Глава 12. Ксаран

Сопровождавшие Путеводца и Оливию орки вели путешественников по природным тоннелям, казавшимся хафлингу бесконечными. Оливии приходилось бежать, чтобы не отставать от Путеводца и держаться впереди орков, и она часто спотыкалась о неровную почву. Ее раненое плечо ныло, и каждое сотрясение отзывалось болью в руке и спине.

Наконец они достигли комплекса переходов, выглядевших как круглые отверстия в скале. Они были гладкими, как полированный мрамор. Хотя. здесь Оливии было гораздо легче двигаться, они казались ей еще страшнее — это была работа распыляющего глаза бихолдера.

При мысли о бихолдере и от мерного стука сапог орков, следовавших за узниками, в мозгу Оливии непроизвольно возникла песенка путешественников:

Оливия знала, что последний глаз бихолдера разрушает волшебство. Без него Ксаран не смог бы противостоять более-менее могущественному волшебнику, но с этим глазом даже у настоящего мага не было шансов против существа. Не имея возможности колдовать, волшебник был настолько же полезен, как бард с ларингитом. К счастью, с голосом Путеводца было все в порядке, поэтому они полагались на его гладкую речь, чтобы договориться с бихолдером, а не на способности волшебника. Оливия подумала, что барду надо быть поубедительнее, ведь бихолдеры тоже не дураки.

Идущий перед Оливией Путеводец внезапно остановился, хафлинг замерла на месте и моментально забыла о своих раздумьях.

— Сунь пока светящийся камень в карман, — прошептал Путеводец.

Оливия сделала то, что сказал ей бард. Впереди было мутное свечение.

Оливия выглянула из-за ноги Путеводца и увидела, что они стоят у главного входа в общую пещеру логова орков.

Общая пещера у племени орков была всегда самой большой центральной пещерой, и когда какое-либо другое существо, например бихолдер, возглавляло орков, оно часто превращало ее в собственное жилище. Несмотря на размер пещеры и ее положение, она все еще оставалась частью обиталища орков, а поскольку у орков никогда не было чувства прекрасного, пещера выглядела достаточно убого.

Внутри горели многочисленные костры из. древесного угля, но поскольку потолок был в самой высокой части только семь футов и опускался по краям, тусклый свет от костров проникал недалеко, отчего пещера казалась намного меньше. Вода просачивалась сквозь камень, капала со стен и потолка и с шипением падала в костры, отчего кверху поднимались облака пара и ядовитых газов. Запах протухшего жира, капающего с гниющих останков животных над кострами перебивал запах орков еще более неприятной вонью. «Все на месте, — подумала Оливия, — очень подходящее местечко для твари из преисподней».

Орки столпились в общей пещере, чтобы посмотреть на пришельцев, потребовавших аудиенции у их хозяина. Только самые крупные и злобные орки были вооружены подобающим образом и носили на себе какую-то амуницию. Большинство имели при себе топоры. У самок были кинжалы, и даже подростки играли с заостренными палками. Помимо лиц, которые Оливия могла различить при тусклом свете, она видела множество красных глаз, светящихся в темноте коридоров, примыкающих к общей пещере.

Оливия не могла представить, как кто-то, пусть даже талантливый настолько, насколько Путеводец, сможет победить этих злобных тварей. Она грустно улыбнулась и сказала:

— Мрачная компания.

— Я видал и похуже, — спокойно. ответил Путеводец, но похлопал по рогу, висевшему на поясе, проверяя, на месте ли он.

«Уверена, что да», — подумала. Оливия.

В центре пещеры пол поднимался на несколько футов. На возвышении лежала куча заплесневевших, пропитанных водой подушек — память о каком-то давнем караване. Ксаран покоился на подушках наподобие южного торговца.

Вожак орков остановился у входа в пещеру. Путеводец прошел мимо него, таща за собой Оливию. Вожак и стража растворились среди многочисленных орков, которые разошлись, чтобы дать дорогу человеку-барду и его маленькой спутнице.

Бард остановился перед кучей подушек и отпустил руку хафлинга. Он низко поклонился, приложив правую руку к сердцу и отводя левую, как будто он держал в ней невидимую шляпу.

— Приветствую тебя, Ксаран. Я пришел, чтобы закончить наши переговоры, — сказал бард. — Пожалуйста, не утруждай себя и не вставай.

Не обращая внимания на предложение Путеводца, бихолдер взлетел со своего места и повис над подушками на уровне глаз барда. Он висел, покачиваясь, его движения были неуверенными, не такими, как у бихолдеров, с которыми доводилось сталкиваться Оливии. Он напоминал старого инвалида, который пытается подняться со своей постели.

Теперь у Оливии была возможность повнимательнее рассмотреть Ксарана, и она заметила, что огромный центральный глаз и остальные поменьше покрыты молочно-белой пленкой. Ножки, на которых находились маленькие глаза, висели, как иссохшие растения. С ножек свисал тонкий слой серебристого мха. Он напоминал седые волосы, отчего Ксаран был еще больше похож на старого больного человека.

— С твоей стороны очень мудро вернуться к нам, — ответил Ксаран. От его высокого скрипучего голоса у Оливии заболели уши и побежали мурашки по коже.

— Надеюсь, что ты нашел свою мастерскую в полном порядке, — добавил бихолдер.

— Естественно, — сказал Путеводец и широко улыбнулся. Он пытался заставить Ксарана поверить, что он здесь по доброй воле, а не потому, что у него не было другого выхода. — Конечно, там нет ничего интересного для кого-либо, кроме меня — одни лишь старые музыкальные инструменты и тому подобное.

— Конечно, — повторил бихолдер. Его зубастый рот растянулся в отвратительной улыбке.

— Итак, перейдем к делу? — спросил бард. — Ты предложил мне бессмертие.

Редкий товар, и определенно ценный. Надеюсь, это не зависит от того, останусь ли я здесь? — Путеводец презрительно осмотрел общую пещеру орков.

— Нет: Если наше соглашение устроит меня, — сказал Ксаран, — ты сможешь свободно уйти. Хотя, как ты сказал, бессмертие очень ценная вещь.

— А если я откажусь от бессмертия и попрошу только возможности для меня и моей спутницы безопасно покинуть это место? — спросил Путеводец.

— Или все или ничего, — резко ответил Ксаран. — Если ты хочешь покинуть это место под моей защитой, ты должен принять мое предложение бессмертия и заплатить мою цену. Конечно, если ты не примешь моего предложения, ты можешь иметь дело с моими компаньонами.

Путеводец взглянул в сторону вожака орков и его брата. Оба смотрели на; него с. нескрываемой ненавистью. Даже если бы его мастерская была набита золотом, чтобы можно было выкупить жизни его и Оливии, твари вряд ли позволили бы им уйти. Путешественники убили или ранили троих членов племени, и Путеводец бросил вызов авторитету вожака.

— Понимаю, — сказал Путеводец, поворачиваясь к Ксарану. — И какова нынче цена бессмертия?

— Ты должен быть рад услышать, что за прошедший час цена не увеличилась.

На самом деле, я подумал, что человек твоего таланта заслуживает бессмертия, я готов сделать тебе особое предложение.

— Какое? — спросил Путеводец, внезапно насторожившись.

— Я готов отказаться от того интереса, который мои преданные последователи орки имеют в твоей мастерской. Как я сказал раньше, меня интересуют твои услуги. Я хочу, чтобы ты сообщил мне открытую тобой тайну создания подобия и привел ко мне Акабара Бель Акаша.

— Акабар знает о твоем интересе к нему? — спросил Путеводец.

— Конечно, — ответил Ксаран. — Мы с Акабаром старые друзья.

— Забавно, — сказал Путеводец. — Я помню, что когда говорил с Акабаром после того, как он был свидетелем уничтожения бихолдера, выступающего в виде демона Фальша, то он сказал мне, что никогда раньше не видел подобных тварей.

Глазастые ножки Ксарана поднялись, его центральный глаз зло прищурился.

— Фальш! — воскликнул. он и с отвращением сплюнул на землю. Упомянув о демоне, Путеводец задел его больное место.

— Созданная тобой прислужница, которую ты назвал Элией, сделала доброе дело, избавив мир от этого отродья. — Уже спокойнее, бихолдер добавил:

— Я уверен, что Акабар имел в виду, что никогда не видел столь странной головы бихолдера, как у Фальша. Как ты знаешь, каждая из ножек Фальша оканчивалась ртом, а не глазом — совершенно отвратительная тварь.

Внимание Оливии было занято глазеющими на нее орками, но что-то в словах бихолдера показалось ей подозрительным. То, что Ксаран ненавидел Фальша, не было удивительным, Фальша ненавидели все. То, что Ксаран знал и Фальша и Акабара, могло быть простым совпадением. Но как он узнал об Элии? Даже если он и слышал какие-нибудь из историй, что Оливия рассказывала о приключениях Элии, он не мог узнать о том, что Путеводец создал Элию. Из уважения к Элии Оливия не рассказывала о тайне ее происхождения. Как Ксаран узнал об этом и откуда он так хорошо знает Безымянного, знает о местонахождении его мастерской и о его всепоглощающем желании бессмертия?

— Хорошо. А какие гарантии, что ты сделаешь меня бессмертным, если я выполню то, о чем ты просишь? — спросил Путеводец.

«Постой, — подумала Оливия. — При всех своих недостатках Безымянный никогда не думал об Элии как о своей служанке. Он всегда говорил о ней только как об Элии. Единственным существом, которое называло Элию прислужницей был…»

— Я сделаю тебя бессмертным до того, как пошлю за Акабаром Бель Акашем, — сказал Ксаран. «Моандер!» — вспомнила Оливия.

— Путеводец! — с тревогой прошептала хафлинг. Положив тяжелую руку на голову Оливии, дав ей понять, что лучше помолчать, Путеводец вновь обратился к бихолдеру.

— А почему ты уверен, что я вернусь с Акабаром? — спросил он.

— Есть способ обеспечить твою честность, — загадочно сказал Ксаран.

— Путеводец! — громче повторила Оливия, потянув его за рукав.

— Не волнуйся, — торопливо шепнул ей Путеводец, затем опять повернулся к Ксарану:

— Я не уйду без моей спутницы. Она слишком полезна мне, чтобы оставлять на попечение твоих… войск.

— Поверь мне, у меня в мыслях не было ничего такого… жестокого. Возьми это, — сказал Ксаран. Он высунул язык, на конце которого был зеленый покрытый шипами шарик, размером и формой напоминающий репейник.

Путеводец взял репейник. Он был покрыт липким веществом, но концах иголок были маленькие крючки.

— Что это? — спросил бард.

— Твое бессмертие, — ответил Ксаран.

Оливия ущипнула Путеводца за ногу. Бард посмотрел на нее.

— Извини, Ксаран. Я должен переговорить с моим компаньоном.

— Ее интересует подобная сделка? — спросил Ксаран, повернув несколько глаз в сторону хафлинга.

— Нет, спасибо, — ответила Оливия. — Жизнь была бы слишком скучна, если бы не постоянный страх смерти, — напыщенно сказала она, — Я только хочу напомнить кое о чем Путеводцу.

Бард наклонился над хафлингом.

— Оливия, все под моим контролем, — прошептал он. — Пожалуйста, доверься мне.

— Он назвал Элию служанкой, — прошипела Оливия.

— Ну?

— Так Моандер называл ее, помнишь? — тихо сказала Оливия.

— Оливия, у тебя мания преследования, — сказал Путеводец.

— Моандер использовал отростки, чтобы управлять Акабаром, — напомнила ему хафлинг, пытаясь говорить как можно тише, чтобы ее нельзя было подслушать. — Они заставляли его ходить, говорить и творить заклинания против его воли. У Кайр был цветок в волосах, у Ксарана мох на голове. Какой уважающий себя бихолдер станет носить мох на своей голове? — спросила она.

Путеводец нахмурился, но когда вновь посмотрел на Ксарана, он не мог прогнать слова Оливии.

Он кинул репейник на подушки под Ксараном и вытер о тунику оставшееся на руках клейкое вещество.

— Я согласен на твое предложение в обмен на наши жизни, но не могу принять подобного подарка от Несущего Тьму, — сказал он.

Все одиннадцать глаз Ксарана расширились от удивления.

— Почему ты отказываешься? Теперь, когда ты угадал, откуда этот щедрый дар, ты должен понимать, что у тебя нет выбора. Ты не можешь отказаться от подарка Несущего Тьму. Это очень опасно для твоего здоровья. Именем Моандера, я настаиваю, чтобы ты принял бессмертие, которое он предлагает тебе.

Бихолдер выкрикнул несколько приказаний по-оркски, и Оливия услышала звук вытаскиваемых из ножен мечей и заряжаемых арбалетов.

— Что ж, придется мне прибегнуть к последнему аргументу, — рявкнул Путеводец. Неуловимым движением он вытащил из-за пояса кинжал своего деда и метнул его в бихолдера.

Оливия с ужасом увидела, как по крайней мере два десятка орков подняли свои арбалеты и кинжалы и прицелились в спину барда. Она с криком выхватила из кармана светящийся камень и подняла за спиной Путеводца. Яркий волшебный свет заставил орков закричать от боли. Несколько убежали прочь из общей пещеры.

Луч зеленого света ударил в кинжал из одного из глазастых отростков Ксарана, но клинок пролетел сквозь свет и попал в центральный глаз бихолдера.

Из раны потекла белая жидкость.

Путеводец уже обернулся и вытащил из-за пояса волшебный рог. Он крикнул «Удар», поднял инструмент к губам и дунул в него. Волшебство рога было разбужено словами Путеводца, и он издал оглушающую волну звука, которая сбила с ног оставшихся орков и ударила в потолок пещеры. Ослабленный сочащейся водой, потолок начал оседать, как крепость, в которую попал снаряд катапульты.

Огромные куски камня и град земли сыпались с потолка, попадая в орков. Пыль и грязь с потолка, зола и искры из костров закружились в воздухе.

Оливия оглянулась на Ксарана, ожидая, что бихолдер может в любой момент ударить в них своим смертельным лучом, но тот погрузился в подушки и исчез, как раненое животное прячется в нору. Она посмотрела на Путеводца. Старый бард надменно улыбнулся, оглядев устроенный им хаос, и сунул рог за пояс.

— Как отсюда выбраться? — закричала Оливия.

Путеводец оглянулся, затем указал на проход, ведущий из комнаты.

— Сюда, — закричал он, схватив хафлинга за пояс и унося ее прочь за мгновение до того, как потолок над кучей подушек Ксарана упал.

Когда они бежали по коридору, послышался голос Ксарана:

— Стоять!

— Беги! — приказал Путеводец, толкая Оливию глубже в темный туннель. Бард обернулся и увидел круглую тень, висевшую в туннеле как раз за ними. Кинжал Путеводца все еще торчал в его глазнице.

— Ты не можешь отказаться от подарка Моандера, — закричал бихолдер. Он плюнул в барда зеленым репейником и захохотал, как ненормальный.

Путеводец повалился назад, яростно вытираясь о тунику. Он поймал репейник рукой, но не мог оторвать липкий шар.

Внезапно репейник со щелчком открылся. Облако пыли полетело в лицо Путеводца, он начал кашлять, чихать и плеваться, пытаясь не вдохнуть, что бы это ни было.

— Путеводец! — закричала Оливия. Она повернулась, подбежала к барду и схватила его за пояс, чтобы оттащить от бихолдера.

— Твоя очередь, — весело сказал Ксаран, подлетая к Оливии. — Все должны служить Несущему Тьму!

Оливия выхватила рог из-за пояса барда, намереваясь ударить им чудовище, но какой-то инстинкт подсказал ей, что нужно поднять инструмент к губам. Она выкрикнула команду «Удар», которую слышала от Путеводца, и изо всех сил дунула.

Инструмент не издал ни звука. Ксаран приготовился плюнуть вторым репейником в Оливию. Вне себя от страха, Оливия еще раз дунула в рог, и слабый звук ударил в лицо Ксарана. Он был не сравним со взрывом, который получился у Путеводца, но в сочетании с волшебством рога, этого было вполне достаточно, чтобы отшвырнуть Ксарана назад, как мыльный пузырь.

— Я сделала! Я сделала! — закричала Оливия. От возбуждения она не замечала, что потолок падает ей на голову.

Путеводец поднялся на ноги, схватил хафлинга и побежал по туннелю долей секунды раньше, чем упал потолок. Дальше по проходу он поставил Оливию на землю и отобрал у нее рог.

— Ты могла оказаться под упавшим потолком и погибнуть, — упрекнул он.

— Это лучше, чем получить бессмертие по-Моандерски, — возразила Оливия. — По крайней мере, я перекрыла туннель между нами и Ксараном. Ты в порядке? Что случилось, когда эта штука взорвалась? — спросила она.

— Ничего, — пожал плечами Путеводец. — То ли одежда защитила меня, то ли это была незаряженная штука. Может быть, это надо проглотить, чтобы оно сработало.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке? — спросила Оливия.

— Лучше, чем с тобой. Как твое плечо?

— Плохо. Путеводец? — сказала Оливия, нахмурившись глядя в проход.

— Что, Оливия?

— Тоннель заканчивается тупиком.

— Не может быть, — сказал Путеводец и обернулся. Он прошел по коридору и наощупь убедился, что это тупик. Он смотрел на стену. Выхода не было. Они были заперты в каменном мешке.

— Невозможно. Я уверен, что слышал, как ветер свистел здесь. Он должен вести наружу, — со злостью произнес бард. Он замолчал, потом сказал:

— Оливия, ты слышишь?

Оливия замерла и прислушалась. Действительно, слышался свист ветра, и чувствовался холодный воздух. Хафлинг подняла повыше светящийся камень. Потолок прохода был в двадцати футах над ними. Когда-то пещера была полна воды, а пролом в потолке был колодцем. Даже при свете камня было невозможно понять, насколько поднимается колодец.

— Это был бы хороший выход, — сказала Оливия. — Если бы мы были птицами.

Элия проснулась перед рассветом. Она плохо спала. Ей снились кошмары о том, когда ее схватил Моандер и из снов она поняла, что Безымянный в опасности, хотя она не могла, сказать, что именно во сне заставило ее так подумать. Чем быстрее она найдет Грифта и заставит его рассказать, что он сделал с Безымянным, тем лучше.

Девушка отбросила одеяло и плащ Дракона и побрела в лес. Вернувшись, она подошла к своим одеялу и плащу и начала убирать их в сумку. Дракон оставил ее волшебную кольчугу на ее седле, и она надела ее с праведным негодованием. Она надела чистые тунику и носки, натянула штаны и сапоги. Затем она подошла к костру и налила себе чашку чая из чайника, который Дракон уже приготовил.

Дракон показал ей что-то, она повернулась к огню, оказавшись спиной к нему. Несколькими минутами позже к ней подошел Брек. На его лице была щетина, но он был полностью одет и вооружен. Странно посмотрев на Элию, он налил себе чаю.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Прекрасно, — ответила Элия. — Почему ты не разбудил меня дежурить во вторую смену?

— Дракон предложил постоять за тебя, — пожал плечами Брек. Он поспешно прибавил:

— Мы должны снять лагерь на рассвете и начать поиск кругами от того места, где мы потеряли след Грифта. Мы можем оставить Зару с нами.

Элия кивнула. Она хотела быстрее найти Грифта. С мыслью о том, что она останется в обществе Зары и Дракона, она готова была примириться, пока не выяснит, где же находится Безымянный.

— А пока я хочу еще раз посмотреть на этих антов, — сказал следопыт. — Он допил чай. — Я вернусь к рассвету, — пообещал он и пошел из лагеря.

Элия медленно потягивала чай. Допив его, она вооружилась мечом и толкнула спящую Зару носком сапога.

Жрица со вздохом проснулась и села.

— Что случилось? — спросила она.

Элия фыркнула.

— Я хочу поговорить с тобой, — сказала она.

Акабар толкнул Грифта, чтобы разбудить его. Зверь зарычал.

— Уже рассвет, — сказал Турмитянин. — Нам надо отправляться, пока это место не исчезло.

Грифт не понял слов, которые произнес Акабар, но смысл был ясен. Акабар торопится отправиться в путь. Маг-сауриал оглянулся. Он забыл, что они находились в созданном им внепространственном измерении. Им нужно поскорее отправляться, пока это место не исчезло, и они не упали на землю. У Грифта болело все тело, и ему не хотелось получить лишних травм.

Акабар спустил веревку и полез вниз. Грифт кинул вниз свой посох и полез вслед за ним. Спустившись, он тихо зарычал.

Акабар показал на землю.

— Посмотри. За нами следят, — сказал он, показывая на отпечатки двух пар сапог и трехпалых лап. — Знаешь, эти похожи на следы Дракона, — сказал термитец.

Грифт понюхал воздух. Он поднял голову, в его глазах светилась радость.

Акабар чувствовал запах лимона, исходящий от сауриала.

— Мы пойдем по ним? — спросил Акабар.

Грифт уже искал запах Победителя.

Зара стояла лицом к лицу с Элией. Сидя у костра, Дракон с волнением смотрел на обеих женщин. Если Элия не обратила внимания на его знаки, ему остается только надеяться, что Зара помирится с ней. Он молился о том, чтобы жрица смогла унять гнев Элии, чтобы он смог извиниться.

— Допуская, что ты права, и что Моандер возвращается, во что я все еще не могу поверить, я хочу знать, почему именно Акабар должен уничтожить Моандера, — потребовала ответа Элия. — Почему боги не могли выбрать какого-нибудь более могущественного волшебника. Такого как Эльминстер, или Кельбен из Синих Вод, или слугу короля Азуна, Вангердагаста.

— Не знаю, — спокойно ответила Зара. — Я думаю, что это потому, что Акабар уже сражался с Моандером.

— Я думаю, что это потому, что ты можешь обвести Акабара вокруг пальца, — возразила Элия. — Если бы ты сумела найти путь к сердцу более могущественного волшебника, ты бы выбрала его для битвы с Моандером. Если бы ты действительно любила Акабара, то удерживала его подальше от Моандера. Ты знаешь, что Моандер сделал с Акабаром? Как он использовал его?

— Знаю, — прошептала Зара. — Но если Акабар не уничтожит Моандера, Моандер уничтожит его.

— Что ты хочешь сказать? — спросила Элия.

— Моандер хочет отомстить Акабару. Таймора предупредила меня, что слуги Несущего Тьму повсюду ищут моего мужа. Наша семья решила, что Акабару следует бежать на север. Мои сестры-жены послали меня с ним, чтобы его невозможно было найти с помощью волшебства. У меня есть такая же защита от волшебного обнаружения, что и у тебя, — объяснила Зара.

— Значит, вы в безопасности, и нет необходимости искать Моандера, — возразила Элия.

— Мы не можем всю жизнь прятаться, — ответила Зара. Уже мягче, она прибавила:

— Я знаю, что у тебя есть причины бояться Моандера, но ты не можешь убежать от своего страха.

— Не могу? Ты только посмотри на меня, — сказала Элия. — Как только мы найдем Грифта, и я получу путеводный камень, я отправлюсь восвояси. Однажды я глупо попалась на зов Моандера, но я не позволю вновь схватить меня. Я собираюсь найти Безымянного и оставаться с ним подальше от Моандера.

— Акабару нужна твоя помощь. Ты больше не заботишься о нем?

— А почему я должна? — проворчала Элия. — Он-то обо мне не заботится.

— Не будь смешной. Он волнуется о тебе, — настаивала Зара.

— Если он заботится обо мне, то почему женился на тебе? — спросила Элия.

— Он предлагал тебе отправиться с ним в Термиш, но ты отказалась. Что ему надо было делать, следовать за тобой по Королевствам? Пожалуйста, не отказывай ему в помощи из-за того, что ты ревнуешь ко мне.

Элия подошла ближе к жрице и помахала пальцем перед ее носом.

— К твоему сведению, у меня нет причины ревновать к тебе. Ты всего лишь моя копия — одна из второсортных копий Фальша. Акабар говорил мне, что является моим другом, что относится ко мне как к человеку, а потом женился на тебе, как будто мое тело — вещь, которую можно купить. — Голос Элии дрогнул от гнева и боли.

— Я не вещь, — возразила Зара. — Я не такая, как ты. Я тоже личность…

— А ты знаешь, что когда мы нашли тебя в Цитадели Белого Изгнания, и Акабар увидел, что я расстроилась, он предложил уничтожить тебя ради меня?

— Да, — тихо ответила Зара, кивая. — Он рассказал мне все об этом.

— И ты все равно вышла за него? Ты, что сумасшедшая? — закричала Элия. — Конечно, да, — резко сказала она. — Ведь это Фальш сделал тебя.

— Из всех сестер, что я встречала, только ты отнеслась ко мне подобным образом. Остальные были рады узнать, что у них есть семья.

— Сестры? Ты имеешь в виду одиннадцать оставшихся чудовищ?

Зара заскрежетала зубами, пытаясь сдержать гнев. Глубоко вздохнув, она продолжила ровным и спокойным голосом:

— Я встречала трех других. Одна — мудрец в Крепости Свечей, другая волшебница в Приморье, третья — воительница вроде тебя в восточных землях. Я знаю о еще двух. Одна была воровкой, ее убили этой весной. Другая — знатная госпожа в Синих Водах.

— Акабар не женился на них? — спросила Элия. — Я удивлена, что такой умный торговец, как он, не подумал об этом, когда нашел вас в Цитадели Белого Изгнания. Он мог взять вас дюжиной подешевле и продать с выгодой.

Лицо Зары посерело от ярости.

— Ты ведьма! Как ты посмела! — закричала она и наотмашь ударила Элию по лицу.

Та отлетела назад на несколько футов, затем кинулась на жрицу.

— Закончим то, что мы начали вчера? — рявкнула она, и они обе полетели на землю.

Зара яростно сопротивлялась, но теперь у нее не было ни оружия, ни кольчуги. Она отбила ноги, пиная Элию, и повредила костяшки, ударив ее по голове.

Элия ударила Зару в живот, и та согнулась, заскулив, как собака.

— Достаточно? — рявкнула Элия, усаживаясь на жрицу.

Зара ударила ее локтем по почкам. Элия занесла кулак над головой Зары, но кто-то сверху схватил ее за запястье и поднял над землей. Она повернула голову, чтобы увидеть, кто держит ее.

Зверь футов десяти ростом, покрытый чешуей и костяными пластинами, покачивал Элией перед своим лицом и с интересом смотрел на нее. В другой руке он держал кусок глины, из которого была вылеплена миниатюрная четырехэтажная башня.

Элия осмотрелась в поисках Дракона. Сауриал стоял на краю леса и смотрел в землю. Рядом с ним стоял удивленный Акабар.