Тогда пан Шуга прямо в одежде вбежал в воду, и они с паном Ружичкой вцепились друг другу в глотки, после чего оба свалились на мелководье, но пан Ружичка одержал верх, потому что хмель придавал ему сил... А однажды, когда горожане загорали на берегу реки на лужку, принадлежавшем пану Ружичке, тот выгнал на травку своих гусей, и они загадили этот лужок так, что лечь позагорать уже было некуда, и пан Ружичка принялся вращать глазами и гнать всех с лужка, вытягивая свою длинную шею... шея у пана Ружички была как у индюка, и когда женщины завопили, мол, что это вытворяют его гуси на лужку, пан Ружичка страшным голосом прокричал: "Да вы знаете, что вы, бабы, такое?" И сам себе ответил с ужасным хохотом: "Дерьмо!" И он так рассвирепел, что все купальщики разбежались, и только я остался лежать на краешке его лужка, потому что гусиный помет мне не мешал, пан Ружичка склонился надо мной, а я от страха был не в силах убежать, и он вперил в меня безумный испепеляющий взгляд и закричал на меня, как и на всех прочих: "Тут вам не пляж!" Я зажмурился, однако пан Ружичка внезапно с нежностью прошептал мне: "Ты, Карел, можешь остаться..." И я открыл глаза, пан Ружичка чуть не плакал -но он тут же выпрямился и продолжал кричать: "Здесь вам не пляж!" А когда вконец пьяный пан Ружичка, шатаясь, медленно брел домой, пан Шуга, подкравшись к нему на цыпочках, дважды ударил его палкой по голове, да так, что палка сломалась, а пан Ружичка только остановился и, как будто у него заложило ухо, засунул в ухо палец и поковырял там, после чего двинулся дальше и улегся возле своего дома на небольшой газон в переулке, и он лежал там не как пьяный, а прямо-таки картинно, закинув ногу на ногу, подложив руку под голову, и вот он возлежал там и улыбался другой стороне переулка, где лежал тоже пьяный пан Гемиш, и оба эти мужчины лежали там, и никто бы не подумал, что они пьяны, а если что-то и одурманило их, так не иначе как прекрасные видения, они возлежали там, точно пастухи, которым явился ангел и возвестил, что в Вифлееме народилось Божие дитя... Куда девался этот святой, который выносил в ведрах остатки человеческих грехов и выливал их в большую бочку наподобие тех, из которых крестьяне черпали удобрения для своих полей, чтобы на них выросла божественная капуста? Куда делся этот святой муж, который от своей богоугодной работы казался пьяным, хотя и был трезв? Я всегда думал, что, когда пан Ружичка однажды умрет, Дева Мария выглянет из-за туч, подаст ему руку и вознесет пана Ружичку прямиком на рокочущие небеса...