— Оп-па!
      — Скалли?
      — Черт побери!
      — Скалли?!
      — Молдер! Капсула!
      — Скалли?!!
      — Капсула пластмассовая! Нового образца! Раньше их делали из стекла! Этот образец ткани — совсем недавний! Не помню, чтобы у меня в недавнем времени брали образец ткани! То есть… помнить не помню, но…
      — Скалли?!! Объясни!
      — Чтоб я сама понимала! Мрак! Полный мрак!
      Что мрак, то мрак. Свет погас — как провода обрубило. Полный мрак!
      — Молдер!
      — Здесь я, здесь. Стой и не двигайся. Я сейчас.
      — Ты куда?! А я?!
      — Стой и не двигайся.
      — Но ведь темно!
      — Боишься темноты?
      — Нет. Но… темно.
      — Фонарик при тебе?
      — Нет.
      — Срань господня! И при мне нет! Тем более стой и не двигайся. Я сейчас вернусь.
      — Молдер!!!
      — Что еще?!
      — А как ты меня найдешь? Здесь так просто заблудиться…
      — Про «заблудиться» я уже слышал.
      — Молдер, но все-таки!
      — Ориентир — буква «С», год 1964-й.
      — Но ты куда все-таки?!
      — Посмотрю, что со светом. И — не заперли ли нас, пока мы в бумажках рылись.
      — Кто?!
      — Вот и посмотрю, кто.
      — Думаешь, здесь кто-нибудь еще?! Здесь же никого, кроме нас… Кажется…
      — Вот и посмотрю.
      Молдеру-то хорошо — выбравшись из тьмы, имеет возможность посмотреть…
      Нет, никто их не запер. Массивная дверь с мудреным Непер-кодом приоткрыта, как и была.
      А свет — да. Свет, срань господня, отрубился. Щелкай тумблером, не щелкай…
      Снаружи, правда, развиднелось — в оконные проемы бьет ослепительно. Это свет, который я уже видел однажды… когда исчезла Саманта, сестренка.
      А источник этого света? Не определить. Он, источник, над крышей ангара, в ночном небе, высоко, вне поля зрения. Окрестности освещает поярче софита, но сам — в мертвой зоне. НЛО? ХОЧУ ПОВЕРИТЬ…
      Молдеру-то хорошо! А Скалли каково?! Темноты она не боится, но… В кромешной темноте волей-неволей — глюки…
      Мерцание, флуоресценция. Там что-то черненькое белеется. Там что-то беленькое чернеется.
      Не беленькое, не черненькое. Зеленоватень-кое. Несуразные фигурки в конце тоннеля с узкоколейкой. Мелькание двуногих-прямоходящих. Люди? Не люди. Кто угодно, только не люди. НЕ ХОЧУ ПОВЕРИТЬ! Молдер, где ты? Возвращайся поскорее! А то здесь мелькают какие-то! Или — глюки?.. Молдер! Возвращайся! Вернись!
      Он вернется. Сейчас только… сейчас только удостоверится, что у него не глюки, что ему не почудилось — вереница мрачных седанов с притушенными огнями. Сюда?!
      Сюда. Не почудилось. В свете поярче софита, исходящем с ночного неба — вереница седанов, пылящих по грунтовке. Количество — три. И в каждом из них — командос в полном снаряжении. Количество — пять. В каждом седане — по пять.
      Ближе, ближе. Сюда. К ангару. Встали. Дистанция — полсотни метров.
      А чего надо? Растолкуйте. Словами.
      Запросто! Сейчас тебе, агент Молдер, растолкуют. И не словами — пулями. Веерными очередями из положения «стоя».
      — Вот он! Вот он! Стреляй! Стреляй! Уйдёт! Стреляют. Ведь стреляют, сволочи! Волки позорные-полярные!
      — Окружай! По периметру! А вы пятеро за мной!
      Окружают. Ведь окружают, сволочи! А пятерка волков позорных-полярных, авангард, — внутрь ангара по гремящей лестнице.
      — Вот он! Никуда он не уйдет! Ку-уда он денется!
      Вот он, вот он — нервы на кулак намотаны. Живым не дамся! И мертвым не дамся! Не дамся! Куда он денется, значит? Назад, назад! К Скалли!
      Осторожно, двери закрываются. Next Stop — что угодно, но не Paradis.
      — Открой!
      — Зачем?
      — Открывай-открывай! Сейчас узнаешь!
      — И знать не хочу!
      — Так, да?! Ну, погоди!
      Веерные очередь по захлопнувшейся двери. Еще очередь. Еще… Эх, гексогену бы сюда! Броня крепка, и Молдер быстр. Ушел…
      — Далеко не уйдет! Ни он, ни девка! Все ходы-выходы — под контроль! Выполнять! Ну?!
      Выполняют. Ведь выполняют, сволочи! Волки позорные-полярные!
      — Молдер?!
      — Я, Скалли, я! Не вижу. Дай твою руку.
      — Вот. Нащупал? -Да.
      — Молдер! Это моя, но не рука!
      — Ну извини!
      — Пустое!
      — Ну, не такое пустое. Скорее… полное.
      — Не до того, Молдер! Что там снаружи?
      — Снаружи чего?
      — Снаружи ангара, срань господня!
      — Снаружи ангара — срань господня, Скалли. У меня для тебя две новости…
      — Давай сначала хорошую.
      — Обе плохие. Во-первых, там снаружи целая армия…
      — Я слышала выстрелы или мне показалось?
      — Тебе не показалось.
      — В кого стреляли?
      — На зайца охотились, срань господня! Волки позорные!
      — Не нервничай.
      — Не нервничаю.
      — Вот хороший мальчик. А вторая новость?
      — Я успел закрыть за собой дверь. Вряд ли им известно число Непера.
      — Молдер! Но с нашей, с внутренней, стороны кодового замка нет! Только с внешней! Хочешь сказать, что мы…
      — Не нервничай.
      — Не нервничаю.
      — Вот хорошая девочка!.. Так вот, хорошая девочка, похоже, мы в мышеловке.
      — Тише мыши — кот на крыше.
      — Если б только на крыше!
      — И что теперь?
      — Можно попробовать по тоннелю…
      — А куда он?
      — А я знаю?!
      — Молдер… не надо по тоннелю. Там… какие-то…
      — Скалли?
      — Не надо по тоннелю.
      — Ага! Давай тут встанем и постоим!
      — Я тут стою уже битый час!
      — Тогда — по тоннелю.
      — Не надо!
      — А что тогда надо?! Что?!
      — Не знаю! Не знаю!
      — А кто знает?!
      Никто не знает. Полный мрак!
      Но…
      Щелк!
      Да без всякого «щелк»! Был слепящий мрак — стал слепящий свет.
      Это свет, который я уже видел однажды. .. когда исчезла Саманта, сестренка.
 
      Штат Вермонт, пригород Монтпильера Среди долины ровныя 23 апреля, утро
      — Скиннер! Наконец-то! Вы!
      — Скажите спасибо, что я вообще вас нашел после вашего звонка! Этого места даже нет на карте. Впечатление, здесь вообще никого и никогда! Разве что какой-нибудь отшельник вермонтский! Как вас угораздило сюда попасть? Скалли? Молдер?
      — Хороший вопрос!
      — А ответ?
      — Нет ответа. Угораздило…
      — Где ваша машина?
      — Мы без машины.
      — Пешком?!
      — Как вам сказать, Скиннер. Нуль-транспортировка, ха-ха!
      — Мне не до шуток, Молдер.
      — А мне-то! Мы с напарником и телефон-то искали целую вечность!.. В общем, мы здесь. И вы, слава богу, нас нашли.
      — Я полночи гнал машину. Ради чего?
      — Ради того, например, чтобы услышать от нас — вчера в Западной Вирджинии за нами гонялся целый отряд наемных убийц.
      — Далеко же они вас загнали! Скалли, ваш комментарий к заявлению вашего напарника?
      — Он говорит правду, Уолтер. Наемные убийцы на трех седанах, чертовски напоминающих седаны некоего спецконтингента. Уолтер, вам известно, кто хлопотал о выделении седанов своему спецконтингенту? Мистер Никотин, нет?
      — Всюду вам мерещится этот… мистер Никотин!
      — Мерещится?
      — Ладно, вы правы. И что теперь?
      — Уолтер! Это вы нас спрашиваете, что теперь?!
      — Ладно, вы опять правы. Что ж, постараюсь раз и навсегда решить проблему вашей безопасности.
      — А на каких условиях? На каких условиях?
      — После узнаете.
      — Не годится!
      — Ладно, вы снова и снова правы… Например, на условиях обмена злосчастной дискеты. Им дискета — вам безопасность. Да, и, разумеется, восстановление в прежней должности, Скалли.
      — Не годится!
      — Агент Молдер, я пока разговариваю с агентом Скалли. Агент Скалли?
      — Не годится, Уолтер.
      — И вы туда же!
      — Нам нужны икс-файлы с этой дискеты!
      — Нам?
      — Всем нам. Речь идет о раскрытии заговора против народа страны Бога и моей.
      И вашей, Скиннер, не так ли? Или вы как помощник директора ФБР не заинтересованы в разоблачении заговора?
      — Риторику в сторону, Молдер!
      — А все-таки?
      — Ладно, в который раз вы правы! Заинтересован. Однако мне бы не хотелось удовлетворять свой интерес ценой ваших жизней.
      — Мы живы.
      — Пока.
      — Так вот, пока мы живы… Знаете, что мы вчера нашли? В Западной Вирджинии, в заброшенном ангаре!
      — Ну-ну?
      — Скрупулезную систему записи медицинского состояния всего населения страны Бога и моей… И вашей, Скиннер, и вашей!
      — И что из этого следует?
      — Ха! Так я вам сразу и ответил! Мой ответ — все ответы могут находиться на дискете. По крайней мере, из-за этого нас и хотели убить.
      — Что вы рассчитываете найти на дискете, агент Молдер?
      — Как минимум, причину убийства моего отца. И суть происшедшего с Самантой, с моей сестрой. И что они сотворили с агентом Скалли. Так сказать, ничего личного.
      — С агентом Скалли? Сотворили? Агент Скалли они с вами что-то сотворили?! Что?!
      — Если б я знала, Уолтер! Но — сотворили. И я бы хотела знать, что!
      — Друзья мои, вы сейчас несколько возбуждены. Остыньте. И давайте вместе поразмыслим, не принять ли озвученные мною условия…
      — Нет!
      — Погодите, не торопитесь. Вас уже гоняют, как зайцев по поляне…
      — Угу. От Западной Вирджинии до Вермонта.
      — Именно! Вы оба сейчас настолько за рамками закона, что любые ваши взывания к законности… Нет, ну смешно же, право слово!
      — То ли дело вы, Скиннер, да?! Мы по уши в дерьме, а вы во всем белом!
      — Во всяком случае не в дерьме! И если условия будут отвергнуты, постараюсь успеть выступить в суде. А дискету — как улику. Убийственную улику… М-да, если, разумеется, и меня не прихлопнут.
      — Попытаются, Уолтер. Не сомневайтесь.
      — Я и не сомневаюсь. Так что мы — в одной лодке.
      — Дискета при вас, Скиннер?
      — При мне, при мне. И не вздумайте наброситься на меня, агент Молдер. С вами я справлюсь. У вас был случай убедиться.
      — Да я не о том! Вы пробовали ее скопировать?
      — Она не поддается копированию — ни на какой-либо другой носитель, ни на жесткий диск. Хакерские штучки!.. Так что она — единственная в своем роде. Решайте же! Скалли? Молдер?
      — Н-ну хорошо… Но мы вместе?
      — Мы вместе.
      — Тогда так, Скиннер… Вы покамест… повторяю — покамест… все же повремените с передачей.
      — Покамест — что?
      — Покамест не знаю. Но надо бы еще побеседовать с одним… садовником, еще раз побеседовать . А там…
      — А там?
      — А там видно будет.
      — Вам видней, агент Молдер.
      — Мне видней, Скиннер.
      — Джентльмены! Мы едем или мы не едем?!
      — Едем. Куда, кстати, прикажете, леди?
      — Я бы хотела в госпиталь, к Мелиссе! Очень бы хотела, Уолтер!
      — Нельзя.
      — Знаю. Но очень бы хотела.
      — Я сам туда съезжу. Обещаю, агент Скалли.
      — Она… как?
      — Она… плохо. Но небезнадежно.
      — Уолтер!
      — Я же обещал.
      — Еще одно. Если там… в госпитале увидите индейца… большого такого, пожилого… Он — друг. Алберт Хостин. Он может помочь.
      — Мне?
      — Мелиссе. У меня отлегло бы на сердце, знай я, что Алберт Хостин рядом с ней. Я была бы признательна вам, Уолтер, если после госпиталя вы сообщите, что Алберт Хостин рядом с ней.
      — Договорились. Хотя не совсем понимаю…
      — Поверьте на слово. Он может помочь. И вполне вероятно — вам тоже.
      — Мне-то каким образом?!
      — Я так вижу, Уолтер.
      — И я так вижу, Скиннер!
      — Вам видней, друзья мои.
      — Нам видней.
      — Где вас высадить?
      — Нельзя ли в Нью-Кеннане? Там такая… оранжерея.
      — Нью-Кеннан?! Это же Коннектикут! Это ж какой крюк!
      — Полагаю, на этот крюк поймается большая рыба. О-очень большая!
      — Вы помните папу-Хэма, Молдер? «Старик и море»?
      — Я помню папу-Хэма, Скиннер.
      — И тем не менее?..
      — Тем более, Скиннер, тем более! В Нью-Кеннан, Скиннер, в Ныо-Кеннан. Нам с напарником — в Нью-Кеннан!
 
      Коннектикут, Нью-Кеннан Оранжерея «Виктория»
      23 апреля, день
      Как хороши, как свежи орхидеи… И — никого.
      — Мистер Клемпер? Герр Клемпер?! Клемпер, срань господня?!!
      — Здесь никого нет, Молдер. Кажется, никого…
      — Мисс Скалли?
      — О! Стоять! Не двигаться!
      — Я стою, мисс Скалли. Я не двигаюсь. Спрячьте оружие.
      — А-а, мистер… Гантенбайн? Или — Ноп-флер?
      — Я.
      — Вы как здесь?
      — Пришел отдать последний долг старому другу…
      — Мистер Нопфлер?
      — Виктор Клемпер найден вчера здесь, среди цветов. Видимо, сдало сердце.
      — Сердце?
      — Сердце. Душевная рана от давней потери жены так и не зажила у бедного Виктора.
      Никаких других ран на теле полиция не обнаружила. Ни колотых, ни резаных, ни огнестрельных… Простите, мисс Скалли, не попросите ли вашего коллегу тоже спрятать оружие. Под прицелом мне как-то неуютно.
      — Молдер, спрячь оружие.
      — Не-ет уж! Неуютно ему, понимаешь!
      — Молдер, спрячь!
      — Так это и есть Молдер? Мисс Скалли, это Молдер? Агент Молдер?
      — Это Молдер. Агент Молдер.
      — Так вот ты какой, агент Молдер. Эту… униформу вам в ФБР выдают?
      — Заткнись, старичок! Я-то Молдер! А вот ты что за… дурак на холме?!
      — Кто на холме, тот не всегда дурак, агент Молдер. С холма многое видно…
      — Да?! К примеру, с холма, на котором стоит ангар, да?! Это ведь вы — на фотографии? На втором плане, за спиной моего отца? Вы?!
      — Я. Никогда и не скрывал этого.
      — Но никому не говорили!
      — Никто не спрашивал.
      — Вот спрашиваю!
      — Вот отвечаю: я. Мы работали с вашим отцом, мистер Молдер. Очень давно и очень долго. Проект «Скрепка». Слышали?
      — Наслышан! Его роль в проекте?! Роль Вильяма Молдера?! Зачем и кому нужен архив в Западной Вирджинии?!
      — А, вы и до него докопались?
      — Да. Нас там чуть не закопали. Вчера!
      — Какая неприятность!
      — Какая? Что чуть не закопали? Или что мы докопались?.. Повторяю, зачем и кому нужен архив в Западной Вирджинии?!
      — Видите ли, Молдер… Вы, несомненно, знаете о «Розуэллском инциденте».
      — 1947 год. Крушение НЛО в Нью-Мексико. Тело инопланетянина. Совершенно секретно… Дальше, дальше!
      — Похвальная осведомленность. Так вот, мистер Молдер, «Розуэллский инцидент» почти совпадает по времени с запуском проекта «Скрепка».
      — Наци-бартер-вакцинация… Дальше, дальше!
      — Если вы настолько в курсе, то работы некоего доктора Йозефа Менгеле для вас не секрет.
      — Йозеф Менгеле, «ангел смерти». Попытка создания расы сверхлюдей с помощью генной инженерии… Дальше, дальше!
      — Куда уж дальше?! Вы сами ответили на свой вопрос. Почтенный профессор Вильям Молдер был заметной фигурой в области генной инженерии. У нас подобралась замечательная команда!
      — И доктор Клемпер?
      — И доктор Клемпер.
      — Он наци! Он убийца!
      — О-о, бедняга Виктор! Он так любил свою Лизу. Пожалуй, не меньше, чем свои орхидеи.
      Знаете, ему удалось вывести необычайные гибриды! У-ни-каль-ные! Не имеющие аналогов в мире! В растительном мире… Подчеркиваю — в растительном мире.
      — Скалли?!
      — Да, Молдер, да?
      — Ты понимаешь, о чем он, этот ходячий скелет?!
      — Молдер?
      — Клемпер пытался создать гибрид человека и нечеловека! Человека и пришельца! Эксперимент не удался, Скалли! Они уничтожили всех! Вот что я видел в том вагоне! Вот что!
      — Молдер, не спеши с выводами!
      — Нет уж! Он, твой садовник, экспериментировал на людях! Что же получается, мой отец тоже этим занимался?!
      — Молдер, не спеши, ну! Тогда еще не было современных технологий! ДНК и то не могли определить!
      — Молодые люди, я вам не мешаю?
      — Стой, где стоишь, Нопфлер… или как тебя там!
      — Меня — Нопфлер. Когда ваш отец, Вильям Молдер, понял, что медицинские данные используются для подобных целей, он принялся… сильно возражать.
      — Он собирал эти данные?! Собирал?!
      — Не судите, и не судимы будете. Видите ли, Молдер… В пятидесятые годы возникла угроза ядерной катастрофы. Правительство поручило нам…
      — Вам?
      — Скажем, ученым, по масштабу сопоставимым с вашим отцом. Правительство поручило собрать генетические данные по всему населению.
      — Но зачем, зачем?!
      — Чтобы опознать их после ядерной катастрофы.
      — Записи о вакцинации, Скалли! Они брали образцы тканей у каждого, прошедшего вакцинацию. Прививки от оспы — они у каждого!
      — Вряд ли. Сотни миллионов американцев, Молдер!
      — Ты же была со мной в ангаре! Ты же видела! Стеллажи!
      — Молодые люди, разрешите, я опять вмешаюсь? Так вот… Виктор Клемпер, бедняга Виктор… Он получил доступ к базе данных ДНК всех американцев, родившихся после 1950 года.
      — Что вы несете, мистер Нопфлер?! Молдер, не слушай его! Он говорит тебе то, что ты хочешь услышать! Но это фабрикация! Научная фантастика! Лженаучная фантастика! Не было никаких экспериментов над пришельцами!
      — Я, мисс Молдер, несу разумное, доброе, вечное.
      — Мистер Нопфлер! Что есть разумное, доброе, вечное?! В вашем понимании?
      — Истина, мисс.
      — Или правда?
      — Истина. Зачем вам правда, мисс Скалли? Или вашему напарнику?
      — Ну-ка?! Ты, скелет ходячий! Что за правда?!
      — Вам она нужна, мистер Молдер? -Да!
      — Тогда получите… У вас ведь была сестра, мистер Молдер? Саманта, так? У старины Вилли было двое детей — вы и крошка Саманта? Кого из вас старина Вилли любил больше?
      — Скалли, я сейчас его пристрелю!
      — Молдер, не смей!!!
      — Берегите патроны, агент Молдер. Могут понадобиться. Вы ведь хотели правду? Ваш папочка никогда не говорил вам, кто ему больше нравится, кто любимчик? Догадайтесь! С двух раз…
      — Они заставили его выбирать между мной и Самантой?
      — Вы снова сами ответили на свой вопрос. Он выбрал. Ваша матушка после этого возненавидела вашего батюшку до конца своих… м-м… до конца его дней. Нет?
      —Да-а…
      — Молдер, не слушай его! Он лжет!
      — Зачем мне лгать, мисс Скалли?
      — Вы сами сказали! Много раньше! На кладбище! Затем, чтобы защититься самому, чтобы всё свалить на ходячий миф об извер-гах-эксперименаторах!
      — Ну почему же об извергах, мисс Скалли! Просто об экспериментаторах. Серьезных ученых, между прочим, мисс Скалли.
      — Так! Тихо! Я спрашиваю!
      — Да, мистер Молдер?
      — Они забрали мою сестру, так?
      — Так.
      — Зачем?
      — В качестве страховки. Залог его молчания. Ваш отец, то есть старина Вилли, грозился публично разоблачить проект. Проект «Скрепка». Это было не в интересах… ни в чьих интересах. Да опустите вы оружие!
      — Потерпишь, старый пердун! Залог твоей разговорчивости!
      — Думаете, в мои летах меня можно шантажировать смертью? А старым пердуном я позволял называть себя только бедняге Виктору. Бедняга Виктор! Это было последнее, что я от него услышал.
      — Вот тут он был прав!
      — Не вам судить, юноша. Доживите до моих лет…
      — Доживу-доживу!
      — Сомневаюсь. Торопливы-торопливы. Не доживете. Год за два. Хотите разоблачить проект? Идете по стопам отца?
      — Иду!
      — Не споткнитесь.
      — А вы ножку не подставляйте!
      — Я? Да я только и делаю, что выступаю, поводырем! Неужели в ФБР все такие тугодумы?! Мисс Скалли, объясните же ему!
      — Мне нечего тебе объяснить, Молдер…
      — И не надо! Скалли! Я понял! Понял! Там… ну там… в ангаре — там медицинские карты тех, кто когда-либо и где бы то ни было попадал к пришельцам! Тех, кто был похищен НЛО! Там же даты! И координаты! По времени, по месту! Скалли!
      О, господи! Кто о чем, а байкер о «хар-лее»! А Молдер об НЛО!
      — Мне надоело, Молдер! Я ухожу!
      — Нет, стой!
      — Нет, ухожу! Довольно я выслушивала твою чушь!
      — Мою?!
      — Вашу! Вашу обоюдную чушь!
      — Скалли! Речь о моей пропавшей сестре!
      — Молдер! У меня тоже есть сестра! И она… Ох!
      — Скалли?! Что, Скалли? Что?!
      — Ничего. Кольнуло. Слегка… Сердце. Переутомилась. Вы утомили меня, господа. Так ты идешь?
      — Иду. Уже иду. Один момент… Слушай ты, ходячий скелет! Скажи напоследок…
      — Мистер Нопфлер, если позволите.
      — Зачем вы мне рассказали то… что рассказали, мистер Нопфлер?
      — Но вы же хотели знать? Вам нужна была правда?
      — Мне нужна истина!
      — До истины, молодой человек, вам еще семь лет баттерфляем плыть.
      — Да? Есть еще что-нибудь?
      — Есть гораздо больше, чем вы когда-либо узнаете… и гораздо-гораздо больше, чем сумеете переварить, молодой человек.
      — Шлепнуть бы тебя на прощание, старый человек!
      — К вашим услугам, молодой человек.
      — Пули жалко на тебя, старый пердун!
      — И на том спасибо. А на вас — нет…
      — Что?!
      — На вас — нет, не жалко. В смысле, пули. Не мне. Но многие не пожалеют. Цветочков не желаете на дорожку, сэр? Все равно увянут без хозяина. Какой был садовник, какой был садовник!.. Уникальные орхидеи! Во гробе очень даже украшают.
      — Я не во гробе. Я мазохист, я еще поживу.
      — Не зарекайтесь.
      — Не зарекаюсь. Но пока — не во гробе.
      — Но ваша дама…
      — Что — моя дама?!
      — Она так переживает за свою сестру! Больше, чем вы — за свою. Вдруг да понадобятся цветочки?
      — Ну ты, старый пердун!
      — Всё. Закончили. Прощайте, молодой… пердун.
 
      Вашингтон Госпиталь «Бедная Лиза»
      23 апреля, вечер
      — Ваше имя?
      — Уолтер Скиннер. Я помощник директора ФБР. Вот мой значок. Мне к Мелиссе Скалли, доктор.
      — Нет.
      — Что значит «нет»! ФБР! Вот мой значок!
      — Ходят тут всякие…
      — Доктор?!
      — Я не про вас, мистер Уолтер Скиннер. Но… ходят тут всякие.
      — Проводите меня к койке мисс Мелиссе Скалли! Проведите меня к пациенту Скалли! Проведите, проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека!
      — Человека? Или койку?
      — Доктор?!
      — Мелисса Скалли скончалась час назад. Мы сделали все возможное…
      — Чтобы она скончалась?
      — Мистер! И вы туда же!
      — Куда?
      — Пойдемте! Тело увезли в морг. Доктор сказал, в морг. Мать покойной настояла на том, чтобы сопровождать тело… Но тут один упрямый — он не хочет покидать палату, он говорит, что ждет… кого-то.
      — Кого?
      — Откуда я знаю?! Может быть, и вас!
      — Веди! Веди меня, медицинский работник!
      — Мы пришли. Вот… Застеленная койка. Пустая.
      Не попискивает монитор. Выключен монитор.
      Безмолвный вождь краснокожих посреди палаты — на полу, скрестив ноги:
      — Я ждал тебя. Ты белый вождь из ФБР.
      — Я не вождь. Но из ФБР. Мое имя — Уолтер Скиннер.
      — Мое имя — Алберт Хостин.
      — Я знаю. Мне о вас сказала Скалли. Сказала, вы можете помочь.
      — Я не смог. Не я. Но не смог. Скажи этому белому человеку в халате — пусть уйдет. Он не позволил мне развести костер, как я просил. Он не принес мне четыре дубовые жерди, как я просил. Трава увяла. Он не принес четыре дубовые жерди для вигвама Гилы-монстра, и собранная на рассвете трава увяла. Все мои травы увяли.
      — Травы?
      — Травы. Травы не успели… Скажи этому человеку в халате — пусть уйдет. Мне есть что сказать вам, белый вождь из ФБР. Наедине.
      — Уйдите, доктор.
      — Вот еще!
      — Уйдите!
      — Здесь палата интенсивной терапии! Здесь посторонним вход запрещен! У меня больные! Они ждут своей очереди!
      — Именем Федерального Бюро Расследований — уйдите!
      — Он ушел, белый вождь из ФБР?
      — Он ушел, Алберт Хостин.
      — Шарлатан! Всего четыре дубовые жерди — и сестра белой женщины из ФБР осталась бы жить.
      — Алберт Хостин, вы хотели мне что-то сообщить.
      — Наедине.
      — Мы наедине.
      — Нет. За дверью человек. Он прислушивается.
      — Он ушел, Алберт Хостин.
      — Шарлатан в халате ушел. Но за дверью другой человек. В черном. И он не один. Люди в черном.
      Та-ак! Оружие наголо!
      — Оставайтесь на месте, Алберт Хостин! Я посмотрю!
      — Я бы тоже посмотрел, белый вождь из ФБР. Когда твари испуганы, они очень агрессивны.
      — Оставайтесь на месте!
      И то верно! Странноватый Алберт Хостин — дилетант. Уолтер Скиннер — профессионал, все-таки помощник директора ФБР! Он — Винни, но он — Железный Винни!
      И — резко ногой в дверь!
      И — дверь нараспах!
      И — рухнувший навзничь человек в черном, получивший дверью в лоб!
      И — стремительный прыжок Железного Винни, оседлать рухнувшего!
      И — еще одно цепкое движение и шапочка-маска будет сорвана!
      И — мгновенное чудесное исцеление двух больных, недвижимо лежавших под простыней на каталках в коридоре, слева-справа.
      И — простыня на лысую голову Уолтера Скиннера, и сокрушающий удар по затылку.
      И — грохот, с которым может упасть только железный Винни.
      И — быстрый, но без суеты, обыск обмякшего тела.
      И — изъятие у помощника директора ФБР нательной дискеты, прятавшейся в паху.
      И — предание тела (поднимай, поднимай!) каталке, приторачивание ремнями (туже! туже!), укрывание простынкой.
      И — не дробный стук каблуков по черной лестнице вниз, но еле слышный шорох мягкой обуви, удаляющийся, сходящий на нет.
      — Белый вождь?
      — М-мым! Уг-гым-м!!!
      — Белый вождь! Терпение. Я сейчас развяжу вас. Сначала руки…
      — Ох!
      — У белого вождя из ФБР болит жезл жизни?
      — Ка-акой жезл?! Дискета! Они взяли дискету!
      — Люди в черном бежали по лестнице, как взбесившиеся мустанги. А я тучен и одышлив.
      Но если бы у меня была хотя бы одна дубовая жердь…
      — Они взяли дискету, Алберт Хостин!
      — Да. Но они бежали. И теперь мы наконец-то наедине, белый вождь из ФБР.
      — Они взяли дискету!!!
      Они взяли дискету. А теперь, благополучно прыгнув в специфический седан и газанув с места в карьер, можно и перевести дух. Можно снять шапочки-маски, утереть трудовой пот, поделиться впечатлениями.
      — Ого, Крайчек! Лучше натяни маску обратно. Ка-акой фингал! Во весь лоб! Здорово он тебя приложил! Как еще не убил! Гы-гы!
      — А вам бы только на каталках лежать-полеживать! Сачки! Лежать-полеживать, спать и видеть, как меня убьют! На мое место норовите?! Хрен вам!
      — Ну-ну, Крайчек! Дружище! Без обид! Обычная разрядка после операции!
      — Операция, тоже мне! Что вы знаете о настоящей операции, о спецоперации!.. Дискету взяли?
      — Взяли.
      — Покажите.
      — Взяли, взяли.
      — Покажите!
      — Вот.
      — Дайте.
      — Извини, Крайчек. Пусть побудет у нас. У тебе руки дрожат. Ты еще не оправился от удара. Нет, все-таки здорово он тебя приложил!.. Закурим?
      — Я не курю. И ты ведь тоже. И ты.
      — А вот вдруг захотелось. Ночь твоя — добавь огня. И пивка бы еще. А, Крайчек?
      — Я не пью пива. Почки. Тяжеловато.
      — Кому сейчас легко!
      — Почему остановились?!
      — Кра-айчек! На минуточку, ну! Заскочим — по кружечке. Вот — «Лёвенброй», правильное пиво!
      — Ладно, ступайте. Но — на минуточку, не более. Я посижу. Голова что-то…
      — Какой-то ты некомпанейский, Крайчек! Надо чаще встречаться!
      — Идите, идите!
      Идут, идут. А быстро идут. Не оглядываясь. Странно быстро идут. Или им настолько невтерпеж пива? Или…
      …Прикуриватель в нажатом положении. Они так и не закурили. Даже не достали сигарет из кармана. И была ли у них пачка в кармане? Они не курят, никогда раньше не курили. А вот вдруг захотелось. Но сигарет не достали. Но прикуриватель нажали. И ушли из машины. И идут. Быстро идут, странно быстро идут — подальше, подальше. А прикуриватель в нажатом положении. Еще секунда-другая, и спираль накалится — и прикуриватель с щелчком выскочит. Или — не с щелчком, а…
      Доверяй инстинкту, думай потом!
      Прыг — из седана! Скок — на асфальт! Перекат — в кювет! Лицом — в землю! Ладони — на затылок!
      Еще секунда-другая…
      Щёлк!
      Да не щёлк, а — бум! Большой бум! Бум-м-м!!!
      Был седан, и нет седана.
      А Крайчек?
      Был Крайчек, и нет Крайчека. Он ведь в седане оставался?
      В седане, в седане.
      Так и доложим!
      — Сэр, ваше приказание выполнено!
      — Дискета?
      — Вот, сэр!
      — Благодарю за службу!
      — Служим стране Бога и моей, сэр!
      — Ну-ну, парни, к чему эти высокопарности! Закурим,парни?
      — Полярные волки не курят, сэр!
      — Ну-ну, похвально. А я, пожалуй, позволю себе…
      — Так точно, сэр!
 
      Нью-Йорк, 42-я стрит 24 апреля, утро
      — Господа! Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам преприятное известие…
      — Мы по уши сыты вашими известиями! Вы обещали нам сегодня предъявить дискету с икс-файлами!
      — Господа-а, господа-а-а! Что за тон?!
      — Дискету, сударь, дискету!
      — Минутку терпения! Я все-таки продолжу мысль, которая вам почему-то кажется знакомой. Я собрал вас, чтобы сообщить приятнейшее известие…
      — Дискету на бочку!
      — …суть которого в том, что мною были предприняты все мыслимые и немыслимые усилия…
      — Дискету!
      — …в результате которых я имею честь предложить вам…
      — Дискету!!!
      — … эту дискету. Вот!
      Вся группа, вдруг переменивши положение, остается в окаменении.
      — Господа? Мистер Нопфлер? Вас, кажется, мучают неясные сомнения? Желаете убедиться, что дискета — она и есть, та самая?
      — Желаю.
      — Извольте.
      — М-м… Коллеги, соратники! Дискета — она и есть, та самая.
      Немая сцена.
      — Значит, вы все-таки сделали это.
      — Значит, я сделал это, Нопфлер. Я никогда не проигрываю.
      — Никогда не говори никогда.
      — Никогда!