- Здорово, - сказал я, - у нас есть еще время повеселиться, прежде чем пойдем домой.
      Так как мы уже устали ходить, Альсест предложил пойти на пустырь, где никого нет и можно посидеть на земле. Там было очень хорошо. Мы начали дурачиться, бросали камни по консервным банкам. А потом, набрав много камней, сели. Альсест начал есть бутерброд с ветчиной, последний у него в ранце.
      - В школе, - сказал Альсест, - вовсю решают задачки по арифметике.
      - Нет, - сказал я, - сейчас должна быть переменка.
      - Пуф, ты считаешь, что на переменке весело? - спросил он меня.
      - Пуф! - ответил я ему и расплакался.
      Потом нам уже не было весело, мы были одни, делать было нечего, мы должны были прятаться. Я был прав, мне захотелось пойти в школу, даже несмотря на задачки. Если бы я не встретил Альсеста, я бы сейчас был на переменке и играл и в жандармы, и в воров, и в шарики, а в шарики я играть мастак.
      - Почему ты заплакал, что с тобой? - спросил Альсест.
      - Это ты виноват, что я не могу играть в жандармы и в воров, - сказал я ему.
      Альсесту это не понравилось.
      - Я тебя не просил идти со мной, - сказал он мне. - И потом, если бы ты отказался прогуливать, я бы пошел в школу, вот и все, ты сам виноват!
      - Да ну? - сказал я Альсесту, как говорит мой папа нашему соседу месье Блэду, с которым он часто ссорится.
      - Да, - ответил Альсест, так месье Блэд отвечает моему папе, и мы подрались, как папа с месье Блэдом.
      Когда мы кончили драться, пошел дождь, мы убежали с пустыря, там негде было укрыться от дождя.
      Мама мне говорила, что она не любит, когда я прихожу промокший. Я почти всегда слушаюсь свою маму.
      Мы с Альсестом стали около витрины часового магазина. Пошел сильный дождь, мы одни были на улице, это было невесело. Так мы простояли около часа, потом пошли домой.
      Когда я вошел в дом, мама сказала, что я бледный, и что у меня усталый вид, и что если я захочу, то завтра могу не идти в школу, но я отказался. Мама очень удивилась.
      А назавтра в школе, когда Альсест и я рассказали всем, как мы весело провели время, все ребята нам здорово завидовали!
      Я ИДУ В ГОСТИ К АНЬЯНУ
      Я хотел пойти поиграть с ребятами, но мама мне сказала, что об этом не может быть и речи, что она очень не любит мальчиков, к которым я хожу, что мы занимаемся глупостями и что меня пригласили на полдник к Аньяну, Он очень милым мальчик, хорошо воспитанный, и мне было бы неплохо брать с него пример.
      Мне вовсе не хотелось идти на полдник к Аньяну, тем более брать с него пример. Аньян - первый ученик в классе, любимчик нашей учительницы. Хорошим товарищем его никак не назовешь. Его мало колотят, так как он носит очки. Я бы лучше пошел в бассейн с Альсестом, Жофруа, Эдом и другими. Но ничего не поделаешь, мама моя не шутила. Я всегда слушаюсь маму, особенно когда ей не до шуток.
      Мама заставила меня выкупаться, причесаться. Она велела мне надеть темно-синий костюм со складками на брюках, белую шелковую рубашку и галстук в горошек. Меня одели так же, как на свадьбу моей кузины Эльвиры, после которой я заболел.
      - Перестань дуться, - сказала мама, - ты очень хорошо проведешь время с Аньяном! - И мы вышли из дома.
      Я особенно боялся встретить товарищей. Они бы смеялись надо мной, увидев меня в этом наряде.
      Дверь открыла мама Аньяна.
      - Какой он славный! - сказала она.
      Она меня обняла, а потом позвала Аньяна:
      - Аньян! Иди быстрей! Пришел твой маленький друг Николя!
      Вошел Аньян, он тоже был смешно одет. На нем были велюровые брючки, белые носки и смешные черные сандалии, которые сильно блестели. Мы были похожи на двух кукол.
      Аньян не очень-то был рад встрече со мной. Он протянул мне руку.
      - Оставляю вам своего сына, - сказала моя мама, - надеюсь, он не наделает много глупостей. Я приду за ним в шесть часов.
      Мама Аньяна сказала, что она уверена, что мы хорошо повеселимся и что я буду умницей. Мама ушла, но мне показалось, будто она была чем-то расстроена.
      Мы сели за стол. Угощение было хорошее: шоколад, конфеты, пирожные, бисквиты. Мы не держали локти на столе. Потом мама Аньяна предложила нам пойти поиграть в комнату Аньяна.
      В комнате Аньян начал с того, что предупредил меня, что я не должен бить его по голове, потому что у него очки, и что он начнет кричать, и что его мама посадит меня в тюрьму. Я ему ответил, что я этого но сделаю, потому что обещал маме вести себя хорошо. Мне показалось, что это ему понравилось, и он предложил мне поиграть. Он стал выкладывать кучу книг по географии, по естествознанию, по арифметике. Чтобы хорошо провести время, он мне предложил почитать, а потом порешать задачи. Он сказал, что интереснейшие задачки - с кранами, которые текут в открытую ванну, и вода одновременно вытекает и втекает.
      Это было очень интересно. Я спросил у Аньяна, нельзя ли увидеть ванну, где можно повеселиться. Аньян посмотрел на меня, снял очки, протер их, подумал немного, потом сказал, чтобы я шел за ним.
      В ванной комнате была большая ванна. Я сказал Аньяну, что ее можно наполнить водой и поиграть с маленькими корабликами. Аньян сказал, что он никогда об этом не думал, но это неплохая идея. Ванна быстро наполнилась водой. Надо сказать, что мы ванну закрыли пробкой. Но Аньян был озадачен тем, что у него не было корабликов. Он мне объяснил, что у него мало игрушек и много книг. К счастью, я умел делать кораблики из бумаги, мы вырвали листы из учебника по арифметике. Конечно, мы вырывали осторожно, чтобы потом Аньян мог их приклеить обратно. Ведь плохо портить книги, деревья или причинять боль животным.
      Мы хорошо повеселились. Аньян делал волну, опуская руку в воду. Жаль, что он не загнул рукава своей рубашки и не снял часы с браслетом, которые он получил за сочинение по истории, где он был первым. Теперь часы стояли и показывали четыре часа двадцать минут. Немного погодя нам надоело играть в кораблики. На полу было много воды, и нам не хотелось еще больше разводить грязь, сандалии Аньяна уже не так блестели, как раньше.
      Мы вернулись в комнату Аньяна, где он показал мне глобус. Это большой металлический шар, на котором нарисованы моря и земли. Аньян мне объяснил, что он нужен для изучения географии, чтобы знать, где находятся разные страны. Это я знал, у нас в школе есть такой глобус, учительница нам его показывала. Аньян сказал, что можно отвинтить глобус и тогда он будет похож на большой мяч. Я думаю, что это мне пришло в голову играть с ним, как с мячом. Мы веселились, бросая глобус. Аньян снял очки, чтобы их не разбить. Без очков он плохо видит, и он пропустил глобус, и тот покатился и со стороны Австралии попал в зеркало и разбил его. Аньян надел очки, чтобы увидеть, как это произошло. Он был озадачен. Мы поставили глобус на место и решили быть осторожней, ведь иначе наши мамы были бы не очень довольны. Мы ломали головы над тем, что бы нам еще придумать, тогда Аньян мне сказал, что его папа подарил ему полезную химическую игру. Он мне показал, что это за игра, и она мне понравилась. В большой коробке с какими-то трубочками, смешными круглыми бутылочками и маленькими флакончиками, наполненными чем-то разноцветным, была и спиртовка. Аньян сказал, что со всеми этими предметами можно проводить интересные опыты.
      Он начал наливать в трубочки разные растворы и добавлять порошки. Мы видели, как менялся цвет, то красный, то голубой, и подымался белый дымок. Это было очень забавно. Я сказал Аньяну, что мы должны попробовать и другие опыты, еще интереснее, он согласился. Мы взяли самую большую бутыль и высыпали туда все маленькие порошки, и вылили все растворы, потом взяли спиртовку и подогрели бутыль. Все шло хорошо: сначала образовалась пена, а потом очень черный дым. Неприятно было то, что запах дыма был не очень вкусный и все пачкал. Нам пришлось прервать опыт, потому что бутыль лопнула.
      Аньян стал кричать, что он ничего не видит, но, к счастью, это было потому, что стекла очков почернели. Во время опыта я открыл окно, потому что из-за дыма мы стали кашлять. На ковре пена производила какой-то странный шум, такой, когда кипит вода, все стены стали черными, мы тоже были не очень чистыми.
      А потом вошла мама Аньяна. В первый момент она молчала с разинутым ртом и широко раскрытыми глазами, потом она закричала, сняла с Аньяна очки и ударила его. Потом она взяла нас за руки и увела в ванную комнату мыться. Когда она увидела, что творится в ванной, ей это не очень-то поправилось.
      Аньян крепко держал очки на носу, ему не хотелось получить вторую затрещину. Уходя, мама Аньяна мне сказала, что будет звонить моей маме, чтобы она сейчас же пришла и забрала меня, что ничего подобного она никогда не видела и что все это совершенно ужасно.
      Вскоре пришла моя мама, и я был рад, потому что мне стало скучно в доме Аньяна, особенно с мамой Аньяна, она ужасно нервничала. Мама привела меня домой, без конца повторяя, что я отъявленный хулиган, что на сладкое сегодня вечером я вообще ничего не получу. Я должен сказать, что это было совершенно справедливо, потому что мы с Аньяном натворили немало глупостей. Вообще мама была права, как всегда. Мы хорошо повеселились с Аньяном. Я с удовольствием встретился бы с ним, но, теперь уже мама Аньяна не захочет, чтобы мы виделись.
      Мне все же хотелось бы, чтобы наши мамы наконец решили, чего они хотят. Непонятно, к кому же надо ходить в гости!
      МЕСЬЕ БУРДЭН, КОТОРЫЙ НЕ ЛЮБИТ СОЛНЦЕ
      Я не понимаю месье Бурдэна, когда он говорит, что не любит хорошую погоду. Хотя, правда, можно веселиться и под дождем. Можно бегать по лужам, можно задрать голову, открыть рот и глотать дождевые капли, а дома тоже очень хорошо, потому что тепло, можно играть с заводным поездом и пить приготовленный мамой горячий шоколад с пирожными. Но когда идет дождь, у нас нет переменок в школе, нам не разрешают выходить во двор. Поэтому я не понимаю месье Бурдэна, ведь он выгадывает, когда хорошая погода, потому что его работа наблюдать за нами во время переменки.
      Сегодня, например, стоит хорошая погода, солнце светит ярко. Мы очень хорошо провели время на переменке, тем более что последние три дня все время шел дождь и мы должны были сидеть в классе. Мы пришли во двор строем, и, как всегда на переменке, месье Бурдэн нам сказал: "Разойдись!" И мы начали веселиться.
      - Сыграем в жандармов или воров! - закричал Руфю, у него папа полицейский.
      - Ты нам надоел, - сказал Эд. - Мы будем играть в футбол.
      И они подрались. Эд очень сильный и всегда бьет по носу ребят, а так как Руфю наш одноклассник, он ему дал в нос. Руфю не ожидал удара, он попятился назад и налетел на Альсеста, который в это время ел булочку с вареньем. Булочка упала на землю, а Альсест завопил. Месье Бурдэн подбежал к ним, разнял Эда и Руфю и поставил их в угол.
      - А моя булочка? - спросил Альсест. - Кто мне ее отдаст?
      - И ты хочешь в угол? - спросил его месье Бурдэн.
      - Нет, я хочу булочку с вареньем, - сказал Альсест.
      Месье Бурдэн покраснел, начал дышать через нос, как всегда, когда он злится. Он не мог говорить с Альсестом, потому что Мексент и Иохим уже дрались.
      - Отдай мне мой шарик, ты сплутовал! - кричал Иохим и тянул Мексента за галстук, а Мексент лупил его по лицу.
      - Что случилось? - спросил месье Бурдэн.
      - Иохим не любит проигрывать, поэтому он кричит. Если хотите, я могу дать ему в нос, - сказал Эд.
      Месье Бурдэн посмотрел на Эда с удивлением.
      - Я думал, ты стоишь в углу, - сказал он.
      - А, да, правда, - ответил Эд и вернулся в угол.
      Мексент стоял красный, потому что Иохим не отпускал его галстук. Месье Бурдэн отправил их обоих в угол, и они присоединились к другим.
      - А моя булочка с вареньем? - спросил Альсест, уплетая следующую булочку с вареньем.
      - Так ты ведь ешь булочку с вареньем! - удивился месье Бурдэн.
      - Вы не правы! - закричал Альсест. - Я принес четыре булочки для переменки и хочу съесть все четыре.
      У месье Бурдэна не было времени рассердиться, потому что он получил по голове удар мячом.
      - Кто это сделал? - закричал месье Бурдэн, держась за лоб.
      - Это Николя, месье, я видел! - сказал Аньян.
      Аньян - первый ученик в классе и любимчик учительницы, мы его не очень-то любим, он противный доносчик, но у него очки и его нельзя бить каждый раз, когда захочется.
      - Жалкий предатель, - закричал я, - если бы ты не носил очки, я бы тебе врезал разок!
      Аньян заплакал, говоря, что он самый несчастный, что он покончит с собой, и стал кататься по земле.
      Месье Бурдэн спросил меня, правда ли, что это я бросил мяч. Я ответил, что мы играли в мяч, и я метил в Клотэра, но промахнулся и не виноват, я не хотел, чтобы мяч попал в месье Бурдэна.
      - Я не хочу, чтобы вы играли в грубые игры! Я забираю мяч! А ты иди в угол! - сказал мне месье Бурдэн.
      Я сказал ему, что это ужасно несправедливо. Аньян меня подначивал, а сам довольный ушел со своей книгой. Аньян не играет с нами на переменке, он берет книжку и повторяет уроки. Он просто чокнутый.
      - Ну, что будем делать с булочкой? - спросил Альсест. - Я кончаю третью булочку, перерыв скоро закончится, а мне не хватает одной булочки, я вас предупреждал.
      Месье Бурдэн хотел ответить, но не смог, нам было бы интересно, что он скажет Альсесту. Он не смог ответить, потому что Аньян катался по траве и страшно кричал.
      - Что еще? - спросил месье Бурдэн.
      - Это Жофруа! Он меня толкнул! Мои очки! Умираю! - кричал Аньян, как в фильме, который я видел.
      В этом фильме люди находились на подводной лодке, которая не могла всплыть, а люди хотели спастись, но подводная лодка погибла.
      - Нет, месье, это не Жофруа. Аньян упал сам, он плохо держится на ногах, - сказал Эд.
      - Что ты вмешиваешься? - спросил Жофруа. - Тебя не спрашивали. Это я его толкнул, ну и что?
      Месье Бурдэн стал кричать на Эда, чтобы тот вернулся в угол, а Жофруа велел, чтобы он сопровождал Эда. Потом он поднял Аньяна, у него текла кровь из носа, и он плакал. Месье Бурдэн отвел его в медпункт, за ним шел Альсест и говорил ему про булочку с вареньем.
      Мы решили играть в футбол. Но взрослые ребята уже играли в футбол во дворе. А с ними не договоришься, мы часто деремся с ними. А две команды, с двумя мячами играть в футбол в нашем дворе не могут, не получается!
      - Оставь этот мяч, грязнуля! - сказал старшеклассник, обращаясь к Руфю. - Это наш мяч!
      - Неправда! - закричал Руфю.
      И в самом деле он был прав, один из взрослых ударил по воротам, но мяч был не их, а наш. Он ударил Руфю, а Руфю пнул его по ноге. Драка со старшеклассниками происходит всегда одинаково: они нас бьют по лицу, а мы их по ногам. На этот раз дрались вовсю, шум стоял страшный. Мы услышали крик месье Бурдэна, он вернулся с Аньяном и Альсестом из медпункта.
      - Посмотрите, - сказал Аньян, - они все вышли из угла!
      У месье Бурдэна был расстроенный вид, он побежал к нам, но не добежал, поскользнулся на булочке с вареньем Альсеста и упал.
      - Браво, - закричал Альсест, - победа! Топчите мою булочку с вареньем!
      Месье Бурдэн поднялся и стал оттирать брюки от булочки с вареньем, а руки его были тоже перепачканы вареньем. Мы снова начали драться. Эта перемена была ужасно интересной, но месье Бурдэн посмотрел на часы и, хромая, пошел давать звонок. Перемена закончилась.
      Пока мы строились, пришел Бульон. Бульон - это еще один воспитатель, его так называют, потому что он всегда говорит: "Посмотрите мне в глаза", а так как в бульоне есть жирные кружочки, похожие на глазки, то его и прозвали Бульоном. Это старшеклассники придумали.
      - Ну как, старина Бурдэн, - сказал Бульон, - не очень плохо прошла перемена?
      - Обычно, - ответил месье Бурдэн. - Нет с ними никакого сладу, жду плохой погоды. Когда утром я встаю и вижу, что хорошая погода, то очень расстраиваюсь!
      Нет, честно, я не понимаю месье Бурдэна, когда он говорит, что не любит солнца.
      РЕКС
      Возвращаясь домой после школы, я увидел бегущую впереди маленькую собачку. Она бежала одна, и мне стало жаль ее. Я подумал, что она обрадуется моей компании, и побежал за ней. Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы догнать ее. Собачка, похоже, совсем не обрадовалась мне. Она, наверное, меня испугалась. Тогда я ей дал половину сдобной булочки. Она ее съела и завиляла хвостом. Я назвал ее Рексом, так звали собачку в полицейском фильме, который я видел на прошлой неделе.
      После булочки, которую Рекс проглотил одним махом нe хуже моего товарища Альсеста, который все время ест, песик, довольный, пошел за мной. Я подумал, что папа с мамой обрадуются, когда я приведу Рекса домой. Я научил бы Рекса бегать вокруг нашего дома, он охранял бы наш дом и помогал бы мне ловить бандитов, как в том фильме, который я видел в последний четверг.
      Вы мне, конечно, не поверите, но когда я пришел домой с Рексом, моя мама совсем не обрадовалась. По-моему, в этом немножко виноват сам Рекс. Мы с Рексом сразу пошли в гостиную. Вскоре туда пришла мама, она поцеловала меня, спросила, все ли хорошо прошло в школе, не натворил ли я глупостей, а потом увидела Рекса и сразу же закричала:
      - Где ты нашел это животное?
      Я начал объяснять, что бедная собачка потерялась, что теперь она будет помогать мне ловить бандитов. А Рекс, вместо того чтобы сидеть спокойно, прыгнул на кресло и начал грызть подушку. А это было то кресло, на которое даже папа не имел права садиться, оно было предназначено только для гостей.
      Мама продолжала кричать, что она запретила мне приводить животных в дом. И это была правда. Мама мне в самом деле запретила это делать после того, как однажды я принес мышку. Она кричала, что это опасно, что собака может быть бешеной и искусать нас и что тогда мы все заболеем, что она сейчас же пойдет за метлой и выгонит собаку и что она дает мне одну минуту, чтобы вывести собаку из дома.
      Я напрасно старался отнять у Рекса подушку, он лежал на ней, а в зубах у него торчал клок от этой подушки. Мне было непонятно, почему он так себя вел, зачем ему нужна была подушка. Потом я взял Рекса на руки и вышел с ним в сад. Мне очень хотелось заплакать, я не выдержал и разрыдался. Не знаю, было ли Рексу так же плохо, как мне, но он был занят подушкой, он раздирал ее в клочья.
      Пришел папа. Мы с собакой сидели перед дверью, я плакал, Рекс плевался перьями.
      - Что случилось? - спросил папа.
      Я объяснил ему, что мама не захотела, чтобы Рекс остался в доме. А ведь он помогал бы мне ловить бандитов, бегал бы вокруг дома, я бы его этому научил. Я сказал папе, что мне очень плохо, и стал плакать, а Рекс чесал ухо задней лапой, это жутко трудно делать, мы однажды в школе пробовали, но это удалось сделать одному Мексенту, у него очень длинные ноги.
      Папа стал гладить меня но голове, потом он сказал, что мама права, что действительно опасно приводить с улицы собаку, что они могут оказаться больными, могут кусаться. Возьмешь такую собачку, а потом - бах! Все люди заболевают и становятся бешеными. Позже, в школе, я узнал о Пастере, который изобрел лекарство от бешенства и спас человечество, и что теперь от этой тяжелой болезни можно вылечиться. Я сказал папе, что Рекс не болен, он любит хорошо поесть и что он очень умный. Папа посмотрел на Рекса, почесал его за ухом. Иногда он мне так же почесывает голову.
      - Ты прав, у него вид здорового пса, - сказал папа.
      Рекс стал лизать ему руку. Это было очень приятно папе. Он сказал:
      - Он совсем маленький, - и протянул руку и попросил Рекса:
      - Лапу, дай лапку, ну, лапку дай!
      Рекс дал ему лапу, а потом стал лизать его руку, потом стал чесать лапой ухо, делал это все очень здорово и забавно. Папа засмеялся, а потом мне сказал:
      - Хорошо, подожди меня здесь, я попробую все уладить с мамой, - и пошел в дом.
      Мой папа самый лучший на свете. Пока папа улаживал дела с мамой, я забавлялся с Рексом.
      Когда папа вышел из дома, вид у него был не очень довольный. Он присел около меня, почесал мне голову и сказал, что мама ни за что не хочет оставлять собаку в доме, особенно после случая с креслом. Я снова расплакался, но мне пришла в голову идея:
      - Если мама не хочет, чтобы Рекс остался в доме, - сказал я, - его можно поместить в саду.
      Папа подумал немного и сказал, что это дельная мысль, что в саду Рекс ничего не испортит, а мы сейчас же начнем строить ему будку. Я бросился обнимать папу.
      Мы пошли в подвал за досками. Папа принес инструмент. Рекс принялся есть бегонии, но это не так страшно, как кресло в гостиной.
      Папа начал отбирать доски.
      - Ты увидишь, - сказал он мне, - мы сделаем шикарную будку, настоящий дворец.
      - Потом мы научим его ходить вокруг дома, - сказал я. - Он будет охранять наш дом!
      - Да, - сказал папа, - мы научим его выгонять непрошеных гостей, например, Блэда.
      Месье Блэд, наш сосед, они с папой не ладят, задирают друг друга. Нам было весело: мне, Рексу и папе! Правда, когда папа ударил по пальцу молотком и вскрикнул от боли, из дома выбежала мама.
      - Что это вы делаете? - спросила она.
      Тогда я ей объяснил, что мы с напой решили оставить Рекса, он будет жить в саду, где нет кресел, и что папа сооружает ему будку, что мы научим Рекса кусать месье Блэда, чтобы он еще больше злился. Папа почти ничего не говорил, он сосал палец и смотрел на маму. Мама совсем не обрадовалась всему этому. Она сказала, что не хотела бы, чтобы в доме было животное.
      - Вы только посмотрите, что это животное уже сделало с бегониями!
      Рекс поднял морду, подошел к маме, виляя хвостом, и встал на задние лапы. Мама посмотрела на него, наклонилась и начала гладить Рекса по голове, а пес стал лизать ей руки, и в это время раздался звонок в воротах сада.
      Папа пошел открывать калитку, в сад вошел какой-то мужчина. Он посмотрел на Рекса и произнес:
      - Кики, наконец-то я тебя нашел! Я всюду тебя ищу!
      - Что вам угодно, месье? - спросил папа.
      - Мне угодно взять свою собаку! Кики убежала во время прогулки, а мне сказали, что видели, как какой-то мальчик увел ее в этом направлении.
      - Это не Кики, это Рекс, - сказал я. - И мы с ним будем ловить бандитов, как в том фильме, который я видел в последний четверг. А еще мы хотели научить его злить месье Блэда!
      Но Рекс обрадовался этому человеку и прыгнул ему прямо в руки.
      - Кто может доказать, что это ваша собака? Это потерявшаяся собака!
      - А ошейник, - ответил мужчина, - посмотрите на его ошейник. Там написано мое имя - Жюль Жозеф Трампе и мой адрес. Я уже хотел заявить о пропаже. Иди ко мне, моя бедненькая Кики!
      Мы были очень расстроены, мама расплакалась. Папа стал ее утешать и пообещал ей на днях привести другую собаку.
      Я УХОЖУ ИЗ ДОМА
      Я ушел из дома! Я играл в гостиной, вел себя хорошо, и вдруг нечаянно разлил бутылку с чернилами. Пришла мама и отругала меня за то, что я опрокинул на новый ковер бутылку с чернилами. Я расплакался и сказал ей, что я уйду из дома, что они еще пожалеют, а мама сказала:
      - Я долго провозилась с ковром из-за тебя, времени уже много, мне надо идти в магазин, - и она ушла.
      Я поднялся к себе в комнату, чтобы взять то, что мне понадобится в дорогу. Я взял свой ранец и положил туда маленькую красную машинку, которую мне подарила тетя Евлампия; локомотив от маленького поезда на рессорах, с товарным вагоном, единственный, который у меня остался, другие вагоны сломались; плитку шоколада, которую берег для полдника. Я взял копилку никогда не знаешь, вдруг понадобятся монеты, - и ушел.
      Мне повезло, что мамы не было дома, она бы мне, конечно, не разрешила уйти из дома. Выйдя на улицу, я сразу же побежал. Мама и папа будут очень горевать, но я вернусь, когда они будут старенькие, как бабушка, а я стану богатым, у меня будут большой самолет, большая машина и ковер только мой, на который мне можно будет опрокидывать чернила... И они будут ужасно рады снова меня увидеть.
      Я бежал, бежал и очутился перед домом Альсеста, моего товарища, он очень толстый и все время ест. Я вам уже это, наверное, говорил. Альсест сидел перед дверью в дом и ел.
      - Ты куда? - спросил меня Альсест, откусывая большой кусок пряника.
      Я ему объяснил, что ушел из дома, и спросил его, не хочет ли он пойти со мной.
      - Вернемся через много лет, - сказал я ему, - очень богатыми, у нас будут самолеты и машины. И наши папы и мамы будут до смерти рады нас увидеть и никогда больше не будут нас ругать.
      Но Альсест не хотел уходить.
      - Ты, видно, малость спятил, - сказал он мне. - Моя мама готовит на ужин кислую капусту с салом и сосисками, я не хочу уходить.
      Тогда я сказал Альсесту до свидания, он помахал мне рукой, другая его рука запихивала в рот куски пряника.
      Я завернул за угол и остановился, потому что встреча с Альсестом вызвала во мне аппетит. Я съел кусочек шоколада, это должно было придать мне силы для путешествия, Я решил уйти далеко-далеко, где папа и мама не смогут меня найти, в Китай или в Аркашон, где мы проводили каникулы в прошлом году. А это жутко далеко от нас, там есть море и устрицы.
      Но чтобы уехать далеко, надо купить машину или самолет. Я сел на край тротуара, разбил копилку и сосчитал монеты. Ни на машину, ни на самолет денег не хватало, тогда я зашел в кондитерскую и купил себе эклер в шоколаде, который был очень вкусный.
      Когда я покончил с эклером, то решил идти пешком. Это займет много времени, но так как мне не надо было ни возвращаться домой, ни идти в школу, то у меня было много времени. Я еще подумал о школе. Я представил, что завтра учительница в классе скажет:
      - Бедный Николя ушел один, совсем один и очень далеко, он вернется очень богатым, с машиной и самолетом.
      Вce заговорят обо мне и будут беспокоиться обо мне. А Альсест пожалеет, что не пошел со мной. Это будет здорово.
      Я продолжал идти, хотя начал уставать. Надо сказать, что у меня не длинные ноги, не то что у Мексента, но я ведь не могу попросить Мексента одолжить мне его ноги. Тогда мне пришла в голову мысль: я мог бы попросить у кого-нибудь из ребят одолжить мне велосипед. Я как раз проходил мимо дома Клотэра. У Клотэра колоссальный велосипед, весь желтый и здорово блестит. Жаль, что он не любит одалживать вещи.
      Я позвонил. Клотэр сам открыл мне дверь.
      - A, - сказал он. - Николя! Что тебе надо?
      - Твой велосипед, - сказал я ему.
      Тогда Клотэр закрыл дверь. Я позвонил снова, и так как Клотэр мне не открывал, я держал палец на кнопке звонка. Я слышал, как в доме мама Клотэра кричала:
      - Клотэр! Иди открой дверь!
      И Клотэр открыл дверь. Он был недоволен тем, что я еще торчал у двери.
      - Мне нужен твой велосипед, Клотэр, - сказал я ему. - Я ушел из дома, папе и маме будет тяжело, я вернусь через много лет, когда разбогатею и у меня будут машина и самолет.
      Клотэр сказал мне, чтобы я не забыл зайти к нему, когда вернусь и буду богатым, тогда он мне продаст свой велосипед. То, что предложил Клотэр, меня не устраивало, но я подумал, что мне надо найти деньги, за деньги я могу купить велосипед Клотэра. Клотэр любит деньги.
      И я стал думать, как найти деньги. На работу меня не возьмут. Тогда я подумал, что смогу продать игрушки, которые у меня в ранце: машина тети Евлампии, локомотив с товарным вагоном, единственный, который у меня остался, остальные сломаны.
      На другой стороне улицы я увидел магазин игрушек. Я думал, что там могут заинтересоваться моей машиной и поездом.
      Я вошел в магазин, и очень любезный мужчина мне широко улыбнулся и сказал:
      - Ты хочешь что-нибудь купить, мой маленький мальчуган? Шарики? Мяч?
      Я ему сказал, что я ничего не хочу покупать, что я хочу продать игрушки. И я открыл свой ранец и поставил на пол перед прилавком машину и поезд. Приветливый месье наклонился и посмотрел, вид у него был удивленный. Он сказал:
      - Но, мой мальчик, я не покупаю игрушки, я их продаю.
      Тогда я спросил, откуда он берет игрушки, которые потом продает, это меня заинтересовало.
      - Дело в том, - ответил он мне, - что я их не беру, я их покупаю.
      - Тогда купите мои, - сказал я ему.
      - Дело в том, - он снова повторял эти слова, - я их покупаю, но не у тебя, тебе я их продаю, я покупаю их на фабриках, а ты... понимаешь...
      Он остановился, а потом сказал:
      - Ты поймешь это позже, когда станешь взрослым.
      Он не понимал, что, когда я буду взрослым, мне не нужны будут деньги, потому что я буду богатым. У меня будут машина и самолет. Я заплакал. Месье был очень озадачен, он стал что-то искать под прилавком, дал мне маленькую машину, а потом сказал, что мне надо уходить, потому что уже поздно и он должен закрывать магазин, и что ему тяжело возиться с такими клиентами, как я, после рабочего дня. Я вышел из магазина с маленьким поездом и двумя машинами. Я был ужасно доволен. В самом деле было уже поздно, стало темнеть, на улицах было пусто, я побежал. Когда я пришел домой, мама меня отругала за то, что я опоздал к ужину.
      Раз уж так все получилось, то я решил уйти из дома на следующий день. Папе и маме будет тяжело, но я вернусь через много лет, я стану богатым, у меня будут машина и самолет.