ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Дверь еще поскрипывала ржавыми петлями, а они уже рвали из ножен клинки. Прямо против них в двух шагах от порога стояло шестеро тяжеловооруженных воинов, тоже поспешивших обнажить оружие.

Какое-то время все молча разглядывали друг друга. Воисвет мгновенно отметил хотя и потрепанные, но еще вполне боеспособные доспехи, за плечами воинов покоились увесистые мешки.

Князь прищурился. На воинах были шлемы, помятые, с отколотыми краями, однако лица они закрывали надежно. Сквозь прорези сверкали решительные взгляды.

Воисвет оглянулся на своих. Дежень даже не стал натягивать позаимствованный у степняков лук. Часом раньше он признался, что пробьет из такого разве только кожаный панцирь. И сейчас, взглянув на стальные доспехи воинов, торопливо убрал лук в налучье и вынул меч. Воисвет стиснул челюсти. Если эти воины решатся на бой, его изможденным людям не выстоять. Стоявший впереди всех чуть опустил щит.

– Кто вы? – глухо спросил он.

– А кто вы? – Воисвет облизнул пересохшие губы. Воины обменялись взглядами, и вперед выступил самый рослый из них. Очень медленно он снял шлем, обнажив лицо молодого человека тридцати лет от роду.

– Я Бранибор, сын князя Радислава, а это мои товарищи. Он перечислил всех поименно, но князь слушал его вполуха. С куда большим интересом он вглядывался в их лица. Воины один за другим снимали шлемы, и за каждым из них Воисвет с удовлетворением наблюдал молодое лицо.

Это обнадеживало. Иметь дело с молодыми было куда приятнее, чем с каким-нибудь старым, прожженным волком вроде самого князя. Это хоть и немного, но повышало их шансы.

Князь приветливо улыбнулся, назвал себя и своих людей.

– Как я понимаю, вы здесь по той же причине, что и мы? – спросил Бранибор.

– Это по какой же? – Князь приподнял одну бровь.

– Думаю, нам незачем темнить. И мы, и вы здесь ради сокровищ Кощея, не так ли?

– В общем-то, ты недалек от истины, – кивнул Воисвет.

– Тогда, может быть, мы все уберем оружие и поговорим? Судя по вашим лицам, вы вряд ли откажетесь разделить с нами ужин.

– Да, действительно, в нашем положении глупо отказываться.

– Ну тогда пройдемте к нам, я имею в виду, в эту комнату, у вас, я гляжу, многовато покойников.

Усаживаясь в круг, Воисвет перехватил мутный взгляд Деженя и понимающе кивнул. Умные мысли, похоже, посещали не только князя.

Несмотря на молодость, Бранибор оказался весьма запасливым человеком. Его запасов съестного могло хватить еще на несколько дней пути, но он, не колеблясь, делился с новыми знакомыми.

– Что же привело тебя в замок, Бранибор? – принялся расспрашивать его князь. – Несколько лет назад я встречался с твоим отцом, мы вместе воевали. Должен сказать, твой отец проявил себя как мужественный воин и дальновидный полководец. А, кроме того, он ведь никогда не был безденежным человеком. Да и добычу, помнится, мы взяли в последний раз неплохую.

– Я понимаю тебя, князь. – Бранибор кивнул. – Мой отец богатый человек. Проблема в том, что я родился младшим.

– Понятно. Это знакомо мне не понаслышке, – грустно улыбнулся Воисвет.

– Ты тоже был таким? – Глаза Бранибора вспыхнули.

– Нет, я не о том хотел сказать. Я был как раз старшим сыном. А еще у меня был младший брат. Который, вместо того чтобы искать свою долю, принялся воевать со мной.

– Это не по мне! – резко ответил Бранибор. – Воля отца – закон для меня. Я сам устрою свою судьбу. У меня есть меч, у меня есть друзья… Что еще нужно?.. Когда же я найду сокровища, я смогу нанять целое войско. А тогда я найду себе княжество!

– Ты не по годам мудр, Бранибор. Думаю, что твой отец может тобой гордиться.

Щеки Бранибора подернулись красным, и Воисвет улыбнулся краем губ. Как он и предполагал, лесть подействовала безотказно.

– Мне нужно отойти.

Воисвет поднялся и двинулся в дальний угол. Он спиной чуял на себе испытующий взгляд Деженя. Без сомнений, он ждал сигнала.

Князь возвращался, когда навстречу поднялась Ирица. Воисвет попытался обогнуть ее, но она вновь преградила путь.

– Ты что задумал, Воисвет? – прошипела она. – Хочешь попрать все законы и обычаи?

– Знаешь, Ирица, у меня ведь была дочь, – спокойно ответил князь. – Правда, помоложе, чем ты, но кровь была горячая, прямо как у тебя.

Никак не ожидавшая этих слов, девушка растерялась. Она была готова противостоять всему – и грубости, и силе, но слова Воисвета озадачили. Какое-то время они просто молчали, глядя друг на друга, наконец князь улыбнулся:

– Ее звали Цветава. Я очень любил ее и прощал многое. Например, ее не знавшую меры доброту. Еще в детстве она повадилась выхаживать всякую подраненную живность. Птичек там, зайчиков и прочих. Дошло, знаешь ли, до того, что крестьяне стали носить ей даже покалеченную домашнюю птицу.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – набралась решимости Ирица.

– Знаешь, как она погибла?

Ирица молчала, но Воисвет и не ждал ответа.

– Я ушел на встречу с братом. Единственным родным братом. И моим заклятым врагом. Это была наша последняя битва. Там сгинули все наши воины – и мои и брата. Сгинул и он. Я перегрыз ему горло. Зубами, как дикий зверь. Ну да речь не о том. Дома я оставил всего десяток воинов. Перед уходом я запретил пускать кого-либо в дом. И вот когда битва была в самом разгаре, в ворота постучал залитый кровью человек и сказал, что состоит у меня на службе. Еще он сказал, что я вот-вот одолею врага. А потом он рухнул без чувств прямо у ворот. Тебе рассказывать, что произошло дальше?

– Я поняла, – хмуро отозвалась Ирица. – Он был лазутчиком. Твоя дочь, наверное, решила помочь ему, тогда он ее и убил?

– Ты почти угадала, – кивнул Воисвет. – По приказу дочери его впустили. Десятник возражал, но оттаскивать мою дочь силой не решился. И это была его главная и последняя ошибка. Правда, он распорядился поставить охрану, но это уже ничего не изменило. Лазутчик вырезал их всех. Сначала пытавшуюся вылечить его Цветаву, потом всех остальных – и воинов, и всю мою семью. Надо отдать ему должное – это был хитрый и умелый воин. Уже едва живой, он ухитрился смертельно ранить десятника, но это была его последняя жертва. Истекавший кровью десятник жил ровно столько, сколько было нужно, чтобы дождаться меня и все рассказать. И если бы он не умер у меня на руках, я бы велел его казнить.

– Тебе не убедить меня. – Ирица отрицательно помотала головой. – Этого все равно делать нельзя! Мы не можем отплатить за добро…

– Ирица, ты хочешь вернуться домой? – прошептал Воисвет. – Вместе с Берсенем? Купить хороший дом, нарожать детей? По глазам вижу, что хочешь. Так вот эти люди, которых ты так рьяно защищаешь, на самом деле не люди.

– Что ты говоришь? – Она отшатнулась, едва удержавшись от того, чтобы не обернуться.

– Они для нас всего лишь средство, способ выжить. Глаза Ирицы подернулись страхом.

– Горе совсем помутило твой рассудок! Ты и сам больше не человек! Ты зверь в человечьем облике!

– Дура, – спокойно констатировал князь. – Так я и знал. Хорошо, хоть твой брат умеет мыслить разумом, а не чувствами. А теперь тебе лучше уйти с моей дороги.

– Я не позволю!

Ее рука легла на меч. Мгновение она раздумывала, выбирая – закричать или выхватить оружие. И этот миг оказался решающим. Воисвет стремительно надвинулся и ударил в лицо открытой ладонью. Из носа Ирицы хлынула кровь, девушка со стоном рухнула на колени.

Воисвет оглянулся. Дежень с каменным лицом рассказывал что-то уморительное, заставляя всех ухохатываться. И только расслышав стон Ирицы, воины стали поворачиваться.

– Что случилось? – крикнул Бранибор.

– Ирица споткнулась. – Воисвет пожал плечами. – Да вот нос разбила. Есть у кого-нибудь чистая тряпица?

Берсень мигом подскочил с места, но его отвлек Дежень, и тогда вперед шагнул Бранибор. Присев рядом с Ирицей, он протянул кусок ткани, оторванный от рукава собственной рубахи.

– К оружию, Бранибор, вас хотят убить! – попыталась прокричать Ирица сквозь слезы и боль, но вышло лишь невнятное мычание.

– Воисвет, она что-то про оружие говорит, может, надо…

Бранибор поднял глаза на князя и окаменел. В руках Воисвета сверкнул нож.

– Что это значит, князь?

Его рука упала на рукоять меча, но Воисвет оказался быстрее. Лезвие его ножа пробило кольчугу Бранибора точно под сердцем. Не тратя время, чтобы вытащить нож, Воисвет обнажил меч и оглянулся.

А там уже бесновался с окровавленным мечом Дежень. Первые трое погибли раньше, чем сообразили, что их новые друзья вовсе не друзья. Остальные все-таки успели достать оружие – и лучник едва не погиб.

Его спасла Дара, вовремя воткнувшая свой кинжал в шею одного из нападавших. А затем подоспел и Воисвет.

Потрясенные гибелью Бранибора, воины сопротивлялись очень слабо, и вскоре последний из них рухнул, обливаясь кровью.

– Мерзавец!

За спиной Воисвета выросла Ирица. Из носа сочилась кровь, растекаясь по подбородку, но она не обращала на это внимания.

Выкрикивая оскорбления, она набросилась на князя.

– Дежень, Берсень! Уберите ее! – заорал Воисвет, с трудом уходя из-под ее ударов. – Или я, клянусь, убью ее прямо сейчас!

Объединенными усилиями мага и Деженя Ирицу удалось обезоружить. Да она особо и не сопротивлялась. Оттолкнув брата, она упала в объятия мага, содрогаясь от рыданий.

Вернувшись к Бранибору, князь с удивлением обнаружил, что тот еще дышит. На губах пузырилась кровь, но взгляд был до краев наполнен ненавистью.

Князь потянулся за ножом, и в этот момент Бранибор ударил спрятанным в рукаве кинжалом. Он был уже при смерти, его рука дрогнула, и Воисвет без труда перехватил выпад.

– Предатель! – выдохнул Бранибор. – Будь ты проклят!

– Так уж получилось. Я всего лишь забочусь о своих людях. А у тебя оказалось то, чего не было у нас. Ведь и ты на моем месте поступил бы так же, не так ли?

– Грязный лжец! Я никогда не замарал бы честь таким подлым убийством, ублюдок!

Последние слова вытянули остаток его жизни. Бранибор захрипел, изо рта потоком хлынула кровь, и он сомкнул веки.

– Все вы так говорите, – пробормотал князь. – Пока не придет время выбора.

Князь и Дежень деловито осматривали трофеи. Первым делом отобрали все съестные припасы, затем сняли с убитых одежду, доспехи и оружие.

Берсень и Ирица сидели у стены, неприязненно поглядывая на своих товарищей.

– Это ошибка, князь, – повторял Берсень, – ты совершил ошибку, княже. Не надо было их убивать.

– Прекрати нытье, маг, – отозвался Воисвет. – Я сделал то, что должен был сделать.

– А ты не подумал, что Бранибор появился здесь слишком кстати? Ты не подумал о том, что замок играет с нами?

– Я обо всем подумал. А в первую очередь – о том, что мы будем есть в ближайшее время.

– Ты разве не понимаешь, что замок…

– Какая мне разница? – повысил голос князь. – Сами они сюда забрели или кто их подослал? Какая разница? Я должен думать о своих людях. Это тебе понятно?

Берсень не ответил, уткнувшись взглядом в пол.

– Ирица, – позвал сестру Дежень. – Тут есть подходящая кольчужка, твоя почти сплошь из дырок.

Ирица не ответила, только полоснула по брату ненавидящим взглядом.

– Это глупо, сестренка, – спокойно продолжил Дежень.

Он подошел ближе и кинул ей под ноги кольчугу.

– Они мертвы, и вещи им совсем ни к чему, – сказал он, – а нам могут здорово помочь.

– Убирайся! – зарычала Ирица. – Видеть тебя не хочу!

– Берсень, может, ты ей объяснишь? Да и сам приоденешься, мало ли что…

Юноша поднялся, взгляд его встретился с глазами Деженя, и маг внутренне поежился. Дежень посмотрел на него с такой ненавистью, будто готов был убить прямо сейчас.

Это оказалось полной неожиданностью для мага. Перед ним будто возник другой человек. Знакомый ему холодно-насмешливый Дежень куда-то исчез, а вместо него появился этот. С гневом и ненавистью в глазах.

– Дежень, – спросил маг, – я чем-то обидел тебя? Мне кажется…

Облик Деженя тотчас же изменился. Мгновение спустя Берсень уже сомневался в увиденном.

– Ты? Обидел меня? – Лучник рассмеялся. – Не смеши меня. Смени-ка лучше кольчугу и попробуй убедить сестру.

– Я не сражался, и моя кольчуга целехонька, – Берсень отрицательно помотал головой. – А что касается Ирицы, по-моему, она уже ответила достаточно ясно.

– А я-то полагал, что ты будешь заботиться о ней. – В глазах Деженя вновь промелькнул гнев.

– Не переживай, я отдам ей свою кольчугу.

– Даже так?

Дежень скроил презрительную гримасу и отправился к князю, продолжавшему перебирать вещи Бранибора.

– Берсень, что с ними происходит? – жалобно спросила Ирица. – Они стали хуже зверей!

Юноша ответил не сразу:

– Ты ошибаешься, Ирица. Не думаю, что они изменились настолько сильно. Наверное, они были такими всегда. Просто здесь, в замке, это проявилось особенно ярко.

– А я? Неужели я тоже такая?

Ирица с силой прильнула к магу, точно хотела раствориться в нем, исчезнуть наконец из этого мира.

– Нет, Ирица, ты другая. – Берсень ласково пригладил ее волосы. – Ты совсем-совсем другая. Наверное, поэтому я влюбился в тебя.

– Скажи это еще раз, – попросила Ирица. Невдалеке хохотнула Дара.

– Другая! – фыркнула она. – Все люди одинаковы. Все убивают ни за грош, если приспичит. А если вы, голубки, другие, то это до поры до времени. Но когда-нибудь придет и ваше время.

– Ты лжешь! – вскинулась Ирица. – Что ж ты сама-то кольчугу новую не надела?

– Глупая. Зачем? Я отродясь не надевала доспехов. Мне это ни к чему.

– Стерва, – прошептала Ирица, но Дара услышала и захохотала.

– Еще какая! – сквозь смех выдавила она.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Новая комната ошеломила. Открывшееся зрелище настолько контрастировало с увиденным ранее, что поверить в его реальность стоило некоторых усилий. Сквозь стеклянный потолок комнату заливал яркий свет, и первое время все смотрели только вверх. Туда, где по голубому небу плыли облака, где сияло ослепительное солнце.

А под ласковыми солнечными лучами нежился настоящий цветник. Десятки, если не сотни цветов самых разнообразных форм и расцветок. Воздух был настолько насыщен ароматом, что, казалось, в нем можно было плыть.

Ирица ахнула. Ее охватило непреодолимое желание прилечь на роскошную зеленую травку, расслабиться хоть на пару минут. И одновременно с этим хотелось бегать и прыгать, визжа от радости.

– Цветы-цветочки, – прошептала она.

Никогда не интересовавшаяся цветами и презиравшая девушек, млевших от букетов, она вдруг ощутила волнение, непонятный трепет, к горлу подкатил комок. Если бы не присутствие мужчин, она, наверное, расплакалась бы. Наплыв незнакомых прежде чувств и насторожил ее, заставив взять себя в руки.

– Что это, – процедил Воисвет, подозрительно оглядываясь. – Берсень?..

Маг развел руками.

– Цветы как цветы, – пробормотал он. – А магия, как обычно, здесь повсюду, плюнуть некуда.

– Ты маг или где? – отозвался князь. – Последнее время толку от тебя… А мы потом расхлебываем.

– Между прочим, Адамир нанял меня, чтобы вас лечить, а не разнюхивать, что и как! – неожиданно резко отозвался Берсень.

Его голос прозвучал настолько жестко и непривычно, что Воисвет и Дежень скрестили на нем взгляды. Даже Ирица, и та глянула на мага с удивлением. И нескрываемым одобрением.

Обилие внимания смутило Берсеня, и он торопливо уткнулся взглядом в цветник. Пожав плечами, князь шагнул вперед.

– Пошли, что ли, куда деваться-то?

Выход маячил шагах в двадцати, но они шли медленно, с обнаженным оружием и постоянно вертели головами. Обнаружив, что дверь закрыта, не удивился никто.

– Значит, все-таки здесь, – удовлетворенно хмыкнул Воисвет. – Как и следовало ожидать.

– А я, признаться, надеялся, что здесь удастся отдохнуть, – отозвался Дежень.

– На то и расчет, – нахмурился князь. – Расслабимся, тут нас и возьмут тепленькими.

– Сестренка, поработай с дверью, – попросил Дежень. – У тебя иногда получалось.

Цветы потихоньку кружили Ирице голову. Все чаще и чаще ей приходилось напоминать себе, что они вовсе не на прогулке. Но под натиском чудесных запахов ее сознание постепенно растекалось, расползалось по комнате, и слова Деженя буквально вырвали ее из этого блаженного состояния.

– Иногда?! Неужели? – раздраженно бросила Ирица.

– Берсень, может, ты попробуешь? – Воисвет бросил на мага насмешливый взгляд. – Я, конечно, понимаю, ты лекарь, но выбираться ведь как-то надо?