидскими коврами на блестящем деревянном полу. Широкие и высокие окна выходили на реку, между ними находился массивный камин, а перед ним — изящный инкрустированный столик. К столику были приставлены два парчовых французских кресла, расположенные так, чтобы из них можно было любоваться видом за окнами. Это была комната для принцессы, гораздо более изысканная, чем та, в которой Аманда жила в губернаторском дворце.

— Подойдет вам? — спросил Камерон.

Она кивнула, затем опустила голову. Эрик отвернулся и обратился к Даниелле:

— Мадемуазель, ваша комната следующая по коридору.

Дверь туда была уже открыта, и Даниелла, поблагодарив хозяина, в восторге удалилась. Аманда все еще стояла с опущенной головой, но чувствовала, что он рядом, слышала шорох его одежды, приятный аромат хорошего табака, бренди, кожи и еще чего-то неуловимого, возможно, дорогого мыла. А еще был его собственный, откровенно мужской запах. Аманда облизнула губы и повернулась к Эрику. Он смотрел на нее с непроницаемым видом, сцепив руки за спиной.

— А где ваша комната, лорд Камерон? — спросила» она.

Он вежливо приподнял бровь, затем улыбнулся:

— Смежная через гардеробную, леди Стирлинг. — Он, забавляясь, наблюдал, как она побледнела, и после паузы добавил:

— Ключ от гардеробной будет у вас, конечно.

— Конечно.

— Но тогда возникает вопрос: почему это вас волнует? Хотите знать, где я сплю, или вас больше интересуют мои вещи?

— Меня не волнует…

— Нет, волнует, так что, пожалуйста, избавьте нас обоих от вашего вранья. Обыскивайте сколько вашей душе будет угодно. Если я обнаружу вас слишком близко от своей кровати, мне может прийти в голову соблазнительная мысль выслушать ваши лживые оправдания на ней. Гордость, любовь моя, умирает с трудом.

— Могу представить, ибо ваша чудовищно велика!

— Возможно, не без основания.

— Вы себе льстите.

— Разве? Думаю, что нет. Полагаю, что я знаю вас лучше, чем вы сами, и потому у меня есть преимущество.

Она открыла было рот, чтобы возразить, но он не дал ей такой возможности. Поклонился и повернулся уходить, но остановился на пороге..

— Ричард придет, чтобы проводить вас в библиотеку. Вам надо будет познакомиться с моим камердинером Кэссиди и еще с Маргарет. Она обеспечит вас и Даниеллу всем необходимым. С этого момента, миледи, вы сами себе хозяйка. И мне, моя прелестная маленькая шпионка, будет занятно посмотреть, куда приведут вас ваши нежные ножки.

— Не туда, где!.. — крикнула она ему вслед. — Не туда, где…

— Где вас могут поймать? — подсказал он любезно. Он неторопливо оглядел ее и улыбнулся. — Вам уже шах.

— Я не сдамся!

— Ах, поверьте мне, так и будет.

Он повернулся и исчез за дверью.