Одно дело — выяснять отношения при посторонних, и совсем другое — в личной приватной беседе. Фокс опять что-то не договаривал, в своей излюбленной манере. Скалли чувствовала, как поднимается волна раздражения. Опять он добьется неприятностей на свою голову! Нет чтобы вместе подумать и решить, как разобраться с этим делом…
      — Молдер, а со мной ты не хочешь поделиться своими соображениями? — Дэйна стояла перед машиной и рассеянно крутила в руке брелок с ключом. — По-моему, уже пора.
      — Рановато, — с сомнением проговорил Фокс.
      — Ты сам, наверное, ничего не понимаешь, — Скалли сделала обиженный вид.
      — Одно могу сказать точно: он был здесь. В этом я прав.
      — Ну хорошо, и что мы имеем?
      — Может быть, достаточно, чтобы опознать убийцу, Скалли.
      — И каким образом, интересно?
      — Он был здесь вчера вечером, как я и говорил. А еще, скорее всего, он был здесь семнадцатого и двадцать второго марта. Понимаешь?
      Скалли кивнула:
      — Это даты, когда исчезли Маргарет Вайзнеки и Патрик Новерт.
      — Значит, мы имеем записи видеокамер службы безопасности вокзала за целых три дня! Масса статистического материала. Голову даю на отсечение, — с энтузиазмом закончил Фокс, — что мы сумеем обнаруж тгь там этого типа.
      — Может быть, и сумеем, — если не учитывать, что все типы в мире вообще могут быть ни при чем, — попыталась Скалли охладить его пыл.
      — Но, как бы там ни было, на данный момент камеры охранных систем — наши единственные и довольно надежные свидетели, — подвел итог Молдер и улыбнулся.
 
      День второй Железнодорожный вокзал Помещение службы безопасности Ричмонд, штат Вирджиния
      В просмотровой комнате царила темнота -лишь голубовато мерцали полдюжины телемониторов, и от этого кожа Молдера и Скалли казалась мертвенно-синей, как у задушенных. Оператор-полицейский — с деловым выражением, кажется, навечно прикипевшим к лицу, и с неизбывной тоской в глубине глаз — сидел за пультом, возложив руки на переключатели, — этакий недремлющий сфинкс с каменным шаром под лапой. Стоит векам смежиться — шар покатится прочь, ты потеряешь опору и тут же проснешься, чтобы вновь заступить на стражу. Будь она проклята. Полицейский покосился на двух федеральных агентов, напряженно вглядывающихся в мельтешение фигур на экранах, и снова погрузился в неспешное течение своих мыслей. — Это может быть кто угодно из этих людей, Молдер! — говорила тем временем Скалли. — А возможно — и никто из них. Мы просмотрели видеоматериал, отснятый за целую неделю, и я все никак не могу понять, что именно мы ищем.
      Фокс хранил молчание, глядя прямо в монитор. Наконец оператор щелкнул выключателем:
      — Вот и все двадцать второе марта. Съемка на перронах.
      Изображения на всех шести мониторах застыли.
      — Давайте-ка еще раз прокрутим видеозаписи с терминалов, ладно? — предложил Молдер.
      — Как скажете… — полицейский повернул рукоятку на пульте, и фигуры на экранах вновь засуетились. — Мне-то что, смотрите хоть за весь год…
      — Что, опять? — привставшая было Скалли решила возмутиться, но подумала и опустилась на место.
      — Он на одной из этих пленок, Дэйна, точно тебе говорю! — в голосе Фокса звучала такая убежденность, что можно только позавидовать.
      — Не уверена, что мы его опознаем, даже если увидим, — Скалли покачала головой. — Он ведь наверняка не ходит с плакатом или значком — «Я — убийца».
      — Разберемся… — рассеянно пробормотал Молдер, опять уставившись в монитор. — Лучше взгляни-ка сюда: видишь вот этого мужчину? Вот здесь, на скамейке? Он всегда тут сидит. Что он сейчас делает? Скалли прищурилась.
      — Смотрит на пол, кажется…
      — А зачем он смотрит на пол?
      — Наверное, по той же причине, по которой целыми днями сидит на вокзале…
      Молдер повернулся к оператору:
      — Вы не могли бы остановить и увеличить вот этот кадр?
      — Конечно… — полицейский нажал пару кнопок.
      Молдер весь подался вперед.
      — А теперь нельзя ли сдвинуть рамку и еще увеличить… Вот, видите: у него на куртке что-то нарисовано. Хотелось бы разобрать, что именно.
      — Попробуем… — полицейский задумчиво почесал переносицу. — Может быть, удастся…
      Картинка на экране резко увеличилась, обозначился расплывчатый белый овал, с вписанной в него моделью электрона и буквами, расположенными по кругу. Полицейский оператор нежно коснулся рукояток настройки, и картинка приобрела более четкий вид.
      — «Полярити Магнетике» — шевеля губами, прочитал Молдер.
      Скалли встрепенулась:
      — Слу-ушай! А ведь именно там работала первая жертва!..
      И напарники обменялись понимающими взглядами.
 
      День второй Офис корпорации «Полярити Магнетике»
      Ричмонд, штат Вирджиния
      В вестибюле здания, где располагалась «По-лярити Магнетике», не было ни души. И не подумаешь, что попал в крупный исследовательский центр. Ни одного человека, только солнечные блики играют под потолком. Да и вообще, приземистое белое здание, окруженное деревьями, напоминало скорее университетский корпус, чем штаб-квартиру преуспевающей корпорации. Ничего лишнего, ненужного, рассчитанного на внешний эффект. Отчетливо чувствовалось, что здесь делают не столько деньги, сколько науку, делают солидно, неспешно и академично.
      Федеральные агенты пересекли вестибюль и по винтовой лестнице поднялись на второй этаж, такой же пустой и безлюдный.
      — Похоже, никого нет дома… Все закрыто, — Скалли заглянула в пыльное окно рядом с дверью. — Интересно, что у них тут приключилось?
      — Кто-то должен быть, хотя бы, чтоб отвечать за это хозяйство, — уверенно сказал Молдер, нажимая на кнопку звонка.
      И оказался прав. Не прошло и двух минут, как дверь распахнулась и на пороге появился внушительный седовласый мужчина. Судя по расстегнутой жилетке и галстуку, явно не сторож, решила Дэйна.
      — Чем могу?.. — осведомился мужчина, поправляя очки.
      — Я специальный агент ФБР Скалли, это агент Молдер, — Дэйна протянула свое удостоверение. — Этот человек вам знаком? Возможно, он здесь работал, — она развернула распечатку кадра видеозаписи.
      Мужчина буквально впился глазами в снимок.
      — Когда было сделано фото? — наконец спросил он взволнованно.
      — Двадцать второго марта, — Молдер оценивающе посмотрел на очкарика. — Так вы его знаете?
      — Конечно, я его знаю! Это доктор Честер Бентон. Он был моим коллегой.
      — Был? А сейчас? — быстро спросила Скалли.
      — Теперь я уже ничего не знаю… — мужчина пожал плечами. — Это первая весточка от Честера за последние недели. Удивительно, что он жив до сих пор… Мы считали, что он погиб.
      — А что с ним случилось?
      — С Честером произошел ужасный несчастный случай…

* * *

      Они шагали по темному пустому коридору, и голос профессора Кристофера Дэй-ли гулко отдавался от белых стен. Один из ведущих ученых проекта был не на шутку взволнован всем случившимся, и даже не пытался этого скрывать.
      — «Полярити магнетике» занимается — или занималась — в основном двумя типами исследований, — рассказывал он. — Первый — это все, что связано с использованием магнитного поля в быту, — лифтами, поездами… В общем, особенностями движения предметов. Некоторые заказы на исследования мы получаем от правительства, но большинство — от крупных частных компаний. Однако для Честера это было лишь способом оплачивать по-настоящему серьезные академические исследования.
      — И что же его интересовало? — Молдер был сама вежливость.
      — Исследование темной материи. Квантовые частицы, нейтрино, мезоны, глюоны, кварки…
      — Субатомные частицы, — вспомнила давнюю университетскую лекцию Скалли.
      Профессор кивнул:
      — Да— Да. Именно они. Все то, о чем пишут в популярных журналах в рубрике «Тайны Вселенной». Кирпичики, из которых складывается наша реальность.
      — Только никто не знает, существуют ли они на самом деле, — добавила Дэйна.
      — Не совсем так. Они существуют, но что они из себя представляют, по каким законам живут — для нас пока загадка. Но Честер был убежден, что рано или поздно ему удастся во всем разобраться. — Профессор остановился перед очередной запертой дверью и достал из кармана ключ. — Настолько уверен, что рискнул своей жизнью.
      Лаборатория, где до недавнего времени работали Честер Бентон и Кристофер Дэйли, казалась тесной от многочисленных приборов, в кажущемся беспорядке громоздившихся друг на друге до самого потолка. Не имея специального образования, совершенно невозможно было угадать, что есть что, к чему и как подключено. А тем более — как оно работает и для чего служит… Сейчас большая часть приборов, за исключением нескольких компьютеров с огромными мониторами, была обесточена.
      — Честер работал над изолированием новой частицы, — сказал профессор, проходя в следующее помещение. — Он хотел расставить наконец все по полочкам, бедняга. Вот здесь оно и случилось… Он работал над этим экспериментом целый год…
      — Боже мой! — при всем своем невежестве в теоретической физике, Скалли все— -таки не могла не опознать огромное устройство, заполняющее едва ли не три четверти комнаты. Похоже, чтобы установить его тут, рабочим пришлось разобрать несколько стен. — Да у вас тут и ускоритель частиц есть! Какой здоровый…
      — Одна пятая мощности техасского синхрофазотрона, — Дэйли с гордостью провел рукой по кожуху грандиозного устройства.
      — А мощность? — поинтересовался Молдер.
      — Пара миллиардов мегаватт. Вирджинская электрокомпания нас просто обожала.
      Скалли задумчиво покачала головой и перевела взгляд на профессора.
      — Вы не могли бы уточнить, над чем конкретно работал ваш коллега?
      — Несколько упрощая, можно сказать, что его работа заключалась в бомбардировке альфа-мишени частицами. Отрицательные против положительных. Честер все подготовил, но когда начался отсчет, обнаружил какую-то недоделку в камере-мишени, — профессор ткнул пальцем в самый большой монитор, показывающий небольшую каморку, плотно уставленную приборами. — Отсчет было не остановить, хотя времени, чтобы все поправить, оставалось еще предостаточно. Но я в этот момент как раз куда-то вышел, а когда вернулся, Честера нигде не было. Прежде, чем я сообразил, что он в камере, а дверь захлопнута, стало слишком поздно…
      Дэйли подвел федеральных агентов к небольшой стальной двери с застекленной коммуникационной амбразурой, поколдовал над кодовым замком, потом с усилием провернул запирающий штурвал и потянул массивную дверь на себя. Тяжелая просвин-цованная пластина поддавалась с трудом — здешним мерам безопасности могла бы позавидовать любая федеральная тюрьма.
      — Вот тут все и произошло, — сказал профессор, пропуская Молдера и Скалли в комнатку, залитую светом и заставленную массивными агрегатами непонятного назначения.
      Осторожно переступая змеящиеся по полу провода, Фокс выбрался на середину помещения, поднял глаза — и присвистнул. Ничего себе! О таких вещах надо предупреждать заранее. Этакая пещерная живопись… Молдер склонил голову к плечу и заинтересованно посмотрел на черный человеческий силуэт, выжженный прямо на белой стене. Если это действительно то, что, исходя из материалов дела, следует предположить, они на верном пути. У него за спиной Скалли затаила дыхание.
      — Это тень Честера, — сказал Дэйли. — Насколько я понимаю, она оказалась выжжена на стене.
      — Как же он мог остаться в живых? -Скалли все еще цеплялась за осколки логики.
      — Ну, я мог бы сказать, что кванты, вырвавшиеся из мишени, практически не имели массы… И они прошли сквозь его тело. Но это слишком приблизительно… Знаете, когда имеешь дело с чрезвычайно сложными явлениями, случается, что упростить не переврав — просто невозможно.
      — Это как рентген…— задумчиво протянул Фокс.
      — Хорошо, пусть будет рентген, В два миллиарда мегаватт, — согласился профессор. -Честно говоря, я сам не очень представляю, что тут могло произойти. Научного объяснения этот феномен не имеет. Тут у нас что-то на грани с алхимией… Когда я посмотрел на монитор и увидел, что здесь происходит, понял, что Честер остался здесь во время опыта, я запаниковал. Я вырубил электричество, но было уже слишком поздно. Помню, Честер был абсолютно спокоен, будто хотел, чтобы это произошло, будто он наконец решился пощупать руками ту самую темную материю, о которой столько рассуждал. Словно истина таким образом могла войти в него… — голос профессора предательски дрогнул. — Извините меня, я до сих пор не в своей тарелке… Вы не против, если я вас оставлю?
      — Да— Да, конечно…
      Когда дверь за Дэйли закрылась, Молдер повернулся к напарнице:
      — Ну, что ты скажешь об этом пятне на стене, Скалли?
      — Похоже на те следы, которые мы обнаружили на местах преступления. Может, мы и впрямь имеем дело со спонтанным возгоранием?
      — А вот я уже не так уверен…
      — Тогда что же это такое, на твой взгляд?
      — Не знаю, что это такое, но в одном уверен — все это самым тесным образом связано с личностью доктора Честера Рэя Бентона.
      — В любом случае мы должны найти его, — проговорила Скаллй.
      — Я знаю только одно место, где можно начать искать, — Молдер потер виски. — Хотя стопроцентной уверенности это нам не даст…
      …Тем временем Кристофер Дэйли, задумчиво придерживая дужку очков, смотрел на экран монитора, транслирующий внутреннюю панораму камеры-мишени, где переговаривались сейчас специальные агенты, и взгляд у него был отстраненным и задумчивым.
 
      День второй, вечер Железнодорожный вокзал Зал ожидания Ричмонд, штат Вирджиния
      Стрелки на круглых вокзальных часах показывали четверть двенадцатого, когда Скаллй, обегавшая отнюдь не маленькое здание вокзала, подошла к Фоксу, сидевшему на скамейке и меланхолично разглядывавшему носки своих ботинок. Странно, но раздражения по поводу такого разделения обязанностей Дэйна не испытывала. Как аналитику Молдеру цены нет, но вот полевой агент из него, прямо скажем, так себе…
      — Никаких следов, Молдер. Может быть, он куда-нибудь ушел?
      Фокс промолчал.
      — Что ты там ищешь? — поинтересовалась Дэйна. — Потерял что-нибудь?
      — Понимаешь, на видеокассете доктор Бентон все время смотрел в пол. Я не могу понять, что же он там ищет, на полу… — Молдер вздохнул и поднялся.
      — Может, облучение повлияло на его мозг? Повторяющиеся бессмысленные действия — это признак душевного расстройства…
      — Ты на что-то намекаешь? — Фокс покосился на напарницу, и та поспешила сменить тему.
      — Я связалась с детективом Райен. Сейчас она сравнивает отпечатки на лампочке в гостинице с отпечатками доктора Бентона.
      — А о несчастном случае в лаборатории ты ей рассказала?
      — Нет, я только сказала, что он единственный подозреваемый и что особых надежд по этому поводу питать не стоит.
      Молдер задумчиво почесал переносицу.
      — Не понимаю, что ты от нее хочешь. Она достаточно большая девочка, чтобы ходить на фильмы «только для взрослых», и не думаю, что пара советов агента ФБР собьет ее с пути истинного.
      — Именно что большая… Пойми, Фокс, в Академии ей дали все необходимое — да, не смотри на меня так, я тоже ее учила! — чтобы самостоятельно вести расследование любой сложности. Если она первое свое дело проведет, постоянно оглядываясь на доброго дядю из ФБР, то потом всю жизнь так и будет заглядывать кому-нибудь в рот! У нее есть все шансы добиться успеха самостоятельно, не пользуясь подсказками и шпаргалками, почувствовать себя настоящим хорошим полицейским. Ты же знаешь, как это важно, — с самого начала ощутить свою состоятельность.
      Молдер задумчиво посмотрел под ноги.
      — Ага, понятно… А я, значит, наношу вред педагогическому процессу. Мешаю девушке ощутить уверенность в себе. Ясненько… А как же истина? Если пустить дело на самотек, эта история может растянуться на несколько месяцев! И неизвестно, сколько еще людей за это время исчезнет без следа. Может быть, ради них стоит пару раз ткнуть твою ученицу носом в очевидное?
      — Но сейчас у нас действительно больше вопросов, чем ответов!
      — Например?
      — Например, орудие преступления, мотив…
      — А что, если доктор Бентон… Посмотри: вряд ли тут есть хоть одна тень…
      — Что ты имеешь в виду?
      — Здесь рассеянный свет, Скалли. Мягкий свет. Что, если именно это ищет доктор Бентон? Как думаешь?
      Скалли озадаченно посмотрела на пол. Ну и что? Нет теней… Что это может означать? И куда это смотрит Фокс?.. Опять привидение увидел? Скалли проследила за взглядом напарника и прикусила губу. Господи, да ведь это…
      — Доктор Бентон! — голос Молдера прозвучал архангельской трубой.
      Невысокий сутулый человек с измученным лицом, неуверенно шагавший по залу, вздрогнул и замер. Его глаза на секунду встретились с глазами специального агента, и человечек попятился.
      — Доктор Бентон! Стойте! Мы хотим с вами поговорить!
      Человек развернулся и бросился бежать.

* * *

      Они вылетели из вокзала друг за другом: впереди несся доктор Честер Рэй Бентон, краса и гордость теоретической физики, за ним — специальный агент Молдер в картинно развевающемся плаще, а следом — Скалли, с пистолетом в руке. Промчались мимо решеток ограды, мимо домика диспетчерской, мимо ряда одинаковых складских бараков… Не сбавляя темпа, они выскочили на запасные пути — пустынные и заброшенные. Кое-где между рельсами пробивались высокие, едва ли не в рост человека, кусты. Тут ученый, неплохо изучивший за последние дни здешние закоулки, попытался было ускользнуть, нырнув в распахнутые двери пустого вагона и выскочив с другой стороны, но оторваться от двух профессиональных преследователей было не так-то просто. Не сговариваясь, федеральные агенты разделились: Молдер, вскочил на подножку ближайшего вагона и бросился Бентону наперерез, а Скалли сделала небольшой крюк и зашла беглецу в спину. Меньше чем через минуту доктор Честер оказался зажат в клещи на узком заасфальтированном пятачке меж двух пустых пассажирских составов. А слегка запыхавшийся Фокс Молдер смог наконец-то перевести дыхание и получше рассмотреть подозреваемого номер один.
      На взгляд специалиста по аномальным явлениям, доктор Честер Рэй Бентон меньше всего походил на преступного гения — в особенности сейчас, не на экране, а «во плоти», высвеченный безжалостным светом ярко горящих вокзальных фонарей. Невысокий худощавый человек с затравленным взглядом и стоящими дыбом темными волосами — больше он походил на угодившего в полицейскую облаву бродягу, которому давно не помещало бы как следует помыться и воспользоваться бритвой. Разве что куртка комбинезона с эмблемой компании на клапане левого кармана не соответствовала образу. Самая безобидная внешность. Но полицейские-то пропали, и наверняка после встречи с этим человеком, напомнил себе Молдер, вытягивая пистолет из кобуры под мышкой.
      — Стойте! Ни с места, мистер Бентон!
      Трудно ослушаться приказа, когда на тебя смотрит дуло пистолета. Тем более — двух: Скалли подоспела как раз вовремя, чтобы присоединиться к разворачивающемуся действу. И все же Бентон попятился, попытался отступить в тень — но свет проникал повсюду, от него было ни спрятаться, ни уклониться…
      — Доктор Бентон! — Фокс Молдер перехватил пистолет поудобнее и сделал маленький шажок к подозреваемому. Сзади так же плавно и осторожно приближалась Скалли. — У нас к вам несколько вопросов!
      Физика передернуло:
      — Пожалуйста, оставьте меня в покое! — в голосе ученого звучала мольба.
      — Мы агенты ФБР, доктор!
      — Вы не понимаете! Вы совершаете огромную ошибку! — Бентон предостерегающе выставил руки перед собой. — Ради бога, оставьте меня в покое!
      Ужас перед тем, что должно было сейчас произойти, сковал физику язык. Непослушные слова прятались и разбегались. Как убедить посторонних настороженных людей в том, во что он сам до сих пор не может поверить? Ведь полицейские — или федералы — просто не поймут, что происходит… И наверняка не поверят. Чтобы поверить в это, надо быть абсолютно чокнутым. Но как заставить кого-нибудь из них хотя бы просто услышать? Сколько это может повторяться?! Господи, пошли хоть одного человека, который сумеет пусть не понять, но почувствовать!..
      Молдер сделал еще один маленький шажок. Бентон с ужасом смотрел на свою тень, которая почти коснулась носков ботинок федерала. Господи, сейчас, сейчас…
      — Стойте! Она убьет вас. Ей все равно — из ФБР вы или из Ватикана! Как вы не понимаете!..
      В глазах Фокса что-то мелькнуло. Вслед за Бентоном он склонил голову… и тут же вскинул пистолет. Банг!.. Бант!,. — две фонарные лампы с веселым звоном разлетелись вдребезги, погрузив сцену в благословенную темноту.
      Только недоуменно глядела на партнера Скалли, да бормотал благодарственные слова молитвы сам физик…
 
      День третий Психиатрическая клиника Ейлов Ричмонд, штат Вирджиния
      — Насколько я помню, этого пациента приказывали держать в темноте, — недовольно буркнул Молдер, глядя сквозь зарешеченное и забранное пуленепробиваемым стеклом окошко на понурую фигуру, сидящую на краю койки.
      — Он настоял на рассеянном свете… — психиатр был полноват, лысоват и подобострастен. — Только на таких условиях он соглашается пускать посетителей. Но если вы считаете, что освещение нужно поменять…
      Молдер только вздохнул, оглянулся на Скалли, невозмутимо подпиравшую стену, и шагнул в палату.

* * *

      Пальцы доктора Бентона, сжимающие увенчанную длинным столбиком пепла сигарету, заметно дрожали. Кажется, после встречи на вокзале он сдал еще сильней: черные круги под глазами, неопрятная клочковатая щетина на скулах, мутный блуждающий взгляд… Нервное напряжение, в течение всех этих дней не дававшее беглецу расслабиться, схлынуло, и из доктора словно вынули стержень. Впрочем, может быть, такое впечатление создавала мешковато сидящая казенная пижама мышиного цвета…
      — Ну, разве вы можете хотя бы отчасти понять, каково это! — говорил доктор, потирая лицо тыльной стороной ладони. — Жить на вокзале, как последний бродяга, день и ночь бояться заснуть, каждую минуту вздрагивать при мысли о том, что может произойти… — Бентон судорожно затянулся сигаретой.
      — Причиной всему — несчастный случай в лаборатории? — Скалли воспользовалась паузой в монологе. — Как вы считаете, эта бомбардировка квантами, или чем там еще, изменила вас физически?
      — Безусловно!
      — Каким образом, не скажете?
      — Даже если бы я и знал, вы все равно бы ничего не поняли, — Бентон поднялся с койки и начал возбужденно мерить палату шагами. — Что нам известно о субатомных частицах? Да почти ничего! А в том, что известно, разбирается, дай бог, полтысячи физиков по всей Земле… У меня просто слов таких нету, чтобы объяснить случившееся непрофессионалу!
      Скалли наклонила голову:
      — Это как-то связано с темной материей?
      — Это всем существом связано с темной материей! Моя тень, после этого эксперимента она изменилась! Можно сказать, она уже не принадлежит ни мне, ни этому миру. Она как черная дыра, она расщепляет молекулы на атомы, заставляет электроны сходить с орбит, преобразует материю в чистую энергию… Причем делает это с дьявольской избирательностью! ..
      — Так вы убили Гэрриленд Лэмбер?
      Доктор тяжело опустился на край кровати.
      — Это не я… Гэрриленд была моей коллегой, давним другом… Она… Я… В общем, в ночь после случая в лаборатории я отправился к ней. Я просто стоял в дверях ее дома. Я смотрел прямо на нее. А потом она шагнула в мою тень — и исчезла…
      — И вы никак не можете контролировать свою тень? — спросил Молдер.
      — О, если бы я мог! — Бентон слабо улыбнулся. — Неужели вы думаете, что мне доставляло удовольствие убивать этих людей? Я могу только одно — изучать ее, постараться выявить ее истинную природу, установить какие-то закономерности… Прежде, чем это сделают они.
      — Они? — Молдер вопросительно приподнял бровь.
      — Правительство… — голос доктора упал почти до шепота. — Они охотятся за мной. И когда они меня найдут, они высосут мне мозги. У них руки так и чешутся это сделать…
      — Высосать мозги? И с какой целью?
      — Чтобы украсть все то, над чем я работал десятилетия. И ради этого они готовы убить кого угодно…
      — Но если вы погибнете, через некоторое время исчезнет и ваша тень.
      — Кто его знает… — Бентон помолчал минуту, потом поднял глаза на Молдера. — Поэтому вы и должны меня отсюда вытащить. Если я умру, у этой штуки не останется ничего, что хоть в какой-то степени связывало бы ее…
      Он хотел добавить еще что-то, но дверь в палату распахнулась и на пороге появилась детектив Райен во всей своей красе. Молдер еле удержался, чтобы не сказать вместо приветствия какую-нибудь грубость. Только-только начало вытанцовываться что-то по-настоящему серьезное — и вот эта дамочка тут как тут.
      — Извините, но мне придется попросить вас прервать допрос подозреваемого, — вежливо, но твердо проговорила детектив Райен.

* * *

      …Страсти в коридоре кипели и пенились, как тихоокеанский прибой в бурную осеннюю ночь. Детектив Бэррон, старший по делу о серии таинственных исчезновений, стоял, широко расставив ноги, посреди больничного коридора и с плохо скрываемым отвращением рассматривал федеральных агентов. Блики больничных ламп играли на иссиня-черной коже детектива. Если тот факт, что местная полиция в массе своей не питает никакой любви к агентам Федерального Бюро и требовал каких-то дополнительных доказательств, то первая же фраза Бэррона после взаимных представлений развеяла все сомнения.
      — А что, собственно, вы здесь делаете? -спросил детектив.
      «И впрямь, чего ходить вокруг да около»? — подумал Молдер и криво усмехнулся.
      — Вообще-то, этого человека поймали мы, — сказал он вслух.
      — Спасибо, — в устах Бэррона это слово прозвучало утонченной издевкой. — Только вот я что-то никак не могу припомнить, когда это мы приглашали ФБР принять участие в деле.
      Фокс открыл было рот, чтобы высказать некоторые свои соображения, но Скалли опередила его:
      — Агент Молдер и я находимся здесь исключительно по неофициальным причинам. Мы только интересуемся происходящим.
      — И кто же вас вызвал?
      Скалли бросила взгляд на свою ученицу, не знающую, куда спрятать глаза, и вздохнула:
      — Нас привлек элемент необъяснимого, содержащийся в этом деле.
      — Отпечатки пальцев Бентона обнаружены на месте преступления, — Бэррон выхватил у Райен папку с материалами и для вящей убедительности потряс перед носом федерального агента. — Железнодорожная полиция предоставила записи, на которых подозреваемый запечатлен рядом с двумя из пропавших. Все сходится одно к одному. И ничего необъяснимого в этом деле я лично не вижу!
      — Да неужели? — голос Молдера звучал подозрительно ровно. — А вы говорили с доктором Бентоном?
      — Надеюсь, вы не пытаетесь допрашивать меня, агент Молдер? — парировал полицейский. — Потому что подозреваемый тут не я!
      — Вы просто ни черта не понимаете! — резко перебил Фокс. — И именно поэтому свалили все на детектива Райен и позволили ей решать, что делать дальше.
      — Вот именно — это дело ведет детектив Райен! — Бэррон повысил голос. — И ведет его вполне успешно! Не вижу никаких причин бросать на расследование дополнительные силы — по крайней мере, до тех пор, пока подозреваемого не переведут отсюда.
      — Переведут?! Куда?
      — В городскую тюрьму, — детектив Рай-ен тряхнула головой, убирая с лица непослушные пряди волос — На время, необходимое для подготовки обвинения.
      — Я думаю, вы не вполне понимаете, с чем имеете дело! — Фокс смотрел только на Бэррона. — Человек в таком состоянии представляет опасность!..
      — А я не думаю, что вы имеете полномочия указывать мне или любому другому полицейскому, агент Молдер, как нам лучше выполнять нашу работу!
      — Агент Молдер, полагаю, дальше мы справимся с делом сами, — нейтральным тоном проговорила детектив Райен. — Если откроются какие-то новые обстоятельства дела, мы вам позвоним.
      — Все, Молдер, — подхватила Скалли. — Хватит. Пойдем.., Не дожидаясь напарника, она зашагала к выходу.
      Бэррон победно вскинул голову и, сочтя спор законченным, удалился в противоположном направлении. Не прощаясь, разумеется.
      Младший детектив рванула было следом за высоким начальством, но Фокс успел-таки ухватить ее за рукав.
      — Мягкий свет, — с нажимом проговорил он. — Запомните: Бентону нужен мягкий свет…
      Райен недоуменно захлопала ресницами, и Фокс отпустил ее плащ. Что-то подсказывало специальному агенту, что с таким же успехом он мог поделиться своими соображениями с больничной стенкой.
      …Дэйну ему удалось нагнать только у самых дверей.
      — Надеюсь, ты соображаешь, что делаешь, — мрачно бросил Молдер ей в спину.
      — В каком смысле?
      — У детектива Райен амбиций куда больше, чем здравого смысла!
      Скалли остановилась и развернулась к напарнику.
      — Амбиции?! Она женщина, пытающаяся выжить в клубе мальчиков! Поверь мне, Молдер, я знаю, как паршиво она себя сейчас чувствует!
      — Ты, в отличие от нее, никогда не ставила свое «я» выше интересов дела! — отмахнулся Молдер. — А она поставила!
      — И, тем не менее, факт есть факт: это дело вне нашей юрисдикции. Федеральные законы не нарушены. Нам оказали услугу, пригласив сюда…
      — А мы в качестве ответной любезности вручили атомную бомбу бойскаутам. Так, что ли?
      — Будут приняты все необходимые предосторожности. ..
      — Я думаю, Оппенгеймер слышал от правительства точно такие же обещания. От того самого правительства, которого смертельно боится доктор Бентон.
      — Ты что, веришь в эту паранойю насчет высасывания мозгов?
      — Да ведь у него поджилки от страха трясутся! И боится он не только собственной тени…
      — Молдер, каким бы гением доктор Бентон ни был, он определенно помешан! Он продемонстрировал все классические признаки умственного расстройства.
      — Ну, тогда все мы, кто видел вещественные доказательства его слов, тоже помешанные!
      — Не знаю, как тебе еще объяснять, но это уже не наше дело! — Дэйна заговорила медленно и терпеливо, словно уговаривая ребенка. — Фокс, честное слово, я вообще не представляю, что мы тут еще можем сделать! Ну никаких возможностей у нас не осталось!..