Все три обьекта были от Ярова достаточно далеко, деталей в случае чего, он не смог бы разглядеть в темноте, и уж тем более что-либо услышать. Приходилось выбирать для наблюдения с короткой дистанции один из трех. В данной ситуации наиболее удобной и нейтральной казалась шашлычная.
      Яров нашел темный рабочий халат, в котором наводил чистоту в своей табачке, облачился в него и заколебался: брать ли с собой бонокль. Тяжелый оптический прибор вряд ли мог понадобиться по назначению, однако он мог сгодится в качестве дубинки, точнее - гирьки на цепочке. Ремень к биноклю был длинным и крепким.
      Яров нацепил бинокль на шею, запер было за собой дверь табачки, но потом счел за благо оставить киоск, на всякий случай, открытым.
      Поток машин на трассе был уже жидким, но фары машин то и дело освещали окрестность. Яров выждал пока трасса не окажется пустой, затем быстро отошел от киоска и по длинной дуге, через пустырь, с тыла, подобрался к шашлычной. Крепкие бытовые постройки хозяина заведения остались за спиной Ярова - там тесно друг к дружке лепились сараи, гараж и новенькая сауна Воробья, топил которую он крайне редко - только для себя и самых близких. В этих строениях никакой жизни сейчас не примечалось.
      А внутри шашлычной кто-то был хотя бы потому, что, приглядевшись, Яров заметил очень легкий дымок над центральной трубой крыши. Он бы этого дымка не приметил, если б на миг над трубой не блеснула россыпь мелкой искры. Яров припомнил интерьер зала шашлычной и решил, что внутри растопили камин - осторожно растопили, сухими дровишками, но искорка все же блеснула. Получалось, что Воробей ждал гостей для тайной встречи, так понимать?
      В поисках наилучшего наблюдательного пункта, крадучись, Яров обогнул шашлычную по дальней от трассы стенке и зашел в торец здания, где тут же обнаружил, что к дверям чердачного окна приставлена лестница. Была ли эта дверь на чердак заперта или нет, определить в темноте не было возможности. Зато возник великий соблазн забраться на чердак и с этой верхней точки вести визуальное наблюдение над всей территорией, а, может быть, можно будет подслушать и что будет происходить внутри помещения.
      Ярова попросту упредили. Поначалу на трассе послышался ровный гул мотора и показалась темная легковушка конструкции "седан", которая вдруг полностью выключила все огни и на торможении миновала шашлычную. Она почти не остановилась, когда из неё выскользнула темная фигурка человека, поначалу исчезла, слилась с кустами, а потом - двинулась к шашлычной.
      Человек шел быстро, чутко, но очень целенаправлено - прямо к лестнице на чердак. Через плечо у него висела сумка средней величины, голову покрывала шерстяная темная шапочка. Одет он бы во что-то серое. Он очень легко вскарабкался по лестнице, на мгновение замер перед дверью на чердак и Яров не понял - отпирал ли там лиходей замок, или просто откинул щеколду да и исчез на чердаке. Но то, что он затаился там, а доставившая его машина укатилась - сомнений не было никаких. Самая лучшая позиция оказалась занятой и Яров об этом не жалел: хорош бы он был сейчас на чердаке при обьснениях с этим мужиком в шерстяной шапочке и при сумке через плечо! Кстати, в сумке-то у него что?
      Яров решил сменить позицию и отодвинулся внутрь подворья, ближе к хозблокам, прижался к дровяному сарайчику, где Воробей хранил древесный уголь.
      События явно начались и Яров полагал, что развития их ждать недолго. Очевидно, Воробей ждал гостей и не знал, (а может и знал) что один из них уже залез к нему на голову, на чердак то есть.
      А вот и не ждал шашлычник никаких гостей, как оказалось ровно через пять минут! Боковые двери заведения открылись, потом вновь закрылись и Воробей, не заперев за собой никаких замков, пошел , казалось прямо на Ярова. Он миновал его в пяти шагах и не приметил только потому, что набирал номер на мобильном телефоне. В десяти шагах от Ярова остановился и прокричал в мобильник.
      - Рудик, это Воробей! Чирик-чирик! Все тебе готово, а я сваливаю! Ага! До встречи!
      Воробей открыл сарай, вывел из него свою "опель-астру" и через минуту укатился в сторону Москвы.
      Прошло наверное не менее часа без всяких перемен в пейзаже. Движение по трассе прекратилось практически полностью. Яров уже начал уставать, на чердаке не замечалось никакого движения, пришел самый глухой час весенней ночи, когда со стороны Москвы в открытую подкатил микроавтобус, вырулил с трассы к щашлычной и погасил фары. Но в свете далеких и редких фонарей магистрали автобус все-таки можно было разглядеть. Из него никто не вышел, а тонированные стекла не позволяли увидеть были ли люди в салоне.
      Через минуту-другую анологичный маневр проделали два легковых автомобиля, накатившиеся со стороны Подмосковья. Так же плавно сошли с дороги и остановились метрах в пятидесяти от шашлычной. Выстроились рядышком, борт-о-борт и погасили фары.
      Добрых десять минут прошли в этом молчаливом и настраживающем противостоянии.
      Яров со своей позиции видел микроатобус, обе легковые машины и чердачное окно. По его разумению эта и была сцена действия вместе с действующими лицами. Но ничего не происходило, пока Яров не смекнул, что сейчас идут переговоры по мобильным телефонам! Обговариваются условия встречи! Но кто с кем общался, какие проводились консультации и был ли в стороне от этого "чердачник" - определить Яров натурально не мог. Однако понятно было, обе группы подозрительны друг к другу, насторожены и вылезать из машин, дабы рискнуть своей башкой при встрече виз-а-ви никто не торопился.
      И все же телефон, хоть и великое изобретение, - но не для задушевной беседы. Нужно видеть глаза любимого друга, улавливать оттенки речи, с чем техника пока не справляется.
      Противоборствующие стороны пришли к такому же выводу. Первым проявил активную деятельность экипаж автобуса - дверь его отодвинулась и из салона вышли двое, оба в темном, но один заметно выше и тоньше другого. И лица обоих были закрыты черными шерстяными масками!
      С опозданием на три секунды из обеих легковых машин вышло по два человека. Эти четверо не маскировались, шагнули вперед в полный рост.
      Противостоящие группы разделяло метров тридцать темного, почти не освещенного пространства, над которым нависла чердачная, едва приоткрытая дверь.
      Пара мужчин в масках тоже сделали несколько шагов навстречу противникам и, тот, кто был ниже и плотней, громко предложил:
      - Зайдем в дом, Рудольф! Поговорим один на один, а ребята поторчат наруже. Я без оружия.
      - Ты сначала маску с морды сдери, чтоб я знал с кем буду говорить! выкрикнули в ответ. Четверка у легковых машин была одета словно по форме темные куртки (наверное кожаные) и одинаковые шляпы с широкими полями.
      Яров мог поклястся, что узнал оба голоса. Первый, неподражаемый бас церковного певчего, он, Яров, слышал из сортира палаты Рола в больнице: это почти наверняка начальник службы безопасности Рола - Хлебников. А отвечал ему никто иной, как владелец автозаправки "РБ-Люкс" Рудик Широков, переживший днем диверсию.
      - Перед тобой я маску сниму, мне бояться нечего. Просто толковище должно быть только для двоих сам понимаешь. - ответил могучий бас.
      - О чем толковать, если вы мне днем сделали такое предупреждение?! Чуть мне станцию не подожгли! - выкрикнул Широков. - Все же и так ясно! Мне с тобой не договориться.
      - Ты ошибаешся. Я докажу документально.
      - Скажи честно, кого представляешь? Ивантеевскую братву или чеченцев?!
      - Да не орать же нам на всю округу?! - загудел бас. - Заходи в шашлычную, дверь там открыта, поговорим, как люди!
      - Брат мой пойдет! - крикнул Широков. - Ленька! У меня от него секретов нет. Ты его знаешь?
      - Да... Ну, пусть будет Ленька. Тогда с ним тоже мой помошник говорить будет, а не я.
      - Точно, пусть они поначалу обнюхаются! - засмеялся Широков.
      Низкорослый и басистый мужчина в маске подтолкнул своего высокого спутника и тот без особой уверенности двинулся к веранде шашлычной. Навстречу ему от компании четверых отделился один из парней в шляпе.
      Оба неторопливо, но напряженно шли навстречу друг другу, а когда поравнялись - даже протянули руки, собираясь обменяться рукопожатием.
      И в этот момент послышался едва слышный хлопок, скорее даже шипение в чердачной двери блеснул огонек и один из парней взвизгнул, завертелся волчком, схватился за плечо и рухнул навзничь, теряя шляпу.
      Но подстрелянный и упасть полностью не успел, как из машин и автобуса одновременно загремели автоматные очереди, посыпались стекла, все кто был на ногах плюхнулись на землю и завыл клаксон - Яров не разобрал в какой машине.
      Кто-то орал, кто-то гулко стрелял из охотничьего обреза. Дробь выстрелов то обрывалась, то дружно вспыхивала, словно по команде. Люди метались в темноте и уловить общего рисунка схватки было невозможно. Яров от растерянности не знал, на чем сконцентрировать основное внимание, лишь краем глаза приметив, что в чердачных дверях равномерно и как-то не в ритме побоища, неторолливо вспыхивали огоньки беззвучных выстрелов: скорее всего снайпер бил из винтовки с глушителем.
      Микроавтобус вдруг включил фары и тот час это же сделали и оба автомобиля.
      На какой-то миг Яров оказался освещен с головы до пят и, ни секунды не размышляя, пал животом на землю... Крики и стрельба продолжались, торчать в зоне огня было рисковано. Ползком, а потом привстав и согнувшись, Яров метнулся в строну, выскочил из освещенного круга и, минуя какие-то пристройки шашлычной побежал в поле. Однако приметил, что параллельно ему такой же спасительный маневр выполнили и ещё пара мужчин.
      Яров начал забирать в сторону, к своей табачке, стрельба за его спиной начала терять темп, зато вопли усилились. Он споткнулся и упал в неглубокую яму, тут же сообразив, что в этом безопасном укрытиии можно перевести дух. С некоторой гордостью он отметил, что не испугался, что контролировал свои действия разумом и не подвергся позорной панике.
      Он выглянул из ямы. Микроатобус уже сорвался с места и летел к трассе с погашенными фарами. За ним бежали несколько человек. Битва титанов заканчивалась и Яров приметил, что пара бойцов шевелились на земле явно выбитые из игры. Один лежал и вовсе неподвижно.
      Миткроавтобус умчался и, миновав освещенную зону возле бензозаправки, "Стандарт-2000", исчез.
      Оставшиеся на ногах бойцы заметались по опустевшему поля боя, истеричные вопли прекратились, гудели только на полных оборотах моторы легковых машин.
      Яров прикинул, что от шашлычной в темноте его уже не разглядеть и быстро вернулся к своему киоску. Прикрываясь за его стенкой, чтоб его случайно не приметили, он взялся за дверцу и открыл её.
      Холодное твердое дуло пистолета ткнулось ему в лицо и срывающийся голос произнес.
      - Молчи! Тысячу долларов или пуля в лоб.
      - Молчу. - тут же ответил Яров и поразился, что едва удерживает смех.
      - Залазь сюда тоже.
      - Залажу.
      - И не пикники.
      - Я уже сказал.
      Яров втиснулся в киоск и мужчина тут же придавил тяжелой рукой его голову.
      - Не высовывайся.
      Не смотря на то, что человек хрипел, не смотря на то, что лицо его наглухо затягивала шерстяная черная маска с прорезью для глаз и рта - Яров понял, что это Хлебников. И судя по этому хрипу и дрожи всего тела, он был ранен. Но лица его он не мог разглядеть.
      - Эта будка твоя?
      - Моя.
      - Крыша - Алик Черный?
      - Он. - уже раздражаясь ответил Яров.
      - Тогда договоримся. Только тихо сейчас.
      Они замерли и Яров не столько слышал, как чувствовал, как Хлебников судорожно дышит.
      Сквозь тонкие стенки будки доносились голоса, гул моторов, но все это уже приглушалось. Хлебников сказал шепотом.
      - Прикрой рожу и выгляни, что там?
      Яров не стал возражать, закрыл лицо локтем и выглянул сквозь витрину.
      Оба автомобиля маневрировали по площадке. Никаких лежачих на земле тел уже не было видно, всех видать подобрали. Две фигуры двигались по периметру, всматриваясь в темноту. Яров сказал тихо.
      - Двое осматривают поле боя. Сейчас придут сюда.
      - Двое?
      - Да.
      - Справимся. У тебя машина есть?
      - Есть, но далеко. И тише, они уже близко.
      - Пригнись.
      Яров присел, ненароком задев какой-то ящик и Хлебников зашипел предостергающе. Они замерли и через несколько секнуд услышали шаги, а затем кто-то спросил возбужденно.
      - А это что за будка?
      - Табачка.. Ночами не работает.
      - Глянем?
      - Глянь, но ни к чему. Тут инвалид алкоголик на хлеб копейки зарабатывает. Спокойный старикан.
      Стараясь действовать бесшумно, Яров чуть привстал, нашупал проушины внутренего запора и на одном из них по счастью обнаружил висячий замок. И успел вдеть его в кольца за несколько секунд до того, как дверцу подергали снаружи.
      - Вроде заперто. Загляни в стекло.
      Яров знал, что сквозь витриру ничего не увидят и все же свернулся в комок. Он не слышал, как теперь дышал Хлебников и сам перекрыл дыхание.
      - Пусто там, я ж сказал. Идем. - прозвучало над головой - Там-то пусто, но ведь одного гада они не успели подобрать! Не мог он уйти, у него верняком нога простреляна! Еле хромал, как бежал.
      - Смылся. У них тут ещё одна подстава, кроме автобуса, была.
      - Может быть...
      Голоса удалялись и вскоре стихли окончательно. Потом затих и гул моторов. Через минуту по трассе прокатился, судя по звуку, тяжелый трейлер, после чего наступила настоящая ночная тишина. Из темноты киоска послышался шепот Хлебников.
      - Я ранен в ногу. Несильно, кажется, но кровь течет. Перевязать не получится?
      - Попробуем. У меня фонарик тут есть.
      - На зажигай! Они ещё будут держать под контролем зону!
      - Думаете?
      - Не думаю, а знаю! Будут ждать не вылезу ли я из укрытия. Потерпим немного.
      Яров спросил.
      - Какая нога ранена?
      - Пра.. Левая! О черт, я даже ноги свои стал путать. Левая.
      Яров на ощупь нашел его ноги. Штанина левой, ниже колена была мокрой.
      - Ниже колена. - сказал он. - Но течет обильно.
      - То-то и оно. Сумеешь жгут на бедро наложить?
      - Попробую.
      Не вставая с колен, Яров скинул с плеч халат и оторвал от него длинный лоскут. Ушло минут десять, пока он умудрился обмотат ногу Хдебникова выше колена, сделать петлю и подвернушейся досточкой от ящика затянуть жгут.
      - Больно, черт. - произнес Хлебников. - Выгляни, поблизости никого не видать?
      Яров высунулся в витрину и никаких перемен перед шашлычной не обнаружил.
      - Нет. Ничего не видно.
      - Добро.
      Хлебников повозился и неожиданно Яров разглядел, что тот взялся за мобильный телофон, набрал номер и, приподняв край шерстяной маски, через мгновенье прошептал.
      - Дикий? Это я...
      Яров не слышал ответа - только писк в микрофоне мобильника. Хлебников проговорил приказным тоном.
      - Потом разберемся, кто начал первым стрелять! Я же ранен, остался на месте, дурак! Ты далеко?
      Снова несколько секунд он ждал ответа, потом сказал раздельно и ясно.
      - Стой на месте. Жди моего вызова. Сейчас меня подбирать ещё опасно. Начнет светать - я дам команду. Подгонишь на скорости к табачной лавке возле шашлычной, понял маневр?... Отбой, жди.
      Он упрятал мобильник в карман и спросил.
      - Водки у тебя не найдется?
      - Поищу.
      Яров нащел свою заначку, пластиковый стакан, сорвал пробку и лил в стаканчик пока не почувствовал, что жидкость потекла по пальцам:
      - Вперед.
      Хлебников нашел стакан, приподнялся и поднес водку к прорези для рта в своей маске. Выпил залпом. Потом глубоко вздохнул и спросил.
      - Ты здесь сигаретами торгуешь?
      - Да.
      - Как зовут?
      Яров был уже готов к этому вопросу. Хлебников - не мог его не знать по имени. Знал наверняка и вряд ли забыл за эти минушие дни. Но в темноте, понятно, ещё не разглядел.
      - Ильей меня зовут.
      - Ладно, тебе мое имя без разница. Согласен?
      - Конечно. Я вас вообще не видел.
      - Ты не волнуйся, я с тобой расчитаюсь, как обещал.
      - Лучше без этого. Лучше всего, если мы больше вообще не увидимся.
      По затянувшеся паузе он понял, что ответил правильно.
      - А ты не дурак, Илья. - прозвучал одобрительный ответ. - Это ты правильно сказал. Но все-таки я тебя как-то отблагодарить должен.
      - Не надо.
      - Это для тебя не надо, а я в должниках не хожу. Подожди, что тут у меня есть при себе... Денег больших с собой не вожу, только на мелкие нужды... Часы позолоченные... Портсигар...
      - Пистолет. - напомнил Яров.
      - Пушку желаешь? - в голосе Хлебникова послышалось удивление.
      - Так если такая жизнь началась, без пушки жить становится невозможно. - тихо засмеялся Яров.
      Хлебников промычал в ответ что-то невнятное, покопался в карманах и сказал.
      - Держи. Запасную обойму тоже прилагаю. И больше меня не ищи.
      - Себе на голову что ли вас искать?
      Яров почувстовал в своей руке теплую тяжесть оружия, потом взял обойму и сунул все под прилавок.
      - Хорош. - удовлетворенно сказал Хлебников. - Теперь я свое лекарство приму и полтора часика присплю, а ты меня побудишь.
      - Хорошо.
      Хлебников опять повозился, щелкнул, видимо портсигаром, зашуршал бумажками, потом чуть приподнял край маски и сделал носом сильный вдох и словно замурлыкал блаженно.
      - Порядок! Покемарю чуток. А ты не спи! Наблюдай окрест!
      - Договорились.
      "Какое это лекарство предписывают втягивать через нос?" - подивился было Яров, но быстро вспомнил, что приемом "через нос" втягивают в себя наркоманы ни что иное, как кокаин. Приятное открытие для полного комплекта впечатлений.
      Хлебников затих, но Яров по дыханию раненого определил, что вряд ли он по настоящему заснул. Тем более, что кокаин опять же вряд ли работает как снотворное. Скорее всего бандит прокручивал в мозгу перепитии минувшей битвы, искал в ней свои ошибки, а главное, размышлял над последствиями. Так оно и оказалось. Минут через десять Хлебников спросил вяло.
      - Ты нашу разборку видел?
      - Немного. Ничего не понял.
      - А не разглядел, с чьей стороны стрельба началась? От автобуса или от легковушек?
      - Нет. - соврал Яров. - По моему вместе.
      - Такого не может быть.
      Яров мог голову дать на отсечение, что первым выстрелил боец на чердаке шашлычной, но звука этого выстрела мог никто и не расслышать. Скорее всего, это была третья сторона "разборки", загодя занявшая позицию в засаде. А боязливый Воробей предоставил свою шашлычную как место встречи, сам предусмотрительно сбежав. Но обсуждать эти проблемы с Хлебниковым было рискованным занятием.
      Через четверть часа тот, казалось, и действительно заснул. Во всяком случае дышал ровно, изредка постанывал, но не шевелился.
      Яров решил, что разбудит своего постояльца при первых лучах рассвета, и время тянулось, как яичный ликер из бутылки, пока на востоке не посветлело.
      - Пора. - тронул он Хлебникова.
      Тот зашевелился.
      - Прошло часа два?
      - Светает. Если за вами следили, то, полагаю, уже ушли.
      - Дай-то бог.
      Хлебников завозился, инстинктивно потянул было с головы маску, но тут же вновь натянул её на подбородок. Достал мобильник и набрал номер. Потом произнес.
      - Ты на месте?... Давай, на малой скорости к шашлычной. Тормознешь возле табачки. Дверь заднюю открой. Я нырну. Понял?... Хорошо, жду ровно двенадцать минут.
      Он убрал мобильник и попросил.
      - Налей ещё водки.
      Рассветало настолько быстро, что уже можно было увидеть хотя бы собственные руки. Яров опять налил стаканчик и Хлебников проглотил его не торопясь. Сказал уверенно.
      - Простимся без будущих свиданий. Так?
      - Так.
      - И никому ни слова. Это ясно?
      - Куда уж больше. Меня здесь не было.
      - Меня тоже. Ты сразу за мной отсюда не уходи.
      - Я посплю до утра, а потом открою свою лавочку. Так будет естественней.
      - Правильно.
      По трассе проскочил автобус, потом с диким ревом промчались мотоциклисты - эти утреннюю тишину принципиально не ценили, ночной роккер обожает варварский грохот своего двухколесного мустанга: чем громче, тем страшней, тем больше самоутверждения.
      - Время. - Хлебников близко поднес к глазам часы и Яров смог по руке и шее определить лишь, что Хлебникову, наверное, за сорок лет, из-под шапочки-маски на затылке видны были седеющие волосы.
      Яров вытащил замок из проушин. Почти тот час услышал, как невидимая машина сходит с трассы и выруливает к его киоску.
      Он толкнул дверь, когда по его расчету машина остановилась рядом.
      Так и оказалось - черная "волга" уже распахнула заднюю дверцу и замерла в пяти шагах от киоска.
      - Бывай. - шепнул Хлебников, приподнялся на колени и дернулся наружу, но тут же застонал от боли и упал. Из машины к нему метнулся рослый парень, но он встал на колени сам, рванулся к автомобилю и в самый последний момент оглянулся, словно ещё раз проститься хотел. Только на миг Яров встретился с ним глазами, но Хлебникова тут же рванулся к нему назад:
      - Послушай... А ведь я тебя, кажется, знаю!... Точно знаю, но...
      - Мы не встречались. - быстро ответил Яров.
      Хлебникова подхватили под мышки и на весу внесли на заднии сиденья. Машина тронулась и дверцы захлопнулись уже на ходу.
      Через минуту Яров услышала, как в кустах зачирикала утренняя птица. События ночи, следовало понимать, закончились.
      Он осмотрел пистолет, по маркировке убедился, что это "вальтер", но в оружии он ровным счетом ничего не смыслил. И зачем вытребовал себе такой подарок, теперь и обьяснить не мог. Пригодится, наверное, на виражах его новой жизни.
      Потом он заметил, что на полу остались незначительные следы подсохшей крови и прикрыл их мешковиной, порешив, что отчистит и замоет утром, когда будет время.
      Неожиданно Ярова удивило соображение, что округа никак не отреагировала на дикую ночную стрельбу. Из обеих бензозаправок ни то чтоб любопытные не прибежали, но получалось - даже в милицию сигнала не подали, что у них под боком идет перестрелка. Работников "РБ-Люкс" ещё понять можно - Широков предупредил их, чтоб не вмешивались в его дела. Но не услышать пальбы от "Стандарта-2000" и с окраины города было невозможно. Оставалось только предполагать, что свидетели сочли за собственое благо заткнуть глаза и уши. И в таком случае о побоище и возможных трупах никто не узнает.
      Вывод мог быть только один: криминальный мир жил самостоятельно и он, Яров, оказался свидетелем внутренней разборки, которая была личным делом её участников. Всякое постороннее вмешательство могло принести вред только этим посторонним. Может быть это и к лучшему. Да и то сказать, где свидетели? Нет свидетелей. Воробей скажет, что закрылся и ушел, но не уточнит, что подготовил встречу "друзей". Раненых увезли, Хлебников исчез, парень с чердака тоже ретировался, выполнив свою работу, так что никаких свиделей не осталось. Ни живых, ни, тем более, мертвых.
      И чтобы самому ему, Ярову, не впутываться в это дело, быть может лучшим вариантом будет ничего не сообщать и Ролу. Сказать, что де уехал в Москву и этой ночью его здесь не было. В конце концов, по большому счету он не подрядился давать своему шефу подробные и доскональные отчеты. Тем более...
      Тем более, что Хлебников его явно узнал! Или - вспомнит немного позже. Казалось однозначным, что когда Рол в больнице допустил Ярова в свою палату - начальник службы его безопасности не мог не проверить: кто это такой ежедневно посещает лидера банды, и, хотя бы издалека, лишь визуально, но с Яровым познакомился. И данные нужные на него - наверняка набрал. Так что возникал и вовсе неожиданный вопрос с непредсказуемым ответом: каковы будут теперь действия Хлебникова? Если учесть, что по предположению Ярова басовитый Хлебников осуществлял ночью операцию, не поставив о ней в известность своего шефа! Хлебников - играл против своего шефа, в этом сомнений не было никаких. И дела эти вертелись, скорее всего, вокруг "самопального" бензина, которым приторговывали на бензоколонках. Хлебников искал контакта с конкурентом своего шефа - Рудиком Широковым, вот в чем истина. Сначала запугал его, таранив бензовоз, а потом, с козырями угрозы на руках - явился на "стрелку". Так или не так?
      Внезапно Яров почувствовал предельную усталость. Она обрушилась на него свинцовой волной на плечи. Торчать в этой окровавленной будке стало невыносимо, клонило в сон. Яров понимал, что у него не достанет сил отработать наступающий день. И спать до наступления работы здесь тоже не было сил.
      Яров завернул пистолет в тряпку и припрятал его за ящиками - не слишком надежный тайник при обыске, но вряд ли кто что будет искать в ближайшее время. Он запер табачку и пошел к своему автомобилю, решив, что приедет в снимаемую квартиру и поспит, под будильник, хотя бы до обеда.
      До автомобиля на окраине города он доплелся с трудом, но тем не менее прогулка на свежем утренем воздухе его несколько взбодрила. Однако настроение разом упало, когда обнаружилось, что у "жигуленка" полностью спущено переднее левое колесо. Запаски у него не было и - неприятность к неприятности - оказалось, что насос он забросил в киоск, после того, как продул жиклеры карбюратора.
      По ранему часу занимающегося утра остановить на дороге никого не удалось и пришлось возвращаться на свою торговую точку за насосом.
      Нарастающий гул тяжелого трейлера за своей спиной Яров услышал, когда уже почти достиг табачки. Он оглянулся и увидел, как могучий "мерседес" международных перевозок летит к повороту на очень высокой скорости - при таком полете возникал риск не вписаться в вираж. Яров чуть отодвинулся и через секунду его обдало волной разрываемого гигантом воздуха. Водитель уже должен был видеть достаточно крутой поворот от начала до конца, но скорости не сбавлял.
      Оказалось, что он и не собирался вписываться в дугу виража! На той же скорости, по точной выверенной троектории, не мигая тормозными огнями, трейлер слегка сдвинулся с трассы и на глазах Ярова - протаранил его табачный киоск! Просто снес, как спичечный коробок! От удара полетела в разные строны фанера, осколки стекла, под тяжелыми колесами машины треснулись ящики. Трейлер всё с тем же мастерством водителя вернулся на дорогу, прицеп его заскрипел, перекосился на грани капотирования, но выровнялся и исчез за поворотом.
      От рабочего места Ярова остались лишь разбросанные щепки, раздавленные ящики, пара разбитых бутылок.
      Ни о чем не думая, Яров неторопливо добрался до места катастрофы. И так же, не позволяя себе никаких эмоций, нашел среди хлама пистолет в тряпке и бинокль. Каким-то чудом ни один из этих предметов не пострадал.
      Оставалось как-то спасти то, что ещё подлежало спасению, перенести остатки товаров в сарай к Воробью и забыть про инцидент. Яров точно помнил, что задний борт трейлера был так заляпан грязью, что никаких номеров разглядеть было невозможно.
      Воробей прискакал на работу около восьми, почти сразу появились оба его помошника, которые и помогли Ярову перетащить остатки товара в сарайчик с древесным углем.
      - Вот ведь гады! - искренне посочувствовал Воробей. - Придет человек на службу, а его лавочки и нет! Может все-таки что-нибудь у тебя украли? Может касса была там?
      - Ничего не сперли, говорю тебе.
      - Шпана! - убежденно подвел итог Воробей. - Вот кого расстреливать надо без суда и следствия! Россию погубит не мафия, а мелкая шпана!
      Но Яров был уверен, что шпана здесь не при чем. Шпану - не допустят к рулю такого трейлера. В кабинах таких серьезных машин, как правило, сидят люди не юные, а опытные водилы, которые знают каждый свой маневр ещё за час до того, как его приходится выполнять. И этот, на "мерседесе" тоже знал свой маневр. Знал даже то, что в табачном киоске должен был спать до утра продавец. А вот проверить этого не мог, а потому и таранил киоск вслепую, как ему это заказали. Потому и не останавливался. Гонарар за совю работу либо уже лежал у водилы в кармане, либо ему выплатят его завтра.
      Иного варианта Яров не видел. А в этом варианте складывался единственный вывод - Хлебников его узнал. И засек как опасного свидетеля. Которого следует убрать. И "убрал" самым простейшим способом, который подвернулся под руку. Быть может, нанял для тарана табачки первого же попавшегося водителя трейлера на трассе. Сказал просто: "Раздави торговую точку конкурента! Вот шутка будет - он утром придет, а табачки нет!" А водила, не смекнувший, что внутри мог спать человек - пошел на эту шутку, благо ему приплатили. Оставалось только дивиться решительности Хлебникова и оперативности в таких стремительных действиях.
      Если этот человек копал яму под Рола, то следовало признать, что могильщиком он был опытным и опасным.
      Испуг пришел к Ярову с запозданием и он подавил его не без труда. Всё таки надо было поспать. Он вернулся к своим "жигулям", накачал колесо, беспрерывно продолжая думать о случившемся.
      Вот, значит, как получается общий пейзаж... Хлебников закрутил какие-то делишки за спиной своего шефа, сиречь Рола. Опасные, предательские делишки, от чего Хлебников и прятал лицо в шапочке-маске. В союзники он себе искал фирму конкурентов в лице "РБ-Люкс", то есть Рудика Широкова. Утром - припугнул Широкова, организовав диверсию с бензовозом. Но и тот оказался не дурак, решил набить себе цену, и к моменту "разборки" хорошенечко подготовился. Кто-то из них сговорился о рандеву на нейтральной территории в шашлычной "У трассы". Воробей отказать не мог, хотя и согласился на это явно через силу. Переговоры между бандитами сорвались нервишки не выдержали. Хлебников оказался ранен. Братишка Широкова Ленька тоже. И это событие Хлебникову надо было скрыть от шефа Рола. А тут подворачивается Яров, которого Хлебников вспомнил, конечно, - как холуя при своем командире. То есть в данной ситуации он, Яров, становился для Хлебникова опасной фигурой. Рану свою на ноге Хлебников мог Ролу как-то обьяснить, растолковать её происхождение иной ситуацией. А вот показания Ярова могли быть для него смерти подобны. Поэтому этого Ярова и следовало, не долго рассуждая, придавить колесами трейлера - вместе с его табачкой.