Безумное такси

      Тут как раз подоспел Миша с пакетом в обеих руках - одной уже не держал из-за потери ориентации.
      - Спирту не дала, зараза! - дыхнул он в сторону Толика сивушным перегаром. - Да там и было-то всего на пару глотков. А деньги забрала, коза горластая.
      - Подожди, а где у тебя жена работает? - спросил больше по наитию бригадир.
      - В лаборатории по приему анализов. Счас припрется на разборки, кому я толкнул это, - он сунул пакет Толику.
      - А ну, заводи, - приказал тот Шнеку. - С кем мне сейчас не хотелось бы выяснять отношения в этом Черкесске, так это с Мишиной женой.
      И они вовремя отчалили, оставив вахтеру в качестве презента недопитый бурдюк с вином.
      В общежитии отметили встречу все, за исключением пресловутой троицы им Виктор Иванович тут же вкатил по хорошему "презенту" из десятикубиковых шприцев.
      - Это вам вместо тоста. Привет от альпинисточек!
      Спать разошлись сразу же после ужина - анекдоты на сегодняшний вечер были отменены категорически - ввиду предстоящего аврала.
      Утром все были на объекте, наплевав на завтрак - к восьми. А в десять минут девятого Толик понял, что дело швах. Тарзан, в связи со сдачей этого объекта в эксплуатацию, счел необходимым отправить всю технику, включая бортовые машины и самосвалы, на другой объект строительства, за пятьсот километров отсюда. Еще три дня назад. А вспомнил об этом только сейчас.
      - Гад ты и провокатор, - ругал его Поняков. - На базу альпийскую у вас смотаться ума хватило, а два ЗИЛа бортовых оставить - зациклило. Ведь я ж русским языком объяснял по телефону, что нарезанный дерн будем доставлять сюда из долины. А до неё больше пяти километров, дубина.
      - Да что ты ему втуляешь, - поддакнул сбоку Женя Белов. - Он же хохол.
      - А ты тогда кто по нации, Калория? - обернулся к нему в бешенстве Толик. - Ведь рядом с хохлом стоял, когда я все это орал в трубку. Что, плохо слышно было?
      - Ну, я пошел, там ещё в охотничьей комнате плинтус неприбитый лежит, - Калорию тут же как ветром сдуло. Остальные отошли на безопасное расстояние - туда, где осыпавшаяся хвоя сосен образовала толстый мягкий ковер. Там и закурили, оставив Борща на съедение бригадиру. В любом упущении бригады при последующих разборках стрелочник должен быть один. Тогда бригадир быстрее выдохнется и начнет повторяться. А раз начнет повторяться - дальнейшие вопли уже не имеют смысла. Эту истину бригада усвоила твердо и так же последовательно придерживалась её.
      Поняков присоединился к ним минут через десять. Покурили, помолчали. Затем нерешительно кашлянул Виктор Иванович.
      - Толик, здесь неподалеку, в ауле, у одного карачаевца я грузовичок видел. Дышит, правда, на ладан, но ещё возит.
      - Встречал я этот грузовичок, карачай на нем в магазин местный приезжал, - Толик задумчиво выпустил в небо струю дыма. - Сам себя еле тянет. А если, не дай Бог, мы его перегрузим и он обломается? Сдерет ведь хозяин, как за новый. А где деньги брать, если этот новый русский сдаточный акт откажется подписывать? Да и бензин опять же... Нет, это не выход.
      - На ишаках перевезти, - предложил Мамочка.
      - Ага, на тех, которые к альпинисточкам шастали, - подхватил Хопер и тут же осекся под тяжелым взглядом бригадира.
      - Не время для шуток, парни. Время собирать камни.
      Он подтянул колени к подбородку, уперся...в грудь что-то кольнуло. Толик запустил руку в карман рубахи и вытащил на свет узкую металлическую пластинку с выбитыми на ней цифрами.
      - Талисман. Это ведь тот самый талисман, который сунул мне на прощанье Аслан!
      - Сейчас начнешь его тереть, чтобы джин появился, или нам сперва отойти на безопасное расстояние? - деловито поинтересовался Калория, возникая в дверях дачи с молотком в одной руке и гвоздями в другой.
      - Сгинь, а то я из тебя сейчас инфузорию туфельку сделаю! - запустил в него огромной шишкой Вася.
      - Парни, мне срочно нужен телефон, - заявил Толик.
      - Вон в том магазинчике, - указал на строение у нарзанного источника Коробочка.
      - Понял, - Толик ломанулся вниз по склону.
      - Десятку захвати, - крикнул ему в спину Коробочка. - Телефон платный.
      - Что ж ты, гад, сразу-то промолчал, - бригадир, запыхавшись, вернулся с середины склона.
      - Просто-напросто не успел, - пожал плечами Коробочка. Ты же как с этого... самого сорвался.
      Поняков вернулся через полчаса - рот до ушей в довольной улыбке.
      - К вечеру сегодняшнего дня будут три бортовушки. Все на ходу, с запасом бензина. У них там, по-моему, армия где-то в горах оставила резерв боевой и вспомогательной техники, не иначе. Но к вечеру послезавтра они должны вернуться. К свадьбе Аслана готовятся всем аулом, машины нужны до зарезу.
      - А ты ему объяснил, что у нас дело поважнее его свадьбы? - спросил Котелок.
      - А как же. Подробно объяснил, даже размеры каждого квадрата дерна обрисовал по телефону, - ехидно ухмыльнулся ему Толик. - Ты что, Юрик, у папы с мамой просишь машинки? Ишь, расходился на халяву! Скажите спасибо и за это.
      - А мы успеем за два дня перевезти двести сорок пластов дерна? - с тревогой поинтересовался у него Виктор Иванович - он уже прикинул на бумаге количество. - Его же ещё нарезать нужно.
      - Так поехали на автобусе, сейчас и начнем, - рванулся с места Соколок. - Лопат хватит на всех с избытком...
      - Притормози, мальчик, - задержал его Шкаф. - До вечера вся твоя нарезанная квадратиками травка зачахнет там без дела.
      - Точно, - подтвердил Толик. - Нарезанный дерн нужно мгновенно перевезти на другое место, плотно прижать друг к другу куски и затереть швы между ними землей. А потом сразу же полить.
      - Насчет поливки с местной пожаркой договориться можно, - подсказал Васяся.
      - Верно, - поощрил его Толян. - Поняли теперь, парни, что такое дружный коллектив?
      - Это когда один с сошкой, а семеро с ложкой? - невинно поинтересовался Кот.
      - Точно, - Вася одобрительно хлопнул его по плечу. - Слушай, ну до чего ты у нас начитанный! Вот ты и пойдешь договариваться с пожарными насчет полива. А мы сейчас нормально позавтракаем - все-равно ведь ещё ждать и ждать.
      - А почему я? - заныл Серега - ему тоже хотелось кушать.
      - Ну, мы тебя, как самого умного, выдвигаем от бригады депутатом по внешне-политическим вопросам, - пояснил ему Хопер. - Иди брат, дерзай во благо.
      - Но им ведь надо хотя бы могорыч предложить, - согласился на депутата Кот.
      - Я знал, что ты не идиот, - вновь похлопал его по плечу Шкаф. Захвати, конечно, один из оставшихся бурдюков.
      - Это с мешком переться вон на ту горку? - ужаснулся Серега.
      - Сам ведь предложил, - ухмыльнулся Толик. - О, кто к нам идет? Почтальонша Гюльнара, парни. Не иначе, сообщение из фирмы.
      Это был факс.
      "Завтра к обеду приеду с проверкой качества оговоренного в контракте объекта" Подпись: Геннадий Барков.
      - Та-ак, парни, кажется, нам предстоит аврал не на жизнь, а на смерть, - напряженно проговорил Толян, поворачиваясь к бригаде. - Только бы успеть, не облажаться перед этим быком.
      После обеда началась подготовка. Перетащили к даче все имеющиеся в наличие и оставшиеся по заначкам прожектора, даже настольные лампы. А когда к вечеру пришли три обещанные Асланом машины, все дружно ахнули: в кузовах их ровными рядами лежали аккуратно нарезанные квадраты дерна - ровно пятьдесят на пятьдесят сантиметров каждый. В каждом кузове по сорок пластов. Мало того - на каждом куске дерна росло по розовому кусту.
      После минутного шока Серега Швец повернулся к Борщу и постучал по его лбу согнутым указательным пальцем - словно в дверь.
      - Понял теперь, каким местом нужно слушать, говоря по телефону?
      - Всего сто двадцать кустов, - подсчитал Виктор Иванович и повернул к Толику сияющее лицо. - Это же целая оранжерея, и ровно половина того, что нам нужно. Теперь-то уж точно управимся.
      - Слушай, где Аслану удалось найти столько роз? - бросился тот к водителю одной из машин.
      - Э-э-э, дорогой, если старики решили - надо, молодежь ответит - есть! - дружелюбно ухмыльнулся ему абрек с заросшим по самые глаза лицом. - Это аулсоветовские розы, слушай, они на клумбах перед советом росли. Казбек Махмудович решил в этом году их обновить. А тут как раз ты с просьбой подвернулся. Решили сделать сразу два добрых дела. Тебе нравится?
      - Еще как! - серьезно ответил Толик. - Если бы завтра ещё один человек ответил точно так же...
      Гена Барков, плотного телосложения пятидесятилетний братан с чуть отвисшим брюшком, прикатил на "Фольксвагене" с прицепленным к нему тонаром. Рядом с ним в салоне восседала молодая брюнетка - судя по ранним описаниям Хопра жена этого самого братка. Едва выйдя из машины, она ахнула и бросилась обнюхивать все розовые кусты по очереди. А Гена не спеша обошел вокруг дачи и в раздумьях постоял перед одним из кустов, как бы определяя на вид - настоящие ли? Затем подошел к бригаде, молча стоявшей неподалеку, отозвал в сторону Толика и сунул ему свою пятерню.
      - Извини, братан, плохо подумал с самого начала о твоих. Но все-таки, как вам удалось за такое короткое время...
      - Не нужно, - прервал его Толян. - Тебе нравится?
      - О"кей! - восхищенно подтвердил Гена.
      - Тогда подписывай акт приемки.
      - Стоп! Нужно ещё раз глянуть внутренности.
      Прошлись по нижнему этажу с холлом, кухней, сауной, гостиной, охотничьей комнатой и бильярдной.
      Затем поднялись наверх: спальня, домашний кинотеатр, снова спальня, огромная переносная джакузи и вновь огромная спальня с балдахином над широченной кроватью.
      - Люблю пожрать, особенно поспать, - высказался Гена. - Давай сюда свой акт, начальник.
      Он неразборчиво, но лихо расписался, где надо, затем достал личную печать и проштамповал ею все пять экземпляров акта приемки-сдачи. А потом Толик бережно переложил четыре экземпляра в пластиковую папку, которую тут же передал Васе, а пятый отдал Гене, который небрежно бросил его на тумбочку у кровати.
      - Свободны, братки. Да, отцепите там от "Фолькса" эту хату на колесах. Думал, придется здесь пожить дня три на голых скалах, чтобы подогнать вас, а оно вон как вышло...
      - И куда его деть, этот домик? - спросил Толян, хотя сейчас мог запросто послать этого Гену с его куриной дачей на...далеко-далеко.
      - Да хоть в пропасть столкни, мне он и нахрен теперь не сдался. А хочешь, забери себе, я на него даже документы не оформлял - так и лежат где-то внутри, в загашнике. Все менты мои кенты, паря! Галюня, иди сюда, позвал Гена, - будем кровать испытывать.
      Вот так, будто и не существовало уже этих парней, сотворивших для него поистине чудо на голой скале.
      Галя зашла в спальню и остановилась на пороге, увидав Эдика.
      - Че боишься, они не кусаются, - заржал Гена, посмотрев в её сторону. И вдруг его взгляд споткнулся о что-то неладное.
      - Э-э, постой, а ведь эти растопырки раньше вроде бы висели в охотничьей комнате.
      Над входом в спальню, прямо над дверным проемом, висели огромные ветвистые оленьи рога.Так, что с кровати их трудно было не заметить, в любое время суток.
      - Мы так не договаривались, - запротестовал Гена.
      - Сейчас модно в спальне вешать это украшение, - вперед выступил Эдик. - Соответствует дизайну и... вообще, по этому поводу один известный московский поэт даже сочинил стихотворение.
      - И пал олень. Так погибают
      Те, кто не разгадал врага...
      А спальню Креза украшают
      Его ветвистые рога, - напыщенно прочел Хопер. Галя покраснела.
      - Ну, если московский...Постой, ты это о ком? - с подозрением поинтересовался у него Гена, мучительно морща лоб - соображал.
      - Об олене, о ком же еще, - ответил Эдик, вслед за остальными покидая пределы спальни. - А ты о ком подумал?
      - Сам сочинил, рифмоплет хренов? - ткнул его в спину Толик уже на выходе. - Хорошо хоть дал акт спрятать. А если он сейчас все-таки дойдет своей извилиной до истины и вызовет по трубе секьюрити с автоматами?
      - А мы на них твоего Аслана с БТРом науськаем! - заржал довольный Эдик. - Но все-таки в нашем деле главное - вовремя смыться.
      И отряд уехал почти сразу же - на ярко-желтом микроавтобусе с прицепленным к нему новеньким тонаром. Навстречу своей неполученной ещё зарплате и новым объектам, а значит - новым трудовым свершениям на благо нашей... ч-черт! - да просто работать ребята поехали. Классно работать!
      Глава 15. П А Р И О Л И Г А Р Х О В.
      С тех пор и последующие четыре года летучий отряд Понякова мотался по раскалывающейся на глазах стране, подчиняясь приказам свыше. Неспокойное время развивающихся рыночных отношений диктовало свои законы, а руководство вновь создаваемого государства подстраивало их под свои запросы и выгоду. Всюду требовалась дешевая рабочая сила и шеф фирмы, скрепя сердце, вынужден был выделять для нужд произрастающих, словно грибы после дождя, олигархов лучшие свои строительные кадры. Ведь перестраивалась не только руководящая и партийная системы - новые русские хотели сосуществовать в новых благоустроенных жилищах с гидромассажными ваннами, испанской и итальянской мебелью, писсуарами из кельнского фаянса и биде со встроенными смесителями - красиво жить не запретишь. И парни Толика строили: по индивидуальным и типовым проектам, в соответствии с чертежами из новейших глянцевых журналов, применяя к ним свои дополнительные разработки - переучиваясь на ходу, сообразно стремительно рвущемуся вперед прогрессу. Стараясь не замечать при этом разрушенных землетрясениями и подорванных террористами зданий, шахтерских касок на рельсах и разбомбленных до основания городов Чечни. Они были вне политики - они работали на политиков и иже с ними.
      За это время в бригаде не произошло почти никаких изменений. Кроме двух: женился Костя Виюлин по прозвищу Вий, и собрался было уезжать на родину, в Украину, Тарзан.
      Опутав себя семейными узами, Вий, естественно, автоматически выбывал из бригады - по все тому же её негласному уставу. Однако свадьбу ему отгуляли нешуточную - как-никак своего отдавали, пусть в женские, но ведь чужие, по сути, руки. Витек Борода не преминул на прощанье добавить по этому поводу в наступающий для молодых медовый месяц свою дегтярную минутку.
      - Мы тебя уважаем, Костик, поэтому всегда рады видеть вновь в своих рядах. Так что, разведешься - приходи.
      Молоденькую непорочную невесту Аню после этих слов пришлось отпаивать водой. А сам Борода чуть было не схлопотал в пятак от жениха - на долгую память о своем незатейливом тосте. Но в целом все обошлось и огромное общее свадебное фото с этого дня обрело постоянную прописку на стенке очередной бытовки очередного же строительного объекта - как символ незыблемости отрядных традиций и предостережение всем остальным членам. Естественно, обновляясь время от времени - благо негатив был под рукой.
      А вот уход Тарзана из бригады оказался ударом покруче - в боксе такой называют нокдауном. И дело было вовсе не в каком-то там его благородно-хохляцком происхождении - Тарас был профессиональным крановщиком-башенником высшего пилотажа. Конечно, подергать за рычаги управления стальной махины, вертящейся вроде огромного флюгера на высоте птичьего полета, мог бы тот же Валера Шнек или Коробочка. И шмякнуть на стены очередную плиту без риска завалить весь дом они тоже, наверное, сумели бы. Но как управлял краном Тарзан - это кино стоило посмотреть. Те же плиты перекрытия у него ложились на стену мягко, с особой точностью прилегая одна к другой - словно патроны в обойму. Стропалям после него недоставало обычной работы - кантовать эти железобетонные громадины ломом. Но ни Вася Шкаф, ни Котелок, ни тем более Серега Швец на Тарзана за это почему-то не обижались, скорее наоборот.
      Однажды произошел случай, запомнившийся всем надолго. Как раз в один из подобных монтажных периодов помощник руководителя фирмы в лице главного управляющего Кирилла Алексеевича Софонова прислал в бригаду Понякова крановщика Федю из конкурирующего отряда: вроде бы поднабраться у Тарзана опыта. Федю, естественно, сопровождали свои стропальщики - какой же уважающий себя крановщик допустит к сборке и монтажу дополнительных секций закрепленного за ним крана посторонних? Но вот к чему вместе с ними приперся на стройку и сам управляющий - это для Понякова явилось загадкой номер раз. Все начало проясняться после политинформации, которую довел до их сведения Кирилл Алексеевич сразу же по прибытии на объект, собрав весь коллектив на пятиминутку. А Федя в это время со своими помощниками бесцеремонно ходил по объекту, заглядывая во все щели. Они даже на кран слазили по очереди. Толик пока терпел, ожидая развязки. И она наступила.
      В своей речи Софонов сперва поприветствовал будущий союз Белоруссии и России, а затем без перехода обрушился на Украину, обвиняя её правительство чуть ли не во всех смертных грехах. А в заключение попросил всех выссказать личное мнение по данному вопросу. В общем, пятиминутное собрание растянулось почти на полтора часа и теперь грозило перейти в дебаты. Работа стояла. Но главное общее мнение, которое вынесли из этого нудного до тошнотиков доклада исключительно все рабочие - карьерист и перестраховщик главный управляющий, не более того. Это читалось в их глазах. А как высскажешь, без риска ещё сегодня же оказаться за воротами фирмы с дефицитом выходного пособия? Поэтому все промолчали.
      - Все ясно, - коротко подитожил Софонов. - Вы тут в своем болоте заработались до того, что не осмысливаете даже простейших аспектов международных отношений. Это плохо. Вот ты, Поняков, и высскажись за весь свой трудовой коллектив. Как самый передовой бригадир.
      Толян встал с распила, на котором уже пригрелся, и тоскливо огляделся вокруг. Ему сейчас, как никогда, приспичило заорать "А почему я?" - как Серега Кот.
      Но в глазах, вновь устремленных на него со всех сторон парнями из его бригады, ясно читался ответ на этот так и не заданный вопрос: "больше некому". Эти ребята надеялись на него, и он не мог их подвести.
      - Знаешь, Алексеевич, - начал Толик, - разминая в пальцах так и не прикуренную сигарету, - я вот тут сидел, слушал твою лекцию, а попутно думал над одним из вопросов...
      - Вот видишь, - обрадовался Софонов, - уже думать начал! Что бы ты ещё хотел узнать в дополнение к сказанному?
      - Когда ты свалишь с объекта к чертовой матери? Вместе со своими прихлебателями, - Поняков указал в сторону Феди с помощниками, шастающих по стройке, затем спокойно прикурил сигарету. Кто бы знал, с каким трудом далось ему это спокойствие!
      До главного управляющего не сразу, видать, дошел смысл сказанного. Затем его глаза стали расширяться, а лицо приобретать цвет алебастра, пятнами которого была заляпана спецовка Виктора Ивановича Шумейко. Тишина вокруг стояла такая - муха не пролетит незамеченной. Кирилл Алексеевич в ярости раскрыл пошире рот, чтобы объявить окончательный приговор этому щенку, посмевшему оскорбить при всем честном народе главного судью и палача на этой стройке... да что там, на всех стройках, подвластных фирме "Линия плюс". И тут тишина взорвалась шквалом аплодисментов. Аплодировали стоя вся бригада, напряженно глядя прямо в его покрасневшие от прилившей крови глаза. Привлеченные этой овацией, к собранию подошла и четверка приезжих механизированных специалистов по поднятию тяжестей. Вот эти-то уж точно ничего не поняли: красный, словно помидор, главный управляющий что-то пытается добавить, а рабочие приветствуют его стоя.
      - Это бунт! - прорезался, наконец, голос у Софонова. - Самая настоящая провокация, направленная на дискредитацию руководящих органов фирмы. Я сейчас главному прорабу... Николаю Афанасьевичу... - он трясущейся рукой полез в карман за мобильником.
      Афанасьич прибыл ровно через десять минут после его звонка на своем темно-синем "Фольксвагене" - видать, обретался неподалеку. И вновь появился из салона автомобиля чистенький и отутюженный, словно только что со светского приема. А может быть, так оно и было - у прорабов своя жизнь.
      - Снова накуролесил, - бросил он, более утвердительно, чем вопросительно, здороваясь с Толиком. И пригласил обе конфликтующие стороны, Понякова и главного управляющего, в вагончик-бытовку, подальше с глаз дюбопытствующих строителей.
      - Всем остальным работать. Если не управитесь к сроку - шкуры высушу на барабаны.
      Афанасьича уважали, поэтому через пять минут работы на объекте продолжались, как ни в чем не бывало.
      - Рассказывай, - потребовал главный прораб у Софонова, когда они закрылись втроем в бытовке.
      И того прорвало. Что, мол, аполитично настроенный Поняков своим безнравственным и вздорно-анархистским поведением разлагающе влияет на состав бригады...
      - Подожди, Кирилл Алексеевич, - перебил его в этом месте Афанасьич, ты зачем, собственно, приехал на этот объект?
      - Ну как же. Повсюду сейчас идет чистка рядов, а в бригаде Понякова работают два украинца, - начал тот, пряча глаза от Толика. - Один крановщик, другой стропальщик. Эта бригада самая лучшая в фирме, поэтому всегда на языках и на виду.
      - Ну и... - поощрил его главный прораб, усмехаясь - видать, понял уже, куда клонит Софонов.
      - Нужно заменить крановщика и стропаля, - родил, наконец, тот. - Я не жадный, пусть бригада сама выберет из трех кандидатур вновь прибывших помощников того, который будет работать с Федей.
      Толян, уразумев, что предложил сейчас этот бюрократ, стал медленно подниматься с лавки, чуть не подавившись сигаретой.
      - Ты собираешься убрать из бригады Тарзана и Борща?
      - А ну, остынь! - гаркнул на него Афанасьич. - Таким способом не решить проблемы.
      - Да это же геноцид чистейшей воды! - выпалил Толян, сверля Софонова ненавидящим взглядом. - Эх, почему ж ты сразу после собрания не сказал это моим парням? Знаешь, что было бы тогда вместо аплодисментов?
      - Ничего бы не было, - сказал Афанасьевич спокойно. - Ни-че-го, повторил он раздельно. И Толян сразу сник, покорно шлепнувшись вновь на лавку. Ну, конечно, ничего бы не было. Поорали бы, погорлопанили, да на той бы заднице и сели - как вот сейчас он перед двумя управляющими. Ведь все они, вся бригада, напрямую зависели от этих двух людей. Покажет управляющий делами точку на Российском атласе - и рванет послушно бригада на данный объект. Предъявит главный прораб утвержденный фирмой контракт-заказ и он, Поняков, собственноручно и беспрекословно распишется в его правом нижнем углу. Это называется трудовой дисциплимной. За соблюдение которой он, бригадир, почти каждый день распинается перед своими членами. Тогда кто же дал право ему, мелкой сошке, обсуждать и отвергать решения вышестоящего начальства. Поняв все это, Толян проглотил вставший поперек горла ком и поднял на начальство взгляд, полный невыссказанной обиды. Софонов, насупившись, тут же вильнул своим в сторону. А Афанасьич улыбнулся, совершенно открыто, и вдруг...подмигнул Толяну. И сразу куда-то улетучился противный комок из горла, дышать стало легко и свободно. Черт побери, неужели он, Поняков, сомневался в главном прорабе!
      - А ты знаешь, уважаемый Кирилл Алексеевич, - мягко и задушевно начал Афанасьич, - что Тарзан...извини, Тарас Неделько считается незаменимым крановщиком башенного крана не только в нашей фирме, но далеко за её пределами?
      - Незаменимых специалистов не существует, - прокаркал Софонов упрямо.
      - А чья это все же инициатива была - заменить его? - спросил главный прораб вроде бы мельком.
      - Моя, конечно, - гордо ответил управляющий. - Я о кадрах знаю все. Не зря в прошлом тридцать лет отдал работе с ними. В качестве партийного лидера.
      - Ага, понятно, - согласился Афанасьич. Спрашивать, лидером какой партии был в прошлом этот человек было по меньшей мере бестактно - все знают, кто их почти восемьдесят лет тащил на аркане к мифической цели. Слушай, помиритесь с Поняковым, а? - предложил вдруг он. - Прямо здесь, не отходя от кассы, как говорится.
      - Что-о? - подскочил на лавке Софонов, слоно на гвоздь напоролся. - И это мне предлагаешь ты, руководящее лицо? Гнать таких анархистов надо из фирмы! Взашей гнать!
      - Хорошо, - Афанасьич спокойно достал из аккуратного кейса мобильник и открыл его.
      - Ты что делаешь? - не мог не поинтересоваться Софонов.
      - Сейчас наберу номер шефа фирмы, или его заместительши, и ты им сам высскажешь свои соображения по поводу соответствия бригадиром Поняковым занимаемой должности, - буднично сообщил прораб. - А заодно и объяснишь, почему проводишь замену личного состава бригады без согласования со мной их непосредственным руководителем, - он прицелился кончиком указательного пальца в первую цифирку на панели.
      Что-что, а о правой руке шефа Лилиане Викторовне главный управляющий знал досконально - к бригаде Понякова она питала негласное расположение. И готова была глаза выцарапать своими наманикюренными коготками тому, кто ставил палки в колеса этому летучему отряду. Да и сам Поняков - ему-то лично об этом знать не полагалось - находился как бы "под крышей" фирмы. Все это пронеслось в седой голове бывшего партруководителя в одно мгновение.
      - Погоди, Николай Афанасьевич, - он откашлялся, - зачем так сразу беспокоить главное руководство - у них и без того сейчас головы забиты поступающими отовсюду заказами.
      - Вот и я о том же, - Афанасьич убрал палец с кнопки.
      - Я думаю, первую часть вопроса мы уладим без проблем? - переборов себя, обратился Софонов к Толику. - Ты остаешься руководить бригадой...
      - Душевно тронут за заботу, - насмешливо поклонился тот в его сторону, спиной почувствовав некую могучую поддержку.
      - ...при условии, что крановщики-украинцы все же будут заменены, упрямо гнул свою линию Софонов.
      - Да никогда в жизни! - вновь вскочил с лавки Толян. - Если только со мной вместе.
      - Постой, я же говорил и продолжаю утверждать, что воплями не убрать проблемы, - вновь тормознул его прораб. - Я предлагаю компромиссное решение.
      И Толик, и управляющий тут же заткнулись и с интересом уставились на него. Ну не могло быть в этой проблеме двух одинаковых решений - это был Гордиев узел.
      - Ты, Кирилл Алексеевич, только что утверждал, что незаменимых специалистов не бывает? - хитро спросил его Афанасьич.
      - И сейчас утверждаю, с полной на то ответственностью, - вновь подскочил управляющий.
      - Это хорошо, когда с ответственностью, - удовлетворенно хмыкнул прораб. - Вот сейчас ты нам и докажешь свое утверждение. При свидетелях.
      - Это каким же образом?
      - Ты привез для замены крановщика - классного специалиста, в этом я не сомневаюсь. Иначе не взял бы на себя ответственность за самостоятельно принятое решение. Я угадал?
      - Да Федя вашего хохла на первом же подъеме за пояс заткнет! пренебрежительно и с видимым облегчением выдохнул Софонов. - Его заказчики буквально на части раздирают, на объекты повышенной сложности. Я этому Понякову такой подарок хотел сделать, а он... - управляющий вновь отвернулся, чтобы утереть пот, выступивший на лице, носовым платком. Он уже чуял победу, поняв, куда гнет главный прораб.
      - Извините-с, подачками не питаемся, - Толян был начеку.
      - Заткнет, говоришь, за пояс? - повторил Афанасьич, вопросительно глядя на Понякова. Тот подмигнул ему и показал большим пальцем руки вниз. Жест, обозначающий на стройке команду крановщику "майна" - когда нужно груз опустить. А у древнеримских гладиаторов этим жестом зрители обрекали на смерть поверженного противника. Что ж, в любом случае Афанасьич понял Толика правильно, потому что вновь повеселел.
      - Ну тогда пошли в народ, - скомандовал он, легко поднимаясь с лавки. - Будем проводить соревнование специалистов. Но не за счет же самих специалистов, я думаю?
      - С этого все и началось, - запальчиво подвердил Толик. - Считай, полдня угробили на какую-то ху...
      - Опомнись, бригадир, - предостерег его прораб. - С огнем играешь.
      - Да я хотел сказать - на какую-то художественную самодеятельность вместо работы, - тут же выкрутился Толян. - Наряд поэтому нужен, аккордно-премиальный.
      Этот наряд был одноразовым. То есть, действовал только на вид работы, срочность и степень важности которой на данный момент не вызывали сомнений. Деньги по этому наряду выплачивались лишь при соблюдения времени, указанного в нем. Иначе - прости-прощай. Но если выплачивались, то крупными суммами тут же, на месте исполнения работы. Поэтому аккордно-премиальные наряды ценились на стройке на вес золота как начальством средней руки, так и рабочими. Выгода обоюдная - рабочим деньги на бочку, начальству есть чем замазать глаза членам очередной инспекционно-проверочной комиссии. Вся беда была в том, что применять их разрешалось лишь в исключительных случаях слишком разорительно для кассы предприятия. Сейчас, по мнению главного прораба, наступил этот самый исключительный случай.
      - А кто возьмет на себя ответственность по его срокам исполнения? спросил трусоватый, в общем-то, управляющий. - Чья подпись будет стоять под нарядом?
      - Моя, - просто ответил Афанасьевич, выходя из вагончика. - В том случае, если проиграет Тарзан. А если твой Федя наложит в штаны - подпишешь ты, - расхохотался он, заметив, как нервный тик продернул щеку не ожидавшего подобного оборота Софонова. Престиж бригады в подобном случае уходил на второй план. Проблема перерастала в подобие спора между двумя руководителями.
      Это и было, по сути, пари двух олигархов, по-разному относившихся к проблемам простых работяг, которые собрались сейчас вокруг них, предчувствуя нешуточную борьбу. Сюда же подтянулись и Федя со стропалями.
      - Ну, я выписываю наряд? - Афанасьич достал бланк из своего кейса и приготовился писать. - Сколько твоя бригада имеет в день? - спросил у Толика.
      - По минимуму или максималкой?
      - Не наглей, гегемон, - в отчаянии процедил Софонов, - нутром почуял его загоняют в какую-то мышеловку. Неизвестно еще, кто потонет.
      - Я выписываю наряд на тысячу долларов, - Афанасьич зачеркал ручкой в бланке.
      - А деньги? - выкрикнул Кирилл Алексеевич. - Откуда деньги брать?
      - Это мы сейчас узнаем, - прораб вновь выковырнул трубу из кейса и отошел с ней в сторонку. Почти тут же вернулся, довольный.