Глава 10

Фред Скалли, небритый увалень, считал, что насмотрелся всякого, что только можно увидеть, стоя у дверей, которые ему полагалось охранять. За два года работы на Кемдена самые разные люди переступали порог дверей главного входа: алкоголики, проститутки, наркоманы, бомжи и обычные бедняки — дряхлые глухие старики, заблудившиеся и желавшие выбраться отсюда. Обычно было нетрудно от них отвязаться. Однако многие не могли уйти достаточно быстро, если старина Фред над ними немного поработал. С женщинами он заводил сентиментальную болтовню и бесцеремонно лапал их. Мужчин запугивал и выбрасывал за дверь. Если они становились излишне навязчивыми, Фреду доставляло неописуемое удовольствие дать им должный отпор. И дело было даже не в его весе в 112 килограммов. Просто он знал свою работу и шутить не любил, а если надо — мог сделать что-нибудь и похлеще. Такое тоже случалось.

Фред до сих пор помнил того городского инспектора по зданиям и сооружениям. Вот ублюдок! Этот дурень вошел, размахивая своим удостоверением и заявляя, что владелец дома не имеет нужных документов и официального разрешения занимать это помещение. Фред попытался успокоить придурка, предложив ему взятку. С другими инспекторами такое всегда срабатывало. Но этот «козел» стал угрожать Фреду арестом за попытку подкупа должностного лица. Сказал, что пойдет к мэру города, и требовал встречи с владельцем здания.

Поэтому старина Фред сделал единственное, что было в его силах. Он открыл шкаф, достал «узи» и располосовал этого осла на две части. Фреду всегда хотелось узнать, что этот автомат может сделать с человеком. Получилось как раз то, что он и представлял себе, и даже много больше!

Конечно, мистер Кемден был огорчен его поведением. Все повторял, что в такой ситуации нужно поступать более дипломатично. Но он не уволил Фреда, а его мальчики очень ловко избавились от трупа. Настоящие профессионалы! Фред предполагал, что они отвезли его куда-то в Джерси и закопали. Словом, обслужили так, как надо!

Кемден заставил Фреда привести вход в порядок. Ему пришлось замазать дырки от пуль и все перекрасить. А когда вход стал смотреться совсем как новенький, Кемден велел Фреду размазать грязь по стенам снова. Ну и дурацкая работа это была! Да, на такой работе, как эта, ты рано или поздно повидаешь всякое.

Поэтому когда Фред увидел парня с канистрой, который входил в дверь, до него сразу дошло, что все это значит. Ему хватило одного взгляда, чтобы понять, что парень в большой беде. Лицо выглядело так, словно кто-то прошелся по нему кухонным молотком для отбивания мяса. И еще — глаза. Фред никогда не видел таких глаз!

Он не стал терять ни минуты на разговоры с этим исчадием ада. Фред кинулся к шкафу. «Узи»! На такого парня нужен только «узи»! Вне всякого сомнения!

Его рука уже схватила было рукоятку пистолета, когда первая пуля разворотила ему затылок. Он умер, не успев удариться об пол.

Вторая пуля вдребезги разнесла видеокамеру, свисающую с потолка.

Удовлетворившись тем, что охранник и видеокамера, соединенная с компьютерным центром, больше не представляют для него угрозы, Дэвид Вандемарк вернулся к двери, в которую только что вошел и поставил возле нее канистру с бензином. Он сбил висячий замок, который обеспечивал безопасность последнему владению покойного Фреда Скалли: Дэвиду нужен был стул, стоявший за конторкой охранника. Он просунул его в ручку входной двери. Это была добротно сработанная противопожарная металлическая дверь. Прикрытая таким образом, она блокировала вход.

Забрав канистру с бензином, Дэвид шагнул к двери, ведущей к самому «сердцу» этого сооружения, и резко распахнул ее. Затем, не теряя ни секунды, всадил три пули в большое зеркало, прямо напротив двери. Мгновение спустя к ногам Дэвида свалился человек, вдребезги разбивший зеркало своим телом.

Два выстрела Вандемарка достигли цели. Дэвид вынул «узи» из руки мертвеца и сунул его в один из огромных карманов своего плаща. Он был уверен в том, что оружие ему еще пригодится, и ничуть не пожалел о времени, потраченном на выяснение у доктора Шелли сведений, касающихся охраны здания. Однако Дэвид знал, что этот визит, который он сегодня наносит Кемдену, — отнюдь не идиллическая прогулка в парке.

Он быстро проскочил пустынный коридор. Вдоль стены располагалось еще несколько дверей. Дэвид чувствовал, что в комнатах никого нет. Он свернул в новый коридор. Вандемарк знал, что кабинет Кемдена находится чуть дальше и налево. Но с новым приятным знакомством придется повременить.

В другом конце коридора были двойные двери, которые вели к внутренним казармам. Именно здесь сосредоточены основные силы вооруженных боевиков Кемдена. Сейчас они отдыхают, но в любую секунду готовы взяться за оружие.

Дэвид снял с себя ремень и обкрутил им дверные ручки. Он знал, что это вряд ли задержит надолго группу решительных и хорошо тренированных людей. Поэтому он подкрепил свое действие тем, что вылил на косяки и сами двери содержимое своей канистры и чиркнул спичкой. Конец коридора исчез в адском пламени. Дэвид знал, что есть еще один выход из здания через казармы. Но боевики Кемдена не смогут зайти в здание через переднюю дверь и подобраться к нему сзади. Если только не объявят о своем решении при помощи динамита.

Датчики пожарной безопасности подняли оглушительный вой. Не обращая на них никакого внимания, Дэвид бросился в кабинет Кемдена и распахнул внешнюю дверь. В комнате сидело трое. Они тут же вскочили, чтобы посмотреть, из-за чего поднялся такой шум. Увидев Дэвида, они потянулись за оружием. Один успел даже расстегнуть кобуру, прежде чем Дэвид уложил его и его напарников выстрелами из пистолета.

Из коридора послышался звук голосов. Дэвид выскочил за дверь и увидел двух человек, появившихся из того коридора, по которому он сам только что прошел. Оба находились спиной к нему. Они смотрели на пылающий в конце холла огонь. Один из них наконец повернулся, увидел Дэвида и полез за оружием под спортивную куртку. Поэтому Дэвид, не раздумывая, сразу выстрелил в обоих.

Снова вбежав в приемную Кемдена, Дэвид кинул теперь уже бесполезный пистолет на диван. Из кармана плаща он достал «узи», проверил, снят ли автомат с предохранителя, и пинком распахнул внутреннюю дверь в кабинет Кемдена. Он прошил темную комнату очередью из автомата и услышал, как кто-то вскрикнул в предсмертной агонии.

Проявив осторожность, чтобы не дать уцелевшему противнику выстрелить в себя, Дэвид включил свет.

Уцелевших не было. Мертвый толстяк лежал на диване с одной стороны комнаты, дробовик его валялся на полу возле дивана. Возможно, это охранник, задремавший в кабинете у своего шефа. Дэвид сразу понял, что второе мертвое тело, распростершееся на большом письменном столе, явно не Кемден. По крайней мере, у того не такие рыжие волосы. Мертвец был слишком молод, чтобы быть тем, на кого Вандемарк охотился. Его лабораторный халат весь забрызган кровью, в руках он сжимал какие-то бумаги.

Черт возьми! Как же он упустил Кемдена? Что же теперь делать?

Выйдя из кабинета, Дэвид вытащил из-под плаща помповое ружье. Сейчас ему нужно спрятаться. Никто не должен знать, что он сейчас здесь находится.

Если по каким-либо причинам Кемден прячется в казармах, то Дэвид проиграл. Найти его будет невозможно.

Коридор, по которому шел Дэвид, свернул направо. Он вел к лабораториям, кабинетам службы безопасности, генераторной и к лестнице на второй этаж. Если Кемден все еще здесь, то пока остается шанс поймать его.

Но Кемден будет не один. Его охраняют, и скоро он усилит охрану, которая теперь будет вести себя более осмотрительно.

Словно в подтверждение мыслям Дэвида, из-за угла появился человек с коротким обрезом в руках. Дэвид выстрелил первым. Изрешеченное пулями тело боевика ударилось в стену.

Холл наполнился дымом. Другого пути нет, только вперед. Дэвид рванул за угол и с размаху врезался в двух охранников. Все трое свалились на пол. Дэвид успел ударить одного из них ногой в лицо, затем откатился назад, вскочил на колени и дал две короткие очереди по своим противникам. Один из них пытался встать на ноги, когда Дэвид выстрелил снова. На другого он даже не стал тратить патронов. Тому уже некуда было больше спешить.

Воздух немного очистился от дыма. Поэтому когда дверь в комнату, где располагались мониторы, открылась, Дэвид пока не стал стрелять туда. Брэддок высунул голову в коридор. Вандемарк затолкнул его обратно в комнату. Поняв, что другим способом «выкурить» охранника не удастся, Дэвид пинком распахнул дверь и наставил свой дробовик на Брэддока, оружие которого лежало на полу. Он, очевидно, уронил его, когда получил этот жуткий удар в лоб. Брэддок встряхнул головой и уставился на Дэвида, не веря собственным глазам. Вандемарк улыбнулся в ответ:

— Брэддок, не так ли? Привет. Помнишь меня?

Брэддок вместо ответа потянулся за оружием. Выстрел в упор разнес ему голову.

— Пожалуйста, не стреляйте! Я хочу стать художником! Я ничего плохого не делал! Я только наблюдал за экранами!

Проникнув в спутанные мысли Честера Пиньона, Дэвид понял, что тот говорит правду. Он направил на Пиньона оружие, показывая Честеру на выход. Бормоча что-то неразборчивое о своей невиновности и о том, какое великое будущее ожидает его в мире искусства, Честер повиновался. Когда они дошли до холла, Дэвид сказал:

— Если ты еще не заметил, что тут творится, у тебя не будет вообще никакого будущего, если ты отсюда вовремя не уберешься. Здесь уже все горит.

Честер бегом бросился к главному выходу из здания. Дэвид остановил его:

— Не туда бежишь. Пожар именно там.

Пиньон рассеянно кивнул, развернулся и снова побежал. До Дэвида донеслись бессвязные обещания благодарности, которыми незадачливый художник обещал осыпать его до конца дней своих. Когда-нибудь придет такой день, когда имя Честера Пиньона будет известно каждому.

«Если только кто-нибудь из кемденовских головорезов не подстрелит тебя, приняв за Дэвида Вандемарка», — подумал Дэвид.

Он проследил за тем, как Честер скрылся в клубах сгущающегося дыма. Дэвид никогда не считал себя стопроцентным счастливчиком, поэтому решил следовать шагах в двадцати от этого благодарного Иуды.

Честер добежал всего лишь до середины холла, когда понял, что его проблемы еще не кончились. До него дошло, что вокруг идет пальба. Этот ужасного вида человек убил Брэддока. Снаружи кто-то пытается взять штурмом их здание. Но кто? Коммунисты? Незнакомец, который только что отпустил его, не похож ни на китайца, ни на русского, у него смуглая кожа и черные волосы. Он вполне мог быть в равной степени латиноамериканцем, евреем или арабом. Арабом! Это арабские террористы! Видимо, так оно и есть. Теперь все понятно. Во всем этом есть смысл.

Это ужасно! Его, Честера, могут убить! Незнакомец отпустил его. Но его товарищи могут оказаться не такими покладистыми.

И, что еще хуже, кто-нибудь из службы безопасности может нечаянно выстрелить в него, Честера Пиньона, возможно, крупнейшего художника мира, причем просто так, по ошибке! Они могут подумать, что он — один из террористов, и по ошибке убить. Это нетрудно сделать в таком густом дыму. А это может обернуться жуткой трагедией!

Есть только один способ избежать подобного несчастья. Честер принялся отчаянно махать руками, не переставая бежать, и закричал:

— Не стреляйте! Это я, Честер Пиньон! Я не террорист! Не стреляйте! Моя смерть станет ужасной трагедией для искусства!

Джо Бейтс выскочил из открытой двери и схватил непризнанного гения за грудки. У молодого человека чуть не выскочило из груди сердце.

— Пожалуйста! Пожалуйста! Не делайте мне больно! Я — художник!

— Заткнись! — зарычал Бейтс. Его безобразное, искаженное гневом лицо находилось всего в нескольких сантиметрах от лица Честера.

— Что там происходит, черт возьми? Отвечай!

— Арабские террористы! Они повсюду! Убивают всех! Брэддок убит! — заскулил Пиньон.

— Что за чертовщину ты несешь? Арабы? Какие арабы? Ты что, пытаешься...

В тот же миг лицо Бейтса в буквальном смысле взорвалось, представив взору Честера месиво из крови, костей и мозга. Безжизненная рука Бейтса выпустила рубашку Честера, и мгновение спустя молодой художник, который мог бы затмить самого Джексона Поллака, продолжил свой безумный бег по дымному холлу.

— Арабы идут! Арабы идут! Спасайте свои жизни! Бегите! — продолжал выкрикивать он.

Дэвид спрятал в карман свой пистолет, приблизившись к окровавленному телу Джо Бейтса. Он освободил убитого от «узи» и бросился вслед за Честером.

Охранники на грузовой пристани услышали приближение Честера еще до того, как он выскочил из дымного коридора на линию огня. У многих из них отчаянно чесались руки — а не поприветствовать ли этого типа зарядом свинца? Его вопли взвинтили им нервы. Но Люк Стайлз, глава службы безопасности, запретил своим подчиненным открывать огонь. У них не было ни малейшего представления о том, что происходит внутри здания. Большинство людей прибежали из казарм вместе с ним. Единственное, что не вызывало ни у кого сомнения, — это то, что здание горит и внутри него идет перестрелка. Стайлзу необходимо было провести разведку, прежде чем предпринимать какие-либо действия. Есть надежда, что этот крикун сообщит что-то дельное. Честера быстро выхватили из дверного проема и завели за наспех сооруженные баррикады из коробок, ящиков, бочек и прочего. Возбужденный художник продолжал что-то лепетать об арабских террористах.

— Где мистер Кемден? — взмолился Честер. — Вы должны сказать ему! Шиитские террористы взяли штурмом наше здание!

Стайлз быстро шагнул к нему и резко ударил по лицу.

— Что там происходит?

— Нужно сообщить мистеру Кемдену, что это арабы! — заикаясь, продолжал повторять Пиньон, лишь на какое-то время потрясенный неожиданной пощечиной.

— Ты сейчас все скажешь мне. Понял, ублюдок? Понял? Кемден по-прежнему находится где-то в здании. Сейчас я отвечаю за все! Говори!

Честер стал сбивчиво и невнятно рассказывать о мертвых охранниках, арабах, пожарах, русских, взрывающихся головах и Джексоне Поллаке. Стайлз собрался ударить Честера еще раз, но в ту же секунду выстрел из дробовика свалил с ног шефа службы безопасности.

За выстрелом последовали еще четыре автоматные очереди. Все спрятались в укрытия, все, кроме Честера, который снова оказался на свободе и бросился к открытой двери. Когда он выскочил на свежий ночной воздух, то уже успел поименно поблагодарить все Силы Небесные за свое спасение.

Внезапно разразилась жуткая автоматная перестрелка. Заграждение разлетелось во все стороны, ящики и картонки разметало и разорвало на мелкие обломки. Два охранника были ранены. Остальные в панике бросились на землю. Самые смелые возобновили огонь, и через некоторое время к ним присоединились остальные. Стреляли до тех пор, пока не осталось ни единого патрона. Затем снова заряжали оружие и снова стреляли. Оставшись без командования, никто из них не проявил здравого смысла, чтобы остановиться и убедиться, ведется ли ответный огонь.

Как только в «узи» кончились патроны, Дэвид нырнул в коридор, располагавшийся параллельно грузовому отсеку. Он сделал это вовремя — ни минутой раньше, ни минутой позже. Огонь оборонявшихся свинцовым дождем поливал дверь и стены. Дэвид пополз вперед на животе, осыпаемый хлопьями штукатурки и щепками, градом сыпавшимися со всех сторон. Ставшие теперь бесполезными «узи» и дробовик были отброшены за ненадобностью. Пробравшись примерно на сто футов в глубь холла, Дэвид почувствовал себя в относительной безопасности, встал на ноги и побежал по лестнице, ведущей на второй этаж, где, по его предположениям, прятался Кемден.

Вандемарк внезапно почувствовал легкий укол совести, из-за того что ему пришлось застрелить Люка Стайлза, ведь Дэвид был обязан ему за информацию о том, что Кемден все еще находится в горящем здании. Но потом Стайлз вдруг стал рассуждать о своей ответственности. Поэтому у Дэвида не осталось другого выхода. Ему нужно было внести смятение в ряды головорезов Кемдена, чтобы сдержать их натиск. Дэвид надеялся, что пройдет какое-то время, пока они опомнятся и выберут себе нового лидера.

Внутри помещения уже невозможно было дышать. Открытая дверь давала доступ кислороду, и огонь разгорался все сильнее. Поднимаясь вверх по лестнице, Вандемарк подумал, стоит ли теперь идти за Кемденом. Огонь явно прорвался уже на второй этаж. Может быть, Кемден уже мертв?

Пуля вонзилась Дэвиду в грудь в ту секунду, когда он развернулся, собираясь спуститься вниз по ступенькам.

Чарльз Кемден был занят поисками доктора Хувера, когда разразился весь этот ад. Кемден хотел обсудить с Хувером вопросы, связанные с переносом Проекта «Джек» за пределы страны после того, как окончатся испытания в Нью-Йорке. Раньше он просто вызвал бы доктора к себе в кабинет, но после того как охрана была увеличена втрое, казармы оказались переполненными. Поэтому свободные от дежурств охранники разместились везде, где только стояли диваны и кушетки. Поэтому Кемден решил, что проще будет поговорить в кабинете у самого доктора Хувера. Там нет никаких диванов.

Но он не застал доктора Хувера у себя и решил посмотреть, нет ли его в кабинете покойного доктора Шелли. Он уже собирался взяться за дверную ручку, когда пришла в действие противопожарная сигнализация. Что там, черт побери, происходит?

Спускаясь вниз, Кемден услышал автоматную очередь и замер на месте. Вандемарк! Это точно он!

Затем последовали выстрелы из карабина. Кемден вытащил из кобуры «спрингфилд-омегу» и проверил обойму. Восемь патронов плюс еще один — в патроннике.

Стрельба усилилась. Выстрелы раздавались уже совсем близко. Кемден лихорадочно раздумывал над тем, что же предпринять. Его «игрушка» сорок пятого калибра остановит любого. Но по звукам, долетавшим до него, Кемден предположил, что используемое противником оружие будет, пожалуй, покруче его «омеги». Кемден помнил, что рассказывал ему агент ФБР о Дэвиде Вандемарке. Тот выследил девятнадцать серийных убийц и казнил их. Кемден подумал, что следовало бы более тщательно изучить досье Дэвида Вандемарка. Быстрый просмотр отчетов убедил Кемдена лишь в том, что Айра Левитт оказался не слишком компетентным агентом, пытавшимся прикрыть свои неудачи в следствии преувеличенной оценкой умений преступника, которого он так и не удосужился поймать.

Теперь Кемден несколько утратил свою уверенность.

Этот сумасшедший ублюдок вторгся в цитадель Чарльза Кемдена и устроил поджог, судя по густым облакам дыма. Кемден решил дать своим людям возможность проявить надлежащую доблесть и разобраться с нарушителем заповедных границ. Он бросился вверх по лестнице и решил через верхний этаж спуститься вниз к главному входу, избегая встречи с Дэвидом Вандемарком. Передняя лестница вела к казармам. Кемден с ужасом увидел, как ее пожирают голодные языки пламени. Проклятье! Ему все-таки следовало воспользоваться пожарной лестницей, расположенной на задней стороне здания. Может быть, он еще сможет каким-то образом выбраться из здания? Снаружи как раз должны были перегруппироваться его люди в том случае, если загорятся казармы. Гейзер пламени, хлеставший с лестничной клетки, быстро поглотил весь второй этаж.

Почему же он выбрал именно такую смертельную ловушку для своего штаба?

Кемден задыхался от дыма. Он продолжал бежать, ничего не видя перед собой. К счастью, воздух немного очистился от дыма, когда Кемден достиг пожарной лестницы.

Затем он услышал, что стрельба стала еще громче. Стреляли уже совсем рядом, возле лестницы. Сначала карабин, потом «узи». Затем раздались залпы десятков оружий, стреляющих одновременно. Все это было очень похоже на начало Третьей мировой войны. Кемден посмотрел вниз на лестничную клетку, лихорадочно соображая, как выйти из такого положения. Именно здесь, где его глаза обжигало горячим воздухом пожарища, ему удалось разглядеть фигуру человека, бегущего вверх по лестнице. Кемден мгновенно понял, что это, должно быть, и есть тот самый Вандемарк.

Он прицелился в бегущего за ним по ступенькам человека. Дэвид как раз поворачивал на второй этаж, когда раздался выстрел Кемдена. Пуля попала Вандемарку прямо в грудь.

Дэвид неподвижно лежал на полу. А что ему остается делать, злорадно подумал Кемден. Еще никому не удавалось подняться, получив пулю прямо в сердце.

Но Дэвид Вандемарк поднялся. Он резко подпрыгнул вверх, дав ответную очередь из автомата. Кемден отскочил от перил лестницы. В этом сукине сыне нет ничего человеческого!

Но Дэвид Вандемарк был обычным человеком из плоти и крови и хорошо понимал границы создавшегося положения. Пуленепробиваемый жилет остановил пулю, которая все-таки сломала ему пару ребер. Его тяжелое, с присвистом, дыхание было вызвано не одним только дымом. Дэвид понимал, что ситуация, в которой он оказался — критическая. Если ему все-таки суждено покончить с Кемденом, сделать это нужно сейчас, до того как он, Дэвид, потеряет сознание.

Остаток его сил ушел на то, чтобы продолжить восхождение верх по лестнице.

Дэвид почувствовал, что Кемден поджидает его за углом, готовый выскочить из засады, как только он шагнет на второй этаж. Эка невидаль, Вандемарк. Не надо быть телепатом, чтобы предугадать подобный ход. Дэвид извлек из-под плаща свой третий — и последний — пистолет. Во втором патронов уже не осталось.

Дым становился удушливее. Жара сводила с ума. Дэвид бросил пустой пистолет туда, где — он знал точно — прятался Кемден.

Когда пистолет ударился о стену рядом с головой Кемдена, тот отскочил обратно за угол, надежно укрывшись за ним. Эта непроизвольная реакция, которую противник мог счесть за трусость, заставила его чертыхнуться и вернуться на прежнее место. Он шагнул вперед, готовясь в любое мгновение выстрелить.

Но тем временем Дэвид Вандемарк уже оказался наверху лестницы. Он выстрелил, как только Кемден показался в поле его зрения. Пуля попала Чарльзу Кемдену в верхнюю часть правой руки. Его прекрасный «спрингфилд-омега» выскользнул из онемевших пальцев.

Кемден развернулся и бросился в глубь горящего коридора. На огонь он теперь не обращал никакого внимания. Там мог быть путь к спасению. Нужно воспользоваться последним шансом и рискнуть. Надежды особой нет, но пуля противника — тоже не лучший выход.

Огонь уже вовсю танцевал по стенам. Кемден почувствовал, как дым обжигает ему легкие, и бросился в пламя. Костюм на спине загорелся. От нестерпимой жары лицо его мгновенно покрылось волдырями. Ему казалось, что вот-вот вспыхнут волосы. И вдруг бежать стало некуда.

Водоворот огня, сопровождаемый адской жарой, обрушился в глубь коридора, заставив спешно отступить. Отступить назад, к Дэвиду Вандемарку. Кемден повернулся, зная точно, что увидит. Да. Он был там! Вандемарк!

Вандемарк, убийца убийц. Судья, присяжные и палач в одном лице. Справедливость. Смерть. Никогда, даже в самых безумных фантазиях, Кемден не представлял себе свою смерть именно такой. Он надеялся, что она будет быстрой и безболезненной. Он никогда не думал, что подойдет к своему последнему часу с чувством страха и жуткой беспомощности.

Дэвид Вандемарк безмятежно шагал по горящему коридору, словно забыл о своих обожженных волосах и тлеющей одежде.

Пистолет в свободно опущенной руке. И глаза. Они горели безумным огнем, сверкали от ярости, когда заглядывали в глубину глаз Кемдена. Это было незабываемое зрелище. Шел Палач.

Что-то мокрое побежало по ноге Кемдена, но он совершенно не обратил на это внимания. Это смерть. От нее не скрыться. Поэтому Чарльз Кемден решил, что единственно здравое решение — это побыстрее закончить со всем. Он, споткнувшись, шагнул навстречу демону с дикими глазами, который покончит с его страхом и болью.

— Ну, кончай! Сделай это, ублюдок! — закричал он. — Сделай поскорее!

Дэвид Вандемарк навел на него пистолет. Чарльз Кемден весь сжался в ожидании выстрела, который оборвет его жизнь. Совершенно неожиданно раздался громкий скрежет. Кемден почувствовал, как пол дрогнул у него под ногами. Вандемарк, похоже, почувствовал, что так должно случиться, за долю секунды до того, как пол в том месте, где он стоял, рухнул. Но он опоздал. Пуля пролетела слишком высоко, так и не задев Чарльза Кемдена. Прямо на глазах у ошеломленного Кемдена его мучитель в одну секунду исчез из виду, провалившись в зиявшую в полу дыру, из которой вырывалось пламя. Всевышний дал ему отсрочку в исполнении приговора!

Но если он не выберется отсюда достаточно быстро, то и она будет потрачена зря. Рука Кемдена бессильно свисала как плеть, когда он, задыхаясь от кашля и спотыкаясь, шел по коридору. Он прижался к стене, опасаясь последовать за Вандемарком к его гибели в огне. Из дыры в полу валил густой дым. Там, внизу, огонь был, очевидно, намного сильнее.

Но это не имело особого значения, потому что Чарльз Кемден выберется из этого ада через несколько секунд. Все, что ему надо сделать, — это добраться до лестничной клетки, затем до грузовой площадки, и он спасен!

Но вдруг кто-то схватил его за ногу.

Это Вандемарк!

Этот сумасшедший сумел ухватиться за горящий пол, избежав тем самым падения в пылающую бездну. Он выбирался из дымящейся ямы, перехватываясь руками по ноге Кемдена, а тот словно оцепенел от ужаса, наблюдая за ним.

Вандемарк представлял собой жуткое зрелище. Опаленные всклокоченные волосы, черная от копоти, потрескавшаяся и кровоточащая кожа на руках и лице. Но в его глазах по-прежнему было выражение бесконечной ярости, а он взбирался все выше... выше... выше...

Силы покинули Кемдена. Он повалился на горящую стену и соскользнул на пол, не обращая внимания на сыпавшийся на него пепел и искры. Единственное, что теперь существовало для него, — это приближение жуткого призрака, взбирающегося вверх по его ноге. Это не человек! Он не может быть человеком!

Откуда-то из глубины сознания Чарльз Кемден нашел в себе силы поднять вторую ногу и ударить в лицо этому чудовищу. Он был уверен, что это не приведет ни к чему хорошему, но попробовать все-таки стоило. Просто нужно было сделать попытку. Он не поверил самому себе, когда руки Вандемарка отпустили его ногу, и истребитель убийц скользнул назад в дымную адскую яму, из которой только что выбрался.

Кемден вскочил на ноги, не смея поверить в свою удачу. И тут же упал на лестницу, потому что все еще продолжал смотреть через плечо, ожидая в любой момент увидеть, как Вандемарк снова выскакивает из пламени. Затем, так и не поняв, каким образом ему это все-таки удалось, он оказался на грузовой платформе и услышал чей-то голос:

— Не стреляйте! Это босс!

Чьи-то руки подхватили его и помогли выбраться из огромных ворот на прохладный и чистый воздух. Кемден тут же зашелся в приступе безумного кашля и чуть не упал. Но ему помогли удержаться и сделать несколько шагов от ворот. Ему стали рассказывать о налете арабских террористов, но он не обратил на это никакого внимания. Ходьба даже при помощи посторонних людей требовала от него огромных усилий. В голове у Кемдена все плыло, когда ему помогали сесть в машину.