ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Путь по скальным обломкам оказался куда тяжелее, чем казалось поначалу. После короткой, но яростной схватки с Деженем князь оказался изрядно вымотан. Перебираясь с камня на камень, ныряя из расселины в расселину, Воисвет соблюдал предельную осторожность.

Натыкаясь на более-менее крупный провал или здоровенный валун, Воисвет искал только обход. А уж о том, чтобы воспользоваться веревкой, и речи не было. Магу он не доверял ни на грош.

На вершину некогда отвесной стены они добрались к вечеру. Едва живой, князь рухнул прямо на краю обрыва, с блаженным стоном потянулся, не забывая при этом держать мага в поле зрения.

Берсень, впрочем, был далек от намерения избавиться от князя. Он и сам оказался измотан, к тому же из головы ни на минуту не выходил меч.

– Самое время вздремнуть, – заметил Воисвет охрипшим голосом. – Ты как думаешь?

Маг пожал плечами, раскатал свое одеяло по земле. Князь же перевел себя в сидячее положение, искоса взглянул на Берсеня.

– Как там твой меч?

– Никак, – спокойно ответил маг. – Никаких изменений.

Он закрыл глаза и попытался заснуть. Рядом послышались шаги, затем шуршание одеяла.

– Ты вот что подумай, Берсень, ежели надумаешь меня ночью зарезать…

– Я не собираюсь никого резать!

– Не знаю, но лучше подумай вот что. Я ведь тебя не убил не только потому, что мне нужен меч.

– Ты еще скажи, что я тебе понравился.

– Но ты и впрямь мне симпатичен, – послышался смешок. – Ты хороший малый. Я бы взял тебя к себе на службу. Тебя чуток натаскать…

– Оставь, Воисвет, я не верю тебе.

– И не надо. Это вполне нормально – не верить. Просто я хотел сказать, что ты жив только потому, что отличался от них всех. Они же все спятили под конец, заметил?

«Как и ты», – подумал маг, но вслух не сказал. Князь, однако, понял его.

– Ты, наверное, думаешь, что и я спятил? Берсень молчал.

– Я не буду тебя разуверять, все равно не поверишь. Но те двое точно свихнулись. Горяй из-за своей вампирши – уже то, что он связался с ней, говорило о помутнении разума. Дежень сестру порешил, но это тоже меня не удивило. Он и раньше был безумен. Если бы ты дал себе труд присмотреться к нему, ты бы и сам заметил. А угрохал его тот самый божественный дар, которым он так кичился. Не веришь?

Берсень не ответил, но князь, похоже, не нуждался в ответе.

– Вспомни его остекленевшие глаза, когда он впадал в это состояние. Это его и добило в конце концов. Думаю, его прибрал к себе тот самый древний бог, о котором рассказала Ирица.

– Однако убил-то его ты.

– Кто спорит? Так оно и к лучшему. Остались двое здравомыслящих людей. Правда, ты на мече зациклился, но это пройдет.

– Так, может, перестать им заниматься? – усмехнулся Берсень. – Не ты ли этого требовал?

– Я передумал, – спокойно ответил князь. – Я понял, что меч – это не головоломка, которую надо разгадать. Меч – это всего лишь меч. Им нужно пользоваться, а не ломать голову, как ты. Поэтому то, что ты делаешь, никому не нужно. Ну все, а сейчас давай спать.

Едва проснувшись, Берсень тотчас обнаружил, что меча рядом нет. Он рывком поднялся и увидел сидевшего на кромке скалы князя. Меч покоился у него на коленях, а взгляд Воисвета был прикован к выползавшему из-за гор солнцу.

– Проснулся? – не поворачиваясь, сказал князь. – Иди сюда, присядь, полюбуйся на рассвет.

Маг осторожно подошел к обрыву, аккуратно присел, с опаской поглядывая на князя.

– По мечу, что ли, соскучился, ну так возьми. – Воисвет небрежно швырнул его магу. – Барахло этот твой меч.

Берсень подобрал клинок, перевел взгляд на князя и наткнулся на его насмешливую улыбку.

– Если уж на кого меч повлиял, так это на тебя, носишься с ним как курица с яйцом.

– Он повлиял на всех, – тихо сказал маг. – Нравится это кому или нет.

– Глупости, – князь отмахнулся. – Это ты вбил себе в голову.

– А что вбил ты в свою? – неожиданно даже для себя спросил маг. – Хочешь стать властелином мира?

Воисвет вскинул брови.

– Я? – Складки на лбу тотчас разгладились. – Впрочем, чего тут скрывать. Да, было дело. Да и сейчас подумываю, хотя… Силой-то меч не обижен, это точно. А чтобы им пользоваться, твоих семи пядей не нужно.

– Неужели? – скептически скривился Берсень.

– Точно. – Воисвет усмехнулся. – Я попробовал, пока ты спал.

– И что же?

Князь ткнул пальцем в скалу в ста саженях от них:

– Видишь, верхушки нет?

– Хочешь сказать… – Маг вскинул брови.

– Да я это, я, – раздраженно буркнул князь. – Могу повторить, если хочешь. Правда, тебя теперь не оторвешь от него.

– Ну почему же, – возразил маг. – Возьми меч, покажи.

– Ну тебя к черту со своим мечом! – взорвался вдруг Воисвет.

– А как же мировое господство?

Воисвет обжег мага взглядом:

– Чушь все это.

– Чушь? – не поверил своим ушам маг. – Как это – чушь?

– Очень просто, – отозвался Воисвет. – Как и любая другая чушь.

Берсень промолчал. Он чувствовал, что в князе что-то изменилось, но понять, к лучшему это или нет, пока не мог.

– Ну что, скажи мне, изменится? Правил я десятком деревень и парочкой городов, а буду сотнями городов и сотнями тысяч сел, какая разница? Ну, золото там, изумруды, шелка и прочее. А толку?

– А какой ты вообще хотел толк?

– Кто его знает? – прорычал князь.

Солнце выкатилось почти целиком, лучи стали слепить глаза, Воисвет щурился, но взгляда не отводил.

– Думал я поначалу – наведу порядок в стране. Чтоб больше не было так, как у меня. Хозяин за порог – и тут как тут соседи-стервятники, а ведь большинство родственники, чтоб их!..

Воисвет замолчал. Молчал и Берсень, пытавшийся понять, к чему клонит князь. Ведь он наверняка подводит к какой-то мысли – не может не подводить!..

– Но потом я понял, что все без толку. – Воисвет вздохнул. – Не приставишь же к каждому соглядатая, а приставишь, где столько неподкупных взять? Понял я, что хрен у меня что получится. Ну, получу я во владение мир и что буду делать? Мало мне соседей, так будут свои же бунтовать, заговоры всякие, свары, дрязги… На кой это мне? Ради того, чтобы в золоте ноги омыть? Душегубов по подвалам пытать? Девок под себя тащить сотнями? И так изо дня в день? Ох, невелики радости властелина.

– Кое-кто за такие радости отца родного не пожалеет, – вставил Берсень.

– Я не кое-кто, – Воисвет помотал головой, – мне нужно больше.

– Что? – Маг подался вперед. – Что тебе нужно?

– Если бы я знал. Если бы твой меч подсказал. А он ведь только и может, что скалы крушить.

– Значит, ты решил отвезти меч Адамиру?

– Адамиру? – изумился Воисвет. – Чтобы этот паук мерзкий стал владыкой мира?

– Что это ты на него ополчился? Сам же согласился на его предложение. Разве тебя силой сюда тащили?

– Подловил он меня. Подловил в такой час, врагу не пожелаешь. – Князь со вздохом опустил голову. – Так что тварь он, тварь такая, что ни мне, ни Деженю за ним не угнаться.

– Тогда что? Что ты задумал? – нетерпеливо спросил маг.

– Есть одна мыслишка… – Взгляд князя упал вниз, на острые камни, торчавшие саженях в десяти. – Лучше всего было бы уничтожить этот меч.

– Уничтожить? – Берсень от волнения привстал.

– Да, чтобы никому не достался. Но вряд ли это удастся. Я пробовал – не ломается.

– Ты его хотел сломать? – поразился Берсень, оглядывая меч, точно надеялся увидеть следы разрушения.

– Видишь? – Воисвет показал магу правую руку, перевязанную окровавленной повязкой. – Порезался только. Но есть еще способ. Не такой надежный, но все-таки.

– И что же?

Берсень ощутил, что дрожит. Неужели он и впрямь так привязался к мечу?

– Скинуть его отсюда, – Воисвет кивнул на обрыв. – Вон в ту расщелину. Черта с два кто найдет!

Берсень молчал, вглядываясь вниз.

– Но ведь мы всегда будем знать.

– Пока живы, Берсень, пока живы. – Голос Воисвета приблизился.

Маг резко повернулся и увидел подходящего князя. Берсень торопливо выхватил меч:

– Назад, князь! Назад, я сказал!

Тот остановился, на лице плясала улыбка. Как показалось магу, совершенно безумная.

– Ну что ж, Берсень. Дело твое. И меч твой. Морочься теперь ты с ним.

Воисвет шагнул к обрыву:

– Да, только прими совет. Не отдавай Адамиру. Прикончит он тебя. Поверь.

– Я и сам знаю. – Берсень пожал плечами. – А ты? Ты что это удумал?

Он сделал шаг к Воисвету, еще не очень-то понимая зачем.

– Как же мне все это надоело, – пробормотал князь. – И меч этот в особенности… Об одном жалею…

Воисвет вздохнул. Берсень увидел, как потемнел взгляд князя, как наполнился тоской. Но спустя миг все исчезло, а Воисвет выдавил из себя улыбку.

– Вот уж и сам не думал, что так привяжусь к ней, – сказал он. – Когда вы после гибели Дары смотрели на меня сочувствующими взглядами, мне было смешно. А вот сейчас, Берсень, почему-то несмешно. Очень несмешно.

– Подожди, князь! Подожди! Мы можем еще что-нибудь придумать.

Берсень был уже рядом. Он убрал меч в ножны за спиной, сделал еще шаг, готовясь перехватить князя. Он был противен себе в этот миг. Еще бы! Он так долго вынашивал планы мести, а тут сам вздумал его спасать!

Но князь избавил его от тягостных сомнений и переживаний. Шагнул к магу и дернул его за собой. Берсень дико заорал, ударил князя кулаком в лицо, но ноги уже скользили с обрыва, уже осыпался каменистый край.

Невероятным напряжением всех сил маг дотянулся до длинного корня сосны, нависшей над пропастью. И тут же ощутил неимоверную тяжесть на ногах – в них клещом вцепился Воисвет.

– Давай, Берсень, решайся! – закричал он. – Меч не должен никому достаться! Поверь, так будет лучше для всех!

Берсень стиснул зубы и дернул ногой, пытаясь вырваться из цепких рук князя.

– Берсень! Этот меч принесет людям смерть! А я не хочу больше смерти!

– Так оставь меня! – заорал маг, яростно трепыхаясь.

– Нет, Берсень! – Воисвет хохотнул. – Ты должен умереть тоже! Ты слишком умен, чтобы оставить тебя жить вместе с мечом! От таких, как ты, все беды.

– Ты дурак, Воисвет! Только такие как я и могут найти нечто большее! То, что тебе оказалось не под силу!

Воисвет ответил не сразу. Берсень ощутил, как хрустнул под руками корень.

– Ничего этого нет, Берсень, – наконец вымолвил князь. – Нет ничего большего.

– Ты говоришь так, потому что не нашел. Я же могу найти.

Мокрые ладони стали потихоньку сползать, и Берсень едва не взвыл от бессилия. Как он мог попасться в такую глупую ловушку! Князь ошибается, называя его умным!

– Тогда обещай мне это.

– Что? – Берсень не очень понял, что хотел князь, но на всякий случай заорал: – Да, да, обещаю! Я отыщу это!

Князь помолчал немного.

– Не знаю почему, но я все еще верю тебе, Берсень. Не подведи меня.

С этими словами он расцепил руки – и спустя несколько секунд снизу донесся неприятный хруст. Берсеня передернуло, так что он едва не съехал еще ниже.

Месяц назад Берсень ни за что бы не выбрался из такого положения. Да он, пожалуй, не продержался бы и пары мгновений. Сейчас же маг нашел силы перехватить корень поудобнее и, мыча от напряжения, подтянуться вверх. По ладоням заструилась кровь, делая пальцы еше более скользкими, но Берсень только зубами заскрипел и удвоил усилия.

Он и сам не мог понять, откуда берутся силы. Постоянно проскальзывали и нещадно ныли ладони, грозя сорваться в любой миг. Но Берсень упрямо продолжал ползти вверх.

Возможно, именно сейчас было бы очень кстати применить какое-нибудь подходящее заклятие, но маг не мог вспомнить ничего! Голова была пуста, только единственная мысль билась там – поднимайся!

Когда его нога перемахнула край, Берсень едва не закричал от радости. Потом, когда уже он оказался в безопасности, он продолжал ползти. Уже понимал, что все закончилось, можно отдохнуть, однако мышцы жили точно сами по себе – и он все двигался и двигался. Остановился, только когда голова уперлась в скалу. Но и тогда руки и ноги какое-то время еще дергались, словно надеялись протолкнуть мага сквозь гору.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

– А я-то уж надеялся, что мне вообще не придется и пальцем шевельнуть.

Дрожа от усталости, Берсень с трудом повернул голову и увидел незнакомого воина, сидевшего недалеко от обрыва. Он был одет в серые одежды, тщательно подвязанные везде, где ткань могла хлопать и шуршать. Из-за спины торчала рукоять короткого меча, на груди лесенка из метательных ножей, на поясе боевой нож.

Шея не выдержала, и голова мага рухнула в пыль. Но он разглядел достаточно, чтобы сообразить, кто перед ним.

Берсень заставил себя перевернуться на спину и прислониться к скале. Мышцы ныли с невероятной силой, но маг удержал стон, готовый протиснуться меж зубов.

– А я, признаться, не верил. – Человек улыбнулся. – Представляешь, а ведь говорили, что мне даже не придется доставать оружие, что вы сами поубиваете друг друга. А я не верил. И вот на тебе!

– Кто говорил? Адамир?

– Ну, какая теперь разница, правда?

– Что тебе нужно?

– Ты и сам знаешь. Я хотел его раньше выхватить, пока ты болтался над пропастью, но не рискнул. Знаешь ли, человек иной раз способен на чудеса силы и ловкости. К тому же ты маг, не так ли? Берсень, кажется.

– Адамир рассказал тебе все?

– Мне рассказали достаточно для выполнения задания. Ладно, хватит развлекаться. Буду короток. Отдаешь мне меч – оставляю тебе жизнь. Устраивает?

– Оставляешь жизнь?

Берсень начал смеяться. Он хотел остановиться, но организм воспротивился, и он пару минут буквально давился от смеха. Удивительно, но, отсмеявшись, он почувствовал себя гораздо бодрее. Да и мышцы стали меньше ныть.

– Что же я сказал смешного? – поинтересовался наемник.

Берсень вгляделся ему в глаза. Борясь со смехом, он подспудно ожидал получить в любой момент нож под сердце. И был сильно удивлен, когда увидел, что наемник не двинулся с места.

– Странно, что ты не убил меня. Признаться, я думал, что люди твоей профессии не любят тратить время попусту.

– Это хорошо, – человек кивнул, – люди всегда много чего думают о нас. Это помогает. А дело в том, что люди все разные, ну а мы ведь тоже люди.

– Не уверен.

Наемник рассмеялся:

– Ты мне нравишься. Я вообще люблю поговорить с такими, как ты. Особенно в таких обстоятельствах.

– Может, тебе в палачи надо?

Голова прояснилась, и Берсень мало-помалу начал перебирать заклинания. Наемник тотчас что-то учуял.

– А у тебя изменился взгляд, колдун. Ты знаешь об этом? Похоже, решил вспомнить про магию. – Глаза его сузились, но более он никак не выдал своей готовности. – Так вот, не советую. Я быстрее. Надеюсь, ты еще не научился убивать движением бровей? Силой мысли?

Берсень не нашелся с ответом.

– Зато я знаю, что не научился. А значит, мой меч пока быстрее. Итак, продолжаем разговор, на чем мы остановились?

– Зачем тебе это?

– Скучно, колдун. Неделями ползти за вами, таиться, наконец выйти на свет – и что ты предлагаешь, чикнуть ножиком и уйти?

– Это разумно.

– Я знаю. Поначалу так мы и поступаем. Но потом мы умнеем и начинаем ценить общество других людей.

– Но не их жизни.

– Совершенно верно.

Лицо наемника осветила искренняя улыбка.

– Так ты предлагал мне в палачи? Но это заблуждение, думать, что убийство доставляет мне удовольствие.

– Может, ты плачешь от горя?

Берсень мало-помалу готовился к атаке. Трудно сказать, заметил ли это наемник. Возможно, это тоже было для него развлечением, и он ждал именно этого.

– Ну что ты! Такие среди нас не задерживаются. Да, мне нравится убивать, но дело вовсе не в убийстве, как таковом. Мне нравится быть быстрее и умнее. Будь моя воля, я бы оставлял жертве ее драгоценную жизнь. Честное слово! Но – издержки ремесла, как ты понимаешь.

– Ну что ж, тогда подойди и возьми меч, – как можно равнодушнее сказал Берсень. – И не рассказывай мне сказку о том, что пощадишь меня. Я уверен, Адамир приказал не оставлять в живых никого.

– Ошибаешься. Мне было приказано доставить меч. И поверь, тот, кто это приказал, вовсе не боится тебя. Ни живого, ни мертвого.

– Ты упорно не называешь его по имени. – Маг растянул в усмешке губы.

– Думаю, он меняет имена как одежду. Поэтому, какой в имени прок? Я-то не колдун, но и я оценил его мощь. А ты, ты, колдун, ты хоть понял, с кем связался?

– Кое-что. Остальное собирался выяснить позднее.

– У тебя храбрый язык. Может, и впрямь оставить тебе жизнь? И посмотреть, что получится. Только меч тебе придется отдать добровольно, идет?

– Я же сказал – иди и возьми.

– Но ты ведь собираешься сопротивляться?

– Возможно. Но ведь ты любишь быть быстрее и умнее.

Наемник покачал головой:

– Глупо в твоем положении сердить меня. Но я не сержусь. Я не умею сердиться. Я могу убить тебя издалека, из арбалета, что ты сделаешь тогда?

– Давай начинай, – кивнул Берсень. – Я готов. А ты?

Мгновение наемник изучал лицо Берсеня, затем его рука дернулась к заряженному арбалету, лежавшему на камне. В руках мага вспыхнула молния, и арбалет в мгновение ока обуглился. Наемник вскрикнул, замахал обожженными пальцами.

– Ты шустрый. – Он выдернул меч из ножен и двинулся вперед. – Но успеешь ли ты сотворить еще одно заклятие?

Наемник был прав, Берсень отлично это понимал. В лучшем случае у него будет только одна попытка. И одно-единственное заклятие.

Маг прикрыл глаза. Мыслей не было никаких. Как будто все попрятались с испуга. Голова казалась пустой, как колокол, привяжи язычок, дерни – и зазвенит, загудит.

Наемник застыл над ним, покачивая клинком.

– И чего, спрашивается, на рожон-то лез?.. – хмыкнул он. – Ладно, обещаю, боли не будет.

– И он убил Берсеня?

Она вскинула брови, и чародей едва не растаял от умиления.

– Да, милая… – Он страстно поцеловал ее. – Да, цветочек мой душистый!

Два года назад, во время своих странствий среди людей, он нашел ее в каком-то забытом богами городке. В то время это была забитая, чумазая девчонка пятнадцати лет от роду. Но уже тогда чародей был покорен ее чарующим взглядом.

Но дело было не только в этом. Еще в их первую встречу чародей ощутил очередной знак судьбы – и, конечно же, не мог пройти мимо. Он подобрал ее и отдал на воспитание старому знакомцу, магу Митусу.

Потом было множество важных дел, так что на какое-то время он позабыл про нее. Вспомнил лишь пару месяцев назад и решил немедленно навестить.

Он едва узнал девушку. Она превратилась в настоящую красавицу, к тому же обладающую немалыми способностями в магии. Рассказывая о невероятной скорости, с которой она обучалась, Митус буквально захлебывался от восторга.

Тогда же маг понял, что именно эта девушка достойна стать его женой.

Хотя, конечно же, иной раз признавался он себе, дело заключалось вовсе не в ее магических талантах. Дело заключалось в ней. В ее улыбке, в глазах, в ее непередаваемом обаянии. Иной раз чародей просто был не в силах отвести от нее взгляда. В особенности если она чему-то удивлялась, вот как сейчас. Ее вспорхнувшие ресницы ввергали его в настоящее исступление.

Практикуй маг людоедство, как делали некоторые его сородичи, Радмила, несомненно, стала бы шедевром кулинарного искусства.

– Ох, Радмилушка ты моя премудрая!

– Не называй меня так. – Она надула губки. – От этого слова веет какой-то затхлостью, а ведь мне только семнадцать!

– Хорошо-хорошо, Радмилушка моя прекрасная!

– Это гораздо, гораздо лучше! Ну подожди же. – Она полушутя отпихнула его руки. – Что же было дальше?

– Разве непонятно? – Маг огорченно вздохнул. – Наемник забрал меч и принес мне.

– Что же это за меч такой, из-за чего был весь сыр-бор? – задумчиво спросила Радмила. – Неужели этот меч содержал в себе огромную мощь?

– Еще бы! Это лучшее произведение магического искусства. Лучшее из всех, что я создал за долгие тысячелетия.

Радмила покачала головой.

– Представляю себе. Пожалуй, от такой вещицы лучше держаться подальше.

– Ну что ты, родная. Ты и впрямь решила, что это магия меча заставляла их убивать друг друга?

– Да, но ведь ты сам сказал…

– Не совсем. Я сказал, что Берсень так думал.

– Что-то я не очень понимаю. Ты создал вещь огромной магической мощи, но при этом магия никак не влияла на этих людей?

– Магия, – медленно проговорил чародей, точно пробуя слово на вкус. – Смотря что, милая, понимать под магией, вот в чем все дело.

В глазах Радмилы застыло непонимание, и Кощей охотно пояснил:

– Есть магия, что крушит королевства и княжества, повергает в прах целые армии и уничтожает великих героев. Это та магия, что привлекает одних, пугает до смерти других и вызывает ненависть третьих. Но есть и другая. Есть магия, в основе которой не сила мага, а слабость людей и… нелюдей.

– Я не понимаю, – призналась Радмила.

– Ну хорошо. Вот наглядный пример.

Кощей поднялся с постели и вскинул руки. Между ладонями сверкнула молния и тотчас превратилась в сияющий нестерпимым блеском меч.

– Это он? – распахнула глаза Радмила. – Тот самый?

– Да, милая, это он. Но ведь на самом деле это не только и не столько меч. Одно несложное заклятие и…

Под взглядом Кощея лезвие растаяло, пролившись расплавленным дождем на пол. В руках мага осталась лишь рукоять, из центра которой выглядывала небольшая железная игла.

– Иголка?

От изумления Радмила забыла закрыть рот, и Кощей с усмешкой похлопал себя по подбородку.

– Радмила, – укоризненно заметил он, – моей жене и будущей великой волшебнице не пристало…

– Ладно-ладно. – Радмила смущенно улыбнулась. – Но ведь это игла. Неужели это…

– Да, любимая. Это моя смерть. Народная молва иной раз на удивление правдива. Впрочем, я никогда не делал тайны из этого.

– Невероятно!

Радмила уселась, скрестив ноги и накинув на себя простыню. В глазах ее все еще царило изумление.

– Но как? Как ты мог решиться на такое?! Не понимаю! Как ты мог отдать в руки людей свою же собственную смерть? Немыслимо!

– Немыслимо? Ну почему же?..

Кощей вынул из рукояти иголку и протянул ее Радмиле:

– Возьми.

Радмила отшатнулась.

– Но ведь…

– Возьми, тебе нечего ее бояться.

– Но ведь ты…

Кощей взял девушку за руку и буквально заставил ее взять иголку.

– Как видишь, это самая обыкновенная игла.

Радмила с благоговением повертела ее в руках.

– Никогда не думала, что увижу такое. Но, милый, неужели ты так доверяешь мне? – Ее глаза влажно блеснули.

Кощей заботливо утер ее слезы.

– Ну-ну, милая, это ни к чему. Видишь ли, если я не смогу довериться своей жене, – он пожал плечами, – грош цена мне тогда, как великому магу. Теперь ты понимаешь меня?

Девушка замотала головой.

– Это и есть та магия, о которой я говорил. Знание и понимание человеческих слабостей зачастую куда опаснее умения обращать в пепел целые города.

– Кажется, я начинаю что-то понимать. Эти люди, они убивали друг друга сами?

– Люди всегда убивают друг друга. И для этого им не нужно особых причин. А еще они любят сваливать все беды и – особенно – свою вину на какие-либо чародейские вещи: кольцо, меч или что-то еще. А, кроме того, даже узнай они об этом, не каждый бы решился уничтожить нас. Не забывай, меч превратился в мощный источник магии, а значит – источник могущества. Тот, кто решится его уничтожить, лишит себя всякой надежды на власть, возможно, над всем миром, ибо даже я не ведаю всех границ меча.

– Значит, кое-что в нем все-таки было?

– Да. Я же не зря назвал его шедевром магического искусства. В нем есть многое, но только не то, что искал покойный Берсень.

Радмила протянула мужу иглу. Кощей воткнул ее обратно в рукоять и отложил на столик, стоявший рядом с постелью.

– Ты будешь возвращать ему облик меча?

– Да, конечно. Но, как ты понимаешь, разрушать гораздо проще. А на воссоздание меча мне придется затратить много сил.

– Но тогда зачем ты…

Кощей мягко прикрыл ее рот ладонью:

– Так было надо, милая. Если я смог создать этот меч один раз, я без труда воссоздам его вновь. Тем более что ключевое звено и источник магии – моя игла. Но, думаю, все это подождет?

Он с улыбкой увлек ее на кровать.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Берсень ничего не успел придумать. Но когда обнаженный клинок сверкнул перед его глазами, маг оставил всякие раздумья, подхватил с земли Черный меч и ударил, целясь противнику в колено.

Человек в сером невероятным образом изогнулся и отскочил прочь, с удивлением взирая на мага.

Берсень уже стоял на ногах. Перед внутренним взором вспыхнул образ Ирицы, и маг отчетливо вспомнил все – как ловко она владела мечом, как быстро двигалась, как искусно нападала и защищалась.

В следующий миг полыхающий образ девушки влился в него, и маг понял, что это уже он двигается и наносит удары. Отточенные и сокрушительные удары.

Наемник не продержался и пары секунд. Отбежал дальше и вернул меч в ножны.

– Я не собираюсь устраивать поединок, – пробормотал он.