На ее муже.

— Спускайтесь вниз и отведайте нашего эля, чтобы не замерзнуть на обратном пути, — гостеприимно предложил Джейми. Гости, неловко толкаясь, вышли из спальни. Все это время муж не спускал с Джесси глаз, и она опять не имела понятия о том, что он сейчас думает.

Молли провела у них в доме неделю, после чего вернулась в свою семью. Джесси ужасно не хватало верной подруги, хотя рядом постоянно находились Элизабет, миссис Лоутон, Чарити и Патиенс.

Но больше всего ей не хватало Джейми.

Отсутствие его в первую ночь выглядело вполне оправданным. Потом с ней ночевала Молли. Но и теперь, когда Молли вернулась к себе, ДжеЙми ночевал отдельно, в той комнате, которую раньше занимали Ленор с Робертом. Однажды утром, прокравшись к ним в спальню на цыпочках в поисках чистых чулок, он признался, что боится потревожить ее или малыша. Оба нуждаются в крепком сне. Джесси промолчала скрепя сердце.

Но по ночам она то и дело слышала, как ее муж беспокойно вышагивает по комнате. И испуганно прижимала к себе сына, закусив губу, чтобы не заплакать, и молилась, чтобы Джейми не охладел к ней окончательно. Она понимала, что супружеские отношения попросту невозможны некоторое время после родов, но ведь они прекратились на несколько недель раньше, еще до рождения Дэниела, н дело было не в них. Ей отчаянно не хватало тепла его большого сильного тела, она Привыкла засыпать, вслушиваясь в гулкое биение его сердца, Уютно устроившись у него в объятиях. Тамсин предупредил, Что ей следует подождать не меньше месяца, да и потом вести себя крайне осторожно. Она не знала, говорил ли Тамсин с Джейми, или тот додумался до таких тонкостей сам, или просто больше не хочет ее.

Ночи, когда он беспокойно метался у себя в комнате, тревожили ее. Ночи, когда оттуда не доносилось ни звука, тревожили еще сильнее. Она не имела понятия, дома ли он, где и с кем проводит время и к кому устремлены сейчас его и помыслы.

Вдобавок здесь опять отиралась Хоуп. Как только со-, шел снег, в дом явилась. делегация индейцев с подарками от Олеканканока. Великий вождь посылал малышу амулет, как две капли воды схожий с тем, что Джейми получил от По-кахонтас. Она никогда не расставалась с ним, а подарок Опеканканока привязала к колыбели, хотя и опасалась, что малыш может запутаться в шнурке. Она и сама не знала, что заставило ее так поступить. Просто что-то подсказывало ей, что защита этого амулета может оказаться важной для ребенка. Ведь христианская вера делала первые шаги по этой земле, тогда как индейские боги правили ею с незапамятных времен.

К вящему смятению отца Стивена. Джесси заказала Джону Таннену распятие, которое также прикрепила над колыбелью. Отец Стивен не скрывал своего возмущения соседством Христа и амулета. А Джейми только смеялся:

— Святой отец, наша, церковь все равно не признает рукотворных изображений Господа — стало быть, можно не тревожиться, чем украшена детская колыбель. Не думаю, что это помешает ребенку вырасти добрым христианином.

Отец Стивен сокрушенно воздел руки и промолчал. Джесси наградила мужа благодарным взглядом, который тот вряд ли заметил. Еще бы, ведь голова у него наверняка занята более серьезными вещами.

Ей не на что было жаловаться — Джейми заботился обо всем. Стоило возникнуть какой-то проблеме — и муж сразу приходил на помощь.

Но при этом продолжал держаться отчужденно. Джесси его почти не видела.

Дэниелу исполнилось две недели, когда сошел последний снег. Джонатан, который долгие годы прожил в Джеймстауне, прежде чем перешел на службу к Камерону, сказал, что скорее всего в этом году больше не будет снегопадов.

Февраль закончился, наступил март.

Тамсин уже не работал в конюшне. Джесси несказанно удивилась, когда узнала, что ему отвели собственную хижину и колонисты мало-помалу привыкли к тому, что теперь есть куда обратиться со своими недугами.

— Это все ваш муж, — с чувством признался Тамсин Джесси. — Когда родился ваш сын, он приказал мне идти следом за ним в гостиную, и приготовился к тому, что там мне снесут голову. Однако милорд стал расспрашивать про Оксфорд и полученную там степень и не на шутку разгневался на меня за то, что я позволил пьянству довести себя до столь плачевного состояния. Но я поклялся, что с этим покончено, и он сказал, что здесь новый мир и мы строим новую жизнь и просто непозволительная роскошь скрывать свои знания. Он отвел для меня отдельный дом и стал отправлять ко мне больных. Поначалу они не очень-то верили в мои способности, но я избавил миссис Дэнвер от желудочных колик и вправил вывих Тимоти Хейлу, и теперь ко мне обращаются без колебаний.

Джесси очень радовалась за Тамсина и в тот же вечер горячо поблагодарила Джейми.

— Я тут ни при чем, мадам, — нетерпеливо возразил он, — я всего лишь посоветовал человеку применить свои знания, без которых нам здесь не обойтись.

Он вежливо, по решительно дал понять, что разговор окончен, и Джесси молча удалилась.

Март выдался ветреный и дождливый, однако пятнадцатого числа, когда Дэниелу исполнился месяц, весна полностью вошла в свои права. Яркий лазурный небосвод предвещал наступление теплых дней. Земля оживала на глазах. Фермеры заканчивали подготовку к севу, в воздухе чувствовалось оживление: и природа, и люди предвкушали время обновления и веселья.

Весне радовались все, кроме Джейми.

Джесси бросало то в жар, то в холод — в зависимости сотого, казалось ли ей, что Джейми се ненавидит или всего лишь к ней охладел. Он взрывался по малейшему поводу, хотя с ней почти всегда держался демонстративно учтиво. И все так же избегал Джесси, ночуя в отдельной спальне и покидая дом с первыми лучами солнца.

Но при этом Джесси то и дело замечала его тяжелый мрачный взор, полный каких-то невысказанных сомнений, устремленный на нее исподтишка. Всякий раз, стоило ей подступиться с вопросом, он утверждал, что Джесси почу-дилось, и поскорее уходил.

Оскорбленная, растерянная, она не в силах была побороть возраставшую тревогу и сама старалась проследить за мужем. В одном можно было не сомневаться — а его горячей любви к Дэниелу. Каждый вечер Камерон требовал, чтобы ему приносили сына, и Джесси с неохотой передавала малыша Чарити или Патиенс, доставлявшим ребенка к отцу. Дэниела не возвращали, пока не наступало время кормления.

Пятнадцатого марта Джесси укрепилась в решении вернуть мужа в супружескую постель. Это вовсе не означало, что ослабел ее интерес к сыну, — просто ей был необходим Джейми. Молодая, здоровая женщина, она отчаянно скучала по мужу, по его горячим объятиям… и их близости.

Джесси одевалась необычайно тщательно, выбрав одно из лучших платьев с низким вырезом, где под кружевами заманчиво угадывалась пышная грудь. Все утро, пока на-, кормленный Дэниел мирно спал, Джесси мыла и сушила волосы, ниспадавшие теперь на спину потоком солнечного света. Слегка похлопав по щекам, чтобы те порозовели, она направилась в гостиную, надеясь застать там Камерона.

Они с сэром Вильямом наносили на подробную карту-земли выше по течению реки. Большой обеденный стол был завален набросками и перьями, испачканными в чернилах.

При ее появлении мужчины дружно подняли головы. Сэр Вильям приветствовал даму радостной улыбкой и изящным поклоном. Джейми не прореагировал никак, кроме того что заметил ее присутствие.

— Добрый день, сэр Вильям, — промолвила Джесси. И перевела взгляд на мужа. — Кажется, вы заняты.

— Не настолько, чтобы отказаться от вашего приятного общества, миледи, — галантно заверил ее сэр Вильям.

— Что тебе нужно? — осведомился Джейми.

Даже сэр Вильям позволил себе недоуменный взгляд на лорда, допустившего столь неоправданную грубость. Тибальд тут же почел за благо удалиться и пробормотал что-то невразумительное про необходимость проверить посты.

— Я постараюсь вернуться как можно быстрее, милорд, — заверил он.

Итак, Джейми и Джесси остались вдвоем в огромной комнате, застывшие в неловком молчании. Джейми по-прежнему взирал на нее с недовольством и наконец нетерпеливо фыркнул.

— Ну, мадам, что случилось? Ради чего вы решились помешать мне работать и закатить сцену?

— Закатить сцену? — Джесси почувствовала, как в ней закипает гнев.

— И напугать сэра Вильяма.

— Сэр Вильям отнюдь не выглядел испуганным.

— Ах да, вы ведь замечаете только похвалы и восторженные взгляды, а на них он никогда не скупится!

— В отличие от вас.

— Просто я не привык рассыпаться перед дамами мел-Ким бисером. Ну, так чего же ты хочешь?

— Судя по всему, о дражайший и благороднейший лорд, вы не склонны проявить даже обычной вежливости. Чего я хочу? От вас я не хочу ничего, абсолютно ничего, но я по-прежнему желаю получить свободу! — И она резко отвер-

нулась, сгорая от обиды. Холодные, равнодушные слова Джейми ослепили ее, ранили в самое сердце.

Камерон схватил ее за руку и повернул к себе. В этот миг она ненавидела эту самоуверенную, железную хватку, как прежде. Ей были отвратительны его прикосновения и эта надменная манера держаться, свысока меряя ее презрительным взглядом.

— Значит, вы хотите именно этого, миледи?

— Чего «этого»? — растерянно вскричала она.

— Свободы.

Во рту мгновенно пересохло, язык стал толстым и не-] послушным. Джесси с трудом сдерживала слезы, ей хотелось броситься ему на грудь и выплакаться. Ей хотелось сказать правду: что свобода без него станет для нее проклятием. Одно-единственное ласковое слово… улыбка… жест… и она выложила бы все как на духу.

Но ничего этого Джесси не дождалась. Только пронзительный, надменный взгляд иссиня-черных глаз и беспощадная хватка железных пальцев. Ах, какую жестокую шутку сыграла с ней жизнь! Ведь Джесси ненавидела Джейми, ненавидела всей душой. И вот теперь, когда она полюбила его глубоко, страстно, когда думает только о нем и хочет только его, он возненавидел ее!

— Кажется, я задал вопрос, Джесси.

— Я… — неуверенно начала она, но тут дверь распахнулась, и в комнату влетел сэр Вильям.

— Джейми, в гавани корабль! «Госпожа Удача» вошла в залив и направляется к пристани! Дождались, дождались! Это весна, настоящая весна!

Похоже, избыток чувств помешал сэру Вильяму обратить внимание на то, что Джейми грубо держит Джесси за руку и атмосфера в гостиной накалена до предела.

— Нам следует поспешить па пристань, не так ли? — Джейми разжал пальцы и вышел вон, а Джесси осталась одна и смотрела ему вслед с таким чувством, будто ей в грудь только что вонзили меч — в самое сердце.

Корабль доставил колонистам долгожданные припасы, несметное количество одежды для Дэниела, мушкеты, сабли и прочую амуницию и… новых людей. Прибыли сэр Аллен Ветинггон, сэр Седрик Ахерп, землемер, кузнец, а также жены и дети многих колонистов, не говоря о новой партии рабочих, пожелавших обзавестись домом в далеких краях.

Джесси было очень приятно увидеть свежие лица.

Сэр Аллен и сэр Седрик получили в свое распоряжение новый дом на другом конце поселка, но туда они отправились только ночью. В честь их прибытия лорд Камерон устроил роскошный обед, и Джесси представилась редкая возможность сыграть роль хозяйки, за которую она с восторгом ухватилась.

Если к ней охладел собственный муж — далеко ходить не надо, она тут же вскружит голову кому-нибудь другому.

Пришли Ленор с Робертом, и даже тихоня Элизабет присоединилась к шумному обществу. Как нельзя кстати пришлась к столу свежая индейка, которую индейцы принесли этим утром на продажу. Было вволю тушеных ово-щей, кукурузного хлеба, сушеных фруктов и даже кофе. «Госпожа Удача» доставила новую партию этого необычного напитка, ставшего самым популярным в Италии, и специальный кофейный сервиз из крошечных изящных чашек — совсем как тот, что в английском особняке Джейми. Когда гости наелись и джентльмены закурили трубки, никто и не подумал уходить. Даже Джоши не терпелось послушать новости из Англии. Вскоре все общество смеялось над тем, как сэр Аллен описывал чопорные приемы у их дражайшего короля Якова и его несравненной половины, Анны Датской.

Джесси скоро поняла, что Джейми хорошо знает Алена и Седрика по Лондону и что в разное время все трое обуча-

лись у одних и тех же учителей. Они были примерно одного возраста, и Аллен даже напоминал ей Роберта — такой же голубоглазый, светловолосый и улыбчивый. Седрик поражал своей огненно-рыжей шевелюрой, усами и бородой. Правда, он казался несколько грузным, зато в широких плечах чувствовалась недюжинная сила. Оба джентльмена были очарованы прекрасной хозяйкой, и весь вечер она сияла от восторга. Ее словно толкал е бок какой-то шаловливый бесенок. Джесси ужасно захотелось как можно сильнее разозлить своего мужа. Она отлично знала, что следует для этого предпринять. Ни в коем, случае нельзя спешить и действовать откровенно. Нет, она будет заводить его медленно, но верно. То пошире улыбнется одному, то слишком ласково похлопает по руке другого. Нищую девчонку на побегушках, которую Джейми сделал своей женой, невозможно будет упрекнуть в отсутствии манер: за весь вечер она ни разу не повысила голоса и была невероятно мила с гостями. И успела приворожить обоих джентльменов.

— По Лондону ходят слухи, что ты женился и сбежал в Америку, Джейми, — заметил Аллен. — Но при этом отхватил себе самую красивую невесту в Англии. И где ты только раздобыл ее, дружище? В какой-нибудь заколдованной башне на севере? Просто невероятно, как мы проглядели такое сокровище!

Джесси с гулко бившимся сердцем затаила дыхание. Она испуганно взглянула на Джейми, но тот, как всегда, стоял у камина, опираясь локтем о полку и следя за всеми непроницаемыми, мрачными глазами. Вот он равнодушно посмотрел на Джесси и пожал плечами:

— Уверяю вас, джентльмены, мы познакомились совершенно случайно, на дороге. Она направлялась в поместье к своим родным, которое волею судьбы находится рядом с моим имением. Мне посчастливилось стать ее провожатым, и, как видите, это случилось вовремя.

Джесси потупилась. Ее удивило, как это Джейми сдержался и не стал срывать на ней свое бешенство. Она была готова услышать нечто вроде признания, что «она была поломойкой в таверне, джентльмены, и мы познакомились, когда я вызвал к себе в номер девушку на ночь».

Она с горечью подумала, что все-таки приличия кое-что значат и для Джейми, и дерзко задрала нос. Грациозно встала с кресла и предложила джентльменам выпить еще по бокалу вина. Слащаво улыбаясь, Джесси налила вина Роберту Максвеллу.

Сверху спустилась Чарити, извинилась перед гостями и. зашепталась с Джейми. Тот злорадно улыбался и посмотрел на жену.

— Дорогая, боюсь, что тебе придется покинуть наше общество. — И он кивнул сэру Седрику: — Моему сыну сегодня как раз исполнился месяц, и малыш часто просыпается по ночам и зовет мать!

Мужчины встали. Сэр Аллен поспешил поцеловать даме ручку.

— Послушай, Джейми, ты просто обязан найти жене кого-нибудь в помощники. Это несправедливо лишать нас ее общества… — Его голос выдавал искреннее разочарование.

— Но моя жена считает материнство своей основной обязанностью. Она просто не сможет доверить ребенка кому-нибудь другому. Доброй ночи, дорогая.

Материнство… Судя по всему, это вообще ее единственная обязанность, и потому Джейми так бесцеремонно выставил жену из гостиной. Она уже открыла рот, чтобы возразить, чтобы заверить джентльменов, что отлучится ненадолго. Но тут ее ушей достиг плач Дэниела — это Чарити вынесла малыша в коридор. Переполненные молоком груди заныли, и Джесси стало стыдно, что в пылу раздоров с мужем она могла позабыть о сыне.

Торопливо распрощавшись с гостями, Джесси пошла на-ерх. И все же не могла удержаться: на полпути обернулась и проворковала, что надеется снова повстречаться с джентльменами не далее как завтра утром. Джейми прожег ее яростным взглядом. Она добилась своего. Она не сделала и не сказала ничего непристойного — и тем не менее все присутствовавшие здесь мужчины проведут бессонную ночь, грезя о ее прелестях.

И может быть, к ней придет ее муж…

Он пришел — не минуло и четверти часа. Она лежала в постели с Дэниелом. Малыш сосал молоко, вцепившись в материнскую грудь. Джесси не успела переодеться — лишь расстегнула корсет, чтобы покормить ребенка.

Появление Джейми ошеломило ее. Он не постучал, а просто распахнул дверь в хозяйскую спальню. Джесси испуганно выпрямилась, отняла у сына грудь и постаралась застегнуть платье.

— Ты мог бы постучать, — вырвалось у нее.

— Вы забыли, мадам, что я не знаком с хорошими манерами, — процедил Джейми, его грозная фигура полностью закрыла дверной проем. — А кроме того, это и моя спальня. И мне нет нужды стучать, перед тем как войти.

— Вы давно спите в другой комнате, милорд, — напомнила Джесси. Ее сердце бешено билось.

— Да, я сплю в другой комнате, но все равно могу входить сюда когда угодно.

Дэниел, которому не дали поесть как следует, поднял крик. Джейми посмотрел на сына и плотно затворил за собой дверь.

— Ваш сын, мадам, — напомнил он Джесси.

— Если тебе нужно что-то сказать, то лучше сделай это сразу, чтобы я могла спокойно предаться материнству! Признайтесь, милорд, ведь в ваших глазах этот мой талант — единственный?

— Нет, Джасмин, ты наделена множеством талантов. Покорми ребенка, я подожду.

Джесси закусила губу и потупилась, чтобы скрыть жаркий румянец и охватившее се возбуждение. Повернувшись к Джейми спиной, она снова дала Дэниелу грудь. Муж останется с ней. Он разъярен, в бешенстве, но он вернулся и останется здесь.

Однако Джейми молчал, и Джесси заговорила первой: — Мне показался очень интересным твой ответ по поводу нашего знакомства.

— А что бы ты предпочла услышать, дорогая? «Я подобрал дешевую шлюху на помойке — разве не видите сами, как она строит вам глазки?»

— Ничего подобного я не делала! — выпалила она. Он остановился совсем близко. Джесси не слышала, как Джейми подошел, она просто почувствовала его приближение. Джейми склонился над ее плечом и погладил малыша по щеке: длинный, смуглый палец коснулся бархатной младенческой кожи. Джесси застыла. А его палец не останавливался, и вот уже он скользит по пышной нежной груди. Они только что поссорились — наплевать! Джесси готова на что угодно, лишь бы привлечь его, лишь бы вернуть к себе в постель… И пусть он овладеет ею с неистовой жестокостью — но овладеет, а не оставит ворочаться без сна в пустой кровати!

— Следите за собой, мадам, — промолвил Джейми и убрал руку. — Я принял решение. Если вам так мила ваша свобода, можете отправляться назад на «Госпоже Удаче», но до той поры вам следует следить за собой.

— Что?! — охнула Джесси.

— Ты можешь уехать. Я тебе разрешаю, но Дэниел останется со мной. Он мой сын и наследник.

В тот же миг Дэниел, ставший неожиданно предметом их спора, был позабыт. Джесси развернулась так резко, что пышная грудь целиком выскочила из корсета.

— Я ни за что с ним не расстанусь! Ведь он и мой сын! Я выносила его и родила его, и я нужна ему — ведь он еще сосет грудь…

— Не беспокойся, дорогая. Я наверняка смогу нанять кормилицу. Доброй ночи.

— Нет!

— Мы еще обсудим это, мадам, — завтра утром.

— Джейми…

— Джесси, если тебе так дорог Дэниел, заботься о нем сейчас, пока ты здесь. Слышишь, как он жалуется на то, что ты его не покормила? Доброй ночи.

Джейми вышел и неслышно прикрыл за собой дверь. Джесси закусила руку, чтобы не закричать от страха, — так подействовала на нее новая угроза.

Дэниел испустил очередной громкий вопль.

Джесси прижала его к груди, не в силах побороть животный ужас. Джейми не имеет права отсылать ее силой — она его жена. И не посмеет отнять у нее Дэниела. Не посмеет, не посмеет…

— Тише, мой маленький, мой любимый! — зашептала она над сыном. — Я здесь, я с тобой, я люблю тебя, люблю больше всех на свете! И ни за что тебя не брошу и ни за что не брошу… его!

Она улеглась, дала сыну грудь, и через миг в спальне раздалось жадное чмоканье. Джесси уставилась в потолок широко распахнутыми от испуга глазами. Она не смогла удержаться от слез и под конец была вынуждена уткнуться лицом в подушку, чтобы заглушить отчаянные рыдания.

Но вскоре затихла. Она не уедет отсюда и вернет своего мужа. Ведь она прирожденный боец и не привыкла отступать перед трудностями! Не это ли постоянно твердил ей сам Джейми?

Джесси будет бороться за него и непременно выиграет во что бы то ни стало.